Наемники бродячих островов. Том 4 [Фэва Греховны] (fb2) читать онлайн

Наёмники бродячих островов. Том 4

Глава 1

Сказать, что мужики были шокированы — значит вообще ничего не сказать.

Нет, все они конечно готовились покинуть родной дом. И также все знали, что вернуться, скорее всего, не выйдет. И дело было даже не в потенциальном риске.

Как сказали командиры — у их небесного бродяги непостоянная спиральная орбита. А значит, никто из них не может предсказать, когда будет следующая пристань с островом Тэрра дель Пани. Пять лет, десять, двадцать... Хех! Даже если и проживут столько, то некоторым уже по шестьдесят лет будет.

Жёны, у кого были — не дождутся. Дети не вспомнят. А родители... Та разве ж доживут?

Чтобы хоть как-то смягчить моральный удар, командиры пригласили всех подняться на стену. Так сказать — попрощаться с родиной. Остров к тому моменту был уже далеко в бездне и с каждой секундой становился всё меньше. Спустя десять минут — не получалось рассмотреть даже столицу.

Но на том поблажки закончились! Пока тоска и грусть не успели сделать своего чёрного дела — Батя начал делать своё.

Фронт задач образовался и рос с такой скоростью, что даже у наёмников закралась тревога. Вдруг мудрый лидер решит сделать их примером самоотверженного труда и послушания?! Однако, пронесло! На офицеров была возложена задача контролировать вверенные взводы и держать руку на пульсе их настроений.

В первую очередь подготовили помещение для сна. Так, храмовый холл был повышен в чине до казармы бригады. Там и камин для обогрева имеется, и потолки высокие — всегда свежий воздух будет, триста человек не задохнутся. Готовить, кстати, решили там же, прямо в камине. Само-собой, о былом содержимом дымохода никому рассказывать не стали. А то вдруг слишком брезгливые или суеверные найдутся?

Вторым делом определили создание запаса дров, которые всегда будут сухими. На рубку и переноску выделили два взвода и обе телеги. Благо, топоров было в достатке — и трофейных со старых времён, и выделенных Орландо.

Попутно выбирали наиболее ровные и широкие стволы, чтобы вытесать примитивные лавки и столы для приёмов пищи.

Кстати, мэр не поскупился на лес. Работа грозила растянуться на несколько недель. Ну ничего, за то всем хватит топорами помахать!

Выполнение менее важных дел командир делегировал офицерам.

На первое дежурство был назначен Даджой с его взводом. Честь устанавливать сортиры выпала Лайонелу. Кеншин сам проявил инициативу и вызвался готовить тренировочный полигон: турники, брусья, учебное оружие и очистка периметра крепостного двора под беговой трек. Макс, естественно, увязался за наставником.

— Венга, для тебя никаких задач не вижу, так что иди… — договорить Бате не дал яростный вопль, раздавшийся из-под доспехов девушки:

— МАУ-У-У!!! — и в ту же секунду из горловины её панциря протиснулась усатая морда синьора Рима. Надо сказать — весьма и весьма недовольная!

— Бездна! Ты украла кота?!

— Никого я не крала! Это мой кот!

— Твой?! — старый разбойник аж глаза выпучил от возмущения. — Да ты его чуть не сожрала! Ой, всё! Даже слушать не хочу. Иди, это… за дровосеками следи, чтобы не отлынивали.

* * *

Позже, командный состав собрался на ещё одно совещание. На повестке была безопасность. Как всего подразделения разом, так и собственная наёмников.

График дежурств составили из расчёта один взвод — на один день. Со схемой постов тоже ничего выдумывать не стали. Личный состав равномерно размазали по куртинам и башням плюс наряд по кухне. Ну а проверять несение службы и следить за порядком должен будет командир дежурного взвода.

Цели две: в первую очередь — постоянный круговой обзор для раннего обнаружения небесных судов и твердынь. Во вторую — просто нагрузить людей. Как выразился Батя –«Солдат без лопаты — это преступник!». Кстати, в этом же была и часть сути грядущих массовых тренировок Кеншина.

Обсудили и необходимость создания подотчётного арсенала. Но, после коротких дебатов, оружие у новоиспечённых солдат решили не забирать, чтобы не подрывать боеспособность. Ведь если пустынников проморгают, и они нападут с воздуха — бригада быстрее сможет вступить в бой.

Далее заговорили в пол голоса:

— А что если бунт?! — Лайонел прищурился словно сам и был смутьяном.

— Типун тебе в задницу! — отмахнулся Батя. Но вопрос всё равно подвергли тщательному рассмотрению.

Организованное восстание сразу трёх сотен бойцов виделось откровенно маловероятным. Тем не менее, одиночный наряд в донжоне ужесточили. Двери в башню и в зал управления должны быть постоянно заперты. А менять дежурного каждый день теперь будет лично Даджой.

Почему именно он? Всё просто! На входной двери нет ни щели, ни глазка и нужен кто-то, чей голос не получится подделать. Захватить великана живым и принудить его к предательству — тоже задача из разряда невозможного.

На всякий случай, Батя распорядился расширить аварийный запас еды в донжоне и регулярно обновлять там воду. А чтобы совсем уж усложнить задачу потенциальным бунтарям — наверх определили и половину мушкетов святого отца.

— Кстати! — впервые за всё совещание оживился Макс. — А что с теми пистолетами? Их бы продать, но где мы богача найдем на столько золота?

— А я уже нашел. — огорошил Кеншин и достал из-за пазухи драгоценные трофеи.

Прежде чем кто-то что-то понял, руки к оружию протянул Лайонел. Ну понятно...

— По пять золотых за штуку. — сходу загнул степняк.

— Чо? Ско... Ты сдурел?!

— А ты сам посмотри. Тут золота и серебра сколько, А? А сработаны как качественно! Рукояти — красное дерево! Лак — ни царапинки! — голос Кена стал вкрадчивым и достойным театральной постановки о лучших негоциантах бедуинов. Не хватало только фраз типа "мамой клянусь" и "султан своему сыну такие же купил".

— Погоди-погоди, мужик! Давай хотя бы торговаться, что ли.

— Хорошо, давай. По шесть за ствол!

— Да не в ту сторону торговаться!!! — взмолился Лай.

Внезапные коррективы в торг привнёс и Батя:

— Это добыча. — пояснил он. — выручка с продажи пойдёт поровну в общак. Так что из стоимости смело вычитай свою часть.

— Чего-о-о… — в один голос протянули спорщики.

— Хватит! — не выдержал и Даджой. — Кен, отдай ему эти цацки. Лай, проверь, что это и в самом деле золото, а не позолота и отдай в общак примерно по весу. И серебра тоже, сколько его там. Всех устраивает? Вот и отлично! Теперь давайте думать, что будем делать на ближайшей пристани?

— Что-что… — буркнул командир, — Высадимся, вперёд отправим Кена с Максом, найдём пустынников и зададим им трёпки.

— Прям так в нас уверен, папаш?

— Не уверен. Но триста человек по три мушкета, уже само по себе — трёпка. Так что, сбежим мы или будем их добивать — сути не меняет.

— Согласен. Завтра нужно будет довести эту тактику на построении. — Даджой обвёл взглядом товарищей и добавил, — Я ночую на стене, так что своим сегодня расскажу. За одно и дрыхнуть меньше будут под грузом мыслей.

На том и порешали…

* * *

Новости о тактике мелких вредителей (а иначе это назвать не получалось) личный состав воспринял совершенно спокойно. Если точнее — никто и усом не повёл. Да! Вот настолько солдаты доверились своим командирам!

День за днём продолжились служба, работа на подсобном хозяйстве и тренировки.

По нескольку раз в день часовые поднимали сослуживцев по ложной тревоге. В тёмных осенних облаках то и дело чудились то воздушные шары, то твердыни.

Дров становилось больше буквально с каждым часом. Из них даже сложили импровизированный курятник для несушек и будку для синьора Рима. Само собой, кот не оценил инициативу. И даже старался обходить деревянную берлогу стороной, как будто понимал, что это для него.

Ну а что касается физического развития войска — Кеншин никого не щадил. С утра и до обеда двор крепости наполняли стоны и топот. После обеда — матюки и стук учебного оружия.

А дабы не казаться бездушными тиранами, наёмники ввели и свободное время. Пять первых дней недели тренировки и работы шли примерно до пяти-шести часов вечера (точнее, только по Свету определить не получалось). А в шестой и седьмой дни… Впрочем, этого узнать не удалось. Первая пристань случилась раньше.

* * *

Один из часовых вбежал ночью в храмовый холл… Тфу-ты! В казарму он вбежал, в казарму! И, значится, доложил, что дежурный офицер Венга разглядела с донжона какое-то пятно. Ответственным по караулу крепости был Макс. Никаких самостоятельных решений он, естественно, принимать не стал, а лишь побежал будить старших товарищей.

Уже спустя пять минут, на всей твердыне спал разве что синьор Рим.

Даджой отправился на стену, чтобы проверить доклад. Батя раздавал приказы офицерам. Сержанты раздавали тумаки солдатам… Общее помещение наполнилось гомоном, лязгом и щелчками мушкетов. В суматохе случился и первый в бригаде случайный выстрел! Хорошо ещё, что никто не пострадал и рикошетом тоже никого не задело.

За то скорость подъёма по тревоге была вполне себе удовлетворительной — минут пять, не больше. Бойцы ещё не догадывались, что придумали сами себе новое упражнение…

Вернувшись, Джой сообщил, что пристань свершится менее чем через час. Похоже, что Венга проморгала приближающийся остров. Хотя, конечно, причин на то могло быть много: тёмные ночные небеса, малый размер самого бродяги, отсутствие огней. Или даже психологический момент, мол, понадеялась на караульных, а сама утратила бдительность.

Что же касается дежурной смены на стенах, то они попросту не обладали ни острым зрением, ни достаточным опытом. И потому, сами увидели твердыню только после подсказки свыше. А точнее — с донжона.

Далее последовало построение боевых порядков. А чтобы не перемешать в темноте личный состав — взводы собирали внутри холла и только потом выводили в малый двор. Последними, сняли со стен и пересчитали (чуть ли не на ощупь) подразделение Макса. Сама собой всплыла нехватка строевой подготовки. Надо будет заострить на этом внимание.

Батя отметил ещё и необходимость в шести знаменах с яркими отличительными знаками. Чтобы под ними можно было собрать бойцов даже ночью. Да и в светлое время суток такие атрибуты несколько упростят общую организацию.

Венга, к тому моменту, также переместилась поближе — на надвратную башню.

Рокот пристани раздался аккурат, когда бригаду собрали. Земля под ногами содрогнулась и все, кто не додумался принять устойчивое положение, повалились друг на друга. Таких оказалось большинство. Ничего удивительного! Когда живёшь на большой твердыне — чувство инерции незнакомо.

Ругань и матюки тотчас заглушил грохот цепей подъёмного механизма. А едва аппарель достигла сопредельного острова и наступила обманчивая тишина — прозвучал рёв Даджоя:

— Второй взвод! Стена щитов! Пошли! Пошли!! Пошли!!!

Отделение щитоносцев кое-как выстроилось в шеренгу и двинулось по мосту быстрым шагом. Ещё сорок человек — максимально плотно за ними.

Остальные наёмники не отставали — по очереди выкрикивались номера и приказы своим людям. Те спешно строились и выходили наружу. Уже через пару минут, перед крепостью образовалась кривенькая походная колонна.

Конечно же всё не могло пройти гладко. Дезориентация от удара и адреналин сыграли свои роли. Бойцы путались, увязывались за чужими сержантами и офицерами, потом пытались отыскать в темноте своих и подняли шум… Но в целом — ничего критичного. С высадкой справились.

Наблюдая за всем этим, Макс вспомнил чёрных налётчиков на родном острове. Как молниеносно они покинули свою исполинскую цитадель. Как слажено пошли через деревню. Как в одно мгновение сломили сопротивление в ратуше. Кем бы они ни были, бригаде наёмников до них далеко. А если учитывать разницу в вооружении — слишком далеко. Но это только пока.

Проклятые убийцы…

— Макс. Макс! Ты там уснул, что ли? Ко мне, бегом марш! — судя по голосу, Батю что-то беспокоило.

Демонстрируя бойцам пример дисциплины, парень выкрикнул покорное «слушаюсь» и рванул к командиру. Рядом с ним уже находились и остальные наёмники. Начался инструктаж:

— Джой сказал, что чувствует дым в воздухе. То, что огней не было — ещё ничего не значит. Может уже спят люди. Ну или окна в другую сторону. Остров маленький, а значит поселение скорее всего недалеко и тоже небольшое. Кен, бери ученика и вперёд в разведку. Ваша задача подтвердить наличие или отсутствие врага. Только смотрите, не замочите случайно головной дозор, когда будете возвращаться! Мы дадим вам фору в несколько минут и тоже начнём продвигаться. Лай, ты замыкающий. Я забираю свободные взводы и иду по центру колонны. Джой, ведёшь и держишь ушки на макушке. Только обходи буреломы и сухостои, если попадутся, а то нас и на соседней плоскости услышат! Вопросы? — Батя всмотрелся в тёмные силуэты подчинённых. — Вот и молодцы. Пошли!

* * *

Пошли и… пришли.

Причём, почти сразу. Через километр началась пахота, а ещё через пол — повстречались первые дома. Поселение и в самом деле оказалось небольшим — село домов на двадцать.

Поначалу ни глаз, ни слух ни за что не цеплялись. Никаких признаков жизни, будь она местной или залётной. Кен решил сделать небольшой крюк и осмотреться. Близко соваться он не рискнул, чтобы собаки не почуяли.

Но это и не понадобилось... За одним из домов, на земле, обнаружилось огромное светлое пятно. Пожалуй, так мог бы выглядеть снег, вот только для него ещё было рано.

Шар! Мешок сложенного воздушного шара!

Едва проскочила эта догадка — в продолговатом здании рядом сразу же стал угадываться силуэт корабля...

Все ясно. Надо возвращаться и докладывать.

* * *

В головном дозоре, разведчиков встретил Даджой с несколькими бойцами. Сперва новости рассказали ему, потом, спустя всего минуту, Бате и самым активным сержантам. Примечательно, что Лайонела с ними не было. То ли болт забил, то ли так рьяно исполнял обязанности замыкающего, что действительно перекрывал тыл намертво… В принципе, в первое верилось также тяжело, как и во второе. Но не суть.

Суть в том, что решение пришло незамедлительно. Сначала окружить причинное место, а потом поджечь его. Зачем? А затем, чтобы обеспечить занятие врагу и освещение себе. Хитро? И да, и нет одновременно. Вроде, ведь, ничего сложного, а вроде и целая стратегия. Жаль только полноценный котёл сделать не выйдет.

Только полукольцо получится. За то какое! Плюс один взвод Батя уложил так, чтобы они простреливали на всю длину единственную улицу села. Пара домов и несколько линий заборов малину, конечно, портили, но совсем без препятствий — только в упор лезть. А это, в свою очередь, ближний бой и неминуемые потери!

В общем, все разместились на позициях и ждали. Вперёд снова выступили разведчики. Кеншин подобрался к кораблю шагов на пятьдесят и достал из рукава свои метательные приблуды — сюрикены. Но, в отличие от тех, что уже доводилось видеть Максу, к этим крепились какие-то мешочки. Догадаться об их предназначении труда не составило.

Степняк чиркнул огнивом и у него в ладонях весело заискрился запал. Широкий замах… Бросок! И ещё раз! И ещё!

Поначалу, в местах попаданий горели лишь скромные огоньки. Но к моменту, когда пара наёмников вернулась к своим людям — борт судна уже занялся несколькими кострами. В общем-то — ожидаемо. Ведь доски для небесных кораблей делают филигранно тонкими и обязательно из лёгкой древесины. А маломальской прочностью обычно обладают только каркасы и палубы.

И это ещё неизвестно, какую гремучую смесь мог намешать Кен!

Пламя быстро разгорелось и перебралось внутрь корпуса. Прошло не больше минуты, а окраину села уже освещал гигантский факел! Да так ярко, что целиться можно было бы хоть в дальний конец улицы.

Наконец, соизволили появиться первые пустынники. Сначала, по пояс голые мужики бегали между домами и будили остальных. Потом потихоньку начали собираться вокруг пожара. Кто-то пытался плескать в огонь водой из ведер, другие стояли и исступлённо пялились, ещё человек десять принялись оттаскивать воздушный шар. Всего их было человек сорок.

Один из бедуинов, самый седой и бородатый, упал на колени и содрогался всем телом. Но из-за треска пламени не было слышно ни его вой, ни криков остальных. А сами они не могли услышать, как горланит в ста метрах Батя:

— Внимание, бригада! Все мушкеты к бою! Товсь! Цельсь!

Макс уже давно был готов и держал на мушке рыдающего старика. Он справедливо рассудил, что это или капитан корабля, или даже командир всей экспедиции. А ещё, был уверен — Кеншин тоже выбрал его своей целью.

— Огонь!!!

Залп получился настолько слаженным, что поляну озарила ослепительная вспышка! А грохот — в прямом смысле, болезненно ударил по ушам! Даже выстрел крепостного ружья Даджоя бесследно затерялся в этом раскате…

После такого, естественно, никто бы не расслышал следующий приказ. Но порядок действий был много раз разжёван и объяснён бойцам во время тренировок. Теперь они самостоятельно хватали вторые и третьи ружья, целились и стреляли, кто с какой скоростью мог.

Не спешили только те, кто был поазартнее и поопытнее. Макс, например, своё второе ружьё так и не разрядил. Он попросту не сумел разглядеть кого-нибудь на ногах или хотя бы шевелящегося.

Ещё бы! Сколько их там было, против трёхсот то пуль и заряда картечи?

Короче, бой не состоялся. Ну вот и хорошо!

Дальше наёмники приказали всем перезарядить мушкеты и ждать. А несколько отделений на всякий случай отправили караулить тыл и фланги.

Так и пролежали до самого утра. Бедуинов больше не показывалось, местные, если и были — то тоже не высовывались.

Единственным происшествием стала внезапная активность Даджоя. Никого не предупреждая, великан выстрелил куда-то в ночное небо по над крышами домов. Как он сам потом объяснил — в голубя. И разглядел же в темноте! А может даже на хлопки крыльев прицелился. Хотя, с его монструозной картечницей — много мастерства не надо.

* * *

Когда в бездне воспылал Свет, наёмники повели бригаду на зачистку. Две роты окружили село редкой цепью. Их задачей было сигнализировать, если кого-то увидят. А третья рота вместе с офицерами проверяла двор за двором и дом за домом.

К дверям и окнам подходили щитоносцы, стучались и предлагали всем выйти наружу. Конечно же, пустынникам обещали жизнь.

Но, увы или к счастью, ни одного не нашли. Только бабы, дети и сельский голова с местным священником… Всего человек пятьдесят.

Их собрали в центре села и стали расспрашивать, что да как было. Ничего нового выяснить не удалось.

Бедуины прилетели месяц назад. Только высадились — сразу пошли мужиков резать. Потом сами по домам расселились и лютовать начали. Взаперти держали, насиловали, били, снова насиловали… Еду вымаливать приходилось. Постоянно брагой заливались и своей какой-то дурью накуривались. И так с самого начала и до этой ночи.

Женщины, не сразу поняли, что всё уже позади и что они свободны. А когда до них дошло — начался форменный бардак. На шеи солдатам вешались, в дома за стол тащили (а может и не за стол), остаться умоляли чуть ли не на коленях. Выли и плакали все поголовно.

Но шум и гам долго не продлились.

В толпе прогремел одиночный выстрел...

Глава 2

Женщины отпрянули в разные стороны. Прочь попятились и солдаты.

Прямо по центру пяточка стояла девушка с дымящимся мушкетом. Её глаза были широко раскрыты, грудь под сорочкой вздымалась как кузнечные меха, а у ног лежало бездыханное тело сельского головы. Ну понятно…

Священник попытался было отойти и смешаться с односельчанками, но куда там?! Бабы грубо вытолкнули его обратно в образовавшийся круг.

И всё это — в полной тишине.

Батя быстро смекнул, что к чему. Раз уж такая петрушка началась — то грех ей не воспользоваться. Он выступил навстречу святому отцу и, не поднимая забрала, задал вопрос:

— Слышь, сволота! Куда ты отправил ночью голубя?!

Задал и попал в яблочко! Тщедушного мужичка аж затрясло, да так сильно, что даже мешковатая ряса не смогла этого скрыть. Тем не менее, он сориентировался и сумел чётко ответить:

— Это он отправлял. — и ткнул пальцем в труп. Впрочем, особой надежды в его голосе не было.

— Врёт! Врёт!!! — тотчас завизжали со всех сторон. — Выродки пустынные перебили всех голубей, кроме тех, что в молитвенном доме были! С ними за одно эта козлина плешивая!!!

Казалось бы, положение — безвыходное. Но святоша не спасовал. Выпрямил спину, выпятил воробьиную грудь и отчеканил неожиданно твёрдым голосом:

— Я — представитель церкви Света! Кто ты такой и какое имеешь право…

БАХ!

— А-а-а-а-а!!!

Батя шагнул к катающемуся в пыли священнику и наступил ему на простреленное колено. Бедолага от боли аж задыхаться начала. За то орать перестал.

— Повторяю. Куда ты, крыса церковная, отправил ночью голубя? — вместе с вопросом, наёмник упер ему в лоб ствол другого пистолета.

Но даже так ответа не последовало. Давясь стоном и слезами, священник начал хрипеть какие-то свои молитвы:

— Отец Свет, упокой душу раба твоего…

— ГРАНАТА!!! — выкрикнул кто-то из бойцов.

Старый бандит и прожжённый вояка среагировал на угрозу мгновенно и единственно правильно — утопил спуск.

БАХ!

Голову святого отца окутал густой дым, напоследок он дёрнул всеми конечностями и выронил что-то в пыль.

Солдаты чёрной бригады шарахнулись прочь! Кто успел — дёрнули за собой женщин и детвору! Батя упал навзничь так, чтобы от смертоносной болванки его отделяли два трупа! Внезапно из толпы вырывался Лайонел и…

— Я спасу вас!!!

…и бросился на гранату панцирем.

Видевший всё это Макс, хотел было повалить на землю и накрыть собой ближайшую женщину, но вовремя расслабился. Он слишком хорошо знал своего старшего товарища, чтобы поверить в его самопожертвование. К тому же, парень мог бы поклясться, что Лай подмигнул ему сквозь щель забрала.

Так и случилось. А вернее — ни хрена не случилось.

Пять, десять, двадцать секунд…

— Фух! Повезло! Он запал не до конца выдернул! — объявил несостоявшийся герой и, вроде как, что-то поправил на деревянной ручке боеприпаса.

И мига не прошло, как со всех сторон снова раздались бабские возгласы и причитания:

— Герои! Герои!!!

— Мамочки! Спас нас всех, господин лыцар!

— Живота не пожалел!

Лайонела обступили и отряхивали от пыли чуть ли не в десять пар рук.

— Так! Тихо! Тихо, я сказал!!! Раскудахтались! А ну цыц! — взревел Батя. — Кто главная?!

— Наверное, теперь я буду, господин. — от толпы отделилась женщина.

Босая, с растрёпанными волосами, в одном исподнем до колен, она умудрялась сохранять властное выражение лица. Остальные селяне не возразили ни единым звуком.

— Знахарка я.

— Значит так, уважаемая, слушай мои команды! Всё барахло, оружие и деньги пустынников сюда снести. И трупы их пересчитайте, чтобы точно знать, что не сбежал никто. Потом доложить, сколько у села съестных припасов и голов живого скота.

— Сделаем немедленно, господин. Прикажете хлеб испечь?

— Времени нет. Выполняйте, что сказано! И кстати, где вещи их главаря?

— У меня в доме… — знахарка отвела глаза в землю.

Новая староста не выглядела глупой и потому могла просто не донести что-нибудь ценное. Батя решил проблему очень просто:

— Покажите моему адъютанту. Адъютант, сопроводите!

— Слушаюсь! Есть! — козырнул парень и пошёл следом.

* * *

Пользуясь прикрытием забрала, Макс бесстыдно рассматривал женщину. Ей точно было за сорок и уже появилась первая седина. Однако это ни в коей мере не умоляло приятных черт лица и соблазнительных округлостей фигуры. Внушительных размеров груди колыхались под тонкой тканью на каждом шагу. На живот, при этом, не было и намёка. А когда хулиган-Свет взошёл над плоскостью — его лучи проявили сквозь ночную рубашку ещё и длинные крепкие ноги. Не странно, что главный пустынник поселился именно у неё…

Парень нервно сглотнул. В такие моменты, защита паха становилась особенно неудобной!

— Пришли!

Домом оказалась избушка на небольших сваях. Прям как у колдуний в сказках. А внутри, наверняка, ещё и большой котёл для зелий имеется!

Но нет, ничего подобного не обнаружилось. Обычное деревенское жилище. Разве что пучки всяких трав везде развешены. И сбруя ненавистного бедуина на столе.

— Вот эти железки держи. Шаблю и ручницу тоже бери. И там ещё сумка в углу. Можно сапоги себе оставлю?

Выйдя из-под внимания односельчан, знахарка словно просияла. Голос стал звонким, а губы на секунду даже посетила улыбка!

Пухлые, алые губы.

…

— Ты чего так смотришь, господин лыцар?

— Вы красивая. — ни разу не кривя душой выдал Макс. Странно, но ни стеснения, ни неловкости он при этом не испытал. Наверное, из-за бессонной ночи на это просто не осталось сил.

Женщина уставилась в глухой шлем так, словно пыталась посмотреть сквозь металл.

Что он имеет ввиду? На что намекает?

Сделав наиболее логичный вывод, она сжала кисти в кулаки. Но при этом, как бы случайно, задрала край сорочки до середины бёдер.

— Хочешь? — её голос сел до хрипа.

— Нет. Я, эм… Не такой. — не найдя правильного определения, Макс просто махнул островерхим бедуинским шлемом.

— Всё в порядке, я сама…

— Времени нет. Выполняйте, что Вам сказано. — внезапно жёстко приказал наёмник.

* * *

Трофеев оказалось не густо. Эти бедуины были вооружены на порядок хуже тех, что высадились на Тэрра дель Пани. Всего десяток ружей, столько же луков, и куча всякого холодняка. С доспехами чуть лучше — два десятка простых панцирей и шлемов. Ну и ещё две гранаты.

По деньгам захватчики вообще были какими-то нищими. Ни одного золотого и жменя серебра, половина из которого — отобрано ими у сельского головы.

Среди личных вещей ничего ценного найти также не удалось.

В общем, израсходованный порох и пули — не окупились…

Отчёт по продовольствию получился не оптимистичный. Если экономить — зерна и овощей достанет до следующего лета. И то, только потому, что ртов втрое меньше стало. Почему не запаслись резервом? История знакомая — прошлой осенью сгорел амбар. Ясно, понятно…

Со скотиной тоже печально. Коров осталось всего лишь десять голов. Барашков и птицу бедуины ещё в первые дни перевели. А свиней зачем-то заставили заколоть и закопать в лесу. Одним словом — вредители.

Всё было хорошо только с трупами. Женщины сказали, что количество сходится.

Когда знахарка поняла, к чему все эти пересчёты, то чуть не в ноги начала кланяться. Оружие, мол, не забирайте, а то вдруг опять прилетят? Снова в плен не дадимся, а если придётся — хоть сами себе кровь пустить сможем! Еду тоже не трогайте — с голода помрём! Ну и коровок, соответственно, не губите.

Претензий не было только на серебро и доспехи.

Ну и бездна с ними! Не обрекать же на смерть, в самом то деле? У самих запасов ещё много, да и пороха предостаточно.

* * *

Уже выводя бригаду из села, Батя вспомнил как остервенело пустынники оттаскивали шар от горящего корабля. А ведь наверняка этот мешок кучу денег стоит!

Точно! Хотя… Кому его продавать то? На Архипелаге никто кроме этих сволочей не летает.

Но старый воин — есть стрый воин!

Сначала баллон скатали в каланчу и обвязали. Для этого очень кстати пришлись остатки корабельных снастей.

Кеншин опознал в материале тончайший шёлк, покрытый слоем какого-то эластичного вещества. Больше всего оно напоминало материал масок хашашинов. То есть, для волочения по земле — явно предназначен не был.

Выделять для «нежной» переноски пришлось целый взвод! Вроде и не тяжело, но ведь неудобно, зараза! И из-за этого до крепости добрались целый час.

Ну ничего! Главное, что к завтраку успели!

Только когда за спинами бригады отгремели цепи и закрылись ворота, мужики выдохнули. Да, конечно, вояки они бывалые. Но одно дело — собственный дом защищать, и совсем другое — самому на врага ходить. И ещё умудряться по башке ему стучать!

Бывалыми, кстати, их сам капитан Серж назвал!

По его словам, на большей части Архипелага такого опыта, как уже имелся у них — хрен сыщешь! Разве что у каких-нибудь пиратских тейпов пустынников, да у разведчиков из степнячих кланов. Может ещё и у присных хашашинов, но это спорный вопрос. Они только на одном отряде наёмников уже дважды обосраться успели. Последний раз, так вообще — в руках зелёного новичка.

* * *

Несмотря на бессонные сутки, отдыхать никому не позволили.

Сначала было построение и строевой смотр. Офицеры проверяли наличие личного состава. Зачем? Хех… Остров на котором одни бабы и детвора — это серьёзнейшее из возможных искушений. Но бойцы приятно удивили! Хотя, возможно, им просто ума на такое не хватило, после всего этого адреналина и оглушений.

Между делом, Даджой предупредил, что дезертирство не приветствуется и карается смертью. Ему поверили.

Проверка закончилась, напряжение несколько спало. Кто-то сразу пошёл раздеваться. Другие засели чистить оружие прямо в доспехах.

На стену заступила следующая смена. Венгу на посту сменил Кеншин и он же активировал устройство управления. Бродягу снова направили вверх.

Когда остров содрогнулся, Батя театрально вытер рукавом лоб и громко, чтобы все услышали, объявил:

— Еле успели, хлопцы!

* * *

Снова потянулись день за днём. Дежурства, тренировки, строевая подготовка…

На кухне образовались две постоянные смены. Уж больно вкусно готовили! Батя предложил, а мужики и не против.

Постепенно разделались со всеми дровами и даже стали приводить в более пристойный вид грубую мебель.

На занятиях с бойцов по три шкуры сдирали. Кеншин даже пообещал выплатить золотую монету тому, кто превзойдёт Макса во всех упражнениях, в рукопашном и в бое с оружием. А чтобы интереснее было — ученику он пообещал целых десять золотых, если никому не уступит первенство в течении года. Ну и само-собой снова задрал ему планку выше небес!

За лето тройные нормативы перестали выглядеть хоть сколько-нибудь страшными. Так что теперь отягощения присутствовали практически во всём. Древний пояс как-то незаметно стал атрибутом номер три, после штанов и обуви.

Кстати, Макс снова и снова пробовал его «поить» водой, но каждый раз пузырей выходило всё меньше и меньше. Проверить с кровью — возможности пока не было.

Батя посмеивался, мол всё чушь и ерунда. Юный подчинённый яростно отстаивал свою позицию. Он всё чаще засиживался наедине с артефактом, в попытках вызвать в холодном железе хоть какую-то активность. Но вместо того, лишь вызывал в своей голове лишние мысли. В частности — постоянно виделся образ готовой на всё знахарки.

А если те чёрные налётчики успели добраться до его родного дома раньше, чем всё разрушилось, его мама точно также встала перед ними готовая на всё? На всё, лишь бы спасти дочь. Его сестру. Его Кристину.

Макс не сомневался, что — да. И надеялся, что ей всё же не пришлось пытаться выменять жизнь рыжей малышки на собственную честь.

Надеялся… Ага, как же. Он был готов даже проклятому Свету молиться, чтобы так оно и было! Хоть бы и правда не успели!

Ну или пусть снаряд в дом!

Какая разница, как именно, если всё уже было предрешено? Но только бы мама не смотрела ни на кого так, как знахарка на него самого…

Настроение парня заметил Лайонел. Пару раз заходил на огонёк с бутылкой и даже поддерживал в спорах с командиром. Но от выпивки тот отказывался, а в словесных перепалках и сам порычать и поскалиться умел.

Вообще, длинноволосый бандит оказался добрым и душевным мужиком. Даже не смотря на начало знакомства. Помнится, тогда именно он предлагал выбросить мальчишку в бездну или требовать за него выкуп.

После безрезультатных попыток подбодрить и напоить, Лай предпринял и вовсе рискованную акцию! Обратился за помощью к Венге и пообещал ей бутылку игристого, если она сумеет напоить своего «младшего брата». К слову сказать — легенду о родственниках продолжили поддерживать даже после ухода с твердыни Тэрры дель Пани.

Если коротко — то ни фига у наёмницы не вышло.

Припёрлась с красным вином, зачем-то приволокла с собой кота, полезла обниматься… Макс обычно был равнодушен к её поползновениям, но в тот раз очень некстати вспомнил Джулию: чисто рефлекторно приобнял товарку за талию и чуть не дёрнулся к губам. Но она предсказуемо ничегошеньки не поняла и ввалилась в келью.

Потом трепалась обо всякой ерунде и периодически предлагала выпить. Что-то не получалось… Начала прикладываться к горлышку сама. Ну а почему бы и нет? Всё равно игристого уже походу не видать.

Немного подвыпив, Венга обнаглела окончательно и развалилась на кровати, беспардонно раскорячив ноги. Хорошо ещё — в штанах была!

— Слушай, Макс! Так а кто та девочка, с которой ты в Тэрре, ну… Ты понял.

— Ответ за ответ.

— Идёт!

— Ты её видела. Она нам еду в предпоследний день принесла.

— Это она?! — наёмница аж подпрыгнула! Синьора Рима при этом окатило вином из бутылки. Но он и не подумал дёргаться.

Коту, кстати, светила личная медаль за терпение! Он стоически переносил постоянное ношение на руках, перегар и спонтанно-возникающие потоки нежностей.

— Ну и ладно! — Венга снова сделал несколько больших глотков алкоголя. — Валяй, свой вопрос.

— В нашем доме, в Тэрре, я у тебя всякий хлам на столе видел. Перья, стекло битое, щебень какой-то. Зачем оно всё?

— Тю! Просто привычка из детства. Ну, знаешь, когда играться не с чем… Кхм… Стёклышко блестит красиво. А если зелёное, то ещё и зиму в лето превращать можно. Пёрышки — все разные, хоть коллекционируй! Да и камушки тоже интересные бывают. Розовые и синие, круглые и гладкие, иногда солёные попадаются…

Остаток вечера, так и просидели рядом на кровати. Она заливалась вином, тискала кота и несла всякую околесицу. Он игрался с застёжкой пояса и отпускал редкие комментарии.

* * *

На верхнюю плоскость поднимались ещё почти неделю. Об изменении направления поняли по слабому толчку. И теперь уже два дня двигались к твердыне по её орбите. Догоняли или летели навстречу — неизвестно.

Осень выдалась капризной — прошло ещё несколько ливней. Воздух стал влажным и сильно похолодало. Так, глядишь, и до заморозок недалеко!

Повара заметили, что во время готовки пол становится тёплым во всём холле. Так что дрова в камин теперь подкидывали даже на ночь. Здоровье и комфорт трёх сотен человек было важнее экономии. Тем более, что в крайнем случае — можно и наворовать. Пол роты с топорами, за час срубят пятьдесят деревьев. Местные и усом поведут.

А как поведут — так то их проблемы будут! У бригады не только топоры есть!

* * *

На третьи сутки полёта по орбите, ответственным по крепости заступил Даджой со своим взводом. День прошёл в штатном порядке. А вот ночью началось…

Великан вбежал в холл и поднял весь личный состав по боевой тревоге.

Затем он чёрной молнией рванул в жилой корпус.

— Подъём! Подъём! — в кельи товарищей при этом тарабанил так, что грохот наверняка и во дворе слышно было.

— Шо такое, мужик?! — Батя очень «вовремя» распахнул дверь и чуть не получил по лбу.

— Воздушная тревога! Голоса в облаках!

Глава 3

Что такое воздушная тревога, ну или команды "Воздух!" и "Десант!" Макс знал.

Но в прошлый раз ему с отрядом пришлось отбиваться от жатвеников. Брони и оружия у них не было, а высаживались они со спин более крупных сородичей. Нескольких пуль с лихвой хватало, чтобы отправить летающую тварь в бездну.

А тут — небесные коробки! Прострелить борта конечно можно, но судну от того сильно хуже не станет. По баллону бить? Ну и сколько в нем дырок надо наделать?!

Трофейный шар изучили и, с удивлением, обнаружили, что его покрой не сплошной, а имеет клапан. Причём, далеко не маленький! Скорее всего — для контролируемого приземления. Или экстренного. Ну или аварийного, как предположил Даджой.

Вот только, какая ещё авария и экстренность могут быть? До небесных бродяг ещё долети попробуй, а там уже разбивайся и садись, сколько влезет. Иначе — вечное падение.

Хотя, учитывая количество плоскостей… Больше ста! Может повезти. Ну или не очень. А там — видно будет. Конечно, если после такого падения глаза ещё хоть что-то видеть будут.

В общем, Макс не сомневался. Келью он покинул без страха. Однако, на всякий случай, кроме обоих мушкетов, прихватил и главный аргумент для ближнего боя — свою личную двустволку.

На выходе из холла уже стоял Даджой.

Великан напутствовал солдатам не шуметь и хлопал по спине чуть ли не каждого из них, когда те выходили во двор. Что примечательно, своего ученика он пропустил без хлопков и советов.

Игнорировал? Доверял? Или тоже не сомневался?

Неважно!

Важна была только позиция для предстоящего боя. Вот тут-то и возникла заминка…

Но лишь мгновенная.

Макс без труда определил направление движения крепости. Он научился это делать ещё в самом начале своего путешествия с бандой. Так, во время пробежек, на поворотах, на определённых углах периметра, инерция всегда сильнее чем на других. Во время медитаций тоже возможно что-то почувствовать.

А в безоблачную погоду — так вообще всё просто. Можно сориентироваться по Свету.

Ещё было много более осязаемых признаков. Например, уровень воды, чая и самогона в пиале наставника никогда не ровнялся с её горизонтальной насечкой. Со стороны ёмкости, совпадающей с направлением движения — жидкости всегда чуть меньше.

Или куры! Они устраиваются спать рядом со стеной. И только с той, что противостоит направлению движения твердыни.

Ну а в тот момент крепость двигалась надвратной башней вперёд. Прикинув одно к другому, Макс именно туда и пошел. Ведь вряд ли небесные корабли способны летать быстрее твердыни наемников. А значит догоняют именно пустынников, а не наоборот.

Ох и влетит потом от Бати за то, что взвод вокруг себя не собрал. Темень конечно, ещё и шуметь запретили, как их собирать то? Хотя, и сам командир хорош. Надо было заранее распределить позиции, занимаемые взводами на случай обороны, чтобы все знали, куда им идти.

Однако, уже с первых шагов по двору оказалось, что Макс не самый умный. Как, впрочем, и не самый ответственный...

Сержанты тоже смекнули, что к чему, и пытались направлять личный состав к воротам. Трудности возникали разве что с ориентированием в кромешной тьме.

У людей не сразу получалось отличить башню от стены. Затем начинались поиски входа. А на лестнице — вообще случилось столпотворение. И это всё, учитывая, что офицер Даджой запретил шуметь! То есть ни взвод командой собрать, ни сержанта своего дозваться…

Надо ли говорить, что вездесущий черный камень ещё сильнее усугублял всеобщую дезориентацию?

Оставалось надеяться, что пустынники — тем более не сумеют разглядеть крепость со стороны. А иначе, какой вообще смысл в этом странном материале?

На куртинах, по бокам от малого двора, уже собрались наиболее шустрые бойцы. Увы, сколько бы они не всматривались — ничего в ночных небесах не видели.

Вскоре появился Батя и стал чуть ли не на ощупь растаскивать всех по позициям. За каждым зубцом стен он разместил по два человека. Столько же на каждую бойницу в башнях и в помещении управления вратами.

Тем временем, в караулке над воротами — бурную деятельность развернули остальные наёмники. Совсем без освещения конечно обойтись не удалось. Пришлось зажечь одну масляную лампу. Бойницы, при этом, загородили щитами и заткнули какой-то одеждой. А в проходах просто встали в несколько рядов — для хоть какай-то светомаскировки.

Даджой возился с двумя пушками. Их предполагалось использовать только для обороны на пристанях и потому разместили во фронтальной части крепости. Ящик с весовыми мешочками пороха стоял здесь же. Первое время, его закутывали в кожаные плащи, чтобы не промок. Но теперь, неудобную обёртку заменили куском шёлка с пропиткой. Из этого же материала соорудили примитивные чехлы и для самих орудий.

Кеншин притащил откуда-то два арбалета и зарядил их сигнальными стрелами. Учитывая недавние дожди, надеяться на примитивный горючий состав не приходилось. Однако арбалетчиками назначили наиболее опытных и смышлёных стрелков.

Вообще, степняк больше рассчитывал на психологическое воздействие. Ведь согласитесь, мало приятного — смотреть как в тебя швыряются огнём. А особенно, когда сидишь в деревянной люльке над бездной!

Лайонел тоже тут как тут. И как обычно бахвалится, бравирует и поднимает боевой дух солдатам. Попутно отпускает похабные шуточки, куда ж без них? То и дело звучит что-то про "лишние дырки у пустынников под кормой".

На надвратной башней не присутствовала только Венга. Она как раз дежурила на донжоне. И, как на зло, никаких инструкций на сложившуюся ситуацию в отряде предусмотрено не было. Оставалось только надеяться, что наёмница не останется торчать на смотровой площадке, а укроется в зале управления. Ну и ещё, что она додумается увести крепость, если станет слишком жарко.

Что правда, последнее виделось весьма и весьма маловероятным.

Во время перелетов, небесные торговцы не знают никаких опасностей и угроз, и потому особо не напрягаются в плане безопасности. Что же до воздушных пиратов, они — удел детских сказок и легенд. А налеты, по идее, должны совершаться на богатые острова, а не на полупустые корабли.

Когда все были расставлены на позиции, а заряженные пушки выдвинуты в порты — потянулось мучительное ожидание. Никакие голоса не повторялись. Батя раз двадцать переспросить успел, а Джой каждый раз на него шикал. Визуальному же обнаружению, кроме темени, не способствовал ещё и лёгкий туман.

— Слухай, ну они хоть выше или ниже были? В какую сторону мне зенки ломать? — не унимался командир. Учитывая специфику и необычность предстоящего боя, он находился в крайне возбуждённом состоянии. Верным признаком нервов было частое облизывание усов. Казалось, что ещё чуть-чуть, и он их так языком и повыдирает!

— Тихо! — великан тоже нервничал. — Не знаю. Слишком далеко было.

— Тю. Так может мы мимо пройдём? Или даже уже прошли? Тогда надо ещё и по сторонам…

— Не галди, говорю.

— Та я ж вроде шёпотом. — виновато промямлил Батя.

— Это тебе так кажется. Тс-с!!! — Даджой аж дёрнулся. — Есть! Так, мужики, передаём по цепочке: противник чуть выше уровня стены.

— Как ты определил?

— Искры какие-то мелькнули. Если бы небо ясное было — ты бы тоже увидел.

Прошло ещё несколько минут, прежде чем на фоне бездны удалось хоть что-то разглядеть. Это были неверные пятна шаров. Расстояние до них неподдавалось даже примерному определению. Да и число их посчитать не получалось. Ещё через пару минут стали едва различимы и сами корабли.

Три силуэта действительно были чуть выше стены. Ещё два — примерно на одном уровне, или, возможно, чуть-чуть ниже. Искры именно из их котлов как раз и мог видеть великан. Кажется, чуть дальше за ними были ещё тёмные пятна…

— Бездна. Не могу понять, сколько их там? — прошипел как можно тише Батя.

Ответ пришёл с неожиданной стороны — от самих бедуинов. Между капитанами кораблей началась перекличка. Один голос выкрикивал имена, а восемь других — по очереди отозвались с разных направлений и отдаления.

Демаскировка была такова, что придумать хуже не получилось бы и специально. Мало того, что количество раскрыли, так ещё и расстановку флотилии примерно обрисовали. Но самое главное — себя обозначил флагман!

— Слухай, Джой. А главный крикун — это случайно не вон тот посередине? — заговорщическим шёпотом начал Батя.

— Да, он самый.

— А ты же сможешь в такой темени навести пушки ему на центр корпуса? Так, чтобы котлы разбить.

— Без проблем. Я его хорошо вижу. Пожар хочешь устроить?

— Не пожар, а факел! — старый лис зло усмехнулся. — А пока он гореть будет, мы и остальным делов наворотим. Пускай он только подольше пацанам цели подсветит. Гы-гы! Понял, да? Подсветит! Свет — ночью! Ыгы-гы-гы...

— Да понял-понял. Только ты потише богохульствуй, а то у нас тут верунов хватает. Да и не только тут. Не вздумай так шутить, когда в метрополии будем.

— Вот с кем, с кем, а с ними я точно шутить не собираюсь. — тон Бати приобрел ещё более злые нотки. — Зашлём Кена, и если окажется, что они правда ко всему этому причастны, то я им такое устрою... Как там бедуины кажуть? Этот... Джихад, во!

— Джихад говоришь? Ну что, Свет велик?

— Хе-хе-хе! Давай, жги!

А в следующую секунду. Даджой высунул голову в орудийный порт и проорал, что было мощи:

— Свет велик!!!

И опустил тлеющий фитиль на казённик орудия…

ГУХ!

Вспышка на короткий миг озарила облака, окружающие крепость. И, соответственно — ближайшие корабли.

Однако, ядро добилось куда менее блестящего успеха. Вроде бы и попало, но толку мало, так — только искры какие-то.

В общем, первый выстрел только тишину навёл, как бы парадоксально это ни звучало.

Но, ненадолго. Почти сразу, раздался и второй!

БУХ!

В этот раз, таки попал получше!

Деревянную коробу осветило изнутри. На миг стало видно каждую щель и каждую трещину. А кое-где, доски были такими тонкими, что вспышка их попросту просветила!

То ли котёл уже был разрушен и раскалённые угли разлетелись из-под ядра, то ли прям жаровню разметало… Искры рванули из дюз к небесам и объяли баллон со всех сторон! В общем, в одночасье полыхнуло так, что даже палубы соседних судов стало видно, как днём!

Наверняка, если бы не оглушение от двух выстрелов — то были бы слышны крики и приказы пустынников. Но, увы, для чёрной бригады все звуки Архипелага внезапно сменились на пронзительный свист.

Протяжный и тошнотворный…

Единственным, что осталось в этом мире — было пламя пожара, разгорающегося прямо в воздухе. Ну и ещё освещённая им же флотилия! Четыре корабля метрах в двухстах и ещё четыре примерно в полукилометре.

И вот, сквозь оглушение внезапно прорезался рёв офицера Даджоя, призывающий к готовности:

— Внимание!!! Первый взвод, в крайний левый шар, цельсь! Второй взвод — во второй слева, цельсь! Третий взвод... — и так далее по списку.

Для управления второй половиной бригады пришлось выйти на другую сторону надвратной башни. Ну и ещё пятому и шестому взводам — продублировать баллон самого крупного судна. Хрен его знает, что он перевозит и как там его мешок устроен. Вдруг — многокамерный?

В Свете пламени было хорошо видно, как пустынники выбегают из трюмов. Но почти везде — это были немногочисленные команды воздухоплавателей. Пехоту же перевозила только здоровая посудина. На её палубе быстро образовалась толпа. Человек сорок, не меньше. Ещё и на корме все сгрудились. Стреляй — не хочу! И целиться особо не пришлось бы. Даже как-то жаль, что туда ни одной пули не пойдёт.

Примечательно, что ни у кого из них не было оружия! По всей видимости, пустынники спросонья сочли происходящее — несчастным случаем.

Грохот пушек? Так это… Котлы рванули! Ну или там порох какой-нибудь. Должен же у них с собой порох быть?

Как ни странно, но громогласные команды тоже никого не насторожили. Наверное — друг на друга подумали. Мало ли кто, на кого и за что орать может?

И, наконец, самое главное — увидеть в ночных небесах крепость было почти невозможно. Чёрный камень едва ли отражал хотя бы двадцатую часть Света, так ещё и туман делил видимость пополам.

Вот и хорошо! Вот и славно!

— ОГОНЬ!!!

Небеса над бездной расцвели плеядой ослепительных бутонов! А густой раскат грома унёсся куда-то вдаль и вернулся многоголосым эхом сразу со всех сторон.

В трёх случаях из четырёх, повреждения оказались критическими.

Шар транспортника вообще разорвало со стороны, куда пришлось сто пятьдесят попаданий. Его гондола буквально рухнула во тьму! А вой десятков глоток затих уже через несколько секунд.

Ещё два аэростата стремительно теряли высоту. Команды на их палубах засуетились так, словно у них были инструкции на подобный случай. И, как оказалось, были!

Бедуины потянули за какие-то канаты на одном борту, а из ниши на противоположном — начал расправляться запасной мешок.

Да шустро как руками перебирают! Глядишь, за минуту и обтянут продырявленный баллон!

Или не обтянут…

— ТОВСЬ!!! ПО СВОИМ ЦЕЛЯМ!!! ОГОНЬ!!!

Снова оглушительный грохот! И снова клёкот эха от далёких осенних туч!

Три судна рухнули в бездну, увлекая за собой развивающиеся лохмотья мешков. Первая группа прекратила своё существование. За исключением флагмана, конечно же!

Он не просто не падал, а наоборот — быстро набирал высоту! Его корпус превратился в одну сплошную печь. Языки пламени повсеместно вырывались наружу, тянулись к небесам и опасно облизывали шёлк. Как результат — внутрь баллона устремился поток раскалённого воздуха и аэростат пошёл вверх. К счастью — достаточно высоко, чтобы под ним пролетела крепость!

Но, как известно, у всего на Архипелаге есть и обратная сторона. До сих пор, пожар играл на руку только чёрной бригаде. Теперь же, он озарил и их самих!

Пустынники на бортах второй группы кораблей оживились. Они, конечно, не могли видеть детали фортификации, но очертаний башен и блеска доспехов на стенах им хватило за глаза!

Однако, неприятные открытия ждали не только их! По мере сближения становилось понятно, что вся вторая группа — транспортники. Слишком много людей сновало по палубам. А некоторые — уже и при ружьях!

Времени до огневого контакта оставалось меньше минуты! И Дадажой их терять намерен не был:

— Все за зубцы! Все за зубцы!!! Перезаряжай!!!

Его приказы не остались без внимания и у бедуинов. Они то ли расслышали и поняли, то ли просто догадались, что их будут встречать далеко не хлебом с солью…

На палубах воцарился форменный хаос!

Капитаны орали приказы как резанные. Слышно было даже на две с лишним сотни метров. Матросы избавлялись от лишнего веса и выбрасывали за борт какие-то мешки. А перевозимая пехота — вообще взбесилась! Одни отбирали мешки, какие успевали, и возводили из них баррикады на кормах. Другие принялись ломать и рубить деревянные детали бортов и тоже сбрасывали их вниз...

Короче, корабли стремительно теряли и в весе и, соответственно, начали подниматься. Не то, чтобы быстро, но вполне уверенно.

На куртину выскочил и Батя:

— Я картечь зарядил.

— Отлично! По шарам бей! — ответил Джой и сразу же, где-то в сторонке, нервно хохотнул Лайонел.

— Соблюдайте субординацию, офицер Даджой! — рыкнул командир.

Но он это так, явно не для старинного друга, а для бойцов. Чтобы огрызались поменьше… Да ещё и чтобы Лай заткнулся и хрюкать перестал.

— Виноват. — козырнул великан и вернулся к раздаче приказов. — Первый, второй, третий взводы! По команде! Цельсь в крайний левый шар! …

Четвёртый, пятый и шестой взводы, соответственно — получили крайний справа. Ну и два центральных достались на растерзание Бате, вместе с его школярами-пушкарями. Конечно, может и смешно звучит, но вот если их удастся обучить, то врагам точно не до смеха будет!

Тем временем, корабли поднимались, а дистанция сокращалась.

Когда уже можно было говорить об уверенном поражении ростовой мишени, пустынники предприняли внезапную тактику. Была совершена попытка подавить противника огнём.

То ли капитаны, то ли командиры пехоты, что-то выкрикнули и прозвучали первые выстрелы.

Рассеяно, по одному-два с борта, не одновременно… Но за то все — по верхушке стены, где совсем недавно блестели доспехи.

По сути — правильное и простое решение. Прижать защитников крепости, пока не будет достигнута безопасная высота, и затем пропустить твердыню под собой. Увы, в расчёт не была взята артиллерия, укрытая за толстыми стенами…

Один за другим громыхнули два пушечных выстрела.

Картечь влетела в мешки под углом и пропахала их вдоль всей длины. Обоих суден как не бывало! Только стремительно затихающие крики из бездны…

Ружейный огонь с палуб тот час затих. Уж слишком сокрушительным оказался удар по боевому духу бедуинов. И этим грех было не воспользоваться:

— ЦЕЛЬСЬ! ОГОНЬ!!!

А солдаты только приказа и ждали! К бойницам и промежуткам между зубцами рванули как к матери родной! Из-за спешки залп получился неслаженный, а оттого долгий и раскатистый. Но это не помешало аэростатам получить с лихвой повреждений. Оба пошли на снижение и прям на стену!

Бездна! Этого ещё не хватало…

— ОГОНЬ!!! — снова рявкнул Даджой. А чтобы подстраховаться — вскинул и своё крепостное ружьё.

Второй залп вышел ещё более разрозненным и продлился ненормально долго. Рокот ручной пушки офицера, бойцы вообще восприняли как разрешение на использование последнего — третьего мушкета.

Свинцовый шторм рвал и кромсал ночные небеса! Огненные молнии и раскаты грома ослепляли и оглушали!

Адреналин кипел в венах бойцов чёрной бригады, а их умами овладел азарт! Появились первые нарушители прямого приказа — сбивать шар. Одни целыми отделения пытались попасть по пехоте противника. Другие решили приберечь заряд до более близкого контакта.

В итоге, в бездну канул только небесный корабль по которому отработал Джой.

Последний же — сильно опустился и шёл прямиком в стену. Хотя, вернее будет сказать, что это чёрная глыба неслась на несчастных аэронавтов, а не наоборот.

Командиры отделений вовремя спохватились и принялись разгонять людей от места будущего столкновения. И зря, что пустынники как на ладони! Ведь шар нёсся прямиком на позиции стрелков!

Десять метров, пять, метр…

Снизу раздалась целая какофония шума: треск и скрежет крошащейся древесины, вопли боли и яростные проклятия, а протяжный удаляющийся вой подсказал, что не все удержались на борту…

В тоже время баллон перелетел стену и натянул между её зубцами канаты. Пожалуй, так могли бы быть натянуты струны на исполинской арфе!

Оснастка скрипела и стонала! Мешок хлопал складками полотна, как раненая птица крыльями! И вот, наконец, не выдержал и с треском разошёлся один из швов! Весь горячий воздух разом устремился к небесам…

Натяжение пропало. Вес гондолы потянул белую хламиду в обратную сторону. Снизу снова завопили пустынники и затрещали доски!

Но, увы, падение в бездну не состоялось. Шар намертво сел на зубцы оснасткой и изодранной тканью.

И, словно аэростат недостаточно настрадался, сбоку в лохмотья впились и сразу погасли огоньки двух стрел.

— Ага-ага! Поздно всрались! Арбалетчики, етить твою… — крякнул Батя. — Хлопцы, поможем летунам! Режьте канаты!

Глава 4

Разгоряченным мужикам жестокая шутка понравилась. Идею сразу подхватили десятки глоток:

— Режь!!!

— Вали вниз этих бастардо!

— Точно! Пускай летят!

Ни секунды не медля, к месту зацепа бросились самые инициативные бойцы.

Иронично, что они принялись резать снасти и полотно некогда трофейными ятаганами. Да ещё и смеялись при этом. Словно участвовали в каком-то ярморочном соревновании, а не в убийстве нескольких десятков человек.

Удивляя самого себя, Макс созерцал сие действо совершенно равнодушно. В общем-то он бы и сам перерезал мешок вместе с канатами. Разве что — не стал бы смеяться над чужой смертью. Но, конкретно в тот момент, его мысли занимало кое-что другое.

Всё время боя... Эм... Нападения? Хотя разве крепость может ходить в атаку? Или это была оборона? Точно нет, ведь пустынники и думать не думали нападать на кого-то, в одних подштанниках повыскакивали, несмотря на холод.

По смыслу произошедшее было ближе к засаде. Но ей оно тоже не являлось.

Короче, не суть!

Всё время боя, молодой наёмник ожидал от противника какой-нибудь хитрости. А если и не подлянки, то хотя бы более серьёзного сопротивления. Бедуины в общей сложности выстрелили раз двадцать… Куда это годиться, против девятисот стволов?

А пушки? Неужели на кораблях ни одного орудия не было? Даже один выстрел картечью мог нанести бригаде непоправимый урон.

Тем временем, внизу началась какая-то возня. Скорее всего, бедуины пытались понять где находятся и что им делать. И, опять-таки — почти наверняка, не сильно в этом преуспевали.

Гондола зависла метрах в десяти от верхушки стены. Теоретически, могли бы попробовать спуститься вниз. По всему периметру острова как раз имелась небольшая кромка земли, кое-где — в несколько шагов шириной. Но разве ж разглядишь ее в кромешной темноте?!

Нет, не разглядишь! Зато шум рубки канатов расслышали прекрасно.

— Э-э-э! Ку.. ку.. куда рэжэш?! Каво рэжэш?! Стой!!! Нэ рэж! Нэ рэж!!!

— А ну погодите, пацаны. — рядом с рубаками появился Батя. — Ку-ку, ко-ко... Шо ты там кудахчешь?! Нормально говори!

Снизу незамедлительно последовало корявое объяснение:

— Вы пабэждат! Мы прасыт пащада и сдаваца плэн!

— Да на чёрта лысого ты мне тут сдался? Сдаётся он… Ты посмотри!

— У меня есть золото! — на чистом общепринятом выкрикнул небесный торговец, но тут же скатился обратно в свой гортанный акцент, — Я пакупат жизнь сваих люди!

Упустить шанс подзаработать Батя, конечно же, не мог. Диалог продолжился в совсем других тонах:

— Ты капитан корабля, что ли?

— Капита-а-ан… — обречённо вздохнул пустынник.

— Ладно, бездна с тобой! Показывай своё золото!

— Нэт, дарагой, ты нэ прав. Со мной — Свет! Но он толька для мэня и мой люди! А для тэбя тут тэмно! Тэмно — как бездна в твоя душа! Как ты сматрэт будэш, а?

— Факел зажги, словоблуд!

— Ага! Я зажгу, а ты мэня стрэлять будэш!

— Тебе так и так уже конец. Не я, так свои порешат. Зажигай давай. Считаю до трёх, два уже было!

— Ай, ты шайтан бэссовэстный! Жди, сэйчас падажгу!

Батю от такого обвинения, чуть изнутри не разорвало:

— Это я бессовестный?! А сам то? Куда летел, а?!

— Как куда? За товаром!

— За живым, небось?!

— А на мёртвый спроса нэт. — искренне удивился капитан корабля, и в ту же секунду на него обрушились потоки проклятий и ругани. До солдат на стенах наконец дошёл цинизм всех его ответов.

Они прекрасно помнили, что происходило в Тэрра дель Пани. И для каждого — это была незажившая рана на сердце! И вот, какой-то работорговец посмел сунуть в неё свои грязные пальцы…

Простая провокация, а дисциплины как небывало! Команды «отставить» и «заткнуться» буквально утонули в криках. И только когда лохмотья шара осветило пламя, снова наступила тишина.

— Сматры, дарагой! — вместе со щедрым предложением, снизу раздался и красноречивый звон.

Но не тут-то было. Опыт оказался сильнее жадности. Батя сдёрнул шлем с ближайшего бойца, водрузил его на ствол своего мушкет и высунул между зубцами.

— Где? Не вижу! — обозначил себя старый лис и…

ДУ-ДУ-ДУХ!!!

…и в тот же миг с корабля прогремел ружейный залп! Да такой слаженный, что и примерно не скажешь, сколько там было выстрелов! Точность боя — тоже на уровне, шлем как ветром сдуло! Только ДЗЫНЬ и всё… Исчез.

Повисла тишина. Кажется, разочарованы были абсолютно все. Солдаты не ожидали такой самоубийственной глупости, Батя надеялся срубить деньжат, а пустынники… Эти дуралеи свой путь сами выбрали. Хоть, похоже, и не особо печалились о своей судьбе.

— Э-э, брат! Ты там как? — заискивающий тон торговца вызвал целый взрыв хохота среди его соратников. Впрочем, смеялись они не долго. Голос переговорщика сверху мгновенно перепортил им всё настроение:

— Сутулая псина — тебе брат! Да ещё и косоглазая, судя по тому как вы стреляете! Руби канаты, хлопцы!

Снова застучали ятаганы и затрещало полотно.

–Ай! Ладна! Всё! Чэсна давай! Мы карамультук в бездна бросать! Мы плэн сдаваца! — затараторил бедуин. Умереть он может и был готов, но ведь обидно, когда всё идёт не по твоему плану.

— Ага, бросай-бросай! И сам следом прыгай!

Злорадство командира мигом нашло отклик среди бойцов. Отовсюду донеслись смешки и подначивания:

— Давай-давай, прыгай!

— На счёт три! Ра-а-аз…

— Это тебе за Тэрру, фрочио!

— Нэт! Плэн! Плэн!!! — доносилось снизу сразу в десяток, а то и больше, голосов. Но стоило перерубить последний канат, и мольбы сменились нечленораздельными воплями.

Раздался скрип древесины о камень, короткий звонкий треск и удар корабля о краюшку земли под стеной и… Всё.

Лишь туча искр из котлов безмолвно взмыла мимо куртины. Словно души павших, они рвались к небесам. Увы. Путь туда был им заказан. Едва светлячки поднимались над крепостью — их жар гасил влажный осенний ветер.

Воцарившуюся тишину нарушил Батя:

— Чёрная бригада пленных не берёт!!!

И бригада тут же ему ответила боевым кличем в сотни глоток!

Кличем, от которого содрогнулась сама Мать бездна…

* * *

Остаток ночи на стенах дежурили два взвода. В усиление Даджою напросился Кеншин. Макс тоже попытался подать голос, но его инициативу осадили все сразу. Незачем столько людей разом выматывать, а то, кто потом заступать будет? Но, в любом случае, спать приказали в доспехах и обуви, а оборону занимать по первому же сигналу — стрельбе. Ну и, соответственно, около дверей храма выставили двух часовых из отдыхающей смены.

К счастью, до самого утра ничего так и не произошло.

С первыми лучами Света, дежурные офицеры обошли всю стену и проверили кромку земли по периметру. Ни выживших пустынников, ни их следов на мокром грунте найти не удалось. Только обломки да какие-то бочки-ящики на месте кораблекрушения. Нужно будет позже проверить.

Учитывая ночную активность, Батя позволил бойцам поспать пару лишних часов после рассвета. Разве что поваров разбудил, чтобы завтрак готовили. Сам же — уселся за старинный обеденный стол и сочинял на листе бумаги ряд новых мер. Ночная оборона выявила массу недоработок. И главная — полная невозможность оперативного управления людьми в тёмное время суток…

От размышлений оторвал один из кухарей:

— Кафэ, синьор. — и добавил, подражая акценту бедуинов, — Чёрный, как бэздна в задница пустынник!

От рядов нар послышались сдавленные смешки.

— Да тфу на тебя!

— Виноват, синьор. Но Вы лучше не «тфу», а шлем на меня новый найдите.

— А, это ты был? Пойдём, подберём чего-нибудь.

Батя не стал откладывать вопрос на потом и сразу повёл солдата в арсенал. Индивидуальная защита боевой единицы важна. А собственный авторитет — ещё важнее! Да и за прошедший год в загашниках много всякого металлолома скопилось. Жалко, что ли?

— Во! Как у карабинеров! — командир протянул первый попавшийся шлем.

— И правда, как у них. Тут даже клеймо кузнеца нашего стоит! Ухты, и нацарапано что-то. Ан.. Андж.. Анджело?

— Был его, стал твой! Пойдём кафэ пить!

— Но ведь синьор Анджело из экспедиции не вернулся…

— Так это запасной! Он в оружейке у карабинеров валялся. — соврал Батя, а сам и усом не повёл.

Короче, выкрутился старый прощелыга!

Первыми из прямых подчинённых в холл пришли Кеншин с Максом. Причём, с разных сторон. Один шёл доложить о находках за стеной, а другой просто поднялся по привычке. После короткого обсуждения, Кен настоял, чтобы вниз спускали Макса.

Почему именно его? А для практики!

— Утречка, парни! — с протяжным зевком появился и Лайонел. — Кен, вечно ты его какому-то дерьму учишь… Лучше бы научил дверьми не хлопать.

— Всё он правильно делает. Ты, вообще-то, на донжон сегодня заступаешь. Не забыл? Иди паёк бери, найди Джоя и меняй Венгу.

— Папа-а-аш… Ну что ж ты с самого утра то начинаешь? Да ещё и после такой победы! Отпраздновать ведь надо!

— Надо — значит отпразднуем! — Батя охотно согласился с идеей, однако тут же и обломал крылья главному гуляке, — Но без дежурных смен! Учитывая обстоятельства, под ружьём больше никто не пьёт. Возьмёте выходной в любой из свободных дней. Кстати, Макс, ты ответственный по периметру. Готовь свой взвод к наряду.

Наёмники переглянулись и рапортовали в один голос:

— Слушаюсь! Есть!

* * *

Операцию по спасению немногочисленных трофеев проводили под восторженными взглядами часовых и патрулей. Мужикам не терпелось увидеть акробатическое представление. Да и манипуляции офицера Кеншина тоже выглядели диковинно.

Он принёс несколько своих длинных верёвок и заставил ученика вязать какие-то петли.

Ну ладно, с одной понятно — на зубец накинули, как лассо, и конец вниз стравили. По ней, значится, сеньор адъютант спускаться будет. А вот из второй получалась какая-то колдовская шаманская вязь. Тут несколько узелков, там несколько петелек… Свитер вяжет, что ли?

Всё стало на свои места, когда парень разоблачился от доспехов. Только кольчугу оставил, на всякий случай. Большую петлю он затянул на талии, а две поменьше — на бёдрах и дополнительно соединил их коротким концом верёвки. Длинный взял Даджой. Понятно! Страховать будет!

Кен начал инструктаж:

— Спуск и подъём на одних руках. Отдыхай если устанешь. И не вздумай болтаться как сосиска. Ты должен быть как жемчужный бисер на шёлковой нити! Если мне не понравится — будешь подниматься по новой.

Из сказанного, Макс знал только что такое сосиски и шёлк. Но саму суть он уловил, нарушит условия — будет ночевать в грязюке над бездной. Просто потому, что ему вряд ли достанет сил более чем на один подъём.

Последнюю верёвку вручили ближайшим часовым. Им предстояло вытаскивать на стену трофеи.

Увы, находки были более чем скромные. Несколько маленьких ящиков с сушёными фруктами и овощами. Естественно — все разбитые. Два бочонка. Была надежда, что с порохом, но до падения они были предназначены для воды, а после — уже ни для чего не годились.

В общем, самым ценным стала древесина. В былые временя, наёмники бы порадовались. Теперь же топлива хватало и на зиму, и даже дольше. А количество людей позволяло за несколько часов ночью наворовать ещё столько же. Лишь бы деревья недалеко от пристани росли.

Как бы там ни было, за пять раз наверх забрали все обломки длиннее локтя. На Архипелаге дарами природы пренебрегать нельзя!

Прежде чем подниматься самому, Макс решил немного передохнуть. Он выпрямился и подставил лицо прохладному ветру. Закрыл глаза. Повернулся спиной к крепости. Вдох. Выдох…

Открыл глаза.

Небо. Сплошное небо, куда ни глянь. И только за спиной громада камня, которую даже подкорками чувствуешь.

Желая, хоть немного отдалиться от неё, наёмник аккуратно подшагнул к краю тверди. Потом ещё чуть-чуть, и ещё… Пока носки обуви не повисли над самой бездной. Бояться всё равно нечего. Верёвка на страховке уже подёрнулась, Даджой бдит и упасть не даст.

Да и падать недалеко. Вон, мягкие пушистые облака совсем рядом. Вверху, внизу, впереди. Одни — грозовые, тяжёлые и тёмные. Другие позолочены утренними лучами Света. А ещё есть такие далёкие, что кажутся голубыми.

Наверное, всё это видели его родители и сестрёнка в последние минуты их жизни. Или может даже часы…

Матерь бездна, приняла ли ты их? Стала ли ты им вечной колыбелью?

Макс стоял и боялся моргнуть, чтобы не упустить случайную тень в медленном танце небесных масс. Боялся дышать полной грудью, иначе мог не расслышать знакомый голос в хоре далёких штормов.

Но больше всего он боялся обернуться. За спиной была реальность.

* * *

Несмотря на приподнятое настроение, остаток дня никто не бездельничал, и уж тем более не устраивал никаких празднеств.

Батя с Даджоем разрабатывали и претворяли в жизнь ряд новых мер. Главным вопросом стала организованность подразделений.

Слаженность, конечно, из пальца не высосешь, она нарабатывается не один день, не неделю и даже месяц. Но хотя бы знамёна надо было сделать. Да такие, чтобы в темноте заметно было.

Черных тряпок предостаточно, в качестве древка взяли копья, а вот со светлой краской получился нерешаемый затык…

Недолго думая, в расход пустили полотно трофейного шара. А чтобы Лайонел не сильно скучал в дневное время — нитки с иголкой, отрезок ткани и заготовки стягов отдали ему на донжон.

Наряд, кстати, менялся неожиданно долго.

Венга ночью с перепугу воспользовалась всеми ружьями, что были в зале управления. Молодец девочка! Вот только чистку она отложила до рассвета, а потом и вовсе забыла. Джой тоже молодец — напомнил.

Не сидел без дела и Кеншин. Он придумал новое упражнение. Что правда, оно скорее походило на издевательство над личным составом.

Вместо обычной пробежки, солдаты отрабатывали действия по тревоге. Да не просто так, а половина — с завязанными глазами! Ложились на нары, потом по сигналу подскакивали, снаряжались, покидали храм и спешили к надвратной башне. И каждый следующий раз «слепые» и «зрячие» менялись между собой.

Батя не смог удержаться от шутки. Мол, степняк решил произвести на Свет свой собственный клан разведчиков и убийц. Вот и тренирует их по секретной технике. А беготня вслепую — ни что иное, как развитие шестого чувства и отращивание третьего глаза!

Но всё оказалось куда прозаичнее. Это была имитация тревоги в тёмное время суток. А за одно и укрепление веры в товарищей. Чтобы наименее инициативные не тупили в темноте и бежали хоть за кем-нибудь, а не устраивали заторы на лестницах.

Полным ходом пошла работа над ошибками. По большей части — над ещё не совершёнными.

* * *

Дурные мысли не покидали Макса до самой ночи. Кажется, он так не нервничал даже в катакомбах под Тэррой. И только когда Свет погас и небеса скрылись во тьме — удалось с облегчением вздохнуть.

А ещё, вместе с темнотой, прибежал посыльный. Конечно, если так можно называть гонца на несколько сотен метров.

— Синьор адъютант, здравия желаю! — козырнул боец, — Синьор Сержио срочно вызывает Вас на доклад по обстакановке.

— В смысле — по обстановке? — на всякий случай уточнил парень.

— Никак нет! Так и сказал «на доклад по обстакановке».

Нахмурившись, Макс отпустил вестового. Ну а что? Зовут, значит надо идти. А что там дядька Сергий снова выдумал — другой вопрос.

И, как оказалось, вопрос весьма насущный. В келье ожидал не только командир отряда, но и все его члены. Кроме Лайонела, само-собой. В камине горел огонь, а стол был выдвинут на середину комнаты и накрыт по всем правилам.

— Шо ты в дверях встал? Заходь скорише! Не выпускай тёплый воздух. — в своей привычной манере пробухтел Батя и тут же поднял кружку:

— Давайте! За первую серьёзную победу! Те дурни на хуторе — не в счёт.

Раздался стук разномастной тары, и наёмники опрокинули спиртное.

Кеншин заел сыром. Джой занюхал колбасой, но в рот её класть не стал. Венга зажмурилась и поспешила запить водой с разбавленным в ней вареньем. Макс без особого удивления обнаружил в своей чашке горький кафэ. Так что к еде он потянулся исключительно из практичных соображений.

Батя же закусывать и не подумал. Что самогон, что вода — в лужёную глотку всё одинаково. Ещё и обновил сразу же:

— Но вообще, лихо мы их. Повезло так повезло! Выпьем за удачу!

Выпили.

— Только это не везение. — возразил Кен, опуская свою пиалу на стол. — Бедуинам в небесах бояться некого. Кроме них ведь не летает никто. Вот они и не смотрят по сторонам.

— А как же Пираты?! — искренне удивился Макс. — Я в книжке читал…

Батя оборвал молодого подчинённого взмахом кружки:

— Брехня всё! Ну или почти всё. Эти твои так называемые «пираты» только на дальние острова нападают, и по большей части людей неволят. А чтобы в воздухе воевать, да ещё и за наживу, так это точно сказки.

— Ну-у-у, не совсем. Полтора века назад был один прецедент. — Кеншин постучал пальцем по своей пиале.

— Щас начнётся. — покачал головой Батя, и… не ошибся!

Едва остатки спиртного были разлиты, степняк завёлся словно лицедей на ярморочной площади:

— Вот уже полтора столетия летописцы империи Циндао не могут собрать воедино всех сведений о той банде пиратов. Свирепые как тайфун и внезапные как весенний ливень, они отметились на всех плоскостях империи. Их знали и на внутренних орбитах, и на самых дальних диких островах. А предводителем у них была женщина! К сожалению, хроникам не известно её настоящее имя…

— Её звали Лэйла. — перебил Даджой.

— А ну цыц! Не порти легенду! — Кен наиграно взбеленился и стукнул по столу пустой пиалой. И когда только выпить успел? Впрочем, в руках у Бати уже появилась ещё одна бутылка.

— Она была принцессой тысячи небес, и у нее была тысяча имён! По одному для каждого неба, которое она бороздила на своём корабле! И все их можно узнать, лишь прочитав тысячу свитков о её злодеяниях!

В тару по кругу зазвенел самогон. Друзья чокнулись без тоста и сказ продолжился:

— Плод любви богатейшего торговца из пустыни и хозяйки лучшего игорного дома в столице империи. Дочь обоих народов. Прекрасная как лотос, цветущий лишь единожды в миллениум! За цвет кожи, простой люд звал её Кохэку — янтарная. А аристократы, которым посчастливилось поделиться с ней своим богатством, прозвали её Рури — изумруд. Это за огромные зелёные глаза, формы распахнутых крыльев!

— Зря распинаешься, мужик. Лай тебя не слышит… — усмехнулся было Батя, но на него тут же шикнула Венга:

— Чш! Не перебивай, старый!

Степняк благодарно кивнул товарке и опустил взгляд на опустевшую пиалу. В рукав сливает, что ли?!

Алкоголь был незамедлительно обновлён по всем ёмкостям. В том числе и Макс попытался подсунуть свою чашку. Но не тут-то было, старого лиса не проведёшь!

— А однажды, её команда совершила налёт на дворец самого императора!!!

Кен сделал паузу, чтобы до всех дошёл масштаб преступления. И, похоже, таки дошёл.

В воцарившейся тишине было слышно, как шагают часовые по стенам… Или это чьё-то сердце так громко молотило?

— Корабль камнем рухнул из облаков! Точно пустельга на добычу. И прямо на женское крыло, где император как раз пил чай с любимой наложницей. Пираты — мужи и девы суровые. Разговор со стражей был предельно краток. И вот, всего минуту спустя, правитель уже провожал гостей в сокровищницу. А за одно и послужил им живым щитом.

— Да что б тебе пусто было! Харэ заливать! — снова не выдержал командир. — Шиш бы их отпустили после такого цирка!

Смочив горло самогоном, Кеншин поспешил не согласиться:

— Отпустили! Ещё как отпустили! Император пялился на главную налётчицу, аки щеня на мамку. Разве что хвостиком не махал. Хотя может и махал, но история умалчивает. В тот же день принцесса обрела новое имя. Куро Хана — чёрный цветок. Награда за неё возросла тысячекратно, но только за живую и невредимую! И наоборот — страшная казнь ждала того, кто хоть волосинку сорвёт с её головы. Место главной наложницы, а в последствии — и первой жены, ей предлагалось прямо на плакатах с вознаграждением. Но, увы и ах! Сердце бандитки принадлежало другому. Её соратников не удалось соблазнить ни золотом, ни амнистией, ни обещаниями титулов. А за их кораблём не угнались даже самые искушённые из нанятых бедуинов.

— Ну нет! Это уже точно перебор! — Батя опустошил вторую бутылку. — Тысячекратная награда и ни одного предателя в команде? Ага, щаз! Держи задницу шире! А капитаны пустынников, шо? Совсем школяры, по-твоему? Ну и в конце концов, какой же там возлюбленный был, что она на императора не повелась?

— А вот тут и начинается мистика, породившая остальные девятьсот девяносто семь имён! — степняк отсалютовал импровизированным кубком и опрокинул его внутрь. — Банда её за ведьму почитала и чуть не молилась ей! А как иначе? Из тумана и облаков всегда направление знает, где и когда обозы с налогами пойдут, тоже предсказывает! Даже корабль ей сама Матерь бездна подарила. За десять ударов сердца — на сто метров поднимался! В котлах жар такой, что мечи ковать можно! Но шар при этом — тряпками болтается! Корпус весь в броне, и сотня пушек с собой. По пятьдесят на борт!!! И ни ядром не пробьешь, ни о твердь земную не разбивается!

Кен развел руками, попутно подставляя пиалу под горлышко третьего пузыря.

— Любовника тоже под стать выбрала. Высоченный, широченный, красивенный! Глаза синим пламенем горят! А ещё, он лютым воителем слыл. Сам против десятерых выступал! Одним ударом всадника вместе с конём перерубал! Истинный демон! Кстати, его так и звали — Онияма. В переводе это…

— Куда ты ему ещё наливаешь?! Остановись! — Даджой рванул рукой к бутылке. — Не видишь, самурая понесло уже.

Услышав знакомое слово, степняк аж приосанился. Увы, благородный стан не умолял его окосевшего взгляда.

— Ну так, это... Интересно же. Про пиратов. — виновато промямлил Батя. Похоже, он не ожидал подобной нападки от друга.

— На Кена пьяного смотреть тебе интересно, а не про пиратов. И вообще, он околесицу городит.

— А ты откуда знаешь?

— Оттуда, что я исторические труды читаю. Не так всё было. — великан делано подбоченился.

— Ну вот и расскажи, как оно было. А то надулся шо индюк и умничаешь!

Тяжело вздохнув, Джой таки сжалился над товарищами:

— Нечего там рассказывать. Всё очень прозаично. Принцесса пиратов отстёгивала всем, кому можно было, оттуда и вся информация. Чиновники, монахи, кланы убийц и разведчиков… Упомянутая наложница как раз из последних была. Она же сообщила о содержимом сокровищницы и устроила чайную церемонию в нужный час. Её коллеги, тем временем, по всей столице здоровенные костры разожгли в особом порядке. Пираты по огням сориентировались и опустили судно прямо на дворец. Вот и сказочке конец. — Даджой заглянул в свою кружку и протянул её Бате, — Плесни, что ли.

— Та пожалуйста! — в расход пошло ещё пол бутыля. — А что на счёт остального?

— Ну… Перво-наперво — никаких предложений женитьбы не было. Император тогда так обозлился, что за полгода вознаграждение выросло до размеров половины казны. Во-вторых, нужно понимать из кого состояла пиратская команда. Случайные люди туда не попадали и их поголовно ждали виселица, кол или четвертование. А некоторых — всё по очереди. Соответственно, в обещания несметных богатств никто не верил. Предательства случались, но не часто.

— А корабль?! — Макс аж дыхание затаил, в предвкушении самого интересного.

— Продукт технического гения бедуинов. — сухо ответил великан и начал перечислять, словно читал бухгалтерскую книгу:

— Быстрый взлёт за счёт системы насосов для продува шара раскалённым воздухом. Стремительную, но мягкую посадку обеспечивала воздушная подушка под дном. Висящие тряпки — это паруса. Ну, типа мешки такие, для попутных ветров. Усиленный каркас позволял стрелять из пушек прямо с палубы, чтобы не разгружать их при каждом приземлении. Но орудий всего шесть было, по три штуки на каждую сторону. Ну и да, конечно, толщина бортов значительно превосходила таковую у любых других кораблей. Вот только, бронирование тут не причём. Если города грабили на золото, то мелкие деревни — в прямом смысле разбирали на дрова, чтобы пробоины латать. И дрова те, как правило, были грубыми и толстыми. Что ещё?

— Как принцесса закончила? — озвучил общий интерес Батя.

— Она три десятилетия грабила Циндао, брала на абордаж суда пустынников и пережила того императора. Наследнику до старых обид дела не было, награду отменили. Тогда принцесса тысячи небес обрила голову и ушла на покой в горный монастырь. Естественно, в тот, в который свозила свою часть добычи. Всё.

…

— А правда, красивая была? — ни с того, ни с сего брякнул Кеншин.

Джой хотел было что-то ответить, но проглотил слова. Лишь миг он смотрел в глаза другу, а затем, всё также молча, осушил свою кружку единственным залпом.

Глава 5

Рёв Даджоя обрушился на крепость словно гром с небес.

— Земля! Земля!!!

Дежурная смена на стенах аж подскочила от неожиданности. Посыльный во дворе тоже взбодрился и как ошпаренный понёсся в храм. Но навстречу ему, из дверей, уже показались наиболее любопытные бойцы. По всей видимости, голос исполина был слышен даже сквозь толщу чёрного камня.

— Джой!!! Остров далеко?! — Батя высунулся из окна своей кельи в одном исподнем.

— Не больше часа! — донеслось с донжона.

— А шо ж ты молчал?!

— Облака… — начал пояснять гигант и запнулся на половине фразы, — Внимание! Корабли на пристани!

Что это значило понимали все. Переваривание известий длилось ровно секунду, а затем, по команде «Млять, бригада к бою!», начался настоящий хаос.

Любопытные устроили в дверях затор. В обеденной зоне холла затарахтела задетая кем-то стопка посуды. Кто-то опрокинул котёл с заготовками под обед. На перебой заматерились повара и случайные пострадавшие, кого окатило водой.

Все стремились выполнить и перевыполнить нормативы, недавно придуманные офицерами. Все, кроме них самих.

Первой к своим подчинённым пришла Венга. Но не будем обольщаться, она просто заступила ответственной по крепости и потому была при снаряжении.

А вот Кен с Максом наоборот — собирались дольше всех. Парни как раз вышли на пробежку, и тревога застала их в соответствующем виде. Но им всё равно потребовалось едва ли больше времени, чем солдатам.

— Синьор Сержио идёт! Построиться! — проорал один из сержантов, однако это лишь усилило суматоху.

— Отставить! Командиры подразделений пересчитать личный состав и доложить! Куда вы ружья схватили? Повторяю для особо одарённых: заряжаться только во дворе! Чтоб ни одной новой дырки в потолке больше не было! Э-э-э! Ты там шо, жрёшь прям в строю, что ли? Нехватура, ты как бегать в бою будешь?! Мать твою, Лай! Поганец! Какого демона ты там намалевал?! Почему у твоего взвода «шестьдесят девять» на стяге?!

— Виноват, господин капитан! Ткань в два раза сложил и случайно две штуки вырезал, не пропадать же?

— А почему не шестьдесят шесть?

— Плохая цифра. — осклабился наёмник.

— Ай! Бездна с тобой! Всех проверили? Все на месте?

— Так точно!!! — в один голос ухнули сержанты.

— Вот и добре. На надвратную башню, шаго-о-ом МАРШ!

* * *

Благодаря тренировкам, бригада заняла позиции без лишних промедлений. От поднятия тревоги до полной готовности к бою — прошло не более четверти часа.

К тому моменту, небесный бродяга был уже в паре километров. И с каждой минутой его каплевидный силуэт закрывал всё больший участок неба. Золотые леса, возвышающиеся над ними холмы, тёмные проплешины пахот… И корабли!

Десять гондол на пустыре перед обрывом. А между ними — пёстрый человеческий муравейник.

Никакого однообразия в цвете одежд. И ещё ровно столько же порядка в бестолковых телодвижениях вдоль всей стоянки.

Даже с расстояния было понятно, что пустынники пребывают в крайней степени растерянности. Со дня на день ждали своих, а тут — на тебе! Какая-то ерунда без шара. А судя по силуэту, ещё и явно военного назначения.

Так что реакция последовала совершенно естественная: подготовка позиции к атаке извне. Стрелки бедуинов занимали оборону за валунами и ложились на палубах. Воины ближнего боя строились в плотные коробки за корпусами судов. Какие-то гении военного дела и вовсе решили по-быстрому окопаться.

Да только все они заранее просчитались!

Корабли стояли слишком близко к пропасти, буквально в ничтожных паре десятках шагов. Высота крепости полностью нивелировала эффективность любых укрытий под ней.

Увы! Никто не сумел верно оценить дистанцию до загадочной твердыни. И уж точно, никто не ожидал оказаться под тридцатиметровыми стенами! Грозовые тучи и чёрный камень играли против стороннего наблюдателя.

Правильнее всего было бы отступать в лес и начинать затяжную перестрелку. Но ведь корабли! Не оставлять же их непонятно кому?!

Нет, конечно!

Вот и добренько…

— Бригада, слушай мою команду! — завопил Батя, когда до пристани осталось метров двести. — В первую очередь бить убегающих! Ни один враг не должен выйти из боя! Огонь только прицельно! Корыта не поджигать! Кен, это твоих касается!

Макс выглянул между зубцами. Интересно, а враги уже поняли, что они, собственно, враги? По всей видимости — да. Вон, как стволами ощетинились. Хм… А это что ещё за фокусники?

Из-под одного из сложенных мешков показалась бородатая физиономия, но тут же и спряталась обратно. Весьма странное укрытие придумали себе бедуины, надо сказать! А может это чтобы потом тела в белый саван лишний раз не облачать?

Как бы там ни было — они устроились напротив взвода адъютанта.

— Четвёртый взвод! — выкрикнул парень. — Целиться в сложенный шар прямо перед нами! Огонь по моей…

Конец команды заглушил грохот пристани! Да какой оглушительный! Похоже, что скалы в этом месте были девственные и раньше не знавали других островов.

Тряхнуло так, что сразу несколько гондол съехали с козлов и перевернулись! А воцарившийся рокот кто-то из бойцов бригады принял за стрельбу и утопил спуск!

Спустя бесконечные секунды гула, треска и скрежета наступил краткий миг тишины. Первыми его нарушили пустынники: раздались разноголосые восхваления Света, затем полотно аэростата вспорхнуло на шестах и обнажило позицию артиллерии.

Три пушки смотрели своими зевами прямо на Макса.

— ОГОНЬ!!! — заорал он на срыв горла и сам тоже поспешил выстрелить.

Однако враги были быстрее…

ДУ-ДУ-ДУХ!!!

Громыхнула канонада и куртину окатило картечью!

Юный наёмник отпрянул вовремя. Он даже успел увидеть, как дым его собственного выстрела разорвало невидимой смертью!

По ушам врезал визг рикошетов. По забралу ударило каменное крошево. А вместе с ним в щели влетели и капли горячей крови.

Что-то тяжёлое задело плечо и тут же завалилось вниз.

БАХ! БУХ!

Почти слитно на коллегогрызнулись пушки с надвратной башни.

Уже второй раз за несколько секунд Макс встряхнул головой. Мгновенного взгляда ему хватило чтобы оценить состояние взвода: обезглавленный труп под ногами, чуть поодаль ещё два бойца лежат без движения и один раненный катается, скрючившись в три погибели. Его истошный вопль едва-едва прорезается сквозь пелену оглушения…

За то матерщину сержантов слышно прекрасно! Это они так пытаются поставить обратно в бой самых шокированных людей.

В общем-то, не так уж и плохо. В чистом поле картечь нанесла бы катастрофические потери.

Ружейный залп соседних взводов сорвал остатки ступора. А первые выстрелы снизу словно воззвали вернуться на огневой рубеж!

Не смея больше медлить, Макс бросился к парапету. Попутно схватил под локоть растерявшегося бойца и со всей силы влепил его в соседний зубец. Для остальных это послужило сигналом. Весь взвод как единое целое выставили мушкеты наружу.

Может быть кто-то и ждал команды, но всё полетело кубарем, когда адъютант поймал в прицел первого попавшегося «красавчика». Пустынник в пурпурных одеждах, с огромным тюрбаном и зелёно-синим пером, торчащим на добрый метр.

ТЫЩ!

А следом и все вверенные люди выстрелили из первых, а кое-кто и из вторых мушкетов. Верхушка стены расцвела оранжевыми дымными лилиями! А вот на пристани медленно распускались красные розы. И всё это под шум осеннего грома. Жаль только, что не с небес…

Лишь на миг перестрелка вскипела звонкими овациями. Но уже в следующий — превратилась в односторонний расстрел. Не удивительно! Сотни три, ну может четыре горе-вояк бедуинов. И дай Свет, хотя бы у половины имелся огнестрел. Ну ладно — ещё и арбалеты с луками. Но ведь последние даже до верхушки куртины не добивали. А всему виной — шок!

Как прикажете побороть мысль о крепости, которая летит прям на тебя и крошит скалы у твоих ног?

Да никак!

…

Макс припал к прицелу своего второго мушкета.

Куда?! В кого?! Там, где были пушки, теперь всё дымиться! Кругом земля, какие-то доски, кровь и части тел. Белый мешки разорваны картечью. Прямо по ним — мечники и копейщики оттаскивают раненых. И бездна бы с ними всеми! Рядом лучники ютятся за опрокинутым и изгрызенным пулями шлюпом, и кругом всё усеяно светлыми щепками. Ладно, эти ребята тоже бестолковые. О! А вот и мушкетёры!

Крупное подразделение стрелков, спряталось за устоявшим на козлах кораблём. Вроде бы даже потерь ещё не понесли. Но ничего, это исправимо.

Парень выцелил чей-то блестящий нагрудник и выстрелил!

ХЛОП!

Поспешил подхватить оружие погибшего бедняги. И в ту же толкучку!

ХЛОП!

Промах! Ну и ладно. Там уже другие подключились и успели дел натворить. Ещё десяток секунд, и все девять сотен стволов отстреляются!

Снова что-то ткнуло в плечо. Которого демона бездны тебе… А? О!

— Спасибо! — Макс принял мушкет у ближайшего из солдат. Тот просто боялся стрелять сам, чтобы не растратить драгоценный заряд в критической ситуации.

ХЛОП!

Попадание!

И снова в укрытие. Но, ненадолго.

Успел лишь увидеть, что между гондолами уже лежат десятки пустынников. Половина — мёртвые, и половина пока шевелятся. Да ещё и орут как потерпевшие. Коими, собственно, и являются.

Ясно, короче. Перезаряжаемся.

Вдруг кто-то протянул ещё ружьё.

Что? Ещё? А сами то, когда учиться стрелять будете?

Ладно! По фиг! Давай!

ХЛОП!

