Ребенок Лео [Эмма Дарси] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Эмма Дарси Ребенок Лео

Глава первая

До того дня, когда Лео Кингстон впервые перешагнул порог ее ресторана, Тери Адамс и не знала, что такое желание. Не подозревала, что от этого кружится голова и подкашиваются ноги. Едва он вошел, между ними словно молния сверкнула. Казалось, вдобавок к обычным пяти чувствам Тери мгновенно обрела еще несколько десятков – и все они требовали одного – этого мужчину. Немедленно! Сейчас же!

То же повторилось и во второй его приход.

А в третий… третий – это сегодня. Сегодня он подарит ей новый мир, а Тери с восторгом и благодарностью примет его дар.

Никто не станет им помехой. Давно разошлись клиенты, распрощались с хозяйкой повар и посудомойщик. Они остались вдвоем: Тери и мужчина, которого она жаждет так же безумно, как и он ее. Она поняла это в тот миг, когда он заказывал себе ужин. Поняла по звучанию голоса, по выражению глаз. Сегодня их ночь. Он готов протянуть руку и сорвать созревший плод страсти. А она – она готова пасть в его объятия.

Губы ее дрожали от предвкушения поцелуев.

Гудело в голове – рассудок не справлялся с половодьем чувств. Ноги дрожали, и, поднимаясь вместе с Лео на второй этаж, в свою скромную квартирку, Тери в первый раз в жизни споткнулась на знакомых ступенях.

Но Лео, шедший за ней по пятам, обвил ее талию одной рукой, а другой подхватил под колени и, взметнув ее в воздух, без видимых усилий понес дальше.

Обвив его шею руками и прижимаясь грудью к его груди, Тери вдыхала жаркий, головокружительный мужской аромат, от которого темнело в глазах и пробуждались первобытные инстинкты. Сама не понимая, что делает, она лизнула его подбородок, страстно желая ощутить его еще и на вкус, насытить им все свои чувства.

– Какая дверь? – хрипло спросил Лео.

– Первая, – почти пропела она звонким от счастья голосом.

– Сюда?

– Да.

Он толкнул ногой дверь – Тери обычно оставляла ее незапертой – и внес свою «добычу» в спальню. Тери думала, что Лео опрокинет ее на кровать и сам бросится туда же, но нет, он остановился посреди спальни, крепко прижимая ее к себе.

Откинувшись назад, он издал животный стон наслаждения.

– Тери, – произнес он, – у тебя самая сексуальная попка, какую я только видел! А когда ты проходишь танцующим шагом между столиками в этой своей короткой красной юбочке…

Глубоко вздохнув, он склонил к ней голову. Даже в полумраке глаза его, казалось, излучали таинственное синее сияние – кобальтовое пламя желания.

– Это дьявольский соблазн, Тери, – хриплым от вожделения голосом прошептал он. – У меня руки чесались схватить тебя и прижать к себе вот так…

У нее тоже чесались руки от нетерпеливого желания потрогать его всего, везде, ощутить на ощупь гладкую кожу и упругое мускулистое тело, обтянутое рубашкой и джинсами. Но она лишь пробежала пальцами по его густым темным волосам. И тогда он ее поцеловал.

Никто и никогда еще не целовал ее так! Праздник чувственности – вот что это был за поцелуй. Сперва – нежная ласка губ и легкие дразнящие движения языком; вот. Лео чуть прикусывает ее нижнюю губу, и язык его проникает внутрь, чтобы прикосновением к чувствительному небу подарить ей неописуемое наслаждение. А вот они сливаются в безумном танце двух языков – подобии чувственной любви; волна желания захлестывает обоих, и два тела – мужское и женское, – словно зажив собственной жизнью, властно требуют удовлетворения плотского голода.

– Что ты со мной делаешь! – хрипло воскликнул Лео, ставя ее на ноги. – Я весь горю – а ведь мы только начали то, чего я так долго жаждал!

Жаждал… да, вот верное слово. И она… каждая клеточка ее тела жаждет его.

Он усмехнулся.

– Какой милый рисунок у тебя на футболке – сердце и улыбка. А, знаешь ли, что если растянуть улыбающиеся губы… – двумя указательными пальцами он потянул ткань в разные стороны, – то уголки окажутся точно на вершинах грудей. Что за чудные груди…

Он обвел пальцами ореолы сосков, и Тери вздрогнула от острого, почти болезненного наслаждения.

– Такие тугие… такие сочные… – хрипло проговорил Лео, опуская взор.

Вытянув футболку из-за пояса юбки, он потянул ее кверху – все выше… выше… отбросил ее в сторону… расстегнул лифчик… и вот – о боже! – обхватил ладонями ее полную, зрелую грудь. Пальцы его начали игру с возбужденными сосками, и Тери чуть не задохнулась от наслаждения.

Протянув к нему руки, она торопливо, дрожащими пальцами расстегнула рубашку, развела ее в стороны и с торжествующим стоном положила руки на гладкую, шелковистую, с тугими мускулами грудь. Она никогда и не думала, что мужчина может быть на ощупь таким – гладким, нежным и в то же время волнующе сильным.

Уэйн таким не был… Но Тери отринула воспоминания о бывшем муже. Можно ли сравнивать его с Лео? Да ни за что! Ведь Лео – само совершенство.

В восторге она провела пальцами по его крошечным соскам. Лео шумно вдохнул, грудь его подалась вперед и словно запульсировала от ее прикосновения, а Тери ощутила сладкое чувство женской власти над возлюбленным. Сознание своего могущества опьяняло: одно ее движение – и он сходит с ума от страсти!

– Да… – выдохнул он. – Еще…

Она стянула рубашку с его плеч. И плечи оказались совершенны – широкие, сильные, мужественные, но не «перекачанные», без неестественных мышечных бугров. Едва не застонав от восторга, Тери положила на них ладони. Тем временем Лео стащил с себя рубашку и прижал Тери к себе, грудью к груди, нетерпеливо расстегивая на ней юбку.

Что за тайная красота скрыта в сближении полунагих тел! Тери не могла дождаться, когда же наконец ощутит его всего, целиком. Вот юбка с легким шорохом скользнула на пол; вот Лео сорвал с себя джинсы, выступил из них… Теперь ничто не разделяло мужчину и женщину: они прильнули друг к другу, наслаждаясь совершенством своих тел.

– Ты вся такая… невероятно женственная… – с благоговейным трепетом в голосе проговорил Лео, и Тери ощутила себя богиней.

Да, он совершенен. Не так, как она воображала, – нет, неизмеримо прекраснее! Воплощение мужской силы: мощный и стройный, с тугими мускулами и тигриной грацией. Он был объят желанием и забыл обо всем, кроме нее, с каждым прикосновением, с каждым поцелуем желая большего… Когда же он уложил Тери на постель и прильнул губами к ее разгоряченному телу, она ощутила, что внутри у нее что-то тает, словно сердце превратилось в блюдце мороженого под жарким летним солнцем.

Лео целовал ей губы, груди, живот – и ниже, ниже…

Потрясенная, беспомощная, Тери с содроганием восторга и ужаса ждала, что будет дальше. Уэйн никогда… никогда… о боже! Она закрыла глаза и отдалась пульсирующим волнам наслаждения.

Внезапно он отстранился. Тери распахнула глаза, протянула к нему отяжелевшие руки. Но он уже раздвигал коленом ее ноги и торопливо натягивал свою резиновую броню.

Восторг Тери на мгновение сменился ужасом.

Она ведь не подумала! Неважно… он подумал… он обо всем позаботился. И в следующий миг предостерегающий голос тревоги заглушило ликующее: да… да… да… войди же в меня! Скорее! Глубже! Пронзи меня насквозь! Слейся со мной!

Он приподнял ее одной рукой, и тело ее выгнулось ему навстречу, дрожа от сладкого предвкушения, спеша ощутить исполнение обещанного. Лео вошел в нее, и Тери ощутила, как все существо ее открывается перед ним – шире… шире… глубже… глубже… В какой-то миг Тери испугалась, что не переживет такого наслаждения, умрет от не испытанного доселе восторга.

Если бы в этот миг он остановился, Тери не стала бы жаловаться – ей и этого было довольно. Он и вправду остановился, но лишь затем, чтобы сжать ее в объятиях и поцеловать и этим усилить сладостное ощущение взаимного обладания, таяния, растворения друг в друге.

Тери обвила его руками и ногами, и Лео повлек ее за собой в бешеную скачку поверх всех барьеров. Он вонзался в нее со всей своей могучей силой, и волна за волной неописуемого наслаждения накатывала на нее, стирая горькие воспоминания о неудачном браке, открывая тело и душу навстречу новому чувственному опыту, не похожему ни на испытанное прежде, ни на прочитанное в книгах, ни на являвшееся ей в самых смелых фантазиях.

Достигнув вершины, Лео не выпустил ее из объятий. Он ласкал ее, целовал, шептал на ушко ласковые слова, пока она снова не воспламенилась прежним жаром, не воодушевилась неуемным стремлением снова и снова познать его бушующую страсть.

Сколько раз, в скольких положениях соединялись они – Тери не знала, да и не желала знать. Казалось, наслаждению не будет конца. Лео вновь и вновь доводил ее до экстаза. Но, как бы ни пылали они оба, он не забывал о предохранении: тонкая, почти неощутимая, но надежная броня оберегала его и его подругу от нежелательных последствий, позволяя предаваться страсти без тревоги и страха перед будущим.

Голод их лишь возрастал от насыщения. Порой, утомленные, они засыпали в объятиях друг друга – но только для того, чтобы несколько минут спустя, пробудившись, возгореться новым пламенем. Когда же в окно постучался рассвет, любовники открыли новое наслаждение в том, чтобы любить друг друга, купаясь в его бледно-розовых лучах.

Лаская Тери нежным взглядом синих глаз, Лео легонько обводил кончиками пальцев круги вокруг чувствительных сосков. Лицо его выражало счастье и покой.

«Как же он красив!» – думала, глядя на него, Тери. – «Как неправдоподобно, фантастически красив!».

Над чудными синими глазами его двумя безупречными дугами выгибались черные брови. Чеканный прямой нос, чуть расширяющийся к ноздрям, – словно стрелка, указывающая на рот. А губы… им позавидовала бы любая женщина: прекрасной формы, резко очерченные, но нежные и чувственные. И вдобавок – непередаваемое ощущение силы и уверенности в себе, свидетельствующее, что тридцать с чем-то лет прожиты не зря. Настоящий мужчина: мужчина, который знает, чего хочет, и умеет добиваться своего.

Себя Тери вовсе не считала красавицей. Коротко стриженные темные волосы, конечно, не могли сравниться с густыми смоляными кудрями Лео. Впрочем, глазами своими она была довольна. Вполне приличные глаза, большие, светло-серые, подчеркнутые длинными ресницами. Нос тоже ничего. А вот рот великоват, особенно, на взгляд Тери, портила ее полная, чуть выдающаяся вперед нижняя губка.

Да, она, конечно, не красавица. Но симпатичная. И с хорошей фигурой. Со школьных лет парни не давали ей проходу, но, выскочив замуж за Уэйна, она перестала интересоваться мужчинами. А после неудачного брака и развода вообще разочаровалась в противоположном поле. О своей внешности она почти не задумывалась. Пока не встретила Лео.

Он улыбнулся медленной ленивой улыбкой.

– Хорошо тебе?

– Ммм… – промурлыкала она, не в силах издать ни слова.

– И мне. Так хорошо мне давно уже не было. Ты сотворила чудо, Тери.

О чем он говорит? Он сам – живое чудо!

– И ты, Лео.

– Но, видишь ли… – со вздохом начал он и, запнувшись, убрал руку.

Тери ощутила: настало время решения. Ночь прошла. Что дальше? Как бы хорошо ни было им вместе, Лео оставался для нее незнакомцем. Что она о нем знает? Может быть, он любитель интрижек на одну ночь?

– Не хочу вводить тебя в заблуждение… – с какой-то кривой улыбкой продолжил он.

Тери замерла, поспешно напомнив себе, что жаловаться не на что. Лео Кингстон ничего ей не обещал. И все же в сердце ее билась надежда, что эта ночь – начало чего-то большего.

– Эта ночь стала для меня настоящим подарком…

Но… Тери чувствовала – сейчас последует какое-то «но». Что ж, ничего удивительного. Куда удивительнее, что преуспевающий бизнесмен, человек, весь облик которого буквально кричит о богатстве и успехе, вообще обратил внимание на простую девушку из рабочего квартала.

– Но я не из тех, кто женится, Тери. Это я уже проходил, и повторять печальный опыт меня не тянет.

– Ты разведен? – поинтересовалась Тери.

Он, правда, говорил как-то, что «гуляет сам по себе», но она вдруг испугалась: а что, если он женат?

– Еще как! – саркастически ответил Лео.

– Я тоже, – призналась она. – Веселого мало, правда?

– Это уж точно.

– Так что же ты хочешь сказать, Лео? Что готов поддерживать со мной отношения, если я не стану ждать большего, чем ты согласен дать?

Эта мысль ее вовсе не расстроила. Превыше всего Тери ценила честность – а в том, что Лео честен, она уже убедилась. Лучше сразу поставить все точки над «i», чем потом мучить себя многочасовыми болезненными выяснениями отношений, какие частенько случались у них с Уэйном.

– А ты на это согласна, Тери? – спросил Лео, серьезно глядя ей в глаза.

Она на мгновение задумалась о том, какие горькие уроки вынес он из своего неудачного брака.

– Лео, – так же серьезно ответила Тери, – скажи мне прямо, чего ты хочешь?

Лицо его осветилось неотразимой улыбкой.

– Того, что у нас только что было. Снова и снова. Пока нам не надоест.

Сердце ее подпрыгнуло от счастья. За двадцать девять лет жизни Тери не испытала и половины того, что подарил ей Лео в эту ночь, неудивительно, что она не собиралась пропускать такую возможность. Однако Лео почти ничего ей не сказал. Только то, что наслаждение было обоюдным, – но это она и так знала!

– Значит, речь идет о голом сексе? – нарочито легкомысленным тоном, страшась его отпугнуть, уточнила она.

Лео нахмурился.

– Уж очень грубо это звучит, – медленно, задумчиво проговорил он. – Ты мне нравишься, Тери. Очень нравишься. Я не хочу обижать тебя.

– Лео, честность меня не обижает, – заверила она. – Я только рада, что ты с самого начала сказал все начистоту.

Бог свидетель, ее брак с Уэйном заставил Тери познать цену наивным девическим надеждам! Расставшись с мужем, она поклялась никогда больше не тешить себя пустыми иллюзиями. Лучше встречать судьбу лицом к лицу, чем закрывать глаза и надеяться на лучшее, а потом каяться.

– Видишь ли, Тери, мне не нужны отношения, предоставляющие возможность эмоционального шантажа. На сцены и скандалы у меня нет ни времени, ни нервов. – В словах его прозвучала горькая ирония, смягченная неожиданной мальчишеской улыбкой. – Пусть все будет легко и свободно. Понимаю, это звучит эгоистично… но я и есть эгоист.

В голосе его не слышалось сожалений – он принимал себя таким, как есть.

– Тебе не нужна ответственность, – уточнила Тери.

Он кивнул.

– Я часто езжу в командировки. Порой улетаю на месяц, а то и больше. Так что не жди регулярных встреч. Такого не будет… – взгляд его затвердел, – и давить на себя я не позволю.

Итак, Лео ясно давал понять, что отношения между ними будут строиться на его условиях – или их не будет вовсе.

Тери не знала, что ответить. Он и не скрывал своего пренебрежения к ее нуждам и желаниям, и это больно задевало… Но, с другой стороны, одно ее желание он уже исполнил. И как исполнил! Лучше и вообразить нельзя!

Она скользнула взглядом по его поджарому, мускулистому телу, и в глубине существа ее вновь вспыхнул огонь желания. О любви, разумеется, речи нет. Их соединила похоть – простая, грубая, животная страсть. Ну и что? Лет десять назад Тери ужаснулась бы такой «грязной» мысли; но с тех пор много воды утекло. Любовь принесла ей только боль и разочарование. Так почему бы не обратиться к земным удовольствиям? Они, по крайней мере, не обманут.

– Договорились, – улыбнувшись, ответила Тери. – Голый секс. Никаких обязательств. Пока нам не надоест.

Лицо его осветилось широкой улыбкой.

– Отлично! Ты чудесная женщина, Тери, – одна на миллион! Знакомство с тобой – словно выигрыш в лотерее!

– Тогда с тебя шампанское! – рассмеялась она.

– Ты права, такое событие надо отпраздновать! – объявил он и прильнул к ее губам.

Страстно отвечая на его поцелуй, Тери не думала, что когда-нибудь пожалеет о заключенной сделке.

Чистое наслаждение. Ни обязательств, ни обид… Чего еще желать?

Глава вторая

Десять месяцев спустя


Беременна!..

Никаких сомнений. Она носит ребенка Лео. Эта новость словно громом поразила Тери: она даже не сразу вспомнила, что сегодня ее тридцатилетие. Вот так подарок на день рождения!

Выходя замуж, Тери воображала, что к тридцати у нее будет уже двое малышей – большая дружная семья… Не думала она, что станет матерью-одиночкой. Матерью ребенка, отец которого меньше всего на свете склонен создавать семью.

Тери не задавалась вопросом, как поступить.

Нежданное материнство стало для нее чудесным, хоть и неожиданным, даром судьбы. Нет, такой возможности она не упустит! Кто знает, сколько пробудет в ее жизни Лео или, коль уж на то пошло, любой другой мужчина? А ребенок – это навсегда. «Это любовь на всю жизнь, любовь без опасений, без ограничений»..

Пятнадцатиминутная прогулка от клиники к собственному ресторанчику в Паддингтоне позволила Тери собраться с мыслями. И сейчас, стоя на перекрестке и щурясь от яркого летнего солнца, она все яснее понимала, что ни за что не откажется от обретенного сокровища.

Красный свет светофора сменился зеленым, и Тери двинулась вперед. Конечно, ей придется несладко, особенно поначалу. Доля матери-одиночки не из легких. Но если она откажется от ребенка, потом никогда себе этого не простит.

К тому же одно можно сказать наверняка: данные у Лео великолепные! Лучшей кандидатуры на роль биологического отца и желать нельзя: здоровый, умный, красивый, спортивный, энергичный, сильный, сексуальный!

Как воспримет Лео нежданную новость, Тери не знала. И не собиралась об этом думать – по крайней мере, пока. Уйдет – значит, так тому и быть. Ребенок для нее важнее самого страстного любовника.

Тери догадывалась, что для Лео она почти ничего не значит. Их связывает только постель. Быть может, за прошедшие десять месяцев ей стоило попытаться расширить и углубить отношения, но, печальный опыт с бывшим мужем научил Тери, что давить на мужчину нельзя – себе дороже.

Лео сам установил правила и за прошедшие месяцы не пытался их менять – значит, его все устраивает. Но теперь, быть может, все изменится. Узы отцовства и материнства привязывают людей друг к другу крепче брачных уз…

У дверей своего ресторанчика Тери взглянула на часы. Половина пятого. Краткий миг отдыха перед вечерней сменой, когда в ресторан валом повалят изголодавшиеся работяги.

Взгляд ее упал на вывеску: «Тяжело в животе легко на сердце!» А выше – улыбающееся сердечко, эмблема ресторана, придуманная ею самой. «Тяжело в животе…» Тери рассмеялась, сообразив, что эти слова имеют двойной смысл. Пройдет несколько месяцев, и живот у нее в самом деле потяжелеет.

Но сможет ли она сохранить сердечную легкость, если Лео откажется от ребенка и от нее?

Окинув хозяйским взором столики, покрытые скатертями в веселую красно-белую клетку, и цветы на окнах, Тери вошла на кухню, где колдовал у плиты Дилан – веселый малый с веснушчатой физиономией и улыбкой до ушей.

– Тебе звонил Лео, – сообщил он.

Никогда прежде Лео ей не звонил! Почему именно сегодня?

– Что-нибудь передал? – спросила Тери, очень надеясь, что голос у нее не дрожит.

– Сказал, что прилетает из Новой Зеландии, будет здесь около половины девятого. И еще попросил оставить ему немного «того чудного цыпленка со шпинатом», – гордо добавил повар.

– Похоже, у твоего кулинарного таланта появился еще один поклонник, – заметила Тери, толком не понимая, что испытывает – облегчение или разочарование.

Дилан расплылся в улыбке. Он недавно окончил учебу и теперь из кожи вон лез, чтобы показать себя настоящим, серьезным поваром.

– Еще, пока тебя не было, пришла почта. Я отнес ее в офис.

– Спасибо.

Должно быть, поздравления от родителей, подумала Тери. Интересно, что они скажут, когда узнают, что ей предстоит стать матерью? Но с ними то можно не спешить, в отличие от Лео. Сейчас он мчится в Сидней, предвкушая ужин из двух аппетитных блюд. Первое получит, а вот второе…

Что ж, если он хлопнет дверью – это еще не конец света. Выжила же Тери, когда после трех лет супружества ее бросил Уэйн! Именно поэтому она с тех пор научилась твердо стоять на ногах и полагаться только на себя.

Тем более что в этот раз она не останется с пустыми руками.

У нее будет ребенок.

Глава третья

Садясь в такси в аэропорту, Лео Кингстон не мог сдержать широкой улыбки. Все складывалось как нельзя лучше. Дело в Новой Зеландии успешно завершено, самолет прилетел точно по расписанию, впереди – сытный и вкусный ужин в чудном ресторанчике у Тери, а под конец – сама Тери и ночь, полная неописуемого наслаждения…

– Куда? – спросил таксист.

– Джерси-роуд, в Вуллагре.

Первым делом – домой. Бросить чемоданы, принять душ, переодеться во что-нибудь полегче и поскромнее делового костюма. Затем – неспешная прогулка по городу, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний о тесноте и духоте самолета. И, наконец, – вперед, к Тери!

Как же ему не терпится ее увидеть! Чудесная женщина. Не ворчит, не дуется, не лезет в его жизнь, не требует внимания – просто наслаждается его обществом, когда он рядом, а когда его нет, спокойно занимается своими делами. А какое у нее роскошное тело!

Стоило представить стройную фигурку Тери, и Лео ощутил знакомое напряжение в чреслах. Нежная, стройная, женственная. Ни торчащих костей, ни трясущегося жира – все в меру, и все на месте. Именно то, что нужно мужчине.

Он вспомнил, как увидел ее впервые. Тогда он только купил дом на Джерси-роуд и исследовал окрестности в поисках приличного ресторана не слишком далеко от дома. Заведение Тери полюбилось ему с первого взгляда. Кормили здесь вкусно, но не претенциозно, сытно (Лео терпеть не мог крошечных порций, какие подаются в дорогих фешенебельных ресторанах), а главное, не приходилось подолгу ждать заказа. Хотя Лео не отказался бы и подождать – лишь бы подольше поглядеть на красавицу хозяйку.

В Тери ему нравилось все. Милая улыбка, с какой она встречала клиентов. Прекрасные глаза. Мягкие пушистые волосы – так и хочется запустить в них руку! Сдержанные, неторопливые движения, изящная походка. И тело – тело, за которое большая часть знакомых Лео женщин продали бы душу дьяволу!

Однако Тери держалась так, словно и не подозревала о своей привлекательности. И это, пожалуй, понравилось Лео больше всего и сильнее всего привлекло.

Самовлюбленных кокеток он терпеть не мог. Женским самолюбованием досыта наелся со своей бывшей женой. До сих пор с отвращением вспоминал, как Сирена требовала внимания, выпрашивала, дорогие подарки. А какие скандалы она закатывала, когда он уезжал в командировку или подолгу задерживался на работе!

Нет, не скоро он решится на второй брак! Может быть, не решится никогда. Сирене удалось его провести – где гарантия, что и следующая жена на поверку не окажется такой же? И потом, обретенная свобода оказалась ему очень и очень по душе.

Тери, по-видимому, тоже наслаждается своей независимостью. Крушение брака помогло ей понять, кто она и чего хочет от жизни. Оказалось, что призвание Тери – бизнес. Лео восхищался умом и смекалкой, с какой она вела свое дело. С каждой новой встречей он все яснее видел в Тери не просто любовницу, а женщину, равную ему и достойную уважения.

Такси свернуло на Джерси-роуд, и Лео показал шоферу, куда ехать. Его нынешний дом ничем не напоминал роскошное и безликое жилище, на покупке которого настояла в свое время Сирена. Нет, этот дом принадлежал только ему, и он ни с кем не собирался делить свою обитель.

Чистоту здесь поддерживает приходящая уборщица – жена для этого не нужна. Все в доме сделано по его вкусу, все расположено так, чтобы ему было удобно. Большое кожаное кресло. Кофейный столик. Телевизор с широким экраном. Сколько безмятежных часов провел перед ним Лео за просмотром любимых спортивных программ! И никакая жена не зудит над ухом, не шипит: «Опять этот твой футбол!», не ноет, что муж совсем не обращает на нее внимания…

Нет, женщина в доме ему ни к чему. А в постели… для этого есть Тери.

И скоро, очень скоро он ее увидит.

Глава четвертая

Тери снова взглянула на часы: 20:31. Сколько же можно ждать? «Успокойся, – приказала она себе. – Лео запаздывает всего на минуту. Может опоздать и на полчаса. А может и вообще не прийти. Он, между прочим, ничего тебе не обещал».

Лучше бы Дилану держать язык за зубами! Тогда Тери пережила бы вечер спокойно. А теперь чувствует себя так, словно внутри у нее гудит целый улей растревоженных пчел. Она не готова – пока не готова – рассказать Лео о ребенке. А перспектива в свой тридцатый день рождения ложиться в постель одной… что ж, это она как-нибудь переживет!

Чтобы отвлечься, Тери окинула взглядом зал.

Пока ресторан был полон, но меньше чем через час он опустеет, а в половине десятого двери его закроются до следующего утра. Половина десятого – хорошее время для вечернего кормления малыша, отметила про себя Тери.

И в этот миг распахнулась дверь. Лео!

Он ворвался в зал, словно порыв весеннего ветра, не глядя по сторонам, не обращая внимания ни на аппетитную выставку блюд «шведского стола», ни на людей за столиками, ни на цветы на окнах и черно-белые фотографии на стенах. Нет, он искал глазами только Тери.

Увидев ее за кассовым аппаратом, он широко, заразительно улыбнулся – от этой улыбки сердце ее подпрыгнуло до небес.

Синяя спортивная рубашка и голубые джинсы Лео яснее слов говорили, что сегодня он намерен как следует отдохнуть. В глазах его плясали веселые чертики.

– Привет! – обратился он к ней, подойдя вплотную и небрежно положив руки на кассовый аппарат.

От близости его мускулистого тела у Тери едва не подкосились ноги. Белоснежные, безупречно ровные зубы, открытые в обаятельной улыбке, сияние небесно-синих глаз – все это производило на Тери какое-то волшебное действие…

«Хорошо бы у ребенка получились отцовские глаза!» – подумала она, стараясь отвлечься от волнующего ее присутствия Лео.

– Хорошо съездил? – спросила она, чувствуя, как губы непослушно растягиваются в ответной улыбке.

– Получил все, что хотел, – удовлетворенно ответил он.

А глаза яснее слов досказали: и здесь он надеется получить все, что хочет.

– Вижу, настроение у тебя лучше некуда, – заметила Тери, отчаянно стремясь оттянуть момент объяснения. – Это потому, что тебе все удалось?

– Прежде всего потому, что я здесь, – выразительно ответил он.

«Быть может, скоро ты пожалеешь, что пришел сюда», – мрачно подумала Тери. Но тело ее жило своей жизнью, не желая прислушиваться к отрезвляющим предупреждениям разума.

– Привет, Лео! – высунул голову из кухни Дилан. – Я приготовил для тебя четыре «Чангмайских сюрприза». Если хочешь, поставлю их в микроволновку.

– Отлично! – просиял Лео. – А на второе, пожалуйста, кебаб из барашка, если он сегодня в меню.

– Нет в меню – значит, будет! – бодро отозвался повар.

– У этого парня настоящий кулинарный талант, – заметил Лео, когда Дилан скрылся. – Он для тебя просто находка.

– Это верно, – улыбнулась Тери. – А как гордится своим мастерством! Ты бы видел, как он сиял после твоего звонка!

– А ты-то сама ужинала?

– Так, перекусила. – О том, что сегодня ей кусок в горло не лез, Тери предпочла умолчать.

Лео озарил ее белозубой улыбкой.

– Присоединишься ко мне?

– Как только закончу с клиентами, – кивнула она.

– Жду с нетерпением.

– Меня или еды? – натянуто усмехнулась Тери.

Она боялась признаться самой себе, что страстно жаждет узнать, много ли значит для Лео.

– И того, и другого, – выразительно усмехнулся он.

В этот миг он был так хорош, что в голову Тери закралась мысль: может быть, подождать с рассказом о ребенке? Отложить неприятное сообщение до… точнее, после… В конце концов, имеет же она право сделать себе подарок на день рождения!

– Тери! – нарушил он ее раздумья.

– Извини, Лео. Просто подумала о том, как ты хорош собой.

Он широко улыбнулся.

– Ты тоже, детка.

Детка!

Какой смысл он вкладывает в это слово? Что значит для него быть отцом?

– Лео, прошу к столу! – объявил Дилан, появляясь из кухни с аппетитной закуской на подносе.

Лео потянул носом.

