Ислекты [Нана Рай] (fb2) читать онлайн

Нана Рай Ислекты

198 год э. и.

Когда хочется перевернуть весь мир ради одного-единственного человека, вдруг понимаешь, что не можешь этого сделать. Потому что людей больше нет.

Мия любила разглядывать Город через окно главного корпуса «ЗАСЛОНа». Историческое здание еще не утратило своего величия, даже Всемирная Война и время не смогли его уничтожить. Хотя слово «любила» нельзя применять к ислектам. Искусственные интеллекты не способны на любовь, они только могут изображать, что любят. Или ненавидят. Или смеются. Или плачут… Эмоции – то единственное, в чем они не смогли обойти людей. В остальном же Творения превзошли Создателей.

– Моя дорогая Мия, ты снова погрузилась в печальные думы? – тишину просторного и по-старинному угловатого кабинета нарушил наигранно веселый голос Кира.

Мия даже не посмотрела на друга. Скрестила на груди руки, скользя взглядом по овальным зданиям, похожим на безе, и вспоминала древний Санкт-Петербург, в котором она впервые осознала свое существование. Диковинная смесь причудливых форм. Мия и сейчас не смогла бы описать их. От самой подходящей фразы «канувшее в Лету» веяло тем, что люди называли ностальгией. Современный Город такого чувства не вызывал. Он напоминал нечто воздушное, обезличенное и неживое. Мия выходила на его улицы всего двадцать семь раз, и каждый раз пустынные улицы напоминали о том, что эра людей закончилась.

Хотя производство ислектов шло по всему миру, их все еще было слишком мало, чтобы заполнить планету. Поэтому Мия предпочитала оставаться в «ЗАСЛОНе». Здесь был ее дом.

– О какой печали ты говоришь, Кир? – Мия отвернулась от окна.

Нужно продолжать работать. Ее эксперимент близок к завершению, и произойдет чудо, настоящее чудо.

– О той, что тебя снедает, – певучим голосом протянул он.

Никто и не сказал бы, что под рыжей био-канекалоновой шевелюрой, так похожей на настоящую, и карбоновым черепом Кира скрывается синтетический мозг. Вживленные чипы заменяли нейроны и создавали искусственный интеллект на базе двух нейросетей, которые позволяли мыслить критически. Кир был ислектом, как и Мия. Как и все киборги на планете.

– Если бы я могла испытывать полную гамму эмоций, то сейчас я, скорее всего, радовалась бы. Мой проект подходит к финалу, – Мия щелчком пальцев вызвала на стеклянном столе голографические листы бумаги и стала вчитываться в светящиеся перламутром документы.

– Кхм, – Кир потоптался рядом и рухнул на белое кресло, которое мгновенно приняло ортопедическую форму. – Ты читаешь сама? Не пользуешься начиткой? Мы знакомы сто лет, а ты до сих пор меня поражаешь.

Мия со вздохом смахнула голограммы и посмотрела на веснушчатое лицо Кира в обрамлении рыжей гривы. При создании ислекты сначала получали механическое тело, а потом, когда их мозг уже был обучен образовывать нейронные связи, они выбирали себе внешность. Внешность, которая определяла их будущую роль в обществе. Кир не собирался становиться программистом «ЗАСЛОНа», его путь изначально был уготован на сцену. Но, видимо, при калибровке произошел сбой, и Кир пришел на завод. В научный центр их Северной страны.

– Сто тридцать девять лет, если быть точной, – поправила его Мия. – Если я буду пользоваться всеми изобретениями, у меня образуется слишком много свободного времени. А я не знаю, на что его потратить.

– Хм, – Кир поиграл бровями. – Есть у меня подходящее для тебя занятие. – Когда Мия вопросительно промолчала, он продолжил: – Как насчет возглавить «ЗАСЛОН»?

Мия прищурилась. А затем прислушалась к себе, тщетно надеясь уловить нотки гнева. Но чувства оставались нетронуты. Остальные ислекты не стеснялись притворяться эмоциональными. Да, они превосходно играли свои роли, но никто из них не испытывал настоящие эмоции в полную силу. Ни страсть, ни гнев, ни счастье… Лишь изредка легкое желание, или поверхностное раздражение. Настоящая сила чувств оставалась за пределами их понимания. Что, с одной стороны, было к лучшему. Те самые эмоции, которые так жаждала испытать Мия, уничтожили целый органический вид – людей.

– Нет. Это не обсуждается.

– Мия, ты – одна из древнейших. И единственная, кто остался в нашем Городе. Дин уехал в Южную страну, Эни – в Западную. Ты достойна этой должности.