Среди ярких пятен появилось ещё одно недвижимое.

…

Один за другим Макс отстрелял ещё шесть мушкетов. И больше половины раз — без промаха. Что для боя можно считать безупречным результатом! От части, так было потому, что бедуины демонстрировали полнейшее непонимание ситуации. Они не спешили прятаться, даже когда пуля прилетала в укрытие перед лицом или свистела над головой.

Другие солдаты чёрной бригады попадали едва ли по разу из всего боекомплекта. То есть, трёх выстрелов. Но скорее всего — и того реже. Иначе сопротивление уже бы угасло. Потому как со стороны гостей — стволов как раз в три раза больше чем народа у… У других гостей!

…

После очередного выстрела, мушкет чуть ли не вырвали вместе с руками. Макс оглянулся. Просто кто-то из заряжающих. Коих, кстати, набралось уже почти полнокровное отделение. И все как заведённые работали шомполами. Половина чистили стволы, а половина утрамбовывали пули.

ХЛОП!

Свинец понесся навстречу чужой смерти. В этот раз — удачно!

Враги отвечали крайне вяло и крайне неумело. Создавалось впечатление, что в первые мгновения были выбиты не только все их командиры, но и все, кто хотя бы приблизительно понимал, зачем их послали на серединные плоскости.

ХЛОП!

Ещё минус один. И снова простой боец. Хотя, поди разбери, кто из них простой, а кто особенный. Все разодеты как фазаны цветные.

Спустя пол минуты наступила тишина. Да такая, что по слуху била больнее пороха. Только крики раненных и редкое пение тетив мешали поверить в конец боя. Но это было обманчивое затишье.

Всеобщая перезарядка не продлилась долго. Снова пошла двусторонняя пальба. Пустынники били бессистемно и бестолково, кто по зубцам, кто над ними, а кто и вовсе пытались попасть в бойницы башен. В общем, будет излишне говорить о результативности этого огня.

И, словно на зло им, солдаты бригады стреляли несравнимо увереннее. А кто в себя не верил — передавали оружие товарищам. Сами же занимались перезарядкой. Например, только у Макса таких было восемь! Знай себе — мушкеты перебирай и на спуск дави. А мишени — чуть ли не сами в прицел лезут! Вон та толпа всё не переведётся никак. Да удобно так кирасами блестят!

ХЛОП!

Бездна! Опять промах. Гад вовремя спрятался за килем лодки. Или это он от другой пули завалился? Не разберёшь…

ДУ-ДУХ!

Впрочем, уже и не важно. Слитным залпом, две пушки буквально разорвали днище судна, а за одно и всех, кто за ним укрывался.

От вида взметающейся земли и разлетающихся досок сердце молодого наёмника защемило… Ведь кто-то, точно также смотрел как разлетаются дома его родной деревни. Кто-то в такой же чёрной форме как у него самого. Кто-то со стен чернокаменного замка!

— Синьор адъютант! Синьор! — позвал один из солдат. — Берите мушкет!

Макс принял оружие, но в своём секторе огня никого достойного пули не нашёл. Соседям вдоль пристани помощь тоже не требовалось. Никого. А если и есть, то высовываться не рискуют.

— А ну-ка, лентяи! — загорланил Батя. — Каждый свои ружья взял и врага ищем! Лай, бери щитоносцев и на выход!

— Шестой взвод, за мной! — это уже Лайонел.

Что там происходило с обратной стороны надвратной башни, слышно особо не было. Но, вроде как, от низких облаков отражалось эхо топота полсотни ног.

Всё стало на свои места, когда заскрипел механизм опускания врат и загремели цепи. А между тем, в грохоте звеньев утонули и несколько выстрелов. Скорее всего, они были произведены не по конкретным врагам, а по каким-то подозрительным объектам.

Как говорится — у страха глаза велики. В бою можно и в болтающуюся тряпку шарахнуть.

Мост ещё двигался, когда на него ступило отделение латников с противопульными щитами. Подчинённые Даджоя. Их целью было спровоцировать затаившегося противника. Но, вместо этого, им навстречу вышли пятеро пустынников с поднятыми руками.

Прозвучало уже знакомое «Сдаваца плэн!» и тут же им был вынесен приговор:

— Чёрная бригада пленных не берёт! Первый взвод, цельсь! Огонь!

Подчинённые Бати словно всю жизнь ждали этого приказа. Раздался раскатистый залп и несчастных буквально смело потоком пуль!

Дальше инициативу перехватил Лай.

В один рывок он переместил людей на ближайший фланг стоянки. Началось самое сложное — зачистка позиций обречённого неприятеля. По мере продвижения, добивали раненных и контролировали мёртвых. Ещё заглядывали под шары и проверяли в трюмах перевёрнутых кораблей.

Пару раз недобитки успевали выстрелить, а один храбрец взорвал себя гранатой. Увы! Всё зря. Бронированные щиты не поддавались ни свинцу, ни чугуну. Пули, конечно сбивали бойцов с ног, но ненадолго. А от осколков стена щитов даже не дрогнула. Если они в неё вообще попали.

Но, как известно, загнанная в угол мышь бросается на кота…

Когда дело дошло до позиций артиллеристов — кто-то выживший подорвал разом весь порох. Свистнуло, зашипело, задымило и ка-а-ак грохнуло!

Взрыв был такой силы, что стены крепости завибрировали! А щепками и землёй сыпануло аж во внутренний двор. Группу зачистки накрыло ударной волной и почти всех сбило с ног. Устояли только задние ряды. И, к собственной чести, не растерялись! Они быстро переместились в авангард и обеспечили контуженным товарищам прикрытие.

На счастье, это был и весь сюрприз. Никто не спешил закреплять достигнутый успех. Считанные секунды спустя, взвод Лайонела продолжил своё шествие по трупам.

Последние крики и стоны стихли уже через пару минут.

* * *

— Значится так! — Батя откинул забрало и прошёлся языком по усам в обе стороны. — Кен! Бери ученика, сделайте крюк и зайдите сбоку в лес. Расставьте наблюдателей вдоль всей опушки. В бой вступать на своё усмотрение, но от превосходящих сил отступать в крепость. Венга, собираете трофеи пока сюда подкрепление не пришло. Топоры прихватите! Корыта эти на дрова, котлы тоже внутрь. Так, взвод Даджоя… Сержант! Где тебя хер понёс?!

Латник прибежал к командиру едва поняв, что обращаются к нему. А приблизившись, отсалютовал от шлема.

— Мать твою!!! — старый вояка брызнул слюной и отшатнулся за зубец. — Это ты меня сейчас снайперу так обозначил, да?! Раненные и погибшие на тебе! По выполнении доложить! И чтобы больше никаких воинских приветствий во время боя!

— Виноват! Слушаюсь! — боец не стал дожидаться продолжения взбучки и поспешил прочь.

— У остальных вопросы есть? Нет? Молодцы, вып… — командир осёкся, когда Макс тоже открыл лицо. — Я не понял, ты шо такой кислый?

— Потери. — односложно пояснил парень, пытаясь оттереть чужую кровь со щеки.

Батя кивнул каким-то своим мыслям и выдал внезапно посерьёзневшим тоном:

— Коли лес рубишь — очи от щепы береги. Всё, р-р-разойдись!!!

* * *

После короткого инструктажа, двор крепости начал напоминать базар. Одни бежали наружу, другие спешили внутрь. Особо инициативные бойцы толкали к воротам телегу, чтобы по сто раз добычу не таскать. Ещё более догадливые — предложили сразу вывезти на ней и тела погибших.

Последних, кстати, было всего лишь пять. Четверо у Макса — три от картечи и один от пули, и ещё один бедняга из батиных поймал арбалетный болт глазом. И это против нескольких сотен у врага, сколько именно — ещё предстояло посчитать.

Раненный, требующий серьёзной помощи, и вовсе был в единственном экземпляре. Тот самый, что катался по куртине. Ему рикошетом снесло два пальца. Как позже пошутил Лайонел — «Жена, конечно, не обрадуется, но до следующей свадьбы — точно заживёт!».

Такая колоссальная разница с пустынниками объяснялась сразу несколькими факторами. В первую очередь, сыграло роль неожиданное появление со стороны бездны. Во-вторых, фортификация и высота позиций свели возможность попадания внутрь до минимума и, соответственно, наоборот наружу. И в-третьих, количество огнестрельного оружия.

Ну может ещё и превосходство в выучке. Всех бойцов бригады в расчёт брать глупо, не такая уж великая у них подготовка. Но ведь и стреляли по большей части только самые опытные?

Лёжа под деревом, Макс чертил на земли два ряда чёрточек. Одни для выстрелов, вторые для убитых. Соотношение получалось примерно пять к трём. И никаких мук совести, только внутреннее удовлетворение. В бедуинах он видел тех самых чёрных налётчиков.

Выродки! Пришли и ломают чужие жизни…

— Везуха вам, мужики! — рядом, на опавшую листву, плюхнулся Лай.

— Ты можешь потише? Мы в секрете, вообще-то! — прошипел испод соседнего куста Кеншин. — С чем нам везуха?

— Батя сказал передать, что ночью на разведку в поселение пойдёте. А если врага не будет — к семье головы наведаетесь и к священнику. — наёмник оглянулся по сторонам и продолжил шёпотом, — приказано убивать и грабить. А за одно и развлечься можно. Прикиньте, сколько там ничейных баб теперь? С вами напроситься, что ли…

Макс отвернулся и больше не слушал влажные фантазии товарища. Не то чтобы они его не интересовали, просто как-то слишком громко застучало в висках. Да и нервную улыбку до самых ушей надо было спрятать.

На самом деле, выродки бывают разные. И визит предстоял к особой их категории!

Глава 6

Едва Архипелаг поглотила ночь — две тени двинулись через лес.

Из-за подначек Лая, Кеншину и Максу день показался бесконечным! В сторону предполагаемого городка они сорвались как два пса, натасканных на мелких пушных зверей. Таких иногда использовали охотники на окраинных орбитах, во время пристаней с необжитыми твердынями. Спускали их в неизведанные дебри, а те, спустя определённое время, возвращались с добычей. Ну или с пустыми зубами. Время охоты тренировали специально в зависимости от конкретной орбиты…

Но бывало такое, что и не возвращались. Тогда это событие записывали в островные летописи. А спустя десяток лет — ждали нашествия диких собак.

Но наша история не об охотничьих гончих, а о двух разведчиках.

Заложив крюк, они быстро продвигались по еловому молодняку. Направление к поселению выбрали наугад. В идеале, собирались обнаружить и обойти посты встречающих.

В их наличии, кстати, не сомневались. Остров не сильно большой, враги наверняка слышали и канонаду, и подрыв бочек пороха. Да и ружейный стрекот тоже мог эхом добить. Под вопросом было только количество оставшегося врага.

Отдельно следует сказать, что ходить по ночному лесу — это глаза ломать. Причём, во всех смыслах сразу. Тут от сука пригнись, там пенёк обойди. Каждый шаг приходилось тщательно выверять, чтобы листва под ногами не слишком шуршала.

Когда, наконец, начались вспаханные поля, Макс с облегчением вздохнул. Сколько он не пытался, а красться за наставником не поспевал. На чернозёме же можно было чуть расслабиться в плане скрытности.

Или нельзя? Ведь охранения и засад так и не нашли. Не могли же пустынники внезапно удариться в дисциплину и залечь секретами так, что ни слуху, ни духу. Помнится, вокруг Тэрры они как стадо коров по лесам бродили.

Примерно на середине поля, в воздухе появился запах дыма. А ещё через пяток минут из тьмы проступил первый прямоугольный силуэт.

Дальше двигались стократ аккуратнее. Соответственно — медленнее. У самого сарая вообще залегли чтобы прислушаться. Там начиналась деревенская улочка.

Прохладный ночной воздух на много лучше передавал звуки. Буквально — каждый шорох. Первые шаги сначала приняли за возню ежа или какого-нибудь другого ночного зверя. Но звук нарастал, а ритмичность не менялась. Любые естественные источники отпали сами собой.

Человеческий силуэт возник из тени и проследовал через улицу. Не спеша, словно прогуливался. Но оружие за спиной не позволило обмануться. Тяжёлое ружьё, болтающееся на ремне — ни с чем не перепутаешь даже ночью. Это был патруль!

Наёмники затаились. В обратном направлении патрульный протопал минут через десять. И ещё через столько же появился снова. Пол деревни обходит, что ли? Хорошо… Значит людей мало.

Когда бедуин скрылся в очередной раз, Кеншин переместился в густую тень на пути его следования. Чёрная сгорбленная фигура в прямом смысле растаяла в окутавшей её тьме.

Сколько Макс не ломал глаза, а увидеть наставника так и не смог. Тогда парень попробовал применить знания, полученные на занятиях: если ночью смотреть не прямо на объект, но чуть в сторону — его будет лучше видно периферией.

Непонятно как, но сработало… Когда он уставился правее дерева, то обнаружил, что ствол у основания резко расширяется.

В общем, неизвестно куда смотрел и что видел патрульный, но нападение для него стало абсолютно неожиданным. Кен как пружина выпрямился ему навстречу, а в следующий миг они оба рухнули навзничь.

Снова наступила тишина. Отсутствие шаркающих шагов даже немного напрягало.

На случай появления на маршруте ещё кого-нибудь — труп оттащили за сарай. Помогая нести, Макс едва удерживался чтобы не чихнуть. Он и раньше чувствовал от мёртвых пустынников характерный запах, но куда более слабый. Виной тому была темнота. Глаза почти не работали, а вот обоняние обострилось в разы.

Честное слово, как будто жменю молотых пряностей понюхал!

Далее решили не медлить, так как опасались попасть на смену караула. Сначала проверили сторону откуда пришёл убитый. Двигались ещё быстрее, но всё так же тихо. И выматывало это — будь здоров!

Мечи постоянно наготове. Были ещё и по два пистолета, но, учитывая специфику акции, они являлись оружием последнего шанса.

Спины сгорблены, панцири мешают как никогда. Ноги в броне тоже контролировать постоянно надо, чтобы не шуршать. А что под шлемом творилось — вообще дурная сказка. Подшлемники отвернули за уши, чтобы лучше слышать. И это всё свернулось кучей складочек…

В результате — тело и разум находились в постоянном напряжении. И когда позади Кеншина из ниоткуда возникла чья-то фигура, парень справился без промедления. Перехватил свободной рукой клинок меча и вложил весь вес в короткий тычок.

Удар был такой силы, что обе половинки кирасы пробило как шилом. Металл коротко скрипнул и вот уже пустынника пригвоздило к земле. Предсмертные хрипы утонули в палой листве.

Прежде чем ученик успел подняться, Кен уже занял место сбоку от незамеченной ранее двери. Проём едва ли отличался от окружающих его стен, вот и не рассмотрели. Но, похоже, внутри больше никого не было. Иначе на шум точно бы отреагировали. Всё-таки пара метров — это тебе не пол деревни.

— Молодец. — похвалил шёпотом степняк.

А вот благодарить не стал. И действительно, спасения как такового, не было. Что мог сделать растерявшийся салага, по сути — торгаш, против опытного латника? Да ещё и в тряпках этих бесформенных, что не пойми куда ему бить то… А там, куда не ударь — везде какая-нибудь железка попадётся.

Инцидент не остался без внимания, дальше пошли ещё медленнее. Кен тормозил каждые пять метров чтобы прислушаться и подолгу всматривался в каждую тень.

Через десяток подворий осторожность принесла плоды. Сначала послышалось едва различимое шипение и унюхали горьковатый мятный дымок. А потом источник аромата обнаружили воочию. За углом избы очередной пустынник раскуривал трубку или что-то на неё похожее. При этом он держал горящую лучину над куревом и пыхтел как будто не мог надышаться.

Ну просто образчик дисциплины! На посту дурь смолит, позицию свою подсвечивает, сам себя огоньком слепит — буквально перед глазами его держит… А ведь смерть на него почти в упор смотрит.

Затянувшись поглубже, наркоман задержал дыхание и запрокинул голову на стену. Пламя он тушить не спешил и, пожалуй, только это до сих пор спасало ему жизнь. Ведь обнажённое горло — очень соблазнительная цель! Приход наступил за считанные секунды. Губы приоткрылись, чтобы выпустить дым, пальцы дрогнули и выронили спичку…

В тот же миг Кеншин крутнулся как волчок и с разворота рубанул за угол, аккурат на уровне шеи.

Полуторник влажно чавкнул хрящами и хребтом, и глухо вошёл между брёвнами сруба. И больше ни единого лишнего звука. Убийца успел подхватить заваливающийся труп за одежду.

Пошли дальше…

С теми или иными различиями, нарушителей караульной службы пришлось наказывать ещё пять раз. Одного, вообще обнаружили случайно — сориентировались по храпу! Казалось бы, последний месяц осени, холодно уже, а он прям на земле улёгся. Видать, закалённый! Был.

Полный круговой обход показал, что поселение является довольно крупной деревней. Дворов на триста, не меньше! Ясно теперь, куда столько кораблей летело, и зачем такая орава воинов…

Но несмотря на размеры, огонь горел лишь в нескольких местах.

Двухэтажный дом в центре определили, как резиденцию старосты. Храм опознать тоже труда не составило. Хотя это и не храм, а так, какая-то мелкая церквушка. Самые яркие окна были у продолговатого флигелька. Кажется, оттуда доносились голоса. То ли пьянствуют и буянят, то ли ожесточённо о чём-то спорят на перебой…

Ещё был огромный сарай, во дворе которого убили последнего патрульного. Приблизившись, заглянули в щель между досками.

Площадь примерно десять на пол сотни метров. Считай коровник. Вот только вместо скота — набит людьми! Сидят чуть ли не друг у друга на руках, лишь бы поближе к куцему костерку посередине помещения. Оно и понятно, холодно ведь! Все заметно дрожат. Кто-то вдвоём и втроём кутаются в мешковину, другие обнимаются, третьи пытаются укрыться соломой.

И куда не глянь — только женщины и дети!

От созерцания несчастных, отвлёк громкий скрип со стороны флигеля.

Наёмники старались хранить молчание, но в тот момент в их головах пронеслись одинаковые мысли: только бы не пересмена караулов или не проверка несения службы! Да, врага в деревне немного, но одно дело вырезать себе их тихонько по очереди, и совсем другое — сразу со всеми в бой вступить. Ещё и на незнакомой местности.

Разведчики как можно тише поспешили на шум. Головами при этом крутили как синьор Рим, когда его звали. Если предположение верное — напасть следовало первыми, до объявления тревоги.

К счастью, это не были ни дежурные офицеры, ни новая смена. Одинокая фигура бежала по главной улице к центру села. На мгновение приоткрылась дверь церкви и площадь озарил мягкий Свет лампадок. Человек зашёл внутрь. Но почти сразу появился обратно в сопровождении священника. Расстояние и ночь конечно не позволяли рассмотреть, но кому ещё может принадлежать силуэт в рясе?

Пустынник чуть не под руку тащил святошу к присному флигельку. Однако силу не применял и голосом не поторапливал. Жрец Света — есть жрец Света, без разницы на какой твердыне и как выглядит его храм!

Перехватить бы их… Но посреди дороги рискованно. Нормально не подберёшься, а увидят — голосить начнут. Под местом назначения тоже засаду не устроить — слишком близко к остальным.

Когда они оба скрылись во флигеле, внутри затихли все голоса. И, как ни странно, первая реплика осталась именно за церковником. Какая именно — расслышать не успели, но она точно выражала недовольство и раздражение. Под стать прозвучал и гортанный ответ. Мигом завязалась свара в два голоса. Перебивать не смел никто.

Кен с Максом подошли ближе и попытались заглянуть в окно. Увы, грязная слюда не позволила даже примерно сосчитать присутствующих. А они, тем временем, уже перешли на личности:

— Нет у нас никаких пристаней сейчас, немытая ты собака! — восклицал один на идеальном, практически высоком, общепринятом.

Другой, гортанный и гавкучий, возражал:

— Нэт! Там стэна! Амен толка что прыбэжал, глянь, елэ дышит! До самый карай дахдыт! Сматрэт! Там — стэна! И никто наш! Всэх пропадат!

Угу…

И так, внутри минимум четверо: лидер, тот, с кем кто-то спорил и уставший Амэн. Как раз по количеству пистолетов. А! Ну да! Также священник и гонец! Но ведь точно ещё кто-то был! Не могли же они шуметь вот так вот вчетвером, пока двое бегали?

Стоп!

Это что получается? Разведчик бедуинов до самой крепости дошёл и стену рассмотрел? А хорош гад, нечего сказать!

— Какая стена?! — повысил голос священнослужитель. — Накурился твой Амэн, вот и чудятся ему стены! А сам, наверняка даже с деревни не выходил!

Новый, до сих пор незнакомый голос коротко ответил:

— Амэн нэ пить и нэ курыть.

Значит — семеро… Хотя это мог быть тот самый спорщик.

— Я падтвэрждать. — выдал самый старший, судя по тэмбру.

Точно семеро! Или восьмеро?

Да что ж такое… Они там половину своего нашествия в этой избе собрали?!

— Камэнная! Я трогат этот рука! — едва не захлёбываясь собственным дыханием, произнёс ещё кто-то.

Ну ни хрена себе! Через все посты дошёл до самой крепости? А уж не хашашин ли ты часом, Амэн?

Цель номер один обозначилась сама собой. Если так хорошо башка варит у этого разведчика, то может и в бою себя проявить. Значит его сразу кончать!

Сколько там ещё народу было, и какие у них мнения по поводу хождения на пристань — неизвестно. Кеншин извлёк из кобур пистолеты и стволом одного из них похлопал по поясной перевязи ученика. Тот понял без лишних слов, меч отправился в ножны.

— Башка у тебя каменная! — священник аж на хрип сорвался. — А руками ты задницу свою трогал! Вы календарь лучше меня знаете! Так скажите мне на милость…

Что именно хотел узнать взбешённый церковник, Кен дослушать не дал. Он шагнул к двери и легонько потянул её наружу. Словно бы это и не чужаки, а свои заходят.

Бедуины если и удивились, то выразить этого не успели. Степняк выцелил мужчину с блестящим от пота лицом и потянул за спусковые крючки.

ДУ-ДУХ!

И тут же ушёл с линии огня ученика.

БА-БАХ!

Макс произвёл выстрелы в самых дальних и тоже отошёл от дверного проёма. Если наставник не полез в лобовую, значит на то имелась причина. И это точно не трое оставшихся пустынников со святошей.

Ответ пришёл от самого Кена. Он воспламенил запал гранаты и закатил её в помещение. Из-за дыма и оглушения, манипуляция осталась незамеченной врагами. Взрыв прогремел раньше, чем кто-либо успел заголосить.

ГУХ!!!

Свистнули осколки! Застрекотали падающие щепки! Во флигеле стало заметно темнее из-за густого дыма. Прежде чем он рассеялся, наёмники рванули внутрь.

Кеншин буквально с порога набросился на тёмное пятно на полу. Максу пришлось перешагнуть его, но лишь затем, чтобы налететь всем весом на ещё одного пустынника.

Всё произошло так внезапно, что ни меч поднять, ни даже на ногах устоять не получилось. Благо ещё, что для противника это тоже оказалось полной неожиданностью! Да только что с ним делать теперь? Ёрзает, толкается, руками сучит… А что если у него пистолет есть?!

Опасение как кипятком ошпарило! Об ударе длинным полуторником в положении лёжа нечего и думать. Тем более, среди всего этого бардака.

Не придумав ничего более подходящего, парень обрушился на трепыхающееся тело собственным лбом. Вернее, забралом! Перекошенная бородатая рожа загородила весь обзор и в тот же миг раздался хруст. Бедуин взвыл от боли! Его попытки бороться приобрели панический характер. Чтобы вырубить гада — пришлось повторить таран ещё несколько раз.

Вовремя! Рядом из дыма проявился силуэт следующего противника. И у него точно было что-то огнестрельное.

Макс атаковал с низкой позиции. Отбросил от себя ствол оружия, оказавшегося мушкетоном, и ткнул мечом! Остриё пронзило грудную клетку, не встречая доспехов или костей. Как минимум одно лёгкое, артерии, скорее всего — сердце…

На прощание, покойник таки нажал на спуск. Грохот выстрела утонул в визге множественных рикошетов. На секунду помещение превратилось в логово взбешённых шершней!

Немного дроби досталось и юному наёмнику. Звякнуло по шлему и по кирасе. В руку попало мимо брони, в локтевой сустав. Надо сказать, огрело ощутимо. Если бы не кольчуга и стёганка — быть ране!

Боль подстегнула словно кнутом. Захотелось немедленно наброситься ещё на кого-нибудь и изрубить его в капусту! И желательно, чтобы это был церковник. Но, увы, на том враги и закончились.

Только Кеншин бродил среди дыма как привидение и добивал раненых. Святой отец, кстати, обнаружился заваленный деревянными обломками и без ног по колено. Похоже, что граната взорвалась прямо под ним. Вот и поделом!

Сразу после боя, степняк закрыл задвижку печной трубы и потушил масляные лампадки. Расчёт был на то, что другие пустынники придут на помощь к товарищам. Пока огонь зажгут, пока разберутся — будут иметь реальный шанс угореть. Хотя окна вылетели, может и не сработать…

Следующие пол часа провели наблюдая за флигелем и окрестностями.

Теперь деревня казалась воистину мёртвой.

Ночных звуков не слыхать из-за оглушения. Кажется, даже ветер затих. В доме головы и в церкви затушили огонь. От того, тьма теперь казалась гуще и непрогляднее…

На подмогу никто не спешил. Ни новые часовые, ни патрули тоже замечены не были. Себя не обнаружили и никакие тайные наблюдатели.

А значит, самое время переходить к следующей задаче!

Держась более тёмной стороны улицы, наёмники направились на центральную площадь.

* * *

Тук-тук-тук!

Кен постучал в дверь дома старосты. Ожидая чего-нибудь нехорошего, он сразу встал сбоку от прохода. Однако пронесло! Спустя почти минуту изнутри донесся скрип половиц.

— Кто? — спросил неуверенный мужской голос

Степняк ответил подражая акценту бедуинов:

— Свинья в пальто! Аткривай, брат!

Глава 7

На пороге показался пузатый мужичок, лет пятидесяти. Хотя, может и меньше. Усы и лысое темечко сильно старили его образ.

Наёмники сразу обратили внимание на руки: одна пустая, в другой — масляная лампа. Не вооружён.

— Работай. — коротко бросил Кен.

Понять, что перед ним не «оккупанты» староста не успел — получил кулаком в нос. Да так, что завалился в полный рост! Макс насел сверху как остервенелый. «Работать» пришлось на ощупь, так как лампадка упала и затухла. Но не беда! Отыскать в кромешной темноте голову бедняги труда не составило. После первого же бокового удара темноту огласил глухой хруст…

Кен решил не терять время зря. Пока ученик помогал справедливости снова восторжествовать — он зажёг светильник и отправился осматривать дом. При этом, на всякий случай, держал блюдце выше уровня собственных глаз, чтобы самого себя поменьше слепить.

Комната за комнатой, огонёк выхватывал из темноты весьма нескромное убранство. Выбеленные потолки, полированные полы, ровнёхонькие стены… А это что, обои? Обои?!

Надо ли говорить, что такой интерьер никак не вязался с фактом нахождения оного в захолустной деревне? Да ещё и в занятой врагами. Даже у лорда Колдролла не было такой роскоши. Горячая купальня не в счёт, её древние оставили.

Вернувшись, Кеншин вопросил ледяным тоном:

— Где семья?

Ответ был односложным, но самодовольным… сквозь переломанные зубы:

— Шпашлась.

Впрочем, хорошо, что вообще ответил! Попробуй сознание сохранить, когда тебя лицом по полу возят и лбом об порог стучат! А ещё повезло, что латные варежки Макса так и остались под завалами в Тэрра дель Пани.

— А деньги?

— Фсё у вафых. — как само собой разумеющееся, ответил голова. Похоже, он так и не понял, что ночные гости никак не являются бедуинами… Тем хуже для него.

Кен коротко занёс меч и пригвоздил ладонь лежащего к полу. Раздался вопль.

Как ни странно, но Макс даже глазом не моргнул. Подумаешь кричит… Важно было только то, кто именно кричит. А единственным, что парня действительно волновало — была распахнутая дверь. Мало ли кто услышит?

Пока сходил закрыть, пока с задвижкой разобрался, а наставник успел ещё два раза мечом ткнуть. Два пальца долой!

Плачь и стоны зашлись с новой силой. Мольбы о пощаде теперь можно было различить только по интонации. Однако, никаких чувств происходящее не вызывало. Словно бутерброд с ветчиной и чесноком съел.

А ведь последний раз он ел такие бутерброды на твердыне Триэллы и Алессии…

Тогда там была ещё не до конца понятная ситуация. Но судя по тому, что известно теперь — точно такой же преступник при должности просто устроил геноцид собственного народа. А за одно и нескольких соседних орбит.

От мысли о сломанных жизнях двух девочек, застучало в висках. Сохранять равнодушие становилось тем сложнее, чем громче стенал староста.

К сожалению, он не оказался сколько-нибудь полезен. Денег нет, ценностей нет, сколько пустынников на острове — тоже не знает. На что выменять свою жизнь он не придумал даже лишившись всех пальцев на одной руке. Когда Кеншин потянул за вторую, мужик взвыл как раненный вол:

— За фто?! За фто-о-о-о!!!

За что? За что?!

Для Макса этот вопрос был риторическим. А искренних возмущения и обиды в голосе хватило, чтобы кровь вскипела окончательно.

Два стремительных шага и сильный тычок мечом в висок оборвали вопли.

— Я не успел его допросить. — с претензией в голосе констатировал Кен.

— Да ты пол руки ему уже отрезал, не знал он ничего!

— Ну мало ли… Ты просто не представляешь, на что иногда готовы люди за богатство. — кажется, степняк хотел испытать ученика и специально не стал уточнять, за чьё именно богатство. Но тот его раскусил и сдержал рвущуюся наружу злость:

— Представляю.

— Держи себя в руках. На подобных заданиях твои нервы могут стоить жизни и тебе, и твоим товарищам. Или перспективы добычи.

Ну понятно… Кто про что, а наёмник — про наживу!

* * *

Задерживаться на месте после того как так нашумели — было слишком рискованно. Поэтому дом обыскивать не стали. По этим же соображениям выходили через окно и на задний двор. А отойдя — снова прислушались.

Какая-то возня доносилась только из деревенской церквушки. По всей видимости, послушники решили забаррикадироваться. Вполне логичная реакция, в общем то. Хотя, может и священник какие-то инструкции оставил.

По-хорошему, храм тоже следовало обыскать. Вот только кроме вероятных ценностей, внутри была ещё и вполне реальная фанатичная детвора. Есть ли у них оружие — проверять не хотелось.

Разведчики (или уже диверсанты?) максимально отдалились от опасного объекта и сделали крюк по селу. Оставалось ещё освободить женщин и детей.

По пути, Кен обзавёлся одеждой одного из убитый патрульных. Тюрбан напялил прямо на шлем, а поверх балахона накинул цветастую жилетку.

Амбар с пленными ещё раз обошли и проверили соседние дворы. Убедившись в отсутствии засады, степняк начал представление: высек искры на клок соломы у входа и поспешил открыть дверь, пока куцый огонёк не погас. Затем раздалось торжественное «Свэт вэлик! Сэгодня вы свабодны!» и снова наступила темень.

Наёмники бежали прочь раньше, чем несостоявшиеся рабы что-либо поняли.

Маскарад можно было бы списать на профессиональную придурь наставника, но Макс знал о его истинной причине. Если на этот остров опять заявятся пустынники, они не должны суметь идентифицировать врага. Чем меньше они знают, тем дольше не смогут предпринять целенаправленных акций против бригады и, в частности, отряда.

Короче, было пора сворачиваться.

С обратной дорогой мудрить не стали и направились по уже проверенным местам.

Если какие-то скрытые посты и существовали, то вряд ли бы их стали перемещать посреди ночи. Особенно, после того как в тылу был слышен бой. Самое большее — стянут поближе к поселению.

Тем не менее, предосторожностями Кен не пренебрегал. Часто останавливался, прислушивался, принюхивался... И хоть ночной лес казался пустым, но обратный путь занял в два раза больше времени.

Однако наибольшую задержку вызвало отсутствие собственного оцепления вокруг пристани. Впрочем, как раз это и объясняло лёгкость, с которой к крепости смог пробраться разведчик бедуинов.

Вот только почему Даджой его не услышал и на стену не сообщил, чтобы оттуда картечью шарахнули? Ладно, скоро узнаем.

Кен припал к дереву потолще, приложил руки к губам и изобразил птичий щебет. Примерно минуту ничего не происходило. Наёмники даже засомневались, действительно ли они одни на опушке, раз товарищи так медлят. Но нет, со стены сначала залихватски свистнули, как умеет только Батя, а затем и механизм врат запустили.

К крепости бросились бежать почти сразу, чтобы замаскировать собственный топот за грохотом цепей. А неслись так, словно от голодных жатвеников удирали. На язык подъёмного моста забирались тоже в спешке, едва позволила высота края.

На надвратной башне темп товарищей поддержали и мост сразу пошёл обратно. Едва лязг исполинских звеньев стих, малый двор огласил крик Бати:

— Вашу ж мать! Шо вы там за стрельбище учинили?!

— Зачистили. — односложно ответил Кен.

— А… Ну молодцы! Только херли так долго?! Еле к концу пристани поспели!

Разведчики аж с шага сбились от такой нелепой претензии. Но командир не унимался:

— Шо смотрите?! Говорю, пристань вот-вот закончится!!! — последние слова он проорал особенно громко, а в следующий миг земля под ногами содрогнулась…

Ох и хитрец! Ох и старый лис!

* * *

Совещание следующим утром проводили в донжоне. Подальше от лишних глаз, и чтобы присутствовали все наемники. А за одно и дежурные смены поменяли.

Даджой с Венгой откровенно зевали, им пришлось торчать на постах целые сутки. На их настроение не повлиял даже намёк на неплохую добычу.

Девушка немного оживилась разве что когда появился Макс без шлема.

У него на щеке чернела запекшейся кровью рана. Скорее всего, ее оставило каменное крошево, проникшее через щели в забрале. Но точно не в лесу ночью напоролся, больно уж синяк большой.

Неожиданно для всех, наемница наслюнявила палец рукавицы и ткнула им в лицо младшего. Тот тоже был уставший, и никак не отреагировал. А вот Батю от такой заботы аж передёрнуло:

— Ага-ага! Полобызайтесь мне тут ещё!

— Сам себе лобызай! — фыркнула в ответ Венга, чем вызвала смешок у Лайонела:

— Хе-хе… Я б на такой номер посмотрел.

— Иди лучше в арсенале посмотри, а потом в общаке! — чтобы нагнать интригу, командир сделал паузу и обвёл всех взглядом. — Полторы сотни ружей, патроны накрученные, порох в мешочках вощёных. Холодняка столько, что и считать не стали. Даже складывать некуда! В бочки поставили, как соленья. Брони всякой тоже гора! Что правда, стоящего нет ничего. Единственную кольчугу нам забрал, но и та простреленная. Остальное разрешил мужикам выбрать, что кому понравится. Кстати, Лай, ты сейчас на донжон заступаешь, возьми кольчугу, посмотри. Может заштопать получится, чтобы кузнецу потом не переплачивать.

— Хорошо, хорошо, папаш! Возьму! Ты давай с темы не съезжай, что там с общаком?

— Золота три монеты и серебра с медью — целая сумка. Ещё не пересчитывал, но много.

От таких новостей настроение у наёмников пошло в гору. Солдатам платить не надо, а на шестерых — это внушительная сумма! Раньше, за три серебряных головами рисковали. А иной раз и за древесину подставлялись…

Топлива, кстати, тоже добыли прилично. Доски у кораблей может и тонкие, но их так много, что в былые времена на несколько лет хватило бы.

Отдельный разговор состоялся и о котлах. Железо то конечно в цене, но вот кто сможет переработать цельные фрагменты размером с бычка? Не в Стиллролл же их тащить? Хотя, в крайнем случае, можно и туда. Можно было бы и в Шварцштайне попробовать продать, авось найдётся достаточно мощный ремесленный цех или кузница, но Батя сразу отмёл эту идею:

— Нельзя такими трофеями в церковной метрополии хвастаться. Святоши за одно с небесными торговцами. На нас потом все пропавшие корабли повесят.

— А с пушками что? — подал голос Кеншин. Пожалуй, его интерес был наиболее практичным. Увы, и самым неудовлетворённым:

— Ничего хорошего. Стволы от взрыва лопнули. Жалко конечно, хорошие были! Ядра нам тоже не подходят, калибр разный. За то картечи много — целая бочка рубленного свинца. Только непонятно, на хрена им столько… Кен, шо вы там в городе видели?

— Никакого города. — степняк пожал плечами. — Так, деревушка небольшая. Ситуация, как и на предыдущем острове: оставили только женщин и детей, собирались в рабство вывозить.

— Тю. Тогда тем более не ясно, зачем тут такое войско нужно было, да ещё и с артиллерией. Кстати, перед местными не сильно засветились?

— Нет. Сделали вид, что бедуины между собой зарубились.

— Правильно. А староста и священник?

— Туда же.

— Хорошо…

— Я думаю они в Шварцштайн лететь собирались. — внезапно перебил Даджой. — Кроме как для этого города, такие силы тут держать больше незачем. И, скорее всего, отряд был сводный. Слишком разноцветные и разобщённые. Прибыли с дальних орбит и собирались идти дальше, собирая крупную группировку.

В прошлый раз, великан предсказал войну по массовой скупке лопат. Теперь — вот это. Батя сверлил старинного друга взглядом:

— Хочешь сказать, это…

— Подкрепление. Думаю, Шварцштайн сейчас в осаде.

…

— А-а-а… В осаде, значит. А мы туда, типа, такие лезем, да? — многозначительно протянул Лайонел и тут же вынес вердикт в своём стиле, — Пахнет писюнами!

— Тьху на тебя, поганец! Мыться надо чаще

— Во-во! — поддакнула Венга.

Отсмеявшись, старый наёмник добавил:

— Мужик, лично я чувствую только запах денег.

— Подождите. Лай, объяснись. — предложил Джой.

— Да нечего объяснять. Ты сам нам эту дуру на картинках показывал. Вы вообще представляете какая там должна быть армия, чтобы осадить город-цитадель расположенный вокруг огромной горы?!

Воцарилась тишина. Аргумент был бесспорно весомым, но недостаточно, чтобы соперничать с Батиной жадностью:

— Ладно, прилетим — посмотрим. Все решения принимаем согласно изначального плана. В первую очередь — собственные шкуры! Бошки под ятаганы подставлять никто не будет.

— Ясно с тобой всё! — отмахнулся Лайонел. — Давайте тогда побыстрее и без лишних остановок. А то или война закончится, или защищать уже некого будет.

— Никакой спешки! Проблемы разбираем по мере их поступления! По пути надо всех пустынников извести. Ну или хотя бы корабли попалить. Бо если следом прилетят, то в первую очередь нашу крепость на пристани и увидят. — Батя как всегда зрил в корень. Собственно, на то он и лидер!

Совещание закончилось уже традиционным вопросом:

— Вопросы, жалобы, предложения?

— Отсутствуют! — в один голос ухнул отряд.

На том и порешали…

Уже выходя из зала управления, вспомнилось ещё кое-что:

— О! Кстати! Хорошо, что напомнили про запахи и помывку. Каждый взвод свою кровь со стены сам и отмывает. А то ещё пару таких раз, и на куртине вонь будет, шо от твоей селитряницы! Макс, понял?

— Так точно.

* * *

Зайдя в казарму, парень обнаружил отдыхающих подчинённых. Одни дрыхли, другие болтали, третье резались в какую-то азартную игру за обеденным столом. Хм… Сам ведь дал добро отдыхать. Смена то не дежурная, да и тренировки после ночи отменили.

Ну и как после всего этого будет выглядеть требование брать вёдра в зубы и идти стену драить? К тому же всех не погонишь, а назначать козлов отпущения — вообще последнее дело.

Короче, дабы сохранить лицо перед взводом (и, чего уж там, собственную совесть тоже), пришлось заниматься уборкой самому. Вооружившись парой ведер с водой и тряпкой, Макс направился к надвратной башне.

Несмотря на прошедшее время, пятна крови ещё не успели застыть. Не способствовали этому ни влажная погода, ни вечно тёплыйкамень… А ведь и правда, если сильный ливень не пройдёт, то тут болото будет.

Ещё и солдаты из Батиного взвода сапогами поразнесли… Работать, само-собой, пришлось под их недоумевающими взглядами.

Фу-у-у!!! Бездна! Уже и попахивать начало! Хоть бы на одежду не попало.

При очередном отжиме тряпки, тёмно-багряная жижа брызнула между пальцами. Да чуть ли не до локтей! Макс мысленно порадовался, что закатал рукава.

Тяжёлый запах ударил в ноздри и осел на основании языка. Солоноватая слюна мгновенно заполнила рот. Словно ржавый гвоздь облизнул…

Обычно, например, на тренировках, когда разбиты губы, металлический привкус крови не вызывал никаких противоречивых чувств. Но теперь он был тошнотворно приторным.

Слишком сладким.

Пьянящим.

…

— Которого из демонов бездны Вы там корячитесь, адъютант?! Людей, что ли нет? Э, сержант! А ну-ка бери вёдра и…

— ОТСТАВИТЬ!!! — Макс прорычал это так, что Батя даже забыл, что перед ним младший по званию, и покорно заткнулся. — Кх.. Кхм.. Виноват, господин капитан. Спасибо, но я уже всё закончил.

— Ну дак… Это… Всё, так всё. Не кричи. Куда ты их понёс то? За стену плесни и все дела.

— Никак нельзя за стену, там бездна! А это кровь моих солдат. Я лучше в саду под деревья вылью, на добрую память.

Пара ближайших бойцов всё слышала и отреагировали одобрительными возгласами. Как ни как — соблюдение традиций! Но у командира на то было своё мнение. Он суевериями не страдал и кровь своего погибшего собственноручно не собирал. А так и до подрыва авторитета недалече…

Ох уж этот фермерский сынок, етить его! И не проучишь же, клыки то растут у волчонка!

Дождавшись, когда парень уйдёт, Батя отыгрался на подчинённых:

— Шо вы там воете, млять, а?! Живо патрулировать!

— Слушаемся, синьор Серж! А до куда?

— До обеда!

* * *

В саду Макс выбрал дерево на котором ещё было много листвы. Вёдра оставил под ним, а сам побежал в жилой комплекс. Старался не привлекать внимание, но куда там?! Интерес и любопытство брали своё! Пятки словно горели, руки не находили себе места, а дёсны уже чесались от этого привкуса.

Будто во сне, мимо пронеслись бронированный шлюз донжона, лица солдат, храмовый холл, лестница… Наконец коридор и заветная дверь!

Бездна! Так спешил, что ключ в замке чуть не сломал!

Древний пояс лежал на столе и по-прежнему не выказывал признаков жизни. Хотя в прошлые разы, он активно реагировал на запах крови. И даже просто на перспективу её добычи…

Шевельнулся!

Или показалось?

Нет! Не показалось!

Стоило взять один сегмент, как остальные словно потянулись к нему с обеих сторон. Общая длинна заметно уменьшилась.

— Подтягиваться собираешься? — раздался из-за спины вкрадчивый голос.

Парень резко обернулся, точно воришка пойманный на горячем. И зря, что в собственной комнате! Хватило одного взгляда в глаза наставника, чтобы понять — истинный вопрос озвучен не был.

Макс явственно представил два ведра кровавой жижи и где они находятся.

Сначала под рукой просто почувствовалось напряжение. Но потом пояс дёрнулся с такой силой, что вполне мог бы слететь со стола на пол.

Обеими концами сбруя уставилась в сторону сада.

Глава 8

Кеншина напрягло, как беспечно его ученик застегнул неведомое создание у себя на талии. Или не беспечно, а уверенно? Хм…

Как бы там ни было, он предпочёл держаться от железки подальше. Шёл сзади в нескольких шагах и всем своим видом изображал спокойствие.

Ага, конечно! Изобразишь тут! Даже незнакомые солдаты пялились в лицо офицера. В холле несколько человек попытались увязаться за своими командирами:

— Синьорэ, вы тренироваться? Разрешите с вами.

— Нет! — хором гавкнули наемники. Агрессия в их голосах была настолько явной, что солдаты отшатнулись. Любопытства в глазах меньше не стало, но намёк был слишком прозрачным. Пришлось отвалить.

Слава Свету, что других офицеров рядом не оказалось. Уж они то точно заинтересовались бы подозрительным поведением двоих самых тихих товарищей.

Приближаясь к саду, парни не сговариваясь оглянулись на донжон. Не следит ли Лайонел? Но нет, Башня выглядела мёртвой. Либо он был занят кольчугой, либо, как сказала бы Венга — позволил себе небольшую сиесту. В общем, хорош караульный!

Ну и замечательно! Меньше лишних глаз.

Уже на месте Макс прикоснулся к поясу и тот послушно расстегнулся. Да так шустро, что еле схватить успел. А стоило задержать его над ведром, как расстояние между сегментами начало увеличиваться.

Ну точно тянется!

Мучать сбрую дальше смысла не имело, и парень окунул её в пучину тёмной жижи.

Сначала раздалось громкое шипение, словно грязную воду затягивало вместе с воздухом во множество узких щелей. А когда большая часть сегментов исчезла под поверхностью — звук стал клокочущим.

Пена при этом медленно пошла вверх, как в неаккуратно налитой кружке пива. Казалось бы — сейчас перевалит через край. Но нет! Уровень воды изменился лишь немного, хотя пояс погрузился почти на всю длину. Неужто так шустро впитывает? Или всасывает?

Ничем больше эксперимент не удивил. Побулькало, посопело и всё на том. Ну ещё воду очистило. Её, кстати, стало почти в на треть меньше в каждом ведре, при этом почти ни капли не пролилось на землю.

— Смотри! Смотри! — Макс резко поднял пояс до уровня глаз и поднёс его к самом лицу.

— Куда?! Что там?! — возбуждение ученика передалось и Кеншину, но он всё равно не приближался ближе пары шагов.

— Блин!

— Что?! Что такое?!

— Уже ничего. — расстроился парнишка. — Или вообще показалось. Внутри стыков этих, что-то чёрное было. Я толком разглядеть не успел, но точно было.

— Может вода?

— Может быть. Но она то чистая. Грязь, которую он собрал?

Так или иначе, любопытство обоих осталось неудовлетворённым. Хоть оба и убедились лишний раз в необычности артефакта.

Воду разлили под деревьями. Для приличия изобразили подобие тренировки, всё равно, подтягиваться в полную силу желания не было. Ну и вернулись в холл и оттуда — в жилой корпус. Свои подчинённые и бойцы других взводов встречали офицеров с завистью во взглядах.

На адъютанта смотрели с неприкрытым восхищением. За прошедшие недели бригаду успели пронизать насквозь знакомства и связи. Слух об отношении Макса к павшим солдатам, успел распространиться в считанные минуты.

* * *

Увы, не всё оказалось так однозначно…

Уже на второй день после сражения, себя проявили злые языки. Слово за слово, появилось мнение, что первые потери — вина именно адъютанта.

По одной версии, он просто был плохим военным и совершил ошибку. По другой — всему виной была плохая удача, а вместе с ним, не везло и взводу. А по третьей и вовсе выходил какой-то абсурд! Якобы малец из знатной семьи и просто не наигрался в солдатиков, вот и захотелось глянуть, как оно происходит, если всё взаправду.

Из всех вариантов, жизнеспособным казался только первый. Опыта Максу действительно недоставало. И то, не факт! Всё же почти половина четвёртого взвода успела отстреляться до того, как они получили картечью. И неизвестно как бы обстояли дела, если бы часть артиллеристов не пала от пуль. Может быть, роковой приказ как раз таки и спас бойцов от смерти, а не наоборот.

Но кого это волнует, когда можно побрызгать ядовитой слюной?

Взгляды как минимум у половины взвода стали недоброжелательными. Любые приказы теперь выполнялись без энтузиазма. А несколько раз юноша даже слышал откровенные подначки за спиной. Вот только никто не рисковал открывать рот ему в лицо.

То изнутри строя тявкнет кто, то откуда-то с нар после отбоя, а особо дерзкие и за обедом болтать не забывали.

— Кровь он оттереть решил! Небось, совесть замучила, да?

— Мэрда! К нам идёт! Сейчас опять что-то придумает, что передохнем все.

— И сестра у его больная какая-то… Детей пора рожать, а она эту кошку драную нянчит.

Лишний раз открывать рты не рисковали только во время дежурств на стенах. А то ведь при оружии! Мало ли, что в голову стукнет? Психанёт, пальнёт и поминай как звали.

Но находились и совсем отчаянные шуты. Окончательно осмелев от безнаказанности, они начали ныть и на тренировках. Без прямых обвинений, конечно, но и так было ясно, откуда ноги растут…

— Да что нам эти палки?! Давайте с нормальным оружием упражняться! Мы же не дети малые, а?! — солдат-зачинщик явно обращался к молодому командиру, но смотрел при этом на своих сослуживцев.

Недолго думая, Макс расстегнул на себе пояс и бросил смутьяну ножны с мечом. А стоило тому их схватить, как началось форменное избиение палкой. Ни меч, ни опустевшие ножны во второй руке, ни попытавшиеся помочь товарищи… Ничто и никто не смог спасти давешнего фермера от горькой науки.

Правда, потом и от Кеншина досталось. Мол, зачем вооружал, прежде чем избивать:

— Враг, он и на татами враг. Ненужно его преимуществом одаривать. — что оно такое это татами, наставник не объяснил.

В другой раз, ещё один умник возмутился необходимостью ежедневных пробежек:

— Обалдел совсем, этот недоросток! Гоняет как собак! Мы воевать или бегать от врага собираемся? Чай не детвора, и не в салочки играем… — вот только дурак не удосужился головой покрутить. Под зад прилетело так, что ноги сами побежали, — АЙ! Синьор! Синьор адъютант! Я же это так… ОЙ!

Бедолаге пришлось спасаться бегством пять полных кругов по крепостному двору, и каждые полста метров получать жгучего пинка.

Ну а как иначе? Порода у человека такая — лишь бы погавкать! И плевать, что остальные офицеры точно также бегают со своими подразделениями.

Макс прекрасно понимал, что все подначки носят исключительно личный характер. Дети, малые, детвора, недоросток… Задиры каждый раз подчёркивали почти двукратную разницу в возрасте. Но на деле противопоставить ничего не могли. Недостаток тренированности и выучки играли против них.

* * *

Шли день за днём, смена за сменой, дежурство за дежурством. Нарушения дисциплины и субординации начинали носить всё более и более смелый… Хотя, какая ж тут смелость? Правильнее будет сказать — всё более дерзкий и глупый характер. Пока одним дождливым вечером, не перешли все границы…

Вечер на архипелаге — это непрекращающиеся сумерки. Особенно тёмные, если небо застлано грозовыми тучами. Темно, значится. Вот Макс и отправился на проверку постов и патрулей. Со двора, их наличие на чёрных стенах уже было не разглядеть.

Начать решил с заднего двора, с башни наиболее близкой слева к пролому в стене. То есть — к сортирам. Наблюдатели на местах, посты тоже, патрульные бродят по куртине, как и положено. Клювами не щёлкают — смотрят и внутрь, и наружу, и вдоль самой стены.

Вторая, третья, четвёртая куртины — всё точно также. Бойцы несут службу, а завидев командира рапортуют об отсутствии чрезвычайных происшествий.

Но на пятой куртине, аккурат над садом, ни один наблюдатель службу не нёс. Постовые вместе с патрульными обнаружились аж внутри следующей башни. Шестеро мужиков боролись с холодом посредством алкоголя. Успешно ли? Однозначно — да! По крайней мере, никто из них замёрзшим не выглядел.

Солдаты передавали друг другу пузатую флягу с крышкой на цепочке. Раз за разом, каждый следующий прикладывался к горлышку, а потом громко втягивал воздух ноздрями и довольно морщился. В помещении звучал смех, выпивохи шутили и гомонили. По крайней мере, до появления начальства.

— Почему стена пустая?

Для ответа, вперёд шагнул сержант того самого, пострадавшего отделения:

— Адъютант не кипятись. Сегодня девять дней у ребят. На вот, выпей с нами.

Что бойцы погибли всего четыре дня назад, Макс возразить не успел. В лицо полетели брызги вонючего спиртного, он зажмурился и в грудь тут же пришёлся довольно сильный толчок. Пол ушёл испод ног, затылок пронзила боль. Ну а дальше запомнить почти ничего не удалось.

Началось бесконечное и беспорядочное избиение сапогами. А так как тело парня защищала броня — первый же удар пришёлся в висок. Да каблуком! В глазах сразу потемнело, только какие-то искры мелькали раз за разом. Ну ещё и глухое эхо от встреч то с подошвами, то с каменным полом с обратной стороны.

Чей-то носок заехал сбоку, и в ухе тот час зазвенело колоколом. Затем болью опалило и губы. Ещё кто-то прыгнул всем весом на щиколотки. Суставы аж выкрутило, а костяшки вдавило в каменный пол.

Голову руками получилось прикрыть исключительно инстинктивно и лишь после нескольких попаданий. Впрочем, помогло это не сильно. Теперь ещё и пальцам с локтями доставалось. И зря, что кольчуга со стёганкой (наёмники не носили на дежурстве полные латы), дробящим ударам — всё одно, что они есть, что нет!

Трудно сказать, сколько продолжалось битьё. От удачного попадания в челюсть, Макс отключился на какое-то время. Хорошо ещё что не сломали, суки, и зубы не выбили…

Всё остановилось по команде того же сержанта. По крайней мере, голос вроде бы принадлежал ему. Хотя судить было трудно: тошнотворный свист внутри головы был слишком уж оглушительным.

— Баста, мужики! Отнесите его ниже. Пусть полежит и подумает над своим поведением.

Церемониться никто не собирался. Поволокли просто взявшись за ремни кирасы. А бросили прям на ступенях, через несколько витков винтовой лестницы. И надо ж так было, чтобы лбом об угол? Хотя да, надо! А напоследок ещё и пинка по рёбрам дать попытались, но кираса защитила.

— А это тебе за Тэо! Тфу!

Лицо снова окропило горячей влагой.

* * *

Когда забияки ушли, Макс ещё некоторое время валялся лицом на ступеньке. Щёки и лоб горели, губы пекли, пальцы неприятно зудели… Не хотелось не то что подниматься, а даже просто шевелиться. Холодный сквозняк над самым камнем немного утолял это жжение. Но самое страшное — затылок отдавал пульсирующей болью. Если сотрясение, то вниз придётся в прямом смысле ползти, чтобы не потерять равновесие. Перспектива прокатиться кубарем по винтовой лестнице не улыбалась.

Собравшись с силами, перевернулся на спину. Голова конечно трещит, но кругом вроде не идёт. Свезенные пальцы и разбитые губы на много больше напрягают. На миг проскочила идея пойти умыться в студёном пруду. Но как проскочила — так и ускакала. Утонуть ещё не хватало, в таком состоянии.

Кое-как удалось сесть и тут же стрельнуло в копчике. Вот сволота! И когда только поясницу отбить успели?! Черти!!!

Злость проявилась только когда собственное состояние перестало вызывать панику. А по мере того, как закипала кровь — перед глазами понеслась картина произошедшего. Пьяные рожи, перегар, злорадный хохот после каждого пинка…

Зубы скрипнули и между разбитыми губами пошла кровавая пена.

Держась за ось лестницы, Макс поднялся на ноги. От того, чтобы немедленно не броситься догонять забияк, удерживала разве что сильная боль в щиколотках. Да и всё остальное тоже не здоровьем дышало. Ну и слава Свету. Всё равно, с двумя пистолетами против отделения, пусть и не полного, много не навоюешь.

Сжав зубы до боли, чтобы поменьше чувствовать обиду, парень захромал вниз. Идти пришлось по вдоль внешней стены, так как под ней ступени были шире, и лестница ощущалась менее крутой. Но вместе с тем, тьма стала казаться бесконечной.

Ну да, когда шустро поднимаешься и ведёшь рукой по центральной колонне — полные витки считать как-то попроще. А так — стена почти не чувствуется круглой. Если бы не редкие окна бойницы, то и вовсе непонятно было бы, по кругу ты ходишь или…

И тут под ногой попался ранее незнакомый дефект лестницы. А точнее — вообще не попался! Носок провалился в пустоту и соскользнул с края следующей ступеньки. Пытаясь удержать равновесие, Макс подался вперёд, но перестарался и нырнул в полный рост.

Несколько ступенек болезненно чиркнули по подбородку. Поездку на локтях еле-еле смягчили рукава стёганки, а из-под калёных противопульных пластин панциря даже сноп искр вылетел!

О-о-ох…

Хотелось вот так и остаться лежать. Прохладно, темно, почти удобно. Но нельзя. Кеншин как-то рассказывал, что отдыхать вверх ногами при травмах головы опасно. Чтобы встать, в этот раз пришлось приложить ещё больше усилия. Всё же, кираса не прибавляла подвижности.

В конце концов, спуск во двор занял примерно четверть часа.

Но там поджидала новая напасть! Свет ударил в глаза больнее, чем саднили все вместе взятые раны. А при малейшей попытке приоткрыть веки, сразу потекли слёзы. Пасмурное небо казалось ослепительно белым. По ходу, таки сотрясение…

И что теперь делать? Идти через расположение бригады заплаканным? Ну уж нет! Сам себя за такое уважать перестанет!

В надежде на улучшение, пришлось торчать около входа в башню. Выдвинуться к храму Макс решился только когда зрение немного привыкло.

Шагать в одном темпе и держать осанку давалось весьма трудно. Бездна бы с ней, что рожа разбитая. Но не ползти же как хромая собака? Да ещё и на виду у этих ублюдков на куртине. Точно ведь смотрят. Результатами своего труда любуются.

А вот шиш им! Большой и невкусный!

Снова обуреваемый злобой, Макс аж ускорился. Расправил плечи и больше не обращал внимание на ноги. Порог холла он переступил с гордо поднятой головой.

Солдаты свободных смен встретили адъютанта ошарашенными взглядами. В помещении мгновенно воцарилась тишина. Кто-то замер с ложкой у самого рта, другие от неожиданного зрелища давились и кашляли… Был в обеденной зоне и Батя. Но этот старый бандит и вида не подал, что удивлён, когда подчинённый проковылял мимо. Лишь нахмурился и продолжил сербать свой каффэ, как ни в чём не бывало.

В жилом комплексе повстречалась Венга. Её реакция была абсолютно противоположной: дурашливое выражение лица сменилось искренним испугом, а синьор Рим мигом был выпущен с рук.

— Макс! Макс, ты… Что случилось?!

Девушка подхватила товарища под локоть и поволокла по коридору. Заботливый женский глаз безошибочно определил, что ему тяжело идти.

— Ничего. Подрался. — слукавил парень.

Уже в келье, наёмница помогла разоблачиться от доспехов и развела огонь в камине:

— Сейчас воду принесу и Кена позову.

Пять минут спустя, комната стала похожа на проходной двор.

Кеншин приволок набор каких-то снадобий и мазей и принялся обрабатывать ими лицо ученика. А Венга тем временем, промывала раны на пальцах и ладонях.

Несмотря на мнимое равнодушие, Батя тоже не заставил себя долго ждать:

— Мне нужно знать подробности? — родной акцент куда-то пропал, слова прозвучали на чистейшем общепринятом. Вопрос же был скорее требованием.

— Нет. Сам разберусь. — бравировал парень.

— На нет и трибунала нет. Вот и ладушки, разбирайся. — оно и понятно, командиру лишняя головная боль не нужна. Но, уже выходя из кельи, он оглянулся и подмигнул. Глаза при этом сверкнули, а под седыми усами заиграла лихая улыбка.

Ясно…

Явился не запылился и Лайонел:

— Ничего себе! Знаешь на что твой правый глаз похож? Хы-хы! — и склонился над младшим товарищем аки доктор, изучающий пациента. Однако дело было не в «заболевании», а в его «симптомах». Ну и в дурном юморе, само-собой.

— Я закончил. — сообщил Кен, закупоривая свои скляночки. — Завтра с утра зайдёшь ко мне, посмотрим на состояние. Но пару дней давай без тренировок. Лай, пойдём к Бате. Надо решить, кто ответственным до утра заступит.

Наёмники удалились, не забыв прикрыть за собой дверь. Правильно. Незачем тепло выпускать. Однако, дело было не только в этом.

Венга…

Стоит рядом как неприкаянная, да губы кусает. Вроде как, сказать что-то хочет. Но, увы, словами поддержки её лексикон не богат.

Так ничего и не придумав — просто наклонилась и заключила Макса в объятия.

Аромат и тепло женского тела ударили по мозгам сильнее, чем это удалось сделать давешним бунтарям. Противное чувство обиды улетучились. А в голове зароились мысли, более подходящим взрослеющему юноше.

С долей разочарования, Макс отметил, что грудь его товарки явно поскромнее, чем у Джулии. Да и в остальных местах бывшая любовница посочнее была. Парень сам не заметил, как обнял Венгу и начал щупать её за талию.

— Макс.

— Чего?

— Ты меня лапаешь, что ли?

— Да.

…

— Дурак.

Глава 9

Ночью не спалось.

Мысли вились в голове клубком беспокойных аспидов. Обида на отщепенцев, злость на собственную беспечность, планы мести. Последние перерастали в совсем уж кровавые фантазии. Потом перед глазами вставал образ улыбающейся Венги…

Хорошо, что не ей досталось это подразделение. Страшно подумать, до чего могло бы дойти, попадись она под руку разогретой алкоголем солдатне!

Ох бездна! С бунтарями ещё предстоит идти в бой и доверять им спину…

От этой перспективы буквально бросило в жар! Хоть огонь в камине давно погас, а угли едва тлели — спина взмокла от пота. Такими темпами, под одеялом начнётся натуральная баня.

Макс поднялся с кровати и принялся расхаживать по келье взад-вперёд. Хоть какой-то выход для эмоций! Да и обсохнуть надо, прежде чем снова ложиться. А то простудиться ещё не хватало в добавок ко всему.

Увы, становилось лишь жарче.

А от боли в щиколотках, злость возвращалась с новой силой. Подонков теперь хотелось не просто проучить и наказать. Нет… Это слишком просто. Им надо поразрывать глотки! И обязательно — голыми руками!

Аж пальцы зачесались.

С каждым шагом, жажда крови становилась всё невыносимей.

Или это не его жажда?

И не жажда вовсе.

Это… Голод.

Пояс?

А вот он. Лежит себе на столе, да поблескивает в тусклом Свете от камина.

Закусив губы, Макс принялся собирать солёную слюну. А когда в очередной раз проходил мимо — сплюнул на железку. Не промахнулся! К вящему разочарованию, реакция была едва заметной. А если не знать, чего ждать, то в полутьме и не увидишь: сегменты лишь немного потянулись друг к другу, как бы попытавшись быть ближе к месту попадания плевка.

После недолгих раздумий, артефакт отправился в ведро, которое так кстати забыла Венга.

— Только угомонись, пожалуйста… — шёпотом попросил парень.

От сердца тот час отлегло, но уснуть всё равно уже не получилось. Так до самого рассвета и провалялся, прислушиваясь к редкому бульканью и сопению. К наставнику пошёл сразу же, стоило Свету окрасить щели в ставнях в серый цвет.

* * *

Тук-тук-тук.

Ни единого звука из-за двери не раздалось вплоть до момента её открытия. Разведчик — он и спросонья разведчик!

— Что-то случилось? — Кен предстал за порогом в некоем подобии набедренной повязки. Или это трусы у него такие самодельные? Но за то с пистолетом в руке.

— Ты сам говорил утром зайти. — Макс бросил взгляд на диковинное зрелище, но, смутившись, сразу же и отвёл глаза.

— Издеваешься? — совершенно спокойно спросил степняк. На всякий случай, он всё-таки выглянул в коридор.

— Извини. Не спалось. Но что если бы это Венга была?

На такое можно было только пожать плечами:

— Ты хоть раз слышал, чтобы она стучалась?

Наёмница действительно не могла похвастаться добрыми манерами. Чего стоил хотя бы тот случай, когда она запёрлась в баню.

Сверкнув поджарыми ягодицами (с обратной стороны, исподнее было просто скрученной в жгут тканью, идущей куда-то… эм… туда), Кеншин вернулся в свои владения. Ученика же он пригласил скупым взмахом пистолета. Незнакомый человек даже и не уловил бы этот жест.

За всё время Макс лишь пару раз заглядывал в келью учителя, но в гостях пока не бывал. И вот наконец настал момент истины! Каково оно? Как живёт профессиональный уб… Чего-о-о?!

К вящему разочарованию парня, комната выглядела… э-э-э… обычной? Кажется, в храме Света, в Тэрре, обстановка была и того богаче и разнообразнее. Пустой стол, скромный шкафчик, табурет и застланная кровать.

Последнее никак не вязалось ни с формой одежды, ни со временем, потребовавшимся чтобы открыть дверь. Не спал, что ли? Хотя, заспанный вроде. Но ведь кровать! Ещё и кремневый замок к бою привёл, хотя щелчок точно было бы слышно.

Быстро одевшись, Кен распахнул окно. Свет выхватил из темноты ещё кое-какие детали убранства. Увы, всё такие же скромные.

— Ну-у-у… — изучение синяка на щеке ученика не продлилось долго. — Ещё недели две точно видно будет. Голова не кружится? Не тошнит? Ноги как?

Пока Макс собирался с мыслями, наставник достал откуда-то пахучую мазь и обработал ею рассечённую скулу. Несмотря на первую помощь прошлым вечером, рана опухла и практически почернела.

— Останется шрам. — констатировал Кен.

Шрам, так шрам. Кого волнует? Воин же, в конце то концов! Как в той сказке из детства — отважный герой обязан показать, чем он заплатил за свои подвиги. Ага, подвиги… Тьху!

Ну и ладно! Теперь уже оставалось только плечами пожать.

— Сколько их было то хоть?

На такой вопрос Макс ухмыльнулся. Однако, приятно! Наставник не сомневается, что его не в одиночку уделали.

— Шестеро.

На миг брови Кеншина взлетели до середины лба. Произошло это настолько быстро, что и понять не получилось, действительно ли было или показалось? А в следующее мгновение его лицо снова изображало равнодушие. Но интерес всё же пересилил профессиональное лицемерие:

— Ну и что делать будешь?

— Пока не определился. Голова ночью не тем занята была.

Степняк бросил быстрый взгляд на дверь и уточнил полушёпотом:

— У тебя Венга… ночевала, что ли? — по заминке стало понятно, что он едва удержался, чтобы не использовать другую формулировку.

— Нет. Просто думал, как поступить. А, ну ещё и пояс опять бесновался. Кажется, он кровь чует. — что артефакт её ещё и требует, Макс счёл за разумное умолчать. По крайней мере, пока.

— И что придумал?

Парень неуверенно пожал плечами:

— Не знаю. А ты бы что сделал?

Настала очередь Кена жать плечами:

— Не знаю, у нас в клане такого не случалось. Один за всех и все за одного были. Даже когда настоящую работу давать начинали.

— В смысле?

— Ну, например, два враждующих даймё с большой твердыни, платят одному клану за одинаковые услуги.

— Даймё?

— Это типа лорды или даже князья. Не суть. Ну и вот настаёт день, когда они одновременно требуют убить оппонента. Обычно, в таком случае всё решалось ценностью правителей. Кто из них будет выгоднее клану живым, а кто — мёртвым. А если нет — кто платит больше, вплоть до развития аферы с обеих сторон. Ну а если ни то, ни другое, или если просто нет времени уточнять у старешин, то всё всегда решалось самими засланцами. Спор, профессионализм, давняя сора — всё имело вес в такой ситуации. А могли и в азартную игру сыграть. Просто представь себе: заказчики в чайном домике сидят и глазки друг другу строят, а их убийцы на крыше в Го рубятся. И каждый проиграть пытается. Потому что ставка — работа, а своей головой рисковать не один не хочет.

— Го? Это на родном диалекте Даджоя что-то?

— Нет. Го — это игра такая. Короче, я это всё к тому, что постарайся без лишней крови. Хорошо?

— Ясненько… — недобро протянул Макс. Впрочем, судя по тону, он не собирался огорчать наставника.

Без лишней — так без лишней.

* * *

Парой часов позже, парень вышел на завтрак. Вопреки ожиданиям товарищей, он не стеснялся побоев и не шарахался от собственного взвода, вернувшегося со стены. Место за столом также занял рядом с ними.

По всей видимости, о происшествии пока что мало кто знал. Солдаты смотрели на своего командира с неподдельным удивлением. Мало того, что исчез посреди наряда, а потом офицер Лайонел вместо него появился, так ещё и подраться успел.

Ух! Буян — так буян!

Бунтари же — наоборот, вели себя словно ничего странного не замечали. Сержант-зачинщик вообще пребывал в распрекраснейшем расположении духа. Отпускал шуточки, бравировал и всячески поднимал настроение сподвижникам. Хотя, их уместнее было бы величать подельниками.

Поначалу Макс переживал, что не запомнил участников избиения. Но теперь, без труда вычислил их по поведению. Да и держаться они старались вместе. Все шестеро — из злополучного отделения. Вот же суки! А в бою свои ружья прям в руки совали…

После приёма пищи, юноша заглянул в келью к своему второму наставнику. Прежде чем принимать какие-то решения, следовало обратиться и к его обширному жизненному опыту.

Внимательно выслушав, великан покивал головой и дал весьма неожиданный совет:

— Убей их всех втихую и не морочь себе голову. Трупы в бездну побросай. Мушкеты только сбереги… Что? Что ты так смотришь на меня?

— Вы с Кеном телами случайно не поменялись? Он сказал, чтобы я без лишней крови разобрался.

— Плохая идея. Не сегодня, так завтра слухи поползут. На тебя все подчинённые будут смотреть как на козла отпущения. А тебе им ещё спину доверять и на риск с ними идти. В каждом проблеме тебя винить начнут. А проблем этих у нас ещё много будет. И кстати, с наведением порядков я бы на твоём месте поторопился. Неизвестно, сколько осталось до следующей пристани.

— Ясненько…

Что ничего не ясненько.

Оба наставника, конечно, правы. С одной стороны, убить обидчиков — значит потерять отделение, пусть и неполное. А с другой — безнаказанно оставлять тоже никак нельзя. Да и обидно ведь, бездна их забери!

Не прибавляла лёгких мыслей и возможная реакция остального взвода. А она, скорее всего, будет нежелательной при любом из вышеупомянутых вариантов. Трупов наделать — в авторитете потерять, или даже до полноценного бунта довести. А может и новых врагов нажить. Мало ли кто там чей друг-кум-брат-сват? Если же с рук спустить — это гарантированный разлад дисциплины. Как пить дать — на голову сядут.

В поисках истины, Макс снова направился к Кену. Увы, дверь была заперта, а на стук никто не открыл. Постучал ещё раз. Снова не дождавшись ответа, решил заглянуть через замочную скважину.

На сколько видно — внутри никого. Пустой стол, кровать… Вспомнилось виденное утром: Кеншин голый, а кровать собрана. Почему? Когда заправить успел? Сам то он точно сонным был. Или всё-таки комедию ломал?

Голос Лайонела из-за спины заставил вздрогнуть как мелкого хулигана:

— Эй, братишка! Я ни на что не намекаю, но комната Венги дальше.

— Да я не это...

— Ага-ага.

Впрочем, на том подкол себя и исчерпал. Лаю не было дела до шпионских игр товарищей, он спешил отдохнуть после внеочередного наряда. Коротко осведомив, что «кучерявый заступил на донжон», наёмник скрылся в своей келье. А через несколько секунд из-за его двери раздался характерный звук.

ЧПОНЬК!

Шикует… Игристое, да с самого утра! Венга бы удавилась от зависти.

Не придя ни к какому самостоятельному выводу, Макс и сам почувствовал усталость. Потому, время до обеда решил посвятить сну.

Можно было бы ещё с Батей поталдычить. Но он почти всё время проводил в холле храма. А лезть за советом под взглядами обидчиков — равносильно признанию их превосходства. Да и командиру показывать свою несостоятельность тоже не хотелось.

* * *

Спал без сновидений, но крепко. Вроде только прилечь успел, глазами моргнул, а уже вон — в животе заурчало. Ну да, желудок расписание знает, кормёжку проспать не даст.

Внизу бригада как раз начала получать пайку. Чечевичный суп с копчёными рёбрышками. Миски, котелки, а у кого-то и глиняные тарелки густо парили. Тут и там раздавалось утробное бульканье и смешки над самыми голодными. Аромат похлёбки повлиял даже на царящее напряжение, зазвучали пожелания приятного аппетита и комплименты поварам. Казалось, что вот-вот и мужики вообще про инцидент забудут.

А нет…

Получив свою порцию, Макс развернулся от очереди и попал под прицелы взглядов подчинённых. Бездна! Велик был соблазн подсесть к Бате, чтобы пообщаться, но не игнорировать же собственный взвод?

Приблизившись, парень заметил и давешних визави. Все шестеро снова сидели вместе, но уже без наглых ухмылок. А зыркают то как зло! Неужто кто-то из других офицеров успел пообщаться? Ну нет, вряд ли. Предупредили бы.

При приближении командира, бойцы освободили место на лавке, чтобы тот сел аккурат посерёдке. По левую руку оказался один из сержантов. Мужчина явно за сорок, с первой сединой на висках. Порядочный. Дисциплину знал, нареканий не вызывал, субординацию никогда не нарушал.

И в этот раз тоже не нарушил. Косил глаза, то на старшего, то на бунтарей, играл желваками, хмурился, как-то не к месту прочищал горло. А ложкой в тарелке так усердно возил, что чудом не проковырял её до самого стола!

А вот солдату справа выдержки не хватило:

— Синьор адъютант, скажите…

— Когда я ем, я глух и нем. — отрезал Макс и, демонстрируя личный пример, набил рот гущей.

Несмотря на неприкрытый интерес, больше вопросов не было.

Поддерживают, что ли? Или простое любопытство?

Ответ пришёл с неожиданной стороны — от самих смутьянов. Они так и продолжали занимать свой стол вшестером. Остальные бойцы взвода предпочитали тесниться плечом к плечу, но к ним не подсаживались.

Ситуация не укрылась и от сержанта-отморозка. Растеряв остатки настроения, он метал недобрые взгляды на сослуживцев. Вот только на него самого никто внимания не обращал. Никто, кроме командира.

«Ясненько…»— про себя заключил Макс. Трапезу он заканчивал уже в совершенно ином расположении духа. План действий созрел раньше, чем закончился суп в миске.

Оставалось только всё устроить и подготовить. А единственным препятствием, могла стать разе что скорая пристань. Значит — надо спешить.

* * *

Похлёбка была горячая и жирная. И, что немаловажно — вкусная! Эх! Как же хорошо, когда готовит хороший повар… Батю аж разморило. По ходу, добавка была лишней, всё-таки не молодой уже.

Ну ничего страшного! Так как ни к каким работам и нарядам он себя не привлёк, то почему бы и не покемарить часок-другой?

Едва он зашёл в келью и закрыл дверь, как с обратной стороны постучали. Странно! Коридор же вроде пустой был и шагов не слыхать. Промелькнула даже мысль, что это Кен с донжона спустился и чудит.

Бормоча ругательства себе в усы, старый вояка достал из кобуры пистолет, отошёл в сторону от дверного проёма и отпёр засов…

— Дядь Сергий, эт я. — за порогом возник Макс.

— Шо случилось?

— Да, попросить хотел…

«Ха! Пришёл-таки сексотить, щенок!»— мгновенно пронеслось в голове у Бати. Но, в общем-то, оно и правильно. Опыта у юнца нет, а порядок навести однозначно надо. Если по-хорошему, то можно бунтарей и к стенке поставить, за то, что на офицера руку подняли. В назидание остальным, так сказать. Время то военное!

Однако, просьба сумела удивить старого волка:

— Дядь Сергий, а поставьте мой взвод во внеочередной наряд на завтра.

— С хрена ли?!

— За нарушение дисциплины, конечно же. Пили стоя в карауле.

На секунду воцарилась тишина.

— Було-було, но такого ще нэ було… — Батя покачал головой, — Мне точно ничего знать не надо?

— Так точно. — бравировал Макс, делая ударение на первое слово.

— Да тьху на тебя! Ладно, сегодня на вечернем смотре будешь наказан.

Удовлетворившись обещанием, парень оставил командира в покое. Хотя, в каком, в сраку, покое? Вот лежи теперь и думай, что этот интриган нафантазировал?!

* * *

Следующим побеспокоить пришлось Лайонела. На обеде он, кстати, не показывался.

После нескольких попыток достучаться, из-за двери таки послышались шаги… Шаркающие и сбивчивые. А затем звякнула и задвижка.

Ну, что нужно сказать? В отличии от командира, Лай попрал все возможные предосторожности. Возник прямо по центру двери, да ещё и в приспущенных подштанниках. А вооружён был разве что пузатой бутылкой о зелёном стекле.

— Бонжур. ИК! Чего надо?

— Продай алкоголь. — в лоб заявил Макс.

— Та ладно! Успокойся. Тебе и так бутылочку дам. ИК! Заходи.

Перешагнув порог, Макс заподозрил, что ошибся кельей. Зная своего старшего товарища, он ожидал увидеть нечто из разряда королевских покоев из сказок. Но нет! Обстановка была неожиданно неказистой.

Да. При близком осмотре, мебель оказалась явно недешёвой. И на порядок более качественной чем у остальных членов отряда. Однако, без какого-либо изыска и вычурности, что никак не вязалось с манерами и остальным имуществом хозяина.

— Значит ты бухать начал? ИК!

— Не. Мне для дела. Игристое вино есть?

— Ни хрена себе, запрос! Это что за дело у тебя такое?! — Лай аж икать перестал. — Двадцать серебряных с тебя.

Макс не стал оспаривать внезапно изменившуюся ценовую политику и извлёк из кармана золотой:

— Давай две бутылки. И ещё… Подскажи, пожалуйста, чем мне это вино разбавить, чтобы пьянило сильнее.

Лайонел снова изменился в лице. Да что там?! Тут и протрезветь не грех! Как вообще можно портить такое количество дорогущего продукта?

— Ты Венгу нахлобучить решил? — задал он неожиданный вопрос.

— Нет! — чуть не зашипел Макс. — Потом всё поймёшь.

— Ладно-ладно, не кипятись. Вот, этим самогоном разбавишь. От него запаха почти нет и вкус не сильно пострадает. Ты только это… Бутылки не побей, мне верни потом.

— Ты вино делать будешь? — у парня загорелись глаза. Память подсунула картинку, как родители по осени давили виноградный жмых через ткань.

— Ага. Догонять и ещё раз делать. Просто некоторые виноделы за бутылки скидку дают. Гля, стекло какое! Сейчас такую тару только в крупных метрополиях выдувают, и то — не во всех.

Разменяв золото, Макс поблагодарил и ещё раз окинул комнату взглядом:

— Слушай, а почему у тебя тут так… Скромно?

— А перед кем мне тут выпендриваться? Гостей не вожу. — признался Лай как на духу. Под гостями он явно имел ввиду женщин.

— Ясненько…

Глава 10

Стоило перешагнуть порог собственной кельи, как время словно замедлило свой ход. Даже несколько часов до ужина показались бесконечными. Но вместо приёма пищи, бригаду ждало представление. Тут-то минуты и ускорили свой ход.

Сначала Батя скомандовал построение на вечерний смотр. Форма одежды полевая, то есть — в доспехах. Потом начал подгонять подчинённых матюками. Досталось даже офицерам. А на Лайонела вообще гаркнул, чтобы тот «свою задницу в броню быстрее одевал».

Спальная зона мигом превратилась в человеческий муравейник. А так как нары постарались разместить как можно компактнее, то снаряжаться пришлось чуть ли не на головах друг у друга.

От солдат не укрылся строгий тон командира, да и его хмурое лицо тоже ничего доброго не предвещало. Поэтому делали всё молча и быстро. Лишь изредка, кто-то кого-то просил застегнуть ремень на панцире или утянуть шнуровку на стёганке.

Уложились в рекордные пять минут. Правда, это без заряжания огнестрельного оружия. Больше всего времени на сборы потребовалось наёмникам. Добежать до кельи, полные латы на себя напялить, все элементы подогнать…

К своим взводам офицеры выходили также бегом. То ли от этого, то ли от предстоящего цирка, по спине градом катился пот. Хорошо, что ещё не зима, а то так и простудиться не долго!

— Господа офицеры, проверить личный состав! Об отсутствующих доложить! — выкрикнул Батя и пошёл вдоль строя.

Лично всех проверил только Даджой. Остальные же доверились своим командирам отделений.

Макс тоже принял доклады от сержантов. А когда настала очередь бунтаря, то даже кивнул ему. Прятаться за маской равнодушия было трудно, практически невыносимо из-за пылающей обиды и ущемлённого чувства справедливости. Но когда в глазах тайного врага мелькнула неуверенность и раздражённость — труднее всего стало сдержать ухмылку…

Тем временем, Батя уже пошёл вдоль строя. Надо сказать, что бой от боя, бригада преображалась. Офицеры поощряли использование трофейного оружия и доспехов. Многие солдаты обзавелись закрытыми или более практичными шлемами. У некоторых появилась защита рук и ног. Полных латников не прибавилось, но сержанты теперь хотя бы не выделялись на общем фоне.

Вооружение тоже постигли метаморфозы. Одни предпочли обычным прямым мечам — тесаки-ятаганы. Другие обвешивались ножами и короткими дубинками. А третьи, вообще взяли себе всякое разукрашенное! Инкрустированные рукояти, всяческие тиснения на ножнах, подвески из цепочек с побрякушками…

И это несмотря на то, что все трофеи выглядящие ценными и дорогими, было приказано сдавать офицерам.

Удовлетворившись рапортами о присутствии всех солдат, кроме дежурной смены, Батя, приступил к более близкой проверке:

— Заправься, боец! Расхристанный, шо тот стецько!

— Сержант, на кой ляд тебе два меча?! Ты одразу двумя руками фехтовать могёшь?!

— Мать вашу, встаньте по-человечески! Да шо вы топчитесь? Так… Ровняйся! Ровняйся, я сказал!!! Смирно! Вот так. Вольно.

— Э! Ты где гранату взял? На хера ты её на построение приволок? Молчать! Я и сам знаю, что ты виноват! Куда… Куда… Куда ты за запал её тянешь?! Дай сюда! Ты не солдат, ты — вийськовый злодий!

За матерщиной и воплями подошла очередь шестого взвода. Или он всё-таки шестьдесят девятый? В общем, не суть. А суть в том, что кроме захваченных средств индивидуальной защиты, бойцы не чурались дополнять обмундирование ещё и тряпками бедуинов. Преобладали фиолетовый и синий цвета. Просто, их Лай определил, как самые дорогие.

— Вы, млять, почему так вырядились? Прям пустынники, какие-то! Офицер Лайонел! Это бродячий цирк или бордель? Объяснитесь немедленно!

— Господин капитан, смею доложить, что я забочусь о психологическом состоянии личного состава. Дополнение снаряжения декоративными элементами помогает подчеркнуть персональную индивидуальность. Воин должен чувствовать себя комфортно…

По мере того, как подчинённый щеголял заумными словечками — у Бати глаза на лоб чуть не полезли! Лай — алкоголик, бабник, наёмник, бандит… Да кто угодно! Откуда же он понабрался всей это хренотени? Да ещё и заливает так по-мастерски! Ну хотя бы стало понятно, как он так легко женщин на лопатки укладывает. Только рот открыл, а язык уже как ветряная мельница!

— Отставить! Ишь, разошёлся! — старый вояка попросту был не в состоянии выдержать словестный понос с кучей незнакомых терминов. — Слышь, ты, психохол… хохлалаг… хаха… Тфу! Короче, ты, энлюмент! По-моему, твои солдаты пытаются чувствовать себя красиво, а не комфортно! Чтобы ни одного павлина завтра в строю не было! Так уж и быть, разрешаю украшаться цветом, предусмотренным установленной в бригаде формой одежды. Только чёрный! А там хоть замотайтесь, хоть обмотайтесь, хоть обосритес! И никаких вот этих вот намоток поверх шлемов. А то взяли моду! Мишень, а не головной убор! Тьху!

Всеобъемлющий разнос длился ещё минут десять. То сапоги слишком грязные, то бороды слишком длинные, то шея не подбрита. Казалось, что ещё чуть-чуть и к ровной стене доклепается!

И вот, наконец, настал момент истины. Командир встал посредистроя и выкрикнул громче прежнего:

— Адъютант! Ко мне!

Приказ был настолько долгожданным, что парень чуть на строевой шаг не сорвался. Но, слава Свету, вовремя спохватился. Всё должно было выглядеть по-настоящему, а не понарошку. К несчастью, Батя тоже этим озаботился:

— Известно ли Вам, о нарушениях дисциплины в Вашем взводе?

Тишина.

— Адъютант! Я задал вопрос! Отвечать!

А тот только подбородок вздёрнул и спину вытянул, но промолчал.

— Почему Вы не доложили, что Ваши люди употребляли спиртные напитки, стоя на посту?

И снова не шелохнулся, и не единого звука не издал. Просто продолжил стоять по струнке, всем своим видом изображая преданность подчинённым. Пусть и предателям. А вот командир, кажется, вошёл во вкус и продолжил гнуть свою линию:

— Адъютант! Вы и Ваш взвод подвергли всю чёрную бригаду опасности! Объявляю Вам строгий выговор с занесением в печень! ХА!!! — и тут случилось непредвиденное!

Батя подшагнул и лихо ударил Макса в кирасу подошвой сапога.

Наверное, ему уже тысячу раз приходилось принимать подобный толчок и на живот, и на грудь, и даже в лицо. Но только во время тренировок. Когда дерёшься с Кеншином — следует ждать всего, чего угодно. А тут — на тебе! На строевом смотре. Да ещё который сам же, можно сказать, и заказал.

В общем, устоять шансов не было!

Макс вскинул руки, попытался выставить ногу назад, но не успел. Так и шлёпнулся на пятую точку.

Ох и старый! Ох и притворщик! То еле бегает, то ногами машет. Есть ещё похер в похеровницах!

— Четвёртый взвод! Объявляю вам наряд вне очереди! Завтра заступаете на периметр! Адъютант, я не слышу.

— Есть наряд вне очереди!

— И предупреждаю! Ещё раз, и пойдёте через сутки до самого Шварцштайна! Не слышу, четвёртый взвод!

— Так точно!!! — практически в один голос ухнули бойцы.

* * *

Ужин того дня прошёл в гнетущей тишине. Редкие остряки пытались подбодрить сослуживцев, но всё тщетно. До вчерашних фермеров начало доходить, кем они стали и во что ввязались.

И если все были просто напряжены такой сменой настроения командования, то в четвёртом взводе царила особенная атмосфера. На известное отделение теперь смотрели с неприкрытой претензией. И это даже несмотря на то, что сам Макс не проявлял к ним абсолютно никакой неприязни. По крайней мере, делал такой вид.

К нему самому отношение тоже изменилось. Если в обед всё было как обычно, то теперь и порцию больше наложили, и лишний кусок мяса кто-то подкинул… А ещё за его стол уселись сразу все сержанты. Кроме провинившегося, естественно.

Лица у всех напряжённые, брови нахмурены, глаза в столешницу упёрли и жуют. Да так, что аж челюсти за ушами трещат!

Увы и ах! Ни приказа, ни совета, ни хотя бы намёка, разобраться с залётчиками, Макс не дал.

Так — значит так. В задумчивом молчании, ужин незаметно подошёл к концу.

Но на том вечер не закончился.

Когда в холле уже скомандовали отбой, а в жилом корпусе был слышен только скрип кроватей из разных келий — в дверь постучали. Дядька Сергий? Или Даджой? Кен ведь на донжоне. А остальным точно ничего не может быть надо, да и рядовым сюда соваться запретили. Однако, как для первых двух, стук был явно слабоват.

Бездна!

Обуреваемый паранойей, парень накинул на плечи кирасу и как можно тише привёл к бою оба пистолета.

— Кто?

— Я. Открой. — снаружи донёсся голос Венги.

Но даже это не стало гарантом безопасности. Макс распахнул дверь и молниеносно выглянул наружу. Никого лишнего.

— Что-то случилось?

— Это ты мне скажи! — прошипела наёмница и направила куда-то в коридор свой испепеляющий взгляд. Вот же женщины! Вроде и шёпотом пыталась говорить, но во всей крепости её разве что пьяный Лай сквозь сон не услышал.

— А-а-а… Ты построение со стены видела?

— Не только я! Мои меня уже задолбали с расспросами! И учитель твой узкоглазый — тоже, то головой, то руками с башни машет.

— Всё в порядке. — юноша поднял перед собой руки в успокаивающем жесте. — Я сам попросил наказать. Но да, дядька Сергий перестарался.

— В смысле?

На всякий случай, Макс ещё раз выглянул из комнаты:

— Может зайдёшь?

— Нет, мне возвращаться надо. У нас отдых только после полуночи и всего на четыре часа.

— Ясно. Ну, короче, я наряд вне очереди попросил объявить, а он целое представление закатил. Ещё и ударил. — предупреждая порыв Венги защитить себя, поспешил добавить, — Не сильно!

— Да уж. Умеет старый настроение испортить. Ладно, я пойду. Ты меня меняешь, так?

— Ага.

— Ну тогда давай, до утра. Буэнас ночес! — попрощалась девушка. Знакомое слово помогло понять, что именно это было за пожелание:

— И тебе спокойной…

После прощания, наёмница поспешила удалиться. Проводив взглядом её силуэт в тёмном коридоре, Макс вернулся к отдыху. Странно, но после визита подруги, он чувствовал себя спокойнее и уверенней в завтрашнем дне. Как будто, она забрала с собой на стену все риски и возможные промахи.

* * *

Утром следующего дня Батя провёл ещё одно построение с дежурной сменой. Речь ожидаемо завёл о выпивке на посту и о сравнении пьяного и трезвого солдата. При этом, не забывал повторять странное словечко «ганьба» на своём родном диалекте. Наверное, это что-то позорное.

После развода был завтрак. А затем начались бесконечные брожения по стенам и проверки несения службы. Бунтарей Макс старательно избегал и за весь день видел их всего пару раз. И то — раздельно. Тем проще будет справиться!

Ну а что сложного? Личный состав особо не расстроится, мстить тоже не будет. Зачинщик пребывает в подавленном состоянии, а значит и главное средство применить будет проще простого. Лишь бы повод найти! Ну и ещё намешать самогон надо успеть, и чтобы не увидел никто.

Этим, кстати, пришлось заниматься аж после ужина, чтобы вино не выдохлось. Труднее всего оказалось снять невредимым сургуч. И также плотно потом надеть его обратно на горлышко.

Что же до трапезы — повара попросту запарили кипятком овсяную крупу. Лёгкая еда! Всё, как Кеншин прописал — для особого случая!

Пока солдаты загружались диетической пищей, Макс опять сбежал в свою келью. Там его ожидали заранее приготовленные бутерброды с салом. Кен как раз недавно провёл целую лекцию о том, что делать, чтобы отсрочить алкогольное опьянение. Если коротко, то прежде чем употреблять — желудок следовало обильно сдобрить жиром.

