Не тот вариант... (СИ) [Ника Верон] (fb2) читать онлайн

Пролог — Глава 1

Все события и персонажи вымышленны.

Любые совпадения — случайны.

Если вы встретите свою НАСТОЯЩУЮ ЛЮБОВЬ,

то она от вас никуда не денется — ни через неделю,

ни через месяц, ни через год.

Габриэль Гарсия Маркес

ПРОЛОГ февраль 2021

Самый запад России. Константинов задержал взгляд на двух молодых дамах, вошедших в кафе… Заняли столик у дальней стены, в стороне от основных посетителей… А ему показалось… что одну из них — знает. Пусть не отлично, но — сталкивался уже. И именно — в данной области…

Сталкивался… В маленьком провинциальном городке. Трансформация феноменальная. Фигурка точеная, как сняла куртку. Волосы собраны в небрежный хвост. Макияж без боевого раскраса, но подчеркивающий природную красоту… Не яркая, но запоминающаяся…

Медленно оглянувшись, Семёнова нервно повела плечами. Почувствовала опасность? Или всего лишь высказала свое пренебрежение…

— Константинов, ты же не серьезно? — полюбопытствовала она, вновь обернувшись, и внимательно на него посмотрев.

— Ты сейчас, о чем? — не отвлекаясь от объекта своего наблюдения, поинтересовался Алексей.

На вид ей лет… Больше тридцати, это точно. Но вряд ли есть сорок. А если приодеть, и в салоны красоты отправить… На двадцать пять, возможно, не вытянет, но в тридцать точно остановится…

— Вот о тех двух девицах, — с едва заметным кивком головы в сторону заинтересовавшего его столика, продолжала Семёнова, саму себя поправив, — Хотя, нет, так понимаю об одной, которая сейчас за столиком.

Брюнетка, освободив свой поднос, прихватив телефон — вышла. Вообще — на улицу. Видимо — важный звонок.

— А что с ней не так? — полюбопытствовал в свою очередь Константинов, наконец, удосужившись посмотреть на коллегу по цеху. Снова в голосе Лары слышались нотки ревности. И это уже начинало раздражать. Он никому ничего не был должен. Вот от слова — совсем. И уж если решит засмотреться на какую-нибудь девицу…

— Лёша, это с тобой, что не так? — слишком резко прозвучал ее вопрос. — Мне знаком твой этот взгляд. Остановись. Там же провинция глубокая. На лбу написано всё.

К Лерочке она, если и ревновала, то скорее так, для острастки. Чтобы Константинов не расслаблялся. А вот сейчас… Сейчас почувствовала серьёзную опасность. И ладно бы — от кого! Но, по большому счету, и смотреть-то было не на кого! По крайней мере, если вспомнить, какие модели, с завидной регулярностью, крутились вокруг Константинова…

— Ну-ка, прочитай, — предложил он, исподволь продолжая наблюдать за незнакомкой.

В ожидании подруги, та увлеклась перепиской в телефоне. Личная? Или, так, по сайтам прогуляться… Да, совсем с ума сходит.

— Издеваешься? — Лариса перешла почти на «шипение». — Константинов, такие серые мыши, самым интересным, в постели с мужиком, занимаются исключительно ночью, в глухой темноте и под одеялом. Совершенно не твой вариант.

ЗА ПАРУ МЕСЯЦЕВ ДО…

ГЛАВА I 31 декабря 2020

1

Новгород. Как давно он был здесь… Теперь уже кажется, что в другой жизни, хотя на деле прошел всего лишь год, может чуть больше.

Открыв калитку, неторопливо ступая по снежному насту, Константинов приблизился к дому. Да, это был его дом. Да, там жил самый близкий ему человек. Но год и сколько-то там месяцев назад именно с ним вышел достаточно серьезный конфликт… И ждали ли его сейчас…

Только теперь, спустя время, понимал, на сколько не красиво, по-детски повел себя тогда. Эмоции взяли верх над здравым смыслом. Но именно тогда нуждался в элементарном… нет, не сочувствии — понимании. Ему не советы и нравоучения были нужны, а просто покой и уверенность, что рядом те, кто молча выслушает и предложит всё хорошенько обдумать, посоветует принять верное решение. Но не станет, как вышло, по итогу, решать за тебя.

Из-за чего с матерью год назад и вышел серьезный разлад. Не поняла она тогда сына. Он приехал к ней… даже не за поддержкой и пониманием, а просто, чтобы рядом был близкий, родной человек. Так боль предательства переживать легче. Ему просто требовалось прийти в себя. А его не поняли. От слова — совсем.

— Девочка оступилась. С кем не бывает, — увещевала Мария Павловна сына, уже будучи в курсе семейных проблем последнего. Без сомнения, к тому моменту уже успела позвонить любимая невестка. — У тебя уже возраст не детский. Повзрослеть давно пора. Не сходи с ума.

— Не я с ума сошел, мама, — возразил он тогда, затем сам же себя и поправил, — Вернее, нет, я как раз-таки и сошел с ума, когда потерял голову от девчонки, которая не многим старше моего сына. С её амбициями и взглядами на жизнь, не за меня надо было замуж выходить.

— Лёша, о сыне подумай, — и младшего внука любила она больше. Возможно сказывался факт рождения того в законном браке родителей, а не как его первенец — в разводе, что лично для его матери было принципиально важно. — Ты одного уже бросил, вырос безотцовщиной.

— Если ты сейчас о Димке, то позволь напомнить, у парня было два отца. Два! — подчеркнул Константинов. — И замечательная мать.

— Однако эта «замечательная мать» развалила семью, — достаточно жестко отреагировала на слова сына Мария Павловна. Хотя с первой невесткой отношения поддерживала до сих пор. И, причем, достаточно теплые, и даже доверительные. Как-то одно с другим не вязалось.

— А, Лена значит семью развалила. А вот Петрова — сохранила. Логика где, мама? — осуждая одну невестку она, практически при таком же, мягко скажем, проступке, оправдывала вторую. Вот тут он мать понять не мог.

— Вместо того, чтобы сделать всё, чтобы вернуть тебя, вильнула хвостом, — поджав губы, Мария Павловна демонстративно замолчала.

— А для чего сохранять то, что рухнуло? — поинтересовался Алексей в некоторой степени растерянности посмотрев на пожилую женщину. — Она, по крайней мере, поступила честно.

— Лёша, если бы мы с вашим отцом поступали честно, то вы с Танюшей выросли бы безотцовщиной. Мне тоже было больно, когда он гулял, но я терпела. Ради вас сохраняла семью.

А вот этого говорить не следовало. Не следовало вообще касаться их семьи. Именно о детских годах в их дружной семье старался не вспоминать. Слезы матери резали душу ребенка. А потом и подростка. А она категорически запрещала вмешиваться, заявляя, что взрослые люди свои проблемы должны решать сами. Вот только проблема на протяжении многих лет не решалась. Никак. А потом, однажды, разрешилась вполне ожидаемым образом…

— Ради нас? — переспросил тогда Алексей, полагая, что всё же ослышался. — А ты хоть раз поинтересовалась, на сколько нам, детям, нужна была такая ваша семья? Как нам теперь жить с вашим этим прошлым? Сколько вот тут, — при этих словах он выразительно постучал себя указательным пальцем по виску, — Сидит проблем, которые никак не получается отпустить? На сколько счастлива Таня, выросшая в семье, где отец практически не скрывал свои похождения, а мать рыдала в подушку, когда он еще и руки распускал? — до того момента не позволял себе подобных высказываний при общении с матерью. Но тогда сдержаться не получилось.

— Зато она знает, что надо терпеть, — Мария Павловна оставалась непреклонна в своих убеждениях. — Ради детей надо, ради семьи. Она счастлива. И если бы ты чаще бывал дома…

— Она счастлива, живя в чуждой ей стране, — перебил Алексей мать, уже не сдерживая едкого сарказма в тоне. — Она счастлива, закрывая глаза на выходки мужа, потому что в противном случае, при разводе, ей ничего не светит. Это — счастье?

— Все терпят, и она может потерпеть. По крайней мере, в Европе живет, ни в чем не нуждается. И у детей другая жизнь будет.

Относительно сестры с матерью часто спорил. Но до того момента от резких высказываний воздерживался. В конечном счете, Татьяна давно не ребенок, и сама была способна принимать решения. И если Европа — её выбор, не ему на тот влиять.

— А я так жить не хочу и не буду, — заявил он категорично, секундой спустя добавив, — Нажился на всю оставшуюся жизнь.

— Лёша, Оленька…

— Оленька больше мне не жена. Очень надеялся, что ты меня хотя бы попытаешься понять. На понимание в полной мере не рассчитывал. Вижу, зря приехал. Ты живешь в своем мире, живи. Только меня, в таком случае, больше не увидишь…

И он тогда не просто ушел, уехал. И сорвался… Пил долго и практически беспробудно. И если бы на пороге его питерской квартиры вовремя не появились Димка с Арциховским (друг и режиссер-постановщик в одном лице), неизвестно, где сейчас был бы. Одно до сих пор оставалось неясным, как его, при закрытых тогда, в связи с ковидом, больницах, всё же сумели отправить на лечение…

Медленно выдохнув, коротко нажал на дверной звонок…

Дверь открыла юная, по крайней мере на первый взгляд, особа. Учитывая, что дочерей у него, во всяком случае — официально признанных точно, не было, то могла оказаться кем угодно, в том числе и… А вот тут сердце кольнуло… Мать никогда не жаловалась на здоровье, но… Учитывая возраст, ситуацию с не желающим сдаваться ковидом… И их последний конфликт…

— Мария Павловна дома? — скрыть беспокойства в тоне не получилось. Однако, очаровательное создание, как-то уж по-детски хлопнув ресничками, утвердительно кивнуло и, заверив:

— Да, конечно, — отступила от двери. — Входите, сейчас…

Закончить она не успела. С вопросом:

— Кто там, Лада? — в холл вышла… Ленка… Вот уж с кем точно не ожидал в новогоднюю ночь встретиться в этом доме, так это с первой женой.

— Лена? — кажется, не верил собственным глазам. И снова ощутил нешуточное беспокойство. Не сказать, что мать сильно любила свою первую невестку. До сих пор, именно ей, не простила их развода, но, в то же время, отношения женщины поддерживали дружеские, он бы даже сказал — родственные. И если бывшая сейчас здесь, а не с собственной семьей… Мысли напрашиваются не самые радужные. А учитывая максимальную освещенность дома…

— Константинов? — в растерянности оказалась и она. — Что ты делаешь здесь?

Такое редко бывает, но после развода их отношения перешли в иную плоскость. Они расстались спокойно. Без бурных выяснений отношений. Ни друзья, ни родственники до сих пор толком не знали, что привело их к разрыву. А они не распространялись. А потом удивили всех появлением на свет общего ребенка. Только чуда уже не произошло. Нельзя склеить то, что однажды разбилось. Но ради сына сумели наладить теплые, дружеские отношения. Которые поддерживались до сих пор.

— Ну, вообще-то, это мой дом, — напомнил Алексей, ставя на пол дорожную сумку. — А вот ты, действительно, какими ветрами? С мамой… — и всё же не выдержал, подвел к беспокоящему сейчас вопросу. Он прекрасно понимал, что мог опоздать, чего уже никогда не сможет себе простить. Вот в таком случае жизнь, действительно, разделится на «до» и «после».

— В порядке всё, — заверила Ленка, кажется, наконец догадавшись о причине настороженности нежданного гостя. — Руководит сервировкой стола.

Алексей, медленно выдохнув, на мгновение прикрыл глаза. Вот сейчас следовало окончательно успокоиться и разобраться со вторым моментом. Если с мадам Константиновой всё в полном порядке, а раз мама руководит сервировкой стола, значит так оно и есть, то, в таком случае, какого рожна здесь делает Ленка. Нет, он ничего не имел против её здесь присутствия, но…

— А эта юная леди у нас… кто? — осторожно задал он следующий вопрос, ломая голову над тем, как подвести к самому главному.

— А эта юная леди у нас, с большой долей вероятности, будущая жена нашего сына, — на одном дыхании выдала бывшая мадам Константинова, а ныне — Гарбузова. И, судя по тону, каким была выдана информация, что-то её в данном факте не устраивало.

Димка… Старший из сыновей. В этом году — благополучно защитившийся и начавший самостоятельную практику хирурга. Пока — в муниципальной больнице своего района. Константинов предлагал помочь подыскать более доходное место в частной клинике, однако парень на отрез отказался, заявив, что вопросы со своей карьерой будет решать сам. Ломать и настаивать не стал…

— О как! — Константинов мгновенно оживившись, не без интереса глянул в сторону двери, ведущей в комнату. — Так понимаю, в этом году я пропустил нечто важное…

— Если не перестанешь жить на своих съемочных площадках и сценах, не заметишь, как прадедом станешь, — кажется, они оба забыли о том, что говорят по-прежнему в дверях. А язвительный тон бывшей заставил невольно насторожиться. Вот такого поворота пока не ожидалось. Вернее, Константинов как-то, кажется не до конца осознавал, что мальчишка давно вырос. Причем, вырос на столько, чтобы прийти к решению создать собственную семью. Да еще — с рождением ребенка, что уже вообще выходило за рамки!

— Не понял, я… что — уже дед? — стать в 45 лет дедом в его планы не входило совершенно!

— Константинов… — вновь начала Ленка, но была вынуждена смолкнуть. В холл вышла Мария Павловна. В свои 67 выглядела она безупречно. Увидев сына, в растерянности остановилась… Они не виделись… больше года. После крупной ссоры, когда он ушел, хлопнув дверью. Когда приехал сюда, чтобы найти покой, понимание, в какой-то степени и поддержку. А получил назидательные советы, нравоучения и требования… В свои почти, на тот момент, 44…

— Лёша… — женщина сделала неуверенный шаг в его сторону, но он оказался рядом первым. Крепко обняв пожилую женщину, с силой зажмурился. Боялся, панически боялся другого приема… Слишком хорошо знал характер матери. Его могли не простить. До сих пор.

— Прости… — услышала она тихий голос сына, увидеть которого, зная характер последнего, не надеялась еще долго. И его появление на пороге этого дома за несколько часов до наступления Нового года… Лучшего подарка ей и не нужно было. — Я не должен был тогда…

— Поговорим потом, — предложила Мария Павловна, с теплотой посмотрев на сына. — Ты… как на долго? — она скучала, понял это по её взгляду. Только если бы сейчас в том призналась, изменила бы самой себе, собственным принципам.

— Ну, если примите, то до Рождества включительно, — заверил Константинов, тут же поинтересовавшись, — Не помешаю?

— И он еще спрашивает, — мать улыбнулась такой знакомой и дорогой ему улыбкой. — Лёша, погоди, — она остановила его на пути к комнате, где сегодня, как, впрочем, и обычно, накрыли праздничный стол. — У нас еще один гость, — и что-то её в данном сообщении очень сильно беспокоило. Причина точно была не в юном даровании, открывшей ему несколько минут назад дверь дома. Значит, был кто-то ещё…

Оглянувшись, Алексей очень внимательно посмотрел на пожилую женщину, застывшую в какой-то, непонятной ему, растерянности. Он бы даже сказал — тревоге. Последний раз в таком состоянии видел мать… давно. Лет 15 назад, может чуть меньше…

— Мам… — что могло её до такой степени беспокоить, пока даже представить себе не мог, однако точно понимал, что разрядить ситуацию как-то требовалось. — У тебя появился кавалер? — сделал он попытку пошутить, одновременно заверив, — Обещаю не устраивать подростковых сцен ревности. И как любящий, и всё понимающий сын — принять его в нашу семью. Правда при условии, что с твоей стороны не будет настойчивого требования называть его папой.