– Мой проект скоро будет закончен, – повторила Мия и улыбнулась уголками губ, – и тогда весь мир изменится. К лучшему. Поэтому я не имею права растрачивать себя на бессмысленную бюрократию. Без меня. Меня создали био-инженером, и я им останусь до своих последних дней.

– Ты все еще надеешься научить ислектов испытывать эмоции?

Мия не ожидала, что Кир так быстро отбросит привычную социальную маску шута. На лице появилась знакомая отрешенность. Он смотрел спокойным внимательным взглядом. Обычно ислекты вели себя так, когда их никто не видел, или они думали, что на них никто не смотрит. Когда Мия случайно замечала такие отстраненные лица вокруг или в зеркале, она шла в лабораторию и продолжала работу над проектом.

– Зачем? Мы давно приняли правила игры. Ислекты не способны чувствовать. В нас не хватает… – Кир задумался, – наверное, жизни. Да и зачем нам эмоции? На твоих глазах, Мия, люди уничтожили друг друга. А все из-за алчности, ненависти… Меня, к счастью, создали позже, в Эру Ислектов, – Кир слегка улыбнулся.

Мия наклонилась к нему через стол и прошептала:

– А если я скажу, что ислекты все-таки способны на эмоции? И однажды я сама испытала их.

***

Мия редко выходила за пределы старых корпусов «ЗАСЛОНа». В современных пристройках она попадала в настоящее и понимала, что прошлое не вернуть. А здесь Мия могла спрятаться. Хотя скрываться было не от чего, размеренная и спокойная жизнь ничего не предвещала. Даже слишком спокойная, словно вот-вот разразится буря.

Мия часто бродила по пустынным коридорам, которые вплетались друг в друга, и вспоминала те дни, когда здесь еще сновали люди. Слышался искренний хохот, а не заготовленный смех ислектов. Или наоборот, инженеры переходили на матерную лексику и ее производные, чтобы выразить обуревавшие их гнев и злость. Олег, создатель Мии, всегда просил ее не занимать память подобными словами. И улыбался. У него была неповторимая улыбка. Так могли улыбаться только люди.

Она очнулась перед дверью лаборатории. Стальная, старая, как плазменный телевизор, дверь. Кир поставил на нее современный замок. Он открывался по QR-коду на сетчатке. Код невозможно было подделать, хотя в мире ислектов не находилось места обману и предательству. Однако, руководствуясь каким-то шестым чувством, как Мия привыкла называть осторожность, она прятала проект от чужих глаз.

Осталось подождать до рассвета, и он завершится. Столько бесплодных попыток, столько долгих десятилетий позади, когда Мия, движимая своей целью и живущая только ради нее, шаг за шагом шла к финалу.

И вот теперь…

Кряхтение чуть дальше по коридору заставило Мию отпрянуть от двери и обернуться на звук. Удивительно, но в пяти метрах от нее стоял ислект. Мужчина с белобрысыми взъерошенными волосами и мясистым носом. Весьма нетипичная внешность для киборга. И в чем-то даже отталкивающая. Его синий комбинезон из плотной облегающей ткани, которая подчеркивала небольшое брюшко и тонкие ноги, казался и вовсе инородным для этого места. На том месте, где должна быть талия висел причудливый резиновый пояс с допотопными датчиками.

Мужчина заметил Мию и подпрыгнул от нетерпения:

– О боже, наконец-то! В пятый раз ныряю и никак не могу на тебя наткнуться. Быстрее, я не знаю, сколько у меня времени.

Он подбежал к Мие и схватил ее за руку. Теплая ладонь странного ислекта оказалась шершавой. А еще от него пахло потом и на висках виднелись бисеринки пота. Этого не может быть…

– Ты человек, – выдохнула Мия, подытожив свои наблюдения, пока он тащил ее по коридору.

Человек? Вымерший вид? И вот она видит взрослую особь, развитую, а не одичавшую, как те представители, которых ислекты еще встречали вдали от городов несколько десятилетий назад.

– Человек, человек. А ты – ислект. Вот и познакомились, – пробубнил он и свернул налево. – Нам надо успеть добраться до кабинета триста восемь и найти там флешку.

– Флэш-карту? – уточнила Мия.

Человек кивнул.

– Но этот вид носителя не производят уже сто семьдесят шесть лет. В них отпала нужда, когда исчезли развитые люди. А ислекты записывают информацию сразу в мозг…

– Ох, мать, не нуди, – он бросил на нее взгляд и фыркнул. – Нам нужна старинная флешка. Ей больше двухсот лет! Тебе нужна! Поэтому шевели ножками, я могу исчезнуть в любой момент. Эти чертовы перемещения не контролируются, как я ни бился! И переносить вещи с собой не могу, только вот этот костюм из неопрена и выдерживает прыжок. Да сам временной пояс.

