Вчера [Агота Кристоф] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (22) »
Агота Кристоф Вчера
Вчера все было так прекрасно музыка в листве деревьев ветер в моих волосах и в твоих простертых руках солнце
Бегство
Вчера дул знакомый ветер. Ветер, с которым я уже встречался. Стояла ранняя весна. Я шагал, объятый ветром, внутри его, решительной, быстрой походкой, как всегда по утрам. И однако, мне безумно хотелось вернуться к себе в постель, лечь и лежать — недвижно, без мыслей и желаний, вплоть до того мгновения, когда я почувствую приближение ТОГО САМОГО, не имеющего ни голоса, ни вкуса, ни запаха, — всего лишь смутного воспоминания, явившегося из темных глубин памяти. Дверь медленно растворилась, и мои повисшие руки испуганно ощутили мягкую, шелковистую шерсть тигра. — Музыку! — приказал он. — Сыграйте что-нибудь! На скрипке или на пианино. Лучше на пианино. Играйте! — Но я не умею, — пролепетал я. — В жизни своей не играл на пианино, да у меня и нет его, никогда не было. — Никогда не было? Что за чушь! Идите к окну и играйте! За моим окном стоял лес. Я увидел птиц, рассевшихся по веткам, словно и они готовились слушать музыку. Я увидел птиц. С их крошечными склоненными головками и глазками, пристально глядевшими на что-то сквозь меня. Моя музыка звучала все громче и громче. Она становилась непереносимой. Мертвая птица медленно падала с ветки. Музыка прекратилась. Я обернулся. Сидя посреди комнаты, тигр улыбался. — На сегодня хватит, — сказал он. — Вам нужно бы упражняться почаще. — Да-да, я буду упражняться, обещаю. Но сейчас я жду гостей, понимаете? Сделайте милость… им может показаться странным ваше присутствие здесь, у меня. — Ну естественно, — отвечал он, зевая. Гибким шагом он вышел в дверь, которую я тут же запер за ним на два оборота. — До свиданья! — бросил он мне, уходя. Лина ждала меня, прислонившись к стене, у входа на фабрику. Она была так бледна и печальна, что я решил остановиться и поговорить с нею. Однако прошел мимо, даже головы к ней не повернул. Чуть позже, когда я уже запустил свой станок, она подошла ко мне. — Послушайте, ужасно странно: я никогда не видела, как вы смеетесь. А ведь я с вами знакома уже много лет. И за все эти годы, что я вас знаю, вы ни разу не засмеялись. Я взглянул на нее и расхохотался. — Нет, лучше уж вам не смеяться, — сказала она. В этот миг я ощутил острое беспокойство; я выглянул в окно, чтобы проверить, на месте ли ветер. Покачивание деревьев успокоило меня. Когда я обернулся, Лина уже исчезла. Тогда я заговорил с нею: — Лина, я люблю тебя. Я действительно люблю тебя, Лина, только мне некогда думать об этом, я ведь должен размышлять о стольких вещах сразу, об этом ветре, например, — мне следовало бы сейчас выйти и походить в нем. Но не с тобой, Лина, ты уж не обижайся. Ходить в ветре — это доступно лишь мне одному, потому что есть тигр и пианино, чья музыка убивает птиц, а страх можно прогнать одним ветром, это общеизвестно, я сам давно это знаю. Станки отзванивали вокруг меня свой монотонный «ангелюс». Я прошел по коридору. Дверь была открыта. Эта дверь — она всегда бывала открыта, и я ни разу не пытался выйти через нее. Почему? Ветер подметал улицы. Эти пустынные улицы выглядели так странно. Я никогда еще не видел их утром рабочего дня. Позже я сел на каменную скамью и заплакал. Днем выглянуло солнце. По небу бежали мелкие облачка, погода стояла мягкая, теплая. Я вошел в бистро, мне хотелось есть. Официант поставил передо мной блюдо с бутербродами. Я сказал себе: — Теперь ты должен вернуться на фабрику. Ты обязан туда вернуться, у тебя нет никакого повода прекращать работу. Да, теперь я иду на фабрику. Я снова начал плакать, а потом заметил, что съел все бутерброды. Я сел на автобус, чтобы быстрее добраться. Было три часа пополудни. Я мог работать еще два с половиной часа. Небо нахмурилось. Когда автобус проехал мимо фабрики, кондуктор взглянул на меня. Чуть дальше он тронул меня за плечо: — Конечная, месье. Место, где я сошел, представляло собой что-то вроде парка. Деревья, несколько домиков. Уже стемнело, когда я вошел в лес. Теперь зарядил густой дождь пополам со снегом. Ветер безжалостно хлестал меня по лицу. Но это был он, все тот же знакомый ветер. Я шагал все быстрее и быстрее, держа путь к вершине. Я закрыл глаза. Все равно ни зги не видать. На каждом шагу я натыкался на деревья. — Воды! Далеко в вышине надо мной кто-то издал этот крик. Смешно — ведь вокруг полно воды! Мне тоже хотелось пить. Я запрокинул голову, раскинул руки и упал наземь. Утопив лицо в холодной грязи, я лежал и не двигался. Вот так я и умер. Вскоре мое тело смешалось с землей. Разумеется, на самом деле я не умер. Какой-то гуляющий обнаружил меня там, в жидкой грязи, посреди леса. Он вызвал «скорую», и меня отвезли в больницу. Я даже не очень продрог, всего лишь вымок до нитки. Проспал ночь в лесу, только и всего. Нет, я не умер, но заполучил тяжелейшую, почти смертельную- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (22) »
Последние комментарии
7 часов 11 минут назад
7 часов 13 минут назад
2 дней 13 часов назад
2 дней 17 часов назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 20 часов назад