Печально, но знание пригодилось юноше раньше, чем ему фактически можно было начинать пить…

* * *

Две пузатые бутылки пришлось носить под панцирем аж до наступления темноты. И только тогда их можно было оставить в укромном уголке. Всё равно — освещения нет, никто ничего не заметит. Ещё и материал стен на руку сыграл! Даже с приличным факелом, только с пары шагов и разглядишь.

В любом случае, вершить правосудие ранней ночью было рискованно. А огонь на стенах никто не разжигал. Изредка — в караульных помещениях башен. Вот и теперь Макс чиркнул несколько раз кресалом и на лучинке заплясала сразу пара огней.

Вот и хорошо! Тем лучше будет видно изменения в мимике недруга. И тем сильнее его ослепит, если снова решится на прямой конфликт.

Ждать пришлось внезапно долго. По всей видимости, став недосягаемыми для взоров командования и сослуживцев, бойцы попросту забили на службу. Прошло больше часа, прежде чем из тьмы послышались неспешные шаги.

А когда воин, наконец, появился в караульном помещении, Макс поднял с пола две закупоренные бутылки и без затей предложил:

— Помиримся?

Сержант на миг впал в ступор. Чего-чего, а такого он точно не ожидал от внеочередного наряда: и огонь тебе, хотя запрещено, и алкоголь под нос суют, и адъютант этот лыбится.

Но собственное бедственное положение в бригаде пересилило все подозрения.

За последние два дня, а особенно после строевого смотра, сослуживцы волками смотреть стали. Не здороваются, за один стол не садятся, даже просто лишнего слова никто не скажет! А барыга, сука, на контрабандное бухло цены до небес задрал!

Так и пулю в спину получить недолго…

Да, иронично! Грядущих боёв опасались обе стороны конфликта. Текущее положение следовало срочно исправлять. Вот только каждый собирался сделать это по-своему.

Макс взялся за горлышко одной бутылки, изобразил усилие и сломал сургуч. То же самое проделал со второй, а затем торжественно объявил:

— Игристое!

И не беда, что обе открылись без характерного хлопка. Откуда вчерашнему крестьянину знать о таких особенностях элитного напитка?

— Ну давай, коль не шутишь… — якобы нехотя согласился сержант.

Лицемер из него, однако, был аховый. Ручки задрожали, глазки забегали… Ещё бы! Мало того, что проблема сама собой решилась, так и дорогущего пойла сейчас опрокинет!

Ага! Так-то оно так, да не так. Подождал гад, пока сначала Макс приложится:

— Адъютант, без обид, но мне твой пузырь больше нравится. Давай меняться.

— Та пожалуйста! — свершив бартер, парень демонстративно отхлебнул и из второй бутылки.

Только тогда бунтарь отважился испробовать игристое вино. Кисло-сладкий аромат ударил в нос, язык непривычно защипало пузырьками и срочно захотелось чихнуть. А крепкое то какое!!! М-м-м…

Вместе с первыми глотками ушло и невидимое напряжение. Сержант больше не теребил клапан кобуры. Рукоять меча тоже оставил в покое. Зеркально ему расслабился и Макс. По крайней мере — изо всех сил старался так выглядеть.

На самом же деле, волнение делало своё дело. И справлялось оно на совесть! Адреналин беспрерывно щекотал жилы. В висках стучало. А не будь стёганки — сердце колотило бы изнутри прям по панцирю! И только дыхание удавалось контролировать с большим трудом.

Кто-то поопытней точно бы разгадал и хищный блеск в глазах, и дрогнувшие губы юноши. Да и глотки стали несравнимо больше первых. Но смутьян воспринял всё это как верные признаки испуга. И если сначала он порадовался просто возможности сгладить конфликт, то теперь даже возомнил себя хозяином ситуации.

Хотя, возможно, виной тому был и алкоголь. Вкусная штука всё-таки. И на градус лихая! Треть бутылки всего выпил, а так тёпленько стало…

— Пойдём проветримся, адъютант.

— Ага, ща. — Макс затоптал лучинку и поспешил за подчинённым на куртину.

Лёд, на котором собираешься сплясать, сперва нужно проверить. Вот и сержант решил начать издалека:

— Зря ты тогда вспылил, когда в башню зашёл. Мы же друзей потеряли, благодаря твоему приказу, между прочим. Помянуть хотели. Да сколько мы там выпили с той фляги то, а? Ничего бы не случилось.

— Угу… — виновато согласился Макс. А сам пытался вспомнить, как тогда всё закрутилось. И, хоть кол на голове теши, был уверен, что даже голос не повышал!

Тон собеседника, тем временем, сменился с вкрадчивого, на попечительский, если не сказать — заботливый:

— Только смотри, в этот раз не спались. А то опять огребёшь, если твой капитан узнает.

— Он такой же мой, как и твой. — задумавшись, брякнул парень.

— Не «твой», а «Ваш»! — окончательно разнуздался солдат. — Это, кстати, ещё один совет: побольше уважения в голосе. Всё-таки, половина взвода старше тебя в два раза. А я тебе, вообще в отцы гожусь!

Макс дернулся как от пощёчины.

Будь в крови чуть больше алкоголя, то наверняка бы и от изначального плана отступил. Лишь бы собственноручно выбить всё дерьмо из этого отребья.

— Э-э… Адъютант. Тебя уже шатает, что ли? Давай лучше я допью, а то плохо буд…

— Тщ-щ-щ! Тихо. Капитан Серж в окне курит.

— Где?

Едва сержант повернулся ко двору, как получил мощный толчок в спину! Нелепо всплеснул руками, попытался удержаться за край низёхонького парапета… Но ведь темно, зараза, не видно ничего, да и кровь порядком подогрета. Пальцы заскользили по камню и в последний момент чудом уцепились за щель между блоками! Однако, что толку? Голова и торс — всё равно уже повисли над тьмой! Долго ли так продержится?!

Узнать ответ было не суждено.

Макс примерился между торчащими вверх ногами и изо всех сил саданул каблуком прямо в пах! По всей видимости, у бунтаря аж дыхание перехватило. До самой земли долетел в полной тишине, только панцирем об угол скрежетнул и потом ещё снизу глухой удар донёсся.

Вроде, никто не услышал и проверять не бежит. Ну вот и добренько. Что там дальше по плану? Ах да, точно! Проявление уважения ещё к пятерым старшим…

И нужно бы поторопиться, пока окончательно в голову не стукнуло. Как ни как — пол бутылки выхлестать успел.

* * *

Тук-тук!

…

Тук-тук-тук!

…

После третьего стука, изнутри наконец послышалась возня. Лязгнул засов, скрипнули петли, и в полумраке кельи появилась Венга. Заспанная, в одной ночной сорочке, она раздражённо щурилась в темный коридор.

— Земля? — осведомилась девушка, поняв, кто её разбудил.

— Не-а. Будешь? — из темноты была протянута грушеобразная бутыль. Напитка в ней оставалось всего на треть, но дважды предлагать не пришлось:

— Буду. Заходи.

Стоило оказаться внутри, как ноги потяжелели, а веки налились свинцом. Ещё бы! Попасть в натопленное помещение, после холодной ночи над бездной! Бодрости не способствовал и характерный сладковатый аромат. Такой знакомый и такой пьянящий… Куда там вину до него?

Уши аж загорелись, а приятная истома согрела низ живота похлеще алкоголя.

Но сопротивляться усталости становилось всё сложнее. Срочно нужно было найти дополнительную опору. Например — спинку кровати.

А почему бы вообще не прилечь?

Увы, горизонтальное положение облегчения не принесло. Сначала закружилась голова, а потом и вовсе началось что-то очень странное. Вроде как комната пошла по кругу… Мебель, стены, серый оконный проём — всё сорвалось в безумный хоровод.

Прежде чем сознание рухнуло во тьму, Макс успел увидеть испуганное личико Венги. Кажется, она пыталась расстегнуть его панцирь.

Опять пристаёт…

Глава 11

Следующее утро ожидаемо началось с разбора полётов. Причём, как в прямом, так и в переносном смыслах.

Со стены тело видно не было, а сослуживцы вообще не придали значения пропаже сержанта. Так что обнаружили его жаворонки, просыпающиеся раньше общего подъёма. Сразу же доложили дежурном… кхм… дежурной по периметру. Та, разумеется — ни слухом, ни духом. Но хотя бы хватило ума сопоставить все факты и в первую очередь разбудить Макса.

И если спал парень, окружённый дурманящим запахом своей подруги, то просыпаться довелось от её голоса:

— Дерьмо! Макс! Живо просыпайся!

Каждое слово гудело в похмельной голове перезвоном чудовищного набата. Как будто на церковном колоколе по очереди вешали всё бунтарское отделение. Причём, каждый следующий бунтарь был толще предыдущего…

— Подъём, я сказала!!! — рыкнула девушка и, что было силы, хлопнуло дверью! Между висками понеслось весьма болезненное эхо…

Поначалу Макс хотел возмутиться. Мол, с чего это ты в моей комнате раскомандовалась. Но в следующий миг его насильно подняли и стали напяливать через голову застёгнутый поддоспешник. По всей видимости, ночью точно так же и снимали. Просто в обратном направлении.

А когда голова вынырнула из воротника — обнаружилась совсем чужая келья. Да что за напасть такая?

— Давай. Давай! — шипела наемница, накидывая через голову панцирь, расстёгнутый с одного бока. — На ходу застегнёшь!

После упоминания нагрудника, Макс таки вспомнил всё. И как, держась за стены, шёл к подруге, и как по дороге хлебал проклятое вино, и как чуть не упал, пытаясь добраться до кровати. Так, стоп! Добраться до ЕЁ кровати?! О бездна! Неужели они…

— Бездна! Алкаш! Вставай уже! Сколько ты выжрал?! Я сказала, что за старшим пошла. За тобой, в смысле, а не за старым. Так что беги быстренько на двор и возвращайся, его тоже буди. Иначе попадёшь на внеочередные, как он обещал.

Фух! Кажется, нет. Она только панцирь и (КОЛЬЧУГУ?) снять помогла. А потом он отключился.

Точно! Все дела доделал и уже пьяный вернулся за припрятанным вином. Решил ещё немного хлебнуть. Какие были последствия — понятно.

А теперь что? Точно! Нужно продолжать разыгрывать развязку изначального плана.

Уже в коридоре пришлось мириться со взглядом Даджоя. По всей видимости, он единственный проснулся от шума. У остальных слух был недостаточно острым чтобы услышать и через двери, и через чернокаменный коридор.

По взгляду великана стало ясно, он понял — ученик что-то наворотил.

Во дворе, под стеной уже собралось человек тридцать. В основном — ранние пташки из отдыхающих смен. Но кое-кто и со стены спустился посмотреть, этих было легко отличить по доспехам и наличию оружия. Ну и по синякам ещё… Почему-то их большинство составляли избитые и едва ли не покалеченные солдаты.

Перед командиром четвёртого взвода все расступились. Он приблизился к трупу, лежащему на пожолклой траве, с неестественно раскинутыми и повёрнутыми руками и ногами. Настолько сильно были повреждены суставы и кости. Встав над ним — почти минуту рассматривал, словно коря в каких-то проступках. Наконец, повернул его голову, чтобы видеть лицо, а за одно и побои проверить.

Ох уж эта неумелая актёрская игра…

Тишина продлилась почти минуту. Всё это время Макс рассматривал погибшего, словно пытаясь обнаружить его собственную вину в случившемся.

А в какой-то момент вспомнил уроки Кеншина: наклонился и проверил пульс. Со свёрнутой челюстью, с синей, почти чёрной, гематомой на шее и на пол лица — это было, мягко говоря, глупо… Но кто тут разбирается? Кажется, народ даже дыхание затаил, ожидая вердикта.

Ну и каким же он мог быть, после падения буквально с десятого этажа?

Сержант скорее мёртв, чем что-либо другое вообще!

Как ни странно, но, в отличии от него, бутылка пережила падение. Скорее всего потому, что мертвец так и не разжал пальцы на горлышке. Этим и обеспечил сохранность главной улики…

Рядом на корточки опустился Батя. Из-за шёпота толпы его приближение осталось незамеченным. Заспанный, в болтающихся брюках и в распахнутой стёганке на голое тело… Тем не менее, уже сжимал в зубах дымящуюся трубку. Спешка — спешкой, а привычкам не изменяет!

Или он это специально? Просто время потянул, пока закуривал. Чтобы мгновенное появление не вызвало подозрения у солдат. Вот же старый чертяка!

Вот только, ему, чтобы сделать вывод, хватило всего лишь осмотра бутыли. А вернее — обнюхивания.

— Адъютант… — ни тон, ни пауза при обращении, не предвещали спектаклю лёгкой развязки. — Почему сразу не доложили?

— Виноват, отдыхать ушёл.

Батя поморщился. Правда, непонятно от чего — от глупого оправдания или от перегара, ударившего в лицо.

— Ага, расскажи мне. Только ушёл и сразу же фатальное нарушение дисциплины? И опять ничего не видел, и не знал, да? Уважаемый, ты так всю войну проспишь!

— Никак нет! Я на самом деле уже после рассвета ушёл. Часа два назад, не больше. — Макс вытянулся по струнке, а в его голосе прозвучала неприкрытая обида.

— Да? Ну-ну. Внимание! Бойцы дежурной смены! — Батя окликнул собравшуюся толпу. — Кто последний видел своего командира? Когда это было?

В глаза сразу бросился солдат в первом ряду. Мало того, что дрожал как осиновый лист, так ещё и лицо разбито на ухнарь! Под обоими глазами мешки синяков, на губах запекшаяся кровь, усы тоже в кровищи... И ухо раздувшееся, почти чёрное. Ну явно хочет ответить за весь четвёртый взвод!

— Я… Я. Я последний видел. Наверное… — воин заикался и прерывисто кивал, как контуженный. Хотя, почему «как»? — Рассвело уж. Ага, точно рассвело.

— А с лицом у тебя что? — старый вояка нахмурился, настолько сильно его напрягли побои рядового. Тот отвечал:

— Упал! Упал, синьор капитан! На винтовой лестнице в башне.

— Точно?

— Светом клянусь! Три оборота кубарем прокатился, синьор! — боец аж глаза выпучил, подтверждая святую искренность своих слов.

— Ладно. Так, Макс! Погибшего захоронить в бездне, ритуал на усмотрение близких товарищей. Снаряжение, само-собой, снять. Перед завтраком собери общее построение. Можно не по форме.

— Слушаюсь. Есть.

* * *

Прощаться с погибшим вышла вся бригада. Даже половина дежурной смены спустилась со стен, а вторая толпилась на надвратной башне.

Не то чтобы кто-то расстроился из-за хулигана и смутьяна, и, тем более, пришёл его оплакать, да в последний путь проводить… Нет. Просто жизнь на крошечном небесном бродяге не отличалась разнообразием. Любое происшествие, хоть и похороны, воспринималось людьми с ажиотажем. Как бы кощунственно это ни звучало.

Тело сержанта завернули в его постельные принадлежности так, что открытым осталось только лицо, и вынесли в малый двор. Роль носильщиков взяли на себя солдаты Лайонела. Неизвестно откуда, но они уже успели разжиться чёрным тряпьём, благодаря чему выглядели как настоящая траурная процессия. Скорее всего, только косынки-банданы повязали именно по случаю. Остальное было вразнобой, у кого что.

Ох и Лай! Ох и выпендрёжник! Даже знамя зачем-то приволокли. Хотя, чему удивляться? Помнится, как на поминках Арканджело, он вообще умудрился напоить и склеить новоявленную вдову.

Что же до товарищей покойного сержанта, то они оказались не такими уж и товарищами. Проститься не подошли и в первых рядах тоже не показались. От начала и до окончания прощальной церемонии — прятались за спинами сослуживцев. Почти наверняка — потому что Макс постоянно находился рядом покойником.

С ритуалом пришлось импровизировать. Инициативу прочитать молитву проявил кто-то из верующих солдат. Логично было бы, чтоб это делал другой сержант, но Батя умышленно не допустил фанатиков к командным должностям.

Когда отзвучали последние просьбы к отцу Свету и к Матери бездне, усопшего понесли на мост. Вниз отправили тоже без лишних затей: уложили на самом конце опущенных врат и потянул вверх за ремни, на которых несли. Один миг и белый свёрток просто канул за край.

— Пускай бездна станет тебе вечной колыбелью. Аминь. — закончил солдат светопоклонник и его голос сразу подхватила вся бригада:

— Аминь!

* * *

Траур как начался, так и закончился. А если кто и остался в подавленном настроении, то только до общего построения. Батя, так сказать, взбодрил! Кроме погибшего сержанта, он помянул матерей, а за одно и половину родословной, каждого бойца.

И чего он с ними на словах только не делал, и какие грехи и родственные связи им не приписывал… Пока наконец не выдохся:

— Тьху! Накануне ведь про бухло объяснял! Но нет, млять! Надо нажраться так, чтобы со стены навернуться. И обязательно в наряде! Чтобы товарищам тыл обнажить и командира подставить! А если бой? Как ты, дурак пьяный, руководить и драться будешь?! Сержанты, мать вашу итить! В первую очередь — это вас касается!

Переведя дух, командир сбавил градус. А за одно и перешёл с прямой ругани на нейтральные возмущения:

— Нашёл ты самогон во время пристани? Хватило тебе ума мимо офицеров бутылку в крепость пронести? Добре, молодец! Все всё понимают, никто тебя за это наказывать не станет. Ну так и сам тоже по-людски отнесись! С умом пей! Вот объясните мне старому, может я не понимаю чего-то? Какое удовольствие заливаться так, чтобы ноги не держали? Или вот ещё было — нажрался перед отбоем и спать лёг. Тебе ж, мать твою, погано будет! Зачем ты это делаешь?! Пить надо в меру и в удовольствие! А не так, чтобы на двор потом полночи бегать и курам в кормушку стругать! Да-да, боец, видал я тебя на той неделе! Ото ж, а теперь глаза прячешь. Так. Я не понял…

Батя внезапно посерьёзнел и уставился на пристыженного солдата. Тот действительно прятался внутри строя. Однако, дело было не в стыде, а в огромной гематоме на щеке:

— Ты из какого подразделения такой красивый?

— Второе отделение, четвёртый взвод, синьор.

— И кто тебя так разукрасил?

— Никто, синьор. Ночью в башне спотыкнулся и упал на ступенях.

— Да вы меня за… — Батя осёкся на полуслове, приметив ещё одного горе-караульного. У этого из-под наносника шлема в сторону торчал свёрнутый нос. — Шо, тоже второе и тоже башня?

— Так точно, оттуда! Она, проклятая! — браво отрапортовал воин.

— Мужики! Ну честное слово! Вам так и пустынники никакие не понадобятся!

Строй отозвался на шутку сдавленными смешками. Вроде как и правда смешно, но не хохотать же в полный голос после похорон?

— Адъютант, ко мне! Что у тебя в этом отделении происходит вообще? Сержанты со стен сигают, солдаты рожами по лестницам ездиют… Значится так! До обеда назначить нового сержанта! Да такого, чтобы порядок навёл и по ступеням ходить этих бестолочей научил! Хотя погоди-ка…

Внезапно глаза старого наёмника сверкнули, а голос преисполнился коварства:

— Это ж то отделение, что потери понесло, да? Теперь пять человек всего… Ладно! Одного мне отдай, вместо моего павшего. А остальных четверых — между своими отделениями подели. Как тебе идея? А, адъютант?

На последок Батя подмигнул Максу.

Ну а что? Ведь в самом деле, всё верно! Сам бы юноша точно не додумался до такого решения проблемы. Опыта пока не хватало. Вот старший и подсказал. Или…

Вот же ж лис!

Небось, с самого начала всё так и придумал! И даже не «небось», а «как пить дать»!

Ну что ж. Дать, значит дать. Придётся проставляться.

— Внимание, бригада! Дежурная смена заступает по графику! Р-р-разойдись!!! — и, словно подтверждая догадку, старый хитрец добавил, — Макс, зайди ко мне после завтрака. Обсудим… кх-кхм… детали происшествия.

Ну а улыбка под седыми усами окончательно исключила возможность двойного толка приглашения.

* * *

Всё так и случилось.

Во время короткого разговора, Батя успел и пожурить, и похвалить, и даже выразить пожелание, чтобы Макс не вздумал превращаться в Кеншина. А прежде чем отпускать, намекнул, что за подсказку положена благодарность. Естественно — в литровом эквиваленте!

— Только не вот эту вот бормотуху бабскую, что у сержанта твоего была. Нормальное неси. Например, коньяк!

— Да то ж дорогое, дядь Сергий! Где я Вам его возьму? — для приличия слукавил парень, а сам бесстыдно ощерился.

Батя от такого панибратства, чуть усами не подавился:

— Млять, я те дам щас! Ишь как наблатыкался гадёныш! Ты у нас, между прочим, тоже не бедный! Раз игристое достал, значит и пузырь коньяку мне сыщешь! А где — так то уже твои проблемы. Хоть у Лайонела, хоть у отморозков своих спрашивай. Да хоть у Венги под юбкой ищи!

— А у неё там бутылок нет… — искренне разочаровано ответил Макс и, наконец, не сдержал нервный смешок. Собственно, юбку его подруга тоже не носила.

— Иди уже, шутник.

В общем, шутки шутками, а отблагодарить действительно было нужно. И, что не маловажно — было за что!

Решив пойти по пути наименьшего сопротивления, за спиртным опять направился к Лаю. Да и вряд ли у кого-то ещё на всём острове есть элитные напитки. Лишь бы только продать согласился! А то четвёртая бутыль за сутки — это лихо.

К счастью, опасения оказались напрасными. Наёмник отдыхал у себя и пребывал в прекрасном расположении духа. Поди уже и тяпнуть успел по случаю поминок… Но определить это наверняка, Максу помешал собственный перегар.

На объяснение ситуации, много времени не понадобилось. Магарыч или, как выразился Лайонел — презент, в кругу военных дело обыденное. Он нетерпеливо кивал головой и поддакивал, а бутыль с янтарным содержимым достал раньше, чем закончился недолгий рассказа.

— Сорок серебряных!

— Ты обалдел? Он и близко столько не стоит. — несмотря на откровенную попытку ограбления, голос юноши остался спокоен. Если не сказать безучастен. О себе давала знать моральная и физическая усталость. Ну и ещё почти бутылка мешанины.

— А как ты хотел, братишка?! Бухла на твердыне больше нет и взяться ему тут неоткуда. Тем более, такому качественному! Можешь, конечно, у барыги из моего взвода спросить, но у него цена даже выше будет.

— Да? И где же твой барыга товар берёт?

— А… А чего это он мой сразу? — осёкся Лай. Ответ последовал его же собственными словами:

— Ну так ведь бухлу в крепости больше неоткуда взяться. Или как ты сказал? Кстати, а Батя знает?

— Причём тут он, вообще?!

— Как причём? Он глава твердыни, и поэтому все, кто тут работают, должны платить ему островную десятину. У нас в деревне так было.

Воцарилась недолгая тишина. Похоже, предприимчивый наёмник осознал, что переторговал сам себя. Оставалось только уступить:

— Тридцать серебряных.

— Я в Тэрре интересовался, столько он тоже не стоит. Двадцать — красная цена!

Скрипя сердцем и зубами, Лайонелу всё же пришлось отказаться от прибыли. Однако, надолго ли? План мести начал зарождаться в его голове раньше, чем юный проходимец покинул келью.

Во время утренних разборок удалось кое-что подслушать краем уха. Вроде как, Венга заменяла Макса в наряде. Но для неё он «благодарности» никакой не приобрёл.

— Эх, молодёжь! Нельзя же так с женщинами… — довольно осклабившись, протянул Лай и тоже вышел из комнаты.

* * *

Прежде чем идти к Бате, Макс заглянул на кухню. К дорогому алкоголю следовало присовокупить ещё и соответствующую закуску. Жаль только, что на многое рассчитывать не приходилось. Три сотни ртов исправно расправлялись с запасами, а обновить их за весь перелёт пока что не удавалось.

В итоге, выбор пал на колечко копчёной колбасы и на крупный ржаной сухарь. Да такой чёрствый, зараза, что хоть гвозди забивай! Пришлось устроить ему паровую баньку над кипятком. Чтобы влагой напитался и хоть немного мягче стал. Кто-то из поваров посоветовал посолить и натереть зубчиком чеснока. А другой даже какой-то зелени сушёной накрошил и сверху посыпал.

В итоге, хлебушек стал сам себе бутербродом. Вполне неплохой результат, как для казарменных реалий.

Батя же и вовсе воспринял подношение как самый, что ни на есть настоящий деликатес! Аж на похвалу расщедрился. Мол, и хлопец справный, и головушка светлая, и вообще — красавчик, что сам с козлом-сержантом разобраться сдюжил. А чтобы молодой совсем уж зарделся — снова сравнил его с наставником!

В общем, к себе в келью юноша вернулся в приподнятом настроении. Тревоги отступили, да и забот стало на одну меньше. Правда, ещё предстояла беседа с Кеном, но вряд ли она грозила стать непростой, иначе бы уже состоялась. А значит, наконец-то можно было сдаться на милость накопившейся усталости.

Да, можно. Но, увы, не судьба.

Дверь распахнулась как от пинка ногой и гулко ударила щеколдой о стену. Порог переступила Венга.

Локоны её каштановой гривы шевелились аки змеи! Карие глаза обратились двумя чёрными безднами! А пухленькие губки сжались до бела!

— Макс… — не своим голосом прошипела девушка. — Говорят, ты старому вкусности всякие носишь и бухло по пол золотого проставляешь?!

Трудно сказать, чего было больше в этой нелепой претензии: обиды, что её саму не отблагодарили, или ревности, что отблагодарили, но не её, или может даже злости на что-то… Да и вообще, поздно уже было гадать. Спасти теперь могло только чудо.

И оно случилось.

— Земля! — донесся чей-то крик сквозь ставни.

Глава 12

На надвратную башню высыпалась, без преувеличения, вся бригада! И, как обычно — рано. Даже слишком.

Даджой оценил твердыню как небольшую. То есть при её визуальном размере, она должна находиться ближе, чем если бы точно также выглядела большая. Но, небесный бродяга наёмников её догонял, а не шёл навстречу. Как результат — расстояние сокращалось со скоростью улитки, ползущей по виноградной лозе.

Солдаты поняли, что скорой пристани ждать не приходится и разошлись. Тем более, что никаких других приказов не последовало. Наблюдать сближение остались только дежурный взвод и офицеры. Последние ждали очередного вердикта великана. И, наконец, дождались:

— К вечеру догоним.

— Тьху! — в сердцах Батя сплюнул за парапет и упёр руки в бока. — Если там кто-то есть, то нас десять раз заметить успеют! Кстати, мужик, корабли не видно?

— Нет. — покачал головой Джой. — Далеко ещё, да и Свет слепит. Разве что очертания различить и могу.

— Ну значит… шо я тебе сказать могу? Стой на стене и ломай свои зенки. Пошлёшь кого-нибудь, как что увидишь.

* * *

Однако, ни издали, ни по мере приближения, никаких «мелких» деталей замечено не было. К полудню Свет поднялся уже достаточно высоко в небеса. Но и это тоже не помогло. Вернее — не помогло в обнаружении противника. Видимый край острова просматривался хорошо и демонстрировал исключительно природу поздней осени серединных плоскостей. Чёрные деревья, тёмная земля, кое-где — блестящая каменная гладь невысоких скал…

Обмануться не позволила тонкая струйка дыма. А вскоре его запах начал ощущаться даже простыми солдатами. Джою и говорить ничего не пришлось, посыльного к капитану Сержу отправил какой-то инициативный сержант.

Вообще, во взводе у великана сложилась особенная атмосфера. Подчинённые старались во всём брать с него пример. Не отлынивали от работ, в нарядах не расслаблялись лишний раз, в бою — не трусили, но и на рожон не лезли. В быту тоже пытались подражать манерам своего командира. Уже не единожды сослуживцы из других взводов замечали их почти перманентную серьёзность. Болтливостью не отличались, эмоции проявляли сдержано, если не сказать — холодно.

Вот и в этот раз солдат доложился Бате единственной лаконичной фразой:

— Твердыня обитаемая, есть дым. — коротко и по существу. Никаких тебе расшаркиваний и длинных обращений по должности. Да и задерживаться в тепле не стал, поспешил обратно на пост.

Ишь, какой ответственный! Точно вылитый Даджой!

— Ну шо хлопцы? Подъём! Кто не снарядился — надеваем броню, а остальным ещё раз всё перепроверить. Мушкеты заряжаем все и сразу!

В храмовом холле воцарилось оживление. Команда была настолько долгожданной, что больше половины личного состава давно томились в доспехах. Да и проверено всё уже было по десять раз. Оставалось только вооружиться. Само-собой, каждый сержант хотел выделиться перед высоким начальством и подгонял бойцов в три шеи. Матерщина стояла такая, что даже появившийся Лайонел смутился.

Да уж… Если пустынники не от столкновения островов на уши встанут, то от матерщины уж точно!

Впрочем, крики продлились лишь до момента выхода взводов на позиции. Офицеры же собрались в надвратной башне. Начался традиционный инструктаж:

— Всё как в прошлый раз! Пристали, пострелялись, вышли, дали просраться, ушли! А коли сами обсеримся, значит раньше уйдём. Или даже выходить не будем.

Убедившись, что вопросов нет (да и откуда им взяться?), Батя перешёл к индивидуальным задачам:

— Лай, усиливаешь свой взвод щитоносцами Джоя. Если таки полезем наружу, то ты обезопасишь плацдарм. В идеале — займёшь опушку. Повторяю: всё как в прошлый раз!

— Слушаюсь! — лихо козырнул наёмник.

— Так, дальше Венга. Усиливаешь его подразделение, когда они закрепятся. Вы оба останетесь оборонять пристань, чтобы мы нормально вернуться смогли в случае чего. Поняли?

— Ага… — энтузиазма в голосе девушки не было ни на медяк.

Она конечно и так никогда не страдала излишним оптимизмом, но от её тона Макс нервно сглотнул. А вот Лайонел — наоборот, довольно заулыбался. А как же не улыбаться? Знатную подставу младшему учинил! А если повезёт, то ещё и наварить получится!

— Шо вы мне тут глазки строите?! Отставить! Адъютант, забирай себе людей офицера Кеншина. Пойдём с тобой поселение искать и…

— А где сам Кен? — юноша только сейчас понял, что его наставника с ними нет.

— В донжоне. Чтобы расписание нарядов из-за твоей глупости не сбивать, решили начать круг заново. — снизошёл до объяснений командир, но тут же и спохватился, что рядовые смотрят, — А ну не перебивай! Короче, это… на нас с тобой разведка, а возможно и уничтожение неприятеля силами трёх взводов. Вопросы, жалобы, предложения?

* * *

Примерно час спустя раздался приглушённый треск ломаемого камня. Пристань свершилась относительно тихо, даже не качнуло толком, что давало надежду на скрытную высадку и бескровный захват плацдарма. Но это, конечно, если на опушке уже не ждала встречающая партия.

— Никого не вижу. — доложил Даджой.

Голое редколесье хорошо просматривалось с высоты стены. А учитывая любовь бедуинов к разноцветным тряпкам — не заметить их было бы трудно.

Решив не давать врагу лишнее время, Батя скомандовал выход. Загрохотали цепи, заскрипели врата… Две ближайшие башни зашелестели изнутри эхом сотен ног. А не будь там окон и бойниц, то снаружи и вовсе не слыхать было бы.

Первым через пустырь устремилось отделение щитоносцев. Вдруг всё-таки кто-то есть?! Но нет, никого на огонь не спровоцировали. Ну оно и к лучшему!

В виду безопасности, Лайонел не мог не выпендриться и побежал впереди своего взвода. Так сказать — подал личный пример и продемонстрировал лидерские качества.

Остальные предпочли не выделываться. Венга пошла просто позади подчинённых. Макс смешался с бойцами так, что и не понять было, который из латников он. И лишь Батя всё сделал по уму! Двигался внутри коробки, собранной из одного отделения. А что б уж наверняка — держался за спиной сержанта. И команды тоже через него передавал. Чтобы, не приведи Свет, самого горластого кто-нибудь выцелить не решил.

Ни при пересечении пустыря, ни во время организации оцепления ничего не произошло. Осенний лес был мёртв.

Тем не менее, сводное подразделение пошло дальше со всеми предосторожностями. Редкой цепью, без криков и разговоров и, конечно же, с головным дозором. Туда Батя определил Макса. Как самого подготовленного в подобных вопросах. Надо сказать, с похмелья и уставшим — та ещё затея. Хорошо ещё, что пятерых толковых мужиков дал из подчинённых Кеншина. Двое из них — арбалетчики.

И на кой ляд столько тяжести таскать помимо мушкетов?

Ответ пришёл сам собой. Ещё около километра ничего не происходило. А когда уже был виден просвет между деревьями, прямо на дозорных выбрели трое пустынников. Они были настолько увлечены каким-то своим спором, что даже не думали смотреть по сторонам.

Спрятаться и подкараулить их — труда не составило.

По команде одновременно щёлкнули арбалеты и двое бедуинов упали замертво. На оставшегося, не сговариваясь, навалились всей гурьбой. Зря что ли он ружьё за спиной нёс? Всё равно ни достать, ни взвести не успел бы.

Придушили, отпинали, скрутили, ещё немного тумаков добавили… И потащили обратно. А чтобы не заорал — рот заткнули концом размотавшегося тюрбана. Про себя Макс отметил бедняцкий вид убитых. У них не то, что доспехов, но даже приличной верхней одежды не было. Болты из арбалетов — навылет прошили!

Дистанция до основной группы была не так уж велика, так что там всё видели. Батя внезапному языку обрадовался. Но, толку от того оказалось не то, чтобы много.

Сначала делал вид, что на общепринятом не говорит. Быстро выучить диалект помогли выбитые зубы. Потом выяснилось, что бедолага ещё и считать не умеет. Попытались объяснить арифметику на сломанных пальцах… Однако, в этом он похоже не соврал. Численность соотечественников назвать так и не сумел. Стонал только своё «многа-многа» сквозь слёзы, и всё на том. Ну хотя бы на вопрос о количестве кораблей ответил «адын».

— Ну вот. А брехал, шо много. — прокомментировал Батя, вытирая саблю об одежду убитого. У старого волчары заметно прибавилось настроения.

На Макса сцена насилия не произвела впечатления. Ему просто не было жалко безграмотное отребье, которое пришло ломать жизни невинным людям. Да и после выходок наставника, это выглядело не такой уж и пыткой. А вот вчерашние ополченцы так далеко не думали.

Глаза полезли на лоб даже у бандитского вида сержантов… Для них враг всё ещё оставался человеком. И если убить его пулей — это одно дело, то истязать и унижать перед смертью — уже совсем другое.

Как выразился бы начитанный Даджой — гуманные.

Время чтобы спрятать трупы, тратить не стали. Ведь неизвестно, кем были покойники. Может их послали за чем-то и ждут с минуты на минуту. Например, проверить из-за чего твердыню трясло… Если, конечно же, вообще трясло.

Поиски деревни (судя по всего лишь одному кораблю — это была именно небольшая деревня) продолжили в стороне откуда появилась троица. А когда лес сменился пахотой, то дозорные пошли прямо по следам на влажном чернозёме.

Добрались в общей сложности за пол часа. В принципе, могли бы и быстрее, но только в сухую погоду. Уж больно много грязи налипало на обувь.

Поселение раскинулось в узкой лощине и со склона выглядело пустым. Ни патрулей, ни часовых, не видать. Хотя нет! Парочка всё же есть! Стоят-кукуют около хлева. Оттуда же и струйка дыма тянется. Скорее всего, там держат местных. А где же остальные попрятались? Если по домам, то легче тогда ночи дождаться и всю деревушку сжечь за один раз.

Ища подсказку, разведчики стали всматриваться в печные трубы. Как никак, настали холода, а бедуины привычны к жаркому климату, значит и топить должны соответственно. Дым-предатель сдал оккупантов с потрохами!

Подошедшему командиру доложили сразу три хорошие новости. Первая — все враги собрались в одном месте. Вторая — они поместились в единственном здании. Относительно крупная постройка, скорее всего, была деревенским холлом. И третья — селян держали отдельно.

Прикинув все факты воедино, Батя решил не заморачиваться со штурмом, а выманить пустынников на пожар. Незачем изменять проверенной тактике. А так как корабль стоял слишком близко к сельскому совету, то жечь придётся сарай с живым товаром.

То есть, пленных там, конечно же, уже не будет, но враг об этом узнает слишком поздно!

Так и поступили. Макс с арбалетчиками сняли часовых, одного из них вообще к сараю болтом прибило. Трупы спрятали, а женщин с детворой скрытно переместили в ближайшую бревенчатую избу.

Бедолаги были так измождены, что и не сразу поняли — их спасают. Все израненные, грязные, в лохмотьях… Запах немытых тел бил в нос даже несмотря на холод! И не странно. Если допустить, что вторжение было синхронным на всех островах и плоскостях, то получается, что они провели в плену около двух месяцев!

Осознав всё это, солдаты прямо-таки воспылали гневом. На грязные проклятия расщедрились даже доморощенные веруны.

Когда засада была подготовлена, Макс юркнул в темницу. Благо для свершения поджога там хватало соломы, а сама конструкция целиком состояла из досок и бруса. Крошечный костёрчик, которым согревались несостоявшиеся рабы, тоже пришёлся как нельзя кстати. Пламя занялось моментально, стоило лишь разметать угли. Убедившись, что огонь не погаснет, парень поспешил вернуться к своим подчинённым.

Пожар разгорался споро! Влажная древесина трещала идымила. Огонь уже вырывался из дверей и испод крыши. Самое время и пустынникам явиться. Но, увы, они не спешили спасать свою главную добычу.

Нужно было что-то делать, причём срочно! Ведь, если дотла прогорит, то и паники может не случиться. А паника в рядах противника — это прекраснейший из возможных союзников!

Как обычно, на выручку пришла Батина смекалка. Наплевав на маскировку (всё равно за редким дымом не разглядишь, чей то силуэт мечется), он побежал к освобождённым женщинам.

И уж что он там им сказал, чем испужал и как организовал — неизвестно, но заверещали так, что небось и в чернокаменной крепости слышно было!

Тут-то всё и началось!

Смуглые и бородатые мужчины высыпали из сельского совета. Одни — по пояс голые. Другие шатались так, что и через половину деревни заметно было. Лица третьих озаряли счастливые улыбки… Оружие если и было у кого, то только случайно оказавшееся на поясах. А в адекватном состоянии — так и вовсе по пальцам пересчитать можно.

Большая часть уже подбежавших и не собиралась ничего предпринимать. Просто сбивались в кучу и пялились в бушующую стихию. Но нашлись и с ясными головами. Несколько человек оббежали сарай и попытались открыть двери. Безуспешно! Древесина уже горела со внутренней стороны. Вырывающийся сквозь щели огонь не давал взяться за ручку засова.

Один из вторженцев оказался сообразительным. Он поддел щеколду своим ятаганом и затем им же подковырнул дверь. К тому моменту, петли успели прогореть и обе створки просто рухнули наружу.

Бедуины в недоумении замерли. В хлеву было пусто. Хоть пожар и мешал обзору, но пустой настил всё равно просматривался.

Один из мужчин перехватил особо-инициативного соотечественника с ведром воды. Хотя, тот и сам остановился… Раз уж сарай пустой, то пускай себе горит.

Но ведь женщины кричали! Как так? Или…

Троица начала крутить головами.

В тот момент Макс почувствовал, как осенняя прохлада отступает. По спине прокатилась крупная градина пота. Сбилось дыхание, а сердце ускорило свой ритм.

По всей видимости, Батя почувствовал нечто подобное. На глазах младшего он откинул забрало шлема и приложил два пальца к губам.

Свист, который раздался, пробрал до костей!

И это — у своих. Чужие же вообще остолбенели! Что троица у входа в горящее здание, что толпа чуть поодаль…

Максу показалось, что даже когда он поймал в прицел лицо бедуина — тот не шелохнулся, хотя уже увидел собственную смерть.

Солдаты вокруг поняли всё без предварительного инструктажа. Засада раскрылась и залп прогремел практически слитно. Секунда, не более!

Соседние подворья и примыкающий яблоневый сад утонули в белом дыму. Снопы искр разлетались испод каждого дерева, из-за каждого угла и даже сыпались с крыш. В общем — отовсюду, где можно было спрятаться взрослому мужчине в снаряжении.

Несмотря на плохую видимость, кто-то нашёл цели и для вторых ружей. А с самых удобных позиций, просматривались и подходы вдоль улицы. Совсем уж разрозненно отстрелялись и третьи по очереди мушкеты.

Прямо перед Максом один боец спешил так, словно в его секторе были сонмы врагов! Куда именно он попадал, и попадал ли вообще — осталось неизвестным.

Тишина наступила уже секунд через десять. Оглушение не позволяло расслышать ни стоны поверженных врагов, ни матерщину товарищей. Лишь ещё несколько раз прозвучали отдельные выстрелы, но на том и всё.

Осенний вечер вновь стал принадлежать пожару. Ну и ещё бешеному стуку собственного сердца! Адреналин — дело такое. Вроде ведь и бояться нечего, ситуация от стрельбища толком не отличается… Но нет! Бой — есть бой. И он ещё продолжается.

К сельскому совету пошли быстрым темпом. Если там кто и остался, то нельзя ему давать время понять, что происходит. Учитывая стремление пустынников к самопожертвованию — могут ведь и к подрыву подготовиться!

По этой же причине штурм провели в спешке и сразу со всех сторон. Сорвали ставни, выбили слюдяные окна. Буквально с подоконников закололи парочку полуголых бедуинов. Они были обдолбаны какой-то дрянью и, похоже, вообще не соображали, что происходит.

Некое подобие сопротивления повстречалось только на втором этаже. Шестеро в умат пьяных оккупантов попытались удержать лестницу. Самый старший из них, на вид — глубокий старик, отстрелялся из-за спин соратников с двух пистолетов. К счастью, ни в кого не попал.

Ответный огонь снизу открыли сразу в десяток стволов. И был он такой плотности, что смело и первую линию обороняющихся, и самого седовласого стрелка, и даже разнесло в щепки часть перил. Не иначе как кто-то из солдат додумался картечи зарядить.

Выжившим прийти в себя не дали. Чтобы не рисковать, их расстреливали прямо сквозь дым. И из-за него же, заканчивать зачистку пришлось практически на ощупь. Хорошо, что больше никого не нашли, иначе задымление могло бы сыграть на руку какому-нибудь сорвиголове.

Когда всё закончилось, Батя послал взвод Кеншина добить раненных и привести женщин. А сам принялся за наиболее приятную часть любого сражения.

Увы, осмотр расположения противника настроения не прибавил. Бедуины превратили дом в нечто среднее между казармой и притоном. Спальные места разместили прямо на полу. Ели и пили там же. А судя по запаху — ещё и малую нужду справляли где-то по углам. Даже жжёный порох не смог перебить вонь.

Уровень культуры и воспитания — на лицо.

К сожалению, трофеи лишь ещё раз подтвердили нищенское происхождение бывших хозяев. Всего-то пять мушкетов и пара пистолетов. Вообще никаких доспехов. А на холодное оружие и смотреть больно было. Такое впечатление, что за ним просто не ухаживали.

Искать деньги или хоть что-нибудь ценное, Батя оставил добровольцам. Собственноручно копаться в такой помойке — побрезговал. А может просто не захотел терять лицо перед подчинёнными. Впрочем, и среди них желающих было немного.

— Свиньи… Ой, свиньи… — запричитал старый наёмник, отбросив сапогом чьи-то подштанники.

Макс, тем временем, успел осмотреть корабль. Результат был почти такой же как в доме, но трюм хотя бы не оказался загажен. Из добычи — только ящики с сухофруктами. Да и те, скорее всего, придётся местным оставить. Они, кстати, уже собрались.

Долгого разговора не последовало.

Женщины сначала подумали, что спасители пришли из Шварцштайна. Потому как всю жизнь они платили подати именно туда. Батя же сдержал слово, данное Орландо и рассказал, что они являются военной помощью братскому народу от славного летнего города Тэрра дель Пани. Да так всё завернул, что у баб аж слёзы потекли!

В качестве благодарности солдат попытались растащить в бани и по избам. Но офицеры, конечно, беспорядка не допустил.

На вопрос о старосте, все только руками разводили. Мол, он главарю пустынников всё время прислуживал. Кто-то очень кстати вспомнил, что в доме есть погреб. Наводку сразу передали хозяйничающим внутри мародёрам. И уже через минуту они выволокли наружу тучного лысого мужичка с поросячьими глазками.

Ну вот почему? Почему откровенные негодяи почти всегда такие мерзкие?

— За измену родине… — начал было Батя, но сельский голова взвыл аки серый волк из сказки:

— У-У-У!!! Простите! Заставили меня! Всё заставили!

Пришлось угомонить по затылку. От удара латной варежки, жирное тело содрогнулось прям как заливная рыба из того салона в Стиллролле.

Прикрывая голову одутловатыми ладошками, староста продолжил скулить лицом в землю. Но тщетно он пытался вызвать жалость у бывших подопечных. На лицах у женщин, и даже у малых детей, застыла немая злоба. Все они терпеливо ждали окончания приговора.

— …Приговариваю тебя к расстрелу.

Клацнул колесцовый замок пистолета, глухо хлопнул выстрел.

* * *

Оставаться дальше и принимать участие в организационных разборках, Батя желанием не горел.

Как раз и по трупам уже доложили. Количество сошлось с показаниями пострадавших. Дело сделано! Так что можно было возвращаться в крепость. Жаль только, что пороха сожгли больше чем добыли. Трофейная команда сумела отыскать всего пять десятков патронов. Да и те оставили местным для самообороны, если опять бедуины прилетят.

Пришлось снова довольствоваться шаром и корабельными снастями. Ну и бойцы ещё из сельского совета умыкнули кому-что приглянулось и что лежало плохо. Один вообще тащил с собой стул с мягкой обивкой. И на кой хрен он тебе сдался?!

— А чтобы за столом в обед как синьор сидеть, а не как вы, ступидо!

— Говоришь, что для меня седалище несёшь? Молодец, молодец… — на всеобщую потеху съехидничал командир.

К пристани выходили под дружный хохот. Для оставшейся там части бригады это был несомненно добрый знак.

Глава 13

Несколько часов авантюры пролетели как один миг и снова потянулась рутина…

Пробуждение, утренние процедуры над тазами и вёдрами, пробежка, лёгкая разминка, завтрак. Потом небольшая передышка и снова физические занятия. Когда поднимался ветер или лил дождь, офицеры обучали ведению боя внутри помещений. Хоть простора храма, лестницы и коридоров жилого комплекса не хватало, но хотя бы теоретические знания откладывались. А иногда лекции за столами медленно перерастали в трапезу. Особенно здорово было, когда капитан Серж что-то начинал рассказывать, но забывался и впадал в воспоминания о какой-то далёкой пограничной войне.

Но даже байки старого вояки не скрашивали скуку надолго.

От солдат не укрылась неприятная особенность жизни на крошечном небесном бродяге. После высадок, время словно замедляло собственный ход. А ещё через пару дней — размеренная и спокойная жизнь становилась невыносимой.

Самые находчивые выкладывались на тренировках, чтобы безделье начинало казаться благом. Да и Кеншин тоже на тренировках начал эксперименты ставить. То серебряный пообещает тому, кто первым подтянется двадцать раз, то пистолет лучшему фехтовальщику выдаст из арсенала бригады… А остальным ведь тоже хочется! Как результат — выкладываться стали больше.

Менее упорные, но более азартные, убивали время за какой-то настольной игрой. Весь нехитрый инвентарь — игральные кости и поле с шестью секторами с непонятными фигурами на них… Правила, кажется, только самим игрокам понятны и были. По крайней мере, пока Батя не предложил соревнования! Участие в перекрёстном турнире должны был принять представители всех взводов.

За каждое добытое очко, сослуживцы участника болели как будто от него зависели их жизни! Такого ажиотажа не было даже когда офицер-степняк пообещал за победу в спарринге — сержантское оружие.

Секрет накала страстей был прост. Взводу проигравшего предстояло чистить сортиры. Соответственно, главному неудачнику доставалось ещё и множество подзатыльников и оплеух.

Среди всей серой повседневности была и небольшая радость. Световой день понемногу сокращался. Пусть и не заметно, но каждый следующий подъём происходил чуть-чуть позже. А что может быть лучше, чем поспать лишнюю минутку в холодное почти зимнее утро? Особенно, когда повара колдуют над каким-то горячим варевом и по всему холлу разносится приятный аромат.

Так до следующего острова и долетели. Через пять суток дежурный на донжоне снова сигнализировал о приближении земли.

* * *

Высадка, по началу, ничем не отличалась от предыдущей. Сошли, разведали близлежащую территорию, выставили охранение и отправились на поиски поселения. К счастью, гадать не приходилось. Правильное направление определили по косвенным признакам — вырубки и недавние посадки располагались ровными полосами.

Однако, стоило дойти до более старых деревьев, как головной дозор попал в засаду. А вернее — вскрыл её! Пёстрые убранства бедуинов снова сыграли против них.

— Разойдись! К бою!!! — проорал Кеншин.

Макс успел упасть и откатиться за кочку. Пятеро подчинённых последовали его примеру.

В тот же миг, несколько десятков ружей огласили лес гулким рокотом. Впереди, из-за наиболее толстых деревьев, расцвели белые с оранжевым бутоны дыма. Громче самих выстрелов был только пронзительный свист пуль!

Одна угодила в деревце, толщиной с мужской кулак. Ствол брызнул щепой из места попадания и верхняя часть с кроной завалилась в сторону!

Юноша неверяще уставился на новообразовавшийся двухметровый пенёк. Это какой же там калибр должен быть?! И, словно подтверждая его опасения, в воздухе мелькнул росчерк ещё одной пули. Да не просто пули, а миниатюрного ядра!

Чуть поодаль, на земле, распластался Кен со своими разведчиками и арбалетчиками. Ага! Надеялся скрытно подобраться! Да только кое-кто хитрее оказался… Ну вот теперь и отстреливайтесь своими стрелами, против этой артиллерии!

Кажется, они там тоже заметили неладное. В лесную подстилку вжались так, что и не видать толком.

Повезло ещё, что ни о какой слаженности залпа не шло и речи. Пустынники то ли перенервничали, то ли командир у них дуралей. А может и просто неопытные — на вопль противника отреагировали.

Да уж! Такой эффект неожиданности профукать — это надо уметь.

В свою очередь, ни один из дозоров отвечать не торопился. Под таким огнём, о собственных шкурах думать надо, а не как бы чужую подпортить. К тому же, на подходе была добрая половина бригады.

Ну, то есть как добрая… По правде говоря — не очень.

Внезапно, у пустынников кто-то что-то проорал. Ага! Сейчас или в атаку пойдут, или перезаряжаться будут. Думать о наличии у них ещё одной линии стрелков категорически не хотелось. Хотя, первый вариант тоже не сильно радовал.

Но ни одно из опасений не подтвердилось. Бедуины преподнесли ещё один сюрприз! Команда была дана лучникам, и те принялись остервенело обстреливать позиции гостей!

К счастью — точно также бестолково, как это делали мушкетёры. С одной стороны — конечно же хорошо, что такие балбесы. Однако же, с другой — из-за неслаженности действий, представить себе их количество не получалось даже примерно.

Стрелы летели непрерывным ливнем! Втыкались кругом укрытий, высекали крошево и пыль из булыжников, стучали по деревьям… а пару раз, даже лязгнули по броне. Всё без толку! Ведь настильно не метнёшь, цели за кочками и камнями прячутся, а по навесной — скорости не хватит, чтобы сталь пробить.

Макс взвёл замки обоих своих ружей. Поблизости, эхом послышалась целая серия таких же щелчков. Это бойцы взяли пример со своего взводного.

— По желанию, прицельно, огонь! — скомандовал парень и сам высунулся из-за валуна, за который успел заползти.

Враги сразу же отреагировали на блеск его шлема. Остриё одной стрелы разорвало мох прямо перед забралом, другая ударила в наплечник. И ещё бездна знает сколько штук успело упасть поблизости. И это всё — за какую-то секунду!

ДУ-ДУ-ДУХ!

Залп всего из трёх выстрелов произвел на лучников неизгладимое впечатление! Обстрел резко прекратился, а количество мишеней сократилось. Прячутся гады! Хотя и в первых потерях сомневаться не приходилось. До огневого рубежа было несчастных полсотни шагов, а на такой дистанции в бригаде почти никто не промахивался.

Над природным бруствером показался ярко-красный тюрбан. Да такой здоровый, что как бы пулю не остановил! Макс хотел было приговорить его обладателя к смерти, как вдруг раздалась звонкая трескотня штуцера наставника.

ДЫЩЬ! ДЫЩЬ!

Ещё и оба ствола подряд разрядил! Первым — того самого модника огорчил, а вот второго убитого не видать. Но в его существовании сомневаться не приходилось. Для нарезного ствола это вообще не расстояние.

Следом, беспорядочную пальбу открыли и подчинённые Кеншина. По три ружья на бойца и плюс два арбалета — сделали своё дело. Прячась от почти флангового огня, самые неаккуратные бедуины подставились пятёрке Макса.

Ну точно идиот руководит!

Воспользовавшись бездарным маневрированием (а вернее его отсутствием), удалось украсить позицию засады ещё четырьмя трупами. Среди ярких пятен выделялся латник!

Жаль только, что не командующий…

Новые выкрики приказов пробились даже сквозь свист оглушения. Ну всё! Теперь точно рукопашная! Должны же понимать, что неприятель все мушкеты разрядил.

Бездна! Ну где там уже Батя с остальными?!

Парень оглянулся. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как бегущий командир бросается за ближайшую кочку. Остальные почти полторы сотни вояк тоже попадали навзничь кто-где был.

Чего это они?

И в то самое мгновение лесопосадку сотряс новый ружейный залп! Не в пример более слаженный, чем первый, но такой же неэффективный. Да ещё и до ужаса неприцельный. Шальные пули срубали ветви даже на трёхметровой высоте. За то земля отозвалась всплесками только на значительном удалении позади подразделений бригады.

Кем бы ни был главный пустынник, но с тактикой он был знаком явно не на опыте. Два раза подряд израсходовать несколько десятков зарядов по спрятавшемуся врагу — верх глупости! Наверняка ещё и порадовался, что там столько народу в грязь лицами улеглись. Ну ничего-ничего, сейчас встанут.

И встали!

Под залихватский свист Бати, толпа рассыпалась на взводы и начала брать бедуинов в полукольцо. И всё это бегом! Чтобы не дать им времени, даже на осознание собственной тупости!

Мушкетёры откатились обратно в спасительную канаву, или что там у них такое? Снова полетели стрелы. Беспорядочно, рассредоточено, в разные стороны… Тьфу! Никакого подобия организованности.

Дозоры поднялись в атаку, только когда с ними поравнялись основные силы. Кто-то заорал, чтобы не так страшно было под обстрелом из луков. Остальные подхватили!

К противнику приблизились за считанные секунды. Те встречали чуть поодаль от края впадины. Человек пятьдесят выстроились для ближнего боя: первый ряд со щитами и ятаганами, второй — копья наготове держат, ну а лучники из-за их спин стрелять уже начали…

Ага, конечно! Дураков нет.

— Огонь! — коротко рявкнул Батя.

Плотное построение буквально смело шквалом свинца сразу с трёх сторон. Каждая пуля прошивала двоих, а то и троих. Короче, за вторые и тем более за третьи ружья браться не пришлось.

В результате столкновения погибли семьдесят пять пустынников и ни одного солдата чёрной бригады. Но было много колотых ранений от стрел. В основном — пробитые стёганки, но одному мужику знатно распанахало лицо, ещё чуть-чуть и смог бы зубы сквозь щеку показывать. Не смотря на протесты, его и ещё десятерых с кровотечением отправили обратно в крепость. У остальных повреждения были поверхностными.

А ведь могли пустынники и делов наворотить! Если бы их старший пользовался головой, а остальные одевались на войну как на войну, а не как лицедеи на ярмарку.

Или же всё-таки не могли?

— Тьху ты… — Бате преподнесли трофейное оружие, оказавшееся допотопным фитильным мушкетом монструозного калибра. И вес у него — соответствующий. Командир разочаровано вздохнул:

— Ладно. На обратном пути заберём. Только смотрите мне, чтобы местным — ни слова!

Оно и понятно… Опять на жалость давить начнут, так оставить придётся. Был бы толк — вообще не проблема! Вот только, что бабы али детвора, с оружием делать будут? Ну вот прилетят их опять неволить подонки эти бородатые, и что? А ничего! В лучшем случае, догадаются закопать или утопить. В худшем же — дополнительно вооружат врага. А враг то этот сзади. То бишь — тыл!

Командира послушались все, кроме отъявленных мародёров. Кое-кто нацепил на себя наручи и поножи, даже не утруждаясь оттереть их от крови.

Пошли дальше.

Деревушка показалась спустя ещё минут пятнадцать. И всё, как всегда. сначала пахота, за ней — сараи и амбары, а дальше уже избы. В этот раз — значительно больше, чем на предыдущем остров. Головные дозоры насчитали целых пять десятков дворов. А ещё с пригорка сумели рассмотреть и посчитать патрульных.

Целых пять человек!

И все они традиционно собрались у большого сарая. Значит там местные жители!

Макс с Кеншином наблюдали, наверное, четверть часа, но кроме стражи никого так и не увидели. Пробовали и за окнами следить, в первую очередь окраинных домой и самых больших усадеб. Пытались рассмотреть дым от трубок и даже пар от дыхания… Но ничего так и не нашли.

Доложили Бате, тот, недолго думая, отправил дозоры входить в село и снимать часовых.

Окраины встретили наёмников и девятерых смельчаков пустыми домами. По мере приближения к центру — ничего не менялось. С наблюдательного поста на холме — действия дозоров прекрасно просматривались. Так что и командующий и рядовые с сержантами видели, что посёлок пустой.

А когда до врага оставалось всего-то огород пройти, да забор перемахнуть — сослуживцы затаили дыхание.

Всё произошло слишком быстро, чтобы даже начать успеть волноваться. Пара секунды и всё! Сначала арбалетчики убили двоих, а затем офицеры и один сержант расстреляли остальных из пистолетов. Видать, не захотели рисковать навредить пленникам, если вдруг какая пуля и стену сарая пробьёт.

В отличии от предыдущей деревни, местные бабы эмоций не таили. Вой поднялся такой, что солдаты аж за вершину холма отползли. Лишь бы не слышать этого плача…

После короткого общения, проверили резиденцию старосты. Того на месте не нашлось, видать в леса сбежал, как жареным запахло. Но бабьё пообещало насадить его на вилы при первой же возможности.

А вот священника на твердыне не оказалось совсем. Также, как и на предыдущей. Хотя эта вроде и не маленькая… Женщины сказали, что никогда не было своего, а два раза за год из метрополии приходили. И либо проездом, на дальние острова шли, да с обозами и голубями, либо в гости на лето или зиму и потом обратно, во время следующей пристани.

Пожалуй, странность можно было бы списать на близость к местечковой столице. Ведь всяко проще контролировать, чем тот же Стиллролл аж на девятнадцатой орбите. Там святой отец давным-давно Свету душу отдал и местные собственного алкаша назначили, а в метрополии, наверняка — ни слухом, ни духом…

В общем не суть.

Обратно воинство шло преисполненное чувства выполненного долга. Ещё одна крупная победа! Ещё два шара. И ещё немного трофеев. Рядовые возмутились, мол местным бы оставить! Тогда Бате пришлось пообещать выдать всем премию, с продажи добытого оружия. Ясен-красен, что он и половину выручки на личный состав не пустит, но мужикам это знать неоткуда. Услышав о деньгах — роптать перестали.

И снова рокот скал, и снова нескончаемый небесный простор…

* * *

И снова скука!

Дабы хоть немного отвлечься, бойцов сразу посадили приводить добычу в порядок.

Металлолом, конечно, оставлял желать лучшего. Два комплекта доспехов, пусть и паршивеньких, растащили сразу на месте. Только кирасы не тронули. Они даже на первый взгляд были хуже родных. Ну и ещё с десяток разнообразных панцирей и шлемов нашлось.

Что же до холодного оружия: ржавое, гнутое, тупое, обломанное… Даже несколько копий с просто заточенными древками, то есть — без наконечников! Понятное дело, что их не взяли. Хотя, была бы баллиста, сошли бы за какие-никакие боеприпасы.

В общем, как бы не хотелось тащить весь этот хлам, но пришлось! Ведь даже медяки — это деньги. Ну а покупатель во время войны всегда найдётся.

И только с огнестрельными раритетами вопросов не возникало. Фитильные ружья чистили, смазывали где надо и упаковывали в специальные чехлы. Последнее, кстати, изобрёл Лайонел. Чтобы приобрести хоть какое преимущество в предстоящем торге, он предложил создать иллюзию новизны.

— Мужик, не гони! Ткань большим рулоном дороже продать получится, чем на этих твоих конвертах выиграть. — возмущался придумке Батя, но Лай был непреклонен:

— Папаш, это ты не гони! Куда ты столько ткани сбагрить собираешься? Ты если на рынок одной твердыни единовременно столько выбросишь, то мигом цену обрушишь.

— В смысле?

— У тебя один шар торгаши местные заберут, на части его порежут и будут продавать их поштучно. Цена в общей сложности больше чем у тебя получится, но при этом челяди всякой удобнее будет у них покупать. И вообще, ты представляешь себе кого-то, кто у тебя купит такое количество специфичного материала? Оно же с пропиткой какой-то! Ни платье пошить, ни рубаху скроить…

На это у старого вояки аргументов не нашлось, но сдаваться в споре он не привык:

— Гляди какой ты умный, слухай! Значит твой взвод эти самые сумки шить и будет. Давайте-давайте, хлопцы, садитесь, шила в руки берите и работаем…

— Я тоже один шар заберу. Самый светлый. — откуда не возьмись появился и Кеншин. — Зима на носу, мы маскхалаты пошьём. Остальным тоже рекомендую. Хотя бы накидки непромокаемые сделайте. Но если что — я выкройки дам.

— А вот это ты хорошо сфантазировал! — Батя аж в ладоши хлопнул. Непромокаемое снаряжение, ещё и белого цвета — самое то, чтобы по сугробам валяться.

— Кен, ну ты сам напросился. Наказываю изготовить эти твои халаты на всю бригаду, по выполнении доложить. И это… Зайдёшь ко мне потом, мерки снимешь.

В общем, жизнь в крепости заиграла новыми красками. Однако не на долго. Быстро выяснилось, что большая часть бойцов и знать не знает, что такое эти самые «сантиметры». Бывшим фермерам были привычнее такие единицы измерения как гектары, акры, ары, на худой конец — сотки…

И тогда, внезапно, чистка ржавчины и заточка лезвий трофеев стала куда как более желанной работой. Какой-то части, конечно, удалось отлинять, но лишь малой. Остальным же оставалось осваивать искусство швеи.

И так, день теперь разделился на две части: желанные занятия и ненавистное «производственное обучение» (как выразился мастер-закройщик Кеншин).

Кстати, на утренних пробежках и разминках стала появляться и Венга. Правда, ни пробежать полную дистанцию, ни подтянуться нормально у неё не получалось. Женщина — есть женщина, да и слишком уж долго она бездельничала, пока остальные собой занимались. Лайонел, и тот иногда ходил на фехтование, а реже — заявлялся повыпендриваться даже на атлетику.

В общем, что именно сподвигло девушку на самоистязание — осталось неизвестным. Но Макс допускал, что она просто хотела доконать его совесть.

Будто мало было негодующих взглядов во время приёмов пищи, на разводах и при случайных встречах в коридоре. Так теперь ещё и на тренировках зыркает!

Действительно, что ли, бутылку ей купить? Лишь бы не бесилась…

Тут-то и выяснилось, откуда ноги выросли! Лай встречал с улыбкой до ушей и блеском в глазах. Огня во взгляде больше чем у него, было только у Венги, когда ей с порога было презентовано игристое вино.

Эх! Знала бы она сколько пришлось отдать за этот несчастный литр — удавилась бы!

Но несмотря на всё, теория морального давления не подтвердилась. Уже на следующее утро наёмница пошла на беговой трек. А потом ещё и помогала Кену с раненными возиться.

Кстати, на счёт них!

Среди сослуживцев раненные занимали особое положение. Их уважали. Повара выдавали им увеличенные пайки, в основном это касалось мяса. Кто помоложе — не отставали с расспросами, каково оно, потерять пальцы или заиметь стрелу в щеку? А уж как слушали их рассказы… В этом плане, большей популярностью пользовались только Батины байки. Ну и иногда хвастовство Лайонела. Куда уж без его рассказов о полчищах варваров, стаях жнецов и сонмах любовниц!

Но то именно, что байки да хвастовство, а тут вон — свежие рубцы и всё снаряжение в кровищи! Так сказать, наглядно и проникновенно.

И зря, что у большинства — просто глубокие царапины и зарубки на коже! Ну ладно, может кому стрела и воткнулась на пару пальцев сквозь стёганку. Но их даже от тренировок не освободили… Тем не менее, врагу в глаза заглянули, не струсили и победу кровью оплатили. За всю бригады разом!

И хоть ранения, по большей части, в самом деле были поверхностными — вниманием пострадавших никто не обделял. Ни присные товарищи, ни начальство. Последние, так и вовсе старались напоить всевозможными отварами и намазать вонючими мазями. И всё, чтобы заражения и гангрены не было. Казалось бы, что там может быть, от той сраной царапинки? А нет! У троих кожа вокруг ран посинела и начался жар.

После этого, к увещеваниям узкоглазого офицера стали прислушиваться, словно он врач, если не сказать — хирург! А заботливую дамэ официале почитать, как мать родную. И бездна с ними, что степняк и молодая девка. Дело же говорят!

Наиболее пострадавших освободили от занятий и работ до момента рубцевания. Но ни один из них льготой в полной мере не воспользовался. Стыдно было! Чурбаки для кухни рубил даже тот, что лишился пальцев. Причём, почти с самого дня ранения. Ну или, может, со следующего… Но лентяйничать себе не позволил никто!

Кровотечение открылось? Сейчас пройдёт.

Края раны ровно не срастутся? А на что она нужна эта ровность?

Какая такая инфекция? А-а-а… Так видать побороли её уже, этими травами и примочками!

Короче, Батя молча радовался. Ведь он то думал, что ему дети цветов достались, а оно вон оно как! Не успел шрам получить, а уже снова в строю. И гордится.

Вот и добренько. Вот и славненько.

Глава 14

Последняя твердыня на пути к Шварцштайну появился аж спустя неделю. И сразу же огорчила собственными размерами… Поначалу, караул на стенах подумал, что это просто тучи темнеют, мол крепость в шторм летит. Но вскоре облака рассеялись и взору предстал силуэт крупного небесного бродяги.

В общем-то, большим просторам на Архипелаге принято радоваться, но все уже настроились на обратное. Что сойдут, быстренько порешают пустынников и полетят дальше. А тут — на тебе! Ходи-броди и ищи-свищи! Где там поселение спряталось, между всеми этими холмами и лесами? Ещё и по холодине. Дай Свет, чтобы хоть дождь не полил. В мокрой стёганке далеко не утопаешь. А про порох — вообще лучше промолчать.

В этот раз, от привычной схемы высадки отступили. В охранении остался только дежурный взвод, а все остальные ушли в глубь острова. Батя справедливо опасался, что деревень или городков может оказаться несколько. А значит и пустынников будет больше обычного. Хорошо ещё, если повезёт всех в одном месте застать. Но, на всякий случай, в малый двор выкатили телеги, чтобы было удобнее забирать раненых.

Чтобы не оставить никого в тылу и впоследствии не подставить спину, наёмники повели людей примерно вдоль пропасти. На некотором удалении, естественно, чтобы не пропустить следов человеческой деятельности.

Идти пришлось ожидаемо долго. Когда вышли на вырубку, время приближалось к обеду! Ещё немного и началась пахота. Дальше отправился только дозор с Даджоем во главе. Неважно, что размерами на разведчика он не походил аж ни разу. Зато слышал и видел на порядок лучше остальных. И раз уж в наряде не остался — значит его таланты надо по полной эксплуатировать. Это кстати, тоже его словечко. Ну… Это типа как использовать, только бессовестно!

Первыми же плодами стал доклад посыльного, что по всем признакам обнаруженный хутор — пуст. Местных нет, скотины нет, печи стылые. Во всех хатах беспорядок и ничего ценного не осталось. А какой-то знаток ещё и по сортирам позаглядывал и определил, что они давно нехоженые.

Тогда Батя логично рассудил, что и в остальных мелких местечках никого не будет. Либо островитян уже вывезли, либо собрали в одном месте и ждут воздушный флот работорговцев. Который, по понятным причинам, не прилетит…

Искать пленных решили в наиболее крупном поселении острова. А направление туда определили по единственной дорожке с двумя колеями от колес. Ведь куда ещё могут телеги ездить, если не на общий базар?

Опасения вызывал только возможный размер этого самого поселения. Если там город типа Тэрры или Стиллролла, то бой обернётся диверсионной операцией или какой-нибудь партизанщиной. А это никак не соответствует тактике чёрной бригады…

Чтобы не влезть в секрет или не нарваться на блокпост — вперёд отправили сразу шесть дозоров. Три с офицерами и три с самыми толковыми сержантами. Командир остался контролировать основные силы. Но хотя бы сместился поближе к авангарду, чтобы все его спину видели.

Тракт, как обозвали дорогу бойцы, вывел к новым пахотам лишь спустя часа три-четыре. Иди они по нему не стали, может и быстрее бы добрались, но безопасность важнее скорости. Тем более — пополнение брать негде.

Очень скоро появились первые избы и амбары. Все — без признаков жизни или хозяйственной деятельности.

Окраина показавшегося городка огорчила. Больше половины построек были каменными. Надежду вселяло только то, что они откровенно не выглядели благополучными.

Вперёд выдвинулась группа во главе с Кеншином. Блестящие панцири солдат быстро скрылись среди окраинных домов. Вместе с тем, замедлило свой ход и время.

Ведь вот он противник! Вроде и несколько струек дыма взвивается в осенние небеса. Но вместо того, чтобы затеять драку — приходится лежать на пожолклой траве. А кому-то и просто в грязюке…

Кен вернулся примерно час спустя. Причём, где-то потерял половину подчинённых. Доклад обнадёживал: вроде бы как городишко небольшой, но ближе к центру — почти полностью каменный. Враги расположились в ратуше и в храме Света. Пленников тоже вроде нашли, как обычно — в коровниках.

Макса от таких новостей передёрнуло. Взять бы одного этого бородача, да допросить со всеми положенными процедурами, почему они к людям как к скоту относятся?!

Часть людей степняк оставил в пустующем двухэтажном доме на большом перекрёстке. Оттуда хорошо просматривались чуть ли не все улицы города. Если что, наблюдатели смогут подать сигнал или доложить о начавшейся суматохе. Последнее, кстати, виделось маловероятным. Бедуины чувствовали себя в безопасности и ни патрулей по улицам, ни постов на крышах видно не было.

Надежды оправдались. Или, вернее, это враг не разочаровал.

В первую очередь пошли спасать местных. Кен взял свой взвод и позвал с собой ученика. Задача усложнялась тем, что хлев был не один, а поднимать тревогу возбранялось категорически. Значит действовать надо синхронно сразу трём группами.

Справились!

И не хуже, чем в предыдущие разы. В одном случае отработали арбалетчики, и ещё в двух — стремительно атаковали солдаты с булавами и гвизармами. Караульные не то что пикнуть, они даже понять ничего не успели. Кого-то сразу закололи через панцири, другие получили по шапкам или шлемам.

Значительно труднее оказалось тихо вывести пленных. Женщины боялись незнакомцев, а дети и вовсе, то и дело срывались на плач… Но и с этим совладали на ура. А потом ещё и сами освобождённые принесли внезапную пользу!

Молодые девушки рассказали, куда их регулярно водили и сколько там было оккупантов. Цифры у каждой разнились, но появилось хотя бы примерное представление о количестве воинов и матросов. Получалось около двухсот человек.

Выманить две роты на пожар — точно не вариант. А если ещё и командир толковый попадётся, то всех и не пустит, а может даже и меры примет правильные. Силы рассредоточит, сектора огня внахлёст раздаст, и что с ними делать потом?

По итогу скорого военного совета, решили окружать и жечь непосредственно змеиное кубло.

Начали немедленно!

Взять ставку пустынников в кольцо получилось сходу и тихо. Позиции для стрельбы выбрали в домах, на крышах и просто на примыкающих к центральной площади перекрёстках. Выходить на огневой рубеж Батя приказал только по сигналу, чтобы раньше времени не раскрыть собственного присутствия.

А вот с поджогом прогадали. Оба двухэтажных здания были сложены из камня, а их крыши покрыты черепицей.

Значит надо пробовать через окна огонь забрасывать. Как? А легко! Зря, что ли, Кен заставляет подчинённых арбалеты таскать? Сигнальных стрел правда не много… После воздушного боя всего восемь штук осталось. Но если что, то и на обычные болты можно какой-нибудь ветоши накрутить, да поджечь.

Дальше — всё как обычно. Свист, короткая заминка, повсеместный топот и шорох… Кто-то обязательно пальнул раньше времени, а может и выцелил кого, бездна разберёт. Натужно тренькнули тетивы.

Наблюдая это из окна дома на против, Макс ожидал, что сразу повалит чёрный дым и начнётся паника. А нет… шиш!

И вот уже через дорогу полетела ещё пара горящих стрел. А потом ещё две. И ещё.

По идее — всё. А пожара как не было, так и нет. Вроде что-то и задымилось, но как-то жиденько…

С разных сторон оцепления бахнуло ещё несколько выстрелов. Кто-то завопил от боли. По правде говоря, дыма происходило больше со стороны атакующих.

Между выстрелами что-то пронзительно свистнуло и из одного из окон ратуши донёсся хлопок. Затем звук повторился ещё несколько раз.

Ага! Это Кеншин! Зажигательной ерунды накрутил с порохом и в окна забрасывает. Толку, впрочем, не больше, чем от арбалетчиков.

Уже спустя минуту, выстрелы начали греметь и со стороны бедуинов! То в одном, то в другом окне расцветал серый цветок с яркими прожилками. На каждый сполох незамедлительно отвечали сразу несколько ружей снаружи. Неизвестно, несло ли это хоть какой-то эффект, но с каждым разом бедуины огрызались всё более дерзко.

Но у бригады то оружия больше! Деревянные части окон и дверей быстро превратились в крошево из торчащих щепок. Увы, возгорания внутри так и не случилось, а наружу противник лезть не решался.

Батя быстро сообразил, что нужно иметь запас зарядов на случай попытки прорыва и отправил посыльных в обе стороны окружения. Суть приказа была проста — чтобы у каждого под рукой всегда был один заряженный ствол.

Макс с наставником свой огнестрел вообще разряжать не торопились. Всё пытались высмотреть кого-нибудь важного. Штуцер Кена пару раз трещал, но, скорее всего, степняк просто соблазнялся лёгкими мишенями.

Даджой попытался развить идею с поджогом. Собрал среди подчинённых немногие гранаты и метко зашвыривал их в окна. Делал он это без промахов и с приличного расстояния. Чугунные болванки аж гудели во время полёта! Одна штука даже пробила закрытые ставни. Так и без взрыва кого-нибудь прибить можно…

После серии взрывов пустынники попритихли. Либо поняли, что у окон стало ещё опаснее, либо вообще решили, что гранаты — это верный предвестник штурма. Да только фиг им! Никто людей на убой вести не собирался.

Казалось бы, ситуация сложилась патовая. Ни одна из сторон не хотела совершать следующий ход и подставляться.

Для бедуинов идти наружу — верная смерть. Неизвестно, сколько там народу их осадило, но стреляют шайтаны резво! Бригаде же внутрь соваться — тоже, мясорубка. Скорее всего, там уже и баррикады в коридорах возвели и картечи в стволы насыпали.

Вынужденный паритет продолжался до первого промаха Даджоя.

При очередном броске он попал в стену рядом с окном и… проломил её! А раздавшийся взрыв обрушил часть ослабленной кладки. Ох и веселье внутри должно было начаться! Ведь наверняка какой-нибудь паникёр объявил, что это неизвестные нападающие подогнали осадные орудия.

Точно!!!

Нужно просто отправить кого-нибудь в крепость за пушками! Хотя может… Хм… Подразделение пустынников вроде и не маленькое, да и остров им брать не маленький пришлось. Должны же у них пушки с собой быть?

Не теряя ни времени, Батя отправил одного сержанта к освобождённым местным жителям. Поняв суть приказа, вояка побежал как ошпаренный и вернулся довольно быстро. Ни о какой артиллерии женщины не знали, но зато подсказали, что на базарной площади стоят пять кораблей.

Для проверки пошло целое отделение, что б сразу и притащить, если таки найдётся чего. А чтобы не подорвались на ловушках, им было приказано проникать в трюмы прямо сквозь борта. Доски там всё равно тонюсенькие, а топорами — по пути разживутся.

Пол часа, что их не было, перестрелка приобрела характер какого-то взаимного истязания. Залпы гремели с обеих сторон, картечь крошила укрытия, изнутри даже пару гранат выбросили. Никуда они, правда, не долетели, рванули на пустом месте, но осколки визжали лихо! Хочешь, не хочешь, а головушку побережёшь.

Преимущества элемента неожиданности и количества ружей, сошли на нет. Пальба то стихала, то возобновлялась, когда кто-то особо-дерзкий отваживался высунуться. И продолжалось так ровно до тех пор, пока бойцы бригады не прикатили две пушки.

Батя их быстро осмотрел, постучал по ним, чтобы непорченые были, проверил захваченный порох и приступил к заряжанию. Причём, мешочков с порохом он в ствол укладывал столько, сколько и на дальние дистанции не пользуют!

Зачем?

— А шоб стены к херам собачьим порушить! — отвечал старый наёмник на недоумение подчинённых.

Стреляться и, тем более, рубиться с осаждёнными смысла не имело. Так что он решил просто разрушить их импровизированный бастион.

Пушки пришлось прятать внутри соседних домов, а бить через распахнутые двери и буквально с десяти-пятнадцати шагов.

Оглушало жутко! Здания тряслись! Обломки и осколки летели во все стороны! Окованные колёса калечили деревянные полы! А поджиг осуществляли чуть ли не из соседней комнаты, ведь с таким зарядом — может и ствол разлететься.

В одном случае — не выдержал лафет орудия, разломался! Пришлось умащивать ствол просто на порог.

Зато эффект превосходил все ожидания: ядра иной раз прошивали насквозь три стены — две наружные и одну внутреннюю.

Пустынники тоже не дураки, быстро поняли, что к чему. Частота стрельбы с их стороны возросла уже после нескольких попаданий. Даже с потерями считаться перестали. Но и бойцы бригады не спали. Судя по снижению меткости — враги попросту передавали ружья от каждого следующего убитого к пока ещё живому.

Момент истины настал уже после пятнадцати ядер. Короткий треск огласил площадь, и ратуша обрушилась сначала со стороны фасада, а потом и устоявшая, задняя, сторона не выдержала. Всё произошло быстро и неожиданно для обеих сторон. Лишь одинокий вопль прорезал глухой рокот камнепада.

Но тишина была недолгой. Бедуины в храме прониклись собственным положением. Умирать под завалами никому не хотелось. Отстреливаться стали так остервенело, что и не скажешь, что у них там мушкетов — всего-ничего.

На выбор новых позиций и перемещение пушек ушло ещё какое-то время. К сожалению, его оказалось достаточно, чтобы вторженцы изобрели новую тактику. Двери церкви распахнулись и наружу высыпала толпа детей. Послушники! И все как один — обнажены. Холод и страх делали своё дело, детские тела дрожали так, что и с расстояния было видно, как их колотит.

Стрельба с обеих сторон стихла в тот же миг. И сразу же появились пустынники. Фигуры в тюрбанах и разноцветном тряпье, изредка — в доспехах, горбились и прятались за живым щитом.

Когда до солдат бригады дошло, что именно происходит, отовсюду посыпались грязные проклятия. Мат стоял такой, что непонятно от чегоименно покраснел Батя, от злости на подлость противника или от зависти к красноречию подчинённых.

Малышня, тем временем, затянула какое-то священное песнопение. И под этот хор, страшная процессия двинулась к оцеплению.

В общем-то, всё правильно делали гады бородатые. Либо от пуль, ядер и камней гибнуть, либо попробовать хоть как-то прорваться.

Но, увы, не суждено!

Кен разрядил оба ствола штуцера и оба раза сразил по пустыннику. Подлецы дрогнули, заложники резко перестали казаться надёжной защитой. И тут же громыхнуло одно из орудий! Это Батя долбанул из пушки по углу церкви. Постарался подальше, чтобы детворе не навредить, но эффект всё равно превзошёл все ожидания: мелкими обломками усеяло всю площадь, кто-то из врагов вынужденно закрыл собой заложников и сразу упал навзничь. Другие рванули обратно под спасительные своды.

Далеко не все бойцы бригады решились бить по удирающим. Всё-таки боялись фатального промаха. Но даже их редкого огня хватило для нанесения потерь.

А следом ухнула и вторая пушка!

Послушники проявили не в пример большую стойкость, чем их пленители. Распевания не стихали ни на мгновение. И становились всё громче! Да и бежать никто из них не думал.

Пытаясь найти цель, Макс поймал в прицел рыжую шевелюру…

Совсем юная девушка. Ещё даже волосы на теле не выросли. Она первая поднялась из всех упавших, и охрипшим голоском затянула молитву на незнакомом рычащем диалекте. Толком и не слышно то, но…

Но юный наёмник и сам был готов хоть молиться, хоть уверовать. Только бы священник выжил! Эта сволочь, достанется ему! Со святоши будет особый личный спрос, ведь в его причастности сомнений не было никаких. Слишком уж сложная выдумка, как для необразованных отбросов.

Следом за артиллерией солдаты наконец взялись и за третьи ружья. Грохот выстрелов нарастал лавинообразно, а когда стих — у входа в церковь лежало несколько десятков пёстрых тел. Когда отступление пустынников приобрело панический характер, они учинили давку прямо в дверях, где их и настиг град пуль.

И снова раздались вопли, призывающие детей бежать. И слава проклятому Свету, что бедуины оказались более равнодушными! Никто не открыл огонь в спины детворе, как и не звал их обратно.

Уже считанные секунды спустя площадь опустела и снова затянулась вялая перестрелка «кто кого подловит». По крайней мере, пока не перезарядились пушкари.

Наружу больше никто не полез, здание церкви планомерно рушилось. И вот, когда основные стены получили достаточно повреждений, храм начал заваливаться. Вроде кто-то и попытался избежать страшной участи, но стрелки не дремали.

Последние секунды жизни захватчиков утонули в клубах порохового дыма и пыли. Облако поглотило не только их жизни, но и весь дневной Свет…

* * *

Развиднелось довольно быстро, но бой так и не возобновился. Выкрики приказов и залпы сменились едва слышной какофонией стонов из-под руин. Лишь несколько раз их нарушили хлопки. Это добивали бедуинов, которым посчастливилось оказаться снаружи завалов.

Что делать с остальными выжившими? По-хорошему — оставить бы, чтоб помучались. Вот только задерживаться для контроля пытки бригада не могла. А из местных никто и не сумеет противостоять живучим гадам. Но это, конечно, только если откопается кто-то…

Выход, как обычно, нашёл Батя. И, как обычно — радикальный.

Оба завала сначала облили найденным маслом, а потом смолой. Напоследок, под гул всеобщего возмущения, туда же отправилось ещё и с десяток бутылок первака. Точку в истории экспедиции небесных торговцев поставили несколько факелов.

Бригаду провожали благодарные женщины. А два столба чёрного дыма ознаменовали окончание вторжения на остров.

* * *

Обошлось без потерь. Причём, совсем! Даже не ранило никого. Зато врагам всыпали прилично. И зря, что их больше обычного было, да ещё и в укреплениях.

Но всё это — везение чистой воды. Бедуины устроили нешуточную провокацию, и она им удалась. Воспользоваться не сумели, конечно, но то — по собственной тупости. То ли не додумались стрелять, когда противник высовывался и детворе кричал, то ли просто оружия заряженного не оказалось…

В общем, не суть! Мужики ликовали, и никто их радость обламывать не собирался. Офицеры даже сделали вид, что не замечали неучтённую добычу. Одни под панцирями пузыри прятали, у других вещмешки резко прибавили в объёме и красноречиво звенели. Давешний похититель мебели снова отличился — нёс на плече дощатый бочонок литров эдак на десять минимум…

— Да ты же лопнешь! — тут как тут и Батя. Тоже, кстати, не с пустыми руками. Сберёг-таки одну бутылку первача.

Что же до военных трофеев — это была отдельная радость. Две пушки, ядра, рубленный свинец, и самое главное — порох! Одно орудие временно выведено из строя из-за разрушения лафета, но новый сделать недолго. Постреляет ещё.

Вечером, по случаю славной победы устроили празднества, а следующий день назначили условно выходным. Не бегать же с похмелья по двору?! Вместо этого был проведён лекторий. Джой постарался доступным языком объяснить об оказании психологического воздействия с помощью заложников.

Понять то бойцы всё поняли, но принимать суровые реалии отказались. Раз детишки, значит надо спасать! Вот и вся логика. И всё равно, что авторитетный офицер обратное доказывает!

Эх, знали бы они про таких же «детишек» в храме у себя на родине…

Хотя уже плевать. Нет там больше никакого храма. А даже если отстроят, то нового святошу из метрополии к ним ещё не скоро пришлют. Ведь голубятни в Тэрра дель Пани тоже не стало. Говорят, что пустынники постарались.

Ух, нелюди!

Глава 15

Как говорят на Архипелаге — первый день недели всегда самый тяжёлый. А в этот раз он ещё и совпал с первым днём зимы. Казалось бы, ничего особенного, но…

Вот уже пол часа Батя наблюдал за сварой подчинённых. И сцепились они, надо сказать, не на жизнь, а насмерть! Практичные и прагматичные фермеры доказывали, что зима началась сегодня, а вот светопоклонники били себя пяткой в грудь, и настаивали на каком-то старом и истинном стиле летоисчисления.

Согласно их убеждений зима должна была начаться позже. И вообще, в году не триста шестьдесят дней, как у всех нормальных людей, а триста шестьдесят пять! Да и в сезонах не по девяносто, а по-разному, плюс-минус одни-два дня. Ну и в довершение, зима раз в четыре листопада имеет на один день больше обычного.

Короче, какой-то бред эти фанатики заливали…

Как вдруг двор крепости заволокло густой тенью. Причём, сплошным фронтом и в одно мгновение. Вот Свет был, и вот — раз! И темень, как перед ночью. Первыми загорланили именно веруны:

— Грешники!

— Свет наказал!

— Покайтесь, глупые бастардо!!!

Земледельцам парировать оказалось нечем, но, тем не менее, в долгу оставаться было не к лицу. В адрес приверженцев религии раздались проклятия и матерщина. Слишком уж сильный отпечаток оставили выходки церковников на оккупированных островах. Жаль только, что проняли они не всех. Верующие попросту отказывались видеть закономерность…

Наблюдая за бурлящими (а иначе и не скажешь) страстями, Батя пришёл к выводу, что малость просчитался. Надо было с самого начала всех суеверных в отдельный взвод оформлять и на первом же штурме — в расход. Ещё и обозвать какими-нибудь «воинами Света», чтобы на героизм стимулировать. Но нет, побоялся, что самоорганизуются и взбрыкнут.

Тьху!

Ладно, шо там за сюрпризы Светило преподносит?

Старый вояка, не постеснялся примкнуть к зевакам и поспешил на стену. В феномене нужно было разобраться раньше, чем эти мракобесы ещё чего не выдумали.

Увы или к счастью, но разбираться оказалось не в чем. Даже с колоссального расстояния и сквозь плотные облака был виден тёмный, как сама ночь, силуэт огромной твердыни.

Правда, совсем не такой, как изображали иллюстрация в книге и фреска в библиотеке Тэрры.

Поверхность острова — широкая и слишком уж плоская. Хотя, может, это просто расстояние скрадывало весь рельеф. А вот каплевидный хвост снизу — значительно более массивный и длинный. Веретено? Или детский волчок? Хм…

Художников, конечно, можно простить. Просто не захотели на такую дуру место на стене расходовать. Но вот её истинный размер не объяснялся буквально ничем. Такого старый вояка не видел ни разу за годы своих скитаний!

Лишь спустя час, или около того, Свет вынырнул с другой стороны тени. Даже заметно похолодать успело. Светопоклонники всё это время молились и упрашивали своего кумира вновь даровать живительное тепло. А когда это наконец случилось, то попытались приписать себе спасение всего Архипелага! Благо, что у остальных хватило ума осознать суть происходящего и верунов быстро заткнули.

Не впечатлёнными остались только Кен, Джой и Лай.

Первый коротко бросил, что на плоскостях Циндао и не такое летает. А остальные с ним охотно соглашались, так как и сами там бывали. Батя то тоже в империи накуролесить успел, но разглагольствовать не спешил. Видать не до местных красот ему было. А может и по каким-то другим причинам заценить не сумел.

В общем, личный состав насмотрелся на приближающийся остров, да разошёлся по своим делам. Кеншин не преминул перенести тренировку. Даджой провёл лекторий прямо во время трапезы, причём, в этот раз темой стала культура поведения воинского подразделения в населённом пункте. Ну а Лайонел решил и вовсе отличиться — устроил строевой смотр. И не абы какой, а всю бригаду собрал. Проверял внешний вид, стрижку бород, подбритые шеи, чистоту доспехов и прочего снаряжения. Якобы, чтобы местных не напужать.

На самом же деле вопрос был исключительно в товарном виде подразделения. Ведь предстоял разговор и, если всё пойдёт как надо — торг с правителем твердыни! А она больша-а-ая, врагов там мно-о-ого, соответственно и деньжат прилично можно срубить! Хотя, лучше бы — неприлично…

Собственно, чем и были озабочены наёмники. Даже сало выделили, чтобы сапоги у всей бригады блестели!

Но, увы, слишком рано спохватились. Остров города Шварцштайн был пока слишком далеко. И ни к полудню, ни к вечеру он не приблизился. По крайней мере — визуально.

Лишь на следующее утро картина поменялась и стала хоть сколько-нибудь живописной. Рельеф проявился в виде пологого косогора, нисходящего от центральной горы-колонны. Сама же она ещё больше стала походить на ровный столб.

Ещё чуть погодя стала видна архитектура. И не абы какая! Ни расстояние, ни голубоватое марево не скрадывали её монументальности. Казалось, что буквально весь остров накрыт короной зиккурата. Причём такого размера, что поначалу именно её стены приняли за ступенчатые склоны холмов. А кое-где высились башни и зубчатые надстройки, каждая из которых была даже навскидку крупнее всей чернокаменной крепости…

Зрение Даджая позволяло рассмотреть намного больше деталей. В итоге, он сменил ответственного офицера и проторчал на стене весь Световой день.

Ночь принесла новые сюрпризы. Неприятные. Огней почти не было.

Солдаты зашептались, что Швацштайн уже взят, а население вырезано или захвачено. Но Батя пресёк всё на корню:

— А ну-ка отставить упаднические настроения! Ты посмотри на них! Солдаты вы или кто? — само-собой, мать-перемать звучала через каждое второе слово. — Все проблемы будем решать по мере их поступления!

— Но синьорэ! Твердь огромная!

— Во-во! Что-то, да должно быть видно!