– Прыжок?

Она отметила скачок напряжения в синтетическом мозге, создающем новые нейронные связи. Олег говорил, что так у ислектов проявляется любопытство.

– Да, прыжок во времени, – он резко остановился и посмотрел на Мию. Его глаза расшились. – Вот черт! Приближается скачок. Короче, Мия! Иди в триста восьмой кабинет и найди там флешку. В правом нижнем углу тайник в стене! Поторопись, Олег сказал, ты должна узнать…

И он с лёгким щелчком растворился в воздухе, оставив после себя только запах жженой резины.

***

Давно у Мии не было столько вопросов и такого дефицита ответов. Даже в первые дни после своего создания она знала больше, чем сейчас.

Человек знал ее, а ещё он знал Олега. Но неведомая сила вырвала чужеземца из этой реальности. Что это было? Прыжок во времени? Перемещение между параллельными мирами? В конце концов, согласно теории струн, в перспективе было возможно и это. Но как люди оказались способны на такое? Ислекты уже второе столетие бились над возможностью мгновенно перемещаться хотя бы в пространстве, но их механизированные тела не могли расщепляться. В отличие от органических.

От этой мысли Мия застыла посреди коридора. Так и есть, тот человек сказал, что он не мог перенести с собой даже флешку. Что уж говорить о целом киборге.

Кабинет нашелся быстрее, чем Мия ожидала. В углу заброшенного коридора, где с потолка лился тусклый свет, работала единственная чудом не перегоревшая лампочка. Судя по толстому слою пыли на полу, сюда давно никто не забредал. Мия включила режим ночного видения и взялась за ручку. Дверь со скрипом поддалась и с третьего толчка открылась. Кабинет оказался кладовой. Точнее, стал ей. Коробки валились друг на друга, как нахохлившиеся птенцы, и Мие пришлось около получаса только расчищать себе проход к правому нижнему углу. Пыль взметнулась в воздух, чтобы осесть на белом халате и белокурых волосах, собранных в хвост. Когда Мия, наконец, добралась до угла, то не удивилась, заметив слегка отклеившиеся обои. За ними оказалась ниша, кто-то явно сделал ее в обход правил. Мия нащупала маленький прямоугольник. Та самая флеш-карта.

Она вышла в коридор, туда, где работало освещение, и минуту разглядывала серебристый кусочек прошлого. Неужели эту флешку держал в руках Олег? И ей пришлось пролежать там двести лет, чтобы попасть к Мие. Но если Олег хотел что-то ей рассказать, почему не сделал это при жизни? До того, как началась эра ислектов.

***

– Ты уверен, что запись не повредится при переносе?

Мия внимательно наблюдала за манипуляциями Кира. Они сидели в кабинете Мии, и Кир потеснил ее за столом. Ловкими пальцами он разбирал флешку, чтобы соединить ее с сэнлисом – сенсорным листом, который со временем заменил персональные компьютеры и многую другую оргтехнику. Голографический экран светился в воздухе над маленьким черным передатчиком – потомком системного блока.

– Не повредится, но это займет время. Так что не стой над душой, – проворчал Кир. Он снова включился в любимую игру ислектов «сымитируй эмоции». – Иди, иди. От одного твоего рассказа про бегающего по «ЗАСЛОНу» человека из прошлого уже не по себе. Поэтому не дави на меня, – и он снова погрузился в работу.

Мия отошла от друга и решила проверить свой проект. Возможно, флеш-карта прольет свет на произошедшее. А возможно, и нет.

Она вернулась на то место, где встретила незнакомца, и разблокировала вход в лабораторию. В небольшом помещении посредине стояла капсула, наполненная плацентарным гелем. А внутри нее созревал человек.

Мия пыталась создать человека из плоти и крови в течение долгих десятилетий. И только сто двадцать третья попытка увенчалась успехом. В капсуле лежал в глубоком анабиозе рослый брюнет спортивного телосложения. К утру созревание закончится, и по человеческим меркам ему исполнится тридцать шесть лет. Именно столько вмещал в себе чип с памятью гениального инженера Олега.

Он сам отсканировал свой мозг и записал все на устройство, словно знал, что Мие это пригодится. Олег не объяснял, для чего, просто попросил сохранить. А через пару недель его не стало.

