Быть довольным, как Баба Ионов [Дмитрий Кутенков] (fb2) читать онлайн

Дмитрий Кутенков Быть довольным, как Баба Ионов

1 глава

Я открыл глаза сразу же, как только начали звучать первые ноты будильника. Было семь часов утра. Пора собираться на пары в универ. Что ж… с добрым утром меня. И новым днем. Новый день это «о!» – первое, что я подумал проснувшись. Моя рука быстро потянулась к телефону, чтобы нажать на выключение. Но, не совсем проснувшись, я немного не рассчитал силу и толкнул его на пол. Музыка тем временем становилась все громче и громче.

– Да выключи ты уже! – проворчал с соседней кровати Петя, отворачиваясь к стенке и укутываясь в одеяло.

Это был мой сосед по комнате студенческого общежития. Он, скорее всего, снова полночи играл в компьютерные игры. Теперь не сумеет проснуться и будет спать до обеда. В общем как обычно. А я вскочил с кровати, поднял с пола телефон и наконец-то выключил будильник.

– Поспать не дают, – донесся из-под одеяла голос Пети. – Тебе опять к первой паре что ли?

– Ага, – быстро бросил я.

– А я спать…, – пробурчал сосед.

А буквально через минуту, пока я натягивал на себя шорты с футболкой, с его кровати уже начал доноситься храп. Да уж… Что и требовалось доказать.

Атмосфера в студенческой общаге по утрам особенная. Половина студентов остаются наслаждаться сном в своих кроватях. В то время как вторая половина суматошно собирается, время от времени сталкиваясь в коридоре. Кто-то от того, что еще не успел проснуться и ходит как сонная муха, а кто-то от того, что торопится. Я обычно отношусь ко второй половине. По крайней мере стремлюсь к этому. Люблю торопиться, чтобы всё успеть, при этом не забывая наслаждаться магией утра. Да и к тому же как сделать всё что запланировал, если тратить много времени на сон. Даже если не очень много запланировал на день, все равно ощущаю, сколько всего надо успеть. А иногда такое накатывает, начинаешь понимать, как быстро пролетело время в детстве. Быстро и без особой пользы. В детстве кучу времени тратил на игрушки, мультфильмы и прочие вещи. А саморазвитием почему не занимался? Эти мысли в разы увеличивают желание развиваться сейчас и не упускать ни минутки на безделье. Вот так иногда задумываюсь и понимаю – кругом целый мир, полный невероятных возможностей и знаний, который если грамотно использовать, сможет принести только пользу.

Уже через пятнадцать минут после пробуждения я полностью собрался и вышел из общежития. Практический каждый раз по пути в университет я слушаю подкасты по саморазвитию. А чего зря время тратить пока идешь и едешь? Нужно и это время использовать рационально и с толком. Я полез в рюкзак, чтобы достать наушники, но вот неприятность – забыл их взять с собой, а возвращаться уже было некогда. Это на шаг приблизило меня к той истории, в которую меня угораздило попасть. Раз нет наушников, я решил заняться другим важным делом – прокрутить в уме тему по обществознанию, по которой сегодня будут спрашивать. Я, конечно, хорошо подготовился, но повторить будет не лишним.

Подходя к автобусной остановке, я сделал еще один шаг, еще сильнее приблизившись к завязке злосчастной истории. И вот каким образом. У остановки возле подземного перехода стоял промоутер и раздавал листовки. В общем то обычное дело. Я редко обращаю внимание на них, да даже если и замечаю, то не беру у них ничего. Но его фраза заставила меня отключиться от своих мыслей и обратить внимание. Будь я в наушниках, я бы не услышал промоутера и прошел бы мимо. Но случилось так как случилось. Первый шаг – не взял наушники. Второй шаг, вытекающий из первого – из-за отсутствия наушников обратил внимание на рекламщика.

– Исполнение мечт и желаний это реально! Приходите к нам! Вы станете довольны жизнью! Все ваши мечты сбудутся, – повторял парень… в костюме джина.

Да-да, он был одет как самый настоящий джин из сказок. Джин, исполняющий желания. Сказанная фраза и тем более от человека в таком наряде заставила меня обратить на него внимание и улыбнуться. Поэтому, проходя мимо, я взял листовку. Хотел взглянуть, что на ней написано, но краем глаза увидел, что автобус подъезжает к остановке. Посмотрев на его номер, я понял, что это мой автобус. Поэтому пришлось бежать, а листовку спешно убрал в карман куртки.

***

Вспомнил я об этом джине только после пар, и то совершенно случайно. Сунул руки в карманы, нащупал листовку и вытащил ее.

– Что это у тебя? – любопытно взглянул мой одногруппник Саня.

Мы стояли на крыльце университета.

– Да вот джин раздавал листовку у перехода, я решил взять.

– Ха-ха-ха. Какой еще джин? Дай посмотреть, – он выхватил у меня ее из рук.

– Курсы счастья! Занятия пройдут с первого по двадцатое. Идет набор группы. Все подробности по телефону бла-бла-бла, – зачитал он с листовки. – Ха-ха, что это?! Курсы счастья! А тренинг по смеху есть? А практикум по грусти?

– Тебе бы только поприкалываться, – с улыбкой сказал я, забрав у него листовку и снова убрав ее в карман.

– А что? – хмыкнул он. – Веселиться это целое искусство. Вот сходил бы на это обучение счастью и глядишь тоже чаще веселый был бы, а то уж больно серьезный.

– Да не, это бред какой-то. Чему они там, думаешь, учат?

– А ты сходи чисто ради прикола. Почему нет? Ха-ха.

– Нет, я, пожалуй, откажусь.

– А жаль. Ты сейчас куда? Может по пивку?

– Нет, мне на занятия по финансовой грамотности скоро идти, а потом нужно будет проект доделать для зачета, и еще…

– Понял, понял, – перебил его Саня. – Сегодня ты занят по полной. В общем, как всегда. И когда ты всё успеваешь?

– Стараюсь брать от жизни всё!

– Вот и я пойду возьму от жизни всё. В отделе пива, – сказал Саня и засмеялся.

– Завязывай уже пить, к добру это не приведет, – я никогда не разделял его тягу к алкоголю.

– Может быть, когда-нибудь, – весело хмыкнул Саня. – Ладно, покедова! Завтра на парах увидимся.

– Пока, – сказал я, и мы пожали руки на прощание.

После этого я сел в автобус и поехал на занятия по финансовой грамотности. Веселье весельем, а саморазвитие и финансы – это важнее. Уметь управлять деньгами с умом это очень полезный навык. Теперь даже в некоторых школах ввели такие уроки. И мне жаль, что у меня в детстве этого не было. Тем не менее я считаю, что не всё потеряно – вся жизнь впереди, можно многому еще научиться. Каждый день, ходя на разные курсы, тренинги и семинары, я уже привык к такому темпу. Саморазвитие – это мой стиль жизни. Узнавая новое, я становлюсь лучше, и мне от этого хорошо. Великолепно. Я взглянул на листовку и задумался. Вот Саня говорит, что я не умею веселиться, что я сильно серьезный. Да и не только от него я это слышу. Иногда занудой называют. Без негатива, конечно, а так, между делом. Сегодня снова от Сани подобное услышал. А я ему докажу обратное! Возьму и схожу на эти занятия по приколу. А потом расскажу ему. Ха. Целый курс посвящен становлению быть счастливым. Звучит забавно. Хотя может быть это что-то психологическое. Или прикол какой-то. А схожу-ка я туда. Хотя бы один раз. А не понравится, так и не приду больше. И я сделал очередной шаг, выходя на финишную прямую, ведущую меня к… Я набрал номер с листовки.

– Аллйо! – раздался дружелюбный мужской голос. – Курс счастья ждет вас!

– Здравствуйте! Я хотел бы записаться к вам. Места в группе еще остались?

– Да, как раз осталось последнее место для вас.

Ох, ничего себе, это занятие так популярно, что мест уже почти нет.

– Запишите, пожалуйста, меня. Денис Румянцев, – назвал я себя.

– Хорошо, записали. Ждем вас сегодня, и без опозданий, пожалуйста!

– Как сегодня? – удивился я. – У вас же написано с первого числа.

– Группа набралась, поэтому можем начинать уже сегодня. Адрес мы вам скинем в смс. Ждем в девятнадцать ноль-ноль! Счастья вам!

– Спасибо, – я опешил от такой срочности.

Я хотел задать еще пару вопросов, но звонок уже сбросили. Всё это странно. Но я решил идти до конца. Приду по адресу, посмотрю со стороны как выглядит эта контора. Конечно, неожиданно что начинается сегодня. Что ж, придется перенести вечерний проект по зачету на завтра. А сегодня сначала занятия по финансовой грамотности, а потом на… курс счастья. Хм. Ладно, поглядим.

***

Без пятнадцати минут девятнадцать я добрался до указанного в смс адресе. Это оказался длинный жилой дом, первый этаж которого был напичкан различными организациями, начиная от продуктового магазина и заканчивая рыболовными товарами. Я стал идти вдоль дома, ища нужную вывеску. Обойдя дом, я так и не увидел никакой надписи ни про счастье, ни про курсы. И где вы? Похоже на какой-то дикий развод. И зачем я вообще повелся на это. Еще и Саня подстрекал меня. Так бы я ни за что сюда не поехал. Какой смысл? Я решил позвонить по номеру с листовки, чтобы узнать, где вход или чтобы окончательно убедиться, что это лишь шутка.

– Извините, набранный номер не существует, – сказал мне автоответчик.

Что за бред? Я же звонил сегодня, и мне отвечали. Я достал листовку, перепроверил правильность набранного номера. Все сошлось, ни одной цифрой не ошибся. Набрал еще раз – тот же самый ответ. И ладно. Обойдусь без этого. Только время зря потерял. Уже дома работу к зачету писал бы. Еще раз решил перепроверить номер телефона. Смотрел то в него, то на листовку. Именно поэтому не заметил, как рядом остановилась машина. Не заметил, как открылась дверь машины. Не заметил, как из машины кто-то вышел.

– Ты на курсы счастья? – услышал я и начал приподнимать голову.

– Да, – автоматически ответил я.

А подняв голову, увидел лица. Их было очень много. Они были повсюду. Я не понимал, что происходит. Все лица смотрели на меня, смотрели в меня. Хотя мне казалось, что я никуда не смотрю. Я сощурился и открыл глаза. Неожиданно я уже оказался в машине, а вокруг были голоса, которые говорили:

– Скоро ты будешь доволен! Скоро ты обретешь счастье!

Финальный шаг сделан. Я пересек финишную черту. Точнее, мне помогли ее пересечь, меня донесли до финиша. Я попытался посмотреть вокруг, но не смог. Голоса были сильнее. Они не давали моей голове поворачиваться. Они давили на меня со всех сторон. Я не понимал. Пытался понять, но не мог. Я закрыл глаза еще раз, чтобы все прогнать. Думал если моргнуть, то все пропадет как дурной сон. Попытался открыть глаза. Но не удалось. Я начал погружаться в темноту. Голоса становились все тише и тише.

2 глава.

За окном иллюминатора сквозь разрывы серого тумана проглядывались звезды и множество следов огромных метеоритных тел. Время от времени как бы из-за клубов пара появлялась смутная далекая планета. Вид был фантастический. Щупл М и Щупл Л сидели в его каюте и наслаждались этой красотой.

– Щупл М, мне не верится, что уже через три дня мы будем на месте, – произнесла она нежно.

– Да, и мне тоже, – промолвил он задумчиво.

– Я готовилась к этому целых двадцать лет. А ты десять. И теперь, когда цель так близка, мне очень радостно. Я готова к великому исследованию. А радостней всего от того, что это наш первый совместный проект, – голос ее стал воодушевлённым. – Перед нами большое будущее. Обещаю! Я буду трудолюбива, отзывчива, внимательна и готова на все ради работы. Уверена, что и ты тоже.

– Спасибо, Щупл Л. Меня тоже переполняет восторг. Чувства, эмоции, ощущение победы – всего этого в излишке. Чем-то похоже на вечер, который мы провели с тобой вместе. В тот день нашего знакомства. Когда мы не расходились по своим домам, а затаившись с тени, делились своими впечатлениями. А теперь этот проект. Он связал нас еще сильнее.

– Если проект увенчается успехом, то всем Щуплам этого хватит на сотню лет. Все тайны человеческого счастья будут открыты – так ты говорил? И это правда. Я верю, что ты их полностью раскроешь, и тогда мы сможем посвятить множество лет только друг другу.

– Да, Щупл Л. Поэтому я и пошел на проект. Из-за нас.

– Неужели? Щупл М, я думала, что это ради спасения всех Щуплов. Это же важно для всех. Это нужно для продолжения нашей расы. Чтобы все Щуплы были сегодня, завтра и послезавтра. Чтобы были всегда. А теперь говоришь, что только ради нас двоих…, – игриво улыбнулась Щупл Л.

– Отчасти ты, конечно, права. Каждый поступок любого Щупла ради счастья всех Щуплов. И мои поступки не исключение. Это непрописанные истины, прописанные в нашей душе. В душе каждого Щупла. В каждой клеточке нашего тела. Но… Но с того дня как я встретил тебя… С той самой минуты… Каждый мой поступок, каждая часть поступка, даже если самая малая, всё ради тебя и ради нас с тобой.

– Это время настанет. Как только завершим эту миссию, будем только вместе. Мы избавимся от забот и хлопот и станем едины, – Щупл Л мечтательно улыбнулась. – Я верю в это, и ты тоже должен верить. А сейчас сосредоточься. Смотри. Отражение Сириуса уже стало ярче, ты видишь его?

Еще некоторое время они сидели и наблюдали как в иллюминаторе, сменились несколько астероидов, будто перетекая друг в друга и исчезая из виду. А потом Щупл Л встала и уходя из каюты произнесла:

– Мне пора идти, пора проводить диагностику внешних узлов и внутренних обшивок. Позже увидимся.

Как только Щупл Л вышла, Щупл М прилег на кровать. Глядя в иллюминатор на великолепное космическое пространство, он начал дремать, а понемногу и вовсе уснул.

***

– Угроза столкновения! Угроза столкновения! – на весь корабль раздавались дикие вопли громкоговорителя.

Щупл М проснулся от этого шума. Резко вскочив с кровати, он побежал в главное помещение. Там уже собралась половина всей команды.

– Что происходит? – закричал Щупл М.

– Поврежден один двигатель, – ответил Щупл Ж. – Рулевое управление не слушается. Мы движемся на инерции. И что самое ужасное – навстречу нам движется гигантский астероид. Скорость его несколько сотен километров в секунду. Может произойти столкновение.

– Но ведь можно что-то сделать? Нам необходимо уйти от него! – Щупл М был ошарашен происходящим.

– Мы пытаемся. Мы делаем все возможное, – ответил Щупл Ж, продолжая нажимать кнопки и двигать разные рычажки на пульте управления. – Но корабль движется слишком быстро. А астероид слишком велик. Он движется с огромной скоростью.

– Щупл М, за мной, – в кабину зашел Щупл Г. – Действуем по восьмому протоколу. Мы не можем больше ждать. Живо за мной.

Щупл М и Щупл Г побежали по коридорам. Звуки сирены вопили не переставая. За поворотом они наткнулись еще на трех Щуплов, которые надевали костюмы для выхода в космос.

– Вы куда собрались? – опешил Щупл Г. – Вы что сбежать решили? Да я вас!

– Нет! Послушайте, Щупл Г. Мы выходим с корабля, чтоб попытаться починить двигатель, – объяснил один из них. – Пока есть шанс, мы будем делать все ради Щуплов!

– Понимаю… Молодцы! Удачи вам! – бодро сказал Щупл Г. – Щупл М, за мной!

И они побежали дальше до отсека капсул. Там их уже ждала Щупл Л.

– Щупл М, я рад, что именно ты будешь продолжать миссию. Из всех, кого я знаю, ты справишься лучше всех. Успехов тебе! – сказал Щупл Г.

– Спасибо, Щупл Г, – ответил Щупл М.

– Щупл Л, займитесь им, а мне нужно бежать в отсек отдачи, – прокричал Щупл Г и убежал.

– Щупл М, садись и улетай, – она указала на капсулу.

– Куда? Зачем? – растерялся Щупл М.

– Выполнять миссию! Скорее же!

– Но как же ты? Как же вы?

– Щупл М, ты чего? О чем ты? Ты что, не ознакомился с восьмым протоколом? Мы все его подписывали перед тем, как сесть на борт! Ты его не читал?

– Может быть читал… Я не всё изучал… Я пошел сюда, чтобы быть с тобой, мне было все равно на все эти протоколы. Видимо это из тех, что я не читал.

– Ты должен лететь!

– Я не хочу без тебя!

– Щупл М, ты должен лететь один. Места в капсуле хватит только для одного.

– Нет, Щупл Л, я не могу всех бросить!

– Ты должен! Иначе наша миссия будет провалена!

– А как же вы?!

– Мы можем не избежать столкновения. И тогда всё будет зря. Пойми это!

– Но почему я?

– Щупл М, ты больше всего изучал теорию об объектах. Ты лучше всех знаком со главными нюансами миссии. Только ты можешь ее завершить. И завершить успешно. Восьмой протокол как раз на такой случай. Именно тебя нужно отправить продолжать миссию.

– Изучал, но… Как я уже сказал, я не все изучил. Думал, что будет больше времени. Как же я один улечу? Я не хочу без вас! Я не хочу… без тебя, Щупл Л.

– Вспомни! Это не ради нас с тобой! Это ради всей нашей планеты! Ты сможешь спасти всех! Иначе Щуплы больше никогда не смогут быть довольны! Иначе они никогда не смогут быть! Ты это понимаешь?!

– Понимаю… но…

– Никаких «но»! – закричала Щупл Л. – В капсуле находятся исследования, все записи, вся информация, которую я успела собрать. Это тебе поможет. Прощай Щупл М!

– Прощай, Щупл Л.

Щупл М запрыгнул в капсулу на автомате, не до конца понимая происходящее. Щупл Л взяла его за руку лишь на пару секунд, а потом закрыла дверцу и нажала на кнопку. Капсула отсоединилась от корабля и направилась в сторону Земли, рассекая космос.

3 глава.

Я попытался открыть глаза, но из-за ударившего в них яркого света, не смог. На несколько мгновений все расплылось. Голова слегка закружилась, а перед глазами плавали разноцветные пятна. Ощущение было как после удара пыльным мешком по голове. Или как в тумане. Сощурившись, я пытался разглядеть, где нахожусь. Сбоку, метрах в пяти от меня, стал доноситься шелест бумаги, и я повернулся на звук. В клетчатом кресле сидел усатый старик, одетый в белую рубашку, мятые брюки и домашние тапочки. У него были завитые седые волосы и большие залысины над острым лбом. В руках он держал стопку листков, и, по-видимому, что-то читал с них, а на меня даже не смотрел. В голову мою так и не пришла уверенность в том куда я попал. Я стал оглядывать комнату дальше. Подо мной было такое же кресло, как у старика. Больше в комнате ничего не оказалось. Привыкнув к ярким лампочкам, висящих в каждом углу, я заметил, что в комнате действительно был небольшой туман. Он конденсировался под потолком и, собираясь в фигуры, медленно опускался на пол. Мне стало зябко и, вздрогнув от озноба, я воскликнул.

– Кто вы? Зачем вы меня похитили! – голос заметно дрогнул, хотя я хотел скрыть страх. Возможно, это от холода или от волнения. Но скорее всего от страха.

Старик, не торопясь повернулся в мою сторону. Листы бумаги он положил себе на колени, перед этим аккуратно поправив и выровняв их. Губы его расплылись в улыбке. При этом его глаза как бы говорили: добро пожаловать.

– Не волнуйся, – спокойным голосом произнес он. – Мы тебя не похищали.

– А что это было?

– Это было не похищение. Мы не желаем тебе зла. Мы, наоборот, хотим тебе помочь.

Я старался успокоить себя и пытался понять в какую историю попал. Мысли в голове путались, извивались и ускользали от моих попыток выстроить их в правильном порядке. Я постарался сосредоточиться на главном. Я не был привязан – это раз, и, возможно, это плюс. Старик в соседнем кресле, скорее всего, мой похититель – это два. Или кто-то из тех, кто меня сюда привел. Хотя он утверждает, что это не похищение. И три – есть путь к побегу. Дверь ближе ко мне, чем к старику, значит можно вскочить и побежать, но неизвестно, что там за ней. Может быть там охранники или может оказаться что дверь вовсе закрыта. Вопрос в том, что делать – выйти или сидеть.

– Мы желаем тебе добра, – старик перебил мои размышления. Он смотрел мне прямо в глаза.

– Тогда отпустите меня! – паникуя, потребовал я.

– Давай сначала поговорим немного. Я задам тебе несколько вопросов – с улыбкой произнёс старик, – а потом можешь сам решить: уходить или остаться. Кстати, меня зовут дед Матвей.

– Задавайте свои вопросы, – согласился я.

Я понял, что другого выхода у меня нет. Решил, что буду играть по его правилам. Пока что…

– Расскажи мне тогда, чего ты хочешь в жизни? – спросил дед Матвей.

– Что я хочу в жизни? – вопрос оказался довольно неожиданным, поэтому я немного смутился.

– Да, расскажи, что ты хочешь в этой жизни. Говори не задумываясь и не придумывая. Так рождаются самые честные ответы.

– Что вы от меня хотите? – я не мог понять, что за игру ведет этот человек.

– Послушай, ты же обещал ответить на вопросы. Так что, пожалуйста, не нужно задавать свои. Сначала ответь на мои, – старик продолжал оставаться спокойным и невозмутимым.