— Хоть городишка какой захудалый, хоть село!

— Да что ты говоришь?! Забыл, что ли, как в вашей родной Тэрре по ночам комендантский час был? Это называется — Светомаскировка. Сержанты, внимание! Сегодня отбой пораньше, а завтра никаких занятий, только лёгкая разминка. Личный состав должен быть свежим. И это… Кто там на кухне у нас? Никакой тяжёлой еды, всё отварное, порции умеренные. Вопросы! Нет вопросов? Молодцы, разойдись!

— Но синьор капитан…

— Я. Сказал. Нет. Вопросов. — по словам отчеканил Батя сквозь усы.

Но, по правде, сомнения пробрали и его самого. Как только в холле храма воцарилась тишина, наёмники собрались на военный совет. Все кроме Венги, она как раз дежурила на донжоне.

Первым свой скепсис высказал Лайонел:

— Слышь, папаш. Мне эта идея и раньше не особо нравилась, но теперь она мне кажется откровенно глупой.

— Долетим, оценим обстановку и решим. — тон лидера был безапелляционным и звенел металлом. Увы, не сталью, но златом…

Всё как обычно. Голосом солдата удачи жадность всегда говорит прежде осторожности.

* * *

На следующий день неба не стало. Казалось, что непроглядная тень Шварцштайна поглотила и Матерь бездну и отца Свет! Зато теперь хотя бы стало ясно, откуда такое название. Цвет силуэта едва ли отличался от того, что было видно в катакомбах под Тэррой. Ну или в подземелье крепости.

Само-собой ничего пока ясно не было. Разве что Даджой сообщил, что ещё ночью уловил запах дыма. Причём — плохого. По его словам, в воздухе стоял смрад пожарищ.

— О! Сиськи!

— Кому шо, а Лаю… Не понял. — Батя в недоумении уставился на подозрительный силуэт у самой горы-колонны.

— Это называется купола. Ну… — Джой замялся, подбирая наиболее понятные для товарищей слова, — Типа такие крыши круглые.

— А на фига они такие здоровые?

Великан опасливо оглянулся и полушёпотом ответил:

— Церковь выпендривается.

— Ага, огромными сиськами! Вот это они правильно аудиторию завлекают!

— Да ну тебя, поганец…

* * *

К обеду сближение стало заметно невооружённым глазом. А вместе с тем и появились сомнения в причастности церкви к исполинским куполам. Уж через чур большими они казались, как для продукта современного зодчества. Ещё и другие появились. Тогда наёмники пришли к выводу, что их бродяга не просто летит к твердыне, а облетает её по дуге.

Вот только при этом контур силуэта практически не менялся. Это, в свою очередь, наталкивало на мысль о правильной круглой форме внешних стен и выверенной геометрии цитадели в целом. Ну точно древние строили! Хотя, чего гадать-то? На картинках ведь так и выглядело.

Только ближе к вечеру силуэт претерпел метаморфозы: открывшийся справа (собственно, куда и шла крепость) край был словно обрублен, зато стена над ним начала «высовывать язык». Да-да, метафору подсунул никто иной как… кто бы Вы думали? Лайонел!

Подивиться, на надвратную башню высыпала почти вся бригада. Ни холодные ветра, ни мелкие осадки никого не остановили. Солдаты жили считай, что в заточении, так что любые новости воспринимали с энтузиазмом. А тут ещё и такое! Прямо в небеса, над бездной, выпирало… что именно там выпирало, снова подсказал Лай.

Казалось бы — ну и первобог с ним! Ан нет. Уж слишком капитальным было сооружение, нависающее над пропастью!

Не бывает такого. Не бывает, и всё тут! Ладно бы мостки для прыжка на твердыню, которая не пристаёт, а лишь мимо проносится. Типа той, с которой Макс столкнулся, вначале своего странствия. Тогда, правда, никаких вспомогательных трамплинов не имелось, и ему пришлось сигануть прямо над зевом безжалостной Матери.

Ну или, прости Свет, сортиры те же самые… Тоже ведь нависают. Но так они же маленькие! А здесь — самый настоящий мост. Мост в никуда!

За пол часа аномалия полностью продемонстрировала свою длину и снова скрылась в тени тверди. Но бойцы расходиться не спешили. Одни хотели посмотреть на ночные огни. Другие пытались сосчитать тонкие струйки дыма, поднимающиеся над Шварцштайном. Третьи остались торчать просто за компанию.

Как результат, до самой ночи на стенах дежурила почти вся бригада. Но, ко всеобщему огорчению, никакие диковинки и чудеса больше себя не явили.

* * *

Следующее утро началось затемно. Свет ещё не успел воспылать, а Батя уже ставил подчинённых на уши:

— Подъём! Подъём, хлопцы! Умываемся, одеваемся, снаряжаемся!

Чтобы ничего не пропустить, старый наёмник провёл ночь вместе с дежурным взводом. Впрочем, ничего нового всё равно не стряслось. Дистанция сократилась до совсем мизерной. Вроде уже и людей получалось разглядеть под редкими факелами, так туман стал собираться, зараза. Зато было ясно, что пристань уже скоро.

Не прошло и получаса, как весь личный состав стоял на вверенных участках. Только ряженное подразделение Лайонела не заняло привычную позицию. Их распихали по башням и караульным помещениям, чтобы, не приведи Свет, не напугать или не спровоцировать островитян. Конечно, если встречать будут именно они, а не захватчики.

В последнем кстати, сомнений почти не было. Слишком уж красноречивым было отсутствие ночных огней.

Разъяснилось как всегда внезапно. Вроде бы только что солдаты глаза ломали и всматривались, а теперь уже щурятся, чтобы не ослепнуть. Больно уж светлым и белесым выдался туман в лучах Света.

Но и это длилось недолго. Очень скоро крепость вынырнула из молочной мглы и чуть ли не в притирку пошла вдоль таких же стен, как у неё самой. Точно — мимо огромного зеркала! Обмануться не позволяло отсутствие зубцов на противоположной стороне. Да и воцарившаяся там паника не шла ни в какое сравнение со спокойствием в рядах бригады. Самый настоящий базар против галереи каменных изваяний.

Хотя, поначалу пришельцев никто не заметил. Бойцы пялились с каких-то ста метров на своих то ли коллег, то ли конкурентов. Пытались рассмотреть их оружие и доспехи и разгадать принадлежность. Благо, ровный парапет нисколько не скрывал деталей.

Да уж, хороша стража, что чёрную громаду под носом не замечают. Крепость то тоже далеко не маленькая!

Макс не пропустил момент, когда на них таки обратили внимание. Сперва было секундное замешательство, но почти сразу начался форменный хаос. Редкие групповые патрули путались и разбегались в разные стороны. Никто не спешил занимать огневые рубежи в караульных помещения, бойницы явно пустовали. Вместо этого бойцы выскакивали наружу, тыкали пальцами и разевали рты.

Действительно! Небывалое зрелище. Твердыня, о которой никто и никогда не слыхивал. Ещё и зимой, а не весной или осенью, как все порядочные пристани случаются. А то, что там ещё и люди вооружённые — так вообще удивительно!

Очевидно, что у защитников твердыни, кем бы они ни были, не имелось ни расписания закреплённых позиций, ни инструкций на случай нападения извне. Толковых командиров, по всей видимости, там тоже не водилось.

— Траханый бардак. — то ли разочаровано, то ли брезгливо констатировал Лайонел.

Батя поддержал его возмущение смачным плевком:

— Тьху! И это в военное то время…

Разглагольствования товарищей прервал Даджой:

— Похожи на бедуинов. Разодеты кто во что. Но я не вижу ни одного темнокожего.

Тем временем, на противоположной стороне начало появляться подобие порядка. Наконец, додумались потушить факелы и освещение в караулках. Да и народ лицами не торговал, а разбежался по укрытиям. В довершение, где-то в застенках подожгли сигнальный костёр. К небесам устремился густой чёрный дым. А меньше чем через минуту, такие же столбы выросли ещё в пяти местах и продолжали появляться дальше.

Батя решил не отставать от вероятных визави:

— Внимание! Привести оружие к бою! Без команды не стрелять!

Сержанты подхватили команду и спустя миг бездна отразила эхо сотен щелчков кремневых замков. Хорошо ещё, что ветер дул от Шварцштайна и защитники вряд ли что-то слышали. Хотя, может и слышали… В каждой второй видимой бойнице уже торчало по ружейному стволу!

— Отдаляемся. — бросил Джой. Его лицо при этом было задумчивым, если не сказать — отрешённым. Скорее всего, он просто пытался прислушаться к своим развитым органам чувств.

Батя же отреагировал со свойственным ему недоверием:

— Шо-о-о?!

Вместо ответа, исполин выскользнул из помещения надвратной башни и выглянул между зубцами. Подражая ему, через парапет перегнулась и добрая половина бригады. То ещё зрелище, наверное, если кто глазастый наблюдает.

И ведь действительно, прореха между островами медленно, но заметно, росла! Вот уже и небо внизу видно, и не чуть-чуть, как оно бывает на обычных пристанях, а прилично так!

Причина столь резкой смены курса нашлась без труда. Тот самый мост, нависающий над бездной, приближался и теперь выглядел совсем не как небольшой переход. Это был полноценный путепровод! Со всеми полагающимися перемычками, перекрытиями и с рёбрами жёсткости. Кажется, ещё и двухуровневый!

По крайней мере, так выразился кто-то из светопоклонников, сведущий в инженерном деле. Всё же, кое-какое образование церковь своим приверженцам давала. И было бы глупо им пренебречь. Так что Батя, да и остальные предпочли прислушаться. И присмотреться… Нет ли каких сюрпризов на нижнем ярусе. Но нет, всё было чисто. Решётка из балок хорошо просматривалась на фоне утреннего неба.

Скорость полёта неумолимо снижалась. Крепость развернулась вратами перпендикулярно к Шварцштайну. По всем признакам, пристань должна была случиться именно на кончике «языка». Как бы не разнести его случайно!

Но обошлось. Небесный бродяга буквально полз, а последние метры движение было заметно только на фоне моста. А поравнявшись с его кончиком и вовсе замер. Почти минуту ничего не происходило. Все ожидали привычного толчка, но вместо него пол лишь на миг надавил на пятки. А будь под ногами не камень, а мягкая земля, то и этого бы не заметили.

На поверку, чудо инженерии древних оказалось шириной как раз с надвратную башню. А вот длинна озадачивала — явно не меньше трёх сотен метров. И как только держится?!

Но это не первостепенный вопрос. Куда важнее было установить контакт с местными. Ну или для начала хотя бы понять кто они. И как же это сделать?

Батя не стал ничего изобретать:

— Один доброволец! Без оружия! На выход!

Глава 16

Ага! Ищи дурака! Добровольца ему… А ещё чего?

Охочих рисковать башкой не нашлось. Тогда пришлось переводить авантюру в формат платной услуги:

— Значится, слушайте сюда! Кто первый познакомится во-о-он с теми ребятами, тот получит серебряк. Целковый! — Батя надавил на последнем слове так, что даже искушённые наёмники ощутили в руке вес серебряного кругляша. Нужно ли говорить, как загорелись глаза у давешних землепашцев?

Однако, дураков сильно больше не стало. Вызвался единственный смельчак — гордый обладатель одной из немногих противопульных кирас. Видать, на неё и надеялся в случае чего.

— Узнаешь кто такие. На цвет кожи и тряпки внимательно смотри, да к говору прислушивайся. А неладное почуешь — беги обратно так, шоб пятки до сраки прилипали! Ты меня понял?

— Так точно, синьор капитан! А если про нас спросят?

— Дурачком прикинься. Скажешь, шо помогать прилетели, но кому именно — не говори. Всё пошёл! Мужики, открыть ворота!

В надвратной башне словно только этой команды и ждали. В тот же миг в застенках застонал механизм и огромные цепи погнали свой проклятый отсчет.

Удар! Удар! Удар!

Один, два, три… Двадцать… Тридцать… Сорок!

И снова никакого грохота. Мост опустился на пристань без шума и без пыли, как это обычно бывало. Точно — чётко подогнанная деталь, вставшая на своё место. Инженеры древних рассчитали всё до миллиметра!

Макс попытался рассмотреть происходящее на противоположной стороне. Оказалось, что мост вёл не просто на стену, но на смотровую площадку башни. По форме она напоминала исполинскую бочку! Даже на первый взгляд, её площадь не уступала, внутреннему двору крепости наёмников. Но кроме крошечной караулки, там были лишь какие-то развалины. Вопиющее расточительство свободного пространства!

Видно было и людей. Кто-то спрятался за парапетом, другие отступили к руинам и залегли там… Напряглись, однако! Судя по замешательству, пристань стала для них откровенным сюрпризом.

Ну пристань и пристань. Чего так нервничать? Хм… А как бы он сам вёл себя на месте хозяев острова? Вот из облаков выныривает замок, о котором никто никогда не слышал. Потом распахивается огромная аппарель и из её зева показываются воины в чёрной форме…

Парень сжал зубы с такой силой, что побелели челюсти.

Тем временем, парламентёр прошёл уже половину моста. Каждый следующий его шаг был всё неуверенней. Рука с белой тряпкой тряслась так, что и с двухсот метров видно было. Ещё и двигался на полусогнутых, чтобы в случае чего хоть в сторону успеть броситься.

Однако, хозяева никакой агрессии не проявляли и даже вышли навстречу. Причём, все и сразу. Ну или по крайней мере все те, кого было видно изначально. Появились несколько человек и из караулки. Когда боец сошёл на башню — его тотчас обступили плотным полукольцом. По всем признакам, началось знакомство.

Одни лезли с приветствиями, другие тыкали пальцами на крепость. Завязался разговор и вроде даже посмеялись. Но слышно ничего не было, расстояние и вой ветра в бездне скрадывали все звуки.

О благополучии переговоров можно было судить разве что по уверенному поведению добровольца. На рукопожатия отвечал охотно и с лёгкими поклонами, пару раз указывал себе за спину, время от времени кивал или разводил руками.

Когда страсти сбавили изначальный градус мужики и вовсе перестали опасаться чужака. Ружья, у кого они были, отправились за плечи на ремни, ножны тоже больше никто не теребил. Позы стали скорее озадаченными, чем напряжёнными.

Спустя несколько минут милая беседа закончилась, парламентёр козырнул и пошёл обратно. Но что-то в нём было не так. То ускорялся, то замедлялся, сбивался с шага, оглядывался. А когда минула середина моста — вообще припустил как ошпаренный…

Солдаты на стенах отреагировали на забег шквалом ругани и возмущений.

— Пустынники! Пустынники! Пустынники! — как заведённый, тараторил вернувшийся боец, едва задыхаясь собственной одышкой.

— Да ёб твою… — всплеснул руками Батя. — Уверен?! Как ты это понял?

— Эти бастардо на общепринятом еле говорят, синьор. Я и половины не понял, что они там чесали! Как заладили свои бер, гер, дэр! Рычат, гавкают, каркают… А я только улыбаюсь и головой киваю. А сам думаю — всё, конец! Ой, воды, мужики! Дайте пить!

Пока товарищи отпаивали смельчака, а офицеры обдумывали новые обстоятельства, с куртины раздался панический вопль:

— Идут! Идут!!! — но крикун тут же и стушевался, — Один человек!

Батя сориентировался мгновенно. Что-что, а водить за нос у него получалось прекрасно:

— Лай! Живо, своих всех построй, чтобы только зашёл и на них натукнулся!

Движение началось мгновенно. Модное воинство организовало ровные шеренги так, что Лайонелу пришлось их по-быстрому перестраивать:

— Так, парни, левее от ворот давайте! И это… расслабились, расслабились. К стеночке, становимся. Чтобы не сразу нас видно было!

К моменту, когда всё было готово — Лай со своим карнавалом разместился с одной стороны от прохода, а Кен с Максом прижались к стене с другой. Все приготовились принимать гостя теперь уже на своей стороне.

Ждать долго не пришлось. Через врата вошёл безоружный мужичонка с грязной, некогда белой, тряпкой. Увидев толпу воинов, он улыбнулся и сделал несколько шагов к ним, но тут же встал как вкопанный. Выражение доброжелательности на его лице сковал немой паралич. Узнал? Или нет? Что за реакция вообще такая?

Прояснить решил Лайонел:

— Э-э! Здравствуй, брат! Обрэзаний будищь? — и как бы с намёком, наёмник крутнул на пальце один из своих ножей-кастетов.

Почва окончательно ушла из-под ног бедняги. Он дёрнулся обратно к воротам, но не тут-то было! Откуда ни возьмись появились два латника. Один схватил под локоть, второй обнял за плечи и потащили прочь от прохода. Их хватка была во всех смыслах железной! Гость попытался упереться ногами, но его попросту оторвали от земли и понесли. Тогда он предпринял последнюю отчаянную попытку и заорал во всё горло что-то нечленораздельное. А потом снова! Ещё раз и ещё! Пока не сорвал горло и крик не превратился хрип.

Да только всё тщетно… Чёрный материал стен и свирепые ветра за ними помешали сигналу бедствия достать до ушей товарищей.

Мужчина замолчал только когда его поставили перед ещё одним закованным в сталь воином.

— Молодец, молодец! Предупредил своих. А теперь угомонись. — раздалось сквозь закрытое забрало. — Часовые! Шо там на острове? Услышали его, чи не?

— Никак нет, синьор капитан! Всё спокойно! — доложил кто-то со стены.

— Вот и добренько. Тя как звать, молодец?

— Ганс. — крякнул пленник и, немного подумав, добавил, — Хер капитан.

Батя такой дерзости ну никак не ожидал и аж зубами под шлемом клацнул! Чтобы оборванец и вот так вот поносил воителя в сверкающих латах?! Да ещё и офицера! Было-было, но такого ещё не было.

— Ты у меня щас собственный язык сожрёшь, рожа бедуинская. — заупокойным тоном пообещал наёмник и хотел было отвесить оплеуху хаму, но латную варежку перехватил Даджой:

— Тише! «Хер» — значит господин. Это местный.

Ганс окончательно разомлел, когда над ним нависла говорящая башня. С перепугу ему показалось, что великан загородил от лучей Света половину двора. И даже, что в тени его могучих плеч стало холоднее! Тогда-то бедолага и понял, что свалившееся на голову приключение, ему явно не по рангу:

— Т-т-там… Та-там хер комендант. — только и смог он из себя выдавить. Ну и рукой ещё махнул в сторону моста, обозначив направление к этому самому коменданту.

— Начальник твой? — уточнил Батя, но столкнулся с непонимающим взглядом. На помощь снова пришёл Джой:

— Комендант — это твой сержант? Босс? Шеф?

— Йа! Йа! Чиф! — стоило Гансу услышать знакомое слово, как его прорвало, — Мой чиф! Мы вахта! Хер комендант — чиф нашей смены на эту вохе!

— Шо ещё за «вохе»?

— Зибен тагэ!

— Млять, ты щас допросишься! На общепринятом розмовляй!

— Дней! Дней! — пуще прежнего зачастил Ганс, показывая пятерню и два пальца на второй руке.

— Недельная смена? И на кой ляд такие наряды?

— Военное положение у них тут. Скорее всего, людей не хватает, а территории большие. Вот и выкручиваются как получается. — пожал плечами великан. Кажется, он раньше всех начал терять интерес к бестолковому допросу. — Не удивлюсь, если прям в тех развалинах и ночуют.

— Думаешь?

— Почти уверен.

— Хм… Ну ладно. Слышь, уважаемый! Пойдём к этому твоему херовому коменданту. Познакомишь нас.

* * *

После скорого инструктажа через мост двинулась небольшая группа латников. Батя отобрал исключительно толковых сержантов в противопульных кирасах, и чтобы по два пистолета у каждого. Ружья тащить возбронил, дабы не настораживать раньше времени. Зато, каждому наказал взять по бронещиту. Соответственно, все тряпки поснимали (как ни странно, но самые матёрые командиры оказались из взвода номер «69»), и трофейное железо, у кого что было, тоже сменяли на нормальное.

Короче, чтобы никаких ятаганов, разукрашенной защиты и амулетов!

Вместе с ними пошли и остальные наёмники, кроме Венги и Джоя. Первый слишком уж необычно выглядел, как для обманного маневра, а вторая всё равно торчала на донжоне. Смысл же предприятия был прост — захватить плацдарм для высадки основных сил. Желательно бескровно, и чтобы никто слинять не успел.

Зачем такие трудности? А затем, что если из крепости выйдет разом вся толпа, то местные могут с перепугу и в героев сыграть.

С первых же шагов по мосту, Макс почувствовал лёгкое его покачивание. Глазу видно не было, но нет-нет, да подгуливал вестибулярный аппарат. То под ложечкой засосёт, то шаг тяжелее обычного окажется.

Ещё, внимание привлекали ненормально крупные плиты, которыми вся постройка была устлана. Наверное, пять на пять метров каждая! Ни брусчатка, ни просто разномастный камень или ещё чего, а именно огромные квадратные пластины камня. Причём, так друг к другу подогнанные, что щелей между ними сверху и видно то не было!

А ещё, по самому центру, шла странная колея. Типа тех, что телеги оставляют, но только узкая какая-то. И через чур ровная. Ещё и края какие-то… Ржавые?! Стоило наклониться и провести пальцами, как стало ясно, что коричневый налёт действительно — ржавчина!

И на всю длину! Из-под опущенных врат и вдаль. Как оказалось — до самой цитадели Шварцштайна!

Кому и зачем может быть нужна колея, вымощенная металлом? Чем руководствовались древние, выстилая эту канаву? И что это вообще за материал такой, что с доисторических времён едва ли покрылся слоем ржавчины толщиной с пылинку?!

На приближающуюся процессию местные смотрели со смесью опаски с удивлением. Вроде и угрожающе выглядят под два десятка латников, а с другой стороны — вон, один из них с Гансом чуть ли не в обнимку идёт!

Но ни построение в походную колонну, ни уверенный шаг, ни однотипность внешнего вида, подозрений не вызвали. Для настоящего врага — это оказалось бы фатальным, но этим простофилям повезло, их никто убивать не собирался.

Радушный приём почти мгновенно обернулся окружением встречающих. А когда они поняли, что у каждого чужака в руке по пистолету, а у некоторых и по два, то было уже поздно!

И всё же, старший вахты, тот самый комендант, сумел сохранить лицо. Он первый подал голос:

— Гутен таг!

— Ага, и Вам не хворать, уважаемый.

Воцарилась короткая пауза. Местным требовалось время, чтобы переварить услышанный диалект. Но, по всей видимости, у них случилось несварение. Ибо главарь наотрез отказался понимать пришельцев:

— Вас ист дас?! — отчеканил он по словам.

— Слышь, Васыль! По-людски давай! Или ты бедуин?!

Тишина затянулась ещё на несколько секунд. «Васыль» попытался всмотреться в щель в забрале оппонента, и, наконец, с гордостью в голосе рявкнул:

‒ Найн!

Интонация была такова, что сомнений не оставалось — мужчина приготовился принять смерть. К счастью для него — тщетно! Батя хохотнул и демонстративно отправил свой пистоль в кобуру. А чтобы окончательно рассеять сомнения — хлопнул коменданта по плечу.

— Друже, мы помогать прилетели! Кончай зубки скалить. — с каждым словом, командир местных всё больше расслаблялся. Таки понимал общепринятое наречие. — Ты это… Скажи лучше, где твоё начальство сыскать можно? Ну… Твой чиф. Где?

Напряжение спало окончательно. С облегчением вздохнули и ополченцы, ну или кем они там себя считали? Хоть и нехотя, но руки с оружия поубирали.

Дальше между старшими сторон завязался сложный разговор, густо приправленный жестами и матерщиной на множестве разных диалектах. От пары словечек даже Кен дёрнулся. И где только понабраться умудрились?

Батя всячески просил аудиенции, а Комендант то указывал на столбы дыма, всё ещё взвивающиеся в небо и повторял «алярм», то тыкал себе под ноги. В ответ старый наёмник стучал себя по нагруднику и козырял от шлема, словно бы высший чин требуя. Ну или изображая доклад командованию, что ли.

Со словами всё вышло не так просто, как казалось сначала

— Шо, скоро сюда придёт?

— Да! Хир комен! — чуть не подпрыгнул оппонент, поняв, чего от него добиваются.

— Ну слава Свету! — наёмник попытался вытереть пот со лба, забыв, что он в шлеме. — Тьху!

Местные подобрались при упоминании Светила, но тут же и скривились, услышав испод железа пренебрежительный плевок. Не самый добрый знак…

До того момента разговор выглядел как бурная ссора глухонемых. Машут и машут своими культяпками, да звуки непонятные издают. Честное слово, ещё чуть-чуть и по лицам друг друга хлестать бы начали! Но нет, нашли-таки разумение.

В общем, раз потенциальный покупатель скоро прибудет, значит надо и товар ему показать, а за одно и на местных впечатление произвести! Батя громко объявил «уно моменто» и, под недоумевающими взглядами, быстрым шагом направился обратно в крепость.

Там он ввел Даджоя в курс всех невеликих дел и по-быстрому организовал оставшихся командиров отделений. На остров пошли сильно растянувшейся колонной. Цель была простая и меркантильная: изобразить бесконечные потоки войск, чтобы впечатлить стороннего наблюдателя. Ведь, как известно, Архипелаг слухом полнится, вот пускай эти несколько островитян и потреплют языками на благо бригады.

Единственная заминка возникла со взводом Лайонела. Сержанты прекрасно поняли задумку и решили постараться на славу, иными словами — выпендриться. Едва сойдя с навесного моста на каменный, они пустили людей строевым шагом.

— Ку… Куда, вы маршируете, балбесы?! — мигом отреагировал Батя, и уже для всех объявил, — Слушай мою команду! Идти не в ногу! НЕ в ногу!

Солдаты послушались, порядок пропал моментально. Что правда, на их лицах читалось явное недоумение. Да и со стороны, такая метаморфоза наверняка выглядела странно.

Кстати, о стороне! Конкретно — о противоположной. Завидев численность гостей, ополченцы снова напряглись. Дошло, наконец, до дуралеев, что происходит. А происходило следующее: малая, но хорошо снаряжённая группа их блокировала и контролировала каждый чих, и, тем самым, обеспечила безопасную высадку основным силам.

Не добавляло спокойствия и вооружение неизвестных. По три ружья на каску, а у некоторых ещё и пистолеты. У всех — мечи, ятаганы, кинжалы, копья разного толка… Имелась даже пара здоровенных арбалетов. Вот только зачем они нужны, если нормального огнестрела и так предостаточно?

Бездна! Ещё и пушку приволокли!

Замыкающее отделение несло орудие, установленное на лафет-носилки. Враг ли прибудет на пристань или наниматель — теперь значения не имело. Он однозначно будет поражён!

Впрочем, пока что драться никто не спешил. Бойцы бригады доброжелательно кивали в знак приветствия и улыбались. Никто не выказывал никакой агрессии и за оружие не хватался.

Выслушав доклады о готовности личного состава, Батя вернулся к хозяевам.

— Уважаемый, скоро твой чиф придёт?

— Майн чиф скоро. Но нихт, не нужно… Эм… Нужно позвать гроссе чиф. Бюргемейстер или шериф.

— Ну раз нужно — значит позови. Вестового к ним отправь. Чего смотришь? Гонца, говорю, посылай!

Вместе с требованием, улетучились и последние сомнения в намереньях пришельцев. Раз сходу палить не начали, да ещё и сами о себе сообщить просят, значит — точно не враги.

Со срочными новостями отправили самого молодого. А тот и рад убраться поскорее! Рванул так, что пятки засверкали. Видать, испугался парнишка. Но оно и к лучшему. У страха глаза велики, вот пускай немного и приукрасит действительность. Так сказать — подготовит почву для торга.

— Долго их ждать, вообще?

— Цум абенд!

— К обеду? Значит покурить успеем. — Батя наконец откинул забрало и достал из поясной сумки кисет с куревом.

— Найн! Нихт обед. Абенд! Лихт высоко! Свет идти в небо!

— К вечеру?! Ну ладно… Офицеры! Ко мне!

* * *

Весьма странное промедление высокого начальства вызвало у Бати приступ паранойи. Будут собирать войска и прогонять чужаков! Устроят котёл на этой проклятой башне. А потом дождутся ночи и полезут из тайных ходов в руинах. А может и церковь Света какую-нибудь подлость уготовит…

Увы, ни одна из его теорий не вязалась со спокойным поведением островитян. Убедившись в собственной безопасности, они окончательно забили на караульную службу. Правильно! Зачем оно надо, когда тут целая армия торчит. И без них справятся.

Апогеем раздолбайства стало чаепитие у костра. Мужики развели огонь у караулки и все расселись вокруг него. Отдыхали прямо на чёрном камне, всё равно ведь тёплый и холодом не тянет. А несколько человек — вообще в наглую улеглись спать! Ни наблюдателя не оставили, ни часового какого-нибудь. Даже не оглядывались лишний раз.

Кстати, перерыв напомнил наёмникам и о нуждах собственных бойцов. В крепость немедленно были отправлены повара, чтобы приготовить что-нибудь к полудню. Остальных старый вояка тоже в покое не оставил. Раз местные к ним такое доверие проявили — значит надо его оправдать!

— Так, слушай сюда, пацаны. Берёте людей и прочёсываете всю смотровую площадку. Ищите люки, двери, проходы какие-нибудь. Что угодно, короче. Особое внимание на развалины. Обо всём подозрительном сразу докладывать! Не верю я этому коменданту, что тут только с двух лестниц и с куртин входы. Но и их тоже под контроль взять. Макс, мы с тобой левый забираем, куда гонец свалил, а Кен и Лай — на правом пост выставьте. Внимательно и аккуратно! Просто так не замочите никого, но и себя чтобы в обиду наши не давали. Вопросы? Нет вопросов, молодцы! Выполнять.

Приступили споро!

Офицеры быстро объяснили суть сержантам и сами тоже отправились прочёсывать площадь.

В первую очередь проверили куда тянулась металлическая колея. Уже в руинах она разделялась на три ветки, а каждая из них шла к тем круглым провалам, что видели со стен. Они, в свою очередь, представляли собой просто колодцы. Вернее, просто огромные колодцы! На глаз — с полста метров в диаметре. И почти до краёв заполненные водой! Из-за чёрного материала стен, со стороны эти шахты выглядели пустыми, но лёгкая рябь от ветра не позволяла обмануться.

Что за бред такой? Башня, на самом деле — просто водохранилище? Но зачем оно нужно на самой грани оборонительного рубежа? И неужели камень так хорошо сложен, что уровень воды не уменьшается? Одним словом — непонятно.

Ну ладно, бездна с ними с этими дырами!

Дальше проверяли развалины. Они оказались явно моложе остальной архитектуры. В паре мест остатки фундаментов стояли прямо на колеях. Причём — не ровно, а под разными углами. Да и сложены были из обычных кирпичей да камней. Характерные совпадения в фактуре тоже не попадались, в отличии от плит под ногами. Постоянно пялясь себе под ноги, солдаты заприметили и одинаковые трещины, и скосы с идентичными следами якобы от пил, и строгую последовательность в кладке элементов-близнецов.

Но главный сюрприз преподнесло внутреннее пространство цитадели. Не двор, а именно, пространство. Если вообще не сказать — простор!

За парапетом открылся вид на поля, леса и далёкие деревни!

Бесконечные чернозёмные нивы, исполосованные плугами. Между ними — колышутся на ветру голые кроны лесополос. А ещё видны крыши домиков, кажущиеся крошечными с такой высоты…

Кстати, о высоте. Сколько здесь метров? Вон, даже птицы ниже летают!

И ведь это — не весь остров. Не половина, не треть и даже вряд ли десятая его часть! Если верить рисункам из книг — всего лишь маленький огороженный сегмент. Лепесток на периферии, не больше.

В подтверждение тому, вдали чернели ленты других стен. А благодаря боковым секциям-перемычкам был заметен и наклон. Та самая ступенчатая структура вокруг скалы-колоны. А вот её, кстати видно было плохо, слишком уж сильно Свет по глазам бил.

Поражены были все. Но больше остальных — Батя. Он прямо-таки побледнел. Какая сила должна стоять за пустынниками, чтобы они додумались сюда сунуться? Какимподспорьем нужно обладать, чтобы верить в успех компании на этой твердыне?!

Может Лайонел прав и лучше свалить пока не поздно?

* * *

В течении пары часов, на башню подтянулись ещё гости — подкрепления с соседних постов. Батя ещё больше ударился в паранойю и никого из прибывших обратно не отпускал. Боялся, что они как-то смогут доложиться высокому начальству.

А докладывать-таки было о чём! Смотровая площадка с лёгкой подачи старого вояки превратилась в самый настоящий редут! Наблюдатели по периметру, постоянные дежурные в руинах, надзиратели за вынужденно-задержанными местными. Даже парапет умудрились укрепить, используя кирпичи из развалин — нагородили импровизированных бойниц.

Причём, в секторах огня у них были примыкающие стены и лестницы, поднимающиеся от самой земли. Просто так уже не подойдёшь и руководству острова это вряд ли понравится. Рядовые же ополченцы смотрели на приготовления с любопытством. Суть собственного положения фактических пленных до них не дошла…

Как оказалось — пушку тоже принесли не просто так! На всякий случай её ещё в крепости зарядил рубленным свинцом. Да двумя вёдрами!!! Чтоб шарахнуть, так шарахнуть.

Макс с интересом смотрел за вознёй артиллеристов. Они пытались приподнять край лафета орудия, чтобы его наклон совпадал со ступенями примыкающей лестницы. Выходило не очень. Никак не получалось подобрать камни одинакового размера. Ведь если останется перекос в бок — пушку отдачей и перевернуть может.

Ругань стояла отборнейшая. Вообще, похоже, что старший пушкарь брал пример с Бати. Матерился как полиглот сразу на нескольких диалектах, не скупился на подзатыльники и даже усы себе как у командира отрастил. Ему бы чуть побольше седины и трубку в зубы — и можно было бы караульных по ночам разыгрывать.

Потом, абы не скучно было, этот самый сержант придумал выстроить стеночку и перед позицией. Чтобы, значит, расчёт пулями не достали. Ну точно — вылитый Батя с его нескончаемым потоком идей!

Так до самого вечера и провозились. То одно, то другой, с перерывом на обед.

А когда Свет уже спрятался в высоких облаках, внизу наконец появилась колонна. Человек сто, не меньше. И бодрые такие. Даже на ступенях шаг не сбавили. Оно, конечно, не странно, если у них тут много таких лестниц, то и народ привыкший должен быть.

Когда шествие преодолело половину подъёма, Макс отправил одного бойца за Батей. Он как на зло отлучился, приспичило несение службы проверить. В десятый раз за день…

Но похоже, опасаться было нечего. Делегацию возглавлял священник, а сразу за ним тяжело ковылял тучный воин в явно дорогих доспехах. Обещанное высокое начальство пожаловало. Ещё и уверенные какие, черти! Остановились прямо перед пушкой.

А дальше произошло необъяснимое… Священнослужитель безошибочно, как ему казалось, определил с кем нужно разговаривать и обратился к латнику с шикарными усами:

— Бригаден фюрер Зергиус? Гутен абенд! Боюсь Вас огорчить, но в услугах бродячих бандитов мы не нуждаемся!

Глава 17

После такого, казалось бы, громкого, если не триумфального, заявления, священнослужитель уверенно шагнул к баррикаде. Однако, путь ему преградил другой воин. Тоже усатый, но в более серьёзной броне, ещё и с кольчугой!

— И вам доброго вечера, уважаемый хер. — при этом, вряд ли Батя вкладывал в обращение его региональное значени.

Вперёд сразу вышел и тучный латник, прикрыв церковника своими могучими телесами. Тяжело дыша, он всё же нашёл в себе силы состроить донельзя серьёзное лицо и всем своим видом изобразить угрозу. Ну понятно, телохранитель. Сторожевой пёс отрабатывает косточку.

Но капитан чёрной бригады не был бы таковым, если бы не нашёлся чем ответить и на это.

Старый волчара приветственно кивнул, улыбнулся, затянулся дымом из трубки… А затем медленно достал её изо рта и поместил руку над запальным отверстием пушки.

Жест, увы, был замечен лишь толстяком. Его щёки едва дрогнули, он вернул доброжелательную улыбку и кивнул оппоненту. Надо отдать должное самообладанию воина, беспокойство было заметно только по глазам.

— Здравствуйте. — молвил он глубоким басом с хрипотцой, совершенно неуместной для его сложения.

— И Вам не хворать, уважа…

Но тот не дал договорить. На миг зажмурился и всплеснул рукой, выражая нетерпение. Да только к чему именно?

— Райнер. Можете просто Райнер.

Представляясь он извлёк откуда-то белый платочек с кружевным кантиком и расправил его несколькими взмахами. Манерными такими, аки девица. Нарочито медленными… И протёр лоб.

Этот жест, в свою очередь, вряд ли понял кто-то, кроме главаря наёмников. Батя дёрнул бровью, мол — ясно-понятно, и вернул трубку в зубы.

— Гер Зергиус, если не ошибаюсь? — продолжил Райнер, — Мы лишь хотели понять, что за странная пристань свершилась с нашей фатерлянд. Надолго ли? И всё ли в порядке с нашими людьми.

Чем дольше святоша позади толстяка слушал его учтивый тон, тем кардинальнее менялся цвет его физиономии. Макс стоял рядом и прекрасно это видел. По боевой привычке, парень старался контролировать именно чужое командование. Руки, само-собой, держал на поясе. Вроде и просто подбоченился, но на деле — укрыл ладонями рукояти пистолетов. И был готов их применить по наиболее важным целям.

— Не ошибаетесь. А ребята Ваши, так вон они — живые и здоровые. Сидят, чаи гоняют. И вообще, именно по причине здоровья и благополучия вашего народа мы сюда и прибыли. А пристань — так то да, долго ещё.

— Вот как?! И то, и другое, и третье — это зер гут!

— Райнер, я же сказал, что не нужны нам… — попытался перебить любезности святоша, но толстяк не принял спор, а лишь уверенно направился вглубь смотровой площадки:

— Очень даже нужны, гер Фридрих!

А дальше, между двумя представителями власти, кем бы они небыли, завязался ожесточённый спор на местном диалекте. Из всего их диалога были ясны разве что позиции сторон. И, кажется, всё закончилось лишь после напоминания воина церковнику о фактическом нахождении в окружении.

Наконец, одержав победу в дебатах, Райнер вернулся к Бате с неоднозначным вопросом:

— И всё же, когда точно у вас пристань заканчивается? Неделя, две? А может три? — в голосе сквозила плохо-прикрытая надежда.

— Военная тайна. — ответил старый лис и тут же не менее многозначительно добавил, — Но не скоро! Так что если супостат донимает — успеем ему кровушки попортить.

— О! Зер гут! Зер гут, гер Зергиус!

— Шайзе! — сплюнул святоша и, развернувшись на одних каблуках, а они у него были не маленькие, засеменил прочь. Может и быстрее бы пошёл, да только ряса мешала…

Впрочем, далеко не утопал. Остался с толпой пришедшего ополчения. Ещё и в сторонке так встал, мол не с ними, да руки на груди скрестил. Ух! Недовольная морда! Аки твоя девица обиженная!

Далее состоялись переговоры между старшими воеводами обеих сторон. Благо шериф, а это оказался именно он, хорошо владел общепринятым, а проскакивающие словечки на местном диалекте носили скорее связующий характер.

— И шо? Таки много копчёных к вам сюда прилетело?

Толстячок сперва не понял вопроса. Его лицо скукожилось и глазки стали совсем поросячьими. Но потом до него дошла игра слов, и он хохотнул. Да так резко, что аж хрюкнул! При этом, блестящая от пота кожа затряслась и на щеках, и на лбу, и, кажется, даже на пухленьких ладошках.

С какой стороны не посмотри — настоящий высокопоставленный чиновник! Статью — мощен, культурой блещет, да и умом бесспорно остёр!

— А бездна их знает, сколько. Они нам не докладывают. Десять-пятнадцать, может больше.

— Кораблей? — Райнер от такого предположения лишь горько усмехнулся. Тогда Батя предположил менее оптимистичный вариант, — Рот?

— Тысяч, дорогой. Тысяч. Но я же говорю — может и больше. Суда несколько раз прилетали.

— Да мать их! Откуда столько?!

— Откуда-откуда… Все внутренние орбиты, нижняя часть серединных плоскостей и мало ли, что там ещё ниже у них есть.

Наступила долгая пауза.

Батя как мог изображал всем своим видом тяжёлый мыслительный процесс. То кусал губы, то нервно стучал пальцами по доспеху, даже откровенно покачал головой. Короче, набивал себе цену.

Жиртрест же оказался непрошибаем. Просто стоял с безучастным лицом и тупо моргал своими заплывшими глазёнками. Словно бы вообще не имел отношения ни к обороне родного острова, ни к деловым переговорам с залётными вояками. Которые, по логике вещей, всеми силами нужно было разворачивать в нужное русло. Равно как и клинки всего этого воинства.

Не преуспев в этюде под названием «прозрачный намёк» Батя тяжело вздохнул:

— Ситуация не простая. Риски слишком велики… — промямлил он себе в усы и добавил, — Я с офицерским составом обсужу и продолжим беседу через пару минут.

— Йа натюрлих, майн фройнд, битте! — внезапно оживился Райнер, как будто только и ждал, когда собеседник прекратит паясничать. Затем сложил руки за спиной (на сколько это позволяла его могучая фигура) и отвернулся, мол, прогуляюсь пока в неопределённом направлении.

Командир наёмников же, оперативно собрал прямых подчинённых. Кого рукой поманил, а кому и головой мотнул. Дважды никого приглашать не пришлось, сказался целый день нудного ожидания. Поспешил даже обычно хладнокровный Кен.

— В общем, хлопцы, дело ясное, что дело тёмное… — многозначительно начал Батя.

Первым подал голос Лайонел:

— Чем же этот пирожочек так умудрился тебя озадачить?

— Ага, размечтался! Калач он тёртый, а не пирожочек.

— С хренов ли? Ох, пардон! В смысле — с херов ли?

— А ты доспехи его видал?

— Ну, дорогущие. — Лай замялся, оглянувшись на толстяка. — Явно под заказ ковались. Такие размеры в оружейных лавках точно не водятся.

— Да при чём тут это? Пластины противопульные видел?

— Ну?

— Баранки гну, бестолочь! — продолжил сдобную тему Батя.

— Я тоже приметил. — поддержал Кен. — Две штуки новые, остальные — давно на кирасе.

— Вот именно. И вся броня в царапинах. А кое-где, видно, что кузнец вмятины правил.

— Ой, всё! Вечно вы с этой вашей военщиной…

Макс украдкой рассматривал воина. Но никак не мог понять, к чему так приклепались старшие. Тыльная часть кирасы была гладенькой и отполированной до блеска. Однако стоило шерифу как-бы невзначай оглянуться, и сразу стали видны все дефекты фронтальных элементов.

Да уж! Знавала эта броня приключения… Наручи сплошь изрублены, набедренники исколоты, а нагрудник, и вовсе — мозаика из новых и старых стальных плит!

— Короче, сейчас предупредим Джоя и пойдём вместе с ними. — Батя мотнул головой на шерифа. — Этот говорит, что пустынников больше десяти тысяч и вроде как настроен нас принять. На месте посмотрим и обговорим условия. Почётные и, само-собой, выгодные. Я сомневаюсь, что такое огромное войско можно нормально обеспечить и вооружить. Но вы чтобы не вздумали рот на эту тему раскрывать. Ясно? Будем напирать на объём и сложность работы.

Наёмники понимающе закивали.

— Господин Райнер!

Услышав своё имя, толстячок забавно встрепенулся и поспешил к пришельцам:

— Йа, йа! — на каждом шагу все его неисчислимые подбородки вздрагивали и тряслись. Кажется, что даже веки над глазами подрагивали. Ух! Мощен!

— В общем, уважаемый… Мы тут посовещались и решили, что прежде чем соглашаться — нужно ознакомиться с фронтом, так сказать, работы.

— О, конечно! В таком случае имею честь приглашать Вас в нашу столицу! — и многозначительно добавил на пол тона тише, — А пока, побудьте нашими дорогими гостями. Ужин — за счёт казны ополчения.

— Вот и добренько!

* * *

Время было уже к ночи, так что сильно не задерживались. Даджою объяснили всё в двух словах, а он и не против, лишь плечами пожал и зевнул. Скорее всего, после ухода товарищей — оставит за себя сержантов и спать завалится, всё-таки он двое суток на стене проторчал.

Врата крепости закрыли, предварительно вернув пушку внутрь. Не тащиться же в неведомые дали с таким грузом. Да и свою функцию она благополучно выполнила.

Батя предупредил сержантов, чтобы были готовы к чему угодно. А личный состав приказал расставить так, чтобы провожатые не сумели нанести внезапный удар и не устроили окружения. Даже какой-никакой головной дозор организовал. Естественно — тайно, просто одно отделение в какой-то момент обогнало всех идущих на пол сотни шагов.

Ну и ещё настоятельно напутствовал, чтобы командиры следили за настроениями. Нытиков пригрозил выгнать из бригады с голой задницей и пустыми руками. Ведь, судя по всему, идти было далеко. А коли прилетели неисчислимые сонмы вражин сокрушать — значит надо держать марку.

Сам же не преминул уточнить у шерифа, далеко ли топать?

— О! Часа за три-четыре дойдём.

— А чего ж тогда мы вас так долго ждали? — удивился наёмник.

— Так то пока поняли, что к чему, пока людей собрали, пока… — Райнер оглянулся по сторонам, выискивая священнослужителя. — Пока с этими погрызлись. Тьфу!

Плевок хоть и был красноречив, но получился через чур манерным. Батя, забывшись иной раз, и внутрь шлема смачнее харкал. Конечно же, ни расстоянием, ни паршивой организацией наёмник огорчён не был. Последнее лишь открывало больший простор для предстоящей работы и, соответственно, торга. Зато внутренняя грызня с участием фанатиков не воодушевляла. Подковёрные баталии — не то место, где зарабатывают солдаты удачи.

* * *

Шествие началось с бесконечно-долгого спуска по лестнице вдоль стены. Свет к тому моменту уже поднялся высоко в небеса, поэтому теней от идущих почти не было. Макс обратил на это внимание и сразу вспомнил детские страшилки о восставших мертвецах. Якобы, призраки не отбрасывают тени.

Неужели все они обречены? Дядька Сергий, Кен… А он сам?

Нет, всё же под ногами и чуть назад тень была. Хоть и едва заметная. Интересно, а что от него прежнего осталось здесь и теперь? Чуть больше года прошло. Но что осталось от сельского мальчишки? Сына и брата, соседского непоседы…

Сокрытый забралом, юноша не постеснялся усмехнуться собственным мыслям. Всё равно никто не заметит. Хоть бы и заплачет… Это дома было бы стыдно перед друзьями. А ведь некоторые из них уже переженились бы. У кого-то и первый ребёнок мог родиться. А он, тем временем, успел стать мужчиной совсем в другом понимании вопроса.

А ещё, его знакомые всю жизнь читали бы своим детям и внукам сказки про доблестных воинов и благородных авантюристов.

Бездна! Знали бы правду…

Макс посмотрел в сторону от стены. Даже теперь, когда позади была большая часть лестницы — вид открывался на невероятные просторы. Пожалуй, примерно столько было видно со стен их крепости, когда она приставала к равнинным или лесным твердыням. Но в тот миг это была всего лишь нижняя часть одной из огороженных секций Шварцштайна. И эта часть могла посоперничать площадью со всем его родным островом.

Так или иначе спуск занял, наверное, треть часа. Управились бы и быстрее, но ходьбу тормозили вынужденные меры предосторожности, организованные Батей. Мало ли кто из местных был предан церкви и мог попытаться обломать прибытие третьей силы. Хотя, похоже, дураков не нашлось. Ну или может веруны просто не успели раздать приказы своим прихлебателям?

Сразу после последних ступеней путь перешёл на самый настоящий мощёный тракт. И это несмотря на то, что все поселения, виденные с высоты, были всего лишь хуторами и деревнями.

Для кого такая роскошь, как каменная дорога? Ещё и широкая такая, шагов десять, не меньше. А кругом сами только поля да посадки, огороженные стенами.

Когда проходили первое на пути село — повстречали местных. Старики, бабьё и детвора выходили поглазеть на пришельцев. Люди — такие же как везде. Макс про себя отметил их большую схожесть с жителями Стиллролла, чем с его родиной или даже с первыми островками этой же плоскости. Кстати, там селяне сильно напомнили ему собственных, ныне почивших в бездне, соседей. Только говор немного отличался.

Проводить колонну вышел и местный староста. Он перекинулся парой слов с шерифом и понятливо закивал. Чуть поклонился и святоше, но тот словно бы и не заметил выказанного уважения.

Идти всё время пришлось в гору. Наклон был едва заметен глазу, но ощутим ногами.

Очень скоро среди бойцов бригады стали раздаваться частые вздохи и тяжёлая одышка. Не помогли ни тренировки, ни хорошее питание, ни экономия сил в последние дни. Зато сопровождающим местным хоть бы хны! Эти то привыкли, учитывая особенность рельефа их тверди.

Спустя чуть больше часа, позади остались три небольших посёлка и бесконечные поля. И вот, после очередной лесополосы, показалась стена. Кажется, не менее высокая чем та, с которой довелось спускаться. И даже ворота имелись! Вот только их исполинские створки были закрыты. Несмотря на это обстоятельство, Райнер повёл гостей именно к ним. Откроют, что ли? Вот так честь!

Но нет, шиш! Рядом с брамой обнаружилась ещё одна лестница. Из-за чёрного камня она была неотличима от глади самой стены, к которой примыкали. Свет попросту не отражался должным образом. А ведь так и бойницы можно попрятать! Наверняка древние зодчие и этим озаботились в незапамятные времена.

Первые же стоны личного состава, сержанты оборвали звонкими подзатыльниками по шлемам. Приказ командира — закон! Никаких соплей! Надо — значит поднимутся.

Батя тоже не дурак, подумал о подчинённых. Чуть замедлился и начал ездить Райнеру по ушам. То и дело оба воина оглядывались на пройденную дистанцию, и шериф тыкал куда-то пальцем. Кажется, объяснял про местное население или значение деревень. А может и ещё что-то, вроде принципов обороны. Зная старого наёмника, это было более вероятным.

Ктстати, надо отдать должное шерифу. Несмотря на собственный вес и тяжесть лат, он не выказал ни намёка на усталость. Знай себе — пот со лба вытирает кружевным платочком, но и всё на том.

На верху лестницы колонна прошла через пост ополчения, типа уже виденного. Затем ещё около полукилометра перемещались по самой стене. Открывшийся вид ничего нового не принёс. Только сёла чуть крупнее были. Затем был следующий спуск и всё заново.

Стемнело уже при втором подъёме. Воинство к тому моменту еле переставляло ноги, в отличии от местных. По всей видимости, им к такому было не привыкать. Небольшую заминку для розжига факелов солдаты использовали для отдыха. Кто-то даже усесться на ступени не постеснялся, но слабака быстро привели в вертикальное положение и взбодрили живительным пинком.

С каждой следующей секцией наклон земли становился всё более заметным. Но и сама огороженная площадь уменьшалась. При спуске на третье «кольцо» показались первые города. По крайней мере, поселения выглядели таковыми благодаря освещению в окнах. Некоторые постройки были двух и трёхэтажными.

Ожидаемо, факельное шествие вызвало интерес у горожан. Подивиться вышла целая толпа и, как во всех предыдущих случаях — ни одного мужика.

В строю кто-то заикнулся, что неплохо бы в трактир заглянуть, но не договорил. На половине фразы его предложение оборвалось звонкой затрещиной. Мелкий инцидент несколько поднял настроение уставших бойцов. Ночь стала немножечко веселее.

Тоже самое случилось и в предпоследней секции. Но там люди выглядели благополучнее своих окраинных соседей и вели себя не в пример сдержаннее. А ещё начали попадаться мужчины. Немного и все в явно добротных одеждах. Откупились от призыва? Или важные чиновники, от которых за пределами строя пользы больше? Это не важно. Важно то, что эти богатеи смотрели на воинов без пренебрежения. А на некоторых лицах читалось то ли облегчение, то ли надежда.

Подъём на последнюю пятую стену выдался труднее всего. Сил придавали разве что предвкушение вида на монументальную столицу и скорый отдых. А ещё, для гостей наверняка накроют достойный стол!

Увы, полюбоваться не удалось. В отличии от пройденных территорий, в центре острова соблюдалась светомаскировка. Лишь в паре мест мерцали тусклые огоньки.

— Затушить все факелы, кроме первого! — скомандовал Райнер.

— К чему такие предосторожности, уважаемый? Нормально же шли.

— Так надо! Бедави рядом, а значит ночью в соседних с ними областях весь огонь тушиться. Это моё решение, покуда я — милиц фюрер и несу известную ответственность! — шериф снова протёр лоб, как будто ему с трудом далась эта тирада. На этот раз из-под его шлема поднялось облачко пара.

Однако, Батя не удовлетворился таким ответом:

— Да как в соседней?! Мы же пять областей прошли!

— Вы прошли пять. А они — четыре. — только и молвил Райнер.

Глава 18

Оставшийся путь до города прошёл в гнетущей тишине. Солдаты прониклись необходимыми мерами маскировки, кажется даже дышать тише стали. И это несмотря на то, что Шварцштайн и прилегающая к нему область расположились на крутом склоне.

Батя же не на шутку напрягся. Не то, чтобы он испугался успеха пустынников, но пища для размышлений внезапно поменяла вкус. Сильно смущал потенциал войска вторженцев. Вот как? Как можно было пройти четыре ряда стометровых стен? Какими техническими средствами нужно для этого обладать? Да хоть будь там не десять, а целых сто тысяч воинов! Не на плечи же друг другу становиться, чтобы на такую верхотуру залезть!

Так в тишине до самого места ночлега и прошли. Командир воинства даже не запоминал все ступенчатые улицы и повороты, которые пришлось преодолеть по пути к месту ночлега. Райнер тоже не отвлекал. Этот чертяка вообще странным оказался. То болтал без умолку, то глазёнками своими хитрыми стрелял.

И ни хрена они не поросячьи у него. Блестят что у твоего волка!

Предоставленные условия и удобства тоже не сумели отвлечь от тяжёлых дум. А ведь было чему удивиться! Жилой корпус, в котором до утра разместили бригаду, изнутри подозрительно напоминал архитектуру Стиллролла. Вроде кто-то из местных сопровождающих и про купальню в подвале обмолвился. Жаль только никаких кроватей, спать предстояло прямо на полу. Но и это не беда, материал то всё тот же — чёрный камень.

Пока Батя находился в прострации, инициативу на себя взял Кеншин. На всякий случай он отказался от предоставления ужина и завтрака на следующий день. Благо в вещмешках у всех был запас всякого сушёного провианта из расчёта на трое суток.

Также степняк озаботился часовыми. Расставил людей у нескольких окон, на входе и на лестницах, ну и смены им подобрал. Вторую половину ночи предоставил исключительно сержантам, как наиболее ответственной части контингента. А то мало ли!

Это ещё повезло, что окна только на фасаде и с одного торца. Скорее всего, здание было административным. Может даже школой. Весь внутренний объём занимали большие залы и лишь пара маленьких комнатушек. Ну и ещё сортир на пять гнёзд. Обещанная купальня нашлась в подвале. Но, в отличии от Стиллролла, вода в ней была еле тёплой.

Райнер пообещал, что гостей никто не побеспокоит и что он явится с первым Светом для начала делового разговора.

* * *

Толстячок не соврал. До самого утра ничего не произошло. Но едва ли наёмники продрали глаза, как их засыпали докладами о наблюдателях.

Улицу по третьему разу мели какие-то мальчишки оборванцы. Мимо них туда-сюда всё время ходили одни и те же люди. Ещё и лавка старьевщика через дорогу открылась подозрительно рано. Хозяин протирал и без того чистую витрину, а сам таращился испод крошечных очочков.

И всё это происходило без явной спешки, что уже само по себе странно, как для раннего часа и холодины.

Командир воспринял новости спокойно. Оно и дураку было ясно, что с них глаз не спустят. А вот Кеншин от чего-то скрипел зубами. Похоже, его раздражала безалаберность, с которой власти столицы подошли к слежке.

— Шо друже, думал в контрразведку сыграть, да весь азарт обломали?

— Это тут не причём. Если они и оборону своих стен так организовали, то нам скоро не до игр будет. О, шериф идёт! — Кен поспешно захлопнул забрало.

Отреагировал в своём духе и Лайонел:

— Мужчины, подъём! Заправиться! Ремешки на броне утянуть! И шагом марш умываться по десять человек! Чтобы у всех были чистые моськи и руки, чай не в деревню попали.

Завидев в дверях компанию новых знакомых, Райнер махнул им рукой. Но уже в следующий миг, он замахнулся на мальчишку с метлой и что-то зло крякнул. Оборванцев как ветром сдуло! Один из примелькавшихся прохожих тоже ускорил шаг, да и старьевщик исчез из-за стекла.

— Гутен моргэн!

— И Вам не хворать.

— Если дорогие геррен готовы — приглашаю вас в квартиру островной милиции.

— Десять минут, уважаемый. Люди только проснулись, приводят себя в порядок. — Батя подмигнул Лаю, мол «пойди подгони их». — А далеко тут?

— Соседний квартал. — шериф игру в разговор принял охотно и понятливо улыбнулся. — Как спалось?

— Да так… — многозначительно протянул старый лис, оглянувшись по сторонам.

— Да. Именно так. — вздохнул Райнер и нахмурился. Кажется, мешки под его глазами со вчера стали ещё больше.

— А Вы, я смотрю не очень? Небось, всю ночь Свету молились?

— О, йа! До самого утра места себе не находил.

Обмен прозрачными намёками закончился солидарными плевками на мостовую.

Неужто и впрямь всё так плохо с этими фанатиками? Впрочем, этот вопрос ещё предстояло выяснить. И был он не менее актуальным, нежели внезапные таланты пустынников в осадном искусстве…

Спустя обозначенное время бригада выстроилась в стройную колонну и зашагала по улицам. Шли постоянно вверх, а на каждом повороте приходилось преодолевать по несколько довольно высоких ступеней. Город только просыпался, поэтому прохожих повстречалось мало. Но и без инцидентов не обошлось.

Одна «удачливая» хозяйка вышла из дома аккурат, когда мимо проходил взвод «69». Бедняжка взвизгнула и поспешила укрыться под спасительной сенью. Ещё в одном месте навстречу колонне вышел патруль стражников с копьями. Мужики остолбенели, обнаружив перед собой вооружённую до зубов громаду. Вроде и с начальником, а вроде и чужаки!

С очередного перекрёстка открылся вид на гору, что в центре острова. Собственно, к ней и свернули.

Что сказать… То, что это не природное образование — сомнений не осталось: склоны почти вертикальные, никакого рельефа, лишь местами какая-то куцая растительность виднелась. И та, непонятно как закрепилась. А ещё, из-за тени, столб выглядел практически чёрными. Неужто — тот самый материал?

Если дело действительно обстояло так, то древним можно уверено ставить известный диагноз. Огромные фортификации по всему архипелагу, проклятые катакомбы, плотоядный пояс… Всё поддавалось хоть какому-то объяснению. Но ЭТО! Зачем? Вот зачем возводить башню, буквально теряющуюся в облаках?!

У подножия этого столба маячила сфера одного из куполов. Вначале она попросту не воспринималась взглядом как что-то значительное. Но по мере приближения — росла позади городской застройки словно яйцо. Постройка однозначно исполинская! Поначалу даже не удавалось понять её истинный размер.

Но вот улица вывела воинскую процессию на некое плато. Тогда-то и стало ясно, что купол способен накрыть собой иную деревню. Причём, не самую маленькую. Его поверхность тускло блестела. По мере приближения стала понятна и природа блеска. Вся структура состояла из огромных шестиугольных сегментов. И почти все они были стеклянными! Просто сильно загрязнёнными, запылёнными. Лишь немногие из них оказались явным новоделом — непонятными заплатками из досок и листов, кажется, ржавого железа.

Нужно ли говорить, что дома в сердце столицы были исключительно особняками с приличными дворами? И это несмотря на традиционный для Архипелага недостаток свободного пространства. А вот активности не было буквально никакой. Лишь в одном месте какой-то лакей подметал двор. И то, скорее от скуки, чем по реальной необходимости или приказу.

Сама же твердыня Шварцштайна была явно в несколько раз меньше, чем та, на которой наёмники в бытность маленьким отрядом забрели в поселение варваров. Хотя, кто ещё варвар, учитывая культ светопоклонников?

Поглощённый глубокими думами, Макс не заметил, как шествие накрыла густая тень купола. Внутренний квартал, на удивление, отличался скромностью. Ни тебе богатства красок, ни резных беседок, ни садов…

— Это административный центр нашей фатерлянд. — объявил Райнер и указал на совсем уж обшарпанный длинный корпус. — Нам туда.

Здание оказалось казармой стражи. А давеча — штаб-квартирой островной милиции. Или же — инсель фольксштурм, как объявил шериф.

Название, конечно красивое, но суть та же самая, что и везде — вооружённые кто-чем крестьяне да горожане. Тут же обнаружились и яркие представители сего формирования — дневальные у входа: один с бородой до пупа и с рукавами до середины бёдер, а второй — мелкий и тощий, что твоя сопля. По сравнению с последним, даже вверенное ему копьё выглядело неподъёмным бревном…

Короче, всё ясно.

Внутреннее убранство казармы и кабинета Райнера тоже шиком не отличались. Похоже, что на страже серьёзно экономили. Но хотя бы было чисто. А полы так и вовсе сияли как знамо что у синьора Рима.

— Нус! Хвастайтесь! — предложил Батя, плюхнувшись на стул.

Шериф же садиться за письменный стол не спешил. Выглянул в окно, куда-то поверх крыш домов, и закрыл ставни.

— Ну да… В самую пору жаловаться. — его голос заметно прибавил хрипотцы.

Далее речь пошла о тех, кому действительно было чем похвастаться. А именно — о бедуинах. Начало истории стандартное. Прилетели на таком количестве кораблей, что даже Свет затмили. Высадку провели на одном из крайних сегментов. Наверное, приземлились бы и дальше, да вот незадача, твердыня имела собственную ось вращения. Из-за этого даже несколько бортов потеряли. Начали снижение слишком близко к стене и разбились об неё. Ну или правильнее сказать — стена их разбила.

Вторженцы не стали тратить время на первые встреченные сёла. Вместо этого, они предприняли марш-бросок ко всем смежным воротам. Как результат — за первый день было потеряно четыре области пятого круга и три области четвёртого. Стража сообразила закрыть ворота только с появлением пожаров в поселениях, когда сомнений в неладном уже не оставалось.

Райнер снова оглянулся на окно и перешёл на шёпот:

— А епископ наш против был. Мол надо эвакуировать все дёрфер. Ну, деревни, то есть. И такую бучу поднял… Короче, пришлось на следующий день срочно соседние области выводить, но через стены. Врата открывать побоялись. Так в одном месте пустынники полезли. В крестьян переоделись и пошли целой толпой по лестнице!

Батя сразу представил себе чернокожих местных фермеров:

— Ага, а вы их конечно по лицам не определили?

— Куда там, Зергиус? Они самых светлых вперед отправили. Ещё и бороды остригли! Демонен!

Шериф в сердцах стукнул по столу кулаком. Все аж дёрнулись, а Лай с перепугу даже столешницу погладил… Хотя, чего это он? Не лакированная ведь, да и сама мебель простецкая как пять медяков и явно старючая к тому же.

Всё же силён этот жирдяй. Дерево аж захрустело.

Короче говоря, ополченцы просрали (как любил выражаться Батя) чуть ли не четверть твердыни. Ни упомянутая оборона, ни все последующие — не спасли Шварцштайн от продвижения войск оккупантов. Им удалось дойти чуть ли не до самого сердца укреплённой территории!

И не просто укреплённой, а хорошо укреплённой!

Как рассказал шериф — пустынников ждали многочисленные заставы, баррикады на лестницах и усиленные наряды на надвратных постройках. Были приняты все меры до которых только додумались.

Поначалу вроде и помогло. Враг изобретательности не демонстрировал и пытался прорываться в лоб. Там-то Райнер выбоины на латах и получил. А за одно и добрых две тысячи ополченцев угробил.

Но вторженцы научились на собственном опыте и стали занимать ключевые узлы по ночам. То бишь — предприняли наиболее неожиданную для Архипелага тактику. В темноте не то, что противника не видать, но и прицел собственного ружья не разглядишь!

Да только всё равно не понятно, как эти выродки стражу перебили и ополченцев передушили… На соседних позиция ни стрельбы, ни гвалта не слышали.

— Короче, дома ночевать не приходится и сплю в доспехах. А недавно ещё и горожане жаловаться начали, мол какая-то сволота в капюшонах по крышам гасает…

— О! — Батя оживился. — Кстати, о сволоте в капюшонах. Как у вас нынче к выходцам из Циндао относятся?

— В смысле? — такая смена темы сбила шерифа с толку.

Дабы прояснить вопрос, Кеншин в одно движение откинул забрало шлема. Но, к счастью, его разрез глаз нисколько не смутил Райнера.

— Я понял. Нормально относятся. У нас орды не было. Насколько я знаю, степнячая империя осады не жаловала. Нам про ту войну только из сказок да баллад известно. Даже в школах толком не рассказывают.

— Ну вот и добренько! Так что там про крыши?

— А… Думаю — разведчики или диверсанты. Хотя, может и чудится народу. У страха то глаза велики. Но я на всякий случай наблюдателей расставил.

Батя брезгливо поморщился такому решению. Ополченцы, которых он уже видел, не создавали впечатления бдительных часовых. Впрочем, это и к лучшему. Будь иначе, и своего хлеба наёмники не ели бы.

— Ладно! Господин шериф, оно конечно на словах всё хорошо, но давайте по существу. Покажите хотя бы карту. Где и какие у вас укрепрайоны и маршруты патрулей? Сколько людей под ружьём и чем они обеспечены? Знать расположение сил противника тоже не помешает.

— О-о-о! Зергиус! Вот это подход! Вот это по делу! — Райнер отодвинулся от стола и принялся возиться с боковой застёжкой панциря. Учитывая могучую стать, ему это удавалось с заметным трудом… Но ещё сложнее оказалось вытащить испод брони прямоугольный кожаный футляр для документов размером с книгу.

И как только он ходить с ним умудрялся?! Однако, у наёмников предосторожность вызвала восхищение.

На стол легла целая стопка карт — твердыни и каждой области в отдельности. На общей схеме значилось множество цветных обозначений. Далее были разоблачены списки мобилизации, расписания дежурных смен, офицеров и ответственных за участки обороны. И всё завизировано разными должностными лицами — от мелких кладовщиков, до целого правителя острова!

— Вольдемар — это ваш король?

— Упаси бездна… — прошипел Райнер. — Это бургомистр столицы. Начальник, но не король. Да и сейчас я должен быть главным, а не он.

Батя нахмурился:

— Должен?

— Ну как… Официально я и есть, у нас ведь военное положение.

— А формально?

— Церковь. — односложно ответил шериф, после чего наступила тяжёлая тишина. Обе стороны сверлили друг друга подозрительными взглядами. И никто не рисковала развить тему подчинения светопоклонникам. Хозяин и так рисковал, открыв чужакам все расклады, а те пока что не до конца понимали его отношения к метрополии. Вроде и не симпатизирует верунам, но мало ли.

Плохо только то, что к военной документации имел доступ кто-то кроме воеводы. И вот как раз он вполне мог оказаться ярым приспешником церковников. Опыт, как-бы, намекал на немалую того вероятность. Но об этом позже…

— Не суть! — делано отмахнулся Батя. — Давайте с картой разбираться.

— О, йа! Вот, смотрите, битте. Тут…

Далее речь зашла о значении отметок на плане обороны. Макс с интересом всматривался в разноцветный план. Как и любой юноша его возраста, он живо интересовался как красивыми рисунками, так и военным делом, вместе с кучей подобающих терминов. Командир с Кеном тоже проявили любопытство, но у них оно было скорее профессиональное, если не шкурное.

А вот Лай откровенно ковырялся в носу и старался незаметно вытереть козявку о ножку стула. Для него могли представлять важность другие сведения. Например, дислокация борделя и винных лавок, трудовые посты куртизанок и график работы трактиров. Ну и может ещё поимённый список местных вдовушек. Желательно зажиточных!

* * *

Разбор полётов со всеми уточнениями и объяснениями занял без малого пол дня.

Уже ближе к полудню в кабинет постучался один из сержантов и попросил разрешения употребить носимый паёк. Батя «дозволил», а за одно и не упустил «нагоду» продемонстрировать власть. Напомнил бойцу о недопущении разбредания личного состава по городу и пригрозил всеми карами бездны за пьянство.

— Ну вот в общем-то и всё. Что скажете, Зергиус? — закончил вводную Шериф.

— Да что-что… — Батя облизнул усы, — Об оплате договоримся, а потом уже и скажу, что.

В голосе старого наёмника звучал неприкрытый оптимизм. То ли с его точки зрения всё действительно было так элементарно, то ли это он пытался воодушевить нанимателя к торгу… Кто ж этого хитреца разберёт? Но свою роль это сыграло.

— Сколько? — по-деловому серьёзно вопросил Райнер.

— Один серебряный за солдата, два за сержанта и пять за офицера. Это за сутки службы, если что. Расчёт в начале каждого дня мне в руки.

— Сдурел? — совершенно просто и без официоза уточнил шериф и несколько изменил арифметику, — Столько же, но в неделю и по рукам.

— Сам ты сдурел. — наёмник откинулся на спинку стула, демонстрируя тем самым, что всё же готов продолжить торг.

И вновь воцарилась тишина. Впрочем, недолгая. Профессиональное чутьё подсказало Бате, что клиенту деваться всё равно некуда:

— У меня почти триста бойцов, а ты мне предлагаешь десятитысячную армию разнести.

— А ополчение?! Оно ведь под твоё командование перейдёт!

— Во-о-от… А теперь скажи мне, сколько стоят инструкторы и офицеры способные превратить сброд с вилами в организованную армию? Ну или, на худой конец, во сколько ты оцениваешь будущее всей Светлой метрополии Шварцштайна?

Наживка сработала! И речь даже не о судьбе владений твердыни. При упоминании церковной власти шериф не таясь скривился. Да что там скривился! Он за малым не сплюнул прямо на стол. К сожалению, на ситуацию это не повлияло:

— Фольксштурму столько не выделяют. Придётся у городского казначейства спрашивать.

Однако, неприятный поворот…

— Ладно. — Батя нахмурился и закусил губы. — Вот и спроси, но по-умному. Пока война будет идти — такие условия как сам озвучил. А если победим, будет пересчёт оплаты по нашим условиям. Но чур грамоту официальную подпишем. Шо б со всеми обставынами и неустойками. У нас как раз этот… Образованный фетишист есть!

Лайонел аж закашлялся:

— Кхе! Кхм. Юрист, папаш, юрист у нас есть.

— А я так и сказал! Юрист.

— Юрист так юрист. Но сначала я бургомистру доложусь, что когда вы нам победу принесёте, то…

— Ну вот и добренько! — перебил Батя. — Но не «когда», а именно «если». Так и скажи своему начальству, дорогой. Будем ждать решения в той хатынке, шо вы нам выделили. Только не дольше дня, а то паёк закончится.

— Не волнуйся гер Зергиус, сегодня же поговорю. Только ближе к вечеру. Бургомистр с епископом в дальние регионы пошли, людей успокаивать.

На том и порешали.

* * *

Остаток дня чёрная бригада провела в томительном ожидании.

Батю не покидало опасение, что церковь может всё перегадить. Мысленно, он уже смирился с предложенными условиями. А на самый худой конец был готов и за трофеи поработать. Но, в любом случае, шериф не выглядел бедняком, да и про финансирование ополчения говорил. На этом тоже можно сыграть.

— Чо думаешь, папаш? — на крылечке к Бате присоединился Лайонел.

— А бездна их разберёт. Пьеса Терра дель Пани, акт второй: новый главный лиходей, юморески с бранью, фигляры с аферами и подковёрные батальные сцены. Вот шо я думаю.

— Какой ты словоблуд! Кстати, а куда Кен с Максом запропастились?

— Отсыпаются перед ночью…

* * *

Свет в небесах больше часа как погас, когда наконец явились Райнер с бургомистром. Но, увы, скорого разрешения вопроса не последовало.

Градоправитель выслушал краткое изложение переговоров и задал несколько вопросов, касающихся снабжения. Как и любого клерка, в первую очередь его интересовала бухгалтерия, а не все вот эти военные термины. Для таких как он, перед цифрой пасует даже угроза вторжения.

Невольно вспомнился покойный Ренато. Тоже неуверенный и взбалмошный, когда речь заходила о расходах ресурсов твердыни. И даже такой же округлый и щекастый. Разводят их где-то такими, что ли?! Хотя, скорее не разводят, а откармливают. Или правильнее сказать — прикармливают?

— Я всё понял гер Зергиус. Мне лично условия подходят, но доложен буду обсудить всё с духовенством.

— Да вас захватят, пока вы наобсуждаетесь и надокладываетесь друг-дружке! — не выдержал наёмник.

— Ничего не могу поделать, таков порядок. Но не переживайте, это просто формальность. Уверен, уже утром Вы сможете приступить к работе. И ещё кое-что… — Вольдемар замялся как стесняющийся ребёнок, — А правда, что у вас настоящий юрист имеется?!

— Конечно! С первым Светом пошлю в крепость за ним, чтобы к завтраку уже над грамотой трудиться начал.

— О! Ну тогда не смею больше беспокоить, Вам вставать рано. Гуте нахт, гер Зергиус!

— Ага, и Вам того же, уважаемый.

Раскланявшись, чиновники утопали восвояси. А вот Батя так и остался на пороге. Несмотря на холод, он решил покурить на улице. Несколько всполохов сорвались с кресала в люльку. Да только что-то наёмник перестарался. Вместо того, чтобы начать тлеть, табак натурально вспыхнул.

В ту же секунду на крыше дома напротив дрогнули две тени.

— О! А вот и акробаты подоспели. Какое ж представление без них?

Старый лис подмигнул Лаю и накрыл трубку рукавицей.

Глава 19. Сволота в капюшонах I

Вопреки приказу Бати, Кеншин с Максом почти не спали. Так, по паре часов может… Остальное время они готовили снаряжение и следили за улицей через щели в ставнях. Прежде чем сунуться ночью наружу, следовало узнать расположение всех наблюдателей.

Вообще, сомнений в принадлежности упомянутой «сволоты в капюшонах» не было. Как пить дать, послушники церкви. И цель их тоже проста — следить за милицией, чтобы сдать врагу расположение постов и маршруты патрулей.

А может и для пробравшихся хашашинов шпионят. Но об этом варианте думать не хотелось. Если вражеские диверсанты сумели наладить агентурную сеть из местных, то дело плохо.

Едва стемнело, двое разведчиков выскользнули на крышу. Труднее всего было обойти незнакомую улицу по дуге, чтобы засесть через дорогу от расположения бригады. Мешали как сорванцы фанатиков, шныряющие по переулкам, так и ступенчатая архитектура. Чуть в сторону и сразу перепад на один-два этажа. Вниз не проблема, но вот если обратно, вверх на три метра карабкаться…

И слава бездне, что без доспехов пошли. Кольчуги подбалахонами попросту не ощущались после полных лат.

Начальной позицией выбрали ту самую лавку ростовщика. Едва затаились, всплыла новая проблема — холод. Зима уже началась, и погода портилась день ото дня. От бездействия пальцы мёрзли, изо ртов валил пар, да и присесть на черепицу особо не получалось. Хорошо ещё, что Кен это предусмотрел и наказал ученику поддеть два комплекта исподнего и обязательно стёганку. Движение это, конечно, сковывало, но и разведчики не на драку шли.

Очень скоро явились и объекты наблюдения. Благодаря тучной фигуре шерифа их без труда узнали в темноте, хоть вездесущий чёрный камень и мешал. Вот они остановились в тусклом свете двери. Последовал недолгий разговор с Батей. Лай тоже тут как тут.

Затем парочка удалилась, и командир дал условленный сигнал — зажёг огонёк.

Кен ткнул подмастерье в плечо и быстро пошёл по крышам. Как и предполагалось, оба чиновника проследовали в административный квартал.

Двумя трудностями на пути были переходы через улицы и патрули городской стражи. Из-за первых приходилось быстро спускаться в кромешной темноте. А вторые просто отнимали время — пока поболтают, пока протопают мимо, пока поссать остановятся… Благо, что тишиной не отличались. Бряцание оружием и снаряжением служило отличным предупреждением.

В принципе, могли бы и не бояться, но черепица раз за разом предательски скрипела! В том же Стиллролле крыши сохранились ещё с древности, с кучей сплошных плит, воздуховодов и вентиляционных коммуникаций. Ходить по ним было сплошным удовольствием.

И хоть чиновники шли не спеша, преследовать их оказалось труднее ожидаемого. Холодный воздух драл горло, а исподнее неприятно липло ко взмокшему телу. Когда наконец добрались до купола — наёмники прилично упарились.

Из-за поста у прохода — снова пришлось затаиться. А когда шериф с бургомистром удалились внутрь, Кен сыграл на самом известном людском пороке. Достал из кармана несколько медяков и швырнул их через улицу. Звон чудотворный сделал своё дело. Стражники переглянулись и пошли проверять ближайшую подворотню. Нужно будет Бате про это раздолбайство доложить…

Пока раздолбаи обогащались, за их спинами две тени беззвучно скользнули к сердцу твердыни. Ну или к одному из сердец, учитывая, что этих сфер было видно несколько.

Объекты наблюдения, тем временем, разделились. Райнер разведчикам интересен не был, так что слежка продолжилась только за Вольдемаром.

И то ли он что-то почувствовал, то ли опасался ещё кого-то, но вести себя стал заметно осторожнее. Наёмники так бы и налетели на бургомистра, если бы опять не забрались на крыши. Увидеть их самих мешала ночь и, опять-таки, чёрный материал почти всех построек.

Но мы немного отвлеклись…

Управленец преобразился. Даже во мраке было видно, что он перестал быть праздным пухляшом и стал каким-то дрожащим студнем. Раз за разом он выглядывал из-за угла, словно знал о хвосте. Только вот о каком именно?

Райнера со стражниками боится, что ли? Или бедуинских лазутчиков?

Второй вариант отпадал как несостоятельный. Даже если такие и были, то что мог им противопоставить безобидный толстячок? При нём даже оружия никакого не видать.

Значит, вопрос в своих! Интересно.

Убедившись в отсутствии кого бы то ни было, Вольдемар пошёл дальше. Да так припустил, что наёмникам пришлось окончательно слезать с верхотуры. Иначе попросту не успели бы со всеми этими подъёмами и спусками туда-сюда на каждом перекрёстке и повороте.

К городской администрации (ратхаус, как её обозвали местные) бургомистр не пошёл. Свернул в противоположную сторону. И как Вы думаете куда? Правильно! В район церковной администрации, в самом дальнем тупике под куполом.

Несмотря на всеобщую светомаскировку, тут горели уличные фонари. А ещё, сама улочка была значительно шире и чище остальных. Никаких тебе выбоин в мостовой, ни пыли или, не приведи Свет, засохшей грязи. Даже небольшая площадь в конце имелась.

Но, зная Светопоклонников, это всё — не странно. Странным было полное отсутствие стражи.

Теперь затаились уже разведчики. Ну просто не могло так быть, чтобы фанатики не выставляли своих наблюдателей. Или всё же могло?

Улочка хорошо просматривалась, и ни в тенях, ни в подворотнях не было ни души. К сожалению, крыши снизу было не проверить. Да и сквозь щели в ставнях заглянуть возможным не представлялось…

Но ведь лампадки в фонарях кто-то должен поддерживать?

Пока Кен обшаривал глазами улицу, Макс высматривал удобные пути отхода. Он пока что не научился взбираться по вертикальным стенам как наставник, так что всерьёз опасался, что придётся удирать просто по прямой. Но в этом плане проблем не предвиделось. Между домами и корпусами было множество переулков. Плёвая задача для сноровистого беглеца.

За то сумел озадачить бургомистр. Он постучался в здание на противоположной стороне площади. Да не просто, а хитро как-то, что сходу и не запомнишь. Под полусферой раздалась гулкая трель, а спустя почти минуту дверь отворилась.

Ну всё, теперь можно и не прятаться! Ведь если скрытые наблюдатели и есть, то точно уже заметили «сволоту в капюшонах».

Придерживаясь наименее освещённых мест, наёмники рванули к нужному дому. Местного диалекта ни один из них не знал, так что табличку на стене прочесть не сумели. Но, судя по расположению и по убранству — это резиденция какой-нибудь церковной шишки.

Изнутри донесся женский голос, тон официальный и строгий. Ни слова, увы разобрать не удалось, слишком уж мощная дверь. Бургомистр, судя по голосу, проблеял нечто неуверенное и затем заскрипели ступени.

— Живо на карниз. — прошипел Кен и подставил ученику руки, чтобы подсадить.

До того момента, Макс и не подозревал о существовании карниза. Попросту — не обратил внимания. Вот он — профессионализм военного! Ну или разведчика. Или кем там Кеншина воспитывал его клан.

А ещё, профессионализм был в том, что степняк играючи взобрался на отвесную стену… Как оказалось, он имел хитрую приблуду на ладонях — некое подобие когтей. Ими за щели в кирпичах и цеплялся. Ну и демон!

Выступ на уровне второго этажа был не широким, так что дальше продвигаться пришлось приставным шагом. Встав наугад между двумя ближайшими окнами, наёмники прислушались. Из-за крайнего от угла раздался стук и снова заговорила строгая женщина:

— Гер Фридрих! Гер Вольдемар биттет вашей аудиенц!

— Йа, йа, Марта, пускай войдёт. — прозвучал пренебрежительный ответ почти на общепринятом наречии.

— Г-г-гер Фридрих… — начал было бургомистр, но его перебил тот же властный голос:

— Избавь меня от своего блеянья, Вольдемар. Докладывай.

Далее последовал сухой рапорт. Сухой, скорее всего, не считая портков докладчика:

— Этот дикке Райнер твёрдо настроен договориться с ауслендер. Юнд аух зи хабен свой собственный юрист. Якобы, образованный. Хохшульбильдунг! За ним пошлют сразу на рассвете, чтобы составить официэль контракт в первой половине дня.

— Тише! Прекрати тараторить. На рассвете говоришь? Вот и замени перед рассветом один блокпост. Только прошу тебя, подальше от столицы, незачем пугать стрельбой и шумом уважаемых бюргер! Вот, гляди на карту. Вчера мы прошли тут, тут и тут. Ну и вот тут зашли в город. Других путей они не знают, так что не ошибёшься…

Как же ошибался уважаемый епископ Фридрих! Ведь Райнер все карты гостям показал! И даже если бургомистр об этом знал, но рот раскрыть не рискнул. Ну или попросту не додумался. Ведь в самом-то деле, зачем чужаку выдумывать себе новые дороги?

Естественно незачем!

Конечно, только если двое из них прямо в ту секунду не находились в каких-то паре метров от беседующих чинуш…

Тем временем церковник продолжал науськивать:

— Но смотри мне, в портки не наклади как обычно! Гонца ты пропустишь, а вот когда обратно будут идти, ты тревогу подними. Мол — бедави пожаловали! Да только не сразу, а в последний момент, чтобы фольксштурм не сразу разобрался, что к чему. Чтобы оно как-бы ошибка получилось. Ферштейн? Юриста цу тотен!

— О, йа-йа, майн гер!

— Куда ты намылился?! Погоди.

И тут-то епископ совершил вторую ошибку. И ещё не известно, какая из них более фатальная.

Скрипнули половицы, зазвенели ключи на перевязи, несколько раз что-то клацнуло и щёлкнуло и… Зазвенели монеты!

— Твоё гельд за этот месяц. С премией наперёд!

Что такое это самое «гельд» Макс догадался без труда. Подсказка всплыла из старых сказок про пиратов и разбойников. А шаговая доступность добычи буквально оглушила его. Кену пришлось несколько раз дёрнуть ученика за рукав, чтобы привлечь внимание.

— Идём. — шепнул степняк.

Обогнув здание по карнизу, наёмники как можно тише спустились в переулок. Дальше непонятная спешка! Да такая, что все предосторожности свелись к выглядыванию из-за углов. И пяти минут не минуло, как снова пришлось лезть на крышу.

В этот раз — на штаб фольксштурма.

Найдя вход на чердак, Кеншин начал инструктаж:

— Помнишь в какой кабинет мы заходили? Вот сейчас спустишься, только тихонько, под ноги смотри на чердаке, и иди к Райнеру. Если на месте его не будет — попытайся определить где он. Ну там… К ругани прислушайся или может он храпеть уже будет. Ему с таким сложением положено…

— Почему я? — перебил Макс. Ему идея не нравилась. Дурная затея, при военном положении тайком пробираться к командиру одной из сторон.

— Во-первых, я степняк. То бишь явно чужак. Во-вторых, эм… — Кен растерялся, в поисках аргумента, но всё же нашёл, что сморозить, — У тебя волосы светлее, чем у меня. А тут вон, все светлые, что пшено.

— Да нихрена, Кен, какие волосы?! Ты же лысый!

— Не ругайся!

— Почему это?

— Потому что некрасиво. — с укоризной пригрозил наёмник и развил тему дальше, — Извинишься за вторжение, объяснишь, что нужен официальный пропуск, чтобы все блокпосты пройти. До утра не терпится и всё такое…

Парень только глазами и хлопал. Были за его плечами уже серьёзные дела, но теперь это совсем уж лихо! Но с другой стороны — оказанное доверие польстило. Да и куда деваться от наставника? Отлупит ещё потом.

Пожав плечами, Макс потянулся к ручке двери.

— Куда?! — прошипел Кеншин. — Уваги сними! Балахон! Балахон и маску долой!

* * *

Пройти чердак и спуститься вниз труда не составило. Макс проявлял осторожность и сперва прощупывал каждую половицу. А перед лестницей ещё и прислушался. Затем, приоткрыв люк, осмотрелся. Подсказку к этому действию дали воспоминания об осторожности учителя, когда они в Тэрре вскрывали сейф священника.

Да. О да! Мысли о лёгкой наживе его не отпускали. Слишком уж явственен был заветный звон.

Второй этаж казармы представлял собой просто коридор с дверьми. Убедиться в отсутствии ополченцев или стражников труда не составило. Только вот, в какую именно дверь стучаться или вслушиваться, если шерифа не окажется на месте? Их тут с десяток, не поднимать же шум?

Однако, с собственным обнаружением Райнер справился и без сопливых!

Поначалу было тихо, но по мере продвижения по коридору становилось всё громче. Послышались скрипы, стуки и стоны. То мужские, то женские…

Будь Макс младше, то подумал бы что там борются! Но, к счастью, ему достало опыта понять истинный толк борьбы, происходящей в кабинете шерифа. Чиновник проводил время с женщиной.

И как прикажете к нему соваться за грамотой для блокпостов?!

Впрочем, по себе юноша знал, что такие дела долго не длятся. Подождёт.

Ну не мешать же людям, в самом-то деле?!

Как-то раз глуховатая бабушка Джулии вторглась, так сказать — в личное пространство внучки в неподходящий момент. Светить голой задницей перед старушкой оказалось не самым приятным номером в жизни Макса… В общем, он твёрдо решил, что не стоит прерывать сокровенный акт.

Увы, Райнер оказался тем ещё силачом!

Порядка трети часа пришлось слушать, как он любится с неизвестной, но явно темпераментной дамой. И какая там мебель только не страдала! В один момент это даже было похоже на скрип петель шкафа. Который, как раз, имелся в кабинете.

Когда именно всё закончилось Макс не заметил. Замечтался о доступных деньгах. Весьма опасная одержимость, учитывая обстоятельства.

Наконец, дверь распахнулась и в коридор выпорхнула пухленькая дама. К счастью она не придала значения торчащему в коридоре воину. Как никак — казарма!

Да и Макс сориентировался. Приветливо улыбнулся и кивнул. Хотя не воспримет ли она это, как панибратство и нарушение протокола?

Не восприняла. Тоже расплылась в улыбке при виде молоденького зольдате. И ни капли смущения тебе! Ух, бесстыжая, всё ж ведь слышно было! И «йа, йа!», и эти её «фантастиш!»…

А поскакала то как!

Дождавшись, пока женщина удалилась, парень постучался в кабинет шерифа.

— Не заперто! — раздалось изнутри.

Застать Райнера врасплох оказалось труднее, чем ожидалось. Он стоял в углу за присным шкафом и держал наготове пистолет.

— Разрешите, госпо… — Макс осёкся, когда собеседник вышел из укрытия абсолютно нагой.

Небрежно махнув вооружённой рукой, глава ополчения пригласил:

— Да заходи уже, малыш.

— Я не малыш. — твёрдо возразил наёмник, закрывая за собой дверь.

— Ага. Подстригись нормально и пушок брить начинай, тогда и не будешь малышом. Чем обязан?

— Меня прислали, чтобы взять бумагу для прохода через блокпосты на стенах.

Пока юноша объяснялся, Райнер уселся за свой стол прям как был — в чём мать родила, и присосался к кувшину. Однако, намаялся бедняга. А как же не намаяться, когда такую сочную барышню ублажил? Батя бы слюной от зависти захлебнулся.

Короче, мощен мужик! Причём, не только в этом самом смысле. Шериф хоть и был толстяком, но шею имел бычью, да и ручища вон какие крепкие. И росли, надо сказать, из широченных плеч. Излишний жир и выпирающее брюхо нисколько не обманывали взгляда.

А ещё были шрамы. Много шрамов…

— Будет тебе папир. Айн момент.

С сочинением документа Райнер умничать не стал. Всего одну строчку написал, расписался и шлёпнул печать. Скорее всего, именно она и была главным подтверждением официальности пропуска.

— Интересная кольчуга у тебя.

— Это чем же?

— Никогда не слышал, чтобы шнурки в кольца вплетали. Жарко поди?

— Летом — очень. — подтвердил парень, не став вдаваться в подробности о необходимости кожаных лент.

Коротко попрощавшись с нанимателем, Макс вернулся на крышу. Само-собой, предварительно удостоверившись, что Райнер не стал за ним следить.

— Отлично. Молодец. — похвалил Кен. — Я пошёл за Джоем, а ты возвращайся и Бате доложи обо всём. Только аккуратно не попадись никому и это… С крыш не падай.

— Понял.

И, спустя миг, степняк растворился в темноте. Вот он был, и вот — просто ночная тьма на его месте. И как только умудряется?!

* * *

Возвращение прошло без происшествий. Единственной трудностью стали стражники на выходе испод купола. Пришлось подождать, пока один отойдёт по нужде. Кое-какая мелочь у Макса имелась, но он справедливо побоялся, что во второй раз подряд служивые могут что-то заподозрить.

Уже в расположении бригады доложился Бате. У того возникли сомнения по поводу решения Кена шастать ночью по незнакомой местности. Да, карты они все видели и никакой сложности в ориентировании возникнуть не должно было. Но не приведи бездна — попасться местным оболтусам. А что как они неграмотными окажутся и пропуск не возымеет должного влияния?

Вся надежда была на то, что Кеншину удастся пройти незамеченным. А обратно там уже Джой как-нибудь поднажмёт своим авторитетом.

