Вновь непройденный урок [Элла Волобуева] (fb2) читать онлайн

Элла Волобуева Вновь непройденный урок

Виктория решила порвать с любимым мужчиной. Выбора он ей не оставил, отношения эти уже не приносили радости, лишь боль от неоправданных надежд и невыполненных обещаний. И всё же это решение далось ей невероятно трудно. Виктория долго тянула, прежде чем понять, что не готова мириться с его безразличием, искать оправдания и жить в иллюзиях. Вероятно, пришла пора жить, руководствуясь рассудком, а не эмоциями. Виктория вооружилась злостью, надела ее на себя, как доспехи, и решительно заблокировала все пути к себе. Отрезала.

Но по опыту знала, что вскоре не выдержит, разблокирует, напишет, простит. Этого Виктория очень боялась. Своего то ли малодушия, то ли великодушия. Скорее, бесхребетности.

В отделении банка толпились раздраженные люди. Виктория взяла талончик с номером и уставилась на экран под потолком. Очень медленно тянулось время. Молодая женщина с ребенком на руках подходила к каждому ожидающему с просьбой пропустить ее вперед и обменяться талончиками, но все молча отворачивались. Ребенок плакал. Виктория подошла к ней сама:

— Я готова отдать свой талончик.

— А какой у Вас номер?

— Шестьдесят два.

— У меня шестьдесят восемь, пойдет.

Они обменялись талончиками, и женщина, не поблагодарив, отправилась дальше опрашивать ожидающих. На экране пошла рекламная заставка. «Новая жизнь», — шелестел вкрадчивый голос за кадром. На экране быстро сменялись кадры с девушкой, откусывающей мороженое на пляже; мужчиной, спускающимся со сверкающего склона на лыжах; яхтой, величественно плывущей по морю; смеющейся семьей с тремя детьми на пикнике; бриллиантового колье на крутящейся подставке; женской спиной в открытом вечернем платье. «Измениться не сложно, — продолжал голос, — государственная программа поддержки отчаявшихся поможет тебе. Сделает счастливее, богаче, сильнее, успешнее. Сделай первый шаг — обратись в Бюро по содействию отчаявшимся, подпиши договор, оплати услугу. Пройди процедуру по изменению личности, и жди скорых изменений! Позволь себе новую жизнь!».

— Слушаю, — строго сказала женщина в синей рубашке, украшенной серебряной брошью-стрекозой, когда Виктория дождалась своей очереди и подсела к ее столу.

— Я бы хотела взять кредит.

— На какие цели?

— Планирую пройти процедуру по изменению жизни.

— Доход?

— Вот справки.

— Не пойдет, — бегло взглянула женщина, — такую сумму банк не может дать при уровне дохода ниже среднего.

— Но после процедуры всё изменится.

— Банк не может дать кредит при таком уровне дохода, — равнодушно повторила служащая.

Женщина нажала кнопку, и на экране высветился следующий номер. Довольно полная и высокая дама с перьями на шляпке быстро подошла к их столу и встала над Викторией, враждебно глядя на нее сверху вниз.

— У меня есть квартира, — проговорила Виктория, уже вставая, с мольбой глядя на брошь-стрекозу на груди банковской служащей.

Та предостерегающе подняла ладонь в сторону следующей посетительницы.

— Сколько комнат? — спросила она у Виктории.

— Одна. Но довольно большая. Есть балкон, окна на солнечную сторону.

— Район?

— Предзаровский.

Банковская служащая махнула рукой полной женщине, стоящей над Викторией, и та с ворчанием вернулась на место.

Кредит одобрили. Виктория подписала документы и заехала проведать мать.

— Наконец-то! — встретила мать, держась за палку.

— Я в банке была, согласовывала кредит на процедуру.

— Одобрили?

— Да, завтра после работы заеду в Бюро.

— Хорошо. Мне нужна сиделка, Виктория, и доктор сказал, что я должна хорошо питаться. На даче было бы лучше, всё свежее. Если бы твой скотина-любовник согласился бы меня возить по выходным…

— Я просила, мам. Три раза.

— И ты продолжишь с ним встречаться после того, как он обидел твою мать?

— Нет. Не продолжу.

— Да знаю я тебя, рохлю. Последнюю рубашку снимешь и отдашь первому встречному проходимцу. Только матери от этой твоей щедрости не перепадает.

— Картошку или рис отварить на гарнир?

— Давай картошку. Рис опять подорожал, приходится экономить. Вот и голодаю. При такой-то дочери немудрено. Ну, что выросло, то выросло.

— Может, у отца денег попросить? — спросила Виктория и чуть не выронила затертую кастрюльку с водой от громкого вопля матери.

— Ты что, Виктория?! Совсем нет гордости? В кого ты такая уродилась-то? Этот подлец ушел от нас, пусть катится к чертям собачьим!! И думать не смей! Если бы не я, тебе бы и квартира его матери, твой бабки, не досталась бы! Ты хоть представляешь, сколько мне пришлось таскаться по судам?! Я на этом здоровье себе подорвала, только бы обеспечить тебе свой угол. Чтобы ты не дожидалась моей смерти, не кружилась бы, надеясь, что я недолго протяну.

Мать еще долго орала, и под конец расплакалась от жалости к себе, сморкаясь в занавеску с подсолнухами. Виктория вытерла лужицу на полу от расплескавшейся воды:

— Квартиру пришлось заложить. Что, если изменения так и не произойдут?

— Произойдут, тебе деваться некуда, — процедила мать, — господи. Может, тебя поменяли в роддоме? За что мне такая дочь?

Поев, мать подобрела:

— Всё это окупится, Вик. Без этой процедуры ты не справишься. Сколько я не старалась, вырастила непутевую дочь, тебе просто необходимо измениться. Процедура изменения поддерживается на государственном уровне, не стало бы Бюро продвигать неэффективный проект. Надо пользоваться государственными льготами, а что нам еще остается?

— Но это платная процедура, мам. Государство ничего не платит, мне пришлось брать кредит, чтобы оплатить услугу.

— Ты не знаешь, сколько еще на это выделено денег, — возразила мать, — может, ты оплатила лишь малую толику, а остальное идет из государственного бюджета. Наверняка, так и есть.

Голодная Виктория вернулась домой с жуткой мигренью. Ужинать с матерью она не стала, чтобы не объедать, сделала уборку, разобрала вещи из старенькой стиральной машинки, и улеглась спать. Не было сил. Виктория проворочалась до трех ночи, а наутро мигрень вернулась.

— Наконец-то! — саркастично рявкнул мужской голос в трубке, — я уже сорок минут на линии. Всё музыку слушаю. Вы там как, работаете? Или прохлаждаетесь, попиваете чаек?