– Дилан, да это же моя любимая подливка!

– Смесь соевого соуса, оливкового масла и меда, – гордо поделился профессиональным секретом Дилан.

Тери, подсчитала стоимость заказа, выписала Лео счет и кивнула на свободный столик.

– Приятного аппетита, – улыбнулась она.

– Я скоро к тебе вернусь, – ответил он и сел на свое обычное место у стены, откуда мог видеть весь зал.

Стремясь укрыться от его взгляда, Тери собрала на поднос грязные тарелки с нескольких столов и поспешила на кухню.

– Давай мне. – Мел Хадсон, студент, подрабатывающий у нее в ресторане мойкой посуды, взял у нее из рук тяжелый поднос. – А ты иди, развлекайся с Лео!

– Он ужинает, – смутившись, чопорно ответила Тери.

Мел ухмыльнулся во весь рот.

– Тери, этого парня интересует только одно блюдо. Если не знаешь какое, могу подсказать.

Вот нахал! У самого молоко на губах не обсохло…

– Мел Хадсон, – недовольно начала Тери, – если мне когда-нибудь понадобится твой совет, я тебе скажу.

– Сегодня твой день рождения. Дай себе передышку отдохни.

– А ты откуда знаешь про мой день рождений? – подозрительно нахмурилась она.

– Дилан догадался. Он говорит, тебе сегодня пришла целая груда поздравительных открыток.

– Занимались бы вы лучше своим делом, – проворчала Тери.

Что там ни говори, а для одинокой женщины тридцать лет – юбилей не слишком веселый.

Но все-таки что делать с Лео? Сказать сейчас, за ужином? Или сначала лечь с ним в постель? Как он воспримет эту новость – с изумлением, с возмущением, с испугом? Тери вдруг поняла, что совершенно не знает своего любовника.

В самом деле, что ей о нем известно? Он милый, веселый, безупречно воспитанный. Великолепен в постели. И что еще?

Он нравится Дилану и Мелу – но лишь в силу пресловутого мужского братства. На самом деле они о нем знают еще меньше, чем Тери. Но пусть даже так – готова ли она с ним расстаться?

Лучше бы он прилетел завтра или послезавтра!

Ей нужно время, чтобы разобраться в себе и все обдумать, а присутствие Лео совершенно лишило ее способности соображать!

– Тери, клиент ждет! – позвал ее Дилан.

Торопливо нацепив на лицо улыбку, она поспешила в зал.

Через несколько минут Лео получил свой кебаб из барашка и подошел к кассе, чтобы расплатится.

– Присоединишься ко мне? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Разумеется! – отозвался вместо нее Дилан. Готовить сегодня больше не придется, так что за кассу встану я, а все остальное сделает Мел.

«Похоже, ребята договорились устроить мне праздник!» – догадалась Тери. Очень мило с их стороны, но не совсем вовремя: сейчас она не расположена к праздничному ужину. Особенно в компании Лео.

– Прошу прощения, мне нужно на минутку подняться к себе, – извинилась она. – Дилан, заменишь меня?

– О чем разговор! – улыбнулся он.

– Тери, – мягко заговорил Лео, и глаза его осветились каким-то внутренним светом, – ты, как всегда, безупречна.

– Если думаешь, что я собираюсь там прихорашиваться… – фыркнула она.

Лео расхохотался.

– Вот это я в тебе и люблю! Ты всегда такая, какая есть, – простая и естественная!

Почувствовав, что заливается краской, Тери поспешно удалилась.

Да, он сказал «люблю», думала она, взбегая по лестнице в свою квартирку. Ну и что? Пустое, ничего не значащее слово. То же самое, что «любимая подливка». Не говорил же он, в самом деле, что любит меня!

О какой любви может идти речь, когда двое едва знают друг друга? Будь Тери наивной девчонкой-школьницей, она, пожалуй, могла бы вообразить, что любит Лео, – но не сейчас. Опыт неудачного брака научил ее трезво смотреть на вещи. Их с Лео не связывает ничего, кроме обоюдной симпатии и физического влечения.

Очень сильного влечения. В этом-то и проблема.

Войдя в скромную спальню, Тери торопливо взяла в руки стопку открыток. Не годится, чтобы их видел Лео. Еще начнет спрашивать, сколько ей лет…

Тери хотела сунуть открытки в ящик письменного стола, как вдруг внимание ее остановила надпись золотыми буквами в окружении розовых цветочных гирлянд: «Любимой дочери».

Дочери…

Как странно, что до сих пор она об этом не думала! Ведь ее будущий ребенок – не просто безликий и бесполый «малыш», а дочка… или, может быть, сын…

Убрав открытки, Тери выпрямилась и сцепила руки на плоском животе. Пока плоском. Никто, кроме нее, не знает, что в нем растет новая жизнь. Сын… или дочь… ее ребенок… ребенок Лео…

Она должна ему все рассказать. Не откладывая.

Как можно предаваться любви, когда на душе у тебя такая тайна? Как позволить Лео касаться того места, где зародилась жизнь его малыша?

Тут и говорить не о чем!

Она немедленно расскажет Лео о том, что носит его ребенка.

Глава пятая

Вернувшись, Тери с удивлением обнаружила, что зал почти опустел. Последние посетители доедали десерт, Дилан протирал стойку, а Мел болтал с Лео, который, как видно, уже расправился со своим барашком. Тери взглянула на часы четверть десятого. Как бежит время!

– А вот и ты! – воскликнул Мел и, вскочив, отодвинул для нее стул рядом с Лео.

– Спасибо, – улыбнулась Тери, польщенная неожиданной галантностью паренька.

– Не за что, – улыбнулся Мел. – Ладно, а теперь мы вас оставляем!

Тери бросила на Лео удивленный взгляд.

– Кажется, эти двое сговорились толкнуть нас друг к другу в объятия!

Лео улыбнулся, и глаза его засияли, словно блики солнечных лучей, заигравших на прозрачной синей воде.

– Эти двое любят тебя, Тери. Им нравится у тебя работать. Они решили дать тебе отдохнуть. Вот и все.

Она вздохнула. Какой он все-таки замечательный!

– Лео, а сколько человек работает у тебя в фирме?

Лео как-то говорил, что владеет фирмой, создающей программное обеспечение для компьютеров. Он не вдавался в детали, а Тери не захотела расспрашивать – еще, пожалуй, подумает, что она интересуется его заработком! В конце концов, это не ее дело. Но сейчас ей нужно было заговорить о чем-то постороннем, чтобы убить время до того, как они останутся одни.

Он пожал плечами.

– Команда у меня небольшая. Четверо высоколобых программистов и администратор офиса.

– А женщины есть?

– Администратор – женщина. – Он лукаво улыбнулся. – Мейвис уже за пятьдесят, и она хлопочет над нами, словно наседка над цыплятами.

Похоже, он решил, что Тери опасается соперниц. На самом же деле ей было интересно, с какого рода женщинами он предпочитает иметь дело.

– Ты предпочитаешь программистов – мужчин? – поинтересовалась она, зная, что сейчас программированием занимаются и женщины.

Лицо Лео помрачнело.

– С ними проще, – сухо ответил он.

– Почему? – удивилась Тери.

Лео вздохнул.

– Можешь называть меня женоненавистником или еще кем-нибудь в этом роде, но беда в том, что большинство программистов – люди молодые, а большинство молодых женщин обожают выставлять напоказ свои прелести.

От взгляда его повеяло ледяным холодом.

– Флирт, интрижки на рабочем месте, ревность – все это разрушает товарищеский дух. Мне это не нужно.

Тери ощутила облегчение. Значит, предубеждения против женщин как таковых у него нет. Хотя, как видно, не слишком-то он симпатизирует тем, кто «выставляет напоказ свои прелести». Интересно, его бывшая жена была такой?

Они никогда не делились своими историями.

Тери не расспрашивала Лео, полагая, что не вправе лезть в его личную жизнь, а сама ничего не рассказывала, потому что ей до сих пор больно было вспоминать о неудавшемся браке.

А сейчас говорить об этом уж тем более не стоит. Брак – не лучшая тема для разговора, когда впереди признание в беременности.

– Думаю, Мейвис в этом смысле совершенно безопасна, – улыбнулась Тери.

Он улыбнулся в ответ, как видно обрадованный тем, что она не обвиняет его в мужском шовинизме.

– О да! Мейвис замечательная женщина. Надежная, ответственная, аккуратная. Безупречный работник – и при этом знает свое место.

Быть может, уныло подумала Тери, какие-то из этих хвалебных эпитетов он мысленно применяет и ко мне. Безопасная, надежная… И главное – знает свое место.

Но что он скажет, когда узнает о ребенке? Внимание ее привлек звук отодвигаемых стульев. Так и есть, уходят последние посетители. Дилан встал за кассу, чтобы принять у них деньги, а Мел убирает посуду с освободившихся столиков.

– Знаешь, Тери, – послышался голос Лео, теплый и задумчивый, – ты необыкновенная.

Насколько необыкновенная? Готов ли он увидеть в ней мать своего ребенка?

– Э-э… спасибо, – поблагодарила она, чувствуя, что нервы натягиваются, как струны рояля. – Приятно, когда тебя ценят.

– Я очень ценю тебя, Тери, – все тем же задумчивым, проникновенным голосом отозвался Лео.

Жгучая волна желания захлестнула Тери, грозя снести и без того хрупкое самообладание. По счастью, в этот миг, проводив последних клиентов, у столика появился Дилан.

– Дилан, вы с Мелом тоже можете идти, – обратилась к нему Тери. – Все, что осталось, я уберу утром.

– Ладно. Сию минуту уходим. Вот только передник сниму, – улыбнулся повар.

Еще минута – и Тери решит свою проблему.

Всего шестьдесят секунд – и жизнь ее круто переменится.

Что ее ждет? Прощание с Лео? Или начало совместной жизни? Или, как продолжение прежних необязательных отношений, такое же необязательное отцовство? Тери теперь и сама уже не могла понять, что лучше: все три варианта казались одинаково пугающими.

– Тери, – окликнул ее Лео, – ты что-то загрустила.

– Извини. – Она выдавила улыбку. – Ничего страшного.

И верно: ребенка, зреющего в материнском чреве, «страшным» никак не назовешь.

– Просто… ну, мне есть о чем подумать.

– Какие-то проблемы? Я могу помочь?

Какое открытое лицо, как искренне звучит голос! Что, если…

– С днем рожденья тебя! – раздалась известная песенка-поздравление.

Тери подпрыгнула от неожиданности. Дилан и Мел стояли в дверях: у одного в руках торт с одной единственной свечой, у другого – бутылка шампанского и два высоких бокала.

– С днем рожденья тебя! – пели мужчины.

Лео встал и присоединил свой голос к хору. Все трое улыбались, словно Чеширские коты.

– С днем рожде-е-енья, дорогая Тери!..

Тери ощутила, как слезы наворачиваются на глаза, и быстро закрыла лицо руками. Пусть думают, что она смущена. Черт побери, пусть думают, что хотят, лишь бы дали ей несколько секунд, чтобы прийти в себя!

На столе перед ней возникла тарелка с тортом.

– А теперь, Тери, – послышался голос Дилана, – задуй свечу!

– И загадай желание! – поддержал Мел.

Желание…

Господи, пожалуйста, пусть Лео обрадуется нашему ребенку!

Тери сама не понимала, почему это вдруг стало для нее так важно.

Отняв руки от лица, она дунула на свечку. Одну свечу задуть не трудно, вот если бы их было тридцать… Но Тери никому не говорила, сколько лет ей исполнилось, и рассчитывала и дальше хранить это в тайне.

Мужчины вознаградили ее аплодисментами.

– Спасибо, – охрипшим от волнения голосом прошептала она.

– Апельсиновый торт с лимонным кремом, твой любимый! Сам испек, – похвастался Дилан.

– Господи, зачем же ты… – Она тряхнула головой и улыбнулась дрожащими губами. – Спасибо тебе, Дилан!

– На здоровье. Отдыхай и наслаждайся, Тери. День рождения – святой день.

– Точно, – подтвердил Мел. – А мы исчезаем, чтобы вам не надоедать. Спокойной ночи, Тери… Лео…

– Я за вами запру, – предложил Лео.

И мужчины двинулись к дверям, оставив Тери за столом – тупо смотреть на торт, которого она не сможет съесть ни кусочка, и на шампанское, для, которого сейчас совсем не время.

Сделав несколько глубоких вздохов, она, наконец, овладела собой.

– Я никак не ожидала, – заговорила Тери, когда Лео вернулся к столу, – что ребята устроят мне такой сюрприз! Я ведь им даже не говорила про день рождения!

– Знаю. – Наклонившись к ней, Лео достал что-то из кармана. – Это тебе от меня, – проговорил он, протянув ей прямоугольный сверток в серебристой фольге. – С днем рождения.

Нежная ласка в его голосе заставила сердце Тери отчаянно забиться. Может быть… что, если все еще обернется к лучшему?

– Лео, ты-то, откуда узнал? – изумленно воскликнула она.

– Мне сегодня днем сказал Дилан.

– О боже, зачем же он… – мучительно краснея, пробормотала Тери. – Я вовсе не ожидала, что ты…

Наклонившись над столом, он накрыл ее дрожащую руку своей ладонью.

– Я хотел сделать тебе подарок. И очень хорошо, что ты этого не ожидала. Люблю делать сюрпризы.

– Но…

– Никаких «но». Открой, – мягко приказал он.

Но Тери все еще колебалась – ей казалось, что нечестно, неправильно будет принимать от него подарок в таких обстоятельствах.

– Он тебя не укусит, – суховато подбодрил ее Лео. – И, Тери, не думай, что чем-то мне обязана. Нас по-прежнему ничто не связывает. Просто я решил сделать приятное тебе и себе самому.

Нас связывает ребенок, но ты об этом еще не знаешь, подумала Тери, разворачивая обертку. Она от души надеялась, что внутри окажется что-нибудь простенькое и не слишком дорогое. Скорее всего, Лео зашел в магазин прямо в аэропорту и купил первое, что попалось на глаза… Однако с длинной плоской коробочки, обитой белой кожей, сверкнуло золотом название известного дома моделей – «Эскада».

Дрожащими руками Тери открыла футляр и увидела очки от солнца в черной с серебром оправе, стильные и дерзкие, созданные для молодой, яркой, уверенной в себе женщины.

– Надень и дай мне взглянуть, – нетерпеливо потребовал Лео.

Никогда в жизни Тери не носила вещей от известных модельеров! Искушение было слишком велико; задыхаясь от волнения, она достала чудесные (и, несомненно, умопомрачительно дорогие) очки из их бархатного гнездышка и пристроила на нос.

– Потрясающе! – в восторге воскликнул Лео. Как только я их увидел, понял, что это для тебя!

Взгляни на себя в зеркало, Тери, ты сказочно выглядишь!

Не в силах сопротивляться соблазну, Тери подбежала к зеркалу. Очки и в самом деле были великолепны; они безупречно подходили к ее узкому лицу и короткой стрижке, придавая ей вид модной, современной – а главное, молодой! – женщины.

– Просто чудо! – от всего сердца воскликнула она. – Но, Лео, они, должно быть, стоят целое состояние!

Он пожал плечами.

– Качественная вещь. Теперь тебе не хватает только кожаных штанов и мотоцикла!

Тери рассмеялась – в смехе ее прозвучали истерические нотки – и, вернувшись к столу, аккуратно убрала очки в футляр.

Теперь или никогда! Настало время поговорить. Сейчас, пока Лео не вскружил ей голову, не увлек в водоворот наслаждения, не заставил забыть о том, о чем забывать нельзя.

– А теперь пора открыть шампанское, – безмятежно предложил он.

– Нет… подожди! – выпалила она.

Лео поставил бутылку и поднял на нее вопросительный взгляд.

– Лео, ядолжна тебе кое-что сказать.

– Я весь внимание, – беззаботно откликнулся он.

С чего начать? Как начать? Почему я не подумала об этом заранее?

– Помнишь, когда ты был здесь месяц назад, у меня болел живот? – начала она издалека, желая, прежде всего, объяснить, что это получилось случайно. Больше всего Тери боялась, что Лео заподозрит ее в желании хитростью привязать его к себе.

Лео кивнул.

– Как же, помню. У меня тогда тоже случилось расстройство желудка. – Он лукаво улыбнулся. – Может быть, от тебя заразился?

– Может быть. – Тери не смогла выдавить в ответ даже подобия улыбки. – Так вот, после того как ты ушел, меня стошнило… и… врач сказал, что именно поэтому таблетка не подействовала.

Лео нахмурился, словно не мог взять в толк, о чем речь.

Тери судорожно вздохнула. Как видно, намеков он не понимает. Страшась взглянуть ему в глаза, она устремила взгляд на потухшую свечу и заговорила напрямик:

– Я беременна, Лео. От тебя. И хочу сохранить ребенка. Нравится тебе это или нет. Вот так. Такая ситуация… – Она чувствовала, что говорит лишнее, но не могла остановиться. – Я решила, что должна тебе об этом сказать. Но я ничего от тебя не жду. И ни о чем не прошу. У меня будет ребенок. Это мое решение. Моя ответственность. Но, думаю, ты имеешь право знать. Он все-таки твой… Голос ее дрогнул и затих.

Наступило молчание – долгое, тяжелое, невыносимое молчание, в котором, казалось, эхом отдавались ее последние слова.

Не поднимая глаз, Тери с трепетом ждала ответа.

Но Лео не произносил ни слова.

Глава шестая

Тери беременна!

Она носит его ребенка!

Лео застыл словно громом пораженный. Какая-то часть его мозга сокрушалась, что праздник полетел ко всем чертям; другая задавала грозный и неотвратимый вопрос: что теперь делать?

Вопрос резонный, потому что Лео пребывал в полной растерянности. Никогда еще он не попадал в такую переделку. Ни одна женщина не зачинала от него ребенка. Он всегда заботился о предохранении. Не то чтобы он вообще не хотел детей просто Лео полагал, что все надо делать по порядку: сначала жениться, а уж потом, если есть охота, обзаводиться потомством.

Только вот жениться он не хотел. В этом-то и проблема.

Тери ему нравится. У них прекрасные отношения… по крайней мере, были до сего дня. Но ничто не портит отношения быстрее, чем брак. Один раз Лео уже совершил ошибку – и расплатился за это по полной программе…

Запоздалый страх сжал ему горло, когда он сообразил, что Тери могла бы вообще ничего ему не сказать. Сделать аборт и жить как ни в чем не бывало. Честь ей и хвала, она этого не сделала. Она поступила, как должно, – все ему рассказала, дала шанс стать отцом!

Стать отцом? Не так он себе это представлял.

Отцовство не должно сваливаться как снег на голову, не должно становиться неприятным сюрпризом. К такому ответственному решению надо подготовиться, все продумать…

А вот так вот, вдруг… Сколько сложностей и проблем – и для него, и для Тери! Ведь ребенок это на всю жизнь.

Младенец, малыш, школьник, подросток… много, много лет его жизнь будет накрепко связана с жизнью родителей. Страшно подумать, что может с ним случиться, если родители окажутся, не готовы выполнять свои обязанности.

В молодости Лео хотел иметь семью. Его мечту разрушила Сирена. Хорошо, думал он теперь, пусть не семья, пусть хотя бы ребенок…

Ему вспомнилось собственное детство. Воскресные вылазки с отцом на природу, рыбалка, бесконечные волейбольные состязания на заднем дворе… Золотое было время!

В этот миг Тери вдруг поднялась, резко отодвинув стул. Лео изумленно вздернул голову. Уходит? Сейчас, когда им столько надо обсудить?

С бледного, напряженного лица взглянули на него сухие блекло-серые глаза – какие-то выцветшие, словно небо, выбеленное нудным осенним дождем.

– Тебе не о чем беспокоиться, Лео. – В голосе ее звучала сталь. – У меня к тебе претензий нет, и не будет. Когда соберешься уходить, будь добр, включи сигнализацию.

Неестественно выпрямившись, высоко подняв голову, она прошла мимо него и скрылась в кухне. Секунду спустя Лео услышал шаги на лестнице, ведущей на второй этаж.

Лео не пытался ее остановить. Ударь она его по лицу – и тогда, кажется, он был бы меньше поражен и задет. Невидящим взглядом он смотрел на нетронутый торт, неоткрытое шампанское, коробку с надписью «Эскада»… Она даже не взяла очки – его подарок!

Вот почему Тери сегодня какая-то задумчивая! Она даже не хотела принимать его подарок. А эти ее слова: «Я ничего от тебя не жду… ни о чем не прошу… мое решение… моя ответственность…»

Да, все сходится. Тери не хочет делить с ним родительские обязанности. Предпочитает, чтобы ребенок принадлежал ей, и только ей.

Черт побери, это нечестно! Отец он или не отец? Какого дьявола Тери решает за двоих? В этом ребенке от него столько же, сколько от нее. У него есть право голоса, больше – право плоти и крови! – и от своих прав он не отречется!

Лео потер ладонью лоб и задумался. Он не слишком-то хорошо разбирался в семейном праве, но догадывался, что, если дойдет до суда, его шансы будут невелики. К матерям-одиночкам судьи относятся куда лучше, чем к одиноким отцам.

Нет, подавать в суд – это не дело. Не лучше ли договориться полюбовно? Тери – нормальный, разумный человек, и все, что ему нужно, – убедить ее, что от Лео в роли отца хлопот никаких, а польза огромная.

Неужели это так сложно?

Легко или сложно, он своего добьется. Потому что Тери носит его ребенка, а ребенок вправе знать своего отца.

Глава седьмая

Вот и все, сказала себе Тери, садясь на постель, которую могла бы сегодня разделить с Лео. Для нее одной кровать явно широковата. Ничего, пройдет несколько месяцев, и ей понадобится больше места.

Скоро придется спуститься вниз. Убрать в холодильник торт и шампанское, проверить, захлопнул ли Лео дверь, выключить свет. Ни к чему привлекать грабителей. Осторожность матери-одиночке не помешает.

Сомневаться не приходится – она осталась одна. Несколько минут Тери ждала, что Лео подаст голос, хоть как-нибудь отреагирует на сногсшибательную новость, но он, как видно, был так ошарашен, что даже слов не нашел. Конечно, не так-то просто сказать напрямик женщине, с которой провел почти год: «Ребенок мне ни к чему, и ты с ребенком – тоже».

Он мог бы солгать, чтобы удержать ее на несколько ночей, – но какой в этом смысл? Все равно рано или поздно ложь выплывет наружу. Что за отец из человека, который не раз признавался, что превыше всего ценит свободу?

По крайней мере, Тери ушла сама, сохранив достоинство и гордость. К сожалению, от гордости толку мало. Она не облегчит щемящую боль в сердце, не приглушит тошнотворное чувство потери, не научит не мечтать о невозможном – например, о мужчине, который будет ее любить, останется с ней в горе и в радости, будет рядом всегда, когда ей нужен…

Броня напускного спокойствия дала трещину. Это из-за беременности, только из-за беременности, уговаривала себя Тери, чувствуя, как набухают под веками слезы. Она зажмурилась, но тщетно – соленые ручейки прорвались сквозь плотину ресниц покатились по щекам. Схватив со столика пачку бумажных салфеток, Тери сердито промокнула лицо. Черт возьми, почему бы и не пореветь, если никому в целом свете нет дела до ее слез?

Скрип ступеньки заставил ее затаить дыхание.

Может быть, почудилось? Новый скрип… сердце ее подпрыгнуло. Кто-то поднимается к ней!

– Тери!

Лео!

Он не ушел! Он здесь… ищет ее!

Она поспешно смахнула со щек последние соленые капли. Лео толкнул дверь: Тери слышала, как он вошел в освещенную гостиную. Больше он ее не звал – решил, должно быть, что она в ванной. Жаль, что Тери не там – холодная вода помогла бы ей прийти в себя. Сердце ее колотилось так, словно хотело вырваться из груди, в мозгу роились тысячи предположений. Что ему здесь нужно? Не может же быть… не надеется же он после того, что произошло, лечь с ней в постель?

Приказав ногам не дрожать и не подгибаться, Тери поднялась с кровати. Скомкала и бросила на пол отсыревшие салфетки. Зачем бы ни пришел Лео, нет смысла от него прятаться.

Помни о своем достоинстве! – приказала она себе и, толкнув дверь, вышла в холл.

Зрелище, представшее ее глазам, заставило ее замереть на месте. Стоя посреди гостиной, Лео хладнокровно… наливал в бокал шампанское!

Тери застыла, жадно пожирая тазами его мужественную красоту. Новая мысль поразила ее: этот потрясающий мужчина, полный силы и энергии, – отец ее ребенка! Часть его останется с ней навсегда.

Ей пришло в голову, что Лео в чем-то схож с благородным напитком, пенящимся в бокале. Он наполнил ее жизнь кипучей энергией, игривым задором, атмосферой праздника. И быть может, праздник этот еще не окончен – ведь Лео здесь! Но что, если его вино вот-вот выдохнется?..

Наполнив один бокал, Лео перешел ко второму.

Тери заметила, что на подносе, принесенном из ресторана, стоит не только ведерко со льдом, но и торт, в котором снова зажжена свеча.

– Что ты делаешь? – сорвался с ее губ дурацкий вопрос. Понятно, что наливает шампанское; следовало бы спросить – зачем? И зачем зажег свечу?

Лео обернулся, и лицо его осветилось счастливой улыбкой.

– Вот ты где! – воскликнул он. Что такое? Чему он радуется?

– Я думала, ты… – пробормотала Тери и замолкла, не желая говорить очередную глупость. Ясно, что не ушел, раз он здесь!

Лео поставил бутылку и протянул ей бокал. Лицо его лучилось радостью.

– Нам есть что отпраздновать. – Он чокнулся с ней своим бокалом. – Первый тост за тебя, а второй – за нашего ребенка. Сейчас ему, как я понимаю, около месяца – тоже своего рода юбилей, потому я и зажег свечу.

Улыбнувшись, он с видимым наслаждением осушил бокал. Тери тоже сделала глоток: она была так ошарашена, что даже заговорить не могла.

– Когда ты узнала о ребенке? – с жадным интересом спросил он.

– Сегодня, – пробормотала она.

– Только сегодня? – Лицо его посерьезнело. – И не передумаешь?

– Нет, не передумаю, – твердо ответила она, внутренне негодуя от мысли, что он может на это надеется.

– Вот и отлично! – просиял Лео.

Такая реакция изумила ее сильнее всего предыдущего.

Ради всего святого, что за игру он затеял? Может быть, притворяется обрадованным, чтобы удержать ее еще на несколько месяцев – пока беременность не станет слишком заметна?

– Понимаю, – виновато улыбнулся он, заметив ее растерянность, – тебе тоже нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

Что? Выходит, он молчал просто потому, что не мог сразу «свыкнуться с этой мыслью»? Трудно поверить!

– Так ты… не возражаешь? – спросила она, внимательно вглядываясь ему в лицо в поисках признаков неискренности.

– А ты? – мгновенно парировал он, пронзая ее острым, испытующим взором.

– Ну, для меня все это очень неожиданно…

– Понимаю, – быстро отозвался он. – Нелегко это – вдруг, ни с того ни с сего, узнать, что скоро станешь отцом. Догадываюсь, что и тебе сейчас не легче.

– Верно, – согласилась она.

– Но ты согласна? Ты действительно хочешь ребенка?

Почему его это так волнует?

– Конечно, ситуация не из приятных, – сухо признала она. – Матерям-одиночкам нелегко приходится.

– Верно, – согласился он. – Знаешь, я тут подумал… – Он на мгновение умолк, словно собираясь с силами, и, наконец, решительно закончил: – Тери, лучше всего будет, если мы поженимся.

От этих слов у Тери едва не подкосились ноги, такого предложения из его уст она и вообразить не могла!

– Ты же говорил, что не хочешь иметь семью! – выпалила она, цепляясь за остатки здравого смысла, в страхе поддаться глупой слабости.

От этого напоминания Лео поморщился.

– Сейчас совсем другое дело.

– И ты готов из приходящего любовника превратиться в постоянного мужа? – допытывалась она, не в силах поверить в такой фантастический поворот судьбы.

– Что делать, придется привыкнуть к новому амплуа, – со вздохом ответил он.

– Но, Лео, ты же меня не любишь!

Лео нахмурился: очевидно, от таких слов ему становилось не по себе.

– Но мы же прекрасно ладим друг с другом! – нашел он наконец чисто мужской ответ.

– Когда ты здесь, – уточнила Тери. – А это не так уж часто бывает.

– Мы оба – разумные люди. Послушай, мы за целый год ни разу не поссорились!

Потому что почти не разговаривали, с горечью подумала Тери. Вот начнут они жить вместе, тогда различия между ними быстро проявятся…

– Лео, – заговорила она, твердо глядя ему в глаза, – я для тебя – не лучшая жена, а ты для меня не лучший муж.

– Тери, нам надо думать о ребенке, – сурово возразил он.

– Не хочу, чтобы ты оказывал мне благодеяние! – воскликнула она, содрогнувшись при мысли, что ради ребенка Лео принудит себя жить с чужой ему, в сущности, женщиной.

– При чем тут благодеяние? Тери, черт побери, я хочу, чтобы ребенок носил мое имя!

Так вот оно что! Всего-навсего мужская гордость!

– А чем тебе плохо мое имя? – сорвались у нее с языка гневные слова. – Фамилия Адамс твоему ребенку не подходит?

Лео в отчаянии затряс головой.