– Ну.... Выучиться, найти хорошую работу, жениться, – начал я перечислять основные планы на свою будущую жизнь.

– А зачем? – перебил меня дед Матвей.

– Ну как зачем? Желания у меня такие, – слегка опешил я.

– Хорошо. Давай подойдем с другой стороны. Вот я без всего этого живу и доволен. Мечтал в сериалах сниматься, вот и получил. И учиться не пришлось, тратить на это время. Никакого актерского образования, а уже в стольких снимался. На пальцах не пересчитать, – при этом он похлопал по стопке листков на коленях. – Вот, читаю сценарий нового сериала. Мечта сбылась.

– Но как вы без актёрского образования попали туда? – удивился я. – По знакомству? Или у вас талант?

– Это секрет, – дед Матвей приложил палец к губам. – А хочешь тоже в сериалах сниматься. Или может что-нибудь ещё. Говори, всё сделаем. Павел хотел четыре руки, так ему хирург это организовал. Филипп хотел постоянно смотреть телевизор – и он это получил. Он не слезал с кресла уже десять лет, и даже сросся с ним.

– Вы шутите? – недоумевал я. – Разве такое может быть?

Вся эта ситуация всё больше и больше становилась похожа на бред. Абсурд происходящего значительно уменьшил страх у меня, при этом увеличив мою озадаченность.

– Про то, что Филипп сросся с креслом, это я пошутил. Это вроде как фразеологизм. Сросся с креслом, значит долго не вставал с него. А так всё остальное, правда, – дед Матвей закрутил пальцем кончики своих усов, а затем оправил свои мятые брюки. – Ты говоришь, что такого не бывает? Ты не прав. Когда Павел пожелал ещё две руки, мы нашли хирурга, который смог такое сделать. Честно говоря, я тогда тоже не сразу поверил, что у него это получится. Но в итоге все четыре руки живые и ими можно легко управлять.

– Похоже на шутку. А где он, этот Павел? Могу я его увидеть? – я пытался докопаться до истины, чтобы понять реальную ситуацию.

– Это не проблема. Можешь. Только он сейчас занят, – улыбаясь, произнёс дед Матвей. – Он отдыхает.

– Отдыхает – это занят? – удивился я. – Вы так говорите, как будто он работает.

– Не надо так относиться к отдыху! – не без улыбки прикрикнул дед Матвей и добавил. – У нас без развлечений никак. Это же самое главное.

– Где у вас? – не понял я.

Действительно – где же я всё-таки нахожусь?!

– У нас. Это здесь, где ты оказался. Кто-то называет это Домом Счастья, но я его зову нежно и ласково – мой дом, – не совсем понятно объяснил дед Матвей и сказал с особым выражением. – Наслаждайся жизнью и будешь доволен как Баба Ионов.

– Что? – я всё больше убеждался, что дед Матвей сумасшедший. Или я?

– Не знаю, правдива ли эта история или нет. В общем слушай, – дед Матвей посмотрел в потолок, будто бы вспоминая что-то. – Было это лет сто или двести назад. Жила тут одна старушка, все её называли Баба Илона. Она каждый день отдыхала, развлекалась и веселилась. Старушка любила фрукты и все, что растет. Больше всего она любима апельсины. У нее была маленькая комнатка в зеленом саду. Точнее в большой комнате был сад, а посреди этого сада и стаяла ее маленькая комната. Там она отдыхала и развлекалась. Получила она от жизни всего, что только пожелала. Уже и не знала, чего попросить. Всё у нее было. Она была так счастлива и довольна своей жизнью, как только может быть счастлива и довольна старая добрая женщина. Чем дольше продолжалась ее счастливая жизнь, тем больше она приближалась к финалу счастья. В итоге она была настолько сильно счастлива и довольна, что распалась на ионы. Произошла ионизация счастья. После этого её назвали Баба Ионов.

– Чего вы говорите? Человек распался на ионы? – я был раздражён тем, что дед Матвей делал из меня дурака. – Что за сказки вы мне тут рассказываете?

– В общем после этого и пошло выражение: «Быть довольным как Баба Ионов», – улыбаясь, промолвил дед Матвей.

– Это бред какой-то! – воскликнул я.

Пора бежать отсюда, и как можно скорее. Я вскочил с кресла и рванул к двери. Краем глаза увидел, что при этом у деда Матвея на лице стала появляться широкая улыбка. Я повернул ручку, она поддалась и открылась. Туман из комнаты полез в коридор через приоткрытую дверь. Я выскочил наружу и оказался в коридоре. Коридор выглядел очень шикарно. Стены были обшиты панелями, и вдоль них у каждой двери висели тяжелые декоративные портьеры. Посмотрев сначала налево, потом направо, я, не думая, побежал в левую сторону. В коридоре были многочисленные двери. И слева, и справа. Казалось будто бы им нет конца. Добежав до конца, коридор поворачивал налево. Я повернул за угол и побежал дальше. Снова коридор. И снова бесконечные двери вдоль стен. Посмотрев назад, я убедился, что за мной никто не гнался. Я повернул голову вперед и чуть не столкнулся с выходящими из одной комнаты людьми. Их было четверо. Они смеялись, смотря друг на друга. Я остановился как вкопанный. Бежать дальше или бежать обратно?

– Будь доволен как Баба Ионов, – сказали они хором и прошли мимо.

Я помчался дальше. Добежав до конца этого коридора, я встал. Путь теперь раздваивался в обе стороны. Да что это за лабиринты. Я повернулся назад и увидел, как вдалеке из-за угла вышел дед Матвей. Он был в метрах пятисот от меня. Я тут же побежал направо и решил забежать в ближайшую комнату, чтобы спрятаться. Заскочив, я только хотел отдышаться, но затаил дыхание, увидев куда я попал. Комната была примерно размером 20 на 20 на 20. А посередине стоял гигантский аквариум. Множество рыб плавали в нем. Многообразие их форм поражало. Некоторые из них были размером с собаку, некоторые с бегемота. Я оббежал аквариум и спрятался так, чтобы со стороны двери меня не было видно.

Дыхание моё сбилось от быстрого бега, поэтому я сидел и старался отдышаться. Попытался вглядеться через аквариум, чтоб увидеть дверь, но водоросли и рыбы мешали обзору. Постарался прислушаться, но кроме плеска воды ничего не было слышно. Я присел. Из кармана что-то выпало и плавно приземлилось на пол.

Я увидел листовка с курсами счастья. И тут у меня все встало на свои места. Оказался я в той комнате с дедом Матвеем после того, как приехал по адресу этих курсов. А как попал в этот дом, я не помню. Дед Матвей без конца повторял что-то про удовольствие, про то, что желает мне только хорошее, он даже назвал этот дом Домом Счастья. Наверное, я все-таки попал куда нужно. Всё это здание, эти бесконечные лабиринты и комнаты – это часть курсов. Это всё для счастья. Выглядит всё это безумно и странно, но в общем-то всё встает на свои места. Если это действительно так.

– Здравствуй! Как вам мои рыбки?

От внезапности я даже подпрыгнул. Из-за угла аквариума выглядывала на меня какая-то девушка и мило улыбалась мне. Волосы ее были заплетены в две косички, одна из которых была подхвачена цветной резинкой. Девушка была в цветном платье со множеством карманов, в которых у нее помещались какие-то непонятные инструменты, кажется, ножницы или кусачки.

– Не правда ли они похожи на счастливых детей, берущих от жизни всё? Посмотрите! Смотрите и убедитесь!

Я смотрел на нее и не знал, что ответить.

– Теперь вы убедились? Теперь вы можете испытать прелесть рыбьего бытия, в котором нет места грусти, – девушка подошла ближе ко мне и с благоговением смотрела в аквариум на рыб, указывая на них рукой. – Как вам?

– Да, они прелестные, – подтвердил я, при этом начал понемногу пятиться, не вызывая подозрения.

Я понял, что нужно уходить, и как можно поскорее. Происходит какой-то бред. Не сплю ли я. Когда я дошел спиной до угла аквариума, то резко развернулся и рванул к двери. Выскочив из комнаты, я посмотрел в обе стороны коридора – пусто. Тогда я побежал направо. Весь пол был устлан в ковровой дорожке – заметил только сейчас. При каждом опускании ноги, ворсинки ковра мягко приминались, и после меня оставался след вмятин. Они выпрямятся, но не сразу. Значит будет оставаться виден путь куда бы я ни направился… Добежал до конца коридора. Опять раздвоение на две стороны. Повернул налево – пусто. Кругом тишина. Слышно только как стучит мое сердце. Бегу. Стучит очень громко. Мне кажется, что эхо разносится по всему коридору от этого. Снова коридор преподносит новую развилку. Теперь можно продолжать бежать прямо, либо повернуть налево, либо направо. Я не думаю. Бегу вперед. А куда я бегу? От чего? Или к чему? Почему я бегу только по коридорам? Почему не заглядываю в комнаты? Может быть там будет выход? А если все время бежать и бежать, то можно всё пробежать мимо. Я остановился. Приоткрыл ближайшую дверь и заглянул внутрь. Оттуда донесся громкий смех. Там кто-то. Я тут же закрыл дверь. Приоткрыл дверь напротив. Прислушался – тишина. Тогда я заглянул туда и опешил. Вся комната была из шаров. Потолок, стены, пол. Вся мебель тоже. Всё, абсолютно всё было сделано из воздушных шаров. У стены стояла кровать из шаров, и на ней кто-то спал и сладко похрапывал.

– Ну и бред, – от шока у меня вылетело изо рта, и я закрыл дверь.

Да как же найти этот выход?!

– Будь доволен как Баба Ионов, – услышал я за спиной, и резко повернулся.

Передо мной стояли два парня похожих друг на друга почти как две капли воды. Один был чуть ниже ростом чем второй. Они даже одеты были одинаково – в светлые спортивные костюмы, только у одного синие полоски, а у другого красные. На ногах у них были кожаные туфли с рифлеными подошвами. Они стояли и смотрели на меня.

– Где выход? – изо рта вылетело, то, что крутилось у меня в голове.

Они взглянули друг на друга и стали говорить тихо, словно боясь, что я их услышу. Как бы не так. Я слышал каждое их слово.

– Что выход?

– Как выход?

– Зачем выход?

– Почему выход?

Потом они снова посмотрели на меня, пожали плечами и пошли дальше по коридору, весело смеясь. А я остался стоять и смотрел им вслед, пока они не скрылись за поворотом. Потом я повернулся, а за моей спиной стоял дед Матвей и улыбался.

– Вижу, вы уже познакомились с Веней и Ваней, – произнес он. – Ну как тебе у нас? Уже освоились?

Я очень устал от бега, от суеты, от этих бесконечных коридоров. Я даже не испугался, увидев деда Матвея. Не побежал от него. Продолжал стоять, глядя на него, не в силах даже слово промолвить.

– Вижу, тебе нужно отдохнуть, – дед Матвей взглянул на меня, взглядом полным переживаний, и, открыв ближайшую дверь, продолжил. – Заходи, тут ты можешь отдохнуть, а завтра мы с тобой продолжим нашу беседу.

Я понял, что действительно очень устал. Я валился с ног. Утомился настолько что не мог устоять. Я на автомате зашел в комнату и двинулся в направлении к кровати. В следующее мгновение я уже лежал под одеялом. После того как голова коснулась подушки, я сразу же провалился в глубокий сон.

4 глава.

День первый. Дневник исследования. Я, Щупл М, достиг места назначения. Прибыл на нужную планету. Моя капсула приземлилась в лесу. Приземление было очень жёстким. Казалось, что я врезался в толстое дерево или что-то подобное, а затем отлетел на землю, пробив небольшую воронку в твердой почве. Благодаря антиударному покрытию капсулы, внутри не ощущалось никаких ударов, но всё перевернулось вверх дном и меня сильно качнуло. После приземления проверил целостность капсулы снаружи – она оказалась со значительными повреждениями и вмятинами. Кругом была темнота, и только луна с неба освещала окружающую местность. Из леса доносились какие-то звуки. Возможно, это птицы, о которых я читал в докладах об этой планете. Объектов исследования не было видно.

Вернувшись в капсулу, первым делом попытался связаться с кораблем или штабом. Полная тишина. Кажется, при такой ужасной посадке всё-таки что-то повредилось. Связь с Щуплами утеряна. Но, думаю, ничего страшного. Главная миссия от этого не прекращается. Продолжу действовать по плану и записывать все наблюдения. Я не думаю, что придется долго ожидать.

Постарался исправить передатчик. Не получилось. К сожалению, я в этой области слабо разбираюсь. За это была ответственна Щупл Л. Но она осталась на корабле. На корабле, которого скорее всего уже нет…

Пока пытался починить передатчик на улице начало светать. Пора идти искать первого объекта исследования.

***

Вернулся ближе к вечеру. Сегодня всё пошло не по плану. Увы…

Но начну с начала. До ближайшего города оказалось не так далеко. Шел через лес около часа полтора. И вдруг услышал какой-то шум. Какой-то гул. Выхожу из леса на поляну, а передо мной около 10-15 объектов исследования. На фоне виден город. Ближайшие дома примерно в километре. На поляне стояла машина, а посреди поляны костёр. Гулом оказалась музыка, играющая из какой-то коробки. Смотрю на них – они все счастливые, довольные, веселые. Мне сразу вспомнилось о доме. Ну, думаю, всё оказалось гораздо легче чем мне описывали, проще чем я думал. Подумал, что миссия близка к завершению, осталось только сделать несколько тестов. И тут один объект исследования меня увидел, да как закричал. Все сразу повернулись к крику. Объект в ужасе смотрел на меня. И тут я задумался. Неужели можно в мгновение перейти от радости к ужасу.

– Всё в порядке? – спросил я его.

Буквально секунду назад на поляне царило веселье, а теперь все со страхом на меня уставились.

– А вот и белочка пришла, – сказал один из объектов исследования, икнув при этом.

В следующую секунду на поляне уже царил хаос и страх. Кто-то побежал в сторону города, кто-то сел в машину и помчались по дороге подальше от поляны. Ну и куда вы, подумал я. Зачем оставили это место. Вам же тут было так хорошо. Никого не осталось, и только костер весело потрескивал. И вам не стыдно, подумал я. Вот так убежать, оставив меня одного. Пустота. Никого нет. Я оглядел поляну. На ней остался только мусор. Банки, пакеты, бумага. Мусору, конечно, хорошо, он занял свое место, и теперь будет сливаться с природой. Но нужно ли это природе? А может в этом и есть счастье этого вида – показать свою власть над своей планетой.

Вспомнилось что читал подобное в докладах. На одной из планет объекты исследования не занимались убиранием. У них был лозунг – что легло, тому там и место. Вот однажды лег у них на планете бура, они по нему ходили, бродили и вымерли. Оказалось, что он был вреден для них. С каждым днем становился вреднее и вреднее. А они и не думали о том. Наши исследователи прилетели на их планету, а там все лежат. И на входе в город надпись – что упало, тому там и место. Наверное, до сих пор так и лежат. На своем месте. Главное, чтобы были довольны. А наши исследователи так и улетели ни с чем. Со статусом миссии – неактуально.

Из хороших новостей. Прошелся я по поляне, посмотрел на оставленные вещи на земле и приглянулась мне одна книга. Не понимаю, как ее можно было читать в таком гуле и шуме. То есть при такой громкой музыке. На всю обложку красуется улыбающееся лицо объекта исследования. И надпись «33 удовольствия». И тогда я подумал – а может быть с помощью этой книги и было всем так весело. Надо будет ее изучить. С помощью нее я пойму, что им больше всего помогает быть счастливыми.

Спасибо моему тренеру по землянскому языку. Ведь именно эти знания помогли мне выбиться в эту поездку. Это моя первая миссия. Я это очень ценю. И эти знания помогут мне изучить эту книгу. Всё ради Щуплов!

Пройдя по поляне, я увидел еще одну интересную вещь. Какой-то листок с изображением. Взглянув на него, я сразу понял, что произошло с объектами исследования. Сверху было написано «В кино с 20 мая». Снизу надпись «Атака инопланетян». А посередине рисунок – что-то похожее на нас, Щуплов, уничтожающих местных объектов исследования. Про кино я читал в докладах. Это выдуманная история, показывающаяся на экране. Вот почему только они выдумали такую ерунду. Мы никогда никого не хотим уничтожить. Мы, наоборот, хотим помочь. Подарить счастье. А может быть им приносит радость этот страх? Может быть чтобы по-настоящему почувствовать счастье, нужно почувствовать настоящее горе.

Миссия оказалась сложнее, чем показалась на первый взгляд.

***

День второй. Дневник исследования. Я, Щупл М, сегодня нашел первый объект исследования. На этот раз действительно нашел.

Во избежание вчерашнего казуса, чтобы меня никто не испугался, я накинул на себя плащ и пошел в город. Благо, что ростом и пропорциями мы, Щуплы, очень похожи на местных объектов исследования. Поэтому можно было подумать, что я тоже один из них, только скрытый под плащом.

Побродил я по городу около получаса, и мое внимание привлек один объект исследования, сидящий на лавочке у двухэтажного дома. Вид у него был очень несчастный. Запах грусти чувствовался издалека. Я вчера долго размышлял о том, что радость чувствуется сильнее если она последовала после горя. Поэтому я искал самого невеселого объекта исследования. Чтоб разница от горя до счастья была колоссальной. Чтобы проверить эту мою теорию. В общем подошел я к лавочке, сел рядом и сказал:

– Какой чудесный сегодня день! Какой солнечный!

Объект исследования вздрогнул от неожиданности, повернул голову ко мне и ответил:

– Просто сказочный! Я Ван Гог, и только что написал чудное полотно «Солнечный свет!»

– Приятно познакомиться, Ван Гог. А меня зовут…

И тут я задумался. Как представиться чтобы меня приняли за местного. Об этом я не думал. На других планетах нам, Щуплам, не приходилось скрывать себя. Никто нас не боялся. Воспринимали как соседа с другой планеты. А тут, на Земле, многие думают о захвате и уничтожении друг друга, поэтому и опасаются того же от других, тем более о неизвестных с других планет.

– А меня зовут Щуплов М… Михаил. Покажете ваше полотно?

Объект исследования посмотрел на меня и слегка улыбнулся. А потом как засмеялся, что есть силы. Я сначала опешил. Почему смех? Мы же только представились друг другу. Или ему стало смешно имя, которым я себя назвал?

– Вы, что, уважаемый, я же пошутил! Какой из меня Ван Гог! – произнес он и снова засмеялся.

– Вам подходит это имя, – ответил я.

Он снова взглянул на меня, прищурился и спросил:

– Вы, что, уважаемый, не знаете кто такой Ван Гог?

А я ему в ответ:

– Нет, я недавно в город приехал, еще не со всеми познакомился.

И вот тут он взорвался. Меня чуть не снесло волной. Она была такая сильная, что я чуть не упал с лавочки. Он смеялся, веселился, хохотал, слезы лились из глаз от смеха, и под конец он стал держаться за живот. Наверное, там находится их источник смеха. Волна радости была восхитительная, я давно такого не ощущал, и сидел, наслаждаясь этим.

– Ну, уважаемый, ты меня насмешил, – сказал он, когда немного успокоился от смеха. – Давно я так не смеялся. Меня Петрович зовут, если уж по-честному.

Дальше у нас с ним пошло полегче. Я хотя бы стал понимать, что происходит. Он рассказал, что он бродяга. И без денег и друзей. Любит петь кантри. Всю ночь. А потом. Потом ночью вдруг начинает чувствовать себя куском мяса в холоде. Я спросил у него, что он хочет больше всего. Спросил – какая его самая заветная мечта. Спросил – чего ему не хватает, чтобы он стал доволен. Он ответил, что хотел бы иметь крышу над головой. Всегда. Чтобы ни дождь, ни снег, ни холод, ни жара, ни комары, ни собаки ему не докучали.

Я ему ответил, что примерно через неделю его мечта сможет осуществиться. Он мне не поверил. Тогда я снял плащ с головы и показал себя. И он мне поверил.

– Мне уже ничего не страшно, – ответил он, глядя на меня. – Если эта мечта сбудется, но остальное мне будет неважно. А так, конечно, приходи, поболтаем еще. Я каждый день тут сижу днем.

Но я заметил в нем нотки страха. Мы условились встретиться тут же, на этой же лавочке через неделю. И я ушел.

Я вернулся в свою капсулу и стал проектировать будущий дом.

***

День девятый. Дневник исследования. Я, Щупл М, сегодня завершил проектирование дома удовольствий. Долго думал, где его разместить. Изучив нрав местного населения, я понял – на открытом месте это делать нельзя. Во-первых, спутниковая система у них высоко развита, поэтому могут обнаружить даже в самом глухом и непроходимом месте. Во-вторых, если вдруг и обнаружат, то существует вероятность уничтожения. Объекты исследования почувствуют угрозу и взорвут весь дом со всем его удовольствиями. Поэтому было принято решение разместить дом под землей. В запасах на капсуле нашел сотню наших строительных пиксеботов. Этого количества хватит, чтоб завершить проект в быстрые сроки. Долго думал, как обустроить вход. Так, чтобы было незаметно. Но и так, чтобы легко было попасть внутрь. Решил использовать нашу систему телепорта. К сожалению, она последняя. Если я ее активизирую, то отменить это будет нельзя, и в другой путь не изменить. Утром настроил координаты входа и выхода, и запустил туда пиксеботов с загруженной в них программой проектирования. К вечеру будет все готово. А сейчас пойду к первому объекту исследования. К Петровичу. И преподнесу ему его желание.

***

С новосельем нас. Объект Петрович, как и обещал, оказался на том же месте. Сидел на той же лавочке.

– Здравствуй, Петрович! – подойдя к нему, сказал я.