— Чем я могу помочь? — кротко спросила Виктория.

— Вы могли бы помочь, принимая звонки, например! Делая свою работу!

— Простите. Я оформляла заказ предыдущего клиента.

— Сорок минут? Быстрее надо оформлять, девушка. Вам за это зарплату платят. Я отправлю жалобу Вашему начальству.

— Так чем помочь?

— Да Вы как со мной разговариваете? На меня, значит, времени у Вас нет? — его голос поднялся почти до визга, — это безобразие какое-то!

Виктория помассировала висок, чуть отодвинула трубку от уха и взглянула на часы. Еще пять часов до окончания рабочего дня, надо выдержать.

После работы Виктория направилась в Бюро по содействию отчаявшимся. В залитом солнцем офисе лениво жужжали мухи. Дождавшись своей очереди, Виктория подошла к первому от входа столу.

— Чем Вам посодействовать? — поинтересовался молодой человек, вдавившийся в офисное кресло.

Виктория посмотрела в его равнодушные глаза:

— Мне нужна помощь в выстраивании новой жизни.

— Хотите новую жизнь? — оживился молодой человек и привстал, — Вам известна стоимость услуги?

— Деньги есть. Я вчера оформила кредит.

— Отлично, отлично, — потер он руки, — сначала я вынужден предупредить Вас о рисках, это просто формальность, закрепленная Обязательным Предписанием Бюро. Пробегитесь глазами и поставьте подпись здесь, внизу, — он показал пальцем, закрывая рукой лист, который положил перед Викторией на стол.

Виктория мягко отодвинула его руку и поднесла лист к глазам.

«…ответственности ни в коем случае не несет, — читала она урывками, — …полностью предупрежден(а) о всех рисках и обязуется не сваливать потом всю вину на Бюро по содействию отчаявшимся, если ожидания не оправдаются… гражданин(ка) обязуется не делать преждевременных выводов, воздерживаться от обвинений, злости, агрессивных выпадов в сторону Бюро и прочих негативных эмоций». Весь лист был испещрен подобными предупреждениями об ответственности обратившегося, а не Бюро по содействию отчаявшимся, а также обязательств отказаться от любых нападок на органы государственной власти. Виктория размашисто подписалась, и молодой человек тут же выхватил лист из-под ее пальцев. Длинный ноготь Виктории разорвал краешек листа, она всё никак не могла найти время, чтобы подпилить ногти, за что уже получила замечание в своем колл-центре. Молодой человек быстро оторвал кусочек скотча и заклеил разорванный кусочек.

— Это ничего, — бормотал он, разглаживая лист, — это ерунда, это мы исправим.

Волна благодарности вдруг накрыла Викторию. И надежда. Молодой человек убрал лист в ящик стола и ясно посмотрел на Викторию:

— Теперь полная предоплата. Реквизиты тут, — он показал на табличку, стоявшую на его столе.

В офисе раздался трубный гудок и все зааплодировали, повернувшись к столу с молодым человеком и Викторией. Он встал, прижал руку к груди и, улыбаясь, поклонился.

— Еще одна жизнь изменится к лучшему! — провозгласил молодой человек с пафосом.

Аплодисменты стали громче.

Сев, он снова подвинул договор к Виктории и выжидательно посмотрел. Виктория замешкалась. Всё происходило так быстро. Ей пришлось заложить квартиру, чтобы оплатить эту услугу, и Виктория рассчитывала на длительную подробную консультацию. Но никто ничего ей разъяснять, видимо, не собирался, и Виктория, вздохнув, перевела деньги по реквизитам.

Молодой человек бодро застучал по клавишам.

— Перевод осуществлен, — радостно сообщил он через минуту, — поздравляю, отличный выбор. Теперь я выдам Вам направление на медосмотр, обратите внимание: необходимо пройти врачей строго в этой последовательности. Советую подъехать в регистратуру на предварительную запись, дозвониться до них крайне сложно. Это не их вина, слишком много обращений, линия перегружена. Необходимо войти в их положение, проявить терпимость. И еще вот, держите, — памятка по дальнейшим шагам, это уже после медосмотра, тут всё написано крайне подробно. Вопросов возникнуть не должно. Желаю удачи.

После молодой человек потерял к Виктории всякий интерес и снова вдавился в кресло, медленно отмахиваясь пластиковой папкой от таких же медленных, разомлевших от жары мух.

Предварительная запись не помогла. Врачи непрерывно меняли расписание, и сдвиг даты приема у одного врача вызывал необходимость переписываться у следующих, которые уходили в отпуска, больничные или на курсы повышения квалификации. Медосмотр вместо предполагаемых полутора недель занял почти четыре месяца. Пришлось подолгу ожидать в уже привычных очередях (один раз на нее чихнул какой-то старик, забрызгав лицо слюнями и соплями, в другой раз довела до слез нахрапистая баба, вдруг решившая обличить Викторию в каких-то несуществующих грехах), пришлось переругиваться с норовившими влезть без очереди, хрипло орать в окошко регистратуры, и научиться кротко разговаривать с хамоватыми врачами, которые при подозрении на малейшую нервозность живо выпихивали из кабинета (и туда тут же вливался следующий пациент), а порой выпихивали и без причины, по настроению. Виктория выдержала. Помогла настойка пустырника и несколько агрессивная поддержка матери, которая желала дочери лишь счастья и изменения личности.

В один из вечеров Виктория не выдержала. Она открыла страницу бывшего мужчины, мужчины своей мечты, такого задорного, такого неунывающего, разблокировала его и написала сообщение. По крайней мере, он сумеет подбодрить Викторию, поднять настроение. Кто знает, может, у него самого непростая жизнь, просто он по-мужски этого не показывает, не позволяет себе распускаться. А эгоистичная Виктория еще и свои проблемы пытается ему навязать.

«Привет, Виктория, — ответил он через час, — слушай, тут такое дело… я женился. Заехал навестить свою бывшую девушку после нашей с тобой ссоры и завертелось. Она планирует завести ребенка, и, если это произойдет, у меня будет еще меньше времени заезжать к тебе в гости. А ты как?». Виктория опять заблокировала его и выключила компьютер. В ту ночь ей снова не спалось.