Мария Павловна отстала от сына на шаг, когда тот переступил порог комнаты… А Константинов… почувствовал жгучую боль в груди… У него не было непримиримой ненависти к этому человеку… На сегодняшний день — не было ничего… Они не виделись последние лет 15, может чуть меньше. Не только не виделись, не общались. От слова — совсем. Даже изредка не созванивались. И уж увидеть его в своем доме сегодня…

— Неожиданно, — обронил Константинов, машинально здороваясь с оказавшимся поблизости сыном. Его присутствие в данном доме даже в новогоднюю ночь, не вызывало никаких вопросов. Вот только сам оказался в слишком сильном напряжении. И это напряжение, в буквальном смысле слова, было осязаемо.

— Пожалуй, мне лучше уехать, — обронил мужчина, решительно направившись из комнаты. Он же не проронил ни слова. А за ним, с нескрываемым беспокойством, наблюдали четыре пары глаз: бывшая жена, сын, мать и юное, совершенно ничего не понимающее дарование… По всей видимости, последнее не успели посвятить во все перипетии их семьи.

— Садитесь за стол, я сейчас, — словно очнувшись, Константинов резко развернувшись, решительно вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Вот этот вопрос должен был решить сам.

— Если бы я знала, что Лёша сегодня появится… — тихо, с трудом сдерживая дрожь в голосе, проговорила Мария Павловна.

— Они в любой момент могли встретиться, — возразила Лена, успокаивающе обнимая бывшую свекровь. — Люди взрослые, может и к лучшему, что сегодня. Давайте надеяться на лучшее, и пока они там как-то пытаются объясниться, мы с вами попробуем ваш фирменный салат, — предложила Лена, кивнув сыну, по-прежнему в растерянности стоявшему посреди комнаты.

С отцом у Димки никогда не было натянутых отношений. Мать не устанавливала преград для их общения. На каникулах нередко колесил с отцом по стране, если у того выпадали съемочные дни или гастроли. И просто удивительно, что выбрал не актерскую карьеру.

Последние года два лишь изредка созванивались. Он был в курсе всех семейных проблем отца, срыва. Собственно, год назад и виделись крайний раз. По совету Арциховского, отправив отца в больницу, не мозолил тому глаза, согласившись с тем, что взрослому человеку будет непросто общаться с сыном после малоприятного инцидента в собственной жизни. Был рад, когда узнал, что Константинов-старший снова вернулся к работе. Но сегодня…

Столь сдержанная, а в какой-то степени даже и отрешенная встреча у них впервые. И как на оную реагировать, Димка не имел ни малейшего представления…

— Подожди, — Алексей остановил мужчину, когда тот уже надев куртку, потянулся за шапкой. — Куда ты сейчас?

— На вокзал… — обронил тот, нахлобучивая головной убор. Манера носить вот так шапку, подобно птичьему гнезду, не изменилась даже за годы… Да ничего не изменилось. Разве только внешне жизнь заметно потрепала. Видимо после матери ходить за ним, как за царской персоной, было некому.

— Разумно, — утвердительно кивнув, согласился Константинов, глянув на наручные часы. — Полтора часа до Нового года. То, что надо.

Разговор не клеился. Да и не мог склеиться, учитывая то, как они расстались много лет назад. Тогда едва до рукопашной не дошло. Мать вмешалась. Защищая отца… Она всегда его защищала. Он был для неё важнее даже собственных детей.

— Не хочу портить вам праздник, — обронил мужчина, берясь за дверную ручку.

— Отлично. Ты ей, — при этом Константинов кивнул в сторону комнаты, — Всю жизнь портил не только праздники. И я до сих пор считаю, что 15 лет назад поступил правильно. Кто-то должен был остановить тот беспредел, — продолжал он спокойным, выдержанным тоном, чего до сих пор от себя не ожидал, и встречи с данным человеком откровенно опасался. — А я называю это именно беспределом. Потому что считаю: не нужна стала женщина — уходи. Не измывайся ни над ней, ни над детьми. Но судя по тому, что ты сегодня, сейчас, здесь — что-то пошло не так. Не мое дело. Мать хочет видеть тебя — пусть. Только имей ввиду, если сейчас закроешь за собой вот эту дверь, порог этого дома больше не переступишь. Никогда. Подумай. Только хорошенько подумай. Я редко меняю свои решения. В твоем случае делаю исключение.

Дверь в холл осталась чуть приоткрытой. Константинов, тепло улыбнувшись сидящим за столом дамам и, еще раз обменявшись приветственным рукопожатием с сыном, прошел к одному из свободных стульев. Он принял непростое для себя решение. Но обсуждать этого ни с кем не собирался. Да и… пока нечего было обсуждать. Его решение пока не означало ничего… Он просто позволил остаться человеку, которого… в последнюю очередь желал видеть в… своем доме.

Кажется, прошла целая вечность прежде, чем дверь из холла снова открылась… Константинов на мгновение задержал дыхание, стараясь взять под контроль эмоции. Он сам предложил этому человеку серьезно подумать и принять решение. По всей видимости… Ради спокойствия матери готов был терпеть даже его общество… Тем более, что на пороге — новый год. Кто знает, возможно решенный вопрос с прошлым, наконец позволит восстановить баланс в настоящем, и сделать уверенный шаг в будущее…

2

Новгород. Вот этот новый год был, пожалуй, одним из самых лучших в его жизни. Правда вот, хотел ли видеть Ленку… Предательства не прощал. Но с ней… Ради возможности общения с сыном, однажды переступил через собственные принципы. А потом, боль как-то сама притупилась… Время… не вылечило, нет. Скорее — расставило всё по своим местам. А пацан у них получился красивый, умный, пробивной… Не в мать, точно… И девочка у него…

Вот девочка слегка смущала. Выглядела слишком юной. Алексей даже к животику начал присматриваться: не беременная ли. Может, Димка и влюблен, но, как показывает собственная практика, брак из-за беременности партнерши не приносит в семью счастья. Рано или поздно, а крах неизбежен…

— Не многовато для юной леди? — не удержался он от вопроса, когда, очередной раз наполняя бокалы вином, заметил и бокал Лады.

— В самый раз, — ответил за нее Димка. А Константинову показалось (или — нет?), что в голосе парня — ревность. Еще вот этого ему только не хватало! Нагрешил в жизни предостаточно, но вот уводить у сына девушку точно не собирался. Со своими бы разобраться! Одна Ларочка чего стоит. Да и на малолеток никогда не тянуло.

— Ну, если это говорит её мужчина, я — пас, — заверил Алексей, наполняя бокал вином. Пила молодежь, вроде, не много. Но, с другой стороны… После собственного срыва, всерьез начал опасаться и за сына. Наследственность — штука серьезная.

А вот с парнем, при случае, переговорить не помешает. Взгляд, как у волчонка. Того и гляди, в глотку вцепится.

— Ты сам-то… — начал осторожно Димка, прерывая размышления отца.

— Контролировать будешь? — настороженно прозвучал вопрос последнего.

Вот чего не ожидал, так это к 45 попасть под контроль собственного сына. Самому себе создал проблему чуть больше года назад, сорвавшись в неконтролируемый запой. Не забей этот парень вовремя тревогу, не было бы сейчас не только Константинова-актера, но и вообще — человека.

— Да нет, — пожимая плечами, отозвался Димка. — Мысли вслух, и только.

— Ладно, не дуйся, нормально всё, — заверил Константинов, снова задержав взгляд на юном даровании. Ну, вот, не давала она ему покоя своим слишком юным видом! — Очаровательное создание разрешит пригласить себя на танец? — выдал он неожиданно, при этом продолжая присматриваться к девушке и исподволь наблюдать за сыном. Парень заметно занервничал, очередной раз подтвердив предположение Константинова-старшего. Ревность. Парень ему не доверял до такой степени?! Не ждал от сына…

На милом личике юной особы на какое-то мгновение задержалось вполне искреннее недоумение. Однако, очаровательно улыбнувшись, позволила вывести себя в центр комнаты. Правда, тут Алексей рисковать не стал, и от слишком близкого контакта с девушкой благоразумно воздержался, сохранив видимую дистанцию.

Держалась Лада вполне уверенно. А он снова подумал о ее возрасте. Димке исполнилось 25. Сколько этой девочке? Сам нагуляться в юности, да и в молодые годы — не успел. Ранний брак, проблемы со здоровьем, рождение сына, ответственность… Наверстывал упущенное, наверно, сейчас. Очень не хотелось, чтобы сын пошел по проторенной дорожке. Не самый лучший жизненный опыт.

— И чем юное дарование занимается по жизни? — поинтересовался Константинов, во время танца чуть склонившись к ее ушку.

Лада, кажется, задумалась. А может — исключительно женская уловка, чтобы выиграть время. А Димка даже есть перестал…

— Шестой курс меда, — держалась девочка вполне уверенно, вынужден был он признать. — Отделение терапии. С Димкой знакомы 4 года, встречаемся — 3, живем вместе чуть больше двух. Информация полная? Или будут еще вопросы?

Вот такая отповедь вряд ли ожидалась. Константинов сдержал усмешку. Девочка, судя по всему, не из робкого десятка. И тушеваться перед ним точно не собиралась. Сама о том не догадываясь, заметно приподнялась в глазах Константинова. Не пустышка. Слегка дерзковата, но его Димке такая и нужна. Другая с его характером просто не справится.

— Даже боюсь спрашивать, — признался он, улыбнувшись своей фирменной константиновской улыбкой. Той самой, которая сводила с ума женскую часть киношной аудитории. — Может, у юной леди есть вопросы?

— Только если один: вы всегда ведете себя вызывающе по отношению к женщинам?

Вопрос, приведший в искреннее недоумение. Вот в чем точно нельзя было обвинить, вернее — невозможно, так это в некорректном поведении по отношению к представительницам слабого пола. Придерживался мнения, что женщина — существо слабое, нуждающееся в защите.

— И в чем заключается мой вызов конкретно в ваш адрес, очаровательное создание?

Димка его сегодня, точно прибьет. По крайней мере — судя по взгляду. Раньше бы заметить… Но оказался слишком поглощенным наблюдением за неожиданным пополнением в их семействе. Не ожидал от сына такой прыти. Ладно хоть, жениться не успел. Впрочем, не исключено, что помешал гуляющий по миру ковид. ЗАГСы, и те работали через раз из-за бесконечных ограничений.

— Не в мой, в адрес Димы. Вы заставляете его ревновать намеренно?

И девочка заметила… Значит, между ребятами не просто молодежный перепих. Чувствуют друг друга. Наблюдать умеют. Еще один плюс в пользу очаровательной Лады. Её полунаивное хлопанье ресничками, на самом деле, не так наивно.

— Даже в мыслях не было, — заверил Константинов, бросив взгляд в сторону сына.

В данный момент тот о чем-то беседовал с матерью. И разговор, судя по всему, был не из простых. Вообще, с момента, как парню исполнилось 18, у того начались конфликты с матерью. Сколько раз с тех пор Константинов выступал арбитром в их противостоянии. Лена пыталась задавить сына своим материнским авторитетом. А потом и сама же от Константинова требовала вмешаться. Только конфликты становилось разруливать всё сложнее. И уже неоднократно предупреждал бывшую благоверную не испытывать судьбу, и оставить парня в покое. Никак не получалось объяснить, что однажды даже у него, отца, может не получиться сгладить очередной острый угол. Лена же к голосу разума прислушаться не желала.

— Правда? — врываясь в его размышления, поинтересовалась Лада. — Тогда зачем вы ведете себя со мной так, словно хотите соблазнить?

От прозвучавшего заявления Константинов опешил. Вот чего точно не собирался делать, так это… Хватало с него собственных дам сердца.

— Не понял… — резко остановившись, проговорил он медленно.

Обратил ли внимание на неожиданную заминку в танце младший Константинов? Без сомнения — да. Насторожился. Никак не получалось понять отношения отца к девушке. К его девушке!

— Алексей Петрович, я знаю, чем вы занимаетесь, — и снова на её красивом личике задержалась улыбка. — Слежу за вашей карьерой. За вами нет шлейфа из скандалов на любовном фронте. Но очень сомневаюсь, что такой интересный, видный, успешный мужчина по жизни идет совершенно один. И, судя по взглядам Димки…

— Не один, — не стал он отрицать очевидного, не дослушивая девушку до конца. — Но здесь — 2 момента. Первый — свои отношения не афиширую. Не считаю победы на любовном фронте чем-то значимым. Отличаться и запоминаться поклонникам и поклонницам предпочитаю ролями: сильными, самоутверждающими. Второй — не сплю с женщинами младше меня больше, чем на 10 лет.

И это сейчас говорил человек, у которого… Лада в недоумении задержала на партнере по танцу взгляд. Чего-то не понимала? Или — не знала?

— Простите, но ваша вторая жена… — медленно зазвучал её голос. Константинов сдержал невеселую усмешку. Вряд ли эта девочка не была в курсе происходящего в его семье, которую попытался создать несколько лет назад… Снова — безуспешно…

— Моя вторая жена — яркий показатель того, что выбирать надо с умом в голове, — обронил он неожиданно жестко. Впрочем, для него тон вполне привычный. В последнее время расслабляться не получалось. Жесткий самоконтроль сопровождал всюду. Вот сегодня позволил себе немного расслабиться. И сразу наметилась проблема с сыном.

— Алексей Петрович, вы сейчас серьезно? — в недоумении прозвучал её вопрос. Хотя, вроде, выразился вполне понятно, нормальным русским языком.

— Абсолютно, — заверил он вслух, тут же добавив, — И прекрати сейчас же мне вот так вот улыбаться, пока Димка не потерял самоконтроль.

Не смотря на резкость в тоне, скрыть улыбку не получилось. Риск. Парня как-то успокоить необходимо. Причем — максимально быстро. Хоть на разговор отзывай. Меньше всего желал войти в конфликт с собственным сыном. А тут очаровательная Лада настроение заметно поднимает.

— Он может.

Подтверждение не вызвало оптимизма у Константинова. Сына знал отлично.

— Уже было? — с беспокойством прозвучал вопрос. Воспитывал сына правильно, в уважении к женщине. Только, что эта бедовая голова со своим неуправляемым характером усвоила… В последнюю очередь хотелось узнать о неконтролируемых выпадах парня.

— Не совсем…

Сказала лишнего? Или… Константинов очередной раз задержал взгляд на сыне. На монстра не похож… Но, с другой стороны… Был в его окружении один товарищ, тоже почти ангел с виду. А в душе тиран, деспот и черт знает, кто еще…

— Ладно, не защищай. С его характером… — музыка закончилась. Не рискнув и дальше удерживать девушку около себя, проводив к столу, Алексей, задержав внимательный взгляд на сыне, вслух неожиданно выдал, — Отличный выбор.

Димка ошарашенно глянул на отца. Но тот, не добавив ни слова, вышел следом за Ленкой из гостиной. Поговорить со своей бывшей второй половинкой всё же собирался. Не давала покоя её встреча нового года в доме бывшей свекрови.

— И мне как это сейчас понимать? — проводив взглядом отца и глянув на Ладу, поинтересовался Дмитрий. — Он что тебе сказал?

Ревность?.. Или беспокойство за неё? С Алексеем Константиновым познакомилась официально только сегодня. Мать выбор сына принимать не желала. Отец… Вот с отцом разобраться бы. В обиду Ладу давать не собирался. И старшему Константинову данный факт было необходимо усвоить. И принять. Он, Дмитрий Алексеевич Константинов, свой выбор сделал. Даже, если кому-то и не нравится.

— Да ничего такого… — пожав плечиками, медленно протянула Лада. Перехватив взгляд молодого человека, с присущей горячностью заверила, — Ну, правда, поговорили ни о чем. Ему было интересно, чем я занимаюсь. Он у тебя классный. Для звезды его величины вполне коммуникабельный и простой.

