Влияние (СИ) [Тома Круглова] (fb2) читать онлайн

Влияние

Глава 1

— Семён, ты что-то сегодня совсем хмурый, — сказал Владимир Степанович, войдя в кабинет своего коллеги — инспектора по делам несовершеннолетних. Семён Алексеевич сидел за столом, разложив перед собой кучу бумаг. — Чай будешь?

— Угу… — промычал он и потёр лицо руками, — неразбериха какая-то. Безумство….

— Разберешься, — с ухмылкой сказал Владимир и принялся наливать чай. — Ты у нас специалист по безумствам.

— Ну, спасибо!

— Да ладно тебе, — Владимир Степанович поставил перед коллегой чашку с чаем и сел на кресло, — колись, что там у тебя?

— Старое дело, им сначала Вероника занималась…. Из детдома уже почти год назад сбежала сиротка. Поймать её до сих пор не можем. Ускользает постоянно, — Семён резко замолк, сделал глоток чая и продолжил, — немыслимым образом. Ты ещё у нас не работал, когда этот бред начался.

— Обычный подросток бегунок, да ещё и сирота, чего там немыслимого? Гуляет, мотается, где вздумается…

— Ей семь было, когда сбежала.

— Хм…. Мелкая совсем.

— Объявилась она через две недели после побега. В торговом центре. Один из охранников обратил на неё внимание, проследил. Бродила одна, брала в магазинах, что хотела и не заплатила ни разу. Когда наши ребята приехали, там её уже не было. Охранник сказал, что она просто испарилась, когда он к ней подошёл. По камерам посмотрели — действительно она.

— Я бы хотел посмотреть, как она испарилась.

— Она просто посмотрела на охранника, когда он к ней подошёл, и спокойно пошла дальше по своим делам. А он начал озираться по сторонам и никак не мог увидеть девочку. Мы когда с ним эту запись смотрели, его трясло от недоумения.

— Народу там много было? Может, просто умело затерялась в толпе?

— Народу нормально было. Да ты о чём вообще⁉ Я запись много раз пересматривал. Она в метре от него была! Через месяц после этого в кафе объявилась. Ей принесли заказ, девочка пообедала, потом встала и ушла. Официантка выбежала за ней вслед, чтобы потребовать оплату и тоже просто не увидела.

— Никого не удивило, что ребёнок обедает один?

— Там кроме девочки посетителей больше не было. Официантка сказала: пришла девушка лет двадцати, сделала заказ и ушла не заплатив. А когда она вслед выбежала на улицу, девушки нигде не оказалось. Что мы видим на камерах⁈ Пришла маленькая девочка, спокойно сделала заказ, поела и ушла. За ней выбегает официантка и озирается по сторонам, пока девочка спокойно уходит от неё в зоне видимости.

— Да уж.

— Дальше интереснее. Ещё через месяц вызов скорой и полиции мужчине, на которого якобы напал огромный хищник. Рассказать тот ничего внятного так и не смог. Народ сбежался на вопли нехило изодранного бедолаги, когда уже всё случилось. Благо там было видеонаблюдение! Выяснилось, что этот мужик следил за нашей девочкой, которая гуляла в парке одна. Подловил удачный момент, схватил её и потащил в свою машину, зажав рот рукой. Она вырывалась изо всех сил. Вдруг мужик резко замирает, отпускает девочку и быстро начинает пятиться. От невидимого удара в грудь он пролетает три метра, падает на спину. Девочка сразу вскочила и рванула из парка. А мужик начал извиваться как червяк и покрываться глубокими порезами. В больнице потом он описывал огромное чудовище с очень длинными лапами и огромной пастью. Этого монстра никто кроме него не видел.

— Чушь! — неуверенно произнёс Владимир Степанович.

— Его изувеченное тело с тобой не согласится. После этого случая ничего на девочку у нас не было больше трёх месяцев. Оказалось, что она перебралась в другой город. Там она попала в больницу с отравлением. Её нашла горничная в одном из номеров гостиницы почти в бессознательном состоянии. Как она там оказалась так мы и не выяснили. Вызов служб, начали искать родителей, всё как положено. До нас это дошло спустя трое суток. Вероника поехала к ней, подтвердила, что это наш ребёнок. Решили ещё несколько дней подержать её в той больнице и перевезти в детдом. Когда девочка выздоровела, за ней приехала её воспитательница. Мы уж думали, что всё закончилось. Но по дороге девочка просто исчезает. Она сидела в машине на заднем сиденье рядом с воспитательницей и просто растворилась в воздухе! Водитель остановился, они начали бегать искать её. Камер в том районе не было.

— А Вероника, когда в больницу к ней ездила, спросила хоть, как она свои фокусы проворачивает?

— Нет, — махнул рукой Семён Алексеевич, — не сказал тебе сразу, что она аутист, не может говорить вообще. Вероника вскоре после этого в другой отдел перевелась, и дело перешло мне. А у меня оно зависло совсем.

— При тебе новостей про неё не было?

— Сначала всё тихо было. Через полтора месяца случай такой произошёл. Какая-то женщина сердобольная встретила одинокую девочку на детской площадке поздно вечером. Спросила, где её родители, та не ответила. Женщина попыталась за руку взять, чтобы в полицию отвести. Девочка увернулась, отошла от неё на пару метров и начала жестикулировать — мол, не подходи ко мне. Женщина настойчивая была. В итоге взяла её за руку и потащила. Тут появился огромный монстр, по словам пострадавшей. Он раззявил клыкастую пасть и начал рычать на неё. Девчонка вырвалась и бросилась к монстру, останавливая его руками и крича: «Не надо! Не трогай её, пожалуйста!». Монстр стал рычать ещё громче, но женщину не тронул. Она убежала и позвонила на 112. Там весь район прочесали, людей опросили, ничего не нашли. К сожалению, камер не было на той площадке. Но женщина из нескольких фотографий всяких девочек узнала нашу беглянку и уверенно заявляла, что это была она. Только вот…. То, что она кричала на монстра, не совпадало никак. Может ещё какой-то фокус или женщине это показалось.

— Вы прочесали весь район и не нашли девочку? Плохо искали, значит.

— Ну не можем мы поймать её! И всё тут. Как песок сквозь пальцы…. Ух, я, когда найду её, пусть она мне всё это объясняет. Как угодно. На листочке напишет, жестами покажет или нарисует. Я разобраться поскорее хочу, а то свихнусь скоро.

— А сегодня то, почему за это дело засел?

— Да вот вчера начальство напомнило, что мы плохо ищем. А так новостей больше не было. Или они до меня не все доходят, что очень вероятно.

* * *

Спустя две недели.

В этот день Семён Алексеевич задержался на службе и не успел на корпоративный автобус. Пришлось ехать домой на метро. Он не очень любил его, особенно в час пик. Держась за поручень и глядя в пустоту, Семён думал о работе. Точнее, о своём зависшем деле, из-за которого начальство сегодня снова «вызывало на ковёр». Остановка, другая, третья, на следующей выходить.

Вдруг внимание привлекло знакомое лицо. Семён даже на миг растерялся. В его вагоне, в четырёх метрах от него у дверей стояла та самая девочка. Беглянка, которую казалось невозможно найти, вот так просто оказалась здесь. Рядом с тем, кто её так старательно и долго искал. Её задумчивый взгляд был устремлён на рекламное объявление на стене. Семён смог осторожно, не вызывая ни у кого никаких подозрений рассмотреть знакомое по фото и видеозаписям лицо. А также длинный, но едва заметный под волосами шрам за левым ухом. Особая примета, которая окончательно выдала девочку.

«Не может быть! Я просто устал. Кажется, моя работа уже преследует меня. Нет, это точно она. Подросла немного. Вот это совпадение! Так, что мне делать? Звонить дежурному? Она близко, услышит. А если отойду от неё, она может затеряться в толпе. Народу очень много, я её уже не найду тогда. Интересно, те фокусы сейчас при ней? Ладно, послежу за ней. Выйду из метро и позвоню сразу», — размышлял Семён Алексеевич.

Девочка вышла на конечной остановке. Она двигалась осторожно, стараясь держаться подальше от толпы. Семён незаметно шёл за ней. «Нет, не буду пока в отдел звонить. Вдруг спугнут. Сам пока справлюсь», — решил он.

Девочка вышла из метро и неспешно направилась к кафе с большой верандой. Она заняла столик на улице и принялась листать меню. Семён зашёл вовнутрь и сел у окна. Так девочка оказалась напротив. Он принялся осторожно, но внимательно следить за ней.

Официант долго не подходил к девочке. Он был загружен работой, посетителей по вечерам много, почти все столики заняты. Поэтому девочка подняла руку, привлекая его внимание. Он сразу же направился к ней. Они начали о чём-то разговаривать, скорее всего, девочка делала заказ. «Она говорит⁉ Жаль я не слышу, но зато отлично вижу её. Вот и первый фокус. Возможно, официант её уже не первый раз тут видит, поэтому так спокойно обслуживает», — думал Семён.

— Вы готовы сделать заказ? — услышал он.

— Да, два кофе, пожалуйста, — пришлось заказать Семёну, чтобы не сидеть просто так.

Когда девочка поужинала, она какое-то время просто сидела и смотрела на улицу. Официант вскоре подошёл к ней за оплатой. Она сделала вид, что кладёт купюры в счётницу. Но Семён отчётливо видел, что девочка лишь изображает. Самих купюр в её руках не было. Официант принял оплату, поблагодарил и ушёл.

Семён встал из-за стола и стал следить одновременно за официантом и девочкой. Она собиралась уходить. Напарник не помешал бы. Когда официант подходил к дверям на кухню Семён подоспел к нему.

— Добрый вечер! Я из полиции, мне нужна ваша помощь, — Семён Алексеевич предъявил документ. Пока официант изучал удостоверение, он посмотрел в окно на девочку. Она неторопливо двигалась к выходу. Времени мало.

— Добрый вечер! Чем могу помочь? — спросил официант вежливо.

— Вы сейчас девочку обслуживали вот за тем столиком, знаете её?

— Нет, первый раз вижу. По-моему, она девушка, а не девочка. Хотя голос детский.

— Понятно… — Семён увидел, что его цель удаляется, — Откройте счётницу, пожалуйста.

Официант послушно открыл пустую папку.

— Она не оплатила заказ? — спросил Семён, не рассчитывая на ответ. Он ожидал удивление или растерянность.

— Как не оплатила? Вот же деньги, — официант указывал на пустоту в книжечке, — Сказала, что сдачу не надо.

— Вот как. Спасибо, — быстро сказал Семён и поспешил догнать девочку, которая уже скрылась из виду.

Искать долго не пришлось. Девочка всё ещё шла по той же улице вдоль дороги. Семён преследовал её на безопасном расстоянии. Хотя держать дистанцию было трудно, потому что она то перебегала с одной улицы на другую, то медленно плелась и во что-то всматривалась.

Взгляд девочки остановился на вывеске небольшой гостиницы. Она резко сменила курс и направилась прямо к ней, пересекая дорогу. Семён поспешил следом, по пути достал телефон и принялся делать вид, что с кем-то разговаривает.

Когда он вошёл, девочка топталась у стойки регистрации, которая была намного выше макушки восьмилетнего ребёнка. Администратор её не увидела. Девочка хотела привлечь к себе внимание, начала вставать на носочки, но увидев вошедшего следом Семёна, остановилась. Администратор приветственно ему улыбнулась и приготовилась обслуживать гостя. Девочку она так и не заметила.

— Да-да, хорошо, я завтра приеду, — продолжал изображать важный разговор Семён. Он кивнул администратору и принялся якобы искать по своим карманам документы или деньги. Семён ожидал каких-то действий от девочки и тянул время изо всех сил. А она просто стояла и пристально смотрела ему в глаза, явно пытаясь поймать взгляд.

Время спектакля истекло, Семён «положил трубку» и убрал телефон в карман. Всё это время он делал вид, что не замечает девочку.

— Добрый вечер! — продолжая рыться в карманах, поприветствовал Семён администратора. Он подошёл ближе к стойке. Девочка, не сводя с него глаз, отошла на несколько шагов. Между ними была дистанция почти два метра.

— Добрый вечер! Вам одноместный номер на одну ночь?

— Секунду, не могу найти паспорт. Обслужите пока девочку, — и он указал на неё.

— Какую девочку? — администратор поднялась и посмотрела в сторону, куда указывал Семён, — Ой, привет! Я тебя не заметила. Ты с кем?

Девочка растерялась и ничего не ответила. Что-то пошло не по её плану. Она посмотрела на дверь и тут же рванула к выходу. Семён рефлекторно перехватил её, подставив руку поперёк живота. Девочка ловко вывернулась и отскочила назад. Её глаза быстро забегали в поисках другого выхода. Семён спокойно сказал:

— Прости, что напугал тебя. Я хочу помочь. Ты собиралась здесь переночевать?

Девочка ничего не ответила и опустила глаза в пол. Казалось, что она сейчас расплачется. Семён осторожно сел на корточки, чтобы быть на её уровне. Он знал, как правильно разговаривать с детьми с особенностями. Сейчас он быстро перебирал информацию у себя в голове, полученную на лекциях по этой теме. Нужна мотивация. Но какая она у такого совершенно необычного человечка? Чем привлечь ребёнка, который умеет доставать себе всё сам?

В помещении на минуту повисла тишина. Администратор первая прервала молчание и нервно сказала:

— Что происходит? Я звоню в полицию.

— Всё в порядке, звоните. Я тоже из полиции. Занимаюсь поиском вот этого ребёнка, — Семён посмотрел на перепуганную девочку и попытался вспомнить её имя. Всегда помнил, а тут забыл. Оно какое-то странное. Сейчас девочка снова старалась поймать его взгляд. Но Семёну что-то подсказывало — нельзя смотреть ей в глаза. Её нестандартное поведение напрягало. Администратор уже диктовала адрес по телефону.

— Простите! — громко послышалось со стороны девочки. Семён от неожиданности всё-таки глянул ей в глаза. И тут же его цель растворилась в воздухе. Он не сразу понял, что произошло. Из забытья его выдернула хлопнувшая за спиной входная дверь.

— Куда она делась? Вы видели? — вскакивая с корточек, спросил Семён у администратора.

— На улицу убежала. Я уже вызвала….

Семён выскочил на крыльцо и начал внимательно смотреть во все стороны, пытаясь заметить хоть что-то. Он стоял у гостиницы и крутил головой, сосредоточившись только на своей цели. На улице уже темнело.

Боковым зрением Семён уловил, как слева вдалеке что-то мелькнуло. Он резко повернулся. Маленькая фигурка девочки скрылась вдали за углом дома. Семён устремился за ней.

Догнал он девочку не быстро. На удивление она бегала очень хорошо и ловко перескакивала препятствия. Цель была достигнута у гаражей на пустынной улице. Девочка всю дорогу петляла, чтобы оторваться от погони, из-за чего вскоре выдохлась. Семён всё же быстрее, умнее и работает профессионально, по призванию.

Девочка юркнула за крайний гараж. Семён заметил и оббежал его с другой стороны. Беглянка не ожидала появления преследователя из-за угла и попала в крепкий захват. Она сразу начала вырываться и паниковать, но не издала ни звука. Семён попытался её успокоить:

— Я не сделаю тебе ничего плохого. Я хочу помочь тебе.

Тут девочка замерла и вся сжалась. Семён поставил её лицом к себе, крепко держа за плечи на вытянутых руках. Она смотрела в землю. Её вид был забавным. Запыхавшаяся, испуганная, волосы растрёпаны. Пока убегала, умудрилась перепачкаться. Сразу было понятно, что одежду девочка выбирала сама. Спортивные штаны, короткое платье, кроссовки, спортивная кофта и какая-то нелепая кепка. Наряд сочетался только по одному признаку — всё в серых тонах. Видимо она считала, что этот цвет прибавляет ей незаметности. Семён не верил в свою удачу, отчего радостно улыбался. Он спросил, глядя ей в лицо:

— Ну, скажи мне, как это ты так исчезать научилась?

— Бегите, пожалуйста, он уже здесь, — шёпотом испуганно взмолилась девочка.

— Кто?

Вместо ответа за спиной Семёна послышалось грозное рычание. Он всем телом ощутил присутствие чего-то леденящего, потустороннего. Оно явно охраняло девочку, и сейчас было в гневе.

Семён демонстративно отпустил девочку, показывая свободные руки. После чего осторожно развернулся, загораживая её собой. Он многое повидал, работая в полиции, но не такого.

Жуткое существо скалило на Семёна свою огромную пасть с длинными и очень острыми зубами. Худощавое тело покрыто сизой чешуйчатой кожей с синим отблеском. На локтях, спине и затылке взъерошились чёрные шипы. Сейчас чудовище опиралось на все четыре длинные лапы, мутно-жёлтые глаза без век и зрачков были на уровне лица Семёна. Если бы оно встало в полный рост, то оказалось бы не меньше четырёх метров в высоту.

Семён начал сомневаться в том, что справится сам. Надо было всё-таки позвонить дежурному и вызвать помощь. Проглотив ужас, охрипшим вдруг голосом он сказал монстру:

— Я не причиню вреда девочке. Я должен ей помочь… — он не смог договорить. Монстр не стал слушать и замахнулся на него когтистой лапой. Тут девочка мгновенно оказалась между чудищем и Семёном.

— Не надо! — заорала она на него и попыталась остановить своими ручонками. Поднятая на Семёна лапа монстра попала ей в бок и грубо отбросила. Девочка с визгом пролетела два метра и упала на спину. Монстр двинулся к Семёну.

«Нет, это не её фокус, оно само по себе» — подумал Семён….

Глава 2

Семён Алексеевич пришёл в себя лежа на больничной койке. Солнце за окном было уже высоко. «Часов одиннадцать, наверное. Опоздал не хило, начальство не обрадуется» — подумал он и попытался сесть. Всё тело сразу отдало острой болью, и он невольно вскрикнул. Воспоминания о произошедшем вчера сразу пронеслись перед глазами. Переведя дыхание, Семён лёжа осмотрелся, осторожно поворачивая голову. В палате он был один.

Скоро Семёна Алексеевича навестили. Первым зашёл высокий мужчина в белом халате. Не было сомнений, что это врач. Он сразу окинул своего пациента оценивающим взглядом. Следом зашёл пожилой мужчина в сером костюме и очках. Семён подумал: «Этот в костюмчике, наверное, профессор какой-то. И смотрит на меня очень внимательно. Неужели всё так серьёзно⁈»

— Добрый день! Как Вы себя чувствуете? — спросил врач.

— Даже не знаю, что ответить. Хотелось бы услышать ваше мнение о моём состоянии. Мне на службу срочно надо.

— Служба вам не грозит ближайшие две недели точно, — ответил врач огорчённо, — а там как пойдёт.

— Что? Всё так плохо? — удивился Семён.

— Сотрясение мозга, множественные ушибы и глубокие порезы, переломов нет. Полагаю, вы оказались в ненужное время в ненужном месте. Вас нашли у гаражей без сознания, истекающим кровью. Помните, что произошло?

— Да, я всё помню. Кажется… — с сомнением ответил Семён.

— Отлично. Вот этот человек из научно-исследовательского центра по вопросам психиатрии, — врач указал на пожилого мужчину, — пришёл с вами поговорить о случившемся. Я загляну к вам ещё попозже.

— Мне нужно сообщить на работу о том, что я здесь.

— Мы всё уже сообщили. Ваши коллеги пробыли здесь до утра. Обещали приехать, когда вы придёте в себя. Позвоню им.

Врач ушёл, оставив Семёна наедине с пожилым мужчиной из научного центра. В палате почему-то стало неуютно. От этого типа веяло холодом, его лицо не выражало никаких эмоций. Он взял стул и сел напротив койки.

— Здравствуйте ещё раз, — сказал он сухо, — я доктор К а лиот.

— Доктор К а лиот⁈ Как странно… К а лиот это ваше имя?

— Да. Ничего странного в этом нет, — резко ответил доктор, на лице у него отразилось недовольство. Он очень не любил, когда его перебивают.

Семён промолчал. Он решил позже подробно разузнать об этом человеке. Ему он показался весьма интересным.

— Я занимаюсь исследованиями редких психических заболеваний, — продолжил К а лиот. — Расскажите, что с вами вчера произошло, после того, как вы вышли с работы. Со всеми подробностями, пожалуйста.

— Простите, а почему я должен вам что-то рассказывать? Эта информация конфиденциальна.

— Я, как и вы заинтересован поиском девочки по имени Фаби. Ко мне за помощью четыре года назад обратилась её мать. К сожалению, она вскоре погибла в аварии и я не смог до конца обследовать девочку. Она попала в детский дом, там ей занимались свои врачи. Когда они поняли, что не могут разобраться с её особенностями, нашли меня. К сожалению, девочка вскоре сбежала, и я снова не смог ей помочь. Фаби страдает каким-то новым неизученным видом аутизма. А в свете последних событий представляет для нас огромнейший интерес. Мне кажется, мы можем помочь друг другу. Пожалуйста, нам нужно понять, что произошло. Только после этого можно будет поехать и забрать её с минимальными потерями.

— А вы знаете, где она находится?

— Да, нам удалось её выследить. Сейчас за ней просто наблюдают. Осталось собрать недостающую информацию, подготовиться и аккуратно забрать её. Нам надо минимизировать возможные сложности.

Минуту поразмышляв, Семён всё-таки сдался и подробно рассказал произошедшее вчера. Доктор К а лиот слушал очень внимательно, периодически что-то помечая у себя в блокноте. После рассказа он спросил:

— На каком расстоянии вы смогли увидеть девочку, после того, как вышли из гостиницы?

— Около пятидесяти метров. Может больше.

— Когда она растворилась в воздухе, окружающее пространство не показалось вам странным, ничего не изменилось?

— Нет, девочка просто исчезла, как будто её и не было. А я так и сидел на корточках. — К а лиот что-то у себя пометил. — Что же с ней такое? В целом она выглядит адекватной, я даже засомневался, что у неё аутизм.

— Пока не ясно. Прозвучит странно, но я предполагаю, что Фаби может навязывать людям образы при контакте, — профессор говорил серьёзно, ему незачем было обманывать.

— Да⁈ Что-то мои раны не похожи на навязанные мне образы! Кстати, я вспомнил ещё… — Семён замялся, — Хотя может мне показалось, но когда монстр набросился на меня, он как бы разделился. Его вторая копия направилась к девочке и начала прогонять её. Потом я потерял сознание, не знаю, что было дальше.

— Хм, это очень интересно. Копия была такого же размера?

— Нет, на голову ниже оригинала. Но выглядела вполне реально.

— Что ж, большое спасибо за предоставленную информацию, — К а лиот встал со стула. — Я свяжусь с вами позже, для уточнения некоторых деталей. Вас будут обследовать и лечить лучшие врачи. Поправляйтесь!

— Подождите, а как вы смогли выследить девочку? Столько времени никто не мог её найти.

— После того, как с места происшествия её прогнал монстр, она забежала в ближайший магазин. Попросила телефон и вызвала вам скорую помощь. Так и сказала диспетчеру, что на вас напал хищник и сильно поранил. Благодаря нашей договорённости со службами подобная информация мгновенно передаётся и нам. Мои ребята сразу выехали. В том магазине выяснили, что девочка вызвала себе такси до вокзала. А оттуда уехала на ближайшем поезде в соседний город.

Глава 3

Я проснулась в гостинице. Солнце было высоко, но уже подплывало ближе к западу. В дневном свете мой номер выглядел иначе, чем когда я заселялась поздней ночью. Обычная краска на стенах, потёртый линолеум на полу, окно мутное. Это не имело особого значения для меня, но я уже научилась разбираться в качестве жилья. Мне здесь не понравилось и не хотелось задерживаться, поэтому я привела себя в порядок, оделась и ушла. Ресепшены пока все выше моего роста, поэтому мне удалось проскочить на выход незамеченной.

Из-за бессонной ночи проведённой в пути нарушился мой и без того нестабильный режим дня. Я проспала очень много, теперь хотелось кушать.

Пройдя несколько улиц, я набрела на красиво оформленное кафе. К тому же там были мягкие креслица, букеты на каждом столике. Меня, как самую обычную девочку привлекало всё, что красиво.

Я заказала себе горячий шоколад и большую порцию блинчиков с варёной сгущёнкой. Обожаю их. Мне нужно было подкрепиться чем-то очень вкусным и сладким, чтобы поскорее набраться сил. Я себе обычно ни в чём не отказывала, хотя иногда появлялось желание поесть кашу или суп. Это желание приносило за собой вагончик воспоминаний о детском доме и о той скупой еде.

После завтрака или, скорее всего уже обеда, я вышла из кафе и направилась по улице в сторону центра города. Как называется город, не запомнила. Мне было неважно. Я точно не знала, в какой стороне здесь центр, поэтому шла по наитию. Просто гуляла и искала интересные места.

Через несколько минут я почувствовала, что Хищник рядом. Мне абсолютно не хотелось его сейчас видеть из-за того, что произошло вчера вечером. Обиделась. Хотя это было абсолютно бессмысленно. Без него мне не выжить. Поэтому я просто шла дальше, не обращая на него внимания. На всякий случай сменила направление к безлюдному парку, который показался справа за домами.

Хищник молча шёл за мной, возвышаясь как дерево. Он внимательно смотрел по сторонам. С таким ростом ему хорошо всё видно на большом расстоянии.

На улице прохожих было немного, но Хищник почему-то суетился. Никто кроме меня не мог его сейчас видеть, поэтому люди проходили мимо, не замечая ничего подозрительного. Очень редко попадались особо чувствительные люди, которые как-то могли ощущать его присутствие. Но они не понимали, что это за чувство и по мере отдаления от меня оно проходило. Сегодня мы таких людей не повстречали.

В какой-то момент Хищник раздвоился и его клон скрылся за домами. Когда мы зашли в парк, он сказал:

— За тобой следит опасный человек, — я начала осторожно оглядываться по сторонам. Наши представления об опасности не всегда совпадали. — Не верти головой! Сядь на лавку и жди, когда он к тебе подойдёт. Близко не подпускай, посмотри ему в глаза, когда он будет в пяти метрах от тебя. Дальше я всё сам улажу. А ты беги вглубь парка, за ним дорога. Там сядешь на попутку.

— Я не хочу, чтобы ты опять кого-то поранил! Почему бы мне сразу не убежать?

Хищник угрожающе зарычал. Он злится, когда я не делаю то, что он говорит. Но его идея мне совсем не нравилась. Поэтому, не дождавшись ответа, я помчалась вглубь парка. Бежать пришлось не долго. Хищник перегородил мне дорогу, выставив на пути громко рычащую громадную пасть. Чтобы не наткнуться на его зубы я резко затормозила, от чего поскользнулась на песке и упала на спину.

— Потому что он… — Хищник умолк и резко поднял голову, глядя в сторону улицы, откуда я зашла в парк. Затем встал в полный рост, не отрывая оттуда взгляд. Там что-то происходило. Это очень не нравилось монстру, он зарычал мне, — Поднимайся. Быстро за мной!

Такой вариант меня устраивал больше. Я вскочила и побежала за Хищником. Он скакал быстро, на всех четырёх лапах. По дороге ещё раз клонировался. Копия побежала за мной. Он уводил меня от опасности часто, поэтому я научилась поспевать за ним.

Мы перебежали дорогу, затем попали в какой-то малолюдный дачный посёлок. Здесь нас догнал третий Хищник. Очередной раз споткнувшись, я начала идти пешком, пытаясь отдышаться. Голова начала кружиться, захотелось пить. Все монстры соединились обратно в одного. Он сказал:

— Они отстали, но думаю ненадолго. Тебе надо бежать дальше.

— Я не могу, — голос у меня был осипшим, дыхание сбилось.

— Там приехало ещё двенадцать человек на четырёх машинах.

— За мной? Они хотят отвезти меня в детский дом? — Я не понимала, что происходит. Хищник тоже. Так близко к нам ещё никогда не подбирались, — Мы успеем, если я буду идти быстрым шагом?

— Они пока в парке, — тут над нами послышался звук лопастей небольшого вертолёта. — Прячься сюда быстро! — Рыкнул Хищник и указал на автобусную остановку рядом. Я в секунду оказалась под её крышей.

Вертолёт замедлился и сделал круг над посёлком. Мне удалось полежать на скамье несколько минут и немного отдохнуть. Эх, сейчас бы водички. Хищнику прятаться было незачем, он стоял посреди дороги во весь рост и грозно скаля пасть, следил за удаляющимся вертолётом.

Я вскочила, когда к остановке подошёл автобус. Из него вышло несколько пассажиров. На меня никто не обратил внимания, все разошлись по своим сторонам.

— Садись в автобус, — скомандовал Хищник. Я сразу послушалась.

Войдя в транспорт, уже по привычке посмотрела в глаза кондукторше. Таким способом ей был передан вполне реальный для неё визуальный образ, созданный мной. Я протянула руку и имитировала оплату за проезд. Кондуктор видела, как вошедшая девушка дала ей деньги, без сдачи. Сейчас, находясь под моим влиянием, она могла увидеть и Хищника, но он остался на улице, вне зоны её видимости. Да и ему это вовсе не нужно было.

Я села в самом конце автобуса. Отсюда хорошо просматривался весь салон. Теперь можно спокойно отдохнуть. Хищник убедился, что сейчас я в безопасности и исчез. Если мне что-то будет угрожать, он почувствует это и сразу появится.

Из-за сбившегося режима дня и долгой беготни в быстром темпе я почувствовала себя изнурённой и быстро уснула. Сколько времени длился путь неизвестно. Меня разбудил голос кондуктора, извещавший «конечная остановка». Оставшиеся пассажиры выходили из автобуса. Я посмотрела в окно. Мы остановились около автобусного депо, неподалёку дымил какой-то завод. Такие переезды с места на место были для меня уже обыденными. Мне предстояло теперь только найти временное жилище и покушать, а это было несложно.

Я поднялась, потянулась и направилась к дверям. Остальные пассажиры уже покинули автобус. Я была самая последняя. Даже кондуктор уже ушла по своим делам. Рабочий день закончился. Наступил вечер.

Когда спускалась по ступенькам, чья-то тень перегородила мне путь. Я подняла глаза и увидела фигуру высокого человека в чёрной экипировке. За ним подошли и встали ещё несколько таких же. На всех были шлемы с затемнённым стеклом. Это что-то новенькое. Для них исчезнуть не получится никак. В такой ситуации я превратилась в маленькую слабенькую девочку. Сердце «ушло в пятки».

Я растерянно стояла в ожидании того, что будет дальше. Кто-то открыл дверь водителя, резкий голос приказал ему выйти. Он сразу же послушался. Я осталась в автобусе одна. На меня направили какое-то оружие и начали надвигаться, возвращая обратно в машину. Тут моя сонливость мгновенно пропала. Я метнулась назад и громко заорала, прячась за спинками кресел:

— Хищник!

Мне обычно не хотелось привлекать его. Методы Хищника по борьбе с опасностью меня ужасно пугали. Но тут без него никак. Если меня никто не будет трогать, то он хотя бы скажет, что делать.

Младшая копия моего телохранителя появилась мгновенно и, оценив ситуацию также мгновенно, указала на молоток для стёкол. Такие есть в каждом автобусе. Добраться до молотка я не успела, хотя он находился в метре от меня за соседним сиденьем. Захватчики, осторожно входившие в автобус, направили в мою сторону пистолеты, заряженные дротиками с иглами. Они были слишком близко. Я спасовала и укрылась под ближайшими сиденьями.

Хищник яростно зарычал на них. Только его пока никто не слышал и не видел. Несколько небольших его копий, которые сейчас были больше похожи на крупных собак, появились на потолке и спинках кресел. Они оскалили на захватчиков свои зубастые пасти и приготовились к нападению. Нужно было только, чтобы кто-то коснулся меня. Но никто этого делать явно не собирался. Меня планировали просто подстрелить, для безопасной доставки, как представителя редкого и опасного вида фауны. Захватчики медлили, они старались быть готовыми к любым неожиданностям с моей стороны. Ещё им, кажется, было страшно.

Ближайший ко мне Хищник быстро прошипел мне:

— Давай! Они пришли убить тебя. Ты знаешь, что надо сделать.

Мне больше не нужно было оснований для дальнейших действий. Я ловко проползла под сиденьем и схватила за ногу одного из захватчиков, затем второго, кто был ближе. Одежду они выбрали плотную, только это не помогло. Им неизвестно, с чем имеют дело.

В меня выстрелили. Я успела скрыться под сиденьем до того, как дротики попали в меня. Они со свистом и впились в линолеум на полу. Мой маленький рост, щуплость и ловкость были очень кстати. Те, до которых я дотронулась, начали истошно орать. От неожиданности и ужаса. Началась беспорядочная пальба и суматоха. Хищники подцепили тех, в чью реальность теперь имели доступ и начали швырять их в остальных. Всё-таки экипировка захватчиков оказалась не напрасной, она значительно уменьшала степень повреждений.

Я торопливо поползла под сиденьями. Автобус был совсем небольшой. У дверей я оказалась за несколько секунд. Всё происходило очень быстро. Хищник прочистил мне путь к отступлению. Я выскочила из автобуса и побежала за клоном своего телохранителя.

Мы не рассчитали, что в автобусе могут находиться не все захватчики. Хищник, когда разделяется на несколько копий, становится слабее и не может полностью всё контролировать.

Один дротик попал мне в плечо, второй впился между лопаток. Я даже не видела, кто и откуда стрелял. Закружилась голова. Хищник метнулся ко мне, но в секунду растворился в воздухе. Я какое-то время ещё стояла на месте, глядя в пустоту, затем плавно опустилась на землю.

Глава 4

Всё ещё хочется пить, сильно. Мне казалось, если я сейчас же не попью воды, то скоро засохну и покроюсь трещинами, как почва в пустыне. Эта мысль не давала мне покоя, но сон давил и сковывал сознание.

Я открыла глаза и долго смотрела в пустоту. Вокруг было темно. Нет, мои глаза всё ещё не могли открыться. Кто-то находился рядом, но не обращал на меня внимания. Я попыталась подняться. Ничего не вышло, потому что мои руки и ноги были крепко пристёгнуты. Сон снова начал наваливаться огромной серой глыбой.

— Пить! — изо всех сил выдавила я из себя, пытаясь бороться с забытьем. Это был тихий хрип, но меня услышали. Кто-то подошёл с левой стороны. Я видела только тёмный размытый силуэт. Он чем-то зашуршал, начал нажимать на какие-то кнопки у моего левого уха. Тяжёлые веки опустились, и я снова начала проваливаться. Никто не помог мне.

В следующий раз, когда я вынырнула из сна, не стала дожидаться новой волны дрёмы. Собрав все имеющиеся силы, принялась выкручивать руки и ноги из ремней. Я открыла глаза и увидела, что лежу совсем без одежды на кушетке в большой комнате. К моей голове, груди, рукам и ногам подсоединены тонкие провода и трубочки. Вокруг было много неизвестных мне предметов, больших и маленьких, подальше и поближе. Это произвело на меня впечатление. Так со мной ещё никогда не обращались. Злость или испуг сдвинули глыбу сна на задний план. Я стала рваться изо всех сил и кричать сначала что-то неразборчивое, затем сформулировала речь:

— Что вам надо⁈ Отпустите меня сейчас же! Я пить хочу! Хищ… — тут мой рот был закрыт ладонью в толстой перчатке. От неожиданности я замерла, затем с негодованием посмотрела на возникшего человека. Его лицо было скрыто чёрным пластиком шлема, он был в плотном костюме. Всё ещё надеются, что от Хищника это спасёт⁈ Только немножечко.

Человек правой рукой что-то крутил у меня за головой, не глядя на меня. Я почувствовала, что сейчас снова провалюсь в забвение. Гнев сменился на тоску. От безысходности я начала плакать. Сначала слёзы тихо полились из глаз, затем вырвались рыдания и уткнулись в равнодушную перчатку. Реветь мне пришлось не долго, через пару минут я добилась желаемого результата.

— Получишь немного воды, если будешь лежать тихо, — приглушённо послышалось из шлема.

Услышав эти слова, я сразу замолчала и постаралась успокоиться, делая глубокие вдохи. Моя истерика усилила жажду. Спустя несколько секунд я уже не плакала, но всхлипывания всё ещё сжимали горло и грудь. Я требовательно посмотрела на тёмный пластик шлема. Он продолжал настраивать какой-то прибор, не глядя на меня. По-моему я уже лежала тихо.

К моей койке с другой стороны подошёл второй человек в таком же шлеме и костюме. Он держал стакан на половину наполненный водой. Первый убрал руку с моего лица и мне наконец-то дали попить. Через трубочку. Этого было мало, но попросить добавки я не успела. Сон снова навалился и уже никакие потребности не мешали ему поглотить меня полностью.

* * *

Не знаю, сколько времени я проспала. По ощущениям очень долго, наверное, пару дней. Я открыла глаза уже в другой комнате. Здесь кругом всё белое — потолок, стены, пол. Теплый свет ламп был тускловат, поэтому окружающая белизна не раздражала глаз. От яркого света, какой бывает в медицинских кабинетах, у меня всегда начинала болеть голова. Здесь было вполне комфортно.

Моё тело ничего не сковывало, поэтому я сразу села на кровати. Проводки ко мне уже не подсоединены, но следы от них на коже остались. Меня одели в белые шорты и майку.

Комната была просторной. Напротив кровати в стене зияло большое окно с толстым тёмным стеклом. В нём я видела только своё отражение. Левее дверь, правее в самом углу стол со стулом. В противоположном от двери углу унитаз и раковина, за ширмочкой. Здесь мой взгляд задержался, потому что вспомнила о своих естественных потребностях. Я поднялась и, пошатываясь, держась за стену, побрела к туалету. Справив нужду, умылась холодной водой. Это помогло немного разогнать сонливость.

Я увидела на столе пластиковый кувшин с водой и стакан. До них шла тоже по стеночке, но уже более уверенной походкой. Медленно выпив всю воду, я снова легла на кровать.

Мне вспомнилось, как в детском доме заставляла себя пить много воды, чтобы уменьшить воздействие лекарств, которые мне давали. Сама я бы до этого никогда не догадалась. Хищник подсказал, когда смог подловить удачный момент. Все успокоительные и снотворные блокируют большинство возможностей моего мозга. Я даже говорить из-за них не могла начать. Почти всё время моего пребывания в детском доме осталось в памяти как серый туман, а что было до него, вообще не помню.

Мои вялые раздумья прервал голос со стороны окна.

— Доброе утро, Фаби. Как ты себя чувствуешь? — ровный голос пожилого человека звучал из двух небольших колонок под самым потолком.

Я продолжила лежать, только глянула разок на окно и убедилась, что там по-прежнему только моё отражение. Тот, кому принадлежит этот голос, собирался общаться со мной, не вступая в контакт. Хитро. Я решила сначала игнорировать такую беседу и ждать когда ко мне придут, чтобы устроить «всеобщее замешательство». Рано или поздно мне ведь должны принести еду⁈ Но потом решила попробовать пробиться через микрофон. Никогда раньше так не делала.

Я села, направила взгляд в окно (мне казалось, что по ту сторону есть другая комната, где сидит тот человек и смотрит на меня), сделала глубокий вдох и прокрутила в голове голос этого человека. Видеть его не могла, но представить можно попытаться. Всё равно это будет контакт, только на другом уровне. На той стороне терпеливо ждали моего ответа.

— Тем-но-та, — медленно и сосредоточенно произнесла я. С этим словом я отправила собеседнику образ кромешной тьмы вокруг. Он меня точно слышал, но дошёл ли образ, я поняла не сразу.

— Нет, Фаби, — спустя десять секунд произнесли колонки спокойно.

Не сработало. Я поняла, что говорила по слогам, не потому что прилагала огромные усилия на создание и отправку образа, а потому что снотворное всё ещё мешало. Значит и Хищника не смогу позвать. Меня это очень огорчило.

— Ку-шать хо-чу, — выговорила я первое, что пришло в голову, чтобы отвлечь внимание собеседника от моей неудачной попытки «поколдовать».

— Скоро завтрак. Хищник сейчас рядом с тобой?

— Нет, — ответила я не сразу. Общаться было трудно, мои мысли пролетали в голове быстрее, чем я успевала их оформить в речь.

— Пообещай, что ты не встанешь с кровати, пока я тебе не разрешу. Иначе останешься без еды и получишь уколы, — он говорил медленно и чётко, давая мне возможность осмыслить сказанное. В моём состоянии иначе я бы ничего не поняла и не запомнила. — Обещаешь?

— Да, — после «переваривания» его речи сказала я.

Я бы хотела, чтобы ко мне пришли, когда снотворное уже полностью нейтрализуется, тогда было бы больше шансов на удачную передачу образов. Но завтрак принесли почти сразу после моего «да». Как будто ждали под дверью только этого.

Вошли двое. Они были в той же чёрной экипировке и шлемах, как в автобусе. Первый нёс поднос с тарелками и кувшином воды. Второй зашёл следом, закрыл дверь и остался стоять у неё, направив на меня что-то типа автомата заряженного шприцами. Я успела заметить, что за дверью действительно есть другая комната, но там было темно. Ничего разглядеть там не смогла, поэтому теперь всё внимание сконцентрировала на посетителях.