Далее по памятке нужно было записаться на Курсы, способствующие изменению личности. Сколько Виктория не старалась дозвониться по указанному номеру телефона, линия всегда была занята. В любое время, в любой день недели. Викторию всё больше угнетала эта подготовка к процедуре, разрекламированной Бюро по содействию отчаявшимся как нечто волшебное, чудодейственное, невероятное, с запуском нового ролика, картинками улыбающихся людей в дорогой одежде у двухэтажного дома с яблоневым садом (сбоку прилеплена баня), или хохочущих в кабриолете молодых людей с развевающимися волосами. У Виктории появилось запоздалое сожаление об этом импульсивно принятом решении. Не так уж и плохо ей жилось. Была квартира, которая теперь оказалась под угрозой перехода в собственность банка; была какая-никакая работа, с которой теперь придется уволиться: процедура по изменению жизни займет около пяти месяцев, никто не станет ждать ее так долго, когда желающие работать выстраиваются в очередь. И никто не дал гарантий, что всё это окупится и даст ожидаемый результат, хоть ожидала Виктория не так уж и много: задушить в себе любовь без взаимности, начать новые отношения с достойным мужчиной, создать семью, найти работу с более высоким доходом, нанять сиделку для матери, которая всё чаще жаловалась, что Виктория уделяет ей мало внимания, редко навещает, недостаточно помогает, и без поддержки Виктории всё сложнее самой справляться с бытом.

Пришлось ехать в Бюро по содействию отчаявшимся, чтобы узнать другой телефон или адрес Курсов, там ее перенаправили в Бюро по защите интересов граждан, где Виктория снова отстояла трехчасовую очередь, и зря, потому что в Бюро по защите интересов граждан ничем не помогли и переадресовали в Бюро по социальной реабилитации, и лишь прорвавшись туда, растрепанная, издерганная и плачущая Виктория записалась на Курсы по подготовке к изменению личности и дальнейшей жизни на четвертый понедельник ноября, в восемь тридцать и без опозданий. Ей выдали еще одну памятку, теперь уже с перечнем вещей, которые необходимо было взять с собой. Помимо тех, которые Виктория и сама сообразила бы прихватить (банные принадлежности и чистое белье), были указаны довольно неожиданные: новейшие настольные игры (пришлось побегать, чтобы их разыскать), гранатовый сок, килограмм копченой свиной грудинки, домино, блендер, три баклажана, карликовая ель в горшке и прочие необъяснимые вещи.

Удивленная Виктория на последние сбережения купила всё необходимое и в назначенную дату в назначенное время явилась по указанному адресу.

Первым, что увидела Виктория, была очередь. Снова. Опять. Километра на три на улице перед входом в учреждение.

Виктория встала в хвост и поставила чемодан на землю. Ветер хлестал прямо в лицо, и Виктория подтянула шарф до носа.

Девушка, стоящая перед Викторией, развернулась:

— Впервые? — крикнула она, перекрывая гул ветра.

— Впервые, — прокричала Виктория в ответ, — А что, сюда кто-то попадает повторно?

— Некоторые по семь-восемь раз. Я — только второй. И последний, у меня больше нет денег. А были бы — тоже записывалась бы на повтор снова и снова! В первый раз было очень интересно.

— Но если потребовался второй раз, значит, первый не помог?

— Неа. Я — Ирма, а тебя как зовут?

— Виктория, — прокричала Виктория, придвинувшись к уху Ирмы.

Дальше разговаривать было невозможно, ветер настолько разъярился, что приходилось придерживать свои вещи — чемоданы и сумки, чтобы их не унесло. Через полтора часа очередь дошла до Ирмы.

— Медосмотр! — проорала женщина в тулупе, придерживающая дверь.

Ирма достала из кармана справку и протянула женщине.

— Просрочена! — снова проорала женщина, взглянув на справку и протягивая обратно, — не допущена! Следующий!!

— Что? — разволновалась Ирма, — не может быть…

Ветер заглушил ее дальнейший ропот. Виктории пришлось потеснить и отпихнуть Ирму, чтобы сделать шаг ко входу и протянуть женщине в тулупе свою справку. Затаив дыхание, Виктория наблюдала, как женщина промерзшими пальцами разворачивает лист и всматривается в строки, стараясь не выпустить справку из рук под яростными порывами ветра. Виктория крепко уперлась ногами в землю, не обращая внимания на толчки Ирмы, пытающейся снова протиснуться ко входу и объясниться. Наконец, женщина неохотно слегка потеснилась, предлагая Виктории пройти в дверь.

И, как только Виктория попала в помещение, на нее тут же накатила благоприятная, комфортная, успокаивающая атмосфера. Появилось ощущение, что всё плохое позади, и теперь жизнь непременно наладится. Виктория почти справилась, дело за малым. В помещении было тепло и красиво. По периметру стояли тумбы с фонтанчиками, японскими бонсаями и золотыми рыбками в круглых аквариумах. Держась под руки парочками, тройками и группами стояли улыбающиеся встречающие, румяные, нарядно одетые, аккуратно причесанные юноши и девушки.

— Эту к нам! — крикнули двое молодых мужчин с хохотом, увидев Викторию.

— Девочки к девочкам, — кокетливо ответили девушки, и одна из них поманила Викторию к себе.

Виктория дотащила чемодан к их группке и остановилась рядышком встречать новеньких. Люди вваливались, топали ногами, чтобы стряхнуть снег, мотали головой, терли замерзшие руки и, осмотревшись, блаженно улыбались.

— Эту к нам! — кричали двое молодых хохмачей с веселым смехом на каждую девушку и женщину.

И та, что поманила Викторию, точно так же манила новеньких девушек и женщин к своей группе, а остальные девушки со звонким смехом кричали: «Девушки к девушкам!».

Новенькие прибывали в течение четырех часов, пополняя ряды встречающих. Последней ввалилась Ирма.

— Ты как прорвалась? — с веселым изумлением спросила Виктория, когда Ирма протопала к их группе и встала рядом, поставив объемную дорожную сумку на пол, а сверху сумку поменьше.

— Пришлось встать в конец очереди, — ответила Ирма, с досадой качая головой, — так намерзлась, ужас! — она подышала на озябшие, покрасневшие пальцы.

— Но тебе же было отказано в допуске.

— Ерунда. Проверяющие так отсеивают часть записавшихся, меня еще в первый раз предупредили. Отправляют домой в случайном порядке. Хорошо, что метель, иначе она бы меня узнала. Зараза.

Ирма высморкалась в платочек, выуженный из сумочки, аккуратно его сложила и засунула обратно. Затем потормошила примятые шапкой и капюшоном волосы, подкрасила губы перед карманным зеркальцем, вытерла следы потекшей туши под глазами и снова повернулась к Виктории:

— Тебя те двое парней к себе звали?

— Они всех девушек зовут.

— Нам надо к ним, у них комната на четыре человека. Это Антон и Игорь, они тут уже почти прописались. Всё никак не пройдут шестой урок.

— Разве девушки не с девушками?

— Разуй глаза. Те, кто поумней, сложились в разнополые парочки.