– Не в этом дело! Просто я хочу… – Глаза его сверкнули стальной решимостью. – В конце концов, это и мой ребенок!

– Этого я не отрицаю. – Гордость побудила ее добавить: – Но не собираюсь выходить за тебя замуж только ради того, чтобы мой ребенок получил твое имя!

На скулах Лео заходили желваки. Таким Тери его еще не видела: он был полон агрессивной решимости добиться своего. Вздрогнув, она подумала, что в самом деле никогда еще с ним не ссорилась. Похоже, все когда-то случается в первый раз.

– Так что же, Тери? Хочешь оставить меня в стороне?

– В стороне от чего? – пробормотала она, желая понять, чего именно он так настойчиво добивается.

– Когда ты объявила мне обо всем и ушла, у меня сложилось впечатление, что ты более чем склонна вышвырнуть меня из своей жизни и из жизни ребенка.

Тери покачала головой.

– Я лишь дала тебе выбор. Предоставила самому принять решение… – возразила она.

– Я принял решение. Я остаюсь, – твердо ответил он.

– Если ты действительно этого хочешь…

Лицо Лео смягчилось, и внутренняя дрожь наконец отпустила Тери.

– Конечно, хочу!

Но она по-прежнему никак не могла избавиться от изумления и недоверия. Хорошо, сейчас он искренне готов стать отцом. Но мужчины, подобные Лео Кингстону, не любят, когда что-то ограничивает их свободу. Долго ли продержится его энтузиазм? Что, если увянет при первом соприкосновении с реальностью?

– Хорошо, – согласилась она. – Ты прав, ребенок должен знать своего отца. Но, Лео, замуж за тебя я не выйду.

Лео удивленно поднял брови.

– Но ведь для тебя это было бы во всех отношениях лучше!

– Может быть, если бы мы встречались только в постели, – отрезала она, оскорбленная мыслью, что Лео заподозрил в ней какие-то корыстные интересы.

С насмешливой улыбкой она подняла недопитый бокал:

– От мужа мне нужно не только шампанское!

Он рассмеялся, и глаза его странно блеснули. Сердце Тери вдруг забилось часто-часто, а мысли полетели кувырком.

Господи, что с ней творится! Они говорят о серьезных вещах, обсуждают будущее – и все равно один взгляд Лео переворачивает ее душу!

– Ну, не знаю… – протянул он, изогнув губы в чувственной улыбке. – По-моему, шампанское – отличная прелюдия… для путешествия в сказку.

– Для секса, – отрезала она, не желая поддаваться его чарам.

– Ага, – ответил он, нимало не смущенный ее выпадом. – Что ж тут такого? Мы треть жизни проводим в постели. – Он победно улыбнулся. – Согласись, что в этом виде спорта я на коне. Доказательство моей мужской полноценности у нас уже имеется…

Опять это мужское тщеславие!

– Так вот почему, – протянула Тери, – вот почем тебе вдруг загорелось стать отцом! Обрадовался, что твои сперматозоиды чего-то стоят!

Обойдя вокруг стола, она принялась поправлять свечу на торте. Лучше держаться от Лео подальше. Его сексуальная притягательность губительно действует на ее здравый смысл.

– И что в этом плохого? – как ни в чем не бывало продолжал он. – Я не я буду, если у нас с тобой не получится чудесный малыш!

Несмотря на разочарование, сердце Тери радостно забилось при мысли, что Лео видит в ней достойную мать для малыша. Пусть он не хочет на ней жениться (разумеется, не хочет, иначе с самого начала строил бы отношения по-другому), пусть вообще не желает иметь семью – по крайней мер как мать своего ребенка он ее признает!

– Я тоже думаю, что у нас получится чудесный малыш. – Она недоверчиво подняла брови. – Лео, ты в самом деле хочешь остаться со мной и проверить?

– Еще как хочу! – без колебаний ответил он и, рискуя разлить шампанское, протянул к ней руку бокалом. – Тери, ты не останешься одна. Не хочешь за меня замуж – хорошо, не надо, но предупреждаю: ты от меня не отделаешься! Я готов помочь тебе всем, чем могу. Будем растить малыш вместе. Договорились?

Такого щедрого предложения Тери не ожидала «Будем растить малыша вместе» – это надолго.

На много лет. Понимает ли Лео, во что ввязывается? Или плывет на волне эйфории, готовой раз биться о холодные скалы реальности?

Лео поставил бокал и задул свечу. Дымок от нее, клубясь, растаял в воздухе. Что, если так же незаметным дымком, развеется в пустоте желание Лео стать отцом?

А тем временем он одним плавным движение скользнул ей за спину, обхватил за талию, прижал к себе, жарко напомнив о том, что привело их к сегодняшнему роковому вечеру.

Тери прикрыла глаза, наслаждаясь ощущением его мужественной мощи. Прикосновение Лео словно, разбудило в ней фонтан желания: по всему телу разбегались искристые токи чувственности, горела кожа, а где-то глубоко внутри, сладостно содрогаясь, пробуждалась к жизни страсть.

Об этом миге она мечтала с той минуты, когда Лео вошел в ресторан. Забыть о ребенке, забыть обо всем – просто наслаждаться близостью Лео. Пока она может себе это позволить. Он все еще ее хочет… даже с ребенком.

Губы его нежно, чувственно коснулись того местечка, где затылок соединяется с шеей, и Тери наклонила голову, наслаждаясь тем, как соблазнительно неторопливо он пробует ее на вкус. Губы его скользнули к уху… Вот он прихватил чувствительную мочку зубами…

– Я так изголодался по тебе! – пробормотал он.

– Ммм… – промурлыкала она, словно кошка, которую гладят по спинке, и крепче прижалась к нему бедрами.

Его не было целых три недели. Как же она соскучилась! Тери и не подозревала, что ей так не хватало Лео! Похоже, ей нужно от него больше, чем он способен дать… Но она тут же отмела эту смутную неприятную мысль, чтобы ничто не мешало ей наслаждаться его прикосновениями, объятиями, поцелуями.

Руки его скользнули ей на грудь. Обычно Тери нравилось, когда Лео сжимал ей соски, но теперь Терн, поморщившись, схватила его за руку.

– Помягче, – прошептала она.

– Я сделал тебе больно? – удивился он.

– Они набухли и стали чувствительнее. Должно быть, из-за беременности.

– Так быстро?..

– Наверное, – вздохнула Тери. – Раньше такого не было.

Он скользнул ладонями ниже, на плоский живот, и крепче прижал ее к себе, чтобы она ощутила его возбуждение.

– А на ощупь ты все такая же, – заметил он.

Надолго ли? – подумалось Тери. Ее вновь охватили сомнения. Что, если Лео согласился стать отцом лишь для того, чтобы не расставаться с ней?

Разрываясь между желанием отдаться наслаждению и необходимостью знать правду, Тери в конце концов выпалила:

– Когда ты приедешь в следующий раз, я, быть может, уже пополнею.

– И тебя это беспокоит? – Теперь он покрывал поцелуями ее плечо, а рука его скользила все ниже, туда, где нарастало сладостное напряжение.

– Что, если тебе… я покажусь… не… непривлекательной? – пробормотала она.

– Что? С моим сынишкой внутри? – Он рассмеялся глубоким грудным смехом. – Да ты будешь намного лучше!

С сынишкой?

Возбуждение Тери мгновенно схлынуло. Мозг ее отчаянно заработал.

Сначала он стремится дать ребенку свое имя. Потом хвастается потенцией.

Теперь уверенно говорит о не родившемся еще малыше как о сыне.

И пытается затащить ее в постель.

Типичное поведение мужлана, в грош не ставящего женщин!

Она вырвалась из его объятий, едва не сбросив с подноса пустой бокал, и гневно обернулась.

– А что, если это девочка?

– Девочка? – ошарашено переспросил он.

– Да! Девочка, как я. А не мальчик, как ты. Что ты тогда скажешь?

Внезапно Тери поняла, что от его ответа зависит все. Сама она, чтобы удержать Лео в своей жизни, со многим мирилась. Но что будет с дочерью, если и ее он будет навещать лишь изредка? И не вспомнит ее дня рождения?

– Девочка… – протянул Лео. На его лбу появились глубокие складки.

– Девочки появляются на свет не реже мальчиков. – Голос Тери зазвенел от гнева и напряжения.

Лео медленно покачал головой.

– Я об этом как-то не подумал. Видишь ли, у меня в семье не было девочек…

– Вероятность пятьдесят на пятьдесят, – бросила Терн. – Так что лучше не рассчитывай на сына.

– Ну, может быть… – пробормотал он, явно потрясенный таким предложением.

В этот миг раздался звонок в дверь. Оба вскочили, Тери взглянула на часы – 22:26. А на вывеске у нее ясно написано, что ресторан закрывается в половине десятого!

– Ты что, не выключил свет внизу? – рявкнула Тери.

В этот миг она готова была его возненавидеть.

– Да, кажется, забыл, – потер лоб Лео.

Звонок повторился. Испустив тяжкий вздох, Тери поспешила по лестнице вниз. В глубине души она радовалась, что незваный гость прервал их разговор. Она проклинала Лео за эгоизм, проклинала и себя за то, что жаждет человека, на которого нельзя положиться. Что ж, сама она соглашалась играть по его правилам, но не позволит ему обижать и унижать дочь только потому, что та не родилась мальчиком!

– Я спущусь с тобой, – послышался сзади голос Лео.

– Отлично! – огрызнулась она, сбегая с лестницы. – И назад не вернешься!

– Что?

– Что слышал! – Она обернулась к нему. – Значит, если у меня сын, это вдвое лучше, а если дочь вдвое хуже? Если ты воображаешь, что я лягу в постель с таким самовлюбленным женоненавистником…

– Я этого не говорил! – запротестовал он.

Ступеньки скрипели под его торопливыми тяжелыми шагами.

– Как я сразу не поняла! – продолжала Тери. – Тебе от меня нужен только секс! Являешься, удовлетворяешь свою похоть – И привет, до следующего раза!

– Подожди-ка минутку! – воскликнул он, вход следом за ней в кухню. – По-моему, ты наслаждалась нашими встречами не меньше меня!

– Ты ясно дал понять, что тебе от меня нужно, не слушая его, продолжала она. – Еда и секс. Удовлетворение твоих аппетитов. – Почти бегом пересекая мрачный, опустевший зал, она бросила через плечо последнее обвинение: – На самом деле ни я, ни наша дочь совершенно тебе не нужны и не интересны, так, Лео?

– Я просто ничего не знаю о маленьких девочках…

– И о больших тоже, – отрезала она.

– Тери, бога ради! Вспомни, как хорошо нам было вместе!

– Еда и секс! – безжалостно отрубила она.

– Не только! Черт побери, ты мне нравишься!

– Только в постели!

Она повернула замок и распахнула дверь, словно не заметив темной фигуры на пороге.

– Подожди! – приказал Лео и двинулся вперед. – Ресторан закрыт, – сухо объявил он.

– Знаю. – Высокий мужской голос показался Тери очень знакомым. – Я надеялся… Тери, это ты?

– Уэйн? – удивленно воскликнула она.

Тот рассмеялся.

– Ну конечно, я. Вот, решил заехать, поздравить тебя с днем рождения. Привез бельгийские шоколадные конфеты – твои любимые!

Опять его совесть замучила! – раздраженно подумала Тери. Угрызения совести накатывали на экс-муженька приступами, раза по два в год: тогда он отправлялся к бывшей жене «заглаживать вину», о которой сама Тери предпочла бы раз навсегда забыть.

– Тери, кто этот парень? – поинтересовался Лео, меряя Уэйна пронзительным, недобрым взглядом. Ростом и сложением мужчины были схожи, но разболтанная фигура Уэйна составляла резкий контраст с силой и энергией, исходящими от Лео.

– Если я помешал… – нерешительно попятившись, пробормотал Уэйн.

– Нет, – поспешила заверить его Тери, подумав, что сегодня бывший муж явился очень вовремя. Лео уже уходит, правда, Лео?

Холодный взгляд синих глаз скользнул к ней.

– Так кто этот парень? И почему он является к тебе на ночь глядя?

– Друг, Лео. Старый друг. Знаешь, у женщин бывают друзья-мужчины. Те, кто помнит их день рождения и знает, какие конфеты они предпочитают.

Лео плотно сжал губы – как видно, упрек пришелся ему не по вкусу. Но Тери было плевать. Пусть помучается! Больше она не станет плясать под его дудку!

– Да вы насчет меня не беспокойтесь, – встрял Уэйн, стараясь снять напряжение. – Мы с Тери друг дружку с детства знаем.

– Странно, что она никогда о вас не рассказывала, – последовал язвительный ответ.

Словно самец, охраняющий свою территорию, сердито подумала Тери. Как он смеет так себя вести – будто у него есть на нее какие-то права?

– Видишь ли, Лео, – ядовито протянула она, – ты никогда ничего мне не рассказывал о своей бывшей жене и не расспрашивал о моем бывшем муже.

Он недоверчиво воззрился на нее.

– Твой бывший…

– Да, муж. Входи, Уэйн. – Она отступила, освобождая ему проход, и помахала рукой незадачливому любовнику. – Спокойной ночи, Лео.

Какая-то часть ее души предупреждала, что она еще пожалеет о своем поспешном решении, зато другая полнилась мстительной радостью.

Но Лео не торопился уходить. Он опустил Уэйну на плечо тяжелую руку. Вздернув голову, бывший муж Тери наткнулся на пронзительный взгляд двух синих, как вечернее небо, глаз.

– Не думайте, Уэйн, что вам удастся снова сблизиться с Тери, – прозвучал в вечерней тишине непреклонный голос Лео. – Может быть, вы и были ее мужем, но я – отец ее ребенка. – Пронзительный синий взгляд уперся ей в лицо. – И буду отцом. Никто не отнимет у меня мое дитя.

С этими словами он отпустил Уэйна и зашагал прочь – мрачная черная фигура среди теней ночи.

Глава восьмая

Большую часть дня Лео тщетно старался сосредоточиться на документах, касающихся новозеландской сделки. Передав, наконец, бумаги незаменимой Мейвис, он с облегчением вздохнул и откинулся на спинку кресла. Теперь ничто не мешало подумать о деле, которое не давало ему покоя все выходные, а в перспективе грозило отравить всю жизнь.

Ох уж эти женщины! Кто их поймет?

Парень, написавший «Мужчины– с Марса, женщины – с Венеры», ни черта не понял в женской психологии. Какая там Венера? Они с Плутона, и побуждения их темны и загадочны, как эта далекая планета. А все, что в них от Венеры, – просто приманка, ловушка для мужчин.

В этом Лео больше не сомневался. Пока все идет, как им хочется, они милы и ласковы, но стоит мужчине нарушить их правила, набрасывают на него, словно помесь гиены со стервятником, норовя уничтожить. А самое обидное, что правил своих они мужчинам и не сообщают!

– Лео! – отвлекла его от кровожадных мыслей Мейвис.

– Что еще?

Заметив его нахмуренные брови и огонь в глазах, Мейвис неодобрительно покачала головой.

– Вы привезли из Новой Зеландии что-нибудь еще?

Вот Мейвис Кросби не с Плутона, это уж точно. И не с Венеры. В этой симпатичной домовитой матери семейства нет ничего инопланетного. Седеющие волосы, уложенные в строгую прическу теплые карие глаза, улыбчивое лицо – все принадлежит матушке-Земле.

С Мейвис Лео всегда было спокойно. Ей он мог довериться в любом деле. Разумная, надежная, ответственная – она не подведет. Может быть, женщины превращаются в нормальных людей после пятидесяти?

– Мейвис, мне нужен ваш совет.

Лео сам не ожидал, что произнесет эти слова. Но, в конце концов, она-то лучше его разбирается женщинах! И сплетен от нее опасаться не приходится: Мейвис умеет хранить тайны.

– Бумаги подождут. Присаживайтесь, – он указал ей на кресло напротив своего стола.

– A-а, – неопределенно протянула Мейвис и неторопливо устроилась на предложенном месте.

Лео поморщился, понимая, что ведет себя как сумасшедший. Но что же делать? Ни работа, ни радость от успешного заключения сделки в Новой Зеландии не помогают ему выбросить из головы Тери.

Тери, женщина, которая носит его ребенка, указала ему на дверь, предпочтя общество своего бывшего мужа! При одной мысли об этом кровь закипала у него в жилах.

– Мейвис, – Лео решил начать напрямик, – вы женщина…

– В этом можете не сомневаться, – сухо парировала она.

Да, начало не слишком удачное. Лео облокотился о стол и взглянул Мейвис в лицо. Словно забыв о собственном определении ее пола, он невольно принял манеру «мужского разговора по душам».

– Хочу вас спросить… – начал он. – Для человека вроде меня… Вы знаете, что мать у меня умерла, когда я был совсем малышом, и воспитывал меня отец, а потом я учился в закрытой школе – интернат для мальчиков… словом, естественно ли, что своего будущего ребенка я инстинктивно воспринимаю как мальчика?

Мейвис склонила голову набок, вдумчиво его рассматривая.

– Лео, это теоретический вопрос или, в самом деле, кто-то ждет от вас ребенка?

Милая старушка Мейвис. Сразу в точку. Никаких хождений вокруг да около.

– Да, в самом деле, – подтвердил он. – Я узнал об этом вечером в пятницу. Предложил растить ребенка вместе – и что же из этого вышло? – Лео развел руками. – Нет, он не в силах понять поведения Тери. – Она будто взбесилась и выгнала меня за дверь только оттого, что я, видите ли, назвал будущего ребенка «сынишкой»!

– А-а! – протянула Мейвис, переваривая эту информацию.

Лео умолк, ожидая, что из ее уст посыплются перлы мудрости. Но мудрых советов не последовало.

– Что скажете? – поторопил он ее.

Мейвис вынырнула из глубокой задумчивости.

– Лео, вы не думали о том, чтобы на ней жениться? – поинтересовалась она, не отвечая на вопрос.

Он только рукой махнул.

– Думал. И предлагал. Она не хочет.

– А-а-а! – На этот раз в голосе Мейвис прозвучали такие обертоны, что было ясно: кое-какие предположения у нее имеются, просто она предпочитает держать их при себе.

Но Лео стремился совсем не к этому.

– Это мой ребенок, Мейвис, и я не позволю вычеркнуть меня из его жизни! У нас с Тери не какая-нибудь случайная интрижка: мы почти год были вместе и до этой пятницы даже ни разу не поссорились! – Откинувшись назад, он в отчаянии возвел руки к потолку. – А теперь вдруг выясняется, что я для нее недостаточно хорош!

– А-а! – Мейвис помолчала, откинувшись в кресло и не сводя с него проницательных глаз.

– Верно, ли я понимаю, – заговорила она, наконец, – что вы хотите ребенка независимо от того, мальчик будет или девочка?

– Да, конечно, – подтвердил он. – Я не из тех, кто бежит от ответственности, и вы это знаете. Мальчик или девочка – неважно. Мой – значит, мой.

Мейвис понимающе кивнула – она много лет проработала вместе с Лео и знала, что к ответственности он относится серьезно.

– И теперь вам нужен мой совет, – вернулась она к сути дела.

– Да, если вы сумеете пролить какой-нибудь свет… – Он потряс головой. – Нет, это выше моего понимания! Набросилась на меня как коршун! Словно до сих пор я только и делал, что отравлял ей жизнь. Но это не так, Мейвис! Ей было хорошо со мной, клянусь!

– При беременности, – неторопливо начала Мейвис, – психика женщины очень меняется. Появляются другие ценности, другие приоритеты. Вам стоит почитать что-нибудь об этом. Понять, с чем вы имеете дело.

Лео нахмурился. Выглядела Тери как обычно, и на ощупь… И все же Мейвис права: вела она себя совершенно не так, как раньше.

– Хорошо, достану какие-нибудь книги, – ответил он, радуясь, что получил хоть какой-то дельный совет.

– Может быть, больше подойдут журналы, – заметила Мейвис. – Журнальные статьи написаны более популярным языком, и там уделяется внимание не только физическим, но и психическим переменам во время беременности. Сейчас выходит много журналов о беременности и маленьких детях.

– Точно! Отличная мысль, Мейвис! Что-нибудь, еще?

Поколебавшись и бросив на него подозрительный взгляд, она произнесла:

– Попробуйте ее ублажить.

– Ублажить? Как это? Что вы хотите сказать?

Мейвис тяжело вздохнула, словно имела дело с безнадежным тупицей.

– Дайте понять, что постоянно думаете, о ней, что она вам небезразлична. Встречайтесь с ней чаще, дарите подарки. Делайте не то, чего хотите вы, а то, чего хочет она. Постарайтесь узнать, если понадобится, даже угадать, что ей от вас нужно…

Но тут Лео, кипя от гнева, вскочил на ноги:

– Выходит, я для женщины недостаточно хорош, пока не соглашаюсь играть по ее правилам? Вы это хотите сказать? А как же то, что мне нужно? Неужели женщины, черт бы их всех побрал, не умеют думать ни о чем, кроме себя?

Не дожидаясь ответа, он отшвырнул кресло, зашагал по кабинету. В душе его вновь вспыхнули горькие воспоминания о неудачном браке.

– Это шантаж! Натуральный грязный шантаж. «Ползай у моих ног, иначе не получишь, чего хочешь!» Забыть о гордости! Стать ее рабом! Что вся жизнь превратилась в бесконечное испытание на выносливость! А стоит раз провалить экзамен – и тебя, как мусор, вышвырнут за дверь!

Он со всей силы треснул кулаком по столу.

– Где вы, добрые, старые времена, когда люди умели просто любить, и уважать друг друга? Куда все делось? Я согласен, что мужчины и женщины равны, но почему вечно оказывается, что женщины равнее мужчин?

– Лео, – осторожно начала Мейвис, – я не знаю эту женщину. Я просто предположила…

– Шантаж, Мейвис, самое обыкновенное вымогательство! И ребенок – как орудие шантажа!

– Лео, я не сказала, что она так поступает…

– Все сходится! Все одно к одному! Спасибо, Мейвис! Теперь для меня все прояснилось!

Мейвис неторопливо поднялась со своего места.

– Это ваша жизнь, Лео, – произнесла она. – Вам и решать. Но на вашем месте я бы все же почитала что-нибудь о беременности. Тогда для вас действительно многое прояснится. И еще: за всеми своими переживаниями не забывайте о ребенке.

Бросив на него последний загадочный взгляд, она выплыла из кабинета, оставив Лео в глубокой задумчивости.

Глава девятая

Пять недель спустя, в воскресенье, выпроводив последнего посетителя, Тери заперла ресторан и повесила на дверь табличку «Перерыв».

Лео так и не вернулся. Напрасно она ждала, напрасно вскакивала всякий раз, когда отворялась дверь, – он не появился. То, что с ними произошло, «перерывом» не назовешь – скорей уж стоит повесить на их отношения табличку «Закрыто».

Наступил март, но солнце грело еще по-летнему.[1] Сегодня воскресенье, понедельник – выходной, так что до вторника Тери свободна. Ничто не помешает ей вновь и вновь гадать, правильно ли она поступила, когда в порыве гнева выставила Лео Кингстона за дверь – прочь из своей жизни.

Но что толку об этом думать? Жизнь продолжается.

Погода стояла прекрасная, и Тери решила поработать в саду: пересадить в горшки цветочную рассаду с клумбы. Откладывать на завтра не стоит – вполне возможно, что завтрашнее утро ей придется провести в постели. Не так уж, оказывается, это приятно – носить ребенка.

Заперев дверь и оставив Дилана на кухне (он готовил что-то особенное для своей матери), Тери взбежала наверх, скинула униформу, переоделась в просторную рубашку и удобные джинсы, а на ноги вместо тапочек надела босоножки. Она уже начала полнеть – пока что совсем чуть-чуть. Но не за горами время, когда узкую форменную юбку придется сменить на что-нибудь более свободное.

И снова ей вспомнилась та ночь, когда Лео, бросив ей в лицо свою последнюю угрозу, повернулся и скрылся во тьме.

– Какой ребенок? – воскликнул тогда Уэйн. – Тери, мне никто не говорил, что у тебя ребенок!

– Потому что его и нет, – огрызнулась она.

– А о чем же говорил этот тип?

Тери нужно было поплакаться у кого-то на плече – и она рассказала Уэйну всю историю. Он выслушал с сочувствием и заметил, что переживать не стоит: мужчина, готовый на клочки разорвать соперника, не откажется от своей женщины без боя.

Однако время показало, что он ошибся. Пусть в словаре Лео нет слова «поражение», но если «победа» означает связь с женщиной, которая осмеливается ему противоречить, и может родить вместо желанного сына дочь, – от такой «победы» не грех отказаться.

Застегивая, босоножки, Тери в который раз повторяла себе, что одной ей только лучше. Не нужно ни с кем считаться. Незачем беспокоиться, как Лео воспримет то да как отнесется к этому. Она может делать, что хочет и как хочет. Всегда удобнее принимать решения в одиночку.

А то, что ей иногда бывает одиноко… ну, это пройдет.

Укрепившись в решении жить одним днем, не задумываясь ни о прошлом, ни о будущем, она встала и вышла в сад. Впрочем, «сад» – громко сказано: крошечная клумбочка в углу мощеного заднего дворика, где Тери выращивала для своего ресторана цветы.

Набор цветочных горшков Тери купила на распродаже. Семена анютиных глазок, фиалок и первоцвета тоже достались дешево. Посеяв семена на клумбе, и дождавшись появления ростков, Тери собиралась теперь пересадить самые крупные и красивые растения в горшки, где им вскоре предстояло зацвести, на радость посетителям.

Свежий воздух и вид весело зеленеющих ростков подбодрили Тери. Выкопав то, что хотела пересадить, она разложила цветы по порядку на рабочем столе, расставила горшки и, взяв садовый совок, принялась раскладывать по горшкам питательную смесь – рыхлую землю с удобрениями.

– Чем это, черт побери, ты тут занимаешься?

Совок в ее руке дрогнул, и смесь просыпалась на землю.

Тери обернулась – и застыла как вкопанная. Перед ней стоял мужчина, которого она так решительно вычеркнула из своей жизни. И лицо его было мрачно, как грозовая туча.

– От контакта с этой дрянью у беременной может развиться инфекция! – гробовым голосом сообщил он. – Ты что, не читала, что тебе можно и чего нельзя?

Тери и ахнуть не успела, как Лео выдернул у нее из руки совок, подтащил ее к скамейке под единственным деревом, буквально бросил на скамью, а сам встал перед ней, явно готовясь прочитать целую лекцию.

Заметив, что ненавистный совок остался у него в руке, Лео с размаху швырнул его на стол. При этом опрокинул несколько горшков – по счастью, пустых. Но от этой выходки Тери словно проснулась: первоначальное потрясение ее сменилось яростью.

– Что ты о себе воображаешь? – вскричала она. – Явился без приглашения, кричишь, распускаешь руки…

«Когда я только-только научилась обходиться без тебя!» – добавила она мысленно.

– Я полагал, – ответил он убийственным тоном, явно не желая замечать ее слов, – что ты разумная женщина и способна о себе позаботиться. Приехал, чтобы проверить, как ты тут, – и что же вижу?

– Что я занимаюсь своим делом!

Нет, вы только послушайте – он хотел проверить! Наглость какая!

– Что ты без всякой нужды рискуешь своим здоровьем! – веско поправил он. – Ты хоть представляешь, сколько в этой дряни химикатов?

Тери смутилась: мысль, что возня с удобрениями может повредить ее здоровью, не приходила ей в голову.

– Я просто хотела пересадить цветы, – пробормотала она.

Видя, что она готова сдаться, Лео ослабил напор. Оглянувшись через плечо на рабочий стол, он предложил со вздохом:

– Скажи, что нужно сделать, и я сделаю сам.

– Ты? – недоверчиво фыркнула она. – Лео, да ты хоть раз в жизни пересаживал цветы?

Глаза его вспыхнули ледяным пламенем.

– Похоже, тебе понравилось щелкать меня по носу!

Тери опустила глаза, почувствовав, что не только щеки, но и шея запылали от жгучего стыда. Весь прошедший месяц ей не давало покоя чувство вины от того, как она обошлась с Лео.

– Я удивилась, только и всего, – пробормотала она. – Не представляю тебя в роли садовника.

– Не думаю, что для этого нужны какие-то особые таланты, а выполнять инструкции я умею, – едко откликнулся он.

Тери глубоко вздохнула.

– Что ж, спасибо.

Тери стойко встретила его взгляд: глаза Лео горели вызовом. Судя по всему, она глубоко задела его мужскую гордость. Унизила его на глазах у бывшего мужа, раскритиковала его «правила», хотя до тех пор ни словом, ни взглядом не давала понять, что эти правила ей не по душе…

Нет, он явно не заслуживал такого отношения.

– Если ты подхватишь инфекцию, это может отразиться на малыше, – сурово продолжал он, не желая замечать ее попыток примирения.

Малыш… так, значит, ребенок ему небезразличен! И в этом она поторопилась вынести ему приговор. Убедившись, что Тери не собирается вставать, Лео подошел к столу и осмотрел горшки.

– Видимо, это образцы? – спросил он, указав на полные.

– Да, только примни немного смесь, – ответила она как ни в чем не бывало, твердо пообещав себе, что больше не скажет ему ничего грубого или обидного.

Должно быть, думала она, его впустил Дилан. Повар ничего не знал об их размолвке и полагал, что для Тери это будет приятный сюрприз. Как ни странно, это, в самом деле, стало приятным сюрпризом.