В награду за ночную прогулку, Макс был освобождён от дежурства и сразу отправился отдыхать. Увы, спокойно поспать не вышло. Мысли о лёгких деньгах не отпускали. А едва стоило сну подкатить, как сразу чудился звон монет или, и вовсе, мерещился заветный блеск…

Глава 20. Сволота в капюшонах II

— Йо! Подъём! — в бок ощутимо стукнули.

Венга. Вот же неугомонная!

— Чо? — недовольно выдавил парень, выглянув испод шкуры, которой укрывался. Глаза решительно не хотели разлипаться, ведь заснуть удалось только под утро.

— Ничо. Мы пришли.

— Поздравляю.

Вот и весь нехитрый диалог двух, по сути близких, друзей. Потом, правда, девушка сообщила, что Батя приказал всех будить. Но это было как бы, невзначай. На много больше, наёмницу интересовало расположение бани. К её сожалению, купель так только называлась, вода была едва ли тёплая.

Остальную банду Макс застал за обсуждением грядущего договора. Даджой кивнул и крепко пожал предплечье юноши.

— Ну как обычно, мужик! — разглагольствовал Батя. — Ты главное цены втридорога задери, а я потом сторгуюсь до половины. Ну и премию там какую-то, и компенсации, и енти твои, как их? Форс-мажоры! Во!

— Да погодите вы все! — отмахивался великан. — Дайте сначала на карты посмотреть и на расположение сторон. Может вообще — заложника брать придётся и валить по-быстрому.

— Какие заложники, братан?! Ченожопые в лоб прут, а местные — тоже стадо безголовое! Не могут свои преимущества использовать!

— А фанатиков ты куда денешь? — понизил голос Джой, но в итоге таки сдался давнему другу, — Ладно, посмотрим.

— Посмотрим. — согласился Батя и обратил внимание на Макса. — О! Встала, красна девица! Ну шо, сразу к Райнеру пойдём, али обождём пока сам припрётся?

Тут голос подал Кеншин:

— А толку к нему идти? Бургомистр нас на блокпостах ищет. Без него разве получится договор заключить?

— Заключить — может и нет. — хитро ухмыльнулся командир. — А вот сочинить точно сумеем!

По итогу импровизированного совещания дождались Венгу и стали выходить. Кстати, да, оба дежурных наёмника пришли в город по инициативе Даджоя. Что толку торчать с бойцами в крепости? Или, например, потом за ними ещё раз возвращаться? Короче, Кен как обычно закрыл донжон и ворота, и все дружно утопали в Шварцштайн. Ну а ночь помогла скрыть манипуляции с крюками и верёвками.

С собой прихватили и всякой всячины. Двустволку и патроны для Макса. Проклятый пояс и кость с металлической нашлёпкой, на случай если в городе найдётся антиквар или коллекционер. Кен приволок целый баул своего снаряжения. Ну и ещё немного провианта для бригады. А то мало ли, святоши со снабжением кинут…

Кстати, блокпосты миновали без задержек. На удивление, большинство ополченцев умели читать на местном диалекте. А кое-кто и на общепринятом сносно объяснялся. Как ты церковников грязью не поливай, а школы у них хорошо работают.

* * *

До штаба ополчения добрались без происшествий, но любопытства снова вызвали прилично. Горожане разевали рты, завидев самоходную гору стали. Ну всё, теперь точно слухов не обобраться!

Райнера застали в тяжёлых раздумьях. А завидев Макса, он и вовсе помрачнел. Наверное, дежурные уже доложили, что ни нарушителей, ни посетителей за ночь не объявлялось. На этом фоне, даже личность великана не вызвала интереса. Да и сотрясающая каштановой гривкой Венга обошлась без должного внимания.

На предложение Бати немедленно приступить к заключению договора, шериф развёл руками. Мол, действительно, чего тянуть?

Стулья решили не делить. Сели только Даджой с Батей. Остальные угрожающе рассредоточились по помещению.

Впрочем, к сему факту претензий озвучено не было. В отличии от количества появляющихся пунктов контракта. Первая часть документа осталась скромной, как и договаривались. Но вторая, с пересчётом оплаты после победы…

Это тебе и разная оплата за спокойные и не очень дни, и компенсации за раненных и убитых, и продолжение спонсирования вышедших из строя воинов по упразднённому ценнику.

А уж как по самолюбию воеводы ударило требование полного подчинения местных сил — командиру наёмников!

Но, к сожалению, аргументы городского законника никак не противостояли убеждениям прожжённых солдат удачи.

Скрип зубов и громкие вздохи стали обязательными атрибутами каждому условию грамоты. Ну а что поделать, коли враг у ворот? Да не у одних, а сразу у почти пол десятка!

В общем, долго ли, коротко ли, а договор составили аж на четырёх листах!!!

И чего там только не предусматривалось. От срочной всеобщей мобилизации населения, до тренировок этих новобранцев. А уж с обязательным снабжением как завернули…

Когда наконец все споры завершились, Райнер справедливо раздумывал, защищает он твердыню, или таки помогает её грабить? И самое главное, как это всё представить высокому начальству?! Которое, кстати, куда-то исчезло спозаранку.

Но, как говорится, легки на помине.

Дверь распахнулась так резко, что вояки аж схватились за оружие. Игнорируя угрозу, в кабинет вошёл епископ, а за ним — взмыленный бургомистр.

Не дожидаясь приглашения от хозяина, церковник отодвинул свободный стул подальше от Даджоя и вольготно плюхнулся. При этом, не забыв закинуть ногу на ногу под рясой.

Вольдемар вёл себя менее дерзко и остался на ногах, хотя ещё одно место было.

— И Вам гутен таг, дорогие геррен. Вы как раз вовремя. На контракте нужны визы от представителя власти и, конечно же, метрополии. — кажется, шериф специально подчеркнул обособленность церкви от правительства.

Фридрих брезгливо, одними лишь пальцами, взял бумаги и принялся вчитываться. Просмотренные листы он демонстративно отбрасывал обратно на стол. И всё это — ни произнося ни слова. От такого поведения Райнер побагровел прямо на глазах.

Удивил товарищей и Даджой. Обычно спокойный и терпеливый, он громко дышал, широко раздувая ноздри. А уж как плотоядно он смотрел на святошу… Иной воин обмочился бы под таким взглядом.

Но этот гад оказался крепким орешком. Встретившись глазами с исполином — даже попытался изобразить расслабленность.

Дойдя до второй части договора, епископ усмехнулся. Его порадовали слова «если удастся одержать победу». По всей видимости, именно их он и искал, потому что далее ознакомление пошло куда быстрее.

Закончив, он наконец молвил строгим, практически менторским, тоном:

— Райнер. Прежде чем всё зайдёт слишком далеко, я хочу убедиться, что ты знаешь, с кем договариваешься. — и достал из рукава рясы свёрнутый пергамент. Ещё через миг на столе был разложен потрёпанный плакат о розыске преступника.

Увидев собственный портрет, Батя не растерялся и совершенно спокойно прокомментировал:

— Был молод, горяч. С кем не бывает? Годы прошли, теперь всё иначе. Но Вы не подумайте, уважаемый хер, я каюсь, конечно же.

От последней фразы Венга прыснула сквозь зубы.

Удостоив «бабу в штанах» презрительного взгляда, епископ присмотрелся к объявлению.

Рисунок действительно изображал наёмника совсем молодым. Причёска тоже другая — обритая голова с оставленным длинным чубом, свисающим на висок.

— Господа! — пять медяков решил вставить и Даджой. — В юриспруденции существует такое понятие, как срок давности преступления. По его истечении никакие правовые последствия не претворяются в исполнение. Кроме того, афиша явно неместная, а награда назначена совсем уж смешная. Что такое пять золотых монет?

Макс вспомнил как банда проверяла его самого на вшивость и ему подсунули другой плакат. Там говорилось о вознаграждении в целую тысячу золотых! Ещё и драконов каких-то. Это как же надо было накуролесить в Циндао?!

— Я учту, гер Фридрих. — кивнул Райнер и подвинул чернильницу по столу.

Больше козырей у святоши не нашлось, и он поставил свою резолюцию на последнем листе контракта. Физиономию при этом скорчил такую, что бедный бургомистр аж сглотнул. Он подписывался дрожащей рукой. Ну ясно. Кто-то получит по шее.

Последнюю и самую размашистую подпись поставил шериф.

— Ну и? Что дальше, гер Зергиус? Напугаете бедави собственной репутацией, и они разбегутся? — издевательски вопросил епископ.

Батя пропустил подкол мимо ушей и обратился к главе фольксштурма:

— Попрошу карту острова на стол! Такс… Я правильно понял, что вот эти башни, врата и стены находятся под контролем неприятеля? — получив утвердительный кивок, наёмник окончательно добил священника, — Значит здесь, здесь и вот здесь мы просто подорвём куртины.

— Шайзэ! С меня хватит! — Фридрих чуть не опрокинул свой стул, когда вскочил. — Райнер, вся ответственность на тебе!

Только когда сладкая парочка удалилась и даже затихли их шаги на лестнице, шериф уточнил внезапно изменившимся тоном:

— Гер Зергиус, Вы это серьёзно?

— Конечно он серьёзно. — вместо командира ответил Лайонел. — А потом ещё и лес вам тут спалим.

— Зачем лес?!

— А просто так. Привычка у нас такая. Если с работой не ладится — устраиваем пожары. — длинноволосый наёмник облокотился локтями на колени и спрятал лицо в ладонях, давая понять, что действительно не шутит.

— Лай! Ты шо такое мелешь, дурачина?! Не волнуйся, не тронем мы никакой лес! — но не успел воевода успокоиться, как глаза Бати вспыхнули, — Хотя нет, погоди! Точно же ведь! Надо лес сжечь!

— Всё. У старого совсем чердак потёк. — брякнула и Венга.

— Да тьфу на вас, засранцы! — разговор бесповоротно утратил весь официоз.

— Но зачем вам нужен наш лес?!

Переведя дыхание, Батя принялся объяснять:

— Нам незачем! И вам теперь тоже. Всё равно пустынники не пропустят. И вот как раз им он очень нужен! На носу зима, готовить им надо, греться тоже надо. Ещё и воду кипятить надо, чтобы дизентерия не вспыхнула. Да-да! А ты что думал? Для такого войска, эпидемия — это плёвое дело. Поэтому, пока сухо и пока не выпал снег, нужно сжечь всё топливо в захваченных областях!

— А ведь и правда! — Райнер просиял. Да и наёмники тоже несколько подобрались. Идея действительно выглядела здраво. — Но куртины… Их то на что взрывать?!

— Создание труднопроходимого участка! — как по военному трактату отрапортовал старый вояка. — И обустроить баррикады с огневыми позициям на краях проломов. А чтобы совсем неповадно было — чеснока там рассыпать. Ну или там не знаю… Ой! Да хоть досок со вбитыми гвоздями набросать!

— При чём тут чеснок? Они ж пустынники, а не упыри.

— Кен, есть с собой?

На просьбу Бати, степняк достал из поясной сумки пачку каких-то хитро-сложенных железных прутиков. Отделил один и положил на стол. По сути — два согнутых гвоздя, сваренных между собой в точках изгибов. И как не переверни, а одно остриё всегда вверх смотреть будет.

— И чем оно нам поможет?

— Наступи, узнаешь.

— А-а-а… — дошло наконец до шерифа. — Твою, мать! Слушай, слушай, Зергиус! А если ведро таких из катапульты метнуть? Да ещё и ночью!

— Без проблем. А машинка, то есть?

— Кхе-кхм… Осмелюсь напомнить, что во времена былых войн за такое в плен не брали. — перебил Даджой. — Да и как вы их собирать потом будете?

— Ой! Нашёл проблему, гер мастер юрист. Детворе по медяку за штуку пообещать, так они к обеду всю твердыню перекопают. Ещё и на две лопаты в глубину!

Ну раз так, хозяин — барин! Великан пожал своими широченными плечами.

Дальше обсуждение зашло о количестве пороха и о производственных способностях кузнецов и мастеровых. С железом вышел затык, но и это быстро порешали. Зря, что ли, чёрная бригада котлы с кораблей пустынников снимала?

Тут же вспомнили и о мешках воздушных шаров. Эту инициативу проявил уже Кеншин. Он предложил наделать зимних маскхалатов, если конфликт затянется.

— Само-собой всё это не бесплатно… — начал было Батя, однако нарвался на округлившиеся глаза нанимателя. И так ведь условия грабительские! — Ты не подумай, друже, цена бросовая будет. У нас этого добра навалом.

— Прям навалом?

— Ну-у-у… Порядка трёх десятков кораблей разобрали. — преувеличение, конечно, имело место быть, но не сказать, чтобы сильное. — И это ещё не считая тех, что мы затрофеить не сумели.

— Разморадёрить, ты имел ввиду? Всё, всё, понял! — Райнер демонстративно поднял руки, поняв собственную оплошность.

В общем, всё было ясно обеим сторонам и, одновременно, хорошо и для тех и для других. Переговоры продлились ещё совсем недолго. Воевода обещал начать всеобщую мобилизацию, собрать порох для сапёрных работы и, в случае чего, сообщить о любых решениях метрополии.

Батя, в свою очередь, дал слово, что предпримет все возможные меры для уничтожения бедуинов. И именно так! О победе или об изгнании вторженцев речь даже не шла.

Только уничтожение!

* * *

Обратно в расположение воинство проследовало в приподнятом настроении. Лай даже отдал команду своим «красавчикам» затянуть песню. Нужно ли говорить, что подхватила её вся колонна?

Нет, не нужно. Добрый гумор, что твоя зараза, распространилось от командования к солдатам. В умах и сердцах, мужики тысячу раз сокрушили заклятого врага, пока прошли эти несколько кварталов.

Касательно пороха и катапульт — с Райнером договорились, что церковь будет получать информацию только по факту свершения поставок и передач. Или даже после использования. Ну а что до мобилизации — тут решили не хитрить. Потому что среди новобранцев точно будет предостаточно прихожан и скрывать что-либо бесполезно. Ещё и шпиков наверняка подошлют! Просто не могут не подослать.

Лишь бы без диверсий обошлось. Ведь наказывать военных преступников придётся по всей строгости. А это, в свою очередь, вызовет недовольство среди населения.

И только работу кузнецов решили возвести в ранг военной тайны. Риск слива велик, а бедуинам знать о железном снегопаде — незачем.

О начале действий договорились на следующий рассвет. С точки зрения Бати, так стукачи из фольксштурма попросту не успеют отреагировать. Ну и противнику тоже не надо давать лишнее время.

Ни бедуинам, ни светопоклонникам.

* * *

Остаток дня солдаты с сержантами откровенно скучали. Кто-то просился прогуляться по магазинам, несколько верующих внезапно захотели сходить в церковь, а во взводе Лайонела опять где-то раздобыли алкоголь.

Батя давить на дисциплину не стал, тем более, что со следующего дня расслабиться уже не получится. Но на будущее сделал в памяти зарубку — найти место для тренировок, чтобы Кен из бойцов дурь стравливал. Отпускать их шататься по городу тоже не стал.

Отобедав с подчинёнными, офицеры удалились в дальнее помещение. Следовало поделиться соображениями без лишних ушей. И заодно придумать, как нагадить пустынникам более активно, чем просто создавая препятствия. Всё-таки три сотни человек против огромного войска — та ещё головоломка. На островную милицию надежды не было аж никакой.

Первым слово взял Даджой и сходу испортил всем настроение:

— От епископа специями пахло.

Сколько стоят специи, и кто их обычно приносит на серединные плоскости знали все. Может, конечно, у святоши они из старых запасов были. Однако, учитывая обстоятельства, в это уже не верилось.

— Ни хрена не удивительно. Всё, млять, как обычно. — выразил общую мысль Батя. — Ты уверен, что именно от него, а не от Райнера или Вольдемара?

— Уверен. До их прихода не было запаха. А от бургомистра только потом несло. Видимо, с блокпоста спешил.

— Фу. — Венга скривилась и закрыла нижнюю часть лица волосами.

— А может его того… Чик-чик? Ну, чисто на опережение, пока он какой-нибудь подставы не учинил? — предложил было Лайонел, но Кен отверг идею как несостоятельную:

— Толку не будет. Я видел троих священников на улице. На место убитого назначат кого-то другого.

— Кроме того, мы станем первыми подозреваемыми. Так что отставить! Надо всего лишь не пропустить первый удар. А если ещё и за руку поймаем, то можно будет Райнера против церкви развернуть. Короче, по одному и без бойцов никуда не ходить! Ушки на макушке и глаза на затылке отрастить! На провокации не отвечать и обо всём подозрительном сразу докладывать! Вопросы, жалобы, предложения? Так, что ещё…

Батя обвёл подчинённых взглядом и остановился на Максе. Тот, сдвинув брови, смотрел куда-то в распахнутое окно.

— Господин адъютант.

Ноль реакции.

— Господин адъютант!

— А?

— Хорош ворон считать, воин! Шо я сейчас сказал?!

Тренировки с Кеном не прошли зря, во время них зевать было попросту опасно для жизни. Так что парень мигом сориентировался:

— Ну так, это. Никого не убивать и быть бдительными.

— Ага, бздительными! Как освоимся, обязательно купи латные рукавицы. Деньги хоть есть с собой?

— М-м-м… Есть.

— Ну вот и добренько. Всем проинструктировать сержантов и на сегодня можете отдыхать. Завтра подъём с рассветом.

* * *

Остаток дня прошёл без каких-либо значимых событий. Уже после ужина Макс приглядывал за Лайонелом, чтобы уличить момент, когда рядом с ним никого не будет. А дождавшись, обратился полушёпотом:

— Я у тебя ломик небольшой видел.

— Какой ещё ломик?

— Ну, такой… Загнутый с одной стороны, типа гвоздодёра. Ты его на каждую высадку в вещмешке носишь.

— А ну цыц! — Лай перепугано оглянулся по сторонам. Зачем бывший бандит таскает с собой такую вещь — и дураку понятно. — Что ты хочешь?

— Ломик. Ненадолго.

— Хорошо, дам. Только не вздумай кому-то ляпнуть.

Под «кем-то», он, скорее всего, имел ввиду Батю. Боится, что ли, что отчитает за мародёрство? Хотя нет, скорее, что заставит делиться добычей. Вот же, прощелыга! Причём, и тот, и другой.

Когда необходимый инструмент был получен, остался вопрос с маскировкой. Это Лайонелу не хватило мозгов побеспокоиться за младшего. А вот Кен наверняка начнёт задавать вопросы, когда увидит, как ученик облачается в балахон и напяливает маску.

В прочем, это не проблема. Макс решил идти мыться последним из всего командования и прихватить с собой вещмешок. Ну и немного задержаться…

Но Кеншин сам облегчил задачу. С наступлением ночи он стал куда-то собираться. И тоже «по рабочей» форме одежды. Хитрить не пришлось, и слава бездне! (использовать слово «солгать» по отношению к наставнику, категорически не хотелось).

— Мне с тобой идти? — несколько расстроено поинтересовался Макс.

— Нет. Я далеко, высоко и быстро. Ты не выдержишь мой темп. Кое-что проверить хочу. Отдыхай.

— Ясненько. — на этот раз огорчение пришлось уже изображать.

* * *

Когда Кеншин удалился на чердак, Макс на всякий случай выждал ещё с пол часа. Время потянулось неимоверно медленно.

На нервах принялся проверять обмотки на голенях шаровар и на предплечьях балахона. Всё-таки, впервые без присмотра всё это надевал. Повязку на нижней части лица тоже несколько раз перемотал. А ещё, казалось, что закреплённый на кольчуге лом, обязательно выпадет из-за пазухи в самый неподходящий момент. Или ещё чего-нибудь неприятного случиться.

Взяв себя в руки и успокоив дыхание, юный медвежатник выбрался на крышу.

В этот раз ни за кем гнаться не надо было. Так что Макс старался выбирать путь с наименьшими перепадами высоты и разницей этажей.

Он сразу перебрался на соседнюю улицу, так что и слежки церковных оборванцев тоже опасаться не приходилось.

Единственным, что смущало — был закон подлости. Его никто не отменял и от него никто не застрахован. Стражи или местных парень не боялся, от них он без труда сбежит. Но что, если Кен на самом деле ушёл не так уж и далеко? Объясняться потом придётся в спаррингах…

Так, крыша за крышей, переулок за переулком, Макс добрался до самого купола. Никто не помешал и ничего не приключилось. Он даже немного успокоился, увидев на посту тех же самых часовых. Мимо них проскользнул по проверенной схеме.

Вот и административный квартал!

По мере приближения к цели, ладони вспотели, а контролировать дыхание становилось всё труднее. Только бы не напороть ничего в горячке!

Чтобы исключить даже малейшую оплошность или прокол, пришлось замедлиться. А в виду освещённости церковной улицы, не стоило пренебрегать и предварительным наблюдением. Но, как и при первой вылазке, ни патрулей, ни прохожих до самой резиденции не повстречалось. Оно и к лучшему!

Прежде чем перебегать дорогу, парень всмотрелся в щели между ставнями. Освещение было только в паре помещений первого этажа. Вряд ли епископ так рано ложился спать. А значит он или внизу, или его вообще нет. Конечно, предпочтительнее второе.

Прикинув пути отхода и снова переведя дух, Макс преодолел последние десять метров!

На карниз забрался по углу здания. Там как специально имелось несколько выпирающих полос кладки. Не воспользоваться ими как лестницей — просто грех. Пара шагов вдоль фасада и началось самое трудное. Если ставни закрыты на нормальный замок, то придётся снимать их с петель.

Но нет, повезло! Там был обычный накидной крючок. Его удалось поддеть ножом с первого раза. Окно же и вовсе оказалось вертикально-сдвижным и не нуждалось ни в какой задвижке или шпингалете.

Макс уже начал поднимать нижнюю часть рамы, когда заметил боковым зрением движение. По карнизу из-за угла вышагнул Кеншин в своём облачении.

БЕЗДНА!

Чуть не обделался!

Проверять, значит пошёл?! Кое-что?! Знаем мы теперь, что ты проверять собирался! Тоже ведь тот звон слышал.

Но на полноценный испуг времени не хватило. Откуда-то с первого этажа донёсся приглушённый голос Фридриха:

— Марта, я буду через час. Нагрей ванну.

И сразу же щёлкнул дверной замок.

Макс как ошпаренный рванул внутрь через подоконник. Следом, прямо на него, влез и степняк. Нужно было успеть закрыть ставни, пока старый хрыч не вышел на улицу! Уже через секунду в кабинете воцарилась кромешная темень. Только потолок разрезала тонкая полоска Света, проникающего сквозь щель.

Это юный домушник тоже предусмотрел. Повозившись, вытащил из внутреннего кармана огрызок свечи и огниво. Чтобы ненароком не налететь на что-то и не нашуметь, зажигать решил прямо на полу.

Искра! Ещё искра! Ещё. Наконец, на фитиле появился огонёк. Увы, почти сразу пришлось его потушить. Из коридора послышался скрип половиц, и с каждым шагом он становился всё ближе.

Злоумышленники, не сговариваясь, бросились к двери. Благо она находилась у самого угла и, судя по петлям — раскрывалась внутрь.

Макс вжался в стену, как будто хотел её проломить. Кен встал к нему спиной и надавил ещё сильнее… Чтобы занимать меньше места, оба вытянулись на цыпочках. И вовремя! Уже в следующий миг скрипнула пружина дверной ручки.

Дверь открылась, и комната наполнилась ярким Светом.

Судя по лёгкости шага и густому шуршанию ткани, внутрь вошла женщина. Наверное, служанка Марта.

В следующие несколько минут, опять-таки — судя по звукам, она наводила порядок.

Всё это время сердце юноши билось всё чаще и чаще! Однако причиной тому были не азарт, не риск разоблачения и даже не возможная необходимость вырубить невинную домработницу.

…

К нему спиной прижимался не Кеншин!

С наставником они примерно одного роста, а этот человек упёрся макушкой ему в подбородок! Надо заметить — весьма опасное соседство. Словно почувствовав тревогу, неизвестный повернул голову.

Из прорези маски, на Макса уставились два узких глаза, обрамлённых пушистыми ресницами.

Глава 21

Пытка продолжалась минут пять…

И ещё неизвестно, что именно было самым мучительным. Близость провала акции? Теснота пространства за дверью? Недостаток дыхания (по причине необходимости соблюдать тишину и из-за всё той же проклятой тесноты)? Или буквально прожигающий взгляд незнакомца? Незнакомки?

А может, ещё и то, что в подреберье что-то недвусмысленно упёрлось. Как только извернуться сумела, шельма, чтобы нож приставить?!

И дай Свет, чтобы простой ножик, а не какой-нибудь стилет. Ведь против такой дряни — ни одна кольчуга не защитит!

Макс и сам попытался бы до ножа дотянуться, но боялся нашуметь. Мысленно, он уже представлял, как получит жгучий тычок в печень и в тот же миг вцепится в лицо степнячки. Может успеет ей глаза выдавить.

А там, глядишь, и Батя сумеет ситуацию в пользу отряда повернуть. Мол, наш боец пал как герой, при попытке обезвредить убийцу, пробравшуюся в резиденцию епископа. Ведь не сбежит же наощупь эта… Да кто она, мать её, такая?! Судя по облачению и разрезу глаз — точно разведчица из какого-нибудь клана с плоскостей Циндао.

Но какого демона бездны она тут забыла?!

Стоп! Он ведь и сам в этом самом балахоне. Как его там? Уваги, во! Может она тоже удивлена?

Пока наёмник ненавидел и проклинал всё и вся, Марта закончила и с чистой совестью вышла из кабинета.

И закрыла дверь.

Давление на грудь исчезло во мгновение ока. Парень даже испугаться не успел, когда тень пересекла линию Света, проникающую с улицы. Фух! Не прирезала. Ещё и сама поспешила дистанцию разорвать.

Когда шаги в коридоре стихли — повторились манипуляции со свечой.

Помещение вновь озарил тусклый огонёк. Незнакомка в специфическом одеянии стояла в паре шагов. В её руке блестело нечто наподобие длинного шила. Да уж. С таким и усилия прилагать не пришлось бы. Чик-тык, и всё, готов.

Тишину нарушил женский голос. Прозвучало что-то на мяукающе-сюсюкающем диалекте, но явно требовательное. Само-собой — непонятное.

Макс сориентировался молниеносно! Выпучил глаза и приложил указательный палец к маске. А чтобы уж точно дошло — метнул взгляд на дверь.

На миг она, а теперь было точно ясно, что это именно ОНА, расширила глаза и коротко кивнула.

Отлично, договорились не шуметь. Но что дальше? Наверное, нужно обозначить интересы?

Наёмник уверенно указал на металлический шкафчик в противоположном углу комнаты.

Девушка нахмурилась. Может, конечно и не девушка, а женщина, но Максу хотелось думать, что она именно молоденькая. Больно уж красивые у неё глаза. А затем, она продемонстрировала сложную тираду жестов, в конце которой ткнула пальцем на письменный стол. Там лежали какие-то бумаги.

Парень пожал плечами и, подняв свечу, направился к своей цели. Лишь бы не приклепалась.

Не приклепалась.

Каждый занялся удовлетворением собственных шкурных потребностей. Незнакомка бесшумно перелистывала кипу документов. Он корчил из себя великого специалиста, изучая сейф. И принюхивался к щелям, и пробовал давить на дверцу в разных местах, и со стороны посмотрел. А под конец, и в замочную скважину глянул. Что там вообще увидеть надо?!

В общем — повторял всё то, что Кеншин делал в храме Тэрры. Больно уж не хотелось выглядеть профаном… А ещё — дать повод думать, что не свой!

При всём этом, оба следили друг за другом одним глазком.

И, увы, ни один своего не добился.

Гер-вор не желал вытаскивать лом, а фрау-шпион, по всей видимости, не обнаружила искомого. А раз на столе ничего важного не было, значит оно точно находилось в железном убежище.

Тем хуже для вора.

Или, всё же, лучше? Если у неё есть отмычки, то ведь и шуметь не придётся.

Макс постучал по замку сейфа, развёл руками, мол нечем, и галантно уступил местодаме. Ох уж эти мужики, ни черта сами не могут!

Набор отмычек действительно нашёлся. Что правда, совсем не такой как у Кеншина. Всего три финтифлюшки, да ещё и явно не первой свежести. Ржавые, гнутые, царапанные… Уже одно их состояние намекало на малую вероятность успеха.

Так и случилось.

Девчонка буквально насиловала механизм. И так совала, и эдак. И скребла, и хрустела там чем-то. А на последок, ещё и крючком каким-то зацепилась так, что еле вытащила его…

Признав собственную несостоятельность в вопросе, она несколько секунд колебалась, а затем протянула Максу отмычки на раскрытой ладони. Мол, давай ты. При этом, миниатюрные пальчики в обрезанных перчатках предательски дрожали.

Бездна. Бездна! Что дальше?! Точно же ведь попадётся!

На выручку пришли воспоминания о работе наставника. Ну и юношеская фантазия и смекалка хулигана.

Парень расширил глаза и указал на главную ошибку: провёл пальцем по царапинам, оставленным на краях скважины. А набравшись смелости, ещё и у виска покрутил.

Типа, ты совсем дура?! Зачем такие следы оставила?! Хотя, что с тебя взять? Баба бестолковая…

Степнячка пренебрежение поняла, её рука мигом затвердела…

Пока не схлопотал этой самой ладошкой по кадыку, Макс поспешил исправиться. Немного повозившись — достал из-за пазухи лом!

Теперь уже глаза поползли на лоб у воровки. Ладно ещё царапины, но а как ты металл обратно ровнять будешь?

Дурак!

Тем не менее, наёмник был настроен серьёзно. Справедливо рассудив, что иных вариантов нет, девушка бросилась к шкафу. Необходимое нашлось сразу же — тулуп из овчины. Да только на фига он… А! Ясно! Материал плотный, если накинуть на сейф, то и звук тише будет!

Дальнейшие манипуляции продолжились под покровом шерстяного кожуха. И, кажется, сработало! Скрип практически не был слышен.

Увы, шума всё равно оказалось больше чем толку. Края над замком отогнулись, но сам механизм был нерушим, и дверца осталась на месте. Кузнецу премию!

Макс взял свечу и заглянул в образовавшуюся прореху. Есть! Замок держал лишь одну собачку, дальше никакие затворы не шли. А значит, можно просто отогнуть углы.

Так и поступили. Правда, пришлось поизворачиваться, когда прореха уже расширилась, но рука туда ещё не влезала. Никак не удавалось нормально упереть лом. Тогда девчонка предложила подложить под него книгу. И какую бы вы думали? Конечно же — святое писание Светопоклонников!

Впрочем, ни одного из участников тандема это не смутило.

Когда зазор расширилась достаточно, степнячка нырнула туда своей ручкой. Документы доставала спешно, не заботясь о целостности бумаги. Бегло изучала их содержимое и отбрасывала на пол. Всё не то!

Уличив момент, Макс поднёс свечу и заглянул внутрь. Небольшая резная шкатулка стояла в дальнем углу. Лишь бы без замка, потому что вытащить её точно не удастся. Просто не пролезет.

Изучение наощупь развеяло последние опасения. Крышка легко раскрылась, даже защёлки никакой не было. Ещё немного возни и изнутри донёсся звон. Пальцы приятно холодили заветные кругляши.

ДА!!!

Ларчик был полон до краёв! Только бы золото, только бы золото…

К сожалению, чудес не бывает. Из почти десятка первых монет лишь пара оказались золотыми. Остальное — серебро. Ну что ж, тоже неплохо.

Процесс выгребания денег много времени не занял. В результате, сверху, на тулупе, выросла небольшая горка монет.

Наёмник уже собирался сгрести добычу в небольшую сумку, как вдруг наткнулся на удивлённый взгляд.

Ну что ты так пялишься? Что? Делиться с тобой?

Ладно. Куда ж тебя денешь.

Разделив деньги поровну, Макс протянул одну жменю девушке. Хм… Может швырнуть их ей в лицо и сразу боковой в челюсть пробить? Ну чисто так, на всякий случай. А то мало ли, замочит ещё…

Хотя не. Ведь всё время спиной к ней торчал, уже сто раз пырнуть могла.

Колебания не укрылись от степнячки. Похоже, она и сама ожидала подвоха. Замерла как статуя.

Парень не стал допускать развития событий. Подмигнул и качнул рукой, мол, бери уже!

Деньги как ветром сдуло!

Не спуская глаз с единственной угрозы, шпионка распихивала монеты по многочисленным карманам своей робы. Умница! Звенеть меньше будет. А вот он — самый натуральный балбес. Маскировку напялил, лом прихватил, кошель повместительнее тоже не забыл. А то, что будет тарахтеть на весь Шварцштайн — не подумал!

Пришлось сматывать и складывать суму в несколько раз, да поплотнее.

Мудрить с уборкой места преступления тоже не стали. Только тулуп обратно в шкаф повесили. Зачем? Неизвестно.

Девушка выскользнула из окна первой. А когда на карниз выбрался Макс, то её уже и след простыл. А что как проследить попытается? Нужно будет немного задержаться и покараулить её на выходе из купола. Там то точно не скроется.

Так и поступил. Административный квартал покидал не проявляя никаких излишних предосторожностей. А когда минул зазевавшихся часовых — затаился на крыше. Но ни через несколько минут, ни через пол часа незнакомка не объявилась. Когда стали мёрзнуть пальцы — пришлось двигать дальше.

На всякий случай, возвращался совсем уж по большому крюку. В какой-то момент даже решил, что заблудился. Пришлось всматриваться в иссиня-чёрное небо, чтобы найти гору-столп. По ней и сориентировался.

По пути забрёл в небольшой сад на соседней улице. Земля в этой части твердыни была редкостью, поэтому идея выстрелила сама-собой. Деньги надо закопать! Подозревать в первую очередь будут пришельцев, а так — хотя бы улик не найдут. Ну а забрать ещё успеет.

Тайник оборудовал под слоем дёрна у клумбы с какими-то обрезанными цветами. Грунт, который пришлось выбрать — ссыпал в опустевший кошель. Потом избавится!

Никаких явных наблюдателей за расположением бригады тоже не нашёл. Кену то всё равно рассказывать придётся, а так хоть какую-то снисходительность за выходку получил бы. Но нет.

Хм… А может степнячка и сама спешила, чтобы доложить кому-то о неожиданной встрече? Ещё лучше! Не в прямом смысле, к сожалению.

На чердак и на второй этаж старался проникнуть бесшумно. Чтобы не потревожить дежурных. Хотя, если на часах стоял Джой, то он его за пол квартала должен был услышать. Однако, пронесло. Была смена Венги. Лишний раз говорить о её отношении к службе не приходится.

Разоблачение от маскировки прошло без лишних глаз. Ломик Лаю позже отдаст, не будить же? Ну и лёг Макс спать. Да только ни в одном глазу! В Свете лампадки, в каждой тени, мерещились глаза с пушистыми ресницами. Каждый скрип чудился именно с крыши, и вроде как — от шагов. А уж когда снаружи ветер подул и ставни грюкнули, чуть за оружие не схватился…

Так продолжалось, пока, к утру, наконец не явился Кен.

— Пообещай, что не будешь ругать. — шёпотом обратился Макс.

— Убью. — в своей обычной манере пошутил наставник.

С секунду помявшись, парень принял юмор и вкратце пересказал своё ночное приключение.

Настроение покидало Кеншина буквально с каждым словом. Глаза утратили блеск, а лицо побледнело как восковая маска.

Батя зашёл в комнату, чтобы отправить младшего в последний, утренний, наряд. Но тоже заметил изменение в обычно бесстрастной личине степняка.

— Млять! Шо вы опять натворили?!

— Макс новую подружку нашёл. — отшутился Кен.

— Ма-а-акс! — реакция Венги откуда-то из коридора не заставила себя долго ждать.

Очень быстро в помещении собрались и остальные наёмники. А вот спящих солдат бессовестно подняли и спровадили погулять на первом этаже.

— Опиши подробно, что у вас там было? — начал наставник.

— Да ничего у нас не было!

— Ты меня с Лаем то не путай, ладно?

— А чего сразу я?!

— Заткнись! — огрызнулся Батя. — Выкладывай давай. По порядку. И это, прям узкоглазая, да?

Тяжело вздохнув, юноша повёл рассказ, припоминая каждую мелочь, вплоть до шага. И удивление девчонки, и её интерес к документам, и про отмычки, и как она не справилась с ними, и предложила их ему.

— Второе или третье поколение. — с некоторым облегчением констатировал Кен и принялся объяснять несведущим сопартийцам:

— Если поставлена долговременная задача, то на острова нижних плоскостей забрасывают несколько мужчин и женщин. Их дети становятся вторым поколением, а дети их детей — третьим. И так, пока не исчезнет возможность избегать кровосмешения. Обучение ложится на плечи родителей. Как результат — его качество падает. Максу попалась куноити второго или третьего поколения. Иначе, я сильно сомневаюсь, что мы бы его ещё раз увидели. Оттуда же некомпетентность и состояние оборудования.

— Слышь, а сколько там бабла было?! — этот вопрос Батя задал явно неспроста.

— Кто про что, а мужик про баню. — покачал головой Лайонел и тут же сам уточнил, — Как ты там сказал? Куна… Куни… Симпатичная хоть?

— Куноити, а не то, как ты услышал. Макс, я надеюсь ты додумался деньги сюда не тащить?

— Да, спрятал по дороге. Там получилось по шесть золотых и по большой жмене серебра. Ну… Наверное, симпатичная. Глаза красивые.

Ответы юноши удовлетворили всех, кроме Венги. И только Джой не забывал о делах:

— Чеканка какая?

— Я не присматривался, но что увидел — всё как у пустынников.

Батя тяжело вздохнул:

— Значит будем воевать на два фронта. Ладно, как-нибудь разберёмся. Кен, что у тебя?

— Ну как обычно… Как-нибудь… — начал было Лай, но на него никто не обратил внимания. Заговорил степняк.

Выяснилось, что он ходил проверять остальные полусферы. Две из них укрывали бедняцкие кварталы. С трущобами, грязью, крысами и со всем остальным, чему полагается быть в подобных местах. Ещё под одной — наоборот, были сплошные двух-трёхэтажные особняки. Последнюю же, оккупировала церковь. Там находились собор, семинария, административные корпуса и большая площадь с изуродованной статуей.

— Я там нашего знакомого встретил. Епископа Фридриха. Решил проследить. — Кен снизил тон до полушёпота. — Он к самому богатому корпусу ходил. Там что-то вроде пансионата. Хотя особо заглянуть не получилось. Но то, что там самая верхушка обитает — это точно. Привратник его даже за калитку не пустил. Только записал в какой-то блокнот. Как же он сказал… Нахс или накст абенд, или как-то так.

— Следующий вечер. — перевёл Даджой.

— Значит опять пойдёте с Максом гулять сегодня. — констатировал Батя. — Ну а ещё шо интересного нашёл?

— Ничего особенного. Успел за ночь обойти весь центральный район по кругу. Проверил квартал, примыкающий к занятой пустынниками области. Там целое войско ополченцев торчит, так что особо не углублялся, чтобы не рисковать. Кстати, с той стороны склон прям очень крутой. Подкинь Райнеру идею об эшелонированной обороне. Так, что ещё… А! Пару здоровенных колодцев на площадях видел. Типа тех, что на башне, с которой у нас пристань.

Пока наёмники слушали доклад, небо снаружи посветлело. С первого этажа прибежал дежурный боец и доложил, что к расположению приближается целая толпа. Это что ещё такое? Не мог же епископ поднять гвалт, не посоветовавшись с высшим руководством?! Хотя, учитывая выходку Макса, всё возможно.

Но нет. Оказалось, что это шериф.

— Гутен морган, Зергиус! — радушно приветствовал толстячок.

— И тебе не хворать! Смотрю, готовы к труду и обороне? — пожимая руку, Батя кивнул на носилки с бочками у сопровождающих Райнера людей.

— Конечно, дорогой! — воевода понизил тон. — Значит так, пороху для подрыва я выделил почти тонну…

Договорить не удалось, старый наёмник чуть слюной не захлебнулся:

— С ума сошёл?! Куда столько? Мы же не твердыню на куски разнести собираемся. Да и стрелять потом ты как будешь? А гранаты чем набивать?

— Да нормально всё. У нас селитряницы по всему острову уже много лет работают.

— А инструмент взял?

— И инструмент, и мешки для земли, и первую мобилизацию для инженерных работ провёл. Вооружил их правда пока только луками и арбалетами. Но твои ребята прикроют если что?

— А шо там, пустынники совсем близко? Я по твоим картам так и не понял.

— Я тебе по ходу дела другие карты покажу. Только тщ-щ-щ! Бедави стоят постами в четырёх местах на поперечных стенах в паре сотен метров от наших заслонов. Да и по лестницам полезть могут.

— Ясно, понял. А вёдра у твоего воинства есть? — задал неожиданный вопрос Батя.

— Найдём. Много надо?

— Пять штук хватит.

— А зачем?

— Короче это, мне тут одна идея в голову пришла… Ты ток не смейся, ладно? Прикажи своим ополченцам по пути набрать содержимого из выгребных ям.

На такое, Кен с Джоем в один голос матюкнулись, а Лай захохотал как убогий…

Глава 22

Гигант и степняк произвели странный финансовый расчёт с Лайонелом.

Оказалось, что у них было пари. Последний поставил пять золотых против одного, что Батя обязательно придумает «ещё какое-нибудь дерьмо». И попал в самую, что ни на есть, точку!

Уже на ходу, командир объяснил необходимость в отходах:

— Пускай лучники стелы в них макают перед выстрелом.

— Фу! Зергиус! Ты решил не только победить бедави, но ещё и унизить их? — шериф манерно прикрыл нос платочком.

— Инфекция, Райнер, инфекция! Малейшая царапина и здравствуй столбняк!

— Тю! Так то ещё попасть надо, да защиту пробить… Ты же понимаешь, что я гражданских вооружал? Половина из них — впервые оружие в руки взяли. Дай бездна, чтобы хоть один из роты в цель попал.

— А больше и не надо. Когда пустынники разберутся, чем по ним бьют — начнут от стрел как от огня шарахаться.

— Свои арбалеты не дам! — запротестовал откуда-то сзади Кеншин. А ещё, кажется, раздались вздохи облегчения его арбалетчиков. Если взводный сказал, что не даст, то тут и сам Свет не указ!

Батя спорить не стал, тем более, тоже не хотел поганить собственное оружие.

Перед подъёмом на первую стену прошёл скорый инструктаж. Колонна разделялась сначала на две части, а затем, каждая из них ещё на две. По одной на каждый перешеек, который следовало подрывать. Старый наёмник опасался, что оккупанты сориентируются и предпримут ответные меры. А если произвести всё оперативно, то и своевременная реакция не последует.

Сначала предписывалось возводить баррикады, чтобы осколками от взрыва своих же не посекло. Далее — объяснение ополченцам на местах новых задач. Отбитие атак — по необходимости, но таковых не предвиделось. Не дураки же бедуины, чтобы по голой куртине средь бела дня бежать.

В последствии, проломы ещё нужно будет расширить и усеять острыми сюрпризами. А сами укрепления довести до качества крошечных фортов. Возможно даже с пушками и картечью, что б уж совсем неповадно стало. Но это только потом.

По «чесноку» и самострелу для поджогов Райнер отчитывался шёпотом. Первая партия железных подарков ожидалась к вечеру, а орудие якобы уже несли с дальних кордонов.

Как он сам объяснил, всё стреляющее и осадное было размещено по периметру острова. Смысл прост — обстрел шаров подлетающих кораблей.

Кстати, шериф не преминул пожаловаться, что решение ему пришлось оспаривать с церковью. Якобы, святоши требовали наличия всех пушек, катапульт и баллист на фронте.

Батя лишь усмехнулся, представляя себе, как десант безнаказанно высаживается на беззащитных башнях и стенах дальних рубежей.

— О! Хорошо, что вспомнили! — наёмник хлопнул себя по лбу. — Наконечников то, небось нет у тебя специальных, для зажигательной смеси?

— Какие ещё наконечники? Промасленной ветоши намотать на снаряды, поджигать и пулять ими. Ну или там, не знаю… Примастырить мешок с углями.

— С хуями! — зло каркнул Батя и ещё более желчно добавил, — Сразу видно, что хорошо вы тут живёте. Тряпки, даже промасленные, гаснут на раз при выстреле. Нужен специальный наполнитель и специальная стрелка. Значится, как клетка такая, только из четырёх прутьев. Шо б если сырой глины внутрь напихать, то она не вывалилась, когда стрельнешь.

— Зергиус, ну по чём мне знать такие вещи?! Я же полисмен, а не разб… — наткнувшись с похолодевший взгляд наёмника, Райнер ретировался, — А не кригер! Тфу! Чем ругаться, лучше нормально скажи, что за состав у этой твоей смеси алхимической?!

— Селитра, затравочный порох, это мягкий который. Ещё трут какой-нибудь, та хоть бы и пакля. Ну серы ещё можно, если есть… Да что угодно, короче, лишь бы сгорало не сразу и искрило, аки шутиха степнячая. Видал такие?

— Шутихи разве искрят? Ладно-ладно, не смотри на меня так! Суть понял.

Шериф притянул за грудки ополченца, который всё слышал. Повторил ему в двух словах, чтобы точно не забыл и отправил обратно в город.

Шествие, тем временем, уже добралось до вершины первой стены. Дальше должно было пойти проще, ведь от центра все куртины имели заметный наклон.

Разделились следующим образом: Батя и Даджой взяли одну сторону, а вторая досталась парам Лайонел и Венга, Кеншин и Макс. Но Кену всё равно было приказано проконтролировать нерадивую парочку. В принципе, будь Макс чуть постарше и поопытней, то один из объектов или одного из пустоголовых наёмников доверили бы ему.

По мере приближения к местам, стали видны и позиции противника. Солдат там вроде и немного было, но неисчислимые помпезные вымпелы с бахромками и множественными флагами создавали прямо-противоположное впечатление.

Вроде около роты бойцов на посту, а знамён чуть ли не по два на каску…

Ну что за пошлая бравада?

Чего стоят вояки небесных торговцев — было известно. И вряд ли хотя бы один из пяти смог бы посоперничать с обычным рядовым чёрной бригады. Но откуда столько пафоса?! Народное у них что ли?

И всё — разноцветное… Тьху!

— Я не понял. — нахмурился Лайонел. — Какого демона их не штурмуют? Ополченцев на этом перекрёстке явно больше!

— Ничего ты не понимаешь. Тут ширина стены — метров десять-пятнадцать. Чтобы такую удерживать с умом и умением, то и пары отделений хватит. Про фольксштурм тебе говорить надо? Кто тут? Фермеры, бюргеры и профессиональные прихожане? — на последней фразе, Кен понизил тон и оглянулся по сторонам. Не хватало, чтобы ещё и свои фанатики услышали.

— Короче, Лай, сначала верхний слой снимите инструментами, а когда углубитесь — закладывайте порох. Ну и после тоже кирками и ломами поработайте. Из вынутых блоков соорудите зубцы на прилегающем парапете.

— Хорошо, поня… — почувствовав удар по авторитету, наёмник спохватился, — Эй! Не учи учёного! Сам знаю! То есть — сами!

Но Венгу дела военные и инженерные интересовали мало. Она преспокойно пыталась поковыряться в носу пальцем в толстой перчатке.

* * *

Ещё пять километров спустя, уже на свой точке, Кена с Максом встретила та же картина: почти батальон местных, рассевшихся и улёгшихся кто-где, и от силы две роты врагов, в трёхстах метрах по примыкающей куртине.

У ополченцев имелась и простенькая баррикада. Из мешков с землёй и, по всей видимости, из останков телег, которые эту самую землю сюда и доставили.

Гостей сразу встретил старший над этой группой фольксштурма — простой сержант стражник. Он живо справился у сопровождающих, о личностях чужаков и уже собирался вернуться к своему непростому делу, но не тут-то было…

Кеншин проявил незаурядный организаторский талант. Перепроверил сколько и какого инструмента имеется, затем разделил островитян на группы и обозначил смены по пол часа. Таким образом, работа не должна была успевать замедляться из-за усталости исполнителей.

На степняка косились, о чём-то перешёптывались, но слушались. Ведь, действительно! Почему бы и не помахать ломом пол часика? А то сколько уже можно торчать тут без дела?!

Однако, труд оказался тяжелее ожидаемого. За первый подход, с трудом удалось отковырять пять блоков. Древние зодчие, наверняка насмехались из глубин тысячелетий над новоявленными сапёрами.

Мало того, что каменюки были полуметровыми по каждой стороне, так ещё и раствор продемонстрировал невиданные свойства. В месте удара чуть крошился, но трещины дальше не шли. Бить снова приходилось уже в каких-то паре сантиметров. И даже острые кирки не справились с этим колдовством.

Извлечённые кубы сразу же расставляли по парапету. За одно и носилки пригодились. Такой зубец поди и пушечное ядро остановит! А если ещё и разместить почаще, то и пулей труднее попасть будет.

Работа не спорилась, но двигалась.

Интерес к необычной активности противника проявили и пустынники. Повставали на свои укрепления и таращились, чего это там местные чинят?

Уже после обеда, когда отверстие углубилось на добрых полтора метра, Кеншин скомандовал нести порох. Он поделился с учеником своими соображениями. Что от взрыва может ослабнуть и разрушиться структура раствора.

Первый бочонок установили на место последнего извлечённого блока. А чтобы совсем уж знатно шарахнуло — заложили каменными обломками всё свободное пространство вокруг заряда. И, выведя фитиль, накрыли сверху этим же блоком.

Предвкушая зрелищный БУМ, ополченцы отвлеклись от отдыха и столпились вдоль парапета. Однако их ждало огорчение. Залётный командир рассудил, что расстояние не гарантирует безопасности зевакам.

Запалив фитиль, Кен и сам поспешил к укрытию. А зайдя за угол, принялся готовить к стрельбе свой штуцер. При этом, нет-нет, да выглядывал на позицию пустынников. Кажется, там поняли, что происходит и глазели чуть ли не всей оравой. Да так столпились, что будь хотя бы у половины бригады нарезное оружие — натворили бы бед оккупантам. И зря, что расстояние!

Замурованная бочка грохнула знатно!

Стена затряслась, всюду застрекотали рикошеты осколков и более тяжёлых обломков, в воздухе повисла чёрная пыль. Едва она начала рассеиваться — хлопнули два выстрела.

Попал ли — неизвестно. Зрителей как ветром сдуло! И как только умудрились спрятаться всей кодлой за своей баррикадкой? Прям как напуганные крысы по норам разбежались.

Бойцы бригады восприняли действия начальника, как наущение. Но благо сержанты сориентировались и одёрнули самых ретивых. Вот и молодцы. Не допустили напрасного расхода боеприпасов.

В следующий час инженерные изыскания значительно ускорились. Ожидания оправдались, раствор стал куда охотнее поддаваться киркам и ломам. Очень быстро примыкающая куртина стала напоминать настоящую крепость с метровыми зубцами и узкими бойницами между ними.

Бедуины больше не наглели, наблюдать продолжали из-за собственных укрытий.

К моменту второй закладки пороха — донёсся раскат грома и вдалеке выросли два чёрных облака. Скорее всего, Батя с Даджоем работали по одинаковым схемам.

А вот Лайонел с Венгой не спешили.

Ни к третьему подрыву ни после, с их стороны так ничего и не послышалось.

Пролом в куртине достигал уже более чем трёх метров. Работникам приходилось подсаживать и подтягивать друг друга при сменах.

Последним штрихом стало выравнивание краёв преграды. Со своей стороны, сделали вертикальную стену без приступов и ухватов. А вот для спуска противнику оставили высокие и неравномерные ступени. Глядишь, и ноги переломают, если полезут. Дно тоже сделали на одном уровне. Таким образом, брошенные гранаты не попадут в углубления, и от осколков не будет за чем спрятаться.

Перед уходом, Кеншин строго приказал ополченцам не спускать глаз с пустынников. А ночью ещё и прислушиваться. Ведь наверняка отправят кого-нибудь проверить, чего это там местные наворотили и навзрывали.

* * *

Лайонел с Венгой встретили товарищей и их взводы радостными улыбками. Однако сразу же и получили по шеям…

— Какого демона вы тут телитесь?! — кажется, Макс впервые слышал, как его наставник ругается.

— В смысле?! Работа идёт, что тебе не нравится? — ответствовал длинноволосый наёмник. Кажется, его вообще ничего не волновало. Как стоял опёршись спиной на стену и приставив к ней ногу, так и продолжил.

— Да я вижу, что у вас там ямка полутораметровая. Мужики, где порох? Несите туда.

— Погоди, погоди! Эй, отставить порох! — Лай перешёл на шёпот, — Кен, три бочки бригаде не помешают. Давай сэкономим немножко.

Однако, степняк хорошо знал своего сопартийца, чтобы поверить в его альтруизм в пользу бригаде:

— Ты хотел сказать, что тебе не помешают? А вы что уставились?! Несите, я сказал!

Ополченцы подчинились более строгому тону. Возможно, конечно, сыграла свою роль и специфическая внешность приказчика.

Подрыв осуществили уже проверенным способом. Порох поместили на самое дно и плотно заложили камнями. С той лишь разницей, что использовали весь запас сразу.

Рвануло так, что все предыдущие разы показались вышеупомянутыми шутихами!

Оценив результат, Кеншин усомнился в правильности собственной методики. Взрыв обрушил стену на глубину не менее четырёх метров. А блоки, игравшие роль заглушки, скорее всего вообще улетели в неведомые дали.

Имелись и минусы. Зубцов получилось выставить значительно меньше. Но это уже были проблемы фольксштурма.

* * *

Час спустя бригада снова воссоединились.

Батя с Джоем закончили работу раньше и уже трещали с шерифом на условленном месте рандеву. Экзотическое словечко подсказал Лайонел, а остальные его сразу подхватили. Надо же поумничать перед местными!

К тому моменту доставили и катапульту.

Наёмники одобрительно цокали языками, осматривая усиленные плечи машины. Кузнец не стал мудрствовать и просто добавил дополнительные закалённые пластины к уже имеющимся. Остальную конструкцию укрепил скобами. Тетиву и возвратный механизм постигла та же участь. Вместо одного каната — и там и там были натянуты сразу по три.

А вот со стрелами получился облом. Изобрести заказанные наконечники у мастера не хватило то ли ума, то ли времени. Поэтому зажигательную смесь просто уложили в рваные мешочки и примотали проволокой.

К сожалению, испытать чудо осадной инженерии пока не успели. Но Батя отмахнулся от заверений нанимателя:

— На месте разберёмся!

Для начала целью выбрали хутор неподалёку от стены, ещё до первого перекрёста. Признаков жизни там уже неделю как не наблюдалось, так что никто не возражал.

Станину с орудием подкатили к парапету и наклонили собственными силами. Первая же стрела в деревянную хатку создала очаг пожара. Остальные постройки вспыхнули не хуже, благо боеприпасов хватало и хлипкие крыши они пробивали хорошо.

На огонь никто не отреагировал, поселение в самом деле было пустым.

Та же участь постигла и близлежащие рощи. Но тут уже было посложнее. Через один, наконечники гасли, едва втыкаясь в поверхность. Скорее всего, сила натяжения тетивы сыграла злую шутку. На близкой дистанции она попросту загоняла стрелы под землю!

При проверке на приличное расстояние, результат изменился в лучшую сторону.

Вот и добренько!

В течении следующих часов, одна за другой вспыхивали посадки и леса. Огонь перекидывался на луга с пожолклыми сорняками. А треск пожарищ в сёлах и деревушках был слышен даже наверху стены.

Красный петух наведался и в небольшие городки. Там пустынники начали бегать как муравьи. Но, похоже, они лишь спасали собственное имущество и награбленный скарб. Тушить дома никто не собирался.

Очень скоро на стене стало трудно дышать, а дальность видимости значительно упала. Но поджигателей это не остановило. Островитяне уверенно указывали расположение поселений и лесов сквозь дым.

До наступления темноты наёмники успели пройти одну куртину вплоть до самой бездны. Подожгли всё, до чего смогли дотянуться. Ещё и снаряды остались.

Кеншин иногда шугал особо любопытных бедуинов, на примыкающих галереях. А Джой разок собственноручно метнул одну зажигательную стелу.

Под удивлённые возгласы ополченцев, огонёк преодолел порядка трёхсот метров и упал на баррикаду пустынников. Его, конечно, сразу потушили, но вот нервишек паразитам прибавилось!

— Значится так, дорогой Райнер! — Батя упёр руки в бока, осматривая подсвеченный пожарами дым. — На сегодня хватит. Мы возвращаемся в расположение. А ты, расставь лучников по перекрёсткам и напомни им стрелы в вёдра окунать перед стрельбой. И чтобы ушки на макушке! Я не я, если наши копчёные друзья не воспользуются дымом, чтобы подобраться! Катапульту к утру переместить в начало противоположной куртины. Обязательно смазать салом! И кузнеца дёрни, чтобы скобы проверил и подбил, если расшатались. Тетивы тоже под замену.

— Понял, сделаю. Что-то ещё?

Наёмник задумался, не упустил ли чего. Закусив губу, он таки вспомнил один немаловажный момент. Продолжил уже шёпотом:

— Нам бы мяса и овощей выделить. Только тайно! Не со складов. Шобы церква не прознала. Справишься?

— Легко. Семья жены ранчо большое держит, организуем поставку. Только это, что с церковью не так? — шериф тоже понизил голос, — Думаете потравят?

— А я смотрю, ты тоже так думаешь? — Батя озорно улыбнулся, но наткнулся на подозрительный прищур.

Бездна! Неужели прогадал?

Тон законника в миг преобразился, стал донельзя официальным и лязгнул сталью:

— Гер Зергиус! Есть ли какая-то конкретная причина для Ваших опасений?

Выдержав холодный взгляд, старый наёмник буквально сплюнул:

— Перестраховываюсь.

— Ясно, ясно… — понятливо протянул Райнер и снова перешёл на шёпот, — А я было подумал, что вы боитесь возмездия, за ограбление.

— ШО?!

Чего-чего, а актёрского таланта Бате было не занимать. Но шериф не растерялся. Его смущение было, мягко говоря, наигранно:

— О! Прошу простить! Я не это имел ввиду. Просто епископа давеча ограбили. Прибежал ко мне прошлой ночью и талдычил, что виновны ваши люди. Он уверен, потому что это после вашего прибытия произошло.

— Но? — требовательно вопросил наёмник.

— Но другие улики совпадают с более ранними преступлениями. Кто-то начал грабить аристократов, когда вторжение только началось. То к бургомистру вломятся, то к зодчему, то в контору шахтную…

— Больше так не шути! — припечатал Батя. — Мы — воины! А если захотим грабить, то будем делать это на поле боя, на костях пустынников. Понял?

— О, йа-йа! Ферштейн! Если сможете всех бедави ограбить, то я вам ещё и премию выбью! А по поводу провизии — я на рассвете человека пришлю. Мои родичи вам ещё с ночи швайне заготовят. И, естественно, всё в строжайшей тайне!

— Вот и отлично! А шо там за улитки такие?

— Улики. — поправил шериф. — Всякое. Документация опрокинутая, отсутствие следов взлома и свидетелей… В отдельных случаях — ещё и пропавшие почтовые голуби.

— Ясно. Ладно, потопали обратно уже.

* * *

Уже в расположении Батя собрал офицерский состав и изложил им разговор с нанимателем. В том, что торопиться начали именно коллеги Кеншина, а не хашашины пустынников — не сомневался никто.

— Мужик! Вот на кой ляд твоим соплеменникам какие-то бумажки и голуби?

— Голуби — для доклада. Отправляют туда, где голубятни находятся под контролем соклановцев или союзников. А зачем им документы, так это сам спрашивай. — огрызнулся степняк. Ему никогда не нравилось, когда его народ называли племенем.

— Да иди ты! Мне вас с Максом по горло хватает! Не хватало ещё бабы узкоглазой, с её бабскими узкоглазыми проблемами! Короче, ты утром говорил, что епископ к начальству на ковёр записался? Собирайся, может ещё успеешь. И это… Хулигана своего тоже прихвати.

— Та я ж не спал, дядь Сергий!

— А мэнэ цэ нэ ебэ! Будешь знать, как воровать, поганец. Ещё и без разрешения! Тьху!

___________________________________

Друзья! Сегодня (22.04.2022) я выложил иллюстрации к первому тому «Наёмники бродячих островов»! Картинки можно увидеть в главах 1, 4, 8, 11, 13, 17, 19, 22, 25, 27 (первого тома).

СПАСИБО Вам всем большое, что остаётесь с этой нерадивой бандой!

Глава 23

Разведчики спешили. Иной раз приходилось пренебречь элементарными предосторожностями и бежать по несколько сотен шагов по пустым улицам. Резиденция высокого церковника находилась с обратной стороны горы-столпа. К сожалению, конкретного времени встречи озвучено не было, а само понятие «вечер» — слишком неконкретное.

Уже в квартале фанатиков заметили спешащего епископа.

Отлично! Если и опоздают, то не сильно.

Проникнуть на территорию особняка было не трудно. Из охраны — только тот лакей. Но дальше чердака соваться не рискнули. Место над кабинетом религиозной шишки нашли без труда. Настолько эмоционален и громок оказался докладчик:

— Усатый террорист! С выводком самых настоящих боевиков! Они! Они!!! Фу-у-ух… — Фридрих буквально захлёбывался собственным возмущением, — Леса и города палят! Стены подрывают!

— В смысле?! — скрипнул второй голос, принадлежащий явно мужчине в возрасте.

— В прямом, гер кардинал! Огни из катапульты мечут! Мол, чтобы силам бедави жизнь усложнить!

— А куда Райнер смотрит?

— Так это он их и нанял! Да не просто, а с официальным контрактом! Видели бы Вы какой они цирк устроили на подписании бумаг! Этот бандит приволок туда своих, так называемых, офицеров. А на деле — патлатый мужеложец, шлюха в штанах, косоглазый из Циндао, угрюмый малолетка с сабельным рубцом на морде, и мутант!

— Мутант?

— Именно, Ваше преосвященство, мутант! Трёхметровый и ведёт себя как собака! Но мало того! Эти проходимцы его юристом представили! А наш шериф-свинопас развесил уши и кивает сидит!

Кен с Максом переглянулись.

— Не преувеличивай, Фридрих.

— Да я сам там был и видел!!!

— Я сказал, успокойся! — голос кардинала лязгнул сталью. От старческой хрипотцы не осталось и следа. — Мне уже всё доложили. Нет в нём трёх метров, потолок головой не задевает. И ведёт себя повоспитаннее тебя.

— Прошу прощения. — мигом стушевался епископ.

— Значит, слушай меня внимательно. Настрой против них фольксштурм и бюргеров. Только не натвори лишнего! Понял?

— Что-нибудь придумаю, гер…

— Что ты придумывать собрался?! Всё уже придумано! Ну почему ты такой тупой, а? Да хоть те же самые пожары. Палят лес и дома? Вот и хорошо! Правильно преподнеси это пастве во время мессы в конце недели! По-хорошему — сами сбегут, если репутация дорога и если поймут, что оплаты не будет.

— Да какая репутация?! Они ж уголовники! Чхали они на неё, гер кардинал! А добычу они и с бедави снимут. После первого же боя весь контракт трофеями перекроют.

— Значит дождись пока они ещё дров наломают, а костерок как-нибудь уж сам подожги, да раздуй от души. Ошибаются все. Главное не проморгай случай!

— Понял, гер…

— Всё! Сгинь с глаз моих! Я устал от твоего скудоумия!

* * *

В расположении бригады разведчики застали товарищей за чаепитием. Несмотря на поздний час и насыщенный день, спать никто не спешил. Не способствовал этому и горький запах дыма, витавший в воздухе. Высота стен ненадолго задержала гарь.

Батя внимательно выслушал новости, переспросил некоторые моменты и погрузился в тяжкие думы. Слово взял Лайонел:

— Раздор в командовании врага нам на руку. — заключил наёмник. — Пускай ещё немного погавкаются, а там, глядишь, и угроза сама рассосётся.

— Фридрих служит за золото и статус, а не за хорошее к себе отношение. — сделал резонное замечание Даджой.

— Совершенно верно… — задумчиво поддержал Батя. — А шо ты так лыбишься? Между прочим, он тебя мужеложцем назвал.

— Чего-о-о?! А чо меня то сразу?!

— Ну дак это… Косоглазый это про Кена, а мутант — Джой. На малолетку ты тоже не тянешь.

Венга на такое расхохоталась как убогая. Кажется, ей все эти оскорбления доставили удовольствие. Самом-собой, про шлюху друзья предпочли умолчать. Побоялись спровоцировать напарницу на необдуманные действия. Хотя обдуманные — это в принципе не про неё.

— Ладно, не в первой. В смысле — паскудное отношение. Предлагаю использовать против церкви их же оружие.

Все заинтересованно уставились на великана. Все, кроме Лайонела. Он просто насупился и надул губки, аки девица.

— Надо пройтись по тавернам и пустить слухи. Пускай люди узнают о героическом решении лишить противника огня. Ведь не может же Свет даровать тепло злым оккупантам? Лай, как самый харизматичный, посети завтра все столичные заведения. Рассказывай про самоотверженное, буквально жертвенное, решение шерифа уничтожить лес. Лишь бы дрова врагу не достались. Да на красно словцо не скупись, особенно когда с дамами общаться будешь. Уж они то до мужей и отцов точно донесут истину.

— Ну ты и башка, мужик! — восхитился Батя. — Так, Лай! Возьмёшь с собой самых смышлёных бойцов и завтра приказываю совершить покушение на запасы пива центрального района. Венга, ты со своими — за мясом пойдёшь. Вопросы?

Внезапно для всех возразил Кеншин:

— За провизией сходим мы с Максом. Возьмём с собой один взвод.

— С херов ли?! — удивился командир.

— На что мы нужны на стене? Или без нас катапульта стрелять не будет? За одно и площадку для тренировок присмотрю.

— А-а-а… Ну раз так, то ладно. Тогда по пути во все таверны загляните во время завтрака. Если посетители будут — просветите их за кружечкой пива. Да про все соседние постоялые дворы тоже разузнать не помешает. Будем устраивать пропагандистские набеги.

— Я за! — отреагировал Лайонел, хотя его не спрашивали. Нашлась и Венга:

— Можно я тоже по столице пройдусь?

— А почему только тут? — Батя не понял инициативы.

— Ну-у-у… Вряд ли в деревнях вино будет.

— Тц! Дурёха! Надо не ужраться, а провести работу с местными.

— Морально-психологическую и деструктивно-подрывную. — добавил и Джой, окончательно отбив желание девушки участвовать в акции.

На самом же деле товарищи просто боялись доверять воительнице интеллектуальную деятельность. И, чего уж скрывать, хотели держать её под контролем. А алкоголь, контроль и Венга — несовместимые понятия.

* * *

Утром бригада разделилась.

Лай отправился покорять столичные заведения, Макс с Кеншином ушли с провожатым, а остальные — на стену.

По пути на ранчо, разведчики настояли на завтраке для себя и людей.

— Пиво для всех! — воскликнул степняк, едва перешагнув порог трактира.

«На всех» — это он конечно погорячился, внутри обнаружилось всего четверо крестьян. Да и щедрость вызвала больше восторга у собственных подчинённых, чем у них.

Тем не менее, трактирщик тут как тут! Ведь медяк лишним не бывает. Тучный мужчина в смешном передничке поздоровался и бросился на кухню за кружками. Увы, он никак не ожидал, что его заведение внезапно приобретёт небывалую популярность. По возвращении он обнаружил за столами целую толпу. Всем места не хватило, на некоторых лавках теснились сразу по пять солдат.

Заработок оказался под угрозой. Шутка ли! В кои-то веки — тары не хватит.

— О! Гер командант! Боюсь, у меня нет столько посуды!

— Давайте сколько есть, просто поровну между всеми. — успокоил Кен и добавил шёпотом, когда хозяин ставил пиво перед ним, — Только тем господам, чтобы всем досталось. — продолжил уже в полный голос, — Не волнуйтесь. Мы при исполнении, так что напиваться не положено. Парни, поняли? Горло промочить, завтрак запить и хватит!

Чтобы накормить полнокровный взвод, трактирщику пришлось пустить в расход все имеющиеся яйца, весь хлеб (в том числе чёрствый) и пару килограмм сала с прослойкой. Но и оплата порадовала. Он даже попытался завысить цену, но стушевался под суровым взглядом узкоглазого чужеземца:

— Один золотой, гер риттер! О! О… Найн! Извините, я… Просто… Фюнф юнд фирциг сильбер! — глаза Кена стали ещё уже. — То есть, это… пятнадцать серебряных. Вот.

Всё равно, слишком много. Но наёмник решил проявить щедрость и спорить не стал:

— Вот, возьмите. Мы, возможно, ещё зайдём. Данке шон, всё очень вкусно!

Макс несколько удивился словам на местном диалекте, слетевшим с уст наставника, но виду не подал. Что оно значило — и убогий поймёт. А то, что это именно Кеншин выдал, так вообще ничего особенного. Просто приспосабливается к реалиям, в которых работает. А потом ещё и сам трактирщик расскажет завсегдатаям, что чужаки их язык уважили.

В общем — ясненько… Как беленький денёчек.

До ранчо добрались за час времени. Территория богатых землевладельцев начиналась почти под стеной у следующей области.

Постройки хоть и деревянные, но явно говорили о зажиточности фермеров. Каждая доска в штакетнике имела резной наконечник. А калитка, так и вовсе — произведение столярного искусства.

Собственно, как и в Тэрре, характерный запах встретил ещё раньше хозяев. Причём, задолго.

Да уж! Родичи Райнера отхватили прилично землицы. Даджой бы выразился –«Явно не обошлось без превышения должностных полномочий и злоупотребления властью.».

Но на тот момент воинов интересовало другое. А именно — мясо!

Последнюю свинку закололи и осмолили соломой уже при них.

В придачу к десятку полутуш выдали ещё и несколько центнеров овощей с фруктами. На прощание тесть шерифа пожелал увидеть наёмников в большем количестве, чтобы те могли забрать остальную оговоренную провизию.

Однако!

Взвод уже покидал ферму, когда Кеншин вдруг вспомнил самое важное:

— Точно! Забыли! А можно нам ещё крови пару ведер? Ну-у-у… Колбаску делать. — говорил он при этом так сладко, что хозяева аж дёрнулись!

Ведь действительно! Как могли?! Поросят пообещали, а стратегический продукт — колбасу (!), забыли. Медяк ей цена, а зажали! Стыд то какой!

— Сейчас-сейчас! — меньше минуты спустя, фермер принёс два ведра свиной крови. — Битте шон, зер герте геррен!

Макс мигом осознал тайный замысел наставника и отобрал вёдра. Всё же, для него старается! Причём, с того самого момента, как вызвался за мясом идти. А иначе и быть не могло.

Чтобы кровушка не успела свернуться, обратно шли без остановок. К сожалению бойцов — в той самой таверне тоже не останавливались. Хотя, когда проходили мимо, хозяин стоял на крылечке и протирал тряпкой глиняную кружку. Видать, подготовился к повторному визиту. Увы, проголодаться чужаки ещё не успели, а местные тем более на второй завтрак не приходили. Так что его огорчили равнодушием.

В расположение вернулись ближе к обеду. Бойцов оставили на первом этаже для готовки, а сами командиры отправились на второй. О том, что колбасы ждать не стоит солдаты поняли без лишних замечаний, но возмущений не возникло. Среди выходцев с Тэрра дель Пани попросту не было ценителей кровянки. Да и никакой крупы на балансе бригады пока не имелось.

Кен с Максом захватили пояс и сразу пошли на чердак. Всё равно, кроме них туда никто не заглядывал, так что и следов крови не заметят, если что. Разве что Джой запах учует, но с ним объясниться будет проще всего.

А может, он и сам знает больше чем экспериментаторы-профаны.

В этот раз сбруя проявила признаки жизни раньше обычного. Дёрнулась, едва Макс взял её в руки. Видать, пропах «лакомством» пока добирались.

А в нескольких метрах от вёдер взвилась так, что парень её елеудержал. Кен при этом расширил глаза и отшагнул. Неизвестно ещё, что больше напрягало степняка — странная железная тварь или спокойствие собственного ученика.

Пожалуй, точно также могут смотреть маленькие девочки на мальчишек, которые пугают их лягушкой или червяком.

Стоило погрузить первый сегмент, как он зашипел. Остальной же пояс, словно обижено, задрожал и забряцал. Макс поспешил опустить оба конца в вёдра. Клёкот при этом поднялся такой, что Кеншин поспешил закрыть люк на чердак.

Поначалу несколько металлических бляшек остались не удел. Они находились как раз на стыке двух емкостей. Но очень скоро к ним поднялась пена. Доходя до щелей между сегментами, она сразу втягивалась внутрь со всё тем же противным звуком.

Ну хотя бы стало ясно назначение каменных ванн в подземелье крепости. Их объём позволял полностью утопить плотоядное снаряжение в «ястве».

На счёт следов на полу наёмники переживали зря. К концу трапезы, свиной крови осталась едва ли половина. А её цвет стал почти розовым. Да и консистенция изменилась. Ни дать, ни взять — подкрашенная вода.

— Всё? — осторожно спросил Кен.

Но у Макса точного ответа не было:

— Не знаю. — он пожал плечами. — Думаю, что можно оставить на какое-то время. Пускай постоит.

Наёмники молча направились к выходу с чердака. Степняк лишь ещё раз проверил дверцу на крышу. И, что б уж наверняка никто не влез — заклинил коробку своим ножом. Теперь без шума точно залезть не получится.

Внизу уже полным ходом варился бульон для супа. О да! Давненько первое не подавали! Куховары привлекли к процессу почти всех. Кто-то умудрялся чистить картофель даже трофейным ятаганом.

Ни остальные члены бригады, ни, тем более, Лайонел к обеду не явились.

* * *

Воинство со стены вернулось лишь к ужину. А вот Лай не торопился.

Остатки супа были уничтожены во мгновение ока. После чего, уставшие и провонявшие дымом солдаты были отправлены на боковую. На ночное дежурство решили определить взвод ходивший за едой.

Когда все разошлись, вернее — разлеглись, Батя созвал вечернее совещание. С его слов на стенах никаких происшествий не было. Ополченцы и стражники конечно клялись, что прошлой ночью к ним таки домогались оккупанты, но подтверждения тому не нашлось. Ни крови, ни оброненного оружия на примыкающих куртинах не было. Только грязные стрелы всюду разбросаны.

Хотя, может и не соврали. Дымовая завеса то получилась добрячая.

Как бы там ни было, Райнеру строго наказали усилить посты. А в тёмное время суток рекомендовали соблюдать полную тишину и вслушиваться. Особенно это касалось мест, где на стены поднимались лестницы. Уж что-что, а провести войско по ступеням и не издать ни звука — невозможно.

Кстати, шериф отчитался, что завтра должна быть готова первая партия «чеснока». Аж пять тысяч штук! Всех кузнецов твердыни, что ли напряг?! Если так, то церковь скорее всего уже знает. А там и до пустынников скоро дойдёт. Вся надежда на дым! Плохая видимость вполне может сыграть злую шутку и против вторженцев.

Заграждение проломов и посев «подарочков» на занятых территориях определили первостепенной задачей на следующий день.

Ближе к концу совещания, когда все важные вопросы уже обсудили, с чердака раздался грохот…

Кеншин с Максом первыми бросились к лестнице. Если бы не это обстоятельство, то Батя уже поднял бы бригаду по команде «к бою». А тут, оно и дураку ясно, что это разведчики чего-то наалхимичили.

Но правда оказалась куда невероятнее.

Едва наёмники поднялись наверх, как подверглись нападению взбешённого существа!

— Синьор Рим!!! — завизжала Венга, совсем неподобающе офицеру, и принялась тискать животину. Тот, однако, нежностям рад не был — вырывался, рычал, шипел и демонстрировал весь свой характер, распушив хвост.

Вот только зверёк не мог устроить тот шум. Его источником однозначно был пояс! Он лежал в добрых двух метрах от перевёрнутых вёдер. Само-собой, кровь была разлита повсюду.

— Млять… Вот тебе и усатый террорист. — нахмурился Батя, глядя на бардак. — Мужики, вы всё свои экскременты ставите?

— Эксперименты, папаш. — из люка показалась взъерошенная голова Лайонела. — А то, что ты сказал, так это обычно Рим в кельях по углам раскладывает.

— Ой, да тьху на тебя! Куда ты пропал на целый день?

— А чего на целый? Подумаешь, после ужина в бордель на часик заскочили.

— Какой часик, Лай? Ужин две минуты назад был. — съязвила Венга, поглаживая кота. Он, кстати, всё никак не успокаивался, жал уши и обнимал плечо девушки.

— Ладно. Вы двое, наведите порядок и на часы становитесь. Остальные отдыхают до утра.

Последним вниз спускался Даджой. Прежде чем оставить Кена с Максом, он одарил их тяжёлым взглядом и покачал головой.

— Артефакт опасен. — прошептал степняк как можно тише, когда остался наедине с учеником.

— С чего вдруг?

— Рим бы его ни в жизни на такое расстояние не переместил, слишком тяжёлый.

— Думаешь, он на кота набросился?

Кеншин пожал плечами:

— Не знаю. Ладно, я первую смену стою, а ты протри тут всё и можешь спать.

Пол часа спустя, Макс уже готовил своё спальное место. Пояс растянул рядом на полу, чтобы дать окончательно высохнуть. Веса в звеньях снова прибавилось. Мелкая животина точно эту дуру бы не утащила. Но ни это, ни слова наставника, ни странное поведение питомца бригады, у самого парня тревогу не вызывало.

Глядя на то, как блестят в полумраке металлические сегменты, он чувствовал абсолютное спокойствие, уверенность и… Удовлетворение? Сытость?

— Пс-с. — Лайонел высунулся из-под соседней шкуры. — Братишка, ты это… Обязательно в бордель сходи. Мы там лихо зажгли сегодня, м-м-м!

* * *

Следующее утро началось не с каффэ. Впрочем, как это обычно и бывает у чёрной бригады.

Едва рассвело, едва повара озаботились завтраком, как примчался взмыленный шериф.

— Гер Зергиус! Шайзе! Беда, гер Зергиус! Ваши люди публичный дом спалили!

— ШО?! — Батя выскочил на улицу в одних подштанниках.

— Стража задержала четверых! Епископ Фридрих прямо сейчас суд чинит!

Глава 24

— Да ёб твою мать! ЛАЙОНЕЛ!!!

— Чего?! — наёмник показался на крылечке, на ходу напяливая кольчугу. — Чего я сразу?! У тебя другие вообще бывают виноваты?!

— Ты своих охламонов в бордель водил?

— Ну?!

— Хер тебе согну! Проститутошную спалили, ещё и четверо дебилов попались!

На порог вышли и остальные члены банды. Макс как-бы невзначай скрестил руки на груди и уточнил:

— Лихо зажгли?

Лай лишь секунду обдумывал услышанное, после чего контратаковал:

— Папаш, себе согни! Мои все на месте. В отличии от тебя, я их по два раза в день пересчитываю.

— Да?

— Тебе в рифму ответить?

— Лейтенант Лайонел! Пять ночных дежурств вне очереди! — рявкнул Батя, не выдержав дерзости. — Внимание, взводные! Проверить личный состав! По результатам — доложить!

Офицеры едва ли успели показать нос на улицу, но сразу исчезли в чреве здания. Судя по выкрикам и командам, началась перекличка.

Раньше всех справился Даджой:

— Мои все. — рапорт прозвучал как обычно, без лишних эмоций.

Дальше посыпались доклады и от остальных командиров. И, судя по ним, вся бригада находилась на месте дислокации.

— Господин шериф, все двести девяносто четыре человека на месте.

— Как так? — крякнул Райнер.

— А вот так. Чёрная бригада, внимание! Перед расположением повзводно построиться!

По мере выхода солдат, Батя с нанимателем считали их в прямом смысле по головам. И действительно, никто не отсутствовал!

— Слышь, дорогой, ты сам то задержанных видел?

— Ну да… — законник растерялся, количество солдат было прописано в контракте и совпадало с фактическим. — В форме вашей чёрной. При панцирях и шлемах.

— Ладно, веди. На месте разберёмся. Бригада, внимание! Напра-ВО! Шаго-о-ом марш!

Колона двинулась к правительственному кварталу.

Райнер, непонятно с чего, всё время пытался идти в ногу с вояками. Однако, не получалось. Нервничал. Так получалось, что он сам вёл вооружённых до зубов авантюристов на суд их же товарищей. Причём, силы были однозначно не в пользу местных. Все их ружья были на фронте, а вот наёмники волокли на себе по три мушкета, а в отдельных случаях и по два пистолета.

Мысленно он уже приготовился, что придётся этому Зергиусу в ноги падать и извиняться. Только бы кровопролития избежать. Ведь на методы дорогие гости оказались весьма и весьма резки…

Но, кажется, горячку никто пороть не собирался. По пути офицеры не предъявили никаких претензий, а рядовые так и вовсе — улыбались и болтали.

По мере приближения к административному кварталу, становился слышен возмущённый гомон толпы. Людей вроде и не много собралось, но митинговали они знатно. Однако сумел их епископ завести…

Сам он стоял на небольшом помосте перед штабом фольксштурма. Там же и арестанты. На пополнение слушателей, оратор отреагировал своеобразно — перешёл на почти чистый общепринятый.

— Мы приняли чужеземцев как гостей! Оказали им честь и дали милитёрише арбайт! Высокооплачиваемую! — это слово он подчеркнул. — А они, в благодарность, стали жечь наши дома и леса! Изувечили наследие предков! А вчера устроили пьяный дебош в одном из заведений столицы! Избили и опорочили нескольких уважаемых фрау и также совершили поджог! Вот этих четверых пироманьяков и насильников удалось поймать на месте преступления!

Толпа взорвалась негодованием. Хулиганство и порча имущества это одно, а вот насилие над женщинами — совсем другое…

— Их ждёт суд! И раз уж они на нашей славной фатерлянд — суд будет по нашим законам и максимально строгим!

В этот раз люди поддержали своего духовного лидера восторженным согласием.

— Это не наши. — пробасил Даджой, склонившись к Бате.

— Я и сам вижу. Сопляки какие-то.

— Как, не ваши?! — чуть не подпрыгнул Райнер. Его мокрое от пота лицо затряслось как холодец.

Фридрих, тем временем, продолжал:

— Вот они! Посмотрите! — толпа обернулась и даже немного расступилась перед чужаками. — Не постыдились явиться! Посмотрите! Кайне кригер, но бандитен! — в надежде на реакцию паствы, епископ сделал паузу, но дураков не нашлось. — Так и знайте! Ваших людей будут судить! Стража, увести преступников! А вы все…

— А ну-ка стоять! — Рыкнул командир наёмников и его тут же поддержал шериф:

— Вахе, хальт! Хальт!

Несколько ополченцев замерли едва сделав шаг к ряженым арестантам. Мужчины растерялись, попросту не зная кого слушаться. Единственным звуком на площади, остался цокот подкованных каблуков Бати по мостовой.

— Уважаемый! Уточните, введено ли на вашей твердыне военное положение?

— Эм… Йа! — кивнул святоша.

— Есть ли свидетели или пострадавшие, готовые подтвердить вину этих солдат? — последнее слово старый вояка чуть ли не сплюнул.

— О-о-о! Йа-а! Вот! — епископ указал на трёх женщин в первом ряду. У всех были на ухнарь разбиты лица. Живого места не было буквально ни сантиметра. Все в ссадинах и запекшейся крови. Не меньше пострадали и их цветастые платья. Причём, наряды явно не подходили статусу «уважаемых фрау»…

— В соответствии с законами военного времени, — Батя запрыгнул на помост, — Любой поджигатель, насильник и любого толка диверсант подлежит немедленной казни.

После чего, он выдернул из ножен саблю! Причём с полагающимся в фольклоре скрежетом и звоном. То, что оружие, в нормальных обстоятельствах, при извлечении не издаёт заметного звука, простому люду знать было неоткуда. Эффект был произведён неизгладимый. Отовсюду раздались охи и ахи сердобольных бюргеров.

И лишь стоило Бате шагнуть с шашкой к ближнему арестанту, как раздалась мольба на местном диалекте. Из толпы вывалилась женщина и на коленях поползла к помосту. Судя по лицам — даже её сограждане едва ли разобрали хоть слово. А епископа, так вообще скривило, будто бы соли в рот набрал!

На выручку пришёл Райнер:

— Фройляйн, что вы такое говорите?! Как этот бандит может быть вашим сыном?!

И снова полился нечленораздельный поток рычащих и гавкающих звуков…

— Точно Ваш? — тон шерифа сменился на участливый.

— Йа! ЙА!!! — продолжала страдать горожанка.

— А остальные?!

Дальше раздался рокот камнепада, состоящий из местных имён: Конрад, Герард и Бартольд.

— Шо?! — Батя развёл руки в стороны, — Всех знает, чи шо? Так може того… Соучастница?

— О, гер Зергиус, найн! Нюр вандале. Хулиганы, дорогой! — последнее слово законник произнёс особенно громко, чтобы все услышали, как он относится к наёмным воинам.

Всё это время епископ Фридрих бледнел, краснел и даже зеленел. Да уж, неприятно, когда изобретаешь хитроумный план, а какой-то бродяга сходу тебя переигрывает…

— Ну… — протянул этот самый бродяга. — Раз так, получайте. На, сучара! НА!!!

Первый схлопотал просто кулаком по щам. Второго срубил боковой удар латной варежкой. Третий, вроде как, сам упал, лишь уличив миг взмаха. А вот четвёртому реально не повезло… Получил бронированным сапогом промеж ног.

Мужская половина публики болезненно взвыла!

О да!

Такой расплывчатый омлет, наверняка и в салоне Стиллролла не подают!

— Прекратить! — взвизгнул Фридрих. — Что вы себе позволяете?!

— Дак эт не я. Вы сами нас полномочиями наделили. В контракте так и написано «пресекать диверсионную деятельность». Хер шериф подтвердит.

— Райнер?!

— Вы ж сами завизировали… — растерялся толстячок.

А то, что в договоре такого и близко не было, так то — не беда. Переписать ещё успеют, лишь бы церковник наизусть грамоту не запомнил. Вот только, его кроме пункта об оплате ничего и не интересовало во время подписания.

* * *

Инцидент исчерпал себя столь же скоро, сколь и обнаружил. Снаряжение артистов конфисковали в пользу ополчения, а их самих забрала та самая женщина. Короче, театр погорел, публика расходилась… Причём, быстрее всех скрылся именно распорядитель карнавала.

Наёмники вернулись к своим людям и стали совещаться, что делать дальше. Вскоре подоспел Райнер и внёс ясности в планы. Предстояло дожечь пару городков и затем разложить на положенных местах «чеснок».

Даджой предположил, что пустынники могут догадаться о смысле происходящего. В таком случае следовало усилить посты на стене. С этой целью решили упразднить дальние караулы. Всё равно несколько ружей на пост не помешают внезапному десанту в тылах. А вот на передовой — какое-никакое подспорье.

Кроме того, Кеншин попросил разрешения тренировать людей. Ему присмотрелось поле в регионе, где находилось семейное ранчо Шерифа. Вроде как оно было под чистым паром в прошлый год (то есть не засевалось). А поднять пар не успели по причине вторжения, так что и земля там затвердела достаточно.

Само-собой, никаких возражений не прозвучало. Даже наоборот! Воевода обещал выделить пять сотен лучших из лучших ополченцев и стражников. Ну так, на всякий случай, вдруг и правда натаскать получится. Тогда ведь и качество последующей службы возрастёт.

Но и степняк был не лыком шит! Затребовал дополнительную плату, как инструктору. Правда, сильно не наглел, всего лишь второе жалование попросил. Слышавший это всё Батя аж поперхнулся.

Опытный офицер в обучение, да за бесценок?! Тьху!

Увы, попытки направить подчинённого на путь истинный не увенчались успехом. Ни душераздирающего кашля, ни наигранной прочистки горла, тот словно и не услышал. В отличии от Райнера. Будучи совестливым малым, он пообещал накинуть немного сверху, но только по возможности!

Вот и добренько.

Обсудили и выходку церкви. В этот раз — не таясь. Всем и так всё было ясно. Девок избили люди епископа, дабы нужные показания дали. Пожар — тоже фанатики устроили. Ждать следующего подлого хода не хотелось, так что пропаганду решили продолжать.

От греха подальше, Лайонела не пустили. На этот раз, покорять сердца столичного бомонда предстояло Кену с Максом. Также, им наказали пройтись по лавкам и магазинам. Нужно было сбыть трофеи, пока была такая возможность. А за одно и к антиквару наведаться, может удастся продать скопившийся древний хлам.

Юноша насупился, когда Батя упомянул его пояс. Кстати, кроме как «своим» он этот артефакт и не считал. Едва группировка разошлась, как наставник поспешил его успокоить. Ничего не мешало немного скорректировать инструкции командира. В деньгах бригада решительно не нуждалась. Общак наёмников тоже прилично вырос за последний год, а сколько там дадут за этот металлолом?

* * *

Позавтракали снова в трактире. Но на этот раз в приличном. Соответственно и впечатление пришлось производить на светскую компанию.

Несколько мужчин в дорогой одежде явно были наслышаны об инциденте с пожаром. Интерес к двум десяткам воинов проявляли неподдельный. А те и рады! По науськиванию Кеншина наперебой сыпали друг другу и хозяину любезностями. Ещё и справились, где руки помыть.

Уж с чем с чем, а с россказнями о пьяных дебоширах такие ну никак не вязались!

За едой служивые громко обсуждали беды, которые они устроили бедуинам. При этом, подчеркнули, что отвели зеркальный результат от добрых бюргеров.

Вроде все простые мужики, а что такое зеркало — знают. Подумать только!

Хотя, чего удивляться? В дорогущих латах и оружия у каждого столько, что можно небольшой домик купить. А некоторые ещё и при кольчугах. Ни дать ни взять — аристократы!

Трактирщика горячо отблагодарили за радушие и вкусную еду. Попутно не забыли превознести местную кухню. А уж как он был рад неожиданному «без сдачи». Аж на крылечко проводить пошёл!

Почему-то у Макса не возникало сомнений, что его наставник справился лучше Лайонела. Небось, ещё и с женщинами не хуже умеет…

Насильно фаршировать подчинённых харчами в планы не входило, так что дальше отправились по лавкам.

Стоило отойти от трактира, как с Кена слетела фальшивая личина. Галантность в миг сменилась привычным равнодушием. Заметив на себе взгляд ученика, он хитро ухмыльнулся и подмигнул. Мол, мотай на ус.

Кстати, об усах.

— А можно в цирюльню зайдём? — Макс вспомнил замечание нанимателя.

— Постричься хочешь?

— Только побриться.

За спиной раздались пренебрежительные смешки бойцов. Но сразу и стихли, едва юноша оглянулся. На что был способен адъютант — известно. Собственно, потому, обращаясь к нему по должности, никогда не забывали добавить уважительное «синьор».

— Тебе волосы не мешают? — Кен сделал себе зарубку в памяти, на следующей же тренировке потаскать ученика за шевелюру. Она уже полностью закрывала его уши и доходила до середины шеи.

— Нет. Отрастёт — буду в хвост собирать.

— Слава Свету. Лишь бы не как у Лая. Может вместо цирюльни, давай тебе бритву хорошую купим? Потом пару фокусов с ней покажу.

— М-м-м… Давай.