Виктория оглядела толпу. Среди них, и правда, было несколько парочек «мальчик-девочка», держащихся за руки или под руку. Выглядели они уверенней, осматривали остальных горделиво, почти высокомерно, как отпрыски королевских семей.

— Пойдем, — потащила Ирма Викторию за руку.

Она сквозь толпу пробралась к Антону и Игорю.

— Можно к Вам? — спросила Ирма у них.

— А что принесли?

Ирма порылась в сумке:

— Здесь у меня лосьон для загара, — она показала, — набор для приготовления суши…

— Это не мы заказывали, — прервал один из хохмачей, — где свинина? Где баклажаны? Блендер?

— А, это у меня, — спохватилась Виктория, — еще домино, новейшие настольные игры, гранатовый сок…

— Наша девочка, — сказал второй с одобрением, — список продуктов, которые можно заказать в приложении, ограничен. Ну, пошли, покажем квартиру.

Идти пришлось долго, через какой-то длинный коридор, уставленный пальмами и фикусами. Вьюга за высокими окнами всё еще бушевала, от ветра звенели стекла, и находиться в сухом, теплом помещении было очень приятно. Ребята помогли им с сумками и чемоданом Виктории. Они поднялись по ковровой лестнице на второй этаж.

— А дорогие продукты в этом приложении? — спросила Виктория, поднимаясь по ступенькам.

— О, это бесплатно. Скачай приложение и заказывай всё, что захочешь. Вернее, всё, что захочешь из того, что есть. Некоторых продуктов нет в наличии, приходится вписывать в памятки новеньким.

Игорь и Антон привели их в квартиру на четыре комнаты, с дизайнерскими картинами, искусственным камином и роскошным ковром на полу гостиной. Дальше к окну за барной стойкой, заставленной цветами, подсвечниками и фарфоровыми тарелками, находилась оборудованная кухня.

— Две душевых кабины, — показывали они, — ванна одна, до конца коридора и направо. А здесь балкон, мы утеплили его, хотим разбить зимний сад. Ты нашла карликовую ель?

— Нашла, — ответила Виктория, — соседка по даче матери прислала росток. Там в пакете.

Они одобрительно покивали. Приготовили ужин: жаренные баклажаны и салат с грудинкой и фасолью. Затем разместились в гостиной играть в настольные игры. Виктория с любопытством осматривала ребят. Антон был более рослым, белозубым и болтливым. Он сказал, что два раза в неделю ходит в спортивный зал качать мускулы на тренажерах, по пятницам и субботам — танцы, еще можно брать книги и диски из библиотеки и посещать кружок кулинарии, там как раз в прошлом месяце рассказали про рецепт салата с грудинкой и фасолью. Скучать не приходится. Игорь всё больше отмалчивался и смущенно улыбался, когда на него обращали внимание. Он всегда выигрывал, в какую бы игру они ни играли.

— Сколько вы уже здесь? — требовательно спросила Виктория.

— Года три, — ответил Антон, — мы были одними из первых, кто записался на процедуру.

— Я тебе говорила, — заметила Ирма, глядя на Викторию и кивая.

— А разве время пребывания на Курсах не ограничено? — удивилась Виктория.

— Если не пройден урок, дают выбор: выметаться по собственному желанию или проходить урок повторно, снова и снова, пока не пройдешь. Можно находиться тут до бесконечности. Ну, или пока Курсы не прикроют.

— И что же за урок вы не можете пройти? — полюбопытствовала Виктория.

— Она новенькая, — быстро встряла Ирма, — еще не проходила инструктаж.

— Завтра расскажут, — сказал Игорь, — здесь строгий запрет на распространение информации об уроках, статусе, размышлениях о Курсах или процедуре. Можно вмиг вылететь, если обсуждаешь эти темы.

После этого повисло молчание, изредка прерываемое сопровождением выкладываемых карточек. Больше к этой теме не возвращались. Поболтали о работе, погоде, государственной поддержке. Спала Виктория хорошо.

Разбудил ее гудок. Приняв душ и позавтракав, Виктория вместе с остальными новенькими вышла в коридор, и людской поток вынес ее в огромный зал на первом этаже, где пришлось пройти обязательный инструктаж.

Им рассказали то, что она и так уже узнала. Строжайший запрет на распространение информации о Курсах и процедуре, обсуждение уроков, текущем статусе, размышления о Курсах или процедуре. Нарушившие запрет вылетают вмиг. Других запретов не было. После инструктажа на сцену взлетел мотивирующий тренер.

— Я — мотивирующий тренер! — провозгласил он и откинул седые волосы до плеч со лба назад, — ну, чего такие притихшие? Вы попали на Курсы! И теперь Ваша жизнь кардинально изменится! Изменится к лучшему! Гораздо более лучшему! Давайте поаплодируем!

В зале раздались редкие хлопки.

— Теперь Ваша жизнь в надежных руках, в наших руках! Поаплодируем еще раз, громче! Еще громче! Разве ж это аплодисменты? Я знаю, вы способны на большее!

Виктория вместе с остальными снова захлопала. Ей пришлось сделать это еще несколько раз, прежде чем мотивирующий тренер выдохся и спустился со сцены, оттирая пот со лба.

Дальше на сцену грузно взобралась дородная дама с закрученным пучком волос на макушке.

— Новички! Поздравляю! Добро пожаловать! Я расскажу вам о расписании и первом уроке, который предстоит пройти уже сегодня. Этот урок скорее вводный, ознакомительный, просто чтобы вам легче было освоиться. Сегодня оценок и подведения итогов не будет, но это не значит, что можно быть невнимательными. Старайтесь всё запомнить. Итак. Первый урок — преодолевать барьеры. Сейчас моя ассистентка обойдет всех два раза. В первый раз она раздаст листочки и карандаши. Оля, давай.

Вышла Оля с коробом, который удерживался шнуром, перекинутым через шею. Каждый взял небольшой листочек из стопочки, аккуратно уложенной в коробе, и карандаш из стаканчика, находящемся в том же коробе.

— Нам важно, чтобы Курсы прошли максимально эффективно, и были вплотную приближены к вашей реальности, — продолжала дородная, — поэтому напишите, пожалуйста, какой барьер вы не прошли или прошли с большим трудом за последние полгода. Обратите внимание: на первом уроке речь идет о ситуациях, связанных с взаимоотношениями с коммерческими структурами и государственными органами. Взаимоотношения с мужем/женой, парнем/девушкой, родителями, братьями и сестрами, соседями, иными частными лицами рассматриваться не будут! Оля соберет заполненные листочки. Оля! Вот, пошла. Кладите в короб, подписывать не обязательно. Наиболее часто встречающуюся ситуацию мы и будем разбирать. Сейчас можете пообедать, и через час жду вас здесь же. Прошу не опаздывать.