– Ох, мистер Щуплов, ты всё-таки вернулся, – очнулся он будто бы от дремы. – Не думал я что ты вернешься. Если честно, я вообще подумал, что ты мне приснился, и всё это игра моего воображения.

– Нет, это всё реально. И я пришел исполнить твое желание. Кстати, меня зовут не Щуплов. А Щупл М.

– Мистер Щупл, буду значит звать так.

– Щупл М, – поправил я его.

– Да понял я, понял. М значит М. Ты присаживайся, чего стоишь. Поболтаем, – улыбаясь предложил Петрович.

– Некогда сидеть, пора идти домой.

Он взглянул на меня, будто бы не веря мне. В его глазах загорелся огонек надежды, я ощутил его.

– Ты… ты что серьезно… уважаемый… – запинаясь, произнес объект Петрович.

– Да, конечно, я же еще неделю назад все рассказал. Пойдешь? – я ожидающе смотрел на него.

– Куда идти, – только и сказал он и вскочил с лавочки.

Подытожив сегодняшний день, могу сказать, что я доволен результатом. Начало положено. Первый объект исследования стал жителем дома удовольствий. Теперь можно смело приступать к ежедневным экспериментам.

5 глава.

Я проснулся. Первое, что почувствовал – это была боль в ногах. Из-за этого вставать не хотелось. Вдруг я вспомнил, что произошло. Вспомнил о вчерашней пробежке по коридорам. Эти мысли пробудили меня. Я открыл глаза, посмотрел вокруг и понял, что находился в той же комнате, в которую меня завел Матвей Петрович. В той же комнате. В которой я лег в кровать. Да, это был не сон. Усатый старик в кресле, коридорные лабиринты, аквариум с рыбками, Веня и Ваня – все это было по-настоящему. От этих мыслей я будто бы проснулся еще раз, на этот раз окончательно. В голове моей возникалакакофония странных мыслей и чувств.

Встав с кровати, я огляделся. Было сумрачно. Мягкий свет шел только от торшера, стоящего в углу комнаты. Возле кровати стоял шкаф с одеждой и тумбочка, на которой лежала стопка тетрадей. Я открыл их. Но они оказались пустые. Не то чтобы в них не было никакой информации, просто они были пустыми: в каждый их них под прямым углом был напечатан заголовок «Будь доволен как Баба Ионов». Еще в комнате был стол со стулом, и на нем лежали журналы и комиксы. Больше ничего не было. Комната была обставлена безвкусно, будто бы ее еще предстояло обставить. К тому же в комнате было очень темно. И я понял почему – окон в комнате не было. Вспомнил вчерашние комнаты, в которые я заглядывал или заходил, и тоже не припомнил нигде окон. Странно. «Без окон, без дверей, полна горница людей» – вспомнилась мне загадка. Окон не было – это верно, но дверей было очень много, несчетное количество. Да и людей полна горница. Но кто эти люди, и что они тут вообще все делают. Неужели все пришли на эти курсы счастья?

Я открыл дверь и осторожно выглянул в коридор. Никого не было видно. Хотя ощущение, что кто-то смотрит, появилось сразу же, как только я встал. И всё это время оно оставалось. Я снова вернулся к кровати, сел на нее и задумался. «Курсы счастья, курсы счастья» – вертелось у меня в голове. Зачем я вообще на них пошел. Если и так в моей жизни всё было прекрасно. Если это всё действительно курсы счастья. А то смахивает это на какой-то балаган. Всё это здание и дед Матвей… Если это имеет отношение к курсам, то это самые безумные и бредовые курсы, на которые я ходил.

Вдруг дверь приоткрылась и появилась улыбка, а следом и весь дед Матвей проник в комнату. От него веяло спокойствием. Ощущение было очень странным.

– Ну что поспал с часок? – сказал он, разглаживая свои чуть мятые брюки.

– Поспал, – осторожно ответил я в ожидании что будет дальше.

– Любишь спать, – будто бы подытожил дед Матвей.

– Отдыхать тоже ж надо, – ответил я и решил как-то осторожно разузнать, на курсы ли я попал. – А когда начнутся занятие?

– Они уже начались. Еще вчера, – ответил дед Матвей.

– Я хочу досрочно завершить курсы! То есть прервать их, не завершая. Я хочу уйти домой! – воскликнул я в надежде что всё окажется так легко.

– Завершить курсы? А ты уже достиг цели, ради которой сюда пришел? Ты нашел свое счастье? Ты стал доволен жизнью?

– Я понял, что не хочу проходить эти курсы. И да, можно сказать, что я доволен жизнью. Как мне отсюда выйти?

– Можно сказать, или всё же доволен?

– Я решил сам найти свое счастье, – начал было я, но дед Матвей меня перебил.

– Каждый мечтает о счастье. И у каждого оно свое. Мы просто хотим тебе помощь найти твое. Позволь нам помочь.

Я стал догадываться что это у них такой подход. Попытаться сделать что-то, даже если я буду отказываться. Что ж, они играют в свою игру, а я сыграю в свою.

– Если вы действительно можете сделать меня довольным жизнью, то докажите, – я решил пойти навстречу и узнать, что будет дальше.

– Что ты хочешь? – твердо спросил дед Матвей – Какое желание больше всего в данный момент.

И тут у меня заурчал живот. Я понял, что сильно проголодался. Вот прямо с первой секунды, как дед Матвей спросил про желание. То есть я вспомнил об этом, даже не дожидаясь вопроса.

– Я есть хочу. Я хочу поесть моё самое любимое блюдо, – придумал я.

– Какое?

– Жареную куру, – от одной только мысли у меня наворачивались слюни.

– Это наше фирменное блюдо, – улыбка деда Матвея стала ещё больше. – Я сейчас приду.

***

Минут через десять мой нос уловил безумно ароматный запах. В комнату вошёл дед Матвей с тарелкой в руках. На тарелке лежала жареная кура и буквально тонула в паре, исходящем от ароматного мяса. Вид у нее был обалденный – кура была разрезана на несколько частей, каждая из которых идеально пропитана приправой и маринадом.

– Приятного аппетита! – дед Матвей поставил тарелку на стол передо мной.

– Спасибо!

– Пожалуй, я тоже схожу поем и вернусь, – сказал он и вышел.

От одного запаха у меня потекли слюни. Я с жадностью набросился на еду и одновременно наслаждался жизнью. Как только я попробовал один кусочек, у меня закружилась голова. Кура была нереально вкусная. Для полной сытости мне потребовалось проглотить половину содержимого тарелки. Но съев половину и не удержавшись, я стал жадно есть еще. Казалось, что наслаждению не было конца. Когда я съел почти всё, во мне зажегся какой-то странный огонь, который наполнил меня энергией. Мне хотелось улыбаться.

– Вижу, ты рад, – сказал вошедший в комнату дед Матвей, когда я доел всю порцию. – Улыбка до ушей, глаза светятся от счастья.

– Очень вкусно, – сказал я и даже не заметил, что немного брызгался слюной.

– Я же говорил, что это наше фирменное блюдо.

– Очень вкусно, – повторил я.

– Здрасти, – я обернулся к двери и от удивления открыл рот.

Это был тот четырёхрукий Павел, про которого говорил дед Матвей.

– Заходи, Павел, – дед Матвей поманил его рукой. – Знакомься, это Денис. Угощаю его нашим фирменным блюдом. Денис, знакомься, это Павел.

– Это нереально круто, – воскликнул я и показал на руки Павла. – Они, правда, настоящие?

– Ну, да, – Павел помахал каждой рукой по очереди. – Хочешь, у тебя тоже четыре руки будет. Хочешь? Это так прекрасно. Я двумя руками столько всего мог делать, а в четыре руки теперь всё делаю в два раза быстрее и больше. Хочешь себе тоже еще две руки? Хочешь? Да?

– Мне и двух хватает, – ответил я, запихивая очередной кусок куры в рот. Казалось, что я доел свою порцию. Откуда еще?

– Смотри, что я умею, – Павел взял со спины гитару и заиграл на ней, используя все четыре руки.

Хоть я не силён в музыке и на гитаре никогда не играл, но я заметил, что у Павла получалось прекрасная мелодия. Я даже перестал есть и заслушался. Мне захотелось остаться послушать, да и Павлу, наверное, стало интересно как я его слушаю. Затаив дыхание он играл, а я затаив дыхание слушал. Под конец я уже не замечал никого вокруг, и слушал будто бы свою душу, пытаясь уловить ту струнку, которая задела сердце Павла. Всё казалось неважным. Хотелось жить этим моментом. Погрузиться полностью, и плыть по течению мелодии. В какой-то момент я поймал себя на том, насколько я стал беззащитен перед этим безрассудством. Но внезапно дед Матвей перебил музыку, и эта мысль ускользнула.

– Все пошли, – сказал он.

– Куда? – я с трудом отошел от музыки.

– С пингвинами в футбол играть, – расплылся в улыбке дед Матвей.

– Я с вами, – запрыгал от радости Павел. – Я сегодня еще н ходил! Пойдемте скорее! Ох, покажем мы этим пингвинам сегодня! Победа будет за нами! Пойдемте скорее!

– С пингвинами? – у меня глаза полезли на лоб.

– Да, будет весело. Не волнуйся, ты останешься довольным, – дед Матвей встал и вышел их комнаты.

– Сумасшедший дом, – прошептал я, но пошел следом.

По пути к футболу с пингвинами, дед Матвей остановился у одной двери и открыл её.

– Вот он – Филипп, про которого я тебе рассказывал, – дед Матвей показал во внутрь.

Посреди комнаты стояло кресло, в котором сидел человек. Казалось, он действительно сросся с креслом, почти слившись с ним. К телу Филиппа были подсоединены множество проводков, ведущих к какой-то установке. Взгляд его был направлен в телевизор, а губы его изображали весьма довольную улыбку. На нас он не обратил внимания и, когда я поздоровался, даже не шелохнулся.

– Он живой? – спросил я.

– Сейчас посмотрим, – дед Матвей взял маленькое зеркальце, подставил возле носа Филиппа и, подержав его несколько секунд, взглянул на него. – Оно запотело, значит, Филипп живой. Шучу, вот здесь на приборе всё фиксируется, так что не переживай.

– А что это за проводки? – поинтересовался я.

– Это специально приспособление, предназначенное для удовлетворения его естественных потребностей. Например, еда, сон, в общем, то, что нужно любому человеку для жизни.

– Разве это жизнь? – недоумевал я. – Он же не живёт, а существует.

– Он доволен, а это главное, – с улыбкой произнёс дед Матвей. – Ты только посмотри на его счастливую улыбку. Ладно, не будем его беспокоить. Пойдем на футбол.

– С пингвинами? Это название команды противником?

– Нет, конечно, с настоящими. Самыми настоящими, – спокойно ответил дед Матвей, пригладив мятые брюки.

– Веселье, – обрадовался Павел. – Чур, я буду нападающим. Давайте быстрее уже, мне не терпится!

– Футбол с настоящими пингвинами…? Вызовите мне психушку, – ошалевшим голосом произнёс я.

Пройдя по коридорам, бесконечно переходящими от одного к другому, мы остановились у двери, на котором висел плакат с изображением пингвина, держащего в лапках… или крыльях футбольный мяч.

– Мы пришли, – дед Матвей указал на дверь. – Заходим.

– Ура! – воскликнул Павел, и первым залетел внутрь.

Я зашел следом и оказался на крытом стадионе. Кроме меня, деда Матвея и Павла пока что никого не было видно. Дед Матвей подошёл к кнопке, расположенной на стене, недалеко от двери, и нажал на неё. Через минуту на стадион забежали десять человек, безумно радостные и кричавшие от удовольствия.

– У нас так всегда реагируют на предстоящую игру, – объяснил дед Матвей.

То, что я дальше увидел, заставила меня открыть рот от удивления. На стадион один за другим в футбольной форме выбежали… пингвины!

– Они действительно настоящие? – спросил я.

– Конечно! – воскликнул дед Матвей.

– Они умеют играть в футбол? – хмыкнул я.

– Сейчас увидишь, – засмеялся Павел.

Бред какой-то. Как такое возможно? Я не понимал. Но всё же решил посмотреть матч футбола людей против пингвинов. Ну а почему бы нет, раз уж я тут.

***

Мое отношение к пингвиньему футболу кардинально менялось, пока я смотрел матч. И чем больше смотрел, тем больше мне нравилось. Это интересно. Да, это было странно, нереально и нереалистично. Но пингвины были такие прикольные и милые, когда играли в футбол. Наблюдать было очень занимательно. Я даже стал улыбаться. А порой даже смеяться. Мне нравилось сильнее и сильнее. Может, подумал я, здесь не так уж и плохо, как я представлял. Вот все были такие весёлые и счастливые. Я тоже захотел быть счастливым. Может быть, подумал я, остаться на курсах. Не плохо же, наверное, будет попробовать здесь поучиться?

– Я вижу, тебе нравится, – засмеялся дед Матвей, взглянув на меня.

– А то! Очень нравится! – восклицал я.

– А что тебе понравилось больше всего?

– Мне понравилось всё, – ответил я честно, не задумываясь.

А потом, подумав, добавил.

– Не знаю как такое возможно. Наверное, это роботы, или костюмированные маленькие люди бегают по полю. Но сама идея прекрасная. Пингвины это одни из самых милых птиц. Их, думаю, почти каждый любит. Поэтому добавить их образ в роли игроков футбольной команды – это гениально.

– К тому же когда они самые настоящие, – улыбнулся дед Матвей.

– Ха. Можете меня стараться убедить. Но я понимаю, что вы шутите. Сделано конечно очень реалистично. Мне очень понравилось.

– Я рад. Теперь ты хочешь продолжить курсы? У нас испытательный срок одна неделя. Если не понравится, то сможешь уйти досрочно. Или же остаться и завершить этот курс. Но я уверен, что ты останешься. Судя по твоей реакции.

– Хорошо, я останусь на испытательный срок. Посмотрю, что у вас тут за курсы счастья. На неделю я готов посвятить свое время этим занятиям. Буду познавать счастье в полную силу.

– Путь будет по твоему.

6 глава.

День десятый. Дневник исследования. Я, Щупл М, провел несколько экспериментов с первым объектом исследования. Он именует себя Петровичем. Это уникальный экземпляр. Такое ощущение, что он никогда не испытывал настоящих удовольствий. Или это было так давно, что он забыл каково это. Но всё же не могу сказать, что он несчастлив. Да, грусть присутствует, но в основном у него невероятно спокойная аура. Такое ощущение что он свыкся и принял тот факт, что счастливым уже не будет. Но теперь, с моей помощью, он становится довольным. С каждым днем больше. Все пробы проходят с наивысшим результатом. Само собой, он не осознает, что проводятся эксперименты. Но я ненароком, во время общения или просто находясь рядом с ним, занимаюсь изучением и разного рода манипуляциями. Я рад результатам. Эффект великолепный. Теперь и без моей помощи он начинает чувствовать себя вполне счастливым.

Если так и будет продолжаться, то объект исследования будет готов к ионизации лет через пять, а то и через четыре. Надеюсь, к этому времени уже будет возможность выйти на связь с базой. Или хотя бы с кем-нибудь. Надеюсь, Щуплы еще будут готовы к этому. Мы очень стойкие. Главное не стоит делать неверные выводы в текущей ситуации.

Надеюсь, я успею… И ты, Щупл Л… Я вспоминаю о нас… Щупл Л, о тебе я вспоминаю каждый день…

***

Сейчас ко мне заходил первый объект исследования. Поболтали мы с ним о том о сем, а потом он спросил:

– Слушай, мистер Щупл, а мы сейчас на твоей планете? А может где-то в космосе? Или же мы еще на Земле?

– Да, мы еще на твоей планете. На Земле, но глубоко под землей, – ответил ему я.

Он улыбнулся на это и произнес:

– Хм… А я даже рад этому. В детстве моей самой любимой книгой была книга «Путешествие к центру Земли». Я так сильно мечтал стать таким же смелым и отважным путешественником, как персонажи этого произведения, что однажды даже собирался убежать из дома будучи ребёнком. Я тогда принял твердое решение – непременно найти неведомый центр Земли и дойти до него. Почему мне так нравилась эта книга? Мне казалось, что она рассказывала о путешествиях духа в самом себе. В итоге я и стал путешественником. Всю жизнь мотался то туда, то сюда. Из одного края Земли в другой. Впрочем, не суть. Неважно. Главное, что я путешествовал всегда. Вперед и только вперед. Мир повидал, но не познал тех ощущений, о которых мечтал в детстве. Путешественником то я стал, а вот смелым и отважным не удалось. Пока колесил по всему миру, я всё потерял. Семьи не осталось, а дом сгорел… Поэтому и остался бродягой. Не ценил того, что есть. А как потерял, так и ценить оказалось уже нечего. Но не будем о грустном. Теперь я тут! Когда я узнал, что ты не человек, то я сразу понял – вот он тот момент, к которому я шел всю жизнь. Вот оно мое путешествие смелости и отваги. Поэтому я и пошел за тобой. Поэтому я и не испугался, хотя думаю большинство людей испугались бы тебя, увидев. Я принял это. Принял это сразу. А теперь оказалось, что я в центре Земли. Моя детская мечта стала реальностью.

– Это не совсем центр планеты. Это даже очень далеко от центра, – начал я, но он меня перебил, мечтательно глядя в никуда.

– Да это не так важно! Когда исполняются детские мечты – это прекрасно. Особенно когда эта детская мечта остается и становится мечтой взрослого человека. А потом всю жизнь стремишься к этому, стараешься достичь желаемого. Пытаешься приблизиться к мечте, а она почем-то становится все дальше и дальше. И чем сильнее стараешься, тем дальше оно оказывается. Потом, незаметно для себя, руки начинают опускаться. А когда спохватился – руки уже полностью опущены, совсем не веришь в себя, считаешь эту цель только сказкой и неосуществимой мечтой. И держишь ее как фантастический вымысел. А тут мечта сбылась сразу же. Без усилий. И это самое великолепное. В мгновение свершилось то, к чему стремился всю жизнь. Спасибо тебе. Я действительно благодарен тебе за это. Если честно, то сначала я подумал, что ты хочешь меня уничтожить или похитить для опытов. Но оказалось, что ты хочешь делать людям добро. Не знаю зачем тебе это. Да мне даже и не так важно это, плевать что будет дальше. У меня наконец-то есть крыша над головой. И к тому же теперь исполнилась моя детская мечта и я счастлив.

Я сидел рядом и ощущал всем своим нутром эту ауру радости. Было так аппетитно и маняще. До разговора с Петровичем я был слегка голоден. Совсем чуть-чуть. Но чем больше я слушал объекта Петровича, тем больше понимал, что проголодался. Сильно. Безумно сильно. И вот теперь, после этой беседы я утолил голод. Спасибо за это первому объекту исследования. Теперь я сыт и доволен. И я задумался над его словами – почему детские мечты более ценны чем взрослые мечты. Может быть, потому что взрослый человек смотрит на жизнь рационально, а у ребенка есть надежда на чудо. Может быть ребенок, еще не повидавший жизнь, хочет очень многое и очень сильно. Над этим моментом стоит подумать. А сейчас, насытившись Петровичем, я решил выйти на поиски нового объекта исследования. В этот раз за ребенком. И осуществить его детскую мечту.

***

Подвожу итоги сегодняшней вылазки. В общем было так.

– Здравствуй! – сказал я первому увиденному ребенку в городе.

Я ожидал что он мне ответит. Но он, взглянув на меня, сразу же пустился наутек. Странно. Он будто бы испугался меня. Хотя я был полностью скрыт под плащом. Он не мог видеть мой реальный облик. Не мог знать, что я не человек. Но всё равно я ощутил его страх. Что ж, может быть, он просто боится незнакомцев. Или в принципе боится всех людей. Это его право.

Следующие три попытки завязать разговор с детьми тоже не привели ни к чему хорошему. Один из них так же убежал, как только я с ним заговорил. Второй просто прошел мимо, не обращая на меня внимания. А когда я поздоровался с третьим ребенком, то на меня налетел взрослый объект и начал бить меня сумкой со словами:

– Отвали от моего ребенка, пошел прочь!

Мне пришлось скрыться. Совсем уже отчаявшись найти новый объект исследования я заметил еще одного ребенка. Он сидел и плакал. А рядом на асфальте растекалась лужа от упавшего мороженного. Особо не надеявшись на удачу, я решил подойти и заговорить:

– Здравствуй! Чего плачешь?

– Ничего! – хныкая ответил он.

– Это ты уронил? – спросил я, указывая на белую липкую лужу.

– Нет, это всё Федя. Он специально толкнул. И оно упало, – ответил он сквозь слезы.

– А у меня есть целый грузовик мороженного. Хочешь?

Он посмотрел на меня, начал часто моргать глазами, будто бы пытался этим прогнать слезы из глаз, но не отвечал.

– Ну же, не бойся. Я тебя не хочу обидеть. Хочешь целое мороженное?

– Да, – ответил он и стал чуть меньше плакать.

– Пойдем со мной, я тебя угощу. Меня кстати зовут мистер Щупл.

И он пошел со мной. Таким образом у меня появился объект исследования номер два. Пока мы шли, я мельком исследовал его. Аура счастья пока что не такая высокая как у первого объекта. Но я буду над этим работать. Задатки есть, я чувствую это. Очаг счастья в нем разгорится. Вернувшись в дом, я первым делом угостил ребенка мороженным. Дал ему большое ведерко мороженное. Он его взял с радостными глазами, будто бы не верил своему счастью и стал есть с большим удовольствием. А затем я решил познакомить его с Петровичем.

– У нас новый объект, – сказал я Петровичу входя в его комнату.