Макс благоразумно решил смолчать, что на самом деле ему очень даже импонирует причёска и бородка Лайонела. Вообще, он видел в нём красавца-авантюриста из сказок, и уже уподоблялся его лихому примеру, во время контактов с женщинам. То подмигнёт, то взгляд на известных местах задержит…

Следующей остановкой стал магазинчик старьевщика. На покупку ничего интересного не предвиделось, поэтому Кеншин сходу предложил на продажу десяток панцирей, шлемов и разных клинков.

Глаза торговца загорелись. Его не смутили ни предупреждение о повреждениях, ни завышенная цена. Ещё бы! Актуальный товар сам пришёл в руки в разгар войны. Ещё и задаток не стребовали.

Несомненно — уважаемые и серьёзные геррен!

Поставку пообещали в ближайшие пару дней. На прощание попросили не распространяться заранее о скором пополнении ассортимента. Якобы, товар лишаковый и списанный с баланса подразделения.

— А почему всего десять комплектов? — недоумевал Макс, по пути к следующей торговой точке.

— Магазин слабый, больше не купит. А если назвать, сколько у нас есть снаряжения, то поймёт, что будем продавать и другим. Конкуренция растёт — цены падают. Нам такое незачем.

— О-о-о! — в унисон протянули солдаты, слышавшие разговор. Синьор офицер не переставал их восхищать своим всесторонним развитием. Стреляет лучше всех. Дерётся так, что Свет упаси. О чём не спроси — во всём грамотен. За что не возьмётся — всему ладу даст. И зря, что варвар степнячий!

Благодаря внешности и придирчивости командира, весь взвод чувствовал свою уникальность. Порой, сами не замечали, как на тренировках и в работе из кожи вон лезли. Похвала от такого умного мужа — вдвойне отрадна. Портачить тоже старались поменьше. Потому как и наказания были вдвойне неприятны, а порой — опасны для жизни и здоровья.

Бездна… Если так рассуждать, то страшно представить, что творится среди подчинённых Венги. Хотя, она их вроде тоже гоняла знатно. Но чисто по-бабски.

До обеда обошли почти все магазины. Даже один профильный нашли, с оружием и бронёй. Хозяин клялся купить всё, что принесут. Видимо, собирался спекулировать. Ну удачи, удачи…

Кстати, там купили Максу латные рукавицы. Он сначала хотел перчатки, чтобы стрелять из ружей и пистолетов не снимая. Но Кен отговорил, ссылаясь на меньшую защиту. Мол без разницы лёгкий или тяжёлый клинок, если по пальцам ударят, то маленькими пластинами может и кости раздробить. В итоге, выбрали настоящие кованные бастионы с рёбрами жёсткости и большим количеством подвижных сочленений.

Выложить пришлось четыре золотых. Но оно и не странно, учитывая обстоятельства и внешний вид покупателей. Зато бритву получили в подарок.

Затем заглянули к антиквару. Увы, не слишком продуктивно. За кость выторговали всего пятьдесят серебряных, а проволоку в кожухе вообще брать не захотел. Сказал, что и у самих такого мусора хватает. Причём, разного сечения и большей длины. Якобы, толстые — фермеры во время пахоты регулярно плугами из-под земли поднимают. А тонкие — под штукатуркой в старых домах находят.

Что оно такое и зачем древние прятали эти жилы — бездна знает. Извлечённый из них металл слишком мягкий, разве что для пуговиц и для посуды годился. Хозяин лавки продемонстрировал чайный сервиз из светлого материала. По цвету и весу он подозрительно напоминал Батину мятую кружку.

Ничего стоящего или интересного в магазинчике не нашлось. Ни документов, ни книг, ни карт. Макс даже попробовал описать свой пояс, но антиквар лишь пожал плечами.

Кен при этом облегчённо выдохнул. Ему не нравилась мысль, о соседстве сразу с двумя железными кровопийцами.

Обедать пошли в заведение сродни салону Стиллролла. Похоже, что Лай сюда давеча наведывался, поначалу на компанию воинов смотрели с подозрением.

В этот раз публики было куда больше, чем за завтраком. С парой господ даже пообщались. Тех интересовала длительность войны и успехи на фронтах. Кеншин как мог подбадривал бюргеров и осыпал их военной терминологией. У бедолаг аж уши стали заворачиваться. Со слов наёмника, бедуинам грозил холод, голод и всевозможные болезни, в связи с утерей топлива.

— Гер Циндао. — перебил один из мужчин. — Но вы же со своей катапультой только крайние области достали? А там ещё и внутренняя одна. Та, в которой они корабли свои приземлили.

— На многотысячное войско — всё равно мало! Вот, смотрите. Расход дров на одно отделение в сутки… — степняк макнул палец в пиво и принялся расписывать какое-то уравнение на полированной столешнице.

От количества переменных и действий, у мужчин полезли глаза на лоб.

А вот Макс нахмурился. Насколько он разбирался в арифметике и в военном деле — Кен откровенно бредоносил. Но, сука, как уверенно он это делал…

— Из перечисленного следует, что наши теплолюбивые друзья столкнутся с дефицитом топлива уже в первые недели настоящих холодов. Всё понятно, дорогие геррен?

— О! Йа! Йа! — богатеи как могли корчили умные мины и кивали наперебой.

С воинами горячо попрощались и даже предложили оплатить их счёт. Но те демонстративно отказались и снова расщедрились на чаевые.

Неужели и правда помогать прилетели, а не за деньгами?!

— Ты ему сколько монет сыпанул?! — возмутился Макс, едва отдалились от ресторана.

— Пол сотни серебром. Если честно, то я и сам не ожидал, что у них цены такие.

Солдаты семенили следом и были тише воды, ниже травы. Не хватало ещё, чтобы и их скидываться заставили.

После сытного обеда желание шататься по Шварцштайну категорически отпало. Офицеры объявили задачу выполненной и решили возвращаться.

* * *

Остальная часть бригады явилась в расположение затемно и в подозрительно хорошем настроении.

На вечернем совещании Батя рассказал детали выхода на стену. Оказалось, что имел место инцидент. Причём, разгромный для бедуинов.

В одном месте оккупанты решили посмотреть, чего это там местные затеяли. В разгар работы, парочка любопытствующих подошли почти к самому пролому. Ну-у-у… Это как им самим казалось. На деле же, их просто подпустили.

Арбалетчики сработали чётко. Обоих храбрецов (ну или дураков) оставили лежать перед «рвом». Их товарищи, видимо, тоже умом не блистали. Рванули то ли спасать, то ли мстить… В полный рост, да по ровной куртине!

Ведь действительно, чего бояться? У ополчения вон, только стрелы какие-то.

Одного разрозненного залпа сотни мушкетов хватило, чтобы положить почти всех. А самых смекалистых, уползающих вдоль парапета, «догоняли» меткие сержанты. В общей сложности, насчитали чуть больше сорока трупов.

Батя сокрушался, что бронированные щиты забыли. Иначе, можно было бы попробовать штурмовать пост пустынников. Народу то у них поубавилось!

Все трофеи записали и передали фольксштурму во временное пользование. По условиям договора — вся добыча бригады ей и оставалась. Но не обеспечить союзников огневой мощью и защитой было бы глупо.

После короткой стычки Райнер словно расцвёл! Начал петь дифирамбы и превозносить выучку и хитрость чёрной бригады. Заинтересовали, подманили, спровоцировали и ка-а-ак вдарили! Да без потерь! С начала вторжения, сам он таких успехов не совершал.

Всё это старый вояка вещал развалившись на чьём-то спальном месте. Дымящаяся трубка придавала его образу царственности. А пафоса в голосе было столько, что можно было подумать, что он самолично угомонил взвод неприятеля.

— Лай, я не понял. Хер ли ты булки расслабил? У тебя наряд, вообще-то.

— Слушаюсь, есть наряд… — вымучено протянул наёмник и пошёл огорчать своих подчинённых. Но не успел выйти из помещения, как снизу раздался громкий стук.

— О! Иди поработай дневальным. Узнай, кого там принесло. Как узнаешь — жду доклад по всем правилам.

— Папаш, не затрахивай, а?

Отряд рассмеялся над перебранкой товарищей. Только Венга скривилась. Видать, намаялась за день.

Внизу Лайонела встретили готовые ко всему солдаты. Ко всему, кроме того, что их на самом деле ожидало…

— Кто там?

В ответ снаружи мяукнул женский голос:

— Макс!

И Лай попросту не был бы собой, если бы после этого не распахнул дверь. За порогом стояла миленькая узкоглазая девчонка.

Она улыбнулась и повторила:

— Макс!

Глава 25

Лай застыл, как вкопанный. В любой другой ситуации он был бы рад экзотической барышне, но только не после страшилок Кеншина. Да в таком же облачении, как у него.

Спасибо, таких гостей не надо. Ещё и бойцы-остолопы, увидели бабу и расслабились. Ведь убить захочет — пальнёт через порог и свалит. И фиг ты её догонишь ночью.

Хотя, может и не всё так плохо? Зашла с парадного, а не как Кен обычно — через щель в сортире. Постучаться не забыла. Да и оружия при ней не видать.

— А-а-а… Слушай, он спит уже. Приходи завтра, по Светлому.

Девушка словно не услышала. Продолжила стоять и хлопать своими густыми ресницами.

Прикинув одно к другому, наёмник решил, что будет всяко безопаснее отвести её к остальным. Да и не зря же припёрлась. Может чего интересного расскажет.

— Ладно, заходи. — Лайонел махнул рукой и отступил подальше в сторону. — Туда.

Степнячка приняла приглашение. А пока шли, без всякой видимой опаски подставляла спину. Только свою косу постоянно теребила.

Ага! Всё-таки нервничает!

На втором этаже Лай собрал яйца в кулак и таки рискнул обогнать провожатую. В комнату, где находились товарищи, он вошёл первым и сразу подал им знак — похлопал по кобуре. Но на том бравада и закончилась, сразу же отшагнул в угол.

Наёмники подобрались. Батя подскочил с лежанки, что молодой. С лица Венги исчезла усталость. Макс взвёл замки на пистолетах. Кен напялил шлем, благо в руках его держал. Ну а Даджой, кажется, стал ещё выше и шире.

Девочка заметила напряжение хозяев и на секунду замерла в дверях. Однако сразу же взяла себя в руки и коротко поклонилась. Интересно, что на великана она обратила лишь мимолётное внимание. А вот единственный воин с закрытым лицом её напряг. Видела их раньше, что ли?

— Шо хотела, дочка? — прокряхтел командир отряда, строя из себя старика. Вот же хитрый лис! И ведь сработало. Сразу боком к нему встала, мол неопасен. Или это она к Максу повернулась? Точно! Вон как заулыбалась.

— Макс сан, конитива. — ещё раз поклонилась и, затем, изрекла целую тираду каких-то сюсюканий.

Парень даже не успел ничего сообразить, как вдруг Кеншин изрыгнул нечто то ли рычащее, то ли гавкающее. Да так резко, что Батя, иной раз, и команды так не отдавал.

Степнячку как молнией ударило. Приосанилась, оставила в покое косу и вытянула руки по швам.

— Харука. — неуверенно молвила бедняжка.

Кажется, гостья и сама попыталась что-то уточнить, но Кен не позволил. Единственную попытку отбил точно молотом по наковальне! Знакомство перешло в форменный допрос.

Он что-то быстро гавкал, а она в ответ жалобно мяукала и сюсюкала, словно оправдывалась. Несмотря на такую разницу в произношении, никаких сомнений не возникало — они говорили на одном языке и прекрасно друг друга понимали.

Потом, кажется, Кен начал её за что-то отчитывать. Причём, как-то по-хулигански, как мог бы пристать старшеклассник к первоклашке. Ещё и орешки какие-то (или семечки) под забрало себе закидывал. Да так демонстративно! Прям вылитый бандит из грязного закоулка.

Короче, от интеллигента из дорогого ресторана не осталось и следа. Видели бы его в таком образе бюргеры — в шею бы прогнали с твердыни. Подумать только! Не хватало ещё уголовникам за защиту платить.

В какой-то момент Харука (кажется, это было её имя) не выдержала. Снова вцепилась в косу и выпалила нечто требовательное. На Макса, при этом, смотрела как на спасителя, чуть слезу не пустила.

Тоже, что ли, актриса?

Однако, под влияние щенячьих глаз неожиданно попал Батя:

— Мужик, хорош измываться! Шо она хочет?

Прежде чем отвечать, степняк не спеша заточил очередную вкусняшку. И откуда только достаёт их?! Но не суть. Суть была в пренебрежительном тоне его речи:

— М-м-м… Говорит, что ищет какое-то «Така но какурега». — Кен замялся и практически сплюнул пояснение, — «Соколиное логово», или типа того.

— А мы тут при чём?

Уличив благосклонность, девушка рванула рукой под полу своего балахона. Наёмники в миг ощетинились в её сторону пистолетами. Но, вместо угрозы, из-под одежды была извлечена кость. Та самая, которую разведчики сегодня сбагрили антиквару.

— Древнее места. — на ломаном общепринятом отчеканила гостья. И, на всякий случай, повторила более твёрдо, — Древнее места!

Воцарилась тишина. Да такая, что, кажется, было слышно как шевелятся извилины в головах вояк.

С одной стороны — ошиблась красавица. Но с другой, что-то же её подтолкнуло к такой лютой уверенности?

Паузу нарушила степнячка:

— Искать древнее места. Вы знать. Моя просить.

— Мы эту косточку с собой с весны тягаем. — Батя пожал плечами. — Это добыча. У путешествующего торгаша отобрали.

Кеншин перевёл.

Несколько секунд Харука переваривала ответ. Он ей явно не понравился — надула губки, понурилась… Затем она жалобно уставилась на Макса. Но у него на лице не дрогнул ни единый мускул.

Неужели правду говорят?

Ошиблась?

— Моя покупать! — объявила девушка и снова полезла за пазуху. На этот раз оттуда явился большой звенящий кошель.

Батя закряхтел так, как будто его прихватил радикулит. Да и у остальных глаза загорелись.

Эх! Отобрать не вариант, а заработать не судьба! Знать бы где эти её «древнее места», так можно было бы и бабла поднять на «ровное места». Само-собой, предварительно обшарив там всё в собственную пользу.

— Кстати! Меня Лайонел зовут! — не упустил своего шанса главный сердцеед. Как ни крути, а невеста получалась завидной. Нахмурившись, она протянула:

— Рай-йанер…

Увы, Кен не дал знакомству состояться. Покачал головой и повторил последнюю переведённую фразу.

Девочка закусила губу. Что ж, похоже, и в самом деле ошиблась. Но ладно, попытка не пытка. Поклонившись, она бросила прощальный взгляд на Макса и развернулась к выходу из помещения.

Лайонел хотел было пойти провожать, но Кеншин одёрнул его так, что тот чуть не завалился. Ну и правильно! По каким «местам» он специалист — известно. Рисковать незачем.

— Ишь, какой дёрганый стал! — обижено изрёк Лай, когда посторонняя ушла.

Венга не упустила возможности подколоть:

— Да ты сам чуть не передёрнул.

— Чего?!

— Того! Видели мы как ты слюни на неё пускал!

— Ой, иди ты! Заноза!

— Угомонитесь. — оборвал свару Батя. — Лай, она дело говорит. На фиг таких мамзелей. Малой, слыхал? Тебя тоже касается. Не вздумай с ней якшаться, если приватно напросится.

— Я не малой. — раздражённо процедил Макс.

— Ля! Шо вы злые такие? Я может тоже расстроился, но не гавкаю же. Видали, сколько она бабок принесла? Да всё мимо нас. Тьху!

— Ушла. — констатировал Даджой, отойдя от ставень.

— Ты это на слух понял? Мостовая же из чёрного камня, будь он проклят!

— Нет. Она по крышам ускакала. Черепица скрипела. Еле слышно, правда. А вы двое, послушайте совет. Баб ещё много будет, а с этой лучше не связывайтесь. У неё полуметровое лезвие в косе было.

— Вот шельма!!! — Батя аж трубку изо рта выронил.

— Эх… — сладко протянул Лай. — Братишка, если в Циндао попадём, не упусти шанс. Раскосые девчонки — самые старательные и…

— Заткнись! — не дал договорить вернувшийся Кеншин и сразу переключился на Макса, — Чтобы я её здесь больше не видел, понял?!

— Да, блять! При чём тут я?! — не выдержал парень.

— И не ругайся, я сказал! — попытка отвесить ученику оплеуху не увенчалась успехом. Тот оказался готов и сиганул с места через пол комнаты.

— Отставить! — Батя заслонил собой младшего. — А ну-ка посмотри на меня! Шлем, шлем долой! Ёпрст…

Лысая голова степняка блестела от пота, а от участившегося дыхания раздувались ноздри и кадык ходил вверх-вниз. И ещё зрачки расширились почти во всю ширину радужки.

— Ты от этой соплячки так всрался, шо решил сразу наркотой упороться?! Давай показывай, сколько ты сожрать успел? И шойта за дрянь вообще?

ХЛОБЫСЬ!

— Ай!

Кен огрел командира по загребущим рукам.

— Если бы у неё группа прикрытия была, вы бы тут все всрались. По два раза каждый! Давайте лучше с острова свалим.

— Так, так, так, стоп! — Даджой вскинул руки. — Она не за тобой приходила, а за логовом каким-то. Что это вообще?

Степняк сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, после чего быстро помотал головой:

— Не знаю.

— Ну может в сказках или легендах было? Подумай.

— Нет. Впервые услышал. По сказкам и легендам — ты у нас главный знаток.

Великан отмахнулся от такого комплимента:

— Ладно, не язви. Но о чём ты её пытал тогда?

— О задании, о заброске, об остальной группе. — осознав себя в центре внимания товарищей, Кеншин закатил глаза и принялся пересказывать:

— Зовут Харука. Задание она озвучила, древнее место ищет. Утверждает, что является четвёртым и последним поколением. Как предки сюда попали — ничего не знает. С ней только её брат, но он, как она выразилась, «больной человек».

— Ты ей веришь? — Батя нахмурился. Похоже, что его таки проняло беспокойство подчинённого.

— Бездна знает… Вообще, похоже на правду. Последнее поколение обозначает, что дальше кровь мешать нельзя. Если их родители были прямыми родственниками, то от того брат мог родиться неполноценным. Да и сама тоже на ум туговатая. Я только гаркнул, а она сразу в себе замкнулась и всё выложила. Соплячка! У нас в клане за такое сразу в расход пускали.

— Эм… — протянул Макс, привлекая к себе внимание. — Соколиное логово — это же гнездо, верно? А птицы гнёзда обычно на верхотуре вьют.

— И? — старшие не поняли намёка.

— Колона по центру острова. Может наверху что-то есть?

— Друже! — Батя усмехнулся в усы. — Если там шо то и было, то больше нет. Бьюсь об заклад, бедуины туда уже давным-давно слетали на своих кораблях. Вот я бы на их месте точно слетал. Хоть и из интереса.

— Ладно. Но что мешает продать Харуке… Продать ей ценные сведения? — парень запнулся, когда произнёс непривычное имя. Увы, наставник воспринял это как смущение:

— Во-первых, ничего ты не продашь. Шериф же говорил, что кто-то документы ворует: зодчество, шахты, богатеев всяких тоже обчищают. Уверен, что это она ищет какие-либо древние схемы и планы. А значит, догадывается где искать. Во-вторых! Я сказал, не связывайся с ней. Даже если мои предупреждения для тебя — не аргумент, то подумай о будущем. У неё кровь плохая, дети дурные родятся. Нет с ней будущего.

— Да что ты заладил?! Я даже не думал…

— Братишка, лучше послушай старшего. — принять участие в воспитательном процессе решил и Лайонел. — Дети дурные, брат дурной, и она тоже дурная. Видел, как она меня с этим шницелем Райнером перепутала?

— По-моему, она просто твоё имя не выговорила. Слыхал я ихний диалект… — Батя хотел было поумничать, но спохватился, — Так! Я не понял! А шо это мы до сих пор не в наряде?!

— Блин, Папаш! Пускай Кен заступит. Не зря же он дурью так обсадился? Всё равно не уснёт теперь. Ещё и по трактирам целый день колобродил, пока мы войну воевали.

— Дуй давай, воитель! И посты под каждым окном расставь, шобы ни одна мышь не проскочила. Особенно, хвостатая!

— О-о-ох… Слушаюсь, есть.

* * *

Ввиду последних событий, Кеншин решил, что его ученик может подождать с отбоем. Под храп и сопение бойцов, принялся учить его обращаться с опасной бритвой. И так её крутил, и сяк, и эдак… Макс всерьёз опасался, что наставник пальцы себе поотрезает в его то состоянии. Но нет, обошлось.

Потом началась лекция о правильной заточке. Чтобы не только побриться можно было, но и горло кому-нибудь перерезать. Всё это сопровождалось анатомическими подробностями. Расположение кровеносных сосудов и голосовых связок, как резать мимо кадыка и чтобы не попасть под струю крови…

Как назло, остальные члены отряда спали в других помещениях. На разошедшегося степняка было попросту некому шикнуть. А сержанты с рядовыми не осмеливались делать замечание командиру.

В какой-то момент на огонёк заглянул Лай. И, похоже, он просёк ситуацию. Но выручать младшего не стал. Даже наоборот, решил малость поднасрать:

— Это ж получается бритву скрытно носить надо? Ваш брат такую мелочь в рукавах обычно прячет?

— Точно. Смотри… — и Кена понесло с новой силой.

Выходя из помещения, Лайонел пакостно ухмыльнулся и подмигнул.

Отправить учителя освежиться в купальне удалось лишь ближе к полуночи. Когда он вернулся, то лампадка уже не горела, а Макс во всю изображал крепкий сон.

Спустя пару минут, с соседнего спального места раздался шёпот, словно зашипела змея:

— Не верю. За дыханием не следишь. Завтра научу, как правильно.

* * *

В кои-то веки, утро началось не раскалённого шила в пятой точке.

На завтраке присутствовали все, кроме Кеншина. Оказалось, что среди ночи Батя отправил его в крепость, чтобы затемно забрался на стену. Местным было незачем знать, что на их небесном бродяге никого нет.

Райнер привёл рабочую группу спустя час после рассвета. С ними, на всякий случай, спровадили Венгу с её взводом. «Всякий случай» подразумевал любопытство местных работяг, но никак не их защиту во время переноски железа.

Остальное воинство должно было выходить на стену. Задача — посев «чеснока», но в этот раз на лестницах и подходах к ним. А повезёт, то и по подвернувшемуся врагу вниз пару ведер запустить можно будет.

Кроме того, предусмотрели и повторение сценария с попыткой штурма. Если опять полезут, то можно будет контратаковать. На этот случай с собой прихватили и бронированные щиты, и весь запас гранат.

Шериф, проникшись вчерашним упущением, выставил пушку с обученным расчётом. Боекомплект, порох и носилки с лафетом несли аж три десятка человек. И, похоже, это была почётная должность. Все разодеты в красно-зелёные комбезы, а старший — вообще писаный красавец. В шляпе с широкими полями и со здоровенным пером, да в наполированном панцире. Наверняка, бутафорный!

Батя хотел было заменить обслугу своими артиллеристами, но не вышло. Оказалось, что орудие выделила из собственной оружейки какая-то знатная семья. А пернатый командир — никто иной, как её глава.

— Ладно! Но если будет под ногами мешаться — сброшу со стены ко всем демонам!

— О! Йа! — воскликнул аристократ. — Сть-ена!

— Тьху ты! Ещё и по-людски не говорит!

Райнер поспешил успокоить наёмника:

— Зергиус. Помягче, битте. Он наш спонсор. Обещал серебра отсыпать, больше чем месячный бюджет стражи. Уважаемый гер риттер жаждет приключений, не будем его огорчать.

— А-а-а, ну раз серебро… — понятливо протянул Батя. — Но один хрен, сзади моих людей этот петух пушку не понесёт. Впереди пускай топает. Точно, скажи, шо ему оказали честь возглавить войско.

Мужики посмеялись и скомандовали построение. Перекличка и проверка оружия прошли штатно. Затем прозвучала команда построиться для длительного марша.

В общем, всё как обычно. Кроме головы колонны. Артисты-артиллеристы шли в ногу, отбивали шаг и держали осанку. Красавцы, конечно, но надолго ли их хватит? И как они драться потом будут, если что случится?

Из общей картины выбивался и Даджой. Он волок на себе целый арсенал: крепостное ружьё, три мушкета, перевязь с пистолетами, пояс, щедро увешанный гранатами. Последние, он собрал у подчинённых, так как от его броска всяко больше толку будет.

По правде говоря, с его физическими возможностями — и пушка без надобности. Солдаты уже возвели в ранг легенды тот случай, когда великан метнул копьё на триста метров. А особо болтливые и про пол километра сочиняли!

— Слышь, Райнер. — Батя закурил трубку и оттеснил нанимателя из общего строя. — Скажи, а у вас тут древние постройки есть какие-нибудь? Ну… Окромя стен этих.

Шериф дал ответ без задержки:

— Толькокупола. Они, кстати, стеклянные под штукатуркой. Представляешь?

— Брешешь!

— Найн. Сам проверь. Толстенный металлический каркас и двухметровые шестиугольники из стекла.

— Ладно, гляну. Ну а может катакомбы какие? Или башни? Только шоб из чёрного камня. Или, может, слухи какие ходят?

— Да у нас тут почти все старые дома — чёрные. А башни… — шериф смерил наёмника взглядом. — Небольшие башенки есть в ратхаусе и в кирхах. Зачем тебе?

Батя замялся, но тут же и нашёл что сморозить:

— Для общего развития. Мы люди культурные, любим к старине прикоснуться.

— Ага, видел я, как вы к старине прикасаетесь. Меня епископ затрахал уже за вашу идею с подрывами. То главного зодчего пришлёт, то бургомистра. Даже фуражир приходил, за утрату леса плакался. Самое смешное, что я к этим вопросам никогда отношения не имел. А теперь, чувствую, буду козлом отпущения, когда вы восвояси улетите.

Старый лис по-бандитски улыбнулся и понизил тон:

— Дорогой, а тебе не кажется, что церква неспроста на каждом шагу натошнить пытается? Имей ввиду, мы всякой работой не брезгуем. Особенно, когда до конца пристани пару дней остаётся. — прочистив горло, Батя снова заговорил в полный голос, — Ну так, а слухи или байки какие-нибудь?

Настолько «прозрачный» намёк выбил Райнера из колеи. Прежде чем ответить, он несколько секунд молчал:

— Да… Примета дурная есть, чтобы дети сами в подвалы не ходили. Мол, тролль украдёт. Но это всё страшилки детские. Им тысяча лет в обед. Ни у меня, ни у моего предшественника ни одной пропажи не было. Вроде раньше и правда под городом пещеры были, но слишком давно. Никто ничего уже и не знает наверняка. Если честно, то я пытался что-нибудь найти в записях, когда бедави прилетели. Тайные ходы, партизанские вылазки, всё такое… И, похоже, не я один до этого догадался. Думаю, что те случаи с грабежами — дело рук разведки пустынников. Лёгкий путь за стены ищут!

— Ух! Сволота! — наёмник то знал правду, но, приличия ради, возмутился.

В разговор внезапно встрял Лайонел:

— Папаш, папаш! А пускай эти ряженные песню затянут! Про какую-нибудь Герду, которая мужа с войны не дождалась.

— Слышь, а шо ты такой бодрый? — Бате хватило одного взгляда на подчинённого, чтобы понять — в наряде тот спал!

— Это Кен меня вчера настращал перед сном… В смысле, перед его сном. И конфеткой угостил.

— Твою мать! — выругался командир и ему тут же вторил Райнер:

— Твою мать!

Едва колонна вышла на верх стены, как стали видны столбы чёрного дыма. Посты подавали сигнал тревоги по всему периметру оккупированной территории. Навстречу бригаде уже нёсся посыльный.

Глава 26

Гонец оказался со второго по счёту поста. Задыхаясь, доложил, что внизу лестниц у их позиции собирается неисчислимое войско. Со знамёнами, пушками и уже даже в узкие коробки построились. Значится, чтобы по ступеням сподручней подниматься было. Это был второй сектор от центра острова.

Выслушав рапорт, Батя совершенно спокойно заключил:

— Ну вот и молодцы. Все разом и в узкое место лезут. А тут мы как раз. Всех конечно не убьём, но минут через десять, там уже по трупам не пройти будет. Только это… Я не понял. Разве ваш подъём на стену со всех сторон видно? Почему остальные тоже костры палят?

Не успел ополченец сообразить нужные слова на общепринятом, как показались ещё посыльные. И все бежали как ошпаренные. Посыпались доклады о наличии больших групп неприятеля у всех лестниц, врат и на неподконтрольных перешейках куртин.

Картина складывалась неприятная, если не сказать — паскудная. Выглядело так, как будто пустынники подняли всё своё войско и решили одновременно наступать во всех направлениях. Во всех, кроме самого узкого — прохода в саму столицу. В четвёртой от края области никого видно не было. Хоть сам спускайся и у врат окапывайся.

Наверное, решили, что сам Шварцштайн островитяне будут стеречь наиболее большой группировкой.

Собственно, так оно и было. На самом коротком радиальном участке стены постоянно дежурили почти две тысячи ополченцев.

Так что, несмотря на численное превосходство, бедуины никак не могли его реализовать в одном месте. Попросту не хватило бы места. А раз так, то почему бы и не размазать удар? Даже если ума командирам на отдельных местах не хватит, то вполне может хватить удачи.

— Слушай мою команду! — рявкнул Батя, после секундного замешательства. — Офицеры! Занимаем оборону на ближайшем посту с нашей стороны. Райнер а ты…

Но шериф не дал договорить:

— Зергиус, зачем всех на одну куртину? Куда ты их всех впихнёшь?! Надо распределить. Получится занять четыре ближайших поста к Шварцштайну.

— Мужик, ты на кой хер меня нанял, раз такой умный?! У меня тут двести пятьдесят человек. Даже меньше. Если их на четыре поделить, то получится по шестьдесят с чем-то. Как, по-твоему, пол роты должны сдерживать многотысячную толпу? Тут хотя бы меняться сможем и ружья перезаряжать друг другу. А иначе что? — не дождавшись ответа, наёмник продолжил, — Давай лучше бегом обратно в город, бери списки мобилизации и всех отправляй на ту сторону группами по двадцать-тридцать человек. И это… Оружия кому не хватит — хоть брусчатку разбирайте, хоть вёдра с говном тащите. Можно даже просто водой, холод потом начатое доделает.

— Понял, гут. Я как всех на уши поставлю — сразу к ним пойду.

— Нет, дорогой, ты к нам пойдёшь! И без разговоров! Мне нормальные воины нужны, а не сброд! И не забудь соседние сектора эвакуировать!

— Ладно… — выдохнул законник, уже убегая обратно в город.

На самом же деле всё было несколько иначе.

Разделяться Батя не захотел потому, что выжить вместе и крупной группой у наёмников шансов было больше. Бездна с ней, с противоположной куртиной! Чем больше у пустынников территории, тем труднее её будет удержать. И тем реже будет их сопротивление в будущих схватках. Хоть их количество и не подразумевало скорого истощения.

Райнер тоже нужен не просто как боец. По сути он был единственным протекторатом бригады перед церковью. А потому, доверять его жизнь бестолковому фольксштурму — себе дороже.

* * *

Второй от города пост находился на подъёме двух лестниц. Посыльный несколько преувеличил неисчислимость врага. На некотором удалении от подножия собралось войско вполне реальных размеров. Даджой сразу выдал примерную цифру в две с половиной — три тысячи. Слишком мало, как для штурма двух рядов ступеней шириной в пять шагов.

По крайней мере, если сверху будут палить больше семи сотен стволов. А ведь ещё и пушка, и ополченцы, да и пару вёдер «чеснока» приберегли…

Но ведь место прорыва не одно!

А значит, противник всё делал правильно. Если хлынут одновременно, то сходу расхлебать не получится.

Недолго думая, бригаду таки разделили.

Вторую точку обороны решили поставить на следующем подъёме на стену. Лестницы находились чуть дальше первого Т-образного перекрёстка. Так что, если что, и туда подкрепление поспеет.

Единственным открытым вопросом оставались врата в боковые сектора. Как их собираются штурмовать? Или надеются, что удастся взять под контроль механизмы открытия и запустить их? Непонятно, короче.

* * *

Вперёд отправили Даджоя и Макса. Батя с Лайонелом остались на первом подъёме.

Проходя мимо присного перекрёстка, великан заволновался. Вдали, на галерее, стояла натуральная армия. Да так плотно, что сомнений не возникало — вторженцы готовы к смерти. Ну или как минимум — засыпать выбоину в куртине собственными телами.

Над головами бедуинов реяли разноцветные флаги. А кое-где, ещё и лестницы виднелись. Или не лестницы? Что там у них за ерунда такая? Трапы и настилы, чтобы препятствие преодолеть? Возможно…

Прикинув все за и против, Джой оставил на перекрёстке полнокровный взвод. Всё равно, пространства мало, толкучку создавать не с руки.

Уже на месте начался разбор полётов с ополчением. Народ выглядел как праздные зеваки. К бою никто не готовился. Всё началось с проверки и заряжания немногих ружей, а закончилось вообще глобальным разносом.

Гигант проявлял несвойственные ему эмоции и прямо-таки срывался на повышенные тона. И баррикада не такая, и стоят в носу ковыряются, и стрел мало, и, вообще, пошли все на хрен! Их защищают, а сами — натуральные бездельники.

Как ни странно, но больше всех перепугались собственные подчинённые. Они попросту никогда не видели своего офицера таким возбуждённым. А значит дело и вправду серьёзное.

Сержанты начали гонять местных откровенным матом. А солдатне так и вовсе за своё лицо переживать нечего — пинки посыпались налево и направо.

Баррикады кое-как поправили. Мешки с землёй и камни переложили. Лучников и мушкетёров ополчения выстроили вдоль парапета над подъёмами. Великан просто не доверил им встречать противника в лицо. Немного подумав, он приставил к ним нескольких солдат. А заодно и оба ведра «чеснока» вручил с пожеланием высыпать на головы. Бедуинам естественно, а не себе. Этот момент тоже пришлось уточнять.

Хотя, островитянам тоже всыпать не помешало бы, а то больно расслабились.

* * *

Долго ждать первого хода не пришлось. Сигналом к атаке послужили фейерверки сразу во всех захваченных областях. И как только умудрились время отсчитать, чтобы так синхронно стрельнуть?

Снизу тут же загорланили командиры. Вояки поддержали их боевым кличем и ринулись к лестницам. Приблизившись к ступеням, коробки поднимали над головами щиты, справедливо ожидая града стрел. Однако ничего подобного не последовало.

Макс стоял сбоку от одного из подъёмов и всё это видел. Из-за возбуждения, холод практически не ощущался. Пальцы уже в который раз пробежались по замкам ружей.

Появился привычный мандраж. Нервы стремительно натягивались. Лишь немного не хватало, чтобы они заиграли как струны лютни. Ну или гитары… Однако, эта партия должна была начаться с оглушительных барабанов.

Бойцы рядом тоже тискали своё оружие, попросту не находя себе места. Ведь одно дело — каких-то недобитков в деревне зажать, и совсем другое — переживать второй Тэрра дель Пани.

Топот снизу нарастал буквально с каждой секундой. Кое-кто выглядывал и сразу же прятался поминая и Свет, и бездну, Первобога в купе со всеми демонами…

В какой-то момент стало непонятно, кому принадлежит пар, висящий за куртиной. То ли его выдыхали защитники, то ли снизу такие разгорячённые парни? Да и стук в висках можно было легко спутать со стройным маршем.

Относительная тишина пошла по швам вместе с рёвом Даджоя:

— На-ача-али-и!!!

Вторженцы успели продвинуться на две трети обеих лестниц, когда им на головы просыпался снегопад из железных снежинок.

ДУ-ДУ-ДУ-ДУХ!!!

В лоб грохнули ружья!

Что правда, не слишком результативно. Огонь вело ровно столько стрелков, сколько комфортно уместилось в одну шеренгу. К тому же, первые ряды бедуинов несли тяжёлые бронированные щиты.

Парочка конечно упала с обеих сторон, но их места сразу же заняли следующие. А молодцы, всё-таки, шустрые! Хорошо этот момент отрепетировали.

Настоящим же сюрпризом стали шипы под ногами. Тут и там возбуждённые боевые кличи сменялись воплями боли и проклятиями. В результате сумятицы, построение рассыпалось и прикрытие щитами утратило свою эффективность. Слишком уж много прорех образовалось.

— Куртины! Не спать! — снова возопил Джой.

Фольксштурм наконец проняло.

Осознание серьёзности ситуации вылилось трясущимися руками. И, как следствие, больше половины стрел полетело вообще непонятно куда. Мужчины попросту боялись высунуться, хотя огня снизу всё ещё не было. А даже если бы и был, то какой с него толк? Высота стены — сто метров, а огнестрельное оружие, в большинстве своём — гладкоствольное. Попробуй попади ещё на такой дистанции и по цели, которая лишь на миг появляется.

Следом очухались мушкетёры. Грохот и расцветающие огненные бутоны прямо над головами, прибавили пустынникам прыти. Но, вместе с тем, их порядки нарушились ещё больше. Одни пытались вжаться под стену, другие спешили и толкали первых. Третьи наступали на гвозди и падали под ноги четвёртыми. И только каждый пятый сохранял темп.

Тем временем, бойцы бригады на вершине лестницы сменились уже трижды, и каждый отстрелял по три заряда!

И как на них лезть прикажете?!

Командование атакой пыталось навести порядок воплями и личным примером. После очередного слаженного залпа, вперёд вырвался седобородый латник с ятаганом наголо. Он проорал что-то явно воодушевляющее и авангард бедуинов тут-же бросил щиты. Последний десяток ступеней, они попытались преодолеть бегом.

Увы!

Первым пал именно старик. Макс только и ждал появления стоящей цели, и отреагировал, едва её получил. Перегнулся через парапет и, почти не целясь, вдавил спуск. Из-за облака дыма видно не было, но, кажется, пуля попала в горло. А если и нет, то с такой дистанции и по доспеху хватило бы. Пусть даже — по противопульному. Удар будет такой, что в бой вернуться уже не выйдет.

Ещё три ряда угомонили беспорядочной пальбой солдаты бригады. Сержанты позаботились, чтобы к баррикаде передали побольше заряженных ружей. Какой-то ловкач бахнул сразу с двух рук. Всё равно не промажешь, если чуть ли не в упор бить.

Дикие вопли раненных и рвущихся на смерть затихали лишь во время стрельбы. Ну и ещё когда Даджой ревел очередную команду, подгоняя личный состав.

Спустя секунду атакующие таки добрались до укрепления!

Встретили их немногочисленными копьями и разномастным клинковым оружием. Лишь несколько командиров отделений пускали в ход пистолеты.

Стрелки же оперативно переместились во фланг и стали истреблять пустынников через парапет.

Плюнув на свои потуги играть в снайпера, Макс израсходовал все заряды, что у него вообще были. Всё равно, в образовывающейся свалке не разберёшь кто есть кто. А словно этого было мало, ещё и разодеты аки циркачи!

Спешная пальльба подхлестнула и остальных бойцов с ружьями. Атака на этой лестнице ненадолго захлебнулась. Но тут же подоспели задние ряды, не понесшие серьёзных потерь во время подъёма.

Хаос, вопли, стрельба! Последняя уже звучала с обеих сторон. Отдельные ловкачи бедуинов умудрялись и из луков насыпать. Бестолково правда…

Полетели первые гранаты. Причём — со стороны оккупантов. Несколько дымящих и искрящих болванок перемахнули через всю куртину и сгинули в пропасти за противоположным парапетом. Но пара рванули как надо.

Сразу заголосили раненные. В основном — ополченцы. У них защиты было поменьше, чем у наёмного войска.

Затем, снаряды пошли и в обратную сторону. Однако, более результативно. С десяток взрывов отгремели под ногами наступающих вдоль половины длинны лестницы.

Коротко, но оглушительно, гавкнуло крепостное ружьё Даджоя. Дальше, он пустил в ход и все свои гранаты. Это почти опустошило дальнюю лестницу. И вот великан присоединился к обороне ближней баррикады.

Засверкал огромный меч! Раз! Два! Три!

За один миг — целую толпу в капусту порубил!

Дураков не оказалось. Пустынники словно протрезвели и отпрянули. Но сзади уже напирали их соотечественники. Те ещё не встретились ни с ружейным огнём в упор, ни с полутораметровым клинком…

В давку полетели ещё гранаты.

В результате, перед баррикадой образовался ещё один метровый вал из тел в доспехах и снаряжении. Кому не повезло умереть сразу — теперь погибал, придавленный телами товарищей.

Честное слово, хоть второй огневой рубеж организовывай на трупах!

Макс только-только перезарядил все мушкеты и пистолеты, как над парапетом взвились несколько крюков на верёвках. Один потянул за собой ремень ружья, которое было в руках парня. Далеко, правда, не утащил — кошка впилась в чёрный камень. С обратной стороны показалась чернокожая физиономия.

БАХ!!!

И только мозги во все стороны полетели, вместе с лоскутами растерзанного тюрбана!

А вот соседям не повезло. Хотя сами виноваты, нечего было лицами торговать. Пустынник в кольчуге подтянулся через край и ткнул одного стилетом в глаз. Второго — лягнул сапогом (и как только извернулся так?). Кажется, на носке блеснула сталь. Но в любом случае, жертва отпрянула назад, зажимая распоротое горло.

Наворотив дел, убийца ретировался и, как акробат, сиганул обратно через голову. Только подошвы и видели!

Юный наёмник сориентировался мигом. Выхватил из-за пояса сразу две гранаты и дёрнул за чиркала запалов. Руки обожгло пламенем, но нужно было выждать пару секунд. После чего он просто выбросил снаряды вниз. Взрывы прогремели почти без задержки.

Ещё двое ловкачей крутились чуть дальше и вполне уверенно кромсали ополченцев. Макс подхватил другое ружьё и рванул на помощь. Подшаг! И ближний получил удар ногой в спину. Устоять не смог и ему на затылок тут же обрушился весь гнев Шварцштайна: топоры, приклады и, кажется, даже переделанной косой досталось.

С дальним возиться было некогда, выстрел в спину оборвал его жизнь. А спереди добавили всем вышеперечисленным. Ну, так, на всякий случай.

По верёвкам уже взбирались новые вторженцы!

Но у них ничего не вышло. Кто-то из сержантов заметил прорыв и прислал своё отделение. Менее подготовленные пустынники просто не смогли вступить в схватку так же лихо, как их квалифицированные сослуживцы. После отбития первой волны верхолазов — верёвки перерубили.

И снова все силы сконцентрировались на фланговом огне…

* * *

Упорства лиги небесных торговцев хватило ещё минут на десять. Когда стало трудно пробираться по трупам, они попросту рассеивались не могли атаковать сплошным фронтом. А одиночек обороняющиеся успевали щёлкать из ружей ещё на подходе. Как результат — больше половины лестницы опустела. Конечно, если не считать вялого шевеления раненых.

Снизу раздался протяжный свист, войско потянулось прочь. Даже на глаз было видно, что их количество сократилось вдвое.

В последние мгновения контакта Даджой как остервенел. Он выхватывал мушкеты из рук подчинённых и раз за разом посылал пули вслед отступающим. А на последок, ещё и на земле панику посеял — с десяток раз пальнул по коробкам, которые так и не успели ступить на роковую лестницу.

Как ни странно, но со стороны которую изначально держал великан — потери неприятеля оказались меньше. Нарвавшись на картечницу и непрерывное гранатометание, бедуины быстрее сообразили, чем это всё пахнет. Кое-где, под телами даже виднелись ступени.

И только когда рядом всё затихло, стало различимо эхо других сражений. Отчётливый грохот поближе и раскатистый гул подальше.

— Внимание! — рявкнул Джой. — Два отделения за мной! Сержанты, собрать огнестрельное оружие, гранаты и щиты у врага. Полная готовность, пока не будет обратного приказа! Подсчитать потери среди подчинённых! И выставьте наблюдателя в направлении бездны!

Добровольцами сразу вызвались… Вызваться попытались все. Но гигант молча ткнул пальцем в ближайших и трусцой припустил к центру твердыни. По всей видимости, он решил сыграть роль подкрепления для Бати с Лайонелом.

* * *

Тем временем Батя с Лайонелом.

С точки зрения старого вояки, атака по узким лестницам обещала обернуться расстрелом самих атакующих. При удачном раскладе, пуля из мушкета могла прошить и два, и три тела навылет.

Только бы щитоносцев положить пораньше. А то вон, выстроились уже в свою… Как её? Черепаху, во! Етить туда и сюда это несчастное животное! И придумала же природа такую дрянь бронированную. Или то сказки всё для детворы и не существует вовсе таких тварей? А если и существуют, то как на них охотиться?

Лай, вон, говорит, что взаправду существуют. Но этот дуралей и про дракона байки травит. И, якобы, прибил одного.

Короче, тьху! Противная тактика. Особенно со стальными щитами.

— Э, слышь! Фазан цветной! — обратился Батя к аристократу. — Готуй гармату! Шо ты дывышься? Бу-бух! Сюда станови! Бу-бух! Понял? Это, ну… Ферштейн?

Тот, однако, нихрена не ферштейн. На вырчку пришёл Лайонел:

— Мсье! Гер! Артилери хир штеллен! Канонэ позисьон!

Помогло. Ряженная команда быстро встроила пушку в одну из баррикад. Как наклонить тоже догадались — насовали клиньев под носилки.

Тем не менее, Батя приказал своему главному пушкарю быть рядом:

— Глаз не спускать с этого балагана. Понял?

— Слушаюсь, синьор капитан!

Кроме артиллерии, ставку сделали ещё и на гранаты. Для их метания выделили отделение и гордо нарекли его гренадёрским. Им предстояло держать вторую лестницу.

Всё пошло по одной и той же схеме. Стройные коробки пошли по ступеням, но подпустили их чуть ближе. Чтобы уж точно первую линию выбить. Для этой же цели, первый залп осуществили разом по три десятка ружей в каждую сторону.

Эффект оказался сокрушительным. Щитоносцев смело! Даже те, кого не ранило — на ногах не устояли. Вовремя подхватить щиты тоже не смогли.

Пока стрелки брались за вторые ружья, командир затребовал артиллерию:

— Пали! Пали, мать твою!

Знатный муж опять ничего не понял, но, к собственной чести, сумел догадаться, чего от него хотят. Гавкнул своё «пли!» и кто-то из обслуги опустил фитиль на запал.

Батя припал к рубежу и приготовился созерцать кровавую жатву от картечи.

ДУХ!!!

Увы…

Даже просто глазу было видно летящее ядро. Не повезло разве что кому-то из раненных пустынников. Он только-только пытался подняться, как вдруг его снесло чугунной болванкой. За ним на ступени попадали ещё несколько вояк. Но на том и всё.

— ДЕБИЛ!!! — заорал наёмник, буквально срывая горло.

— О! Йа! Добил! Их бин добил этого кригер! — искренне зарделся аристократ.

— Значит слушай сюда, петушара! Картечь заряжай! Быстро, млять! — однако, понимания в глазах мажора не нашлось ни на медяк. — Лай! Сюда, живо! Объясни, шо я от него хочу!

Но и тут безрезультатно. Подчинённый занял место стрелка на своей стороне, и принимал ружья одно за другим из рук рядовых. Призыва о помощи даже не услышал. Ага, услышишь тут, после пары десятков выстрелов под ухом…

На помощь высокому командованию внезапно пришёл тот усатый пушкарь.

Сходу он стал вспарывать мешочки за пушкой. Ядра его не интересовали, а шрапнель должна была быть расфасована именно по пакетам. К великому сожалению, её сложили в самом низу, под пороховыми. Обслуга, скорее всего, просто не понимала необходимости рубленного металла.

К моменту, когда в жерло пушки отправилась столь нужная начинка, стрелки успели сделать ещё по четыре залпа. Вот в запальное отверстие насыпается затравка и, не теряя времени, усач подносит к нему свой пистолет замком вниз.

Щелчок спускового механизма, вспышка, выстрел!

БУХ!!!

Треть лестницы мигом обратилась свистящей и звенящей смертью. Кого не прошило насквозь — тех задело рикошетом! Кто не упал от ран — свалились под весом тел товарищей! А кому не хватило огня и металла — тем досталось зрелище результата работы картечи по плотному пехотному строю.

И последнее было воистину ужасающим.

Кругом лежали растерзанные тела. Руки, ноги, головы. Фрагменты окровавленных доспехов и сломанное оружие. Кое-где со ступеней пытались подняться покалеченные бедуины.

А уж вой раненных сразу в десятки глоток…

Но вопли быстро потонули в грохоте новых выстрелов и в разрывах гранат.

На этой лестнице, наступление, можно сказать, захлебнулось. А даже если и нет, то усач уже набивал пушку новой порцией смерти. На второй же фронт щедро сыпались гранаты. Да, их было меньше трёх десятков, но и того хватило, учитывая плотность строя врага.

* * *

Когда пустынники приняли собственное положение и начали отступать, откуда-то издали послышались раскаты ружейных залпов. Кажется, это был бой на перекрёстке куртин.

«Хоть бы Джой додумался оставить там немного солдат.»— успел понадеяться Батя, как вдруг раздался такой грохот, что даже небеса отразили его эхо! А чёрный камень под ногами задрожал и заскрипел.

Затем, явление повторилось ещё раз!

Наёмники вместе с бойцами аж присели. Все крутили головами, не понимая, что же могло так всколыхнуть весь мир вокруг?

Ответ нашёлся сам собой. Поодаль, над стеной, вздымались два грибовидных облака.

Глава 27

Всё случилось, когда подкрепление с дальней лестницы добралось до перекрёстка куртин.

Тряхнуло так, что половина солдат как бежали, так и попадали.

Впереди, к небесам взметнулись искры и пламя. В один миг они окутали верх стены и пошли дальше, обращаясь облаком дыма. Сзади, всё то же самое произошло на значительно большем удалении.

Даджой на секунду впал в ступор, но сразу и пришёл в себя. Правда, как-то странно… Стал вытаскивать из поясной сумки бинты, разматывать их и складывать под забрало шлема. Как не свой он заорал на солдат, чтобы сделали тоже самое:

— …Мать вашу! Быстро и без вопросов! Защитить органы дыхания!

Бойцы, впрочем, не сумели понять мудрёный приказ и заозирались друг на друга в поисках подсказки. На помощь пришли сержанты:

— Носы! Мэрда! Носы закрыть! Тряпки, бинты, шарфы!

— Зачем? Что происходит? — успели удивиться самые нерасторопные, но тут же и схлопотали сапогами по задницам.

— Синьор офицер сказал, что надо — значит надо! Шевелись, бастардо!

— Макс! — окликнул великан. — Макс, чего ты встал?!

Парень, однако не слышал ни своего второго наставника, ни матерящихся воинов. Он снова видел свой родной остров который обстреливала разрушительная артиллерия.

Выстрел. Взрыв. Пыльный и дымный султан до самых небес.

Выстрел. Взрыв. Столб пыли и дыма вздымается к облакам.

Выстрел. Взрыв…

Хлясь! Звяк!

Джой хлестнул два раза по шлему так, как и Кеншин на тренировках не лупил.

— БЫСТРО!!! — прорычал гигант не своим голосом. Хотя, с его «вокальными» возможностями это было не так-то просто.

Cориентировавшись, Макс напихал перед лицом всё тряпьё, что приберёг для перевязок. Дышать стало почти невозможно. Зато хоть в себя пришёл.

Дальше, великан отправил одного бойца обратно как гонца. Послание было простым — замотать рты и носы. Благо, со средствами проблем не ожидалось. С погибших пустынников поснимают.

Начался скорый марш-бросок к перекрёстку.

Никто ничего не понимал, но перепугались все. Несколько человек даже всерьёз рассудили, что командир испугался чумы. Но откуда ей взяться так внезапно? Впрочем, как бы абсурдно это всё не выглядело, лица открывать никто не посмел.

К перекрёстку добрались буквально на последнем издыхании. Даджой, сам того не замечая, задал слишком быстрый темп. И как только получается, с его-то центнером брони на теле (если не больше)?!

Но регулярные тренировки не прошли даром. В бой сумели вступить практически сразу. И даже сходу потеснили противника.

Бедуины, к тому моменту, уже перебрались через провал. Сеча шла за баррикадами блокпоста. Защитников откровенно теснили. Ещё бы чуть-чуть и…

Однако не бывать тому!

Великан вскинул свою картечницу над головами дерущихся и выстрелил по напирающим задним рядам врага.

ДУХ!

В первую секунду в стороны шарахнулись все — и свои, и чужие. Но уже в следующую — напор развернулся.

Сначала в ход пошло огнестрельное оружие. Били кто как могу — из подмышек товарищей, на вытянутых руках над головами, вылезая на парапеты…

Затем подкрепление стало постепенно сменять выдохшихся товарищей. Тут и там на каждый удар ятагана отвечали несколькими взмахами полуторных мечей.

Особенно остервенело работал крепыш с гвизармой. Он успевал и ткнуть, и рубануть, и зазевавшегося недруга крюком подтащить.

Какой-то смекалистый пустынник накинул на древко оружия размотанный тюрбан и лихо вырвал его из рук хозяина. А в следующий миг, гвизарма полетела в великана. Ну а в кого же ещё? Торчит над строем на добрый метр! Грех не выбить такого красавца.

Но не тут-то было!

Даджой продемонстрировал реакцию, граничащую с готовностью к обыденному цирковому трюку. Перехватил снаряд под самым наконечником, развернул черенок и отправил обратно. Да с такой силищей, что одного проткнул и ещё двоих сбило телом первого!

Затем гигант пустил в ход пистолеты и мушкеты, а напоследок и мечом поработал. Последнего бедуины не выдержали и попытались отступить. Однако было уже поздно.

Авангард неприятеля смяли за считанные мгновения. Третьи и четвёртые шеренги сами не поняли, когда стали первыми.

А дальше Джою пришлось принять непростое решение…

Враг отступал. Можно было гнать его по примыкающей галерее до их же поста. Но что будет там? Выдержат ли люди? Хватит ли их вообще?

— За ними! Пошли! Пошли! Пошли! Щиты вперёд! У кого заряжены мушкеты — во вторую линию! Без команды не стрелять! БЫСТРО!!!

Макс отставать не хотел, но втиснуться смог где-то аж в пятом или даже более дальнем ряду. Порох и пули в стволы трамбовал прямо на ходу. Кто-то постоянно толкал под локти и несколько уже разорванных патронов отправились под ноги. Не беда. С трупов потом поднимет. Да и собственный боекомплект дна пока не показывал.

И гнали пустынников добрых три сотни метров. Сначала с трудом перебрались через гору тел, за баррикадой. Потом потратили время на рубку и давку на мостках. И уже там началась настоящая погоня!

Бригадные спотыкались об трупы, натыкались друг на друга когда удавалось догнать, отдельные бойцы не выдерживали и выпадали из строя…

Противник же бежал натурально панически. Большая часть убийств во время преследования пришлась на удары в спину. Оборачивались лишь те, кто устал. Но их предсказуемо сметали и топтали.

Позади кричали десятки несчастных, погибающих просто под сапогами стройной чёрной толпы.

До самой позиции пустынников так и добрались на плечах у отступающих. А уже там — просто врубились в их спины. Те, в свою очередь, просто столкнулись с собственными товарищами или налетели на укрепления.

Последние, кстати, были значительно жиже, чем у ополченцев. Какая-то ленивая перегородка по пояс и всё. Ни тебе каменного редута, ни мешков или чего-то подобного. Зато, позади разбито несколько шатров и реют пёстрые знамёна. Ну а действительно, зачем защищаться, если прилетели чтобы нападать на гражданское население?

Вот только, вышла небольшая подстава.

Всё походило на то, что защитники поста до последнего не понимали, почему их же штурмовое подразделение несётся обратно. Преследователей особо видно не было, а незнакомый латник, возвышающийся над общей давкой, почему-то никого не смущал.

И зря. Он кинул вперёд гранаты сразу с обеих рук.

— ОГОНЬ!!!

ДУ-ДУ-ДУ-ДУХ!!!

С десяток мушкетов гавкнули в ту же секунду! А за ними тявкнули и немногие пистолеты!

Воодушевлённые воины рванули на приступ укрепления в прямом смысле по головам врагов. Баррикада послужила трамплином для первых сорвиголов. Бедуины критически не успевали отреагировать. А кто и успел бы, так тех уже на копья и мечи брали.

Вначале сеча вспыхнула отдельными очагами и, опять-таки, с отдельным лихачами. Но даже с ними справиться толком не успевали. Бойцы бригады вклинивались в порядки неприятеля плечом к плечу с отступающими. Прежде чем их замечали, те наносили по два-три тычка. Кое-кто сообразил и перешёл на ножи, побросав длинные клинки просто под ноги.

Ещё миг, и общая масса отпрянула прочь, в сторону оккупированных территорий. Лишь пару раз вторженцы надавливали обратно с дружными «Ух!» и «Свет велик!».

Потуги сопротивления пытались организовать уцелевшие командиры. По крайней мере, те, кого было слышно в царящей свалке метала и плоти.

Их услышал и Макс. Недолго думая, он выскользнул на парапет. Несколько секунд почти лежал, припав к камню. А когда раздалась очередная команда на незнакомом диалекте — чуть приподнялся. Ага, есть!

Ещё один седобородый бедуин в непомерно огромном белоснежном тюрбане! Он размахивал руками метрах в двадцати и что-то выкрикивал. Для прицельного выстрела — плёвая дистанция.

Так и случилось. Ружьё хлопнуло, приклад лягнул в панцирь и поток воплей оборвался.

Следующим выстрелом юный наёмник прибил ещё одного обладателя пышного головного убора. Правда, тот вёл себя тихо. Ну ничего, лишним точно не будет. Остальные стволы опустели в пользу самых рьяных мечников.

В общем, всё, как учили оба наставника — командиры, знать, нерастерявшиеся воины.

Рубка на месте продлилась недолго. Хоть чёрная бригада и была в меньшинстве, но несколько дополнительных гранат и выучка сделали своё дело. Неприятель дрогнул.

Первые ряды методично истреблялись, особенно при попытке отступать. Средние — несли потери от редки выстрелов и взрывов. А задние всё больше и больше сомневались…

Когда люди стали уставать и уходить в блок, Даджой продвинулся ближе к авангарду и принялся выкашивать всех, до кого доставал. Это ненадолго подстегнуло рвение бригадных. Ещё с сотню метров удалось пройти по трупам врагов. Но, когда великан устал, он отступил и припал на колено. Необходимость такого действия была продиктована исключительно его «заметностью».

Макс всё ещё находился позади и видел, как наставника пытались разить копьями, стрелами и болтами. Кажется, даже из ружей пару раз пальнули. Попалили ли? Неизвестно. Если не в голову и не по рукам, то гигант мог и не отреагировать, кираса у него — вон какая. Что твоя крепость!

Увы, успех постепенно сходил на нет. С каждой минутой сопротивление врага крепчало. Дело, однако, было не в их уверенности, а в усталости собственных бойцов.

Джой перезарядил крепостное ружьё и оглянулся на младшего. Кивнул ему и тот сразу отстрелялся из всех своих стволов. Это помогло снова сорваться с места.

— Чёрная бригада пленных…

— НЕ БЕРЁТ!!! — в несколько десятков глоток подхватили солдаты. И сразу же …

ДАХ!!!

И опять образовались просеки в рядах пустынников!

— Люцэ-э-э!!! — разорвал глотку кто-то из своих фанатиков и его поддержали остальные.

— Свет велик!!! — тут же отозвались сотни бедуинов.

Но, картечь привнесла свои коррективы в противостояние верований. Люцэ оказался явно сильнее Света. Бригада вновь пошла по трупам.

Переломный момент произошёл, когда какой-то запасливый гренадёр добрался до первых линий. Одна за другой, вперёд полетели четыре гранаты. Разрывы в стане противника серьёзно ослабили встречное сопротивление. А чёрные разом продвинулись на два десятка шагов.

Шайтаны из бездны!

Да сколько же их?!

Кто они такие?!

Наверное, именно такие мысли возникали в головах пустынников, пока их не сносило с плеч…

С задних рядов послышались однотипные выкрики, и вот разноцветная толпа потянулась прочь. С потерями, огрызаясь ятаганами и ружьями, но всё же бедуины отступали. Едва им удавалось разорвать дистанцию, как шаг ускорялся.

Даджой не поддался на искушение и остановил людей:

— Держать строй! Держать строй, я сказал! Заряжай! Огонь по готовности!

Преследование обратилось равномерным маршем. А стрелки, по ходу дела, ещё и ружья заряжали. Ну и разряжали тоже. Это вносило в ряды врага беспорядок и прибавляло им спешки.

Очень быстро пост остался далеко позади.

Макс в очередной раз выбрался на парапет и обнаружил, что противник натурально бежит. Перед единственным взводом бригады оставалось меньше пяти десятков воинов. Остальные же успели удалиться на достаточное расстояние, чтобы спастись от ружейного огня. Или они что-то задумали?

Дальше маячили какие-то капитальные постройки.

Джой также не мог этого не заметить. Как и допустить приближения к опасному участку. По крайней мере — слишком малыми силами.

— Стой! Щиты в первый ряд! Мушкеты, огонь с места! — скомандовал великан, и добавил после серии хлопков, — Отходим! Соблюдать порядок! Сержанты, проверить всех раненных. Своих собрать, пустынников по ситуации. Тяжёлых — добить, лёгких — с собой! Трофеи — только огнестрел. Остальное игнорировать! Пошли!!!

Отовсюду послышались вздохи облегчения. Наподдать вражине под хвост — дело, конечно, святое, но сил уже ни у кого не осталось. Ещё и эти дурацкие тряпки на лицах! Тьху! Вот нахрена?! Среди противника никого с закрытой мордой не было. Не могли же они беды натворить и сами предосторожностью пренебречь? Или у них противоядие какое-то имелось? Хотя… На такую ораву его пришлось бы завозить отдельным кораблём.

Однако, синьор Даджой — умный муж! Если не сказать — учёный. Так что противиться его воле никто не смел.

Потели, задыхались, жевали со злости эти тряпки, но терпели!

* * *

Первую передышку сделали на бывшем посту бедуинов. Началась проверка.

Сержанты доложили о пятнадцати раненных, из которых десятеро нуждались во враче. Убитыми недосчитались восьмерых. И это только из тех, кто пошёл на приступ галереи. А сколько их ещё на лестницах и перекрёстке?

В плен взяли пять пустынников. К сожалению — каких-то голодранцев в обносках и без нормального снаряжения. И как только уцелеть умудрились? Вообще, они были больше напуганы, чем ранены. С допросом пока не торопились, но их судьба и так была ясна. Тряслись как осиновые листы под осенним ливнем. Не наёмники запытают, так местные линчуют…

— Ружья — мэрда полнейшее! — возмутился добыче, кто-то из сержантов. Он крутил в руках окровавленный мушкет. И даже на глаз было видно, что ствол откровенно люфтит в ложе. — Синьор, разрешите хоть железа набрать, да карманы обшмонать?

— Шмонай. — махнул рукой офицер и дал дельный совет, — Шатры разберите, и в полотна нагрузите всё, что не испорчено. А несут пусть пленные. Свяжите их верёвками только. Ничего не оставляйте: сумки, ремни, сапоги. Эти их тоже… Кальяны. Книги и документы поищите. Фольксштурм, живы?

— Йа! Хир, гер командант! — отозвался кто-то из островитян. Они понесли потери в основном на собственной баррикаде, дальше — все находились в арьергарде.

— На вашей твердыне дурь запрещена? — понимания вопрос не обнаружил, пришлось уточнять, — Курить всё можно? Ну… опий, гашиш, наркотики. Можно такое в Шварцштайне?

— А! Найн, гер официр! Редкий товар. Негде купить. — горожанин неправильно понял интерес огромного воина.

— Вот и прекрасно. Все травы, чаи, кисеты, конфеты и порошки тоже пособирать!

Напоминая, что бой ещё не закончился, издали донёсся гул разрозненного ружейного залпа.

— С противоположной стены. Там наших нет, только ополченцы. — Даджой покачал головой на невысказанный вопрос подчинённых.

Но, словно желая обломать великана, стрельба раздалась и откуда-то с тыла. Вот только как-то глухо, как будто что-то сильно скрадывало звук.

Стена! Бой шёл на земле с обратной стороны стены! Там, где пустынников ещё пол часа назад не было! С немного другого направления, но тоже с тыла, также раздались выстрелы…

Да что ж такое?!

— Внимание! Разрушить укрепления бедуинов! Что с собой не унести — сбрасывайте вниз.

* * *

Обратно к перекрёстку добирались так быстро, как могли. Тяжелее всего пришлось пленным. Но помогать им не спешили, ведь раненных тоже на всех хватило.

На месте уже ждали Батя с Лайонелом и Райнером. Кроме них, перекрёсток наводнила разношёрстная толпа ополчения. Их были сотни! Но вооружение, конечно же, оставляло желать лучшего. Ружей не было видно совсем. У подавляющего большинства — оружие ближнего боя, у меньшинства — луки. Несколько мужчин несли и заказанные ранее ароматные вёдра.

— Мужик, они ворота подорвали. — сходу огорошил Батя. — Уже лезут в соседние области. Что у тебя по потерям?

— Восемь безвозвратно, десять на долго. Первых, возможно, будет больше. И на лестнице ещё неизвестно сколько есть.

— У меня минус три. Раненных спровадил в город, вроде на ногах нормально держались.

Примечательно, что добровольцев фольксштурма никто даже не считал. А зачем? Всё равно за них компенсация в контракте не прописана…

Дальше принялись решать, куда идти на подмогу. Шериф настаивал на сдерживании прорыва ближе к сердцу твердыни. Оно и логично, столица — прежде всего!

Наёмники охотно согласились. Но дело было не в стратегической целесообразности. Просто, оттуда будет ближе делать ноги, если всё вдруг сложится не в их пользу. А то мало ли, какие ещё сюрпризы уготовили бедуины?

Тем не менее, на дальние врата отправили две сотни фольксштурма и весь взвод Лайонела. Невероятных задач им не поставили, только наблюдение и поддержка наземных сил с куртины. Само-собой — своевременные доклады об изменении обстановки. Ну и настрого запретили сдавать надвратные укрепления.

Третий от центра перекрёсток и внешний радиал уже наверняка потеряли, так что следовало удержать хотя бы ключевую точку. Даже если она не станет плацдармом для контрнаступления в будущем, то об неё разобьётся ещё достаточно атак пустынников. Конечно, если они окажутся достаточно тупыми, чтобы повторять невыгодную тактику.

Кстати, пока шёл разбор полётов, трофеи быстро перекочевали в руки местных. Считать никто ничего не стал, но какой-то хозяйственный сержант пообещал ноги из задниц повыдёргивать тем, кто после битвы не вернёт добычу бригаде.

* * *

По мере приближения к вратам, становились громче стрельба и гвалт сражения внизу.

Бедуины зря времени не теряли и успели зачистить всю первую линию окопов перед проходом. Но следующий полукруг обороны обладал большим радиусом. Как следствие — защитников и огневых позиций там тоже было больше.

Штурм захлебнулся, началась позиционная перестрелка. И слава Свету, что кому-то хватило ума натыкать кольев, между рядами траншей. То ещё препятствие, но любой строй об него поломался бы сразу.

Однако, оккупанты слишком сильно превосходили местных числом. Из врат то и дело просачивались новые подразделения. А с обратной стороны, своей очереди дожидались тысяч пять воинов. И это — по самой оптимистичной оценке Даджоя!

Ещё повезло, что взрыв не разнёс древний заслон полностью. Судя по узким коробкам — брешь была не больше пары метров. А толпиться под ней мешали стрелы и редкие выстрелы с надвратной башни.

Ситуация уверенно накалялась. Градус рос тем выше, чем больше врагов добиралось до захваченных укреплений.

Ну ничего, это исправимо!

В первую очередь, следовало поубавить уверенности подкреплениям. Ну и что, что стоят далеко? Зато, как плотно! Ещё и в полный рост.

— Занять огневой рубеж у парапета! — загорланил Батя. — По ближайшему неприятелю! Товсь! Цельсь! Огонь!

Стрельнули и мушкетёры, и лучники, и даже какая-то каменюка полетела…

Незадачливое подразделение противника сократилось разом на половину. Из них подмога уже не получится.

Второй и третий залпы произвели по более дальним и более многочисленным станам. Там удалось нанести ещё больший ущерб.

Бедуины никак не ожидали громасредь ясного зимнего неба. Кому не досталось — даже не сразу сообразили, что происходит. А прежде, чем додумались скомандовать разойтись, сверху прилетел ещё один рой пуль.

Увы, рассредоточенное построение лишь сократило дальнейшие потери, но не помогло избежать их вовсе. Стрелки продолжили собирать кровавую жатву. Строиться, для проникновения и атаки, под огнём тоже решительно не получалось. А об ответке по верхотуре, вообще лучше не говорить.

Добившись своего, бригада перенесла часть огня на другую сторону. Благо, что первую линию обороны вырыли в полста метрах от врат.

* * *

Час спустя, обстановка сильно изменилась.

Силы в окопах уровнялись.

Пустынники уже и не помышляли о продвижении. Куда там?! Спереди косят, сверху косят… Могли бы, конечно, в рукопашную рвануть. Всё равно, там одни гражданские. Но так их много, зараза! Да и, опять же, пока бежать будут — сзади присунут такого здорового и кривого, что разница в числе станет совсем ощутимой…

С дальних врат прибыл посыльный. Новости радовали, там подрыв нанёс ещё меньше ущерба. Врагу и носа не дали в проломе показать. Да и не пролом, а так — щелочка какая-то. Молодцы, древние, не подвели! На совесть построили!

Ну или это бедуины пожадничали и пороха не доложили.

Кстати, об этом. Джой изучил налёт, оставшийся после дыма и пришёл к выводу, что опасности нет. Хотя, чего он вообще ожидал? Этот момент остался неясным решительно для всех. Бойцы с облегчением избавились от тряпок на лицах.

На лестницы и перекрёстки также больше никто не сунулся. Поначалу, врагу удалось овладеть перекрёстком на самом внешнем кольце стены, это который над бездной. Но там смогли организоваться стражники и ополченцы со всех соседних постов. С чудовищными потерями, но пост отбили. А затем ещё и подкрепление с дальней надвратной башни запросили.

Ситуация оставалась тяжёлой, только на противоположной стене. Ополчение там выдержало первый удар, но сразу же ретировалось. Все, кто выжил — отступили в две надвратные башни.

И слава Свету, что додумались! Массового проникновения в соседние области избежали. Кто по ступеням спустился — не в счёт. Во-первых, мало. Во-вторых — там тоже оборона имелась.

Теперь, фольксштурм, подошедший туда из города, с боями возвращал себе галерею. К сожалению, не слишком успешно. Уже несколько гонцов приходили с просьбой о подкреплении. Творящуюся там мясорубку описывали просто: перемещаться приходится по трупам, убитых считать перестали, раненных вытаскивать не получается.

Райнер по этому поводу сильно нервничал. А когда очередной ополченец просил подмогу буквально со слезами на глазах, шериф распсиховался и чуть сам туда не пошёл. Помешал Даджой, никто кроме него этого борова не удержал бы.

Но Батя таки сжалился. Отправил в помощь две сотни лучников и разрешил снять столько же со стены окружающей столицу.

Вскоре явился Кеншин.

Взмыленный настолько, что пар оседал инеем у него на забрале. Он доложил, что как только увидел дымовые сигналы, то принял решение о смене приоритетов. Из крепости забрали не металлолом, а пушки с боекомплектом. Солдаты и Венга получили от него разгонного пендаля, так что орудия должны были прибыть в течении часа.

— Хорошо, молодец! — крякнул Батя. — А теперь бери свой штуцер и пойди офицеров вражеских погоняй. Тут метров триста, не больше. Справишься?

— Только дух переведу. — Кен подошёл к парапету и выглянул. — Только не триста. Они отступают.

— Да? — командир наёмников тоже стал наблюдать за внезапным движением армии бедуинов.

Неприятель и в самом деле стремительно разрывал дистанцию. На паническое бегство не походило, скорее — на перегруппировку. Но потеря инициативы — на лицо.

И так бы это и оставалось хорошими новостями, если бы не дальнейшие маневры…

Неприятель удалился на полкилометра и рассредоточился широким серпообразным фронтом. Затем, большая часть воинов принялась окапываться и растаскивать собственную артиллерию. Стоять осталась лишь первая шеренга. По идее, они должны были сыграть роль ширмы, но, из-за высоты надвратной башни — безуспешно.

Или они это не от них прячутся? А от кого тогда?

Тем временем, с обратной стороны стены происходило нечто не менее странное.

От ближайших посёлков и городков к воротам потянулись колонны людей. По какой-то неведомой причине, в островитянах вспыхнуло пламя патриотизма. Эвакуации в соседние области, они предпочли присутствие на фронте.

Только куда их столько?!

Даже с верхотуры был виден состав и вооружение неожиданного подкрепления. Мужики и бабы, молодёжь и старики. Над их головами покачивались косы, вилы и лопаты.

Кто уже успел добраться — принялись строиться в кривые коробки для атаки. И хотя бы пригибались! Но нет, в полный рост, прямо за третьей линией обороны! Тьху! Вон, уже и упасть кто-то успел, после очередного хлопка.

Да какой демон бездны их укусил?!

— Райнер, мать твою! — рявкнул Батя. — Ты же распорядился местных эвакуировать?

— Конечно, Зергиус! Первым делом!

— А какого рожна, они все сюда прутся?!

— Я… Я не знаю…

— Кому ты приказ передал?

— Дежурному в штабе. — развёл руками шериф.

— Он лично побежал или как? — наёмник даже откинул забрало, в ожидании разъяснений происходящего.

— Нет, конечно. Гуманитарные задачи решает церковь. О шайзе! — до законника наконец дошло…

Кинули, так кинули. Всем подставам — подстава!

Словно этого всего было мало, в надвратную башню ворвался новый посыльный. Мужчина хватал воздух ртом и после каждого вздоха сгибался в три погибели. А едва отдышавшись — выпалил:

— Гер командант! Бедави на своей стоянке шары расправляют! Огромные, выше стен!!!

Глава 28

От густоты и разнообразия потока новых сведений Батю аж дёрнуло. Кажется, он попытался разорваться, чтобы всюду успеть. Но быстро справился с собой и сделал правильные выводы.

Перестроились паразиты внизу — бездна с ними. Всё равно не достать. Да и прямой угрозы от них ждать не приходилось. Пущай себе топчутся-копаются.

Местные, пришедшие на усиление окопов, тоже проблема нерешаемая. Развернуть и спровадить их куда подальше — выглядело невозможной задачей. Голоса не услышат, а если и услышат, то диалект точно не разберут.

А вот о внезапной активности на стоянке кораблей переживать стоило. Что удумали то? И почему шары такие большие? Выше стен… Такие здоровые ещё не попадались. На ум приходили только два варианта — бомбовозы и массовый десант. Уж точно не эвакуация.

Следовало принять меры на оба случая. Старый наёмник начал надиктовывать нанимателю необходимое:

— Гонца в город отправляй. Надо сформировать пожарные команды. Также, в каждом доме и в каждом хозяйстве поставить воду на огонь, шо б кипяток был. Если уличные бои начнутся, то пускай поливают пустынников из окон. Райнер, это не шутки! Всех на уши ставь. Детвору и немощных по подвалам рассадить и забаррикадировать. Остальные пусть к бою готовятся. И придумай отличительные знаки, а то сами себя перебьют. Хоть повязки белые на рукавах. Выполнять! И смотри мне, ни слова церкви! Всё сами!

Шериф слушал внимательно и даже пальцы загибал непонятно зачем. Затем он набросился на ближайших стражников и стал вдалбливать им суть послания. В Шварцштайн отправились сразу десять человек. Чтобы уж наверняка.

Дальше принялись думать, как сбивать небесные суда.

— А чем вам ружья не угодили? ‒ справился законник.

Но наёмники лишь отмахнулись. Видали они уже, как шар продолжал лететь после залпа нескольких десятков мушкетов. Да, не очень хорошо, но противнику сейчас это и не требовалось. Смогут дотянуть до центра твердыни — пиши пропало.

— Если мешки и правда такие большие, то они многокамерные будут. — тоном эксперта заключил Даджой. — По котлу тоже не попадём, да он там и не один может быть. Так что только картечью из пушки.

Терять время было смерти подобно. Навстречу носильщикам сразу снарядили смену, а сами принялись мастырить «подставки» для пушек из всего имеющегося хлама. Если корабли полетят над позицией бригады, то нужно быть готовыми стрелять под крутым углом.

Но что если крюк сделают? Тьху!

Сниматься со стен? Такая себе идея. Скорее всего, десант будет укомплектован элитными частями. На это намекал опыт засады на центральной площади Тэрры дель Пани. Сплошь — латники с огнестрелом.

Драка против таких, да в условиях многоярусной застройки, обернётся бойней. Ещё и с равной диспозицией. Ведь ни одна из сторон не знает всех переплетений улиц и расположения террас. Фольксштурм не в счёт. От них будет больше паники, чем пользы.

А если высадка ещё и хаотично произойдёт, то через пару часов Шварцштайн превратится в слоёный пирог из баррикад и огневых рубежей. Война во все стороны сразу!

Короче, работа закипела.

Батя вспорол все мешки с картечью из боекомплекта аристократа. Его интересовала «фракция» рубленного свинца. Всё относительно круглое и мелкое отбраковывалось и ссыпалось отдельно. Чести сбивать вражеские корыта удостаивались только самые крупные куски. Особенно, если с острыми кривыми краями. Кажется, старый лис нервничал. Жевал мундштук трубки и постоянно плевался. Явно хотел закурить, но порох рядом.

Даджой тоже не сиял настроением. С виду и не скажешь, но резкие и суматошные движения выдавали с потрохами. Он таскал особо тяжёлые балки от нашедшейся здесь же конструкции. А в одном месте даже попробовал расшатать блок в парапете. Материалов для возведения кустарных мортирных лафетов критически не хватало, так что в ход шло всё. В том числе и ремни от ружей, чтобы покрепче стягивать все эти халабуды из говна и палок. Не в прямом смысле, конечно. Хотя, вёдра с говном и имелись.

Лайонел же работать не спешил, но и баклуши бить было не с руки. Его деятельность свелась к проверке вооружения личного состава. Казалось, что его матерщина звучит со всех сторон. Даже на доморощенного артиллериста гаркнуть не побоялся, а тот и рад великого солдата изобразить. Вытянулся по струнке, что-то отрапортовал по-своёму. В конце концов, Лай добрался и до себя. Снял шлем, попытался расчесать спутанную шевелюру. Но в итоге плюнул и просто стянул волосы в тугой хвост, и теперь стоял и щёлкал замки пистолетов, то поднимая их на боевой взвод, то откидывая на предохранитель.

Кен оказался самым спокойным из всех. Чуть ли не в медитативном темпе он дербанил патроны и засыпал в стволы штуцера увеличенные заряды пороха. Стрелять, правда, собирался не в оккупированную область, а по подлецам уже успевшим пройти ворота. Всяко ближе будет. И полезнее, учитывая грядущую схватку с местными. Хотя, тут уместнее слово «казнь».

И только Макс не находил себе ни занятия, ни места.

Решив почерпнуть что-то полезное, он подошёл к наставнику.

Сначала обратил внимание, что тот совсем избавился от шлема, но не от подшлемника. Холод — не друг для снайпера. По той же причине, прежде чем браться за оружие, Кеншин подержал руки в рукавах. Пальцы не должны дрожать или, не приведи Свет, окоченеть на морозе. Затем было недолгое прицеливание и звонкий хлопок.

Попал, не?

Парень выглянул в соседнюю бойницу и попытался найти цель по косвенным признакам. Ну там, паника, что ли? Или труп на бруствере…

Но вместо этого, взгляд впился в позиции союзников. Ополчение всё ещё прибывало сплошным потоком. Вся третья линия окопов походила на толкучку. Ни дать, ни взять — сельскохозяйственная ярмарка. Учитывая вооружение, так вообще — один в один!

Какой-то организатор, по всей видимости — старший, вылез вперёд и подгонял соотечественников переходить ближе к фронту. А народ и пошёл… Не по ходам сообщения, но напрямик!

Пустынники были бы идиотами, если бы не воспользовались моментом.

Залп прозвучал затяжным раскатом. В том числе, стрельнул второй ствол штуцера Кена. Всего две секунды и храбрецы откатились обратно. На чёрной землице остались лежать десятки, если не сотни, трупов. Кажется, там же остался и заводила.

Макс как стоял около узкого окошка, так и примёрз к нему. Снова…

Снова он видел ни в чём не повинных людей, гибнущих без всякой на то причины. Точно таких же, как его односельчане.

А успей на его родном острове подготовиться, был бы его отец среди защитников? Однозначно да! И несомненно — в первых рядах. Почему-то у парня не возникало сомнений, что и мама встала бы рядом.

А вот их с сестрой наверняка заперли бы дома в погребе…

При любом раскладе, ему пришлось бы стоять в стороне от горя родных и знакомых. Прятаться, ждать, дрожать от страха. Пока нежданное лихо косит знакомых, соседей, родню.

От этой мысли стало ещё больше не по себе.

Но там и тогда, это точно не на что не повлияло бы. Вряд ли ситуацию спасло бы даже наличие профессиональной армии или какого-нибудь чудесного оружия.

Но не тут.

И не теперь.

— Кен.

Степняк заканчивал перезаряжать штуцер, и никак не отреагировал.

— Кен! Нужно что-то сделать!

— А я чем занимаюсь по-твоему? — затем наставник поднял винтовку и снова стал целиться. Да только под каким-то странным углом. Куда он стреляет вообще?

Макс выглянул аккурат за миг до выстрела. Островитян собирал уже какой-то другой мужчина. Он размахивал топором и кажется что-то выкрикивал. Люди понемногу смелели и приподнимались…

ДЫЩЬ!

Тело оратора изогнулось в болезненном спазме, и он рухнул замертво. Остальные тут же растеряли запал и сами тоже попадали на чёрную землю.

Ясно.

Наставник трезво оценил положение дел и попросту не давал поднять новоявленных ополченцев в самоубийственную атаку. Впрочем, он лишь оттягивал неизбежное.

Следующей жертвой мольбы о помощи стал Батя.

— Дядь Сергий. — Макс встал рядом на колени и сделал вид, что помогает перебирать картечь. — Нужно людей внизу спасать…

Но старый даже слушать не стал:

— А мы тебе не люди что ли?

— Нужно как-то остановить местных. Их же просто расстреляют!

— Как?! Твои предложения! Можешь — делай, не можешь — не морочь остальным головы!

Спустя несколько секунд молчания, наёмник не выдержал на себе напряжённого взгляда:

— Ну шо? Шо ты так дывышься? Я уже думал. Не получается. Гонцу что по лестнице, что через центр — пол дня бежать.

Юноша хотел было воззвать к Даджою, но тот прекрасно слышал разговор. Едва встретились глазами — мотнул головой и отвернулся.

Лай? Не… К нему можно даже не подходить.

Не представляя, что можно сделать, парень решил было отвлечься и тоже пострелять по бедуинам. Как вдруг, внимание пало на небольшую постройку откуда народ только что тащил всякий хлам. Идея созрела спонтанно.

Макс подошёл и заглянул внутрь: пара бойцов из фольксштурма, какие-то бочки, верёвки, бабина с рычагом и люк в полу. Люк!

Мужики тут же подверглись допросу:

— Куда ведёт ход?

— О! Найн! Никуда, гер официр. Цур вартунг дез механизмус.

Видя непонимание в глазах наёмника, на помощь пришёл второй, более искушённый в общепринятом диалекте:

— Служить машине.

Для обслуживания механизма, значит? А ну-ка…

Крышка поддалась легко и даже не скрипнула. Взору открылся узкий лаз, заканчивающийся катушкой с чем-то округлым и ни на что не похожим. Лишь присмотревшись, Макс понял, что это «что-то» — вал с огромной цепью. Шея каждого звена толще его собственного бедра. А вокруг — тьма тьмущая! Ясно только то, что пространство там расширяется и уходит вниз.

— А снизу выход есть? — вопрос адресовался знатоку языка.

— Йа! Есть. Цузамен служить машине.

…

Можешь — делай? Хорошо.

Хо-ро-шо.

Прекрасно понимая, что поддержки от товарищей ждать не стоит, Макс решил действовать немедленно. Нужно спуститься, добраться до союзного подразделения и взять его под контроль. А дальше… Организовать оборону? Эвакуацию? Первое виделось более реальным. Учитывая посыл от церкви, развернуть народ точно не получится.

Выйдя из сторожки, парень огляделся. Лезть вниз на сотню метров да с ружьями — дурная затея. Тяжело и неудобно. Значит нужно обзавестись короткостволом. Да с запасом.

Двое сержантов сами попали под руку. Кажется, один собирался показать что-то второму, но не успел. Навстречу вывернул взбешённый адъютант. И сообразить ничего не успели, как в руках оказалось по ружью (у одного — целых два), а вот собственные перевязи с кобурами перекочевали к парнишке.

— Чем заняты? — уточнил Макс, окончательно выбивая из колеи подчинённых.

— Ну так, это… Войны ждём, синьор, адъютант.

— А чо, вы её тут ждёте? К бойницам, шагом марш!

Бравого «Слушаюсь, есть!»— молодой проходимец не услышал. Он молнией шмыгнул обратно к люку. И, под непонимающими взглядами местных, стал спускаться.

Ступеньки-скобы минули быстро. А дальше — только цепь и широкая шахта. Поначалу даже было не ясно за что там можно держаться. Вот вроде ноги упёрлись в звенья, а дальше? До них — больше метра, а ещё и скользкие, как зараза!

На последнюю ступеньку пришлось слезать на одних руках. Только тогда удалось нормально встать подошвами, чтобы не съехать. Местные хорошо следили за состоянием древних механизмов, метал покрывал толстый слой густой смазки. Если бы не каблуки, то и упереться не получилось бы.

Дальше было самое сложное. Как перенести руки с лестницы на цепь? Достать то не проблема, а вот схватиться попросту не за что. Соскользнёт — будет лететь долго и не очень счастливо.

Повиснув на одной руке, парень протянул вторую и ощупал темноту перед собой. Проклятый чёрный камень! Шахта расширялась, но не сильно. Метра пол или чуть больше, но стену не разглядеть.

Как можно прочнее упёршись обеими ногами, Макс оттолкнулся свободной рукой, крутнулся и лёг панцирем на вал.

Да уж! Вцепиться пришлось так, как никогда и Кеншина в клинче не хватал. Просунув руки внутрь звена, попытался нащупать ногами следующую опору. Получилось!

Начался спуск.

Уже через несколько звеньев, шахта погрузилась в кромешную тьму. Только вверху светился квадратный проём.

Бездна!

Несмотря на морозный сквозняк, голова под шлемом взмокла.

Может вернуться, пока не поздно?

Эта идея вновь воскресила образ отца в окопах. Жилистый мужчина с точёным лицом смело глядел в глаза смерти. Крепкие мозолистые руки уверенно сжимали оружие. А рядом — мать. Испуганная, спряталась за бруствером, но всё равно рядом со своим супругом. Всё. Всё! Только бы защитить своих детей! Хулиганистого подростка Максима и огнегривую малютку Кристину!

Вернуться?!

ДА ХРЕНА С ДВА!!!

Злость на собственную трусость придала сил. Руки крепко охватывали звенья, а ноги нащупывали следующую опору. Раз за разом. Раз за разом!

* * *

Макс не знал сколько прошло времени, спуск словно нарушил его восприятие. Хотя, может всё дело в древней постройке? Как в катакомбах под Тэррой. Тогда, они с отрядом разошлись во мнениях, сколько он отсутствовал. Вроде, всего несколько часов, а мужики и Венга сказали, что больше суток прошло.

Он даже не заметил, что сверху закрыли люк. Когда это случилось? Когда только начал спускаться? Или секунду назад? Или…

Или ещё не закрыли?

Подняв голову, наёмник отчётливо увидел крошечный квадратик Света. Это на сколько же он слезть успел? Раз! И квадратик погас. Таки закрыли. Но он же видел, что только что темно было. Или это внизу было?

Следом за потерей времени, пришло и осознание потери ориентации в пространстве. Цепь вроде вот она. Хоть бери и шлемом об неё стучись. Но где низ, а где верх?

БЕЗДНА! Только бы плохо не стало, как тогда в подземелье.

Чёртовы древние! И их чёртовы изобретения!

* * *

Всё продолжалось то ли очень долго, то ли очень коротко. Но когда казалось, что до пола осталось всего ничего — ноги подвели. Подошвы заскользили, руки беспомощно пытались схватиться за уносящиеся вверх звенья. Скользко. Слишком скользко! Хоть бери, обнимай долбанную цепь, и дальше по ней так и съезжай. Точно!

Макс попытался провернуть это маневр, но очередное звено сильно толкнуло в грудь. В тот же миг, задняя половина панциря врезалась в стену и заскребла по ней. Чтобы не полететь — пришлось изо всех сил напрячься. Застопориться удалось не сразу, но всё же удалось!

Слава Свету!

Немного передохнув (или много?) наёмник продолжил двигаться прежним способом.

Тяжело, медленно, постоянно замирая чтобы перевести дух…

Во время очередного перерыва, внизу показалась тоненькая полоска Света. Если бы не это, то и фиг пойми, где какая сторона и куда надо двигаться.

Сил сразу же прибавилось. Уверенность в собственном решении окрепла. Даже перестала гложить мысль о том, что делать дальше?

Какие-то бесконечные секунды или мимолётные минуты спустя, просвет стал более заметен. Ноги коснулись катушки внезапно. От неожиданности Макс даже отдёрнуть их попытался.

Ещё метр и наконец-то твёрдый пол!

От одного взгляда вверх — стало дурно. Это был вовсе не незримый свод, но совсем наоборот! Как будто над бездной завис и смотришь в неё.

Пришло лёгкое головокружение, затылок потянуло куда-то назад. Тело словно пыталось поменять центр тяжести. Или это сама сила тяготения перевернулась?

В любом случае, устоять не получилось. В следующее мгновение затылок шлема глухо стукнул о стену. Хорошо ещё, что помещение обслуживание меньше чем на башне. Иначе бы точно растянулся, а там и до травмы недалеко с такой дезориентацией.

Отдышавшись и придя в себя, Макс осознал, что настал момент истины. Вот он спустился, но что дальше?

Глава 29

Нежданно-негаданно на выручку пришла любимая присказка Бати «Решать проблемы нужно по мере их поступления».

Первым насущным вопросом было — как выбраться и не заперта ли дверь? Лёгкий толчок подсказал, что открыто.

Хорошо.

А пустынников под вратами нет? Или есть? Если есть, то сколько? Двое-трое ещё одолеет. Учитывая пистолеты — то и на большее число можно рыпнуться. Но опасно.

Хм… В щель никого не видно. Приоткрыл, осмотрелся. Чисто.

Ещё лучше.

Сердце забилось в бешеном темпе. Нужно выходить.

С оружием наизготовку, Макс выскочил наружу. Но ни за дверью, ни за углами никто не таился.

Вообще отлично!

Но что дальше?

Вроде как, надо к селянам бежать, но до них метров триста. А в сотне шагов — уже первая линия окопов, захваченная бедуинами. И, как на зло, фольксштурм организовал оборону на совесть. Мимо не проскочишь. Расположена полукругом и почти к самым стенам подходит.