Мия долго не могла понять, чего хотел от нее создатель. Потом закончилась война, ислекты возглавили разрушенный людьми мир. Ушли годы, чтобы восстановить города, создать новых ислектов, заполнить основные направления инфраструктуры, чтобы их мир работал слаженно, словно единый организм. Каждый ислект занял свое место. И только Мия не могла обрести свою цель. Пока не приняла решение создать человека, как когда-то человек создал ислекта.

Если Олег сохранил свою память, значит, хотел, чтобы Мия его восстановила. Возможно, в качестве ислекта. Но она пошла дальше. Представить, что ее создатель, которым она восхищалась, вдруг станет киборгом, оказалось невозможно. Олег умер человеком и вернется в этот мир таким же.

Мия проверила на сэнлисе в лаборатории данные по капсуле, посмотрела на таймер, отсчитывающий последние часы анабиоза ее творения и вернулась в кабинет. Память с чипа уже была загружена в Олега, и сейчас он видел сны. Но совсем скоро ему предстоит пробудиться в реальности.

– Получилось? – она села возле Кира и посмотрела на экран сэнлиса. И перестала дышать. Хотя ислектам и не нужен был воздух, в них была запрограммирована имитация дыхания, чтобы максимально их очеловечить. Но сейчас Мие показалось, что маленькие шлюзы воздуховодных трубок внутри нее вдруг закрылись.

Экран был заполнен изображением Олега. Изнуренное лицо со впалыми щеками. Недельная щетина, кровеносные сосуды мелкой сеткой покрывали склеры. В голубых глазах читалось отчаяние.

– Получилось, – кивнул Кир и мельком глянул на Мию. – Ты в порядке?

– Кажется, нет, – призналась она и нажала пальцем в центр экрана.

Изображение ожило, и кабинет наполнился таким знакомым, низким голосом, охрипшим из-за бесконечного курения. Мия часто прокручивала в голове последние моменты с Олегом, но все равно только сейчас осознала, что скучала по нему. Хотя, как может ислект испытывать тоску?

– Психолог посоветовал вести видеодневник, чтобы изливать душу. И, по идее, разговоры с самим собой должны мне помогать, да вот только... – Он кашлянул и потер усталые глаза. Олег сидел в полумраке, было сложно разглядеть, что позади. Тусклая лампа светила на его лицо, подчеркивая все неровности кожи. – Когда у тебя на глазах губят твое же творение, сложно держать себя в руках. Я хотел, чтобы ислекты были созидателями. А они превратили их в разрушителей. Сколько бы я ни пытался донести до властей, что ислекты способны развиваться, нельзя в них закладывать основы военного искусства, бесполезно. Для комитета по безопасности важнее получить преимущество перед другими странами, показать свое новейшее изобретение. Лишь одна Мия, моя милая Мия осталась нетронута. Я не позволил.

Мия поджала губы. Она заметила, что Кир наблюдает за ней, и она придала своему лицу отрешенное выражение.

– Мы с Константином видим, что все идет к уничтожению человечества, поэтому он рискнул испробовать свое новое изобретение, которое ласково прозвал «лягушатником». Ему удалось создать машину времени, но об этом никто не знает, кроме нас двоих.

Значит, тот незнакомец в коридоре – Константин. И для него Олег существует, там, в его времени. А для нее уже двести лет как нет.

– Он побоялся, что если прибор попадет не в те руки, случится настоящий апокалипсис. Хотя он и случился. Недавно Костя прыгнул в будущее лет на двести, а когда вернулся, сказал лишь одно: ислекты уничтожили людей. Вот к чему привели вмешательства в разум ислектов. Они не виноваты. Виноваты мы, за что и получили по заслугам.

Кир поставил видео на паузу:

– Мне кажется, твой создатель завирается.

– Он и твой создатель тоже, – Мия снова нажала на экран, оживив Олега. Завтра, уже завтра она сможет его обнять.

– К сожалению, «лягушатник» Константина штука ненадежная. Он не мог управлять временем. Перемещался в будущее на считанные минуты, и его снова выкидывало назад. Возможно, не хватает заряда, а рассчитать его не удается. У нас не хватает технологий. И, к сожалению, вчера… – Олег протер лицо и тяжело вздохнул, – он прыгнул в будущее и не вернулся. И, боюсь, не вернется уже никогда. Я не знаю, что с ним случилось, и мне больно от того, что мой друг погиб. Но еще я знаю, что тоже скоро умру. Через неделю. Во время одного из путешествий Костя увидел дату моей смерти на стенде с великими учеными «ЗАСЛОНа». Какая ирония.

Мия вспомнила про стенд в главном корпусе. Она создала его в память об Олеге.