План возник в голове неожиданно. Продолжая сидеть, я схватила свою подушку из-за спины и, взявшись за неё двумя руками, метнула в фигуру с оружием. Мой снаряд был лёгким. Носитель подноса к этому моменту ставил свою ношу на стол и был повёрнут ко мне спиной. Он мне был не особо интересен, потому что уколов я у него не увидела.

Образ абсолютной тьмы всегда было навязать легко. Просто заставить человека ничего не видеть. Не приходится прорисовывать картинку сначала у себя голове, потом у кого-то. Поэтому пока подушка летела, и пока «оруженосец» ловил её свободной от автомата рукой я, максимально сосредоточившись, навязывала ему полное отсутствие света. При этом мой взгляд был устремлён в шлем, туда, где у него должны быть глаза.

Он просто поймал подушку и резко повернулся ко мне правым боком, лицом к напарнику. Носитель подноса посмотрел на него, потом на меня и снова на него. На миг все замерли. Каждый думал, получилось ли у меня навязать образ или нет. Думали об этом даже там, за тёмным стеклом. Первым оттаял безоружный, он быстро двинулся ко мне, доставая из кармана шприц.

— Нет! — заорала я на него, произносить слова становилось уже легче. — Я же не вставала!

Можно было бы попробовать и ему отправить что-нибудь, но я не успела об этом даже подумать.

— Всё в порядке, — сказал новый обладатель моейподушки носителю подносов, — пошли.

Они быстро вышли. Я плюхнулась на спину, туда, где теперь были только матрас и простынь. Подействовало, точно подействовало. Он же замер, потому что для него вокруг стало темно. Повернулся боком, потому что думал, что так избавится от моего пусть и очень слабого, но влияния. Или чтобы не попасть под него? Нет, что-то точно получилось, но чтобы знать это наверняка, мне нужно было видеть его лицо. У людей, которые видят мои образы, первым делом меняется взгляд.

— Будешь теперь спать без подушки, — сердито сказали колонки. — Теперь можешь встать с кровати и позавтракать.

Я сразу поднялась и медленно подошла к столу. Геркулесовая каша, бутерброд с сыром и маслом, чай. Такой завтрак я последний раз ела год назад. Надежда, что подкрепившись, удастся вызвать Хищника, улучшила аппетит.

Я съела всё до последней крошки и аккуратно сложила посуду на поднос. Потом несколько минут ходила по комнате кругами. Когда мне показалось, что я уже восстановила свои силы, села на край кровати (окно получилось слева от меня) и принялась мысленно звать Хищника. Я представляла себе его образ, вспоминала всё, что меня с ним связывало. Он не торопился ко мне. Наверное, был занят своими делами или просто знал, что сейчас мне ничего не угрожает и ему незачем приходить. Сам просто так он редко приходит.

Просидела я так очень долго. Глаза давно закрыла, чтобы легче было сосредоточиться. В какой-то момент хотелось даже прилечь, но я не стала этого делать, чтобы не заснуть. Вслух позвать его боялась, вдруг услышат и придут эти в шлемах, чтобы усыпить меня.

Впервые я обрадовалась жуткому рычанию монстра. Он появился прямо передо мной. Я открыла глаза и увидела его уменьшенную версию (оригиналу было бы очень тесно в этой комнате). Никогда ещё не видела его таким. Он был очень зол. Зол на ситуацию и нашу беспомощность. Его жёлтые глаза сейчас были огненно рыжими. Дыхание тяжёлое. Он начал ходить по комнате, осматриваться, скалиться и недовольно рычать. Если бы сейчас кто-то без шлема вошёл в комнату и посмотрел на меня, Хищник бросился бы на него в секунду. Последствия были бы не обратимы.

Я сидела молча. Чтобы не выдавать его присутствия, наблюдала за ним, не поворачивая головы и глаз. Сейчас он оценит ситуацию и придумает план. Он всегда находил выход из любой ситуации.

Глава 5

— Здесь с каждым днём мы становимся слабее, — негромко прорычал Хищник после того как обдумал ситуацию. — Я не смогу тебя вытащить отсюда сейчас. Но скоро у меня обязательно появится возможность раскидать этих гадов. Они про нас почти ничего не знают и даже не представляют, что мы можем.

— У меня не получилось, — неуверенно сказала я, будто в пустоту. Он понял, о чём речь.

— Всё равно это было бесполезно. За дверью комната, за окном тоже, они выходят в коридор. Везде специальные замки, никто не сможет выйти отсюда, пока в комнате за окном не нажмут кнопку. И не получится выйти в коридор, пока в совсем другой комнате не нажмут другую кнопку. За тобой следят одновременно несколько человек.

— Что же мне делать? — шёпотом спросила я.

— Тебе придётся пока сидеть здесь и ждать. В нужный момент я буду рядом. Надеюсь тебя снова не «заморозят».

Он ушёл куда-то сквозь стену. Теперь я осталась совсем одна. Чувство беспомощности и одиночества накатило волной. Конечно, общество Хищника не приносило мне большой радости, но я уже привыкла к нему. С ним всё-таки спокойнее. Даже не смотря на то, что он может причинить боль и мне. Кроме него у меня всё равно больше никого не было. Я легла на спину и заплакала, вытирая глаза ладонями.

— Фаби, я хочу познакомиться с тобой, — опять тот пожилой голос из колонок. — Давай поговорим?

Я перестала плакать, тщательно вытерла глаза и села на кровати. Что мне ещё оставалось? Я была готова сейчас на общение, лишь бы чем-то занять себя и отвлечься от тоски.

— Да, — ответила я тихо.

— Меня зовут доктор Калиот. Тебя привезли сюда, чтобы твой монстр Хищник не причинил больше никому вреда, — он говорил чётко и не торопливо. — Ты понимаешь меня?

— Да.

— Скажи мне правду, он сейчас рядом с тобой?

— Нет.

— Ты хочешь научиться контролировать монстра? Чтобы он не смог больше никому сделать больно?

— А вы знаете, как это сделать? — с удивлением спросила я. Произносить такие длинные фразы целиком у меня получалось плоховато. Просто необходимости в этом раньше не возникало. Поэтому моя речь звучала прерывисто, с паузами. Зато слова были тщательно подобраны.

— Пока нет, но мы обязательно найдём способ, — после небольшой паузы ответили мне. — Для этого нам надо больше узнать о тебе и о Хищнике.

— Мне так трудно говорить.

— Ничего. Я буду задавать вопросы, а ты кратко отвечай на них.

— Я хочу видеть вас, — у меня были странные ощущения от беседы с колонками, глядя на своё отражение в окне.

— Прости, Фаби, — с сожалением сказали колонки. — Я не могу рисковать. Никто не хочет, чтобы монстр снова появился. Мы постараемся поскорее с ним разобраться и тогда сможем увидеться с тобой.

— Он сильнее, — я точно знала, что монстра никто никогда не сможет контролировать.

— Хорошо. Расскажи мне о нём. Когда ты с ним первый раз встретилась?

— В детском доме.

— Это он помог тебе уйти оттуда?

— Да.

— Хищник научил тебя говорить?

— Нет. Я всегда умела.

— Почему же ты раньше ни с кем не разговаривала?

— Мне мешали лекарства.

— Хищник приходит, когда ты позовёшь его?

— Не только.

— Он приходит к тебе во сне?

— Нет.

— Он может появиться просто так, по своей воле?

— Может.

— Что он обычно делает?

— Меня охраняет, говорит, что мне делать.

— Он сразу приходит, когда думает, что тебе угрожает опасность. И если ты позовёшь его. Я прав?

— Ну да.

— Когда всё в порядке его обычно рядом нет?

— Он уходит по своим делам. Ему тоже надо кушать и спать.

— Ты считаешь, что он живой и существует сам по себе?

— Я это знаю.

— А ты знаешь, где он сейчас?

— Нет. Может, стоит рядом с вами или ходит по городу, ищет еду.

— Что он ест?

— Других монстров. Поэтому я и назвала его Хищником.

— Есть и другие?

— Да, их много. Они все разные, но Хищник самый большой и сильный. Он называет их сущностями.

— Ты видела, как он ест других монстров? — с ноткой удивления спросили у меня.

— Нет. Когда ко мне приближается какая-нибудь сущность, сразу появляется Хищник. Он начинает догонять её. И мне их становится не видно за домами. Я спрашивала у него, зачем он за ними гоняется. Хищник сказал — кушаю.

— Зачем эти сущности к тебе приближаются?

— Не знаю.

— Почему Хищник тебя охраняет? Зачем ты ему нужна?

— Я не спрашивала у него.

Колонки затихли на несколько минут. Я скомкала одеяло и подложила его между своей спиной и спинкой кровати. Так стало намного удобнее.

У меня не было сомнений, стоит ли рассказывать о Хищнике, потому что я хотела, чтобы они знали о нём. Так у этих людей меньше шансов пострадать от его лап и зубов. Я никогда никому не желала зла. Тем более, если бы Хищник был против моих рассказов, то попросил бы меня молчать. Ему было всё равно, потому что он знал, что они ничего с ним не сделают.

— Хищника может увидеть только тот человек, к которому ты прикоснулась или посмотрела в глаза. Правильно?

— Да.

— Когда Хищника рядом нет, то ты можешь заставить человека видеть нужную тебе картинку. Так?

— Ну да.

— А если Хищник потом придёт, то человек перестанет видеть твою картинку и увидит монстра?

— Нет, он будет видеть Хищника вместе с картинкой.

— Ты можешь сделать так, чтобы человек перестал видеть монстра или твою картинку?

— Да, если отойду подальше.

— А как именно ты заставляешь людей видеть то, что тебе надо?

— Представляю в голове нужную картинку, контактирую с человеком и отправляю ему это в мысли. Он думает, что всё по-настоящему.

— Спасибо, Фаби. Я очень рад, что мы с тобой смогли поговорить. Ты умница. Я хочу тебя отблагодарить. Хочешь чего-нибудь сладкого или игрушку?

Услышав такое, мне стало веселее, настроение немного улучшилось. Я привыкла сразу доставать себе то, что пожелаю. Пока жила на воле, каждый день могла кушать сладости, играть во всякие игрушки, смотреть мультики в кинотеатрах, кататься на аттракционах и так далее. Сейчас хотя бы что-то можно было получить от благодарных колонок, надо пользоваться шансом.

— У вас есть клубничное мороженое, такое с зефирками? — недолго думая спросила я и продемонстрировала двумя пальцами габариты зефирок. А потом ещё добавила, — и пазлы в больших коробках, где их много насыпано.

— Будет, всё будет, — сказали колонки весело, а потом строго добавили, — но когда к тебе придут, ты должна сидеть смирно на кровати и не шевелиться. Договорились?

— Ладно.

Я ждала свои подарки с нетерпением. Больше нечего было делать. Когда дверь открылась, я застыла сидя на кровати и не двигалась, пока не осталась одна. Глазами проследила, как ставят на стол поднос с благодарностями и забирают поднос с грязной посудой от завтрака. Оруженосец в это время также ждал на своём посту. В этот раз он не целился на меня своим автоматом со снотворными дротиками. Так было спокойнее.

Когда Носитель Подносов и Оруженосец ушли я подошла к столу. Меня приятно удивило, что все мои пожелания с точностью выполнили. Сначала я съела мороженое, потом приступила к головоломке.

Глава 6

Доктор Калиот собрал в своём кабинете всех сотрудников научно исследовательского института, которые принимают участие в изучении особенностей Фаби. Это отличные специалисты, профессионалы своего дела: психиатры, неврологи, педиатр (единственная женщина в этой команде), психолог и генетик. Всего получилось восемь человек.

Помощники Калиота сели за одним столом и устремили всё внимание на своего начальника. Полистав какие-то бумаги, он начал совещание.

— Итак, что мы имеем. По итогам проведённых первичных обследований у нас физически здоровый ребёнок. Скажу честно, результаты меня приятно удивили. Если не считать хронический гастрит. При правильном питании здесь мы скоро сможем это поправить. Для восьмилетнего ребёнка с поставленными ранее диагнозами Фаби неплохо соображает и излагает свои мысли, — некоторые задумчиво закивали. — Я не ожидал получить от неё столько информации. Даже не думал, что она сможет сказать что-нибудь кроме «да» или «нет». Похоже, что её странный аутизм обрёл новую форму. Мне пока не понятно с чем именно мы имеем дело. Нам предстоит огромная работа.

— Если с ней позаниматься, то она скоро сможет нормально разговаривать, без заминок, — сказал Виктор Сергеевич, невролог.

— Согласен. Но не забывайте, что в приоритете сейчас её монстры, — напомнил Калиот, — кто-нибудь готов озвучить свои догадки по этому поводу? Даже самые немыслимые.

— Похоже, она умеет каким-то образом гипнотизировать людей, — первым выступил Даниил Николаевич — врач-психиатр, главный помощник Калиота. — Как именно она это делает, пока не ясно. У детей богатая фантазия, она создаёт в своей голове всяких монстров, продумывает их и заставляет людей поверить во всё это. Внушение настолько сильное, что они даже сами калечат себя. Но без дополнительных исследований это только одна из версий.

Кто-то из присутствующих поддержал эту версию, кто-то озвучил свою. Все отметили, что им не хватает различных обследований и анализов. А проводить их пока девочка находится под действием снотворных бессмысленно. Если же она будет бодрствовать, нет гарантии, что этот процесс будет безопасным для всех. Даже если пристегнуть её крепко к креслу, к ней всё равно придётся прикасаться, разговаривать, смотреть на неё. После продолжительной дискуссии Калиот подвёл итог.

— Получается, мы не можем проводить полноценное исследование, пока не избавимся от Хищника. А сделать это может девочка самостоятельно, без врачебного вмешательства. По-вашему, это в первую очередь работа психолога.

— Как вариант можно ещё применять против её способностей ультразвуковое или световое воздействие на органы чувств. Она же к этому очень чувствительна. Возможно, это нейтрализует её воздействие быстрее и эффективнее, — сказал невролог Виктор Сергеевич.

— Мы пока не будем рассматривать этот вариант. Это не гуманно. Не забывайте, что она обычная девочка, которая любит клубничное мороженое, — возразил Даниил Николаевич.

— А то, что она делает с людьми, это гуманно?

— Она ещё ребёнок и многого не понимает. Ей простительно.

— Давайте пока не будем развивать эту тему, — прервал их Калиот, — оставим это средство на самый крайний случай. Также не забывайте, что все успокоительные препараты, которые мы применяли, плохо на неё влияют. Судя по записям врачей из детского дома, подобное «лечение», — он презрительно выделил это слово, — вело к прогрессированию её психического расстройства и даже к мышечной атрофии. Они понятия не имели, что с этим делать. Фаби предстоит провести здесь очень много времени, ухудшить её здоровье просто недопустимо.

— Да, доктор Калиот, я считаю, что мороженное было лишним. Сейчас ей необходимо соблюдать диету, — сказала педиатр Анастасия Владимировна.

— Я знаю. Её надо было побаловать, чтобы в следующий раз она ещё охотнее делилась с нами своими рассказами. Девочке сейчас очень тяжело, у неё депрессия. Ничего страшного от одной порции мороженного не случится.

В кабинете воцарилась тишина. Каждый задумался о своём.

— Анализ ДНК мы пока не завершили, — напомнил всем генетик. — Материалы у нас уже есть, они в работе. Я думаю, результаты помогут нам многое прояснить. Вы кстати говорили, что расскажите подробную историю девочки, — обратился он к доктору Калиоту.

— Да, я помню. Сейчас всё расскажу, — сказал Калиот и снова начал листать бумаги. — Я специально не стал вам сразу всё рассказывать, что бы вы посмотрели на эту работу свежим взглядом.

У меня уже давно были свои гипотезы по поводу особенностей этого ребёнка. И как я вижу, наши мнения во многом совпали. А теперь расскажу вам важную и полезную для дальнейшей работы информацию, которую начал собирать несколько лет назад. В день, когда мать Фаби привела её ко мне на приём впервые. Тогда я ещё работал в поликлинике. А продолжил всё это собирать в позапрошлом году, когда уже работал здесь. Начну с предков девочки. Отмечу сразу, что по материнской линии никто не страдал серьёзными заболеваниями и не состоял на учёте у психиатра.

Бабушка Фаби сейчас находится в доме престарелых, немощная старушка. Она резко сдала после внезапной смерти мужа от сердечного приступа. Её дочь Кристина, мама нашей девочки, работала профессиональным переводчиком. После очередной трёхмесячной командировки в Австрии вернулась с Фаби в животе, само того не зная до какого-то момента. Про отца я так ничего и не выяснил, к сожалению. Кристина говорила, что он внезапно пропал без вести в самом начале их отношений. Она пыталась поначалу его найти, но потом решила, что он просто её бросил, и вернулась на родину.

Девочка родилась здоровой, всё было в норме. Но в три года она так и не заговорила. Вместо этого начала избегать контакта с кем-либо. Не смотрела в глаза, не позволяла к себе прикасаться, не обращала внимания на своё имя, пугалась громких звуков, плакала из-за яркого света. Всё это развивалось постепенно. Маме приходилось переодевать малышку, пока она спит.

Кристина привела ко мне Фаби, когда ей исполнилось четыре. Эта женщина растила своего позднего первенца одна. Ей до последнего не хотелось верить, что с Фаби что-то не так. Внезапная смерть отца Кристины тоже плохо сказалась на её внимательности к ребёнку.

Я осмотрел девочку, выслушал рассказ мамы, провёл тестирование и сразу поставил диагноз: детский аутизм. Ничего необычного на первый взгляд. Последующие анализы и обследования у других специалистов это подтвердили. После я назначил Кристине приём, чтобы составить план лечения девочки. Но она так и не пришла. Потом я узнал, что мама Фаби погибла в автокатастрофе, возвращаясь с работы.

Девочку поместили в специализированный детский дом. Там были неплохие врачи. Они и начали лечить девочку. От всего произошедшего её состояние резко ухудшилось. Начались ночные истерики, стремление спрятаться, периодические отказы от еды. Медикаментозная терапия позволила избавить её от таких припадков, и девочка стала спокойной. С ней пытались хоть как-то заниматься, развивать, девочка даже что-то воспринимала. В пять лет она уже собирала конструктор, оригами, пазлы, лепила из пластилина, рисовала только круги, квадраты и треугольники, но идеально ровными.

Никаких контактов она по-прежнему не допускала. Но слышала и понимала, когда звали на занятия, на приём пищи, и шла. Если её просили, например, почистить зубы или переодеться, она делала это, причём без посторонней помощи. То есть она всё прекрасно понимала и сама принимала решение что, как и когда ей лучше делать.

Однажды пришло время брать кровь на анализ. Девочка очень сильно протестовала, никакие подкупы, уговоры не помогли. Медсёстры решили удерживать её силой. В итоге кое-как взяли кровь. Довели этим девочку до потери сознания, она потом неделю не вставала с кровати. Опять начались ночные истерики. Ей назначили успокоительные препараты, и Фаби совсем затихла.

Положительные результаты проведённых с ней занятий вскоре сошли на нет. Со временем начала развиваться мышечная атрофия. Что с ней происходило, врачи не могли понять, они испробовали разные медикаменты, процедуры. Толку не было, только ухудшение состояния.

Год назад, мне поступил звонок от неравнодушной воспитательницы с просьбой помочь разобраться в особенностях этого ребёнка. Я вспомнил, что Фаби была уже когда-то моим пациентом и сразу согласился. Мне должны были её привезти сюда в понедельник. Этого не произошло. Во вторник мне позвонила воспитательница, извинилась и сообщила, что пока привезти Фаби они не могут, потому что она сбежала в прошлую субботу, и они до сих пор не могут её найти.

Позже начала появляться информация о разных происшествиях, где Фаби была замешана невероятным образом. Меня это очень потрясло и заинтересовало. Я попросил у вышестоящего руководства посодействовать и выделить человека, который будет искать эту девочку. Моё намерение серьёзно заняться изучением особенностей Фаби поддержали. Ко мне прислали сыщиков с большими полномочиями и связями, выделили средства.

Я не ожидал, что поиск затянется на такой долгий срок. Она была для всех невидимкой. Если бы не та случайная встреча Фаби с сотрудником полиции, тоже занимавшимся её поиском, вряд ли мы бы нашли её.

За год вольной жизни непонятно где и как девочке стало гораздо лучше. Внешне это тот же ребёнок, а внутренне… Она изменилась в лучшую сторону, ожила и раскрылась. Получается, врачи, которые пытались ей помочь, только мешали. И Фаби не просто раскрылась, а ещё и научилась помещать сознание людей в свой мир. Никто и не подозревал, насколько она уникальна, единственная в своём роде. Моё руководство рассчитывает, что мы разберёмся с этим феноменом и готово предоставить нам все необходимые средства.

— А что по поводу обследования тех, кто попадал под её воздействие? — спросил невролог.

— Все отмечали небольшое головокружение и слабость сразу после того, как проходили навязанные образы. Эти симптомы проходили достаточно быстро. По результатам обследований мы ничего не обнаружили. Никакого вреда здоровью, что, конечно же, не скажешь о тех, кто имел дело с Хищником. Видели его многие, но нападал он только на тех, кто угрожал безопасности девочки. Он появляется спонтанно. Как я понял, девочка не генерирует его образ у себя в голове и не навязывает его. Он уже давно у неё существует и почти постоянно сопровождает.

Врачи ещё долго беседовали о тонкостях предстоящей работы. Никто даже не подозревал, что совсем рядом с ними в этом кабинете находился небольшой клон Хищника. Они не могли его видеть и чувствовать. Монстр всё слышал, делал свои выводы и строил планы.

Глава 7

Весь оставшийся день прошёл скучно. Я несколько раз собирала и разбирала пазлы, потом перевернула их и стала собирать белой стороной вверх. Периодически вставала и ходила по комнате, разминая затёкшие ноги и спину. Обед и ужин приносили так же, как и подарки. Колонки мне говорили садиться на кровать и не шевелиться, пока не останусь одна.

Через час после ужина меня попросили почистить зубы и приготовиться ко сну. Так я и сделала. Когда легла спать, свет в комнате погас, осталась гореть только маленькая лампочка у туалета, тускло освещавшая всю комнату.

Уснуть сразу не получилось. Лёжа на правом боку, я думала обо всём произошедшем и о том, что же будет дальше. Надо выбираться отсюда. Но своими силами. Нельзя позволить Хищнику снова применить свои методы. Я итак уже привлекла к себе много внимания. Если после моего побега тут останется кучка покалеченных людей, то на меня начнётся уже более серьёзная охота. Тогда жизнь станет совсем неспокойной.

Хищник будто почувствовал, что я думаю о нём, и его небольшой клон пришёл ко мне сквозь стену прямо передо мной. Сейчас он был спокоен. Его глаза снова были мутно-жёлтыми, пасть закрыта, дыхание ровное. Я продолжала лежать неподвижно, глядя на монстра.

— Они собираются добавить в твой завтрак снотворное, чтобы перенести в другую комнату и продолжить там свои исследования. Не хотят верить, что я не плод твоего воображения, — тут он усмехнулся и оскалился. — Не ешь завтрак. Тогда они придут к тебе с пистолетами, чтобы усыпить дротиками. Как услышишь щелчки в замке, залезь под кровать. Это их, конечно же, не остановит. Оттуда попробуй коснуться кого-нибудь. Если не получится не переживай, в другой комнате они всё равно собираются тебя разбудить. Ты нужна им будешь вместе со своими способностями.

— Я не хочу, чтобы в меня стреляли, это больно, — сказала я ему шёпотом тихонько, чтобы те, кто за мной наблюдают, ничего не заподозрили.

— Знаю. Поэтому постарайся сделать как тогда в автобусе. Я буду постоянно рядом, если что подскажу. А сейчас спи.

Утром я проснулась сама. Встала, умылась и принялась делать зарядку. Вскоре проснулось и чувство голода. Часов в комнате не было, да и время определять я не умела. Ориентировалась раньше всегда по солнцу. У меня было четыре варианта: утро, день, вечер, ночь. Сейчас я не могла видеть светило и у меня появились сомнения, что уже утро. Наверное, я проснулась слишком рано, ещё даже свет не включили полностью. Маленькая лампочка у туалета так и горела в одиночестве. Голос в колонках прервал мой внутренний спор.

— Доброе утро, Фаби! — судя по голосу, со мной и сегодня разговаривает доктор Калиот. — Сядь на кровать, сейчас принесут завтрак.

Тут включился основной свет.

— Доброе утро. Я не буду кушать, — сказала я, глянув на окно, и продолжила ходить по комнате, делая зарядку.

— Почему?

— Не хочу, — я почувствовала, как сердце начало стучать сильнее. Мне стало страшно от мысли, что скоро случится то, о чём говорил вчера Хищник.

— Ты себя плохо чувствуешь?

— Нет, я просто пока не буду кушать, — моя речь стала ещё ровнее, чем вчера, но сейчас голос дрожал от волнения.

— Тебе сейчас принесут вкусную кашу, съешь хотя бы две.…

— Нет! — резко оборвала я речь колонок. Они на минуту замолкли.

— Если ты не станешь завтракать, к тебе придут и сделают укол, — грозно сказали мне.

— Зачем? — мой вопрос прозвучал истерически. Я начала пятиться в сторону кровати лицом к окну.

— Так надо. Поэтому давай не будем создавать друг другу сложности, и ты просто покушаешь, — голос пожилого человека попытался звучать успокаивающим, но меня это ещё больше напугало.

Пока он это говорил, пришёл Хищник величиной не меньше взрослого зубра. Потом ещё один. Два клона начали тихо и медленно ходить вокруг меня, скаля пасти. Они смотрели на окно и дверь. Их глаза сверкали рыжими огоньками.

Меня их появление немного успокоило. Теперь я чувствовала себя под защитой. Вчерашние мысли о том, что я справлюсь с побегом без помощи Хищника, растворились сами собой.

— Я знаю, что вы добавили снотворное в еду, поэтому не буду ничего кушать! И уколов мне не надо! — последние два слова я громко выделила.

— Тебе это Хищник сказал? — удивился доктор Калиот.

— Да. Он всё знает, — гордо заявила я.

— Фаби, — колонки нервно вздохнули, — нам с тобой надо двигаться дальше. Мы хотим помочь тебе справиться с твоим монстром. Без снотворного пострадают люди. Разве ты этого хочешь?

— Нет. Я просто хочу уйти отсюда. Оставьте меня в покое и тогда Хищник больше никогда никого не тронет. Просто так он не нападает.

— Этот монстр опасен и для тебя. Ты даже не знаешь, чего он хочет. Мы не можем тебя просто отпустить. Ты ещё ребёнок и многого не понимаешь. Дети должны жить не с монстрами, а с взрослыми людьми и слушаться их. Мы обязательно поговорим с тобой об этом. Но позже. Сейчас у меня нет на это времени.

— С ним мне всё равно было лучше, чем здесь, — упрямо возразила я.

Мне никто не ответил. Повисла тишина.

— Они идут к тебе. Трое, — сказал Хищник. — Встань лучше к двери спиной, как только она откроется, коснись того, кто ближе и быстро садись на корточки. В том коридорчике темно, они не сразу смогут в тебя попасть.

Послышались щелчки в замке двери. Я метнулась к ней и прижалась спиной. Колонки так и молчали. Видимо пожилой голос сейчас сообщал идущим ко мне, что я у двери.

Хищник стоял рядом, его голова была надо мной. Дальше всё произошло слишком быстро, за секунду.

Как только дверь открылась, я нырнула в проход и неожиданно попала в крепкий захват. Человек в чёрной экипировке схватил меня и прижал к себе. Одной рукой он ухватил меня за голову и уткнул лицом в свою грудь. Второй прихватил за поясницу вместе с моими руками. Другой человек сразу же, не прикасаясь ко мне, воткнул чуть ниже спины шприц, но не успел ввести содержимое.

Державший меня резко и как-то неестественно влетел в комнату и упал на спину. Шлем свалился с его головы. Он тут же заорал грубым приказным тоном:

— Назад! Иначе девочка пострадает, — он мгновенно вскочил на ноги спиной к стене, лицом к Хищнику, по-прежнему с силой прижимая меня к себе.

Остальные двое вбежали из коридора в комнату и встали напротив нас. Один по ту сторону кровати, второй у окна. Они нацелили на меня пистолеты со снотворным. Справа от нас был туалет, слева дверь. Хищники стояли в центре комнаты, грозно раскрыв пасти прямо перед лицом того, кто остался без шлема.

— Я буду держать её очень крепко, чтобы ты не сделал со мной. Уж поверь, сил мне хватит! — смело заявил Бесшлемный.

— Я просто оторву тебе руки, — яростно прорычал Хищник и протянул свои лапы к плечам Бесшлемного.

— Ты хочешь, чтобы она это увидела⁈ Представь, что она почувствует!

Хищник остановился. Этот человек не боялся его, он был чересчур самоуверен. С такими монстр раньше не встречался. Обычно люди в панике разбегались или впадали в ступор только от одного его жуткого вида.

Я попыталась вырваться. Получилось только беспомощно подёргать ногами. Мне тяжело было дышать, ведь моё лицо было плотно уткнуто в куртку. Воздух еле просачивался через меленькие щёлки. Голова начала кружиться. Я понимала, что Хищник из-за этого скоро начнёт слабеть.

— Я не отдам вам мою девочку, — прорычал монстр. — Если бы я её тогда не вытащил из детского дома, сейчас она бы уже совсем ослабленная лежала в подгузниках и пускала слюни в подушку. Это я вылечил её!

— Ошибаешься. Её собирались привезти сюда и помочь. Никто здесь не желает ей зла. Тебе незачем её защищать. Уходи!

В дверях появились ещё два стрелка. Они тоже нацелили на нас пистолеты. Хищники злились, но ничего не предпринимали. Мы были окружены. При любом раскладе нас бы просто застреляли снотворным. Неважно кто уснёт быстрее, я или Бесшлемный. Монстр всё равно стал бы при таком раскладе бессильным очень быстро.

Мне стало дышать труднее. Надо что-то предпринимать. Видимо сейчас всё зависело от меня. Хищник не мог мне подсказать, что делать. Его бы услышали и ничего бы не получилось. Я отправила Бесшлемному образ быстро вращающейся комнаты. Для него пол начал раскачиваться как на корабле во время шторма. Всё кругом замелькало. Его явно начало мутить, он начал пошатываться из стороны в сторону. Хватка ослабла. Я снова попыталась вырваться. На этот раз получилось.

Как только мои ноги коснулись пола, меня толкнули в бок, и я упала. Это Хищник спас меня от летящих дротиков. Одним кувырком я влетела под кровать. Бесшлемный медленно сел на пол, облокачиваясь на стену. Его глаза были закрыты, он тяжело дышал. Сейчас только сильное головокружение доставляло ему дискомфорт. Хищники нависли над ним.

— Ну и что теперь? — спросил Бесшлемный, собрав силы. — Девчонка просидит под кроватью день или два. Всё это время она будет мучиться от голода. А потом попросит дать ей еды. Неужели ты не понимаешь, что она не выйдет отсюда, даже если ты порвёшь всех⁈

Тут как по сигналу в шею Бесшлемного прилетел со стороны двери дротик. Он выполнил свою работу. Хищники обернулись ко мне, но поздно. Стоящий ближе к кровати стрелок в этот момент уже лёг на бок и выстрелил в меня. Монстр не взбесился. Он понял, что придётся перейти к плану Б.

Люди в костюмах дождались, когда подстреленные ими полностью заснут. Бесшлемного вынесли первым. Потом меня вытащили из-под кровати и отнесли в большой кабинет с кучей всякой аппаратуры.

Глава 8

Мне сделали укол, от которого я проснулась довольно-таки быстро. Мои руки, ноги и грудь крепко пристегнули к креслу. В этот раз одежду (шорты и майку) оставили на мне. Я была в полусидящем положении. На внутренней стороне левой руки красовался катетер, от которого длинная тонкая трубка вела к капельнице. Лилось ли в мою вену какое-то вещество или нет, я не разглядела. К голове и шее в нескольких местах были прилеплены тонкие проводки и металлические пластинки. Мне так казалось по ощущениям. Что на самом деле было у меня на голове, я не могла видеть.

По комнате ходили три человека в тех же самых чёрных экипировках со шлемами на голове и со «снотворными пистолетами» на поясе. Они что-то делали с озабоченным видом. В основном переставляли и настраивали какие-то приборы. Тот, который сделал мне укол, стоял рядом с моим креслом и распаковывал коробку с ампулами.

Настроение было паршивое. Сначала захотелось плакать, потом кричать, потом уйти в себя и не обращать ни на что внимания. И так по кругу. Не могла определиться, что выгоднее, поэтому так и не сделала из этого ничего.

Я попробовала дотянуться ртом до ремней на груди, чтобы зубами их расстегнуть. Не получилось. Тогда я проверила на прочность ремни на руках и ногах. Надёжные. Никто из присутствующих в этой комнате не обращал внимания на мои попытки освободиться.

— Хищник! Хищник! — громко позвала я свою последнюю надежду.

Он не появился. Хотя, чем он поможет в такой ситуации? Ничем. Видимо он это понимал и спокойно ушёл на охоту. Зато на меня сразу же обратили внимание.

— Какой толк от того, что ты его позовёшь? — спокойно спросил тот, кто был ближе ко мне. Сейчас он отставил ампулы в сторону и настраивал что-то на компьютере, не глядя на меня, — Без него не можешь спокойно посидеть?

Я нахмурилась и промолчала. В стене передо мной было такое же тёмное окно, как в моей комнате. Значит и здесь за происходящим наблюдают, подумала я. Наверное, там сидит тот самый доктор Калиот. Кажется, он тут всеми руководит. Шлем и костюм носить видимо не хочет, поэтому прячется за большим защитным стеклом и контролирует все процессы оттуда. Начальство надо беречь — вспомнила я фразу, услышанную когда-то от телевизора.

— Ну что, всё готово. Давайте приступим, — сказал тот, который так и не отходил от меня.

Он взял стул, придвинул его к моему креслу почти вплотную и сел рядом со мной с левой стороны. Затем что-то нажал на приборе за моей головой. Если бы я не была пристёгнута, то смогла бы легко протянуть руку и коснуться его шлема. Другой человек сел за компьютер справа от меня. Он принялся что-то набирать на клавиатуре. Третий подошёл к прибору, который стоял за спиной того, кто собирался со мной разговаривать. Я хотела придумать им клички, но они внешне все одинаковые. Различить их всё равно будет невозможно.

— Так, давай познакомимся, — сказал мой собеседник, повернув ко мне чёрный пластик своего шлема, — меня зовут Даниил Николаевич. Я врач. Нам с тобой предстоит сегодня несложное тестирование. Как твоё самочувствие?

— Ужасно. Вы же стреляли в меня! — с возмущением сказала я.

— Если ты не хочешь, чтобы такое случалось, надо сразу делать то, что тебе говорят. А не устраивать представление, — мягко сказал Даниил Николаевич.

— Я и делала то, что мне сказал Хищник.

— Ты доверяешь ему больше, чем людям? — это звучало скорее как утверждение, нежели вопрос.

— Да!

— Он ведь очень опасен для тебя и других людей. Ему ничего не стоит ранить человека. По-твоему это нормально?

— Нет, это очень плохо и я ему это говорила. Но он сказал, что делает это ради моей безопасности.

— Мы тоже готовы ради тебя многое сделать. Ты очень умная и хорошая девочка. У тебя должна быть нормальная жизнь без всяких опасностей и ужасных поступков этого монстра.

— У меня была нормальная жизнь, пока вы меня сюда не притащили! — с негодованием возразила я.

— Ты обманывала людей, забирала у них еду, жильё, игрушки. А за всё это надо платить, — всё тем же спокойным и мягким голосом сказал врач. — Кто-то же потратил своё время и сделал игрушку. А кто-то взял продукты и приготовил еду. Кто-то построил дом, сделал уютные комнаты, застелил кровать. Они это делали, чтобы получить что-то взамен, потому что потратили часть своей жизни. Тебе Хищник этого не говорил? Ты же просто приходила, обманывала и забирала у них то, что они создали. А взамен оставляла головную боль. Ты уверена, что это нормально? Подумай об этом.

— У людей потом болит голова? — я действительно была очень удивлена.

— Да. Хищник и этого тебе не говорил?

— Не говорил, — я насупилась и опустила глаза.

— Вот видишь. Либо он знает далеко не всё, либо специально утаивает много важного. У тебя есть сила, которой нет больше ни у кого. Насколько нам известно. Поэтому на тебе лежит большая ответственность. То, что ты делала с другими людьми, чтобы получить то, что тебе нужно — нечестно. Сама, без использования этой силы, ты не смогла бы достать себе еду и жильё.

— Но когда я была в детском доме, я тоже не платила за еду и жильё, — вспомнила я.

— За тебя платили взрослые. Так и должно быть. Взрослые дают детям всё, что им нужно, пока они не вырастут. Ладно, у тебя будет время поразмышлять об этом вечером. Если захочешь, как-нибудь мы с тобой ещё поговорим об этом. А сейчас давай перейдём к тесту. Я буду показывать тебе картинки, делать вообще ничего не надо просто смотри на них.

Мне стало интересно, что это за тест. Даниил Николаевич взял со стола приготовленные им заранее карточки. Он вынул из стопки первую и показал мне. Солнце. Просто жёлтое солнце, схематичное, как на детских рисунках. Даниил Николаевич подержал перед моим лицом карточку чуть дольше секунды, потом положил на стол и показал следующую. Домик.

Таких простых картинок врач показал мне много. Потом взял другую стопку, там были картинки с разными сюжетами. Играющий в мячик мальчик. Кот, охотящийся на мышку. Человек под дождём с зонтом. И ещё несколько десятков подобных. Потом были картинки с лицами людей выражающие разные эмоции. В конце врач показывал мне настоящие фотографии разных людей. Женщин, мужчин, стариков и детей. Лица у всех были спокойные, без эмоций. Я раньше смотрела в лица людей только мельком, когда посылала образы. Поэтому сейчас с интересом рассматривала фотографии и удивлялась, какие же они все разные.

Даниил Николаевич убрал все карточки и обернулся на того, кто сидел за ним у какого-то прибора. Тот кивнул ему. Видимо так они обменялись информацией. Затем врач снова повернулся ко мне.

— Хорошо, первую часть мы завершили. Теперь….

— Я хочу кушать, — спокойно перебила я его, — и пить.

— Ты отказалась от еды, помнишь? Так что терпи до ужина.

— Я отказалась, потому что вы добавили туда снотворное.

— Давай не будем отвлекаться на разговоры. Чем быстрее мы закончим тестирование, тем скорее ты покушаешь.

— Угу, — грустно промычала я.

— Теперь я буду говорить тебе слова, а ты просто слушай, — он взял блокнот, открыл нужную страницу и начал перечислять. — Стена, стул, дом, кошка, собака…

Список был длинным. Даниил Николаевич произносил слова чётко, ровно, с небольшими паузами между ними.

— Мама, ребёнок, семья, любовь, конфета, сон, животное…

Я не умела считать, но мне казалось, что слов было не меньше сотни. Это число, по-моему, было очень большим. Мне казалось, что блокнот бесконечный. Так моё терпение ещё никогда не испытывали. Наконец слова закончились. Даниил Николаевич отложил блокнот. Снова обменялся кивками с коллегой. И взял какую-то коробочку…. Мне представилось, какое в ней может быть великое множество карточек.

— Ещё долго? — спросила я, теряя терпение.

— Ты опять начинаешь? Сама ведь забираешь время.

Врач открыл коробку. В ней действительно лежали карточки, только немного больше, чем предыдущие. Я заплакала.

— Что случилось, Фаби? — спокойно спросил врач.

Я не смогла сразу ответить, мой плач начал переходить в истерику. Мне не хотелось так себя вести, но оно само вспыхнуло и стремительно принялось разгораться.

— Ещё чуть-чуть. Это последний тест и ты вернёшься в свою комнату, — попытался успокоить меня врач.

— Я хочу в туалет! — еле выговорила я сквозь рыдания.

— Ты же сегодня ещё ничего не ела и не пила. Я понимаю, что тебе надоело тут сидеть. Потерпи немножко, — равнодушно заявил Даниил Николаевич. — В следующий раз, прежде чем бросаться на людей вместе с Хищником и отнимать у себя время, думай головой как следует.

Эти слова только усугубляли моё состояние. Вскоре от слёз намокла спереди шея и воротник майки. Я даже пыталась себя успокоить мыслями, что осталось немножко, но не получалось. Находящиеся в комнате люди ничего не предпринимали. Они терпеливо ждали, пока у меня закончится истерика.

Пришёл Хищник. Он вышел из стены справа и направился ко мне на четырёх лапах. Выглядел он спокойным. Я смотрела на него, повернув голову в его сторону, и всё продолжала безутешно реветь.

— Давай я введу немного лекарства. Оно поможет тебе успокоиться. Или всё-таки сама попробуешь? — спросил врач, — Посмотри на меня.

Я не обратила внимания на его слова. Хищник в этот момент уже подошёл ко мне совсем близко. Он положил на мою правую руку свою огромную лапу и легонько прикоснулся к моему лбу носом. Я почувствовала в голове лёгкую вибрацию и застыла. Моя истерика резко прекратилась. Просто выключилась. Глаза начали медленно опускаться, и я уснула. Хищник меня спас от больших и скучных карточек.