Присмотревшись, парень осознал себя в самом настоящем тылу врага. Никто из них не смотрел за спину. А ведь действительно, зачем? Ворота сами же и прошли, а с обратной стороны — свои.

Зато сюда смотрели островитяне…

ХЛОБЫСЬ!

Пуля сильно не долетела. Ударила в землю и с визгом ушла в неведомый рикошет.

Млять! Помогать им бежишь, а они ещё и стреляют! Сука!

Юный наёмник спрятался и одним глазком стал высматривать удобный маршрут. Интересовало направление с наибольшим количеством складок местности. То есть, всё, как учили Кен с Джоем.

Впрочем, во всяких кочках и рытвинах недостатка не было. Чтобы залечь — их точно хватит. Значит, нужно отталкиваться от другого фактора — от количества пустынников в первой траншее. Благо, что с их пёстрыми головными уборами, определить это оказалось несложно.

Да и сами противники — молодцы. Сосредоточились в основном в центре, а вот фланги оголили.

Мда. Будь у ополченцев толковый командир и обладай он этой информацией — можно было бы рискнуть. И даже качество подготовки не сыграло бы роли. Трудно, что ли, с боков зайти и вдоль окопов стрелять?

От ненужных раздумий отвлёк хлопок откуда-то сверху. А за ним ещё один. Наверное, это Кеншин угомонил очередного храбреца.

В общем, нужно было бежать на фланг. На правый! Макс-то — правша. В случае перестрелки, будет удобнее доворачивать корпус. Всё, как учили…

Три, четыре! Пошёл!!!

Представив себя на тренировке, он взял низкий старт и рванул из укрытия. Поначалу по мостовой, а затем через пустырь, вспаханный пулями и стрелами. А ещё, сплошь усеянный трупами в ярком тряпье. На фоне этого «цветочного» поля, чёрный силуэт выделялся безобразной кляксой. Машинная смазка покрывала всю фронтальную часть лат.

Точно, как та мазня на страницах святых писаний!

Островитяне моментально отреагировали на появление лёгкой цели! На второй линии расцвели сизые бутоны дыма и, секунду спустя, донеслись раскаты выстрелов. А вместе с тем — пули взрыли землю и зазвенели о доспехи мертвецов.

Вот только всё зря.

Мишень оказалась не по масти. Макс скакал через тела, бежал ломаным зигзагом и совсем исчезал с линии огня, соскальзывая в канавы и падая в ямы.

Только выстрелы звучали всё громче, а свист пуль всё пронзительнее.

Но намного большей опасностью были пустынники. Они ещё на пол пути поняли, что стреляют не по ним, и теперь всем правым флангом глазели на незнакомого сорвиголову. И откуда только взялся? Как врата прошёл?

По мере приближения, враги призывно замахали руками, мол — сюда давай. Ха! Со своим перепутали! Однако, ловко вышло.

Когда оставалось преодолеть несчастных десять метров, пришлось бежать по прямой. И как на зло, за шаг до цели, островитяне опять принялись палить.

Загрохотало, задымило, завизжало…

Макс даже не сразу понял, что произошло. В грудь толкнуло так, что воздух покинул лёгкие. Кираса издала звук, как от удара по пустому ведру. Зимнее небо пронеслось перед глазами и, почему-то, ноги тоже.

Ясности внесла встреча затылка шлема с землёй. Таки попали, суки! Да как не вовремя!

Две пары рук вцепились в стёганные штаны и поволокли в траншею. Миг спустя, задница шлёпнулась на дно окопа, а перед забралом появились две бородатые физиономии. Зараза! И так не вдохнуть, не выдохнуть, а они ещё и дышат своими этими… Специями? Или чем там от них пахнет?

Один из пустынников попытался стянуть шлем. Сходу не получилось, и он подсел ближе, чтобы разобраться с застёжкой подшлемника. Дальше тянуть было нельзя! Увидят светлое лицо — поймут, что обознались.

Макс прикинул расположение четверых воинов и решил совершить первые выстрелы прямо из кобур на перевязях. Поднял руки к груди, схватился за рукояти и развёл стволы в стороны.

ДУ-ДУХ!

Минус двое. Плохо только, что доброхот-спаситель навалился сверху, ещё и ногами засучил так, как будто сбежать пытался.

Оставшаяся пара не успела ничего сообразить. Только подскочили в полный рост и выпучили глаза на непонятное явление. А из облака дыма снова громыхнуло! Но теперь не так глухо.

Не теряя ни секунды, парень оттолкнул с себя доходягу и выхватил следующие пистолеты. Только добрался, а уже осталось всего два заряда. Бездна!

Словно услышав эти опасения, из бокового прохода забежал ещё один бедуин. Но он тоже не отличался смекалкой. Ни трупы своих, ни чудак в мазуте не навели на какие-либо умозаключения. Ещё и спросить что-то додумался.

— Ага. Ахалай-махалай. — ответил наёмник и пальнул от бедра.

Незадачливого бойца буквально сложило пополам. Похоже, пуля перебила ему хребет.

Выглянув в ход сообщения, Макс убедился в отсутствии рядом ещё кого-либо и только тогда принялся перезаряжать пистолеты. А за одно и трофеи проверил. Увы, было там негусто. Всего два ружья на пятерых. И ни одной единицы короткоствола.

Ладно, и на том спасибо. Что дальше?

Снова лезть под огонь ополченцев решительно не хотелось. Одной пули хватило за глаза. Вон какая вмятина на пластине. Даже одна заклёпка отлетела.

Но что тогда?

Решать проблемы по мере поступления… Легко сказать, пока не сидишь в одном окопе с тысячей врагов. Или сколько их тут вообще?

Идею зачищать линию обороны в одиночку — и серьёзной то не назовёшь. Ну повезёт ещё пару-тройку раз с такими же растяпами. Но ближе к центру их целая толпа. Даже катастрофические идиоты смогут понять, что по траншеям чужак шарахается.

От раздумий отвлекла едкая вонь гари. У первого убитого, того, который шлем пытался стянуть, с одежды поднимался дым. От выстрела в упор тряпки начали тлеть. Макс перевернул труп и набросал ему на грудь земли. Не хватало ещё, чтобы кто-то прибежал пожар тушить…

Точно!

Подсказка снова пришла с неожиданного направления.

Нужно поставить дымовую завесу и под её прикрытием пробираться к островитянам! Кен про такое рассказывал. Только что жечь то? Одежды на мертвецах мало, а имеющиеся в окопе доски и брёвна — сырые, поджечь не получится. Хм…

Местные тут и днём, и ночью дежурили. Значит у них должны быть оборудованы места для сна. А на чём будет спать крестьянин? Правильно, на соломе! Какие-нибудь дрова тоже обязательно найдутся.

Припомнив, расположение элементов рубежа обороны, Макс шмыгнул в проход. Недалеко от правого фланга находился блиндаж. Для начала можно посмотреть там.

* * *

Тем временем на надвратной башне.

Вдалеке, над чёрными лентами стен, поднялись пять небесных судов. Даже с расстояния их силуэты не оставляли сомнений в чудовищных размерах и грузоподъёмности.

Дрожащими руками Батя закурил трубку. Сделав несколько затяжек, он подозвал к себе остальных офицеров:

— Короче, хлопцы… Уговор наш все помнят? Запахнет жареным — съезжаем с темы.

— А пушки? — нахмурился Джой.

— Хер на них. Новые добудем.

— Нужно отозвать солдат с дальних позиций. — вовремя вспомнил Кеншин.

— Точно. Отправь Макса. Пускай доспехи снимет и прошвырнётся бегом туда-обратно. Он с ентой твоей атлетикой шустрее любых гонцов будет. Кстати, где он есть? Ма-а-акс!

— Не ори на ухо, старый. — зло рыкнула Венга. Она стоял рядом и с трудом переводила дух. — Я как прибежала, его нигде не видела.

Лай тоже оглянулся по сторонам и согласно крякнул.

Наёмники обшарили взглядами личный состав. Но никого в полных латах и с характерным шлемом не нашли.

Предчувствуя недоброе, Кен пошёл расспрашивать бойцов. Однако, все лишь руками разводили. Только пара сержантов замялись и выдали что-то невразумительное про то, что молодой адъютант отобрал у них пистолеты.

— В смысле отобрал?!

— Ну, то есть на свои ружья сменял, синьор Кеншин.

— Зачем?

Вояки пожали плечами:

— Не можем знать, синьорэ… Он вон из того сарая выходил.

— Хорошо. Занимайтесь.

И снова «Слушаюсь, есть!» прозвучало в спину офицеру. Тьху, мэрда! Сначала научили гавкать как собак, эти свои команды военные, а потом даже внимания не обращают. И зачем этот цирк?

Сарай оказался помещением управления и обслуживания механизма врат. Здесь и рычаг, и технический лаз, и бочки с мазутом, и канаты. Но на том всё. Макса нет. Только какие-то остолопы из местных рядом отираются.

— Мужики, вы тут одного из наших не видели? Ростом чуть ниже меня и весь в латах. Ну как этот… Риттер.

— О! Йа! Гер риттер!

— И куда пошёл?

Ополченцы растерялись и переглянулись. Бездна! Вполне возможно, что они и первого вопроса то не поняли. Просто за знакомое слово зацепились. На помощь пришёл Даджой:

— Во геэ гер риттер?

— О! Туда! Туда, гер колосс! — и оба ткнули пальцами в раскрытую дверь, прямо на люк…

Наёмники двинулись проверять наводку. Дверца раскрылась, и явила под собой тьму-тьмущую. Дальше вала с цепью — хоть глаз выколи.

— Ма-а-акс!!! — крикнул Кеншин, но великан сходу его огорчил:

— Нет там никого.

— Откуда знаешь?

— Вижу. — последовал односложный ответ.

— Как видишь? Там же темно.

Джой посмотрел на друга как на убогого и снова склонился над проёмом.

— Точно тебе говорю, там никого. Шахта пустая. Внизу ещё и дверь открыта.

Сколько степняк не ломал глаза, а ни отблеска, ни намёка на Свет увидеть не смог. Но и причин не доверять зрению великана не было. Уже не впервые за ним такие фокусы замечает.

А даже если и ошибся, то что толку торчать над дыркой в полу? Чай не в сортире. Да и не по масти туда на пару ходить.

Не сговариваясь поиски продолжили у бойниц. Да только для обычного глаза задача это не из лёгких. И высоко, и далеко, и окопы глубокие… Ещё и тел видимо-невидимо. Может Макса уже пристрелили и лежит теперь его тушка где-то на поле. Но как это понять?

— Среди убитых вроде нет. — Даджой поспешил развеять главное опасение.

— Точно?

— Да. Там латников мало и все в тряпках своих разноцветных.

— Мужики… — Батя присоединился к наблюдению. — Только не говорите мне, что вы Макса там выглядываете.

Положительным ответом послужили два тяжёлых вздоха и красноречивые взгляды.

— Да еб твою мать. — командир тоже припал к бойнице. Как ни странно, именно он и заметил первую странность. Пока основная часть вторженцев вела вялую перестрелку, на их правом фланге творилось что-то непонятно. Клубы дыма время от времени поднимались как бы изнутри окопа, а выстрелы звучали приглушённо.

— Братан! Вон там! — старый вояка всполошился и стал тыкать пальцем, как мальчишка. — Видишь того типа в воронёных доспехах? Кажется, он там пустынников мочит. Это шо за диверсант такой?

Тем временем, неизвестный действительно устроил рубку паре бедуинов. Над бруствером только меч и прыгал. А потом, латник сверкнул полированной спинной пластиной и зашёл в блиндаж. Проход хорошо просматривался с башни и Джой подтвердил:

— Это Макс. Броня не воронёная, он просто грязный спереди.

— По цепи слезал, а она в смазке. — заключил Кен и добавил, — Убью дурака.

— Ага, убьёшь, конечно. Только сначала вытащи его оттуда, а то черномазые вместо тебя справятся. Какого демона он вообще туда попёрся?!

— А то ж ты сам не знаешь.

— Да знаю, знаю! Тьху! — Батя в сердцах сплюнул, чуть не выронив трубку в бойницу. — Людей он, спасать пошёл. Херой мля… Не понял. Шо это?

Из блиндажа на Свет появился самый настоящий стог сена и направился в сторону фланга. Кстати, пустынников там видно не было.

— На кой ляд ему сено, Кен?

— Думаю, подожжёт и попытается под дымом до ополченцев добраться.

— Это ты его этому дерьму научил?!

На возмущённый вопль отреагировала добрая половина бригады. Уже спустя секунду к наёмникам присоединились и солдаты, и сержанты и местные с Райнером. Последний не преминул разобраться в происходящем:

— Гер Зергиус, это Ваш адъютант?

И Батя не был бы собой, если бы мигом не смекнул извлечь из ситуации выгоду:

— Так точно. Мы решили рискнуть и попытаться спасти ваших людей от неминуемой гибели. — и менее уверенно уточнил, — Кен, а эта тактика с дымом как? Получится у него?

— Не знаю. Нужно чтобы ветер в правильную сторону дул, а стена слишком близко, так что…

— О-о-о! Благодарю Вас, уважаемые геррен! — шериф приободрился, но сразу и потух, — Кстати, на счёт ветра… У наших летающих друзей он попутный. Уже половину расстояния покрыли. И вроде пролетят над нами.

— Отлично. Пущай пролетают, батарея готова. Поможем им с посадкой!

Увы, бравада наёмника было недолгой. Пустынники в окопах заметили неладное. Может трупы обнаружили, а может и самоходный стог пошли проверять… На правый фланг спешили сразу трое бойцов.

Но выучка не подвела юношу. Перекинув сено через бруствер, он первым делом проверил свой тыл и встретил гостей. Хлопнул выстрел. Первый бедуин свалился с ног, шлемы оставшихся замерли.

По всей видимости, они не ожидали встретить чужака на собственной позиции и растерялись. Точку в сомнениях поставил второй выстрел. А вот до третьего не дошло. Последний противник наконец понял, что происходит и рванул прочь.

Кеншин попытался подловить его со штуцера, но быстро отказался от идеи. Стрелять в скачущую головную мишень — дурная затея.

— Ой-йой. — сдавленно протянула Венга. — Он же сейчас на помощь позовёт.

И таки позвал… Обратно на правый фланг потянулась целая вереница разноцветных тюрбанов и блестящих касок. Нужно было срочно что-то делать.

— Гер Райнер. — обратился Кеншин. — Для чего нужен моток верёвок в помещении управления вратами?

— О, это для обслуживания. Инженера опускать, а он цепь смотрит. А что?

— Какая там длина? До низа хватит? — наёмник необычно для самого себя зачастил.

— Конечно. А как иначе?

Решение созрело мгновенно.

— Джой, пойдём. Спустишь меня.

— Мужик, ты уверен? — встрял Батя. — И почему это твой щенок сам до верёвки не догадался?

На такую постановку вопроса степняк зло огрызнулся:

— Потому-что мы его послали! Некого было попросить о помощи!

* * *

Тем временем в окопах.

Сено нашлось там, где ему и положено было быть. И, как по заказу, слегка влажное. Ополченцы попросту не додумались сделать в блиндаже окошко для сквозняка. Но на том хорошие новости закончились.

Едва Макс дошёл до позиции, которую определил для себя исходной, позади послышались голоса. Стрелять решил из трофейных ружей. Увы, их было всего два. А вот целей обнаружилось три. Задеть двоих одной пулей не вышло…

Последний живой пустынник хоть и тупил безбожно, но ноги сделать сумел. Добежал до первого изгиба траншеи, а там уже и не достать. Догонять — себе дороже. Тем более, что беглец и сам при огнестреле был.

И что прикажете делать? Ведь попрут сейчас! Перезаряжать мушкеты? Палить сено?

Однозначно палить! Дым то он в обе стороны работает. И от встречающих прикроет, и от преследователей спрячет.

Как чинить поджог, юноша представление имел. Под сено сначала отправилась пачка трофейных патронов, а потом ещё и мазут с себя тюрбанами обтёр и их туда же напихал. Пускай чадит!

Осталось только воспламенить. Ага… А чем?

Точно! Из пистолета в патроны в упор выстрелить! Порох вспыхнет и остальное тоже займётся. Это он, конечно, ловко изобрёл.

Вот только кое-кто в ловкости не отставал.

Когда Макс уже собирался вдавить спуск, сзади появился бедуин. Хорошо хоть с ятаганом. Пистолет пришлось разрядить в гостя. Ну ничего, ещё пять штук в наличии.

Но и пустынников оказалось не меньше!

Одного за другим, наёмнику пришлось приголубить ещё пол дюжины врагов. Они как умалишённые врывались прямо по трупам товарищей. И каждый следующий надеялся, что у неведомого стрелка боекомплект закончится именно на нём.

Последнему повезло. Ну, то есть как повезло… Заряды то на нём закончились, но мечом в харю таки получил!

Как оказалось, это было ещё не всё. Из траншеи выскочил ещё один противник.

Быстро смекнув, что к чему, парень шагнул навстречу. Нельзя было выпускать превосходящие силы в широкое пространство фланговой позиции. В узком проходе они друг другу мешаться будут. А уж один на один — можно и дерзнуть. Лишь бы не навалились.

По большому счёту, задача выглядела реалистичной. Уверенности в себе прибавляли мощные доспехи и выучка.

Первый соперник безобразно замахнулся своим оружием и тут же схлопотал тычок в горло. Второй попытался ударить через первого, но тот, в агонии, пытался убраться прочь и мешал. Молниеносный выпад полуторным мечом и уже минус два!

Третий отправился к дедам дедов ещё через пару секунд.

Четвёртый продемонстрировал тотальную тупость, запёршись в узкий лаз с копьём. Вроде и ткнуть можно, но сзади мешают размахнуться свои, а спереди — чужак пытается отобрать, хватаясь прям за остриё. Поединок закончился отрубленными пальцами копейщика. Мужчина взвыл и упал ниц.

А по нему уже нёсся пятый. Этот был латником и обещал больше мороки. Увы, огорчил. Бедуин занёс ятаган для мощного рубящего удара, подставляя защищённый живот и локти. Вот и чудненько.

Наёмник перехватил меч одной рукой за лезвие и всем весом бросился вперёд. Панцирь врага пробило как шилом. Кажется, и на заднюю половину хватило.

Оставшиеся четверо не рискнули рыпаться, зато заголосили как не в себя:

— Шайтан!

— Башка как баран рэзат!

— Мать твоя любыть буду! Сестра буду! И бабка тоже буду!

Бабушку Макс не помнил, но и первых двух родственников вполне хватило.

Глаза застлала ярость, руки окаменели, а ноги оттолкнулись от земли с такой силищей, что всех убитых перескочил в один прыжок!

И понеслась…

Глава 30

Тычок за тычком! Удар за ударом! Кулаком! Гародой! Эфесом! Да даже просто забралом прям в грязный хавальник, чтобы знали как открывать!

В ответ тоже посыпалось знатно. Но тупые удары, передающиеся доспехами, лишь раззадорили!

— Маму?! Маму, тебе сучара?! — на срыв орал парень, убивая уже неясно какого по счёт врага. — СЕСТРУ?!

К бедуинам успело прийти подкрепление, но и это ни на хрен собачий не повлияло. Траншея обратилась кровавым месивом.

И только попавшийся высокий воин в латах сумел преломить ситуацию. С ходу пройти его защиту не получилось.

Все удары приходились то по наручам, то по наплечникам, то по оружию. Гад отступал, но голову упорно не подставлял. Да и толку? Шлем полный и наверняка добротный. А вот глазницы широкие…

— А-А-А-АРХ!!! — Макс с воплем набросился на крепыша и вцепился ему в забрало. Большие пальцы утонули в смотровых щелях.

Страдалец заверещал как блаженный! Завалился на товарищей сзади. Замахал руками, выбросив при этом свой ятаган. Всё. Больше не противник!

Зато, тот что за ним — вполне годный.

Сидя на воющем калеке, наёмник приложился кулаком между ног следующему. Затем подхватил меч, поднялся и ткнул клинком ещё одного. Но тот парировал.

Тьфу! Зараза! Всё забрало в кровище!

Пока утёрся, успел схлопотать рубящий по наплечнику. Попробовал контратаковать, но также безуспешно. Дальше удары посыпались один за другим…

То ли враг таки решился насесть всем скопом. То ли сам парень вымотался. Пришлось пятиться.

Однако разорвать дистанцию не выходило. Пустынники перехватили инициативу. А может и просто сообразили, что с одним единственным дурачком бодаются.

Кто-то дотянулся булавой! Из глаз аж искры брызнули. Но тренировки не подвели, ноги сами прыгнули назад. Помогло, увы, ненадолго.

Бездна!

Если обратно на фланговую позицию выдавят, то лучше сразу самому себе глотку вскрывать.

Ну уж нет! Хрена лысого!

Собравшись с силами, Макс уклонился от очередного выпада и сам ширнул клинком на всю его длину. Даст Свет — двоих проткнёт. Стоят то плотно, сволочи.

Снова образовался паритет.

Ненадолго…

Бедуины передавали раненных с рук на руки от первой линии. Двое бородачей при этом не спускали глаз с наёмника. Вон, один то и дело ятаганом вперёд подёргивает. Провоцирует гад. Или нервничает. Знает же, что он следующий.

Но всё оказалось куда хуже. На бруствер поднялся воин с мушкетом. Вскинул было приклад в плечо... Но внезапно что-то свистнуло. В смуглое лицо впилось нечто блестящее и искрящееся. Прежде чем стрелок свалился обратно, он успел пальнуть в спины собратьям. И уже испод ног толпы раздалась целая серия хлопков и дикий визг.

Оттуда же стал подниматься густой дым с проблесками ярких искр. Заорали ещё несколькочеловек.

Сразу за тем, такой же объект прилетел в тюрбан чернокожему бойцу во второй линии. Макс успел опознать в предмете тот самый сюрикен. Многогранный метательный нож наставника! Только на этом была намотана дымящаяся тряпка. И вот она вспыхнула! Затарахтела! Засвистела! Во все стороны полетели крошечные огоньки.

Пустынники заголосили и шарахнулись в стороны от фейерверка. На ближайших загорелась одежда.

Ещё несколько сюрикенов с зажигательными бомбочками окончательно испортили настроение вторженцам. Бородачи попытались насесть на Макса, но первого он принял на меч, а второго…

Второй поймал головой сразу обе подошвы от съезжающего в окоп Кеншина. Да так крепко, что и не поднялся больше!

Степняк рванул вдоль траншеи. Последним, что увидели ближайшие враги — стала чёрная молния, рассекающая редкий дым.

А в следующий миг застрекотало где-то позади. Там разгоралась солома.

— Не спи! — в спину пришёл ощутимый толчок. Кен был как всегда нежен. — Ноги целы? Сотрясения нет? Бежать можешь?

— Да. Я в порядке. — юноша потупился, аки пойманный хулиган. Ему было стыдно смотреть даже в забрало наставнику. Но тот не спешил журить за выходку. Кажется, даже усмехнулся.

— Молодец. Как закончим с работой — приступаешь к четырёхкратным нормативам.

— Бля-я-я…

КЛАЦ! По шлему рукоятью меча!

— А ну не ругайся!

— Слушаюсь, есть!

— Хорош, выпендриваться. Пойдём, пока ветер не изменился. И живей давай! Не отставай от меня.

* * *

Почему нельзя было отставать, выяснилось в самом конце забега.

Наёмники выбрались из дыма в десятке шагов от окопа ополчения, перепугав их до смерти. Пришлось резко сокращать дистанцию.

— Свои! Свои!!! — заорал Кеншин и прям с бруствера саданул ногой первого попавшегося островитянина. Тот, на свою беду, уже вскидывал ружьё.

— Друзья! Мы друзья!!! — вторил Макс, наваливаясь на другого. У этого был кинжал, так что пришлось добавить в челюсть.

— Комрат! Амико! — оба варианта мимо, так что пришлось ещё двоих отправить в нокаут. — Фрэнд! Фрэнд!!!

Ополченец шарахнулся прочь и вжался в стенку траншеи:

— Фройнд?! — доверия в глазах бедолаги не было ни на медяк.

— Йа! Йа! — подтвердил Кен. — Фройнд!

В доказательство своих слов, он продемонстрировал пустые ладони и ловко откинул забрало ученика.

— Капитан Зергиус! Шварц бригада!

Драка прекратилась весьма вовремя. На позицию ввалилась куча-мала народу и все были в полной растерянности. А, как известно, на войне в таком случае сначала лучше стрельнуть, а потом разбираться.

— У нас срочная инструкция, нужен ваш командир. — не рискуя опускать руки, степняк продолжил объясняться. — Фольксштурм командант, битте.

Вперёд вышел крепкий седой мужчина. Придирчиво осмотрев гостей, он сообщил:

— Я есть командат хир.

Кен счёл за разумное представиться, прежде чем что-то требовать:

— Я офицер Кеншин. Это — адъютант Макс. Гер Райнер приказывает держать оборону, а всех гражданских немедленно…

— Немедленно лицо! Показывать!!! — перебил ополченец.

Ага! Значит байки про узкоглазого пришельца тут уже слышали. Ну и замечательно!

Наёмник открыл шлем и (о чудо!) широко улыбнулся. Это выглядело бы действительно дружелюбно, если бы оба воина не были с ног до головы в кровищи.

— О! Гутен таг, гер Циндао! — командир коротко кивнул. — Что есть приказывает гер Райнер?

Что приказывал шериф, сказать не удалось. Толпа вокруг исторгла глубокий вздох. Отовсюду посыпались восторженные эпитеты.

В небе над стеной показался исполинский воздушный шар!

Такой огромный, что пришлось ждать почти минуту, пока он вынырнул полностью. А под ним — баржа. Тоже не маленькая. Ни дать ни взять — подвесная крепость на тысяче канатов.

Следом появились силуэты и остальных четырёх мешков с десантными коробами!

Первым опомнился Кеншин:

— Райнер сказал эвакуировать гражданских в дальние области.

— Всех? — удивился старший фольксштурма.

— Да, всех. Наступление отбито, пустынники заперты в окопах перед вами, им не хватит сил на нормальную атаку. Давайте-давайте, уважаемый! Только я думаю, что всех мужчин лучше направить в Шварцштайн. Эти корыта несут туда войска. Нужно помочь обороне столицы…

ДУ-ДУ-ДУ-ДУХ!!! ДУ-ДУХ!!!

Нестройная канонада сотрясла небеса!

Артиллерийская батарея открыла огонь, когда одна цель её уже перелетела, а ещё две приблизились на дистанцию уверенного поражения.

И оно таки произошло!

Один из дальних кораблей резко пошёл на снижение. У следующего за ним — лишь немного сдулся шар. Но больше всех получил ближний, находившийся аккурат над окопом бедуинов. Передний торец мешка буквально расплескался лохмотьями.

Люлька тот час перекосилась! Котлы, не рассчитанные на такие маневры, изрыгнули пламя! Ткань не выдержала потока искр и вспыхнула! Окончательно потеряв точку опоры, канаты соскользнули с той стороны.

Тело баржи повисло почти вертикально и по инерции, точно маятник, понеслось на надвратную башню.

Удар пришёлся только на край корпуса, но и этого хватило. Древесину разметало словно взрывом. А в следующий миг из пробоины посыпался десант…

И это были не люди.

Сплошным потоком на землю лилась серо-зелёно-жёлтая масса. Стрекот и звон при этом стояли такие, что заглушили возгласы островитян в двухстах метрах!

— О майн Лихт! — взмолился старший.

— Нет, не Лихт. Жатвеники. Уводим людей! — Кеншин захлопнул забрало и поторопил, — Быстро! Быстро!

— Как уводим?

— Ногами! Живо!

Чтобы сдвинуть с места упрямых верунов, пришлось чуть ли не новый мордобой начинать. Народ обомлел, созерцая чудо из святых писаний. Подумать только! Светлые твари прилетели и упали на головы оккупантам. Да как эффектно! Тут тебе и оглушительные раскаты грома, и небесное пламя!

Участь пустынников и вправду была незавидна. На месте их окопа теперь царил многометровый копошащийся муравейник. С муравьями-переростками. А кого ещё не схарчили — тех скоро накроет горящим полотном.

— Кен! Они от огня сюда сейчас попрут! — очухался и Макс.

А ведь и вправду. Больше некуда. Только прочь от стены.

С горем пополам, людей удалось выпихнуть из траншеи. Третья линия обороны тоже не торопилась, но наглядному примеру последовала. Однако, тяжело командовать гражданскими…

Основную массу повели сразу к ближайшей лестнице, а несколько групп добровольцев разослали по деревням и городкам.

Когда отдалились на пол километра — живой вал уже захлестнул покинутые позиции. Не успели наёмники порадоваться, что жучью не хватило ума броситься прямиком за добычей, как это и случилось. Скорее всего, насекомые пошли по запаху. И как на зло, прямо перед подъёмом на стену предстояло эвакуировать небольшую деревеньку.

Чтобы выиграть время, пришлось перейти на бег. Но и тут не всё слава Свету. Среди ополчения хватало баб со стариками.

Сзади перезвон тысяч голодных жвал, рядом охи и ахи, а впереди ещё почти километр!

В очередной раз оглянувшись, Макс заметил ранее невиданных существ. Огромные, крупнее коровы, похожие на пауков, они сильно опережали рой.

— А эти тоже святые?! — выкрикнул парень.

Первобытный страх перед членистоногими прибавил островитянам прыти. Дело пошло быстрее. Побежал даже какой-то дедок, до этого опиравшийся на копьё.

К поселению добрались через пару минут. Тех немногих, у кого имелось огнестрельное оружие, Кеншин определил встречать передовую группу монстров. Остальных — проверять подворья или сразу на стену. Ну и гонца, само-собой, по завершению проверки.

Первое чудище подпустили на тридцать метров и встретили залпом в десяток стволов. Хватило, хотя половина наверняка промазала. Следующих били уже как получалось. Одного, в порядке эксперимента, степняк приголубил двумя пулями из штуцера. Совсем угомонить не получилось, но покалечил достаточно, хотя и стрелял в морду. Ну или что там у насекомых?

К счастью, арахниды не обнаружили за собой никаких сверхъестественных свойств. Убитые — падали, подранки — ползали… В общем, всё, как и полагается в живой природе. Что правда, некоторые распознали опасность и пустились наутёк. Да не абы как, а по всем правилам! Зигзагами и между укрытий!

Но удивляться, времени не было. Прибежал подросток и доложил, что всё проверили. Значит, пора валить ко всем демонам бездны! Вернее — от них родимых!

Фух! Вроде всё гладко прошло.

Вроде. Ага… А вот шиш! Большой и наваристый! Не бывает гладко у этой банды!

Когда последние ополченцы вместе с наёмниками поднимались по лестнице, сработал закон подлости. Оказалось, что эвакуировали не всех. Ближе к центру села, на улицу выбежала маленькая девочка.

И надо ж такому случиться… Налетевший ветер, сорвал с неё шляпку и растрепал огненно-рыжую гривку.

Ноги Макса не сделали больше ни шагу наверх. Хоть бы наставник не заметил, ведь не пустит же!

Пропустив всех стрелков, парень побежал обратно. Так быстро, как только мог. Благо ступени широкие, позволяли.

Гонка под огнём ополченцев была лишь лёгкой разминкой, по сравнению с тем, как он мчался теперь. От испуга, адреналин застлал глаза. В узком круге, оставшемся от зрения, мелькал единственный ориентир — приметное двухэтажное здание. Но пугали не жуки-людоеды, уже шныряющие по крышам вокруг. Пугало то, что малютка может спрятаться. Что тогда? Бросать её?!

Повезло! Нашлась именно там где и была. И вовремя! Чуть дальше, на улочку выхромал подраненный паук. А следом — целая кодла разномастной мелочи.

Подхватив девочку, наёмник бросился было обратно. Но и там засада! Хитиновые гниды полезли из каждой щели, через каждый забор и из-за каждого угла. Бежать было некуда.

Единственным свободным путём осталась распахнутая дверь того самого дома. Но что дальше?

А дальше — решать проблемы по мере их поступления!

Макс рванул под спасительный свод. Да не один! Мелкого жнеца пришлось вытолкнуть буквально пинком. И ещё добавить дверью по наглой морде! Снаружи раздался обиженный стрекот.

Тфу! Назойливая мошкара!

Теперь следовало спрятаться. Дом создавал впечатление добротной постройки, так что был шанс просто пересидеть опасность где-нибудь в чулане.

Увы, беглое обследование первого этажа не выявило ничего подобного. Комнаты были просторными и со множеством окон. Хорошо, хоть хозяева додумались ставни позакрывать.

В какой-то момент под ногами что-то скрипнуло. Хм… Коврик. А под ним? Есть! Крышка люка!

Прежде чем спуститься, Макс прихватил со стола лампадку.

Подвал оказался довольно просторным. Семья явно не из бедных. Бочки с соленьями, мешки с клубнем, полки с рядами глиняных горшков и бутылей. Короче, можно долго просидеть.

Только запереться бы не помешало.

На глаза попалась какая-то палка. То ли коромысло, то ли черенок изогнутый от инструмента… Но главное, что она была длиннее люка и должна была пройти в небольшую ручку-проушину.

Чтобы всё сделать, девочку пришлось с силой отдирать от себя. Вцепилась в единственного взрослого, зажмурилась и не отпускает. А слёзы по щекам так и текут!

После свершения задуманного, ребёнка пришлось успокаивать. Не хватало ещё, чтобы разревелась. Тогда точно несдобровать.

— Всё хорошо. Я рядом. Правда-правда. Честно-честно. — вряд ли поняла, но спокойный тон подействовал. Малышка сглотнула слёзы и пропищала:

— Их хайсе Герда.

— Герда?

— Угу.

— А я Макс. Будем друзьями? Ну… Фройнд.

— Угу.

Вот и подружились.

А ещё, дружить захотели жатвеники. У сволочей оказался отличный слух. Первый этаж дома подвергся натуральному штурму. И если двери держались, то ставней не хватило и на минуту. Место нахождения добычи, голодные твари нашли и того быстрее. По запаху.

Началась упорная долбёжка в крышку люка. Слава свету, что не догадались потянуть его на себя.

Ладно. Дружить так дружить! Мелочь вроде не шибко опасная, а как противостоять крупным возникла хитрая идея. Стеллаж с консервацией был сколочен из толстых досок. Надо просто подтащить его под место будущего прорыва, чтобы там пространства меньше осталось.

С очисткой полок заморачиваться смысла не было. Как говорится — сгорел сарай, гори и хата! Макс просто сбрасывал горшочки в дальний угол. Только на бутылках остановился. Не хватало ещё настоящего пожара, если в них самогон.

Откупорил одну, принюхался. И правда! Первач! Да душистый какой! Дальше пришлось немного повозиться, но в конце концов заграждение было установлено по плану.

Стук и грохот сверху всё это время нарастали. Вместе с тем, топот стал практически постоянным и в добрую сотню ног. Или лап. Что они там устроили вообще? Хороводы водят?

От фантазии, как по двухэтажному дому носится толпа гуманоидных жуков, стало жутко. В полумраке и куча монстров! А судя по звуку — просто хаотично бегают туда-сюда, из угла в угол.

В висках застучало, дыхание участилось.

Накатить что ли, перед таким делом? Авось, не так страшно помирать будет. А им не так вкусно жрать потом, хе-хе…

Точно! А ведь это идея!

Наёмник набросился на мешки с картошкой и принялся их потрошить, пока не освободил все.

— Герда. Иди ко мне. — поманил девочку в угол, где стояли бутылки. — Будем играть в прятки. Смотри, ты как мышка вот тут садись. Мышка, поняла? Пи-пи-пи! А я тебя спрячу. Ты только тихо. Тс-с-с… Угу?

— Угу.

Герда изо всех сил постаралась изобразить мышку и уселась на указанное место. А Макс стал закутывать и обкладывать её грязными мешками. После чего пустил в расход половину спиртного. Дядька Сергий пристрелил бы за такое кощунство. Ладно. Так. Вроде не насквозь промочил, замёрзнуть не должна. Лишь бы не надышалась.

Хоть сам прятаться и не собирался, но на всякий случай тоже облился. И чутка залился… Глоточек для храбрости. За одно и согрелся.

Удивительно, но сработало! В смысле, не храбрость. Жнецы наверху словно утратили интерес. Перестали ломиться, стрекотать и даже бегуны утихомирились. Неужели помогло?

Но нет. Как однажды изрёк Батя — держи жопу шире…

В двери первого этажа постучал кто-то очень большой. И, судя по грохоту, очень сильный. А ещё мгновение спустя, в один удар был пробит люк. Огромная хитиновая лапища прошла сквозь заслон на пол метра. И это учитывая, что она без какого-нибудь когтя или чего-то подобного!

Паук!

Парень запоздало осознал минус своей тактики. Использовать огнестрел теперь было нельзя. Пары спирта могли взорваться от малейшей искры! Как-то раз, по пьяни, Лай показывал фокус с поджиганием горлышка полупустой бутылки.

От греха подальше, следовало затушить и лампадку. Хотя, если она горит и всё ещё ничего не рвануло… Не. Ну её. Ему то плевать, а вот малышка может и выживет. На всякий случай, порох с пистолетных замков тоже ссыпал.

Тем временем, паук ударил уже в третий раз, окончательно разнеся преграду, и по-хозяйски заглянул вниз. Пожалуй, так мог бы смотреть пекарь в печь на подходящий каравай.

Ага. Хер тебе, восьмиглазый! Сырым будешь жрать! А скорлупа в заднице застрянет!

Однако монстр отступил, давая проход мелочи. Возобновились топот, визг и перезвон… Сразу несколько тел метнулись на стеллаж. А за ними ещё и ещё!

Каждый взмах мечом калечил и убивал одну-две твари. Импровизированное препятствие сработало хорошо. На верхней полке быстро образовался копошащийся затор и подвал погрузился в почти полную тьму. Целиться приходилось просто на движение. Но и враги тоже ослепли.

По крайней мере, пока вниз не пробрались «солдаты». Более крупные насекомые обступили воина и пытались кромсать когтями, едва тот шевелился.

Потом, судя по силуэту, к пиршеству присоединился кто-то и вовсе здоровенный. А значит и опасный.

Рывок! Выпад! Тычок!

Клинок с заметным усилием преодолел природную броню. А в следующий миг на шлем и спину обрушился настоящий град ударов. Да таких мощных, что и дыхание перехватило!

После очередного попадания по затылку клацнули зубы. Ноги подкосились и забрало гулко стукнулось о каменный пол.

Сверху добавили ещё несколько раз, но этого Макс уже не почувствовал…

Глава 31

Удар! Удар! Удар! Ещё удар!

ДУМ! ДУМ! ДУМ!

Макса колотила крупная дрожь. Хотя такое даже дрожью не назовёшь. Молотит, и всё тут!

Пять раз! Десять! Двадцать! Тридцать! Сорок!

И тишина.

А вокруг всё так тепло и мягко…

Ну ясно. Вспорол брюхо этой здоровенной скотине и плюхнулся в её потроха. А она, пока агонизировала — колошматила сверху своими лапами. Да так лихо, что удары аж металлом гремели и эхом разносились.

Пересилив головокружение и подкатывающую тошноту, Макс таки сумел открыть глаза. И сразу же зажмурился. Вокруг — белым-бело. Чуть не ослеп!

Всё, что ли? На встречу со Светом отправился? В общем-то не так уж и плохо. И не больно было, и за правое дело.

Хотя нет. Нет, нет, нет… Рано!

«Свет! Не смей!»— мысли ворочались с почти огненной болью. Да уж, крепко по шлему получил.

Герда! Выживет ли малышка, если сейчас её оставить?!

— Макс! — воскликнул рядом знакомый женский голос. А по мозгам ещё раз прошлись тысячи тысяч раскалённых кинжалов. Да таких тупых, что буквально рвали каждую извилину.

— Макс, не вставай! Лежи, я сказала! — продолжила кричать Венга, срываясь на хрип.

Парень пересилил себя и приоткрыл глаза. И снова чуть не ослеп. Да что же это такое? Это… Чего? Белоснежная простыня? Пододеяльник?

— Да лежи ты! Эль кулё мас грандэ дель Артипеляго!

— Чо бля?

— То бля! Лежи! — в грудь сильно толкнули, а в лицо дохнул знакомый запах.

И правда, Венга, что ли? М-м-м… Больно то как! Мягкая подушка долбанула, словно это Даджой приложился кирпичом со всего размаху.

Глаза привыкали долго. И даже когда стало видно, что ставни почти полностью прикрыты — всё ещё казалось, что Свет режет глаза.

Лицо подруги казалось ослепительным. А стоило ей улыбнуться, как пришлось срочно зажмуриться. Мда… Не приведи бездна, ещё и Кен со своей блестящей лысиной появится.

— Венга. — речь давалась тяжело. Звук истязал голову не только снаружи, но и изнутри. — Девочка жива?

— Рыжая?

— Кх-кх… Да.

— Дебил… — со скулежом выдавила девушка. Взяв себя в руки, она ответила с явным пренебрежением, — В порядке она.

Ох! Слава Свету!

Но на том и всё. Ни сил, ни желания продолжать разговор не осталось. Всё медленно погасало. Ночь что ли? Хм, нет. Ведь на Архипелаге ночь наступает мгновенно…

* * *

В следующий раз Макс проснулся от звонкого приветствия Кеншина:

— Йо!

Ну всё. Теперь точно конец.

— Как самочувствие?

— Живой пока. — жаль, только, что теперь ненадолго. И действительно:

— Хорошо. Как очухаешься, готовься к сдаче пятикратных нормативов. И не приведи бездна, ты их не потянешь.

Снова открыв глаза, юноша таки сумел осмотреть окружение. Он сам — в кровати с роскошным белым постельным и под пышным одеялом. Рядом на стуле сидела Венга. Она аки школярка сдвинула ноги и держала руки на коленях. Взгляд уставший. Кен же, как обычно, напряжённый, но глаза блестели. Ох не к добру такой позитив…

А в следующий миг скрипнули двери. Внутрь помещения вошла целая делегация: Батя, Даджой, Райнер, Фридрих, какие-то незнакомые церковники в чёрных робах, и ещё несколько разномастных бюргеров. По их виду можно было судить только о богатстве и важности.

И, что самое странное — спальня выглядела соответствующе. Может и не королевские покои, но о таком убранстве лорд Колдролл не смел и помышлять. А ведь когда его охраняли во время сна, все наёмники успели позавидовать богатой фурнитуре.

Но тут… Тумба на тонких резных ножках со множеством завитушек, балдахин с шелками, расписные обои! И ладно бы просто бумагой стены обклеить, но ещё и узорами-зазорами всё изрисовать!!!

— Господин адъютант. — сухо обратился командир отряда. — Объявляю Вам благодарность за успешное выполнение всех поставленных задач. Можете рассчитывать на дополнительный выходной после выздоровления.

От вопиющей несправедливости ахнули все присутствующие. Причём, в прямом смысле! Кажется, неприятно удивился даже епископ.

— Гер Зергиус! — неподобающе собственной стати, пискнул шериф. — Мы премию… Клянусь Вам! И доспехи починим! И…

— Данке шон, гер Максимилиан!!! — взвыл не самый богато одетый из визитёров. Эко он имя удлинил. — Родной блют! Герда! Тохте! — мужчине явно не хватало знаний общепринятого, но и так всё понятно. Папка пожаловал.

Тем временем, сердобольный островитянин продолжал уже навзрыд:

— Ди браут! Нивьеста! Расти! Красивая! Красный! Огонь! Рар! Хороший! Муттер красивая! Гроссмуттер святая! Приглашать ужин! Фолюбинсфайа!!!

Пока пришедшие священнослужители пытались угомонить истерику, заговорил мэр Вольдемар. Ага, и этот гад тут.

— Гер Макс! Мы благодарим Вас за службу. Мы нанимали воина, но получили героя! Боюсь, что у всего нашего острова нет гельд, чтобы оплатить Ваша услуга. Но мы отблагодарить Вас во время ужина. Надеюсь, что нас тоже приглашать, добрый хозяин, отец Герда!

— О, йа! Йа! Приглашать! Всех!

— Увольте, дорогие херы. — прыснул Батя. — Боюсь, что ни любви, ни еды, ни славного приёма не достаточно, чтобы окупить юное здравие.

Ну ясно… Вот же проходимец старый! То всего один выходной, то не хватит ему. Ещё и как высокопарно забалакал! Ни акцента тебе, ни привычного говора. Наверняка, репетировал. Тьху!

— К тому же, работа ещё не закончена.

— О, бригаденфюрер Зергиус! Прошу Вас! — тон епископа зазвучал внезапно учтиво. — Неизвестно ещё, когда война закончится. Но, учитывая новые обстоятельства, у нас появилось время. Вот и воспользуемся им, чтобы перевести дух. И да, мы поняли намёк. Конечно же, скромная деревенская трапеза ни в коей мере не оплатит Ваших подвигов. А посему, как только офицер Макс поправится — я жду Вас всех в моей резиденции. Там и пообедаем знатно, и наградим героя. Райнер, возьми вопрос под контроль и доложи моей служанке, когда ждать гостей.

— Йа воль, майн гер. Сделаю.

Перекинувшись парой формальных любезностей, посетители удалились.

* * *

В следующий раз наёмники собрались тем же вечером. Все, кроме Лайонела.

Похоже, что денёк у них выдался ещё тот. Мужчины радовались возможности расслабиться. Джой атаковал вниманием книжный шкаф, Батя развалился в ногах кровати прям в грязных латах, а Кен подпёр стену между окнами. Хотя нет, последний точно не расслаблялся. Нет-нет, да поглядывал наружу.

— А что за новые обстоятельства? — поинтересовался Макс. После дневного визита, он опять провалился в сон, так что Венгу не расспрашивал. А она и рада, сопела рядом на стуле.

Батя пожал плечами:

— С жатвениками. Копчёные сами себе проблем наизобретали. Ну, то есть, как… Изобретали то они для нас, но мы в этой науке больше преуспели.

Затем рассказ пошёл с подробностями.

Четыре корабля сбили, и все они рухнули в захваченные области. Мясорубка там воцарилась страшная. Бедуинов, кто за воротами окапывались — за пол минуты сожрали. А потом, жучьё ко внешним секторам пошло. Да так слажено, как будто по команде. На стены, конечно, кое-кто полез, но мало и все как один — покалеченные. Словно от своих драпали.

— Они раненных съедают. — коротко прокомментировал Кеншин.

— Може и так. Бездна их разберёт. Ну ещё и умники с блокнотами. Хы-хы! — довольный своей шуткой, старый наёмник продолжил, — В одном месте и на лестницу рыпнулись. Но как сопротивление встретили — быстрее пустынников сообразили отступить. Организованные скоты! Короче, сейчас враги разгребают последствия собственной тактики. Ну и нам немного досталось. Одна баржа до Шварцштайна таки долетела. Но благодаря посыльным, народ попрятаться успел и из домов защищался, ну и мы со стражей подоспели. С крупными тварями кое-как до ночи справились. А вот за недобитой мелочью уже третий день гоняемся…

— Как третий?! — воскликнул Макс и тут же зажмурился. Собственный голос отдался в голове болезненным набатом.

— Шо, головушка бо-бо? Будешь знать, как совать её куда не надо. Сначала остатки жнецов из той деревни выгоняли, чтобы тебя дурака вытащить, а потом от врачевателей стерегли. Сидим тут теперь по очереди.

— Зачем от врачевателей?

— Затем, млять. Церковники целого хирурга присылали. А он тебя водой хотел напоить. Кен его чуть не порешил. Говорит, шо нельзя воду, если башку сильно забил. Короче, развлекаемся всем островом, кто как горазд.

— Ясно. Кстати, дядь Сергий, а я теперь офицер?

Батя удивился вопросу:

— С херов ли?

— Тот хер так сказал.

— Ну и пошёл он на хер. — старый пожал плечами. — Не дорос ты ещё до офицера. А с такими выходками — не только не дорастёшь, но и не доживёшь. Кен, как встанет — объяви ему строгую благодарность с занесением в печень.

— Слушаюсь, есть. — кивнул степняк.

— О-о-ох… — в дверях появился Лайонел. — Я ещё порог не переступил, а меня уже тошнит от вашей военщины.

— От собственной совести тебя тошнит, а не от военщины. — Даджой кротко усмехнулся, давая понять, что не осуждает сопартийца всерьёз, что бы тот не натворил.

— В смысле?!

— В прямом. Мне солдаты уже доложили, что ты мёртвого жука в рюкзаке таскаешь. — на этот раз великан не спешил скрывать улыбку.

— А ну, а ну… — всполошился и командир отряда.

— Ой, всё! — Лай всплеснул руками. — Вода есть? О!

Подойдя к прикроватной тумбе, наёмник жадно припал к пиале с каким-то чаем.

Дождавшись, когда товарищ опустошит тару, Кеншин порадовал:

— Это был мочегонный отвар для Макса.

— Да тьфу на вас!!!

— Мужик, выкладывай давай, шо за афера с дохлятиной?

Так как виновник интереса отвечать не спешил — снова заговорил гигант:

— Афера и есть. Вдов и разведёнок от жнецов в подвалах и на чердаках спасает. Ходит по известным адресам и предлагает по чуланам да по сусекам поскрести на предмет жатвеников. Перепуганные бюргерши соглашаются и пускают беду в дом родной. Ну а он типа на зачистку отправляется, дверь за собой закрывает, шумит там, топает, кричит, а после — труп из вещмешка достаёт и возвращается к хозяйке, вот, мол. Прибил гада!

— А то шо баул опустел — не видно, значит, да?

— Так он туда какую-то халабуду нагородил из досок. Квадратной была, квадратной осталась. — пояснил великан.

— Ай да Лай! Ай да молодэць! Токмо не забудь потом половину в общак положить.

— Джой! Ну кто тебя за язык тянул?!

Посмеялись все, кроме Венги. Она так и сидела рядом с Максом, только глазки выпучила. Так и не привыкла к огромным насекомым.

Ещё час провели за пустой болтовнёй. Обсуждали и браваду Макса, и находчивость Лайонела, и дела вообще. По всему получалось, что противник сам себе свинью подложил, как-бы неуместно это не звучало в одном контексте с пустынниками.

Теперь, условия контракта выглядели более чем выполнимыми. В паре наблюдаемых мест бедуинов сократили по тысяче за раз. А сколько ещё таких случаев может быть?

Джой с Кеном предположили, что тупые насекомые не могли стать серьёзной проблемой для воинов. Тем более, что даже полугражданское соединение в городе умудрилось дать отпор.

Но Батя оспорил. Так и так, мол, город — лабиринт узких улиц и переулков, а поле — есть поле. Да и готовыми надо быть. А кто рядовым бедуинам расскажет и подскажет, что сейчас разъярённый улей нападёт? А никто! Вот и всё тут.

Теорию командира подтверждали доклады разведчиков. Особо внимательных воинов то и дело посылали на куртины между радиальными стенами. Мужики сообщали, что два сектора от столицы — пустые, а на остальных регулярно слышатся выстрелы. Хотя, толп жуков и не видно. Ну оно и ясно. За первые часы, пустынники уничтожили большую их часть. Сами тоже потери понесли, а теперь зачищают остатки роя.

Вот оно и пусто, и тихо.

— Ладно, хлопцы. Зима, ночь рано починается, так шо давайте закругляться. Не хватало ещё, тёмными переулками шпыняться во время осады и нашествия чертей ентих жужжащих. Венга, до утра досидишь?

— Я сменю. А то она больше суток уже… — хотел было вызваться Кен, но девушка перебила:

— Досижу! Я дремала днём, так что нормально.

— А где мы? — до Макса вдруг дошло, что они точно не в расположении. Уж чего-чего, а шикарной спальни там точно не было. Да и ради него её вряд ли бы стали обустраивать.

Ответил Даджой:

— Особняк того аристократа-артиллериста. Разодетый в пышное-цветное. Помнишь? Райнер подсказал, что его семья с церковью в контрах. Вот мы и напросились, а он и рад. Как-никак — героя приютил.

— Кстати, об этом… — полушёпотом вмешался Батя. — Малой, ты же всё понял? Ежели кто спросит — ты задачу выполнял, долг блюл, народ спасал, живота не жалел и всё такое.

— Та понял, понял. И никакой я не малой!

— Ага, мы видели!

— А чего ты язвишь, папаш? — внезапно заступился Лайонел. — Конечно мы видели! Я молчу про глупости, но жатвеников в подвале он прилично нарубил. Ещё и того здорового выпотрошил, прям выше Джоя!

— Ну не выше… — в противовес возразил Кеншин. — Но да, больше двух метров. Такой, типа обычных солдат, но огромный, с крепкой бронёй и руки трёхсуставчатые, а вместо кистей — один сплошной коготь. Я зарисовал, потом покажу.

Распрощались на позитивной ноте. Кен грезил, что на следующий день ученик уже сможет встать в строй, но его пыл быстро остудили. Это у них там в Циндао разведчиков не жалели и с травмами на тренировки возвращали, едва те на ногах держаться могли. Но тут и теперь — своих надо беречь! Как ни странно, милость проявил Батя.

Так что больничный обещали продлить минимум ещё на день.

Когда все ушли, а дом погрузился в сон, Венга заблокировала дверь, и в наглую развалилась рядом на кровати. При этом, ни обувь, ни доспехи снять не утрудилась. Ещё и заняла большую часть!

* * *

Ни на следующее утро, ни к вечеру, ничего особенного не случилось. Обе стороны приходили в себя и наводили порядок.

Бедуины вели себя тише воды, ниже травы. Показывались лишь небольшие дозоры. Оно и хорошо, хоть трофеи на лестницах смогли собрать без опаски.

Жнецов в городе потихоньку изничтожали. С каждым часом выстрелы звучали всё реже. А после ужина и вовсе наступила тишина. Хотя, возможно, это просто бригада убралась с улиц по наступлении темноты.

В течении дня к больному наведывались члены семьи артиллериста. Они приносили воду для умывания и горячую еду.

В тонусе помогали держаться забеги в туалет. Всё благодаря проклятым отварам Кеншина. Венга поначалу стыдливо предлагала фаянсовую вазу, расписную и с фигурной ручкой. Но, слава Свету, уже получалось ходить на своих двоих. Голова ещё побаливала, но хотя бы тошнота и сонливость отступили.

Пытался напроситься и врач, тот самый хирург. Однако, противостояния с наёмницей не выдержал. Если узкоглазый просто пытался ему напинать, то девка в штанах ещё и трёхэтажным матом при этом крыла. Впрочем, лекарь сильно не расстроился и уходил с тенью облегчения на лице.

Кстати, на счёт Кеншина. Он таки сменил Венгу. Причём, едва оставшись наедине с учеником, немедленно подверг того обследованию. С закрытыми глазами к носу прикоснись, на огонёк лампадки посмотри, по прямой пройдись… А на последок и пульс проверил. Диагноз — здоров.

— У меня голова ещё болит.

— Сам виноват. — степняк пожал плечами. — Завтра возвращаемся к своим. Там долёживать будешь. Пару дней чаи погоняешь. И у ненаглядной своей ещё сбор болеутоляющий попроси.

— Она не моя и не ненаглядная! — рыкнул парень.

— Ого как скалишься! Ну точно, уже поправился. Может вместо меня ночью подежуришь?

— Если сильно устал — могу и подежурить.

— О-о-о! Ценю, ценю. Но не парься. Сегодня забьём на службу. Вокруг дома лакеи этого буржуя патрули танцуют. И по этажам тоже торчат. Мы ему намекнули про фанатиков. Так что тут относительно безопасно. Сейчас только шкаф под дверь поставлю…

Остаток времени до сна, Макс расспрашивал наставника о делах бригады. Справились ли с жатвениками, что собираются делать с пустынниками, как реагирует на успехи церковь?

Жуков почти извели, а с остатками, местные и сами совладают. Только, на всякий случай, усилили пост на мосту перед крепостью. Свежи ещё были воспоминания о том, как насекомые её чуть не увели.

По бедуинам — тоже не густо. Кое-как отбились от своего же оружия и окопались в лагерях. Райнер проявлял инициативу и засылал лазутчиков. Но большая часть не вернулась. Из интересного — только предполагаемые потери. Целые поля были усеяны разорванными одеждами и доспехами врага. Ни потрохов, ни костей тебе.

Подозрительно было только то, что до сих пор не улетали. Учитывая уничтоженное топливо, перезимовать у них не получится. Штурмовать тоже уже пробовали. Обломались знатно.

Сил нет, время уходит, погода портится… Подкрепление уже не дождутся и сами сгинут. В общем, дело ясное, что дело тёмное.

А ещё, темнили Светопоклонники (как бы это не звучало). За передачу ложных команд с ними разборок не устраивали, но и сами они помалкивали. Попыток порочить репутацию наёмников больше не предпринимали.

Да только, где бы и чем бы не занимались солдаты бригады — за ними всюду таскались то какие-то оборванцы, то группы ополченцев во главе со священниками. Последние, кстати, вооружились и обозвали себя капелланами. Ну хотя бы не мешали жнецов бить. Как никак, а твари якобы святые.

Короче, странностей хватало. И, из-за них, затишье никак не воспринималось как добрый знак. Ночные наряды усилили и постоянно контролировали. На улицу выходили только в закрытых доспехах и только между бойцами. По той же причине спешили вернуть Макса. Хоть даже и не на службу, но вместе — всяко безопаснее будет.

* * *

Увы, все иллюзии о безопасности развеялись именно по возвращении…

Утром наёмников разбудила прислуга. Хозяин ждал дорогих гостей на прощальный завтрак. Покушали без пафоса и без лишней болтовни, всё равно общего языка не было. Затем подошёл присланный Батей взвод.

К удивлению Макса, почти все рядовые теперь щеголяли полными латами. Только какими-то несуразными, явно от разных комплектов. Также, больше половины обзавелись личными щитами. Но с этой сбруей порядка оказалось и того меньше.

При перемещении, соблюдали походный порядок с головным дозором и замыкающими. А офицеров — так вообще в плотное каре взяли. Сержанты объяснили это блажью синьора капитана. Ну и ладно.

Зато, неладное обнаружились на подходе к расположению.

На улице царило необычное оживление. Кажется, перед выделенным зданием собралась вся бригада. Вот только на построение это не походило нисколечко. Скорее на стихийную толпу. Посторонние зеваки — тоже в наличии, в том числе и зрители в окнах соседних домов.

Все галдят, мельтешат, о чём-то спорят, пальцами куда-то наверх тыкают…

А громче всех глаголют Батя с Райнером.

И что за напасть опять приключилась?

— Да на шо оно нам надо?! — возмущался старый воин. — Если бы в черте города пустынника поймали, то ты бы в числе первых узнал! А я лично всё твоё сраное ополчение на уши давным-давно поставил!

Шериф не соглашался:

— Откуда же он тут взялся тогда?! Ещё и на вашей казарме! — законник понизил тон, — Люди епископа уже на каждом углу слухи распускают. И знаешь какие?

— Да шо б его собака сутулая затрахала… Какие?!

— А такие! Что вы тут ритуалы с жертвоприношениями чините. А военнопленных для оргий и жертв пользуете.

— Пусть не пиздит! Мы не берём пленных! А кого всё-таки взяли — сразу твоим бездельникам передали. Ни жертв, ни приношений, ни оргий!

— Ага, конечно! А зачем твой адъютант два ведра крови покупал?!

— Твою мать… — прошипел Батя и оглянулся по сторонам. — Где этот щенок? О! Макс, до мэнэ, мля!

Парень вырвался из общего строя и подбежал лёгкой трусцой. На каждом шагу, голова стреляла болью, а от окружающего галдежа ещё и в висках застучало. Приблизившись, вытянулся по струнке и доложил:

— Здравия желаю, господин капитан! Адъютант Макс по Вашему приказу прибыл.

— Господин адъютант, зачем Вы покупали кровь? — наёмник недвусмысленно нахмурился. По одному взгляду было видно, что ответ обязан быть «правильным».

— Колбасу готовили… — делано растерялся юноша. — Вы же сами её хвалили.

— Совершенно верно, вкусная. Ещё есть вопросы, дорогой?

— Ай! Да ну вас, вместе с вашей колбасой! Зачем вы пустынника на крышу заволокли и почему он без головы?

Батя тяжело вздохнул и принялся объяснять по уже Свет знает какому кругу:

— Если бы это были мы, то труп был бы без кольчуги, а не без башки. А он там в снаряжении лежит и даже пистолеты на месте. Кен, скажи, ты убивал кого-нибудь ночью?

— Никак нет. — отрицал степняк.

— Вот видишь?! А остальные были со мной. И ни я, ни офицеры, ни бойцы ничего не слышали и не видели. И вообще, мужик, что за претензия такая? Мы сюда как раз за бедуинами и прибыли, а Шварцштайн нам за это платит.

— Ладно, бездна с ним… — Райнер наконец сдался. — Давай дальше по плану. Что у нас вообще сегодня? Опять патрулирование улиц и наблюдение со стен? Только тело приберите!

На том, митинг решили заканчивать.

* * *

Убирать мертвеца отправили Кеншина. Вернее, он сам вызвался, потому что хотел всё осмотреть.

Никаких следов ритуалистики ожидаемо не обнаружилось. А вот личность бедуина вызывала вопросы. Качественная одежда, упомянутая кольчуга, оружие… Офицеры бы на верхотуру не полезли, не по их масти такие трюки. Очевидно — хашашин. В пользу этого предположения, говорило и количество пистолетов на перевязях, и множество мелких подсумков на поясе.

Погиб он тоже прям там. Замёрзшая кровь тому главная улика. Косвенная — габариты тела. Крупный гад. Был. Такого легко на крышу не затащишь. По крайней мере так, чтобы караульные внутри не услышали.

Кен потопал по кровле, та отозвалась глухим металлическим стуком. Ага! Значит ещё и при падении подхватили. Действовал кто-то сильный.

А с раной что?

Шея перерублена ровно. Даже слишком. Был нанесён один мощный удар.

Ноги вытянуты. Руки тоже вдоль туловища. Оба ятагана, вроде как, в ножнах. Из этого следует, что противника не видел.

Ладно, допустим. Но зачем кому-то забирать голову?! А может просто отлетела и закатилась куда-то?

Опасаясь ловушки, степняк не рискнул прикасаться к трупу и поспешил обратно к товарищам. Батя отнёсся к докладу подчинённого со всей серьёзностью. Увы, на счёт потерянной части тела не порадовал — всё уже десять раз обыскали.

Стаскивать покойника решили крюком на верёвке. Толпу, на всякий случай, разогнали, а соседям наказали закрыть ставни и отойти от окон. Выполнять операцию доверили Даджою.

Кошка зацепилась лишь с третьего раза. Затем великан и сам спрятался в переулке через дорогу. Пока тащил тело по крыше — ничего не происходило. Но едва оно рухнуло на мостовую, как свистнул пороховой запал и, почти сразу, прогремел оглушительный взрыв!

Во все стороны разлетелась брусчатка. Ставни с ближайших окон — как ветром сдуло. В добавок, ещё и трещина пошла по ближайшей стене.

Эх, плакали трофеи. Но это не страшно.

Страшно то, что враг пробрался в застенки столицы и принёс к расположению бригады взрывчатку.

А потом, кто-то его убил…

* * *

Все дальнейшие планы скорректировали с учётом новой угрозы. По городу теперь искали не только жуков, но и диверсантов. На тёмное время суток объявили комендантский час. А чтобы избежать инцидентов — во все отделения включили стражников, владеющих местным диалектом.

Учитывая повальную религиозность островитян, последнее решение далось особенно тяжело. Стукачи и сами не будут осознавать, что на исповедях сливают потенциальному врагу расстановку сил и маршруты патрулей.

Кроме того, пришлось оторвать от работы полнокровный взвод. Их оставили на охране расположения.

Но, слава Свету и вопреки опасениям, за день ничего не случилось. Жители отнеслись к новым мерам с пониманием, подрывники не появлялись, а войска противника продолжали сидеть на месте.

Остатки жатвеников тоже хлопот не доставляли. По всей видимости, на их активность повлияло похолодание. Кстати, это был не единственный положительный момент от погоды.

Вечером, выслушав доклады командного состава, Батя сделал важное объявление: на соседнем квартале заработала котельная. Райнер грозился, что купальня в подвале скоро превратится в настоящую баню.

Самыми нетерпеливыми оказались Макс с Венгой:

— Чур я первый!

— А вот и нет! Старшим надо уступать! Я первая!

— Идите вместе! — вставил пять медяков и Лайонел, за что сразу получил локтем в бок.

Кеншин разрешил спор в пользу ученика:

— Пускай он сходит, пока вода нагреться не успела. После сотрясения нельзя в горячей сидеть.

— Понял? Не засиживайся там! У тебя десять минут. — уже вслед напутствовала наёмница.

* * *

Спустившись в подвал, Макс поставил на лавку лампадку и разложил рядом рыльно-мыльные принадлежности. Зубной порошок, мыло с травами, новенькую бритву… Спешить категорически не хотелось. Хотя, если эта заноза дала десять минут, значит и правда припрётся. Как-то раз, ещё в Терре, она не постеснялась вломиться в баню к Кену.

Из воспоминаний вырвал голос-колокольчик, раздавшийся из-за спины:

— Макс!

Парень резко обернулся.

Буквально в шаге от него стояла недавняя знакомая — Харука. Она держала в руках отрубленную голову и широко улыбалась.

Глава 32

Макс замер. Шевельнуться — смерти подобно!

А она так и стояла. С сумасшедшей улыбкой и головой в руках… Да какого демона бездны вообще?

— Моя помогать! — Харука сияла счастьем. Словно не отрубленную голову держала, а букет полевых цветов. И на пальцах не засохшая кровища, а лепестки с пыльцой.

— Макс сан?

Парень пялился на мертвеца и не смел даже моргнуть. Мало ли, что у этой убийцы на уме?

— Моя защитить ваша. Ваша говорить, где древнее места.

Ага! Вот оно что!

Но толку? Защитила — молодец, честь и хвала. Но чем ей отплатить? Даже если и есть какое-то это её место, то отряду о нём не известно. Ох, бездна!

— Древнее места, Макс сан. Только знать.

— Ни хрена мы не знать. — наконец, выдавил из себя наёмник.

Искры в глазах девушки мгновенно приобрели холодный оттенок. Руки с жутким трофеем начали опускаться, а пальчики нервно дрогнули.

— Послушай, послушай! Эм… — подбирая слова, парень прикидывал, успеет ли схватить бритву со скамьи. Лишь бы она эту башку подольше не отпускала, пока руки заняты — шанс есть.

— Это, ну… Хочешь, мы заплатим за работу? Деньгами.

— Деньгами? Деньги есть. Моя платить за древнее места. Давать много золота.

— Нет. Мы не знаем.

Ох и глупый мужик попался…

— Мы! Мы! Мы! — перекривляла степнячка, а затем подшагнула, да так резко, что Макс и сообразить ничего не успел. Дальше оназаговорила шёпотом, сладким и неторопливым:

— Ты. Моя платить ты. Десять золотых.

Лицо обдало мятным ароматом, а близкий взгляд огромных чёрных глаз завораживал. Ноги словно прикипели к полу. Вместе с тем, прошла и головная боль. Остались только две бездны с длинными густыми ресницами, подрагивающие губы и тёплое дыхание…

В какой-то момент юноша осознал, что они стоят так уже не одну минуту. Отстраняться решительно не хотелось.

Чтобы прогнать наваждение окончательно, пришлось помотать головой. И сразу же кольнуло в висках.

— Нет. Я в самом деле ничего не знаю. Та кость не с этого острова.

— Сто золотых.

Ого! Вот это поворот! Какие же там сокровища должны быть спрятаны? Надо будет остальным рассказать. Глядишь, тоже искать начнут. Да и озвученная награда — внушительная. Прямо-таки зазвенела в ушах… Да только, скорее всего, не видать им таких деньжищ!

К горлу подкатил ком и Макс громко сглотнул.

Харука же восприняла это как готовность к торгу. Смутившись и потупив взгляд, она задрала цену до небес:

— Сто золотых и моя.

«Аванс» решила внести сходу.

Небрежно отбросив голову, девушка принялась разматывать пояс. Стянула балахон, расстегнула перевязь со множеством коротких клинков. Под вторым балахоном оказался третий с ещё одним поясом. Ну точно — как луковка из детской загадки. Только там была не экзотическая барышня, а дед в шубах.

Степнячка избавилась от последнего пояска и метнулась ручкой к шароварам, чтобы придержать их. Макс испытал чисто юношеский рефлекс отвернуться. Однако, важнее было остановить дурёху, пока она не загнала его в неоплатный долг.

— Стой! Остановись! Всё! Я правда не знаю!

Но куда там… пальчики разжались и брюки сползи до колен.

На миг у парня перехватило дыхание! Но, слава Свету, непоправимого не случилось. На Харуке оказалось бельё, на манер того, что он сам выторговал в Стилролле. Красные шёлковые трусики, только на много более узкие и низкие, чем у него. Прям ленточка какая-то. И на фиг такие нужны, спрашивается?

— Ого! Гляди-гляди, у меня похожие!

Пытаясь справиться с собственной ширинкой, Макс бесстыдно обшаривал глазами девушку. Мускулистые бёдра, как бы не мощнее чем у него, рельефный животик с продолговатым впалым пупком, густые чёрные волосы, выбивающиеся испод охальной дамской сбруи… Жаль только, что с грудей полы сбрасывать не спешила.

Ух! Пошла кровушка! Ну хоть самому не стыдно разоблачаться!

Девчонка уже собиралась потянуть завязки на боках белья, но замерла. Оказия с аналогичным исподним стала сюрпризом.

Скрипнула дверь.

— Время вышло! Я захожу! — объявила Венга.

Даже не успев шагнуть в помещение, она остолбенела от явившейся картины. Ни один из парочки не соизволил натянуть портки.

— Бездна! — воительница не решилась мешать и поспешно закрыла дверь с обратной стороны. Почти сразу, снаружи донёсся её злой крик, — Старый, живо сюда! Макс тут с той узкоглазой трусы друг другу показывают!

Прежде, чем расположение бригады обратилось муравейником, наёмник и разведчица принялись одеваться. Макс кое-как справился с тремя пуговицами на ширинке, а вот Харука теперь вымучивала обратно свои многочисленные тряпки. И ведь пыталась в правильном порядке всё замотать. Баба — она и в Циндао баба, что с неё возьмёшь?

На первом этаже раздался топот и негромкие команды личному составу. А затем дверь приоткрылась и в купальню заглянули товарищи. И заглянули, надо сказать, осторожно. Нет, вовсе не с военной предосторожность, не с пистолетами и шашками наголо. А как-то галантно… Боялись помешать пикантному моменту, что ли?

Но, слава Свету, ничего такого уже не происходило.

— Кх-кхм… — Батя прочистил горло и со свойственной ему желчью заключил, — Значит, службу нести — головушка бо-бо, а как с девкой, так здоровый?

* * *

Разговор продолжился в обеденном зале.

Разместились за одним из столов. Примечательно, что наёмники сели на почтительном удалении от гостьи. Никто не рискнул приблизиться к убийце. Тем более, что отрубленную голову она притащила с собой и положила на столешницу.

Последняя деталь нагнала страха и на рядовых бойцов. Поначалу они улыбались и многозначительно подмигивали адъютанту. Отчего-то, ни у кого не возникало сомнений в его успехе с юной синьориной. Но стоило ей пройти по коридору с башкой пустынника, как юмора сразу поубавилось…

— Моя помогать. — снова завела свою шарманку Харука. Правда, уже без прежнего запала в голосе. Кажется, причиной тому был Кеншин. На этот раз он не стал прятать лицо под шлемом. Сидел с горделивой осанкой и сверлил соотечественницу взглядом, достойным разве что пустоголовой школярки.

— Спасибо, дочка. Мы так и поняли, что это ты нас защитила. — слащаво поддержал Батя.

Ух, прощелыга! Соврал и не поморщился! А ещё, он без подсказки понял, что именно побудило такую инициативу:

— Токмо отблагодарить мы тебя и правда не можем. Ответ прежний. Не знаем мы ни про какие древности. Мало того, — наёмник потряс указательным пальцем, — Я и у шерифа спрашивал после нашей первой встречи. Но он тоже не в курсе.

Девушка вопросительно уставилась на Кена, тот бросил несколько коротких рычащих фраз на диалекте Циндао. Честное слово, как сплюнул!

Степнячка не обратила внимания на тон. Напротив — уважительно-медленно кивнула и чирикнула какое-то «аригато».

Макс уже знал, что разговор продолжится торгом. В предвкушении он сел в пол оборота, чтобы видеть лица как можно большего количества солдат. И не ошибся!

— Моя давать сто золотых!

От озвученной суммы, со всех сторон послышались сдавленные глотки. Загребущие ручонки личного состава так и заплясали по оружию. За рукояти мечей взялись и те, кто до сих пор не проявлял особого интереса.

Бате же и вовсе поплохело: он запутался, в какую сторону хотел облизнуть усы и непроизвольно изобразил языком этюд «ветряная мельница». Умственная активность лидера в этот раз переборола его привычное лицемерие. Брови взлетели до середины лба, глаза в разнобой моргнули, а морщины, похоже, повторили движение извилин взбудораженного мозга.

Увы, никакую аферу быстро сообразить не удалось. А элементарное ограбление — как вариант не рассматривалось.

Даже будь девка трижды дурой, но такие деньги с собой и последний имбецил бы не принёс. Тем более, куда? В логово банды залётчиков?

Да и никаких приметных сумок при ней не наблюдалось.

— Выбач, дочка. Ничем не допоможем. За этого мы тебе и сами малость заплатим, но на том — всё. — от волнения, старый бандит начал соскальзывать на родной диалект.

— Слухай, а где ты его знайшла вообще? — наёмник отвесил щелбан по лбу мертвеца. — Ты видела, как он через стену перебирался?

— Нет. Он идти город. Моя видеть дом. — девушка невинно моргнула своими глазищами и показала ладонь с растопыренными пальцами. — Ещё пять жить.

— Ещё пять бедуинов в том доме?!

Она кивнула.

— Покажешь где?

— Моя показать дом. Вы показать древнее места.

Кеншин недовольно прыснул и собирался было снова зарычать, но Батя подскочил пятой точкой на стуле. Да так, что чуть стол ногами не перевернул! Мебель многострадально скрипнула, а наёмник многообещающе протянул:

— Во-о-от! Тут-то мы и подбираемся к тому, шо нас обоих интересует!

Личный состав позади уже успел выхватить мечи, а Харука с перепугу вцепилась в свою косу. Ещё чуть-чуть и остригла бы сама-себя, чтобы обнажить скрытый клинок.

— Тихо! Спокойно! — старый лис скрестил руки на груди и заговорил самым сладким из своих голосов. — Милая, вот скажи на милость, как они попали за стены?

Степнячка нахмурилась.

Ведь и правда! Пробраться через посты на куртинах и лестницах группа чужаков не могла. Даже если бы их провела церковь, то этого могли не понять её рядовые члены. А целый караул, состоящий из высшего духовенства — выглядел бы странно.

Чтобы объяснить это, пришлось прибегнуть к помощи Кена. Но девушка всё равно не поняла, к чему идёт разговор.

— Эти пустынники могли зайти в город только по каким-нибудь тайным ходам. — принялся разжёвывать Батя, словно обещал ребёнку купить игрушку на ярмарке, если тот будет хорошо себя вести. — А там и до твоих ентих «древнее места» может быть не далеко. Возьмём пленного, допросим его. Ты будешь присутствовать и всё узнаешь.

Стоило Кеншину перевести, как Харука просияла! Её не смутило ни то, что всё внезапно пошло по плану, ни подозрительно щедрое предложение от чужаков, ни даже их сомнительные личности. И как только до своего возраста дожила дурёха?

В ожидании ответа, Батя улыбался во все тридцать два. Ну или сколько там у него зубов? Чай не молодой уже. Лайонел сидел рядом и старательно ловил взгляд степнячки, а поймав — подмигнул. Наверняка, представлял на что ещё её можно развести. Кен тоже поубавил градус презрения и даже стал как-то добрее блестеть своей лысиной.

Да что можно говорить, если и вечно-хмурый Даджой расплылся в благодушной улыбке! Но пусть Свет с бездной местами поменяются, если в его глазах при этом не промелькнули злые искорки.

Менее умело лицемерила Венга. Её личико то и дело искажало какое-то раздражение. Ревность к Максу проклюнулась? Или женская солидарность?

И только сам Макс почему-то взгрустнул. Похоже, что помывка отменялась.

— Хорошо, моя показать. Когда? — наконец созрела гостья.

Батя оглянулся на подчинённых и пожал плечами:

— Сейчас!

* * *

Командирам отделений приказали объявить пятиминутную готовность. Терять время было нельзя. Ведь, пустынники наверняка успели забить тревогу, не дождавшись товарища. Хотя, скорее всего, им уже доложили доброжелатели из стана фанатиков.

Пока личный состав снаряжался и проверял оружие, офицеры предложили Харуке карту. Следовало выяснить, где именно прячется противник и наметить маршрут. Благо, расположение постов и график патрулей были известны.

Девушка рассматривала план столицы несколько секунд. А затем подтвердила наихудшие опасения. Она уверенно ткнула пальчиком в церковный квартал. И, как на зло — по соседству с резиденцией кардинала.

Возник соблазн пригласить на мероприятие Райнера. Ведь если всё правильно развернуть, то можно было бы за одно и с церковью разобраться. Но Джой внезапно запротестовал. Он настоял на том, что скорее удастся развязать гражданскую войну, чем обратить островитян против метрополии.

Но, как известно, критикуешь — предлагай. Великан смекнул использовать грядущий инцидент для укрепления собственного авторитета, нежели для подрыва чужого. Ведь подумать только! Выявили и уничтожили наёмных убийц в последний момент перед покушением на духовного лидера Шварцштайна!

Тогда и кардинал уже не отвертится. Придётся признать выдающуюся оперативную работу. А там и о премии можно будет заикнуться. Действительно, не обидит же он собственных спасителей?!

Немного подумав, Батя изобрёл ещё большую интригу:

— А если одного гада живым возьмём, то вдвойне не обидит. Ведь, когда тот расколется — говно со всех щелей потечёт. Ну а шо эти самые щели надо деньгами затыкать, так это мы ему как-нибудь подскажем.

— Стоп! — перебил Даджой. — Мужик, это уже делёжка шкуры неубитого зверя. В первую очередь, нужно будет предать всё огласке. Подстрахуемся, чтобы он наши щели не позатыкал.

— Тоже верно! Ладно, все готовы? Кен, дозоры вокруг колонны — на твоих хулиганах. Идём быстро, чтобы никто шум поднять не успел.

* * *

Зимняя ночь встретила воинов пронизывающим ветром. И зря, что до бездны больше десяти километров! Завывал так, что можно было не таить голоса при отдаче команд.

Но ни стужа, ни срывающийся снег не холодили кровь наёмников. Адреналин делал своё дело! Предстояло вести бой против опасного противника. Ещё и с весьма специфическими условиями. Взять пленного хашашина — дело скорее удачи, чем навыка. В Терра дель Пани одного схватили, но, опять-таки, чисто случайно и из-за его собственной ошибки. Да и то, потом умудрился с собой покончить.

А тут, как бы не понести потери, большие чем при сражении за стену…

К сожалению, личный состав беспокойство не разделял. Их больше интересовали страсти, разгорающиеся под носом. Рядом с Максом, от самого расположения, топала синьорина Венга, но между ними бессовестно вклинилась чужачка. И ни стыда, ни совести тебе. Чуть ли не рука об руку пошла!

А ещё, всё время тянулась что-то на ухо шептать.

— Макс сан. Возьмём пленного. — и это был не вопрос, а утверждение. Чуть ли не требование!

— Чего? А… Да, конечно. Дядька Серг… Эм… Старший же сказал. Ну, командир. Приказ. Задача. Понимаешь?

— Нет. — со смущением мяукнула девушка.

— Да. Хорошо. Возьмём пленного. — как можно более добродушно, но твёрдо и по слогам отчеканил парень.

Она кивнула и больше тему не поднимала. Однако, ни на шаг не отходила. Равного, что ли, увидела? Или остальных опасалась? А может… Может он как заложник, на самом деле? А сам уши развесил и сюсюкает. Тьху! Коварная баба!

Ладно! Бой начнётся — посмотрим, где она будет. Уж точно, не под ногами путаться должна.

А тем временем, на пути попался первый пост на перекрёстке. Ожидаемо. Местных обступили, объяснили, что их снимают с наряда для усиления и отправили в хвост колонны. Мало того, ещё и разоружили, и соглядатаев приставили.

Ситуация мгновенно прибавила в серьёзности, раз уж и союзникам доверять нельзя!

Но всё равно, болтовни оказывалось всяко больше чем дела. Несмотря на приказы, за крышами следили в лучшем случае лишь двое-трое из каждого отделения. Ну и ладно, Свет с ними, подчинённые Кеншина шли по соседним переулкам и должны были усиленно изображать очередной патруль. Они то уж точно сумеют заметить угрозу. С такой-то выучкой и с таким-то командиром!

Однако, волновались зря. До церковного квартала дошли без происшествий. Разве что, прихватили с постов три десятка ополченцев и стражников. А вот у входа под купол свершился конфуз. Часовые наотрез отказались пропускать неожиданную делегацию. Ещё и таким составом…

Впрочем, всё разрешилось, когда старший наряда заявил, что обязан доложить начальству.

Ближайшие фанатики мгновенно схлопотали латными рукавицами. А кто стоял чуть дальше — далеко не убежали. Хотя, и не пытались. Попросту — не сориентировались. Наёмники и Харука во мгновение ока уработали десять человек. Причём, степнячка отличилась особой жестокостью — двоим врезала промеж ног так, что сознание потеряли. Да и Джой тоже хорош. Схватил одного за стёганку и запустил им в другого. Оба покатились по мостовой как тряпичные куклы. Даже пискнуть не удосужились. Без переломов и черепно-мозговых точно не обошлось.

На этом этапе операции пришлось оставить всех местных в ближайшем тупике. Для их охраны выделили целый взвод, часть которого встала на часах в проходе под куполом.

Отдельно порадовало, что у собственных солдат вопросов не возникло. В том числе, молчали и верующие. Дошло, что ли, наконец? Или, наоборот, ничего не поняли? Неважно! Нужно было спешить!

Дальше двигались закоулками-переулками и максимально сжав порядки. Подходить к огневому рубежу решили со стороны, где нет прямого выхода на основные дороги. Правда, пришлось и пару заборов перелезть. Обнаружения обитателями и работниками района не опасались. Ведь, вряд ли кто-то рискнёт пойти наперекор такой ораве. А тайно донести — точно не поспеют.

К нужной улице добрались без малого за пол часа. И это учитывая, что обычным шагом ушло бы минут десять.

Ставни нужного дома были закрыты. Но в щелях почти всех окон горел Свет. Многовато иллюминации, как для царящей внутри тишины… Конечно, можно было списать на время вечерней молитвы или на что-то подобное, но, увы, иные обстоятельства не располагали к безобидным теориям.

В первую очередь следовало окружить гнездо противника.

— Шо бы со сковородки не поразбежались, когда совсем горячо станет! — объяснил Батя.

Офицеры начали расставлять личный состав равномерным кольцом. Большинство — по переулкам, меньшинству помогли взобраться на крыши. Ближе всех поставили щитоносцев и солдат с мушкетонами. Само-собой большую часть стволов засыпали дробью. Не профильный боеприпас, так что почти все запасы бригады на это извели!

А дальше…

А что дальше то?

Даже во время планирования вариант со скрытным приближением к матёрым разведчикам и убийцам — не рассматривался полностью. Ну как-так? Взять и прошляпить целую армию под носом? Ещё и в городской застройке. Ни кустов тебе, ни складок местности.

В кои-то веки, закон подлости сыграл в обратную сторону, но что с этим делать, было решительно неясно.

— Значится так. — шёпотом начал Батя. — Джой, метнёшь гранату. Остальные, под прикрытием щитов сразу сближаются бегом. Огонь по окнам только в упор и на движение. Офицеры идут за спинами своих людей, вперёд не лезем.

— Возьмём пленного! — взволновалась Харука.

— Конечно, возьмём. Слышали, народ? Грю — по ногам и рукам стрелять. Один нужен живым. Ну шо, все готовы? Начали!

И-и-и! Пошла жара!

Чугунная болванка на деревянной ручке полетела с такой скоростью, что буквально прошила ставни! Если там кто-то и был, то понять ничего не сумели. По крайней мере, положенных в такой ситуации криков не раздалось.

Рвануло знатно! Сразу три окна вылетело. Изнутри повалил редкий дым и клубы пыли. А через площадь уже неслись воины. Топот сапог двух рот был чуть ли не громче взрыва. И даже без боевого клича, картина наверняка выглядела устрашающе: вокруг дома сжималось грохочущее металлическими латами кольцо.

Первые выстрелы прозвучали от пустынников. Когда дистанция сократилась до десятка шагов, в одном из окон появился бородач и пальнул с двух пистолетов. Ответным огнём его попросту смело. И на что надеялся дурень?

Ещё кому-то добавили, подойдя к самому фасаду. Благо, что подоконники оказались невысокими.

Третьего шлёпнули, когда он попытался сбежать. Сиганул со второго этажа с торца здания. Вроде и приземлился удачно, и латников перепрыгнул, но стрелки из оцепления отработали чётко. Пустынник и пары шагов сделать не успел, кувыркнулся по мостовой и замер.

Макс жался между своими подчинёнными. Сзади к нему липла Харука. Руководить таким количеством людей на ограниченном участке боя не получалось. Ещё и голова не соображала и отзывалась дикой болью при каждом выстреле. Оглянувшись, он попытался отыскать взглядом кого-нибудь из старших, чтобы хоть по ним сориентироваться.

Увы, безуспешно. Джой, будучи слишком заметной мишенью, на приступ не пошёл. Взвод Кеншина был рядом, но сам он растворился в ночи ещё до начала. Ну а остальных в общей свалке видно не было, или далеко, или ростом не вышли.

По непрерывному потоку матерщины удалось распознать только Батю. Из его трёхэтажной тирады создалось впечатление, что он запихивает бойцов в окна. Даже на больную голову, Макс видел идею откровенно хреновой. Вот набьются они в эту каменную коробку, как соленья в бочку… А что если бедуины подорваться решат?

Но опасения были напрасны. Внутрь отправилось лишь одно отделение с несколькими бронированными щитами. Остальные же — наоборот, принялись отступать и брать в прицел окна.

Штурмовая команда стремительно обыскала первый этаж и исчезла в недрах здания. Немного погодя, сверху грянула трель ожесточённой перестрелки. Со всех щелей всех окон повалил густой пороховой дым.

— Живым! Живым брать, сукины дети!!! — ревел раненным быком Батя, силясь перекричать грохот выстрелов.

Когда всё стихло, на втором этаже распахнулось окно. Наружу выглянул сержант и браво доложил:

— Всё чисто, синьор капитан! Одного схватили!

Отовсюду тут же раздались возбуждённые вопли. Личный состав ликовал. Ведь перед выходом из расположения, командиры настращали их опаснейшим противником. Но справились же?! Да как лихо! Так сказать, показали, кто тут настоящий профессионал! И не беда, что хашашинов всего пятеро было и все в исподнем.

Солдат вернули в оцепление и наказали никого не пропускать. А офицеры поспешили к пленному, пока руки на себя не наложил. На всякий случай, заходили тоже через окно. Помещение было разбито. Картечь попросту крошила мебель и утварь, рикошетила от более твёрдых поверхностей и находила помягче. Что случилось с пустынником, первым попавшим под огневое воздействие — говорить излишне. От верхней части тела почти ничего не осталось.

На втором этаже находилась общая спальня. Что странно — только на пять кроватей. Там же дожидались гордые штурмовики. Пленника держали под руки вчетвером, на его лице красовался огромный кровоподтёк.

— Ну здравствуй, хер мордас… — угрожающе протянул Батя, но запнулся на полуслове. — Я не понял. Это шо за гномик?

И действительно. Если бы не борода, то мужчину вполне можно было бы принять за ребёнка. На пленителей он смотрел снизу-вверх.

— Других не было, синьор Серж. Они тут все такие. — сержант пожал плечами и похлопал бедуина мечом по обнажённой груди. — Зато крепкий какой! Еле скрутили. Кулаками прям по шлемам отбивался.

А в следующий миг пустынник дёрнулся, извернулся и достал горлом до клинка. Сильно порезаться точно не мог, но и того хватило. Алая кровь брызнула пульсирующим фонтаном.

— Свэт вэлик! — успел прохрипеть он, пока угасал.

Воцарилась тишина. Опростоволосившиеся бойцы молчали. Никто не смел ни ругнуться, ни оправдываться. Обмякшее тело тоже так и не отпустили. Не ясно, чего они опасались больше, какого-нибудь фокуса от мертвеца, или ярости командира.

Последний, однако, с расправой не спешил. Подняв забрало, старый наёмник зло зыркнул на виновника неудачи и принялся осматривать помещение. Тряпки, сумки, мушкеты, пистолеты, ятаганы… Несколько раз задержал взгляд на двух трупах и, в конце концов, уставился на Харуку.

Девушка смотрела исподлобья. Стояла сжав кулачки и всем своим грозным видом демонстрировала напряжение. Сзади неё, из тени, материализовался Кеншин. Меч в его руках был недвусмысленно направлен в спину соотечественнице.

Догадывалась ли она об опасности? Вряд ли. Ведь появление степняка стало неожиданным даже для товарищей. Макс вообще был уверен, что наставник остался на улице, ведь до сих пор его не видел.

— Папаш, а я всё думал, как это у нас так складно получается? Ан нет, показалось. Всё как обычно — через задницу. — попытался разрядить обстановку Лай. — Давайте ещё и подожжём тут всё? Стиль надо блюсти…

— Умолкни! И без тебя тошно. — рыкнул лидер и снова вперился глазами в степнячку, словно что-то оценивая.

Под таким подозрительным взглядом, у девушки поубавилось спеси. Потупившись, она мяукнула:

— Пленного нет. Не возьмём.

— Возьмём-возьмём, милая. — Батя подхватил с ближайшего стула одежду бедуинов и протянул девушке. — Одевайся.

Глава 33

Харука отшатнулась от старого наёмника, как это мог бы сделать дикий зверёк, от брошенного в него факела. Увы, позади стоял Кеншин. Случайный укол мечом не сделал ситуацию лучше. На этот раз она шарахнулась в сторону, как будто её уже добрый час пытали огнём…

Никто из отряда не посмел проявить хотя бы малейшее нетерпение и мешать маневрам. Это несколько разрядило обстановку. Девушка снова уставилась на командира.

— Та не смотри так! Зенки поломаешь! Просто оденься и изобрази пленного. До располаги доведём тебя — и гуляй! — увещевал Батя. — Макс, помоги подружке одеться!

— Сама пускай одевается! — по-бабски визгливо запротестовала Венга.

Нашёлся и Лайонел:

— Я помогу! Харука тян, снимай штаны!

— Я те дам щас, поганец!

— Да на что ты мне нужен, папаш?

— Цыц, сбочинец! Нам пленного бедуина показать надо. А она — единственная под этих гадов ростом подходит. Оденется, на голову — наволочку с подушки, и пускай ногами еле перебирает, когда её тащить будут. Кен, объясни ей. Только не гавкай мне тут! Нормально объясни, шо бы согласилась!