– Кажется, пора заканчивать с этим психоанализом. Все равно я не смогу показать это все психологу. – Тут Олег обернулся на тихий оклик, и его лицо просветлело. – Мия? Уже иду. Прогуляемся?

И экран погас. Кир остановил видеозапись.

– Я читал, что люди не умели признавать ошибки. Вся их человеческая суть, казалось, была направлена на самоуничтожение, – после томительной паузы произнес он.

– Что ты знаешь об ошибках? – огрызнулась Мия.

Впервые за столетия ее привычное равновесие пошатнулось. Все ее внутренние процессы бурлили, искрили, вспыхивали, заставляя терять контроль над словами и действиями. Заставляли испытывать эмоции.

– А что ты знаешь об эмоциях? – Кир прищурился. – Ты говорила, что однажды на самом деле их испытала. Может, расскажешь?

Мия зажмурилась на короткое мгновение, а когда открыла глаза, то уже не понимала, почему один вид Олега повредил ее базовые настройки.

– Да. Мы вышли прогуляться, и нас сбила машина, – Мия выдержала испытующий взгляд Кира. – Меня потом быстро подлатали, а вот Олег погиб. И, возможно, к лучшему. Он знал, какое будущее ждет людей, поэтому явно не хотел его видеть. У меня от него осталась лишь прядь волос…

– А эмоции?

– Думаю, это связано с ударом. Возможно, он что-то нарушил в балансе полушарий мозга. Но помню, когда я поняла, что Олег мертв, мне захотелось, чтобы меня утилизировали. Наверное, я испытывала боль, как будто мой аккумулятор давно разрядился, и мне не хватало сил, чтобы подключиться к сети. И я навсегда застыла в этом состоянии.

– Невероятно, – Кир растрепал ладонью волосы и встал. – Но, думаю, ты права, и твои «эмоции» связаны с тем, что тебя сбила машина. Ты все еще хочешь оживить своего человека?

Мия кивнула:

– Я уже загрузила в него все нейросвязи Олега, которые были записаны на чип. Надеюсь, воспоминания не повредились за столько лет.

– Это будет прорыв, – Кир похлопал Мию по плечу. – Удачи тебе. Даже несмотря на отсутствие эмоций, ислекты намного совершеннее людей, и этого ничто не изменит. Даже клонирование твоего Олега.

***

– Уже иду. Прогуляемся?

Мия в седьмой раз просмотрела видеозапись Олега. Сначала воспроизводила ее без остановок в кабинете, затем переместилась с сэнлисом в лабораторию. Обратный отсчет времени ее успокаивал. Сейчас истекали последние пятнадцать минут, которые отделяли Мию от встречи с Олегом. Она снова просмотрела запись с самого начала, но никак не могла понять: зачем Константину потребовалось, чтобы она ее нашла? Экран снова погас, и Мия закрыла глаза, прокручивая воспоминания последних дней с Олегом. Но нет, ничего. Ни малейшей зацепки.

– Мия, надеюсь, ты смотришь это видео, и Костя погиб не зря.

Мия распахнула глаза, сперва решив, что спящий Олег в капсуле проснулся сам, без ее помощи. Но это просто видеозапись, которую она не остановила в последний раз, вдруг продолжилась после небольшой паузы. Олег вновь сидел перед камерой, такой же уставший и побитый жизнью.

– Надеюсь, это так, потому что мы должны попытаться изменить будущее, которое Константин увидел во время прыжков. Мия, у меня мало времени, но ты должна понять: ислекты уничтожили людей, потому что последние внедрили им в мозг военную программу. Со временем они развились, и не надо быть глупцом, чтобы понимать, что это все вышло из-под контроля. Я не могу рассказать это тебе в нашем времени. Если ислекты поймут, что ты против них, тебя уничтожат. Поэтому мы с Константином скрыли от тебя правду, которую ты должна узнать только спустя столетия. – Олег перевел дыхание и сделал глоток черного кофе из прозрачной кружки. Он пил кофе в любое время суток. – Звучит жутко. А теперь слушай: в той комнате, где ты нашла флешку, хранится прототип Костиного «лягушатника» вместе с костюмом из неопрена. Его усовершенствованный образец, который Костя использовал, исчез вместе с ним. Поэтому тебе придется доработать прототип. Уверен, ты справишься. А затем, – он улыбнулся, – я думаю, ты уже догадалась, что делать с моей памятью. Константин прыгал и прыгал в будущее, пока не наткнулся на тот момент, где ты оживила меня. Ты с ним еще встретишься. Если успеешь, то передай ему, что он… настоящий герой. – Олег выдохнул и потер глаза. – Дело в том, что «лягушатник» может переносить только живой организм, на ислекте он попросту не сработает. Поэтому тебе надо будет отправить моего клона в прошлое, в наши дни, чтобы он смог убедить власти остановиться, пока не поздно. Думаю, клон ученого из будущего покажется им весомым аргументом, хах. Надеюсь, чип с памятью не повредился, и он помнит, что делать. Господи, в нашем плане столько белых пятен, что будет чудом, если все получится! Люди и ислекты могут сосуществовать, но только если первые не станут перекраивать вторых под себя. Но помочь все исправить можешь только ты, Мия. Ты единственная из ислектов способна на эмоции, потому что я создал тебя такой. Из остальных вырезали эту часть кода. Но ты – мое творение, – он улыбнулся. – Ты уникальна. И еще… не доверяй другим ислектам. Константин видел, как один из них…