Виктория поднялась в квартиру, где играли в домино Антон и Игорь, и достала из холодильника вчерашний салат с копченой грудинкой и фасолью. Из ванной вышла Ирма в банном халате и накрученном на голову полотенцем.

— Отпустили на обед? — спросила она у Виктории, — я суп сварила, еще теплый, возьми на плите.

Виктория поблагодарила и налила себе суп.

— А ты почему не пошла? — спросила она у Ирмы.

— Я решила, что никто не будет против свободного посещения. Я же уже прошла уроки, — беспечно махнула рукой Ирма.

— Самая сложная ситуация, по мнению большинства — получение права на государственное пособие, — провозгласила дородная дама со сцены, когда все снова собрались в зале через час (сама она опоздала на двадцать минут), — ну что же! Мы подготовили для вас тренажер по получению пособия. Пусть это будет пособие по безработице, это не столь важно, остальные пособия можно получать по тому же принципу. Пройдемте в соседний зал.

В соседнем зале в два ряда стояли столы с улыбающимися клерками в белоснежных рубашках. Виктория подошла к столу с миленькой блондинкой, отстояла семиминутную очередь из двух человек и присела напротив блондинки.

— Слушаю Вас, — обратилась к Виктории блондинка, подняв внимательные глаза.

— Я бы хотела получить пособие по безработице, — вежливо обратилась Виктория.

— Одну минуточку, — блондинка повернулась к компьютеру, — Ваши фамилия, имя, отчество?

Виктория назвала. Спустя две минуты блондинка снова развернулась к Виктории:

— Готово. Теперь Вы будете получать пособие до момента, когда найдете работу. В этом Вам поможет наш сайт, вот, возьмите памятку. С помощью нашего сайта работу найти очень легко. Как только это произойдет, уведомьте нас, пожалуйста, написав на этот адрес электронной почты.

Блондинка показала на табличку и улыбнулась.

— И всё? — спросила Виктория.

— Да, всё. Желаю удачи!

Ошарашенная Виктория поднялась. Она как-то раз пыталась встать на учет в Бюро по содействию безработным, но ей это так и не удалось. Там было даже хуже, чем у врачей на медосмотре. Чуть не разорвали.

Все потихоньку снова стеклись в зал со сценой, где дородная дама с пучком объявила, что первый урок пройден, поздравила всех с этим замечательным событием, призвала так держать! и посоветовала сегодня же записаться на кулинарные курсы.

— Давайте поблагодарим актеров, сыгравших роль сотрудников Бюро по содействию безработным, — предложила она на прощанье и первой захлопала.

Под аплодисменты на сцену гуськом поднялись молодые люди и девушки в белоснежных рубашках и, улыбаясь и прижимая руки к груди, поклонились.

Как только аплодисменты стихли и актеры спустились со сцены, кто-то запоздало крикнул:

— Но позвольте! Я был в Бюро по содействию безработным. В реальном мире. И там всё совсем не так.

Остальные согласно зашумели. Дородная дама, уже собирающаяся спуститься со сцены, развернулась и подошла к микрофону:

— Это очень показательное замечание, очень! Именно такое поведение мы и пытаемся исправить, именно поэтому и были запущены Курсы. Поверьте, только в вашем сознании всё совсем не так. Всё так! Но если проявлять агрессивность, нетерпимость, нервозность, то ваше окружение будет реагировать так же. Отвечать враждебностью на Вашу враждебность, негативом на Ваш негативный настрой. Создавать нездоровые и агрессивные колебания, тревожить и злить тех, кто находится рядом. Но их источник — Вы, и только Вы. Это крайне пагубная, неэффективная программа, губительная модель поведения, но, к счастью, ее можно перезапустить, откорректировать. Именно поэтому мы и меняем ваше сознание, именно поэтому государство поддержало эту инициативу по изменению личности и, как следствие, жизни. Сначала — личность, а потом жизнь. И, если прилежно учиться, осваивать новые паттерны поведения, неизбежно произойдут положительные изменения.

— Но реальность от этого не изменится, — ответил тот же голос.

— Так, кто это сказал? Поднимите руку, — зорко вгляделась дородная в зал.

Поднялась рука.

— Есть кто-то, кто считает так же? — кротко осведомилась дородная.

Поднялось еще несколько рук. Виктория была полностью согласна с антагонистом, но уступчивость и робость удержали ее от открытого противостояния руководительнице Курсов. Она решила просто понаблюдать.

— Я ранее сказала, что обычно мы не проставляем отметки по итогам первого урока, — сказала дама строго, — но не в этот раз. Все, кто подняли руки — первый урок вы не прошли. Вам придется ждать целых пять месяцев следующего потока слушателей Курса, и проходить первый урок заново. Или отправляться домой, выбор за вами.

Она помолчала, поджав губы и ожидая возражений. Но никто вслух возмущаться не стал. Мужчина за сорок, задавший вопрос, бормоча ругательства, многие из которых Виктория даже не слышала, в сердцах направился за своими вещами, чтобы отправиться домой. За ним устремились еще трое; две женщины и молодой человек. Все они покраснели от злости и свирепо зыркали глазами по сторонам. Дождавшись их ухода, дородная дама с достоинством удалилась, жестом предложив оставшимся не расходиться, и на сцену снова выскочил мотивирующий тренер.

— А давайте попоем! — предложил он с задором, — снимем градус напряжения. Я начну, а вы подпевайте.

Он включил минусовую фонограмму и затянул популярную песенку. Сначала неуверенно присоединились два женских голосочка, затем подпевать стали и женщины, и мужчины, притоптывая и хлопая в такт. Были даже те, кто пританцовывал. Виктория знала только слова припева, поэтому вступала лишь время от времени.

Все разошлись на хорошей ноте. Виктория не стала исключением. Несмотря на этот досадный инцидент с отчисленными, доброжелательная атмосфера этого учреждения подкупала. Просто разошлись во взглядах, нечего было выступать и спорить. Виктория мысленно похвалила себя за послушание.

Вечером они вчетвером с Ирмой и ребятами приготовили куриные котлетки с овощным салатом на ужин и поболтали на общие темы за бокалами вина.

— Спрашивать, что привело вас сюда, тоже запрещено? — спросила Виктория у Ирмы и ребят.

— Это можно, — ответил Антон, — но кому охота портить такой вечер? Лично я уже не помню, что творилось со мной тогда. Плохие воспоминания долго не держатся, ты тоже вскоре забудешь.