Он сначала посмотрел на нас удивленно. А потом улыбнулся и представился:

– Меня зовут Матвей Петрович.

– Здравствуйте, дед Матвей, а меня Генка, – ответил ребенок и продолжил есть мороженное.

Они еще немного поболтали. Я пока прощупывал их ауры и игрался с разными вариантами. А потом я отправил объект исследования номер два выбирать себе любую комнату, где он может отдохнуть и поиграть. И он убежал, весело подпрыгивая.

– Новый житель? – Петрович взглянул на меня. – Еще один бродяга захотел крышу над головой? Хотя на бродягу он не похож.

– Нет, он захотел мороженное. А потом решил остаться.

Хотя решение остаться в доме было мое, а не его. Мне нужно больше объектов исследования.

– Мне конечно всё равно. Но он пришел сюда по собственному желанию? Не хотелось бы быть замешанным в краже детей.

– Не переживай. Всё только по его желанию. Если он захочет, то сможет спокойно уйти. Кстати. Я и в дальнейшем буду приводить еще людей. Дом будет пополняться. А я буду исполнять их желания. Понимаешь, мне это необходимо…

– Да ты волшебник! – Петрович посмеялся.

– Да, делать людей довольными это моя цель, – произнес я, а сам подумал – «Цель ведущая к ионизации».

– Великолепная цель, я считаю. И много людей ты планируешь сюда привести? Комнат вроде много. Я сегодня ходил, а им конца и края нет. Как в них не заблудиться?

– Ничего, со временем привыкнешь и запомнишь. На самом деле ничего сложно тут нет. А в дальнейшем комнат может становиться еще больше. Если будет не хватать места для новых объектов.

– Ух, ничего себе. А кто будет строить? Ты? Или у тебя есть отряд строителей? А где эти строители? Или ты владеешь магией, и по взмаху волшебной палочки все появляется?

– Интересное предположение, но нет. Магии не существует. Всё, абсолютно всё это только результат технологического прогресса. У меня есть специальные пиксеботы, которые строят… Не буду вдаваться в подробности. Слишком сложно. Вы до этого уровня развития еще не дошли.

– Ну их тогда эти подробности. Главное, чтоб было хорошо. А остальное не важно, – спокойным голосом произнес объект Петрович.

7 глава.

Я приоткрыл глаза. Потянувшись всем телом, встал с кровати. После интенсивной игры в футбол с пингвинами я пришел в свою комнату прилечь, чтобы немного отдохнуть. В итоге проспал часа три. Вот это поворот. Для меня это очень необычно – ведь я никогда не сплю днем. Всегда стараюсь успеть сделать как можно больше. Не могу игнорировать свободное время, когда есть возможность чем-то заняться – настолько это важно для меня. Всегда понимал, что это способно освежить и тело, и душу. Но сейчас я на курсах счастья. Других дел и занятий у меня нет. Поэтому больше нечего успевать, кроме как познавать счастье и все нюансы, что предоставляет этот курс. А сон – это же тоже элемент счастья, как говорит дед Матвей.

Это был четвертый день моего прохождения курса счастья, а было ощущение, что прошла целая вечность. Скоро седьмой день – день окончания недельного испытательного срока. Я уже решил остаться и пройти курс до конца. К тому же я подумал, что надо будет спросить у деда Матвея как сообщить своим родителям, что со мной все в порядке. Что скоро по окончанию этого курса я позвоню и приеду к ним. А то они, наверное, переживали. Да, твердо решил я, надо будет спросить у деда Матвея. Как только увижу его, так обязательно узнаю. Но немного позже. Я понял, что сильно проголодался от футбола. Еще бы – два часа бегал как бешеный и отбирал мяч у пингвинов. Сложное это дело. Они такие прыткие и склизкие – так и утекают от тебя. Сложно, но очень весело. Поэтому спланировал сначала пойти поесть жареную куру. Мой живот ласково заурчал, как только я подумал о еде. Заурчало и все остальное внутри меня, от макушки до кончиков пальцев. Всё было решено. Поэтому я поспешил к еде. Вкусной и манящей.

Зайдя в столовую, я услышал со всех сторон:

– Будь доволен как Баба Ионов.

Радостно улыбаясь, я повторил в ответ то же самое и направился выбирать еду. Тут все такие веселые и дружелюбные. Я подумал, что, наверное, они уже завершают курс, поэтому такие довольные и доброжелательные. Это так приятно. На кого ни глянь – у всех глаза сияют от радости. Словно идешь по берегу моря, а навстречу тебе – лучший друг. И ты начинаешь непроизвольно улыбаться и светиться. Почему именно по берегу моря? Не знаю. Видимо у меня это ассоциируется с прекрасным. Набрав с раздачи куру, я стал оглядываться в поисках свободного места. Увидел его возле Вени и Вани и сел к ним.

– Привет, – поздоровался я, и начал есть.

– Как сам? – спросил Ваня или Веня.

– Сам как? – спросил Веня или Ваня.

– Всё прекрасно, – чавкнул я, уплетая куру с удовольствием. – Очень вкусно.

– И нам вкусно, – чавкнули они в ответ. – Так сильно, что эта еда нам никогда не надоедает!

– И много вы ее уже съели? Давно вы здесь? – поинтересовался я.

– С марта, – ответил Веня. Или Ваня.

– Этого года? – недоуменно спросил я.

Ведь сейчас сентябрь. Неужели они тут полгода?

– С марта, – ответил Ваня, улыбаясь. Или Веня.

– Понятно, – улыбаясь сказал я.

Я решил, что они прикалываются. Ваня и Веня были очень похожи друг на друга. И внешне и повадками. Даже вилку держали на один манер. И ели синхронно. Но если взглянуть только на одного из них, то становится ясно что они совсем разные. А если смотришь сразу на двух, то это различие стирается, будто бы размывается водой. Это было так странно и забавно одновременно, что мне стало весело.

Дверь в столовую открылась и вошла девушка. Она показалась мне знакомой. Я немного напряг свой мозг и понял, что я ее видел возле аквариума, в тот первый день, когда бегал по коридорам и пытался найти выход. Она мне что-то говорила про рыбок. Я в тот день был очень взволновал и испуган, что не запомнил, что именно. Ну да ладно.

– Будь довольна как Баба Ионов, – сказали все. И я, в том числе, но чуть с опозданием, из-за того, что вспоминал нашу встречу.

Взяв еду, она подсела к нам. Другие места были до сих пор заняты. Любят тут покушать, понял я. Похоже в столовой постоянно полная посадка. Со всех сторон доносились радостные возгласы и смех. Все люди ели, разговаривали и смеялись и я отчетливо понимал, что они совершенно беззаботные и при этом заняты. Заняты быть счастливыми. Черт возьми, подумал я, да они, наверное, счастливы так же, как я. Все до единого. Особенно я-то уж точно.

– Как ваши рыбки? Никто их не обижает? – проявил я вежливость. Да и просто что-то захотелось поболтать. Приподнятое настроение всегда вызывает у меня приступ болтливости.

– Живут и плавают. Их никто не обижает. Они же совсем крохотные. Хи-хи. Как таких обидеть. Но аквариум у них просто гигантский. Спасибо, – она улыбнулась и кинула в рот куру.

– Да, это самый большой аквариум, который я видел за всю свою жизнь. Он просто великолепен, – восхищенно подтвердил я, отправляя очередной кусочек себе в рот.

– Спасибо, мне приятно, – смущенно улыбнулась она.

– Меня зовут Денис, – представился я.

– Можете называть меня Саша. Или просто С. Так даже легче запомнить. Хи-хи.

– Просто С? Ха-ха-ха, – засмеялся я. – Хорошо, запомню. А вы давно здесь?

Не знаю почему я у всех спрашиваю это. Возможно, хотелось узнать, как быстро они освоили все нюансы курса счастья. Или просто мысли витали где-то.

– Мне было десять лет. Я наблюдала за рыбкой в реке. Она была такая красивая, такая позолоченная, что я не могла отвести глаз. Сильно нагнувшись к воде, я не удержалась и упала туда. И начала бултыхаться. Плавать я тогда еще плохо умела, думала, что не выберусь. Но меня вытащил кто-то в плаще. Он навал себя мистер Щупл. Предложил показать золотую рыбку. А потом я оказалась тут. Теперь у меня есть гигантский аквариум, с большим количеством рыб. Это моя мечта детства.

– Пыталась поймать золотую рыбку, чтоб загадать желание? Ха, – весело произнес я.

– Можно сказать и так, хи-хи, – прыснула она. – А в итоге желание исполнилось. Только это сделал мистер Щупл.

– А со мной никто не хотел играть. Мне было семь лет. Мне было так скучно и грустно. Мистер в плаще привел меня сюда, и познакомил с ним, – сказал Веня или Ваня, указывая на Ваню или Веню. – Всю жизнь мечтал о друге, и тут моя мечта сбылась.

– Мечта сбылась, – произнес Ваня или Веня.

– Ого, – удивился я. – Так вы тут с самого детства?!

– Оно всегда тут, – сказали Веня и Ваня, указав рукой на свое сердце.

– Значит вы выходите домой, а потом снова возвращаетесь сюда? А как часто вы возвращались к родителям, к друзьям? Вы же выходите наружу?

– А зачем?! – воскликнула С. – Нам же и тут хорошо. У нас все есть что нам нужно.

– Вы что никогда не выходили из этого дома, с тех пор как пришли сюда? – допытывался я.

– Ни разу, – сказали Веня и Ваня хором.

– К тому же прошло не так много времени, пара месяцев кажется. Ну или лет. Успеем выйти. А пока нужно успевать наслаждаться рыбками, – рассуждающим тоном произнесла С.

Пара месяцев? Внешне ей сейчас все двадцать. А говорит, что было десять лет. Пролетело время и не заметила? Или снова шутки шутит.

– Вкусно, – довольно произнес Ваня. Или Веня.

– Да, мне тоже нравится, – подтвердила С. – А я видела тебя сегодня на футболе. Ты так забавно играл. Первый раз?

– Да, – слегка смутился я. – Первый раз вышел на поле. До этого только с трибун смотрел.

– У тебя очень хорошо получилось. Помню, когда я первый раз играла, то падала почти каждые пяти минут. А пингвины у меня сразу же мяч отбирали, как он оказывался у меня. Вот это была умора. Хи-хи-хи.

– Ха-ха, – мне было очень весело. – Я бы на это посмотрел. Может сыграем завтра вместе. Будем пасовать друг другу?

– Да, конечно, Дениска, – весело улыбнулась она. – Я бы с удовольствием с тобой поиграла бы в пасы.

– Вот, тогда договорились, – обрадовался я, продолжая жевать курицу.

– А мы придем за вас болеть, – произнес Ваня или Веня.

– Будем болеть за вас, – подтвердил Веня или Ваня.

– Спасибо, мальчишки, очень приятно, хи-хи, – Саша смущенно опустила голову в тарелку.

– А потом можно зайти посмотреть твоих рыбок. Проверить как они плавают в их стеклянном океане, – меня было не остановить. Я хотел успеть на все развлечения. – Если ты, конечно, не против. Можно, С?

С не успела мне ответить.

– Будьте довольны как Баба Ионов, – произнес четырехрукий Паша, входя в столовую. – Через 10 минут состоится выступление Павла Великолепного на Главной сцене. Пятая гитарная симфония. Приходите, кто хочет заряд позитива и счастья. Приходите все! Прямо сейчас! Только для вас! Все-все-все!

– Пойдешь? – спросила меня С, вставая из-за стола.

– Да, – не раздумывая, ответил я и встал следом.

Мне стало интересно, что это за симфонию сочинил Павел. Решил сходить на концерт, а потом искать дед Матвея. Мне нужно было поговорить с ним о том чтобы он сообщил обо мне моим родителям.

Кажется, все из столовой решили пойти на концерт. На выходе из столовой уже образовалась пробка. Видимо тут много любителей симфоний Павла Великолепного. Все толпились и толкались, пытаясь пролезть. Но на мое удивление, все были веселые. Даже в такой толкучке никто не терял позитивного настроя. Нас несло как по волне в этой куче народу, поэтому мы с С потерялись, пока добирались до двери. А выйдя в коридор, уже стало бессмысленно ее искать, народу было пруд пруди. Поэтому я двинулся туда куда шла вся толпа. Один и со всеми. Зачем мне на этот концерт? Не знаю. Но счастливое чувство толпы вело меня со всеми следом. Можно было подумать. Не хотелось. Что-то сделать, к чему-то стремиться. А какая цель? Сейчас была одна цель – послушать концерт.

Я стал понимать, чего мне не хватало всю жизнь. Я не умел расслабляться. Я только и делал что, развивался, учился, проходил курсы. И так далее. И снова, и снова. И так по кругу. А сейчас мною овладела расслабление и умиротворение. Я жил и наслаждался. И, казалось бы, ничего не волновало.

8 глава.

День двести десятый. Дневник исследования. Я, Щупл М, продолжаю изучать людей. Хм… Людей… Петрович приучил называть их людьми, а не объектами исследования. При нем конечно я не называю их объектами исследования, а просто объектами. Не нужно ему знать ничего про изучение и исследование. Он не должен этого знать. Даже догадываться. Хотя мне кажется, что ему все равно на это.

– Да какие это объекты? Они же субъекты. Это люди, – ответил он мне недавно. – Каждый человек уникален и индивидуален. А, называя нас объектом ты будто бы лишаешь нас этого. Понимаешь?

– Да, понимаю, – ответил я. – Вы, люди, очень необычны, в этом я убедился. Это… Как вы это делаете? У вас, наверное, внутри есть какой-то генератор? И он вас индивидуализирует?

– Ха-ха-ха, – засмеялся Петрович. – Генератор внутреннего света, внутреннего радио, как бы правильно это сказать? У каждого он свой. И каждый момент, каждый наш шаг изменяет нас, делая нас необычными. Теперь осознаешь почему мы не объекты?

Да, они не объекты, а объекты исследования. Это другое, и это всё объясняет. Но с тех пор при нем называю их людьми или жителями. Хотя последнее время стал замечать, что все чаще и чаще такое происходит не только при нем. Когда я один что-то размышляю, или когда записываю дневник исследования на диктофон, то тогда тоже. Сначала не обращал внимание. А теперь понял. Привык, наверное. Ну да ладно про это.

Уже прошли месяцы испытаний. Могу сделать некоторые выводы и подвести промежуточные итоги. Проверил реакции людей разных возрастов, разных желаний, разных аур. К каждому можно найти подход. Это плюс. Каждого можно осчастливить. Еще один плюс. Но методы для всех разные. Желания у всех разные. Это хоть небольшой, но минус. Впервые встречаюсь с такой расой, у которых такое колоссальное количество различных желаний и мечт. Проработав уже с пятью разными расами, я думал, что примерно у одного возраста примерно одни желания. Но тут полный кавардак.

Так-с, могу сделать главный вывод – дети больше подвержены счастью. У них выше среднего уровень счастья в жизни, а также вероятность, что они продолжат заниматься любимым делом. Оптимальный возраст для начала экспериментов – 7-12 лет. Из таких можно легко лепить идеального человека для будущей ионизации.

Но и со взрослыми людьми тоже много достижений. Особенно с теми, кто познал много горя или вовсе не знал счастья в жизни. Они так жадно хватаются за любую соломинку, держат ее и не хотят отпускать. Будто бы это их последний шанс быть счастливыми. Наверное, за всю жизнь люди могли насмотреться на ужасные моменты так, что им теперь достаточно любой малости, чтобы поверить – это и есть лучшее. При этом жутко довольные.

Следующий вывод – с одной стороны детей сложнее привести сюда. По той причине, что с ними зачастую ходят взрослые люди, которые не подпускают меня к детям. Я всегда заранее осмотрюсь и, когда окончательно уверен, что ребёнок идет один, только тогда подхожу к нему. Но с другой стороны детей проще убедить пойти со мной, нежели взрослых. Поэтому если ребенок ходит один, то для меня не составляет особых трудов сделать его новым жителем.

Столкнулся еще с небольшими трудностями. В связи с еженедельным увеличением количества объектов исследования, стало мало времени ходить по городу и искать новых. Не успеваю я заниматься и поисками, и исследованиями. Но нужно больше людей. Не могу остановиться на этом количестве. Нас, Щуплов, много. Поэтому и людей нужно как можно больше. Но как совмещать и то, и другое я никак не мог придумать. Но выход нашелся.

Сегодня ко мне приходил Петрович, и я случайно проговорился ему об ситуации, что сложно ходить по городу в поисках новых жителей. Тогда он подал гениальную мысль как можно привлекать людей, не тратя время на поиски. По крайней мере мне эта мысль показалась гениальной. И я доверился.

– Я много лет был бродягой, много всего повидал по миру, – начал он. – Самый легкий способ завлечь чем-то или куда-то людей – это реклама.

– Что за реклама? – заинтересовался я.

– Это когда кто-то о чем-то рассказывает на публике, а публика обращает на это нечто внимание и ведется. Ну это если во вкратце.

– Но если выходить на публику, то это не решит проблему. Я таким же образом хожу и ищу новых жителей. Только отбираю из них нужных.

– Да можно тебе не ходить никуда, а например расклеить объявления или листовки раздать, приглашая сюда.

– А что писать в этих объявлениях и листовках? Приходите в дом счастья? И даже если использовать такой метод, мне придется быть в городе, чтобы раздавать эти листовки. Опять возвращаемся к первой проблеме.

На что Петрович ответил:

– Тебе не придется там стоять. Найми кого-нибудь будто на работу. Выдай ему листовки, а он уже будет раздавать. А насчет текста листовки надо подумать, – он начал рассматривать потолок, а через некоторое время произнес. – А что, если пригласить их на курсы? Курсы счастья. Я таких листовок с курсами столько повидал. На какие только курсы не приглашали. Думаю и на это кто-то да клюнет. И клюнет тот, кому будет необходимо это счастья. Те, кто будет больше всего нуждаться в исполнении желаний.

– Идея в общем-то хорошая, надо будет обдумать, – я ушел в свои мысли и начал бормотать. – Да, времени действительно очень не хватает, столько уже людей привели, и нужно желание каждого выполнить.

Петрович это услышал.

– Да, исполнение мечт и желаний это важно, – согласился он. – Слушай, а сможешь и мое желание выполнить?

– Я же уже его выполнил. Ты хотел крышу над головой и ты это получил, – напомнил ему я.

– Это я помню, спасибо тебе большое. До сих пор не пойму зачем ты это сделал. Да и в принципе зачем ты всё это делаешь. Но я вижу, что ты всем желаешь только добра, всех делаешь счастливыми. И меня сделал. Значит ты хороший. Но… у меня есть одна несбыточная мечта детства. Не та в которой я хотел попасть в центр Земли. А серьезная. Если сможешь и ее исполнить, то я готов тебе вечно помогать… Например, принимать новых жильцов. Буду проводить им инструктаж. Тем, кто придет по листовкам. Буду вводить их в курс дела. А тебе не придется тратить на это время. У тебя будет больше времени на исполнения желаний.

– Хорошо, говори, что ты хочешь, – согласился я.

– Хочу сниматься в сериалах, – выдал Петрович.

Я думал, что он загадает что-то действительно несбыточное, а тут оказалось так просто. Тем более он подал действительно еще одну хорошую идею насчет проведения инструктажа. Он будет вводить в курс дела, будто бы это занятия по изучения счастья. Люди тем временем будут наслаждаться в моем доме удовольствий. А я параллельно буду проводить изучение объектов исследования. Как все складывается идеально. Петрович такой умный объект… человек. Разговоры с ним мне постоянно помогают и наводят на нужные мысли.

***

День двести двенадцатый. Дневник исследования. Я, Щупл М, сегодня доделал листовки и нанял человека чтобы их раздавал. Мне конечно же помог Петрович – текст составил и оформление додумал. А еще он придумал, чтобы человек раздавал листовки в костюме джина. Это персонаж местного фольклора, который исполняет желания людям. Думаю, это прибавит вероятность обращения по листовкам. Дал некоторые указания Петровичу по инструктажу для новеньких. Он сегодня спросил меня:

– А что мне им рассказывать? Они же на курсы будут приходить. А как долго будут идти курсы? Что узнавать на них будут?

– Желательно чтобы они остались, конечно. Надо будет для них сделать все что они захотят. Сделать их счастливыми. Чтобы они не знали ни забот, ни хлопот. Нужно будет показать им все 33 удовольствия этого дома. Чтобы они научились быть довольными. Чтобы захотели тут остаться.

– А если не захотят?

– Пусть тогда поживут неделю. То есть ты им скажи, что испытательный срок занимает неделя, а потом можно решить – продолжать до конца или уйти. А я с первого же дня буду их погружать в счастье. За неделю я сделаю так чтоб они не захотели уйти. А по окончании недели, если они не заходят уходить, то я исполню их самое заветное желание.

– Ну а мне то что сказать? Как будут проходить занятия или что им делать куда ходить?

– Да какие занятия. Они будут только отдыхать и наслаждаться этим. Футбол с пингвинами, поедание жареной куры и прочие наслаждения. Ты же сам знаешь, чем тут можно заняться и как расслабляться.

– В общем-то я понял, конечно. Встречу всех спокойно и вежливо. Как будто в семью принимаю.

– Да и еще. Они важный момент. Надо ввести специальное приветствие.

– Какое?

– Будь доволен как Баба Ионов.

– Эм… А что это за Баба Иона? Звучит как-то… загадочно что ли.

– Нужно чтобы люди понимали, что тут им желают только счастья и радости.

Но на самом деле это я хочу внедрить свой метод подготовки к ионизации. Люди подсознательно будут готовиться к ней. Хотя будут думать, что это только история, забавная легенда и не более. А на самом деле в их мозгу будет откладываться мысль. Мысль о том, что в будущем их ждет ионизация. Ну и к тому же я рассказал эту легенду Петровичу.