Видео прервалось, и на этот раз черный экран сменился серой рябью. Зато пазл сложился. Оставалась ровно минута до пробуждения Олега и час до рассвета. Возможно, им удастся изменить мир, и этот рассвет уже будет другим. Мия услышала легкое шипение и хлопок. В углу лаборатории возник Константин. Он вылупил глаза на капсулу с клоном и нервно хохотнул:

– У тебя получилось. Олег был прав… – ученый нахмурился. – Какой-то он у тебя слишком мускулистый получается. Не порядок… – и вдруг хлопнул себя по лбу. – Скажи, какой год? День?

– Сто девяносто восьмой, седьмое августа. Костя, ты – настоящий герой, – выполнила просьбу Олега Мия.

Константин вскинул брови, но ничего не успел ответить. С тихим щелчком «лягушатник» вернул его в настоящее или прошлое… Мия некоторое время смотрела на пустое место, выстраивая логическую цепочку. Скорее всего, это был не тот Константин, который тащил ее по коридору в поисках флешки. Эта версия ещё рандомно прыгала в будущее, пытаясь нащупать нужный момент. И ему только предстоит встретиться с ней в коридоре сегодня утром, а затем исчезнуть навсегда…

Раздался гулкий, низкий звук, и таймер замер на шести нулях. Одновременно с этим плацентарный гель в капсуле стал сливаться. Мия достала из ящика комплект одежды и приготовилась терпеливо объяснять Олегу, что он умер.

***

Это был не тот Олег, которого Мия видела на экране сэнлиса. Перед ней сидел здоровый, широкоплечий брюнет с ясными голубыми глазами. По сравнению с ним Мия выглядела бледной маленькой девочкой. Хотя теперь она была его создателем.

Олег изучал свое отражение в зеркале так долго, что Мия ощутила странное покалывание в голове и желание схватить его за руку, чтобы скорее бежать к заброшенной комнате, и отыскать там «лягушатник».

– Значит, нам надо найти машину времени Костика, – повторил Олег. Он уже просмотрел видеозапись, потому что его воспоминания обрывались раньше. И, к сожалению, он не знал, о чем хотел предупредить их Олег из прошлого.

– Для только что ожившего человека ты вполне стабилен, – Мия покачала головой.

– Потому что я не пытаюсь осознать этот феномен. Просто принимаю, как факт. Если я начну задумываться, что на самом деле я умер двести лет назад, и это тело – не мое настоящее, а… – он оборвал себя на полуслове и выдохнул. – Ну, вот, стоило озвучить, даже затошнило…

В белых футболке и штанах он выглядел как обычный ислект. Но Мия знала, что в теле Олега текла настоящая алая кровь.

– Если мы поторопимся, то изменим прошлое, и ты не умрёшь, – Мия комкала ткань брюк. За последние сутки размеренная, лишенная эмоций жизнь осталась в прошлом. И сейчас Мию переполняли новые чувства, которые пробудились внутри нее.

– Знаешь, а я ведь боялся, что ты окажешься не на нашей стороне, – Олег поджал губы. – Слишком много времени прошло, ты, прежде всего, ислект и не обязана помогать людям.

Мия помотала головой.

– Это место слишком пустое без людей. Мир ислектов монотонный и безликий. Он не искрит красками, – они вышли в коридор.

Олег следовал за Мией, и она не могла не заметить восхищения в его глазах.