— Так и есть, — подтвердила Ирма, — у всех нас есть тяжелый груз прошлого, иначе мы бы сюда не попали. Давайте лучше обсудим, что приготовим завтра на обед. Суп еще есть, а салат с грудинкой доели. Может, приготовим пасту с беконом и грибами? Я очень ее люблю. Могу приготовить. Кто за?

— А пармезан кто-нибудь заказал? — спросил Игорь.

— Нет, — ответил Антон, — но можно заказать сейчас. Завтра к обеду доставят. Уже заказываю. Какой фильм сегодня посмотрим?

— Только не боевик, — ответила Ирма, — хотя, как знаете. Если будете смотреть боевик, я пойду в гости к девушкам. Там есть одна, Катя, она делает потрясающий маникюр. Пойдешь со мной, Виктория?

Но никто никуда в тот вечер не пошел. После ужина решили поиграть в настольную игру, которую Антон заказал еще до появления Виктории и Ирмы, но так и не успел опробовать. Для игры требовалось не менее четырех человек. Новейшие настольные игры, привезенные Викторией, оставили на потом.

На второй день снова сначала выступил мотивирующий тренер. Он прыгал и скакал по сцене, призывая хвалить себя, гордиться собой, аплодировать себе, поздравлял с первым пройденным уроком, предлагал так держать, и сошел со сцены абсолютно обессилевшим.

Дородная дама с пучком грузно поднялась на сцену и поправила микрофон.

— Добрый день! — сказала она, — вы уже не новички! А? Или еще новички, не слышу.

— Нет, не новички, — нестройно ответили ей из зала.

— Молодцы! Готовы ко второму уроку?

— Готовы! Готовы! — зашумели в зале.

— Отлично! Второй урок будет немного посложнее первого. Сегодня и завтра мы будем планировать…, — она сделала паузу, прежде чем торжественно закончить, — путешествие!

Раздались обрадованные возгласы, кое-кто захлопал.

— Тише-тише, — вытянула руку дама, улыбаясь, — да. Мы полностью воссоздали обстановку туристического агентства, вам предстоит выбрать отель, составить список вещей, которые вы взяли бы с собой в поездку, рассчитать сумму, которую нужно иметь при себе, чтобы записаться на туры и купить сувениры родным и близким. По итогам второго урока комиссия проставит оценки, и мы сделаем работу над ошибками. Вперед!

Толпа вынесла Викторию в соседний зал, где разрывались телефоны и вчерашние актеры изображали сотрудников туристического агентства. Виктория подошла к столу той же блондинки, которая в этот раз накрасила губы яркой помадой, собрала волосы в конский хвост и надела пестрый топ. После недолгих переговоров был сделан выбор в пользу отеля на первой линии, почти вплотную к морю. Блондинка показала фотографии отеля, развернув монитор компьютера, комментируя и восторгаясь. Вечером после ужина Виктория поставила лампу на кухонный стол, достала свой ноутбук и принялась составлять список вещей, которые она взяла бы с собой в поездку. Появились кое-какие вопросы, и Виктория на следующий день вновь посетила «туристическое агентство». Блондинка ответила, что может поменять верхнюю полку у туалета на нижнюю в середине вагона, это важное замечание; страховку нужно заказывать отдельно, в гостиничном номере есть сейф, а про утюг нужно уточнить, это займет не больше десяти минут. Она набрала номер, поворковала в трубку и кивнула Виктории: «Есть», показав большой палец. Итоги подводились вечером второго дня.

— Первая ошибка, — гремела дама со сцены, — мало кто подумал об аптечке. Это как? Без бинта и пузырька йода? А если случайный порез? Где там искать аптеку и как долго? Об этом многие не подумали, минус десять баллов. Второе: некоторые вписали в список бытовые приборы, но не позаботились о батарейках или хотя бы о переходнике. Вы уверены, что розеток хватит? Или что они подойдут? Нет, не уверены, не можете быть уверены. К чему тащить на себе плойку для волос, если вы всё равно не сможете ею воспользоваться? Минус десять баллов. Потом. Медицинскую страховку треть оформлять не собираются? Это тоже крайне важно. Большинство путевок страховку не включают, запомните это, ее надо оформлять отдельно. Забыли беруши, носовые платки, зарядные устройства…

После разбора ошибок были объявлены итоги. Виктория получила наивысший балл, она не забыла ни про страховку, ни про беруши, ни про переходник. Двенадцать человек урок не прошли и остались ждать следующий поток, чтобы пройти второй урок заново.

— Хороших выходных! — пожелала дама, — Напоминаю, что сегодня и завтра вечером будут организованы танцы. Всех, кроме двоечников, жду в понедельник утром, — завершила она, слегка поклонившись, — Актеры! На сцену!

Все по привычке захлопали, актеры откланялись. Понурые двоечники вышли первыми. Один из них, поймав взгляд Виктории, подмигнул. Виктория отвела взгляд. Ей было немного жаль этих неудачников.

Танцы проходили в том же зале. Стулья сдвинули к стенкам, с потолка свешивались блестящие шары, официанты разносили коктейли. Виктория пришла с Ирмой, Антоном и Игорем. Все они принарядились. Виктория, к счастью, сообразила захватить свое выходное платье с глубоким декольте. Ирма сделала Виктории высокую прическу и макияж. Сама Ирма вырядилась в топ с пайетками, мини-юбку и светлые сапожки.

Для начала аниматоры со сцены провели несколько веселых песенных конкурсов, затем врубили клубную музыку. После двух бокалов коктейля Виктория развеселилась и отплясывала с Ирмой и ребятами, образовав круг, как отплясывала в ранней юности на вечеринках. Едва не подвернула ногу, едва не сломала каблук. Возвращалась она, заботливо поддерживаемая с двух сторон Ирмой и Игорем. Антон остался миловаться с какой-то рыжеволосой девицей в коротком платье.

— Змеиный принт, — с досадой говорила Ирма по дороге, — о чем он думает, флиртуя с женщиной в платье со змеиным принтом? Давно уже вышел из моды! Безвкусица какая.

— Ты просто ревнуешь, — хохотала Виктория.

— Как бы ни так. Больно нужен. Пусть себе флиртует с кем захочет, мне до него и дела нет.

Дома накрыли на стол, Игорь разлил коньяк по стопочкам. Говорили каждый о своем, перебивая друг друга. Даже обычно молчаливый Игорь разговорился и припомнил несколько забавных случаев со времен своего студенчества. Виктория хохотала, Ирма бубнила про моду, искусство, стиль, вкус и вышедший из моды змеиный принт. Через два часа вернулся Антон и разбавил разговор историями о своих многочисленных победах на любовном фронте. Его было не заткнуть.

— А как твоя змея? — спросила Ирма у Антона.

— Какая змея?

— Ну, та девица с танцев. В модном платье.