— Фаби, — последнее, что я услышала от Даниила Николаевича, прежде чем провалилась в глубокий сон.

Глава 9

Экраны приборов и компьютеров замелькали из-за взбесившихся датчиков, которые были подключены к Фаби. Исследователи не понимали, что с ней происходит. Девочка крепко уснула пристёгнутая к креслу. Дыхание ровное. Но кривые лини графиков хаотично скачут, будто их объект исследования не спящий ребёнок, а работающий на больших оборотах двигатель.

Всеобщее замешательство. Первым из растерянности выбрался Даниил Николаевич. Он протянул руку к девочке, чтобы на ощупь измерить хотя бы пульс. У него появились обоснованные сомнения, что техника показывает правду. Проверить ритмы головного мозга он не мог, а вот хотя бы примерно сверить показатели на экране с пульсом не сложно.

Его одёрнул стоявший рядом с ним коллега, резко перехватив руку.

— Стойте! Лучше не трогайте её. Это небезопасно.

— Точно, — опомнился Даниил Николаевич, — перезагрузите все программы, я не знаю, что ещё можно сделать. Если ничего не изменится, придётся звонить доктору Калиоту, надеюсь, у него уже закончилось совещание.

Приборы перезагрузили, программы перезапустили, и графики стали показывать адекватные показатели, соответствующие действительности. Девочка по-прежнему просто спала.

Этот сбой вызвал приём Хищника, унявший истерику Фаби. Монстр сейчас стоял рядом с ней и наблюдал за сотрудниками исследовательского института. Он не знал, что из-за его приёма произойдёт такой интересный сбой. Когда Даниил Николаевич протянул к девочке руку, Хищник уже приготовился быстро разбудить Фаби и встретиться лицом к лицу с этим врачом. Но этого не случилось, не в этот раз.

— Оставим её пока так. Надо понаблюдать, — сказал Даниил Николаевич коллегам.

Доктор Калиот вернулся в институт с совещания через три часа после того, как Фаби внезапно уснула. Даниил Николаевич очень ждал его. Он встретил Калиота у двери в его кабинет.

— Что-то с Фаби? — сразу догадался он, взглянув на лицо своего помощника, — неужели вы не смогли провести простое тестирование, которое я вам поручил?

— Мы его провели, почти. Я уже подготовил для вас первичный отчёт о проведённой сегодняработе. И хочу, чтобы вы посмотрели видеозапись. Нужно ваше мнение.

— Что ж давайте за ужином вы мне всё расскажете. Я ужасно голоден и плохие новости на данный момент не готов слушать.

— Хороших новостей у меня больше.

В научно исследовательском институте есть неплохая столовая. Все сотрудники питались только в ней. Они были этим вполне довольны. Сбегать поесть куда-нибудь в другое место у них всё равно не хватило бы времени. И надобности в этом особой не было. Работы в этом учреждении у всех предостаточно. Здесь трудятся люди, которые любят своё ремесло, для них оно весьма интересное. Особенно увлечёнными были те исследователи, которые работали над засекреченными проектами. Многие из них даже ночевали в институте. Даниил Николаевич был одним из них.

Он молча шёл в столовую следом за доктором Калиотом и ждал, когда начальник разрешит рассказывать. А ему очень хотелось поскорее выложить то, что он смог выяснить, пока изучал полученные результаты и готовил отчёт по проведённому тестированию.

Когда они уже принялись за свои блюда, доктор Калиот, наконец, попросил рассказать ему всё основное и самое важное. Все подробности он собирался потом сам посмотреть на видеозаписи.

Даниил Николаевич кратко всё изложил. После чего за их столом воцарилось молчание. За это время они полностью освободили свои тарелки от ужина. Доктор Калиот задумчиво посмотрел на своего заместителя и сказал:

— Не стоило тратить время на нравоучительную беседу с ней. Тогда вы успели бы закончить тест. Я потом сам поговорю с ней обо всём, что ей нужно знать. И не один раз.

— Я боялся, что она не захочет участвовать в тестировании. После нашего короткого разговора она призадумалась и присмирела. Фаби очень свободолюбива, но гибкая и рассудительная. При правильном воспитании она станет управляемой и вполне послушной.

— Вряд ли эта девочка так просто станет слушаться. Она сделает свои выводы и научится взламывать банкоматы или брать деньги из банка и самостоятельно платить за всё. Авторитет взрослых людей она не признаёт. Для неё Хищник — авторитет. Пока. Он её многому научил. Поэтому поведение Фаби непредсказуемо. Хотя какие-то общепринятые понятия о плохом и хорошем у неё всё-таки есть. Ладно, с этим мы ещё разберёмся, что там с отчётом по тестированию? Вкратце.

— Из предметных картинок она среагировала только на кошку и собаку. Из сюжетных — выделила рукопожатие двух людей. По эмоциям всё ровно. Фотографии её заинтересовали больше всего, но по половым и возрастным признакам никого не выделила. Свою маму она не узнала, я показал ей две разных её фотографии в начале и в конце. Никакой реакции.

— Ожидаемо, прошло уже много времени. Тем более она никогда не смотрела ей в лицо.

— По слуховому восприятию выделила только автобус. Я думаю, это связано с тем, что её там недавно поймали.

— Негусто. Ты не думаешь, что эти воспоминания и вызвали у неё истерику?

— Нет, это слово было далеко не последним. У неё изначально было плохое настроение. Она устроила истерику, потому что не получила желаемого.

— Пока она плакала, точно все показатели соответствовали её состоянию? — поинтересовался доктор Калиот.

— Да, мы потом перепроверяли. Сбой произошёл в тот же момент, когда она замолчала.

— И что ты думаешь по поводу этого сбоя?

— Это самое интересное. Я полагаю, что в тот момент появился Хищник. Скорее всего, он как-то помог ей успокоиться и заснуть. За секунды до этого она не обращала ни на что внимания и смотрела в пустоту так, словно действительно видела что-то приближающееся к ней. Девочка замолчала в тот момент, когда прошла эта странная вибрация в её голове, и техника сошла с ума. Возможно, те показатели относились именно к монстру, а точнее к её способностям. Датчики это почувствовали. Можно будет проверить. Правда нам придётся рискнуть.

— Хорошо. Жду от тебя полный отчёт по тестам и все твои обоснованные выводы по этому поводу. Сегодня уже поздно, и.…

Тут у Даниила Николаевича зазвонил телефон. Он ответил, выслушал, положил трубку и сказал доктору Калиоту:

— Фаби проснулась.

— Сколько времени она проспала?

— Почти четыре часа, — ответил Даниил Николаевич, посмотрев на часы.

— Она так и не поела сегодня?

— Нет.

— Плохо. Ладно, идём. Если получится, проверим вашу теорию.

* * *

Я проснулась выспавшаяся, как никогда. И голодная. Несмотря на то, что кресло было мягким и удобным, у меня всё равно затекло почти всё тело.

В комнате остался только один человек в шлеме. Он увидел, что я проснулась, позвонил кому-то и сообщил об этом. Потом продолжил наблюдать за приборами, которые были по-прежнему подключены ко мне.

— Я хочу в туалет, — сказала я ему, — сильно.

На меня не обратили внимания. Я подёргала руками и ногами, пытаясь высвободиться из ремней, но это было совершенно бесполезно.

Хищник стоял рядом со мной и скалил пасть. Он нервничал. Ему очень не нравилось наше положение. Монстр рассчитывал, что пока я буду спать, меня решат вернуть в мою комнату, отстегнут ремни, возьмут на руки…. Хотя он бы осуществил задуманное, при первом же прикосновении ко мне. Но этого не произошло. Исследователи уже что-то понимали.

В комнату зашли двое со снотворным оружием наготове. Они встали напротив меня. И сразу заговорили колонки, как в моей комнате.

— Фаби, Хищник сейчас рядом с тобой? — я узнала голос доктора Калиота.

— Да, — тихо ответила я, мельком взглянув на монстра.

— Слушай очень внимательно. Тебя сейчас отстегнут от кресла, чтобы ты сходила в туалет. Если опять попытаешься прикоснуться к кому-нибудь, тебя сразу же усыпят. И тогда в туалет ты будешь ходить в памперсы, — эти слова он выделил очень сердито и громко. — Видишь слева белую дверь?

— Вижу.

— Там туалет. Быстро сделаешь свои дела и сразу возвращайся обратно в кресло. Если будешь хорошо себя вести, тебя покормят. Надеюсь, твой Хищник понимает, что ты никак не сможешь выйти из этой комнаты. Сейчас рядом с тобой люди, которые уже видели монстра, они его не боятся. Я тебя очень прошу, не усложняй нам и себе жизнь, просто сделай, что говорят. Ты меня поняла?

— Поняла, — спокойно ответила я.

Мне уже было всё равно, что скажут делать. Лишь бы пустили в туалет и дали поесть.

Человек, который ранее наблюдал за приборами, взял щипцы с длинными ручками и ловко отсоединил от моей головы и шеи все провода. Датчики остались на мне. Потом отсоединил трубку от катетера. Он положил щипцы и принялся аккуратно отстёгивать ремни. Крепления были достаточно далеко от моего тела, поэтому он не прикасался ко мне вообще. Освободитель снял последний ремень и поспешил отойти от меня на безопасное расстояние. Хищник усмехнулся.

Я встала с кресла и у меня резко закружилась голова. Чтобы не упасть пришлось ухватиться за подлокотник. Хотя Хищник уже поддерживал меня одной лапой. Он помог мне потихоньку дойти до туалета. По дороге у меня прекратилось головокружение, дальше справилась сама. После разрешения своих естественных нужд я быстро сделала зарядку прямо в туалетной комнате, чтобы разогнать застоявшуюся кровь. Потом умылась и попила холодной воды прямо из-под крана.

Когда я вошла обратно в комнату, Хищника в ней уже не было. Ушёл. Он провёл со мной почти весь день, наверное, тоже сильно проголодался и отправился на охоту. Мне стало тоскливо и одиноко.

Я села в кресло и меня опять пристегнули. Потом подсоединили обратно все провода и трубочку от капельницы. Спинку моего кресла приподняли, теперь я в нём сидела. Ужин пришлось кушать с ложечки. Освободитель кормил меня очень осторожно, стараясь держаться от меня как можно дальше. Я была слишком голодной, поэтому не показывала своё яростное возмущение от такого унижения. Ничего, переживу.

После ужина Освободитель сел обратно за монитор. Люди с пистолетами удалились, один из них захватил поднос с посудой. Потом пришёл Даниил Николаевич. Я узнала его по голосу.

— Ну что, я думаю, ты достаточно отдохнула и набралась сил, чтобы закончить тестирование.

Я ничего не ответила. Глазами проследила, как он садится рядом со мной и достаёт ту самую коробку с карточками. Врач показал мне одну из них.

— Что ты здесь видишь?

— Ничего, какое-то пятно только.

— На что оно похоже?

— На дерево.

У меня действительно появились силы и терпение пройти этот тест. Он был последним. Даниил Николаевич убрал карточки и подошёл к Освободителю. Вдруг заговорили колонки.

— Молодец, Фаби. Теперь мы хотим кое-что проверить. Хищник сейчас рядом? — спросил доктор Калиот.

— Нет, он давно ушёл.

— Ладно. Сейчас тебе надо просто посмотреть человеку в глаза. Не используй свои способности, — потом он, чётко проговаривая каждое слово, повторил, — просто посмотри в глаза, не посылай образы. Пожалуйста.

Мне не хотелось этого делать совсем, но я ничего не сказала. В комнату вошли трое в своей обычной экипировке со снотворными пистолетами. Двое встали напротив моего кресла. Третий остановился справа от меня, повернулся спиной и снял шлем. Освободитель подошёл к нему и присоединил к его голове датчики и проводки как у меня. Потом сел за компьютер рядом и принялся смотреть в монитор. Даниил Николаевич остался слева от меня, тоже у компьютера.

Храбрец повернулся ко мне и посмотрел мне в лицо. Краем глаза я узнала того, кто утром поймал меня и потом имел дело с Хищником. Видимо он у них тут самый смелый и отчаянный.

Я опустила глаза на свои коленки. Мне было страшно смотреть Бесшлемному в глаза. Просто страшно. И не только потому, что в любую секунду может появиться Хищник и наброситься на него. Просто раньше я так не делала. Никогда. Визуальный контакт всегда сопровождался мгновенной отправкой моих картинок.

— Фаби, мы ждём, — поторопил меня доктор Калиот.

Я глубоко вздохнула и сделала то, что от меня хотели. В голове сразу начало вибрировать, от чего зазвенело в ушах. Неприятное ощущение. Пару секунд мы смотрели друг другу в глаза, потом я резко отвернулась.

— Больше не могу. Голова болит, — сказала я, глядя на тёмное окно.

— Ладно, — сухо сказал Калиот, — теперь отправь ему хорошую и безопасную картинку.

Я снова посмотрела в глаза Бесшлемного и отправила ему образ, который первый пришёл на ум. Мне это было совсем несложно, никаких странных ощущений я при этом не испытывала. Он увидел, как в него летит баскетбольный мяч и поймал его. Бесшлемный покрутил в руках пустоту и сказал:

— Мяч такой реальный! Я чувствую его резиновую пупырчатую поверхность. Тёплый, — он поднёс его к носу и сделал глубокий вдох, — и даже пахнет резиной! Что дальше?

Я уже не смотрела на него. Как силой мысли избавлять людей от своих образов, я не знала. Есть только один вариант — отойти подальше. Наверняка исследователи об этом знали. Поэтому пусть сами разбираются. Мне оставалось надеяться, что сейчас не появится Хищник.

— На сегодня всё, — сказал доктор Калиот.

Даниил Николаевич быстро поднялся и подошёл ко мне. Он покрутил что-то у моей капельницы, и я увидела, как по трубке потекла прозрачная жидкость. Мне стало понятно, что это снотворное. Я снова посмотрела на Бесшлемного. Он продолжал сжимать в руках пустоту и рассматривать её. Мяч исчез, когда у меня в глазах всё начало расплываться.

Глава 10

Следующий день прошёл без приключений. Вообще. Утром я проснулась подавленной, скорее всего из-за снотворного. Даже обнаружение на кровати подушки не подняло мне настроение. Встала, умылась, попила воды и легла обратно. Через некоторое время незнакомый мне голос в колонках известил:

— Доброе утро, Фаби! Скоро тебе принесут завтрак, не вставай пока с кровати.

Я даже не пошевелилась. Когда посетители ушли, оставив на столе поднос, колонки пригласили меня к столу. Я полежала ещё немного и побрела завтракать. Опять каша, чай. Эх, сейчас бы блинчиков со сгущёнкой и какао. А потом в кинотеатр на какой-нибудь новый мультфильм. Села бы на самом верхнем ряду, на своём любимом восьмом месте. Если бы оно было занято, убедила бы того человека в том, что он ошибся креслом.

Кроме подноса с завтраком, мне принесли стопку белых листов бумаги и стакан с цветными карандашами. До обеда я пыталась сделать какие-нибудь фигурки оригами, но ничего не вышло. Давно не тренировалась и забыла даже, как сделать кораблик. Поэтому пришлось рисовать. На всех листах я изобразила городские дома. Разной высоты и разного цвета ровные прямоугольники с множеством одинаковых квадратных окон. На небе звёзды, луна, солнце. Я рисовала медленно, аккуратно, чёрточка к чёрточке, чтобы было очень похоже на настоящие высотные дома.

После обеда у меня появились пазлы. А после ужина всё это забрали. Наверное, мои рисунки собирались тоже изучить или повесить на стену в каком-нибудь кабинете. Я не расстроилась. Все свои предыдущие рисунки мне приходилось оставлять в местах временного обитания.

* * *

Новый день начался как обычно. Я чувствовала себя гораздо лучше, чем накануне, но уныние на душе осталось. После завтрака в колонках появился доктор Калиот. Я тогда уже сидела на кровати.

— Привет, Фаби!

— Привет, доктор Калиот.

— Давай поговорим?

— О чём? — спросила я будто без интереса, хотя беседа лучше, чем одиноко сидеть в комнате.

— О тебе и Хищнике.

— Опять⁈ Вы же о нём уже спрашивали, — недовольно сказала я.

— Я хочу понять, как именно он помог тебе сбежать из детского дома. И как ты сама смогла прожить столько времени в городе.

— Это было давно, я не помню, — поспешно заявила я.

— Тебе Хищник запрещал об этом рассказывать?

— Нет.

— Ну, тогда давай вместе вспоминать, — сказал Калиот со вздохом. — Ты ушла поздно ночью, когда все спали. Проснулась и захотела посмотреть, что там на улице?

— Нет. Меня разбудил Хищник. Он сказал, что хочет помочь, что я могу жить гораздо лучше. И что сейчас хорошее время, чтобы уйти.

— И ты его совсем не испугалась?

— Нет. Он тогда был не такой страшный и сильный как сейчас. Ростом с большую собаку. Я пошла за ним и делала всё, что он говорил. Мы выбрались на улицу, вышли за забор, а дальше не помню.

— Пошли куда-то пешком или сели в машину и уехали?

— Кажется, сначала долго шли пешком. Потом он сказал мне стать невидимой для людей и сесть в автобус. Ночью там было очень мало людей.

— То есть объяснил, как пользоваться способностями?

— Ну да. Он постоянно был со мной и вёл куда надо, рассказывал, как и что делать. В ту ночь я спала в автобусе, утром уже была далеко в другом городе.

— Ты знала, что тебя ищут?

— Да, Хищник мне сразу сказал. Он знал всё, что вокруг меня происходит.

— А потом он решил приходить, только когда тебе угрожает опасность. И если ты сама не можешь справиться. Правильно?

— Да. Когда он меня уже многому научил, стал появляться реже и реже. Его вид тогда начал меняться с каждым приходом ко мне. Мы вместе становились сильнее и как бы способнее.

— У вас были какие-то планы на будущее?

— Нет, просто жили. Хищник как-то нашёл подходящую мне учительницу-логопеда. Он водил меня к ней на занятия два месяца. Я тогда многое узнала. Для неё меня якобы мама приводила. Потом она стала замечать странности, и я перестала ходить.

— Где это было?

— В другом городе, название не помню.

— А как её зовут?

— Елена Владимировна, вроде.

— Она учила тебя правильно говорить?

— Да, ещё она читала мне рассказы, показывала картинки и объясняла, что там нарисовано. Много интересного было. Когда я уехала из того города, хотела пойти в школу. Хищник отговорил, потому что там много людей. Я бы не смогла остаться незамеченной.

— Зачем Хищник нашёл тебе ту учительницу?

— Чтобы мне легче было в чём-то самой разбираться. Я постоянно задавала ему очень много вопросов.

— У тебя хоть раз была такая ситуация, когда не получилось использовать способности?

— Не помню такого, — немного подумав, ответила я.

— Хищник может изменять образы, которые ты отправляешь людям?

— Нет. Он может только решать показываться людям или спрятаться.

— Ты можешь ему навязать образы?

— Нет, конечно, — я рассмеялась от такого наивного, на мой взгляд, вопроса, — он же по-другому устроен! Ему мои образы ничего не значат, как и мне.

— Помнишь, когда тебя догнал полицейский, Хищник толкнул тебя? Почему он это сделал?

— Потому что я не слушалась и не хотела уходить, чтобы не дать ему поранить того человека. Его это очень злит. Он не разрешает мне смотреть страшные фильмы, кататься на крутых горках, гулять ночью, купаться и всё, что может быть опасным или сильно напугать меня.

— Значит, он может и тебя поранить?

— Он так не сделает. Толкнуть только может, — пока мне не задали следующий вопрос, я поспешила спросить, — а вы долго меня здесь будете держать?

— Сколько понадобится.

— А потом?

— Посмотрим. Всё зависит от того, какой будет результат.

— А какой вы хотите результат?

— Чтобы твой Хищник навсегда исчез или хотя бы не мог больше прикасаться к тебе и другим людям. Ещё надо тебя научить вести себя правильно. Ты хочешь такой результат?

— Не знаю, мне и так было нормально. Если бы меня не искали, было бы ещё лучше.

— Скоро ты поймёшь, что жизнь может быть гораздо лучше, чем та, которую тебе предлагал Хищник. Например, можно попасть в настоящую семью. Где тебя будут любить приёмные родители. Ухаживать за тобой, помогать, воспитывать и так далее. Или пойти учиться в хорошую школу-интернат, где будут давать много полезных и интересных знаний. Завести там друзей, которые всегда поймут и поддержат. Вариантов может быть ещё много.

Я задумалась. Колонки тоже ненадолго затихли. Потом доктор Калиот сказал:

— Спасибо тебе за беседу, Фаби! Надеюсь, тебе она была также интересна, как и мне. На сегодня у меня всё.

Остаток дня прошёл, как и вчера. Вечером, когда я уже легла спать, и мне выключили основной свет, пришёл Хищник.

— Ничего не говори, просто слушай меня. Никто не должен догадаться, что я мог тебе что-то рассказать. Завтра твои врачи собираются рискнуть и пообщаться со мной, — тут монстр усмехнулся и радостно оскалился, — теперь, чтобы я больше не мог подслушивать, они решили говорить на другом языке. Эти глупцы до сих пор уверены, что я просто часть твоих способностей. Пускай и дальше так думают. Нам это только на руку. Отправь завтра собеседнику мой образ, пообщайся с ним за меня. А я приду в нужный момент и заставлю его отпустить нас. Что бы я ни делал, знай, что так и должно быть. Если ничего не получится, у меня есть другой план, более сложный. В любом случае, я рано или поздно вытащу тебя отсюда. Нам здесь не место.

Глава 11

Я проснулась в том кабинете, где стоит много приборов и компьютеров. Меня снова пристегнули к креслу, подсоединили провода к голове и шее. В этот раз их было гораздо больше. И по одному катетеру в каждой руке.

Я сначала пыталась осознать, что вообще происходит, и где я нахожусь. Туман в голове проходил постепенно. Когда обстановка стала понятна, попыталась вспомнить, что было до этого.

Вспомнила. Утром после завтрака я резко почувствовала слабость. Почему-то тогда у меня появилось плохое предчувствие. Через несколько минут я легла на кровать и неожиданно для себя провалилась в сон. Странно, почему Хищник не предупредил меня, что в еде снотворное? Хотел, чтобы врачи подумали, что сработал их приём со сменой языка общения? Да, скорее всего.

— Привет, Фаби! — голос доктора Калиота.

— Я больше не буду завтракать! — пробубнила я обиженно.

— Это временные и самые надёжные меры для нашей безопасности. Надеюсь, скоро нам не придётся так делать. Ты хочешь, чтобы мы с тобой общались как с обычным человеком, от которого не надо защищаться тёмными стёклами и снотворным? Всё зависит от тебя. Давай попробуем сегодня поговорить с Хищником?

— Угу, — если бы монстр меня вчера не предупредил, я бы отказалась, наверное.

— Хорошо. Сейчас к тебе придёт доктор, который поможет нам разобраться с ним. Делай всё, что он тебе скажет. Если ты постараешься, тебя ждёт большой подарок.

Я подумала: для меня большой подарок — это снова оказаться на свободе. Вот для этого и стоит постараться. А пазлы и мороженое как-нибудь сама себе потом достану.

Вошли четверо. Трое с пистолетами наготове встали вокруг моего кресла на расстоянии. Четвёртый, видимо тот самый врач, сел на стул рядом со мной. Так недавно сидел Даниил Николаевич со своими карточками. Потом зашёл ещё один человек. Он подошёл к доктору, который в этот момент снял шлем. К моему будущему собеседнику тоже подсоединили провода, как у меня.

Глядя на всю эту церемонию, я улыбалась. Почему-то стало смешно. Или просто радовалась тому, что возможно уже сегодня вечером поем попкорна в кинотеатре.

Врач не смотрел на меня, он сидел ко мне боком. Перед ним был экран компьютера, на котором он читал какой-то текст. Я обычно не смотрю на людей вообще, но сегодня из-за нетерпения буквально сверлила его взглядом. Когда подготовительный процесс завершился, доктор, продолжая смотреть в экран, спросил:

— Ну что, приступим?

— Приступим, — тихо ответила я.

— Меня зовут Вячеслав, можешь меня так и называть, — он улыбнулся и продолжил, — как твоё настроение, Фаби?

— Хорошо, — ответила я спокойно.

— Умничка. Закрой глаза и сделай глубокий вдох, — он вдохнул вместе со мной. — Теперь выдох.

Я сделала то, что он попросил. Этот врач выглядел очень добрым и спокойным, такому человеку хотелось доверять. И вообще рядом с ним чувствовалась положительная атмосфера.

— Давай повторим ещё десять раз, — продолжил Вячеслав, — я буду считать. Один, два, три….

Он медленно считал, и мы вместе делали вдохи-выдохи. Затем врач ровным и тихим голосом медленно начал рассказывать, делая паузы после каждого предложения.

— А теперь представь, что ты едешь куда-то на метро. Тебе тепло, уютно и всё хорошо. В твоём вагоне никого кроме тебя нет. Ты приехала на станцию. У платформы ходят люди. В твой вагон никто не зашёл. Тебе сейчас не надо выходить. Едешь дальше. В тоннеле темно. Из темноты поезд выезжает снова на свет. Другая станция. Поезд остановился. Ты не выходишь. Посмотри в окно. На платформе людей нет. Там подальше стоит Хищник. Не зови его. Просто наблюдай за ним со стороны. Останься незаметной для него. Что он может там делать?

— Думаю, охотиться на других монстров, — сказала я с закрытыми глазами.

— Присмотрись к нему. Обрати внимание, как он идёт, смотрит по сторонам, принюхивается к воздуху, — доктор сделал паузу и продолжил, — он сейчас сильно голоден?

— Нет, наверное.

— Он зол?

— Нет, он спокойный.

— Очень хорошо. На этой станции не видно его добычи. Кажется, она вся далеко ушла от него. Как думаешь, он огорчился из-за этого?

— Это невозможно. Во-первых, он никогда не огорчался, только сильно злился. Во-вторых, ни одна добыча от него не уйдёт. Он очень хороший охотник. Самый лучший и сильный.

— Давай придумаем место, где ему очень понравится охотиться. Например, джунгли, лес, поле, горы. Где ему может быть интересно?

— В городе.

— А если вся добыча из городов убежала? Она ведь уже поняла, что Хищник там ходит постоянно. Им страшно гулять по городу.

— Тогда, думаю в лесу.

— Хорошо. Давай поедем в этот лес. Наш поезд тронулся. Ты въехала в тёмный тоннель. Потом снова стало светло. Новая станция. Ты вышла из вагона и оказалась в лесу. Опиши мне этот лес, как он выглядит?

— Там очень высокие деревья, до самого неба, — почти не раздумывая, ответила я. — Они стоят не близко друг к другу. Где-то растут кусты. Земля мягкая, травы немного. Деревья светлые, почти белые, наверное, это берёзы. Весь лес светлый, но солнца не видно.

Лес в моём воображении получился настолько реальным, что у меня даже появилось ощущение, что я тут раньше была. Хотя, скорее всего, просто видела в каком-нибудь фильме.

— Там много добычи для Хищника? — спросил врач.

— Да. Но она прячется в кустах и оврагах.

— Это замечательное место. Как думаешь, Хищник захочет там поохотиться?

— Наверное.

— Хорошо. Оставайся там, не открывай глаза. Сейчас я возьму тебя за руку, а ты покажешь мне это место.

— Ну ладно, — с сомнением сказала я, мне было не очень понятно, чего добивается врач.

Вячеслав положил свою левую руку на мою, тоже левую. Он тут же оказался в моём вымышленном лесу. Мы стояли с ним рядом на небольшом расстоянии и смотрели в одну сторону, на светлые деревья. Когда доктор очутился здесь, он испугался, я сразу это заметила. Он принялся быстро озираться, затем глубоко дышать, чтобы не потерять над собой контроль. Конечно, это непривычно, когда ты только что был в знакомой комнате, и вдруг оказался в лесу.

В реальности доктор Калиот видел, как Вячеслав закрыл глаза и замер, после того, как прикоснулся ко мне. А я так и лежала в кресле, будто спала. Мы оба будто уснули. Окружающие нас исследователи могли видеть на экранах, что это вовсе не так. Судя по нашим показателям, мы бодрствовали.

— Очень хорошо, замечательный лес у нас получился, — сказал Вячеслав медленно, стараясь выглядеть невозмутимым.

— Что дальше?

— Теперь позови сюда Хищника. Прямо в этот лес. Скажи ему, что тут для него много добычи.

— А если он не захочет приходить?

— А ты сначала попробуй. У тебя получится. Ничего не бойся, просто делай.

Я сосредоточилась и создала образ Хищника. Монстр медленно пришёл из-за моей спины. Оттуда, где якобы была станция, на которой я вышла. Он обошёл нас по дуге и встал напротив. Монстр получился не таким страшным, как на самом деле.

Вячеслав уже почти перестал бояться, поэтому Хищника он внимательно рассмотрел, потом сказал:

— Очень хорошо. Здравствуй, Хищник. Я доктор, помогаю людям стать счастливее. Я не желаю зла тебе и Фаби, — его голос снова стал ровным и медленным. — Она поумнела и многому научилась благодаря тебе. Девочка уже подросла и стала сильной. Как ты думаешь?

— Верно, — пророкотал мой монстр.

— Что ты готов сделать ради неё?

— Что угодно.

— Отлично! Давай дадим ей возможность попробовать пожить так, как живут все умные и сильные девочки? Она ведь отлично научилась пользоваться своими способностями. Ей больше не нужна защита.

Мой искусственный монстр ничего не ответил, потому что я отвлеклась. Пришёл настоящий Хищник. Его пока никто не мог видеть. Но я физически ощущала присутствие монстра. Холод пробежался по спине.

— Ты голоден? — Вячеслав тем временем продолжал беседу.

— Конечно, — ответил мой образ.

Вдруг доктор замер. Я тоже. Реальный, жуткий Хищник неожиданно возник прямо перед Вячеславом стоя на четырёх лапах. Он прошёл сквозь моего подставного монстра, который теперь стал растворяться как облако.

Хищник мигом схватил левой лапой доктора за шею и голову. Вячеслав не успел даже пошевелиться и издать звук. Ужас полностью сковал его, как ледяная глыба. Клыкастая пасть оказалась прямо перед глазами врача.

— Мне очень повезло, что ты оказался здесь, гипнотизер, — пророкотал Хищник, глядя своими огненными глазами в вытаращенные глаза Вячеслава. — Я могу лёгким движением двух пальцев сломать тебе шею или голову. Так что не советую тебе шевелиться.

Тут меня накрыло ужасное осознание, что Хищник действительно способен на такое. Я начала открывать рот, чтобы высказать свой протест насчёт его плана. Но не успела. Монстр, даже не глядя на меня, правой лапой мгновенно схватил меня за лицо и зажал рот. Он делал всё быстро, аккуратно и точно. Хищник продолжил говорить с Вячеславом.

— Ты сейчас скажешь доктору Калиоту, чтобы он отпустил девчонку. Иначе он лишится одного очень хорошего сотрудника. Предупреди его о том, что любая попытка помешать Фаби уйти, будем мной замечена. И я сразу же расправлюсь с тобой. На это уйдёт меньше секунды. Не сомневайся, я успею до того, как снотворное попадёт в тебя или Фаби. Ты будешь моим заложником. Калиот, конечно, не сразу поверит, но для убедительности и скорости принятия им решения я пущу тебе кровь. Ты проводишь девочку туда, куда я тебе скажу. Времени осталось очень мало. Сейчас я открою тебе рот, а ты скажешь то, что должен. Начни с того, что можешь умереть очень скоро. Не стоит рисковать своей жизнью.

Хищник немного сдвинул лапу вниз, на шею Вячеслава, давая ему возможность говорить. Я так и оставалась с закрытым ртом. Лес стал терять свою реалистичность. Проявились очертания комнаты с приборами. Мы с Вячеславом открыли глаза. Будто проснулись. Окружающие люди стояли и смотрели на нас. Кто-то уже начал что-то подозревать.

— Всё в порядке? — спросил доктор Калиот.

Комната почти полностью проявилась. Хищник так и оставался реальным. Он стоял как бы сквозь стену, мебель и приборы, продолжая держать нас за головы мёртвой хваткой. Тут же взбесились датчики, подсоединённые к нам с доктором. Вячеслава начало трясти. Его рука так и лежала на моей. Он не мог пошевелиться, поэтому заорал, сидя на стуле и глядя обезумевшими глазами прямо перед собой.

— Стреляйте же!

Его голос прозвучал как истошный вопль, он был переполнен ужасом. Мне тоже было очень страшно. Я не сомневалась, что сейчас полетят дротики. Но вместо этого вокруг всё вдруг исчезло и стало абсолютно темно. Одновременно с этим в моей голове произошла вспышка невероятной боли, которая волной пронеслась по всему телу. Она почти сразу исчезла. Так быстро, что я не успела даже закричать.

* * *

Неизвестно сколько времени прошло. Кругом была тьма и пустота. Когда вдали перед собой, я увидела светлую точку, сразу побежала туда. Или полетела. Точка стала приближаться и вскоре превратилась в огромный светлый шар. Я всмотрелась в него. По ту сторону был тот самый лес. А в нём Хищник и несколько его копий. Они все лежали на земле в неестественных положениях. Будто их кто-то разбросал как тряпичных кукол. Лапы были вывернуты, когти растопырены, пасти раскрыты, а побелевшие глаза вытаращены. Что с ними? Совершенно растерявшись, подумала я.

Постепенно моё оцепенение начало проходить. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к шару. Вдруг он начал от меня отдаляться. Настолько стремительно, что вскоре снова стал точкой, а затем исчез совсем. Я осталась одна, в кромешной тьме и невесомости.

Глава 12

Я проснулась резко. Вздрогнула, словно упала в своё тело откуда-то с потолка. Я какое-то время лежала, глядя в потолок, потом осмотрелась. Та же самая комната. Я по-прежнему пристёгнута к креслу, но ремня на груди не было, майки тоже. Лежала в одних шортах. Сейчас ко мне не были подсоединены ни провода, ни трубочки капельниц. Никого рядом нет. Я пришла к выводу, что кругом какая-то странная тишина и пустота. Что же произошло? Что стало с Вячеславом, с Хищником?

Я мысленно позвала монстра. Вместо сосредоточенного призыва почувствовалась неприятная пустота в голове. Я попробовала вслух, сначала тихонько.

— Хищник! Хищник! — потом громче, — Хищнииик!

Звуки вязли. Получалось, будто у меня каша во рту. Видимо, мне недавно сделали укол снотворного. Я лежала, прислушиваясь с закрытыми глазами и ожидая, что кто-то сейчас придёт. Наверняка услышали мой вызов монстра. Но посетителей так и не было. Кажется, я задремала на какое-то время.

Наверное сейчас ночь и здесь никого нет. Ремни только на руках и ногах. Может получиться освободиться и уйти незамеченной. Тем более все думают, что я сейчас сплю. Эти мысли вывели меня из полудрёмы. Я приподнялась и потянулась лицом к левой руке. Мне уже приходилось наблюдать за тем, как меня пристёгивают и отстёгивают. Должно получиться.

Я с трудом дотянулась до замка на ремне у левого подлокотника и принялась кусать его, пытаясь вдавить кнопки в пазы. Бесполезно, он крепкий и тугой, зубами его не открыть никак. Клыки Хищника подошли бы, но не мои. Тут я почувствовала, что пока изо всех сил тянулась к левой руке, правая кисть немного проделась в кольцо ремня и застряла. Можно резким движением от себя вернуть её в исходное положение. А можно рвануть на себя и освободить. Правда был шанс, что она застрянет окончательно и тогда мне придётся несладко.

Недолго думая, я решила рискнуть и резко рванула правую руку на себя. Она застряла ещё сильней. Стало больно, что-то щёлкнуло в запястье, поэтому я с большими усилиями принялась дёргать руку на себя. Раз, два, три, четыре. Рука вылетела из ремня, и локоть врезался в спинку кресла. Я посмотрела на кисть, она была красная, как малина. Ничего, поболит и пройдёт. Теперь надо поспешить. Не исключено, что в любую секунду ко мне могут придти.

Свободной рукой быстро отстегнула левую, потом ноги. Когда я встала на пол, закружилась голова. Пришлось потратить время на восстановление равновесия. Пока комната переставала прыгать вокруг меня, я осмотрелась в поисках своей майки. Бежать почти раздетой — это плохой вариант, но видимо единственный, так как накинуть было нечего вообще.

Я осторожно подошла к двери и опустила ручку. Она была не заперта и легко поддалась. Я почувствовала огромное облегчение, потому что вот так глупо уткнуться в дверь было вполне вероятно. За ней оказалась крошечная и абсолютно пустая комнатка. В стене напротив ещё одна дверь, которая тоже оказалась не запертой. Я медленно её открыла и выглянула.

Действительно, зачем запирать двери, если я была крепко пристёгнута и сейчас должна безмятежно спать. Но мне очень нужно на свободу. Там кипит жизнь. Города, вечерние прогулки по красиво освещённым улицам, аттракционы, мультики и блинчики со сгущёнкой, в конце концов!

Я никогда не видела снов, но из какого-то фильма узнала о том, что такое бывает. Меня тогда это очень заинтересовало, и я замучила Хищника вопросами о сновидениях у людей. Ему пришлось меня просветить на этот счёт. Вот сейчас мне и пришла в голову печальная мысль, что это всё может оказаться сном. Хотя Хищник уверял, что в моей голове снам не место.

Тихонько выйдя за вторую дверь, я оказалась в длинном коридоре с белыми стенами. Здесь никого не было. Кругом тишина, хотя кабинетов на этом этаже много. Справа в конце коридора виднелись большие двойные двери, а над ними светилась прямоугольная зелёная табличка. Наверняка это выход на лестницу. Я побежала туда. Тихо, на носочках, но быстро и изо всех сил, насколько позволяло моё полусонное состояние. На полу были плитки, поэтому мои босые ноги вообще не издавали звуков.

Добравшись до дверей, я толкнула одну из них. Действительно лестница. Куда теперь, вверх или вниз? Наверное, всё-таки вверх, потому что не видела ещё ни одного окна. Вероятно я сейчас на подземном этаже.

Поднявшись выше по лестнице, я увидела железную дверь запасного выхода. У меня появилась надежда на короткий путь. Подбежала и подёргала за ручку — заперто.

Я торопилась, потому что с каждой минутой хотелось спать всё сильнее. Главное выбраться наружу, а что дальше — там будет видно. Я быстро побежала выше и упёрлась в двойные деревянные двери, ведущие видимо на первый этаж этого здания. Здесь оказалось не заперто. Придётся идти этим, длинным и рискованным путём. Я аккуратно приоткрыла одну из этих дверей и посмотрела в щёлку. Длинный коридор, в котором никого. Стены здесь были бежевые, а деревянные двери коричневые.

Я со всех ног побежала направо. Там в конце коридора виднелась зелёная табличка над двойными дверьми, это и должен быть выход. Здесь поблизости я ничего похожего не увидела.

Посередине моего пути мне преградила путь внезапно открывшаяся дверь одного из кабинетов. Оттуда вышел молодой парень в белом халате. В его руках была стопка плоских коробок, как для пиццы. Он не ожидал меня увидеть, и вообще моё появление застало его врасплох.

— Ты откуда взялась? — удивлённо спросил он, застыв у своей двери.

Я по привычке поспешила навязать ему образ пустого коридора. Не вышло. Он продолжал смотреть прямо на меня. Пришлось спасаться бегством. Я оббежала этого парня по дуге и направилась дальше к выходу. Он тем временем зашёл со своими коробками обратно в кабинет, из которого выходил.

В конце коридора двери тоже оказались заперты. Я рвалась туда изо всех сил. Там за ними точно должен быть выход. Больше из этого коридора идти некуда. Я в отчаянии начала дёргать все ближайшие двери. Что бы за ними не было, если это всё-таки первый этаж, там должны быть окна. Настоящие окна, в которых видна улица.

Всё кругом заперто. Я в западне. Где же Хищник? Почему его нет, когда он так нужен, когда выход так близок? Он смог бы подсказать мне в какую сторону бежать, какая дверь открыта, а какая заперта. Мы бы могли быстро и без проблем выйти отсюда сейчас, как когда-то вышли из детского дома.

Я побежала обратно на лестницу. Старт получился не очень быстрым, меня качнуло и повело в сторону. Я оперлась на стену руками, не давая себе упасть и борясь с приступом сонливости. Мне пришла в голову мысль подняться ещё выше, может быть даже на крышу и спуститься по пожарной лестнице. Я говорила себе, что есть разные варианты побега, их должно быть ещё много. Мне никак нельзя сейчас вот так просто заснуть, это будет глупо. Потом посплю.

Бежать пришлось ближе к стене, периодически придерживаясь за неё рукой. По дороге вспомнила, про того парня с коробками. Неужели он просто вернулся в кабинет и забыл про меня? Или всё-таки запоздалый образ пустого коридора дошёл до него? Вряд ли, тогда он бы просто пошёл дальше, туда, куда собирался идти со своими коробками. Ладно, не важно, мне надо поторопиться.