— И ты этот вывод сделала из пятиминутного танца? — уточнил Димка, с сомнением посматривая на девушку. Сам не мог понять, что не давало покоя. Отец, действительно, в целом вел себя вполне корректно. Максимум внимания гостье… Вот именно, что — внимание. Не тот объект сегодня выбрал для оттачивания своего мастерства по флирту!

— Дима, ты меня к своему отцу собрался ревновать? — тон Лады стал неожиданно резким. — Совсем с ума сошел? — прозвучал её следующий вопрос. А когда начинала говорить таким тоном, ничего хорошего то не предвещало. Характер у этого очаровательного создания был еще тот!

— Лад, — успев поймать девушку за руку, поднимаясь со стула, с надеждой спросил, — Со мной потанцуешь?

Они медленно двигались в такт музыке. Ладошки Лады лежали на его груди… «Слушая» стук его сердца, улыбалась… А когда коснулся ее губ коротким поцелуем, вдруг смутилась, тихо, почти беззвучно шепнув:

— Дим, здесь бабушка…

— Ба у меня отличная, — ответил Димка ей в тон. — Как тебе мой отец?

— Ты сейчас, что хочешь услышать? — кажется, она растерялась.

— Правду, Лада, — не отказывая себе в удовольствии обнимать девушку за талию, негромко продолжал молодой человек. — Знаешь, какие девицы вокруг него вьются?

— Догадываюсь. Он у тебя видный, — и спорить с данным фактом было крайне сложно. — Но мне — без разницы. Главное, чтобы вокруг тебя они не вились.

Приподнявшись на носки, Лада коснулась губами его… щеки. Димка не сдержал улыбки. Её смущали поцелуи на глазах у бабушки. А вот то, что он обнимает её далеко не по-пуритански… Вот здесь, самое интересное, всё было в полном порядке!

С беспокойством глянул на часы. Отец ушел в кухню следом за матерью. И оба, до сих пор, не вернулись в гостиную. Совсем не хотелось, чтобы эти двое, в новогоднюю ночь, умудрились поругаться. А мать из мухи слона способна раздуть…

Глава 2

01 января 2021

1

Новгород. Он давно вот так просто не отдыхал. В кругу семьи. Ну и что, что жена — бывшая. Сын-то настоящий. И вполне искренне рад его видеть, как, впрочем, и он сына. Небольшие проблемы с… Константиновым-старшим. Вот отца видеть не хотел совершенно. Однако, выдерживая на протяжении всей новогодней ночи расстояние, получилось никому не испортить праздничного настроения…

Поднимая бокал под бой курантов, перед глазами совершенно неожиданно увидел видение в образе рыжей псины и молодой, достаточно интересной женщины. Даже головой слегка тряхнул, словно паутину сбрасывал. Не пьяный, вроде, чтобы миражи начали посещать… Совершенно непонятное видение…

— Могу я спросить, какими ветрами тебя сюда занесло? — поинтересовался Константинов, намеренно следом за бывшей супругой выходя в кухню. На протяжении всей полуночи не получалось остаться с ней наедине.

— Ну, если ты не забыл, у меня с Марией Павловной всегда были хорошие отношения, — напомнила Лена, аккуратно составляя рядом с раковиной вынесенную из гостиной посуду. — Плюс, мы живем в одном городе. Новый год — праздник семейный…

— Лена, вот именно, что — семейный, — сделал упор на последнем слове Константинов. — И семья у тебя, если не ошибаюсь, твой благоверный, наш Димка, и Татьянка с Егором, — второму мужу Лена со временем родила двоих сорванцов. — Что-то случилось?

— Ну, мой благоверный, как ты его называешь, кстати, твой друг…

— Бывший, — тут же поправил Константинов бывшую жену. — И, кстати, вряд ли одобрит нашу совместную встречу Нового года. Как-то неэтично получилось: жена отдельно от мужа, да еще, в обществе бывшего…

— Хорошо, бывший, сегодня на дежурстве, — уступила Ленка, усмехнувшись, продолжая, — Вот как-то не задалось у меня с мужьями, один постоянно на съемках и гастролях, второй спасает мир от зла. Танюшка с классом в экскурсионной поездке, а Егор сегодня с одноклассниками новый год встречает. А у меня, ввиду ковидных ограничений, свободного времени уйма.

— И вместе с Димкой решила…

— Я понятия не имела, что твой сын сегодня здесь появится, — заверила Лена, оборачиваясь от раковины. — Как, впрочем, и ты…

— Из чего могу сделать вывод, что отношения между вами снова осложнились, — не на мгновение не задумываясь, пришел к выводу Константинов. — Что на этот раз? — вопрос был вполне закономерен и вызвал легкую иронию на реакцию женщины, — Вот только смотреть на меня с таким недоумением не надо, — попросил Алексей, забирая из рук бывшей жены тарелку, которую та, кажется, собиралась начать мыть. — Я не публика, которая оценивает мастерство актера. Раз сын резко из нашего превратился в моего, значит существует проблема. Сказать не хочешь, какая?

— Поговори с ним.

С минуту Константинов изучающе смотрел на бывшую. Загадками говорить умела, отлично это знал. Только когда вопросы касались сына, всегда была максимально прямолинейна.

— Второй вопрос: о чем? — поинтересовался он, отставляя в сторону тарелку.

— Извини, ты же не в курсе, — вот смутилась Ленка, кажется, вполне искренне. — Твой сын собрался замуж.

В том, что Гарбузова оговорилась, сомнений не было. Только и у него сегодня настроение было достаточно приподнятое. По-настоящему новогоднее… Вообще — впервые за последние года два, наверно. Сам не мог объяснить причину. Ни одна проблема до сих пор не решилась. А у него, вдруг появилось какое-то необъяснимое ожидание… перемерен! Фантастика, как бы сказал Арциховский, старший друг и режиссер-постановщик в одном лице.

— Прямо замуж? — полюбопытствовал Константинов, глянув в сторону двери и с трудом сдерживая опасно ироничную улыбку. Если Ленка выйдет из себя, то это будет покруче самого ужасающего смерча. — Так понимаю, то юное очаровательное создание — для прикрытия? — продолжал он, всё же, не отказывая себе в удовольствии немного поязвить. — Умный ход. Но, не переживай, живем в цивилизованном мире, каждый имеет право на свободу выбора, в том числе и в личной жизни. Хотя, не понимаю, что тебя беспокоит, — вот сейчас мастерски изобразил вполне искреннее недоумение. — По самым точным данным — в нашей стране однополые браки запрещены.

— Константинов, ты издеваешься? — прошипела Ленка на достаточно низкой тональности, что уже говорило о приближении маленького тайфунчика. — Ему только 26 в этом году будет. У него институт за спиной и карьера впереди. А если он сейчас женится…

— А, ну Слава Богу. Всё же женится, — театрально наигранно выдохнув, Алексей, внимательно посмотрев на бывшую жену, поинтересовался, — Ну и что ты хочешь от меня? О чем я должен поговорить с парнем, который уже в состоянии самостоятельно принимать ответственные решения?

Сути проблемы не понимал действительно. Ладно бы, тот еще был сопляком несмышлёным, с институтской стипендией. Но когда парень сам уже начал строить карьеру… Не представлял себе их разговор. Ну, совсем никак.

— Лёша, это его юное очаровательное создание — из провинции, понимаешь, — глянув в сторону двери, ведущую из кухни, почти прошептала Гарбузова.

По всей вероятности, проблема уже имела место быть. Наверняка, между матерью и сыном успела пробежать, на данный счет, если и не сама черная кошка, так её тень. И Лена намеревалась бросить в бой тяжелую артиллерию, точно зная, что к словам отца Дмитрий всегда прислушивался, и прислушивается до сих пор.

— Не совсем, — медленно, слегка растягивая слова, признался Алексей.

— Я больше, чем уверена, ей прописка питерская нужна, а не Димка, — выдала та на одном дыхании. И, судя по тону, была полностью уверена в правоте собственных слов. Новость, и не самое приятное открытие в черте хоть и бывшей, но жены.

— А я думал, только москвичи подвержены столичной болезни, — обронил он, оглядываясь в поисках табурета, но те все, по всей видимости, вынесли в гостиную, чтобы рассадить сегодняшний неожиданный «наплыв» гостей. — Мне девочка не кажется хищной акулой.

— А мне всё больше начинает казаться, что наш сын не умеет разбираться в женщинах так же, как и ты, — с нескрываемой злостью обронила Ленка.

— Главное, чтобы его девочка умела и имела желание ждать его. Пусть не со съемочной площадки, так с дежурств, с экстренных операций, — обронил Константинов, присаживаясь на край низкого подоконника. Какая-то непонятная усталость преследовала на протяжении всего вечера.

В приоткрывшуюся дверь просунулась голова Димки. По всей видимости, их в гостиной уже потеряли. Но мать, был в том уверен, на поиски точно не пойдет. Да и отца вряд ли пустит.

— Не надоело еще, за двадцать с лишним лет, отношения выяснять? — поинтересовался молодой человек, при этом настороженно посматривая на обоих родителей. Как-то не припоминал он, чтобы в прежние времена они, вот так, закрывшись ото всех, о чем-то полушепотом беседовали.

Димка — сын от первого брака. Родился уже после его с Ленкой развода. Впрочем, там вообще ситуация была покруче, чем в киношных историях. О беременности жены, бывшей жены, Константинов узнал совершенно случайно, и спустя едва ли не полгода после развода. Сопоставив сроки, припер бывшую благоверную к стене. Та была уже вновь замужем, но, уж неизвестно почему, а правду сказала. Вопрос решился полюбовно. И по рождению мальчишка получил и отчество, и фамилию кровного, как сейчас модно говорить — биологического отца. И Константинов принимал самое живое и активное участие в его воспитании. Ни бывшая жена, ни её новый муж их общению никогда не препятствовали.

— Отец поговорить с тобой хочет, — сообщила Ленка, при этом решительно направившись к двери. Константинов мысленно чертыхнулся. Вот такого поворота никак не ожидал.

— Интересно, о чем? — полюбопытствовал молодой человек, проходя в кухню.

20 лет разницы… До невероятности — похожи внешне. Оба — высокие, спортивного телосложения. Только один смотрел на мир с интересом и надеждой, а вот во взгляде второго были усталость и скрытая… обреченность…

— Ну, так понимаю, кто-то унас жениться собрался, — осторожно, прощупывая почву, заметил Константинов-старший. Вот испортить отношения с сыном желания никогда не имел. И, прежде чем вмешиваться в жизнь последнего, даже давая советы, всегда тщательно обдумывал ситуацию. В данном же случае, своё вмешательство вообще считал ненужным и излишним.

— Ясно. Решение принято. Заявление в ЗАГС подано. Роспись через два месяца. Свадьбы не будет, мы с Ладой решили месяц подарить себе. Сейчас определяемся, куда полетим, — отчеканивая каждое слово, словно шаг на плацу, сообщил Димка. Отец должен был, по его мнению, сразу понять, что в данном вопросе сын в советах не нуждается. А уж вмешиваться в свою жизнь, тем более, никому не позволит.

— Ну, по нынешним временам — выбор не велик, — напомнил Константинов. — От брака отговаривать не стану, — продолжал он, намеренно коснувшись болезненного, как во всяком случае показалось ему, вопроса. — Взрослый, решай сам. Или… — а вот вновь мелькнувшее подозрение, уж чего скрывать, не очень понравилось. — Ситуация из-под контроля вышла?

— В каком смысле? — не понял молодой человек, определенно растерявшись от вопроса отца.

— В смысле — она у тебя не беременная?

— То есть… — ошарашенно посмотрев на отца, Димка отрицательно качнул головой. — Нет, Лада не беременна, и мы пока всерьез тему ребенка не обсуждали, — сообщил он, вдруг поняв, что именно у него пытаются, сохранив максимальную тактичность, узнать. — Так что я не попал, как там говорят, в сети. Мы пару лет хотим пожить для себя. А потом уже ребенка планировать.

— Всё-то у вас, современных молодых, по плану… — не сдержав тяжелого вздоха, заметил Константинов, хотя, от сердца отлегло. Все же, где-то Ленка, права, рановато еще этим ребятам обзаводиться полноценными семейными заботами. — Ладно, по плану, так по плану, решать вам, — отступил он. — Только с матерью проблему утряси, а то она себя до нервного срыва доведет. И на счет свадебного путешествия, определились бы вы, ребята, с путешествием по России. Нет, решать тебе, — поспешил Константинов заверить сына, вовремя заметив опасный блеск во взгляде. — Только в мире неспокойно, это первое. И второе — еще ковид не до конца прошел. Даже если с вылетом вопрос решится благополучно, где гарантия, что из-за границы какую заразу не притащите?

— Ну, этот черт нам не страшен. Мы с Ладой привиты, как находящиеся в группе риска.

Первые прививки начались еще вначале декабря, теперь уже года минувшего. В первую очередь попали жители Москвы и лица группы риска — по возрасту и по роду деятельности. Врачи проходили в данном списке красной строкой.

— И многих ваша прививка уберегла от заражения? — поинтересовался Константинов, очень внимательно посмотрев на сына. — Сколько уже людей оказалось инфицированными после? — вопрос, конечно же, был не к Димке, но, как медик, наверняка тоже обладал некоторой информацией. — Так что, не надо мне рассказывать сказки. А вот относительно свадебного путешествия серьезно подумай. Есть замечательные, великолепные места, где мы ни разу не были у нас, здесь. Всё по заграницам и Америкам.

— Ясно, старая пластинка запущена… — глянув в сторону, проворчал Дмитрий. Вот в каком вопросе они с отцом не сходились всегда, так это в плане отдыха и культуры зарубежья и родной страны. И спорили на данный счет довольно часто.

— Дима… — Константинов всё же сделал попытку заострить внимание парня на собственных словах. Тому давно уже пора было отойти от юношеского максимализма, и на многие вещи посмотреть более взрослым взглядом.

— Хорошо, обещаю подумать, — заверил Дмитрий, не без труда, но всё же выдерживая тяжелый взгляд отца. — Но только об этом. На счет брака… — вот тут отступать и уступать не собирался. И тему считал закрытой.

— Решать тебе, Дим, — заверил Константинов сына. Вот тут, действительно, вмешиваться не собирался и Лене, необходимо будет данный факт, несмотря ни на что, принять. — Совет могу дать только один: моих ошибок не повторяй.

— Учту, — пообещал молодой человек. — Да… — уже сделав шаг в сторону двери, на мгновение задумавшись, словно что-то вспомнив или, возможно, в чем-то сомневаясь, оглянувшись, все же спросил, — На свадьбу-то приедешь?

— А пригласишь? — встречный вопрос вырвался раньше, чем вообще успел тот обдумать. О другом собирался спросить.

— Есть сомнения? — задержавшись в дверях, Константинов-младший, чему-то усмехнувшись, всё же продолжил, — Встречный вопрос: со съемками как? У тебя сейчас, что планируется?

О плотном графике отца знал всё от того же Арциховского, благодаря которому, после серьезного срыва, старший Константинов практически оставшись не удел, получил возможность снова сниматься. Правда — сериал, и по тематике — не совсем привычный для звезды театра и кино — «Перекресток любви». За всю свою карьеру, а играл более 20 лет, Алексей Константинов не сыграл ни в одной «мыльной опере», или даже обычной мелодраме для женской аудитории. Его неизменным амплуа оставались роли сильных и мужественных.

На сегодняшний день был занят ещё в съемках в полнометражке, причем — достаточно серьезной, основанной на реальных событиях. Плюс — игра в двух спектаклях на питерских площадках. Причем одна из постановок — моноспектакль, где, по понятным причинам, его даже при большом желании, заменить не смогут. Да и на второй, не в последнюю очередь, шли из-за него.