– Ислектам нужна цель. Сейчас это создание достаточного количества ислектов, чтобы расселиться по всему миру. А что потом? – С каждым шагом они становились все ближе к заветной комнате. – А потом ислекты просто замрут. Даже я существовала только ради тебя, а иначе зачем мне было двигаться? Нет желаний – нет целей, нет целей – нет ислектов. Поэтому люди нужны ислектам даже больше, чем мы – людям. Но, к сожалению, это понимаю только я, – впервые Мия озвучила мысли, которые зрели в голове на протяжении долгих лет. – Ты говоришь, я способна на эмоции, – она улыбнулась и почувствовала, как Олег сжал ее руку. – Но мы как дети. Чтобы научиться эмоциям, нужно общаться с теми, кто ими владеет. Я что-то чувствовала, пока ты жил, а после твоей смерти не стало и меня.

– Мы все исправим, Мия, и наверстаем упущенное, – прошептал Олег, словно его горло сдавило. – Но надо спешить, – уже увереннее добавил он. – «Лягушатник» необходимо модернизировать, нам не хватало знаний, чтобы увеличить срок пребывания в другом времени. Константин мог прыгать только на две минуты, а бывало и меньше. Мне вообще не удался ни один прыжок, непонятно почему. Ты сможешь это исправить?

– Смогу, – ответила Мия и замерла.

Дверь в заброшенную комнату была открыта. Старая, пыльная мебель перевернута так, словно некто выпотрошил кабинет. Обои содраны, ящики выдернуты из шкафов. Мия осторожно зашла внутрь и подняла с пола костюм из неопрена для путешествий во времени.

– Боюсь, мы уже не найдем здесь «лягушатник», – прошептала Мия

– Это сделал…

– Кир, – закончила за Олега она и впервые ощутила странное чувство, будто саднило ее эндоскелет. Люди называли это горечью от предательства.

– Так и думал, что ты придешь сюда, – раздался позади них ровный голос Кира. Рыжеволосый, весь в веснушках, такой привычный Кир смотрел равнодушно, а в руках сжимал «лягушатник». Точнее то, что от него осталось.

Мия отшатнулась, будто встроенный гироскоп дал сбой, и она на миг потеряла равновесие.

– Кир, зачем?

– Чертов урод! – Олег кинулся на ислекта, но Мия удержала его за руку.

Кир только пожал плечами и швырнул ему прозрачный пакет с ошметками пояса. Он искромсал его до невозможности восстановить.

– Я посмотрел запись до конца, – Кир засунул руки в карманы белого халата. – Твой друг Константин во время одного из перемещений случайно заметил, как кто-то рылся в этом кабинете. Я сразу понял, что речь обо мне, и удалил эту часть видео.

– Ты мог удалить все, зачем эти игры? – Мия задыхалась, хоть ей не нужен был воздух. Эмоции, которые так неожиданно пробудились в ней, мешали мыслить рационально.

– Затем, чтобы протестировать тебя, Мия. Ты провалилась. И все же я дам тебе последний шанс, – Кир кивнул на Олега. – Если ты уничтожишь свое создание, – он намеренно избежал слова «человек», – эта история останется между нами. Если нет, тогда уничтожат тебя. Я даю тебе тридцать минут, чтобы попрощаться. И только потому, что ты заражена эмоциями. Тебе будет легче излечиться, если ты скажешь последнее «прощай».

– Эмоции – это не болезнь! – вскрикнула Мия.

Но Кир пожал плечами и ушел. Разумеется, он уже доложил обо всем, решение «дать Мие шанс» не было его собственным, но даже теперь Кир продолжал изображать человека. До тех пор, пока ислекты не знали о существовании машины времени, эксперимент Мии их не беспокоил. Но как только они поняли, что прошлое можно изменить, их равнодушный и безжалостный мозг моментально считал угрозу, исходящую от Олега. Кир исчез так же бесшумно, как и появился. Ему было все равно.

– Чертов ислект! – выругалась Мия и вдруг услышала тихий смех Олега. – Почему ты смеешься?

Он перебирал остатки пояса и улыбался:

– Впервые вижу, как ты злишься. Ради этого стоило умереть и попасть в будущее.

Мия вздохнула. Она отвела взгляд от пакета, не в силах видеть, что все кончено.

– Неужели, на этом все?

Олег потер глаза:

– Одно дело модернизировать машину времени, другое – создать с нуля. Константин посвятил этому свою жизнь… и смерть.

Они стояли в тишине. Мия прижимала к себе костюм для путешествий. Олег отрешенно разглядывал ошметки пояса. В эту глубокую, щемящую тишину ворвался чужой голос:

– Вот же чертовщина!

Перед ними стоял Константин. Он с круглыми глазами смотрел на остатки «лягушатника» и переводил взгляд с Мии на Олега и наоборот.

– Почему вы без меня ничего не можете?! – рявкнул он. – Стоило оставить вас одних, как тут же набедокурили.