Наконец я добралась до выхода на лестницу. Навалилась на дверь, чтобы открыть и вдруг она резко распахнулась. Я чуть не полетела лицом на пол, но меня подхватили за руки.

Высокий пожилой мужчина в обычном сером костюме держал меня и смотрел очень сердито и удивлённо. Чуть повыше за его спиной, на ступеньках стоял ещё один, только немного моложе, темноволосый и в белом халате. Они не просто шли мимо, а прибежали с этажа выше. Видимо, тот с коробками позвонил им и рассказал по меня.

— Пусти! — закричала я и попыталась вырваться. Мой голос писклявым эхом пронёсся по лестнице. Видимо, этажей здесь не мало. До крыши пришлось бы добираться долго.

Пожилой мужчина отпустил мою левую руку и, крепко держа за правую, повёл обратно в коридор. Тот, что в белом халате пошёл за нами. Если бы не эта сонливость, я бы вырывалась активнее, может даже кусалась и царапалась. Вместо этого я только упёрлась ногами в пол. Это оказалось бесполезно, меня приподняли за руку повыше, и мне пришлось перебирать ногами.

Мы втроём зашли в один из кабинетов первого этажа. Здесь стояло несколько шкафов у стены слева, посередине стол со стульями, в правом углу кушетка. Похоже на обычный смотровой кабинет в поликлинике. Мужчина в белом халате запер дверь на ключ и убрал его в карман. Меня посадили на кушетку и отпустили.

— Ну и куда ты собралась? — сердито спросил человек в сером костюме, его голос показался мне знакомым.

— Доктор Калиот? — удивлённо спросила я, глядя на него.

— Да, я доктор Калиот, а это Даниил Николаевич. Я тебя спросил, куда ты собралась? — в этот раз его голос прозвучал немного мягче.

— На улицу, — обиженно пробубнила я и опустила глаза.

— И что ты там собиралась делать в таком виде? Сейчас холодно, ночь. А ты без одежды и можешь заснуть в любую минуту. Ты не подумала о том, что с тобой будет? Или надеялась, что Хищник тебе поможет? Он сможет придти только через десять часов, потому что тебе дали успокоительное. И твои способности не скоро заработают. За это время ты бы замёрзла, присев где-нибудь на лавочке.

Они стояли напротив меня и сердито смотрели. Ещё в их глазах видна была усталость и задумчивость. Мне было ужасно неловко, потому что не привыкла, чтобы на меня так смотрели. Я была напугана, а после слов доктора Калиота добавилось чувство безысходности и загнанности в угол. Поэтому я закрыла лицо руками и заревела.

Даниил Николаевич достал из шкафа мягкий плед и накинул мне на плечи. Стало теплее. Я не замёрзла пока бегала, но в кабинете было прохладно. Доктор Калиот взял стул и сел напротив меня. Его взгляд перестал быть сердитым. Он пока молчал и задумчиво смотрел на меня.

— Хищник мне не поможет, — сквозь плач жалобно выговорила я, — он остался в том лесу. Кажется, он… они… они умерли.

Произнеся это, я почувствовала, что раньше боялась даже думать об этом, и уж тем более не хотела признаваться себе в случившемся. Это — правда, в которую до последнего не хотелось верить. Теперь жизнь точно не будет прежней. Я начала рыдать ещё сильнее.

— Почему ты так решила? — спросил Даниил Николаевич, протягивая мне платок.

— Я видела, они там лежат все, как, — я вытерла глаза платком, — как поломанные, их глаза белые и больше не светятся. Что вы с ними сделали?

— Мы ничего с ними не делали, — спокойно произнёс Калиот, — никто не знал, что так получится с Хищником и с Вячеславом.

— Что с Вячеславом? — спросила я, и сразу пожалела, потому что побоялась услышать ответ.

— У него сломана шея, мы едва успели спасти его жизнь. Сейчас он в очень тяжёлом состоянии в больнице, — ответил Калиот грустно.

— Нет. Я не знала, что Хищник…. Почему он так сделал? Зачем? — от таких новостей я совсем растерялась.

— Мы хотели у тебя спросить, что произошло, — сказал Даниил Николаевич.

— Ничего! — воскликнула я, мой плач уже утих, но слёзы продолжали литься из глаз. — Хищник в лесу схватил нас с доктором. Он сказал Вячеславу, что бы он передал вам,что меня надо отпустить иначе он сломает ему шею. Когда Вячеслав закричал вам не то, что просил Хищник, мне стало ужасно больно, как будто голова взорвалась, а потом и всё тело. Стало темно. Потом я увидела Хищника в лесу. Мёртвого. А потом опять стало темно, и я проснулась.

Доктора задумались. Я закрыла лицо руками и снова разрыдалась. Просто выплёскивала все накопившиеся эмоции, огорчения, страхи и боль.

— Мне жалко, что с доктором так получилось, — выла я в ладони, — это ужас…. Как я теперь буду жить?

Почему же успокоительное не действует? У меня от слёз уже щипало щёки. Вдруг я почувствовала, как меня кто-то осторожно обхватил руками. Оказалось, это доктор Калиот сел передо мной на корточки и обнял. Не знаю точно, обнял или обхватил, потому что меня никто никогда раньше не обнимал. Я в одном фильме видела, как отец обнимает свою дочь. Возможно, именно это и было объятьем.

Калиот гладил меня по голове. Благодаря успокоительному, его прикосновения не доставляли мне дискомфорт, как обычно было. Не вибрировало в голове, не хотелось убежать, не появлялся разъярённый монстр. В такой ситуации он был бы очень зол. Я постепенно перестала рыдать. Вскоре остались только всхлипы, которые горькими спазмами сжимами горло и грудь.

— Всё плохое позади, Фаби. Что случилось, то случилось. Нам надо двигаться дальше. Мы позаботимся о тебе. Всё будет хорошо, — мягко шёпотом сказал Калиот.

Я вскоре совсем согрелась и обмякла. Голова стала невыносимо тяжёлой, поэтому положила её на плечо доктора. Стало спокойнее, всхлипы утихли. Я зевнула, и мне снова сильно захотелось спать. Глаза начали слипаться, приходилось моргать медленнее.

Калиот встал, бережно держа засыпающую меня на руках. Даниил Николаевич открыл дверь, и меня осторожно понесли куда-то сначала по бежевому коридору, потом по лестнице, потом по белому коридору. По дороге доктор Калиот гладил меня по спине, отчего я вскоре провалилась в глубокий сон.

* * *

Доктор Калиот сидел в своём кабинете и разговаривал с Даниилом Николаевичем о том, что произошло в этот тяжёлый день. На улице уже стояла глубокая ночь.

— Мы ошиблись насчёт Хищника. Она не могла его выдумать и навязать самой себе. И уж никак не могла загипнотизировать Вячеслава, чтобы он так сломал себе шею. Я думаю, он действительно существовал сам по себе. Но ему зачем-то нужна была эта девочка.

— Существовал? — уточнил Даниил Николаевич, — вы верите девочке? Думаете, что он просто так умер?

— Пока не на сто процентов, но думаю, что Фаби сказала правду. Мы это ещё проверим. Когда Вячеслав придёт в себя, выслушаем и его версию. Если он сможет вспомнить, конечно. Я даже думаю этот монстр, чем бы он ни был, сам не знал, зачем ему девочка. Она просто притягивала его к себе. Защищал, как умел, потому что ей требовалась защита. Она же говорила, что к ней приходили и другие сущности.

— Думаю, мы за сегодня уже оба устали. Надо всё обдумать и обсудить с остальными, — сказал заместитель Калиота.

— Когда я взял её на руки, то почувствовал что-то странное.

— Она пыталась навязать вам образы?

— Нет, я почувствовал, как она одинока. Что нуждается в защите. Какое-то странное притяжение. Мне кажется, если бы кто-то попытался у меня её забрать… Я бы не отдал. Я боролся с этим наваждением, пока не положил её на кровать, потом сразу почувствовал, как это прошло.

— Я думаю, это связано с тем, что она выглядела несчастной. Мне тоже стало её очень жалко.

— Нет, ещё была какая-то странная лёгкая вибрация в голове, — задумчиво произнёс Калиот, прищурив глаза.

— Наверное, вам не следовало её трогать. Надо было позвать спецгруппу. Как вы теперь будете работать с ней? Вы понимаете, что это может быть опасно для принятия вами верных решений?

— Конечно, — сказал Калиот, улыбнувшись, — я же не собираюсь работать с ней, держа её на руках. На расстоянии она безопасна. Если от Хищника мы всё-таки избавились, то сможем нормально обследовать её. Тогда важно будет учитывать и то, что мы неосознанно можем стать рядом с ней как хищники.

— Выходит, если бы она не засыпала, её влияние на вас было бы гораздо сильнее.

— Думаю да. Если эта теория подтвердится, ей придётся ещё очень долго жить в изоляции. Она может быть опаснее для людей, чем мы думали.

— А что потом? Что нам с ней делать, когда всё про неё выясним? Мы же не продержим её здесь до старости.

— Это уже не нам решать.

— А кому? Кому она нужна? Почему этот проект профинансировали лучше, чем другие? Для чего такие вложения?

— Слишком много у вас вопросов, Даниил Николаевич, — серьёзно сказал Калиот.

— Но вы можете сказать хотя бы, для чего мы всё это делаем?

— Нет, скажу только, что её способности заинтересовали одного очень влиятельного человека из правительства. Ни с кем не обсуждайте это, пожалуйста.

Глава 13

Я лежала в своей комнате и думала обо всём, что было и что теперь будет. Да, мне было тоскливо, потому что в душе теперь пустота. Из-за потери Хищника, из-за чувства вины перед Вячеславом, и просто из-за скуки.

Из раздумий меня вызволил незнакомый голос колонок:

— Фаби, ты хочешь кушать? Скоро обед.

— Хочу, — тихо ответила я, продолжая созерцать потолок. Ну вот, уже обед. Видимо завтрак я проспала.

— Хорошо, тогда не вставай пока с кровати.

Через минут пятнадцать дверь открылась, вошли двое в костюмах и шлемах. Оруженосец и Носитель Подносов. Всё по старой схеме.

Когда они ушли, я встала, привела себя в порядок после долгого сна и села обедать. Вместе с подносом мне принесли стопку листов и карандаши. Кроме рисования мне больше и нечем себя занять. Похоже, я здесь скоро стану художником от безысходности. Пообедав, убрала посуду в сторону, взяла листы и принялась рисовать. В голову приходили мысли только о Хищнике, поэтому на него и потратила всю бумагу. Был монстр на улице среди домов, в парке аттракционов, в лесу и ещё много где.

День прошёл скучно. Я не понимала, что происходит за пределами моей комнаты. Не знала, что мне дальше предстоит делать. До позднего вечера я периодически пыталась несколько раз призвать монстра. Наивная надежда на то, что он как-нибудь выкарабкается, всё ещё оставалась.

После ужина ко мне должны были ещё раз придти и забрать всё, что сегодня приносили. Чтобы не прихватили мои рисунки, я сложила их в стопку и положила себе под подушку. Потом быстро умылась и легла спать.

На следующее утро меня разбудил голос доктора Калиота.

— Доброе утро, Фаби!

— Угу, — ответила я, продолжая лежать с закрытыми глазами.

— Хочешь сегодня искупаться в ванной?

— Хочу, конечно, — бодро ответила я, сразу проснулась и села на кровати, глядя на тёмное окно.

— А как ты смотришь на то, чтобы подстричь твои волосы?

— Зачем⁈ Не надо.

— Они у тебя уже стали слишком длинными, тебе трудно за ними ухаживать, они совсем спутались и выглядят неаккуратно. Мы подстрижём их, и тебе будет легче.

— Ну ладно, — грустно ответила я.

— Вместе с завтраком тебе принесут стакан с водой, там будет разбавлено лекарство. Выпей его после еды.

— Чтобы я заснула? — возмущённо спросила я, не дав договорить доктору Калиоту.

— Нет, ты не заснёшь. Это новое лекарство, которое на время отключает твои способности. С помощью него мы можем нормально общаться с тобой и не бояться, — он резко замолчал, видимо хотел сказать «Хищника», но передумал.

— Понятно, — сказала я, вставая с кровати.

Дожидаясь пока принесут еду, успела сделать обычные утренние процедуры. Затем был стандартный обряд завтрака-приношения. Я кушала не спеша и всё посматривала на стакан с загадочной прозрачной жидкостью. Не могла никак решиться, поэтому и тянула время. Хищник бы подсказал, можно мне это пить или нет. Он знает это даже лучше, чем врачи.

После завтрака я пододвинула стакан ближе к себе и понюхала его содержимое. Ничем не пахнет. Сделала малюсенький глоток. Никакого вкуса, как обычная вода. Будь что будет, пришлось рискнуть и выпить всё. Изменения состояния не заметила. Пока.

Я просидела на стуле, прислушиваясь к своим ощущениям, минут пятнадцать. Потом ко мне пришли. Тот самый смельчак — Бесшлемный и какой-то человек, которого я раньше не видела, или он был всегда в шлеме. Сейчас на них осталась только экипировка и пистолеты с дротиками за поясом. Я не смогла попробовать отправить им образы, они не смотрели на меня и трогать видимо тоже не собирались.

— Идём, — сказал мне Бесшлемный и повернулся к выходу.

Я бы схватила кого-нибудь из них за руку, чтобы попробовать изменить его реальность. Но нет сомнений, что тогда не нажмут на кнопку, которая открывает дверь из этой комнаты. Ещё не хватало, чтобы в меня начали стрелять. Тогда придётся спать до вечера и искупаться уж точно не смогу. Взвесив все «за и против», я спокойно последовала за Бесшлемным. Второй сопровождающий пошёл за мной.

По белому коридору меня привели в кабинет с приборами и компьютерами, он был недалеко от моей комнаты. Я начала искать глазами ванную или человека с парикмахерскими ножницами. Ничего подобного здесь не было и в помине.

— Садись в кресло, — скомандовал мне Бесшлемный.

— Ме… э… — вот и подействовало лекарство. Оно не только отключило мои способности, но и возможность разговаривать.

Я осталась стоять посреди комнаты, пытаясь произнести: «мне сказали, что я буду купаться!». Можно было бы и истерику закатить, но тоже не получалось. Срабатывали какие-то тормоза.

Бесшлемный осторожно взял меня за руку, подвёл к креслу и усадил в него. Пристёгивать меня в этот раз не стали, только подсоединили датчики с проводами и без. Что-то посмотрели на компьютерах. Потом пришли ещё какие-то люди. Меня положили в какую-то капсулу, где было темно. Затем снова на кресло, взяли кровь из вены. В общем, провели много каких-то обследований, против которых у меня не было возможности возражать. Я всё чувствовала, понимала, что происходит, но не могла ничего сделать. Моя воля будто была парализована. От всего этого мне не было ни хорошо, ни плохо.

По ощущениям так прошло часа три-четыре. Под конец я встретилась глазами с взглядом доктора Калиота.

— Скоро пойдём купаться, — сказал он мне, улыбнувшись.

Я никак не отреагировала, продолжала смотреть туда, куда смотрят мои глаза. После всех обследований Калиот взял меня на руки и куда-то понёс. Мы оказались в комнате, где пол и стены были выложены белыми плитками. В левом углу стояла ванная, в правом — шкафчики и стол, на полу постелен небольшой резиновый коврик. Калиот поставил меня на ноги и ушёл. Я стояла как кукла, опустив голову и тупо глядя в пустоту. Ко мне подошла какая-то женщина в белом халате.

— Привет, Фаби! — весело сказала она мне. — Я помогу тебе принять ванную. Сможешь сама раздеться?

Я сама не смогла ничего. Лекарство работало до сих пор, и работало слишком хорошо. Меня раздели, посадили в ванную, вымыли, высушили, одели, потом постригли волосы. Картинки мелькали перед моими глазами, я не успевала полностью осознавать происходящее.

Оттепель в моей голове началась, когда я уже сидела в своей комнате на кровати. Обед был уже на столе. Когда поем, мне должно стать легче, — подумала я и села кушать.

Они сделали не правильно. Нельзя так со мной. Хищника ведь уже можно не бояться, что я без него могу? Ничего. Мысленный поток был ещё вялым. Осознанность возвращалась постепенно. После обеда я легла на кровать.

— Не правильно, — медленно и с большим трудом выговорила я засыпая.

Мой тихий час занял несколько часов. Меня разбудили колонки, чтобы предложить поужинать. Я отказалась. Посуду после обеда уже забрали. На столе был только кувшин с водой. Я подошла и выпила сразу два стакана. Больше никогда не буду пить то лекарство, — подумала я, — только воду, а оно пусть убирается из моего организма. Через какое-то время снова подошла к столу и выпила всё, что оставалось в кувшине.

Я сидела на кровати и по кусочкам собирала все воспоминания о сегодняшних событиях воедино. Стало очень грустно. Я так хотела купаться, выпила ради этого лекарство, а в итоге не получила обещанного. Да, я приняла ванну, но ничего не почувствовала. Не было теплой водички, её плеска, радости, удовольствия, мягкого полотенца, совсем ничего. Только скупо молчащие картинки, мелькающие перед глазами. Так ещё хуже, чем, если бы я ничего этого не видела. Я готова была простить даже обследование, о котором мы не договаривались. Но получился двойной обман. Потом меня ещё и постригли. Я потрогала голову. Слишком коротко, как у мальчика! А волосы мне нравились, я даже ухаживала за ними. Как умела, но ухаживала. Меня к этому ещё в детском доме приучили. При других обстоятельствах я, может быть, и не обратила на это особого внимания. Всё равно же отрастут. Но сейчас это было последней каплей. Тут-то все тормоза и слетели.

— Нет! — закричала я, держась за голову. — Нет! Нет! Нет!

Я вскочила с кровати, подбежала к столу и забралась на него. Мой стул из какого-то лёгкого металла, но со стеклом должен справиться. Я схватила его и начала изо всех сил долбить им по тёмному окну.

— Не правильно! Так нельзя! — кричала я, пытаясь разбить стекло.

— Фаби, прекрати сейчас же! — начали ругаться колонки, не знаю, чьим голосом.

— Заткнись! — сейчас меня было невозможно так просто остановить.

Я долбила с неистовой яростью продолжая кричать: «Не так! Это не правильно! Так нельзя!». Стекло не поддавалось стулу, и это меня злило ещё больше. Немного поцарапалось и всё. После нескольких десятков ударов, я швырнула стул в сторону двери. Откуда только такие силы взялись⁈ Пустой кувшин со стаканом тоже полетели на пол, но они были пластиковые и нужного эффекта не произвели.

Я соскочила со стола, подошла к кровати и начала скидывать с неё всё на пол.

— Так нельзя! Это не правильно! — я продолжала негодовать.

Всё кроме матраса лежало теперь на полу. Я ногами заталкивала сброшенное мной бельё под кровать. Потом остановилась и резко замолчала. Рисунки! Где они? Я вытащила всё обратно и быстро начала перебирать бельё в поисках рисунков. Нет. Их нигде нет, забрали. Я плюхнулась на сброшенное бельё и зарыдала.

— Всё отняли. Зачем?

Никто мне не ответил. Я залезла под кровать и затащила туда одеяло с подушкой. Сделала себе логово и плакала там, пока не заснула.

Ночью меня разбудил какой-то шорох. Это была точно ночь, потому что в моей комнате уже выключили основной свет. Кто-то был рядом. Он ходил вокруг моей кровати. Я почувствовала, как холод пробежался по спине. Мне не хотелось вылезать из логова, но было очень любопытно, кто там и что он делает. Я медленно высунулась из-под кровати и, прячась за ней, посмотрела в сторону шороха.

Сущность. Похожа на тощую собаку с очень тонкими и длинными лапами, из-за чего она была достаточно высокой. Шерсти нет, только коричневая блестящая кожа. Если она подошла так близко ко мне, значит, Хищника не боится. Почувствовала, что его больше нет.

Сущность меня заметила, и мы встретились взглядами. Я растерялась. Что она тут делает? Раньше я так близко с ними не встречалась, не считая Хищника, конечно.

— Что тебе тут надо? — осторожно поинтересовалась я у неё.

— Ты, — коротко прошипела сущность.

— Зачем? — я так и продолжала сидеть за кроватью.

— У тебя есть то, что мне нужно.

— Что это?

— Твоя сила.

— Нет у меня никакой силы! Уходи отсюда, иначе ты здесь умрёшь, как Хищник! — гневно закричала я сущности, вскочила на ноги и бросила подушку прямо в неё.

Она исчезла. Я какое-то время сидела и смотрела в пустоту. Все прошло слишком быстро и просто. А была ли эта сущность вообще? А Хищник был? Может, врачи правы, и я его просто выдумала? Плод моего воображения. Создала желаемый образ и навязала его сама себе. Хотя теперь это не имеет значения.

— Ну и ладно! — сказала я и забралась обратно под кровать.

Утром колонки заговорили голосом доктора Калиота. Я недавно выбиралась в туалет, но потом сразу залезла в своё логово обратно и собиралась провести там весь день.

— Доброе утро, Фаби! Я хочу, чтобы ты вылезла из-под кровати, — его голос звучал спокойно и серьёзно.

«А я не хочу», — подумала я и продолжила лежать там, где лежала. Калиот подождал пару минут.

— Давай поговорим о том, что случилось, — в этот раз он говорил мягче. — Вылезай, скоро завтрак.

Я проигнорировала и эти слова. После чего меня оставили в покое на какое-то время. Примерно через час дверь открылась резко, не как обычно. Вошли несколько человек. Кажется, принесли еду. Нет, поднос на стол никто не ставил. Подняли стул, кувшин со стаканом. Я насчитала шесть пар ног.

— Фаби, сейчас же вылезай оттуда! — оказывается, одна пара ног принадлежала самому доктору Калиоту. Он стоял с левой от меня стороны, около туалета. Я опять не послушалась его, отчего он уже совсем рассердился, — если прямо сейчас не вылезешь, получишь укол, и тебя оттуда вытащат! Потом будешь спать привязанной к кровати!

Я медленно вылезла с противоположной стороны от гневного доктора. Кроме него в комнате были ещё Даниил Николаевич и Бесшлемный. Они стояли около окна и стола, поэтому оказались ко мне ближе. Все смотрели на меня. Я сидела на полу, прячась за кроватью от Калиота, и не отрывала глаз от матраса.

— Встань, — громко приказал он мне.

Я поднялась на ноги и осторожно оперлась на стену левым боком, продолжая рассматривать матрас, опустив голову.

— Не смей использовать свои способности на ком-то из нас. Ты знаешь, что тогда нам придётся усыпить тебя дротиками из пистолета, — строго предупредил меня Калиот. После короткой паузы продолжил уже более мягким голосом, — рассказывай, что тебя так сильно вчера расстроило?

— Вы забрали мои рисунки, — сразу сказала я обиженно.

— И всё?

— Да, меня это очень расстроило.

— Ясно. А что тогда тебя разозлило?

— Всё меня разозлило! — резко выкрикнула я, потому что взорвалась. Чтобы случайно не взглянуть на кого-нибудь, начала загибать пальцы на вытянутых перед своим лицом руках, — волосы слишком короткие, гадкое лекарство, обследование, анализы, опять гадкое лекарство! Мы об этом не договаривались! Вы обманули меня! Вы сказали, что я пойду купаться! Вместо этого я просто спала с открытыми глазами, весь день!

Под конец я уже кричала, на глаза начали наворачиваться слёзы. Я смотрела на свои ладони, уже сжатые в кулаки. Они дрожали. Вчерашняя истерика стремительно ворвалась в мою буйную головушку и начала снова ломать тормоза.

— Мы тебя не обманывали, — тихо, но сердито сказал Калиот. — Я обещал тебе, что ты искупаешься, ты искупалась. Волосы у тебя сильно спутались, поэтому пришлось подстричь коротко. Они отрастут очень быстро. Насчёт обследований и анализов с тобой никто не должен договариваться. Мы это делаем, когда считаем нужным. К лекарству твой организм ещё не привык, в следующий раз он уже не будет на него так реагировать. А теперь возьми подушку. Она сзади тебя валяется у стены.

Я обернулась. Подушка действительно так и валялась там, где ночью стояла сущность, перед тем как исчезнуть. Я подошла к ней и подняла, потом повернулась к Калиоту.

— Положи её на кровать, — голос доктора был спокойный, но требовательный.

Я послушно подошла к кровати и положила на неё подушку.

— Теперь посмотри, что в наволочке.

Мне пришлось покрутить подушку в руках, в поисках места, где можно заглянуть в наволочку. Когда нашла, отогнула ткань и замерла. От удивления у меня открылся рот. Там лежали мои рисунки. Я быстро начала вытаскивать их все. А потом села на пол и заревела, уткнувшись лицом в матрас, прижимая к груди свою стопочку изображений Хищника.

— Фаби, я знаю, как тебе сейчас трудно, — Калиот заговорил мягче, — тебе надо понять, что здесь никто не желает тебе зла. Нам можно и нужно доверять. Если ты начнёшь это делать, сразу станет гораздо легче.

— Почему вы не можете меня просто отпустить? Хищника больше нет, он уже никому не навредит, — спросила я всхлипывая.

— Мы об этом уже разговаривали. Даниил Николаевич тебе тоже объяснял, почему ты не можешь жить прежней жизнью. Сегодня ночью к тебе кто-то приходил?

— Сущность, — буркнула я.

— Что она хотела? — доктор перевёл тему разговора на более важную.

— Забрать мою силу. И она её получила от летающей подушки.

— Отлично, — засмеялся доктор Калиот, я тоже улыбнулась. — Если будут приходить, сразу кидайся подушкой. Ладно, вставай с пола и заправь свою кровать. Сейчас принесут завтрак.

Мои посетители ушли, а я принялась послушно заправлять кровать. Почему-то не хотелось больше сердить доктора Калиота, наверное, боялась его. Получилось, конечно, далеко не с первой попытки, но кровать я в итоге заправила.

Во время «завтрака-приношения» на моём столе кроме подноса и кувшина с водой появился бумажный пакет. Для меня он был большим, поэтому с кровати не удалось разглядеть, что внутри. Когда Оруженосец и Носитель Подносов уже ушли, я подкралась к столу, встала на носочки и осторожно заглянула первым делом в пакет.

— Не бойся, он не кусается, — весело сказали колонки голосом Даниила Николаевича, — там подарок для тебя, открой и посмотри.

Я взяла пакет в руки и вынула оттуда милую плюшевую игрушку кремового цвета.

— А кто это? — спросила я, разглядывая подарок.

— Это зайчик. Разве не похож?

— Наверное. Я раньше не видела зайчиков. На собачку похож с длинными ушами, — я улыбалась и гладила пушистого зверька.

— Ты любишь собачек? — поинтересовался Даниил Николаевич.

— Нет. Они меня очень боятся. И кошки тоже. Когда я к ним на улице подходила, они разбегались сразу. А зайчиков живых ещё не встречала.

— Этот зайчик не убежит, потому что он теперь твой. Давай садись кушать, а то остывает.

— Спасибо! — радостно поблагодарила я, глянув в тёмное окно.

Глава 14

Сегодня после завтрака меня снова привели в кабинет с приборами. Лекарство в этот раз не стали давать, взяли с меня обещание, что я не буду использовать способности и вели «под прицелом». У меня было хорошее настроение. Вчера я «выпустила пар», поэтому на душе стало немного легче.

Я сама забралась в кресло, села, прижимая к груди своего плюшевого зайчика. Даниил Николаевич взял шапочку-сеточку, на внутренней стороне которой были металлические пластинки и палочки. От этой шапочки к компьютерам шли длинные тонкие провода. Это были те самые датчики, с помощью которых измерялись мои показатели.

— Надень это на голову, как шапочку, — сказал Даниил Николаевич и протянул её мне, — провода должны быть сзади.

Я положила зайца на колени, аккуратно взяла сеть и натянула на голову. Врач подсказал, где и как поправить. Я всё делала сама, ведь ему нельзя ко мне прикасаться. Металлические датчики уткнулись в мою короткую стрижку и обхватили голову, как ледяные когтистые лапы.

Мне дали лист бумаги, на котором были изображены восемь одинаковых квадратов по четыре в ряд. В них в разном положении разбросаны маленькие кружочки, ромбики, треугольники. Квадрат в верхнем правом углу был пустой.

— Что это? — спросила я у Даниила Николаевича.

— Это тест. Держи карандаш, — он положил его на подлокотник моего кресла, — посмотри внимательно на верхние квадраты, в них фигуры расположены по какому-то одному правилу. Тебе надо из нижних квадратов выбрать тот, который должен быть на свободном месте. Карандашом проведи линию от подходящего квадрата к пустой ячейке.

— А какой подходит? — наивно поинтересовалась я.

— Посмотри на них внимательно и подумай.

Я принялась рассматривать фигурки и думать. По какому же правилу они расположены? Таких задачек я никогда ещё не решала. Сначала мне показалось это очень интересным занятием.

Ответ был готов через несколько минут, хотя у меня были сомнения, нужный квадрат я нашла или нет. Даниил Николаевич забрал листок и дал мне другой с похожим заданием. Я быстро нашла ответ. Потом ещё один. К сожалению, все задачки оказались почти одинаковыми. Моего терпения хватило ещё на десяток таких тестов. Когда оно закончилось, я не стала брать следующий листок и сказала капризным голосом:

— Я больше не могу.

— Это ещё даже не половина, — недовольно сказал Даниил Николаевич, — прошло всего пятнадцать минут.

— Они сложные, я устала.

— Хорошо, можешь отдохнуть. Ложись на спину и полежи с закрытыми глазами.

Я взяла зайчика и легла, закрыв глаза. Шапочка с проводами мешала нормально уложить голову, поэтому пришлось под шею подкладывать руку. Пока отдыхала, гладя мягкую игрушку, в голову пришла идея. Рискованная, но интересная.

— Фаби, пора продолжать. Держи следующий лист.

Я спокойно взяла и посмотрела на задание. Ответ нашёлся быстро. А теперь пришло время рискнуть, план уже полностью обдуман. Я вскрикнула «Ай!», затем сразу повернулась к Даниилу Николаевичу и, оттопырив указательным пальцем правой руки верхнюю губу, сказала доктору:

— У иня вуб фатаеся, — говорить с приподнятой губой получалось забавно.

При этом я старалась поймать взгляд доктора. Но он посмотрел только в мой широко раскрытый рот. Я резко кивнула головой, тогда он и попался в ловушку. Врач ничего не заметил, потому что я мгновенно отправила ему картинку: себя, сидящую в том же положении, но смотрящую в потолок. После чего и в реальности и в посланном образе закрыла рот, задумчиво разминая щеку. У меня на это ушло несколько секунд.

— Ничего страшного, он потом выпадет и на его месте вырастет новый. Если будет болеть, попросим зубного посмотреть. А пока продолжай делать задание, — спокойно ответил доктор, поворачиваясь обратно к монитору.

Он ничего не заметил. Вообще никто ничего не заметил. А так как Даниил Николаевич сидел совсем рядом, то до сих пор находился под моим влиянием. Так что я, когда и сколько захочу, буду посылать ему новые образы, менять его реальность. Надо теперь незаметно проверить, смогу ли я это. Раньше не пробовала так долго удерживать контроль над реальностью человека.

Я протянула доктору лист, с выполненным заданием. Он этого не заметил и продолжал смотреть в монитор, потому что мне было так надо. Ура! Работает! Затем отправила ему реальный образ, он повернулся ко мне и забрал лист. Чтобы убедиться, что это не совпадение, я проделывала так ещё несколько раз. Когда тест закончился, мне сказали сидеть и отдыхать.

Даниил Николаевич с задумчивым лицом внимательно смотрел в монитор, потом позвал какого-то другого врача. Они начали что-то обсуждать на непонятном мне языке, глядя на показатели. Я крутила в руках зайчика и делала вид, что мне безразлично, о чём они говорят. На самом деле меня это напрягло. Вдруг они догадались, что я использую способности.

Даниил Николаевич взял стакан и налил в него воду из кувшина, затем вылил туда что-то из маленькой ампулы. Он подошёл ко мне и поставил стакан на подлокотник.

— Выпей это, — его голос хоть и был спокойным, но чувствовалось какое-то напряжение.

— Что это? — спросила я, повернувшись к подлокотнику.

— Фаби, делай то, о чём тебя просят.

Надо что-то предпринять. Я не хочу пить это. Просто не хочу и всё. Наверняка в стакане то самое лекарство или снотворное. План продумать не успела, пришлось импровизировать. Я поднесла руку ко рту и сделала вид, будто что-то выплёвываю в неё. Потом посмотрела в ладонь, которую держала горстью.

— Зуб! У меня выпал зуб! — воскликнула я и протянула руку Даниилу Николаевичу.

Только он мог увидеть есть ли там зуб действительно или нет, потому что стоял ко мне ближе всех. Врач увидел то, что я хотела.

— Сейчас дам тебе салфетку.

Даниил Николаевич повернулся ко мне спиной и пошёл к столу. В этот момент я, как бы невзначай, задела локтем стакан, и он упал на кресло. Содержимое тихонько вылилось и впиталось в ткань. Я аккуратно подняла стакан и поставила обратно на подлокотник. Тот другой врач в этот момент смотрел в монитор, а Бесшлемный сидел на стуле за мной и не должен был ничего заметить. Больше в комнате никого не было. Доктор вернулся ко мне, положил салфетку на подлокотник и взял пустой стакан. Кажется, сработало.

Врачи снова стали что-то смотреть в мониторах и разговаривать на непонятном языке. Я сделала вид, что вытираю губы салфеткой, потом заворачиваю в неё свой зуб. Даниил Николаевич что-то спросил у Бесшлемного, тот отрицательно покачал головой. «Ждут, пока подействует лекарство» — думала я. Что же они собираются делать потом?

— Фаби, ты выпила лекарство? — с подозрением в голосе спросил Даниил Николаевич, не глядя в мою сторону.

Он подошёл к столу, взял ампулу и набрал её содержимое в шприц. Стол находился слева от меня, в углу комнаты, но мне было всё хорошо видно. Я не сомневалась, что он взял такую же ампулу, какую до этого растворил в стакане с водой. Мне стало не по себе. Я ему не ответила, потому что от волнения забыла, что он меня о чём-то спросил. Теперь все посмотрели на меня, но не в глаза, разумеется.

— Фаби, ответь честно. Если ты соврёшь, мы это увидим в компьютере, — сказал мне тот незнакомый врач.

Я занервничала сильнее, представила, что они сейчас сделают мне укол и я снова стану куклой. Случайно это представление о ближайшем будущем оказалось в голове у Даниила Николаевича. Для него это выглядело как обрывки образов в ускоренном режиме. Они не были продуманы и подготовлены, как я обычно делала. Когда поняла, что только что произошло, с ужасом посмотрела на Даниила. Он пребывал в замешательстве. Мои попытки быстренько всё исправить с помощью отправления реальных картинок усугубили ситуацию. Получилась каша. Я совсем перепугалась, запуталась и не понимала, что же теперь видит доктор.

— Фаби! Прекрати это сейчас же! — закричал на меня Даниил Николаевич.

Если бы я знала как, сразу бы так и сделала. Врачи начали разговаривать на своём языке, и я совсем растерялась, не понимая, что они собираются делать. Бесшлемный подошёл ко мне и забрал зайчика у меня из рук. Я этого не ожидала, поэтому он сделал это с лёгкостью. Дальше все начали действовать быстро.

Бесшлемный правой рукой схватил меня под коленками, левой обхватил шею и развернул меня к себе лицом, сдвинув на правый край кресла. Он прижал мою голову к своему левому плечу, правой рукой стал крепко удерживать за пояс. Конечно же, я начала вырываться, упираться в него руками и ногами и грозно кричать. Но это было бесполезно. Бесшлемный гораздо больше, выше и сильнее меня. Даже по сравнению с остальными сотрудниками он выглядел здоровяком.

Как только он ко мне прикоснулся, я почувствовала, что на Даниила Николаевича, больше не могу повлиять. Контакт с ним разорвался, вместо него появился новый. Поэтому в голову Бесшлемного быстро полетели образы, будто он держит не маленькую девочку, а разъярённого тигра. Не отпустил. Тогда отведайте страшного быка с красными глазами. Тоже не помогло.

Меня держали очень крепко и делали всё очень быстро. В мою спину воткнули шприц и ввели лекарство. Я догадывалась, что не справлюсь с тремя взрослыми людьми, но просто так сдаваться не собиралась. Поэтому до последнего пыталась высвободиться, яростно негодуя. Сказывалось воспитание Хищника.

После укола Бесшлемный какое-то время ещё держал химеру, собранную из разных опасных зверей, которые не причинили ему никакого вреда. Вскоре я снова превратилась в маленькую девочку.

— Готова, — сказал Бесшлемный довольным голосом и посадил меня обратно в кресло.

Даниил Николаевич ушёл. Дальше мной занимался другой врач. Он проводил какие-то обследования. Но не долго. Я сидела спокойно, в этот раз действие лекарства ощущалось немного по-другому, слабее. Как и обещал доктор Калиот. Не без труда я сказала:

— Зайчик, — и протянула руку в сторону игрушки.

Доктор кивнул Бесшлемному и тот положил зайца мне на колени. Я прижала игрушку к себе и легла. Всё сразу исчезло. Сегодня я слишком долго использовала способности, силы иссякли.

Меня разбудил доктор Калиот. Он сидел на стуле рядом с моим креслом. Мы были в том же кабинете с приборами.

— Фаби, давай просыпайся, — сказал он громко.

Лекарство на меня всё ещё действовало, но не сильно. Доктор это знал, поэтому, когда будил, потряс за плечо. Я села, сонно осмотрелась. Калиот поправил датчики на моей голове.

— Вытяни руки вперёд, — попросил он.

Я медленно положила зайчика на ноги и вытянула руки, они легонько дрожали.

— Хорошо, достаточно. Зачем ты сегодня Даниилу Николаевичу в голову залезла? — спокойно спросил доктор Калиот. — Чего ты хотела добиться?

— Я… просто… проверяла, — ответила я медленно.

— Что именно ты проверяла?

— Смогу ли я… долго держать… связь… и менять… картинки… когда надо.

— Как вижу, у тебя получилось. Когда Дмитрий прикоснулся к тебе, Даниил Николаевич сразу освободился от твоих картинок?

Я «переварила» его вопрос и кивнула. Теперь знаю, что Смельчака Бесшлемного зовут Дмитрий.

— Тебя же просили не использовать способности.

Я тяжело вздохнула, опустив глаза на игрушку.

— Мне очень скучно, — сказала я уже без заминки.

— Поэтому ты развлекаешься, проверяя свои силы на других людях? У Даниила Николаевича теперь очень сильно болит голова, ему пришлось пить таблетки и ехать домой. Дмитрий тоже пошёл прилечь.

Только сейчас заметила, что в комнате кроме меня и доктора Калиота никого нет.

— В городе я каждый день ходила… в новые места, было очень интересно и весело. Я многое узнавала, пробовала…. Каждый день.

— Много нового и интересного можно узнать, например, из книг. Без вреда для других.

— Я читать не умею.

— А ты хочешь научиться?

— Ну да, — ответила я неуверенно.

— Вот и хорошо.

* * *

С того дня доктор Калиот регулярно приходил ко мне в комнату после обследований с большой зелёной азбукой и учил читать. Мне нравилось учиться, было действительно очень интересно. Если я вела себя «плохо» (обычно из-за того, что не хотела пить лекарство), то до ночи сидела в своей комнате одна и ничего не делала, скучала. Поэтому приходилось всё чаще и чаще быть послушной.

Калиот ещё научил меня считать до ста, складывать и вычитать, определять время и дату, писать. Он оказался очень хорошим учителем. А я, как он сказал, хорошей ученицей. Наши взаимоотношения наладились. Вскоре у меня на столе появились разные книжки с яркими картинками, прописи и тетради. Я каждый день занималась сама, не зависимо от того, приходил ли Калиот.

Прошло два месяца. Наступил декабрь, теперь я это знала. За это время я стала более спокойной, воспитанной. Способности использовала редко, только во время исследований, под строгим контролем доктора Калиота. Они всё пытались разобраться, как это работает. Развитие и усовершенствование моих сил пока никому не было нужно. Они не спешили с этим. Сущности ко мне почему-то больше не приходили, я даже забыла о них. Про Хищника иногда вспоминала. Его изображения так и хранились у меня.

Я очень просилась на улицу. Там наверняка уже лежит снег. Мне захотелось слепить снеговика. Доктор Калиот сказал, что ещё последит за моим поведением и если всё будет хорошо, то он подумает, как устроить мне прогулку. У меня появилась надежда. Эх. Если бы я знала, что снег в эту зиму не увижу…. Этого никто не предвидел.

Глава 15

В этот день, 21 декабря, у меня не было обследований. После обеда я сидела и читала книгу о животных, которую мне недавно принёс Даниил Николаевич. Сегодня должен придти доктор Калиот. Он будет учить меня складывать и вычитать числа. В одной из тетрадок я вела дневник. Там каждый вечер отмечала дату и записывала, что в этот день сделала и что планирую делать завтра.

Калиот всё не приходил. Пришлось пока достать прописи и учиться писать цифры ровно. По-моему, у меня получалось красиво. Ближе к вечеру дверь распахнулась, в мою комнату торопливо вошёл доктор Калиот.