Постепенно возвращался к жизни, возвращая и свой статус «звезды», доверие к себе со стороны режиссеров и постановщиков, доказывая на деле — что может работать без срывов и — качественно. А прошлое осталось в прошлом. Как обещал сыну.

— Намечается Калининград. Но вопрос решаем, ради такого события, — заверил Константинов, прерывая собственные воспоминания.

Тепло улыбнулся в след закрывшейся за парнем двери. Ему повезло с парнем. Или — с Ленкой, которая не стала делать их врагами, не стала принципиально ограничивать общение. Они сами решали возникающие между ними противоречия, без посредников…

Константинов глянув на часы, невольно присвистнул. Время приближалось к пяти утра. А они, как говорится, ни в одном глазу… И снова перед глазами — видение в образе хвостатой рыжей бестии… И молодая особа… Наваждение какое-то сегодня… Либо пить совершенно нельзя. Даже шампанское, и даже — по праздникам!

2

Новгород. Нет, он, конечно, предполагал, что Ленка под утро возвращаться домой не станет. Но вот столкнуться с ней в гостиной в шестом часу утра… На сколько точно знал, ей постелили в соседней с гостиной, комнате. Там, где обычно жила Танюшка, младшая сестра, когда прилетала из своей Англии.

— Не спится? — поинтересовался он, застыв на пороге. Общаться с бывшей не хотелось совершенно. Всё, что хотели, сказали друг другу еще 25 лет назад. Теперь, если бы не Димка, и не встречались бы вовсе.

— Тебе, так понимаю, тоже? — прозвучал её встречный вопрос. — Может, это знак?

Так, он вроде, сегодня выпил в пределах максимально разумного. Жестко контролировал себя на протяжении всей новогодней ночи. Во-первых — присутствие бывшей держало в определенной степени напряжения. Во-вторых, девушка сына, с которым едва не вышел конфликт. И сейчас мозг должен бы работать без сбоев. Только что-то мадам Гарбузова перлы начала выдавать. Еще не хватало!

— Ты, о чем?

Действительно — не понял? Или… Вот скорее — второе. Попытался выиграть время, используя то для выработки стратегии по дальнейшему их общению.

— В данном случае, о нас с тобой. Не думаешь, что это знак нам свыше? — продолжала она, наполняя свой бокал вином. Пила Ленка сегодня много. Хотя… Кто его знает, сколько она вообще пила. Последний раз в одной компании отдыхали… До развода! — Случайная встреча…

Остановившись почти вплотную к нему, коснулась рукой груди… Несколько верхних пуговиц рубашки были расстегнуты. Не любил, когда в неофициальной обстановке что-то сдавливает горло. Её ладошка сделала недвусмысленную попытку проникнуть под рубашку…

— Лен, Лен, стоп, — с неожиданно легкой иронией в тоне остановил Константинов бывшую жену, а во взгляде появился совершенно незнакомый ей «бесовкий» блеск. — Ты сейчас, что, собираешься флиртовать со мной? Или — сразу соблазнять?

— А это — запрещено?

В ней говорит количество выпитого вина? Или — осознанно спланированный шаг?.. Вот только бывших жен ему в постели и не хватает.

— Лена, ты замужем, — напомнил он, добавив, — За моим другом.

— Сам говоришь — бывший. И его здесь нет, — продолжала Ленка, расстегивая еще пару пуговиц его рубашки. — А мы с тобой не виделись черт знает, сколько времени. У нас общий сын. Что мешает нам…

Ничего, — спорить с тем и не собирался, по крайней мере в мыслях. Только, в данном случае, слишком хорошо знал Ленку. Бывшая мадам Константинова, ныне — Гарбузова, шага не сделает без выгоды для себя. Что задумала на этот раз — просчитать не получалось.

— Твой брак, — обронил он сухо, резко развернувшись и направившись в сторону кухни.

Не сбегал, нет. Просто максимально тактично давал понять о необходимости остановиться. Их отношения прекратились еще до рождения сына. И возобновлять оные точно не собирался. Да и умерло давно всё.

— Константинов, ты с каких пор таким моралистом стал? — поинтересовалась Ленка, направляясь следом. — Еще скажи, что у тебя в любовницах ни одной замужней бабы никогда не было и нет.

В последнее время к его личной жизни, со всех сторон, почему-то проявляется повышенный интерес. Вот и бывшая…

— Есть, — выдал Алексей совершено спокойно. — Но не я их в свою постель тащу, они сами приходят, — продолжал он, заваривая чай. Очень хотелось побыть одному. И какого черта Гарбузовой не спалось!

— И чем я отличаюсь от них? — не унималась Ленка, продолжая своё наступление. — Или те — моложе? С возрастом на девочек потянуло? Ты сегодня девчонку Димкину взглядом пожирал. В штанах, так понимаю, зашевелилось?

Сделав глоток из чашки, внимательно посмотрел на бывшую. Несло её не в ту сторону. Если сейчас, упаси Боже, услышит Димка… Сложно будет доказать парню, что мыслей никаких относительно его юного дарования нет, и быть не может. Тем более, что, действительно, на протяжении всего застолья присматривался к девочке. Вот только проблема была в другом. Возраст пытался определить. Докажи это теперь, попробуй!

— Лена, пожалуйста, давай ты будешь следить за тем, что говоришь, — предложил он, выдерживая ровный тон. — Девочка, между прочим, невеста нашего сына. Хочешь спровоцировать конфликт на ровном месте?

— А я бы хотела, чтобы ты эту куклу под себя уложил, — а вот это прозвучало, как гром среди ясного неба. — Димка переживет, — с пугающей уверенностью продолжала Гарбузова. — Но, по крайней мере, эта…

— Лена, не лезь между ними, — резко перебил Константинов бывшую жену. Никак не получалось понять причины её агрессии в адрес Лады. Конфликтной девочка не показалась. Значит, проблема в чем-то другом. Или — в ком-то. — Выбирая между нами, и этой девочкой, поверь, выберет её.

— Если ты ее…

— Лена! — максимально повысив голос, Константинов резко смолк. Учитывая тишину в доме, вполне могли оказаться услышанными. Если только Ленка именно к этому и не подводила, намеренно выводя его из себя. — Мне, что, с Димкой поговорить? — поинтересовался он относительно ровным тоном. — Предупредить о твоей непонятной, навязчивой идее?

— Леша, эта выскочка…

Успокаиваться и прислушиваться к голосу разума мадам Гарбузова, по всей видимости, не собиралась. Ну вот не нравился ей выбор парня, и хоть ты что делай…

— Это — девочка, — поправил Алексей бывшую жену. — Которая любит нашего сына. И который любит ее. Любит на столько, что готов пойти на конфликт со всем миром. Не знаю, как ты, а я не хочу потерять доверие сына. Всё, вопрос закрыт, — и тон прозвучал достаточно жестко. — Если он сделал выбор, не нам его менять. Они строят свою жизнь, Лена. Ту жизнь, которой у нас с тобой не получилось.

— Напомнить, из-за кого?

Вопрос ночной (или, наверно — ранне утренней) собеседницы вызвал мрачную усмешку Константинова. Прошлого старались не касаться. Путь от любви до ненависти прошли слишком быстро. Можно сказать, даже — молниеносно. Ради сына нашел в себе силы восстановить относительно нормальное общение. Переступил через себя, через собственные принципы…

— А я просил дать мне время, — напомнил он, делая очередной глоток из своей чашки. — Ты послушала родителей, друзей, врачей. Кого угодно, но только не меня. Поезд ушел, Лена. И ушел давно и безвозвратно. За Димку я тебе благодарен. Правда, до сих пор удивляюсь, как у тебя в то время мозгов хватило мне на зло аборт не сделать.

— А это не меня благодари, врачей, — фыркнула Ленка, допивая вино в своем бокале. — Нельзя мне было делать аборт. Родить больше не смогла бы. Никогда, — а вот этого, само собой, не знал. — Олег ребенка согласился принять, даже на свое имя записать. А тут ты нарисовался. Ненавидела я тебя тогда, Константинов. А Гарбузов давить начал на сознательность и сострадание.

— Да я давно понял, что только благодаря твоему, у нас с Димкой общение было, — присев на подоконник и на секунду над чем-то задумываясь, продолжал, — Лен, иди спать. Не получится у нас общения. Никакого. Перегорело всё давно.

Налив еще одну чашку чая, вернулся к столу. Пожалуй, впервые за последние лет… дцать задумался о собственной жизни. Шло по накатанной. Жил один. Даже второй брак не спас от одиночества. Душевного одиночества. Были, вроде, отношения… Но вот тепла, близости — не было. А сегодня, наблюдая за сыном и его девушкой, совершенно неожиданно остро ощутил… собственное одиночество! Правильно говорят — человеку нужен человек…

Димка в это время лежал ничком на постели, крепко обнимая Ладу. Секс вышел неожиданно бурным. Выплеск эмоций просто зашкаливал. А ведь собирались просто спать. Новогодняя ночь вымотала не сильно, но когда время к утру… И Лада уже задремала, когда почувствовала недвусмысленные притязания молодого человека: его настойчивый шепот с уговорами, его ласки её интимного местечка, которые ей так нравились…

— Ты меня решил в себя вдавить? — поинтересовалась она, наконец, пошевелившись. Дыхание Димки только начало выравниваться… — Дим… — посмотрев на него, негромко продолжала, — С тобой сегодня, что?

У них и раньше случался спонтанный секс. Обычно — не возражала. Димка всегда уделял ей максимум внимания, даря ласку и нежность, прежде чем самому сбросить напряжение. Но вот то, что произошло сегодня… Впервые почувствовала смесь страха и сомнений. Всегда интересующийся её настроением, реакцией на свои прикосновения, прислушивающийся к «голосу» её тела в ответ на ласки, сегодня просто делал свое дело. Без грубости и жесткости, но… Молча, если так можно было выразиться. Более подходящего определения, к произошедшему между ними, подобрать не могла. И хотя жаловаться, вроде, было не на что…

— Тебе не понравилось? — поинтересовался он, переворачиваясь на спину.

Их взгляды встретились. Лада, освободившись от объятий молодого человека, ничуть не стесняясь своей наготы, села.

— Дима, давай сразу, — предложила она, — Ты пытаешься что-то доказать себе или мне?

Его просчитали?.. Димка задержал на девушке чуть настороженный взгляд. Вроде, никак себя не выдал. Даже, когда она с Константиновым-старшим танцевала, о чем-то перешептываясь, удержал себя в руках. Верить отцу хотелось.

— А это ты сейчас, о чем? — прерывая собственные размышления, поинтересовался Димка, не отказывая себе в удовольствии касаться её обнаженного тела. И ей такие его прикосновения нравились, что тоже отлично знал. Вот где, а в постели, точно подошли друг другу идеально. Только сейчас Лада вдруг оказалась в непонятном напряжении.

— О том самом, — слишком резко обронила она. — Дим, ты же знаешь, мне не с кем тебя сравнивать. Да и не хочу. Ты у меня первый и единственный. Мне с тобой очень хорошо.

Первый и единственный… Вот это-то отчасти и пугало, и в напряжении держало. Убеждал себя не сходить с ума, не глупит. Не получалось. По крайней мере, сегодня — точно не получилось. Сорвался, как мальчишка.

— Уверена? — слишком напряженным голосом был задан вопрос. — И более опытного, даже попробовать не хочется?

Уже когда фраза сорвалась с языка, сообразил, в каком контексте та могла прозвучать. Опускаться до оскорблений не собирался. Но, верно говорят: слово не воробей…

— Дурак! — оттолкнув его руку, выкрикнула Лада, «слетая» с постели…

В свете луны, заглянувшей в окно, её фигурка показалась еще тоньше и… возбуждающей. Холодный свет совсем иначе освещал изгибы тела, делая те мягче, соблазнительней.

— Наверно, дурак, — не смог не согласиться младший Константинов, садясь на постели и опуская на пол ноги. — Лад… — позвал он тихо, однако в ответ последовало демонстративное молчание. Только бы без слез сейчас обошлось… — Лад, прости, пожалуйста, честное слово, не хотел обидеть. Просто, батя весь вечер-ночь, так смотрел на тебя…

Губы коснулись ее шейки. Руки переместились с бёдер к груди. Знал, какие ласки ей нравились. И уж точно знал, что и как сделать, чтобы оказаться полностью прощенным.

— У тебя классный отец, Дим, — проговорила она, для его удобства склоняя головку, открывая больше пространства для поцелуев. — И держится корректно. Если к кому и стоит ревновать, так точно не к нему.

Вообще, встречи с Алексеем Петровичем Константиновым Лада откровенно побаивалась. Логично рассуждая, что, если уж Димкина мать, в качестве будущей невестки, категорически отказывалась её принять, то что говорить про отца со статусом «звезды» театра и кино. Была уверена: приговор их с Димкой отношениям будет вынесен сразу. Когда узнала, кто переступил порог данного дома буквально в канун нового года, только что сознание от волнения не потеряла. А на деле всё оказалось не так страшно. И будущий свекор достаточно быстро расположил к себе…

— То есть, к кому-то всё же стоит… — вклинился в ход её воспоминаний Дмитрий.

— Наверно, мне самой стоит присмотреться к тебе повнимательнее, — не удержавшись, заметила Лада, прижимаясь спиной к его груди. — Может, у самого рыльце в пушку? — и в вопросе не было и намека на шутку. — Она, хотя бы, не малолетка?

— С ума сошла? — развернув девушку к себе лицом, Димка, в другое мгновение, легко подняв на руки, направился к постели, на ходу продолжая, — Пошли-ка спать, пока чёрте до чего не договорилась. Я тебя в ЗАГС уговаривал не для того, чтобы по бабам потом бегать, — продолжал он, забираясь с ней под одно одеяло и, обнимая, крепко прижимая к себе.

И всё же, ревность до конца не улеглась. Сам не мог понять, почему, но, не было полного доверия к отцу. Хотя, вроде, причин для сомнений в порядочности Константинова-старшего никогда не возникало. То, что у него там было в личном, на показ не выставлялось. Так что же не давало покоя сейчас? Или всё дело в том, что…

До сих пор Алексей Константинов не был знаком с девушками сына. Не доводилось как-то… Да и сегодня случайно вышло. Мог ведь только на свадьбе Ладу увидеть…

Глава 3

ВРЕМЯ СПУСТЯ

февраль 2021, поздний вечер

1

Самый запад России. Область, в которую он, Алексей Константинов, звезда театра и кино, прилетел пару часов назад, отличалась ото всех остальных областей Большой России. Здесь почти не было огромных многоэтажек. Во всяком случае — в центре. Необычной формы крыши домов — сильно покатые, в старом частном секторе покрытые красной черепицей. Много старых зданий из красивого красного кирпича… А, самое интересное — люди… Нет серой массы…

Заполняя на ресепшене отеля документы для заселения, между делом поинтересовался:

— Что у вас здесь можно посмотреть? — привык как-то знакомиться с культурой тех мест, куда забрасывала жизнь благодаря специфике работы.

— Если впервые в нашей области, сходите в филармонию, погуляйте по Верхнему озеру, — с готовностью предоставить информацию посетителю, мгновенно сообщила темноокая красавица, пока он списывал данные с собственного паспорта, — У нас отличный музей Янтаря. А вечером можно в театр. Поверьте, ничуть не хуже московского или питерского. Правда у них у всех, сейчас особый график работы, и противокарантинные меры, но попасть всё же можно. А еще, если есть время, съездите к морю. Есть замечательный городок — Зеленоградск. Как в сказку попадете. И погода как раз располагает. Хоть пасмурно и немного холодно, но тихо. И всю неделю такую обещают.