Как бы там ни было, она рада, что он вернулся. Может быть, теперь им удастся спокойно все обсудить? В глубине души Тери надеялась, что теперь Лео останется с ней. Как-никак он отец ее ребенка.

И лучший на свете любовник.

Как хорош он в этих черных джинсах и красной рубашке, плотно обтягивающей сильные мускулистые плечи! Тери ощутила, как собственные мускулы ее сжались в предвкушении наслаждения. Наслаждения, которое она так неразумно отвергла.

А Лео уже принялся за дело. Работал он спокойно, неторопливо, ловко, словно рассчитывал и обдумывал каждое движение, однако видно было, что возня с землей не доставляет ему никакого удовольствия.

Вот и еще одно расхождение между нами, с грустью подумала Тери.

Ну и что? – тут же спросила она себя. Главное, что он старается не ради еды или секса, а ради нее. Или ребенка. Так или иначе, его действия никак не назовешь эгоистичными. А значит, у нее остается надежда.

Какое наслаждение просто смотреть на него, любоваться тем, как играют солнечные лучи в черных как смоль кудрях! Кажется, в прошлый раз волосы у него были чуть короче. Недосуг сходить в парикмахерскую? Или просто не хочется? Тери знала, что ей и самой надо подстричься, однако в последнее время совсем потеряла желание заниматься своей внешностью.

– Как мне рассадить эти цветы? – поинтересовался Лео, окидывая взглядом ящички рассады с самодельными этикетками на каждом.

– Нарциссы сажай по одному, – бодро ответила она, не желая, чтобы он заметил ее неуверенность. – А фиалки и анютины глазки – по три.

– В один горшок – одного цвета?

– Нет, вперемешку. Анютины глазки уже смешаны, так что тебе трудиться не придется. А фиалки бери одну желтую, одну белую и одну оранжевую.

– Понятно.

– Смотри не сажай слишком близко друг к другу, оставь место для корней, – заботливодобавила она.

Лео смерил ее саркастическим взглядом.

– Может быть, я и не садовник, но с мозгами у меня все в порядке.

– Извини. Ты сам просил инструкций.

Он промолчал и продолжил работу.

Тери вздохнула, понимая, что снова все испортила. А ведь совсем недавно им было так хорошо вместе. Взгляд ее упал на его руки – большие, сильные, умелые руки, которые так умеют гладить и ласкать.

Как же тоскует она по их нежным прикосновениям!

А он… он тосковал по ней? Или пришел только проверить, как чувствует себя мать его вожделенного сына?

Но Тери тут же одернула себя. Не стоит самой мучиться и портить отношения с ним, предполагая лишь худшее. Она не знает, что у Лео на уме, – и не узнает, пока он сам ей не объяснит. А до тех пор надо хотя бы соблюдать вежливость.

Может быть, подумав, он решил, что иметь дочь не так уж плохо? Она ведь тогда не дала ему собраться с мыслями – взорвалась, словно ракета, и огорошила его целым потоком жестоких обвинений!

Быть может, все дело в беременности? И такой нервной и раздражительной она стала из-за гормональных изменений? Очень вероятно: с тех пор как врач сообщил ей результаты анализов, настроение у нее так и скачет вверх-вниз.

– Как ты, Тери?

Она оторвала взгляд от его рук – слава богу, Лео, кажется, не заметил, что она на него глазела.

– Неплохо, – ответила она, решив не утомлять его жалобами.

Он свел густые брови.

– Не тошнит?

– Есть немного, особенно по утрам.

– Только тошнит или рвет?

Тери скорчила гримасу.

– Сначала одно, потом другое.

– Ты что-нибудь принимаешь?

– Если ты имеешь в виду таблетки – конечно, нет! – ответила она, догадавшись, что его беспокоит.

– Я не такая дура, как ты думаешь, – сухо добавила она. – Просто никогда не слышала, что беременным вредно работать с удобрениями.

– Не слышала? – Он нахмурился еще сильнее. – Ты что, не читала специальной литературы?

Прикусив губу, Тери уставилась в землю. Честно говоря, она была слишком подавлена, чтобы что-то читать о беременности. Проще было вообще об этом не думать. Что не так уж сложно, если тебе не с кем поделиться своей тайной.

Кроме Лео, о ее беременности знал только Уэйн, а с него Тери взяла клятвенное обещание молчать. Она не спешила сообщать новость родителям: известие о том, что дочь станет матерью-одиночкой, вовсе их не обрадует.

– Тери! Что-то не так?

В голосе его слышалось искреннее беспокойство. Она слабо улыбнулась и пожала плечами.

– Ну, видишь ли… в конце концов, беременность – нормальное, естественное дело. Женский организм для того и создан. Не думаю, что из-за этого стоит поднимать такой шум.

– Тебе что, неважно, что будет с ребенком?

Неважно? Да что он такое говорит? Как ему не стыдно!

– Разумеется, важно! – резко ответила она. – Но у меня нет времени об этом думать! – Разгорячившись, она совсем забыла о своем решении не жаловаться. – Рано утром я встаю и, борясь с тошнотой, иду на рынок купить продуктов. Потом готовлю завтрак. После завтрака обслуживаю клиентов. К тому времени, как схлынет толпа, я чувствую себя совершенно разбитой и могу только прилечь вздремнуть. А там, глядишь, и ужин, и снова толпа народу, и всех надо обслужить. В половине десятого я закрываю ресторан, поднимаюсь к себе наверх и засыпаю как убитая. А утром все сначала!

Она замолчала и сердито уставилась на него, негодуя уже на то, что он здоров и полон жизни. Попробовал бы сам забеременеть! Какая несправедливость – почему только ее должно тошнить по утрам? Почему все тяжелое и противное в этом деле досталось ей, а ему – одни удовольствия?

– Так-то, мистер Всезнайка! – яростно продолжила она. – Когда, по-твоему, я должна выкраивать время на чтение книг? В те редкие минуты, когда можно забыть о работе, я предпочитаю заняться чем-нибудь по-настоящему приятным – например, поработать в саду! По-твоему, я не права?

– Права, – тихо ответил он. – Тебе действительно нужен отдых.

Если он надеялся ее смягчить, то просчитался, его уступчивость разозлила Тери еще сильнее.

– Что ж, спасибо большое! – фыркнула она. Тебе легко судить – ты не представляешь, что значит носить ребенка!

Лицо его словно окаменело. Губы сжались. Глаза вспыхнули таким огнем, что больно было смотреть.

Тери с досадой отвернулась. Опять, опять она все испортила! Вопреки всем добрым намерениям снова сорвала на нем злость! А ведь он ничего дурного ей не сделал. Он просто беспокоится о малыше. Откуда ему знать, что она мечтает об утешении, что жалеет о своей несдержанности, что каждый день с болью в сердце вспоминает, как он предлагал ей помощь?

Гордость, чувство собственного достоинства все это прекрасно, но не помогает ни от утренней тошноты, ни от постоянной усталости. За последний месяц Тери поняла, что забота нужна не только ребенку, но и ей самой. Только едва ли она дождется заботы от Лео после того, как выставила его из дому на глазах у своего бывшего мужа.

Послышался плеск воды, и Тери поняла, что Лео моет руки в алюминиевом рукомойнике.

Должно быть, уходит. Естественно – кому охота иметь дело с капризной, сварливой стервой, в какую она превратилась?

Устало и покорно Тери повернулась к Лео. Он вытирал руки старым полотенцем, висящим на гвозде. Взглянуть ему в лицо она не решалась, опасаясь увидеть там холодное презрение.

– Спасибо за цветы, Лео, – пробормотала она, слишком ясно понимая, что ее благодарность запоздала.

– Я не закончил.

– Думаю, ты сделал достаточно, – ответила она.

С горечью думая, что никогда больше не сможет получать удовольствие от работы в саду. Теперь любимое занятие будет отравлено воспоминаниями об их последней ссоре.

– Нет, Тери, я не закончил с тобой. И на этот раз не позволю тебе меня выставить.

От этих слов, произнесенных сурово и решительно, в душе появилась новая надежда. От восторга закружилась голова. Но что, если – при этой мысли желудок ее сжался, – если он всего лишь не хочет уходить, не ответив оскорблением на оскорбление?

Он двинулся к ней – широкими, размашистыми шагами, будто воин, идущий на врага. Тери застыла, словно вросла в землю: сейчас она могла лишь беспомощно следить за его приближением и ждать удара.

– А теперь слушай меня, и слушай внимательно! – прорычал он, испепеляя ее свирепым, синим огнем яростных глаз.

Он схватил ее за плечи и притянул к себе, лицом к лицу. Тери бессильно обмякла в его руках: парализованная его волей, она чувствовала себя слабой и ничтожной.

– Ты выйдешь за меня замуж. Ты сделаешь это, потому что так нужно. Чтобы зачать ребенка, нужны двое. И чтобы его вырастить, тоже. Мы будем растить ребенка вместе, нравится тебе это или нет!

Глава десятая

Жениться?

Лео хочет на ней жениться?

Несмотря на все, что она сказала и сделала? Тери открыла рот, да так и осталась, не в силах издать ни звука.

Какие там слова! Все мысли ее обратились в хаос от столь невероятного предложения мужчины, который тут же жадно припал к ее губам!

Теперь в его поцелуе не было ни ласки, ни нежного соблазна. Жаркий, страстный, хищный, поцелуй не просил, а требовал повиновения. В первый миг Тери пошатнулась, словно на нее налетел ураган, но в следующую секунду, когда она ощутила вкус его губ, ее трепещущее тело, помимо ее воли, отозвалось на поцелуй Лео, и Тери забыла обо всем, кроме своего желания.

Как земля, изнывавшая от долгой засухи, впитывает спасительные капли дождя, так и она жадно впитывала в себя влагу его рта. Ушло одиночество: она снова жила, снова чувствовала себя женщиной, юной и желанной. Инстинктивно прижавшись к Лео всем телом, она крепко обхватила его за шею, с наслаждением вжимаясь в него, опасаясь только одного – что это блаженство может прекратиться.

Неожиданный восторг овладел ею, когда Лео обхватил ее за ягодицы и, приподняв и прижав к себе, дал ощутить свое возбуждение. «Да! Да!» – беззвучно кричало ее тело, в восторге предвкушая сладкую близость, которая последует – о, непременно последует! – как всегда бывало в прошлом, когда они наслаждались друг другом…

Язык его чувственно обвился вокруг ее языка и заплясал, дразня, соблазняя невысказанными обещаниями.

Тери забыла обо всем, что их разделяло, – обо всем, кроме жара их разгоряченных страстью тел, готовых слиться в древнем как мир танце…

Но Лео не забыл.

Внезапно он оборвал поцелуй и отступил назад, придержав ее за талию, чтобы помешать ей, рвануться к нему.

Тери чуть не застонала от разочарования. Мозг, затуманенный наслаждением, тщетно пытался понять, что произошло. Она открыла глаза и прочла на лице Лео мрачную, холодную решимость.

– Как видишь, Тери, наши чувства взаимны, и если ты осмелишься это отрицать, то станешь последней лгуньей, – отрезал он, сверля ее ледяным, враждебным взглядом.

Она протянула к нему руки, но он отстранился.

Он был возбужден не меньше ее, это Тери почувствовала, однако в отличие от нее сумел сохранить самообладание и ни на секунду не забыл о своей цели.

Тошнотворное чувство потери охватило ее.

Сердце, взбудораженное надеждой и страстью, тяжело ухнуло куда-то вниз. Страшная мысль молнией прорезала туман, словно окутавший ее голову: никогда больше Лео не придет к ней как друг, как возлюбленный. Она сама все разрушила. Сама сделала его своим врагом.

«Тебе нужны только еда и секс!» – бросила она ему так, словно он оскорблял ее своими желаниями. Но это неправда! Ей нравилось кормить его… и, господи, до чего же нравилось заниматься с ним любовью! Какое счастье, что он все-таки вернулся и дал ей шанс загладить ее жестокие, несправедливые слова!

– Да, Лео, наши чувства взаимны, – тихо подтвердила она.

– И всегда были взаимны, – настаивал он.

– Да, – согласилась она.

– Ты хотела меня не меньше, чем я тебя.

– Да.

– И по-прежнему хочешь.

– Да.

– Значит, мы не совсем чужие друг другу.

В его глазах Тери прочла не только вызов. Была в них и застарелая боль, и что-то, похожее на давнюю обиду. Должно быть, своими жестокими словами она, сама того не зная, разбередила какие-то старые раны. Если бы не ребенок, с ужасом поняла Тери, он бы вообще к ней не вернулся!

– Прости, если я дала тебе понять, что не ценю наших отношений, – заговорила она, решив быть с ним честной. Глаза ее молили о понимании и доверии. – Я ценю их, Лео, очень! Просто… когда я узнала, что у нас будет ребенок… ну… я ждала от тебя чего-то большего… какой-то иной реакции…

Глаза его полыхнули гневом. Он отступил еще на шаг.

– Я предложил тебе помощь, – напомнил он.

– Да, знаю. И даже предложил на мне жениться. Но я же знала, что ты противник брака… и подумала, что на самом деле ты этого не хочешь… а потом перешел прямо к сексу, словно для тебя ничего важнее не было… после всего этого твое предложение о помощи казалось каким-то… ну, нереальным, что ли.

– Я никогда не лгал тебе, Тери. Не давал невыполнимых обещаний. Не вводил тебя в заблуждение, не…

– Лео, пожалуйста… я знаю! Просто… – Сгорая от стыда, она потупила глаза. – Я говорю только о том, что чувствовала тогда. Для меня все это было очень тяжело. Я заранее внушала себе, что ничего не должна от тебя ожидать, но ты… все, что ты говорил и делал, только сбивало меня с толку.

Он нахмурился.

– Ты вообразила, что я сбегу? Брошу тебя с ребенком?

– Лео, откуда мне было знать? Я боялась, что ты подумаешь, будто я хочу привязать тебя к себе. Растить ребенка нелегко, это огромная ответственность. Я помнила, что ты говорил о своих принципах, о том, что превыше всего ценишь свободу…

– Я же сказал, это совсем другое дело!

Усталый взгляд ее встретился с его непреклонным взором, и Тери предприняла последнюю попытку пробиться к его сердцу:

– Целый год у нас были совершенно иные отношения. Ты думаешь, легко вот так, в мгновение ока, измениться?

Лео шумно вздохнул, стараясь овладеть собой.

Теперь лицо его не было таким гневным, наоборот, оно стало спокойным.

– Что ж, спасибо за честность. Но я тогда говорил совершенно серьезно и не менее серьезно говорю теперь. Более чем очевидно, что одна ты не справишься. Самое разумное решение в твоей ситуации – положиться на меня, позволить, чтобы я о тебе позаботился.

– Как? – осторожно поинтересовалась она.

В глазах его снова сверкнула железная решимость.

– Ты сказала, что хотела большего. Так вот, ты получишь все, что тебе нужно. Любую помощь. Сейчас ты работаешь на износ и почти не отдыхаешь, тебе нужны помощники. Я найму дополнительных служащих. Уплачу за все. Сделаю все, что нужно.

– Лео, это очень щедро с твоей стороны, но ресторан мой, и…

– Черт побери, Тери, прекрати! И жить здесь одной я тебе не позволю. Мало ли что может случиться! Переезжай ко мне, чтобы я мог за тобой присмотреть, пока мы не поженимся.

Пока не поженимся! Уже второй раз он об этом и как решительно! Сердце Тери забилось так, словно хотело вырваться из груди. Значит, он говорит серьезно. Брак ради блага ребенка. И… сексуальное наслаждение, чтобы подсластить пилюлю?

От этой мысли у Тери голова пошла кругом, и она плюхнулась на скамью.

– Что с тобой? – В мгновение ока Лео присел перед ней и заботливо всмотрелся ей в лицо. – Что-то ты побледнела. Сделай несколько глубоких вдохов и подвигай ногами.

– Что?

– Надо усилить кровообращение. В первые три месяца беременности обмороки – обычное дело. Из-за возросшего уровня прогестерона стенки кровеносных сосудов расслабляются, и кровь медленнее поступает в мозг.

Тери ушам своим не верила – похоже, Лео знает о ее состоянии куда больше ее самой!

– Я не собираюсь падать в обморок, – заверила она.

– Но вид у тебя совсем больной, – встревожено настаивал он.

В живых синих глазах отражалась забота… о ней? Или только о ребенке? Лео стоял слишком близко, и поэтому Тери не могла мыслить здраво.

– Никак не ожидала, что ты снова предложишь мне выйти за тебя замуж! – вырвалось у нее. – И не знаю, как к этому отнестись.

– В наших обстоятельствах это логичнее всего, – спокойно ответил он.

Логичнее! При чем тут логика, когда речь идет о чувствах?

– Лео, ты уверен, что действительно этого хочешь? – осторожно спросила она.

– Да, – без колебаний ответил он, и глаза его сверкнули решимостью. – Это лучший выход для нас обоих. И для ребенка. Я не собираюсь перекладывать весь труд на твои плечи. Если ты пойдешь мне навстречу, вместе мы справимся, вот увидишь!

Легко сказать! – угрюмо подумала Тери. Безумная надежда ее поблекла: слишком уж холодно и рассудочно излагал Лео причины, толкнувшие его на этот шаг. Кто сказал, что трезвая расчетливость предпочтительнее для брака, чем розовые мечты юности?

Уэйн обещал ей золотые горы. Лео просто предлагает помощь. Что лучше?

Впрочем, Тери не могла не признать, что на его стороне три веских аргумента. Во-первых, потрясающий секс. Во—вторых, схожие вкусы в еде. И, наконец, самое важное – ребенок, которому они оба желают счастья и благополучия.

Первое и второе никогда не убедили бы Тери – убеждало третье. Но все равно холодная практичность Лео оставляла неприятный осадок в душе. И закрадывался вопрос: почувствует ли он хоть какое-нибудь удовлетворение (не считая чисто сексуального), если она согласится стать его женой?

Для своего мужа Тери хотела быть, по меньшей мере, особенной женщиной. А насколько особенна для Лео мать его ребенка? Тери не могла избавиться от ощущения, что Лео унижает ее, предлагает какую-то грязную сделку, но с ужасом и отвращением к себе понимала, что готова и на это, лишь бы его удержать.

Никогда ни к кому еще она не испытывала такого притяжения. Ни к кому – даже к Уэйну.

Не говоря уж о том, что доля матери-одиночки в самом деле незавидна…

Глубоко вздохнув, она произнесла:

– Что ж, может быть, стоит попробовать…

– Попробовать?! – Лео вскочил на ноги.

– Попробовать! – с убийственным сарказмом повторил он. – Что это значит, черт побери? Я предлагаю тебе союз на всю жизнь, а ты милостиво соглашаешься взять меня на пробу?

Презрительно скривив тубы, он зашагал прочь.

Тери вскочила, потрясенная его бурной реакцией.

– Лео, подожди! Ты не так меня понял! Откуда ты знаешь, сможем ли мы жить вместе? Надо еще многое обдумать, обсудить…

– Нет, Тери! – Он круто развернулся и обвиняюще ткнул в нее пальцем. – Нам не о чем думать и нечего обсуждать. Кроме одного – ребенка. Настало время подумать о нем. Хватит притворяться, что с тобой ничего не происходит!

Это замечание больно задело Тери. Она вздернула голову, щеки ее заалели.

– У меня своя жизнь!

– У меня тоже, – отрезал Лео. – Надеюсь, у тебя хватит порядочности уважать мою жизнь, а у меня – уважать твою, потому что теперь наши жизни переплетены, Тери, и в них не осталось места для эгоистического одиночества! Разумеется, если тебя хоть сколько-нибудь заботит благополучие твоего ребенка.

– Золотые слова! – фыркнула она.

Вот мерзавец – смеет упрекать ее в эгоизме, а сам-то…

– Тогда скажи, будь так любезен, почему я должна переезжать к тебе, а не ты ко мне?

– А потому, – ответил Лео, с видимым усилием сохраняя спокойствие, – что мой дом не связан с твоей работой, где тебе нет покоя ни днем, ни ночью. Еще потому, что там три спальни, одну из которых можно превратить в детскую. – Он обвел широким жестом крохотный задний дворик. – И на заднем дворе у меня больше места, так что ребенку будет, где играть.

Все звучало очень разумно, однако Тери не могла перебороть чувство обиды – хотя бы оттого, что он все решил за нее, даже не удосужившись с ней посоветоваться!

– Прежде чем согласиться, я хочу взглянуть на твой дом, – предупредила она.

– Так пойдем прямо сейчас и покончим с этим, отмахнулся он, явно не принимая ее возражения всерьез.

Разозлившись на его высокомерие, Тери добавила ядовито:

– Ты, конечно, помнишь, что никогда до сих пор меня туда не приглашал!

– И на то были причины. – Он смерил ее холодным, подозрительным взглядом. – До сих пор я никогда не критиковал твой дом. У каждого свои представления о комфорте.

Тери скрестила руки на груди.

– Значит, я должна просто приспособиться к твоему образу жизни? Ничего не трогать, ничего не менять? – Пока Лео оставался «приходящим любовником», она могла не обращать на это внимания, но от мужа такого не потерпит! – Вот что ты имел в виду, когда предлагал «пойти друг другу навстречу»?

Он прищурился.

– Будем приспосабливаться друг к другу. Идет?

– Идет. Только смотри не забывай о том, что сейчас сказал, – предупредила она.

– Тери, – глубоко вздохнув, заговорил Лео, – я разумный человек и понимаю, что у тебя есть свои запросы и желания. Надеюсь, ты понимаешь, что свои запросы и желания есть и у меня. Я предлагаю компромисс. В чем-то уступаю я, в чем-то ты. Спокойно, мирно, как цивилизованные люди.

– Ты прав, – устало пробормотала Тери.

Гнев ее утих: она понимала, что, несмотря на горечь и раздражение, в эти несколько минут они с Лео сделали важный шаг друг другу навстречу.

Но почему его так раздражает вопрос о доме?

Такое впечатление, словно он приглашает ее к себе скрепя сердце. Тери чувствовала, что дело не в ней. Такое впечатление, что он оберегает какое-то больное место… Может быть, он вообще никого к себе не пускает?

– Сможешь пройти три квартала? – отрывисто спросил Лео. – Или я вызову такси…

– Не надо. Мне полезно прогуляться.

– Как пожелаешь.

И он пошел вперед, сделав ей знак следовать за ним.

– Только один вопрос, Лео, – не двигаясь с места, заговорила Тери. – Что ты скажешь о нашем браке, если вместо сына родится дочь?

– Дочь или сын – любому ребенку нужны родители, способные обеспечить детям привольную и комфортную жизнь.

– Чего ты как раз не в состоянии сделать, – едко добавил он.

Тери встретила его вызов, не опуская глаз.

– Ты думаешь о деньгах, а я – об атмосфере в семье. Поэтому и говорю, что сначала стоит выяснить, сможем ли мы жить вместе.

Лицо его окаменело, глаза скользнули к ее животу и обратно.

– У тебя на руках все карты, верно? – прорычал он. – Я хочу ребенка, но никаких законных прав на него у меня нет, и ты считаешь, что можешь вертеть мной как хочешь? Знаешь, Тери, как это называется? Шантаж!

Его слова поразили и отрезвили ее, словно пощечина. В самом деле, это не приходило ей в голову – ведь по закону как отец Лео совершенно бесправен!

– Лео, я никогда бы с тобой так не поступила! – воскликнула она, краснея при мысли о собственном бездумном эгоизме.

Он впился в нее пронзительным, испытующим взглядом.

– Тогда в чем дело, Тери? Чем тебя не устраивает мой план? Неужели думаешь, что твой лучше?

– Не знаю, – смутившись, ответила она. – Я пока не могу все обдумать и рассчитать так четко и ясно, как ты. Прости, если тебе это неприятно. Дай мне время. Это все, о чем я прошу.

– Нет, ты просишь гораздо больше. Но, позволь тебе заметить, я не из резины и не умею растягиваться до бесконечности. Так что решай, чего хочешь, и поскорее, от этого зависит счастье ребенка.

С этими словами он повернулся к выходу.

– Думаю, прогулка пойдет на пользу нам обоим, – сухо заметил он. – Готова?

– Да.

– Тогда пошли.

Глава одиннадцатая

Жениться на Тери!..

Лео не мог поверить собственной глупости. Не только предложил руку, но и начал настаивать! Хотя эта женщина, судя по всему, способна не хуже Сирены превратить его жизнь в ад, конечно, если согласится выйти за него замуж.

Черт побери! Будь у нее хоть капля разума, согласилась бы немедленно!

Дойдя до двери черного хода, Лео остановился, пропуская Тери вперед. Она бросила на него взгляд через плечо – взгляд загнанного зверя, от которого Лео охватило острое, безрассудное желание сжать ее в объятиях и поклясться, что с ним ей ничто не угрожает. А еще лучше – сгрести ее в охапку и хорошенько потрясти, чтобы она поняла, наконец, чего сама хочет.

Ясно, что она в нем нуждается. Но хватит ли у нее откровенности это признать? Нет! Чем дольше Лео имел с ней дело, тем яснее понимал: если он хочет чего-то добиться от Тери, инициативу придется брать на себя.

Она побледнела и осунулась, нестриженые волосы обрамляли лицо тусклыми сальными прядями. А ее невежество в вопросах собственного здоровья… да одних слов «Я ничего об этом не слышала» достаточно, чтобы оправдать его действия!

– Дилан ушел, – заметила она, с неудовольствием окинув взглядом опустевшую, безукоризненно чистую кухню. – Обычно в конце рабочего дня мы с ним вместе обходим ресторан.

– Когда я пришел, он уже собирался домой. Наверное, не стал заходить прощаться, чтобы нам не мешать, – объяснил Лео.

– Надеюсь, он не слышал… – все еще хмурясь, заметила Тери. – А впрочем, чего я боюсь? Рано или поздно все узнают.

Чем раньше, тем лучше, подумал Лео. Узнав о беременности Тери, все в ресторане начнут оберегать ее от тяжелой работы. Лео не сомневался, что несколькими минутами раньше Тери едва не упала в обморок.

Решено: он поговорит с Диланом. И об этом, и о найме дополнительного персонала. У Дилана наверняка найдутся знакомые безработные повара и официанты. Лучше нанять знакомых, чем приглашать, кого попало по объявлениям. В таком маленьком, почти семейном бизнесе очень важно, чтобы работники друг с другом ладили.

Сняв с гвоздя кольцо с ключами, Тери заперла заднюю дверь. Мешковатая рубашка подчеркивала ее хрупкость. Беременная должна набирать вес – а Тери худеет. Лео ясно это почувствовал, когда обнимал ее в саду. Впрочем, она по-прежнему хороша. Да нет, хороша – не то слово: прекрасна!

Взгляд его переместился ниже. Крепкие ягодицы Тери скрывались под мешковатыми джинсами и длинной рубашкой, но одного воспоминания о пышной, влекущей плоти оказалось достаточно, чтобы Лео вновь ощутил знакомое возбуждение… Что ж, по крайней мере, секс в их супружеском союзе не превратится в предмет раздора. Уж об этом Лео позаботится…

– Готово! – проверив замок, Тери повернулась и двинулась в зал.

Лео последовал за ней. Ему вдруг вспомнилось, как в прошлое их свидание она выставила его за дверь на глазах у бывшего мужа, и, как всегда при этом воспоминании, он содрогнулся от грубой, первобытной ревности.

Черт побери, что у нее с этим парнем?

Она улыбалась ему. Была явно рада его видеть.

Он принес бельгийские шоколадные конфеты – ее любимые… «Попробуйте ее ублажить», – посоветовала Мейвис. Может быть, Уэйн той ночью ублажал Тери? И как далеко зашел в этом деле?

Тери очень сексуальная женщина. Более того, она наслаждается сексом. В тот день она выгнала его из дому, а до того он три недели провел в Новой Зеландии. В общей сложности они не занимались любовью девять недель. Но… нет, на такое она не способна! Только не с бывшим мужем!

Тери распахнула входную дверь, и Лео с невольным удовлетворением заметил, что на этот раз никто не болтается на тротуаре.

Пока она запирала дверь, Лео продолжал терзать себя размышлениями о ее отношениях с Уэйном. Она назвала его «старым другом». Но если они друзья, почему развелись?

Один неприятный вопрос тянул за собой другие.

Забеременела Тери случайно. От мысли выйти замуж за отца своего ребенка она явно не в восторге. Может быть, мечтает вернуться к бывшему мужу?

Эта мысль Лео совсем не понравилась. Ни капельки.

Кончив возиться с замком, Тери повернулась к Лео и слабо улыбнулась ему.

– Что ж… веди меня в свое логово!

– Пойдем! – решительно ответил он. – А по дороге расскажешь мне об Уэйне!

Глава двенадцатая

Уже выйдя на улицу, Тери пожалела о том, что Лео не дал ей времени переодеться: и так-то она выглядит сущей замарашкой, а рядом с ним – особенно. Но его вопрос об Уэйне заставил забыть беспокойство о том, как она выглядит. В памяти всплыл тот ужасный вечер, когда на глазах у бывшего мужа она захлопнула за Лео дверь.

– Прости меня… – вырвалась из ее уст покаянная просьба.

Густые брови Лео сошлись на переносице.

– За что?

– За то, что использовала Уэйна, чтобы… чтобы…

– Избавиться от меня? – с горечью докончил он.