— Привет, Фаби.

— Здравствуйте! — сказала радостно, — я вас заждалась.

— У нас сегодня непредвиденные изменения в расписании. Один человек очень хочет с тобой познакомиться. Выпей, пожалуйста.

Он поставил передо мной стакан с прозрачной жидкостью. Я скривилась. Никак не могла примириться с «кукольным лекарством». Не было сомнений, что это именно оно. Доктор начал сердиться.

— Фаби, здесь меньше чем полстакана. Третья часть от твоей обычной нормы. Это для спокойствия нашего гостя.

Я не решилась упрямиться при Калиоте, поэтому всё выпила. Когда поставила пустой стакан обратно на стол, доктор сказал:

— Пойдём, он нас уже ждёт.

Я поспешила за Калиотом. Сегодня он был единственным моим сопровождающим. Этого было вполне достаточно. Я на время оставила мысли о попытке сбежать, потому что старалась добиться доверия и убедить врачей, что мне можно гулять. Тем более я старалась никогда не создавать проблем Калиоту, потому что уважала его больше всех. У меня даже появилась наивная надежда в глубине души, что когда моё «лечение» закончится, он заберёт меня к себе домой.

Мы зашли в один из кабинетов, где я ещё никогда не бывала. Слева вдоль всей стены стоял диван, напротив входа ещё один, справа длинный шкаф с какими-то папками и книгами, а посередине низкий круглый стол. «Наверное, здесь врачи отдыхают, берут эти книги из шкафа и листают, сидя на диванчиках» — подумала я.

Слева сидели три незнакомых человека в чёрных костюмах и белых рубашках с галстуками. На диване напротив входа — Даниил Николаевич, Виктор Сергеевич и Дмитрий. Интересно, почему кто-то из них не пошёл за мной, а отправился именно Калиот? Это очень странно.

Я осторожно обвела всех взглядом. Калиот привёл меня на середину комнаты, придерживая за плечо. Лекарство начинало потихоньку действовать, поэтому он не побоялся ко мне прикасаться.

— Привет, Фаби! — радостно улыбаясь, сказал один из незнакомцев, тот, что сидел слева посередине, — я рад, что мы наконец-то встретились.

— Здравствуйте! — негромко сказала я, повернувшись к нему.

Кто-то был в комнате ещё. От него веяло холодом и злостью. Похоже на сущность. Она прячется совсем рядом, может за стеной, и чего-то ждёт. Я почувствовала её, но увидеть теперь не могла. Доктор Калиот стоял рядом со мной. Он почему-то выглядел напряжённым, может тоже что-то ощутил.

— Как к тебе тут относятся? Не обижают? — с той же улыбкой сказал незнакомец.

— Хорошо, не обижают, — ответила я и тоже улыбнулась, — доктор Калиот научил меня читать и писать, а ещё считать.

— Замечательно, — он сделал паузу, рассматривая меня с ног до головы. — Мне сказали, что ты умеешь кое-что, чего не может ни один другой человек. Это правда?

Я посмотрела на доктора Калиота, который так и стоял рядом. Он улыбнулся и кивнул мне. Незнакомец выглядел добрым и весёлым, но почему-то не внушал доверия. Что-то ненастоящее чувствовалось в его голосе. К тому же он был необычным для мужчины средних лет, низкий, но не без привычных басов.

— Думаю, да, — ответила я, внимательно посмотрев на собеседника, — а вы кто?

Его взгляд. Хитрый и наглый. Но при этом его лицо всё равно выглядело доброжелательным.

— Я… самый главный начальник здесь, — гость сделал паузу и продолжил. — Ты можешь показать мне то, на что способна? Я хочу убедиться, что эти доктора не обманывают меня.

— Это небезопасно, — ответил за меня доктор Калиот.

— Я в курсе. У меня для этого два телохранителя. Тем более вы же знаете, как обезвредить процесс?

— Знаем, — ответил Калиот напряжённо.

— Вот и отлично. Давайте приступим прямо сейчас, — радостно сказал самый главный начальник и встал с дивана.

— Вы помните, про возможное головокружение и головную боль после воздействия? — спросил Даниил Николаевич, поднимаясь.

— Да, у вас же найдётся здесь таблетка аспирина?

— Конечно, — спокойно ответил заместитель Калиота.

— Вам не о чем переживать, — сказал начальник всё так же с улыбкой, — может, приступим, наконец⁈

— Для этого надо пройти в другой кабинет, — сказал Калиот.

— Хорошо, пойдёмте.

Мы всей толпой пришли в кабинет с приборами. Доктор Калиот подвёл меня к креслу и усадил в него. Даниил Николаевич и Виктор Сергеевич включали компьютеры, доставали датчики. Дмитрий стоял, как обычно справа от меня, и просто ждал. Незнакомцы остановились напротив моего кресла и с интересом наблюдали за подготовительным процессом.

Доктор Калиот взял иголку с длинной трубкой, идущей к капельнице. Я отстранилась и со страхом посмотрела на него. Лекарство на меня действовало, но в этот раз подавляло волю не так сильно, как обычно.

— Фаби, ты боишься уколов? — неожиданно спросил самый главный начальник весёлым голосом.

— Ну да, — смутившись, ответила я.

— Я тоже терпеть не могу иглы. Давай я тебе пока расскажу, чего хочу увидеть. Мне уже немного объяснили, как работают твои способности. Так вот, я хочу, чтобы ты мне показала дождь из конфет. Понимаешь? Чтобы прямо в этой комнате с потолка посыпались всякие конфеты. Ты какие сладости любишь?

Доктор Калиот тем временем пристегнул мою левую руку к подлокотнику кресла и поставил в неё катетер. Он делал всё очень аккуратно, я почти ничего не заметила. Теперь ко мне подсоединяли датчики.

— Я всякие люблю. Клубничное мороженное особенно.

— Ого. Ну, давай сегодня без мороженого, а то если оно повалится с потолка, мы перепачкаемся и замёрзнем, — начальник засмеялся, я тоже. — Давай просто конфеты, которые в фантиках. Когда я был маленьким как ты, мечтал оказаться под такимдождём. Если ты сделаешь это для меня, будет просто замечательно. Я обязательно отблагодарю тебя потом.

Подготовительный процесс завершился. Доктор Калиот обратился к гостям.

— Сейчас я введу девочке препарат, который включит её способности. На это уйдёт не больше минуты. Чтобы увидеть то, что она может, надо просто посмотреть ей в глаза. Когда вы захотите завершить демонстрацию скажите нам, и мы сразу дадим ей снотворное. Когда она заснёт, всё исчезнет.

— Хорошо, вводите, — с нетерпением сказал начальник и подмигнул мне. Он почему-то торопился. Ему не было страшно от того, что его реальность будет в моих руках, возможно, он в это не верил или не понимал до конца всю серьёзность происходящего.

Доктор Калиот ввёл препарат мне в вену.

— Фаби, только осторожно, пожалуйста. Сделай только то, о чём тебя попросили, — тихо сказал он мне, глядя на мониторы.

— Хорошо, доктор Калиот, — опустив глаза, спокойно ответила я, хотя на душе стало отнюдь неспокойно.

Лекарство действовать перестало, а препарат разбудил мои способности. Я почувствовала, как сердце начало стучаться быстрее, по спине пробежались мурашки. Снова ощущалось присутствие сущности. Она совсем рядом. Не поднимая глаз от своих коленок, я тихо спросила:

— А вдруг придёт какая-нибудь сущность?

— Никто не придёт, посмотри как нас много. Не бойся, — смеясь, ответил мне гость.

Я подняла глаза на него. Он пристально смотрел наглым взглядом, не осознающим до конца, зачем ему всё это. Самый главный начальник получил то, что хотел. С потолка заморосили конфеты в блестящих фантиках. Гость начал восторженно озираться и ловить их руками. Поймал одну, развернул и откусил.

— М-м-м, сладкая! Это реально конфета! Ха-ха, как здорово!

Начальник выглядел счастливым. Он, смеясь, ловил пустоту, брал её горстями с пола и подбрасывал вверх. Его телохранители смотрели на него с опаской.

Вдруг я увидела монстра. Он стоял прямо за спиной гостя, совсем близко. Жуткая сущность размером с лошадь, похожая на чёрную гиену с громадной пастью, в которой было несчетное количество острых зубов. Лапы, спина и голова Гиены были усыпаны тонкими шипами. Внешность этого монстра говорила о том, что это очень подлое и злое существо. Если бы Хищник встретил такого, схватка была бы жёсткая. Хитрый взгляд и наглая ухмылка были адресованы мне.

Я смотрела с недоумением и ужасом. Только бы эта Гиена не навредила гостю! Она двинулась ко мне. Самый главный начальник продолжал хватать конфеты, он кружил по комнате и не замечал монстра. Значит, эта Гиена сама сделал так, чтобы видеть её могла только я.

— Если ты откроешь рот, я убью его, — грубо прошипел монстр. — Этот человек пришёл сюда сегодня, потому что я внушил ему эту мысль. Раньше я не мог приблизиться к этому городу ближе, чем на двести километров. Но как только Хищник покинул этот мир, я нашёл тебя, а потом и очень влиятельного человека из правительства, который оказался очень полезным и привёл меня сюда. Это моя особенность, я могу придти только с человеком, который питает меня. Сам по себе я очень слаб. Тебе не составило труда прогнать меня, бросив подушку. Помнишь? После той ночи я нашёл того, кто решает твою судьбу и приучил чувствовать мои желания. У нас с ним что-то на подобии симбиоза, хотя ты не знаешь ещё такого слова. Благодаря этому человеку я изменился. Мы даже стали немного похожи, как ты могла заметить. Сегодня непростой для меня день. Самая долгая ночь в году. Это даёт мне много сил.

Я боялась пошевелиться. Если бы хоть кто-то посмотрел на моё лицо сейчас, то может быть пришли на помощь и ввели снотворное. Но все были заняты своими делами. Образ конфетного дождя продолжал радовать гостя, я уже не принимала участия в этом, а прекратиться само это не могло. Пасть монстра была уже прямо перед моими глазами, его голос стал издевающимся.

— Так что не советую тебе сопротивляться. Я пришёл за тем, что мне нужно, и я получу это.

Монстр резко с огромной силой ударил своей тяжёлой лапой меня в грудь. Моё тело отбросило на спинку кресла. Спазм огнём охватил лёгкие и сердце, я не могла вдохнуть. Второй лапой Гиена, схватив мою шею, посмотрел мне в глаза. Хитрые и наглые глаза — последнее, что я видела перед тем, как провалиться во тьму.

Всё произошло слишком быстро. Когда окружающие опомнились, уже было поздно пускать мне в вену снотворное. Гость замер с изумлением, потому что все конфеты разом исчезли. Врачи, взглянув на графики, растерялись окончательно. Датчики взбесились, а потом разом померкли. Всеобщее замешательство длилось одну долгую минуту. Калиот сориентировался самый первый и командным голосом начал приводить всех в движение. Он сжал пальцами мою руку над запястьем.

— Пульс падает. Быстро вызывайте группу реанимации!

Даниил Николаевич уже звонил. Калиот подбежал ко мне с правой стороны и замер.

— Откуда кровь? — в недоумении спросил гость вместо доктора. — Что произошло? Она же не могла сама такое….

— Не могла, — мрачно сказал Калиот, глядя на мою окровавленную шею, потом задрал мою майку. — О ужас! Звоните хирургам, пусть готовят операционную!

Глава 16

Первое, что я увидела — это клыкастый оскал Гиены. Монстр прижимал меня к какой-то поверхности, оперев свою лапу на мою шею.

— Спасибо за доставку, — сказала пасть Гиены мне в лицо, — не переживай, здесь найдётся много сущностей, которые хотят вернуться обратно. Они и помогут тебе найти дорогу назад. Прощай.

Монстр убрал с меня лапу и быстро убежал прочь. Я приподнялась и осмотрелась. Лес. Тот самый, где я видела Хищника в последний раз. Те же светлые деревья упирающиеся кронами в небо, мягкая почва и трава.

Я встала на ноги и с удивлением заметила, что на мне та самая одежда, в которой ходила последний раз по городу. У меня ничего не болело, мне было очень хорошо, будто проснулась отдохнувшей после крепкого сна.

— Что же это за место такое? Здесь очень красиво, — сказала я себе, — и что мне делать?

На этой полянке никого нет. Значит, надо найти того, кто подскажет в какую сторону идти, чтобы выйти в город, а там уж сама разберусь. Других вариантов мне в голову не пришло, поэтому я просто пошла, куда глаза глядят.

Пройдя сотню шагов, почувствовала, что у поверхности есть небольшой наклон. Идти под гору легче, поэтому решила двигаться вниз. Время суток определить было невозможно, небо почти не видно. Не смотря на это, пространство вокруг было хорошо освещено. Наверное, потому что светлые стволы отражают свет. Так что, если неожиданно наступит ночь и станет совсем темно, мне придётся спать под ближайшим деревом или в кустах. «Ну, ничего, — про себя рассуждала я, — всё равно здесь тепло, чисто и сухо. Главное не встретить какого-нибудь монстра».

Примерно через час моего пути я услышала приближающийся хруст веток за кустами справа. Шум надвигался на меня шипящей волной. Вдруг из кустов сломя голову вылетел пятнистый олень и стремительно промчался мимо. Я едва успела отскочить с его пути. Рогатый был очень напуган, поэтому даже не заметил меня и быстро скрылся из виду среди деревьев.

Я смотрела ему в след и думала, чего он мог так испугаться. Или кого. Оставаться здесь не хотелось, поэтому я, прибавив скорости, зашагала дальше.

Много пройти я не успела, совсем близко мелькнула огромная тень, опять справа. Я, не раздумывая, прыгнула в ближайшие кусты. Резные листья скрывали меня плохо, если присмотреться, то мою фигуру можно заметить. Но делать нечего, я замерла и посмотрела в сторону тёмной тени. Она приближалась и увеличивалась. Огромные как стволы когтистые лапы зашагали сквозь деревья. Я посчитала — их было двадцать. Они подошли ко мне совсем близко и остановились. Мне было страшно от мысли, что на меня просто-напросто наступят.

— Фаби, вылезай оттуда, — послышался сверху жуткий рокот монстра.

«Ну, всё. Сейчас и это чудище швырнёт меня, я попаду опять в темноту, а потом вернусь обратно к доктору Калиоту», — подумала я обречённо. Вылезать сразу не стала, осторожно раздвинула листья куста руками и, задрав голову вверх, посмотрела на обладателя стольких лап.

— Хищник⁈ — изумлённо вырвалось у меня из горла. Я встала на ноги, вышла из кустов и внимательно посмотрела на монстра.

Пять одинаковых чудовищ невероятно похожие на моего Хищника смотрели на меня своими жёлтыми глазами с высоты пятиэтажного дома. Я сомневалась, что это он, из-за его новых габаритов.

— Хищник? — повторила я вопрос и тихо добавила, — ты же умер.

— Я не могу умереть, — спокойно ответил он, глядя на меня сверху.

— Что с тобой стало? Ты же просто огроменный.

— Я таким и должен быть в этом мире. Когда ты видела меня последний раз, у меня началась трансформация, поэтому тебе показалось, что я мёртв. А теперь скажи, что за тварь, — он с ненавистью выделил это слово, — тебя сюда отправила?

— Не знаю, на гиену похож, весь с шипами такой. Он пришёл ко мне вместе с самым главным начальником больницы. Сказал, что этот человек его питает и у них симбиоз какой-то.

— Я понял, о ком ты.

Один клон Хищника повернулся и рысцой ушёл в ту сторону, откуда я пришла.

— Зачем он меня сюда отправил? — спросила я, провожая взглядом удаляющегося монстра.

— Он воспользовался тобой, как дверью. Никто не имеет право так поступать с тобой, — прорычал Хищник гневно.

— Дверью куда?

— В этот мир. Я называю его миром Мёртвых, хотя это не совсем правильно. Здесь сознание людей оказывается в момент смерти и во время очень крепкого сна, то есть — комы. Когда тело человека погибает окончательно, отсюда он отправляется в другую реальность и рождается в новом теле. А когда человек в состоянии комы, то он ещё может вернуться назад, если сил хватит.

Тут у каждого человека свой микромир, своя капсула. Он не может её покинуть или попасть в чужую. Между капсулами свободное пространство, в котором мы сейчас и находимся. Все сущности стремятся именно сюда. Здесь они свободны и могут стать сильнее.

Большинство сущностей питается энергией людей, поэтому они проваливаются сюда вместе. Те, кто связан с каким-то человеком оказываются в одной капсуле с ним и не могут из неё выйти. Если они не пойдут дальше со своим хозяином, то надолго останутся в пустом микромире. У тебя нет такой капсулы, ты можешь передвигаться по всему миру. Поэтому эти твари так стремятся найти тебя, ты даёшь им свободную жизнь здесь. Поняла?

— Да. Это страшное место, я хочу обратно.

— Здесь нет ничего страшного, это место нейтральное.

— Получается, я умерла? Или умираю сейчас?

— Твоё тело ещё пригодно для жизни, сейчас оно крепко спит. У тебя есть силы, чтобы вернуться обратно в любой момент. Однажды ты научишься попадать сюда по своей воле. Чтобы вернуться в тело, тебе надо забраться на самую высокую точку в этом мире. Я уже нашёл её. А чтобы сбежать из больницы, придётся захватить кое-кого отсюда. Это был мой план на крайний случай.

— Но ты чуть не убил доктора! — с негодованием крикнула я.

— Я не мог причинить боль тебе, для того, чтобы попасть сюда. Как это сделал Гиена. Не хотел причинять боль и доктору, но пришлось. Этот вариант оставался единственным. Я рассчитывал, что ты останешься здесь со мной. Мы бы вернулись вместе с тем, кто поможет оказаться на свободе в мире живых. Но ты почему-то вернулась, возможно, из-за того, что становишься сильнее. Когда я обнаружил, что оказался здесь один, меня накрыло отчаяние. Ведь те врачи могли сломать твои способности, разрушить твою жизнь. И мы бы никогда больше не увиделись. Я надеялся, что тебе удастся сбежать из больницы. Пришло бы время, и ты оказалась бы здесь по своей воле. Наша встреча могла состояться через много лет.

— То есть хорошо, что тот Гиена нашёл меня и отправил сюда?

— Да. Но он не должен был к тебе прикасаться, ты очень хрупкая и могла погибнуть. Ему твоя судьба безразлична. Но раз уж так получилось, значит пойдём этим путём.

— А кого мне надо прихватить с собой?

— Я отнесу тебя к нему и познакомлю вас, — сказал Хищник, аккуратно взял меня своей лапой и посадил на плечо, — держись. Хотя, если ты свалишься, здесь с тобой ничего не случится. Этот мир дарует нам бессмертие.

На плече у Хищника были огромные шипы, за них я и ухватилась. Монстр понёс меня сквозь деревья. С его плеча мне было очень хорошо видно вдаль. Лес казался бескрайним. Три клона следовали за нами. Я кое-что вспомнила и спросила:

— Этот лес ведь я придумала, когда с Вячеславом разговаривала?

— Нет, он всегда здесь существовал.

— Но как я сюда попала в прошлый раз? Меня же никто не пытался убить.

— Образ этого места был у тебя в голове, потому что ты была связана с этим миром ещё до рождения. Когда Вячеслав потерял сознание, его отбросило в свою ячейку. Я держал и тебя и доктора, поэтому он протащил нас за собой, и мы провалились сюда. Твои способности тоже сыграли свою роль в этом.

— Почему у меня нет своей ячейки?

— Она тебе не нужна. Со временем ты разберёшься во всём этом.

— А как ты меня здесь нашёл?

— Я почувствовал тебя и твою боль.

Весь оставшийся путь мы ехали молча. Лес начал редеть, и Хищники помчались быстрее. Вскоре мы приблизились к вертикальному каменному склону, уходящему далеко ввысь. Его поверхность была гладкая, кое-где виднелись глубокие трещины и выступы. Хищники с лёгкостью понеслись по нему вверх, будто нас притягивала теперь эта гора, а не земля.

Вскоре склон резко перешёл в горизонтальную песчаную плоскость, усеянную булыжниками и редким кустарником. Степь казалась бескрайней. Здесь-то я и смогла рассмотреть небо. Оно очень высокое и серо-жёлтое, точно в пасмурную погоду перед закатом солнца. Небесных светил вообще нигде не видно. Я покрутила головой в поисках источника света. Небо будто подсвечивалось само.

Вдали показался з а мок песочного цвета. Его стройные башни величественно упирались в небо. Верхушка одной из них, самой высокой, скрывалась в облаках. «Вот она, самая высокая точка в этом мире, — подумала я. — Там, наверное, и сидит тот, кого надо захватить».

Хищник помчался так быстро, что вокруг всё замелькало сплошным полотном. До замка мы добрались за несколько минут. Ворот здесь не было, только огромная кованая арка. Пройдя в неё, монстры замедлили шаг.

Я никогда не была в з а мках, поэтому не знала, какими они должны быть. Не смотря на это, здесь во всём чувствуется какая-то неестественность, таинственность. Башни вырастают прямо из земли, их расположение не имеет очевидной логики. Какие-то круглые, какие-то квадратные, какие-то как тонкие пирамиды. У основания все широкие, а уходя ввысь, кажется, истончаются как иглы.

В центре стоит самая высокая и широкая башня, для которой основанием служит огромный дворец. К нему мы и подошли. От подножия к входу поднимались по лестнице, по которой я бы никогда не забралась — одна ступень имеет высоту от моих пяток до макушки. Меня поразило величие замка, я на его фоне казалась ничтожно крошечной.

Высокие золотистые ворота были гостеприимно распахнуты. Хищники переступили порог. Снаружи мы никого не встретили, только какая-то птица парила высоко в небе. Зато войдя внутрь, я взялась покрепче за Хищника. В зале (здесь бы поместилось несколько городских улиц) была толпа всяких сущностей. Некоторые имели сходство с дикими животными, некоторые похожи на динозавров. При появлении нас, все они почтительно расступились, освобождая проход к противоположному концу зала. Хищник оказался самым могучим среди этих сущностей. Даже не смотря на то, что сейчас он шёл на четырёх лапах. Похоже, когда строили этот дворец, рассчитывали, что Хищник и его клоны будут ходить здесь во весь рост. Им тут вполне комфортно, даже просторно.

Сущности смотрели на нас с благоговейным ужасом, пятились, жались к стенам, но никто не убегал. Они зачем-то здесь собрались. Неужели все хотят попасть в мир живых⁈

Я засмотрелась на монстров и не заметила, как мы подошли к противоположному концу зала и остановились. Хищник осторожно снял меня с плеча и поставил перед собой. Я посмотрела вперёд, нехотя отпуская лапу моего защитника. Трон, такой же величественный, как и всё здесь. На нём сидел высокий человек с золотистыми волосами, тонкими чертами лица и проницательным взглядом. Его одежда была не совсем королевской, гораздо скромнее, но я всё равно сделала такой вывод:

— Вы король?

Человек встал с трона, внимательно глядя на меня со своей исполинской высоты.

— Если тебе так угодно, — он улыбнулся и сел передо мной на корточки. Теперь его глаза были на уровне глаз, стоящего во весь рост, обычного взрослого человека. Король протянул ко мне руки ладонями вверх. Я отступила назад и посмотрела на Хищника.

— Этот человек поможет нам выбраться из больницы, — сказал мне монстр в ответ на моё смятение. — Мы с ним знакомы очень давно. Тебе не стоит его бояться, потому что я полностью доверяю ему. Он про тебя уже всё знает.

Я посмотрела на короля. Он по-прежнему протягивал ко мне ладони. У меня не было привычки здороваться с человеком так, но всё же протянула ему в ответ и свои руки, ладонями вниз. Король пожал их своими длинными пальцами.

— А зачем здесь так много сущностей? — я задала очень волнующий меня вопрос.

— Это мои друзья и помощники, — ответил король. — Они не тронут тебя.

— Они все тоже хотят в мир живых? — удивлённо спросила я.

— Нет, — рассмеялся король. — Там им делать нечего. Их дом здесь, они любят это место.

— Хищник сказал мне, что у меня здесь нет ячейки, как у других людей. Поэтому сущности стремятся ко мне. Значит, и у вас тоже нет своей ячейки?

— Верно. Здесь я свободен.

— Вы такой же человек, как я?

Король минуту подумал, глядя мне в глаза, и грустно ответил:

— Возможно. Когда-то я оказался здесь и не смог вернуться в мир живых. Подружился с сущностями, и мы вместе построили этот замок. Я надеялся, что с помощью самой высокой башни, однажды, смогу попасть в мир живых. Но этот день никак не наступал. Со временем я совсем забыл свою прежнюю жизнь и то, зачем хотел вернуться. Всё это стёрлось из моей головы. Твой Хищник сказал, что, когда я окажусь там, — король указал рукой вверх, — смогу всё вспомнить.

— Но как мы вернёмся?

— Я не знаю. Хищник нам поможет, — ответил король, взглянув на монстра.

— Ты ведь тоже вернёшься с нами? — с надеждой спросила я у Хищника.

— Да, если у тебя хватит сил пронести и меня. Если не хватит, этот человек позаботится о тебе. Не переживай, мы рано или поздно всё равно встретимся. А сейчас нам нужно поторопиться, пока ты не начала ослабевать в мире живых.

После этих слов, все одновременно посмотрели в сторону входа во дворец. В зал вошёл четвёртый клон Хищника и приблизился к нам. Интересно, догнал ли он Гиену? Если да (в чём я почему-то не сомневалась), то, что он с ним сделал? Спрашивать я ни у кого не стала. Может он сам расскажет потом. Видимо, мы ждали этого клона, пока разговаривали. Король поднялся с корточек и сказал:

— Нам пора.

Он бережно взял меня на руки и направился к высоким дверям, которые были ближе всех к трону. Хищники впятером последовали за нами. «Почему король не попрощался со своими друзьями-сущностями? — подумала я. — Наверное, он это уже сделал, пока ждал меня. Как они тут без него будут?»

Мы оказались у широкой лестницы, спиралью уходящей далеко вверх. Это та самая высокая башня. Я думала, что до верха мы будем добираться несколько часов, а то и дней. Но это оказалось не так. Стоило нам ступить на лестницу, как пространство сжалось, и мы уже вышли на открытую площадку в небе, которой заканчивался подъём.

Король поставил меня на ноги. Как хорошо, что мы настолько высоко, что сейчас кроме густых и неподвижных облаков кругом ничего не видно. В ясную погоду мне пришлось бы лечь на пол, дрожа всем телом, и вцепиться в каменные плиты. Чтобы меня не сдуло просто напросто.

Хищник, его клоны и король значительно уменьшились в размерах. Видимо, это с ними сделала волшебная лестница, пока мы поднимались. Монстры теперь были как кони, а король, как обычный человек. Так мы едва помещались на площадке, а если бы они не уменьшились, места бы точно не хватило.

Хищник наклонился ко мне, взял за плечи и посмотрел своими ярко-жёлтыми глазищами мне в лицо. Король стоял за мной. Он тоже положил мне руки на плечи.

— Фаби, теперь ты должна заснуть здесь и проснуться там, в своём теле, — сказал Хищник.

— Но как? — спросила я в недоумении.

— Я тебе помогу.

Хищник осторожно прикоснулся своим носом к моему лбу, продолжая смотреть мне в глаза. По телу прошла вибрация, моё сознание начало отключаться. Монстр погружал меня в сон так же, как когда-то во время истерики. Мои глаза сами закрылись, всё исчезло, и я куда-то понеслась. Но почему-то не вверх, а в сторону.

* * *

Хищник и король видели, как в их руках медленно растворяется и вскоре исчезает девочка. Через несколько секунд они остались на вершине башни, а она куда-то перенеслась.

— Не сработало? Почему? — в полной растерянности спросил король у Хищника. — У Фаби не хватило сил перенестись вместе с нами?

— Нет, дело не в ней. Мы не успели. Похоже, кто-то построил башню выше этой, — задумчиво прорычал монстр, глядя куда-то в сторону.

— Где же теперь девочка?

— В этом мире. Должна быть в своём лесу.

— Кому ещё могло понадобиться строить башню выше этой?

— Тому, кто тоже хочет попасть в мир живых. И он как-то узнал о девочке и о высоте твоей башни, — ответил Хищник, он начинал злиться. — Или у тебя здесь есть враги, которые хотят решить с тобой серьёзные вопросы.

— Надо срочно найти Фаби, она в опасности.

Глава 17

Доктор Калиот сидел у кровати, на которой лежала Фаби. Её состояние стабилизировалось, поддерживать работу сердца и лёгких не требовалось, полученные невероятным образом травмы уже не представляли угрозу для жизни. Операция длилась несколько часов и закончилась уже под утро. Зашивали рваные раны на шее, собирали по осколкам раздробленные рёбра. Сейчас девочка крепко спала благодаря снотворным и обезболивающим, но она и без них не сможет проснуться в ближайшее время.

Калиот сидел на стуле, оперев локти на край кровати. Одной рукой он держал левую ладонь девочки, другой закрыл своё лицо. В правую руку Фаби доктор вложил её плющевого зайчика. Он не спал всю ночь. После операции сразу пришёл в палату к девочке и просидел так несколько часов. Утром, кажется, он задремал прямо в таком положении.

Из дрёмы его выдернул голос Даниила Николаевича:

— Доктор Калиот, — позвал он тихо, подойдя к нему.

— Да? — спросил Калиот хриплым голосом и убрал руку с лица. Он выглядел очень уставшим. Его лицо отекло, появились мешки под глазами.

— Думаю, вам стоит поехать домой, отдохнуть. Когда Фаби придёт в себя, я вам сразу позвоню.

— Я не устал, мне надо быть рядом с ней, — сухо ответил Калиот и пригладил правой рукой волосы девочки.

— Зачем? — осторожно спросил Даниил. — Она проспит ещё часов шесть.

— Надо! Что вам тут не понятно⁈ — гневно закричал на заместителя Калиот, неожиданно придя в ярость. — Я должен быть рядом с ней!

Даниил Николаевич не обратил внимания на тональность сказанного начальником, он заметил кое-что более важное:

— Давно вы держите её за руку? — спросил он серьёзно.

— Нет. Что вам надо? Заняться нечем? Идите, работайте, — уже тише ответил Калиот, опасаясь разбудить Фаби.

— Доктор Калиот, пока вы держите её, она оказывает на вас воздействие. Вы не контролируете себя. По-моему вам нужно отойти от девочки, иначе это может закончиться очень плохо, — сурово сказал заместитель. — Если вы сейчас не уберёте от неё руки, мне придётся пригласить спецгруппу и помочь вам не сойти с ума.

Калиот выслушал Даниила, после чего посмотрел на него затуманенным взглядом и спокойно ответил:

— Да. Вы правы, — он положил руки на свои колени и сжал их в кулаки. — Простите меня.

— Давайте поговорим в вашем кабинете? — Даниил Николаевич тяжело вздохнул. Он переживал за своего начальника, сейчас Калиот казался рассеянным и непредсказуемым. — Дежурный врач останется с девочкой, скажу ему, чтобы не спускал с неё глаз.

Придя в кабинет, доктор Калиот налил кофе себе и своему заместителю. Они сели за стол и выпили его молча. Каждый думал о своём. За окном шёл снег, начало рассветать.

— Мы проводим исследования способностей Фаби уже три месяца, — нарушил тишину доктор Калиот. — Что мы выяснили за это время?

— Достаточно много.

— Да, но ничего из этого не помогло нам уберечь её, — с разочарованием в голосе сказал начальник.

— Мы были не готовы к такому. Нам до сих пор не понятно, что произошло.

— Сущность. Она напала на Фаби. — сказал Калиот уверенно. — Сбой в работе техники это подтверждает. Когда я проверял пульс девочки, видел огромное чудовище, которое одной лапой держало её за шею, а второй давило на грудь. Этот монстр не похож на Хищника. Он быстро исчез, уменьшаясь и как бы перетекая в глаза девочки. Зачем ему понадобилось ломать ей рёбра и ранить шею пока не понятно. У меня ведь было плохое предчувствие. Я ощущал чьё-то… потустороннее присутствие. Это не может измерить ни один из известных нам приборов. Техника не почувствует, только человек.

— Почему вы сразу не сказали об этом?

— Потому что это было предчувствие, ощущение и ничего больше. А когда монстр набросился на Фаби, было уже поздно говорить, надо было действовать.

Доктор Калиот поднялся и подошёл к окну. Он смотрел в затянутое облаками зимнее небо. В кабинете воцарилось молчание. Даниил поразмышлял несколько минут, потом внимательно посмотрел на начальника и сказал:

— Вы проводили слишком много времени рядом с Фаби и привязались к ней.

— Да, я привязался к ней. Может даже стал одержим. Последнее время меня посещали мысли забрать её на новогодние выходные к себе домой. Само собой я не сводил бы с неё глаз, а препарат заглушал бы её способности всё время.

— Это огромный риск, несмотря на все доступные нам меры.

— Я знаю. Мне бы этого очень хотелось и хочется до сих пор. У меня есть внук и внучка. Парню шесть, девчонке пять. Они скоро приедут ко мне в гости. Фаби могла бы слепить снеговика вместе с ними, поиграть у праздничной ёлки, распаковать свой подарок. Она в первую очередь ребёнок, как и все другие. Я физически чувствую, как её тяготит сидение в комнате под землёй. Хотя за всё время, пока я исследовал её возможности и пока учил читать, не смотрел ей в глаза и не прикасался. Всё далеко не так просто, как кажется. Нам не достаточно того, что мы выяснили за эти три месяца.

— Для того, чтобы продолжать с ней работать, вам сперва надо хорошенько отдохнуть. Чем дальше вы уедете от девочки, тем будет лучше для вас. Может на дачу или к родственникам.

— Я не чувствую себя уставшим. С момента, как начал учить Фаби, — Калиот отошёл от окна и сел обратно за стол. — Моя жена даже заметила, что я стал выглядеть лучше. Моложе.

Даниил Николаевич присмотрелся к начальнику. Подумал и решил не развивать дальше эту тему, а перейти к другой:

— Как к случившемуся отнёсся наш спонсор Владимир Александрович?

— Я бы сказал равнодушно. Мы поговорили с ним, пока шла операция. Владимир сказал, что не понимает, для чего вообще приехал и почему именно в этот день. Эта мысль возникла у него в голове и не давала покоя. Он бросил все дела и приехал, — Калиот сделал паузу. — Владимир Александрович хочет, чтобы мы как можно скорее разобрались с её способностями. Он боится, что девочка может погибнуть до того, как мы всё выясним. Его удовлетворило то, что продемонстрировала Фаби. Даже порадовало. После этого у него не болела голова, как ожидалось. Он сказал, что стал чувствовать себя лучше, будто какой-то груз свалился с плеч, исчезли навязчивые мысли.

— Мне тоже показалось, что он переменился после встречи с девочкой. Его взгляд стал другим, — задумчиво сказал Даниил Николаевич.

— Чем больше нам становится известно о Фаби, тем сильнее я осознаю, что мы ещё очень далеки от истины.

— Поезжайте, отдохните. Я очень вас прошу, — серьёзно сказал заместитель. — После этого вы сможете посмотреть на всё это свежим взглядом.

— Ладно, — сдался Калиот. — Не спускайте с неё глаз. Если проснётся, звоните мне сразу же.

— Вряд ли она сразу сможет что-то рассказать. Думаю, её покормят, дадут обезболивающее, и она снова будет спать.

— Всё равно позвоните.

— Конечно.

Глава 18

Не знаю, можно ли спать во сне, но, по-моему, именно это я и делала перед тем, как открыла глаза. Светло-зелёные стволы окружали меня со всех сторон. Опять та же самая полянка, на которой я оказалась уже не в первый раз. Почему меня перебросило снова сюда, а не в тело? Где теперь Хищник и король? Мне ничего не оставалось, как подняться и пойти прежним путём — вниз, по направлению небольшого склона. Хищник меня обязательно найдёт, наверное, он уже мчится за мной, а я иду ему навстречу.

Слева за деревьями что-то блеснуло. Я остановилась и присмотрелась. Снова блеснуло, только в этот раз ярче. Это было не далеко от меня, поэтому соблазн пойти и посмотреть, что там, победил желание не сходить с пути. Я повернула в сторону сияния.

Вскоре среди деревьев передо мной появился огромный шар, похожий на мыльный пузырь размером с четырёхэтажный дом. В нём всё отражалось, как в зеркале. Он был наполовину погружён в землю. Я протянула руку и коснулась шара ладонью. Лёгкая вибрация прошлась по мне. Я одёрнула руку. Поверхность пузыря была упругая и гладкая. На том месте, где я прикоснулась, образовалось окошко размером с мою ладонь. Оно вскоре начало затягиваться обратно и быстро исчезло.

— Ух, ты! — сказала я восторженно. — Что это такое?

Я прикоснулась к шару ещё раз и поводила рукой из стороны в сторону, будто протираю запотевшее стекло. Получилось большое окошко. Оно исчезало дольше, и я успела посмотреть в него. То, что мне там открылось, очень удивило меня.

В шаре было место, которое совершенно не вписывалось в окружающий пейзаж. Одноэтажный домик, окружённый деревянным забором, перед ним клумбы, на которых обильными красками пестрели цветы. Больше рассмотреть не удалось — окошко заплыло. Стало очень интересно, что там.

Я подошла совсем близко, вытянула руку и упёрлась ею в шар. Поверхность медленно поддалась, моя рука оказалась внутри. Потом я просунула туда ногу и голову. Шар пропускал меня с небольшим сопротивлением, будто стенки состояли из плотного желе. Я вся зашла в оболочку. Когда моё тело полностью соприкасалось с ней, вибрация была настолько сильной, что в голове часто загрохотало «бум-бум-бум».

Я сделала ещё шаг и оказалась на лужайке перед домиком. Солнце начало слепить глаза. Небо было ярко-голубым, без единого облачка. Я медленно обошла домик вокруг. На участке были только кусты, цветы, грядки и дорожки. Везде чисто и ухоженно. Что за забором — не видно. Я остановилась у крыльца и принялась рассматривать яркую фигурку садового гномика.

Вдруг входная дверь открылась и на крыльце появилась очень пожилая женщина. На ней было свободное коричневое платье с крупными розовыми цветами и голубые резиновые тапочки. Седые волосы коротко пострижены. Женщина была стройная и не высокая. Она увидела меня и замерла.

— Ты кто такая? — спросила старушка настороженно.

— Фаби, — ответила я смутившись. По привычке опустила взгляд, чтобы не смотреть ей в глаза.

— Что ты тут делаешь?

— Гуляю. Вообще я тут случайно оказалась, — призналась я.

— Случайности не случайны, — улыбнулась женщина и сказала ласково, — заходи ко мне в гости. Чаем тебя угощу.

Я приняла приглашение и зашла в дом вместе со старушкой. Убранство дома было самым обыкновенным и скромным, ничего лишнего. Здесь было очень уютно, тепло и светло. Мы прошли на кухню и сели за стол, который стоял у самого окна. Сквозь кружевные шторы пробивались яркие лучи солнца. Отсюда было хорошо видно пёстрые клумбы. Женщина налила нам чай, достала из тумбочки миску с печеньем. К чаепитию мы приступили молча. Каждый задумался о чём-то своём, глядя в окно.

Всё было настоящим, но мне казалось, что что-то здесь не так. От горячего чая шёл аромат малины, печенье приятно хрустело во рту и имело сливочный вкус. Слишком уж реально для мира снов.

— Как говоришь, тебя зовут? — спросила старушка, прищурив глаза.

— Фаби, — ответила я с полным ртом.

— Прямо как мою внучку.

— А что такое внучку?

— Ты не знаешь, кто такая внучка⁈ — удивилась старушка. — Это дочка моей дочки, по-другому ребёнок ребёнка. Если мальчик, то он внуком называется, — она рассмеялась, а я задумалась. Мне было ничего не понятно. — Я хотела, чтобы мою внучку звали София. Но моя дочь Кристина решила дать ей другое имя почему-то.

— А что такое дочь? — тихо спросила я.

— У-у-у, — удивлённо протянула женщина. — Это ребёнок, которого я родила. Девочка. А если бы я родила мальчика, то это был бы сын. Девочка — это дочка, а мальчик это сын. Понимаешь?

— Ну, да, кажется, — ответила я растерянно.

— У каждого сына и дочки есть мама и папа, то есть родители. Люди, которые родили этих детей. А у каждого родителя тоже есть свои мама и папа. Вот эти мама и папа родителей называются бабушка и дедушка. Вот я бабушка для своей внучки. Разобралась?

— Угу, — задумчиво жуя печенье, ответила я.

— Неужели тебе мама об этом не рассказывала? — разочарованно спросила женщина.

— А мама, это женщина, которая родила ребёнка? — уточнила я.

— Да.

— Но у меня нет мамы, — спокойно заявила я.

— Как нет? Откуда же ты тогда взялась? Кто-то тебя родил, по-другому быть не может.

— Я из детского дома. Меня никто не родил, я просто появилась.

— Значит, у тебя были, — она выделила это слово, — мама и папа. Просто с ними что-то случилось, и они не смогли тебя воспитывать, поэтому ты попала в детский дом. Туда отправляют всех детей, у которых что-то случилось с родителями.