– А еще, – начал я. – Ты должен будешь рассказать легенду как появилась такая фраза. Это будет некой фишкой. В общем будто бы жила тут в этом доме баба Илона. Она была так счастлива и довольная жизнью, что в итоге от этого распалась на ионы.

– Ничего ж себе, какая история. В нее ж никто не поверит. Что за сказки такие?

– Да не важно поверят или нет. Это же просто вымысел, часть этой фишки. Только расскажи ее так с эмоциями и выражением. Чтоб она завораживала. Ты умеешь так, я знаю.

– Конечно умею. Всё сделаю в лучшем виде, не беспокойся.

В общем теперь налажен конвейер поступления людей в дом. Надеюсь, их будет немало. Для Щуплов нужно очень много счастья. К моменту, когда они выйдут на связь, все должно быть готово. Щуплы превыше всего. Я выполню свою миссию до конца.

***

День триста пятьдесят третий. Дневник исследования. Я, Щупл М, пытаюсь связаться с базой, до сих пор безуспешно. Почему никто не отвечает? Сигнал уходит. По крайней мере мне так кажется. А в ответ тишина. Мне так одиноко без Щуплов. Да, я подпитываюсь от объектов исследования. Я приободрен и доволен тем, что я делаю важное дело. Все ради нас, Щуплов. Но мне не хватает вас…

Щупл Л, где же ты? Я до сих пор не перестаю верить, что вы смогли избежать столкновения с астероидами. Верю… Надеюсь… Л…

9 глава.

Я открыл один глаз. Выспался ли? Затем закрыл его. Да, вроде бы выспался. Тогда я потянулся что есть силы, даже все захрустело в моем теле. И вдруг я понял, чего мне хочется больше всего на свете – высыпаться. Высыпаться каждый день. Каждый час. Иногда лучше ночью, а иногда днем. Но каждый час, всегда. Спать это прекрасно. Спать это восхитительно. Итак, решено, беру это на вооружение. Надо делать так каждый раз. Как же это круто – лежать и ни о чем не париться, никуда не торопиться. Просто быть довольным. Довольным и умиротворенным. Или просто с отдыхом. Почему бы не быть ему каждый миг? Вот в чем дело.

Повалялся я еще пару пять. А может и полчаса. Время не замечаешь, когда никуда не торопишься. Когда лежишь и просто наслаждаешься моментом. Мне так уютно было лежать и ничего не делать, решительно ничего и не надо было делать. Через некоторое время я решил, что пора вставать куда-нибудь пройтись… Но куда? Сначала задумался о том куда идти. Потом решил не решать и не думать, а просто пойти. Выйдя из комнаты, я бездумно пошел по коридору, наслаждаясь. А чем я, собственно, наслаждаюсь? Тем, что я есть. Тем, что мне хорошо. Тем, что я счастлив. Да – это так. И тогда я задумался – может ли человек быть довольнее чем я? Возможно, но маловероятно. А если и есть такие, то процент ничтожно мал. Я ощущал такое нереальное удовлетворение, что не высказать словами. Забавно, что я хотел идти бездумно, но мысли так и кружились у меня в голове. Даже в такие моменты счастья яне переставал размышлять. Наверное привычка, за всю жизнь приучился жить в таком темпе. Хотя в общем-то неважно.

– Привет, Денис, – услышал я сквозь мысли. Это была Саша.

– Привет, С, – поздоровался я с ней.

– Хи-хи-хи, – хихикнула она.

– Что такое? – улыбнулся я ей.

– У тебя такое серьезное лицо было, когда ты шел. Серьезное, но довольное. Я и не знала, что такое бывает. Даже интересно стало, о чем думал.

– Да так, всякие мысли… О счастье… О наслаждениях, – начал я смущенно.

– О, тогда понятно… Счастье – это интересно! Расскажешь? – игриво спросила она.

– Я думал о том, что конкретно людям нужно для счастья. По сути, у каждого своё виденье этого, свои мечты и желания. Но если расширить это на всех, то получается, что человек доволен если у него все есть, если он ни в чем не нуждается. Но вот тогда вопрос – в тот момент и наступает счастье? Или это приходит постепенно? А если человек доволен всем, то, что должно произойти чтобы нарушилась эта хрупкая конструкция счастья. И хрупкая ли она? Может быть это может окрепнуть настолько сильно, что никакое горе его не надломит.

– Постой, постой, постой, – Саша взяла его за плечи и потрясла. – Я не успеваю за твоими мыслями. Хи-хи-хи. Ты всегда был таким…философом?

– Я всегда любил думать и докапываться до сути. Всегда хотел понять повод, причину и смысл той или иной ситуации. Любил заглядывать под капот, чтоб посмотреть, как работает мотор. Это же так интересно. Было… А что сейчас? Сейчас будто и докапываться ни до чего не нужно. Будто я уже познал всё. Познал всё что всегда хотел узнать. Тут речь даже не о знаниях как таковых, а о цели получения этих знаний. Я стал счастливым и теперь всё реже и реже начинаю задумываться.

– Задумываться о чем? – поинтересовалась Саша.

– Обо всём. Просто реже стал думать. Меньше стал философствовать о смысле жизни, о будущем. Теперь я просто наслаждаюсь моментами. Счастливыми моментами. Живу настоящим. Живу здесь и сейчас. Живу довольным. И это очень важно. Но… Но вроде бы боюсь упустить что-то еще более важное.

– А это разве не самое важное? – спросила Саша. – Разве не этого хочет любой человек? Быть счастливым. Хи-хи.

– Да, верно конечно, – улыбнулся я. – И я это чувствую. Даже сейчас стоя тут с тобой и разговаривая, я чувствую себя счастливым.

– Счастливым, потому что общаешься со мной? – С улыбнулась.

– Да, и это тоже. Из-за этого думаю в большей степени.

– И мне становится хорошо с тобой. Хотя мы всего лишь разговариваем. Но даже то, что мы болтаем уже замечательно. Я часто об этом думаю. Все когда-нибудь бывает в первый раз. Хи-хи. И ты тоже скоро поймешь. А что ты сейчас чувствуешь? Просто поговори со мной. Расскажи что-нибудь. Или просто слушай. Свое сердце.

– Я, кажется, понимаю, – сказал я и улыбнулся. – Я хочу, чтобы ты…

Я не успел продолжить. Саша, или просто С приложила свой палец с моим губам, будто бы приказывая замолчать.

– Хи! Сможешь меня догнать? – Саша развернулась и побежала.

И я помчался за ней. Какая же они взбалмошная, но прикольная. Саша забежала за угол коридора. Когда я забежал следом, ее и след простыл. Зашла в какую-то комнату, понял я. Посмотрел по сторонам, и показалась что одна из дверей чуть-чуть шевелится. Я зашел туда. И встал как вкопанный. Я уже заглядывал сюда. В первые дни дед Матвей показывал мне эту комнату. Это комната Филиппа. По телевизору шло какое-то реалити-шоу. Взгляд парня был направлен прямиком на экран. Вот же забавно какая мечта у него – иметь возможность всю жизнь смотреть телевизор. Он это получил. Я подошел к нему – это было завораживающее зрелище. Можно было подумать, что он действительно сросся с креслом, в котором сидел. Он почти не двигался, только глаза время от времени моргали, и грудь еле заметно двигалась от дыхания.

– Будь доволен как Баба Ионов, – весело сказал я ему.

Он в ответ молчал. Продолжал смотреть на экран. Что-то странное было в нем. Нет, конечно то, что человек утыканный проводами, не двигается и смотрит в одну точку не может не показаться странным. Но тут было что-то другое. Что-то, что я пытался вспомнить, но не мог. Что-то, что казалось таким важным. Но я не вспомнил. Я вообще не успел ничего вспомнить. Зачем я сюда вообще зашел? Искал С. Тогда я оглядел комнату в поисках ее. В комнате я не увидел С, поэтому вышел в коридор. Где ее искать в этом лабиринте? Ладно, подумал я и пошел дальше ходить и бродить. Счастливый и довольный.

***

– Здравствуй, Денис, – дед Матвей вышел из какой-то комнаты как раз в тот момент, когда я проходил мимо нее.

– Здравствуй, дед Матвей. Будь доволен…

– Буду, буду. Обязательно, – бодро сказал он, улыбнувшись. – А ты как? Познал счастье? Уже неделя прошла. Испытательный срок подошел к концу. Теперь можешь решать – остаться тут и получить исполнение своего главного желания или же ты хочешь завершить курсы счастья досрочно? Выбирай.

– Я решил продолжить. Я решительно настроен завершить эти курсы счастья. Даже не потому, что я привык все доводить до конца. А просто потому, что мне они нравятся. Потому что я получаю от них удовольствие. По-настоящему получаю. Ты ведь знаешь о чем я говорю верно?

– Да, конечно, понимаю. Ну а теперь можешь загадать свое заветное желание. И ждать его исполнения. Исполнится оно сегодня же. И ты будешь счастлив. И доволен. Да.

Я назвал ему свою самую главную мечту, которую я сейчас хотел больше всего. Сделал я это не подумав, на эмоциях. Хорошо ли это? Да. Но… После этого я пошел дальше бродить по коридорам, раздумывая куда бы мне зайти, а дед Матвей ушел, сказав, что мое желание скоро исполнится. Что ж… Осталось только ждать.

***

– Денис, а ты идешь на футбол? – спросил догнавший меня Павел. – Пойдем, сегодня играет королевский пингвин в позиции нападающего. Пойдем не пожалеешь! Ну же, Денис, не думай, погнали поскорее на футбол. Хотя бы просто посмотреть. Пойдешь? Или да?

– Конечно пойду, – наконец-то вставил я хотя бы слово в непрекращающийся монолог Павла.

– А я, наверное, буду вратарем, если Генка не придет первый, и не займет ворота. А если он меня опередит, то буду защитником. Хочу обыграть этого нападающего пингвина. А кто больше всего контактирует с нападающим противников? Конечно же защитники, или вратарь, если до него дойдет дело. Вот же будет умора, когда я отберу у него мяч, обведу и отдам пас. Ты только представь, бежит он с мячом, обходя всех противников, а тут я выскакиваю и в мгновение ока мяч у меня, а он стоит и понимает. Ха.

– Да, это будет прикол! – поддакнул я, улыбаясь.

– Еще бы! А я потом еще новую симфонию напишу про это. Ты представь только. Я буду играть, бегать за мячом, а в голове уже будет образовываться мелодия новой симфонии. Вот же класс! Не, ты только представь! А потом как напишу и всем покажу, все будут представлять будто бы это они бегают по футбольному полю и отбирать мяч у королевского. Вот это будет супер!

Пока мы шли до футбольного поля, Павел так и не умолкал. Дальше я и слова не смог вставить в его не прекращающийся поток слов. А я и не переживал. Мне было классно. От предвкушения футбольного матча. От прикольного матча. Я знал, что он будет таким. А какой он еще может быть, когда против команды людей играет команда пингвинов? И мне это было по кайфу. Или по мюзле, кому как нравится.

Зайдя на крытый стадион, я увидел на трибунах Сашу. Или просто С. Вот куда она убежала! Павел пошел готовиться к матчу, переодеваться и переобуваться, а я направился к трибунам.

– Догнал тебя! – весело сказал я, подходя к ней.

– Хи-хи! Долго же ты бегал! А я забежала в комнату, сидела, ждала тебя, а тебя все нет и нет. И решила пойти на футбол. Так что это не считается, не догнал меня. Бегай быстрее, а не то упустишь. Хи-хи.

– Считается, не считается, но я всё же тут.

– Раз тут, то крут. Хи-хи. А ты за кого сегодня болеть будешь?

– Даже не знаю. Павел говорит, что за пингвинов сегодня королевский выйдет на нападение. Вот хочу посмотреть на его игру.

– Да ладно?! Я тогда буду за пингвинчиков!

И я почувствовал, как внутри меня течет что-то нежно-ласковое и теплое. Очень приятное. Словно миллионы детей, у которых наконец-то появилась новая игрушка. И я был счастлив. Счастье есть, счастье здесь – пронеслось у меня в мыслях, и мы с головой погрузились в футбольный матч, крича, болея и веселясь. А иногда поглядывал на С чтобы увидеть ее улыбку и ее веселье. Да, это можно было назвать счастьем, а может тем, что мне это только показалось.

10 глава.

День три тысячи восемьсот сорок третий. Дневник исследования. Я, Щупл М, весьма обеспокоен некоторыми людьми. Они не всегда счастливы, хотя в большинстве своем вполне благополучны. Вспышки недовольств появляются все больше и больше. Недовольств это конечно сильно сказано. Скорее отсутствие сильного довольства. На первый взгляд это лишено смысла – ведь я исполняю все их желания, и они живут в лучшем месте на Земле. Но на самом деле будто бы им чего-то не хватает. Не могу понять в чем дело. Такое ощущение, что достигнуть своего полного довольства, своего пика счастья, они не могут двигаться дальше. Словно их что-то терзает, становится скучно или тревожно. А моя задача заключается в том, чтобы непрерывно разнообразить их жизнь, помогать им приобретать все большее и больше удовольствие. Но они начинают деградировать. У них пропадает мотивация. Они перестают хотеть чего-нибудь. Их душам уже не нужна стимуляция. Испытав удовольствие раз два, даже десятки раз, они довольны. Но если это продолжается месяцами, а то и годами, то все сложнее и сложнее достичь желаемого результата. В конце концов у кого-то возникает отвращение к тому делу, которым они занимались с удовольствием. Желания утрачиваются. Таких мало, но они есть, и чем больше времени проходит, тем чаще появляются такие ситуации.

Размышляя на эту тему, я решил уточнить некоторые моменты у Матвея Петровича. Спросил я сегодня у него:

– Скажи, Матвей Петрович, ты стал тут доволен своей жизнью?

– Да, в общем-то, конечно, доволен. Я получил всё, что хотел. Я уже и забыл какого это быть бродягой, когда холодно и голодно. Теперь у меня не жизнь, а малина. Причем без всякой нервотрепки. К тому же исполнилась моя давняя мечта – стать актером. Как же замечательно садиться вечером перед камином, заворачиваться в плед, брать в руки стакан кофе и читать сценарий следующей серии, в которой предстоит сниматься. И каждая роль – словно открывается дверь в иную жизнь.

– И ты так же счастлив, как и в те дни, когда ты только получил свою первую роль?

– Вроде бы да. Но всё же не совсем. Когда я получил свою первую роль, как сейчас помню, у меня сердце разрывалось от радости, от эмоций. Сейчас сердце будто бы полностью заполнилось этой радостью. Как если бы в море наступил полный штиль, но тем не менее море тут, оно есть, и это уже греет душу. Нет огромных волн, на которых можно весело попрыгать и порезвиться, но можно просто смотреть на водную гладь и погрузить в нее свои мысли, ни о чем не думая. Это очень приятное чувство.

– А можно ли сделать так, чтобы волны в этом море снова бушевали и плескались? Или чтобы они постоянно бурлили и кипели?

Петрович взглянул на меня добрым и спокойным взглядом, подумал некоторое время и улыбнувшись ответил:

– Хотел бы я, конечно, испытать это еще раз. Очень хотел. Но боюсь не получится. Вернее, может получиться, но… Не знаю, как сказать. Наверное только если стереть память и заново дать мне первую роль, – произнес он, а потом засмеялся от своих же слов.

– Хм. Идея, конечно, интересная, но это невозможно. Не существует стирания памяти. Человеческий мозг слишком сложный механизм, чтобы там могла образоваться дыра. Это всё фантастика, – опроверг я его мысль.

– А вот это всё не фантастика? – Петрович развел руками. – Сколько всего фантастического ты сделал для всех людей? По крайней мере, в моем понимании, оно такое. Может для тебя это обыденность. Для меня в общем-то и ты был когда-то фантастикой. А теперь вот – лучшим другом стал.

Вот эта последняя фраза показалась мне странным. Он считал меня другом. Я никогда об этом не задумывался. Не знал, что у меня тут может быть друг. Я Петровича всегда воспринимал как объект исследования. Общаясь с ним и проводя эксперименты, я просто готовил его к финальной стадии. А он разглядел в этом дружбу. Или хотел этого. У него действительно была врожденная способность к доверительному отношению к окружающим. И окружающие отплачивали ему тем же. Без сомнения он очень мудрый и интересный человек. Не удивлюсь что и других он считает друзьями, если не всех. Но меня он назвал лучшим. Лучшим другом.

У нас, Щуплов, нет такого понятия как друг. Изучив людей и поняв, что для них означает дружба, я могу сказать, что у нас, Щуплов, каждый друг другу является другом. У людей это не так. Люди не могут назвать другом каждого другого человека. Они выбирают того, кто будет другом для них и кому они хотят быть другом. Для людей друг это тот, кому они могут довериться. Тот, кому они могут рассказать всё самое сокровенное и тайное. Тот, кого они готовы поддержать как бы худо не было. Так сложилось что люди общаются друг с другом прежде всего через этих избранных людей. У нас, Щуплов, это обычное поведение. Мы всегда друг другу доверяем, всегда готовы поддержать друг друга. Ведь Щуплы это превыше всего. Мы все делаем ради всех. Мы едины.

Если задуматься – Матвей Петрович – это единственный кому я открыл свое истинное лицо на Земле, но не потому, что посчитал его своим другом. И не потому, что хотел стать его другом. Как я уже сказал, он для меня всегда был только объектом исследования. Первым объектом исследования. И всё же… Он назвал меня другом. Не просто другом, а лучшим. И я немного растерялся. Хорошо, не растерялся – но сдержался. К тому моменту я очень многому научился него. Но всё же я проигнорировал его фразу о друге, и ответил на его предыдущий вопрос про фантастичность всего что я делаю.

– Да, я понимаю, что всё это было фантастикой. Но пойми. Я побывал уже на многих планетах, узнал о многих расах живых существ. И нигде не встречал старание памяти. Если у кого-то память и пропадала, то это был результат несчастных случаев. Специального прибора для этого не встречал, и думаю его невозможно создать. Поэтому стереть память, чтобы снова испытывать нереальное счастье не получиться.

– Да это я так, пошутил про стирание памяти, хотя в душе надеялся, что и такой фокус у тебя спрятан в рукаве. А тогда даже и не знаю, что можно сделать, чтоб ощутить то первое чувство, те первые эмоции. А что случилось? Кто-то не хочет куру? Или надоел футбол с пингвинами? Или какие-то еще развлечения людям перестали нравиться? Я что-то такого не замечаю. И в столовой, и на стадионе, да везде у всех глаза горят от счастья. А улыбку до ушей расплывается. Мне тоже это, если честно, не особо надо порой, но ведь интересно. День два без пингвиньего футбола, и все, снова хочется. Да думаю у всех так.

Да, у большинства аура счастья пылает. Большинство конечно всё ближе и ближе к стадии ионизации. В этом нет сомнений. Но…

Но, например, Филип. У него всё чаще и чаще случаются моменты упада. Я перепроверил все провода жизнеобеспечения – всё в порядке. Экспериментировал с разными телепрограммами. Результат от этого есть, но слабый. Не пойму, в чем дело. Он мечтал всю жизнь смотреть телевизор. Он это получил. Почему он теперь несчастлив.

Еще сегодня впервые у Степана появилась аура грусти. Я даже опешил, когда ее почувствовал. Так человек никогда не грустит. Или почти никогда. Я не мог понять, что случилось. Спустя полчаса грусть пропала, он снова стал веселый. Я так и не понял, что именно послужило причиной смены настроения. Может внутренняя батарейка села. На время.

Или же, например новенький объект исследования Денис. У него с первого дня странный результат. То он счастлив по полной. То он впадает в тоску. Какой-то волновой эффект. Что самое удивительное – такой результат с самого первого дня. У других подобное состояние начинало появляться спустя много времени. А первые дни они сияли от счастья. Но Денис какой-то странный. Я бы даже сказал, пугающий. Мне все время кажется, что у него есть свой мир, из которого он никак не может выйти. Но я буду продолжать стараться его оттуда вытащить. Стараться сделать так, чтобы его поглотил этот дом удовольствий. И тогда он не сможет устоять.

Или же Анастасия с Ульяной. Они всё чаще и чаще ругаются друг с другом. Но почему? Вроде бы у них есть всё что они хотели. Зачем им ругаться? Они ведь могут просто помолчать. Но как только увидят друг друга, срываются друг на друга и не могут остановиться. За этим стоит какая-то довольно сильная неприязнь. Я пытался разгадать природу этого явления, но у меня ничего не вышло. Мне кажется, они друг к другу подлизываются, а сами друг другу не доверяют. Наверное, они слишком разные, чтобы дружить. У других людей тоже встречаю подобное отношение, но у этих двоих больше всего. Нужно иметь бесконечное терпение, чтобы смириться с этим. Поэтому я стараюсь думать о других, когда думаю о них.

К слову, больше всего к стадии ионизации готов Матвей Петрович. Думаю, в скором времени можно будет приступать. Но… С базой до сих пор нет связи. К сожалению… После стольких лет… Может быть всё это зря… Может быть уже не для кого делать эти эксперименты.... Надеюсь, я не остался один в этой вселенной… Только питаясь позитивом моих объектов я еще держусь. Хорошо, что мне его тут хватает. Где же вы Щуплы? Когда вы ответите? Для меня это очень важно.

11 глава.