– Понимаешь… когда тебе плохо, нет ничего лучше, чем поплакаться в жилетку человеку, которого знаешь много лет.

– Угу… – протянул Лео.

Затем, помолчав, заметил сухо и саркастично:

– Как ни странно, мне общество моей бывшей жены не доставляет удовольствия. Ни при каких обстоятельствах. Очевидно, вы с Уэйном в отличие от нас сумели расстаться друзьями.

– Да… Не знаю, что произошло у вас, но мы разошлись по обоюдному согласию. Решили, что так будет лучше для нас обоих. Но мы по-прежнему в хороших отношениях.

– Очень цивилизованно.

От этого едкого замечания у Тери засосало под ложечкой. Вспомнились слова Уэйна, что Лео чудовищно ревнив. Тогда она не поверила – решила, что Лео двигала оскорбленная мужская гордость вкупе с сексуальной неудовлетворенностью.

Где ревность, там и любовь, а Лео ни словом, ни взглядом, ни жестом не давал понять, что ее любит. И все же… он купил ей дорогой подарок очки от «Эскады». Всегда был с ней нежен и заботлив, предупреждал все ее желания. А сегодня…

– Нам сюда, – произнес Лео, указав рукой направление.

Они свернули с Элизабет-стрит в сторону Оксфорда. Лео шагал рядом, не пытаясь взять Тери за руку или предложить ей свою. Он шел большими шагами, суровый и целеустремленный, и даже не смотрел в ее сторону, словно не сомневался, что она покорно следует за ним.

Его отстраненность больно задевала Тери: как хотелось ей, чтобы он обнял ее за плечи, взъерошил волосы, произнес хоть одно ласковое слово!

– Ты хочешь вернуться к Уэйну?

Этот вопрос застал ее врасплох. Тери испуганно вскинула глаза, но Лео по-прежнему смотрел вперед, и лицо его было бесстрастно, словно у статуи. Неужели все-таки ревнует?

– Нет. Ни как жена, ни как любовница, – подчеркнула Тери, надеясь, что уж в измене-то Лео ее не подозревает.

– Вместе нам делать нечего, – добавила она.

– Однако не возражаешь, когда он является к тебе домой.

Крепко, как видно, засела у него в мозгу та ночь! Он предполагал самое худшее, и, по совести говоря, Тери не могла его за это винить. Она унизила Лео, унизила хладнокровно и бессердечно, хотя он ничем этого не заслужил. Самое меньшее, что она теперь может для него сделать, – выложить все начистоту.

– Уэйн заезжает ко мне раз или два в год, чтобы проверить, все ли у меня в порядке. Его гложет чувство вины – ведь именно он был инициатором развода.

– Так это он ушел от тебя?

Лео остановился как вкопанный и медленно обернулся к ней. Глаза его сверкали таким пламенем, что Тери застыла на месте, и сердце ее болезненно сжалось. Она и раньше испытывала на себе силу взгляда Лео, но сейчас он излучал какой-то особый магнетизм.

В памяти Тери вспыхнула недавняя сцена, когда он надвигался на нее в саду – огромный, мрачный, решительный, словно воин, готовый к смертельной схватке.

– Верно ли я тебя понял? – заговорил он, пронзая ее пристальным, испытующим взглядом. – Уэйн тебя бросил, и, тем не менее, ты встречаешь его с распростертыми объятиями?

Тери изумленно втянула в себя воздух – и приток кислорода освежил мысли. Она начала понимать, что его так разозлило. Не зная всех обстоятельств ее прошлого, Лео, разумеется, ничего не понял. Ее слова казались ему бессмысленными, то, что она рассказывала, не складывалось в целостную картину. Скорее всего, она лжет.

А он хочет честности. Сперва – в вопросе о ее чувствах к нему, теперь – с Уэйном. Лео не из тех, кто довольствуется недомолвками. Пусть он ее не любит, пусть женится на ней только ради ребенка, он с ней откровенен и требует, чтобы она отвечала тем же.

А это значит, что она ему не совсем безразлична! Одной постели ему недостаточно – он хочет большего. Уважения, доверия. Для нее тоже очень важно и то, и другое. Какое будущее может быть у людей, которые не доверяют друг другу? Вот почему Тери решила ничего не скрывать, пусть даже придется признаться в ошибках юности, о которых она предпочла бы забыть.

– Мы с Уэйном знаем друг друга с детства. Он был сыном наших соседей и лучшим другом моих старших братьев. Целые дни он проводил у нас. Я так к нему привыкла, что уже не представляла жизни без него. Когда мы подросли, он начал приглашать меня на свидания. С ним я впервые поцеловалась, а немного спустя он стал моим первым мужчиной. Все вокруг – и мы сами, в том числе, твердо знали, что после школы мы поженимся. Никто не сомневался, что мы созданы друг для друга. Какими же мы были молодыми и глупыми!

– Но ведь вы хорошо знали друг друга, – все еще недоверчиво хмурясь, заметил Лео.

– Так только казалось, – грустно отозвалась она. – Уэйн – веселый, легкий, необычайно обаятельный человек. Это я знала. Но старалась не замечать, что его отношение к жизни очень отличается от моего. Тяжелый труд, забота о будущем это не для него. Он живет одним днем, полагается на удачу и везение.

– А тебя такое отношение не устраивало? – уточнил Лео.

Она пожала плечами.

– Я довольно мрачный человек. Не могу не думать о будущем. Всегда предполагаю самое худшее. Мне необходимо все держать под контролем, а с Уэйном это невозможно. Деньги у него текли как вода. Что такое семейный бюджет, он вообще не понимал. Я, честно говоря, тоже была дурой порядочной: не придумала ничего лучше, как ныть, пилить, понукать и не давать ему покоя. Начались ссоры…

Лео покрутил головой и вздохнул – может быть, вспомнил собственный разлад с женой?

Выслушав исповедь Тери, он понял, что она его не обманывает, и молчаливая ярость его исчезла без следа, сменившись пониманием и сочувствием, ясно прозвучавшими в следующем его вопросе:

– И долго вы так протянули?

– Три года. – Лео слушал с интересом, и Тери продолжила рассказ: – Уэйн играл на гитаре в рок-группе и все надеялся, что вот-вот схватит удачу за хвост. Но время шло, удача не появлялась, и, в конце концов, группа распалась. А я тем временем работала, не покладая рук, из простых официанток поднялась до заведующей кухней в местном клубе. Мне хотелось, чтобы и Уэйн нашел себе нормальную работу. Я твердила о безопасности, об уверенности в завтрашнем дне, о том, что мы должны стать настоящей семьей, а он, должно быть, чувствовал себя так, словно я загоняю его в клетку.

– Он превыше всего ценил свободу.

– Да. Оказалось, что мы хотим от жизни совсем разного. Знаешь, когда я это поняла, было очень больно… Я столько сил, столько души вложила в семью – и вдруг стало ясно, что от совместной жизни нам обоим один вред. Я превращаюсь в нудную, сварливую, всем на свете недовольную стерву, а Уэйн из-за моих попреков чувствует себя никчемным неудачником.

Лео кивнул, взгляд его смягчился.

– Как видишь, жена из меня получилась никудышная, – слабо улыбнулась ему Тери.

Губы Лео растянулись в довольной улыбке.

– Упреки я как-нибудь вынесу, уверенность в завтрашнем дне обеспечу. Как видишь, я для тебя вполне подходящий муж.

Едва Лео убедился, что Уэйн ему не соперник, к нему вернулось хорошее настроение. С удовлетворенной улыбкой завоевателя он взял Тери под руку и вместе с ней свернул на Оксфорд-стрит.

Мужчина и его собственность! – подумала Тери. Но на этот раз, как ни странно, собственнические замашки Лео не обидели ее, а обрадовали. Она еще раз убедилась, что этот мужчина знает, чего хочет, и всегда добивается своего. Неудивительно, что он успешно ведет собственное дело. Напрасно она сравнивала его с шампанским, что все уходит в пузырьки, хотя, надо признать, он сумел привнести в ее жизнь струю искристого наслаждения.

А внутренний голос, теплый и ласковый, соблазнительно нашептывал: «Вот мужчина, на которого можно опереться! С ним ты будешь в безопасности. Он позаботится о тебе и ребенке. Он сильный, решительный и знает, чего хочет. Он совсем, совсем не такой, как Уэйн!»

Двери ирландского паба «Китти О'Ши» распахнулись, и на тротуар перед самым носом Лео и Тери вывалилась компания посетителей. Судя по громким голосам и нетвердой походке, поклонники ирландского пива явно перестарались, отмечая конец рабочей недели. Весельчаки не производили впечатления забияк, однако Лео быстро обогнул Тери и взял ее под руку с другой стороны, отгородив ее своим мощным телом от веселой компании.

Лео не произнес ни слова. Однако Тери заметила и остро осознала его инстинктивный порыв защитить ее – пусть даже от воображаемой опасности. Шумная толпа осталась позади, и Лео снова занял свое прежнее место – ближе к краю тротуара.

Как все же приятно, когда о тебе заботятся! – подумала Тери. Сейчас ей самой казалось странным, что еще несколько часов назад она гордилась своей независимостью.

То ли от усталости, то ли от гормональных сдвигов, вызванных беременностью (а может, виной всему – застарелая тоска одиночества?), но Тери вдруг страстно захотелось, чтобы этот сильный, надежный мужчина всегда оставался рядом. Только на Джерси-роуд она вдруг вспомнила, что о своем браке он так ничего и не рассказал. Что же получается: от нее требует полной откровенности, а сам…

– Что произошло у тебя с твоей бывшей женой? – спросила она напрямик, вглядываясь в его лицо.

Лео сжал губы, глаза его сверкнули гневом и горечью.

– Твой бывший муж – перекати-поле, а моя экс-женушка – совсем другой коленкор. Вот кто умеет думать о завтрашнем дне! Сирена выжала из меня все, что могла, а потом, как ни в чем не бывало, сообщила, что своих обещаний выполнять не собирается.

Этот горький ответ приоткрыл Тери глаза на поведение Лео. Как видно, предательство жены нанесло ему незаживающую рану. Кому по душе, когда его используют или хладнокровно обманывают?

Теперь она понимала, почему Лео отказался от всякого сближения с ней, отчего довольствовался краткими минутами наслаждения, что не требуют труда и не накладывают обязательств.

Никаких обещаний. Никаких прочных связей.

Тем удивительнее, что он все-таки предложил ей руку.

– Почему же ты на ней женился? – вырвалось у нее.

– Она вскружила мне голову, – с горькой усмешкой ответил он. – И потом, я был польщен.

– Польщен? – переспросила Тери.

– Сирена казалась мне воплощением элегантности и высокого стиля. Типичная супруга преуспевающего бизнесмена. Только после свадьбы я понял, чего этот «высокий стиль» стоит на деле. Стильная одежда, стильные драгоценности, стильный дом, стильный отпуск, стильные друзья…

Цинизм его последних слов немного смягчил впечатление от первоначальной характеристики Сирены. Как видно, стильные вещи Лео больше не интересовали. Хотя очки от «Эскады» ясно показывали, что в школе Сирены он прошел неплохую выучку.

И все же Тери не могла отделаться от тягостного чувства, что привлекает его лишь по контрасту с бывшей женой – ведь хозяйку крошечного ресторанчика в рабочем квартале «стильной женщиной» никак не назовешь.

Что, если, женившись на Тери, Лео начнет сравнивать ее с Сиреной?

Как воспримут их брак его родные и друзья? Может быть, он еще об этом не думал?

Тери вспомнилась собственная семья. Ее отец строитель, один брат – электрик, второй – водопроводчик. У всех троих собственные процветающие фирмы; в работе им помогают жены. Простые, открытые, душевные люди, всегда готовые протянуть руку помощи. Как они помогли Тери, когда ее ресторан только вставал на ноги! Но, увы, «стиля» в них не больше, чем в ней самой.

У Тери снова засосало под ложечкой, когда она вспомнила, что Лео ни разу не выводил ее «в люди», не знакомил со своими друзьями.

«Ему нужны только еда и секс»... Собственные слова вернулись к ней и назойливо завертелись в мозгу. Тери отогнала их, напомнив себе, что это Лео предложил ей выйти за него замуж, что для него существуют вещи куда важнее «стиля» – например, открытость и искренность. А это напомнило ей…

– Каких обещаний не выполнила твоя жена? – спросила Тери.

Из-за снедавшей ее тревоги она боялась посмотреть в лицо Лео и поэтому не отводила глаз от аккуратно подстриженных деревьев, окаймляющих безупречно чистую улицу в фешенебельном районе Сиднея.

Лео коротко, невесело рассмеялся.

– Три года она водила меня за нос. Заставила даже купить огромный семейный особняк. А потом призналась, что не собирается иметь детей. Ни от меня, ни от кого-либо еще.

Ребенок!

Господи! Поглощенная собственными переживаниями, она совсем забыла о ребенке!

Теперь все стало ясно. Ясно до тошноты, до боли в сердце. Понятно, почему он так озабочен ее беременностью! Нетрудно догадаться, почему снова и снова спрашивал, не передумает ли она, не решится ли на аборт. Она носит ребенка, в котором отказала ему жена! Сына или дочь от любимой женщины он не получил – что ж, получит от нелюбимой! Ведь Лео из тех людей, что готовы огонь и воду пройти, но добиться своего!

В первом супружестве он сплоховал, но в новом оказался расчетливее: теперь он требует деньги вперед.

Точнее, ребенка вперед.

– Вот и пришли.

Лео указал на дом за витой чугунной оградой с широкой террасой и изящными, под старину, настенными росписями. Уютный и элегантный особняк богача.

Этот дом буквально кричал о больших деньгах.

И о Высоком Стиле.

Лео открыл ворота и отступил, пропуская Тери вперед.

Но она в нерешительности остановилась. Стоит ли идти на этот шаг? Лео хочет иметь ребенка – но как насчет жены? До сих пор Тери интересовала его только на кухне и в постели. Правда, сам он уверял, что ему нравится ее общество. Может быть, в самом деле, нравилось – пока она ничего от него не требовала. Пока не была частью его жизни. Пока он видел в ней только развлечение.

– Ну что же ты? – подбодрил он ее.

Тери подняла на него измученные глаза, и с языка ее сам собой слетел вопрос, не дающий ей покоя:

– Лео, какая жизнь ждет меня в этом доме? Что, если ты меня возненавидишь?

Глава тринадцатая

Да она боится!

Эта мысль неприятно поразила Лео. Инстинктивно он протянул к Тери руку, чтобы погладить по щеке и успокоить.

– Что ты такое говоришь? Глупости! Я рад, что ты здесь! Добро пожаловать в мой дом, Тери! – возразил он, тщетно пытаясь сообразить, что ее так напугало.

Она закусила губу и опустила ресницы, защищаясь от его испытующего взгляда.

Защищаясь?

Вдруг Лео сообразил, что все ее споры с ним, все возражения против его безупречно логичных и разумных выкладок могут быть вызваны тем же стремлением защитить себя. И быть может, боится она не столько его самого, сколько необходимости снова вступить в брак, снова взять на себя обязательства, столь отличные от простой любовной интрижки.

Конечно, ему и самому это не по душе, но он-то не боится! Он привык встречать испытания с открытым забралом. И не привык менять раз принятых решений. Но Тери, другое дело: она более уязвима, а беременность делает ее уязвимой вдвойне. Возможно, она чувствует себя как в ловушке. В одном Лео был уверен: она не пытается заманить в ловушку его самого. В ее душе нет лжи и обмана.

– Объясни мне, что тебя беспокоит! – попросил он, ласково приподняв ее голову за подбородок и вглядываясь ей в лицо. Сейчас он готов был на все, чтобы вернуть ее душе мир и покой.

– Я чувствую себя… незваной гостьей. – Она подняла затуманенные слезами глаза. – Это твой дом, Лео. Если бы ты верил, что мое место здесь, пригласил бы меня сюда гораздо раньше.

Он говорил, что никого не пускает к себе домой… судил о ней по Сирене… Черт побери! Как можно было быть таким слепцом? Тери совсем другая. Она никогда ни о чем не просит. Должно быть, жизнь с безалаберным мужем научила ее, что на мужчин полагаться не стоит. Она просто принимает то, что Лео готов дать, и щедро дает взамен. По совести говоря, она отдает ему куда больше, чем получает. Она впустила его в свой дом, в свой уютный, налаженный мир, а он…

Лео положил ей руки на плечи и притянул к себе.

– Я никогда не считал, что тебе здесь не место, – серьезно заговорил он. – Дело в другом. Видишь ли, после развода с Сиреной я чувствовал себя… обкраденным. Как будто она украла у меня жизнь. Я хотел вернуть отнятое, снова научиться жить для себя. Вот почему я обставил этот дом – и всю свою жизнь – так, чтобы мне было спокойно и удобно. Но теперь настало время перемен. И я готов разделить жизнь с тобой.

Тери не отрывала от него вопрошающего взгляда.

– Правда?

Лео нахмурился, раздраженный ее недоверием.

Неужели она не понимает… но, впрочем, откуда ей знать? С какой стати доверять ему? Он ведь ничего не рассказывал ей о себе. По всему его поведению за этот год она вправе предполагать худшее – видеть в нем самовлюбленного эгоиста, думающего лишь о собственных удобствах и развлечениях. И его задача – не выходить из себя, не сердиться на ее «непонятливость», а своим обращением, открытым и заботливым, доказать, что она в нем ошиблась.

– Помнишь, – мягко заговорил он, стремясь развеять ее страхи, – при первой нашей встрече я сказал, что знакомство с тобой словно выигрыш в лотерею? Так оно и есть.

Тери покраснела.

– Лео, это было после секса.

– Нет.Секс только подтвердил мое первоначальное впечатление. Дело в тебе, а не в твоем теле. Красивых и сексуальных много, но ты единственная из известных мне красивых женщин, которая не использует тело как оружие.

– Как оружие? Что это значит?

Он невольно улыбнулся ее наивности.

– В тебе нет ни грана кокетства. Поверь, это большая редкость. Вот почему я снова и снова возвращался к тебе. Ты умеешь принимать и отдавать взамен просто и прямо, без лукавства, без жеманных ужимок и камней за пазухой. Если нам удастся сохранить такие отношения и в браке, я сочту себя самым счастливым человеком на земле.

«Искренен ли я? – тут же спросил себя Лео, и сам себе ответил: – Да, совершенно искренен».

– Самым счастливым на земле… – повторила Тери так, словно не могла этому поверить.

– Это правда. Я не стану лгать тебе, – твердо ответил он.

– Верю… – нерешительно протянула она.

– И клянусь здесь и сейчас, что дам тебе гораздо больше, чем коробку бельгийского шоколада!

Тери глубоко вздохнула и улыбнулась ему робкой, дрожащей улыбкой.

Радостный и гордый своей маленькой победой, Лео обвил ее рукой за плечи, ввел в ворота и захлопнул их за собой.

– Может быть, тебе покажется, что мебели у меня маловато, – предупредил он, вспомнив уютную тесноту ее квартирки над рестораном. – Если захочешь, можешь перевезти сюда свои вещи.

Только бы не вздумала менять то, что есть! Кольнула его неприятная мысль. Однако, выуживая из кармана ключ, Лео сказал себе, что нет смысла беспокоиться раньше времени. Может быть, Тери его домашняя обстановка придется по вкусу.

И, в конце концов, напомнил он себе, открывая дверь, когда ребенок появится на свет, так или иначе потребуются крупные перестановки.

Лео криво улыбнулся. На что только не приходится идти родителям ради детей!

Глава четырнадцатая

Тери уже почти поверила Лео, когда ее вновь неприятно поразила нота неуверенности, прозвучавшая в его голосе.

– Этой плиткой выложен пол не только в холле, но и в столовой, на кухне и в ванной. Отличный цвет, совсем не видно пятен.

В самом деле, зеленовато-голубая плитка на полу выглядела безупречно чистой.

– Впрочем, пятен и не должно быть, – поспешно добавил Лео. – Каждую неделю ко мне приходит уборщица.

Уборщица! Разумеется, Лео может себе позволить нанять служанку. Он столько денег вложил в дом, что еще пара сотен долларов погоды не делает.

– Она, кажется, трудится на совесть, – пробормотала Тери, отчаянно борясь с тошнотворным чувством собственной неполноценности.

Лео вовсе не старается ее унизить, убеждала она себя. Не тычет ей в нос своими деньгами. Он воспринимает богатство как что-то само собой разумеющееся.

Пройдя через просторный холл, Лео и Тери остановились перед широкой лестницей, ведущей на второй этаж. Через стеклянные двери и огромные окна холл заливал теплый солнечный свет; не будь солнца, блестящие лакированные перила черного дерева, винно-красный ковер на ступенях и матово-серые обои, пожалуй, выглядели бы мрачновато.

– Прежний мой дом был весь в кремовых и пастельных тонах, – с красноречивой гримасой признался Лео. – Кошмарное место! Ботинки приходилось снимать у порога, чтобы не запачкать ковер. Здесь у меня таких проблем нет.

– Неплохо придумано, – осторожно заметила Тери.

Казалось, Лео не уверен в себе и ждет ее одобрения, хотя Тери не могла взять в толк почему. От такой плитки на полу не отказалась бы ни одна разумная хозяйка, просто у большинства нет на это средств.

– Обрати внимание, что на обоях ни единого пятнышка! – бодро, но чуть поспешнее, чем нужно, добавил Лео.

– Шикарные обои! – вырвалось у Тери.

Сообразив, что сказала, она испугалась. Похвала была искренней – но как воспримет ее Лео?

– Главное, что они виниловые и легко моются, – возразил он.

Тери вздохнула с облегчением. По всей видимости, куда больше красоты его волнует практичность. И все же необходимо выяснить, много ли значат для него шикарные, стильные вещи.

– Ты сам выбирал обои?

– Нет. Купил вместе с домом. Хотя не спорю, именно обои помогли мне принять решение. И плитка, и все остальное. В этом доме незачем ходить на цыпочках и следить за каждым своим шагом. Даже ковер не из тех, на которых заметны винные пятна.

«У каждого свои представления о комфорте», вспомнились Тери слова Лео. Так вот что значит для него этот дом! Уютная берлога – не больше и не меньше. Все его слова ясно показывают, как опротивела ему жизнь в «кремово-пастельном» доме рядом с женой, не умевшей думать о его комфорте.

Эта мысль наполнила Тери невероятным чувством облегчения. Она тоже терпеть не могла дома-музеи, где приходится передвигаться на цыпочках, в вечном страхе что-нибудь запачкать или разбить.

– Так тебе здесь нравится? – тревожно спросил он.

– Здесь чудесно! – ответила она совершенно искренне.

Он улыбнулся, не скрывая радости и облегчения.

– В гостиной паркет и такие же обои, – сообщил он, распахивая дверь.

Войдя, Тери мгновенно заметила, что большая часть стены между гостиной и столовой снесена – широкое пустое пространство создавало ощущение свободы и простора. Камин у дальней стены, должно быть, согревал в холодную зиму весь первый этаж. Отец Тери обожал камины и, строя дома на заказ, вечно уговаривал клиентов включить в план дома открытый очаг. Однако большинство домовладельцев предпочитали электрическое отопление: от дров и углей, говорили они, одна грязь и беспорядок. Но Лео, как видно, не возражал против беспорядка: уют для него был важнее.

Еще Тери заметила, что он – возможно, из тех же практических соображений – обожает черную кожу: ею обтянуты и спинки стульев в столовой, и широкий диван, и два кресла, и уютная кушетка. Оглянувшись, она увидела напротив дивана огромный телевизор: размер экрана был, должно быть, раза в четыре больше, чем у нее.

Тери изумленно покачала головой.

– Как, наверное, здорово смотреть на таком экране футбол!

– Ты любишь футбол?

При этом резком вопросе она вздрогнула. Что, если Лео смотрит лишь высокоинтеллектуальные передачи? Ей снова подумалось, как мало знают они друг о друге. Но притворяться нет смысла. Чем скорее они узнают больше друг о друге, тем лучше. Сделав глубокий вдох, она повернулась к нему лицом.

– Не только футбол. Еще хоккей, баскетбол, теннис и крикет. Боюсь, у меня в семье ничего другого не смотрели. Мой отец и оба брата – настоящие фанаты спорта; я выросла в этом мире… – Она пожала плечами. – И потом, мне это просто нравится.

Лицо его расплылось в счастливой улыбке.

– Отлично! Оказывается, у нас одинаковые вкусы!

Он сжал ее руку, переплетя ее пальцы со своими, и по руке Тери, от пальцев до плеча, словно пробежал электрический разряд.

– Тери, – теперь в голосе его звучала безоговорочная уверенность, – вот увидишь, нам будет хорошо вместе!

От этих слов кровь ее словно быстрее побежала по жилам.

– А теперь, – заговорил он, лукаво блеснув глазами, – пойдем, я покажу тебе свой стол. Я увидел его в витрине мебельного магазина и понял, чего мне не хватало в жизни. Эта вещь разбудила во мне зверя.

– Ой, пантеры! – в восторге ахнула она.

Под прозрачной крышкой обеденного стола, поддерживаемой двумя белыми «скалами», Тери увидела черных пантер: одна карабкалась на «скалу», другая вылизывала спинку детенышу.

– Лео, какая прелесть! Просто чудо!

– Ага, – широко улыбаясь, протянул он. – Теперь я не представляю, как мог без них жить. – Он постучал костяшками пальцев по столу. – Стекло небьющееся. И царапин на нем не остается. Достаточно протереть тряпкой – и стол снова как новенький!

Стол и восемь стульев стояли на ковре, в абстрактном рисунке которого причудливо смешались винно-красные, розовые и серые тона.

– И ковер потрясающий! – с искренним энтузиазмом продолжала Тери. – Какая красота! И как подходит к столу!..

– Он продавался в том же магазине, – небрежно ответил Лео, – вот я и прикупил заодно.

Тери ощутила укол зависти. Ей-то не приходилось «прикупать заодно» дорогие предметы обстановки! По совести сказать, вся мебель в ее квартире была куплена за полцены на распродажах.

– Лео ты часто приглашаешь гостей? – поинтересовалась она, указывая на восемь стульев. Ей не давала покоя мысль о том, как воспримут его друзья новую жену.

– Иногда, в основном деловых партнеров. Только не сюда, а в ресторан, – улыбнулся он. – Я не слишком-то умею готовить. – Глаза его весело заблестели. – Может быть, дашь мне несколько уроков кулинарии?

Тери невольно рассмеялась.

– Может быть, – ответила она.

Лео сумел сделать невозможное – развеял ее сомнения. Теперь она почти верила, что их ждет счастье.

– Думается мне, из тебя получится отличная хозяйка дома! – с неподдельной нежностью заметил он.

– Спасибо, – прошептала Тери, чувствуя, что еще немного – и от восторга умрет на месте.

Остальные помещения первого этажа проплыли мимо нее словно в тумане. Ей нравилось все, и больше всего – хозяин дома, улыбчивый, обаятельный, остроумный, словно в первые дни их знакомства. От счастья у нее кружилась голова: казалось, все испытания остались позади.

Что за чудесный дом! Просторная кухня, полная разнообразных современных приспособлений, ванна из зеленого мрамора, маленький туалет, пристройка, которую Лео использовал как рабочий кабинет, – все приводило Тери в неподдельное восхищение.

Стройные пальмы на заднем дворе отбрасывали на мощенные кирпичом дорожки причудливую зубчатую тень. Темно-зеленый алюминиевый столик и два стула так и манили присесть, насладиться прохладой и покоем.

– Наверху обставлена только одна спальня, – заметил Лео, и в глазах его сверкнул хорошо знакомый Тери чувственный огонек. – С остальными можешь делать все, что тебе нравится.

Он говорил о ее переезде как о решенном деле, но Тери уже не возражала. По правде сказать, сейчас она своих возражений и припомнить не могла. Все тревоги, все сомнения сменились одной мыслью – о спальне Лео, о застеленной постели, о том, как давно она не лежала в его объятиях, не наслаждалась его прикосновениями, ласками, поцелуями, огнем страсти, неизменно вспыхивающим всякий раз, когда они вместе…

Он молча кивнул в сторону лестницы, и сердце Тери пустилось вскачь. Взгляд Лео, казалось, прожигал на ней одежду. И его желание нашло в ней отклик – о, какой отклик! Воздух между ними как будто сгустился, он с трудом просачивался в легкие. Колени Тери подогнулись, она сделала шаг к лестнице и схватилась за перила, чтобы не упасть под напором нахлынувших чувств.

И в этот миг в дверь зазвонили.

Визгливый, пронзительный звонок разрушил чары. Едва не подскочив от неожиданности, Тери удивленно взглянула на Лео, а тот – сердито – на дверь.

– Ждешь кого-нибудь? – спросила Тери.

– Нет.

Звонок снова залился нетерпеливым, истеричным звоном.

– Пойду посмотрю, кто там, – резко сказал Лео. – Подожди здесь. Я ненадолго.

Бесшумной, плавной походкой хищника он двинулся к двери. Тери смотрела ему вслед. Сомнений нет: если бы им не помешали, он перекинул бы ее через плечо и унес в спальню. А она? Бог свидетель, только об этом она и мечтает! Почти два месяца они не спали вместе, и все тело ее ноет от сладкого предвкушения того, что могут сделать с ним умелые руки и сильное тело Лео…

Тем временем Лео открыл дверь.

И в следующий миг на шее у него повисла женщина.