— Сказка, это хорошо. Взрослым сказки тоже нужны, — проворчал Константинов, подвигая девушке заполненные документы. Кажется, его не узнали, что вполне устраивало. Шумиху вокруг себя не любил. Да и перед началом работы требовалось настроиться…

Прихватив ключи от номера, только вызвал лифт, когда настойчиво зазвонил мобильный. На экране высветилось «Стерва». Вот не был сторонником служебных романов. И кой черт дернул…

Мысленно чертыхнувшись, со словами:

— Константинов… — «снял» трубку.

На секунду замерев, задержал дыхание. Не привык посылать женщин на все четыре стороны в грубой форме. Воспитание не позволяло. Но и терпеть не мог, когда ему устраивали непонятные сцены, граничащие с ревностью. Вот он, точно, ни перед кем не был обязан отчитываться.

— Константинов, почему я только сейчас узнаю, что ты в Калининграде?! — возмущенно звучал в трубке женский резкий голос. И там, определенно, были недовольны его выходкой. — Ты, что, не мог со всей группой вместе, завтра вылететь? Или у тебя там под боком уже Лерочка? Вы хоть до постели дошли? Или ты ее, прямо в туалете самолета, в своей манере быстрого секса, поимел?

Лерочка Вешник. Восходящая звездочка отечественного кинематографа. Очаровательное создание, определенно положившее на него глаз. Почему-то вся съемочная группа решила, что их отношения непременно должны перейти из разряда служебных — в любовные!

— Я предлагал тебе лететь вместе, — перебивая звонившую, и продолжая свой путь в сторону номера, совершенно спокойно напомнил Константинов.

Он вообще с некоторых пор был о-очень спокоен. Прошлое изменить не получалось. Настоящего не предвиделось. Ну, а то, что происходило в жизни сейчас… Воспринимал почти без эмоций, с высокой долей сарказма и… усталости. Всё.

— А ничего, что у меня — муж! — выдали ему на другом конце провода.

— Ааа, муж у нас… — губ коснулась саркастическая усмешка. — Ну, извиняйте, мадам, в таком случае, ничего обещать не могу… — вот чего ему сейчас точно было не нужно, так это женской сцены ревности. Даже — по телефону.

— Константинов, ты хочешь, чтобы муж меня на улицу вышвырнул?

— Нет, я этого не хочу, — проговорил он максимально выдержанным тоном. — Я вообще не хочу, чтобы твой брак рухнул… — и на этот раз голос прозвучал достаточно резко. — Но и чего ты хочешь от меня — не понимаю, — признался он, открывая дверь номера. — По-моему, не афишировать наши отношения было, не в последнюю очередь, и твоим желанием.

— Но это не значит, что можешь беспрепятственно подкладывать под себя тупых куриц!

Закрывшись в номере и бросив на пол дорожную сумку, Константинов устало опустился в кресло. Какой-то перелет у него, на этот раз, нервный получился. И ладно бы, кто закатывал истерику, даже не жена, да и не любовница… Бог знает, как назвать…

— Кто тебе сказал, что я с ней намерен переспать? — не мог он понять сути проблемы. В их случае, вернее — в их отношениях, никто никому ничего не был должен. — Красивая, смазливая мордашка не всегда возбуждает, мне еще и мозги нужны, если помнишь, — и снова в голосе прозвучала плохо прикрытая резкость. — Даже у куриц, — добавил он, не меняя тональности. — И она… — закончить мысль не дали, что уже начинало слегка раздражать.

— У вас, у мужиков, мозги в том, что в штанах находится! — интересно, мелькнула мысль, истерика у мадам сейчас дома, или в более безопасном месте? Если дома, в таком случае другой вопрос: как далеко находится муж. Лично данный экземпляр не видел, не довелось, но был наслышан. Впрочем, вряд ли истеричная мадам станет рисковать… — У вас же мозги напрочь отключаются, когда смазливых кукол с ногами от ушей видите!

— Да, согласен, мои мозги в штанах, но ваши-то, женские, как положено — в голове, и всегда вовремя включаются, — попытался он всё же уйти от конфликта. — Всё, давай без истерик. Не хочешь общения… — до конца дослушать его не пожелали, сбросив звонок. — Да что ж мне с вашим братом не везет, так не везет… — проворчал Константинов, откинувшись на спинку кресла и, прикрыв глаза, просидев так несколько минут.

К своим 45 годам Алексей Константинов, звезда театра и кино, достиг, наверно, максимум возможного в жизни. Фильмы с его участием гремели, принося отличные дивиденды, спектакли собирали аншлаги. И вдруг…

Да нет, не вдруг. Жизнь преподнесла неожиданный сюрприз, перевернувшись в одно мгновение. Хотя, нет, снова — не совсем правильно. Догадывался, подозревал. А вот верить не хотел. Или — боялся?.. А когда получил подтверждение — сорвался. На долго… Думал — на всегда. И даже не предательство выбило из колеи, а осознание собственного выбора…

В тот момент, когда, по всем параметрам, вот-вот должен был перейти в мир иной, на пороге квартиры появился старший сын в компании с Арциховским — старым другом и режиссером по совместительству. Потом была скорая… Пустой подъезд (вообще — странно для вечернего времени суток, обычно движение достаточно плотное, даже не смотря на карантинные ковидные меры). Госпитализация. Несколько суток его выводили из так называемого состояния алкогольного опьянения. Врачи удивлялись, как вообще выжил. Официальная версия гласила — известный актер театра и кино экстренно госпитализирован с сердечным приступом…

Почти полгода, чуть меньше, приводили в прежнее, нормальное состояние, не пуская никого кроме сына (хотя, тот был всего раз или два), и друга-режиссера, которые сумели спрятать его в санаторий закрытого типа, подальше от всемогущей прессы и остальных родственников…

А буквально накануне выписки на пороге палаты очередной раз появился Арциховский. Мужчина сравнительно возрастной, во всяком случае старше самого Константинова, и для своего роста — грузноват, отчего выглядел еще старше. Но вот, что касалось человеческого фактора… Здесь равных ему не было. Во всяком случае, по мнению Алексея.

— Я в этой мути сниматься не буду, — категорично заявил тогда Константинов, бросая гостю частично прочитанный сценарий женской «мыльной оперы» «Перекресток любви».

— А тебя никто не спрашивает: будешь-не будешь, — с уверенностью прозвучал ответ гостя. — Отдохнул — хватит. На роль ты утвержден ещё полтора месяца назад. Выписка — завтра, а после завтра жду на съемочной площадке. У нас и так, из-за твоего «санатория», график сдвинулся, — и спорить с Арциховским было бессмысленно.

— Ни я, ни мой агент, вроде, никаких предложений не рассматривали, — счел все же необходимым напомнить Константинов, дотягиваясь до стакана с водой. — Тем более — участие в бабской мыльной опере. Это уж как-нибудь, без меня. И вообще, у меня свои планы…

— Упиться до смерти? — то ли спросил, то ли констатировал очевидное Арциховский. Парня этого знал отлично. Не один год вместе работали. И легкого решения вопроса вряд ли ждал. Так что, попытка кинозвезды настоять на своем, не удивила.

— А это никого не касается, — резко обернувшись, сообщил Константинов. — Я уже давно — взрослый мальчик, и сам как-нибудь разберусь со своей жизнью. Так что, спасибо за заботу, но дальше без вашего участия.

— Ошибаешься, Константинов, — тон Арциховского в тот момент стал достаточно жёстким. — Это касается не только тебя, но и меня, и твоего сына. Ты не видел, а я видел, как у парня руки тряслись от нервного напряжения, пока мы тебя, вусмерть пьяного, переворачивали, не зная, жив или мертв. И есть шанс вытащить, или — всё, конец. Так что, либо ты участвуешь в данном проекте, либо уже я, а не твой пацан, определяю тебя в лечебницу. И не в данный санаторий, а туда, где мозги на место ставят…

Мозги на место, вроде, встали. Вот только выйти из непонятного ступора никак не получалось. Жизнь словно остановилась. Интерес пропал напрочь. Работал на автомате, загружая себя по полной, боясь, как огня свободного времени, которое нечем будет заполнить. Спортом занимался, чтобы форму не потерять. Секс, и тот особо не радовал… Второй брак основательно подпортил интерес к прекрасной половине человечества… Так, для здоровья…

Поднявшись с кресла, Константинов, принявшись разбирать сумку, задержал взгляд на рекламном буклете для туристов, который ему вручили во время оформления документов…

До начала рабочего процесса было еще двое суток. Вся команда должна добраться до области завтрапослезавтра. Он же всегда прилетал (приезжал) на день-два раньше. Любил знакомиться с новыми местами, местным колоритом, менталитетом.

В номере практически весь вечер посвятил изучению карты маленькой области, в которую так неожиданно забросила судьба. И, в отличие от предложения красавицы, проложил свой маршрут в совершенно противоположном от морского побережья направлении — на восток. Хотя и не очень далеко от областного центра…

2 утро следующего дня, 2021

Самый запад России. Утро следующего дня встретило солнечными проблесками, теплым южным ветром и, по словам местных жителей — потеплением. Не смотря на утренние минус 7, днем синоптики обещали всего лишь ноль градусов. По словам всё тех же местных жителей, вполне нормальная погода для февраля. Хорошо хоть, без штормового предупреждения…

Где-то час спустя, Константинов, выйдя на автостанции маленького провинциального городка, окинул медленным взглядом близ лежащую территорию… Ничего примечательного… Из разряда — совсем… Городок по первому впечатлению скорее напоминал большой поселок.

Остановившись перед перекрёстком, на мгновение задумался… Слева от него оставалось хорошо благоустроенное пространство, внимание на котором привлекало строение ярко желтого цвета. Строение определенно культовое, судя по кресту на крыше…

Справа… На право шла улица, в начале которой — пара современных (определенно относящихся к периоду советских времен) жилых дома, а вот дальше виднелись небольшие домики… Где-то, по его прикиду, в середине улицы, попалось странное строение неправильной формы, явно недействующее, позади которого виднелась лесопосадка. Лишь на мгновение задумавшись, Константинов все же перешел дорогу…

… Собака выскочила… Нет, не так. Совсем не так. Это он появился в буквальном смысле слова ниоткуда. Словно черт из табакерки. Еще минуту назад в парке никого не было. В выходной день нормальные люди отсыпаются. Категория собачников выходит спозаранку, следуя неукоснительному правилу и мнению, что собака, непременно, должна придерживаться графика и выгуливаться в районе шести утра. И Рита Коташова, по первости, тоже старалась строго соблюдать собачий режим. Но вот заставить себя ходить гулять с собакой в выходной день сильную рань так и не смогла. Хотя здесь были и свои плюсы. К 10 утра нормальных людей в парке еще не было, а собачников — уже. И шабутную Глашку можно было спустить с поводка. Но именно сегодня что-то пошло не так. Или Небесные Ангелы решили слегка пошалить, решив, что жизнь некоторых их подопечных стала слишком… пресной…

Так или иначе, а спущенная с поводка Глашка, на радостях рванула по давно проложенному ею маршруту и… Прямо перед ней, на припорошенной снегом дорожке парка, возник… человек… Возможно и промчалась бы мимо по своим собачьим делам, если бы не одно существенное, но! В руке у человека был сверток, принятый ею за что-то съедобное.

Константинов от неожиданности встречи сам резко остановился. В принципе собак не боялся. Да и эта песочно-рыжая незнакомка была настроена вполне дружелюбно, не смотря на свои достаточно отнюдь нескромные размеры. Ему даже показалось, она… улыбалась!

Боковым зрением уловил спешно приближающуюся к ним фигуру подростка… Не исключено — хозяин данной псины… Удивительно, как это щуплое существо в бесформенной куртке справляется с в общем-то немаленькой псиной, хоть и дворнягой.

— Не бойтесь, не укусит, — заверил подросток и, возможно, Константинов молча продолжил бы свой путь, не окажись у того достаточно приятный женский голос. Вот таких метаморфоз как-то не ожидалось.

— Уверены? — резко обернувшись, спросил он, взглядом скользнув по… незнакомке. Да, к ним приближалась женщина. Не идеальная красавица, но очень даже ничего. И что-то было в её внешности, фигуре, манере держаться… Что-то едва уловимое, что притягивало… Нет, было способно притянуть, подобно магниту…

Или это у него все же, после клиники, с головой не всё ладно? Вот чего точно не собирался делать в этой Богом забытой дыре — увлекаться местными красотками. На сегодняшний день подобной головной боли с избытком: жена, не дающая развода; любовница, которой хранил верность почти уже 10 лет. И — вспыхнувший новой страстью служебный роман из прошлого. Добавлять сюда еще одно увлечение не планировалось.

— Здесь я скорее покусаю, чем она, — заверила… Да-да, именно заверила его, владелица далеко немаленькой собаки. Незнакомка сделала попытку подозвать псину окриком. Обычно строгий тон имел действие. Но… Снова это извечное, но! Не сегодня. Глашка продолжала кружить перед человеком. — Да что ж это такое, — смягчать тон Коташова не собиралась, пытаясь перехватить свою подопечную за ошейник.

— Не слушается? — ранне утренний незнакомец с интересом перевел взгляд с хвостатого существа на его, вернее — её хозяйку.

Рита постаралась не акцентировать на этом внимания, прекрасно зная, как сейчас выглядит: сапоги в стиле «прощай молодость», но в них было удобно гулять с собакой — не промокали, не пропускали холод, не скользили в гололед, что позволяло держать равновесие даже при резких и неожиданных рывках Глашки. Куртка из далеких советских времен на ватине, заштопанная в двух местах, причем — заметно синими нитками. Черная, ниже колена. Тоже из практичных соображений — не маркая, не продуваемая, теплая. К этому прикиду следует добавить еще трое, одни теплее других брюк. Причем последние, которые одевались поверх первых двух, были не просто из серии «тоже теплые», но еще и широкие, чтобы можно было не заправлять в сапоги. Для зимней прогулки с периодическими оттепелями и слякотью — самое то.

Ну и рост — в метр с кепкой, не дотягивающий даже до метра шестидесяти пяти! На выходе получалось нечто бесформенно-квадратное. Ах, да — еще внешность. Даже она не могла спасти положения. Самая заурядная внешность далеко не первой красавицы, по мнению самой Ритки.

А вот помеха их сегодняшней прогулки был просто безупречен. Во-первых — рост, точно метр восемьдесят был. Во-вторых — одет стильно, но не вычурно — до идеала отглаженные брюки, черное, хорошего качества полупальто, кожаные перчатки, точно сидящие по руке, идеально, до блеска начищенные ботинки. А еще у него был приятный мужской баритон и… мужская внешность, мужская привлекательность. Нечто необъяснимо притягивающее…

— На нее иногда находит, — незнакомец почему-то не уходил, хотя Глашка уже была пристегнута к поводку. — Вы извините, что она… — Рита постаралась еще раз как-то объяснить выходку своей подопечной. Сама не могла понять, с чего вдруг чувствовала себя сейчас неловко…

— Да нет, это, так понимаю, мне следует извиняться за созданные вам неудобства, — вновь заговорил незнакомец. — Просто не знал, что здесь территория выгулки четвероногих.

Она сейчас могла бы промолчать, и просто оттащить Глашку в сторону, как проделывала уже не раз. Но снова возникло это извечное на сегодняшнее утро, «но»…

— Вообще, скорее это для нас место выгулки, мы живем здесь недалеко, — а следовало бы просто уйти, не загружая путешественника ненужной информацией. — А так — городской парк.

При этих словах Рита заметила, как незнакомец окинул местность внимательным взглядом. Кажется, определение «парк» для него было не совсем понятно.

— Честно говоря, думал, это что-то вроде лесопарковой зоны в черте жилого сектора, — признался Константинов, вновь задержав взгляд на незнакомке.

— Вы не местный, — выдала она совершенно неожиданно. Вот с представителями противоположного пола сама инициатором продолжения общения выступала крайне редко.