— Я такого не помню.

— Значит, ты была ещё очень маленькой. Сколько тебе лет?

— Восемь, кажется. Хотя я не знаю, когда должно стать девять. А может мне пока ещё семь.

— Странно, — старушка задумчиво посмотрела в окно и спросила, — а что ты здесь делаешь одна?

— Я же говорила — просто гуляю.

— А как ты здесь оказалась?

— Шла через лес и увидела… ваш дом и цветы. Зашла сюда, осмотрелась, — я решила не рассказывать всю свою историю. Она могла меня не понять и начать расспрашивать. Этого мне совсем не хотелось. — А вы как сюда попали?

— Это моя дача, я тут каждое лето отдыхаю. Осенью возвращаюсь в город.

— А как вы возвращаетесь в город? — я заинтересовалась и оживилась.

— На электричке приезжаю и обратно на ней возвращаюсь.

— Но здесь нет электричек, кругом только лес. Мне сказали, — я решила не упоминать Хищника, — что сюда люди попадают, когда очень крепко спят. А чтобы вернуться, надо проснуться там, в мире живых. Вы помните, как засыпали?

Бабушка внимательно посмотрела на меня и задумалась.

— Нет, не помню. Значит, я и не засыпала. Ты странные вещи какие-то говоришь.

— Вы мне не верите⁈ Выйдите на улицу и сами посмотрите.

— Я не могу, — грустно и как-то обречённо сказала женщина.

— Почему?

— Мне и тут хорошо. Скоро приедет Кристина с моей внученькой. Я хочу успеть приготовить для них обед. Пирог ещё испечь надо.

— Ладно, тогда я пойду, не буду вам мешать. Меня, наверное, уже ищут. Спасибо вам за чай и печенье, — я уже собиралась встать из-за стола, но мне в голову пришла интересная мысль. — Можно вас попросить кое о чём?

— О чём же? — с улыбкой спросила бабушка.

— Вы, когда проснётесь… точнее, когда в город вернётесь, позвоните доктору Калиоту, он лечит меня в специальной больнице. Скажите ему, чтобы он не переживал, со мной всё в порядке.

— Доктор Калиот⁈ Моя дочь недавно рассказывала мне про него. Очень хороший врач. Кристина хочет к нему Фаби отвезти и показать.

— Ваша внучка болеет?

— Не знаю, она до сих пор не разговаривает. А ей уже четыре года.

— Ну, вы позвоните ему, когда вернётесь?

— Хорошо. Я Кристину попрошу, чтобы она передала ему.

— Нет, вы лучше позвоните, когда вернётесь. Пожалуйста.

— Ладно, постараюсь не забыть, — бабушка улыбнулась. Мне показалось, что она не серьёзно отнеслась к моей просьбе. Но если она проснётся и всё поймёт, поверит мне, тогда она позвонит Калиоту. Только бы не забыла.

— Спасибо вам. Мне пора.

— Давай я провожу тебя до калитки.

Мы поднялись из-за стола, вышли из дома. Старушка проводила меня до калитки по узкой каменной дорожке.

— Что ж до встречи, — сказала она мне и улыбнулась.

— До свидания, — ответила я и добавила, — только не забудьте про доктора Калиота.

— Хорошо, — бабушка засмеялась, — хорошо.

Она развернулась и направилась обратно в дом. Я подошла к калитке, протянула к ней руку и почувствовала, как пальцы уткнулись в вибрирующую оболочку пузыря. Мне захотелось побыстрей проскочить через неё, чтобы не грохотало в голове. Я выставила руки вперёд, наклонила голову и быстро шагнула на ту сторону. В лес.

С какой стороны я теперь вышла не понятно. Здесь не было уклона. Мне пришлось обойти весь шар вокруг в поисках места, где я заходила. Он оказался не таким уж огромным. Обход занял минут пять. Вдруг я увидела увеличивающиеся тени среди деревьев и замерла. Хищник и его копии мчались ко мне. Они приблизились и остановились, пристально глядя мне в глаза.

— Ты была в этой капсуле? — спросил Хищник удивлённо и как-то напряжённо.

— Это капсула?

— Да. Тебя туда сразу перенесло или ты сама туда зашла?

— После того, как я заснула на башне, снова оказалась в этом лесу. Пошла тебе навстречу и наткнулась на этот пузырь. Я зашла в него, там оказался домик, клумбы и забор. Встретила в нём бабушку, она позвала меня пить чай. Мы поговорили и вот, я вышла.

— О чём вы говорили? — по-прежнему пронизывая меня взглядом, спросил монстр.

— Она рассказывала про свою внучку, про дочку, — я говорила торопливо, потому что не любила, когда Хищник на меня так смотрел. — И кто такие бабушка и дедушка. Эта бабушка думает, что она не спит и там всё по-настоящему. Она сейчас будет готовить обед и печь пирог. А ещё её внучку тоже зовут Фаби, как и меня, — гордо добавила я.

— Все люди думают, что там всё по-настоящему, бессмысленно их переубеждать в этом. Тебе не стоило туда заходить.

— Почему? Там же так хорошо! — воскликнула я.

— В капсулах происходит всякое и не всегда там так хорошо и спокойно. У кого-то в сознании идёт война, например. Ты конечно бессмертна здесь, но боль вполне можешь почувствовать. Тем более твои способности навязывать образы не работают в этом мире. Они не помогли бы тебе в трудной ситуации, — Хищник сделал паузу, его взгляд стал спокойным. — Лучше оставить людей наедине с их видениями. Ты могла удивить или напугать человека, который там находятся. За тобой могла увязаться какая-нибудь сущность, которая стала бы отбирать силы у той бабушки. А она и так уже очень слабая.

— Я хотела объяснить ей, что она спит, но бабушка не поверила мне.

— Так для неё будет лучше.

— А когда она проснётся, она вспомнит меня?

— Не знаю. Скорее всего, нет.

— Жаль, я попросила её позвонить доктору Калиоту и попросить его, чтобы он не волновался.

— Возможно, ты проснёшься раньше, чем она. Пойдём обратно к королю, — сказал Хищник, аккуратно поднял меня своей огромной лапой и посадил на плечо. Я ухватилась за шипы. Монстры двинулись в путь стремительной рысью.

— А почему у нас не получилось вернуться? — мне пришлось говорить громче, почти кричать, чтобы бегущий Хищник услышал меня.

— Потому что наша башня перестала быть самой высокой точкой в этом мире. Мы её немного достроим и попробуем снова.

— Это надолго?

— Не думаю. Король уже строит вместе со своими помощниками. Завтра должны закончить.

Мы мчались сквозь деревья. Вдали показалась та самая вертикальная гора.

Вдруг Хищник и его клоны резко замерли, как вкопанные. Они вытаращили глаза и сжали лапы в кулаки. Я начала озираться по сторонам в поисках того, что могло их так ошеломить. Кругом всё было по-прежнему. Редеющий лес, нависающая впереди скала и всё.

Монстры разом повернулись налево, затем встали на задние лапы, вытянулись, словно струны, и пронзительно взвыли, будто их прожгла невыносимая боль. Их глаза побагровели. Меня оглушил их вой, хотелось зажать уши, но надо было держаться за Хищника. С такой высоты падать совсем не хочется, очень уж долго придётся лететь.

Монстры резко сорвались с места. Я бы свалилась, но Хищник левой передней лапой, аккуратно как куполом прижал меня к своему плечу. Он мчался на трёх ногах. Я слышала, как из его груди вырываются стоны и хрипы из-за чего-то ужасно мучительного. По дороге монстры часто открывали пасти, вскрикивая и задыхаясь. Они неслись напрямик, ничего не видя перед собой, ломая деревья, отбрасывая булыжники. Что-то с силой притягивало их к себе. Лапа Хищника защищала меня от веток. Мы стремительно удалялись от горы и замка.

Наш путь длился около получаса. Мне было очень страшно. Сквозь пальцы Хищника я не видела, куда мы несёмся.

Вдруг, на долю секунды мы зависли в воздухе, затем стремительно полетели вниз и свалились в воду. Хищник взмахнул лапами при падении и выпустил меня. Я плюхнулась рядом с ним. Когда мы погрузились в жидкость монстр взял меняи вытянул лапу, пытаясь вытащить меня из воды. Но не успел. Я была уже почти у поверхности. Это была не совсем вода, а синий очень густой кисель. Мы в нём застыли. Мысли замедлились, в глазах потемнело.

Внезапно я почувствовала, как чья-то сильная рука схватила меня за плечо и вытянула из синей жидкости.

Глава 19

Кто-то тащил меня за плечо по плиточному полу. Я безвольно висела, как тряпка, потому что не могла двигаться. Густой синий кисель обволок и парализовал меня и моё сознание.

Вдруг, сверху, прямо на мою голову полилась холодная вода сильным широким потоком. Обычная вода, жидкая и прозрачная. Когда синий кисель весь смылся, я быстро пришла в себя и начала барахтаться, чтобы выбраться из-под ледяной струи. Чья-то крепкая рука вынула меня из водопада, ухватив за левое плечо. Я смогла встать на ноги.

Передо мной возвышалась чья-то фигура в чёрной одежде, как у охранников. На правую руку, которая по-прежнему держала моё левое плечо, была натянута кожаная коричневая перчатка выше локтя. Я подняла глаза на своего спасителя.

Высокий здоровяк, вроде бы ростом с обычного взрослого человека, в отличие от короля, но всё равно он выглядел чересчур мощным и сильным. Его жёсткое лицо имело грубые черты, несколько светлых и давно затянувшихся шрамов на лбу и скулах. Он смотрел на меня своими чёрными хладнокровными глазами с явным презрением.

Мне этот тип совершенно не понравился. Я собрала все имеющиеся силы и начала вырывать своё плечо из его крепкой руки. Никакого результата это не принесло, незнакомец просто смотрел на меня и продолжал держать.

— Отпустите! Что вам надо? Хищник! Хищник! — заорала я, начиная приходить в ярость от страха и чувства беспомощности.

— Он спит, — сухо ответил мужчина, потом повернул голову направо и кому-то сказал, — ты же говорил, что там мальчишка. А это девчонка.

— Да⁈ Я думал, что все девчонки носят розовые платьица, туфельки и бантики, — ответил тихий скрипящий голос. — Да какая разница?

Чтобы увидеть владельца этого странного голоса мне пришлось немного откинуться назад и заглянуть за руку незнакомца. Справа от него стояла сущность, похожая на серого птеродактиля с длинным клювом. Он сейчас стоял на своих двух когтистых лапах, сложив крылья, и был не на много выше меня.

— Девчонки слабее, вот какая разница, — гневно ответил здоровяк. — Да ещё и такая мелкая.

— Простите меня, — Птеродактиль отшагнул от незнакомца назад и втянул голову в плечи. Он явно боялся его.

Я вспомнила птицу, парящую высоко в небе, когда мы с Хищником заходили во дворец короля. Кажется, это она и была. Они с этим мужчиной следили за нами.

— Что вы сделали с Хищником? — спросила я, стараясь сделать голос сердитым, но он получился писклявым и испуганным.

Незнакомец мне не ответил, вместо этого молча развернулся и повёл меня куда-то. Мы выходили из большого и пустого помещения с серыми бетонными стенами и потолком, где на полу были белые облупившиеся плитки. Кроме льющегося у дальней стены водопада, здесь ничего больше и не было.

Меня вывели через единственный проход без двери прямо на улицу. Подул ветер. Стало холодно, ведь одежда на мне совсем вымокла. «Интересно, в этом мире можно простудиться?» — подумала я и принялась вертеть головой, чтобы осмотреться.

Перед нами открылся вид на огромный, как четыре спортивных стадиона, круглый бассейн, наполненный синим киселём. От его краёв к центру проложены узкие каменные дорожки. Кажется, их было восемь. Они напоминали лапы паука и все вели к сердцу бассейна — металлической вышке на круглой бетонной площадке. Эта вышка имела очень странный вид, будто её собирали из разных кусков каких-то непонятных конструкций. Мне это напомнило что-то среднее между водонапорной башней и сотовой вышкой. С одной стороны к ней крепилась ржавая лестница, типа пожарной. С другой — провода и антенны. Вершина этого сооружения упиралась в облака.

Рассмотрев всё это, я поняла: этот человек построил самую-самую высокую точку в этом мире, которая обогнала башню короля. Он собирается попасть в мир живых. Для этого ему и понадобилось заманивать сюда Хищника вместе со мной.

Незнакомец повёл меня вдоль бассейна направо. Мы подошли к ближайшей каменной дорожке, зашли на неё и остановились, не дойдя до её середины. Отсюда кисель казался не синим, а чёрным. Глубина бассейна была не маленькая.

— Посмотри в воду, — скомандовал мне незнакомец. Я опустила взгляд на водоём. Несмотря на ветер, поверхность была абсолютно гладкой и спокойной. Там в глубине виднелись тёмные очертания каких-то громадных фигур. — Это сонная вода, когда в неё кто-то попадает, он застывает и спит до тех пор, пока его не вытащат и не отмоют. Видишь своего Хищника?

— Там Хищник? — я удивилась и очень расстроилась, — зачем вы его туда затопили?

— Для нашей безопасности.

— Что вы с ним сделали? Он же не хотел сюда идти.

— Я включил специальный магнит, который притягивает только его. Этот зверь сожрал слишком много тварей, поэтому он так вырос и теперь не может сопротивляться сильному притяжению моего устройства. Если бы он об этом раньше знал, соблюдал бы диету. Глупец! — здоровяк самодовольно рассмеялся, — теперь пусть там спит до лучших времён.

— Нет! Отпустите! Он нужен мне, — закричала я и предприняла новые попытки вырваться. — Зачем вы так? Ему там плохо!

— В сонной воде с ним ничего страшного не случится. Ты ничего о нём не знаешь, — спокойно ответил злодей и резко встряхнул меня, отчего я перестала вырываться, — Хищник самая сильная и опасная сущность. Он бережёт тебя, чтобы использовать в своих целях…

— Ну и что! — перебила я его и снова закричала, — мне всё равно! Он нужен мне! Отпустите нас!

— Ты знала, что он питается твоей энергией, забирает воспоминания, становится сильнее за твой счёт? И это ещё далеко не всё, — он горько усмехнулся. — Конечно, не знала. Иначе давно прогнала бы его. Я знаю о сущностях очень много. Они все эгоистичные паразиты. В мире живых охотятся, чтобы прицепиться и высасывать силы или, чтобы придушить и перенестись сюда. В этом мире, если у тебя нет сил перемещать их, просто пытаются сожрать.

Когда я попал сюда, они очень обрадовались и сразу набросились на меня. Пришлось отбиваться. Поначалу мне было несладко. Большинство сущностей обладает бессмертием. Но я нашёл способ, как убить их раз и навсегда. За это меня здесь и прозвали Киллером. Для более сильных и опасных тварей я построил эту замечательную ловушку с сонной водой. Там сейчас плавают сотни всяких монстров. Когда места в бассейне становится мало, я их утилизирую. Твари есть везде и от них надо избавляться. Либо ты их, либо они тебя.

— Хищник хороший! Он никогда не делал мне ничего плохого! — я упрямо отстаивала своё мнение. Киллер тяжело вздохнул, видимо, ему надоело переубеждать меня.

— Забудь о нём. Скоро мы с тобой вернёмся в мир живых и я тебя отпущу. Будешь делать, что захочешь. Где сейчас твоё тело?

— Я без Хищника не вернусь! — заявила я твёрдо.

— Эй, малявка! — он взял меня за оба плеча, рывком развернул к себе лицом и сел передо мной на корточки. Киллер начал говорить очень грозно, глядя мне в глаза. — Ты ещё очень глупенькая и многого не понимаешь. Я не собираюсь с тобой нянчиться. Если будешь упрямиться, мне придётся включить магнит и у твоего любимого Хищника будет очень сильно болеть голова даже в сонной воде. Это единственная тварь, которую вообще никак невозможно убить, но боль он почувствует. Ему будет очень плохо, ведь магнит совсем близко, а он не может даже пошевелиться. Ты этого хочешь?

— Нет, — сказала я тихо и заплакала.

— Тогда отвечай мне! — он повысил голос. — Где твоё тело?

— В больнице, — ответила я сквозь рыдания.

— Отлично. Там знают о твоих способностях?

— Да.

— Ты сейчас способна посылать людям в головы картинки?

— Да.

— Мысли навязывать научилась?

— Нет.

— А сюда прыгать можешь, когда захочешь?

— Нет.

— У твоего папы были такие же способности, как у тебя?

— У меня нет папы и мамы тоже, я из детского дома, — мне пришлось вытирать слёзы свободной рукой.

— В каком ты городе сейчас находишься?

— Не знаю.

— В какой стране хотя бы?

— Я не знаю.

— Не густо. Ладно, разберёмся, — его голос стал мягче. — Хватит реветь! Иди пока погуляй и осмотрись. Только не лезь в воду, а то заснёшь. И тебя снова придётся отмывать. Сейчас у меня ещё много важных дел здесь, — он отпустил меня, встал, повернулся налево и сказал сущности-птице, которая тихо стояла в сторонке, — присмотри за ней. Головой отвечаешь! Если начнёт хулиганить — сбрось в бассейн и зови меня.

Последние слова он сказал очень сердито, после чего повернулся ко мне спиной и зашагал к длинному бетонному зданию, из которого мы недавно вышли. Я только сейчас обратила внимание на эту мрачную постройку. Она была похожа на старое заводское возведение из бетонных плит. Такие встречаются во многих городах в заброшенных промышленных зонах.

В этом месте всё выглядело мрачным, проржавевшим, облупленным и заброшенным. За зданием и бассейном кругом виднелась только серая пустыня. Пасмурное небо добавляло унылости.

Я перестала плакать, вытерла лицо рукавами. Потом села на дорожку, наклонилась к воде низко-низко и всмотрелась вглубь. Да, огромная тёмная тень очень похожа на Хищника. Там дальше ещё одна. Где-то недалеко и другие клоны застыли. Они бежали сюда из-за притяжения, которому не могли сопротивляться, и попали в ловушку.

— Как же их оттуда вытащить? — спросила я сама у себя.

— Только если спустить синюю воду и налить туда прозрачную, — вдруг ответил мне Птеродактиль, подойдя ко мне.

Я не ожидала, что он заговорит со мной. Резко подняла голову от водной глади и посмотрела на него.

— А почему он тебя не убил и не утопил? Киллер очень сильно не любит сущностей, — спросила я у Птеродактиля.

— Он выследил меня в пустыне и хотел лишить жизни, но я умолял его не убивать меня и обещал сделать для него всё, что он скажет. Когда вы с ним вернётесь в мир живых, я снова обрету свободу.

— Я не хочу, чтобы такой злой человек пришёл в тот мир.

Птеродактиль мне ничего не ответил. Он посмотрел куда-то вдаль и тяжело вздохнул. Я продолжила перебирать варианты, как вызволить Хищника:

— А если позвать сюда много сущностей, они смогут вытащить Хищника? У короля много помощников. Они же башню построили, значит, им хватит сил вытащить такого монстра.

— Никто не захочет это делать. Все сущности знают, что здесь живёт Киллер, они боятся приближаться к этому месту. Тут кругом ловушки. Ещё больше они боятся самого Хищника.

— Они же его спасут, и он не будет на них больше охотиться.

— Если бы в твоём мире зебры спасли тонущего в реке льва, он бы после этого перестал ими питаться?

— Да.

— А вот и нет, — Птеродактиль хрипло рассмеялся. — Иначе он бы умер от голода.

— Откуда ты знаешь про львов и зебр? — не веря словам сущности, спросила я.

— Здесь есть все представители животных из мира живых. Их мало, но им тут не нужно питаться, поэтому никто никого не ест, и живут они вечно, как сущности. Можно встретить даже тех, кто давно уже вымер там. Я много где летал в этом мире и многое знаю.

— Ну и что. Хищник — не лев. И он бессмертен, значит и голод ему не страшен.

— Если он не будет питаться, то начнёт слабеть и уменьшаться до своей начальной формы. Его клоны исчезнут. Он будет не крупнее обычной собаки. Тогда его самого сможет съесть любая сущность.

Я глубоко вздохнула, встала на ноги и пошла в сторону мрачного возведения, подальше от синей воды, в которую меня может скинуть эта птица. Хулиганить я не собиралась, но и сидеть, сложа руки тоже.

— Куда ты идёшь? — спросил Птеродактиль.

— Гулять и смотреть, что там ещё есть интересного.

Сущность шла следом за мной.

Глава 20

Я зашла в помещение, где недавно Киллер смывал с меня синий кисель, и приблизилась к водопаду. Широкий поток лился из квадратного отверстия в потолке у самой стены и падал на металлическую решётку в полу. Мне понравилась идея Птеродактиля с водой. Я решила попробовать применить её для спасения Хищника.

— А где здесь трубы? — спросила я у своего конвоира.

— Их нет, — проскрипел он.

— А откуда же вода течёт?

— Сложно объяснить, с верхнего этажа.

— А в другом месте здесь ещё есть вода?

— Я не видел.

— Так как же залить её в бассейн вместо синей воды?

— Думаю, надо построить огромный насос, который откачает синюю воду и выльет её куда-нибудь в пустыню. А потом откачает воду из этого потока и наполнит ею бассейн.

Угадать эмоции этой сущности было невозможно. Я не понимала, серьёзно он это говорит или нет. Казалось, что он надо мной решил просто поглумиться.

— Это слишком сложно и долго. Должен быть другой способ. Быстрый и лёгкий. Чтобы я сама справилась, — недовольно сказала я ему и скрестила руки на груди.

— Если бы ты могла хоть как-то сама или даже с моей помощью освободить Хищника, Киллер не оставил бы нас с тобой без присмотра.

— А почему ты не улетишь от него? Стал бы свободным.

— Я не могу. В пустыне кругом ловушки. И у него есть оружие, из которого он меня подстрелит, если я полечу куда-то без его разрешения.

— Но он сейчас занят и не увидит тебя.

— Я не хочу рисковать.

— А это ты летал в небе над замком, когда Хищник нёс меня к королю?

— Да, я, — спокойно ответил Птеродактиль.

— Ну вот, и улетел бы сразу, не обратно к Киллеру, а в другую сторону.

— Я хочу помочь ему поскорее вернуться в мир живых. Тогда жить здесь станет спокойнее. А если бы я улетел, он бы ещё надолго остался здесь и рано или поздно нашёл бы меня и сразу убил.

— А далеко отсюда до замка?

— Далеко.

— А в какой он стороне?

— За этим зданием. Ты собираешься идти туда?

— Нет, — я замялась, немного подумала и продолжила, — но если ты полетишь туда, а я сяду на твою спину, Киллер же не будет стрелять. Иначе он попадёт и в меня. Мы улетим к королю, он поможет спасти Хищника, а потом мы все вместе вернёмся в мир живых.

— Я не хочу в тот мир. И Киллер всё равно будет стрелять, ты не пострадаешь, упадёшь в мягкий песок или в канаву с синей водой. А я исчезну навсегда.

Я была приятно удивлена разговорчивостью Птеродактиля и решила воспользоваться ею, чтобы как можно больше узнать о своём нынешнем положении. У меня была надежда, что это поможет мне придумать план действий.

— Киллер такой же человек, как я и король? Без капсулы?

— Да.

— А ещё есть такие люди в этом мире?

— Нет, вас всего трое.

— А почему у нас нет своих капсул, как у других людей?

— Вы другие. Вас называют Носителями Искры.

— И что это значит? — с недоумением спросила я.

— Искра — это то, что даёт тебе твои необычные способности. Она находится в твоём теле.

— То есть, у нас троих есть эта Искра?

— Нет, она осталась только у тебя. Киллер и король утратили все свои способности, то есть Искру, и не могут вернуться сами назад. Умереть здесь, чтобы снова родиться в том мире, они тоже не могут, потому что их прежние тела до сих пор спят там. Именно из-за Искры вы свободны и бессмертны в этом мире. Даже, когда её уже нет в ваших телах.

— А почему Киллер и король утратили свои способности?

— Не знаю, видимо, что-то случилось с их телами.

— А откуда взялась Искра в моём теле?

— Я думаю, что перешла по наследству.

— Это как?

— Значит, она была у кого-то из твоих родителей и, когда ты родилась, она от папы или мамы перешла к тебе. Возможно, что от короля она перешла Киллеру, а от него тебе.

— То есть, — я сделала паузу, переварила полученную информацию и только после этого продолжила. — Король — мой дедушка, а Киллер — папа?

— Не знаю, это только мои догадки. Вообще, ходят слухи, что Искр было две. Какая из них у тебя и от кого — не известно. И где сейчас находится вторая тоже не понятно. Всю правду должен знать король, но здесь он ничего не может вспомнить.

— Хищник точно знает, — уверенно заявила я, — он всё знает.

— Но ничего никому не скажет, даже тебе.

— А ты откуда про всё это знаешь?

— Я — сущность. Мы перемещаемся между мирами, следим за людьми, можем видеть их мысли и сознание. Я сам не перемещаюсь в тот мир, но много куда летаю здесь, общаюсь с разными сущностями. Мы стремимся знать про вас всё, потому что от этого зависит наша жизнь.

— Но нас же так мало, а вас много.

— Вы не такие, как остальные люди, из-за вас этот мир постоянно меняется.

Я задумалась, вышла на улицу и пошла налево, вдоль здания. Надеялась найти ещё один вход куда-нибудь. Вдруг меня осенило, и я радостно сказала Птеродактилю:

— Я же не смогу никого переместить в мир живых без помощи Хищника! Только он может меня усыпить так, чтобы я проснулась там.

— Есть разные способы…

— Что⁈ Какие? — воскликнула я и остановилась. Мне вспомнился способ, с помощью которого попала в этот мир, стало жутко.

Птеродактиль ничего мне не ответил. Я смотрела на него, а он куда-то в пустоту. Видимо его лимит разговорчивости закончился, он и так сказал мне уже слишком много. Хотя у меня были сомнения в правдивости его речей. Я же пленница, прибор для перемещения в другой мир. Зачем ему раскрывать мне все карты?

Я молча пошла дальше. Мне стало не интересно само здание. Я в опасности. И единственный кто может мне сейчас помочь — это король. У него есть много друзей сущностей, которые тоже на многое способны.

Я дошла до конца строения, за ним начиналась бескрайняя пустыня. Там гулял сильный ветер. Он поднимал серую пыль в воздух и кружил её в разных направлениях. Неприятное зрелище, но делать нечего. Я пошла туда. За помощью. Если Птеродактиль меня не обманул, где-то в той стороне должен быть замок.

— Ты собралась идти к королю? — проскрипел конвоир за моей спиной и засмеялся. — Пешком здесь точно не пройти. Но раз ты так хочешь, давай прогуляемся. До ближайшей канавы.

Я ничего ему не ответила и продолжала идти уже по песку. Миновав сотню шагов, мы действительно оказались у края глубокой канавы. Она была на половину наполнена сонной водой. Канава уходила далеко направо и далеко налево. Мне показалось, что слева она должна быть короче. В ту сторону я и повернула. Идти пришлось долго. Канава никак не хотела кончаться. Мрачная постройка уже была далеко у меня за спиной.

— Если будем так дальше идти вдоль канавы, то просто обойдём по большому кругу бассейн и дом Киллера, — сказал Птеродактиль, продолжая следовать за мной.

— Но Киллер же как-то выходит за этот круг.

— Да, у него есть небольшой мостик — широкая доска. Он ставит её поперёк канавы, когда ему нужно выйти. В остальное время он прячет её в своём доме.

Я остановилась и в отчаянии села на песок, а точнее плюхнулась. Меня накрыло чувство, что от меня в моей жизни уже ничего не зависит. Я закрыла лицо руками и заплакала.

— Пойдём обратно, — проскрипел Птеродактиль. — Я найду тебе место в доме Киллера, где можно поспать. Ночей здесь не бывает, но отдыхать всё равно надо.

Я ничего не ответила. «Уснуть здесь — проснуться там», — всплыло у меня в голове. Может мне и не нужно забираться на самую высокую точку, чтобы вернуться одной? А может, если усну, то смогу переместиться в тот лес? Как тогда, с башни. И Киллеру будет до меня далеко. Правда, совсем не хочется оставлять здесь Хищника. Но может там я смогу что-то придумать и позвать помощь.

Я убрала ладони с лица и посмотрела на синюю воду в канаве. Там точно усну, причём быстро. И Киллер не скоро сможет меня достать. Ни о чём больше не раздумывая, я быстро сиганула вниз. Птеродактиль не ожидал такого поворота, но быстро сообразил и схватил меня клювом за правую руку. Я зависла на крутом склоне над водой. Мы с этой сущностью не сильно отличались по габаритам. Стоило мне рвануть руку на себя, и я сразу освободилась. Птеродактиль в один миг расправил крылья, взмахнул ими и схватил меня уже лапами за плечи. Он успел не дать мне свалиться в воду. Я только окунула туда по колено левую ногу, которая тут же онемела.

— Что ты делаешь? — прохрипела сущность, взмахивая крыльями и пытаясь вытащить меня из канавы. — Не глупи!

— Пусти! — крикнула я. И, вскинув руки, вывернулась из своей кофты.

Я свалилась в воду. Птеродактиль не успел меня перехватить в этот раз. Он махал крыльями в воздухе над водой и сжимал в лапах мою кофту. Синий кисель стремительно обволок меня. Перед тем как заснуть, я видела, как сущность куда-то стремительно улетает. Потом всё исчезло, и наступила кромешная тьма.

* * *

Я открыла глаза. Всё вокруг расплывалось. Пронзительный механический писк раздался где-то за головой, он давил на уши. Кто-то подошёл, послышались голоса. Я не могла ничего разобрать и разглядеть. «Надо проснуться», — пронеслась мысль где-то на задворках сознания. Но как? Я будто вернулась в своё тело, но не до конца. Где-то зависла между мирами.

Мне посветили в глаза. Потом опять послышались, будто издалека, чьи-то голоса, а перед глазами медленно поплыли мутные картинки. Я не понимала где я, и что вокруг происходит. Моё тело и сознание были парализованы. Кажется, так прошла целая вечность. Я почувствовала сильную усталость. Механический писк начал стихать. В глазах потемнело. У меня больше не было сил оставаться в таком состоянии. Я отпустила своё тело и снова провалилась во тьму.

* * *

Старый фургон — первое, что я увидела, когда открыла глаза снова в мире мёртвых. Белый автомобиль, с широкими голубыми полосками на боках, во многих местах густо цвели пятна ржавчины.

Меня окатили ледяной водой, скорее всего из ведра. Потом снова. От головы до пяток. Я начала приходить в себя и поняла, что лежу недалеко от канавы на правом боку, лицом к фургону. И теперь Киллер вместе с Птеродактилем смывал с меня синий кисель. Песок вокруг меня намок и окрасился голубым цветом.

На меня перестали лить воду. Я медленно приподнялась, а затем села. Перед глазами всё плыло, меня штормило из стороны в сторону. Возвращение в сознание занимало много времени. Видимо я пробыла в синей воде достаточно долго. Пока я там плавала, мои «спасители» набирали воду, загружали машину, ехали ко мне, доставали из сонной воды.

Киллер с грохотом забросил в боковую дверь кузова машины пустые вёдра и канистры, потом повернулся ко мне. На его руках были кожаные коричневые перчатки выше локтей. Видимо, это защита от синей воды. Киллер смотрел на меня. Я медленно подняла на него глаза. Его лицо выражало крайнюю степень недовольства и злости. Мне хотелось бежать от него прочь, но сил на это совершенно нет, и появятся они не скоро.

— Как тебя зовут? — зачем-то задал он мне этот простой, но неожиданный в данной ситуации вопрос.

— Фа, — с трудом смогла произнести я, ещё не оттаявшим ртом. После паузы, набрала воздух в грудь и закончила, — би.

— Фаби? — уточнил Киллер.

Я кивнула и вдруг моя голова оказалась тяжелее, чем я ожидала. Она потянула моё туловище вперёд и вниз, и я грохнулась лицом в песок. Киллер рассмеялся, должно быть, его злость от этого немного прошла. Он подошёл ко мне, взял под плечи и поднял. У меня не было сил двигаться, поэтому я безвольно висела на его ручищах.

— Странное имя, похоже на что-то итальянское, — он задумался. Пока размышлял, смахнул с моего лица песок. И теперь уже очень сердитым голосом продолжил, — так вот, Фаби, ты сделала глупость, оно так не работает. Вершина башни сильно отличается от дна водоёма. Видимо, Хищник тебе совсем ничего не объяснил. Это в его стиле. А мне не надо было тебя оставлять с этой пустоголовой и болтливой птицей.

Птеродактиль, который до этого момента изображал статую в сторонке, весь сжался и опустил голову. Киллер с недовольством глянул на него, потом снова повернул голову ко мне и продолжил:

— Если бы я знал, в какой именно день ты сюда свалишься, подготовился бы заранее. Но раз всё получилось так, тебе придётся немного подождать, пока я закончу свои дела. Не переживай, уже совсем скоро мы вернёмся.

— Я не хочу… — речь и сознание уже почти восстановились, но мне не удалось договорить из-за вырвавшегося из горла всхлипа. Вдобавок из моих глаз самопроизвольно потекли слёзы.

— Чего ты не хочешь? Возвращаться? Тогда зачем ты всё это устроила? — грозно спросил Киллер и легонько потряс меня за плечи, будто хотел стряхнуть с меня начавшуюся истерику.

— Не хочу, чтобы вы… ударили меня… и задушили, как Гиена, — пересилив себя, выговорила я и сразу разрыдалась, выплёскивая все накопившиеся переживания.

Киллер ничего не сказал, он понёс меня ревущую к машине, открыл переднюю пассажирскую дверь и посадил на сиденье. Стоя около меня, он сказал ровным серьёзным голосом:

— Этот способ используют только сущности и только для того, чтобы попасть сюда. В обратную сторону это не сработает. В этом мире у тебя совсем другое тело. Это — во-первых. Я не причиню тебе вреда, потому что в отличие от тварей, понимаю, насколько ценна твоя жизнь и здоровье. Это — во-вторых. Чтобы вернуться в мир живых, тебе будет достаточно сосредоточиться на этой мысли. Всё просто, ничего страшного и опасного. Это — в-третьих.

Киллер захлопнул дверь фургона с моей стороны, обошёл его сзади, и задвинул большую скрипучую дверь сбоку. Потом подошёл к Птеродактилю, о чём-то поговорил с ним, после чего сущность взлетела и направилась к серому строению. Киллер сел за руль, завёл машину, и мы поехали следом за его помощником.

Глава 21

Киллер въехал прямо в серое здание через высокие двойные двери из ржавого металла. Мы оказались в темноте. Свет, который попадал с улицы, освещал только небольшой прямоугольник на противоположной кирпичной стене. Киллер вышел из машины, подошёл к моей двери и открыл её. Он взял меня под плечи и поставил на пол. Меня уже не штормило, я стояла на ногах, как и прежде.

— Идти сама можешь? — спросил он, закрывая дверь автомобиля.

— Да, кажется, — буркнула я себе под нос.

Киллер взял меня за левую руку и повёл на улицу. Птеродактиль стоял у металлических дверей. Когда мы вышли, он навалился боком сначала на одну, затем на другую и со скрипом захлопнул их.

Мы шли в сторону комнаты с водопадом. Слева от нас было здание, справа огромный бассейн, где томился мой монстр. «Если у меня после сонной воды кружится голова и немеет тело, то, что будет с Хищником после неё? Он провёл там уже немало времени. Наверное, он долго будет лежать неподвижно, и приходить в себя», — думала я, глядя на тёмную поверхность синего киселя.

Не дойдя до комнаты с водопадом, мы повернули налево. Здесь была ещё одна ржавая металлическая дверь. Киллер распахнул её, и мы вошли вовнутрь. Птеродактиль остался снаружи. В полутьме мы поднимались по старой бетонной лестнице. Я робко спросила:

— А куда мы идём? — мой голос эхом пронёсся куда-то вверх.

— Я иду заканчивать свою работу. А ты идёшь спать.

— Но я не хочу спать! — капризным голосом возразила я.

Киллер ничего мне не ответил. Мы поднялись на второй этаж и, миновав полностью погружённый во тьму коридор, вошли в огромный зал с очень высоким потолком. Это был, скорее всего, цех. Здесь оказались большие окна в двух самых длинных стенах, благодаря которым света было предостаточно. В хаотичном порядке на полу стояли шкафы, этажерки, приставные лестницы, сундуки, бочки. Валялись какие-то железки, инструменты и другие не понятные штуковины. Мы шли сквозь этот беспорядок в противоположный конец зала.

— Что это? — спросила я, указав рукой на ближайшую ко мне стену. Она была чем-то исписана. Оглядевшись, я заметила, что в этом зале все стены полностью покрыты какими-то записями, схемами и рисунками.

— Память, — холодно ответил Киллер, продолжая шагать дальше. Я засмотрелась на схемы и споткнулась о какую-то трубу. Мой новый конвоир этого не заметил, поэтому несколько шагов протащил меня волоком, пока я не встала вновь на ноги.

— Вы всё записали, чтобы не забыть, как король? — запыхавшимся голосом, удивлённо спросила я, стараясь разобрать, что именно там написано.

— Да.

Мы пришли в маленькую комнатку без двери. Она хорошо просматривалась из зала. Здесь было сумрачно, но всё видно. У стены слева стоял огромный железный ларь. Справа — этажерка с какими-то инструментами и жестяными банками.

Киллер взял меня за плечи, резко поднял и опустил в ларь, который оказался без крышки. От неожиданности я испугалась и вскрикнула. Сундук доверху был наполнен обрезками поролона. Когда я туда плюхнулась, примяла почти до середины мягкую и пружинящую кучу. Эх. Если бы раньше встретила такой ларь где-нибудь в торговом центре, то сразу запрыгнула бы в него и резвилась, пока не надоест. Но сейчас я сидела не шевелясь, с обидой и страхом на лице смотрела на Киллера.

— Сиди здесь и не высовывайся, — сурово сказал он. — А лучше ляг и спи.

— А ваш помощник сказал мне, что вы — мой папа, — протараторила я, с надеждой узнать правду об этом.

— Забудь всё, что он тебе сказал. Он набрался сплетен и приукрасил их своими нелепыми фантазиями. Это сущность, они всё делают только для своей выгоды, — Киллер отвернулся от меня и собрался уходить, но потом вдруг передумал и остановился у выхода. Сделал глубокий вдох, посмотрел на меня и продолжил уже спокойным голосом, — я не твой папа, а ты не моя дочь. Это — правда, на сто процентов. Ты родилась у человека, который обладал способностями лет девять назад. А я их потерял, намного раньше, когда был ещё ребёнком. Я это хорошо помню, — он сделал паузу, посмотрел куда-то в сторону зала и продолжил. — Провалившись сюда, я скоро понял, что мои воспоминания начинают исчезать. Моё тело росло и трансформировалось в обмен на память. Мне вовремя пришла в голову идея записать всё, что ещё помню. Так моё прошлое осталось при мне. Благодаря этому трансформация остановилась, и я не стал таким, как король. Он попал сюда намного раньше меня и, к сожалению, не догадался, как можно сохранить память.

— То есть, если я не буду здесь записывать своё прошлое, всё забуду и стану огромной?

— Нет, пока у тебя есть способности, этого не должно произойти. Насколько мне известно. Если твоё тело их лишится, и ты провалишься сюда надолго, то это однажды начнётся. Король провёл здесь очень много времени, совсем всё позабыл и уже достаточно сильно трансформировался. Он постепенно превращается в сущность, поэтому они его так уважают.

— Сущности когда-то тоже были людьми?

— Не все, только те, что самые умные и сильные.

— И Хищник был человеком? — с удивлением спросила я, вытаращив глаза.

— Возможно, но он не похож на остальных сущностей. Может быть он вообще, что-то совсем другое.

— А король сможет стать обратно человеком?

— Не знаю.

— Хищник всё знает, — воскликнула я, — он может помочь…

— Нет! — резко оборвал меня, потерявший терпение Киллер, — он многим причинил вред. За это ему придётся понести наказание и подумать над своим поведением во сне. Всё, спи. Я буду здесь рядом. Если увижу, что ты вышла отсюда — запру в тёмной комнате.

Киллер ушёл. Я свернулась клубочком и улеглась в обрезки поролона, как в гнездо. Надо было всё обдумать. Я начала раскладывать новые знания и свои выводы по полочкам в голове.

Главное, что мне предстоит сделать — это вытащить Хищника из бассейна и вернуться в мир живых с его помощью, прихватив с собой короля. Нельзя позволить Киллеру переместиться с моей помощью. Но Хищника в одиночку я не спасу, а король даже не знает, где мы сейчас находимся. И вряд ли он сможет попасть сюда сквозь ловушки в пустыне. Получается, мне надо незаметно пробраться на башню Киллера, вернуться в тело, а оттуда в лес, из леса к королю. Если получится, то надо сразу прыгать в лес. Углубившись в раздумья и мысленную проработку плана, я не заметила, как уснула.

Меня разбудил громкий свист где-то вдалеке. Я проснулась в полумраке и не сразу поняла, где нахожусь. Куски поролона обхватили меня со всех сторон, как огромные бледно-жёлтые пальцы. Испугавшись такой непривычной обстановки, я вскочила, озираясь по сторонам, и попыталась встать на ноги, но они вязли и тонули в обрезках.