– Слава богу, ты здесь! – зарыдала незнакомка, обвив его руками и прижимаясь к нему всем телом. – Я не знала, куда идти, к кому обратиться…

– Что за чертовщина! – Лео попытался отцепить ее от себя – и вдруг застыл, вглядевшись ей в лицо. – Что случилось? На тебя напали?

Со своего места Тери не видела, в чем дело: обзор ей закрывали пышные пепельно-белокурые волосы незнакомки.

– Он меня избил! – простонала женщина. – Лео, пожалуйста, заплати таксисту! У меня нет ни гроша!

И, словно подтверждая ее слова, с улицы послышался хриплый оклик:

– Так что, господа хорошие, платить-то будем или как?

– Сейчас! – крикнул Лео и резко повернулся к Тери: – Будь добра, проведи ее в гостиную, усади и присмотри за ней. Я мигом вернусь.

– Конечно! – отозвалась Тери, хотя по враждебному взгляду, искоса брошенному на нее незнакомкой, можно было судить, что женщина вовсе не жаждет ее помощи.

Когда Лео, отстранив незнакомку, вышел на крыльцо, та выпрямилась и гордым жестом перекинула растрепанные волосы за плечо. Лицо ее было бы сказочно красивым, если бы не распухшая губа и багрово-черный синяк под глазом. Не оставалось сомнений – женщину, в самом деле, избили. Если бы она продолжала рыдать и жаловаться, Тери, наверно, от души бы ей посочувствовала.

Однако слезы «жертвы насилия» высохли, едва Лео скрылся за дверью. Выпрямившись во весь рост и приняв позу фотомодели, белокурая красотка продемонстрировала Тери роскошное тело, едва прикрытое одеждой. Блузка ее с глубоким вырезом была расстегнута и обнажала большую часть высокой груди, мини-юбка подчеркивала крутизну бедер и соблазнительную пышность ягодиц. Тери заметила, что одеяние красотки не порвано, даже не смято на чулках нет «дорожек» и даже на изящных модельных туфельках – ни пятнышка.

Высокомерно вздернув брови, «жертва» с нескрываемым отвращением окинула взором мешковатую рубашку и потертые джинсы Тери.

– Вы, должно быть, уборщица или садовница, поморщившись, – заметила она.

Подавив вспышку гнева, Тери молча показала незваной гостье дорогу в гостиную. Белокурая красотка двинулась вперед так энергично, словно и не она только что цеплялась за Лео и едва держалась на ногах.

– Присядьте, – пригласила Тери, указав на диван.

В конце концов, не мое дело, кто она такая и что ей нужно, сказала она себе. Пусть Лео с ней разбирается.

Однако незваная гостья ей не нравилась, и все ее существо восставало при мысли, что Лео как-то связан с этой женщиной. Ни заплывший глаз, ни разбитая губа больше не вызывали у Тери сострадания, особенно когда она заметила, с каким высокомерным видом пришелица вплыла в гостиную.

Словно не замечая Тери, она покосилась на огромный телевизор и пробормотала:

– Ну и уродство!

Затем окинула взором камин:

– Что за безвкусица!

Выразив, таким образом, свое отношение к дому, где ей оказали гостеприимство, красотка устроилась на диване, закинув ногу на ногу так, что юбка задралась едва ли не до трусиков. Блузка на ней соблазнительно распахнулась, и в просвете мелькнул кружевной кремовый лифчик.

«Использует тело как оружие», – вспомнились Тери слова Лео. Оставалось надеяться, что сам Лео тоже это заметит. Ведь именно он открыл Тери глаза на эту стратегию записных кокеток!

Минуту назад Лео торопливо высвободился из объятий красотки. Но, быть может, это оттого, что Тери все видела? А не будь ее рядом, он бы поддался искушению… Ясно одно: Лео и эта женщина хорошо знают друг друга. Так что расслабляться рано.

Тем временем «королева красоты» оперлась на мягкий подлокотник, прикрыла рукой заплывший глаз – этакая прекрасная дама, сраженная горем, и, приняв сию трогательную позу, соизволила снова обратить внимание на Тери.

– Вы можете идти, – сухо сказала она.

– Меня попросили за вами присмотреть, – еще суше ответила Тери.

Сделав вид, что не замечает презрительного взгляда незнакомки, она села на кушетку и принялась разглядывать стопку журналов на тумбочке. Внимание ее привлекло заглавие верхнего: «Мой малыш». А ниже – мелкими буквами: «Беременность: неделя за неделей». Так вот откуда Лео почерпнул свои познания!

– Я же сказала, идите, – надменно потребовала ее противница. – Мне нужно поговорить с Лео наедине.

– Не уверена, что ему это нужно, – отрезала Тери.

Она по горло была сыта высокомерием незнакомки и не собиралась покидать поле боя, пока не выяснит, что происходит. В конце концов, она сюда приглашена, а белокурая красотка – нет. Пусть Лео сам решает, с кем оставаться наедине.

– Я не собираюсь обсуждать свои личные дела неизвестно с кем! – последовал новый выпад.

– Для меня как раз вы неизвестно кто, – холодно ответила Тери.

– Неудивительно! – фыркнула женщина. – Но мы с Лео давно знаем друг друга.

– Понятно. Вот почему, когда вас поколотил другой мужчина, вы бросились за помощью к нему?

Ответом послужил взгляд, способный заморозить на месте.

Тери ответила не менее ледяным взглядом.

– Почему-то мне кажется, что вы явились сюда не за утешениями. Решили сменить своего драчливого дружка на Лео?

– По крайней мере Лео не такая скотина, как Эдвард! – выпалила красотка, но тут же сообразила, что для таких откровений Тери не самая подходящая слушательница, и смерила ее новым ледяным взглядом. – Послушайте, милочка, вы не могли бы оказать мне любезность и куда-нибудь исчезнуть?

И оставить Лео на растерзание этой гадюке? Ни за что! Тери вскочила на ноги, полная решимости высказать незваной гостье все, что о ней думает.

– Видите ли, – протянула она самым любезным тоном, – когда вы ворвались в дом, мы с Лео как раз собирались лечь в постель. Так что нам обоим будет куда приятнее, если вы окажете нам любезность и куда-нибудь исчезнете.

– Ну и шуточки у вас, моя дорогая! – медоточивым голоском промурлыкала блондинка. – «В постель», надо же! До такой, как вы, Лео никогда не опустится!

Ей все-таки удалось задеть Тери! И задеть по-настоящему. Даже не столько обидными словами, сколько непробиваемой самоуверенностью.

– Мы стали любовниками почти год назад, – выпалила она, стремясь сбить форс с наглой красотки.

Блондинка сжала губы – насколько позволяла разбитая губа. Здоровый глаз вспыхнул бешеной яростью. Когда она заговорила, слова ее словно сочились ядом:

– И ты, потаскуха несчастная, воображаешь, что это что-то значит? В таком случае ты еще глупее, чем кажешься. Ты совсем не в его стиле.

– Не думаю, – возразила Тери, но в голосе ее было больше гордости, чем веры.

– Может быть, в постели ты и хороша, но женился он на мне! Всего через три месяца знакомства! Ну, что ты на это скажешь?

Тери застыла на месте.

Значит, эта нахалка – его бывшая жена?

– А потом он с вами развелся! – выкрикнула она, содрогаясь при мысли, что Лео мог выбрать в спутницы жизни такую женщину.

Сирена усмехнулась.

– Я хорошо его знаю и легко исправлю эту ошибку.

Возможно ли? Сама мысль об этом для Тери была невыносима. И, однако, если Сирена сумеет вызвать в нем сострадание, предложит ему свое роскошное тело…

Нет, никогда! Ведь Тери носит его ребенка!

– Ты опоздала! – выкрикнула она в буйном, первобытном восторге победы над соперницей.

– Не болтай ерунды! Я тебя растопчу и не замечу!

– Я беременна от Лео.

– Что?!

– Что слышала! Я – мать его ребенка. И что бы ты ни говорила, что бы ни делала, этого не изменишь! – Схватив журнал о беременности, она швырнула его на диван. – Читай, Сирена, и кусай локти!

Кукольно-красивое личико Сирены, исказившись от ярости, стало почти уродливым.

– И вот еще что: когда ты ворвалась в дом, мы с Лео как раз планировали нашу свадьбу! – добавила Тери, стремясь упрочить свое торжество.

– Ах ты, сука! – брызжа слюной, заорала соперница. – Думаешь, ты его заполучила? Черта с два! Даже лежа в постели с тобой, он будет помнить обо мне!

В холле послышались шаги.

– Ты всегда будешь жить в моей тени! – прошипела Сирена.

В гостиную ворвался Лео, синие глаза его полыхали гневом.

– Она объяснила тебе, что случилось? – обратился он к Тери.

– Это сделал мужчина по имени Эдвард. По личным причинам.

– Лео, я к нему не вернусь! – раздался с дивана жалобный вопль.

Лео обернулся к бывшей жене.

– Вставай, Сирена! Такси ждет. Я оплатил дорогу, можешь ехать куда угодно: в полицию, в больницу, к подруге, обратно к Эдварду, – куда хочешь, только прочь из моей жизни!

Сирена вскочила, запахивая блузку.

– Какой темперамент! Приятно видеть, что ты до сих пор ко мне неравнодушен!

Выпустив эту «парфянскую стрелу», она с видом оскорбленной невинности зашагала к дверям.

– Пойду прослежу, чтобы она ушла, – безжалостно заметил Лео и двинулся за ней.

Минуту или две спустя послышался стук захлопываемой двери, и Лео вернулся в гостиную. Он уже овладел собой, а вот Тери было очень не по себе. Неприятное чувство. Если то же самое испытывал Лео при встрече с Уэйном, она понимала, почему он так разозлился!

– Это моя бывшая… очень бывшая жена – с настоящей ненавистью в голосе, словно выплевывая слова, пояснил Лео.

– Да, я поняла, – тихо ответила Тери. – Она мне рассказала.

Лео с тревогой вгляделся в ее лицо.

– Тери, не знаю, что она тебе наговорила, но верить ей не стоит. Она лгунья и интриганка. Не знаю уж, как ей взбрело в голову, что после всего она сможет меня вернуть. Таксист рассказал мне, что всю дорогу она была спокойна, как удав. Рыдать начала, только выйдя из машины.

Тери вздохнула с облегчением. Добиться своего Сирене не удалось, но… Последние ее слова поразили Тери в самое сердце. «Ты будешь вечно жить в моей тени».

Лео выбрал этот дом по контрасту с кремово-пастельной обителью Сирены. Может ли быть, что и она, скромная женщина из рабочего квартала, привлекла его внимание по контрасту с бывшей женой? И еще, разумеется, потому, что носит ребенка, в котором отказала ему Сирена.

– Тери, выбрось ее из головы. – Лео взял ее за обе руки и поднял с кушетки. – Лучше вернемся к тому, на чем мы остановились.

Тепло его прикосновения изгнало холод из ее души. И глаза… синие глаза его светились заботой и нежностью. Такой нежностью, что при одном взгляде ему в лицо у Тери замирало сердце.

– Ты собирался показать мне второй этаж, – прошептала она.

Спальню.

Эти слова, словно искра, зажгли в его глазах пламя. Пламя влечения – к ней, не к Сирене. О, что за жгучее желание охватило Тери, как хотелось ей, чтобы Лео прижал ее к себе, подхватил на руки, согрел, помог снова ощутить себя желанной!

– Второй этаж, – повторил он. – Как я и говорил, две спальни полностью в твоем распоряжении. Ты свободна делать все, что хочешь.

Свободна можно ли быть свободной, когда речь идет о любви? Тери навсегда связана с Лео. Но смогут ли ее любовь и ее ребенок изгнать из его жизни тень Сирены?

Глава пятнадцатая

Она изменилась. Стала другой. Лео почувствовал это сразу, едва обнял ее, привлек к себе, поцеловал в лоб, замер, наслаждаясь сладким теплом ее тела, словно боясь поверить, что она – настоящая.

– Ты действительно этого хочешь, Тери? – прошептал он, потершись щекой о ее волосы.

Никогда прежде Лео об этом не спрашивал. Никогда не сомневался в силе ее желания. Да и сейчас не было сомнения, лишь забота о ее чувствах, опасение, вызванное ее состоянием.

– Да, – ответила она, наслаждаясь его объятиями.

Какое это счастье – просто быть с ним рядом, положить голову ему на плечо, вдыхать его запах, знать, что он здесь, что он никуда не уйдет, всегда будет заботиться о ней!

– Не думай о Сирене, – хрипло пробормотал он. Она ничего для меня не значит. Когда она ворвалась сюда, я едва сдержался, чтобы не свернуть ей шею. Разозлился, потому что она вообразила, что сможет снова меня одурачить. Нет, милая, этому не бывать. Никогда. У нас все кончено. Как и у тебя с Уэйном.

– Ммм…

Тери вздохнула и повернула голову, чтобы поцеловать его в шею. Ей не хотелось говорить ни о его бывшей жене, ни о своем бывшем муже. Лео клянется, что Сирена не вернется в его жизнь, и, наверное, ему можно верить. Но дело не только в этом. Есть еще тени. Тени прошлого – и у него, и у нее. Ей нужен мужчина, на которого можно положиться. Ему нужна женщина, которая его не одурачит.

Пробежав пальцами по ее густым волосам, он откинул ее голову назад и прильнул к губам. В этом поцелуе не было ни ярости, ни хищной жажды – осторожно, нежно, одним касанием губ Лео впивал ее желание. Наконец, он со вздохом оторвался от губ Тери и прижал ее голову к своей груди.

– Ты удивительная женщина. И не думай, что я не ценю тебя как человека, – с жаром добавил он. Мне всегда нравилось быть с тобой рядом. И не только в постели.

Потому что раньше со мной было легко, подумала она. Но то время ушло.

– Я скучала по тебе, – призналась она.

– Я тоже. Каждый день я думал о вас. О тебе и ребенке.

Его ребенке…

– Я не слишком сильно тебя сжал? – спросил он, ослабляя объятия.

– Как твоя грудь – по-прежнему чувствительна?

Он заботится о ней…

Тери улыбнулась.

– Все нормально. Просто немного набухла. Кажется, она растет.

Лео улыбнулся в ответ, глаза его блеснули лукавым огоньком.

– Давай-ка посмотрим!

Медленными, дразнящими движениями он стянул с нее рубашку и лифчик и принялся обводить пальцами вокруг сосков, лаская и будоража, пока нежные холмики грудей не превратились в источники жидкого пламени, спешащего по жилам вниз, к сокровенному лону.

– Тери, какая ты красавица! – прошептал Лео, и в голосе его было столько тепла и любви, что Тери не могла больше сдерживать желание.

– Лео, я хочу тебя! Пожалуйста! Скорее!

Один взгляд – глаза в глаза – и слов больше не требовалось. Иной, куда более древний способ общения вступил в свои права. Торопливо сорвав с себя одежду, они рухнули на кровать. Тери обвила Лео ногами, и он вонзился в нее. Она выгнулась дугой, и в мозгу у нее зазвенело дикое языческое заклинание: «Мой! Мой! Мой!»

Это слово пело у нее в душе в такт его яростным толчкам. Гладя его ноги своими, она побуждала его ускорить ритм. Она вонзалась ногтями ему в спину в свирепой жажде, чтобы весь он, до последней клеточки, принадлежал ей, как и она ему.

Забылось все – и тени прошлого, и сомнения, и страхи перед будущим, – не осталось ничего, кроме всепоглощающего желания скрепить, запечатлеть в вечности союз тел и сердец.

Испытывал ли Лео то же самое, Тери не знала.

Но и после того, как оба они достигли вершины, он не вышел из нее – лишь перекатился на бок, чтобы не давить на нее своим телом. Скоро, очень скоро – куда скорее, чем в их прежние свидания, он снова напрягся, но теперь лег на спину и усадил ее на себя. Глаза его блистали счастьем и гордостью, когда он видел, как Тери достигает наслаждения, он помогал ей собственными движениями, вел ее все выше по тропе чувственного безумия, заново уча любить его, владеть им, наслаждаться его прикосновениями, ощущением его сильного, мускулистого тела, пока, наконец, все не растворилось в блаженном сиянии и она, обессиленная и счастливая, не рухнула ему на грудь.

Только теперь, чувствуя на разгоряченных губах нежные поцелуи Лео, Тери поняла истинный смысл затертого выражения «заниматься любовью». До сих пор они занимались лишь сексом, но то, что происходит между ними сейчас, – да, это любовь! Совершенная гармония тел, неистощимая энергия, страсть – все это прекрасно, но лишь теперь Тери поняла, что до сих пор в их с Лео отношениях не хватало самого главного: единства тел, душ и сердец.

Почему она думала: «Он мой! Он мой!» Не глупо ли это? Разве можно владеть человеком, как своей собственностью? И сам собой пришел ответ: без взаимности – нельзя, но, может быть, двое могут принадлежать друг другу. Если любят…

За окном угасал день, солнце катилось к горизонту. Тери улыбнулась, вспомнив, что Лео выбрал для себя не большую, «хозяйскую» спальню, а ту, что ближе всех к лестнице. И здесь он думал не о шике и стиле, а об удобстве. Какая прекрасная у него кровать – огромная, с мягким матрасом и большими подушками! Пожалуй, Тери понравится здесь спать. Тем более что и ванная близко…

Понравилось Тери и то, что на втором этаже мрачноватый ковер цвета красного вина сменился светлым серо-голубым покрытием. Стены трех спален были выкрашены в белый цвет. Значит, детскую можно будет обставить в розовых и голубых тонах… если она действительно выйдет за Лео замуж. Впрочем, это «если» стало данью привычке: Тери уже почти не сомневалась в своем замужестве. И в том, что брак будет счастливым. А сколько радости ждет ее малыша!

– Опять фантазируешь! – строго остановила она себя. Как тогда, с Уэйном!

Легко предаться розовым мечтам, когда лежишь рядом с Лео, сплетясь телами, голова твоя покоится у него на плече, а внешний мир со всеми его тревогами и заботами скрылся за дверью спальни. Но Тери слишком хорошо знала, что секс не панацея от житейских бед. С Уэйном ей тоже было хорошо – поначалу…

– Ты не пробовала утром, перед тем как встать, съедать сухое печенье? – спросил вдруг Лео.

– Нет.

Он уложил ее на спину и приподнялся на локте.

– Это помогает при тошноте. Еще рекомендуются имбирь и долька лимона, – серьезно объяснил он.

– Ладно, попробую. – Имбирь она любила, и сухое печенье тоже, а вот лимоны терпеть не могла.

Улыбнувшись, Лео положил руку ей на живот.

– Ты, наверно, и не знаешь, какого он сейчас роста.

– Он?

– Или она. Наш ребенок.

Лео театрально вздохнул, и Тери не удержалась от улыбки.

– И какого же?

– С горошинку.

– Такой маленький? – удивилась она.

– Да. Но у него уже сформировались все основные органы и развиваются ручки и ножки. Растет головка. Крошечный человечек…

Он вздохнул счастливо и задумчиво. Тери больше не пыталась его поправлять – пусть говорит о ребенке в мужском роде, если ему так удобнее. Не называть же, в самом деле, малыша «оно»! Крошечный человечек… впервые она представила себе ребенка как реальное существо.

– Тери, тебе нужно почитать специальную литературу, – серьезно заговорил Лео.

– Кстати, ты проверялась у стоматолога?

– Это еще зачем?

– У тебя могут размягчиться десны. Когда чистишь зубы, крови не бывает?

– Да нет…

Она с трудом удержалась, чтобы не прыснуть. Как он серьезно относится к ее беременности! Это, конечно, замечательно, но порою очень смешно. Однако Тери боялась, что Лео не поймет ее веселья.

– Все равно сходи к врачу, – настаивал он. – А как у тебя обстоят дела с питанием? Ты знаешь, что не должна притрагиваться к кофе, алкоголю, морской капусте и плавленому сырку? И копченого лосося тебе тоже нельзя.

Тери поморщилась.

– Кофе я и так не пью. И вообще, в последнее время питаюсь в основном яичницей и тостами.

Лео нахмурился.

– Так не пойдет. Тебе нельзя худеть.

– Попробуй-ка не худеть, когда тебя беспрерывно рвет!

– Значит, надо что-то с этим делать, – возразил он. – Каждое утро, пока период тошноты не прекратится, я буду собственноручно скармливать тебе сухое печенье и дольку лимона.

Если попробуешь запихнуть в меня лимон, меня точно вырвет, причем прямо на тебя! – злорадно подумала Тери. Тоже мне, командир нашелся!

– А к кровати меня привязать не хочешь?

– К этой? С удовольствием, – улыбнулся он.

Против этого Тери не возражала – особенно если Лео будет рядом… Однако шутки в сторону: пора подумать о делах.

– Ты забыл, что на мне управление рестораном, – заметила она.

Он кивнул.

– Что-нибудь придумаем. Ясно, что тебе нельзя работать с утра до ночи, ты переутомляешься. Завтра я возьму отгул и поищу тебе заместителя. Да, кстати, подготовь документы для похода в мэрию.

– Какие документы?

– Свидетельство о рождении и о разводе. Чтобы тамошние чиновники убедились, что ты действительно Тери Адамс и имеешь полное право выйти за меня замуж.

– Лео! – Ее вдруг поразила новая мысль – мысль, от которой сердце сжалось и замерло, словно покрывшись ледяной коркой страха. – Я… я не могу за тебя выйти!

Он изумленно уставился на нее.

– Почему? Тери, я тебе нужен!

Она глубоко вздохнула. Как хочется поддаться искушению! Но нет, как бы ни грела душу мысль о браке с Лео, она должна думать о последствиях.

– Потому что ты хочешь на мне жениться только ради ребенка, – прямо ответила она.

Брови Лео сошлись на переносице.

– Мне казалось, с этим вопросом мы уже разобрались.

– Может быть, – пробормотала она, отчаянно желая, чтобы он понял ее страхи. – Но… ты слишком спешишь.

– Черт возьми, Тери! – не выдержав, воскликнул Лео. – Как я могу позаботиться о тебе и ребенке, если…

– Лео, а если что-то случится? – спросила она напрямик, подняв на него тревожные глаза. – До родов еще семь месяцев. У беременных бывают выкидыши. Если ты женишься на мне, а я потеряю ребенка, ты будешь чувствовать себя так, словно я обманом заманила тебя в ловушку.

На мгновение Лео задумался.

– Но, Тери, я же знаю, что ты меня никуда не заманиваешь! – возразил он. – Я сам предложил тебе пожениться.

– Знаю. И знаю, что ты хочешь мне только добра. – В искренности Лео и чистоте его намерений она больше не сомневалась, но, к сожалению, это не меняло дела. – Но я сама буду чувствовать себя обманщицей. Пожалуйста, Лео, давай подождем.

– Ты чувствуешь, что что-то не так? – с внезапной тревогой спросил он.

– Нет. Просто не стоит спешить и заключать брак, пока есть возможность – пусть даже маловероятная, – что ты не получишь того, чего хочешь.

– Хмм… – Закусив губу, он обдумывал ее слова. – Опасность выкидыша существует в первые четыре месяца… Хорошо, Тери, не будем спорить. Разговор о браке пока оставим. Но я хочу, чтобы ты как можно скорее переехала ко мне. Конечно, опасность невелика, но рисковать нельзя.

У нее перевернулось сердце. Как дорог ему этот неродившийся ребенок! Никогда прежде Тери не встречала – да что там, даже не слышала о мужчинах, столь поглощенных грядущим отцовством. Какой будет удар для него, если ребенок не появится на свет!

– Лео, иногда выкидыш случается без всякой видимой причины, – мягко предупредила она.

– Но это не причина, чтобы не обеспечивать ребенку самые лучшие условия. – Отметя ее страхи легким пожатием плеч, он успокаивающе похлопал ее по животу. – Не бойся, малыш. Все будет в порядке. Папа о тебе позаботится. А мама, если ее заботит твое благополучие, будет делать то, что я говорю.

Несмотря на снедавшее ее беспокойство, Тери невольно улыбнулась.

– Если ты намерен превратиться в тирана…

Он расхохотался.

– Будь паинькой, и получишь награду!

– Какую? – подозрительно поинтересовалась она.

– Я разрешу тебе выбирать, что смотреть по телевизору.

Тери закатила глаза.

– Ну, поскольку мы оба любим спорт…

– Не возражаю и против мелодрам, – великодушно отозвался он.

– Мне нравятся боевики.

– Вот видишь, как здорово все устроилось!

– Вечно ты добиваешься своего, – пожаловалась Тери.

Озорно блеснув глазами, он наклонился к ней и поцеловал ее в нос.

– Хорошо, предлагаю другую награду. Я предоставляю себя в полное твое распоряжение. Можешь делать со мной что захочешь и когда захочешь.

Не успела она придумать достойный ответ, как Лео накрыл ее губы своими, и в голове у Тери осталась одна-единственная мысль: чего еще желать?

Лео не просто готов заботиться о ней и ребенке – он хочет, чтобы она вошла в его жизнь, поселилась в его доме, стала его женой. Он никогда не скажет, что она его обманула или пыталась что-то от него получить. Не скажет, потому что это неправда.

Она абсолютно честна с ним.

Все, что ей нужно от Лео, – он сам.

Глава шестнадцатая

Мать Дилана, нарезавшая бекон для салата, удивленно подняла глаза, увидев, что в кухню входит Тери.

– Вот уж не ожидала сегодня с утра тебя увидеть! – приветливо заметила она. – У тебя же сегодня ультразвуковое сканирование!

– Да, но оно назначено на половину второго.

– Лео на работе, и мне скучно болтаться по дому без дела, – объяснила Тери.

– Нервничаешь, должно быть, – понимающе предположила пожилая женщина.

Тери вздохнула.

– Лео места себе не находит от волнения. Знаете, Фэй, если окажется, что с ребенком что-то не так, я этого не переживу.

Фэй ласково улыбнулась.

– Милая моя, я уверена, тебе беспокоиться не о чем. Теперь, когда прекратилась утренняя тошнота, ты просто расцвела! А это хороший признак.

– Надеюсь, – ответила Тери, поморщившись при воспоминании о килограммах лимонов, которые скармливал ей Лео. Что ж, дело того стоило.

Присев на табуретку – Лео постоянно твердил, что ей нельзя долго стоять, – Тери погладила свой чуть выпирающий живот. Она уже сменила форменную юбку на свободное платье с улыбающимся сердцем на груди – эмблемой ресторана. Пройдет еще несколько недель, и платье придется расставить.

– По крайней мере теперь Лео не скажет, что я худею! – усмехнувшись, заметила она.

Фэй расхохоталась. Она, ее сын и Мел только диву давались, глядя, как опекает Лео свою подругу. Первую неделю он почти не выходил из ресторана и успел до крайности надоесть всем бесконечными инструкциями: как следить за здоровьем Тери, что ей можно и чего нельзя, что она должна есть – и так далее, и тому подобное. В конце концов, троица прозвала его «папашей из гестапо». В шутку, разумеется. Его забота о будущей матери немало веселила работников ресторана, но в то же время умиляла и трогала.

Саму Тери нескрываемый энтузиазм Лео восхищал и немного пугал. Хотя порой она подумывала, что не мешало бы ему немного успокоиться, особенно когда он не позволял ей заниматься каким-нибудь приятным делом, оперируя при этом одним-единственным неоспоримым аргументом: «Подумай о ребенке!» В такие минуты она чувствовала стыд из-за того, что решила доставить себе удовольствие.

– Вот, держи. – Фэй протянула ей кастрюльку вареных яиц. Глаза пожилой поварихи искрились смехом. – Почисти. Такая работа тебе не повредит.

Мать Дилана – вдова пятидесяти с небольшим лет, недавно потерявшая работу, – с готовностью согласилась за приличную оплату избавить Тери от лишнего труда. Веселая и добродушная, как и ее сын, она быстро освоилась на новом месте, а посетители (и Лео в том числе) скоро оценили ее незаурядные кулинарные способности.

Лео выполнил свое обещание: теперь Тери не приходилось переутомляться на работе. Даже утренней закупкой продуктов занимался Дилан – за отдельную плату. Ресторан процветал, дела шли хорошо, как никогда, и Тери не о чем было беспокоиться.

Кроме ребенка.

В кухню, распространяя вокруг запах свежевыпеченного хлеба, вбежал Дилан с полной сумкой батонов из соседней булочной.

– Тери, что ты здесь делаешь? У тебя же сегодня сканирование!

– Верно. Просто время коротаю, – ответила она.

– Мы с Мелом побились об заклад. Он говорит, что будет девочка, а я – что мальчик.

– Дилан, может быть, Тери не хочет знать заранее, – с укором покачала головой Фэй.

– А как же она обставит детскую, если не будет знать, для кого старается? – возразил повар. – Тери, ты, поэтому еще не занялась комнатой для малыша?

Тери покачала головой.

– Дилан, ты слишком торопишь события. Давай для начала убедимся, что с ребенком все в порядке.

– Надо же выяснить, кто у тебя родится! – настаивал он. – Хотя бы узнать, как его называть «он» или «она»!

– Вопрос как раз для Лео, – сухо заметила Тери.

– Еще бы! – расплылся в улыбке Дилан. – Представляю, как ему не терпится узнать!

Тери не сомневалась, что Дилан прав. Вот и еще одна причина для беспокойства. Лео постоянно говорил о будущем ребенке в мужском роде, как о мальчике. Хоть он и уверял, что девочку будет любить не меньше, Тери опасалась, что появление на свет девочки станет для него жестоким разочарованием, и не знала, как это переживет.