Я очнулся от криков. Они доносились со всех сторон. Открыв глаза, я не сразу смог понять, где нахожусь. Вокруг был мрак, и что-то шелестело со всех сторон. Я сделал осторожный шаг и вздрогнул. Вокруг меня оказались деревья. Их ветви были переплетены, как вены в организме. Листва раскачивалась на ветру, и эти звуки напоминали шум подземной реки. Это зрелище было пугающим. Поэтому я испугался. Моя рука хотела подняться к лицу, чтобы прикрыть его и ничего не видеть, но я не смог этого сделать, так как мои руки оказались плотно зажаты между ветвями деревьев. Я попытался их высвободить, но ветки еще сильнее сжали мне запястья. Они были покрыты острыми шипами, которые впивались в мою плоть. И на фоне этого, где-то вдали слышались крики:

– Помогите! Помогите!.. Помогите кто-нибудь! Ну помогите же!

Я почувствовал, что кричу тоже. С ужасом я осознал, насколько оглушителен мой крик. От этого я чуть было не рухнул на землю. Я старался себя убедить, что мне не надо было кричать – это был кто-то другой. Но мои уши будто залило жидкой смолой. Я плохо видел и слышал. И тут я ощутил легкую, едва уловимую свежесть. Она была почти незаметна, но напомнила о чем-то очень знакомом. Это был легкий ветерок. Я ощутил его всем своим телом и вспомнил… Только сейчас я сообразил, что ни разу не выходил на улицу за все то время, что был в этом доме счастья. Я всё время находился только в доме, переходя из комнаты в комнату, ни разу не выходя на улицу. Всё было так необычно, так странно. Я смог освободить руки из ветвей и, сбросив оковы раздумий, пустился в сторону криков.

Вскоре почти достиг их источника. Выбежав из кустов, я очутился на полянке. Если быть точнее, то на уступе скалы. И вниз вела глубочайшая пропасть. Чуть поодаль я увидел на краю обрыва своих родителей, свою семью. Я сделал шаг в их сторону. Часть скалы треснула и вот-вот готова была упасть в пропасть. Все смотрели в мою сторону, ожидая моей реакции. Одна за другой куски породы стали падать вниз и разлетаться на мелкие камушки. Меня охватил ужас. Ужас от того, что они могут упасть и погибнуть. Именно в этот момент мое сердце вдруг со страшной силой забилось в груди и кровь бешено побежала по венам. И тут я осознал – я совсем позабыл, совсем о них позабыл! В первые дни я всё собирался поговорить с дедом Матвеем чтобы сообщить им, где я и что со мной, но чем больше времени проходило, тем реже я думал о них. А последнее время даже и не вспоминал… Вообще....

Поглощая порции удовольствия и радости, я совсем забыл о своей жизни. Мне стало жалко себя, несчастного дурачка, который был лишен этого счастья. Счастья быть рядом с семьей. Или хотя бы видеть их краем глаза. Будто бы я теперь не знал кто я на самом деле. Поэтому мне стало казаться будто я – это все мое прошлое, которое живет в моей душе и скоро должно будет покинуть ее. И когда это произойдет, всё, что было таким важным в жизни, удивительным, добрым, светлым, может умереть.

Я побежал к ним, надеясь спасти. Но чем ближе я подбегал, тем сильнее наклонялась и трескалась эта часть уступа. Куски отламывались одна за другой, и я видел, что на их месте становится пустота. Подбежав совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, я увидел, как они начали падать вниз…, и я проснулся. В холодном поту. Вскочил с кровати и никак не мог прийти в себя. Комната, в которой я жил последнее время в этом доме, стала казаться совсем незнакомой и чужой, стало холодно и страшно.

Как я могу быть счастливым без моих родных и близких? Как я мог поддаться на искушение этой жизни. Сейчас я это стал понимать, но тогда не представлял себе, что со мной произойдет. Теперь я понял – не могу больше тут оставаться. Мне захотелось взбодриться и прийти в себя. Надо привести свои мысли в тонус. Я забежал в ванную, желая ополоснуть свое лицо холодной водой и только сейчас заметил, что тут нет зеркал. Вообще, во всём этом доме, с бесконечными комнатами я их не видел нигде. Но почему? Чтобы никто не мог увидеть во что он превращается? Всполоснув лицо холодной водой, я зажмурился. Легче не стало, а скорее наоборот, опять стало жутко. Но надо идти.

Нужно найти деда Матвея и спросить, как отсюда выйти. Теперь я вспоминал сон и реально стал понимать, что за весь месяц я ни разу не выходил на улицу. Только из одной комнаты в другую ходил. По этим бесконечным коридорам с бесконечными комнатами. Может мне самому попробовать найти выход и сбежать? С такими мыслями я стал ходить по коридорам в поисках выхода. И месяц ли прошел? Может быть, я потерял счет времени…

– Привет, Денис! – передо мной выросли Ваня и Веня.

Это было так неожиданно, что я даже вздрогнул и чуть не вскрикнул.

– Привет, парни, – придя в себя, ответил я. – Парни, вы не хотели бы отсюда выйти? Из этой цитадели счастья?

– Выйти? А зачем? Нам и тут хорошо, – хором ответили они, улыбаясь.

– Тут слишком хорошо. Так хорошо, что даже плохо, – не унимался я.

– Кому плохо? Нам отлично! – они бодро улыбнулись. – А почему тебе не отлично?

– Это сложно, – упавшим голосом ответил я, отступая от них. Кажется, они этого не поняли. Или не поверили.

– Будь доволен как Баба Ионов, – хмыкнули они и скрылись.

Я продолжил бродить по коридорам. Заглядывал во много комнат в поисках выхода. Но выхода на улицу нигде не было. Тогда я решил, что так может продолжаться вечно. Я ощущал в себе силу духа, которая не давала мне опустить руки. Поэтому я продолжал. Проходили часы, и мне стало казаться что время остановилось. Время как бы замедлилось, а потом растянулось, чтобы потом схлопнуться снова. Вокруг было тихо. Мне казалось, я слышу тихий смех или пение. Или даже пение. Заглянув в очередную дверь, я услышал звук гитары, а заглянув туда увидел Павла.

– О, Денис, заходи. Я тут такую музыку сочинил, обалдеешь. Давай проходи, нечего на пороге стоять. Присаживайся. Где ты витаешь-то? Заходи, оценишь мой новый хит. Садись, послушай. Ты сам-то играть умеешь? Проходи, не стесняйся, – тараторил Павел, не останавливаясь.

– Мне… некогда, – промямлил я, раздумывая как бы улизнуть.

– Да ладно тебе, я ж недолго, всего полчаса. Зато как льется мелодия! Хочется лечь и ничего не делать! Только слушать и наслаждаться. Ну, что? Начнем? Я уже все настроил. Могу чуть ускорить мелодию, чтоб тебя не задерживать. Если ты торопишься. В крайнем случае можно и так.

– Павел, а ты когда-нибудь выходил из этого дворца удовольствий? После того как попал сюда, – начал я прощупывать почву, резко сменив тему.

– Неа, я как попал сюда, так сразу расслабился. И больше не парюсь. А что там искать? Если все есть тут. Ну давай, проходи, сейчас будет очередная симфония Павла. Проходи, садись сюда, ух как сыграю сейчас. Это такие звуки! Не помню, чтобы их издавал кто-нибудь еще в мире.

– Я, пожалуй, пойду, удачи, – попятившись я вышел из комнаты. Я понял, что от него ничего не добиться.

И снова я продолжил хождение по этим лабиринтам. Бесконечным. Без выхода. Но он где-то же должен быть. Как-то все сюда заходят. Многие говорили, что их привел сюда мистер Щупл, но я его пока не видел. Да и другие говорят, что тоже его не видели, кроме того момента, когда он привел их сюда. Я видел тут много людей. Их было много. Я мог выделить по лицам тех, кто говорил со мной, и тех немногих, с кем еще не говорил. Всего я, наверное, видел человек сто пятьдесят. Кто-то должен знать ответ. Выход. Где он? Кто? Куда он ведет? И как найти его? Как? Где? Что? Почему? Когда? Зачем? Для чего? ГДЕ? Вот вопрос, на который у меня не было ответа. Значит, он был.

– О, Дениска, тебя я и искала, – передо мной возникла С. – Хожу, брожу по комнатам, везде тебя видели, а тебя нигде нет. А ты со мной в прятки играешь, хи-хи.

– Не до пряток мне, я выход ищу, – признался я. – Ты не знаешь где он?

– Какой еще выход? – она с интересом посмотрела на меня.

– Выход из этого дома. Я хочу выйти на улицу. Я хочу вернуться в город. А хочешь со мной?

– Хи-хи-хи, дурачок, – прыснула она в руку. – Зачем же нам выходить. Здесь так весело. И тебе тоже весело. Я видела это каждый день. Куда же ты теперь собрался. Нам же тут так классно. А что теперь? Бедняжка.

– Не могу я больше тут. У меня там остались близкие люди… И вообще… Неправильно все это! – мой голос звенел по коридору. Мне было страшно.

– Глупенький какой. Тебе же тут замечательно. Нам тут замечательно. Думаю, они, твои родные, тебе только добра и желают, а тут тебе хорошо. Значит и им тоже. Согласен?

– Да, желают хорошего это верно.

– А в чем тогда дело? Ты не хочешь остаться тут из-за меня? – во взгляде С витало полное недоумение. – Что тебя не устраивает? По-моему, это лучшее что у нас есть. Ведь тут я тебя… Ну понимаешь?

– Что понимаю? Я хочу уйти из этого дома. Если ты уйдешь со мной, то я буду счастлив.

– А буду ли счастлива я там? Ты об этом подумал? Я не знаю как… Но мне не хочется уходить…

– Если захочешь, то сможешь быть счастлива где угодно! Это зависит только от самого человека.

– Если где угодно, то почему ты не хочешь быть счастливым тут? Со мной… Да даже если не со мной. Просто остаться тут. Быть счастливым и ни о чем не думать. Разве это плохо? Это же хорошо!

– Но действительно ли это хорошо…

– Отбрось сомнения, – начала говорить Саша, но я ее перебил.

– Нет, извини, я не могу так, мне нужно отсюда уйти…

Я развернулся и побежал. Саша проводила меня удивленным взглядом и ничего не сказала. Просто осталась стоять, думая о чем-то.

Бродил я полчаса, заглядывая в каждую дверь, пока не наткнулся на комнату, где сидел Филипп. Его пустые глаза смотрели прямо на экран телевизора, а губы изображали улыбку. Всё это неправильно. Это не жизнь. И тем более не счастливая жизнь. Мне стало так мерзко и противно. Я был морально и физически истощен от бессмысленных поисков выхода. Такого результата я не ожидал. От безысходности я схватил стул и кинул в телевизор. Произошел взрыв – телевизор разлетелся. Один из частей телевизора отлетел мне в голову. Я стал падать, махая руками, чтобы за что-нибудь ухватиться. И ухватился. Я задел аппаратуру, подключённую к Филиппу, и оборвал провода. Филипп быстро задышал, стал моргать глазами. Видно было, что ему очень плохо.

– Парень, беги из этого места, – похрипывая, произнёс Филипп. – Оно тебя погубит. Ты не найдёшь здесь счастье.

Его слова уже доносились где-то вдалеке, перед глазами всё поплыло и слилось в неясный мутный туман.

12 глава.

День три тысячи восемьсот сорок пятый. Дневник исследования. Я, Щупл М, и сегодня произошло ужасное. За все года нахождения на Земле такого не случалось. Я даже и не предполагал, что такое может случиться. Случилось даже две ситуации. Две из ряда вон выходящие ситуации. Это полный провал…

Во-первых, сбежал один из объектов исследования. Сбежал… Я имею в виду он покинул территорию дома. Я не знаю, как он смог найти выход. Дело в том, что выход наружу расположен только через мою комнату. Сюда никто не ходит. Кроме Петровича. Никто не знает про эту комнату. Возможно, этот объект запомнил тот день, когда его привел. Но это было так давно. Я как обычно полчаса петлял по лабиринтам, чтобы запутать путь к выходу. Нужно быть гением чтобы это запомнить. Может он им и был. Но вот в чем закавыка. Это был Филипп. Тот, который уже лет семь был прикован к креслу и смотрел телевизор. Тот, который не вставал с кресла все эти года. Люди даже стали говорить, что он сросся с ним. Но он как-то отключился от аппаратуры. Я не знаю, как это произошло. Не знаю всех подробностей.

Матвей Петрович прибежал ко мне весь паникующий и взволнованный. И сообщил ужасную новость, что в комнате Филиппа взорвался телевизор. Но и это не всё. Филиппа в комнате не оказалось, его не было на своем кресле, а провода от прибора валялись на полу. Но и это не все. В комнате был другой объект исследования. Это был Денис. Он лежал и истекал кровью. Тогда я помчался туда. Оказалось, что ему в голову прилетел осколок от телевизора. Видимо при взрыве телевизора отлетел. Крови он, конечно, потерял много. Но Матвей Петрович во время его обнаружил. Дениса я, конечно, спас. Анатомия людей для нас к счастью легка. И его рана была совсем пустяковой. Но вот если бы еще пару часов, то было бы поздно. Даже с нашими технологиями уже ничего нельзя было исправить.

Где теперь найти Филиппа я и не представляю. Вернувшись в свою комнату после операции над Денисом, я обнаружил что дверь на выход открыта. Тогда я проверил все комнаты. Ушло у меня на это около часа. Я почувствовал всех людей. Всех в этом доме. Но Филиппа не было. Поэтому я сделал вывод, что это он открыл дверь и вышел наружу. Больше некому. Я не переживаю что он обо мне кому-нибудь расскажет. Я так сильно спрятал и сам дом, и вход сюда, что никто не сможет его отыскать. Меня беспокоит то, что он был объектом исследования. Я потратил на него годы. Да, последнее время с его аурой были небольшие проблемы. Но всё же прогресс был.

А этот Денис… Этот Денис приносит слишком много проблем. Нужно с этим что-то решать. Мало того что с самого первого дня эксперименты с ним были сложные и с тяжёлыми, хоть и с небольшими удачами. Так теперь еще что-то непонятное произошло из-за него в комнате Филиппа. И сам Филипп сбежал. Кошмар! Думаю, что нужно с Денисом поговорить. Вступить с ним в контакт. Провести эксперимент на новом уровне. Если и это не поможет, но я уже не знаю, что с ним делать.

***

Скажу сразу – в процессе разговора с Денисом я решил открыть ему себя. Посчитал, что хуже от этого не будет. Я зашел к нему в плаще, чтоб не шокировать сразу. Он был еще без сознания. Я сел рядом с его кроватью и начал проверять. Его аура была очень неоднозначна. Варьировалась то в одну, то в другую сторону. Я сразу перестал проверку. Было сложно. Тогда я стал ждать, когда он очнется. После проделанной операции, по предварительным подсчетам это должно было произойти в ближайшее время. Немного погодя он стал приходить в себя и открыл глаза:

– Где я? – спросил Денис.

– В самом лучшем месте на Земле, – ответил ему я.

– Будь доволен, – начал он и замолчал, будто бы ожидая продолжения от меня.

Видимо он хотел убедиться в том, где находится. Хотел подтверждения, что он до сих пор в моем доме удовольствий. Тогда я продолжил.

– Как Баба Ионов.

– Значит мне всё это не приснилось, – произнес он как-то расстроено. – А вы кто? Где дед Матвей?

– Матвей Петрович подойдет попозже, мне нужно сначала с тобой поговорить. Ты спрашиваешь кто я. Вот тебе ответ – тот, кто создал это место.

– Вы директор этих курсов счастья? Или как вы это всё называете, или чем это все является. И к тому же я думал, что тут дед Матвей самый главный. Или же вы тот тайный мистер Щупл, о котором все говорят и которого никто не видел.

– Матвей Петрович мой помощник, моя правая рука. В то время, когда я делаю всех счастливыми, исполняю все желания, он проводит инструктаж с новенькими и вводит их в курс дела.

– Исполняете желания? Вы джин что ли? – спросил Денис, улыбаясь.

– Хватит обо мне. Давай лучше поговорим о тебе, – вздохнув сказал я. – Почему тебя постоянно болтает от счастья к грусти? Ты же получил всё что, хотел. Чего тебе еще не хватает? Ты скажи, я это сделаю.

– Человеку всегда будет чего-то не хватать. Сейчас я понял, что мне не хватает моих родителей. Я тут уже столько дней, а они не знают где я. Они, наверное, переживают. И не хватает моих друзей. Вы же не сможете сделать, чтобы они все оказались тут? В этом я уверен.

– Почему бы и нет, – ответил я ему. – Конечно могу.

Действительно, ведь это не так сложно. Найти определенных людей и привести сюда. Этим я и занимаюсь все эти года. Денис замолчал. Видимо не ожидал от меня такого ответа. Тогда я сам начал говорить дальше.

– Ты пойми, эти курсы счастья для того и созданы, чтобы давать людям то, что они хотят. Вы, люди, всегда хотите получить все и сразу. Я вам это даю. При этом я не взваливаю на вас лишнего. Так уж всё устроено. Сначала вы, люди, радуетесь, а потом куда это пропадает.

– Мы, люди… А вы не люди что ли? – произнес Денис, и уставившись на меня замолчал.

Видимо он что-то начал понимать.

– Хорошо, раз уж ты спросил… только не бойся, – и я скинул капюшон.

– Ну и бред… – только и произнес Денис.

Я опешил. Я не предполагал, что он так отреагирует.

– Почему бред? – спросил я. – Да, я не с Земли. Я прилетел с другой планеты. Но моя цель – сделать вас, людей полностью довольными. Чтоб вы стали довольны как Баба Ионов.

– Да какая еще Баба Ионов? – повысил голос Денис. – Это что действительно реальная история? Я думал, что просто забавная сказка. И вы ее придумали, чтобы запудрить всем мозги?

Честно скажу, я не ожидал такой реакции. Первый человек кому я открылся, был Матвей Петрович. Он отреагировал спокойно и адекватно. Денис же реагирует так, будто я ему желаю чего-то плохого, будто бы я его в чем-то обманул или предал. От Дениса исходила аура раздражения и гнева и она росла все сильнее и сильнее. Он смотрел на меня, и я чувствовал, что его злость заполняет всю комнату. Количество отрицательных эмоций превысило свой лимит. Я никогда не видел и не ощущал такую мощь. На фоне его гнева и я стал питаться им. Я будто бы заразился этим от Дениса. Гнев, будто бы река, текущая по своему руслу, затекал в меня. Все больше и больше. Я смотрел на него и недоумевал его словам. Поэтому я вспылил и ответил.

– Это несправедливо! Я исполнил твое желание! Желание каждого тут! Вы получили всё что и захотели. Получили всё и сразу. Сразу, как только захотели! Вам не пришлось прикладывать усилия! Не пришлось тратить кучу времени для достижения цели! Не пришлось испытывать горечь поражения, на пути к цели! Не пришлось ошибаться, чтоб достичь желаемого! И после всего этого ты еще и недоволен?!

– А если в этом-то вся и соль! Если путь к победе важнее чем сама победа. Цель, достигнутая через трудности, ошибки, страдание и горе намного ценнее, чем счастье, упавшее с небес. А что тут у вас? Как будто аттракцион, на котором кружишься. Быстро, весело, задорно. Кружишься, кружишься, аж до тошноты. Но при этом остаешься на этом аттракционе. Потому что нравится. Потому что не хочешь с него спускаться. Вроде хорошо, но плохо. Да и не знаешь, как будет вне этого аттракциона. Может будет плохо. Но я-то знаю. Я всю жизнь шел к своим целям, через трудности, запинаясь и падая. И при этом продолжал идти. Вместо того чтобы жаловаться на недостижимость, я искал решения достижимости. Шаг за шагом продолжая двигаться. А тут я не двигаюсь. Тут я деградирую. Да, поначалу мне это показалось очень привлекательно. Я получил все и сразу. Я был доволен. Счастье меня распирало. Согласен. Возможно, потому что устал идти. Слишком долго шел. И утомился. В итоге поддался на искушение. Но сейчас я не хочу! Я не хочу всё и сразу.

Я больше не мог это выдерживать. Гнев, злость, ярость разрывало его, вся комната была пропитана этим. И я тоже. Я поглощал эти эмоции, сам того не понимая, я стал чувствовать это. Мне стало казаться, что я всю жизнь живу в страхе и страдании. Я понял, что Дениса уже не спасти. Все возможности были исчерпаны. И тогда я встал и умчался у себе. До сих пор не могу отойти от этого. Всю жизнь меня окружили только довольные и счастливые объекты исследования. И я питался этим. Знал только эти чувства. Теперь стал понимать какого это быть в гневе. И это ужасно.

13 глава.

Я открыл глаза. От яркого света застучало в голове. Я резко закрыл глаза. Голова заболела, но не сильно. Что произошло? Я пытался вспомнить, в голове мелькали какие-то моменты, будто части пазла, складываясь в единую картинку. Вспомнил как в меня отлетел кусок телевизора. Прямо в голову. Помню. Бегал по коридорам, искал выход. Бегал то туда, то сюда. И никак не мог найти. Я очень нервничал, я был вне себя. Помню, как я кричал. Кричал внутренне и внешне. Воспоминания нахлынули как прилив, и события, которые были до моей потери сознания задрожали перед глазами. Почему я так распсиховался? И тут я вспомнил инопланетянина. Вот оно оказывается, в чем дело. Это воспоминание упало на меня как тяжелый валун. Неприятная мысль, кстати. Я был очень шокирован от всего. До сих пор не могу поверить в пришельца, хотя чувствую, что глубоко в душе поверил. Да ну, бред какой-то. Да и вообще, прожив тут месяц, разве я еще чему-то мог удивляться? Оказалось, что да. Это было действительно неожиданно. Оказалось, что за всей этой цитаделью счастья, за этими исполнениями желаний стоял пришелец. Выходит, что он тут главный. По крайней мере я понял, что это так.