Слишком критически относилась к собственной внешности… Всегда казалось, что мужчины общаются с ней исключительно из глубокой вежливости, мечтая побыстрее избавиться от компании. Что вдруг нашло сейчас…

— Есть такое, — подтвердил незнакомец, над чем-то на мгновение задумываясь. — Может подскажете, куда у вас здесь можно сходить, что посмотреть? Я бы с удовольствием познакомился с достопримечательностями вашего городка, — а следовало просто развернуться и уйти. Самого себя сейчас не понимал…

— У нас всех достопримечательностей — набережная и площадь с близ лежащими улицами.

— Площадь… — незнакомец в черном полупальто снова ненадолго задумавшись, кивнув в верном направлении, спросил, — Это — от перекрестка сейчас по прямой?

— Точно, мимо не пройдете: церковь главный ориентир. А если задержитесь в нашем городке хотя бы до обеда, то увидите танец городских часов.

— Непременно задержусь, — с тенью улыбки произнес незнакомец.

— Тогда приятно провести время вам, а нам пора, — заметила Рита, с трудом удерживая вертящуюся на поводке Глашку. Хвостатое чудовище определенно рвалось гулять.

Это была непродолжительная встреча. Самая обычная, с обычным вежливым гостем маленького городка, в котором Рита Коташова родилась и выросла. Встреча, которая не подразумевала какого-либо продолжения. Да и о каком продолжении можно говорить, когда как такового и знакомства-то не было.

Вздохнув, Рита слегка потянула поводок со счастливой Глашкой.

— Пошли, мое золото, гулять дальше.

Словно действительно поняв хозяйку, Глашка радостно завиляла хвостом и припустила вперед, по пути успев прихватить любимую игрушку — обломанную ветром с дерева ветку.

Удаляясь по дорожке парка, не видела, как незнакомец, остановившись, долго задумчиво смотрел им с Глашкой вслед… И ловил себя на мысли, что… А жизнь — не остановилась, всего лишь сделала паузу. Слишком серьезную… Но есть все шансы…

Тряхнув головой, словно сбрасывая невидимые путы, решительно направился в противоположную от рыжей бестии и её хозяйки, сторону. А в памяти отчетливо возникли видения новогодней ночи… Этого только не хватало…

Подходя к дому примерно через час, Коташова сдержала тяжелый вздох. Планы на спокойное утро-день первого выходного дня благополучно рухнули. На крыльце её дожидалась Ксюха, Ксения Маслова. Рыжеволосая яркая молодая особа, тремя годами младше Коташовой, строго следящая за своим весом. Познакомились лет 10 назад, когда Ритка занималась поисками новой работы, потеряв предыдущую из-за ликвидации организации. Общие знакомые свели. Маслова тогда помогла, замолвив словечко перед руководством. Дружбой их отношения Рита не считала, но и от сравнительно близкого общения не отказывалась.

Только вот так рано Ксюха в гости появлялась крайне редко. Да и, Ритка точно помнила, не договаривались сегодня о встрече.

— Ты никуда не планировала? — спросила та с ходу. И судя по настроению — в жизни случился очередной катаклизм.

— Уже — нет, — обронила Коташова, пропуская в подъезд Глашку. Тон Ксюхи развеял последние надежды. Маслова появилась с очередной проблемой. И точно — не на пять минут. А очень хотелось тишины и покоя. Неделя выдалась очень суматошной, какой-то слишком нервной. А тут еще Ксюха…

— Может, я не вовремя? — ранняя гостья с сомнением посмотрела на Коташову. Большими подругами не были, однако угадывать настроение своей старшей знакомой давно научилась. И ошибалась крайне редко.

— Да нет, — солгала Ритка, начиная подниматься по лестнице. — У тебя самой всё нормально?

Не давал ей покоя столь неожиданный и, главное, без предупреждения, визит младшей коллеги. Была у Ксюхи одна черта — появлялась в гости исключительно только тогда, когда что-то было необходимо самой. В другое время было не дозваться-дозвониться.

— Не нормально, — без каких-либо вступлений сообщила Ксюха, тут же добавив, — Я с Юркой поругалась.

Юрка, он же Юрий Вилковский. Очень давний, можно даже сказать — постоянный любовник, почти муж, Ксении. Отношения их завязались лет шесть назад, когда тот находился в стадии развода со своей благоверной, законной супругой. Сперва казалось, что на долго обоих не хватит, зная характер Масловой. Но — не тут-то было. Вот только относительно общего будущего всё больше возникали серьезные сомнения. После развода с женой, снова вязать себя по рукам и ногамКсюхин избранник не торопился (если вообще — собирался). Более того, до сих пор, что тоже не было ни для кого тайной, поддерживал отношения с бывшей. На сколько близкие — точно не знал никто.

На этой почве, периодически, между любовниками происходили «стычки», после которых Ксюха непременно «бросала» своего благоверного.

— В смысле? — прозвучал осторожный вопрос Коташовой.

— Представляешь, мы сегодня собирались поехать погулять, — тон Масловой стал на ноту выше, что грозило перерасти в срыв. — А он утром звонит и говорит, что эта с*ка вдруг по магазинам собралась.

Неприязнь женщины, даже к бывшей жене дорогого-любимого, по мнению Ритки, вполне ожидаема и в общем-то объяснима. Но то, с какой ненавистью звучали слова Масловой, порой настораживало. Опасалась, как бы та не наделала глупостей.

— Ну, выходной… — вытирая Глашке лапы и снимая поводок, напомнила она.

— У него тоже — выходной, — отступать Ксюха точно не собиралась и, определенно, ждала поддержки в свой адрес. — Мужику, между прочим, отдых нужен. Она вообще не забыла, что они — в разводе? Они даже живут раздельно, Рит. Он квартиру ей после развода оставил. Что она к нему прицепилась, как тот клещ? Для сумок, если на руках тащить не хочет, такси существуют, а не бывшие мужья! — закончила она уже не скрывая злости, граничащей с яростью.

— Ясно… — убирая в шкаф куртку, констатировала Рита. — Ничего не меняется.

— Рит, ну не могу я без него, — тон Масловой мгновенно переменился, из резкого став едва ли не извиняющимся. — И если мы договорились… — продолжала она уверенно, но, перехватив взгляд Коташовой, поинтересовалась с тенью вызова в тоне, — Нет, Рит, я, что не права?

Один и тот же вопрос задавался каждый раз, когда Ритка пыталась объяснить свою точку зрения, свой взгляд на происходящее в личной жизни подруги. Хотя и самого Юрку не понимала. Любил жену? На черта было разводиться. Не мог жить без Масловой? В таком случае, уж определился бы. В данном же случае получалось — ни вашим, ни нашим. И, кажется, такой расклад именно самого Вилковского вполне устраивал.

— Ксень, ты знаешь мое мнение относительно ваших отношений, — подавив тяжелый вздох, напомнила Ритка, проходя в кухню. — Ну, ты красивая девка. Что, нормального мужика найти не сможешь, который точно метаться между двух огней не будет? Извини, но за время, что после развода прошло, можно определиться. У тебя тоже возраст на месте не стоит.

— Он нормальный, только у своей бывшей под каблуком, — упрямо повторила Маслова. — Если бы не она…

— Ксень… — поставив на плиту чайник, Ритка внимательно посмотрела на собеседницу. Не понимала она такого упрямства.

— Я от него уйду, — тон Масловой снова стал на удивление решительным. — Всё, я ему сказала: или сегодня мы вместе, или пусть со своей с*кой сходится и живет. Я себе мужика найду. Мне вон, Лёнька названивает.

Вот и Лёнька вспомнился, — подумалось Коташовой. — Бывший Ксюхин муж. Вместе не прожили и года. Сути брака так никто из друзей и не понял. Тем более, что и общаться — продолжали…

— Где-то я это уже слышала, — не удержалась она от реплики. — Ксюш, ну, правда, у тебя без вариантов. Либо принимаешь всё как есть, если не хочешь, как следует надавить и заставить принять какое-то одно, определенное решение, либо рвешь с ним. По-другому у вас, поверь, ничего не выйдет. Если человек не определился на ваш счет за столько времени, вряд ли уже определится. Не думала, что его всё устраивает? — а вот сейчас ход был опасный.

— То есть ты на стороне его бывшей?! — тут же отреагировала Маслова. Неприятно резко, даже с нотками угрозы в тоне.

— Ксеня, я на стороне реальности, — тем не менее терпеливо повторила Рита, так же терпеливо и спокойно продолжая, — Еще раз повторяю, не перестанет он помогать бывшей. Может и ошибаюсь, опыт семейной жизни нулевой, только восемь лет брака не проходят бесследно. Даже при наличии кучи проблем, приведших к разводу, адекватные люди сохраняют нормальные отношения. Тем более, когда в семье есть общий ребенок. Но и относительно дальнейшего будущего, на каком-то этапе новых отношений, тоже определяются. А твоего, так понимаю, всё устраивает. Никакой ответственности и максимальное сохранение отходного пути. Извини, скажу, как есть, он нашел отличную дуру в твоем лице. И если ты его не оставишь…

— Я не могу, — перебила Маслова подругу. — Он перед пацаном свою вину чувствует. А она этим пользуется. Давит. Угрожает, что видеться им не даст, если помощи не будет. Отвези-привези, встреть.

Вот уж действительно — старая песня о главном. Или, действительно — любовь. Может правы те, кто говорит, что от настоящей любви голову теряешь. Она, Ритка, до беспамятства никогда не влюблялась. Всегда вовремя включались мозги…

Впрочем, нет, был один эпизод в жизни… Давно, несколько лет назад. Короткая связь. Короткая и бурная. Неожиданное и резкое расставание. И ломка… Жёсткая ломка на протяжении полутора лет, когда свет белый был не мил…

— Так в чем проблема? — пожав плечами, поинтересовалась Рита, внимательно посмотрев на собеседницу. — Если для него так важен ребенок, роди ты. Может, действительно, подтолкнешь к браку. Иногда на мужиков такой вариант действует безотказно. В конце концов, там мальчишка уже достаточно взрослый, в следующем году паспорт получает.

До сих пор проблему детей не затрагивали. У обеих как-то не складывалось с этим вопросом. А сейчас вырвалось само. И как могла отреагировать Маслова… И она — отреагировала, приведя Коташову в ступор:

— Не хочет он детей. Я его тогда точно потеряю.

Несколько мгновений длилась откровенная растерянность.

— Вот к чему мы и пришли, — произнесла затем Ритка вслух.

— Рит, он мне помог, когда родителей перевезти надо было сюда, — словно извиняясь, тихо проговорила Ксюха, присаживаясь к столу, на который Рита успела выставить чашки и бутерброды. Завтракала рано, поэтому после прогулки с Глашкой всегда пила еще раз горячий кофе с чем-нибудь съестным.

— Помог? Тебе Лёнька Сидорин, если не ошибаюсь, больше помог, — не удержалась от напоминания Рита, заливая растворимый кофе кипятком. Не любила возиться с натуральным, хотя и соглашалась с тем, что тот вкуснее и ароматнее. — Причем — совершенно бесплатно. Тоже, не лучший вариант, но, по крайней мере, с ним ты была спокойнее. Не хочешь использовать шанс и еще раз попробовать построить что-то исключительно своё?

— Рит, я не хочу остаться одна, как ты, — перебивая Коташову, совершенно неожиданно выпалила Маслова и в растерянности смолкла. Вот что никогда не обсуждали, так это Риткину личную жизнь которая, по единогласному мнению, знающих её людей, не клеилась. И сейчас Ксюха испугалась за возможную реакцию последней. — Извини, я не то хотела сказать.

— Ты высказала свой взгляд, это не запрещено, — тон Рита выдержала ровный, постаравшись сохранить и беспристрастное выражение лица, хотя, уж чего скрывать, зацепила Маслова за живое. До слез зацепила. — Только я не одна.

— Рит, я, правда, не хотела.

— Я тоже, — Рита позволила себе достаточно резко перебить гостью, хотя ругаться с той совсем не хотелось. — Ты хотела услышать мое мнение относительно Юрки, — продолжала она всё тем же, ровным тоном. — Оно не изменилось. И либо тебе придется самой брать ситуацию в свои руки, либо довольствоваться тем, что есть. У него дядька такой же, сама столкнулась, — и вспоминала сейчас о том не без сожаления. Был момент…

Святой не была. Как могла, пыталась устроить личную жизнь. Вот только как-то не получалось. Вернее — получалось, но не так, как хотелось. И зачастую сама прекращала все отношения. Её не понимали, считая слишком разборчивой.

— Рит, ты чо такое говоришь? — Маслова ошарашенно уставилась на собеседницу. — Это был твой лучший вариант.

И, самое главное, она действительно так считала.

— Давай не будем о моих вариантах, — попросила Ритка, делая глоток кофе. Вот обсуждать свои отношения с родственником Вилковского, не имела совершенно никакого желания. Там была проблема другого плана. Тоже развод, но…

— Давай не будем, — практически немедленно уступила Ксюха, выставив на стол бутылку недорогого вина, поинтересовавшись, — У тебя есть что закусить? — пояснив, — Я выпить хочу.

— Ксень, у меня сейчас выпивка ни в какие планы не входит, — Рита попыталась вежливо отказаться от намечающегося мероприятия. — И уж в финансовые — точно, — финансовые катаклизмы в ее жизни наблюдались на протяжении последних несколько лет. О чем из всего окружения знала, пожалуй, только Ксюха.

— Антоновна, я не прошу скидываться, — заверила та незамедлительно. — Я купила винца. Оно некрепкое. Ты же знаешь, я не люблю крепкое.

Вот тут Маслова слегка лукавила. Именно некрепкое вино её привлекало в последнюю очередь. И сейчас с таковым пришла определенно, преследуя цель уговорить Коташову «посидеть за чашечкой чая». Знала, что более крепкое спиртное та пьет за редким исключением. И уж точно, не под шоколадку. И не с самого утра.

— Ну, куда тебя девать, давай посидим, — уступила Ритка понимая, что от Масловой ей все равно не избавиться.

А хотелось побыть одной. Совсем одной. Посмотреть хороший сериал. Последнее время «подсела» на женские сериалы. Особенно — на медицинскую тематику. На душе было как-то муторно, что ли. Нет, не одиноко, а — неспокойно, словно должно было что-то произойти. Что-то архиважное, глобальное для её, а возможно и не только для её, жизни…

Да еще сегодняшняя, утренняя встреча с незнакомцем, покоя не давала. Вот засел человек в голове. С чего — понять не могла. Наверно, и четверти часа не общались… Или права в чем-то Ксюха, личная жизнь слишком однообразной стала. Местами даже — до неприличия пресной. Встряхнуться бы… И тут же возникал вопрос: для чего? Всегда сама стремилась к тишине и покою…

Глава 4

14 февраля 2021

1

Самый запад России. Утро началось со звонка Арциховского. Он со съемочной командой и аппаратурой застрял на границе. Ну, бывало такое в данной области. Как-то выпустили из внимания тот факт, что самая западная область России отрезана от основной своей части аж целыми двумя границами. А таможенные службы работают по своему графику. Да еще пандемия добавила головной боли. И если самолёты практически вернулись к концу 2021 года в свой прежний график, то что касалось ж/д и автотранспорта, то здесь определенные проблемы оставались. Прибытие именно съемочной команды с аппаратурой, отодвигалось еще на сутки-двое. Сама же съемочная группа в лице актеров, благополучно приземлилась в аэропорту Храброво сегодня рано утром, и к началу полноценного дня успела заселиться в забронированные номера. К сожалению, для Константинова.

Позавтракав, собрались в холле третьего этажа с целью обсудить планы на ближайший день. В номерах сидеть никто не хотел. Тем более, что погода заметно разгулялась, ярко светило солнце, температура прогрелась аж до плюс 1 — явление не частое для февраля. Правда, если вспомнить, в какой области находились…

После недолгих споров почти единогласно приняли решение выдвинуться всей компанией к рекомендуемому морю. Только ему не хотелось никуда сегодня выбираться. Планировал поработать над ролью. В амплуа дамского угодника приходилось выступать впервые. И многие сцены давались с трудом. А работать в пол силы, плодить брак не привык. Статус «звезды» не позволял.