Тот же вопрос преследовал ее и не давал покоя, когда она подошла к медицинскому центру. Лео пришел заранее. Он мерил шагами дорожку у крыльца, и на лице его уже издали было заметно радостное волнение. Увидев Тери, он встретил ее широкой счастливой улыбкой – и, как всегда, от его улыбки ноги у нее подогнулись. Такова была его притягательная сила, что даже сейчас она не могла смотреть на него без волнения.

Да, она его любит. Любит всем сердцем и душой. Называть это жгучее, всепоглощающее чувство «всего-навсего сексуальным влечением» значит унижать себя. Хотя – что скрывать! – никогда еще она так не наслаждалась чувственной любовью, как в последние недели. Хотя журналы уверяли, что беременность делает женское тело более чувствительным, но Тери казалось, что дело не только в этом.

– Тери, милая, как ты чудесно выглядишь! Лео обнял ее за плечи и притянул к себе. – А я как раз подумал, что твой девиз – «Тяжело в животе легко на сердце!» – относится не только к ресторану! Держу пари, тебе это никогда не приходило в голову!

– Почему же, приходило!

В тот самый день, когда она узнала о своей беременности. Тогда она клялась себе, что сохранит радость и сердечную легкость, как бы ни встретил эту новость Лео. Но теперь все было не так просто. И от его реакции очень много зависит.

– Вот видишь, великие умы мыслят одинаково! – пошутил Лео, крепче прижимая ее к себе.

Вместе они поднялись по ступеням и вошли в белоснежное здание медицинского центра.

– Представляешь, сейчас мы получим первый снимок нашего ребенка! – сияя, говорил Лео. – Непременно вставлю фотографию в рамку и повешу на стену! Наконец-то мы его увидим, а не просто будем знать, что он там!

– Может быть, не «его», а «ее», – не удержалась от предупреждения Тери.

– Может, и «ее», – безмятежно отозвался Лео.

Как Тери ни старалась убедить себя, что Лео будет рад и мальчику, и девочке, в кабинете ультразвуковых исследований, лежа на кушетке с обнаженным животом, она обнаружила, что, несмотря на просьбу врача, не может расслабиться. Лео сидел рядом, держа ее за руку, и едва не прыгал на стуле от нетерпения – что тоже делу не помогало.

– Сейчас я смажу ваш живот гелем, – успокаивающе объяснил врач. – Вы почувствуете холод, но это необходимо, чтобы получить хорошее изображение.

Тери вздрогнула – не столько от холода, сколько от дурных предчувствий.

– Прежде чем мы начнем, скажите, хотите ли вы узнать пол ребенка? Если вы хотите, чтобы это стало сюрпризом, я не стану просматривать его половые органы.

– Тери, что скажешь? – спросил Лео, безмерно удивив ее тем, что отдавал решение в ее руки.

Первый порыв ее был – ответить «нет». Тогда все и дальше пойдет, как шло, без унижения и разочарования. Но, с другой стороны, что хорошего, если Лео разрывается от желания узнать, а Тери предпочтет держать его в неведении? Так и не решив, что выбрать, она передала решение ему:

– Как ты хочешь, Лео.

– Хмм…

Склонив голову, он обдумывал оба варианта: видно было, что он борется с искушением. И, наконец… Тери с трудом поверила своим ушам, когда он сказал:

– Пусть будет сюрприз. – Синие глаза его озорно блеснули. – Во всех романах, во всех фильмах врач протягивает ребенка отцу и говорит: «Мистер такой-то, у вас… мальчик… или девочка». Мне кажется, вся прелесть этого момента пропадет, если я буду знать заранее.

Тери с облегчением рассмеялась. Так, значит, ему это действительно неважно! Обернувшись, она улыбнулась врачу.

– Пусть так и будет. Мы не хотим знать.

– Отлично. Я выключу верхний свет, чтобы вы лучше видели монитор. Смотрите на экран, а я буду давать пояснения.

Монитор нависал в футе над кроватью.Лео сжал руку Тери; кабинет погрузился в темноту. Задержав дыхание, Тери отчаянно молила бога, чтобы все было хорошо. Наконец экран загорелся… на нем появился ребенок – крошечный, но совершенно настоящий, живой ребенок, с головкой, ручками, ножками, даже с микроскопическими пальчиками на крохотных ступнях. При виде его у Тери перехватило дыхание: она ощутила странное чувство – вернее всего, пожалуй, к нему подходило слово «благоговение».

Врач водил по экрану световой указкой, показывая сердце, позвоночник и еще какие-то детали, которые для Тери оставались тайной за семью печатями. Она не отрывала глаз от крошечного сморщенного личика с закрытыми глазками и вздернутым носиком. Самое невероятное, что он – или она – сосал палец: Тери ясно различала движения губок.

– Развитие вполне соответствует восемнадцати неделям, – заверил врач.

Волшебные слова!

Вдруг малыш вытащил пальчик изо рта и раскрыл крохотную ладошку.

– Смотри, Тери! Он нам машет! – в восторге закричал Лео. – Он понял, что мы на него смотрим, и помахал нам!

Так это или нет, но на глаза у Тери навернулись слезы. Их малыш… он здоровается с ними и: успокаивает – мол, у него все в порядке!

– Какой он красивый, правда? – прошептал Лео, до боли сжимая ей руку.

Но Тери не замечала боли: сердце ее переполнялось радостью и гордостью. Ничего подобного она за всю свою жизнь не испытывала.

И после обследования, одевшись и выйдя на улицу, где приветливо сияло ей и ее малышу осеннее солнце, она все еще хранила в себе пережитое чувство – хранила бережно, словно самое драгоценное сокровище.

А Лео… прямо здесь, на тротуаре, на глазах у всего честного народа, Лео схватил ее на руки и крепко прижал к себе.

– Тери, как мне тебя отблагодарить? – пылко воскликнул он. – Ты подарила мне чудо!

– Да, это настоящее чудо, – прошептала она еле слышно; волнение сжало ей горло.

– Подумать только – я бы никогда не испытал этого счастья, если бы не ты! – Он опустил ее на землю и пристально вгляделся ей в лицо синими, как небо, глазами. – Тери, выходи за меня замуж. Немедленно. Ведь мы с тобой зачали этого ребенка – понимаешь, мы с тобой! Мы его мама и папа!

От волнения Лео не мог толком выразить свои мысли, но Тери прекрасно поняла, что он хочет сказать. Сама она чувствовала то же самое. Крошечный человечек, машущий ручкой из глубины ее чрева, связал их сильнее, чем секс, чем совместная жизнь, чем любые клятвы и обеты.

Но Тери слишком ясно понимала и то, о чем Лео умолчал. Чего, быть может, и не сознавал он сам.

– Еще не время, – тихо ответила она.

– Самое время! – настаивал он. – Тери, я хочу на тебе жениться. Мы уже семья, неужели ты не понимаешь?

– Пока нет, Лео. Пусть малыш родится. Тогда мы станем семьей.

– Но он уже есть! Он живой, настоящий!

– Да. Но пока он не способен существовать самостоятельно. Пусть он родится, Лео. Я хочу увидеть, как он сучит ножками, услышать его крик. Когда доктор протянет его тебе и скажет: «Мистер Кингстон, у вас… мальчик… или девочка» – тогда, если ты все еще будешь этого хотеть, я выйду за тебя замуж.

– Нет! – Брови его сдвинулись, отражая недовольство. – Мы должны пожениться до того, как он появится на свет! Иначе он будет незаконнорожденным.

Тери покачала головой.

– В наше время это никого не волнует.

– Но ты счастлива со мной, разве нет? – упрямо настаивал он. – Нам хорошо вместе. Мне нравится возвращаться домой к тебе. Тери, мы с тобой так счастливы, как только могут быть муж и жена!

– Потому что у нас есть общее дело – ребенок, мягко напомнила она.

– Вот именно. Так что…

Не в силах больше выносить его уговоры, она прижала палец к его губам:

– Прошу тебя, Лео, не дави на меня! Подожди! Пожалуйста!

На лице его отразилась сильная внутренняя борьба.

– Ты не права, – проворчал он.

– Нет. Свадьба может подождать, – ответила она так твердо, как только могла. – Я тоже хочу поблагодарить тебя за сегодняшний день. Ты подарил мне чудесное воспоминание, и я навсегда сохраню его в памяти. – Слезы обожгли ей глаза. – А теперь мне пора на работу. Увидимся вечером.

Она оторвалась от него прежде, чем он успел ее остановить, и с бешено бьющимся сердцем, глядя перед собой и ничего не видя от подступивших слез, зашагала по тротуару.

Она ждала, что Лео бросится за ней, попытается настоять на своем, но он этого не сделал, за что Тери была ему от всей души благодарна. Слезы уже катились по щекам, а она не хотела, чтобы Лео видел ее плачущей.

Как она хотела, о боже, как хотела ответить ему «да»!

Но не могла.

Слава богу, с ребенком все в порядке. Но до родов еще больше четырех месяцев, и случиться может что угодно. В журналах, которые покупал Лео, Тери читала душераздирающие истории о пороках развития и уродствах, возникающих в последние месяцы беременности. И только вчера видела по телевизору передачу, где рассказывали, как вполне здоровый ребенок задохнулся во время родов, когда его шею обвила пуповина.

Если она потеряет ребенка Лео, страшное горе разорвет их хрупкий союз. В этом Тери не сомневалась. Только любовь может помочь супругам пережить такую потерю. А Лео ее не любит.

Точнее, любит в ней мать своего ребенка – и только. Если бы не ребенок, он бы никогда не сделал ей предложения. Это очевидно, и нет смысла обманывать себя, воображая, что все могло бы быть иначе.

Глава семнадцатая

Как и собирался, Лео вернулся на работу. Но толку от этого оказалось мало. Невидящим взором уставившись на экран компьютера, он то приходил в восторг, вспоминая крохотную человеческую фигурку во чреве Тери, то содрогался от бессильной ярости, напоминая себе, что эта упрямица снова отказалась выйти за него замуж! Почему – Лео понять не мог. Должно быть, опять какие-то чертовы женские штучки!

Не желая признавать свое поражение в этом жизненно важном вопросе, но, понимая, что его разумные и безупречно логичные мужские мозги скорее расплавятся, чем найдут решение проблемы, Лео решил обратиться к бесплатному консультанту, советами которого уже однажды воспользовался. И в тот раз это очень помогло.

Он нажал кнопку интеркома:

– Мейвис, зайдите ко мне, пожалуйста.

Отодвинув кресло от стола, он встал. На ногах Лео всегда чувствовал себя более уверенно. А уверенности в себе ему сейчас очень не хватало.

Вошла Мейвис, Лео указал ей на кресло, которое она всегда занимала во время совещаний. Помощница села, вопросительно взглянув на босса.

Лео прошелся по кабинету, чтобы взять себя в руки и успокоить бешено бьющееся сердце. На этот раз он не выйдет из себя, что бы она ему ни посоветовала. Надо только помнить, что в прошлый раз Мейвис оказалась права.

– Мейвис, у меня к вам личное дело, – начал он.

– А-а! – отозвалась она, и бодрый блеск в глазах сменился осторожным выжиданием.

– Вы знаете, что я уговорил Тери переехать ко мне.

Она кивнула.

– Это было два месяца назад, – уточнил он.

Новый понимающий кивок.

Но Лео чувствовал, что должен описать ситуацию поподробнее.

– Я постоянно забочусь о Тери, прислушиваюсь к ее пожеланиям, обеспечиваю все, что ей нужно. Взял на себя наем дополнительного персонала в ее ресторане, чтобы она не утомлялась на работе. Словом, делаю для нее все, что могу. Точно выполняю ваши инструкции.

Мейвис молчала, не сводя с него испытующего, вопросительного взора мудрых карих глаз.

Лео на мгновение задумался – нет, вроде ничего не упустил.

– Мейвис, мы с ней прекрасно ладим. Вот уже несколько недель ни разу не поспорили. Даже по телевизору смотрим одно и то же! И, разумеется, никаких проблем с… э-э… – Он запнулся, не желая посвящать помощницу в свою интимную жизнь.

Мейвис выразительно подняла брови.

– Одним словом, вы счастливы вместе?

– Да, – с облегчением подтвердил Лео.

– И любите друг друга?

При этих словах Лео поморщился. Слишком живо запечатлелись в его памяти приставания Сирены: «Ты меня любишь? Ну, скажи, любишь? Тогда сделай так, как я прошу!» Всякий раз, как ей что-то было нужно, она заговаривала о любви. С тех пор слово «любовь» для Лео было неразрывно связано с обманом и шантажом.

Тери вызывала в нем чувства, каких он не испытывал к Сирене. Никогда. С самого начала у них все было совсем по-другому. А теперь, когда он показал ей, что не похож на Уэйна… да, его чувства – как их ни называй – реальны. И, судя по всему, взаимны.

– Да, и с этим проблем нет, – заверил он Мейвис. – Вот поэтому-то я ничего и не понимаю! Сегодня днем мы ходили на ультразвуковое обследование. Оба чуть не взлетели от счастья, когда увидели малыша. Мне показалось, это самый подходящий момент, чтобы снова попросить ее выйти за меня замуж. Но она отказала. Наотрез. Даже говорить об этом не хотела. Может быть, вы мне объясните, – он умоляюще протянул к ней руки, – что все это значит? Почему она меня отвергает?

– А сама она объяснила почему? – осторожно спросила Мейвис.

Лео только руками развел.

– Сказала, слишком рано. Попросила подождать до рождения ребенка. Но, Мейвис, тогда будет слишком поздно!

– Слишком поздно для чего? Он поморщился.

– Тери говорит, что в наше время никто на это не смотрит, но мне неприятно думать, что мой ребенок будет незаконным, что Тери ляжет в больницу под своей фамилией и ребенок появится на свет так, словно я к этому никакого отношения не имею. Такое впечатление, как будто она хочет от меня отделаться.

– Лео, но ведь во всех остальных вопросах она не стремится, как вы выразились, отделаться от вас, – миролюбиво заметила Мейвис.

Но это его не успокоило.

– Почему она не хочет выходить за меня замуж? – напрямую спросил он.

– Может быть много причин, – пожевала губами Мейвис.

– Например?

– Видите ли, Лео, – заговорила она, глядя куда-то вдаль, словно видела нечто, для него неразличимое, – есть разные способы выразить любовь, и одни для женщины значат больше, чем другие.

– Вы познакомились с ее родными? – спросила она вдруг.

– Нет. – Он нахмурился. – Вы уверены, что дело в этом?

– А она с вашими?

Он пожал плечами.

– У меня из родственников остался только отец, а он переехал с новой семьей на Южный берег. Я сам несколько месяцев его не видел.

– Итак, вы сделали Тери предложение, но при этом не познакомились с ее семьей и не познакомили ее со своей, – заключила Мейвис с таким видом, словно он упустил самое главное.

– Мы создадим собственную семью, – возразил Лео.

– А на свадьбу вы их тоже не пригласите?

– Боже мой, Мейвис! – Он возвел глаза к потолку. – Мы оба разведены. Хватит с нас этой ерунды с венчанием, пышной свадьбой и всем прочим. Распишемся в мэрии – этого довольно. Нам просто надо пожениться, к чему устраивать из этого шум?

– А она думает так же?

– Мы об этом еще не разговаривали, – недовольно ответил он.

– Понятно, – заметила Мейвис и некоторое время молчала, строго глядя на него сквозь очки. – Итак, вы хотите жениться на Тери, чтобы получить документ, дающий вам законные права на ребенка. Я правильно вас поняла?

– Ну… в общем, да. Но, разумеется, это на всю жизнь…

– Если вы собираетесь прожить вместе жизнь, не стоит забывать о ваших родных, – посоветовала Мейвис. – Думаю, это очень важно. Семья, Лео, – это не только совместное проживание и общий ребенок. Семья затрагивает всего человека, все стороны его личности. Мне кажется, Тери это понимает.

Лео задумался, закусив губу.

– Значит, я должен получить «добро» от ее родных.

Подумаешь, проблема! – размышлял он. Поговорю с ее отцом и братьями о футболе!

– А она – от ваших. Так вы создадите фундамент для будущей семьи.

Да, думал Лео, в этом, пожалуй, есть смысл.

– Спасибо, Мейвис, – поблагодарил он ее. – И вы думаете, это поможет ее уломать?

– Нет, что вы! – округлив глаза, воскликнула она. – Я вообще очень сомневаюсь, что вам удастся ее, как вы говорите, «уломать».

Лео вскочил словно ужаленный.

– Тогда зачем вы мне все это говорили?!

– Чтобы подготовить почву для второй попытки. Которую вы предпримете после того, как родится ребенок.

– Мейвис! – Лео гневно уставился ей в лицо. Я думал, вы подскажете, как уговорить ее сейчас!

Мейвис и глазом не моргнула – спокойно и смело выдержала его взгляд.

– Лео, если вы хотите знать мое мнение, то шансов у вас нет. Вы уже предложили, и она отказала. Причем момент был для вас самый благоприятный. Вам остается только готовить почву и ждать следующего благоприятного момента – а такой, возможно, наступит только после рождения ребенка.

Лео поклялся, что не выйдет из себя, но исполнить клятву было нелегко.

Черт бы побрал этих женщин! У всех до единой – даже у добрейшей старушки Мейвис – какая-то ненормальная, идиотская, перекрученная логика! Словно они думают не мозгами, а чем-то еще!

– И вы ничего больше мне не скажете? – взмолился он.

Все существо его протестовало против того, чтобы признать свое поражение.

Мейвис обернулась в дверях и, склонив голову набок, произнесла задумчиво:

– На вашем месте я не стала бы так беспокоиться о каком-то клочке бумаги. Ведь у документа нет души.

– Души?! – оторопело повторил Лео.

Теперь он понимал одно: что ничего больше не понимает.

– Да, души, – ответила Мейвис и, многозначительно кивнув ему, скрываясь за дверью.

Бежать за ней смысла не было. Мейвис сказала свое слово. Лео рухнул в кресло и обхватил голову руками.

Значит, так. Пункт первый: знакомство с родителями. С обеих сторон. Пункт второй: повторить предложение, когда выдастся подходящий момент. Похоже, это случится не раньше родов.

Да, и не забыть спросить, какую свадьбу она предпочитает!

Может быть, выполнив всю программу, он поймет, наконец, что такое эта самая душа.

Глава восемнадцатая

Скрывать беременность от родителей и дальше было нельзя. Отговорки, которыми Тери отделывалась от визитов к родным в последние два месяца, подошли к концу. Известие, что с ребенком все в порядке и выкидыш маловероятен, придало Тери решимости: теперь она готова вынести семейный допрос, что неминуемо последует за объявлением новости.

И, тем не менее, Тери снова и снова откладывала поездку к родителям. По одной-единственной причине: не знала, стоит ли впутывать в это дело Лео. Каково же было ее изумление, когда однажды после обеда Лео сам поднял эту тему!

– Сегодня я звонил папе, – сообщил он, озаряя ее белозубой улыбкой. – Рассказал, что он скоро станет дедушкой. Он хочет с тобой познакомиться, Тери. Он с женой и двумя детьми живет на Южном побережье, в Кайаме. Если ты не против, мы можем съездить к ним в это воскресенье.

В первый раз Тери услышала что-то о его семье! Если не считать того, что у Лео нет сестер, что мать его умерла, когда он был еще ребенком, а отец женат вторично. Да, и еще, что учился Лео в школе-интернате для мальчиков.

– Обычно я навещаю их на Пасху и на Рождество, – объяснил Лео. – Мои братья еще совсем мальчишки: как они радуются подаркам – не описать!

Он лукаво приподнял шелковистые брови.

– Не возражаешь, если я расскажу им о нашем малыше?

– Нет, что ты! Мне будет очень приятно с ними всеми познакомиться! – вполне искренне ответила Терн. – И как хорошо, что ты с ними ладишь! Я имею в виду – со второй семьей отца.

– Тери, а как насчет твоей семьи? – Он нахмурился. – Не знаю, что ты им рассказала, а что нет, но хотелось бы уверить их, что я позабочусь о тебе и о ребенке.

Терн с облегчением вздохнула. – Слава богу!

– Чему ты радуешься? – удивился он.

Она поморщилась.

– Они живут на Центральном побережье и… и пока ничего не знают. Я боялась им рассказывать. Понимала, что они начнут расспрашивать о тебе, и не знала, как ты…

Перегнувшись через стол, он накрыл ее руку своей. Тери мгновенно забыла, что хотела сказать: ход ее мыслей застопорился, лишь только она попала в магнетическое поле Лео. Сердце бешено забилось, кожа под его ласковыми пальцами вспыхнула огнем.

– Тери, я всегда буду на твоей стороне, – заговорил он, лаская ее серьезным и нежным взором сияющих глаз. – Просто выбери день для поездки. На меня ты всегда можешь рассчитывать.

– О-о!..

Она не знала, что ответить. Слезы щипали ей глаза. Сердце билось так, словно хотело вырваться из груди. Да, она действительно ему небезразлична: он готов сопровождать ее в поездке к родителям, а если потребуется, оберегать и защищать от их критики. Что это, если не доказательство любви? Тери сглотнула, стараясь восстановить самообладание.

– Мои родители… видишь ли, они довольно старомодны, – предупредила она. – У обоих моих братьев крепкие семьи. Никто из них так и не смог понять, почему я рассталась с Уэйном. Лео, нам будет нелегко.

Ни в лице его, ни в голосе ничто не дрогнуло.

– Тери, мы справимся. – Он сжал ее руку. – Чем скорее они увидят, как хорошо нам вместе, тем лучше.

– Но ты действительно не возражаешь? – пробормотала она, почти не в силах поверить, что Лео готов так далеко зайти ради ее благополучия. Имей в виду, они устроят тебе настоящий допрос. Особенно отец: тактичностью он не отличается.

– Не волнуйся, Тери. Как-нибудь переживу. Не повернутся же они спиной к нашему ребенку!

К нашему ребенку…

Словно холодный душ, пролились эти слова на ее пламенные надежды. Нет, Лео ее не любит. Он старается облегчить ей жизнь – но лишь ради ребенка. Кроме этого, их связывает только постель. Так было и, наверно, всегда будет.

Если рассудить здраво, ей не на что жаловаться.

Лео ведет себя безукоризненно. Он так добр, так великодушен и щедр, что стыдно требовать чего-то большего. Но как больно сознавать, что он ее не любит и что она ничего не может с этим поделать!

В следующее воскресенье они отправились в Кайаму. Лео убедил Тери, что там ее ждет теплый прием. Так и оказалось. Джим Кингстон – копия Лео, только на тридцать лет старше, – принял ее с распростертыми объятиями; благодаря ему Тери сразу почувствовала себя среди друзей. Его жена Донна, симпатичная рыжеволосая толстушка, смотрела на импозантного седеющего мужа влюбленными глазами и болтала без умолку, избавляя Тери от необходимости говорить о себе. Оба они, казалось, испытывали большое облегчение оттого, что Тери не имеет ничего общего с Сиреной.

– Холодная, расчетливая стерва, – так отозвалась о ней Донна. – Сразу видно, с вами Лео гораздо счастливее, чем с ней! И как приятно слышать, что скоро у вас будет маленький!

От страха перед тенью Сирены помог избавиться и дом Кингстонов – просторный, деревянный, он стоял на самом берегу моря. Теплый и уютный дом, напрочь лишенный претенциозности. Братья Лео по отцу, крепкие, румяные и, очевидно, вполне счастливые мальчуганы, с визгом носились по дому и приставали к старшему брату, уговаривая с ними поиграть, что Лео, в конце концов, и сделал.

– Из него получится хороший отец, – заметил Джим Кингстон.

– Я рад, что в его жизни появились вы и ребенок. В последние годы Лео слишком зациклился на своей работе. Ему нужно сбавить темп. Понять, что деньги и все, что можно купить на деньги, – не главное в жизни. Эта его первая жена… – Он скорчил гримасу и похлопал Тери по руке. – Дорогая моя, я очень рад с вами познакомиться. По-настоящему рад.

Я бы не сказала, что Лео сбавил темп, подумалось Тери. По крайней мере, пока. Может быть, после рождения ребенка все изменится.

Если ребенок родится живым и здоровым… Визит к отцу Лео пошел Тери на пользу: она не только получила одобрение Джима и Донны, но и перестала волноваться о том, как воспримет Лео ее собственную семью, Слава богу, он происходил не из семейства снобов. Что же до реакции отца и братьев – оставалось надеяться, что обаяние Лео смягчит их сердца.

Уверившись, что Лео на ее стороне, Тери наконец нашла в себе силы все рассказать матери. Правда, по телефону. Такие новости, решила она, лучше не сообщать лицом к лицу – пусть расстояние смягчит удар.

Разумеется, не обошлось без слез и упреков.

Немного успокоившись, мать завела разговор о «благе ребенка». «Благо», разумеется, означало женитьбу.

В конце концов, потеряв терпение, Тери завопила, что не верит в скоропалительные браки, что выйти замуж ее сам Лео не заставил, а мать не заставит и подавно, что она не хочет чувствовать себя виноватой и уж тем более не собирается судиться из-за ребенка; затем бросила трубку и сама разразилась слезами.

В тот вечер она объявила Лео, что о знакомстве с родителями можно забыть, и рыдала, пока не уснула. Однако на следующее утро Лео сообщил, что сам поговорил с ее родителями и пригласил их в следующее воскресенье отобедать «у нас в Вуллагре».

– Если хочешь, – добавил он, – можешь сама позвонить матери и проверить.

Тери немедленно насторожилась.

– Лео, если ты им сказал, что на мне женишься…

– Тери, милая, – воззвал к ее разуму Лео, – ты прекрасно знаешь, что без твоего согласия я на тебе жениться не могу. Я просто сказал, что ты очень расстроена, что при беременности стресс опасен и, если им небезразлично твое здоровье и судьба их внука, они должны служить тебе поддержкой, а не источником огорчений.

Ну разумеется! Опять ребенок! Что она чувствует – ему плевать; главное, чтобы не пострадал ребенок!

В эту минуту Тери его почти ненавидела. Однако, когда мать по телефону извинилась за свое вчерашнее поведение и постаралась загладить ссору, Тери вынуждена была признать, что, несмотря на жгучую ревность к собственному ребенку, благодарна Лео за вмешательство. Она любила своих родителей и очень не хотела портить с ними отношения.

В воскресенье, как и обещали, старшие Адамсы приехали на обед. И сам Лео, и его дом, и обстановка, и даже стол с пантерами – словом, все произвело на них самое благоприятное впечатление. Они уверились, что их дочь в надежных руках. Так оно и было: Тери охотно с ними согласилась, хоть горло ей и сдавили слезы.

Это ребенок в надежных руках! Ребенок, а не она!

Жизнь ее превратилась в бесконечную борьбу с собственными чувствами: все силы уходили на то, чтобы оставаться спокойной и веселой, не дать понять Лео, что она переживает. Он был добр и нежен. Теперь, когда живот ее рос день ото дня, они уже не занимались любовью, но Лео никогда не отказывался сделать ей массаж, размять ноющую спину или втереть, в зудящую от растяжения кожу, специальный лосьон. Вместе с ней он вызвался идти за покупками для малыша, и Тери согласилась, ибо понимала, что смертельно обидит его отказом.

Однако мебель для детской, коляску и белье она выбирала сама. А в сердце билась одна отчаянная мысль: «Господи, только бы ничего не случилось с ребенком! Только бы все прошло нормально! Пожалуйста, господи!»

Остальное взял на себя Лео. С первого взгляда, влюбившись в глянцевого Винни Пуха, он приобрел целую стопку настенных плакатов с героями любимой детской книжки. Из секции мягких игрушек его пришлось вытаскивать силой – он скупил едва ли не половину отдела. А потом надолго застрял у прилавка с многоцветными расписными автомобильчиками.

Тери казалось, что они искушают судьбу. С каждой новой покупкой ей делалось все больше не по себе, но она не останавливала Лео – не хотела портить ему удовольствие.

Было у нее и еще одно тайное желание – острое до боли, неотступное до тошноты. Почему Лео ничего не купит для нее? Хотя бы за то, что она мать его ребенка… Но Лео ничего ей не подарил, и Тери сказала себе, что не вправе жаловаться. В конце концов, сама она не делает ему подарков за то, что он скоро станет отцом.

Приближались роды, и страхи Тери понемногу уменьшались. Она расцвела – это замечали все. Ребенок развивался совершенно нормально, активно двигался – Тери даже прозвала его «спортсменом». Что за удивительное чувство она испытывала, когда ощущала шевеление малыша! О Лео и говорить нечего – едва ли мир видел другого такого гордого и счастливого отца.

Мать звонила Тери каждую неделю, расспрашивала о самочувствии, давала советы и предлагала помощь. Лео познакомился с семьей Адамсов. Несмотря на многолетнюю дружбу с Уэйном, братья Тери сразу признали ее нового друга «своим парнем». Он мог часами обсуждать последние спортивные новости и не скрывал, что превыше всего на свете заботится о благополучии Тери и ребенка.

А роды приближались. Лео уже забронировал в больнице отдельную палату. Он начал водить Тери на дородовые курсы: уроки правильного дыхания ей понравились, а вот документальный фильм о родах так напугал, что она едва не бросила занятия. От фильма о кесаревом сечении она отказалась наотрез.