Ну и бред! Такой бред, что бредовее и не найти. Даже если сильно постараться. Да, мне было тут хорошо. Поначалу воспринимая это за курсы, я старался следовать всему… Всем правилам… Хотя особо никаких правил и не было. Просто живи и наслаждайся. Получай от жизни все, ничего не отдавая взамен. Инопланетные курсы счастья… Вот же бред… Никакие это не курсы. Он просто заманивает сюда людей и мучает их своими желаниями. Делая их, то есть нас, довольными и безмозглыми. Делая счастливыми. Но как? Какой ценой? Хочу ли я теперь тут остаться? Нет! Не хочу. Больше не хочу тут оставаться. Решено!

Я вскочил с кровати. От резкого подъема, а может еще и от недавнего удара по голове, голова сильно закружилась. В глазах на мгновение потемнело, но я твердым и уверенным шагом пошел к двери. Выйдя в коридор, я столкнулся с дедом Матвеем.

– Здравствуй, Денис, – сказал он. – А я жду, когда ты оклемаешься.

Я остановился как вкопанный, не ожидая его увидеть сразу за дверью.

– Дед Матвей, а ты тоже… эм… пришелец? – спросил я. – И Саша? И Павел?

– Тише ты, – зашептал он. – Кроме меня и тебя никто этого не знает. Я про мистера Щупла. Только он пришелец. Остальные все люди. А теперь давай зайдем к тебе, мы все обсудим.

Я не стал противиться. Чувствовал себя очень подавленным и уставшим. Мы вернулись в мою комнату.

– Дед Матвей, скажите мне – зачем? Зачем это всё? Это всё альтруизм или в чем дело? Зачем это все ему? Зачем исполнять желания. Он что золотая рыбка? – с ходу спросил я, как только мы зашли в мою комнату.

– Денис, он не делился со мной всеми подробностями. Для чего всё это не знаю. А я не влезал в это. Я воспринимал это как должное. Да и зачем. Всё же хорошо. Он делает всех счастливыми.

– То есть вам неважно для какой цели он превращает нас в счастливых тупиц? Чем дольше тут нахожусь, тем дольше в этом убеждаюсь. Чувствую, что с каждым днем мой мозг всё сильнее и сильнее усыхает.

– Кхм… Почему сразу в тупиц… Это ты конечно перегнул палку. Сам посуди. Я тут самый первый житель. Уже много лет варюсь в этом котле счастья. Получается, что я пробыл в этом доме больше тебя, да в принципе больше всех. И не чувствую никакой потери мозга. Разве я похож на такого? На… кхм… тупицу?

– Нет, вы какой-то сильно уникальный, – ответил я. – Такое ощущение, что вы получаете удовольствие от всего на свете, хотя на самом деле вам всё равно. Даже от того, что вам на все наплевать, вы получаете наслаждение. Ваше это постоянное спокойствие, умиротворение, оно иногда так сильно действует на нервы. Вот посмотришь на вас – весь такой довольный, счастливый, а взглянешь сильнее – и сразу появляются нотки под названием «мне всё равно». И так тошно становится.

– Ну а чего не быть спокойным-то? Всё замечательно у меня. Я доволен жизнью. И другим пытаюсь показать эту сторону счастья. Разве это плохо? Мистер Щупл исполняет физические желания, преподнося вам ту или иную вещь, или предмет. А я направляю вас ценить это, указываю на то, что всё вокруг прекрасно, обозначаю что жизнь не так уж плоха. И что в этом плохого?

– Да всё в этом плохо! Мне кажется, что вам плевать на счастье других. Вы это все делаете, чтобы кругом вас царила атмосфера спокойствия. Вам так уютно. А то, что другим это может быть тяжко вы не учитываете. Думаете только о себе. А когда думаете о других, то есть вы думаете, что думаете о других, на самом деле вы переживаете о себе, в первую и во вторую очередь тоже.

– Ты ошибаешься. Мне хочется, чтобы и другие были счастливы… Просто хочется…

– Хватит этого! Всего этого! – я закричал. – Я хочу домой!

– Вспомни – твоё желание заключалось в том, что ты хочешь остаться, – спокойно произнёс дед Матвей. – Ты пойми, ведь желание остаться тут – это твоя мечта. У тебя была неделя на то, чтобы загадать свое главное желание. И ты выбрал это. Значит ты почувствовал и понял, что здесь ты будешь счастливым и довольным.

Счастье… Перед глазами промелькнуло еще одно воспоминание. Воспоминание, от которого я очнулся. Из-за которого начал бегать по дому как сумасшедший. Я снова вспомнил свой сон. Сон, который помог мне проснуться. Я вспомнил своих родных.

– Я не могу быть счастливым без моей семьи. Не могу быть счастливым, когда им плохо. Я не знаю, что с ними сейчас, а они не знают, что со мной. Они скорее всего беспокоятся и ищут меня. Я даже не сообщил куда поехал и где я сейчас. Прошел уже месяц, а меня след простыл, – я пытался разными способами донести до него суть проблемы.

– То есть, если они тоже будут тут, то ты останешься? – спросил меня дед Матвей.

– Мистер Щуполец, мне говорил, что такое возможно. Но я не хочу. Дед Матвей, вы вообще слышали все что я вам сейчас говорил? Я не хочу, чтобы и они терзались этим. Как я.

– Мистер Щупл, а не Щуполец…, – поправил меня дед Матвей. – Денис, они не будуттерзаться. Они будут довольны. Довольны как Баба Ионов. Все их желания будут исполнены. Они будут тут, рядом с тобой. Они не будут ни в чем нуждаться. Они не будут переживать за тебя, будут знать где ты. Вы будете рядом. Ты же об этом мне и говорил. Вспомни. Ты же хочешь, чтобы они были довольны? Тут они смогут стать такими.

Дед Матвей говорил, как обычно, спокойным дружелюбным голосом. Не знаю как, но от такого тона я сам постепенно становился умиротворенным. Это как гипноз, но нечто иное. Когда я слышал голос, он начинал входить в мои уши, обволакивать весь мозг, спокойными движениями и мягкими прикосновениями. Вроде бы еще минуту назад я был решительно настроен уйти подальше из этого дома, а теперь…

– Только если так… – пробормотал я, будто бы не я. Внутри меня кто-то кричал «нет», а мой рот говорил «да».

– Тогда решено. Сейчас я пойду к мистеру Щуплу и договорюсь с ним. Ты точно согласен остаться? – спросил меня дед Матвей.

– Да? Да, – я будто бы спросил себя, но ответил кто-то другой моим ртом.

– Тогда отлично. Посиди пока в комнате, приди в себя. В лучше полежи. Выглядишь как-то не очень. Наверное, из-за операции.

– Какой операции? – не понял я.

– У тебя была ранена голова, ты истекал кровью. А мистер Щупл сделал тебе операцию. Ты должен ему спасибо сказать. Он тебя спас, – улыбаясь произнес дед Матвей, поправляя мятые брюки.

– Он меня спас, – только и понял я.

– Да, ты пока приляг. А я схожу и все узнаю.

Как только он вышел из комнаты эта магия гипноза, или что это было, резко исчезла, и я очнулся. После чего я встал с кресла, закрутил головой, прогоняя туман в голове. Было ощущение будто мне в голову вкрутили триста шурупов, и я старался их сбросить. И тут я понял – дед Матвей хочет пойти к мистеру Щупольцу. Эта мысль пронзил меня насквозь. Чтобы привести моих родных. Привести их из города. А значит выйти на улицу. Это сделает либо дед Матвей, либо сам мистер Щупл. Поэтому я понял, что можно проследить за ним. И сбежать. Я верил, что я смогу. Да даже если и не пойдет наружу, то он хотя бы приведет меня к мистеру Щуплу. Это единственная ниточка ведущая меня отсюда.

Я метнулся к двери и выскочил в коридор. Дед Матвей еще двигался по коридору в пределах видимости. Я был очень осторожен, шел очень далеко, но не так, чтобы потерять из виду. А дед Матвей и не поворачивался. Спустя минут 20 брожения туда-сюда он зашел в какую-то дверь. За месяц нахождения тут я уже немного начал ориентироваться. Но в этой части дома точно не был. А вдруг это выход на улицу? Я подошел к двери и приоткрыл ее. Совсем чуть-чуть, чтобы не обнаружить меня. На мое огорчение за дверью была не улица. Там была еще одна из многочисленных комнат. Внутри была полутьма, и только легкий свет пробивался из-за окна в дальней стене. Я протиснулся в комнату и не спеша на цыпочках пошел к окну. Неужели это солнечный свет? Неужели это выход? Надежда на это отдавалась стуков в сердце. Но когда я подошел и осторожно заглянул туда, то был огорчен еще раз. И там была не улица. Это был свет лампочки из соседней комнаты. Значит это окно между комнатами. Понятно. Справа от окна я теперь разглядел дверь, ведущую в ту комнату. Но заходить я не стал. Через окно увидел два силуэта. Приглядевшись, я различил в них мистера Щупла и дед Матвея. Дед Матвей спокойно стоял, а мистер Щупл быстро размахивал своими руками. Или что у него вместо рук. И что-то кричал. Но я ничего не слышал. Немного погодя мистер Щупл перестал жестикулировать. Он подошел к деду Матвею, положил свои руки ему на плечи, и они застыли. Они стояли так около минуты, но мне казалось, что целую вечность. Дед Матвей начал слегка светиться. А потом сильнее. Свет становился всё ярче и ярче. И вскоре заполнил всю комнату. И я зажмурил глаза.

14 глава

День три тысячи восемьсот сорок пятый. Дневник исследования. Я, Щупл М. Я, злой Щупл М. Я Щупл М в гневе. Я вернулся к себе после общения с Денисом… в ярости. Хотелось разнести всё. Перевернуть всё вверх дном и улететь отсюда восвояси. Я сидел и никак не мог унять своих чувств. Что-то внутри крутилось и дрожало, точно я не понимал, что же такое происходит. Как будто что-то злое во мне хотело излиться, а сдерживало его только непонятное усилие. Мне казалось, если я заговорю, то разорвусь. В это время ко мне пришел Матвей Петрович.

– Привет, – осторожно произнес он. – Всё в порядке?

Его лицо выражало глубокую озабоченность. Наверное, я выглядел очень странно и необычно. Я и не скрывал этого. Я просто не умел. Мы, Щуплы, никогда не скрываем эмоции. Более того, иногда мы даже пытаемся искусственно добавлять в них позитив. Это же распространённая у Щуплов традиция. А скрывать негативные эмоции мы не умеем. Возможно, потому что они у нас только положительные. Поэтому сейчас мне было совсем не по себе. И я не знал как с этим справляться.

– Не в порядке! – выкрикнул я на эмоциях. – Денис не хочет счастья. Он хочет уйти… Никто еще не хотел уходить отсюда… А он! Захотел! Уйти! Навсегда! Но ведь это по меньшей мере нечестно и неблагодарно по отношению ко мне. Я делаю все для него. Для всех вас!

– Успокойся, друг. Давай я с ним поговорю, – спокойным голосом сказал Петрович.

Я понимал, что он хочет меня поддержать, мне это было приятно. Где-то отдаленно я ощущал его тревожность за меня, но больше чувствовалась его безграничное спокойствие, но тоже где-то вдали. Я хотел дотянуться до него и взять, хотя бы частичку. Тогда я смог бы успокоится. Хотя бы на секунду. Но гнев во мне пылал слишком сильно и не давал сконцентрироваться. И вместо этого я разразился гневной тирадой.

– Нет смысла с ним говорить! Он тяжелый случай! Его не переубедить! Он не хочет расслабляться, отдыхать и наслаждаться жизнью! Ему подавай препятствия, чтоб он через них прыгал. Прыгал и падал. Разбивался бы, жаловался на несправедливость жизни. Вставал, шел дальше и снова падал. Он любит двигаться и идти вперед. А просто лечь и безмятежно радоваться жизни он не хочет. Денис хочет счастье через горе. Он любит трудности так же сильно, как и отдых. Или даже сильнее. Думаешь сможешь его переубедить? Я попробовал. Видишь, что из этого вышло? Нет, я этого просто так не оставлю! Сам должен понять, какой он на самом деле! Почему я его терплю?

Я почувствовал себя дико уставшим и будто бы растекся на кровати, словно мороженное растаявшее под жарким солнцем.

– Я с ним поговорю. Я почти уверен, что смогу его переубедить. Я попробую, – спокойно сказал Петрович. – А ты пока отдохни. Я вернусь как поговорю. Держись, друг. Не вешай нос.

Он похлопал мне по плечу и вышел. А я остался один. Один со своими чувствами и мыслями. И воспоминаниями…

Одно воспоминание прилетело ко мне как камень – сильно ударив по больному месту. Я вспомнил о Щупл Л. И мне стало еще хуже. Я понял, что в тот день я мог остаться на корабле! Я мог им помочь! Да даже если не помог, последние минуты ее жизни мы провели бы вместе. Но я надеюсь, она еще жива… Я тогда решил, что миссия ради Щуплов важнее. Важнее чем мы с тобой, о моя Щупл Л. И где все Щуплы теперь? Их нет. Сейчас, размышляя над тем днем, я стал по-другому все осознавать. Я стал понимать, что не боялся погибнуть, если рядом со мной была бы ты. Но я боялся погибнуть напрасно, не оправдав доверие и возложенную на меня миссию. Я сделал заботу о Щуплах важнее тебя, важнее нас. Поэтому я сел в капсулу. Поэтому я улетел с корабля. Поэтому я оставил тебя… И это было ошибкой. Под новыми эмоциями я теперь по-другому смотрю на всю эту ситуацию. И начинаю себя ненавидеть. Безумно и изо всех сил.

***

Я, Щупл М, первый опыт подошел к концу. Я доволен. Вроде бы. Но начну сначала.

После того как ушел Матвей Петрович, я около часа корил себя, разжигая гнев и ненависть в костре моих эмоций. Мне все время, казалось, что в мою голову залетает кто-то, медленно зловеще кружит и раздувает огонь, не давая пламени потухнуть. Я пытался успокоиться, но не мог. Я ощущал, что если остановлюсь, то это будет похоже на то, как из огня выносят оплавленный чайник. Безнадежный и бессмысленный. Поэтому я не мог остановиться. Я все сильнее и сильнее занимался самокопанием, от чего эмоции во мне пылали. В этот момент и вернулся Петрович.

– Привет, друг. Я поговорил с Денисом. Думаю, у меня получилось его переубедить. Мне кажется, он готов остаться. Но у него есть одно желание. Он хочет привести сюда своих родителей и друзей, – произнес он.

– Да пошел он куда подальше этот Денис, – взорвался я. – Он ужасен. Он не хочет счастья. Он слишком много хочет не хотя этого. В том что он несет, нет смысла. А как только это осознает, ему не остается ничего, кроме как уйти. Ты понимаешь?

Матвей Петрович удивленно смотрел на меня. Видимо не ожидал от меня такого поведения. Но я никогда и не был таким. Ни на Земле, ни до прилета сюда. Никогда. Нас с детства кормят только позитивными эмоциями, счастьем и радостью. Я даже не знал, что мы можем поглощать гнев и ненависть. Да, мы можем это чувствовать, ощущать, определять. Но чтобы поглощать и насыщаться этим – никогда не было.

– Я понимаю. Он сложный человек. Я это понял с самого первого дня. С самого первого общения с ним. Но… со сколькими мы уже работали за эти года. Ко всем есть подход. Нужно поставить определенные условия. И только тогда человек будет готов остаться. Где угодно, в каком угодно месте и времени. Каждого можно осчастливить, – говорил он со своим постоянным спокойствием.

– Да, можно. Но с людьми оказалось это сложнее. Сложнее чем со всеми расами, что я работал. Вы будто подсознательно не хотите счастья. Хотите испытывать боль и страдание. Будто бы это в вашей крови, в вашей сущности. Но иногда хотите разбавить все каплей радости. Чтобы после снова всё крушить, внося крах и разруху в свое Я. Вот такой парадокс.

– Ты не совсем прав. Люди всё-таки строят свое счастье на основном инстинкте самосохранения. Даже чем дальше, тем больше. Чем дальше, тем выше пирамида человеческих потребностей. Поэтому мы и считаем себя счастливыми. Поэтому что нам так кажется то, что мы искренне думаем, будто счастливы иллюзорно.

Я смотрел на него и молчал, пытаясь понять сказанное им. Не успел я ничего ответить, как Петрович продолжил говорить.

– Но сейчас не будем об этом. Я договорился с Денисом. Он готов остаться, – повторил он. – Ты понимаешь, что не все люди такие как ты описываешь. Каждый человек индивидуален. Вот я, например категорически не переношу крах, разруху и горе. Я не против чтобы это было. Но только если не со мной. А я для себя решил. У меня все будет только хорошее. А если придет что-то плохое, то я пошлю это куда подальше. Мне будет на это плевать. Но счастье я буду держать у себя в руках и не отпускать. Костьми лягу, но не отпущу своего счастья.

Я смотрел на него. Ярость во мне до сих пор кипела. Огонь во мне разгорался. Я не знал, как его потушить. Я посмотрел на Петровича. Смотрел и не знал… Но… По правде говоря, уже знал, как потушить огонь во мне. Но я не хотел так. Я не мог. Или мог? Такое ощущение, что гнев сжигал все мои внутренности. Я хотел его уничтожить! Очень хотел! Мне это нужно было! Мне это было необходимо! А сделать это мог только я сам. Тогда я подошел к Петровичу и положил ему на плечи свои руки. Он посмотрел на меня.

– Вот, правильно, друг, успокойся. Не нужно кричать, – улыбнувшись спокойно сказал он. – Всё под контролем. Уже всё под нашим контролем. Всё в наших руках. Вот так, теперь постарайся успокоиться. Сделай глубокий вдох. Вдохни, выдохни.

Я закрыл глаза, задумался на некоторое время. Потом открыл. И начал… Сначала аккуратно, будто бы прощупывая почву. А потом сильнее и сильнее. Будто с жадностью. Это было похоже на рывок. Рывок на верный путь. Но чем больше шагов я делал, тем бесконечнее он казался. А потом я уже не мог остановиться.

– Что происходит, друг? – Петрович не мог понять. Он чувствовал. Я знал, что он чувствует. И я догадывался что он понимает, что происходит.

– Будь доволен как Баба Ионов, – произнес я.

Тогда он всё осознал окончательно. Я взглянул в его глаза. Но увидел не то, что ожидал. Там уже не было того спокойствия. Не было счастья и радости. Там был испуг. Там был страх и недоумение.

– Почему, друг? Зачем, друг? Друг…

Я хотел остановиться, но не мог. Потом я мог остановиться, но уже не хотел. Я был. Он был. Я стал. А Петрович познал ионизацию. Да, он не был до конца готов к ней. Но он был близок. И он стал. Ионизация. И его не стало. Не стало Матвея Петровича. Осталась только аура от ионизации. И я поглотил ее. Я стал доволен. Теперь я смогу продолжать. Но всё же… Я не могу. Я не смогу забыть эти глаза. Молящие глаза. И его последнее «друг». И только теперь я понял, что он действительно был мне другом.

15 глава

Я стал видеть. Свет в комнате понемногу начал слабеть и вскоре вовсе пропал. И дед Матвей тоже исчез. В комнате остался стоять только мистер Щупл. Меня охватило загадочное чувство. Ноги будто бы превратились в камень, и я не мог пошевелиться. Я стоял и наблюдал через окно в соседнюю комнату. Мистер Щупл тоже стоял. Будто бы фильм поставили на паузу. Примерно через минуту, а может и больше он повернулся и пошел к столу. Взял какой-то прибор, поднес к своему рту и начал говорить. Слов, конечно, я не слышал, но рот его шевелился. Я подумал, что он кому-то звонит или передает сигнал. Так я стоял несколько минут. Чуть позже сделал шаг. Ноги снова меня начали слушаться, но неуверенность стала заметнее. Я боялся зайти. Боялся, что он меня уничтожит так же, как и дед Матвея. Но что мне оставалось? Рискнуть или навсегда остаться в этой цитадели упадка. Я постарался себя перебороть и подошел к двери, ведущей в соседнюю комнату. Слегка приоткрыл ее, чтобы услышать его слова. Услышал я лишь одну фразу «И только теперь я понял, что он действительно был мне другом». Вдруг дверь скрипнула, и мистер Щупл повернулся на скрип. Он меня увидел.

– Так-с, – только и сказал он, положив прибор на стол.

Тогда я зашел в комнату и выпалил все как на духу.

– Что вы сделали с дедом Матвеем? Где он? Куда он делся? Кому вы звонили? Вы его убили? Вы со всеми так сделаете? – один вопрос сменял другим, слова летели как автоматная очередь.

– Насчет Матвея Петровича – он стал доволен…, – начал говорить мистер Щупл.

– Как Баба Ионов…, – выдохнул я, перебив. – Значит он… ионизировался? Это была ионизация?

– Да, ты всё верно понял. Дед Матвей почти достиг высшей стадии довольствия. И я помог ему… Я помог ему перейти в эту стадию. Я использовал свои знания для того, чтобы он перестал быть сосредоточенным на материальном мире. Вернее, я сделал так, что жизнь внутри него распалась на отдельные миры, где уже не так много материального.

– Серьезно? И…, и где он теперь?

– Он нигде и везде одновременно. Это очень сложно объяснить. Но он теперь это понял. Когда он ощутил это, то он всё понял. Но и ты можешь понять все сам, когда будешь готов. Когда ты наконец осознаешь в чем смысл жизни, все встанет на свои места. Объяснить это тебе не так просто. В этой области анатомии человечество еще очень далеко в своем развитии. Очень. Сейчас вы до сих пор пытаетесь овладеть своим телом, но цели в основном низменные, поэтому и результаты не всегда внушают доверия. Говорить об этом у меня нет никакого желания.