— А, Анютка? Да мы уже давно знакомы, как-то пару месяцев даже встречались.

— Пару месяцев, — фыркнула Ирма, — для нее это даже много!

— Она для меня ничего не значит, — сказал Антон, глядя Ирме в глаза, — в отличии от тебя, амазонка.

Ирма попыталась скрыть улыбку, но, не выдержав, прыснула. Остальные тоже рассмеялись.

Прежде чем заснуть, Виктория вспомнила, что последний раз так веселилась в ранней юности, еще до того, как мать заболела и от них ушел отец. А после слишком много проблем пришлось решать, слишком тяжелое бремя тащить, и было уже не до веселья. «Как же здесь хорошо, — подумала Виктория, засыпая, — мне нужна была эта передышка, это спокойствие, доброжелательное окружение. Что будет, когда я вернусь в настоящую жизнь через пять месяцев? Буду вспоминать о Курсах, как о самом ярком и прекрасном событии в своей жизни? Получится ли у меня измениться? Или дело вовсе не во мне? Здесь я чувствую себя успешной, не то, что в реальной жизни. И уверенной. Завтра надо хорошенько это обдумать».

На третьем уроке они учились проходить собеседование.

Виктория сидела перед блондинкой в очках и пиджаке, которая внимательно читала ее резюме, кивая и одобрительно хмыкая.

— А до колл-центра Вы где-нибудь работали? — спросила она наконец.

— Нет, — ответила Виктория, — училась.

— А, вижу. У Вас высшее экономическое образование? Почему же Вы согласились на низкооплачиваемую работу оператора колл-центра?

— Я рассматривала вакансии финансово-экономического блока. Активно отправляла отклики, звонила. Но, оказалось, что никто из них не рассматривают меня как кандидата. Причина в отсутствии опыта. Я узнала об этом, дозвонившись с двухсотого раза в одну из компаний, опубликовавших вакансию экономиста. Они сказали, что да, требуемый опыт в вакансии они не указали по недосмотру, но среди шестисот присланных резюме есть девушки с подходящим опытом работы. Остальные компании, которым я отправила резюме, даже разговаривать со мной не стали. «Рассмотрим и при положительном решении перезвоним». И швыряли трубку. Мама болеет и не может работать, время поджимало, и мне пришлось согласиться на то, что есть. И даже это далось с огромным трудом. Высокий конкурс, слишком много желающих.

Выслушав Викторию, блондинка нажала на кнопку в телефоне и улыбнулась:

— Сейчас подойдет наш руководитель, и Вам придется всё это повторить.

Виктория кивнула и улыбнулась в ответ. Через минуту подошла дородная дама, руководительница Курсов, грузно уселась рядом с блондинкой и нацепила очки, забирая из рук блондинки резюме Виктории. После долгого изучения она подняла глаза на Викторию:

— Расскажите о себе.

Блондинка что-то шепнула ей на ухо, и дама поправилась:

— Расскажите, что помешало Вам найти работу по специальности.

Виктория повторила свой рассказ про многочисленные и безуспешные попытки, добавив пару подробностей.

— После этого урока я даю обратную связь индивидуально, — степенно сказала дама, снимая очки, — и вот что я Вам скажу. Вакансии экономистов есть, и их очень и очень много. Экономистов даже без опыта работы берут, я это точно знаю. Вы пробовали найти работу через Бюро по содействию безработным? Они помогают, очень многим помогли найти работу. Я и сама когда-то нашла первую работу благодаря им. Государство заинтересовано в трудоустройстве граждан. А как иначе те девушки, которые Вас обошли, приобрели опыт работы? Об этом Вы не думали? Хватило ума обратиться по адресу, в Бюро по содействию безработным. Встали на учет, изучили их сайт, ходили по собеседованиям, пока не нашли работу. Это очень легко. Вы, как и большинство безработных, прикрываетесь отговорками, внешними обстоятельствами. Приплели больную мать, давите на жалость. Именно такой настрой на неудачу и мешает достигнуть успеха. Хватит себя жалеть! Вам надо над собой поработать, изменить привычный паттерн поведения. Попробуйте еще раз. Расслабьтесь, улыбнитесь. Приступайте. Готовы? Что помешало Вам найти работу по специальности?

Виктория глубоко вздохнула и изобразила улыбку:

— Я была недостаточнонастойчива в поиске работы по специальности и пошла легким путем. Сейчас я понимаю, что это было ошибкой. Я — экономист, и хороший экономист, была отличницей в университете. Я готова усердно трудиться, перерабатывать, осваивать профессию и даю слово, что полностью оправдаю Ваши ожидания.

— Ну вот, — довольно улыбнулась дама, — совсем другое дело. Видите? Всё гораздо проще, чем Вы себе напридумывали. Вы очень способная ученица.

Она добавила, что урок, пусть не сразу, но пройден, погладила Викторию по руке и поднялась.

Блондинка от всей души поздравила Викторию.

Мотивирующий тренер от всей души поздравил со сцены всех прошедших третий урок. Носился по сцене, призывал хвалить себя, гордиться собой, радоваться за себя. Ведь они еще на один шаг ближе к новой, счастливой жизни. Благополучной жизни, жизни в достатке!

— Вы хотите этого? — орал он со сцены.

— Да!! — отвечали ему хором.

— Громче!

— Да!!!

После мотивирующего тренера вышли актеры и под аплодисменты поклонились со сцены.

А вечером Виктория с Ирмой отправились в гости в квартиру девушек, знакомых Ирмы, одна из которых делала потрясающий маникюр.

— К какой такой идиллической жизни нас готовят? — спросила Виктория у Ирмы по дороге, — после Курсов мы перенесемся в домики для Барби?

— А, начала прозревать? — ухмыльнулась Ирма, — тише. Если кто-то услышит, что мы обсуждаем Курсы, нам не поздоровится. Всё, пришли.

В хорошо освещенной гостиной сидели девять девушек. Одна красила второй ногти, третья завивала волосы на плойку перед овальным зеркалом. Остальные пили чай с тортиком и беседовали.

— О, Ирма, — отвлеклась от беседы одна из них, — девочки, это — Ирма. Вы помните?

— Конечно, — закивали остальные.

— Но ты же вроде закончила курсы? — спросила у Ирмы другая девушка, — я так хлопала, когда тебе вручали аттестат! Так за тебя радовалась!

— Я записалась снова.

— Везучая, — протянули девушки.

— Почему? — спросила Ирма.

— Так тебе зачтут оценки, полученные в первый раз. Ты безусловно получишь такой же аттестат об успешном прохождении Курсов, и через пять месяцев выпустишься, даже если не сдашь какой-то урок.