Край стенки ларя был на уровне моей шеи. Мне пришлось подтянуться на руках, лечь на него грудью и перевалиться на ту сторону. Я чуть не шлёпнулась на пол, но руки крепко вцепились в стенку сундука и придержали меня. Стукнулась только пятками.

Вдруг раздался громкий хлопок. Что-то происходило на улице за окнами со стороны бассейна. Я осторожно выглянула в зал и осмотрелась. Там никого не было. Со всех ног на цыпочках я побежала через весь зал, миновала тёмный коридор, а затем и лестницу. Надежда на случившееся чудо или что-то происходящее в мою пользу несла меня с огромной скоростью. Спустившись с лестницы, я упёрлась в закрытую, но не запертую дверь. Мне с большим трудом удалось её приоткрыть. Она оказалась очень тяжёлой. Я осторожно протиснулась в появившуюся щель и оказалась на улице. Тут мне пришлось остановиться.

Киллер стоял ко мне спиной, метрах в двадцати, у входа в комнату с водопадом. У него в руках было какое-то оружие немалых для меня размеров. Я не могла его рассмотреть из-за спины Киллера. Он целился в сторону сражающихся неподалёку сущностей. Птеродактиль сцепился с огромным Ястребом, который был в два раза больше, чем он. Но, не смотря на это, пернатый проигрывал, потому что был ранен, видимо из оружия Киллера.

Вдруг моё внимание привлекло движение с правой стороны. Я повернула голову и увидела короля, который быстро шёл к башне по самой дальней от нас дорожке, по ту сторону сооружения. За ним шагала ещё какая-то пернатая сущность. Они были замечены только мной. Я стояла и не знала, что делать. Но дальше всё пошло само собой. Киллер нацелился на Ястреба и приготовился выстрелить. У пернатого не было шансов увернуться.

— Не-е-ет! — завизжала я изо всех сил стрелку в спину.

Киллер и Птеродактиль резко обернулись на меня. Ястреб заметил меня раньше, поэтому воспользовался удачным моментом и, собрав последние силы, столкнул противника в бассейн с сонной водой. Но Птеродактиль так крепко в него вцепился, что утянул пернатого за собой. Теперь в бассейне стало на две сущности больше. Я в ту же секунду сорвалась с места и со всех ног побежала к башне.

Киллер выстрелил в каменную дорожку прямо передо мной. Она взорвалась, и начала стремительно осыпаться в воду. Я сильно испугалась, вскрикнула и едва успела затормозить, чтобы не упасть в синий кисель. Мне пришлось резко развернуться и бежать обратно, пока есть ещё на что наступать. Дорожка осыпалась следом за мной.

Вторая сущность короля взмыла в воздух и устремилась ко мне. Раздался оглушительный выстрел. Пернатый успел увернуться, снаряд попал в башню. Видимо, он решил отвлечь внимание Киллера от меня и заодно сломать его сооружение. Но оно не сломалось, только погнулась пара металлических балок.

Я уже добежала до конца дорожки, где меня поджидал Киллер. Он продолжал целиться в птицу. Мне некуда было деваться, кроме как бежать ему на встречу. Киллер выставил свободную руку поперёк моего живота, поймал меня и прижал к себе. Сразу после этого сущность резко развернулась и полетела к королю.

— Не убивайте его, пожалуйста! — завопила я, брыкаясь в руках захватчика.

— А ты угомонись! — рыкнул на меня Киллер и пошёл, держа меня одной рукой, к ближайшей каменной дорожке. На эту же дорожку стремительно ступил король.

— И в него не стреляйте, — сказала я сдавленным голосом, потому что у меня был пережат живот.

Киллер остановился у основания дорожки и поставил меня на ноги, крепко держа за руку. Теперь он ждал, когда король подойдёт ближе. Пернатый шёл следом за своим хозяином, пристально глядя на нас. Оружие Киллера было направлено в их сторону, но стрелять он пока не собирался.

Когда до нас оставалось шагов десять (исполинских шагов), король остановился. С боков его окружала сонная вода, сзади стояла сущность, спереди мы.

Глава 22

— Зачем ты пришёл? Девчонка ещё слишком маленькая, она сможет протащить только одного, — громко сказал королю Киллер. — Ты стал уже просто огромным. Ей не хватит на тебя сил. Подожди немного, она подрастёт, окрепнет и вытащит тебя отсюда. Если захочет.

— Я не могу больше ждать. Прошло уже слишком много времени, — спокойно сказал король. Его голос доносился с высоты трёхэтажного дома. — Хищник сказал, что на меня ей хватит сил. Он тоже собирался переместиться. А ему-то уж точно известны её возможности.

— Где твоё благородство⁈ — с презрением спросил Киллер. — Неужели хочешь рисковать жизнью ребёнка?

— С ней ничего плохого не будет. Даже неудачная попытка не поставит её жизнь под угрозу.

— Да⁈ Это тебе сущности нашептали? А ты знаешь, как она попала сюда? Знаешь, что сейчас с её телом? Что, — он громко выделил это слово, — сделала с ней сущность?

Король посмотрел на меня, потом на Киллера и всё тем же спокойным голосом сказал:

— Знаю. Пусть она сама выберет, кого переносить. Если решит взять тебя, то я просто уйду.

— Она почти ничего не знает о своих силах. Хочешь предложить ей выбор между добрым королём и злым охотником?

— Да. Во всяком случае, я доверяю словам Хищника на счёт её сил.

— Тварям нельзя доверять, — с раздражением в голосе и на лице произнёс Киллер. Он хотел что-то ещё сказать, но я его перебила.

— Я никого не выберу! — закричала я, закрыв глаза, чтобы ни на кого не смотреть. — Без Хищника я не вернусь в мир живых! Если вы его не вытащите, мы все останемся здесь.

На миг в воздухе повисла тишина. Кажется, в этот момент король и Киллер напряжённо смотрели друг другу в глаза. Молчание нарушил внезапно раздавшийся перед нами выстрел. За ним сразу последовал грохот. Я открыла глаза и увидела, как дорожка у ног короля быстро разрушается. Он отпрыгнул назад в сторону башни, но подбитые камни уже не могли служить опорой для такого гиганта.

Король падал в синий кисель, изо всех сил карабкаясь и хватаясь руками за осыпающуюся дорожку. Пернатая сущность взмахнула крыльями и попыталась поймать своего хозяина лапами. Киллер в этот момент отпустил мою руку и оттолкнул меня в сторону с такой силой, что я шлёпнулась на камни в двух метрах от него. Он обхватил оружие обеими руками, прицелился и снова выстрелил.

Охотник попал в середину крыла пернатого, в нём сразу же образовалась огромная круглая дыра. Сущность, получив снаряд, резко дёрнулась назад, вытаращила глаза и раскрыла клюв от боли. Но не издала ни звука. Её отбросило назад, на остатки дорожки у самой башни. Там помощник короля и остался лежать на спине, раскинув крылья, судорожно дёргаясь и тяжело дыша.

— Нет! Что вы наделали⁈ — завопила я, поднявшись на ноги.

Киллер одним движением убрал оружие за пояс, продолжая смотреть на птицу. В два шага он оказался около меня и схватил в тот момент, когда я уже начала от него убегать. Киллер взял меня на руки и быстро пошёл к ближайшей уцелевшей каменной дорожке.

Мне не хватило духа попытаться вырваться из его сильных рук. Я молчала и смотрела на птицу. Короля нигде не было видно. Слёзы тихо полились из моих глаз. Киллер зашёл на каменную дорожку и направился к башне.

— Так для короля будет лучше, — спокойно сказал он. — В сонной воде он сохранится в том же виде, что и сейчас. Его превращение прекратится. Время для него остановилось. — Киллер сделал паузу и осмотрелся. Потом спросил. — Знаешь, для чего я тебя оттолкнул от себя, когда стрелял?

Я шумно всхлипнула, вытерла слёзы и дрожащим голосом тихо сказала:

— Не знаю.

— Я это сделал, для того, чтобы уберечь твои способности. Если ты прикоснёшься к кому-то в тот момент, когда он собирается кого-то… поранить или убить — твоя Искра погаснет на долгое время. Сомневаюсь, что тебе, — на этом слове он сделал акцент, — придёт в голову причинить кому-то вред, но если ты сама так сделаешь, то способности исчезнут навсегда. Помни об этом.

Мы приблизились к башне. Пернатый так и лежал на спине у её подножия, раскинув крылья. Он дышал через широко открытый клюв. Из его огромной раны не шла кровь, как я ожидала. Она была абсолютно сухая и обгоревшая по краям до угольной черноты.

— Ты не посмеешь навредить девочке, — прохрипела птица, глядя расширенными глазами на Киллера. Он не обратил на эти слова внимания и начал подниматься по лестнице, идущей спиралью вокруг башни. Сделав несколько глубоких вдохов, сущность сказала уже в спину Киллера, — Хищник рано или поздно окажется на свободе и надёт тебя. Ты не сможешь от него спрятаться.

— Пусть сначала выберется из сонной воды, — усмехнулся Киллер.

За пять минут мы поднялись на вершину башни. Лестница вывела нас на небольшую площадку из металлической решётки. Я поняла, что эта вышка не такая уж высокая в сравнении с башней короля. Угадав мои мысли Киллер сказал:

— При перемещении в мир живых, высота точки отправления играет важную роль только, если ты ещё не умеешь это правильно делать. Когда у меня были способности, я их постоянно совершенствовал, много тренировался, экспериментировал. Мне нравилось спускаться в этот мир, исследовать его законы. Я понял, что он устроен как внутренняя поверхность шара. Самый верх здесь — это самый низ там. Это и есть точка отправления, но до неё можно добраться не только с помощью самой высокой башни.

Киллер поставил меня на ноги лицом к себе, крепко держа за обе руки. Он сел на корточки и спокойно сказал, глядя мне в глаза:

— Сосредоточься на мире живых, вспомни, где сейчас твоё тело, что произошло перед тем, как ты попала сюда. Эта вышка — специальное устройство, которое усиливает твои способности. Она подтолкнёт тебя.

— Я не буду вас никуда перемещать, — упрямо заявила я.

Киллер не успел мне ничего ответить на эти слова. Совсем рядом с нами появилась сущность с дырявым крылом. Она внезапно взмыла и зависла в воздухе прямо у площадки, на которой мы стояли. Её здоровое крыло работало с удвоенной нагрузкой.

Пернатый держал в лапах совсем вымокшего в обычной воде короля. Киллер, увидев их, сразу же вскочил на ноги, отпустил меня и достал оружие. Он нацелил его на незваных гостей.

Я хотела сбежать вниз по лестнице, потом решила попробовать быстро переместиться в мир живых в одиночку, но представив, что сейчас будет с сущностью и королём, поступила иначе.

Киллер уже нажимал на спусковой крючок, когда я с размаху бросилась на него сзади. Мои мысли в этот момент были сосредоточены на моём теле, на больнице и на докторе Калиоте. Киллер не ожидал толчка сзади и чуть не свалился с площадки на лестницу, но вовремя сделал шаг вперёд, чтобы удержаться на ногах. В этот же миг прогремел выстрел, снаряд пролетел мимо сущности. Извернувшись, пернатый забросил короля на площадку в тот момент, когда мы с Киллером уже растворялись в воздухе.

Всё исчезло. Я провалилась во тьму.

Глава 23

Грудь и живот сжало так сильно, что невозможно было сделать вдох. Мой рот широко открылся, безуспешно пытаясь ухватить как можно больше воздуха. Такое со мной бывало, когда я резко летела вниз, сидя на очень экстремальных аттракционах. Детей до двенадцати лет на такие не пускали. Но стоило мне только посмотреть сотруднику парка в глаза, как мой возраст для него сразу становился пропускным. Правда, несколько раз Хищник выгонял меня из комнаты страха и с американских горок до того, как я успевала их испытать на себе. Он всегда старался беречь меня от сильного испуга.

Я открыла глаза. Кто-то уже подбежал к моей кровати и начал что-то суетливо нажимать на приборах, что-то говорить. Второй человек появился с другой стороны и ввёл мне какое-то лекарство через катетер на руке. Картинка перед глазами была чёткая, но я не узнавала этих людей. Не до этого было. Дышать. Надо дышать.

Я резко выдохнула, после чего лёгкие сами сделали глубокий вдох. Боль прожгла шею и грудь, но тут же начала стихать. Закружилась голова, перед глазами всё поплыло, и я снова начала проваливаться в забытье. Подошедших ко мне врачей нигде не было видно. Может быть, никто и не приходил вовсе.

* * *

— Доктор Калиот! — в кабинет начальника без стука ворвался взволнованный Виктор Сергеевич, невролог, один из исследователей способностей Фаби, — у нас ЧП! Девочка вышла из комы. У неё шок, сейчас она без сознания. Даниил Николаевич и Дмитрий Евгеньевич тоже. Как только они к ней подошли, с ними что-то произошло.

Доктор Калиот быстро поднялся из-за стола, на котором были разложены бумаги. На его лице по-прежнему оставалась сосредоточенность. Он мгновенно обдумал новость и спросил, догадавшись, что именно могло произойти:

— Они вступали в контакт с девочкой? — его голос был ровным.

— Я не знаю. Видеокамеры уже просматривают. Меня позвал реаниматолог. Он услышал грохот в палате Фаби. Когда зашёл туда, эти двое уже лежали на полу.

— Идёмте, — Калиот торопливо зашагал из своего кабинета. Виктор Сергеевич последовал за ним.

Они зашли в палату к Фаби. Там было четыре врача и спящая девочка. Даниила Николаевича и Дмитрия уже увезли на каталках в соседние палаты.

— Что по видеозаписям? — спросил Виктор Сергеевич у одного из врачей.

— У девочки была остановка дыхания, одновременно с этим она пришла в себя. Даниил Николаевич подбежал, начал смотреть, что там по приборам. Дмитрий по его просьбе ввёл препарат, потом он резко замер и повалился на пол, как мешок. Даниил Николаевич посмотрел на девочку и тоже упал. Фаби ничего не делала, она просто лежала, смотрела перед собой и пыталась дышать.

— Что с ними? — спросил доктор Калиот, глядя на показатели девочки.

— Трудно сказать. Мы уже начали поводить обследование. Их состояние на данный момент не стабильно.

— А Фаби?

— Девочка вышла из комы окончательно. Дыхание восстановилось самостоятельно, ИВЛ не потребовалась. От боли и затруднённого дыхания она потеряла сознание. Сейчас просто спит.

* * *

Дмитрий очнулся самый первый. Он так и пролежал ещё несколько часов, до самой ночи. Пустыми глазами, глядя перед собой и ни на что не реагируя. Врачи не понимали, что с ним происходит, судя по проведённому обследованию у него было сильное сотрясение мозга. Хотя при падении в обморок в палате Фаби, головой он не ударялся вообще. Это произошло довольно-таки плавно и без единого ушиба.

Когда Дмитрий, ближе к полуночи, вернулся в реальность и начал осознавать себя, в его палате никого не было. Он первым делом принялся внимательно ощупывать свою голову, лицо, шею, руки, грудь, живот. Потом осторожно сел на кровати и осмотрелся. Голова сильно кружилась, его начало мутить.

Спустя несколько долгих минут борьбы со слабостью Дмитрий отцепил от себя датчики, капельницу и встал на ноги. Он шагнул к столу, на котором стояла вода в кувшине. Его штормило из стороны в сторону, но он всё-таки добрался и выпил всю воду прямо из кувшина. Стало немного легче.

Одежда лежала аккуратной стопкой на стуле рядом. Дмитрий Евгеньевич медленно оделся и вышел из палаты, опираясь одной рукой на стену. Он оказался в длинном белом коридоре. Навстречу шёл человек средних лет в узких очках и белом халате, судя по всему врач. Увидев Дмитрия, он прибавил шаг. Подойдя ближе, встревожено сказал:

— Вам ещё нельзя вставать, Дмитрий Евгеньевич!

— Где Фаби? — его речь прозвучала так, будто во рту была каша.

— Что? — удивился вопросу врач. — Она всё ещё спит.

— Где она? — нервно повысив голос, повторил вопрос Дмитрий. Приступ головокружения заставил его зажмуриться и опереться на стену обеими руками.

— В своей палате, в третьей реанимационной, — растерявшись, ответил врач. — Вам лучше вернуться в кровать. Давайте, я сейчас….

— Отведи меня к девочке, — резко оборвал его Дмитрий. — Сейчас же!

— Вам сейчас к ней нельзя, — спокойным голосом сказал врач. Он достал телефон и принялся набирать номер.

— Слушай сюда! Ты ведь понятия не имеешь, что происходит. Я умру, если сейчас не встречусь с ней. Как бы это не звучало, чёрт возьми! — всё ещё с закрытыми глазами прокричал Дмитрий, теперь он облокотил и голову на стену. Его начинало трясти, головокружение усилилось.

— Хорошо, пойдёмте, — ответил врач и уже в телефон сказал, — Дмитрий Евгеньевич пришёл в себя, срочно нужна помощь, мы будем в третьей реанимационной.

— Скоро помощь мне уже не потребуется, — сглотнув, сказал Дмитрий дрожащим голосом, открыл глаза и, опираясь на стену, медленно пошёл за врачом.

Они вошли в палату к Фаби. Около её кровати стоял дежурный врач и наблюдал за её показателями. Увидев посетителей, он удивился и сказал:

— Вам сюда нельзя!

— Он говорит, что ему надо увидеть Фаби, иначе он умрёт, — ответил врач и взял Дмитрия под руку, потому что стена уже не могла сопроводить его до кровати девочки.

В палату вошли ещё двое. Виктор Сергеевич и доктор Калиот.

— Что вы здесь делаете? — строго спросил начальник.

— Подождите немного, — с большим трудом ответил Дмитрий Евгеньевич, — и я вам всё объясню.

Его подвели к Фаби.

— Не советую вам к ней прикасаться, — с испугом в голосе сказал Виктор Сергеевич Дмитрию.

— Всё в порядке, я знаю, что делаю.

Доктор Калиот встал по другую сторону кровати девочки и принялся внимательно наблюдать за действиями смельчака. Остальные врачи окружили их с явным замешательством на лицах. Никто не понимал, что происходит, и стоит ли допускать такое.

Дмитрий взял в руки ладонь Фаби и посмотрел ей в лицо. Показатели девочки начали безумно скакать, будто к ней прикоснулась сущность. Фаби при этом продолжала спать, её дыхание было ровным и спокойным.

— Что происходит? — спросил один из врачей — реаниматолог. Ему никто не ответил, никто и не знал. Кроме смельчака.

Через две минуты Дмитрий убрал руки от девочки и опёрся ими о край кровати, чтобы сохранить равновесие. Он продолжал смотреть на неё. Показатели снова стали отражать реальность.

— Она очень слаба, — заключил смельчак. — Её способности угасли. Она потратила все остатки для того, чтобы вернуться в тело. Надеюсь, она скоро восстановится.

Дмитрия уже не шатало из стороны в сторону, он стоял вполне ровно. Головокружение уменьшилось, но самочувствие оставалось плохим.

— Что произошло с вами и с Даниилом Николаевичем, когда она пришла в себя? — спросил доктор Калиот.

— Похоже на выброс энергии. Невидимый, физическим телом не ощущаемый толчок. Настолько мощный, что мы чуть, — Дмитрий сделал паузу, продолжая смотреть на Фаби. — Не вылетели из своих тел… совсем.

— Очень интересно. Откуда вы всё это знаете? Почему решили, что её способности угасли? — с подозрением спросил Виктор Сергеевич.

— Не знаю. Почувствовал. Даниил Николаевич ещё не приходил в себя?

— Нет, — ответил доктор Калиот. — Как вы себя чувствуете?

— Немного лучше, но я бы прилёг. Слабость ужасная.

— Вы уже не собираетесь умирать? — с ноткой сарказма спросил врач, который встретил Дмитрия в коридоре.

— Нет, — спокойно ответил смельчак. — Если утром я проснусь, значит, из тела уже точно не вылечу.

— Откуда такая уверенность? Вы же не врач, — спросил тот же сотрудник института.

— Знаю и всё тут, — сдерживая грубые слова, ответил смельчак.

Дмитрия проводили обратно в его палату, убедили в необходимости снова подсоединить датчики на всякий случай и принять лекарства. Он заснул быстро и проспал до десяти часов утра следующего дня. За ночь его состояние значительно улучшилось.

Доктор Калиот утром, придя в институт, первым делом зашёл проведать Фаби. Он почувствовал, что его привязанность к ней тихонько подкралась вновь. Пока девочка была в коме, это прошло, но теперь снова возвращалось. Правда, чувство было очень слабым. Присутствие Фаби в этом мире ощущалось на интуитивном уровне.

Когда Калиот уже выходил из палаты девочки, к нему подошёл один из врачей.

— Доброе утро, доктор Калиот. Вас к телефону, — сказал он.

— Доброе утро. Кто? — нахмурившись, спросил начальник.

— Городская больница номер два, отделение реанимации. Я так и не понял, что именно они хотят от вас. Какая-то пожилая пациентка очень просит позвать вас к трубке. Она ждёт на общей линии, можете ответить ей из своего кабинета.

— Хорошо. Спасибо.

Доктор Калиот отправился к себе, по дороге думая и удивляясь, что от него может хотеть та женщина. Он быстро поднялся в свой кабинет, снял трубку и сказал:

— Алло. Это Доктор Калиот.

— Здравствуйте! Меня зовут Елена Васильевна, — радостно ответила пожилая женщина. — Простите меня, что я беспокою вас, но у меня… я… — кажется, она начала плакать, её голос задрожал. — Я на днях пришла в себя. Мне приснилась девочка по имени Фаби. Я её встретила там…. Она просила передать вам, чтобы вы не переживали, с ней всё в порядке. Кажется ещё…. И что-то ещё сказала, но я плохо помню. Ну, вы понимаете?

Доктор Калиот не ответил, он пытался осознать полученную информацию. Сейчас она не укладывалась у него в голове.

— Скажите, — спросила женщина, уже рыдая, — Вы же её лечите сейчас?

— Да, — тихо сказал Калиот. Он сел за стол и закрыл глаза свободной рукой, пытаясь что-то вспомнить.

— Вы ведь начали её лечить ещё, когда Кристина была жива?

— Да, я.

— Фаби, это же моя внучка? Там, во сне я совсем не узнала её. Она меня тоже. На вид ей сейчас около девяти лет, не больше.

— Возможно, вы именно её и встретили, — Калиот отвечал ровным спокойным голосом. Он пребывал в смятении. — Расскажите, что именно вы видели в вашем сне?

Бабушка рассказала про то, как она была на своей даче, вышла на крыльцо и увидела девочку. Описала её внешность и одежду. Рассказала про то, о чём они разговаривали, пока пили чай, и про странную просьбу Фаби. После того, как девочка ушла, старушка вернулась в дом и сразу же пришла в себя в больнице. Когда она всё осознала и вспомнила, начала упрашивать медперсонал найти номер доктора Калиота и дать ей позвонить. Сегодня, наконец, она их убедила в важности этого звонка и смогла связаться с Калиотом. Закончив рассказ, бабушка сделала паузу и уже радостно добавила:

— Я вспомнила её! Я всё вспомнила! Последние годы моей жизни прошли как во сне, но после встречи с ней там…. Я будто очнулась. Скажите, что сейчас с Фаби?

— Всё в порядке, она в больнице, сейчас спит, — доктор Калиот наконец-то вспомнил всё про эту женщину и понял, что ему нельзя шокировать её. Она больна и может не выдержать сильного волнения. Поэтому он решил не рассказывать ей все подробности. — Ей уже гораздо лучше. То, от чего мы начали её лечить, уже почти прошло.

— Вы можете позвонить мне, когда она проснётся? — умоляющим голосом спросила женщина. — Я бы хотела поговорить с ней, если можно. Пожалуйста.

— Хорошо. Я посоветуюсь по этому поводу с другими врачами. Если никто не будет возражать — позвоню. На этот номер?

— Да, я ещё неделю буду в этой больнице. Спасибо вам большое, доктор Калиот! — радостно сказала старушка.

— Не за что.

Калиот положил трубку и крепко задумался. Они встречались там…. В мире снов? Общались, пока обе были в коме? Ну, допустим. Возможно, это одно из проявлений способностей Фаби.

Стоит ли тревожить девочку новостью о звонке от её родной бабушки? Если она действительно с ней общалась, пока была в коме, то вспомнит об этом сама и сразу спросит у доктора Калиота, не звонила ли та бабушка ему.

А эту женщину стоит беспокоить лишний раз? Что она сможет дать Фаби? Любви, заботы и радости? Вряд ли. Она уже не в доме престарелых, а в больнице, тем более в отделении реанимации. Недавно пришла в себя. Её пожилой возраст и тяжёлая болезнь могут только расстроить девочку. Ей осталось недолго, а у ребёнка потом будет душевная травма, тем более ей итак нелегко живётся. Ещё не до конца понятно, в каком состоянии будет сознание Фаби, когда она наконец-таки проснётся.

Из размышлений Калиота выдернул звонок на сотовый телефон. Доктор ответил.

— Да, Виктор Сергеевич, — он почувствовал возрастающую тревогу.

— Даниил Николаевич пришёл в себя. Он очень слаб. Вы просили сообщить сразу вам.

— Сейчас приду. — Калиот положил трубку, вышел из своего кабинета и снова торопливо пошёл на нулевой этаж.

Глава 24

Даниил Николаевич открыл глаза и, так же, как и Дмитрий, накануне, долго лежал и смотрел в пустоту. Периодически оглушающая темнота окутывала его сознание, но вскоре отпускала. Около Даниила были врачи, они что-то делали с ним, не давали снова расстаться с телом. Ему ввели какие-то препараты, чтобы прибавить сил на борьбу с мороком.

— Пить, — первое, что сказал заместитель доктора Калиота, после того, как смог покрепче ухватиться за тело. Его голос был тихим и сухим.

Это слово принесло облегчение присутствующим в палате докторам. Раз он может озвучивать свои мысли, значит, ему стало лучше. Даниила приподняли и поднесли к губам стакан с водой. Он жадно всё выпил и лёг обратно, осматриваясь уже ясными и осознанными глазами. Его руки медленно потянулись к лицу, по пути ощупывая живот, грудь и шею. Будто что-то должно было измениться, пока он был в коме.

В палату вошёл доктор Калиот. Он уже с порога начал внимательно смотреть на своего заместителя, пытаясь оценить его состояние. На первый взгляд оно выглядело нормальным.

— Ну как вы? — спросил Калиот, остановившись у изголовья кровати больного и заглянув ему в глаза.

Даниил Николаевич ответил не сразу. Он с растерянностью долго смотрел в лицо своего начальника, будто пытался вспомнить, где он мог его раньше видеть. После, с задумчивым взглядом, тихо ответил:

— Всё хорошо.

— Что вчера произошло, когда вы подошли к девочке? — Калиот хотел выслушать и вторую версию произошедшего, даже если обе окажутся абсолютно одинаковыми.

— Я… не понимаю ваш вопрос, — нахмурившись, слабым голосом ответил Даниил Николаевич.

— Какое последнее событие вы помните?

Заместитель отвёл взгляд от Калиота и посмотрел в потолок. Он постарался вспомнить, разобраться с сумбурными мыслями в голове. У него не получалось. Даниил закрыл глаза и попросил:

— Можно ещё воды, пожалуйста?

Один из врачей подошёл к нему со стаканом и снова напоил его. Даниил потом несколько минут лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Доктор Калиот терпеливо ждал, когда его помощник сможет ответить. Он посмотрел на показатели на мониторах — всё в порядке, больной пока не собирается терять сознание.

— Стало темно, потом сильная вибрация в голове, и… я упал, — с трудом выговорил заместитель, взглянув на начальника.

— Темно стало, сразу после того, как вы посмотрели девочке в глаза?

— Наверное, я не помню.

— Вы почувствовали ещё что-нибудь?

— Нет. Сознание сразу потерял.

— Ладно, не буду больше вас мучить. Отдыхайте, — сказал Калиот и повернулся к двери.

— Что с девочкой? — спросил Даниил Николаевич уже более ровным голосом.

— Она спит и никак не может проснуться. Реаниматологи говорят, это уже не кома, она реагирует на раздражители. Просто у неё нет сил, чтобы проснуться.

— Мне надо увидеть её.

Доктор Калиот почувствовал укол дежавю. Он развернулся к Даниилу Николаевичу и внимательно посмотрел ему в глаза.

— Зачем? — спросил он, не скрывая удивление.

— Это прозвучит странно. Но мне должно стать легче, если я прикоснусь к ней, — речь Даниила становилась уверенней.

— Почему вы так думаете?

— Не знаю. Чувствую. Меня тянет к ней.

— Вчера с Дмитрием случилось то же самое, что и с вами. Но он пришёл в себя уже вечером. Он тоже попросил прикоснуться к Фаби. И ему действительно стало лучше после этого, — Доктор Калиот сделал паузу, задумчиво глядя куда-то в сторону. — Я переживаю, как бы ни стало девочке хуже от всего этого. Если не ошибаюсь, тут речь идёт о её способностях. Которые забирают у неё много сил. Дмитрий Евгеньевич сказал, что они погасли. Что вы думаете по этому поводу?

— Может быть он прав, — Даниил отвёл взгляд от начальника. — Даже не знаю, что тут думать.

— Вы скоро поправитесь и без её помощи. Я не готов рисковать жизнью Фаби, — с грустью сказал Калиот.

— Да. Я тоже.

Доктор Калиот вышел и направился проведать Дмитрия Евгеньевича. Его палата была напротив. Этот больной выглядел намного бодрее и с аппетитом завтракал, сидя за столом.

— Вижу вам уже гораздо лучше, — сказал Калиот ровным голосом.

— Да, я в полном порядке, — с полным ртом ответил Дмитрий. Затем дожевал и проглотил пищу. — Как себя чувствует девочка?

— Девочка по-прежнему спит. Меня тревожит её состояние, не смотря на то, что оно стабилизировалось.

— А как Даниил Николаевич?

— Он пришёл в себя и уже идёт на поправку.

— Я бы хотел его проведать. Можно?

— Боюсь, я его уже утомил своими расспросами о случившемся с вами вчера. Зайдите к нему после обеда. Он в палате напротив.

— Хорошо. Он что-нибудь смог рассказать вам? — Дмитрий пристально посмотрел Калиоту в глаза и отпил чая из стакана, делая вид, что его этот вопрос не так уж сильно волнует.

— Нет, он ещё очень слаб, — ответил доктор. — Почему-то он чувствует себя гораздо хуже, чем вы. Хотя к девочке он не прикасался, в отличие от вас.

— Видимо как раз потому, что не прикасался к ней, — заметил Дмитрий и опустил глаза в свою тарелку.

— Вы считаете, что он тоже должен дотронуться до Фаби? Как, по-вашему, это поможет, если у неё угасли способности? — доктора Калиота напрягали все эти странности.

— Не знаю. Я просто предположил, — жуя очередную порцию завтрака, ответил смельчак.

— Ладно. Разберёмся, — тихо сказал начальник и вышел из палаты.

Он остановился в коридоре и задумался. Что-то его насторожило во взгляде Дмитрия Евгеньевича. Калиот уже достаточно мудрый врач-психиатр и хорошо разбирается в людях, можно сказать научился видеть их насквозь. А глаза — это зеркало души. Во время их беседы в глазах Дмитрия мелькнуло что-то страшное, безумное. Могла ли девочка вчера как-то повлиять на его психику? Возможно. Он был напуган, потрясён. Дмитрий что-то чувствует, что-то знает, но не может или не хочет никому об этом рассказывать, пока.

После обеда Дмитрий Евгеньевич зашёл в палату к заместителю доктора Калиота. Тот не спал, просто лежал на своей кровати и смотрел перед собой. Коллеги оказались одни, дежурный врач вышел несколько минут назад.

Даниил встретился глазами с пристальным взглядом посетителя. Они какое-то время внимательно изучали друг друга. Дмитрий открыл рот первый, чтобы что-то сказать, но тут заметил под потолком в правом углу камеру видеонаблюдения. Он резко передумал говорить то, что хотел и на пару секунд застыл с открытым ртом. А потом перевёл взгляд на больного и с лукавой улыбкой спросил:

— Как вы себя чувствуете, Даниил Николаевич?

— Уже лучше. Спасибо, что спросили, — тихо ответил заместитель.

— Странно всё это, — Дмитрий сделал паузу, шагнул к Даниилу, после чего с пронизывающим взглядом заключил. — Вы ведь не дотрагивались до девочки.

— Верно.

В разговоре повисло напряжённое молчание. Словно, раньше им многое надо было обсудить, но они вдруг забыли, что именно. Дмитрий задумчиво посмотрел в сторону двери. Кто-то шёл по коридору и приближался к палате.

— Может быть, сходим в буфет? — спросил он у Даниила. — Выпьем кофе.

— Нет, спасибо. Я только что пообедал. Мне ещё тяжело вставать и тем более ходить.

— Понятно. А девочка даже этого теперь не может, — со скорбью в голосе сказал Дмитрий, продолжая смотреть на дверь.

— Мне очень жаль. Давайте вечером сходим в буфет, — спокойно ответил Даниил.

— Давайте. Я зайду за вами.

— Буду ждать, — равнодушно сказал заместитель.

Дмитрий вышел из палаты. В коридоре встретился с Виктором Сергеевичем. Оказывается он шёл не к Даниилу Николаевичу, а куда-то дальше по коридору.

— Добрый день, — поздоровался с ним Дмитрий.

— Добрый. Как вы?

— Отлично. Можно выписывать, — усмехнулся Дмитрий.

— Рано, надо ещё понаблюдать за вашим самочувствием пару денёчков.

— Как Фаби?

— Пока ни хороших, ни плохих изменений, — Виктор тяжело вздохнул.

— Она поправится, — уверенно заявил Дмитрий.

— Это ваше предчувствие? Я смотрю тут все такие чувствительные стали, — невролог улыбнулся смельчаку и поспешил дальше по своим делам.

— Ты даже не представляешь насколько мы стали чувствительные, — тихо сказал Дмитрий вслед врачу так, чтобы он ничего не услышал. После чего проводил его взглядом, пока тот не скрылся из виду в одном из кабинетов, и пошёл гулять по коридорам.

Вечером Дмитрий Евгеньевич зашёл за Даниилом, как и обещал. Они вместе вышли из палаты, никто из них не проронили ни слова. Будто общались телепатически. Заместитель шёл медленно вслед за смельчаком и опирался одной рукой на стену. Коридор поворачивал направо, пройдя его до самого конца, они остановились у одной из дверей. Дмитрий достал из кармана ключ и отпер её. Он рукой пригласил Даниила в тёмное помещение. Они зашли, зажгли свет и оказались в просторной комнате, которая была заставлена стеллажами с папками и бумагами. Нетрудно было догадаться, что это архив.

Дмитрий закрыл дверь. После чего резко повернулся к Даниилу, схватил за воротник рубашки и с силой припечатал его спиной к стене. Он давил на грудь заместителя Калиота, вжимая его в стену своими могучими ручищами, и с яростью смотрел ему в глаза.

— Что ты наделал⁈ — со злобой и отчаянием в голосе заорал Дмитрий. — Какого чёрта ты не остался спать в синей воде?

— Меня вытащила сущность, одна из тех, кого ты считаешь эгоистичными тварями. Смыла с меня сонную воду и донесла до вершины башни. Не смотря на дыру в крыле, — Даниил говорил спокойно, он стерпел натиск коллеги и по-прежнему оставался невозмутимым.

— Из-за тебя девочка лишилась способностей! Фаби зависла между мирами. Если она снова свалится в мир мёртвых, мы улетим следом. Наши жизни зависят от того, выкарабкается она или нет. Ей теперь никак не помочь! О чём ты думал? Она первый раз в жизни перемещала человека. На меня бы ей хватило сил. Но ты! Ты же стал огромным и тяжёлым для неё. Тем более мы не в своих телах проснулись. Это всё отняло у неё в десять раз больше сил, чем должно было.

— Хищник сказал, что ей хватит энергии, чтобы переместить и меня и его.

— Нет, — нервно усмехнулся Дмитрий, — ты не совсем правильно его понял. Хищник для девочки невесомый. Более того, он подпитывался от неё раньше, и при перемещении вернул бы ей часть её энергии.

— Но ты вмешался, и случилось то, что случилось, — Даниил обхватил руки Дмитрия, рывком вниз отцепил их от себя и отпустил.

— Пока я изучал тот мир вдоль и поперёк, учился прогибать его законы под себя, ты, — смельчак говорил на повышенных тонах. Он ткнул указательным пальцем в грудь заместителю, — восседал на своём троне, весело болтал со своими дружками тварями и ждал, когда же к тебе придёт манна небесная и сделает всё за тебя. Но если бы она не пришла, ты бы не очень расстроился, потому что вскоре сам стал бы сущностью. В тебе уже совсем мало осталось от человека. Ты такой же эгоист, как и они!

— Я не мог остаться там, потому что обещал Хищнику позаботиться о девочке, забрать её из этой больницы. И никак не мог оставить её одну со злодеем. Я рассчитывал, что с Фаби всё будет в порядке и не хотел, чтобы так получилось. Её способности ещё меняются, они не предсказуемы. Ты ведь планировал оказаться в своём теле? — спокойно спросил Даниил.

— Нет. — Дмитрий понизил тон голоса, спокойствие собеседника смиряло его гнев. — Я должен был прийти сюда как сущность. Невидимкой для всех, кроме девочки. Я собирался найти своё тело и попросить Фаби меня в него вселить. Её бы пришлось сначала научить этому, конечно. Но я знаю, как это можно сделать.

— Хищник сказал, что наши тела кто-то плохой хранит до сих пор. В них зачем-то поддерживают жизнь без наших душ. Нам повезло, что мы не проснулись там. Это была бы ловушка для нас и для девочки.

— Хищник сказал какую-то очередную муть. Да и плевать! Я бы тогда забрал тело какого-нибудь другого человека.

— Девочка на это не пошла бы. Подумай, что будет с ней, когда она узнает, что отправила двух человек в мир мёртвых, а вместо них в эти тела поселила нас. Если она будет меня ненавидеть, я пойму.

— Ей придётся смириться с этим. Это произошло случайно. Нам всё равно нельзя отходить от неё на большое расстояние, пока она не окрепнет. Сейчас только Фаби удерживает нас в этих телах. Ты у нас теперь с мозгами врача? — Дмитрий снова начал вскипать и повысил голос. — Так придумай что-нибудь, чтобы поскорее вытащить её!

— Я психиатр. Сейчас это ничем ей не поможет. Кстати, ты вспомнил своё имя? — Даниил Николаевич как бы невзначай попытался перевести тему.

— Нет, — огрызнулся Дмитрий.

— Я тоже. Видимо, это то, что мы забыли в первую очередь, а вспомним в последнюю. Хищник сказал, что память будет возвращаться постепенно. Я думаю, когда мы всё вспомним, нам многое станет понятно.

— У меня нет проблем с памятью. Всё, что мне нужно, я помню. Значит так, — смельчак принялся командовать, — ты ищешь способ, как разбудить Фаби. А я ищу способ, как поскорее свалить отсюда.

— Девочка ещё долго будет восстанавливаться.

— Мы уедем, как только она придёт в себя. Искра дальше сделает своё дело и ускорит её выздоровление.

— Это будет не скоро.

— Нам нельзя здесь оставаться. Скоро все догадаются, что что-то с нами не так. Не забывай, что мы носим тела совсем других людей. Этот доктор Калиот уже что-то подозревает. Он матёрый охотник за привидениями, — Дмитрий рассмеялся своему заключению. — А если кто-нибудь узнает об этом разговоре, нас запихнут в смирительные рубашки и будут ковыряться в наших мозгах.

— Мне нужно как-то попасть к девочке иначе от меня будет мало толку. Я с трудом передвигаю ноги.

— Придумаем что-нибудь, — сказал Дмитрий спокойно. — Пошли отсюда, а то наше отсутствие заметят. Мне ещё надо по-тихому ключ от этой каморки вернуть.

Они вышли в коридор, осмотрелись. Никого нет. Дмитрий Евгеньевич запер дверь, и они пошли обратно в свои палаты. Никто не заметил, что они куда-то уходили. Рабочий день уже закончился, в институте оставались только дежурные врачи, которым было чем заняться. Поход двух сотрудников в архив видел охранник, который сидел у мониторов где-то на другом этаже. Он смотрел за всеми глазами камер видеонаблюдения. Ему не показалось, что их действия выглядят странными или подозрительными. То, что происходило в самом архиве, он не видел, там камеры ни к чему. Так что Дмитрию и Даниилу пока не грозили смирительные рубашки.

Глава 25

Моё тело почему-то решило, что мне надо проснуться прямо сейчас. Ему что-то не давало спать дальше. Меня вынесло слабой волной на берег реальности. Я почувствовала возвращение в тело и открыла глаза. Кругом был только серо-розовый туман, местами светлее, а где-то темнее.

— Доктор Калиот, — позвала я тихо. Мой голос хрипел.

