Контакт [Юлий Гусман] (fb2) читать постранично

Юлий ГУСМАН, Ярослав ГОЛОВАНОВ КОНТАКТ (Киносценарий)

14 марта, пятница. Нью-Йорк

За белым полицейским «доджем» с красной мигалкой на крыше по широкой бетонной автостраде мчится кавалькада длинных черных «кадиллаков». Высокий голос сирены достигает истерических нот, когда машины, вынырнув из синего, наполненного сладким дымом тоннеля, вынеслись к подножию главного здания ООН. Шесть молодых щеголеватых мужчин, привычно улыбнувшись объективам фотоаппаратов, быстро, перепрыгивая через ступеньки, поднимаются к небоскребу и входят в просторный холл, под высоким потолком которого летит наш первый спутник — старинный, еще 50-х годов, дар правительства СССР Организации Объединенных Наций.

Зал заседаний ООН полон. Журналисты с любопытством рассматривают шестерых, сидящих за отдельным столом. На них нацелились своими голубыми глазами кино- и телекамеры.

— Дамы и господа, — призвав к вниманию, открыл пресс-конференцию председательствующий. — Космическое сотрудничество двух великих держав — Советского Союза и Соединенных Штатов — сегодня приносит новые великолепные плоды. Уже недалек тот день, когда первая советско-американская экспедиция на Марс возьмет старт с орбитальной станции «Мир-4». Мне доставляет большую радость представить вам по поручению Академии наук СССР и Национального управления по аэронавтике и исследованию космоса США окончательно утвержденный вчера первый экипаж марсианской экспедиции. В него вошли прославленные герои космоса и видные ученые: начальник экспедиции и командир космического корабля «Гагарин», генерал-майор Александр Седов; командир десантного корабля «Мэйфлауэр» и руководитель группы высадки бригадный генерал Алан Редфорд; борт-инженер доктор Джон Стейнберг, лауреат премии Винера, который, конечно, известен вам как автор робота «Зоэ», способного «рождать» подобных себе роботов. Перед вами — заместитель директора института медико-биологических проблем космонавтики, доктор биологии Анзор Лежава; астрофизик, автор новой теории пульсаров, профессор Майкл Леннон-второй и, наконец, геолог экспедиции, профессор Ленинградского университета, доктор геолого-минералогических наук Юрий Раздолин. Закончив курс комплексных тренировок в США, экипаж завтра вылетает в Советский Союз для продолжения предстартовой подготовки и последующего отдыха… Нет сомнения, — продолжает председатель, — что сотрудничество государств в организации первой в мире межпланетной экспедиции явится великолепным доказательством торжества политики мира, направленной на благо всех народов Земли… Уважаемые дамы и господа! Подробности предстоящего полета хорошо известны из имеющихся у вас на руках материалов, так что предлагаю перейти к вопросам… Прошу вас, мистер Джексон, «Юнайтед Пресс Интернэйшнл»…

26 марта, среда. Москва

Седов молча сидит на белой металлической вертящейся табуретке в кабинете старого своего приятеля терапевта Зорина и сосредоточенно смотрит в пол, вертя в руках линейку. В кабинете все выкрашено в ослепительно белый цвет, Профессор Зорин — консерватор, он никогда не прислушивался к рекомендациям психологов из института технической эстетики и всегда считал, что если белый «больничный» цвет сковывает робкого посетителя, то это к лучшему. В этой светлой, стерильной обстановке единственным темным пятном был космонавт.

— У меня новости неважные, Александр Матвеевич, — говорит Зорин, перебирая бумаги на столе. — Кое-что в твоих анализах кое-кого смущает…

— «Кое-что», «кое-кого»!.. — взрывается Седов. — Вам всем просто покоя не дает, что мне уже не двадцать, а я все еще летаю, нарушая тем самым ваши вековечные инструкции, рекомендации, всякие там ваши диссертации…

— Я не желаю говорить с тобой в таком тоне, — резко перебивает Зорин. Опять длинная пауза. — Пойми наконец, — спокойно, почти ласково продолжает врач, — что никто из нас, увы, не становится с годами здоровее.

— Запомни, Андрей Леонидович, — со вздохом говорит Седов, — у меня здоровья хватит еще на десять, а может, и на двадцать медкомиссий.

— Я тоже верю в это. Но это пока твои и мои субъективные ощущения, а вот объективные результаты исследований. — Он поднимает со стола листки. — И если оснований для паники — даю тебе честное слово — пока никаких нет, все же еще раз помучить тебя мы обязаны. Понимаешь, обязаны, и все тут. Трехлетний полет к Марсу — это не двухнедельная прогулка на Луну. А с такими бумажками комиссия тебя зарубит…

Седов сжимает линейку так, что белеют суставы пальцев.

— Твоя комиссия да и ты сам всегда верили анализам мочи и кардиограммам больше, чем живым людям. Врач обязан быть психологом, провидцем, гипнотизером, черт возьми, а вы превратились в операторов электронных машин! Как бы вы были счастливы, если бы я только сидел в президиумах торжественных собраний или писал