— Я слышала, — поделилась хорошенькая девушка с длинными каштановыми волосами, — что те, кто доходит до пятого урока, дальше получают высокие оценки, даже если последующие уроки пройдены плохо. Главное — добраться до пятого урока, там уже аттестат, считай, в кармане. Уже трудно будет получить плохую оценку, можно будет особенно не стараться, ставят высокие баллы всем без разбора.

— Сколько тебе лет? — спросила у нее Виктория.

— Девятнадцать. А что?

— И ты уже записалась на Курсы по изменению жизни? Когда ты успела отчаяться?

— Нет, ничего такого. Меня родители записали. Они считают, что пройти школу жизни на тренажерах крайне полезно и поможет в дальнейшем добиться успеха.

— А тебя как зовут? — спросила ее соседка у Виктории, такая же молоденькая девушка.

— Виктория.

— Хочешь, сделаю тебе маникюр? Твои ногти — ужас.

— Некогда делать маникюр, — оборвала ее та, которая манила Викторию в первый день, — мы же хотели печь слоеное печенье с курсов по кулинарии. Маникюр подождет.

— А, точно. Вы с нами?

— Нет, — ответила Ирма, — мы торопимся, зашли просто поздороваться.

Она развернула Викторию и чуть ли не вытолкнула ее в коридор.

— Ты чего? — спросила Виктория, потирая ушибленное плечо.

— Ты слышала, — ответила Ирма, захлопнув за собой дверь, — я, без сомнения, выпущусь, даже если не сдам вообще все уроки. У них в программе уже есть мои предыдущие оценки.

— Ну и что? — удивилась Виктория, стараясь не отстать от стремительно шагающей Ирмы.

Ирма не ответила, она влетела в их квартиру и заперлась в своей комнате.

— Что это с ней? — спросил Антон, поставив телевизор на паузу.

— Не знаю, — ответила Виктория, — расстроилась, что в любом случае пройдет Курсы после предыдущего успешного прохождения. Говорит, в программе уже есть оценки, и аттестат всё равно выдадут.

Четвертый урок был посвящен подготовке к свадьбе, на это отводилось полторы недели.

— Подготовка к свадьбе — довольно интересная задача, — вещала дама-руководительница Курсов, — но вместе с тем, подготовка требует максимальной собранности, внимательности, скрупулезности, тщательности и вдохновения!

Виктория с головой ушла в работу. Получив консультации у специалистов, которых играли всё те же актеры, Виктория разбила подготовку на блоки. Здесь, на тренажерах, заниматься этим было приятно, доставляло удовольствие, несмотря на то, что свадьба была выдуманной, игрушечной, ненастоящей. Виктории не пришлось бы надеть платье, фасон которого она тщательно выбрала, насладиться поездкой по городу на лимузине, полакомиться свадебным тортом. Составляя список приглашенных, Виктория вспомнила об отце. Она набрала его номер:

— Ты давно не звонила, Викуля, — ответил он.

— Мама запрещает с тобой общаться.

— Запрещает?

— Ну, не то, чтобы запрещает. Просто убеждает меня, что нельзя тебя прощать.

— Похоже на нее. Но я всегда рад тебя слышать. Как твои дела?

— Я записалась на Курсы по изменению жизни.

— Отчаялась?

— Да, похоже на то.

— Ну и как, Курсы помогают?

— Здесь хорошо. Но я волнуюсь за маму. Здесь правила: если урок не сдан, нужно ждать еще пять месяцев следующего потока и проходить урок заново. Я могу застрять.

— Ты всегда была отличницей, ты справишься.

— Но если нет, ты позаботишься о маме, даже если она будет против?

— Позабочусь. Не волнуйся, проходи свои Курсы. Это важно для тебя, для твоего будущего.

Виктория снова получила высокий балл за четвертый урок.

Ирма ни с кем почти не разговаривала, она печалилась всю неделю, пока Антон не решил поднять ей настроение. Он закатил вечеринку вечером в среду. Общительный харизматичный Антон пригласил нескольких гостей, таких же второгодников, застрявших на каком-то уроке.

— Отличница! — поприветствовали они вышедшую из комнаты заплаканную Ирму.

— Заткнитесь, — ответила Ирма, вызвав смех.

— Ты же не знала, — успокоил Антон, — насладись хотя бы этим промежутком времени. Еще почти четыре месяца можешь тут расслабляться с нами. Отдыхать. Получать удовольствие.

— Я вернусь, — решительно сказала Ирма, — раздобуду денег, пока не знаю, как и где, но непременно раздобуду.

— Раздобудешь, раздобудешь, — успокоил Антон.

К Виктории подсел Игорь.

— А ты чего? Скучать по нам будешь?

— Буду.

— Может, тоже захочешь раздобыть денег и вернуться?

— Если Курсы помогут, мне не захочется возвращаться. Я буду жить полной жизнью, покупать всё, что захочу, танцевать по выходным, путешествовать, планировать свадьбу, добиваться своего. Запишусь в спортзал и на курсы по кулинарии, — она с улыбкой взглянула на Игоря.

— Здесь есть спортзал и курсы кулинарии.

— Верно, — протянула Виктория, продолжая улыбаться, — это здесь есть. И планировать путешествие и свадьбу здесь тоже можно.

Они веселились до поздней ночи, болтали, танцевали, играли, пели. Было очень душевно, Виктория осматривалась и испытывала родственность, близость с этими людьми, со многими из которых познакомилась только этим вечером.

Дальше был ремонт квартиры. Урок № 5. Нужно было подобрать стиль, подходящий дизайн, предметы мебели и бытовую технику. По картинкам. Виктория знала, что подобрать строительные материалы в магазине — задачка не из легких, она уже проходила через это, когда въехала в бабушкину квартиру. Сам ремонт она даже вспоминать не хотела, это было кошмаром. Не то, что здесь, на Курсах, где урок по ремонту квартиры преподносился как интересное, приятное, увлекательное занятие. Всё-то у них было легко, приятно и увлекательно. Слишком легко. Вот что неприятно кололо Викторию последние три недели. Как-то неправдоподобно легко и увлекательно. После Курсов вернуться в обычную жизнь будет еще более невыносимо. Сдать пятый урок, если верить сплетням, означало получить зачет по остальным урокам автоматом, затем — вручение аттестата через два с половиной месяца, и — неизвестность. Жуткая, пугающая жизнь.

В пятницу вечером, вернувшись после подведения итогов и разбора ошибок пятого урока, Виктория объявила, что урок не прошла.

— Смышленая девочка, — похлопал Антон ее по плечу.

— Добро пожаловать к нам, двоечникам-второгодникам, — улыбнулся Игорь.

А Ирма расплакалась.