— Алексей Петрович, давайте с нами, — предложила Валерия Вешник, каким-то образом оказавшаяся в главной роли снимаемого киношедевра.

Кукольная, очаровательная блондинка с удивительно голубыми глазами. Большими, и по-детски наивными. Во всяком случае, именно так могло показаться со стороны человеку, который совершенно не был с ней знаком. Та самая Лерочка, к которой его ревновала… Черт бы побрал эти служебные романы…

— Петрович, правда, поехали, — поддержал девицу Артем Сашников, коллега по цеху, в какой-то степени и друг Константинова. Во всяком случае часто пересекались в одной компании, на съемочных площадках, ходили в один спорт зал в Питере, и болели за одну футбольную команду. Да и темы общие для общения как-то без труда находились. В общем — были почти друзьями. — Говорят, что городок там, как из сказки братьев Гримм, — добавил Сашников.

Городок… Алексей лишь на мгновение, вроде как над чем-то задумавшись, отрицательно качнул головой, вслух заметив:

— Нет, Тём, давайте без меня.

Прогуляться… Да, он был бы не прочь прогуляться, подышать морским, хоть и зимним, воздухом. Только сомневался, что получится насладиться красотами природы и морского побережья, учитывая компанию Лерочки Вешник. Восходящая звезда отечественного экрана. Но это-то ладно, относительно партнерш никогда не привередничал, рассматривая их исключительно с точки зрения красивого реквизита, с которым необходимо качественно и максимально правдоподобно отыграть роль.

Проблема крылась в другом. Новоиспеченная, вернее — новоиспекаемая звезда, всерьез положила на него глаз. И всеми силами стремилась это показать. И не только ему. При этом все тактичные попытки дать понять, что их отношения существуют исключительно на съемочной площадке, принципиально игнорировались. Вот уже на протяжении почти года.

— Лёх, — тот, которого он назвал «Тёмой», отвел его в сторону. — Ну, что ты начинаешь? Ну, тебя же девушка просит, — продолжал он, заметно понизив тон до заговорщического. — В чем проблема? Группа только завтра будет и то, хорошо, если к вечеру. Как часто нам такой шанс, как незапланированные выходные, выпадает?

Спорить было сложно. Однако менять собственного решения Константинов не собирался. Никогда этого не делал. Ну, или почти никогда.

— Без меня, — жёстко повторил он, громче продолжая, — Другой раз непременно составлю вам компанию. Но не сегодня. Хочу побыть в номере.

Почти не лгал. Почти, потому что пока не определился с собственным времяпрепровождением. Возможно, что, действительно, попробует отработать некоторые эпизоды роли.

— В номере — один? — с сомнением прозвучал вопрос Сашникова.

Константинов задержал на так называемом друге чуть настороженный взгляд. Тон не понравился совершенно. А еще… Еще успел перехватить полный недоумения взгляд одной особы, общества которой, с самого утра, старательно избегал. Впрочем, она и сама не сильно стремилась к общению. Если только вчерашний эмоциональный выпад, на самом деле, не был осознанным. Но, в таком случае, к чему подобные сложности. Вполне моги поговорить, как взрослые люди. В конце концов, не он стремился к возобновлению, прерванных 12 лет назад, отношений…

— Девочку по вызову приглашу, — съязвил Алексей совершенно неожиданно, и достаточно громко. Не исключено, что фраза предназначалась для одного определенного человека из их компании.

— Совсем с ума сошел? — Артем в недоумении воззрился на друга. Вот что Константинова точно отличало от основной массы служителей Мельпомены, так это достаточно замкнутый образ жизни. Нет, от людей не прятался, в общем-то легко шел на контакт, но к интимной стороне вопроса подходил крайне требовательно. И уж о девочках по вызову здесь точно речи быть не могло.

— Слушайте, ребята, я в няньках не нуждаюсь, — Константинов прервал размышления Сашникова, заговорив достаточно уверенно, и в целом — спокойно. — Решили поехать отдохнуть — отдыхайте. До начала съемок не так много времени осталось. Загрузка ожидается по полной. Мне надо настроиться.

Не мог он объяснить сути своего состояния. Да и не очень хотел этого делать. Да, настроиться требовалось. Только не в роли было дело. После вчерашней прогулки самого себя понять не мог. Появилось непонятное ощущение ожидания. Ничего подобного прежде не было. Да и ждать чего? Все в его жизни давно уже случилось. Оставалось только спокойно жить, качественно играть и радоваться, по возможности, жизни.

— Ну, как хочешь, — слегка хлопнув друга по плечу, отступил Сашников.

Вот что знал точно — принятого решения Константинов не изменит. Характер у человека такой. Кто-то считал неуступчивым, страдающим звездной болезнью. А кто-то именно в этом видел его успех. Мог позволить себе выбирать роли, режиссеров, состав команды. В том числе и актерской, с которой предстояло работать. Исключение составила разве только данная картина. Точно никто ничего не знал, но ходили упорные слухи, что здесь решение было за Арциховским.

Выходя из холла гостиницы, Валерия все же оглянулась. Константинов, на общество которого во время предстоящей прогулки так надеялась, остановился около ресепшена, о чем-то разговаривая с персоналом…

— Расстроилась? — около нее совершенно неожиданно оказалась Ларка, Лариса Семёнова. В картинах той доставались роли второго плана. Но как она играла! За одну такую даже, несколько лет назад, получила престижную кинопремию.

— Было бы от чего, — фыркнула Лера.

В её жизни практически не было проблем. Ей даже в актерской среде пробиваться не пришлось. Главная роль упала с неба благодаря внушительному финансовому вливанию в картину её отца, который с готовностью выполнил очередное желание единственной дочери — засветиться на экране.

И не просто засветиться, а стать узнаваемой. Играла она средненько, а местами и — гаденько. И все ждали, когда Константинов, не терпящий фальши, наконец сорвется. Но, либо тот знал причину отбора именно этой претендентки на роль главной героини, либо чего-то не знала о Константинове сама актерская команда.

— Не мое дело, Лер, только все же послушай совет, оставь Константинова, — со всей серьезностью предложила Ларка, проследив за, полным сожаления, взглядом Валерии, уверенно добавив, — Не по зубам он тебе.

С Константиновым играть ей уже приходилось. Несколько лет назад. Военная драма об одной из войн. И сама на какой-то период времени потеряла голову от этого человека. Чем берёт, понять сложно. Да, интересен. Да, есть харизма. Но чтобы влюбиться, да даже просто заинтересоваться всерьез… А вот у него к дамам собственное отношение, она бы даже сказала — потребительское. Просто удивительно, как сумел дважды побывать в браке…

— А кому по зубам? — с вызовом прозвучал вопрос Лерки, а во взгляде появилась настороженность. — Не тебе ли?

Эта девочка с первого же дня работы в группе, именно в Семёновой увидела непримиримую соперницу. Хотя та, почти десять лет, как была в браке и вполне счастливом. И, что самое главное, о разводе речи не шло.

— Если он и сделает в чью-то пользу выбор, так точно не в пользу женщины с актерской профессией, — вновь заметила Семёнова, кажется, намеренно не замечая не самого лучшего настроения своей собеседницы. — У него их уже две таких было.

Впрочем, первая жена Константинова к актерской профессии отношение имела на сегодняшний день посредственное. Со сцены ушла сразу, как только родила первенца. Сейчас работала в театре администратором и, кажется, была вполне довольна и жизнью, и работой.

— Как там говорят: Бог любит троицу?

— Бог-то может и любит, да только Константинов не Бог, а два его брака благополучно разорвали в клочья его душу, и едва не угробили карьеру, — не удержавшись, напомнила Лариса. Хотя вот именно о личной жизни Константинова, в команде старались не говорить. Были опасения, что снова может сорваться. Никто до сих пор не знал, что послужило последним срывом. Что произошло между супругами, что едва не привело к трагедии. — Так что шансов у тебя — ноль, — с уверенностью закончила Семёнова.

— Ну, это мы еще посмотрим…

Куколка Лера определённо сдаваться не собиралась, привыкнув по жизни получать всё, что только пожелает. Только вот, что касалось Константинова… Вряд ли. На съемочной площадке, во время репетиции и съемки, он с ней ещё поддерживал контакт. Но как только работа останавливалась, отношения прекращались. Совсем.

Сашников о чем-то недолго поразмышляв, провожая друга задумчивым взглядом, чуть отстав от общей группы, набрал номер телефона… Беспокоился он за человека, которого они едва не потеряли. Что с тем снова происходило, понять не мог, а времени выяснять, боялся, не было. Да и сомневался, что Константинов кого-либо, даже практически лучшего друга, пустит в душу. Не такой человек. Всегда был непростым, а после последнего инцидента с женой, будь она неладна…

— Артём, вы отстаете от коллектива, — около него совершенно неожиданно оказалась Вешник. Та самая, из-за которой, сомнений в том уже не было, с ними отказался ехать Константинов.

— Мне почему-то кажется, это коллектив куда-то торопится, — он сделал попытку уйти от серьезного общения. Вряд ли Вешник решила просто пообщаться с ним. Успел заметить, что данное кукольное создание ничего в этой жизни не делает просто так, без определенной выгоды для себя.

— Вы начинаете напоминать Константинова, — сообщила Валерия, своей репликой, совершенно неожиданно, вызвав усмешку Сашникова. Вряд ли ошибется, предположив, что именно об этом парне Лерочка и решила поговорить, верно выбрав кандидатуру для разговора. Да, на правах друга, знал о Константинове больше остальных. Вот только распространяться не собирался. Были тоже собственные, неизменные ни при каких обстоятельствах принципы.

— Давай не будем обсуждать человека в его отсутствие, — предложил он, ускоряя шаг, дабы догнать остальных ребят.

Вот чего не собирался делать, так это вмешиваться в жизнь товарища. Что-то подкорректировать, как-то проконтролировать ситуацию, не дать снова совершить глупость — да. И своему звонку пятиминутной давности нашел бы объяснение. Всё остальное — нет. Все люди взрослые, способные на собственное принятие решения. И Валерия Вешник должна была это понять. Сразу.

2

Самый запад России. Достав наушники, чтобы слышать собственный голос при читке роли, Константинов в неподдельном недоумении обернулся к затрезвонившему на столе телефону. Общаться с кем-либо не хотелось совершенно. Он вообще после «санатория» почти само изолировался, как верно недавно заметил Сашников. Кое кто даже склонен был считать, что переболел ковидом в достаточно легкой форме, без обращения к врачам, а нынешнее состояние — последствия оного. Только сейчас был не просто звонок. Звони кто другой — не взял бы. Но на дисплее телефона высветилось ёмкое слово «СЫН». И если сейчас не взять телефон, парень вполне может переполошить всё его нынешнее окружение.

— Да, Дим, — постаравшись придать голосу максимальное спокойствие, «снял» звонок. Да и, в самом деле, нервничать причин не было. От Лерочки очередной раз получилось благополучно избавиться. Остальные на своем обществе особо и не настаивали.

— Пап, привет… — а вот парень, определенно, был чем-то не на шутку обеспокоен. Во всяком случае, тон его совершенно не понравился. Если только дома чего не случилось. Нет, не с бывшей женой. Вот тут почему-то была твердая уверенность, ему, случись что, сообщат напрямую, а вот…

— Привет, коль не шутишь, — отозвался он, наливая из графина в стакан воды. — Случилось что?

Закрывая графин с водой, задел горлышко и в телефоне определенно был слышен звук стекла о стекло. Самый обычный, легкий звон. И, в другое время, вряд ли кто на это обратил бы внимание. И ключевое здесь — в другое время. Учитывая же события в его жизни в последний год, настороженность окружающих по каждому происходящему с ним пустяку, не удивляла.

— Это я у тебя хочу спросить, — голос парня, действительно, прозвучал слегка встревоженно.

— В каком смысле? — не понял Константинов, делая небольшой глоток из стакана. Не припоминал, чтобы в прежние времена сын общался с ним путем недомолвок. А вот следующий вопрос разом всё разложил по полочкам:

— Батя, ты, извини, там сейчас чем занимаешься?

Всего на мгновение задумавшись, Константинов нажал «сброс». Не видел полный растерянности взгляда молодого человека, задержанный на трубке в руке. Выждав секунду, нажал вызов в формате видео звонка. Ответили мгновенно. Не исключено, что на другом конце «провода» звонка ждали. Или же, просто, не успели предпринять какие-либо шаги для решения возможной проблемы. Его проблемы.

— Это мой номер в гостинице, — заговорил Константинов, оставаясь вне камеры телефона, но при этом медленно переводя камеру с одной части комнаты на другую. — Девиц, как видишь, нет. На столе — исключительно вода, — а вот это было сказано специально для парня. — Собираюсь отработать несколько эпизодов роли, — при этих словах крупным планом Константинов показал брошенные на столике наушники. — Так что, если через пол часа вдруг не отвечу на контрольный звонок, вызывать сюда спасательную команду в составе: МЧС-скорая-полиция не стоит. Элементарно — не услышу. И вообще, может хватит меня контролировать, — как не сдерживался, но всё же не съязвить не получилось. Да и не на столько был сейчас неправ. После выхода из «санатория», оказался под слишком плотным контролем и Арциховского, и сына. Особенно тяготил последний факт. Парню собственной жизнью следовало заниматься, а не следить за тем, чем занимается отец, опасаясь, как бы тот снова не ушел в бесконтрольный загул.

— Это не контроль, пап, — попытался молодой человек успокоить отца. Вступать с тем в открытый конфликт в планы, определенно, не входило.

— Ну, конечно, — со скептицизмом обронил Алексей, со всей серьезностью предложив, — Еще скажи, что тебе Сашников уже не позвонил, и не напел о моем настроении.

А в том, что за ним присматривают и в съёмочной группе, не сомневался. В противном случае, точно не позволили бы самому, одним из первых, улететь из Питера. Впрочем, там вышла накладочка. Билет брал сам. И слегка слукавил, забронировав безвозвратный. Арциховский, конечно, потопал ногами и покидал угрозами, но на том и успокоился. Взяв, правда, слово с главного героя своего очередного «шедевра» не опустошить все близлежащие к гостинице, где были забронированы номера для съемочной группы, бары до того, как подтянутся остальные участники съемочного процесса. Таким образом у Константинова были целые сутки фору, где смог и доказал и себе, и знающим его людям, что вполне может себя контролировать.

— Не, звонок был, — отрицать очевидного парень не стал. — Но он всего лишь сказал, что у тебя какие-то проблемы.

Значит всё-таки Сашников, — как ни странно, совершенно без раздражения подумалось Константинову. Хотя, отношение к так называемому другу, с определенного момента, стало сдержанно-настороженным. Был один нюанс… Не распространялся. Даже самому Сашникову ничего не говорил. Просто сделал для себя определенные выводы… И продолжил наблюдение. Никогда не рубил с горяча, тщательно продумывая каждый ход…

— Так, сын, давай договоримся: свои проблемы, всё же буду решать сам, — предложил Алексей, выдержав при этом непродолжительную паузу. — А вот ты со своими, по-прежнему, можешь обращаться. Буду рад помочь. А сейчас, извини, мне, действительно, надо поработать.