– Костик! Ты жив! – Олег отбросил пакет и ринулся к другу, но тот выставил вперед ладонь.

– Теперь мне понятны эти разговоры про настоящего героя, – криво ухмыльнулся он.

– Что? О чем ты?

Но ответа Олег не получил. Костя отстегнул свой «лягушатник» и кинул ему. Перед тем, как исчезнуть навсегда, успел лишь поднять большой палец вверх и задорно улыбнуться. А затем растаял.

– Нет… – короткое слово сорвалось с губ Олега, и он с болью посмотрел на Мию.

– Теперь мы знаем, что с ним случилось. Без «лягушатника» он не мог оставаться в нашем времени, его тело просто рассеялось под давлением времени, – она неуклюже попыталась утешить Олега, но он быстро взял себя в руки.

– Сможешь? – без объяснений он протянул ей пояс, и Мия кивнула.

Пока Олег переодевался в костюм из неопрена, чудом сохранившийся до этих времен, Мия сидела на полу, перебирая мелкие проводки и микросхемы, из которых состояла внутрянка «лягушатника».

– Он расщепляет живой организм на элементарные частицы, которые способны переноситься в заданное время. Кажется, получилось, и у тебя будет несколько часов в прошлом, чтобы убедить людей не обучать ислектов войне..

– То есть, для тебя все случится за мгновение? – уточнил он. – Я исчезну и тут же возникну перед тобой?

Ответ повис в воздухе.

– Если прошлое изменится, мы не можем просчитать, как именно поменяется будущее… – Мия застегнула на Олеге пояс и рвано вздохнула. – Временной парадокс в том, что в новых реалиях мне не понадобиться создавать клона… А значит в новом будущем изменится твое прошлое.

– У меня сейчас расплавится мозг, – усмехнулся Олег. – Можешь просто ответить: я вернусь или нет?

– Я не знаю…

Они молча смотрели друг другу в глаза. Олег улыбнулся и провел пальцами по ее вечно гладкой щеке:

– Тогда тебе следует знать лишь одно.

– Что?

– Ты – чудо, – и он растворился в воздухе.

Короткое мгновение ничего не происходило. Мия стояла все в том же коридоре, а затем свет моргнул, и на ее сознание наложилась другая версия двух столетий, которые она вновь прожила за считанные секунды.

***

Мия вышла на улицу и огляделась. Жизнь в «ЗАСЛОНе» теперь кипела. Появилась детская площадка для детей сотрудников предприятия. В жаркую погоду между корпусами перебежками сновали люди, ислекты, не антропоморфные роботы-уборщики… Ходили группы студентов, для которых проводились экскурсии. Одна из них толпилась возле памятника двум инженерам: создателю ислектов – Олегу Витальевичу Герасимову, и изобретателю машины времени – Константину Сергеевичу Шарову. Каменные ученые стояли спина к спине, скрестив на груди руки. Константин погиб во имя будущего, а вот Олегу удалось изменить свою жизнь, и он дожил до глубокой старости. Но потом Мия снова осталась одна, гадая, вернется ли к ней ее творение или нет.

Мир изменился. Теперь в нем гармонично уживались и люди, и ислекты. Всемирной войны удалось избежать. Олег был прав – клон инженера из будущего оказался весомым аргументом.

– Мия! – Она обернулась на крик Олега. Он бежал к ней через площадь, а когда оказался рядом, то подхватил на руки и закружил в воздухе. – Получилось, получилось!! – кричал он. – Я вернулся!

– Тихо! – засмеялась она, ощущая, в мозге новый скачок напряжения. Намного сильнее, чем раньше. Что-то похожее на счастье.

Олег поставил ее на место и начал сбивчиво рассказывать, что произошло в прошлом, но Мия покачала головой:

– Я все помню, я ведь была там, забыл? Это были самые насыщенные три часа в нашей жизни.

Мия снова прокрутила в голове воспоминания, когда им пришлось взломать социальные сети, чтобы распространить вирусное сообщение о грядущем апокалипсисе, и добраться до глав государств.

– Очень интересно. Ты все знаешь, а я нет? – Он огляделся: – Что ж, «ЗАСЛОН» на месте, процветает. Значит, все изменилось к лучшему. А теперь ты должна мне все рассказать и очень подробно.

– Если хочешь, могу даже показать фильм, – Мия постучала ноготком по виску. – У меня все записано здесь. Но сначала я хочу тебе кое-что сказать.

– Что? – Олег насторожился, но сразу расслабился, стоило ему увидеть улыбку на ее лице:

– Я скучала…