Этот фильм Лео смотрел один. Он должен знать, что ждет их ребенка. Должен быть готов к любой возможности, самой неприятной и даже страшной.

Наконец настала ожидаемая дата родов… И прошла. Без происшествий.

Потекли тоскливые дни ожидания. Тери перестала ходить в ресторан – невмоготу было слышать бесконечные расспросы и утешения. Каждый божий день Лео спрашивал, не чувствует ли она, как отходят воды, и Тери едва сдерживалась, чтобы не послать его ко всем чертям.

Доктор уверял, что с ребенком все в порядке и роды могут начаться в любой момент, однако дни шли, и ничего не происходило. Тери стала огромной, как кит. Она уже не видела собственных ног. Лео сходил с ума от беспокойства: ни о чем, кроме предстоящих родов, он и думать не мог. Врач пообещал, что, если задержка достигнет пяти дней, роды ускорят медицинским путем.

На пятый день, в восемь часов вечера, Тери положили в больницу. Чтобы ускорить процесс, применили специальные процедуры. Тери, как ей было сказано, пару часов пролежала неподвижно, ожидая, когда лечение окажет свое действие, однако, к глубокому своему разочарованию, ничего не чувствовала.

Лео сидел рядом с ней и смотрел по телевизору футбольный матч. Тери пыталась следить за игрой, чтобы скоротать время, но, занятая своими тревогами, так и не поняла, кто выиграл. Когда матч закончился, Лео выключил телевизор и с надеждой взглянул на нее.

– Ничего! – уныло заметила Тери. – Мне кажется, наш малыш не хочет появляться на свет.

– Тери, это вопрос времени, – успокоил он ее. Ты в родовом отделении, за тобой присматривают. Все будет хорошо, надо только подождать.

В палату заглянула акушерка, которую Лео и Тери знали по дородовым курсам.

– Ну как?

– Никак, – мрачно ответила Тери.

– Что ж, устраивайтесь поудобнее и постарайтесь поспать. Обычно роды до утра не начинаются. Думаю, ваш малыш появится на свет во второй половине дня.

Рожать целый день?! Тери содрогнулась от этой мысли.

Акушерка повернулась к Лео:

– А вы отправляйтесь домой, в постель, и тоже постарайтесь отдохнуть. Сейчас вы ничем не поможете своей подруге.

Лео нахмурился.

– Я не хочу оставлять Тери одну. Что, если роды начнутся раньше?

– Тогда мы вам позвоним, – успокоила его акушерка. – А теперь идите. Здесь Тери лучше спать без вас!

Я не хочу, чтобы он уходил! – охваченная паникой, мысленно вскричала Тери. Она боялась остаться одна. Боялась завтрашнего дня. Почему Лео должен уйти сегодня, когда он так ей нужен?

– Думаю, это разумно, – ответил он, неохотно поднимаясь со своего места у изголовья кровати.

«Нет, не уходи! Останься, прошу тебя! Хотя бы сегодня забудь о разумности!..» Но Тери не могла произнести эту мольбу вслух. Потому что слишком хорошо знала, что он ответит: «Тебе надо хорошенько выспаться. Так будет лучше для ребенка».

Он наклонился и поцеловал ее в лоб. Останься! – молили ее глаза. Лео откинул волосы у нее со лба и ободряюще улыбнулся.

– Завтра в это же время, – проговорил он, – мы уже будем держать на руках нашего малыша. Ну разве не чудо?

Но Тери не могла думать о завтрашнем вечере.

Черной тучей нависла над ней мрачная, бесконечная, одинокая ночь.

– Не уходи! – простонала она дрожащим голосом – страх сжал ей горло.

Поколебавшись, Лео покачал головой.

– Чем скорее я уйду, тем скорее ты заснешь. Не волнуйся: как только мне позвонят, я пулей примчусь сюда!

– Знаю, – вздохнула она, покоряясь неизбежному.

Но мятежный дух заставил ее пробормотать:

– Черт бы побрал эту твою разумность!

– Милая, мне это нравится не больше, чем тебе, – признался он и снова легко коснулся губами ее губ.

От этого поцелуя сердце Тери затрепетало в отчаянной надежде.

– Постарайся хорошенько выспаться, – прошептал Лео.

Он все-таки поступил разумно! Ушел.

А Тери – Тери не сомкнула глаз.

В эту долгую, бесконечно долгую ночь она возненавидела Лео, возненавидела ребенка, возненавидела самое себя за то, что надеялась обрести счастье в материнстве.

Глава девятнадцатая

Вся сила духа, почти сверхъестественное усилие воли понадобились Лео, чтобы оторваться от Тери. Но ради ее блага он был готов на любые жертвы. Прошлой ночью Тери почти не спала: мешал огромный живот, не давала покоя и тревога за ребенка. Лео понимал: если она не наберется сил сегодня, роды станут для нее тяжелейшим испытанием.

Он знал, что Тери боится грядущего дня.

Фильм о родах оказался чересчур реалистичным наверное, не стоило ей его смотреть. Сам Лео – другое дело: он должен знать, что ждет его любимую, чтобы не растеряться и суметь помочь ей в трудную минуту. Но при мысли о том, какие страдания придется претерпеть Тери, сердце его содрогалось от ужаса и жалости. Лишь бы это длилось не слишком долго!

Дорога от дома до больницы занимала всего десять минут. Машину Лео оставил не в гараже позади дома, а прямо у подъезда, чтобы не терять ни секунды. Твердо, решив выспаться и отдохнуть, он принял горячий душ, лег в постель и, немного поворочавшись, погрузился в сон.

Его разбудил пронзительный звон телефона.

Стояла кромешная тьма. С трудом, разлепив веки, Лео взглянул на светящийся циферблат часов 2:47. Так скоро? Что, если с Тери что-то не так? Тревога сжала ему сердце.

– Да! – прорычал он в трубку.

– Мистер Кингстон?

– Да! – нетерпеливо рявкнул он.

– Говорит медсестра. Уильямс. Хочу вам сообщить, что у мисс Адамс начались схватки.

– Как?! Уже схватки?! – вскричал он. Господи, он спокойно спал, а Тери там одна…

– Роды идут быстро, – объяснила сестра.

Лео бросил трубку и молнией вскочил с постели. Со скоростью света натянул первую же попавшуюся рубашку и штаны, схватил ключи и бумажник и, проклиная себя, бегом сбежал с крыльца к машине. Как он мог ее бросить?! Надо было остаться там, не спускать с нее глаз! Ясно же, что эти чертовы врачи и медсестры не могут утешить и успокоить ее так, как умеет он!

На улицах в такой час не было ни души, так что Лео доехал до больницы за семь минут. Лифт полз так медленно, что Лео готов был колотить кулаками в стену. Добравшись, наконец, до нужного этажа, он со спринтерской скоростью промчался по коридору и вихрем ворвался в палату Тери.

Кровать была пуста!

О нет! Только не это! Неужели она родит без меня?

Он уже собирался позвать кого-нибудь, когда слух его уловил шум воды, доносящийся из ванной. Дверь была приоткрыта. Лео заглянул туда – Тери была там. Скорчившись в белом пластиковом кресле, с зажмуренными глазами, с душевой насадкой в руке, она направляла себе на живот струю горячей воды.

На миг Лео застыл в дверях, пораженный женственной прелестью ее наготы – спелыми вишнями сосков, темными ореолами отяжелевших грудей, округленным животом, скрывающим в себе дитя, бессильно раскинутыми длинными ногами.

Сердце его заныло сладкой болью. Как хотел бы он сейчас сфотографировать Тери и хранить снимок вечно, чтобы этот образ остался с ним навсегда. Образ женщины, разбудившей в нем незнакомые прежде чувства. Женщины, которая помогла ему в полной мере ощутить себя мужчиной. Которая подарила ему ребенка – и больше, о, гораздо больше…

Но тут она откинула голову назад, и из груди ее вырвался сдавленный стон.

– Тери! – Он бросился к ней. – Я здесь, любовь моя! Скажи, что тебе нужно!

Она открыла глаза – огромные, испуганные, измученные.

– Лео, это ужасно! – простонала она.

– Знаю, знаю, – шептал он, стараясь ее успокоить.

– Нет, ты ничего не знаешь! – воскликнула она. – Тебе-то не больно… о… о-о-ох!

Она застонала и согнулась пополам в приступе боли.

Лео присел перед ней на корточки.

– Давай я подержу душ, – предложил он, не зная, чем еще может помочь.

– Мне нужен петидин! – простонала она. – Мне больно… о-о… ох… как больно!

– Сестра! Сестра! – закричал Лео, в отчаянии от собственной беспомощности.

Медсестра немедленно появилась на пороге.

– Что такое?

– Тери нужен петидин.

– Что ж, для начала давайте отвезем ее в родильную палату, и я вызову акушерку.

Лео знал, что никогда не забудет того ужаса и мучительного бессилия, что испытывал, когда вытирал Тери и натягивал на нее больничную ночную рубашку. Она корчилась от боли, стонала и умоляла дать ей обезболивающее. Лео снова и снова убеждал ее немного потерпеть. Однако в родильной палате, осмотрев Тери, акушерка объявила, что время для петидина прошло: младенец уже выходит и обезболивающее сейчас не подействует. Лучшее, что Тери может сделать, добавила она – собраться с силами и как можно скорее покончить с этим нелегким делом.

– Собраться… с силами? – задыхаясь, выкрикнула Тери. – Да вы… с ума сошли! Какие у меня… еще… силы?

– Я позову доктора, – предупредила акушерка.

– Скажите ему… пусть поторопится… пожалуйста… скорее…

– Тери, повернись на бок, – попросил Лео. – Я потру тебе спину.

– Это началось без тебя! – простонала она. – Зачем ты ушел? Почему тебя не было рядом?

– Прости, любовь моя. Постараюсь загладить свою вину, – пообещал он, осторожно, как только мог, поворачивая ее на бок.

– Не называй меня так… любовь моя… ты меня не любишь… – По щекам ее покатились слезы. – Господи!.. Пожалуйста!.. Я не могу!.. Я хочу умереть!

Лео начал гладить ее по спине нежными круговыми движениями.

– Я люблю тебя, Тери, – наклонившись, прошептал он ей на ушко. – Ты же знаешь, что люблю. И, пожалуйста, не умирай – я этого не переживу. А теперь будь паинькой и постарайся дышать, как тебя учили.

– Только это ты и можешь! – выкрикнула она, изогнувшись дугой в приступе боли. – Ты никогда меня не любил! Только ребенка!

– Неправда.

– Правда!

Что она такое говорит? Должно быть, от боли у нее помутился рассудок. Не может же Тери не понимать, как много значит для него?

– Тери, встреча с тобой – лучшее, что случилось со мной за целую жизнь! – пылко заверил он, изумленный и смущенный ее неожиданным упреком.

– Только… из-за ребенка! – прорыдала она.

– Да нет же!

Она ошибалась, с самого начала в нем ошибалась! Будь проклята Сирена, поселившая в нем отвращение к слову «любовь»! Если Тери не хватало одного слова… Проклятье! Это он во всем виноват! Как мог, как смел он оказаться таким непонятливым? Теперь Тери воображает, что он – ее возлюбленный, хранитель, защитник, отец ее ребенка – ее не любит!

– Прежде чем ты скажешь, что нас связывает только секс, – заговорил он, – я отвечу: нет, Тери, нечто гораздо большее. Просто я этого не понимал, пока ты не выставила меня за дверь на глазах у своего бывшего мужа.

– Но ты не вернулся – мучительно прохрипела она.

– Потому что был совершенно сбит с толку, – с готовностью признался он. – И не хотел признавать, как ты мне дорога. Убеждал самого себя, что меня волнует только ребенок. Но, Тери, в конечном счете, вернулся я не поэтому. А потому, что моего ребенка носила ты.

– Не верю! – выдохнула она.

– Клянусь богом! Я люблю тебя и хочу разделить с тобой жизнь!

– Ты никогда… не говорил… – Голос ее возвысился до пронзительного визга, а в следующий миг она закашлялась и разразилась рыданиями.

– Никогда… – выкрикивала она сквозь слезы, – никогда… ты не говорил… что меня любишь!

– Ну как же? – возразил Лео. – Помнишь, после сканирования?

– Нет… меня ты не любил…

– Черт побери, Тери! Любил и люблю! Спроси у моего отца. Спроси у своих родителей. Они знают, что я тебя люблю. Я вступил в битву за тебя и ясно дал понять твоим отцу и матери, что, если они унизят тебя сейчас, когда ты напугана и не уверена в своих силах, значит, не знают, что такое любовь. И еще я сказал им, что во всем виноват этот ублюдок Уэйн!

– Уэйн? – дрожащим голосом переспросила она.

– Конечно, он! Это он внушил тебе, что на мужчин нельзя полагаться. Этот тип никогда никого не любил, кроме самого себя!

Тери сжалась в комок, часто и глубоко дыша.

Боль на секунду отпустила ее.

– Но ты… женился на Сирене всего через три месяца…

– Потому что был дураком.

Он продолжал тереть ей спину, не обращая внимания на ломоту в собственной спине.

– Моя настоящая жена – ты, и только ты. Мы бы поженились, если бы ты позволила.

– Чтобы дать ребенку твое имя?

Она содрогнулась и снова прижала руки к животу.

– Нет, Тери, – твердо возразил Лео.

Как превратно толковала она его намерения!

Почему, почему он не смог ей ничего объяснить раньше?

– Чтобы ты стала моей женой. Но ты не захотела, и Мейвис посоветовала не настаивать до рождения малыша.

– Кто… такая… Мей… вис?

И снова страшный, душераздирающий стон.

– Она у меня работает. Чудесная женщина. И знает, что я от тебя без ума. Совсем голову потерял, даже работать не могу – только о тебе и думаю.

– Потерял… голову? – слабым, дрожащим голосом переспросила она.

– Милая, как жаль, что я не научил тебя мне доверять! Но, пожалуйста, поверь мне хоть сейчас! Я здесь, рядом с тобой, потому что хочу быть рядом! Если это не любовь, то я уж и не знаю, что называют любовью! – в отчаянии воскликнул он.

– А не… ради… ребенка?

Ее слова острым ножом вонзились ему в сердце.

– Да, и ради ребенка тоже, – страстно заверил он, – потому что ребенок – это часть тебя, часть меня, часть нас обоих! Но если бы и не было никакого ребенка, я бы не перестал тебя любить. Тери, ты открыла мне новый мир. Прекрасный, дивный мир.

– Да… – прошептала она еле слышно.

Но шепот тут же превратился в сдавленный стон.

– Лео, я не выдержу! Сделай что-нибудь! Пожалуйста! О-о-о!

– Эй, кто-нибудь, нам нужна помощь! – не своим голосом завопил Лео.

В палату вбежала акушерка в сопровождении медсестры.

– Доктор уже идет. Тери, мы дадим вам кислород. Он уменьшит боль, вам станет легче.

– Слава тебе господи! – пробормотал Лео.

– Глубоко вдохните, – приказала медсестра. – А теперь так же глубоко выдохните. Еще раз… Молодец, молодец…

– Головка показалась, – сообщила акушерка. Дело идет к концу.

Тери едва ли ее услышала – она старательно вдыхала и выдыхала кислород. Акушерка и медсестра засуетились вокруг роженицы, оттеснили Лео к стене.

Вот и все. Он сделал все, что мог. Тер ей спину, успокаивал, рассказывал, как ее любит. Страшно подумать, что эти несколько ночных часов она провела одна, во тьме, чувствуя себя нелюбимой и брошенной. Сумел ли он рассказать о своей любви? Верит ли она ему теперь?

Страшный крик резанул по нервам. Тери перевернулась на спину; кислородная подушка отлетела в сторону. Лео схватил Тери за руку, и пальцы ее, как когти, впились ему в ладонь. Она рванулась вперед, и Лео, склонившись к ней, обнял ее за плечи. Сердце его бешено стучало.

– Теперь тужьтесь, Тери, – приказала акушерка, – но пока тужьтесь не слишком сильно.

Появился врач.

– Все идет как надо, – с удовлетворением проговорил он, осмотрев роженицу.

Следующие несколько минут для Лео пролетели как в тумане. Он вспомнил, что Тери не хотела рожать на спине, но менять позу не было времени. Все планы были забыты. Больничный халат полетел на пол. Врач и акушерка выкрикивали инструкции, а Тери из последних сил старалась им следовать. Лео не отходил от нее ни на секунду: сжимал ей руку, повторял слова утешения и молился – отчаянно молился, чтобы все это поскорее закончилось!

И вдруг… крохотное красное тельце буквально вылетело на руки доктору, и притихшую палату огласил первый крик новорожденного малыша.

Тери в изнеможении откинулась на подушку.

– Все хорошо, – прошептал Лео, – откидывая влажные волосы с ее мокрого от пота лба. – Наш малыш родился. Все позади. Я люблю тебя, Тери. Не могу выразить, как я тебя люблю!

Она слабо улыбнулась ему.

– Лео, кто у нас?

Лео оторвался от нее и взглянул на младенца.

Тот вопил, извиваясь в руках врача, как видно не слишком довольный собственным появлением на свет.

– Доктор, кто у нас?

– Мистер Кингстон, у вас прекрасная здоровая дочь!

И младенец лег на руки отца.

– Дочь! – с благоговением повторил Лео.

Он положил малышку на обнаженный живот Тери.

– Тери, радость моя, у нас девочка!

– О, Лео! Посмотри на волосики! Какие густые, какие черные! – Она осторожно погладила малышку по головке и подняла на Лео огромные сияющие глаза. – Ты не расстроен, что у нас девочка?

– Расстроен? Да лучше и быть не может! Как обращаться с мальчишкой, я и так знаю, а вот девочка откроет для меня целый новый мир! Как ты, Тери. Только теперь я познаю ваш мир с самого его основания. Я люблю тебя, Тери.

Глаза ее наполнились слезами.

– Лео, я тоже тебя люблю! Прости, что не верила тебе!

Он поднес к губам ее руку.

– Пожалуйста, скажи, что выйдешь за меня замуж.

– Выйду. С радостью, Лео. С огромной радостью!

Лео счастливо вздохнул: сердце его полнилось неведомым прежде восторгом. Малышка завозилась и смешно пискнула, словно пробуя голосок, и отец и мать рассмеялись ей в ответ. Взгляды их встретились, и новое чувство охватило обоих – глубже, чем все, испытанное ими прежде, глубже влечения, глубже страсти, глубже даже нежности и заботы. Любовь. Истинная любовь. Без запретов. Без ограничений. Без теней прошлого и страхов перед будущим.

Лео знал: этот миг он никогда не забудет. Теперь он понял, что такое душа.

Глава двадцатая

Тери лениво приоткрыла сонные глаза и снова зажмурилась. Ей хотелось заснуть опять, снова погрузиться в туманную долину счастливо-усталого забытья, но какое-то внутреннее чувство подсказывало, что не стоит поддаваться дремоте. Выспаться всласть она еще успеет. А сейчас ее ждет нечто новое – новое и неописуемо прекрасное!

Рука Тери инстинктивно потянулась к животу. Опавшему, мягкому, словно губка, ноющему слабой, странной, почти приятной болью… Опустевшему.

И в этот миг Тери вспомнила! Господи, ребенок! Она же родила! У нее девочка!

Тери распахнула глаза. Она лежала в отдельной палате, которую забронировал для нее Лео: сквозь полоски жалюзи на огромном, во всю стену, окне струился яркий свет послеполуденного солнца. Вокруг кровати Тери увидела целое море цветов – розовых роз и алых гвоздик.

Цветы? Так скоро? Кто их прислал?

Оглядевшись кругом, Тери не обнаружила поблизости детской кроватки. На мгновение испугалась, но тут же вспомнила: медсестра унесла малышку в детскую палату, чтобы, как она сказала, «дать мамочке выспаться». А Лео сказал…

Кстати, а где Лео?

Тери повернула голову. Да вот же он, в кресле по другую сторону кровати! Голова его склонилась на грудь и чутьприподымается в такт глубокому ровному дыханию. Лео спит, как младенец.

Измученное лицо Тери просияло улыбкой. На этот раз он ее не бросил! Осознав свою ошибку, он поклялся, что, пока она в больнице, ни на секунду больше не оставит ее одну. И всю ночь напролет, сидя у кровати Тери, он охранял ее сон от любого непрошеного вторжения.

Какое это счастье – когда о тебе так заботятся! Откинувшись на подушку, Тери рассматривала своего любимого и не могла оторвать от него глаз. Более красивого мужчину и вообразить нельзя! Взъерошенные черные кудри придают лицу задорное, почти мальчишеское выражение. Глаза его закрыты, но стоит ему проснуться – и Тери с радостью утонет в двух синих озерах, полных страсти, силы и огня. А тело мощное, гибкое, неотразимо сексуальное – истинное тело мужчины, об обладании которым женщина может только мечтать!

Мысленно Тери возблагодарила судьбу и за то, что встретилась с Лео, и за то, что, в конце концов, он ее полюбил. И не потому, что он хорош собой. Да, Лео красавец, но душа его неизмеримо прекраснее тела. Гладкая кожа, сильные мускулы, классическое лицо – все это не сравнится с бесстрашным духом, непреклонной волей и щедрым, искренним сердцем. Рядом с таким мужчиной преображалась и сама Тери: теперь, зная, что он всегда будет на ее стороне, она чувствовала себя непобедимой.

Легкий стук в дверь прервал ее размышления. Лео вздернул голову, бросил тревожный взгляд на постель и, увидев, что Тери не спит, приветствовал ее счастливой улыбкой.

– Привет, мамочка!

Она улыбнулась в ответ.

– Привет, папаша!

– Войдите! – крикнул Лео.

В палату вошла медсестра.

– Ну вот вы и выспались, – с ласковой улыбкой заговорила она. – Проспали полных восемь часов.

– Восемь? Значит, сейчас?..

– Два часа дня, время кормления. Пора приучать вашу малышку к материнскому молоку, – улыбнулась медсестра. – Но, поскольку вы пропустили ланч, не желаете ли сначала подкрепиться сами?

– Может быть, чай с тостами? – откликнулась Тери – она не чувствовала голода.

– Одну минуту.

– Сестра, прежде чем уйдете… Вы не могли бы принести малышку сюда? – поколебавшись, попросила Тери. – Я хочу на нее посмотреть.

– Сейчас, сейчас вы ее увидите, – пообещала медсестра и скрылась за дверью.

Лео вытащил из-за спинки кресла огромную, пухлую сумку и поставил у кровати. Глаза его лукаво блестели.

– Я тут кое-что тебе купил, а то тебе совсем не в чем ходить в больнице.

– Купил мне?

Миг – и на кровать рядом с ней легла мягкая, нежная, темно-сиреневая ночная рубашка из легкой махровой ткани.

– Я попросил мать Дилана кое-что вышить на карманах, – озорно улыбаясь, объяснил Лео. – Она принесла мне рубашку, пока ты спала. Еще она взглянула на нашу малышку, пришла в восторг и очень просила передать тебе свои горячие поздравления.

На обоих карманах рубашки Тери увидела эмблему своего ресторана – алое сердечко с широкой улыбкой. Глаза ее затуманились счастливыми слезами. Как ошибалась она, когда мысленно упрекала Лео в том, что он ничего ей не дарит, что о ней не думает, ее не любит! Что за прекрасный подарок. Ясно, что Лео задумал и подготовил его заранее – не просто выбрал в магазине красивую вещь, но и постарался сделать свой дар особенным, предназначенным специально для нее.

Глубоко вздохнув, она устремила на него взгляд, полный любви.

– Лео, какая прелесть! Спасибо тебе! Не только за это – за все, что ты для меня сделал.

Хотела бы Тери чем-нибудь его отблагодарить, показать, что дороже его у нее нет человека на свете, но пока что она могла выразить свою любовь лишь одним способом: раскинув руки, заключить Лео в объятия и прильнуть устами к его устам.

Поцелуй их прервал голос медсестры:

– Посмотрите-ка, кто к вам пришел! Малышка!

Осторожно, словно хрупкую фарфоровую вазу, Лео принял из рук медсестры туго спеленатый белый сверток и передал его в нетерпеливые руки Тери.

– Она спит, – прошептал он.

Тери взглянула на крошечное личико в ореоле густых черных волосиков, и сердце ее взлетело до небес.

– Какая она красавица! – в восторге и благоговении выдохнула она.

– Это уж точно! – Наклонившись, Лео поцеловал дочурку в лобик. – Она необыкновенная!

Тери вгляделась в его счастливое лицо. Ей вспомнились его утренние слова: «совсем потерял голову». Должно быть, даже самому разумному и логичному мужчине порой бывает нужно потерять голову от любви.

– Лео, как мы ее назовем?

– Решай ты. Ведь это ты ее родила, прошла ради нее через такие муки…

Глаза его посерьезнели, в них ясно отразилось пережитое испытание. Но, как ни странно, Тери поняла, что вспоминает о своей боли и ужасе без страха, даже без горечи. Это прошло. Все кончено. Осталась только малышка – чудесная кроха… ее ребенок… и ребенок Лео.

– Я хочу, чтобы имя выбрал ты.

Пусть это станет моим подарком ему, решила Тери.

– Ну… – задумчиво начал Лео, – я бы назвал ее… может быть, Люси? – Он улыбнулся и пожал плечами. – Почему-то при взгляде на нее мне сразу пришло в голову имя Люси.

– Отлично. Люси Кингстон – прекрасное имя!

– Лео, давай в понедельник подадим заявление в мэрию! – предложила вдруг Тери, вспомнив, как отчаянно желал Лео на ней жениться. – Регистрировать ребенка положено в течение шести недель мы успеем пожениться до этого, и Люси станет нашей законной дочерью!

Лео просиял.

– Ты серьезно?

– Конечно! Чего нам ждать? И непременно отпразднуем пышную свадьбу! Пригласим всех родственников – и твоих, и моих! – энергично продолжала она.

«Спасибо вам, Мейвис!» – мысленно произнес Лео и сделал себе «зарубку на память» – не забыть пригласить помощницу на свадьбу.

– А знаешь что? – заговорил он, вспомнив об еще одном совете Мейвис. – Что, если нам обвенчаться – знаешь где? – на берегу моря!

Теперь-то он понял страсть женщин к пышным свадьбам!

В этот момент новонареченная Люси Кингстон открыла глазки и удивленно воззрилась на отца.

– Смотри, смотри, – засмеялся Лео, – раздумывает, стоит ли иметь со мной дело!

Тери не сомневалась: стоит. И Люси очень скоро это поймет. Ей вспомнилась открытка от родителей: «Любимой дочери…»

– Кстати, Лео, ты звонил маме и папе? Что они сказали?

– Сегодня приедут. Мой отец и Донна тоже. Лео широко улыбнулся. – Как же они рады прибавлению в семействе! Твои братья с женами тоже хотят тебя навестить, но их я попросил приехать завтра. Все сразу – это для тебя будет чересчур.

– Я правильно сделал, милая? – с внезапной тревогой спросил он.

– Да, конечно. Я с радостью с ними встречусь только не со всеми сразу!

– Дилан и Мел хотят навестить тебя сегодня после ужина. Я уже попросил их повесить в витрине ресторана большой плакат: «У нас родилась девочка»!

Тери рассмеялась.

– Представляю себе, как к нам сейчас валят посетители!

Она подняла на него вмиг посерьезневшие глаза.

– Ты все продумал, верно?

– Что? – не понял он.

– Цветы, посещения, подарок… ты все обдумал и организовал заранее. И меня это больше не раздражает. Даже нравится, что ты такой разумный, логичный и последовательный.

– Не возьму в толк, о чем это ты?

– О тебе, Лео. Я говорю о тебе, – улыбнулась она, глядя в глаза человеку, который изменил всю ее жизнь.

– Когда-то я сравнила тебя с шампанским, – заговорила она, протянув ему руку. – Так оно и есть. До встречи с тобой моя жизнь напоминала чай: порой с сахаром, порой… – она поморщилась, – с лимоном, но всегда один и тот же скучный, пресный, ординарный чай.

Он кивнул, вглядываясь в ее лицо.

– А ты, Лео, стал для меня первым глотком шампанского – искристого, кипучего, полного страсти и радости. И я полюбила его… полюбила тебя. Теперь я думаю, что забеременела не случайно: это должно было случиться, чтобы мы наконец нашли путь друг к другу. Скажи, я говорю глупости?

– Нет, милая, – охрипшим от волнения голосом прошептал он. – Ты говоришь правду. Чистую правду. Так должно было случиться. Это судьба.

И оба они, словно прочтя мысли, друг друга, обратили взгляд на малышку, мирно спящую на материнских руках. На крошечного человечка, соединившего их судьбы.

Он, она и их дитя, связанные высшими узами – узами любви…

Отныне для Лео, Тери и маленькой Люси начиналась новая история. История счастливой семьи.

Примечания

1

Действие происходит в Австралии, где декабрь, январь, февраль – летние месяцы.

(обратно)

Оглавление

  • Глава первая
  • Глава вторая
  • Глава третья
  • Глава четвертая
  • Глава пятая
  • Глава шестая
  • Глава седьмая
  • Глава восьмая
  • Глава девятая
  • Глава десятая
  • Глава одиннадцатая
  • Глава двенадцатая
  • Глава тринадцатая
  • Глава четырнадцатая
  • Глава пятнадцатая
  • Глава шестнадцатая
  • Глава семнадцатая
  • Глава восемнадцатая
  • Глава девятнадцатая
  • Глава двадцатая
  • *** Примечания ***