Хотелось кричать, чтобы меня поскорее нашли в этом густом тумане, который давил, но сил не было. Мои глаза снова начали закрываться.

— Фаби! Он сейчас придёт. Не засыпай, пожалуйста, — услышала я чей-то встревоженный голос откуда-то издалека. — У тебя где-нибудь болит?

— Не трогайте меня, — сказала я с мольбой.

— Хорошо. Никто тебя не трогает. Ничего не болит?

— Нет.

— Хорошо. Ты только не закрывай глаза. Тебе нельзя спать. Знаешь, сколько дней ты уже проспала?

— Нет, — со стоном в голосе выдала я.

— Давай посчитаем вместе, Фаби. — Этот человек, скорее всего врач, говорил торопливо. Он явно нервничал и боялся, что я засну быстрее, чем он скажет то, что хотел. — Ты заснула двадцать первого числа, а сегодня уже двадцать девятое. Сколько получается?

— Я не знаю, — сразу ответила я жалобно.

— Двадцать девять минус двадцать один. Девять минус один, сколько будет? Давай вспоминай.

— Где доктор Калиот?

— Идёт. Он уже рядом. Подожди ещё немножко.

— Восемь?

— Правильно, молодец, Фаби, — радостно сказал врач.

Дверь распахнулась, в кабинет кто-то стремительно вошёл. Я по-прежнему видела только туман, а слышала так, будто у меня на голове лежала подушка.

— Фаби, наконец-то ты проснулась! — услышала я долгожданный голос доктора Калиота. Он был взволнованным, — как ты себя чувствуешь?

— Я ничего не вижу и плохо вас слышу, — пропищала я, потому что начала плакать.

— Потерпи немного, это скоро пройдёт. У тебя ничего не болит?

— Нет. Я не чувствую себя. Не могу пошевелиться.

— Ты помнишь, что произошло?

— Да. Я всё помню, кажется.

— Расскажи, что произошло самое последнее?

— Я хотела спать, но вы меня постоянно будили. Зачем вы мешаете мне спать? — спросила я сквозь рыдания. — Отпустите меня. Я должна вернуться к Хищнику, он поможет мне. Не надо мне давать лекарства, от которых я не могу заснуть. Я устала так…

— Нет, Фаби, тебе нельзя больше спать, — послышался встревоженный голос Даниила Николаевича. — Ты можешь больше не проснуться.

— Не трогайте меня! — закричала я требовательно.

— Тебя никто не трогает, — ответил врач, который задавал мне задачку. Потом сказал кому-то из присутствующих, — она второй раз уже об этом просит, хотя к ней никто не прикасался.

— Я чувствую вибрацию. Она давит на мою голову. Я не могу больше так. Отпустите меня к Хищнику!

Я закрыла глаза в надежде заснуть и избавиться от неприятных ощущений. Но меня по-прежнему что-то задерживало в теле.

— Ей надо дать воды, — сказал Даниил Николаевич. — Я сейчас сам.

Мою голову приподняли вместе с подушкой, приложили к губам трубочку. У меня не было сил пить, я пыталась провалиться в забытье.

— Давай, Фаби, попей водички! — сказал Калиот так строго, что мои глаза сами открылись.

Я взяла в рот трубочку, набрала немного воды, сделала маленький глоток. Потом ещё и ещё, пока вода в стакане не закончилась. Мне сразу стало легче, вибрация стихла.

— Ну вот. Ты выпила целый стакан. Так лучше? — спросил Даниил Николаевич, в его голосе послышалось радостное облегчение.

— Да, — тихо ответила я.

— Фаби, тебе что-то снилось? — спросил доктор Калиот.

— Нет. Я была в мире мёртвых.

— Что ты там делала?

— Я встретила там Хищника, он оказывается живой. Потом Короля и Киллера, — я говорила медленно, обдумывая и подбирая каждое слово. — Они хотели вернуться в этот мир вместе со мной. Но Хищник попал в ловушку Киллера и застрял там. Потом, — я замолчала. Воспоминания о последних и очень насыщенных событиях всплывали несвязными кусками в голове. Я пыталась расставить их на свои места.

— Потом ты проснулась? — спросил Калиот.

— Нет, Киллер и Король, кажется, вернулись со мной в мир живых. — Я сомневалась, так ли это, потому что, когда начала исчезать в мире мёртвых, уже плохо разбирала, что происходит вокруг. Тогда меня накрыла тьма и долгий сон, который последовал после произошедшего, всё затуманил. — Но я не знаю, где они теперь. Может остались там.

— Это сущности?

— Нет, они люди, которые когда-то умерли в этом мире и ждали меня, чтобы вернуться обратно.

— Что ж, теперь всё позади. Ты умница и скоро поправишься, — сказал доктор Калиот ласково. — Не буду тебя больше расспрашивать, отдыхай пока.

Кто-то ушёл, кто-то остался в комнате рядом со мной. Я не смогла снова заснуть, поэтому просто лежала с закрытыми глазами и думала обо всём, что помню о мире мёртвых и его обитателях.

* * *

Даниил Николаевич в этот день встретил Дмитрия Евгеньевича в столовой во время ужина. Они, не сговариваясь, сели за один столик. После разговора в архиве и до сих пор переселенцы больше не общались, чтобы не вызвать подозрения. Потому что прежние владельцы их новых тел раньше этого не делали.

— Мы не можем забрать девочку сейчас, — тихо сказал Даниил Николаевич и приступил к своему ужину.

— Ей дают лекарства, которые притупляют действие Искры. Она так долго будет выздоравливать, — так же тихо ответил Дмитрий. — А мы будем долго закрепляться в этих телах.

— Ей сейчас нужен уход. Она парализована и пока не может видеть.

— Ничего. Ты будешь ей нянькой, — спокойно сказал смельчак.

— Ты не понимаешь. Ей нужна сиделка. Пусть девочка хотя бы снова научится хоть немного двигаться. Процесс уже пошёл. Сегодня я заметил, что её шрамы на шее уже почти не видны. Пару дней и она восстановится.

— Это очень долго. Как только её перестанут пичкать обезболивающими и успокоительными она сразу начнёт выздоравливать.

Мимо их стола прошли сотрудники научно-исследовательского института. Дмитрий и Даниил тут же перестали разговаривать и какое-то время ели молча. После их загадочного падения в обморок в палате Фаби и последующей комы некоторые сотрудники посматривали на них с настороженностью. Они привлекали к себе лишнее внимание.

Даниилу Николаевичу стало намного лучше после того, как прикоснулся-таки к девочке, когда делал ей вечером накануне капельницу. Показатели на мониторах подскочили, как и ожидалось, но он объяснил это тем, что после случившегося Фаби будет так реагировать на его прикосновения, пока не придёт в себя. Находящийся в палате на тот момент дежурный врач поверил в это, он не очень разбирался в особенностях девочки, это была не его задача.

Даниил придумал способ, как и какими лекарствами можно её разбудить. Память и навыки бывшего хозяина его нового тела были доступны теперь и ему. Заместитель ещё вчера утром убедил доктора Калиота, что чувствует себя превосходно и готов снова приступить к работе. А после того, как он наконец-таки разбудил «спящую красавицу» начальник в нём уже не сомневался.

Дмитрию разрешили вернуться к работе только сегодня. Он привлекал к себе больше внимания из-за некоторых изменений в характере. Спокойный и общительный ранее Дмитрий Евгеньевич, теперь стал нервным и скрытным. Киллер не любил играть по чужим правилам и прогибаться под ситуацию, он поступал так, как считал нужным ему. А Король характером во многом был похож на настоящего Даниила Николаевича, поэтому доктор Калиот и остальные сотрудники института ничего странного в нём не заподозрили. Теперь они оба делали, что и прежде, но уже с другими мотивами.

— Ты уже всё подготовил? — спросил Даниил, когда убедился, что их уже никто не может подслушать.

— Почти.

— Куда мы поедем?

— В другую страну. Я уже всё решил и разузнал. Завтра ночью можно будет выезжать.

— Не торопись, мы ещё посмотрим на состояние Фаби.

— Если хочешь, оставайся здесь. Как только девочка отдалится от тебя на три километра, ты вернёшь тело законному владельцу и снова воссядешь на своём троне. Он, наверное, уже остыл там.

— Ты ведь раньше не был таким грубым.

— Ты меня с кем-то путаешь.

— Память к тебе ещё не вернулась?

— Я же говорил, то, что мне надо, я помню. Всё, давай закругляться. А то эти очкарики в белых халатах просверлят во мне дырку своими взглядами.

Глава 26

На следующий день, 30 декабря, утром ко мне пришёл доктор Калиот. Он был в хорошем настроении, судя по его голосу.

— Доброе утро, Фаби.

— Доброе утро, — ответила я и улыбнулась в ту сторону, откуда слышала Калиота.

— Как твои дела?

— Ну, не знаю. В голове ещё немного вибрирует, но уже не так сильно давит.

— Очень хорошо.

— А ещё я, когда проснулась, смогла шевельнуть пальцами на правой руке. Только один раз. Теперь не получается.

— Ну, это уже прогресс, — Калиот по-доброму рассмеялся. — Ты быстро восстанавливаешься. Твоя шея и грудь уже почти зажили. Хирург даже удивился такой скорости.

— А когда я смогу видеть?

— Я не могу тебе точно сказать. Но раз процесс выздоровления идёт, значит скоро и зрение вернётся.

— Поскорее бы, а то мне очень скучно.

— Ты не против сегодня искупаться?

— Не против конечно! — радостно сказала я.

— Отлично. Сейчас покушаешь, и тебя отнесут в ванную.

— А почему меня кормят только жидкой кашей? — решила я покапризничать, пока есть такая возможность. — Когда уже будут давать нормальную еду?

— Ты очень долго не ела вообще ничего, если тебе сейчас дать обычную еду — заболит живот. Пока ты спала, твой организм получал пищу сразу в кровь, через капельницу. А желудок за это время разучился переваривать, теперь его надо заново учить. Так что потерпи.

После завтрака медсестра, которая ухаживала за мной, взяла меня на руки и понесла в ванную комнату. Кто-то из врачей предложил ей помочь, но она сказала, что я худющая, как скелет, и поэтому справится сама.

Когда меня опустили в воду, я почувствовала своё тело, но по-прежнему не могла шевелиться.

— Я себя чувствую! — радостно воскликнула я.

— Ого! Это прекрасно, — весело сказала медсестра. — Сейчас я тебя вымою. Давай начнём с волос. Я буду делать тебе массаж, а ты сконцентрируйся на том, что чувствует твоя голова. Потом перейдём к шее, плечам и так далее.

— Хорошо.

Моё тело, словно начало оттаивать. Я сравнила эти ощущения с выходом из спячки после синей воды в мире Мёртвых. Только сейчас было гораздо приятнее. Я чувствовала, как тонкие ниточки идут от каждой согретой клетки кожи к моей голове сообщить ей, что они, наконец, проснулись.

После купания меня высушили, одели и отнесли на руках в какой-то кабинет. Около двух часов проводили какие-то обследования и процедуры. Моя голова начала устойчиво отзываться на прикосновения, я уже понимала, в каком положении моё тело, сидит или лежит. В глазах ещё оставался туман, но среди тёмных расплывающихся пятен могла теперь различить силуэты людей.

После обеда меня уложили на кровать в палате, укутали и устроили тихий час. Вместо этого (итак уже наспалась на год вперёд, наверное), я принялась изо всех сил стараться пошевелить пальцами то на руках, то на ногах. Это стоило больших усилий. Сигнал от конечностей до головы доходил, а в обратную сторону почему-то не хотел. Через долгое время стараний моя нога легонько дёрнулась.

— Есть! — шёпотом сказала я радостно.

Не знаю, услышал кто-нибудь меня или нет, потому что никакой реакции со стороны дежурного врача не последовало. Может быть, я вообще была в палате одна. Потом проделала то же самое с руками. Пальцы плоховато, но слушались меня! На радостях я начала шевелить ими, как будто играю на пианино. Потом опять перешла к стопам. Если бы меня посадили за орган, наверное, зазвучала бы музыка. Ну, или какофония.

Вечером Калиот навестил меня, чтобы проверить моё самочувствие. Он пришёл не один, рядом с его силуэтом был ещё чей-то.

— Ну. Как наши дела? — спросил доктор весело.

— Отлично, — мой голос звучал очень загадочно. — Я хочу вам кое-что показать.

— Давай, показывай скорее.

— Первое. Вы пришли с ДанииломНиколаевичем?

— Да. Ты его увидела? — доктор Калиот был действительно удивлён.

— Нет, пока что. Я вижу две человеческие тени в тумане. Одна точно ваша, потому, что у неё ваш голос, а вторая…. Ну, я просто догадалась, что это Даниил Николаевич.

— Хорошо. Что дальше? — с интересом спросил доктор.

— Второе. Смотрите на мои руки.

Я по очереди принялась зажимать пальцы от большого к мизинцу сразу на обеих кистях и разжимать так же в обратную сторону. Потом показала врачам кулачки.

— Молодец, Фаби! Ты превзошла все наши….

— Это ещё не всё, — торжествующе перебила я Калиота. — Третье. Смотрите на мои ноги.

Я начала сжимать и разжимать пальцы, вращать стопами и поочерёдно вытягивать их, словно давлю на педали. Доктор Калиот рассмеялся и захлопал в ладоши. Даниил Николаевич присоединился к нему.

— На сегодня это всё, — тоже смеясь, сказала я. — Концерт окончен.

— Умница. Превосходно! Раз такое дело, то угадай, кто по тебе соскучился?

Доктор Калиот что-то небольшое и лёгкое положил мне на грудь. Потом взял обе мои руки и осторожно опустил их сверху на этот пушистый предмет.

— Мой зайчик! — воскликнула я.

— Правильно, — Калиот погладил меня по голове. Потом заговорил более серьёзным голосом, — Фаби, мы сегодня провели небольшое обследование. И выяснили, что твои способности пока совсем не работают. Когда они к тебе вернутся — неизвестно.

— Ну и что. Всё равно они мне здесь не нужны, — я вообще не удивилась и не расстроилась этой новости.

— Я доверяю тебе и надеюсь, что если вдруг они снова проявятся, ты не станешь их никак и ни на ком использовать. Так будет лучше, чем давать тебе лекарство, которое их приглушает. Как только почувствуешь, что что-то изменилось — сразу говори. Вообще обо всех изменениях и странностях тут же рассказывай мне, Даниилу Николаевичу или любому другому врачу. Договорились?

— Договорились, доктор Калиот. — Я улыбнулась в его сторону.

На следующий день моё самочувствие стало ещё лучше, чем накануне. Туман из глаз почти ушёл, теперь я видела просто сильно размытые силуэты, могла найти белый шкаф на фоне белой стены. Утром с помощью медсестры села на кровати, протёрла лицо влажным полотенцем. Завтракать пока пришлось с ложки, иначе я бы накормила и своего зайчика кашей, он всё время теперь лежал у меня на коленях.

День прошёл почти без обследований, было много двигательных упражнений, массаж. В свободное время я постоянно сгибала и разгибала руки, ноги, поворачивала голову во все стороны. Наверное, со стороны это смотрелось жутковато, словно я механическая кукла, у которой неполадки в системе. Но с каждым разом движения у меня выходили всё легче и легче.

Вечером я даже смогла немного постоять, опираясь на свою кровать. Не без помощи конечно. Доктор Калиот сказал мне, пока сильно не напрягать мои «атрофировавшиеся мышцы», но я просто не могла лежать спокойно. Почему-то Даниил Николаевич вопреки его словам поощрял мои старания. Хотя обычно он делал всё в точности, как сказал начальник.

В этот день сразу после ужина вся больница резко опустела и стихла. Почти все сотрудники ушли по домам. Было уже около восьми часов вечера. Чуть позже пришла медсестра и подготовила меня ко сну. Помогла почистить зубы, умыться, сходить в туалет. После этого доктор Калиот зашёл, чтобы попрощаться со мной до завтра. Он почему-то ещё долго ходил и проверял, всё ли в порядке в моей палате, будто не хотел со мной расставаться.

— Ну, всё, Фаби. Сегодня дежурит Даниил Николаевич, он будет постоянно рядом с тобой. — Его голос был спокойным, как обычно, но от самого доктора почему-то веяло волнением.

— Отлично.

— Давай. До завтра.

— До свидания, — я приподняла ладонь и легонько помахала ею на прощание.

Доктор ушёл. Я на какое-то время осталась в палате одна. Позже пришёл Даниил Николаевич, пожелал мне спокойной ночи и сказал, что он будет в палате напротив, двери оставит открытыми, если что — сразу звать его. За сегодня я очень устала, поэтому заснула очень быстро.

Не знаю, сколько времени мне удалось поспать. Проснулась от того, что кто-то одним движением завернул меня в одеяло, взял на руки и куда-то понёс.

— Что? Уже утро? — промямлила я, не открывая глаза — очень уж не выспалась.

— Спи, Фаби, — послышался тихий голос Даниила Николаевича.

Мне второй раз повторять не надо было. Я почти сразу погрузилась обратно в сон. Если бы моё тело обладало обычной чувствительностью, было бы неудобно так спать на руках, но сейчас всё равно. Вдобавок ровные шаги меня укачивали.

— Э! Что вы делаете? — раздался резкий мужской голос. Он звучал настолько ошеломлённым, что я тут же проснулась и распахнула глаза. Сразу же после слов этого человека раздался громкий щелчок, затем ещё один. Мне этот звук был знаком, но я не могла вспомнить, где я его раньше слышала и что это означало.

Я была уже не в своей палате, а, кажется, в коричневом коридоре. Меня по-прежнему кто-то держал на руках в горизонтальном положении, прижимая правым боком к себе. Два чёрных размытых силуэта стояли слева. Один из них сразу после щелчков вдруг резко попятился, что-то неразборчивое прокричал, запнулся и упал.

— Даниил Николаевич! — заорала я. Меня поразила эта странная ситуация.

— Что, Фаби? — спокойно послышалось у моего правого уха. Я растерялась совсем и не сразу смогла подобрать слова. Спросонья мне было трудно соображать.

— Что вы сделали с тем человеком? И куда вы меня несёте⁈ — удивлённо и испуганно спросила я, крутя головой и пытаясь что-нибудь рассмотреть. Мы уже ушли от того тёмного силуэта, который повалился на пол. Теперь перед нами был только один.

— Всё хорошо, Фаби, — тихо ответил заместитель доктора Калиота. — Тебя ждёт сюрприз.

— Что? Какой?

— Скоро увидишь.

— Но так не правильно! Верните меня обратно! Я должна сейчас спать, — потребовала я.

— Поспи у меня на руках пока.

— Мне страшно! — в моём голосе теперь было больше возмущения, чем испуга. Я завопила на весь этаж, — что вы делаете? Кто это с нами идёт? Верните меня назад!

— Закрой рот сейчас же! А то я его заклею, — резко и негромко сказала фигура, за которой шёл Даниил Николаевич. Этот голос был мне знаком, он принадлежал Смельчаку. Но Дмитрий никогда бы так не ответил. Эту фразу и с такой интонацией мог сказать мне только один человек из тех, с кем я недавно встречалась.

— Киллер⁈ — в ужасе выдала я, и моя челюсть отвисла, а глаза вытаращились. В голове со скрипом начали складываться пазлы. Я пришла к очень неприятному выводу. Сон как рукой сняло. Мне не хотелось верить в свои догадки, хотелось ошибиться. Такого просто не может быть. Но интуиция говорила: «Да-да, так оно и есть». Я подняла голову и посмотрела на заместителя доктора Калиота, — Король⁈ Что вы сделали с Даниилом Николаевичем и с Дмитрием?

Ответа не было. Я собиралась закричать, позвать кого-нибудь на помощь, не смотря на угрозу от Киллера, но мы вдруг вышли на улицу. В лицо дунул холодный ветер. Где-то вдалеке что-то засвистело и загремело, похоже на салюты.

— Куда вы меня несёте? Вернитесь назад! — закричала я и попыталась выкрутиться из рук Короля. Это были лишь жалкие дёрганья руками и ногами в крепко завёрнутом одеяле, словно судороги.

— Какая же ты упрямая! — не оборачиваясь, выдохнул Киллер недовольным голосом.

Я нащупала пальцами своего зайчика и прижала к себе. Меня переполняли чувства беспомощности, разочарования и страха. Последнее, к чему оставалось прибегнуть, чтобы хоть как-то воздействовать на ситуацию — это заплакать. Заливаясь слезами, я жалобно попросила:

— Не забирайте меня, пожалуйста. Я хочу остаться с доктором Калиотом.

— Фаби, не плачь, — мягко сказал Король и похлопал меня по плечу. — Всё будет хорошо. Ты же хотела сбежать из этой больницы.

— А теперь не хочу! Верните меня назад, — потребовала я, рыдая во весь голос.

Меня несли под светом фонарей к какому-то тёмному объекту неподалёку. Когда подошли поближе, я поняла, что это машина. Киллер широко открыл дверь, что-то закинул вовнутрь. Король усадил меня на заднее сиденье и пристегнул ремнём. Они спешили, поэтому делали всё быстро, немного нервно. Я не хотела успокаиваться и продолжала реветь, но никто на это не обращал внимания. Из машины меня всё равно уже не услышат.

Мои похитители сели в машину. Киллер за руль, Король справа от меня. Мы резко тронулись и куда-то помчались по ярко освещённым улицам.

Вдруг слева в окне я увидела среди строений яркие разноцветные вспышки. Это были салюты. Точно! Сейчас должно быть наступил новый год. Я засмотрелась на расплывающиеся огоньки и вскоре перестала плакать. Какое-то время мы ехали молча. Тишину нарушил довольный голос Киллера:

— Хороший всё-таки день для нашей авантюры мы выбрали! Сейчас все эти очкарики и мозгоправы жуют салаты, стучат бокалами, смотрят телевизор и ни о чём не подозревают, — он рассмеялся. — Нам ещё повезло, что Калиот расформировал свою спецгруппу и сократил охрану месяц назад за ненадобностью. Но не расслабляемся, у нас ещё всё впереди.

Глава 27

Доктор Калиот внезапно проснулся и сел на кровати. На часах было 00:30. Он чувствовал, как его сердце часто забилось в груди. Какая-то тревожная тяжесть повисла на душе.

Доктор лёг спать недавно, в 23:00. Он собирался утром 1 января съездить в институт проверить Фаби. Подарить ей подарок, а потом сразу вернуться домой и отпраздновать новый год с семьёй. В обычный предпраздничный день ему не пришла бы в голову мысль навещать её в выходной лично. Он просто позвонил бы Даниилу Николаевичу, убедиться, что всё в порядке и этого было бы достаточно. На заместителя можно положиться, он надёжный человек.

Но вчера вечером «шестое чувство» не давало доктору покоя, казалось, что вот-вот что-то случится. Это не было связано с наступающим праздником. Чтобы успокоить все эти несвойственные Калиоту навязчивые мысли, он пообещал себе приехать утром и всё проверить самостоятельно. На этом его бушующая интуиция притихла.

Что-то потревожило его сейчас, разбудило именно в этот момент. Доктор сидел в темноте с закрытыми глазами и думал, что же это могло быть. Сердце вдруг решило пошалить? Вряд ли. У него отличное здоровье. Все мысли разом собрались в пучок и устремились к Фаби. Они заплясали алыми сигнальными огнями вокруг её образа в голове. Калиот не мог ни о ком и ни о чём больше думать. Он потянулся к рабочему телефону. Надо убедиться, что всё в порядке. Прямо сейчас. На часах уже 00:45. В этот момент сотовый затрезвонил в руке. Этот привычный уже давно звук сейчас показался потусторонним и жгучим. Сердце рухнуло в пятки.

— Алло, — доктор ответил сразу. Его голос прозвучал резко и хрипло.

— Доктор Калиот, — звонил кто-то из охраны института, — у нас девочку похитили.

— Что? — начальник не верил своим ушам. — Кто это сделал?

— Наши сотрудники. Дмитрий Евгеньевич и Даниил Николаевич, — глаза Калиота расширились, он крепко сжал телефон в руке. Доктор пожелал, чтобы это была шутка или сон. — Они забрали её и увезли на машине минут двадцать назад. Один из наших ребят пытался их остановить, но они усыпили его дротиками.

— В службы сейчас же сообщите! — собранно скомандовал Калиот. — На чьей машине они уехали?

— На Диминой. Полиция уже едет.

— Я скоро буду.

Доктор Калиот положил трубку, быстро поднялся и собрался. Перед выходом написал супруге записку, что уехал на работу по срочному делу.

От дома Калиота до научно-исследовательского института ехать минут пятнадцать. Сейчас дороги свободные, можно добраться и быстрее. В пути доктор думал о случившемся.

Почему Даниил? Зачем ему это понадобилось делать? Может, вспомнил их недавний разговор о том, что после общения с Фаби Калиот немного помолодел? Даниил решил забрать её себе и жить вечно? Нет, совсем не сходится, он не такой человек. Тем более этот феномен не был проверен, это могло исходить и не от девочки вовсе.

Вероятно, Даниила заставил Дмитрий Евгеньевич, чем-то серьёзно пригрозил. А этому охраннику, зачем девочка? Продать кому-то за крупную сумму? Вряд ли. Сейчас Фаби не обладает своими сверхъестественными способностями, и нет гарантии, что они к ней вернутся. Она даже видеть и ходить не может.

Хотя Дмитрий изменился, после того, как Фаби вышла из комы. Его обследовали, протестировали — психика в порядке. Но в поведении появилось что-то странное. Он это что-то тщательно скрывал. Поэтому доктор Калиот на время понизил Дмитрия в должности до обычного охранника, чтобы понаблюдать. Мог ли он оскорбиться и решить отомстить таким образом? Ерунда, это же взрослый человек и он не глупый. Утаивать мог что угодно: плохое самочувствие, проблемы в личной жизни.

Остаётся Фаби. У неё внезапно проявились сверхспособности, и она воздействовала на двух сотрудников, чтобы сбежать наконец-таки. Возможно такое? Да, но она не выглядела расстроенной, обиженной или задумчивой, как в первые дни своего пребывания в институте. Лгать и притворяться она не умела. Тем более, как она собирается жить на свободе с мышечной атрофией и слепотой до тех пор, пока не поправится? А без медицинской помощи это будет происходить очень долго. Нет. Дело не в Фаби. Калиот был в этом уверен. В последние месяцы у них сложились хорошие, доверительные отношения.

Так, что же там случилось? Почему доктор Калиот потерял сразу двух участников и сам объект исследований? И почему именно в этот момент?

* * *

Мы мчались по городским улицам около часа. Огни фонарей мелькали так быстро, что сливались в сплошные линии. Скоро город остался позади, кругом стало темно, дорогу перед нами освещали только фары. Навстречу нам не проезжала ни одна машина, мы были одни на этой дороге.

— Ты сказал, что мы поедем в аэропорт, — в полголоса сказал Король Киллеру. Наверное, он решил, что я заснула. — Разве он не в городе находится?

— Мы же не можем поехать в аэропорт прямо сейчас, — с недовольным вздохом, тоже в полголоса ответил Киллер. — Да ещё и в столице. Там кругом видеонаблюдение, системы распознавания лиц. От таких городов надо держаться подальше. Нас могли на любом повороте встретить с «хлебом и солью». Я как мог, торопился выехать оттуда, и нам пока везёт.

— И куда мы теперь?

— В другую область, оттуда на частном самолёте на запад. Не вникай, я уже всё продумал и с кем надо договорился.

— Откуда у тебя деньги на частный самолёт? — удивлённо спросил Король.

— Какая разница? Нашёл.

Почти час мы ехали в тишине. Я только начала засыпать, как вдруг Киллер злобно прошипел:

— Зараза! Поджидают вон впереди, — он немного снизил скорость и сказал Королю, — здесь некуда сворачивать, придётся поиграть в догонялки. Держитесь там.

— Осторожнее, не отправь нас снова в мир Мёртвых, — с волнением в голосе сказал Король.

Наш автомобиль стал ехать медленнее. Я облокотилась на дверь, прижалась левой щекой к окну и смотрела вперёд в пространство между водительским креслом и дверью. Совсем близко засверкали яркие фары и синие огни. Киллер резко крутанул рулём, объезжая по обочине машину с мигалками, которая преградила нам путь. Послышались крики, полицейская «крякалка». Наш водитель вжал педаль газа в пол, и мы снова начали набирать скорость. Он гнал машину не жалея. Она словно взлетала. Позади нас завывала сирена, пытаясь догнать.

Погоня длилась достаточно долго, по моим меркам. От преследователей удалось оторваться, когда мы оказались в каком-то населённом пункте. Наш автомобиль резко свернул с главной дороги и принялся петлять между домами. После чего мы выехали из посёлка и помчались по ночной дороге через бескрайний лес.

Я проснулась, когда на улице было уже светло. Моё зрение стало значительно лучше, но пока ещё не восстановилось полностью. Я теперь словно смотрела через запотевшее стекло в автобусе. Прочитать что-нибудь не получится пока.

Мы по-прежнему куда-то мчались. Из-за неудобного положения у меня затекло всё тело. Вдобавок после вчерашних активных тренировок теперь ныли мышцы ног, рук и спины. Я попыталась повернуться на правый бок, но ничего кроме жалкого барахтанья в свёртке из моего одеяла не вышло. Король спал справа от меня, прислонившись к двери.

— У меня всё затекло, — захныкала я.

— О, капризуля проснулась, — сказал Киллер усмехнувшись.

— Я ног не чувствую совсем, — спустя пять минут пожаловалась я снова.

— Твой нянь — Король. Когда он проснётся, всё ему и расскажешь. Я рулю и ничем помочь тебе не могу, — равнодушно ответил мне водитель и зевнул.

— Король! — закричала я тут же, что бы разбудить его. — Помогите мне!

— Что такое? — спросил он сонным голосом и повернулся ко мне.

— У меня всё онемело, мне уже больно так сидеть. А пошевелиться не могу.

Король отстегнул мой ремень безопасности, взял меня за плечи и повернул на правый бок, поправил ноги. Теперь я прислонялась правой щекой к спинке сиденья и смотрела на уже более чёткий и узнаваемый силуэт Даниила Николаевича. Меня по-прежнему оборачивал кулёк из одеяла.

— Так лучше? — спросил Король.

— Да. А когда мы уже приедем?

— Скоро, — ответил Киллер.

— Зачем вы меня взяли с собой? — с возмущением спросила я. — Ехали бы без меня. Я скучаю по доктору Калиоту.

— Хищник попросил забрать тебя из больницы. Я обещал ему, что сделаю это, — сказал Король, — это — во-первых. А во-вторых, нам не….

— А во-вторых, — перебил его Киллер, — Калиот не умеет с тобой обращаться, потому что ничего так и не понял о твоих способностях. Он не осознанно вредит тебе.

Король отвернулся от меня и задумчиво посмотрел в окно. Он хотел сказать что-то другое, но Киллер ему не дал. Почему-то он решил, что мне это знать не надо.

— И как я теперь вылечусь? — с досадой спросила я.

— Твоя Искра долечит тебя дальше сама, — ответил Киллер спокойным и поучительным голосом. — Она может управлять всеми процессами в твоём организме. Когда ты станешь сильнее, это будет происходить быстрее. Сейчас Искра слишком слабая, поэтому она не торопится, экономит энергию. Со временем ты сможешь научиться навязывать выздоровление даже другим людям.

— Я этого не знала. Хищник мне не рассказывал.

— Он тебе много чего не рассказывал. Тем более, эта способность лучше начинает проявляться после первого путешествия в мир Мёртвых. А всякие лекарства ей мешают нормально работать. Они подавляют Искру.

— Я всё равно хочу вернуться к доктору Калиоту. Хищника со мной не было почти три месяца, он не знает, что многое изменилось за это время. Если бы знал, может и не просил бы меня забирать из больницы. — Мне никто не ответил. Пару минут мы ехали в тишине, потом я спросила, — Вы же не дружили в мире Мёртвых. Почему теперь едете вместе?

— Мы не дружили, потому что соперничали за возможность вернуться в мир живых, — сказал Киллер. — По-хорошему, место было одно. Но мы оказались здесь вдвоём, и теперь делить нечего. Тем более нам так проще решать дела. Конечно, если бы ты переместила кого-то одного, то не заболела бы. И этот один из нас чувствовал бы себя гораздо лучше. У нас обоих, как и у тебя вибрирует в голове, а во сне немеют конечности. Но это скоро пройдёт.

— А что теперь стало с Даниилом Николаевичем и Дмитрием? — боясь услышать ответ, поинтересовалась я.

— Они в мире Мёртвых. Сидят в своих капсулах, отдыхают. Когда мы найдём наши тела, вернём эти владельцам и переселимся в свои. Скажем им большое спасибо и заплатим за аренду, — Киллер усмехнулся. Потом, резко сменив интонацию, тревожно сказал, — о, нет! За нами хвост. Этого ещё не хватало.

Король обернулся и посмотрел в заднее стекло.

— Там одна машина, может и не за нами, — сказал он спокойно.

— Сейчас свернём с дороги и проверим. Вот что им не спится то! Мы уже недалеко от аэропорта. Не самый лучший расклад.

Киллер повернул направо в поле. Здесь дорога оказалась расчищена от снега, потому что дальше была деревня. Мы доехали до улицы, вдоль которой по обеим сторонам стояли одноэтажные дома. Я могла теперь поворачивать голову и наблюдать за всё ещё размытой обстановкой. Скорость у нас была невысокая.

Наша машина дважды повернула направо и выехала на параллельную улицу. Теперь мы двигались в обратном направлении. Когда дома остались позади, Киллер злобно сказал:

— Точно за нами, даже не прячутся. Наверняка у них подмога близко. Надо срочно избавляться.

Он повёл машину не в поле в сторону трассы, а в лес. Нас окружили деревья, дорога стала плохая, начало трясти. Киллер правой рукой открыл сумку, которая стояла на переднем пассажирском сиденье, достал что-то продолговатое и положил себе на колени. После он прибавил скорости, проехал несколько минут очень быстро и резко развернулся. Я завалилась бы лицом на сиденье, но Король меня придержал. Наша машина крутанулась почти на месте, теперь мы стояли лицом к преследователям. Они были ещё достаточно далеко от нас.

Киллер выскочил из машины и захлопнул дверь. Сразу послышалась длинная очередь громких выстрелов. Преследователи резко затормозили. Их закрутило по дороге. Автомобиль налетел на насыпь снега, его подкинуло и перевернуло вверх дном. Теперь нас разделало примерно сто шагов. Киллер продолжал стрелять по машине. Я в ужасе закричала:

— Нет! Что он делает? Он же убьёт их!

Я начала отчаянно выворачиваться из скрутившего меня одеяла. Мне сразу стало не хватать кислорода. Из-за хлынувшего адреналина у меня вдруг появились силы, боль в мышцах ушла на задний план.

— Фаби, успокойся, — сказал Король и принялся удерживать меня.

Я освободила руки и выскользнула из одеяла, повалившись боком на дверь. Король теперь держал свёрток, в котором оставались только мои ноги. Он приподнялся, чтобы перехватить меня, но не успел. В этот момент моя левая рука оказалась на ручке двери. Я потянула её на себя (поддалась она достаточно легко, дверь сразу открылась) и полетела вниз головой на заснеженную дорогу.

— Хватит! Не надо! — свалившись, завопила изо всех сил, стараясь пробиться сквозь шум пальбы.

Я пару секунд лежала на левом боку и истошно кричала что-то неразборчивое. Король махом выскочил из машины и поднял меня, перехватив за пояс. В этот момент Киллер перестал стрелять и резко обернулся на нас. У меня разыгралась истерика, лицо стало мокрым от растаявшего на нём снега и льющихся рекой слёз. Я махала руками и ногами, но сил стало уже меньше.

— В машину быстро! — грозно скомандовал Киллер, открыл водительскую дверь и забросил оружие на сиденье.

Король не отреагировал, он замер, крепко прижимая меня спиной к себе. Моя истерика продолжалась, теперь я просто рыдала во весь голос. Киллер, видя такое дело, выругался, быстро взял что-то из машины и плеснул мне в лицо холодной водой. Я от неожиданности дёрнула головой назад и тут же в оцепенении замолкла, вытаращив глаза. Киллер отобрал меня у Короля, прижал левой рукой к себе, а правой резко встряхнул товарища за плечо. Тот словно пришёл в себя и осмотрелся.

— Ты как? — спросил у него Киллер.

— Нормально, — пересохшим голосом ответил Король.

— Сколько каменных дорожек раньше было вокруг моей башни?

— Восемь, — он ответил сразу.

— Отлично. Тебя не вытряхнуло, — с облегчением сказал Киллер.

— Мне холодно, — мой голос дрожал, как и всё моё тело. Тонкая пижама, состоящая из штанов и футболки, не подходила для пребывания на улице зимой.

Лучше бы я молчала. Сразу после этих слов меня взяли под плечами, резко повернули лицом к себе и грозно накричали:

— Зачем ты вылезла из машины? Что ты тут устроила, а?

— Вы убили тех людей! — ещё громче завопила я на него в негодовании.

— Я только поломал их машину и припугнул, чтобы они больше не гонялись за нами! — прорычал Киллер, крепко сжимая меня своими ручищами. — В людей я даже не целился. Так, слушай внимательно. Услышу от тебя ещё хоть звук — заклею рот скотчем и свяжу верёвкой. Поняла?

Я нахмурилась, опустила глаза и кивнула. Доказывать Киллеру свою точку зрения очень рискованно, лучше его не злить.

— Всё. Быстро в машину и погнали отсюда, пока у нас ещё есть такая возможность.

Киллер посадил меня обратно, захлопнул дверь и сел за руль. Король обошёл машину и сел на своё место. Мы сразу тронулись и помчались вперёд мимо автомобиля преследователей, который оказался слева от нас. Я хотела посмотреть, что с ними стало, но Король мне не дал. Он развернул меня лицом к себе, одновременно вынимая из сумки болоньевый комбинезон, шапку, носки, ботинки и начал одевать меня. Одежда подходила мне по размеру. Я сразу согрелась.

Мы вернулись на трассу и поехали очень быстро. Лес вскоре закончился, дальше начинались заснеженные поля. Спустя полчаса показались высокие строения. Киллер притормозил и свернул налево. Через несколько километров эта дорога упёрлась в шлагбаум. Наш водитель открыл своё окно, подъехав к терминалу. Он приложил карточку к экрану, и преграда поднялась, пропуская нас дальше.

Мы остановились на абсолютно пустой парковке около длинного высокого здания. Отсюда было видно несколько небольших самолётов. Киллер и король вышли из машины, захлопнули двери. Пару минут они о чём-то разговаривали стоя на улице. Киллер достал телефон, кому-то позвонил. Потом он открыл багажник, достал какие-то сумки. Король тем временем распахнул мою дверь и взял меня на руки. Машину закрыли и оставили стоять одиноко на парковке. Теперь мы направились к воздушным суднам.

Я сидела у Короля на руках и крутила головой по сторонам. Около одного из самолётов нас встречал какой-то человек. Мы подошли к нему, Киллер поздоровался, показал документы. Нас провели в транспорт. Здесь оказалось очень уютно и просторно. Король посадил меня на одно из кресел и сел напротив. Киллер бросил сумки, оставил нас и куда-то ушёл. Когда он вернулся, радостно сказал:

— Всё в порядке, отчаливаем.

Через несколько минут самолёт тронулся. Мне стало грустно и страшно. Грустно от осознания, что этот момент — точка не возврата к прежней жизни, к доктору Калиоту, в любимый город. А страшно от того, что я никогда прежде не летала на самолётах.

Вскоре мы уже были в небе. Киллер разложил одно из кресел, достал одеяло и лёг спать.

— Кушать хочешь? — спросил у меня Король.

— Нет, — ответила я и со смущением добавила, — мне надо в туалет.

— Я отнесу тебя туда. Дальше ты там сама справишься?

— Думаю да. У меня ещё есть немного сил, — ответила я, опустив глаза.

Король расстегнул и снял с меня комбинезон и шапку. Я осталась в пижаме. В самолёте было тепло. Он отнёс меня в туалет, поставил на ноги и вышел за дверь. Держась за стену и раковину, я сделала все свои дела. Способность двигаться постепенно крепла. Мне удалось даже дойти до двери и открыть её. Король ждал меня снаружи. Он встретил меня, взял на руки и отнёс обратно в кресло.

Мой нянь накормил меня заваренной жидкой кашей. А сам, не стесняясь моих завистливых взглядов, поел бутербродов с колбасой и сыром. После завтрака он сказал, что теперь надо поспать, разложил моё кресло, достал подушку и одеяло. Уложил меня и потом принялся разбирать свою койку.

Я заснула быстро. Провалилась в сон неожиданно резко, будто не спала сутки. Сколько так прошло времени неизвестно. Я почувствовала в голове нарастающую вибрацию. Она и выдернула меня из забытья.

Минут пятнадцать мне пришлось лежать с закрытыми глазами, морщась от звона в ушах. Я повернулась на правый бок и посмотрела на Короля. Он тоже проснулся в этот момент и приподнялся. Моё зрение восстановилось полностью, реальность стала чёткой. Мы встретились глазами, и тут меня охватил озноб.

Даниил Николаевич вернулся. Он смотрел на всё изумлённым взглядом.

Конец первой части

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27