Из-под шлема Кеншина раздался тяжёлый вздох. Но приказ — есть приказ. Когда он откинул забрало — на лице не было ни намёка на раздражение. А уж как он принялся разжёвывать девчонке план. Ну точно, прям как с дитём малым. И сю-сю, и му-сю…

И ведь подействовало! Глазёнки свои выпучила, кивает через слово и даже моргнуть боится. Как теля перед мамкой. Хотя, может в том и дело, что вроде как свой, да заговорил так сладко.

Короче, бездна их разберёт, этих степняков.

Итогом увещеваний стало то, что Харука взяла у Бати вещи и принялась облачаться. И странное дело… Шаровары вроде как в пору, свободные, но вот с жакетом и жилеткой вышел конфуз. Затрещали по швам! А с виду и не скажешь, что такая широкоплечая.

Но, как бы там ни было, спустя минуту степнячка превратилась в пустынницу и даже наволочку сама с подушки сняла.

— Вот и добренько. Вот и хорошо. — прохрипел Батя. — Так, мужики, вон тот труп на покрывало погрузите, простынями накройте и типа как раненного несите. А девку под руки. Она, значится, наш пленный. Токмо нежно, а то разнервничается и порешит вас к Матери бездне!

Исполнили, как и положено воинам чёрной бригады — в лучшем виде.

Харуку тащили под локти. Она изо всех своих степнячих сил изображала раненного: еле перебирала ногами, пыталась вырваться и мотала головой под наволочкой.

Провинившийся сержант тоже не отставал в актёрском мастерстве. Он был одним из тех, кто тащил «раненного», а чтобы правдоподобнее — лично изображал стоны. И Свет молил, и пить просил, и на каждой ступени улицы охал да ахал…

В какой-то момент, Батя даже приблизился к голове колонны, чтобы прервать этот поток народного творчества.

Церковный квартал, само-собой, давно проснулся. Можно сказать — почти кипел! Священники и чиновники торчали из каждого окна. Детвора из послушников выбегала на пути шествия и чуть не под ноги лезла.

Многие, ожидаемо, стремились приблизиться к «пленному».

Какой-то высокопоставленный сановник тоже увязался следом. Поначалу он выяснял отношения с оцеплением, а потом попытался протиснуться к наёмникам. Естественно, солдаты не позволили.

Оставшийся путь прошли немногим спокойнее. Тут и там на улицы выходили вооружённые бюргеры.

Райнер с подкреплением появился лишь ближе к расположению. А молодец, быстро отреагировал! Почти роту снаряжённых бойцов успел собрать за считанные минуты.

— Свет всемогущий! Зергиус! Что стряслось?! — воскликнул шериф.

Батя отвечал в тон, чтобы было слышно всем, кому положено:

— Бедуины в город пробрались! Одного живым взяли! Сейчас допрашивать будем!

— Ну дела! А много?

— Нет, диверсионный отряд. К руководству церкви подбирались, мы в последний момент успели.

— Шайзе!!! Тогда я патрули и посты усилю, и сразу к вам. Только не убейте его раньше времени.

— Не переживай дорогой! У нас в этом вопросе имеется большо-о-ой опыт! — наёмник надавил на последних словах, как-бы подводя черту под тёмными делами Светопоклонников.

* * *

По возвращении, бригада продолжила заниматься тем, чем занималась до выхода — ничем.

Скорого возмездия от пустынников всё равно не ожидалось. В пользу этого говорило достаточно факторов: малочисленность группы, странность её состава, полное пренебрежение мерами безопасности…

Зато предстоял визит церковников. В том, что они попытаются отобрать свидетеля своих преступлений, сомнения не возникало. Но отдавать им, конечно же, никого не собирались. По крайней мере — живым. А как подороже продать труп, так это Батя запросто придумал!

Изображать допрос с пристрастием, он приказал отделению провинившегося сержанта. А чтобы аферу не раскрыли, «пыточной» назначили баню, как единственное помещение с дверью.

А пока никто не пришёл — можно было и поболтать.

— Дурошлёпы, етить их так и эдак! — Батя треснул кулаком по столу. — Многотысячное вторжение на пол Архипелага организовали, оружия наклепали, кораблей настроили, а караул на крошечном периметре просрали! Шо это было, Кен? Ты у нас тут главный спец по диверсиям, объяснись за коллег, будь добр.

Степняк пожал плечами:

— Всё у них нормально было. Церковь за конспирацию отвечала. И справлялась хорошо, раз находились в центре столицы, и никто об этом не знал. Наш успех — это результат случайности, — Кеншин кивнул на соотечественницу, — и быстрых действий. Промедли мы у входа под купол, и я уверен, что никого бы не застали.

— Ну а почему они все укороченные были? Прям элита-элит! Никакого уважения к врагу! Тьху!

— Может это связано с тем, как они за стены проникали? Тоннели или щели какие-нибудь узкие? — предположил Даджой.

Но Кен сходу отмёл теорию:

— Тогда не вписывается труп с нашей крыши. Тот здоровый был.

— Может не из их группы? Кроватей то всего пять было. — великан стоял на своём.

— Ладно! Шо толку гадать? Документов и карт нет, трофеи ни на что не намекают. Надо было хотя бы комплекты одежды пересчитать. — Батя прервал бессмысленный спор и полез в поясную сумку. Позвенев, он извлёк золотую монету и положил её на стол, — Вот, дочка, за ценные разведанные! Если ещё кого-то заметишь — дай нам знать.

Но девчонка и не подумала притронуться к деньгам. На удивление всем, она вопросительно уставилась на Кеншина. Тот сдержано кивнул и лишь тогда награда была принята. Вместе с уже знакомым «аригато» прозвучала ещё какая-то белиберда.

— Говорит, что ей надо возвращаться к брату. — перевёл Кен.

— Ну пущай идёт. Только по крышам! Проводи через чердак.

На прощание, степнячка поклонилась всем и отдельно Максу. При этом, не забыла мяукнуть его имя, добавив своё «сан».

— Оревуар ма бэль! — конечно же Лай тоже не упустил своего шанса, но ответ его не порадовал. Сделав максимально грозное личико, Харука прорычала:

— Рай-йанер…

Когда она наконец ушла, наёмники вздохнули с облегчением.

— Лай! Руки на стол! — внезапно рявкнула Венга.

Тот сперва не понял и даже дёрнулся выполнить требование, но спохватился:

— А чо, в смысле… Тфу! Дура! Я пистолет наготове держал!

— Да-а-а, пистолет.

Друзья громко расхохотались, сбрасывая остатки напряжения. Нервный, однако, выдался вечерок!

* * *

Ночь, увы, тоже не обещала быть спокойной. Не прошло и получаса, как пожаловал представитель Светопоклонников. И не абы кто, а целый епископ!

Сановник явился в сопровождении нескольких вооружённых послушников. Приглашения ждать не стал и перешагнул порог едва распахнулась дверь. Даже поздороваться не удосужился, сходу объявил своё требование — немедленно передать пленного в руки метрополии.

Мол, негодяя следует содержать в надёжном месте, а не в «общежитии». К тому же, покушение готовилось именно против руководства церкви, а значит и допрашивать обязан их дознаватель, который будет в курсе всех особенностей ситуации. Иначе, не удастся избежать повторной опасности.

— Уважаемый! смею Вас заверить, мы — профессионалы своего дела. Тем более, что вы нам платите! Штатный палач в бригаде также имеется, не переживайте. В самом деле, не думаете же Вы, что мы не сможем провести допрос?! — на последних словах Батя повысил голос. И сразу же из глубины помещения раздался душераздирающий вопль:

— А-А-А-А-А!!! Я гаварыть!!!

Фридрих аж подскочил, громко цокнув каблуками о пол.

— У-У-У-У-У!!! Я всо сказат!!!

— Во, слыхали? Раскололся! Нижайше прошу прощения, но мне нужно там присутствовать. Завтра предоставим уважаемому Райнеру и Вам подробные рапорта о деятельности убийц. Парни, проводите господина синьора хера!

Само-собой, старый аферист намеренно сказал, что первому он доложится именно законнику. Равно, как и упомянул об оплате за найм…

Не дожидаясь новых требований, Батя развернулся и быстро зашагал к «пыточной». Со стороны, это выглядело как будто ему действительно не терпелось услышать откровения бедуина. На деле же, он просто хотел поскорее прервать представление. Крики боли это одно, а подражание акценту — совсем другое. Ведь что если епископ и сам общался с бедуинами? Поймёт подвох и тогда — всё, плакали денежки!

* * *

Следующим наведался шериф.

Явился спустя пол часа после первого визитёра и был взмыленный, точно как из бани. Пар поднимался в прямом смысле из каждой щели доспехов.

— Зергиус… — молвил он севшим голосом. — Церковь требует отдать пленного их инквизиторам. Кардинал глубоко уязвлён дерзостью бедави и хочет лично получить признание и взять на контроль его кару.

— Шо значит отдать? Он говорить только начал!

В дверях вовремя появился Кеншин и поддержал командира:

— Нельзя сейчас допрос прерывать! Если дать пустыннику время прийти в себя и всё обдумать, то он может нас дезинформировать.

Словно в подтверждение, из глубины корпуса донеслись нечленораздельные стенания.

— Ну вот. Уже заговорил. Без зубов трудно правда, но мы как-нибудь поймём, не переживай.

— По-по-почему без зубов? — выпучив глаза, промямлил Райнер. Его щёки при этом затряслись так, что панцирь щедро окропило каплями пота.

— Шо бы язык себе не откусил. — Батя невинно пожал плечами. — И без ногтей, а то вены расцарапает. Ладно, дорогой, нам надо свой хлеб отрабатывать. Ты же хочешь метрополию защитить и фатерлянд спасти? А раз так — не мешай, пожалуйста. Приходи уже на рассвете, утро вечера всяко мудреней будет. Даю слово, ты первый обо всём узнаешь.

Доброжелательный тон сделал своё дело, шериф не стал спорить. Но уходил при этом с такой физиономией, будто поднимался на эшафот, а не спускался с куцего крылечка.

…

И снова была поднята тема денег, и снова обещание — в первую очередь доложить именно главе островной милиции.

* * *

Ухищрения принесли результат. Причём, неожиданный.

Примерно через час в расположение пришёл сам кардинал!

С виду, опознать в нём высокую шишку не получилось бы при всей подозрительности наёмников. Обычный худосочный старик. Кожа плотно обтягивала скулы, глаза с нездоровым блеском, редкие седые волосы… Одёжа также непримечательная. У того же Фридриха ряса была новенькая и накрахмаленная. А у этого — пальто, ношенное явно не первый год.

Важность его персоны выдавала только свита из двух десятков латников. Да каждый при ружье!

— Доброй ночи, гер Зергиус. Кардинал Генрих. — без намёка на акцент представился мужчина. — Могу я войти?

— Вы — да. А лыцари пущай снаружи обождуть.

С секунду помявшись, гость оглянулся на сопровождающих и шагнул внутрь.

Едва закрыв дверь, Батя скрестил руки на груди и впился взглядом в кардинала. Похоже, для того стало сюрпризом, что САМОГО ЕГО не приглашают дальше прихожей. Да и вместо солдат, на страже стояли остальные офицеры, что было не менее странным.

— Кхм! Гер Зергиус, я хочу разобраться. Почему Вы не отдали бедави?

— Потому что ни у Ваших людей, ни у шерифа нет опыта контрразведки. А нам пленный уже дал ценные сведенья. — губы наёмника скривились в злой ухмылке.

— Насколько ценные?

На ловца и зверь бежит…

— Настолько, шо мы даже задумались, а не продешевили ли в контракте, и стоило ли вообще его заключать.

Но словоблудие не впечатлило Генриха:

— Конкретнее, Зергиус! Или ты думаешь, что я поболтать к тебе пришёл? — и, скрипнув зубами, добавил, — Пожалуйста.

— Эм… Золотых, эдак, триста.

— А морда не треснет? — совершенно спокойно уточнил кардинал. Но Батя не растерялся и ответил в тон:

— За собой следи.

— Ладно. Триста золотых, и вы запираетесь в своей крепости до окончания пристани. — голос гостя лязгнул сталью, совсем неподобающе тщедушному дедку.

— Ну-у-у… Это уже на пару тысяч тянет. Джой, я правильно посчитал?

Великан грозно угукнул и накрыл своей ручищей плечо Генриха, дабы до него поскорее дошли правила игры в выкуп.

— Осмелюсь спросить, откуда такая арифметика?

— Ваши три сотни даже близко не покроют награду за победу. Но мало того, нам ещё и трофеи полагаются.

— Ладно. — выдавил визитёр сквозь зубы. — Я подумаю.

— Подумай. У тебя час времени. После этого, мы идём на доклад к Райнеру.

Кардинал ничего не ответил. Лишь одарил наёмника ненавистным взглядом, цыкнул, и развернулся к выходу. Тугой засов поддался ему как игрушечный. А дерево двери болезненно скрипнуло, когда он её захлопнул.

— Ух, сука! Я бы такого в первую линию поставил… — Батя покачал головой. — Так, Джой, бери своих и идите в штаб ополчения. Шерифа под охрану до поступления новых приказов.

— Слушаюсь. — глухо прохрипел гигант и тоже удалился.

— Остальные, ставим людей на уши. Занимаем круговую оборону. Кен, как со своими разберёшься — пойди труп пустынника в товарный вид приведи. Зубы и ногти вырви, пальцы переломай, башку опали и отходи его чем-нибудь так, чтобы нельзя было определить, когда он помер. Если кровь ещё не свернулась — из грудины набери и забрызгай его.

— Ага-ага! — поддакнул Лайонел. — И картошку в зад ему запихай!

— Зачем картошку? — опешил степняк.

— Ну дак, чтобы церковь окончательно поняла, с кем дело имеет!

* * *

Дальше события развивались практически кувырком.

Даджой погнал свой взвод чуть ли не пинками. Рисковать единственным союзником было нельзя ни в коем случае. Кеншин отобрал из своих бойцов наиболее психологически-устойчивых (ну или отмороженных) и пошёл преображать мертвеца. Батя достал копии карт и прикидывал пути отступления и маршруты к ключевым точкам столицы. В конце концов — закурил.

Остальная же бригада усиленно укрепляла периметр расположения. Окна первого этажа подпёрли немногими лавками и столами, на втором этаже подоконники загородили вещмешками, запасли воду во всю имеющуюся тару… Сектора огня разобрали чуть ли не по метру на человека, словно вот-вот должны были атаковать организованные штурмовые группы.

Понимали ли солдаты суть происходящего? Вряд ли. Но авторитет командиров делал своё. Если сказали, что надо — значит надо!

К счастью, ничего из предполагаемого не стряслось. Уже через пол часа на улице раздался лязг доспехов и из-за угла показалась вооружённая процессия. За спинами воинственных фанатиков шёл Генрих.

Как и в прошлый раз, эскорт остановился перед дверью. Никаких предосторожностей они не предпринимали. Да и знать о готовности наёмников им было неоткуда. По всей видимости, военным разумением церковь не обладала от слова совсем. Ну а если всё объяснялось элементарной уверенностью, то и на умственных способностях руководства метрополии можно было смело ставить крест!

В этот раз, Генрих пренебрёг формальностью и стал тупо дёргать ручку двери. Когда оказалось, что она заперта, он обождал секунд десять и снова дёрнул. Результат тот же.

И зря, что Батя стоял с обратной стороны. Похоже, что старому просто нравилось нервировать оппонента.

Увы, денежки ему нравились ещё больше. Пришлось отпереть.

Кардинал без спросу вошёл внутрь и сразу протянул тугую суму. Настолько тугую, что даже звон не раздался.

— Высыпай. — брякнул командир бригады.

— Куда?

— Да прям на пол.

Генрих пожал плечами и перевернул кожаный мешок. На пол посыпались монеты. И все — золотые!

То, что там не тысячи, но сотни, было ясно уже по одному объёму. Отступление в крепость отменялось. Но, в любом случае, количество золота на квадратный метр — шокировало!

Склонившись над деньгами, Батя констатировал:

— И всё — чеканка пустынников.

— Переплавишь… — буквально прошипел святоша. — Веди хашашина.

— Ого! А кто это тебе сказал, шо он именно хашашин?

Ответа не последовало. Кардинал лишь зло зыркнул на наёмника.

— Да ладно те, шо ты как этот, в самом то деле… Парни! Тащите!

Солдаты с трупом были в соседнем помещении. Обезображенного пустынника выволокли на крыльцо и бесцеремонно бросили на ступени.

— Почему. Он. Мёртвый. — по словам выдавил Генрих.

— Так это… Нахера тебе живой то? Шо бы и правда показания дал?

И снова тишина. Ведь оба прекрасно понимали, что оплата была за молчание, а не за информацию. Но самое главное, что это окончательно разъяснилось…

Кардинал ещё раз одарил Батю многообещающим взглядом и отправился восвояси. Латники уносили тело так, чтобы между ними его не было видно.

— Вот и ладушки-оладушки… — причитал Батя, подглядывая в щель между ставнями за уходящим воинством.

— Кстати о кухне, Папаш!

— Да тьху на тебя, паразит! Вставили мы, вставили!

— Что вставили? — удивился Лай.

— Картошку, мля! А ты про шо?

— На себя наплюй, больной! Это же шутка была! Я про этот твой борстч спросить хотел! Когда ты его уже приготовишь, наконец?

— Млять! Завтра и приготовлю. Конечно, если Макс за сметаной сходит. Кстати, это… Малый, а ты шо смурной такой?

— Да вот… — голос парня не предвещал простого ответа. — Дядька Сергий, а если бы кардинал и правда две тысячи принёс, что тогда? Неужели, мы бы бросили всех этих людей?

— Хе-хе! — усмехнулся старый бандит. — Не, малой! Это значило бы, шо в церковной сокровищнице лежит ещё больше. И тогда, мы бы пошли её искать. Или, думаешь, ты тут один к деньгам неровно дышишь?

Глава 34

Ночь прошла спокойно. Такое впечатление, что даже зеваки куда-то испарились после ухода Генриха. Неожиданного пробуждения столицы как ни бывало. Что правда, не было и усиления патрулей, обещанного Райнером. График и маршруты хорошо были известны наёмникам, и они без труда определили, что мимо расположения стража чаще ходить не стала.

Снаружи завывал ветер и шёл редкий снег. Но не более того.

До самого рассвета бригада так и просидела в полной боеготовности. Скучно, но безопасно.

Кстати, о скуке! Батя маялся-маялся и домаялся. Всерьёз решил порадовать бойцов своим легендарным борщом. Набросал список и вручил его самому младшему. Ну действительно, не посылать же офицеров на базар и по бакалейным лавкам?

Конечно, можно было бы и бабу напрячь, но выяснилось, что Венга плохо читает на общепринятом. Да и вообще, в её компетентности как хозяйки существовали серьёзные сомнения.

Макс почесал затылок, пытаясь разобрать каракули на клочке бумаги. В принципе, он и сам представлял какие нужны продукты, но побаивался обидеть лидера. Ведь рецепт сего блюда может отличаться не то что от острова к острову, но даже от дома к дому. Неизменной остаётся только сметана! Без неё — никак.

— Дядь Сергий, что такое «цибуля»? И зачем сало?

— Как это зачем?! З хлибом чёрным и з часныком! Да шо б позлее був! И это… — Батя перешёл на шёпот, — Возьми горилки пару бутылей.

— Лук. Цибуля — это лук. — подсказал Лайонел. — Мы, когда только встретились, он своим диалектом через слово сыпал.

— Ой! Да тфу на вас!

Короче, Лай договорился. Его немедля определили в помощь Максу. Остальным, командир тоже пообещал не слишком скучный день. Кен с Венгойдолжны были ещё раз сходить за мясом на ранчо тестя шерифа. А сам командир отправлялся на стены с Даджоем. Ну и Райнера с собой тащить собирался. Всяко безопаснее, чем в городе оставлять.

И не беда, что никто не спал. Серьёзных дел всё равно не предвиделось. Церковь слишком затянула с возмездием, да и кардинал согласился на сделку. А пустынники так себя и не проявили. Вряд ли ни с того ни с сего что-то предпримут.

Также, на следующую ночь Кену предстояло идти вскрывать крепость. Контракт-контрактом, а заработок-заработком. Нужно было продать весь металлолом, пока вторженцы не выдохлись и актуальность военного товара не пропала.

Джой притопал спустя примерно час после рассвета. Шерифа привёл с собой и было у бедолаги такое лицо, как будто он сам являлся пленником и пережил пытки. Скорее всего, взвод великана не церемонился в мерах безопасности. Да и Батя не шибко расщедрился на объяснения:

— Прости, мужик, мы переживали. Бедуин скончался, труп отдали церкви для погребения. Епископ настоял на ритуале, тому що эти гады тоже как бы верующие. Ну ты понял.

— Шайзе… А я тут при чём?

— Ну дак мало ли! Вдруг отомстить супостаты захотять? К нам то вряд ли полезут, ну а ты — типа главный вояка на всей тверди. Вот я так и рассудил. — командир наёмников не стал уточнять, кого именно он назвал супостатами.

— Да твою мать, Зергиус! Меня твои громилы чуть ли не в шкаф запихали и щитами внутри обложили! Как будто вы второго вторжения опасались, а не ещё одной группы диверсантов!

— Зато живой! — Батя сотряс воздух указательным пальцем. — Ладно. Сидай с нами завтракать и пойдём стену топтать, друзей наших проведаем.

Приём пищи прошёл в штатном режиме. Разве что бойцы уделяли особое внимание статусному гостю. Ответственные за кухню приняли во внимание его могучую стать и наложили в два раза большую порцию чем остальным. Соседи то и дело предлагали кусок хлеба посвежее. Другие пододвигали черпачок с солью. А кто-то и на кисет со специями расщедрился.

Когда все закончили трапезничать, Батя решил устроить демонстрацию дисциплины. Командиры проверяли личный состав до последней пуговицы на стёганках и до последнего ремешка на латах!

Эффект был достигнут. Райнер наблюдал за смотром, вылупив свои поросячьи глазки. Наверняка и близко не представлял какой порядок должен быть в военном подразделении.

А уж какого внимания удостоились мушкеты и пистолеты… От такой скрупулёзности и столичному врачу стало бы стыдно!

Однако, самое страшное, что на всё про всё, ушло не больше четверти часа. Бездна с ним, что умыться не успели и сапоги не начистили. Но к бою то готовы!

В общем, около восьми утра расположение вскрылось. Почти вся бригада несколькими потоками направилась в разных направлениях. На месте, для охраны остался только взвод Венги, во главе с самым толковым её сержантом. Почему саму дамэ официале не оставили на охране? Да просто так, чтобы не скучала. Как ни крути, а о своих Батя заботился вплоть до таких вот мелочей. Прогуляться — всяко интереснее, чем в четырёх стенах торчать!

* * *

Шварцштайн встретил своих гостей неожиданным равнодушием. Как будто и не было ничего прошлой ночью. Никто не стрелял в одном из центров города, а по ночным улицам не бегали солдаты, гремя доспехами.

Уже после первой лавки, где продавщица проигнорировала Лайонела, он начал причитать:

— Вот так всегда, братишка. Спасаешь-спасаешь, льёшь кровь, рискуешь — и всем всё равно. Зато стоит один единственный раз трахнуть овцу…

— Фу-у-у!

— Да чего ты фукаешь? Просто анекдот старый вспомнился. И вообще, когда ведёшь себя как скотина, бабы проще клеятся. Это как какой-то естественный закон. Типа, если самец может себе позволить всякое непотребство, значит — ничего не боится. А значит и сильнее остальных самцов. Это у нас на этом записано… Блин, как там Джой говорил? На подсознании, во!

— Я думаю, дело не в этом. И при чём тут бабы, вообще? Просто церковь никому ничего не рассказала. Не станут же они нашу полезность признавать? Тем более, когда мы им мешаем.

— Ну ты и башка, слушай! — Лай хлопнул Макса по спине. — Давай, как скупимся — в трактир пойдём? Надо исправлять ситуацию!

Кто про что, а Лайонелу лишь бы покутить…

Впрочем, Макс не стал этого озвучивать. Не дорос ещё. И самое главное, что сам это прекрасно понимал. Но и отрицать необходимость пропаганды не стал. Лишь пожал плечами, мол, не против.

Поход за покупками продлился аккурат до обеда. То соли в магазинчике не нашлось, то в одни руки больше пары кило картошки не отпускали. И чхать, что без малого два десятка мужиков спрашивают.

А в одном месте юноша и сам затупил. Ходил по маленькому базарчику, как по лабиринту. Но Лая не проведёшь! Сразу смекнул, в чём дело. Оказалось, что младший не прилавки разглядывает, а за барышней следит.

К сожалению прожжённого сердцееда, объект внимания оказался отнюдь не «лакомой добычей». Но совсем наоборот: простушка в латаных лохмотьях слонялась по рядам, пытаясь выпросить отбросы. Да, на личико — ничего такая, ещё и почти белоснежная блондиночка. Но нищая. Явно, недоедающая. Кожа буквально обтягивала её скулы.

Ситуацию не спасали ни ямочки по бокам губ, ни изящные кисти с чистыми длинными коготками на пальчиках. Скорее всего, она болела или совсем уж сильно голодала. И нечем было стричь ногти…

В какой-то момент девушка заметила слежку. Сначала окинула вояк непонимающим взглядом, а затем хмыкнула и норовисто мотнула гривкой.

Ничего себе, какая! Ну-ну. А что на такое скажешь?

Лайонел состроил донельзя довольную рожу и подошёл к лавке около которой стояла характерная фройляйн.

— Мраморная говядина есть? Плачу золотой за килограмм. — наёмник облокотился на прилавок как на собственный стол дома, а мясника окинул таким взглядом, словно тот — его домашний повар.

У бедолаги аж глаза на лоб полезли. К сожалению, только у него. Нищенка словно и не услышала. Ткнула пальцем на косточки, которые лежали отдельной кучей и принялась считать медяки на ладошке.

— Мра-мра… Такого не знать, гер риттер. Вас ист дас? Что оно есть? — промямлил продавец и тут же шикнул на девушку, — А ну кыш!

Она отреагировала подозрительно резко — отшатнулась, как будто ещё и удара следом ожидала. Может так оно и случилось бы, но Лайонел вовремя зазвенел толстым кошелем:

— Ладно тебе, уважаемый, взвесь мяса даме.

— Костей, пожалуйста. — потупилась она.

— Не переживай, я заплачу. — почти искренне-участливо предложил наёмник, но в этот раз сам чуть не дёрнулся. Побирушка зло рыкнула:

— Костей!

— Лай, хорош. — вступился Макс. — Может ей на холодец. Будьте так добры, заверните пару кило костей, а для нас ещё столько же говядины и тоже с костями. Только холщи не жалейте, что б в сумке не потекло.

— О, йа, юный риттер! Один миг!

Макс не считая высыпал на прилавок полную жменю медяков. Да так лихо, что часть монет покатилась по столу, а несколько даже упали на мостовую. И аккурат под ноги дерзкой попрошайке! Пока она спешила поднять мелочь, парень принял у мясника оба свёртка.

— Держи. — протянул один ей.

Девчонка, без намёка на благодарность, схватила подачку. Поколебалась миг, зыркнула исподлобья и процедила:

— На холодец ещё и мясо надо, умник.

После чего шмыгнула прочь, чуть ли не расталкивая других посетителей рынка. Благо, народ брезговал и сам расступался. Неловкостей не приключилось.

Внезапно, наёмники обнаружили на себе взгляды целой толпы. Нашли развлечение, блин! Кстати, а почему так людно вдруг?

Этим Лай поинтересовался у следующего продавца. Взвешивая капусту, бюргер объяснил:

— Праздник скоро, уважаемые геррен! День зимнего Светостояния. Как завещали деды — Йоль.

— А как отмечать положено? — без задней мыли уточнил Макс.

— Да как обычно! Калядки, песни, застолья, тёплое пиво. Подарки, обязательно!

Лайонел подчеркнул самое главное для себя:

— Правильно! Пиво, это мы любим! Братишка, я за рёбрышками туда и назад, одну минуту.

Парень и глазом моргнуть не успел, как у солдат в руках появились бочонки с пивом и целый мешок копчёностей. Хоть в списке того и не значилось, но и деньгами воинство обделено не было. Особенно, после вчерашней аферы!

— А подарки какие?

— Какие угодно молодой гер. Я вот для тохтер куклу уже купил, а моей фрау — платье зимнее. Из шерсти, с начёсом! Пусть снег в этом ярэ поздно выпал и мало, но все приметы на холодную зиму. Ещё один-два тагэ и всё, лютая стужа будет. Ох беда бедави ждёт. Помёрзнут. Но мы же не против, да, гер риттер?

Получив оплату за покупки, продавец улыбнулся ещё шире. Грядущие морозы радовали его торгашескую душонку не только из-за пустынников, но и по другой причине. Остальной народ наверняка тоже местные приметы почитает. На праздник заранее закупятся, чтобы потом в холодину не шастать. Вот тебе и барыши на подарки семейным!

* * *

Свершив покупки и два раза перепроверив список, наёмники направились в таверну. Завидев толпу мужиков с мешками и авоськами еды, хозяин было запротестовал, мол со своим нельзя, но его успокоили звонкими монетами.

Во время обеда Лайонел то и дело нахваливал бойцов, как здоровски они прошлой ночью уделали бедуинов. И отдельно по именам называл, припоминая личные заслуги, и тосты поднимал. Как результат, разглагольствованиями заинтересовались завсегдатаи. Тут-то им в уши и полились всевозможные откровения. И что было, и чего не было, и совсем уж абсурдное…

Учитывая, что на последнее Лай особенно хорош — у местных появился целый ворох вопросов. Но, к сожалению для их любопытства, наёмник сослался на срочные дела (несомненно ратные!) и поспешил уводить людей.

— Макс, мы водку купить забыли! Старшой же просил.

По дороге в ближайшую профильную лавку, Макс отделился от группы и прошёл в один из переулков. Когда Лайонел его догнал, то увидел, как тот высыпает кости перед уличной собакой. Заказанного мяса в холще не оказалось.

— Погоди, а где говядина? Или ты… Ах ты ж хитрец! Никак у Кена нахватался? Я даже не обратил внимание, что ты свёртки подменил.

— Не менял я ничего. Просто отвлёк её, чтобы не видела какой именно даю.

— Это ты конечно ловко, братишка. Обставил меня как школяра! Поди и даст при следующей встрече. Да только брать не вздумай! А то подцепишь ещё чего-нибудь, и в лучшем случае — это будут вши. Хотя фиг его знает, может и не в лучшем. Я байку слыхал, типа они чуму разносить способны.

— Да я просто помочь ей хотел. Жалко же. — юноша почесал счастливого пса за ухом и направился обратно на улицу.

— Ну тогда это тем более гиблое дело. Тут таких попрошаек сотни на всём острове. И тысячи на всём Архипелаге. А после войны, так совсем не счесть будет. По-хорошему ими церковь должна заняться и даже планы на этот счёт уже строить, но ты сам всё понимаешь.

Макс промолчал. Действительно всё прекрасно понимал. И от того становилось обиднее стократ.

Вот хотя бы посчитать, сколько добра они с отрядом сделали за прошедший год? И что? А ничего. Иногда даже в спины плевали. И вот Светопоклонники: им несут пожертвования, Светилу их молятся, святошам при встрече кланяются. А эти гады что? Оккупации помогают, вот что! А правду о них рассказать — так веруны самих на вилы поднимут.

И где же вся эта сказочная правда из легенд? Где торжество справедливости?! А добро побеждающее зло? И Светлые паладины, сокрушающие тьму? Нет таких! Зато есть инквизиция, судя по требованиям кардинала.

Само слово «добро» — давным-давно имеет материальное значение. Как однажды ляпнул Батя –«Бабло всегда побеждает зло».

* * *

— Та-а-ак! Так-так-так! — Батя сверял список покупок с фактическим наличием продуктов и, за одно, давал ценные указания куховарам, — Значыть о то бэрэшь цыбулю, шинкуешь, обжарюешь! Сок з томатив туды льешь, потим моркву та буряк шинкуешь, тэж туды та до пасты выпарюешь. Всэ зрозумилы?

Ответственные за кухню не то что порядок не поняли, но даже слово «зрозумилы» переспросили. Но кое-как дошло до мужиков. Уж зажарку в родной Терра дель Пани делать умели. Пусть и не такую экзотическую.

— Дали слухай! Покы бульон варыться — картоплю чыстышь, кубиками крупными рубаешь. Потим качана берёшь… Лай, шо ты смеёшься?! Я кажу — капусту берёте и соломкой шинкуете.

На этом моменте Лайонел не выдержал и захохотал во весь голос. Отсмеявшись, он уточнил:

— Папаш, скажи честно, ты там на стене ужрался, что ли? Чего ты на родной диалект соскочил? Хотя нет, не говори, просто продолжай! Обожаю, когда тебя так нести начинает! Кен, запиши в свою чёрную книжку этот его «качан».

Кеншин не растерялся и перекривлял Батю:

— А що воно такэ? Я нэ зрозумив, покажи мэни свого качана! — при этом, его говор звучал куда как гармоничнее, чем у самого носителя языка. Эффект был достигнут, засмеялись даже не сведущие солдаты и сержанты.

— Ой! Та пишлы вы у сраку! Слухай дали! Спершу картоплю проварюете у бульони. Потим Капусту туды. А когда закыпыть — нехай трохы проварыться и засыпаетэ туды зажарку. И часнык тэж накроши! Силь та пэрэць — мэнэ поклычете, я сам спробую и досыплю, скилькы трэба.

— Зергиус, ну ты и мастер! Это ж какой суп получится! — воскликнул Райнер, давясь собственной слюной. Его, по понятным причинам, пока боялись отпускать и приволокли со стены обратно в расположение.

— Сам ты суп! — возмутился Батя. — Это борщ!

— Ну оно же жидкое будет? Значит — суп.

— Я тэбэ вбью зараз.

— Ладно, будет тебе. Не суп, так не суп. — шериф сдался и перевёл разговор в более важную колею. — Кстати, об убийствах. Что мы с бедави делать будем?

Совещания пока не было, так что наёмники, занимавшиеся снабжением, тоже заинтересовались. Общий вопрос озвучил Лайонел:

— А что с ними?

— В том-то и дело, шо ничего — Батя пожал плечами. — Сидят на окраине и не высовываются. Ни в одной области не видать. Только посты на стенах и вратах усилили. Ещё, Джой сказал, что стук частый слышно, как будто стройку затеяли. Но не бараки же они там возводят? Всё равно зиму не протянут.

— Может тоже к празднику готовятся? — смекнул Макс.

— Шо значит тоже? И к какому ещё такому празднику?

— Ну… Нам на рынке рассказали, что какой-то Йоль скоро. Господин Райнер, расскажите подробнее.

— А что тут рассказывать? — законник пожал плечами. — Праздник как праздник. Через пять дней начинается и потом две недели гуляем. Вроде провод старого года, и встречи нового. Пьём, поём, танцуем, бездельничаем. Детвора это дело любит, подарки полагаются и каникулы в школе. А работягам небольшой ежегодный отпуск. Я слыхал, что такое много где есть. Ничего особенного.

По мере объяснений, у Бати начал дёргаться глаз. А в конце он аж хлопнул ладонью себя по лбу:

— Ещё как особенное! И ладно, мои бараны не догадались доложить. Но ты то мог башкой своей подумать, Райнер? О таких вещах предупреждать надо. Пустынники небось и правда к празднику готовятся. Да только не к своему, а к вашему! И зуб даю — сооружают они там как раз таки подарочек!

— Это какой же?! — встрепенулся шериф.

— Вот и узнаем через пять дней!

— Зергиус, хватит меня стращать! Говори уже как есть! Ты думаешь, что прям сюда пойдут?!

Все вздрогнули, когда голос подал Даджой:

— Скорее-всего да. Их слишком мало осталось. На другие области рассеиваться нерентабельно. Слишком большие потери против ничтожного профита. А тут у вас и сердце, и голова твердыни одновременно.

Шериф достал платочек и протёр вспотевшее лицо. Нервно так протёр, по несколько раз каждую складочку и каждый подбородок.

— Зергиус, улицы — это не узкие лестницы или куртины, фольксштурм такую ораву не сдержит. Если они тут тоже ворота подорвут… Если войдут, то…

Но Батя не дал договорить. Сощурив одну из своих самых хитрых физиономий, он заговорщически протянул:

— Дорогой, шо значит «если»? Как ты праздник без гостей справлять собираешься? Пущай приходят. Главное встретить правильно, с салютами и игрищами. Мы как раз пару конкурсов знаем!

Глава 35

Прошло три дня.

За это время ничего особенного не произошло.

Наёмники по двое ходили на стену, а остальные занимались хозяйственной деятельность. Старались незаметно обновлять припасы, чтобы в последствии отнести в крепость. Оттуда, для сбыта, приволокли трофейные доспехи и всевозможный холодняк.

Все лавки, с которыми ранее договаривались, приняли товар без претензий к состоянию. Ещё и суммы переспрашивали, мол не решили ли херовы рыцари сыграть на ажиотаже. Но нет. Наглеть не стали.

Зато быстро сориентировались Лай с Кеншином. Устроили распродажу по «безумно низким ценам». По крайней мере, они сами это так назвали. На деле же, просили вдвое больше, чем местные торгаши. А так как слухи о пополнении ассортимента последних расползтись ещё не успели, наёмники подняли некислый барыш!

Ведь действительно, кому доверять, как не настоящим воякам, сбывающим неучтёнку?! Для правдоподобности происходящего ещё и целое представление устроили: накрывали «левак» тканью от воздушных мешков и показывали украдкой, когда кто-то интересовался вариантами. Короче — циркачи-трюкачи!

Кстати, о мешках. Пользуясь свободным временем, бригада заказала маскхалаты. Почти все ремесленные мастерские озадачили с выкройками Кена. Швеи и портные недоумевали, зачем нужно столь бестолковое одеяние. Греть — не греет, форму красивую не держит…

Но секрет им открывать не стали. Равно, как и не планировали использовать новое снаряжение на Шварцштайне. Ещё не хватало, чтобы церковники растрындели врагу про хитрости маскировки.

Зато о хитростях, конкретно о военных, не переставал донимать Шериф. Причём, его интересовала как задумка Бати, так и предположения о пустынниках. Утром второго дня он всем надоел и его таки отпустили под обещание окружить себя стражниками.

Увы, так просто отделаться не удалось. Приходил в гости и утром, и вечером, и ни одного приёма пищи не пропускал, как и возможностей позадавать вопросы.

В конце концов, припомнил обещание поднатаскать своих бойцов. Мол, говорить не хотите — придётся работать.

Однако, Кен тоже не сплоховал. Почесал лысину и заломил премию в три раза большую от озвученной изначально.

— Конечно, гер Циндао! Тройной оклад офицера! — молвил шериф и тут же припомнил про результаты недавней мобилизации, — Только я народу побольше дам. Гер Зергиус же в контракте про мобилизацию указал, значит и фольксштурма теперь больше стало.

— Не вопрос. Только не забудьте, что по условиям этого самого контракта у нас пересчёт вознаграждения после победы. — не моргнув и глазом, сторговался степняк.

Но и наниматель не долго думал. Согласился. Казна стражи хоть и невелика, но на оплату пары дней трудов единственному инструктору — как-нибудь наскребут.

— Тьху ты! Барыги! — к разговору подключился и Батя. — Дорогой, слушай, попросить тебя хотел. Можно котельные в центральных кварталах погасить? Особенно в том районе, где ворота.

— Это зачем же, Зергиус?

— Ты это… Не спрашивай. Делай молча. Сможешь, не? Если нет, то сами сделаем. Но лучше ты. А то, знаешь ли, мы с техникой не особо ладим.

— Шайзе! Церковь воду мутит! Вы в свои планы не посвящаете! Бедави тоже что-то затеяли! Может они там осадную башню мастерят, пока мы тут расслабляемся! — под конец тирады Райнер раздувал ноздри как взбешённый бык. Происходи разговор в его кабинете, наверняка и по столешнице бы стукнул.

— Дорогой, спокойно. Ты стены видел? Их никакая машина не одолеет. К тому же, осмелюсь напомнить — единственная осадная башня на всём острове, находится в распоряжении нашей бригады. — Батя кивнул было на Даджоя, но Лай перехватил комплимент в свою пользу: воскликнул «Так точно!» и нарочито медленно поправил гульфик.

Впрочем, было не до шуток. Только Венга прыснула что-то пренебрежительное, но на том и всё.

— Короче, на тебе котельные! — напомнил командир отряда.

— Понял, потушу. — законник вздохнул и обречённо уточнил. — Когда?

— Да прям щас начинай, шобы к ночи всё остыло уже. И к этому же сроку собери рабочие бригады. Но не просто так, а с инструментами и лесом строительным. А ещё бочки! Найди десяток больших бочек. Будем трудиться!

— Хорошо, к вечеру всё будет. Только когда вы моими людьми заниматься будете?

— Вот до вечера и займёмся. Пущай через час приходят на пустое поле, шо у том секторе, где ранчо твоих родичей.

Шериф ещё раз вздохнул, с надеждой посмотрел на наёмника и, не дождавшись никаких пояснений, отправился выполнять поручения.

* * *

Батя с Даджоем снова утопали на стены. Как выразился последний — для рекогносцировки. Остальных же с собой забрал Кен. Людей предстояло гонять большое количество, а значит и помощь не помешает. Само-собой — обещал поделиться гонораром.

На поле шли неспеша. За одно, мозговали на тему предстоящих занятий. В физических упражнениях смысла не было. Слишком мало времени, только мышцы травмировать успеют. Так что стоял вопрос хотя бы минимальной полезности в предстоящем генеральном сражении.

Сноровисто накладывать стрелу на тетиву и копьём кое-как тыкать — наука нехитрая, но полезная. На том и порешали.

Степняк остался на пашне, чтобы разметить рубежи, позиции и места для мишений. Благо, снега нанесло по щиколотку и с этим затруднений не возникло. Знай себе — ногами шаркай.

А Макс с Лаем и Венгой направились в ближайшую деревушку за материалом для учебных пособий.

Вернулись довольно скоро, с целой телегой толстых двухметровых брёвен. Такие и вкапывать не нужно. Просто поставить на разном удалении и обозвать мишенями.

Увы, ополченцы взаимной прыти не проявили. К моменту, когда появилась двухтысячная толпа, готов был не только полигон, но и дорожку для бега вытоптать успели.

Начали с разминки. Пробежали несколько кругов и сразу отсеяли три четверти призывников. Наименее выносливых определили как вторую и третью линию обороны. Туда же назначили и всех женщин. Их явилась почти сотня.

Учебные стрельбы из лука тоже показали не лучшие результаты. Поначалу, в мишени вообще не попадали даже на жалких тридцати шагах. Но за пару часов страданий-измываний меткость удалось несколько подтянуть. Интересно, что попаданий было значительно больше, когда стреляли взводами и по команде.

В какой-то момент Лай даже на сто шагов замахнулся со своими подопечными. И надо же! Три стрелы попали, а остальные отклонились не сказать, чтобы сильно. Если пустынники попрут напролом, то так и беды им наделать получится.

Упражнения с пиками (а на деле — с вилами, лопатами и просто заточенными шестами) провели чисто символическое. Островитян разбили по парам и приказали тыкать и бить друг друга обратными сторонами черенков. Толстая тёплая одежда как раз располагала к подобному.

Особо ретивых ставили против бойцов бригады в доспехах. Солдат, правда, оказалось в два раза меньше, чем любителей лихо махать палками. Так что — и тем и тем наука получилась. Гражданские "познакомились" с профессиональными латниками и испытали их на прочность. А опытные вояки лишний раз пободались против численно-превосходящих сил.

Походило всё это на ярмарочную свалку, когда гуляки сходятся стенка на стенку за вязанку сушек. Толку немного, но хотя бы будут понимать, что их ожидает.

Закругляться решили не по времени. Народ стал мёрзнуть, да и питанием для мобилизованных никто не озаботился.

Напоследок, Кеншин прочитал небольшой лекторий о порядке подчинения и выполнения тех или иных команд. А ещё посоветовал женщинам использовать их голоса, если дело дойдёт до ближнего боя. Хор из надрывных воплей ста баб нанесёт бедуинам куда больший психологический вред, нежели стрелы — физический.

* * *

В расположение вернулись аккурат к ужину. Батя с Джоем уже были на месте и что-то живо обсуждали.

— Я со всем согласен, кроме твоей фантазии про горшки. — совершенно спокойно констатировал гигант.

Батя оспорил:

— Ну дак то ты согласен, а копчённые не согласятся ежели подивятся!

— А если раскусят, тогда что?

— А тогда — там ещё больше люду будэ! Не штурмовать уже!

Прибывшие наёмники сути спора не уловили. Лайонел поспешил разобраться:

— Какую-такую Люду? Куда её больше? Что за драка у вас тут, Папаш?

— Да тьху на тебя! Хитрость изобретаю. Военную. — старый наёмник сотряс пальцем воздух. — готовьте личный состав, сегодня с ночи начинаем работать в усиленном режиме. Кен, ты своих хулиганов нормально натаскал? Можно им серьёзное дело доверить?

Степняк пожал плечами:

— Сержантам можно. За остальных не ручаюсь.

Закатив глаза и что-то посчитав про себя, Батя покачал головой:

— Маловато будет. Отбери из рядовых самых сообразительных и внимательных. Остальных тоже касается! Попробуем сыграть в контрразведку против церкви.

Объяснить более детально не получилось, в расположение постучали. Спустя несколько секунд в помещение вбежал дневальный и доложил, что пришёл шериф. Командир велел привести гостя, а поварам передать, чтобы подготовили дополнительную порцию и на него. Примечательно, что сопровождавших стражников к столу не приглашали. Голодный солдат, всяко бдительнее сытого.

— Зергиус, я всё сделал. Что дальше? И зачем тебе бочки? Светом молю, не говори, что опять для говна!

— Так, погоди! Смотри сюды, нам ещё горшки понадобятся. Из расчёта — четыре штуки на каждый пост на стене. И все сажей измазать, шобы чёрные стали. Размером примерно вот такие. — Батя изобразил ладонями круг. — Всё в строжайшей тайне! И ещё вот чего… Людям на стене скажи, что до окончания праздника они там без смены стоять будут. И усиль их. Скажем, по пол роты на точку. Обогрев, палатки, еду — всем обеспечить! Патрули вдоль куртин упразднить. Снег вроде сыплет, так шо если кто и залезет каким-то чудом — по следам найдём.

— Это когда надо? — Райнер посерьёзнел. — И когда строителей напрягать? Я всё зодчество на уши поставил.

— В ночь. Как стемнеет, сразу занимаешься. Понял? Также нужно весь центральный район у ворот отселить. Этим сразу после ужина займёмся. Как справимся, тогда и строить будем. И повторяю! Не вздумай никому ничего объяснять. Болтать — врагу помогать. Во!

— Ладно. — ещё больше понурился законник. Похоже, он уже смирился с тем, ЧТО ему предстоит расхлёбывать после войны.

Конечно, если это «после» конкретно для него настанет…

* * *

Увы, оперативно сработать не вышло.

Эвакуация горожан продлилась до полуночи. Бюргеры ни в какую не желали покидать свои дома без внятной причины. Ещё и так внезапно! Люди ругались, спорили, кое-кто даже за оружие хватался. Но пыл быстро угасал, с переездом помогала чёрная бригада. Солдаты не были связаны родственными и дружескими узами с местными и в мерах не стеснялись. Некоторых выгоняли на улицу чуть ли не пинками.

В какой-то момент появились представители фанатиков. Они попытались заступиться за соотечественников, но Батя быстро взял в оборот и их:

— Как же вы вовремя, уважаемые! Организуйте людям временный кров. Не откажет же Светлая церковь своим прихожанам?

А ведь и правда, не откажет же?

Вот и святоши этого отрицать не стали, занялись вынужденными беженцами. А пока они принимали претензии от «пострадавших», ко всем подъёмам на стены уже направлялись специальные отделения бригады. И все с единственной задачей — никого не пропускать ни наружу, ни внутрь. Вплоть до применения оружия! Особенно, если наружу…

Когда с выселением разобрались, занялись оцеплением.

Для начала полностью блокировали улицу, тянущуюся вверх от врат. Посты расставили на всех перекрёстках, переулках и на примыкающих крышах. Даже в запертые дома вламывались, если их расположение выглядело хоть как-то тактически выгодным. Ну там, окна во все стороны или хороший обзор вдоль дороги.

Подсматривать на сие действо возбранялось категорически. Спровадили в том числе и очередных засланцев от церкви. Да и Райнер куда-то нарядил своих не самых благонадёжных блюстителей порядка. Со стен правда видно всё было, но ты ещё попробуй доложить оттуда, когда по всем спускам заградотряды торчат и чуть что — ружьями машут.

И лишь когда запустение можно было почти щупать руками — началась обещанная работа!

Зодчество не подвело, строителей собрали со всей твердыни. А лесу выделили столько, что и на иную деревню хватило бы. Да в два этажа! Там тебе и брёвна, и брусья, и доски… Конечно, неликвида много, но то не беда. Чай не дворец возводить.

В первую очередь в расход пустили всё, что подлиннее и потолще. Загородили подступы к площади перед воротами. Затем, занялись ответвлениями от дороги, по мере её подъёма к центру столицы. И чем дальше, тем скромнее выбирали материал. Уже в паре сотен шагов от стены, в ход пустили откровенный плотницкий брак: обрезки, обрубки, да пеньки какие-то.

Но оно оказалось как раз на руку. Главный зодчий смекнул использовать мелочь для обустройства огневых рубежей. То бишь, чтобы бойницы городить.

Кое-где работяги складывали настоящую мозаику. Даже пилить ничего не приходилось, знай себе — гвозди забивай!

А вот для позиций на крышах, материалы не экономили. Начиная с самой площади и толщину обеспечили, и амбразуры вымеряли чуть ли не ювелирно. В том числе и солдат с мушкетами опробовать заставили: удобна ли высота, и позволяет ли ширина щели стволом крутить и комфортно целиться.

Уже ближе к рассвету, начали баррикадировать оставленные дома. Двери с окнами заколачивали в несколько слоёв, и дополнительно подпирали изнутри. Сквозь такой заслон, без тарана или взрывчатки, пробиться не выйдет!

До завтрака закончили едва ли половину. Народ выдохся, начальство затребовало отдых хотя бы до полудня. Батя добро конечно дал, но дальше блокированной улицы никого не отпустили. Рабочих разместили в пустых жилищах, а Райнера озадачили питанием.

— Бездна! Зергиус! Ты меня из полиции в квартирно-эксплуатационную службу превращаешь!

— Ничего, дорогой. За пару дней не испортишься. Ты вот шо ещё сделай, отбери доверенных людей и распредели их по периметру оцепления. Никого не пропускать, никого не отпускать и ни с кем не общаться. Особенно не общаться, понял? Я тоже один свой взвод оставлю, но эти совсем лютые будут. Я им прикажу шобы нарушителей сразу в расход пускали. Без суда и следствия. Ферштейн?

— Ферштейн…

— Так, дальше. Горшки достал?

— Йа! На складе лежат, ждут в ящиках. Чёрные, как ты и просил.

— Добре. Тогда сегодня с тренировок поведёшь ополчение на стену. По пол роты на пост. Горшки с собой. И меня позвать не забудь, научу, как посуду пользовать. Офицеры! Ко мне! — Батя окликнул остальных членов отряда. — Значится так! До обеда отдых, потом — работаем дальше. Кен, народ гоняешь часов до двух-трёх дня, а там мы их заберём. Господин Райнер как раз успеет подготовить им условия к тому времени. И это, проинструктируй про постовую службу.

— Слушаюсь! Есть! — отчеканил степняк.

* * *

Прошло четыре дня.

После напряжённых суток в купе с контролем рабочих, сон пришёл как удар молотом по затылку. Мгновенно и наповал. Макс уснул прямо как зашёл, даже доспехи снять не утрудился. Старшие товарищи, скорее всего, легли точно также. Нечего и думать завидовать бойцам которых оставили следить за оцеплением. Таскаться двое суток в снаряге и с тремя мушкетами — та ещё пытка.

К сожалению, спокойно отдохнуть не удалось. Где-то между завтраком и обедом снаружи донеслись несколько одиночных выстрелов.

Солдаты и офицеры без команды принялись приводить оружие к бою. Кто-то ругался, другие щёлкали кремневыми замками молча, третьи боролись с ремнями брони…

А в следующий миг произошло то, что никак не укладывалось в головах воинов, привыкших к дульнозарядному огнестрелу: под окнами расположения прогрохотала длинная трель! Хлопок за хлопком и через равный, ничтожно-малый, промежуток.

РА-ТА-ТА-ТА!!! ТРА-ТА-ТА-ТА!!!

И так — раз десять подряд, не меньше!

У Макса в одночасье вскипела кровь и похолодело в груди. Перед глазами пронеслась картина гибели его родины. Дым, взрывы, грохот… И чёрные налётчики со скорострельными ружьями!!!

Вот и встретились.

Парень рванул к дальнему углу. Спросонья не рассчитал силы, приложился о стену головой. Плевать! Не страшно! Ведь получить шальную пулю — куда как неприятнее.

Мушкеты, отцовская двустволка, два пистолета на поясе. Все курки были взведены в боевое положение за пару секунд.

Игнорируя замешательство товарищей, наёмник бросился к окну. Возиться со ставнями не стал, просто сходу вышиб их стволом. Ломанные доски с вырванными петлями вылетели аж на середину улицы.

ГДЕ?!

ИДИТЕ СЮДА ВЫРОДКИ!!!

Глава 36

Макс тяжело дышал и смотрел вниз над прицелом.

Перепуганные дети с шутихами замерли и смотрели снизу в выломанное окно.

РА-ТА-ТА-ТА-ТА!!!

У их ног как раз рвалась очередная лента петард.

— Спокойно. — увещевал Кеншин и твёрдой рукой прижал двустволку к подоконнику.

— И-и-извините! — сумел выдавить из себя один малец. — Мы… Ну… Просто это… Йоль же!

Затем мальчишка направил руки в сторону и потянул за какую-то верёвочку.

ХЛОП!

И в тот же миг из его ладоней разлетелась целая россыпь разноцветных клочков бумаги и ниток.

— Тьфу! — в окно выглянул и Батя. — Поганцы! Ноги из срак повыдёргиваю! Стойте где стоите, паразиты мелкие, ща я спущусь!

Командир делано закатывал рукава и вообще всем видом изображал намерения наказать сорванцов. Даже за ремень схватился, когда они не отреагировали на громкое сопение и пар из ушей.

Внезапно подключился и Кен:

— Стоять! На месте стоять!!!

Каждое слово он тянул и, судя по тембру, выдавал откуда-то из утробы. Надо сказать — весьма неожиданное желание принять участие в воспитательном процессе. Особенно, учитывая обычную флегматичность степняка. Ведь даже в бою он всегда сохранял холодный разум.

Агрессивный тон принёс нужный эффект. Детвора остолбенела. Может и хотели броситься прочь, но не посмели. А вот воин буквально полетел к выходу из расположения. И за пару секунд уже выбежал наружу.

Видя приближение лысого чужеземца, хулиганы обомлели ещё больше. Если заживо не сожрёт, то уши точно поотрывает! Вон, какой злой, змий! Точно! Уши ему наверняка для ожерелья надобны!

— А ну показывайте, что вы бахали?!

Самый старший мальчишка протянул перед собой раскрытые ладони. На них оказались те самые ленты из петард и ещё пара хлопушек. Впрочем, первые степняка не заинтересовали. В отличие, от ярко-разукрашенных конусов.

— Дай сюда. — коротко брякнул Кен и сходу махнул ножом.

Но дети не посмели и дёрнуться, лишь скукожились ещё больше. Их словно парализовало! Однако, интересные методы воспитания в империи Циндао, если там с детства на всех так рычат…

К счастью, лезвие угрожало разве что одной из игрушек. Бумажный корпус разошёлся, на мостовую просыпались присные бумажки с нитками. В руках степняка осталась только верёвочка с налепленным чиркалом.

Её он тоже бросил под ноги, а затем наклонился и легонько стукнул по ней рукоятью ножа.

ХЛОП!

Чиркало пыхнуло искрами и выдало целый клуб дыма.

Остальные наёмники как раз подоспели на улицу и теперь с интересом наблюдали за экспериментом товарища. Все, кроме Макса. Он пытался унять собственное дыхание и нервными движениями вытирал с лица несуществующий пот. Венга стояла рядом и поддерживала товарища под локоть. Хотя, кажется, она просто вцепилась ему в руку. Короче, как умела, так заботу и проявляла.

— Есть ещё? — Кен помахал перед носом старшего мальчишки разрезанной хлопушкой. Тот понял интерес неправильно:

— Дядь, не надо, пожалуйста! Мы тут шуметь больше…

— Успокойся, я заплачу. И где вы их взяли вообще?

— Фатер в лавке с игрушками купил. — ребёнок на секунду растерялся, но тут же сообразил шанс срубить деньжат, — По десять сильбер. У меня ещё пять штук есть.

Увы, барыши ему не светили. Воин забрал одну и пригрозил пальцем:

— Марш домой, пока я геру Райнеру не рассказал!

И ведь сработало! При упоминании шерифа детвору как ветром сдуло. Прочь бросились без оглядки.

— Так, Макс, бери свою двустволку, патронташ, ту металлическую жилу, что в катакомбах нашёл, и пойдём прогуляемся.

* * *

— Кен, куда мы идём? — Макс не выдержал, после получаса ходьбы вокруг центральных районов. Казалось, что ещё чуть-чуть и увидят противоположную сторону чёрной колонны.

— В ювелирку. — коротко бросил наставник.

— И что мы там забыли?

— С ума сошёл? — степняк изобразил натуральное изумление. — Йоль же! Ты Венге подарок делать собираешься?

— Она то тут при чём?!

— Ну ты и нахал, слушай. — Кеншин покачал головой, словно врач над безнадёжным пациентом. — Твоя ненаглядная так старается, старшую сестру из себя корчит, вопреки собственным чувствам… А ты даже порадовать её не соизволишь?

— Млять! А ружьё моё зачем?! — возмутился Парень, за что сразу и поплатился.

— А ну…

ДЗЫНЬ!!!

— Не ругайся! — воин врезал ученику по шлему. Да так, что чуть дух из того не вышиб. Но на объяснения всё же расщедрился, — Как ты без двустволки скидку просить будешь?

Ясное дело, что наставник не собирался устраивать ограбление. Ещё и средь бела дня. Вот только вывеска с двумя жёлтыми кольцами неуклонно приближалась… Здоровая, гад! Такая, чтобы с другого конца улицы видать было.

Едва переступили порог лавки, Кен набросился на ювелира с требованием сделать крошечный стакан из странного светлого метала. И прям такой, чтобы блоха пить могла! Когда понимание было достигнуто, степняк отобрал у Макса патронташ и принялся выколупывать из одного патрона капсюль. Мол, для примера. А в качестве материала — предоставил ту самую жилу.

Работа началась практически сразу. Создание грубой формы, плавка в керамической чаше, отливка, шлифовка, подгонка на пустое место в донце патрона…

Когда всё было готово, а заготовка плотно становилась на своё будущее место, Кен взялся за хлопушку. Материал её чиркала стал начинкой капсюля. С заглушкой мудрить пока не стали и просто плотно запыжевали бумагой.

Учитывая утреннее представление с петардами — для испытания тоже ничего не выдумывали. Пальнули в воздух прям с порога магазина.

И ведь сработало!

— Кен! Как ты это понял?! — Макс не сумел подобрать слов для описания своего восторга. До тех пор, он относился к патронам как к наследию предков. Дедов дедов дедов и их дедов, так сказать.

— Да как-то само на ум пришло. Ты лучше вот что скажи, ты хлопушки раньше видел?

— Конечно. — смутился парень, словно его снова обозвали деревенщиной.

— Дай угадаю, отец на ярмарке покупал? — степняк самодовольно прищурился, предчувствую положительный ответ.

— Ага.

— А бахали вы их все или нет?

— Вот этого не скажу. Вроде бахали. Но точно мало. Или это мне мало было… Не знаю. Папа всегда говорил, что хорошего понемножку. — наёмник тяжело вздохнул.

Перед глазами встал образ сестры с надутыми губками. Родители не давали ей опасную забаву, и она жутко из-за этого обижалась. Переставала разговаривать, пряталась под одеялом в детской и даже отказывалась от домашнего печенья! В общем, демонстрировала весь темперамент будущей женщины.

— Главное, чтобы у местных торгашей на этот счёт другое мнение было. Пойдём материалом затаримся, пока дети всё не раскупили.

В общем, ювелиру заказали целую партию капсюлей — триста штук. Для примерки оставили опустевший патрон и заплатили золотую монету. Весьма щедрый аванс, как для плёвой работы. Но Макс не удивился. Он хорошо помнил, сколько ему советовали брать за каждый выстрел из ружья.

По дороге заглянули и к ремесленникам. За гильзы пришлось выложить больше: два золотых сразу и пообещать ещё два по окончании. Заикнулись было про дробь и пули, но это добро мастер обещал предоставить чуть ли не ведрами. Вот и добренько!

Увы, без подвоха не обошлось. Он поджидал в лавке с игрушками. Там нашёлся всего десяток хлопушек. Товар был прошлогодний и в виду дефицита быстро разошёлся. Зато продавец подсказал кто были основными покупателями. Как ни странно, ими оказались сорванцы из неблагополучных районов.

Ситуация несколько усложнилась. Хотя, может и не сильно. До начала Йоля оставалось ещё полтора дня. Не будет же детвора раньше времени всё взрывать? А выкупить у них пиротехнику — вопрос пары лишних монет.

Кстати, реальная цена оказалась значительно меньше озвученной хулиганом. Никаких не десять серебряных, но по двадцать медяков за штуку.

* * *

Бедняцкие жилища столицы располагались под двумя из куполов. В отличии от административного и церковного районов, искусственного освещения тут практически не было. Лишь кое-где в слюдяных окнах брезжили лампадки и лучины. Да ещё сквозь проломы в своде проникал Свет. Падающие в его лучах снежинки выглядели как мерцающие столбы.

Первые малолетние обитатели трущоб нашлись как раз в таком месте. Под дырой в куполе намело небольшой сугроб, и детвора развлекалась снежками. Им на радость — квартал явно не отапливался и не прибирался. А к середине зимы тут и вовсе вырастет целая горка!

Вступить в контакт труда не составило. Даже различие в диалектах не усложнило общение. Как легко догадаться — малышня живо заинтересовалась воинами. Их обступили и рассматривали во все глаза. Мальчишек привлекали сверкающие латы и снаряжение на ременных системах. Девочки же обращали больше внимания на самих носителей сбруи.

Однако, когда Кен достал кошель и позвенел им, праздность куда-то испарилась. Дети резко посерьёзнели. Кто-то отступил за спины старших, а у кого-то в руке блеснул крошечный нож…

Ситуация стала угрожающей.

— Хлопушки. — произнёс по слогам степняк. А затем опустился и начертил на снегу схематический конус с ниткой-запалом и разлетающимися конфетти. — Нам нужны хлопушки. Мы заплатим. Сильбер. — и снова позвенел кожаным мешочком, тыкая пальцем на рисунок.

Один из оборванцев пошарил в кармане ватника. Хлопушку он протянул с явным недоверием во взгляде. Но когда на ладонь легла серебряная монета, на его лицо вернулась добрая улыбка.

Вторую партию на бартер собирали уже всей компанией! Да ещё и конкуренцию устроили, каждый пытался предложить свой товар поперёк товарищей.

— Спокойно, ребят, спокойно! — Кеншин тщетно пытался угомонить детвору. — Кальм! Релакс! Я все куплю! Алес кауфэн!

Но куда там! Кошелёк чуть с руками не оторвали. А под шутихи — пришлось подставить поясную сумку. Только считать и успевал! Двадцать две штуки набралось.

— Так, тебе пять, тебе три… Куда ты ещёруку тянешь? Три серебряных, я сказал. Драй сильбер!

Макс стоял рядом и просто наблюдал за происходящим. Вспомнилась сцена из детской книги, где герой-авантюрист попал к варварам и раздавал им разные блестящие вещи. А вот вид окружающего квартала — ни дать ни взять, мистический некрополь из другой книги. Мрачный, холодный, с редкими проблесками Света…

Вдруг, прямо перед глазами возникло знакомое личико, обрамлённое белыми волосами. А в следующий миг…

ХРЯСЬ!

Бледный кулачок влетел прямо в нос.

От неожиданности, парень не то что уклониться не сумел, но и на ногах не устоял!

— Тфу!

Лицо обдало горячей слюной…

–А ну пошёл вон отсюда! — Взвизгнула давешняя нищенка с базара. Дальше она кричала чуть ли не на срыв голоса:

— Бастарде церковный! Убью!

Первым сориентировался один из мальчишек. Бросился к девушке и повис на занесённой для удара руке:

— Агнес! Швестер! Найн, Агнес!

Но та не унималась:

— Ясно с тобой всё! Козлина! Ты свой холодец руками жрать будешь! Весь! С костями!

И снова:

— Тфу!

Чтобы осадить скандалистку, её брату понадобилось несколько минут. Ещё и постоянно приходилось хватать за рукава. Почему-то, у неё никак не укладывалось в голове, что чужаки не намеревались совершать преступления против малолетних.

Но и так не успокоилась, переключилась на брата:

— Откуда у тебя хлопушки?! Нам есть нечего! А ты хлопушки покупаешь?!

— О майн Лихт! Агнес! — взмолился мальчик. — Ничего я не покупал! У ребят были!

Кеншин соваться в разборки не посмел, даже рта не раскрыл. Ещё и стоял на полусогнутых и посреди детей. Нечего сказать, хорошо прикрылся…

Когда истерика закончилась — из ближайших домов повыбегали мужики. Да все — не с пустыми руками: у кого топор, кто с кочергой, а один индивид, вообще — с древним фитильным ружьём!

Макс, тем временем, уже поднялся и усилено вытирал лицо. Избили, оплевали, ещё и снега шлемом зачерпнуть успел!

— Дорогая фройляйн, я Вам клянусь, нас интересуют только хлопушки! — громко заявил Кен и достал из сумки один яркий конус. — Уважаемые бюргеры! Если у кого-то есть данные изделия — мы заплатим серебряный за каждую штуку!

Короче, гвалт сыграл на руку.

К чужакам выстроилась длинная очередь из желающих подзаработать в ущерб торжеству. И благо, что наёмники завсегда носили с собой наличность. В общей сложности, набралось четыре с лишним десятка шутих.

Пока шёл расчёт, Агнес потупившись стояла рядом с Максом. Тот тоже старался не смотреть на неё. В бездну таких сумасшедших! Видать, прав был Лайонел…

Вопрос сорвался с губ сам собой:

— Холодец хоть вкусный получился?

Наверное, прозвучало как издёвка. Девушка уставилась на воина округлившимися глазами. Однако, грубить после обидной ошибки было не к лицу. Взяла себя в руки, приосанилась, выпустила изо рта густой пар… И ответила чуть ли не с претензией:

— Неплохой, но жиденький. На мясо тебя обвесили так что…

— Макс, пойдём! — бесцеремонно перебил степняк, и надменно, в тон барышне, добавил, — Простите, что напугали и отвлекли от важных дел, герте фройляйн. Больше не повторится!

Последние слова он буквально сплюнул. Ещё и лёгкий поклон изобразил. Небрежненький такой, на ходу.

Девушка так и осталась стоять с широко распахнутыми глазами. Ладно бы просто извинился, но чтобы так. Прям вот так!

Змий! Самый настоящий!

* * *

— Макс, я всё понимаю, девка видная, но контактов с нищими избегай.

Парень тяжело вздохнул:

— Знаю. Лайонел уже объяснял про это.

— Да при чём тут… Тфу! Я про другие контакты! — строго возразил Кен. — Ты видел, как они деньгам рады были? А теперь представь, что перед нами туда церковники наведались бы и за наши головы им серебра пообещали? А после того, как Батя развёл кардинала, то могли бы и золотом забашлять. Слишком уж мы убыточные, чтобы такой шанс упустить.

— Ясно.

— Так, давай сейчас в мастерскую, заберём гильзы, сколько успели сделать, а потом в ювелирку. Кстати, ты для Венги ничего не присмотрел?

— Блин, чего ты с ней прицепился?! — Макс аж с шага сбился.

Ответом стала многозначительная улыбка. Настоящая и до ушей, что, в исполнении степняка, было более чем подозрительно.

* * *

Мастер-токарь, к сожалению, надежд не оправдал. Шлифовка гильз под калибр оказалась слишком медленной. Чуть больше чем за час был готов всего десяток, да и тех половину отбраковали. В патронник или не лезли, или заметно люфтили.

Пришлось пообещать доплату, если к ночи хотя бы тридцать штук сделает, а остальные — в ближайшие пару дней. Ведь было неизвестно сколько времени осталось до генерального сражения.

Когда придётся уходить с острова, наёмники пока тоже не знали, так что решили перестраховаться.

С капсюлями же всё шло как нельзя лучше.

— О! Дорогие герен! К утру все драй хундарт будут готовы! Я этот металл знаю, плавится и точится легче золота и серебра. Филигранность тоже не нужна. Так что, с Вашего позволения, я их как орешки щёлкаю!

Вопрос фиксации заряда в «стаканчике», хозяин лавки тоже решил. Предложил покрывать бумажную заглушку каким-то своим лаком.

— Так и от тряски не раскроется, и не отсыреет… — внезапно, от объяснений с Кенщином мастера отвлёк второй клиент, — О-о-о! Гер юный риттер! Прекрасный выбор! Смею Вас заверить, кем бы она ни была — она оценит вес этих украшений!

— Кен, ты не знаешь, у Венги уши проколоты? — словно не заметив комплимента, уточнил Макс.

— Ыгы-хы-хы-хы! — только и послышалось в ответ.

* * *

В расположение наёмники зашли всего на несколько минут. Оставили лишнее имущество, перекусили и забрали Лая с Венгой.

Но как не боялись опоздать, а всё равно пришли на тренировочное поле раньше ополченцев. А те мало того, что снова не явились вовремя, но ещё и не в полном составе! От вчерашнего количества осталось едва ли две трети.

В этот раз бег отложили на потом и сразу приступили к стрельбам и ко взаимному избиению палками. Солдат с собой не брали, так что пришлось островитянам отрываться друг на друге. Увы, энтузиазма тоже поубавилось.

Ну точно — Терра дель Пани, акт второй.

Отчего-то, гражданские никак не хотели верить в необходимость хотя бы элементарных мер. Казалось бы, вот она война, рядышком совсем. И убитые, и раненные есть, почти в каждой семье пострадали родственники и знакомые. Но нет! Плевать! Пока ядро на собственный дом не упадёт, пока пуля над башкой не просвистит — не доходит до людей…

Глава 37

Батя прибыл на поле незадолго до наступления темноты и был явно не в духе. Кеншин как раз погнал ополченцев вытаптывать в снегу круг.

— Шнеля! Шнеля! Ух, немчура! — гаркнул старый воин, ещё и плюнул вслед бесформенной толпе.

— Чего-о-о? — Лай удивился новому словцу.

— Ну… Нимци. Немые, то бишь. Оченятами лупають, вроде понимают, а сказать не могут.

— Папаш, ты можешь нормально разговаривать?

— Млять! Я ж тебя не прошу хер в штанах держать?!

— А он и в штанах!

— Ага! Ты только пуговицы на мотне застегни!

Лайонел недоверчиво прищурился, но таки взглянул на гульфик. И действительно! Пришлось повозиться с ширинкой.

— Я может бизнес хотел начать, колбасой торговать, а ты мне всю рекламу испортил … — наиграно обиделся наёмник.

— Колбасой? Ты хотел сказать — охотничьей колбаской? Вяленой! Аха-ха-ха!!!

— Ой, иди в задницу!

— Подставляй, схожу. — знаменуя свою перемогу в словесной перепалке, Батя облизнул усы. Но не тут-то было:

— О-о-о… Так ты из этих? Э-э-э, народ! Все слышали? Гер Зергиус…

— А ну завались, поганец!

— Хватит голосить. — подключился Кеншин, когда ополченцы начали замедляться и оглядываться на офицеров. — Лучше расскажи, что у тебя с настроением?

Командир оглянулся по сторонам, поманил подчинённых встать поближе, и заговорил шёпотом:

— Фанатики активизировались. Пытались своих людей на стены заслать. Ещё и бестолково так, шо аж тошно. На всех постах разные люди под одними и теми же предлогами щемились на лестницы. К отцу, к брату, к мужу, к сыну… Кен, ты подобрал толковых людей?

Степняк молча кивнул.

— Добре. Значит, смотри. На каждую точку по два бойца. Спать и есть по очереди, с позиций никого не выпускать, а кто придёт — сразу арестовывать и рот затыкать. Ясно? С местных глаз не спускать! — Батя пригрозил пальцем. — Шо бы не пропустить, если кто-то попытается подать пустынникам сигнал. По малейшему подозрению — тоже под арест.

— Понял.

— Молодец. Только проинструктируй своих хулиганов заранее, бо мы их раздельно поведём, шо б время сберечь. О! А вот и Райнер топает. Всё, тормози этот хоровод и в колону повзводно перестраивай.

* * *

Развод фольксштурма по перекрёсткам и лестницам занял добрых четыре часа. Пока до бездны дошли, пока огорчили народ, что они там без смены стоять будут, пока обратно…

А ещё и с горшками колдовать пришлось на каждой точке! Их встраивали в баррикады, горловинами наружу. Замысел был прост — имитация стволов орудий. Чтобы окончательно отвадить бедуинов от идеи штурмовать куртины.

Вроде и бесхитростно, но убедительно. Ведь попробуй сыскать дурака — на картечь переть по узкой галерее. Та хоть бы и на ядра! С плотным строем даже простая болванка беды натворит.

Когда, наконец, вернулись в столицу, работа по обустройству обороны была закончена. Весь подъём после врат превратился в коридор смерти. Огневые рубежи и укреплённые позиции на крышах, заслоны и баррикады в каждом переулке, бойницы и порты для орудий везде где только возможно поместиться взрослому человеку и пушке…

И всё вокруг площади, за вратами, и вдоль подъёма дальше.

На всякий случай, первые пару сотен метров возвели в два слоя и по три ряда. Та самая эшелонированная оборона для уличных боёв. Многоступенчатость архитектуры лишь усугубляла положение атакующей стороны. Кратное количественное преимущество? Да плевать хотели. Даже с порядковым пободаться сможем!

Конечно, каменные укрепления были бы предпочтительнее, но и деревянные выглядели достаточной мерой. Не потащат же бедуины с собой пушки на штурм? Кстати, учитывая высоту и толщину стен — использования врагом артиллерии не ожидалось вообще.

Теперь же рабочие занимались чем-то странным: городили крошечные заборчики под ступенями на всей протяжённости подъёма вдоль улицы.

Задумка стала понятна только когда Батя нарезал очередной фронт задач:

— Так-с! Джой, Кен, организуйте оцепление до ближайшей площади с колодцем. Райнер, хорош ворон считать! Бери всех мужиков, кто не занят, и носите сюда воду бочками. Будем заливать спуск.

— Эт… Это… Это ж сколько её сюда носить?! — вылупился шериф. Его глаза впервые не выглядели поросячьими.

Наёмник пожал плечами и в привычной ему манере ответил:

— Меньше, чем придётся крови вычерпывать, если неприятеля в город допустим. А так, коли погода не подведёт, то прям тут всё их войско и загубим.

Не согласиться с таким аргументом было трудно, так что начали споро.

Сначала, двухсотлитровые бочки наполняли вёдрами. Получалось слишком долго. А ведь ещё и тащить надо было хрен знает куда.

Тогда, в срочном порядке заказали зодчеству примитивный подъёмник, типа журавля. Процесс у колодца пошёл быстрее. Но, к сожалению, только там…

Райнер оказался прав. Объём работ недооценили. Причём, серьёзно недооценили.

Пришлось посылать за новыми бочками к снабженцам на все возможные склады. Привлекли пожарные команды Шварцштайна. И даже часть оцепления и караулов перевели в рабочую группу. Последнее делать было рискованно: упарятся, простудятся, слягут… А каждый заболевший солдат — это минус три метких выстрела из мушкета. Оружие то товарищам передадут, но плотность огня всё равно пострадает.

* * *

Прошло пять дней.

К утру залили лишь немного больше половины планируемой площади. Народ устал, темпы сильно спали…

Однако, слишком многое было на кону. Команды отдыхать никто не дал. Как ни странно, а меньше всего нытья звучало от пожарных. И дело было не в профессиональной выносливости. В ней они как раз-таки проигрывали военным. Мужики просто знали, что трудятся ради спасения невинных людей. И как раз в этом стремлении они могли дать многократную фору любой другой специальности!

Строители и разнорабочие сдались первыми. Тут и там, вдоль маршрута к линии обороны, встречались отдыхающие люди, просто облокотившиеся на бочки.

Что же до бойцов чёрной бригады, то они продолжали работать на чистых морально-волевых. Ну или от дикого страха перед своими командирами…

На одно «уставшее» отделение наехал Даджой. Наорал, раздал подзатыльников по шлемам, а командира отделения вообще — пнул так, что тот покатился по мостовой. После представления, великан лично взялся за дело: обнял бочку, поднял её и быстрым шагом пошёл к спуску.

Остальные наёмники тоже справлялись, но каждый по-своему:

Кеншин вспомнил про свою чёрную книжку. Подходил к отдыхающим солдатам и записывал их имена. На вопросы «зачем?» и «а чо я сделал?» степняк не отвечал. Чем ещё больше внушал любовь к физическому труду. Кстати, среди его подчинённых было меньше всего устающих. Изматывающие тренировки не прошли даром.

Лайонел устроил конкурс. Пообещал оплатить ночь в борделе тем, кто отнесёт больше бочек чем остальные. Принять участие изъявили желание и другие подразделения и даже местные. Ну и славно! Как известно — соревновательный дух творит чудеса.

Бате помогала близкая родственница — мать-перемать. Ну и ещё куча проклятий на разных диалектах. Понимать — никто не понимал, но страшно было всем. Даже пожарным. От пары выражений смутился и Кен. Вроде просто мимо проходил, а вроде и обидно стало.

Что же до Венги, то в её присутствии солдаты просто не могли себе позволить проявлять слабость. Строили мужественные лица, браво рапортовали и улыбались синьорине. В общем — собирали сопли в кулак. Ни кричать, ни прибегать к рукоприкладству девушке не пришлось.

Ну а Макс особо не мудрствовал. Лично стал в одну из групп носильщиков и понёс. В полном обмундировании и не снимая мушкетов с плеча. А взрослым воинам вроде как и неловко уступать… Зубы сжали и не отставали.

Короткие перерывы сделали только для приёмов пищи. По секретной разнарядке, питание устроили родичи Райнера. И расстарались, надо отметить, на славу! Пришли всей деревней и с полными котлами горячей снеди!

Увы, аппетит наёмникам таки испортили. К обеду прибыли гонцы со стены. И все — с тревожными докладами. На каждом посту нашлись по два ополченца, которым срочно нужно было вернуться в город. Как и в случае с неудавшимися проникновенцами — у всех был один и тот же предлог: к семьям и родственникам.

В соответствии с инструкцией — их арестовали и позатыкали рты.

Только в одном месте нарушитель был в единственном экземпляре. Но и там не всё так просто. Посыльный оглянулся (благо был не из верующих) и в пол голоса сообщил об инциденте. На его позиции, ночью, один человек попытался выстрелить из лука в сторону пустынников. К счастью, бригадный боец вовремя подоспел и набросился на шпика. В результате короткой потасовки, последний был выброшен через парапет.

Ни оружие, ни стрелу он не выронил. Досмотреть не удалось. Но солдат яро клялся, что боеприпас был непростой. То ли с грузом, то ли с запиской… Короче, что-то было накручено на древко.

Вот тебе и на!

Пришлось отрывать от работы целый взвод и посылать их за задержанными. Не хватало иметь врага в ближайшем тылу, если бедави и впрямь по стенам попрут.

Не обошлось и без местечкового происшествия. Мелкий мальчуган каким-то образом просочился через оцепление и уселся на краю колодца с удочкой. Кто его направил, что он там наблюдал, какую рыбу можно ловить, когда рядом воду беспокоят? Непонятно. Шериф уволок сорванца за ухо, ещё и под зад для разгона влепил.

Правда, местные подтвердили, что рыбу там действительно ловят. И иногда попадаются довольно крупные экземпляры.

Позже, снова явились гонцы со стены. Принесли тревожный доклад о столбах дыма над стоянкой бедави. Густого и чёрного. Что жгли? Зачем? Не известно.

— Корабли… — мрачно брякнул Джой.

Батя тоже нахмурился:

— Если решили собственный флот изничтожить, то это — плохой знак. В атаку пойдут всерьёз.

— Не понял. — Райнер вздрогнул щеками и всеми подбородками. — Вы как это определили?

— Корабли — их единственный путь для отступления. Если взаправду спалили, значит и бежать не станут. До конца попрут.

* * *

Едва опустели обеденные котлы, людей сразу погнали обратно на работы. Это была инициатива Кеншина. Он настаивал, что даже после минимального отдыха работоспособность катастрофически упадёт. Командир прислушался. Первый час обошлись без фанатизма, но и бездельничать не позволили.

Заливка бочки, переноска под стенания и матерщину, слив почти с самой вершины подъёма и затем по новой…

И так — до самой темени. А потом зажгли факелы.

За Световой день, льдом покрылись даже подступы к спуску. Капля за каплей — образовался настоящий каток. Спускаться стало опасно для здоровья исполнителей. Поначалу пытались отбивать лопатами да тяпками, но плюнули на это дело. Мелкая крошка быстро орошалась новыми брызгами и образовывала новую гололедицу. Холодный ветер и ночная стынь делали своё дело.

Первыми это догадались использовать подчинённые Лайонела. Бочки порой удавалось просто катить по льду, существенно экономя силы и время. Скорее всего, взводный лично дал подсказку. Почти наверняка, сам потом с победителями к девкам пойдёт. А вот если чужие выиграют — то подмазаться будет уже сложнее.

В общем, правдами и не правдами, а до ночи кое-как управились. К тому моменту, уровень воды в огромном колодце снизился на добрых два метра.

На всякий случай, сделали ещё несколько контрольных ходок. Воду лили с самого верха подъёма. А чтобы дальше дотекала — сразу со всех доступных бочек: выставляли в ряд и просто опрокидывали.

«Водопад» — так это явление обозвал Кеншин. По его словам, на твердынях империи Циндао, кроме мирно текущих рек, встречалось и такое явление, когда вода бурно ниспадала с гор. Ох и горазд на выдумки сын степнячьего народа. Ведь, чушь! Не правда ли?!

Когда он закончил разглагольствовать, Батя даже в сторонку его отвёл, чтобы дыхнул, да глаза показал. Но нет, оказался трезв как стёклышко. Неужели, правду говорил?

Да не, бред какой-то…

* * *

По окончании заливки, всех волонтёров и ополченцев отправили на надвратную башню. Домой никого не отпустили. Это была мера для сохранения военной тайны. На позициях оставили только бойцов бригады, Батя не доверил оцепление никому другому.

Пока остальные офицеры считали личный состав и делили смены, Кен с Максом снова пошли по своим делам. Предстояло заглянуть в ремесленный цех и в ювелирный магазин.

Первый мастер опять справился плохо. Проверку патронником выдержали едва ли две трети заготовок. Но и так сойдёт! Особенно, учитывая, как парень раньше трясся над своими патронами, и пускал их в ход только по особым случаям. А вернее — вообще почти не пускал.

Готовый продукт забрали, а забракованную часть оставили на дополнительную шлифовку или переделку. А ещё взяли обещанное ведро дроби.

Что же до ювелира, то он снова сумел порадовать. Все капсюли были готовы. Кроме них, он заблаговременно нарезал пыжи и купил и взвесил порох. Однако, приятное отношение к клиентам!

Снаряжать патроны сели сразу втроём.

Кеншин попросил принести плотную бумагу и растопить печь. Часть боеприпасов следовало сделать пулевыми. Благо, в свинце недостатка не было.

Вопреки ожиданиям Макса, бумага пошла не на запечатывание дроби. Вернее, не совсем для этого. Наставник нарезал прямоугольные отрезки по длине в половину гильзы, складывал их хитрой гармошкой и ставил поверх пыжей. Дробины засыпал в образовавшиеся ячейки, так чтобы не беспорядочно, а как-бы столбиками. По его уверению, это должно было положительно сказаться на кучности.

Интересно, где нахватался таких мудростей, если у самого никогда не было казнозарядного оружия? Ладно, не суть. Лишь бы работало и стволы не засоряло.

За рукоделием прошёл не один час. Продавец даже поужинать предложил, но Кен вежливо отказался. Сослался на спешку, но, скорее всего, просто побоялся принимать еду у незнакомца.

Теория об осторожности подтвердилась на обратном пути.

Шли неспеша и по другой дороге. Степняк постоянно смотрел за спину, пару раз опасливо выглядывал из-за углов. А после случайной встречи с патрулём церковников, паранойя и вовсе достигла своего апогея. Потребовалось срочно перейти на соседнюю улицу. И не просто так, а по крышам в очередном тупике.

Преодолев препятствие, наёмники затаились. А когда с обратной стороны послышались голоса — рванули прочь как ошпаренные. Преследователи то всё равно всё поймут по следам на снегу. А так — хотя бы время выиграть получится.

Со всеми предосторожностями, к своим добрались за пол часа. Доложились о неприятностях, похвастались приобретениями и сразу заступили на дежурство. Кен порадовался, мол — сон прерывать не придётся или вставать ни Свет, ни заря. Лучший наряд — именно перед отдыхом. Отслужил и вали спи до петухов. А учитывая положение — до самой войны.

Блуждая на морозе между постами, Макс размышлял над побегом от фанатиков. Когда обнаружилась слежка — мурашки по спине чуть ли не маршем пошли! А вот облегчение потом не наступило. Не ощущалось никакой разницы между рискованной ситуацией и пребыванием в безопасности.

Был ли испуг, как таковой?

Или уже привычка выработалась?

Раньше от случайного рикошета наступал мандраж. А поединок с обезумевшим Марио? Едва ли в ступор не впал! Да хоть бы и проверка с плакатом в магазине. Тогда он чуть в штаны не наложил от волнения.

А теперь?

Залезть в дом к епископу? Погнали! Рубка стенка на стенку? Без проблем. Диверсионная вылазка вдвоём против целого подразделения? Тоже как-нибудь прорвёмся.

Завтра или послезавтра предстоит серьёзная битва. Опять встреча с ордами пустынников.

Прислушавшись к себе, Макс не заметил ни капли волнения. Оно то ясное дело — попотеть придётся, и от работы, и от адреналина. Но то тогда. А сейчас…

А сейчас, в общем-то, плевать. Не впервой.

Увы, осознание себя храбрецом, героем и авантюристом не делало чести. Продолжая копаться в себе, парень заглянул за ширму бравады. Там был страх. Страх за рыжую девчушку, попавшую в беду. Тогда, склизкие лапы первобытного ужаса застлали глаза и подтолкнул шагнуть в бездну.

Что же до самообладания, то в его тени взбешённо билось сердце. По удару, на каждое звено цепей подъёмного моста в крепости. По удару, на каждый взрыв детской петарды за окном…

Храбрец, герой и авантюрист? Нет уж. Скорее трус, психопат и дерзец. Ещё и преступник, до кучи. Вот откуда у сына честного фермера взялась тяга к воровству?

…

Кстати! Знакомое место!

Один из постов находился во дворике, где Макс закопал украденные деньги. Часовые вздрогнули, когда в Свете факелов появился адъютант, улыбающийся во весь рот.

* * *

Ночь прошла без происшествий. Никто не нападал, тревогу, соответственно, не трубили. Даже наблюдателей от церкви видно было.

Последнее, Райнер объяснил праздником. В храмах по всей твердыне с полуночи шли службы по случаю Йоля, фанатики попросту были заняты.

Зато, едва Свет поднялся над плоскостью, как столицу захлестнуло торжество. На соседних кварталах начался настоящий карнавал. Люди в ярких костюмах ходили от дома к дому, распевали задорные мотивы и вроде как что-то клянчили у хозяев.

А те и рады! Подпевают, пританцовывают. Детворе в расшитые мешки насыпали печенья или другой выпечки, иногда яблок с орехами. А кому постарше — выносят чарку крепкого и дают закусить куском хлеба. Кто побогаче — накрыли столы и разожгли костры прямо на улицах. Мимо идёшь — угостись, а если не спешишь, то и задержаться можно!

Вроде и здоровски всё, да как-то неуместно. Война, траур, как ни как.

Чуть позже, разогретые алкоголем гуляки стали создавать дискомфорт. Тут и там приставали к солдатам. Пытались накормить и напоить, что-то дарили, а самые наглые — соблазняли служивых присоединиться к гуляниям где-то «по соседству» и «да тут рядом».

Ведь в самом то деле, чего торчать столбом на перекрёстке, если нужно праздновать?!

Батя запараноил, что это всё козни кардинала и лично побежал наводить порядок. Детей и подростков демонстративно оттаскивал за уши. Пьяных разгонял затрещинами.

В одном месте оцепление пришлось спасать от какого-то дурачка, ряженого в козлиную шкуру! Лохматую и со здоровенными рогами! Козёл попытался было отбиваться пастушьим посохом с колокольчиками, но ретировался, получив под зад бронированным сапогом.

В другом — над дисциплиной нависла более реальная угроза! К старому наёмнику прицепилась дородная бабища. И как на зло — в его вкусе. Батя сама себе усы языком чуть не повыдирал, пока нашёл силы отказаться от мясистых объятий!

А ещё были проклятые шутихи! Бахало тут и там, громко и потише. А иногда так, что и от выстрела не отличить.

На всякий случай пришлось оттянуть солдат к ближайшим подворотням, а на дорогах в срочном порядке создать заграждения из остатков стройматериалов.

Твердыня превратилась в богадельню от которой хотелось отгородиться, но никак не принимать во всём этом участие.

* * *

Посыльные прибыли с дальних постов на стенах после обеда. И были, без преувеличения, долгожданными. Очень скоро шум и гам сменятся привычным свистом в ушах, а противник будет явным, а не затаившимся где-то в толпе гражданских.

На последних, кстати, Райнер уже спустил своих доверенных стражников. Людей в срочном порядке разгоняли со всех соседних кварталов и просто распихивали по домам. Доходило до рукоприкладства, но это больше не имело значения.

Прежде чем дать команду «к бою», Батя собрал отряд вокруг себя:

— Ну шо, пани та пановэ. Всё идёт по плану. Гости встали на марш и скоро будут тут. И везут они с собой целую телегу подарков…

Венга сарказма не поняла и живо поинтересовалась самым главным для себя:

— Каких ещё подарков?

— Да кто ж тебе скажет раньше времени? Всё как полагается — в закрытой коробке везут. В здоровенной, курва! И, судя по цвету, в железной. А движется эта коробка сама… Так шо будет нам стриптиз!

— Сюрприз, Папаш. Сюрприз нам будет. — как обычно, поправил Лайонел. Остальные наёмники усмехнулись, только Даджой мрачнел на глазах. Тяжело вздохнув, великан решил испортить настроение и товарищам:

— Ну или то, что как раз во время стриптиза и показывают…

________________

Дорогие друзья! Огромное спасибо, что продолжаете следить за авантюрой бродячей банды наёмников! Том 4 подошёл к концу.

Приглашаю читать продолжение: https://author.today/reader/237366/2136066

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19. Сволота в капюшонах I

Глава 20. Сволота в капюшонах II

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37