– Но зачем? Он сам попросил? Как он понял, что готов? Или как вы поняли, что он готов?

– Нет, Денис он не просил. Тут всё очень сложно. Но пойми, это не наказание, это награда. То, что он готов, я это ощутил, а не он. У меня есть свои органы чувств, которые распознают такое. У нас есть такая способность. И по сути, произошло то, для чего он был предназначен. Он хотел быть довольным и стал таковым.

– То есть вы почувствовали его счастье и… уничтожили?

– Да нет же, я его не уничтожал. Я помог ему перейти на уровень счастья, на который вы, люди, неспособны перейти сами. Здесь нет ничего страшного, как раз наоборот. Я оказал ему большую услугу. Ты разве не понял? Человек имеет право на мечту, и только на одну мечту – именно эту. Я тут всех делаю счастливыми, всем желаю только безграничного счастья.

– Выглядит это все не совсем так. А то, что вы рассказываете, это всё похоже на дикий бред. Я смотрел много фильмов про пришельцев, читал разные книги. Там везде есть про то, как вы прилетаете и уничтожаете людей, захватываете Землю, или уничтожаете целую планету. Такова и ваша цель, мистер Щупл?

– Это всё ваши людские фантазии, не более. Придумаете невесть что, а потом сами в это верите. Человеческий мозг просто делает вид, что думает, а на самом деле смешивает в кашу всю получаемую информацию. Настоящего знания нет, есть только опыт, который можно получить через свой мозг. Поэтому вы и получаете ложное представление о мире. И вы сами понимаете, и ваш мозг, в том числе. Но с этим ничего не поделаешь. Хотя и очень жаль. Думаешь эти истории основаны на реальных событиях? Это же просто смешно!

– А разве не так? Частично это правда. Я только что в этом убедился.

– И в чем же ты убедился? – на мое удивление мистер Щупл был очень спокоен и умиротворен. Прямо как был дед Матвей.

– Вы его все-таки уничтожили. Не знаю, как это еще назвать. Дед Матвей был и теперь его нет. Он это же только начало? Ведь так? Или он не первый? Вы хотите сделать такое со всеми нами в этом доме? Или даже на всей планете? Для чего вы нас пичкаете этими исполнениями желаний? Если нам сделали хорошо, то в каком же месте плохо? Чего вы от нас хотите? Объяснитесь! Чего вам не хватает?

– Разве тебе не рассказывал Матвей Петрович? Весь этот проект ради того и сознан, чтобы делать вас людей счастливыми и довольными. А финальный этап – это ионизация. Даже приветственная фраза «Быть довольным как Баба Ионов» намекает на это. Ты и все в этом доме слышат и говорят ее каждый день, чтобы все понимали и подсознательно готовились к этому. С самого первого дня нахождения в доме удовольствий. Каждый день. Постоянно. Из раза в раз. Одна и та же фраза. И ты тоже.

– Но я не хочу. Я хочу продолжать жить и…

– И быть довольным? И счастливым? Да, для этого ты сюда и пришел. Для этого все сюда и приходят. Все приходят, чтобы получить всё и сразу. Чтобы исполнить свои мечты и желания. И ты пришел для этого. А что теперь? Что-то изменилось? Откуда такое небывалое счастье в твоем сердце было все эти дни? Или… Или в его глубинах нет никакого счастья? Будто бы на дне – какая-то коряга, холодная и окаменелая. Я ее ощущаю. Думаю и ты ощущаешь. Но она нематериальна. Она – просто точка отсчета. Ведь так? Хотя все вы очень материальны. Или просто так думаете? Готов ли ты? Готов стать по-настоящему счастливым? Взгляни на меня. Прими мою помощь. Загляни в мою душу. Тогда ты всё поймешь. Ты узнаешь свой путь. Свою тайну. Имя которому – быть довольным.

– Я не понимаю.

Я очень запутался. Я не мог понять, чего хочу. Когда я находился рядом с мистером Щуплом, в моей голове будто бы травой все зарастало. Будто бы смотрю на грядку клубники выбирая какую ягоду сорвать, но при этом сорняки начинают расти так быстро, что мне никак не удается ухватить ни одну ягодку. Я пытался понять. Найти истину. Я осознавал, что этот дом полон счастья. Мне очень нравилось тут. Всё было прекрасно. Всё, что я хотел бы получить – есть тут. Но всё ли? Как же мои родители, друзья. Они остались в неведении. Они не знают где я и что со мной. Да и без них мне никогда не будет до конца хорошо. Я держался за мысль о родных, как за спасительную соломинку, которую они мне протягивали, в то время как я шагал по болоту. Шагал ли…? Или просто полз, лежал, утопал… Но я пытался шагать. Что-то определенно происходило. Мимо то и дело пролетали мысли словно бабочки. Но стоило мне отвлечься, буквально на секунду, и они исчезали. Но я смог поймать. Ухватить и удержать самую главную бабочку. Главную спасительную бабочку.

– Я не могу быть счастливым без моих родных и близких людей, – вытянув эту мысль, сказал я. – Вот у вас есть родители или семья? Вы тут один? Где все мистеры Щуплы, или как вас называют. У вас есть дети или любимая? Или для вас, Щуплов – это не свойственно иметь семью. Или же вы один во всей вселенной?

Его глаза резко расширилась, а лицо скривилось. Он на меня взглянул как на врага, и резко отвернулся. Я понял, что это для него больная тема. Я обидел его? Кажется, что очень сильно.

– Хочешь, чтобы твоя семья тоже была тут? Да будет так. Я не против. Уходи за ними, – произнес он сухо, но спокойно. – Минуточку…

Мистер Щупл резко встал, подошел к столу. Покопавшись в столе, он достал листы бумаги. Издалека я заметил, что это карты. Мистер Щупл взял ручку и начал что-то на них чертить, писать и рисовать. После этого он подошел ко мне.

– Ты можешь уйти и привести сюда всех, кого только пожелаешь. Вот, держи карту и описание пути, – он протянул мне стопку листков. – Вот тут изображено как выйти отсюда. А вот тут как добраться обратно. Да, немного сложновато, но мне пришлось очень тщательно продумать, чтобы никто посторонний даже случайно не смог найти этот дом. Вот тут система телепорта. Тут зайдешь, а выйдешь тут. Но обратно попасть можно только в другом месте. Вход в телепорт находится далеко от выхода. Без карты ты обратно не попадешь. Всё расписано строго по координатам. Точка в точку. А теперь уходи.

Он указал на дверь в его комнате и сказал:

– Выход там.

16 глава

Я, Щупл М. Снова я. Впервые за всё время я выпустил наружу кого-то из этого дома. Впервые кто-то кроме меня смог выйти отсюда, после того как пришел. Если не считать сбежавшего Филиппа. Я отпустил объекта исследования по имени Денис. Даже не отпустил, а выгнал. Но он этого не знает. Я дал ему правильную карту с планом выхода, но на карте для возвращения указал совсем неверные координаты и путь. Поэтому он сюда не сможет вернуться. Как бы сильно он этого ни хотел. Я обманул его, дал ему ложную надежду. Почему я с ним так поступил? Возможно, потому что его не направить на нужный путь. А может… Может быть из-за того… Из-за того, что его гнев… Он меня заразил…, и я ионизировал своего лучшего… Лучшего друга. Да, теперь я это вижу четко и ясно. Матвей Петрович действительно был моим другом. Лучшим другом. Во всех смыслах. Настолько насколько это вообще возможно. Я знал это совершенно точно.

А Денис… Он не будет довольным. Никогда. Ни тут, в доме удовольствий, ни там, у себя в городе, или где-либо еще. Он не сможет быть довольным настолько, чтобы быть готовым к ионизации. Он оказался бракованным, поэтому я махнул на него рукой. И мне всё равно. Для меня это неважно.

Наблюдая за десятками объектов исследования, я понял то, что Денис получает больше удовольствия от пути к желаниям, нежели от исполнения этого желаемого. Но у нас тут другие правила. Хотя… Хотя может это и есть счастье? Может быть счастье от движения к цели сильнее чем свалившееся на голову счастье? Может быть, это я ошибся? А что теперь делать? Я делаю это ради Щуплов. Я делаю, то, что должен. Поэтому я здесь. Для большинства объектов исследования наиболее важно внезапное счастье. И я буду работать с ними. И над ними. Буду продолжать их готовить. Хотя может это уже и не имеет значения…

Спустя столько лет нет никакого ответа от вас, Щуплы. Нет ответа от тебя Щупл Л. И теперь я стал задумываться – а может это не так уж и важно?..

– Прием! Прием! Команда «Сотня» на связи! Кто-нибудь слышит нас? Прием! Прием!

Что это? Щуплы вышли на связь…

***

Щупл М на пару секунд замер, не веря своим ушам. Действительно ли это происходит или ему это кажется. А затем Щупл М бросил диктофон на стол и подбежал к передатчику. Несколько секунд он прислушивался к эфиру, потом широко улыбнулся.

– Щупл М на связи!

17 глава

Мои глаза ослепил яркий солнечный свет, как только я приоткрыл дверь. От этого я прищурился. Очень отвык от такого яркого света за то время пока находился в этом доме. Сделав шаг наружу, я ощутил, как теплые солнечные лучи начали бегать по моему телу, как нежный ветер стал развевать мои волосы. Сердце забилось чаще. Меня охватило безграничное счастье. Я так давно этого не чувствовал. Это теперь казалось восхитительным. Немного привыкнув к яркому свету, пробивающему через веки моих прищуренных глаз, я приоткрыл глаза и заметил, что нахожусь в лесу. Всё кругом было прекрасно. Листья деревьев плавно развевались от дуновения ветра. Дрозды весело щебетали, прыгая с ветки на ветку. У старого дуба замерла белка, посмотрев на меня и держа в лапках орех. Я с наслаждением провел взглядом на эту картину и обернулся, ожидая увидеть дверь, из которой вышел. Но двери не оказалось. За спиной был такой же лес, как и впереди. Я посмотрел вокруг себя на триста шестьдесят градусов, но везде был только один лес. Никакого намека на дверь или чего-то подобного не было. Мистер Щупл что-то говорил про телепорт. Видимо с помощью него я и оказался в этом месте, а дверь осталась где-то там. В цитадели счастья. Почувствовав себя, я встрепенулся и ощутил в руках что-то бумажное. Это была карта. Я понял, что до сих пор держу ее, сжимая в руках, после того как вышел из двери. Подняв карту к лицу, я сверился с обстановкой. Вот дуб на карте. Это тот дуб, возле которого сидела белка. Я поднял глаза – белки уже и след простыл. Ну что ж, опорная точна дуб найдена, я сориентировался. Теперь можно идти по всем этим указателям. И выйти в город.

А еще на другой карте указано как вернуться обратно в дом. Я еще не решил окончательно – вернулись ли сюда со своими родными и друзьями или не вернусь. В голове моей блуждала мысль как в тумане. Я ее вроде бы начинал видеть и тут же пелена окутывала ее. Но я ее ощущал. Всем телом. Все люди, что живут там, в доме довольствия – счастливы. Все. Я уже почти забыл, как выглядит грусть, тоска, гнев, злость и другие негативные эмоции. Да, я их ощущал, желая вырваться оттуда я пережил целый спектр эмоций. Но видеть эти эмоции в других людях – я не видел. Хотя постойте. Я поймал мысль, схватил ее, всмотрелся и рассмотрел. Я вспомнил про Филиппа. Вспомнил его взгляд. Это было горе. Теперь я понял, что меня всегда смущало и недоумевало в нем. У него было страдание в глазах. Теперь я это понял ясно и четко. Я вспомнил как оборвал провода, соединяющего Филиппа с оборудованием. Вспомнил про его фразу о том, что нет счастья. После того случая я даже не узнал, что случилось с Филиппом. Как я мог? Не навредил ли я ему отключив от прибора? После того случая я уже и с дедом Матвеем общался и с мистером Щуплом. Но так и не спросил о судьбе Филиппа. Я думал только о себе. Думал, как поскорее вырваться из этого дома. И не вспомнил про него тогда. Жив ли он теперь вообще. Здоров ли. Мне стало тяжело.

Я двигался по маршруту с карты, пробираясь по лесу, через упавшие березы и сквозь пожухлую траву. Идти было легко. У меня будто бы крылья выросли. Я почувствовал, что се6я огромным и всемогущим. От того что смог выйти из дома. От того что в случае своего желания я смогу вернуться туда со всеми с кем пожелаю. От того что инопланетянин доверил мне привести своих родных. Он не сам ушел за ними. А доверил это дело мне. Моё сердце стучало чаще и чаще. Мне хотелось идти вперед.

Через некоторое время я вышел к обрыву. И тут меня охватило чувство дежавю. Я вспомнил сон, в котором мои родные стояли на скале и падали. Вспомнил. И туман в голове стал рассеиваться. Мне стало легче ловить каждую мысль. Ловить и держать. Не отпуская. Крепко. Теперь я понял, что очнулся. Я стал более сосредоточен. Все части головоломки, которые я собирал в бессознательном состоянии, будто бы встали на место. Дальнейший мой путь пролегал вдоль обрыва. С одной стороны лес, с другой стороны глубокое ущелье. Благо я не боюсь высоты. Судя по карте, где-то дальше будет переход на противоположную сторону ущелья. А далее уже путь не по карте, а по написанным указателям и направлениям. Хорошо, что мистер Щупл дал мне компас. Теперь я почти твердо решил, что не стоит возвращаться в это место. Как бы хорошо там не было, оно навряд ли сможет сделать меня счастливым. И всех, кого бы я ни привел туда. Навряд ли… Я почти уверен! Но все же…

– Спасите, – я услышал крик, доносившийся из-за кустов.

Сон повторяется? Или мне это кажется? Дежавю возвращается!

Не думая ни секунду, я побежал в сторону криков. Пробравшись через кусты, траву и деревья в направлении голоса, я наконец-то выбрался к полянке перед обрывом, ожидая увидеть там мою семью, как во сне. И передо мной предстала страшная картина… Я в ужасе посмотрел на происходящее. У самого края обрыва росло большое дерево. Большинство его веток было направлено в сторону обрыва. На одно такой ветке висел человек и обвивал руками ветку, пытаясь удержаться. А под ним была пропасть. От его попыток выбраться или просто удержаться ветка начинала раскачиваться. Казалось, что она сломается в любой момент и полетит вниз. Но человек пытался. Пытался удержаться и выбраться. Из его открытого рта с криком вырывалось облачко пара, а глаза лихорадочно блестели. Руками он пытался подтянуться и выкарабкаться, но ему это никак не удавалось. Я подбежал как можно ближе. Человек висел примерно в десяти метрах сверху. Ноги болтались как сосиски.

– Как вы туда попали? – крикнул я и стал думать, как его можно вызволить.

– Помоги, – человек повернулся ко мне лицом. Я узнал в нём Филиппа.

– Филипп? – только и сказал я.

Вдруг подул сильный ветер и выхватил карту из моих рук. Я уже забыл про нее, пока подбегал к дереву и висящему человеку. Отвлекшись на Филиппа, я держал ее некрепко. И теперь я наблюдал за ней глазами. Она взмыла в небо, полетела к обрыву и приземлилась в трех метрах от него. Еще немного и она полетела бы вниз. Единственный путь возврата был на грани потери. Но я же решил не возвращаться. В тот момент, глядя на карту я понял, что ничего еще не решил… И тут я услышал треск. Я снова взглянул на Филиппа. Ветка, на которой он висел начала ломаться и наклоняться в сторону пропасти. Наверное, от этого мощного порыва ветра Филипп сильно раскачался, и ветка начала ломаться.

– Аааа, – закричал Филипп, хватаясь руками и ногами за все что только можно.

Но кроме ветки ухватиться было не за что. Она трескалась и наклонялась все сильнее и сильнее. И… И тогда ветка полностью треснула, и полетела вниз. Филипп, в последний момент успел ухватиться за корни дерева, торчащие из обрыва. А ветка продолжила падение вниз, завывая и скрипя. Я взглянул на карту, которая лежала у края обрыва, потом на Филиппа держащегося на корни дерева. Между ними было метров двадцать. Не задумываясь, я бросился спасать Филиппа. Быстро подбежав и схватив его за руки, я, что есть силы, потянул к себе. Было тяжело, в одно мгновенье мне показалось что я сам полечу вниз. Несмотря на то, что он был тяжелее меня раза в полтора, я сумел его вытащить. Говорят адреналин творит чудеса. Видимо и тут это чудо можно списать на него. Я оттащил Филиппа от обрыва на пару метров, и обессиленные мы легли на землю лицом вверх. Все произошло так быстро, а казалось, что очень долго. Будто бы в замедленной съемке. Мы посмотрели в небо и глубоко вздохнули, переводя дыхание.

– Карта! – вспомнил я и вскочил.

Карты не было у обрыва. Я стал оглядываться кругом, взглянул вниз в обрыв, взглянул вверх. Ее нигде не было видно. Видимо, она полетела дальше или упала в обрыв. Скорее всего ее унесло дальше. Унесся мой шанс когда-либо вернуться в дом счастья. Наверное, это к лучшему. Надеюсь.

– Ты спас меня второй раз, – произнёс Филипп, прервав мои размышления.

– Почему второй? – удивился я.

– Первый раз был тогда, когда отключил меня он аппаратуры. Этот телевизор…, – со злостью произнёс мужчина. – За долгие годы, пока я был в этом заточении, понял, что нельзя быть довольным всем.

– Я это за месяц понял, – сказал я. – Только меня постоянно что-то от этого отвлекало и увлекало. Я вроде бы понимал и всегда знал. Но что-то мне мешало. В итоге я пробыл в доме месяц. Вроде бы.

– Да, тебе тогда повезло, – грустно произнёс Филипп. – Я имею в виду, что ты так быстро вырвался. Когда я сюда попал, то был примерно такого же возраста, как ты.

– Неужели? Вы так долго были в этом доме счастья? Значит вы всё время только и делали, что смотрели телевизор? – удивился я.

– Телевизор смотрел не всё время. Первые пару лет я ходил и наслаждался всеми прелестями этого дома. Мне было так прекрасно, что я даже не пытался понять почему я там остаюсь. А потом этот телевизор… Это моя детская мечта. Да, мне в детстве часто не давали смотреть его. И родители, и мои старшие братья постоянно включали только свои программы. И мне, конечно, временами удавалось, но редко. Поэтому я пожелал смотреть телевизор, чтобы меня никто не прерывал, чтобы я сам решал, что смотреть, чтобы телевизор стал моей жизнью. В итоге я все следующие года смотрел телевизор. Телевидение в общем то важная вещь. Столько информации дает в этот мир. Но это не есть весь мир. Тем большее это не есть моя жизнь. А чего я по итогу добился в жизни? Ничего. Для чего это все было? В чем смысл? Столько лет прожил зря.

– У вас впереди ещё много времени, – попытался поддержать я его.

– Это верно. И не хочу упускать этот шанс. Знаешь, что самое ужасное – я был в сознании. Кроме тех моментов, что я спал. Со временем я все осмыслил. Я уже не хотел смотреть телевизор, он мне осточертел. Но я не мог ничего сделать, я был подсоединен к этим приборам и не мог пошевелиться нормально. Я был обездвижен. Я не мог никого попросить прекратить и отменить мое желание. Я был как овощ… Я уже не хотел телевизора, но у меня не было выбора. И мне приходилось смотреть. Да, временами было интересно, весело. Но мне этого было мало. Я хотел еще что-то другое. Но я не мог решать. Я не мог решать, что делать. Одно мое давнее решение разрушило всю мою жизнь.

– Теперь вы можете двигаться. Теперь вы сами можете решать куда идти и что делать. Теперь вы сами можете строить свою жизнь.

– Да, согласен с тобой. Поэтому мы сейчас отдохнём немного и пойдём выбираться отсюда. Пойдем строить свою жизнь.

– Но у меня теперь не карты, как нам найти путь из этих лесов и гор.

– Мы и без нее сможем. Мы будем стремиться вперед. Будем идти, будем двигаться. Долой сомнения. Впереди только путь. Путь к цели порой важнее чем сама цель. Поэтому я буду наслаждаться именно этим путем.

– Да, тоже всегда так думал. Всегда считал, что путь лучше, чем цель. Знаешь, выбравшись из дома я не был до конца уверен в том хочу я вернуться или нет. А теперь все яснее и яснее понимаю. Не нужно! Пусть карта пропала. Это к лучшему. Даже если бы она была тут, я не стал бы возвращаться, а тем более приводить сюда своих близких людей.

– А ты еще хотел вернуться со своей семьей? – Филипп ошарашено взглянул на меня.

– Я и хотел, и не хотел. У меня в голове все перепуталось. Я не знаю. Но сейчас, конечно, понимаю, что не стоит. Пошел куда подальше этот дом удовольствий.

– Это правильно. Счастья ты там не найдешь. А только иллюзию. И жалкую пародию. Надо понимать – когда делаешь такой выбор, всегда есть шанс ошибиться, а когда ничего не делаешь, такого шанса уже нет. Никакого шанса нет. Думаешь ты один такой на свете? Думаю миллионы. Многие хотят получать желаемое без труда. Вот только куда потом девать этот труд? И как тогда быть с целью? Это же какой-то обман.

– Ох уж этот дом счастья, – вздохнул я очень глубоко от осознания.

– Помни его как страшный сон. А лучше забудь.

Оглавление

1 глава

2 глава.

3 глава.

4 глава.

5 глава.

6 глава.

7 глава.

8 глава.

9 глава.

10 глава.

11 глава.

12 глава.

13 глава.

14 глава

15 глава

16 глава

17 глава