Остановившись у окна, на какое-то время прикрыл глаза. Непонятная усталость преследовала уже почти год. Еще в «санатории» обратил внимание на собственное состояние. Тогда думал — лечение наложило свой отпечаток. Не каждый день попадаешь к медикам со смертельной дозой алкоголя, психологическим срывом и последствиями сердечного приступа. Сам теперь удивлялся, как получилось выкарабкаться…

Однако после выписки прошло уже больше полугода. Благополучно вернулся к любимой работе. Загрузил себя, что говорится, по полной. Для дурных мыслей в голове времени не оставалось. Но ситуация с настроением не менялась. Чувство разбитости сохранялось. Как-то даже появилась мысль напиться. Должно было помочь, но…

Открытая бутылка коньяка так и осталась стоять в его питерской квартире, в одном из кухонных шкафов. В тот момент, когда поднес ко рту стопку с янтарной жидкостью, почувствовал полное отвращение к напитку. До рвотного состояния. Выплеснув содержимое в раковину, долго тщательно мыл стакан, вытравливая даже сам запах алкоголя.

Ощущение отдыха ненадолго неожиданно пришло вчера после прогулки. После короткого, от слова — совсем короткого, общения с совершенно незнакомой ему дамой с собачкой. И вот сейчас… Собственное сделанное открытие поразило!

Константинов, словно очнувшись от долгого, затяжного сна, вздрогнув, мгновенно открыл глаза. Открытие, которое только что сделал, поразило до глубины души. Ему всё это время, все эти годы, не хватало простого, человеческого общения! Не богемного, не звездного своего круга, а именно человеческого! С нормальными человеческими проблемами.

С теми самыми проблемами, которые сейчас пытаются воплотить в жизнь на экране. И вот именно сейчас свою новую роль увидел в несколько ином ракурсе, под другим углом, что ли. Не яхты и виллы за миллионы евро поставлены во главу угла, а любовь к ближнему, забота о братьях наших меньших! Вот что необходимо донести их «мыльной опере» до зрителя…

Вернувшись к столу, открыл сценарий на эпизоде, который предстояло снимать уже завтра-послезавтра. Главную героиню играла пустышка-Лерочка. А вот кто действительно мог помочь вытянуть «картину» с тривиальным любовным сюжетом, так это… Семёнова! Та самая Семёнова, которая никак не могла выбраться из ролей второго плана…

Спустя пол часа, набросав некоторые корректировки к сценарию, звонил Арциховскому… И разговор получился долгим и не простым. Его не желали ни слушать, ни уж тем более — услышать.

— Нет! Нет! И еще раз — нет! — ожидаемо категорично прозвучал ответ последнего. Хотя, обычно, Семёныч относился более лояльно к предложениям корректировок сценария, поступающим от актеров, особенно — исполнителей главных ролей.

— Семёныч… — Алексей сделал еще одну попытку быть услышанным. Он не просил кардинально что-то переписывать. Всего лишь скорректировать одну из женских ролей, которая, по всему сценарию, проходит именно вторым планом.

— Константинов, я всё сказал! — голос Арциховского прозвучал непреклонно категорично, что бывало крайне редко, особенно при общении с данной личностью. — Проект утвержден спонсорами. Главные герои утверждены и…

— Семёныч, я не прошу тебя что-то менять кардинально. — Константинов сделал еще одну попытку донести до своего, на сегодняшний день, работодателя основную мысль, так удачно пришедшую ему в голову. — Мне только надо…

— Ему надо! — Арциховский сегодня, определенно, пребывал не в духе. — Константинов, ты точно у нас коронавирусом не болел?! — не желал он успокаиваться. — У тебя, что там за бредовые идеи?! Ты еще не забыл, что всего лишь актер, а не сценарист и режиссер?!! Всё, вопрос закрыт!

— Отлично, — голос Константинова прозвучал с пугающе-настораживающим спокойствием. С тем спокойствием, которого, в действительности, боялись все сценаристы-постановщики, когда-либо ранее работавшие с ним. — В таком случае, отыгрываем калининградские эпизоды, и я ухожу из проекта. Переписывать будете пол картины.

А это была… катастрофа! Фильм уже запущен в прокат. И держал неплохие рейтинги. Если сейчас начнется чехарда с героями картины, не было никакой гарантии, что получится отснять весь материал до конца. При низком рейтинге съемки придется свернуть.

— Кто тебя отпустит? — Арциховский сделал попытку обернуть шантаж со стороны главного героя картины, им же самим, кстати, приглашенным с полгода назад на съемочную площадку, в свою пользу. — У тебя оплата по контракту…

По контракту оплата за съемки должна была пройти по окончании основного сезона, верно. А, до столь важного момента, оставалось еще месяца так полтора-два. Первый сезон планировалось завершить аккурат к новому году. О втором пока говорили с осторожностью, но, вроде как, работа уже велась. А значит, и там вполне может понадобиться его персона…

— Можешь забрать ее себе, — совершенно спокойно отреагировал Константинов, нажав «сброс» на телефоне, тем самым прекратив разговор. Говорить привык предметно. А вести пустой спор, да еще выслушивать угрозы в собственный адрес…

Вот с последним мириться не собирался. И в прежние-то времена, не позволял загонять себя в кабалу. А уж сейчас — тем более. Хватило того, что позволил упрятать в «санаторий» с полной изоляцией, а потом — принять за себя решение.

Звонок раздался минут через 15. Выдержав паузу, Константинов принял вызов.

— Да, — коротко и достаточно сухо прозвучал его голос.

— Алексей, не пори горячку, — послышался в трубке совершенно спокойный и он бы даже сказал — рассудительный голос Арциховского. — Мы будем у вас завтра утром. Если так настаиваешь, обсудим твое предложение. Не знаю, как оно может улучшить рейтинг картины, но сценаристы готовы рассмотреть твои предложения, и внести корректировки. Но Вешник…

Камнем преткновения для них всех оставалась Лерочка Вешник. Вот о ней, на какой-то момент, забыл. А, возможно, именно с неё и следовало начать весь разговор. Глядишь, Арциховский сразу лояльнее и к озвученному предложению отнесся бы.

— Вешник остается на главных позициях, — заверил Константинов, сдержанно усмехаясь.

Знал в общих чертах причину, по которой главная роль была отдана именно этой куколке. Но учитывая, что изначально сам проект его не особо интересовал, не проявлял особого интереса к набираемой команде, решив просто отработать навязанную роль. Ну, а вот теперь получалось…

Удобно устроившись в кресле и закрепив наушники, раскрыл текст на следующем эпизоде, который, при благополучном раскладе, предстояло отснять завтра. Тексты воспринимал по-прежнему — по старинке, в отпечатанном виде, не признавая никаких современных гаджетов. И в эпизодах ориентировался исключительно по отпечатанным листам…

Глава 5

вечер того же дня

1

Самый запад России. С некоторых пор, еще очень давно, полюбил вечерние прогулки. В большинстве своем — в полном одиночестве. Зимой привлекал легкий морозец, летом — вечерняя прохлада. Сегодня, казалось бы, ничто не должно было вытащить на улицу. В какой-то момент даже показалось, что засобирался дождь. Но… Распогодилось. Для данной области — распогодилось.

Поправив шарф (терпеть не мог все эти новомодные напуски) и застегнув полупальто, вышел из номера. Замешкался всего на секунду. Вдруг показалось, что оставил в номере телефон. А если вдруг не дозвонится сын…

— А для прогулки не поздновато? — словно из-под земли перед ним возникла Вешник.

Очаровательно кукольная Вешник. И повезло же ему в этой картине с партнершей… Оставалось только надеяться на сговорчивость Семёныча. Того самого, с которым спорил сегодня днём. Адекватная партнерша рядом была необходима как воздух. Если, конечно, Арциховский все же планировал снимать продолжение своей «мыльной оперы» именно с его, Константиновым, участием.

— Да вроде, время детское, — попытался отшутиться Алексей, демонстративно глянув на наручные часы. Еще один, по мнению многих, аксессуар из прошлого. А вот он без часов не мог. И, пожалуй, это была единственная по-настоящему дорогая вещь в его гардеробе. Вернее сказать — самая дорогая, более того — зарубежная.

— А можно с вами?

Послать бы её ко всем чертям, — подумалось в тот момент Константинову. Только сомневался, что в таком случае получится склонить на свою сторону Арциховского. Для того Лерочка Вешник на сегодняшний день — курочка, несущая золотые яйца. Одно только её присутствие в кадре обеспечивает всю съёмочную команду приличным содержанием. Ну, а участие в съемочном процессе, само собой, сулит всем приличные бонусы. Учитывая же, что картина набирает, странным образом, рейтинг…

— Со мной? — словно не расслышав, переспросил Константинов и, пожав плечами, с видимым спокойствием, даже с тенью какого-то безразличия, добавил, — А почему нет? — и, опережая возможное замечание молодой особы, поинтересовался, — Четверти часа хватит на сборы?

Возможно, надеялся, что, как истинная леди, мадемуазель Вешник запросит как минимум час, чтобы качественно «припудрить носик». И у него появится веская причина отказать в совместной прогулке. Однако не тут-то было. А, возможно, не так уж она была и глупа, как некоторым казалась. И возможный ход с его стороны успела просчитать заблаговременно.

— Через 10 минут, — уверенно прозвучал её ответ.

Ровно через 10 минут Валерия Вешник предстала перед ним в полной экипировке, даже подкраситься успела. Феноменально.

Уже будучи на улице, оглянулся. Их выход из отеля видел Сашников, оказавшийся с чего-то вдруг у витражного окна холла первого этажа. И, в лучшем случае, не сделал собственных выводов. Его романа с очаровательной Вешник ждали всей группой, о чем знал точно. Но не все одобряли подобного развития событий. По разным причинам. В стане противников находился и друг Сашников. Впрочем, на самом деле, личность достаточно скользкая и малоприятная. До настоящего друга точно не дотягивает. Слишком откровенно пытается сунуть нос в дела, которые не касаются…

— Она неинтересна ему, — прозвучал за спиной женский голос.

Константинов, тем временем, взяв под руку очаровательную партнершу по фильму, усмехнулся, успев заметить подошедшую к так называемому другу, Ларочку Семенову. Еще один «особенный» экземпляр их нынешней съемочной компании…

— Откуда такая уверенность? — не оглядываясь, поинтересовался Сашников.

— Здесь, наверно, женское чутье, что ли… — медленно, слегка растягивая слова, вновь заговорила Семёнова, наблюдая за удаляющимися от отеля коллегами. — Он смотрит на неё и не видит. Он не видит в ней женщину, — пояснила Лариса, перехватив недоумевающий взгляд Сашникова. — Она красивая куколка, но… — и всё же в тоне проскальзывала ревность. — Вряд ли на столько будет ею очарован, чтобы совершить очередную ошибку в своей жизни. Он устал от женских запросов на нежность и внимание.

— В его нынешнем состоянии, боюсь, мы можем получить самые неожиданные результаты их общения, — проворчал Сашников, оборачиваясь от окна. — А зная способность Константинова к скороспелым бракам…

Здесь немного перегибал палку. Брака у Константинова было всего два. Между первым и вторым прошло достаточно времени. Да никто уже и не ждал второго. А вот то, что женился оба раза буквально за несколько месяцев знакомства со своей избранницей, это правда.

— Ну, давайте уж на чистоту, Артем, чтобы Константинову снова жениться, для начала необходимо развестись, — напомнила Лариса при этом без какого-либо намека на иронию, то есть информацией владела самой точной. — А, на сколько всем известно, жена ему развода не дает. Ну, а без развода …

— Как известно, деньги, даже папины, решают большую часть вопросов, — резонно заметил Сашников, направляясь в сторону лифта. Вот не нравилась ему эта прогулка так называемого друга. И так всё шло не по плану…

Между тем Константинов, проведя свою спутницу неизвестными ей улочками, вышел к ярко освещенному зданию с колоннами на перекрестке дорог. Архитектура отличалась от всех близлежащих строений. Расцветка… Расцветка в светлых тонах, удачная подсветка в темное время суток делала его заметным практически с любой стороны.

— И это что? — полюбопытствовала Лерочка, театрально обернувшись к идущему чуть позади Константинову.

Она надеялась, что кавалер не станет долго блуждать по улицам малознакомого городка и присмотрит какой-нибудь ресторанчик или — кафе. Да, в связи с продолжающимся коронавирусом на работу заведений данного профиля была наложена масса ограничений. Но, по самым точным данным, в области, куда их забросила работа, к настоящему моменту времени часть таковых успешно снята. И даже время работы продлено, что в большинстве других, более крупных городах, подобное послабление еще и на рассмотрение не вынесено.

— Театр, — отвечая на вопрос своей очаровательной спутницы, и останавливая собственные размышления, произнес, наконец, Константинов.

— Местное кабаре «Двенадцать стульев»? — проявила странным образом свою эрудицию Лерочка.

А вот тон, каким фраза была произнесена, Константинову не понравилась. Несмотря на то, что жизнь его протекала в основном в двух больших городах их необъятной Родины: Москве и Санкт-Петербурге, никогда не позволял себе уничижительно отзываться о провинции. Воспитание…

— Отличное культурное заведение, с прекрасным репертуаром, сильным худруком, профессиональными актерами, — возразил он со свойственным спокойствием.

— В этом, забытом Богом провинциальном городишке — приличное культурное заведение с профессиональными актерами? — переспросила она, в удивлении посмотрев на своего кавалера. — Вы сейчас шутите, да?

Как ни странно, но другой реакции от своей спутницы на собственные слова не ожидал. Лерочка Вешник представляла собой идеальный образец столичной штучки, которая, упакованная по последнему слову моды, на всех остальных людей их мира, проживающих за МКАД, смотрит свысока доходов своего отца.

Константинов намгновение задержав дыхание, постарался сохранить спокойствие. Что-то подсказывало, что пытаться в чем-либо переубедить эту куколку бессмысленно. У неё есть, без сомнения, собственные взгляды на мир. Да и лететь в малоизвестную область ей не хотелось совсем.

Из-за пандемии пришлось менять съемки некоторых сцен. Их съемочная группа сейчас должна была находиться в Эстонии, почти в Европе. Стали искать подходящий антураж. И тут, как нельзя кстати, вспомнился почти европейский, по своей архитектуре, Калининград…

— Напротив, совершенно серьезен. Года два назад, в восемнадцатом, у нас были съемки в Бурятии, они как раз там на гастролях были. Видел их постановку «Мастер и Маргарита». Поверьте, Лера, отличная, качественная, профессиональная игра.

— Теперь это, кажется, было в другой жизни, — прозвучавший за спиной голос заставил Константинова резко обернуться. Мужчина средних лет неторопливо вышел в свет фонаря.

— Вы в курсе тех событий? — не удержался от вопроса Алексей.

— Скажу больше — я их непосредственный и живой участник, — признался мужчина, не без интереса задержав взгляд на Лерочке. — И вас отлично помню, — продолжал он, обращаясь к Константинову. — По крайней мере внешне, запоминающаяся вы личность. И, если не ошибаюсь, зовут вас Алексей Константинов. Вы еще с нашим худруком тогда долго о чем-то беседовали.

— Было дело, — лишь на мгновение над чем-то задумываясь, утвердительно кивнув, подтвердил Константинов. — Виктор Сергеевич по-прежнему руководит, или выше пошел? Встретиться бы.

Что сейчас ожидал услышать?.. Только не то, что прозвучало…

— Пошел выше. Только туда никто не торопится, — глянув на определенно ничего не понимающего Константинова, нежданный собеседник закончил, — Нет больше Виктор Сергеича. Несколько месяцев уже, как нет. Ковид проклятый. Сезон начал, увидел, как заработал театр, как зритель снова пошел на премьеры. И ушел.

Шок… Вот такого шока не испытывал давно. Как-то ковид, со своими смертями, до сих пор обходил его окружение, близких и просто знакомых, стороной. Да, он не знал Александрова очень хорошо. Пути пересеклись лишь раз. Но и этого оказалось достаточно, чтобы запомнить человека. Яркая личность.

— Жаль, — других слов сейчас подобрать не получалось. — Так сезон у вас всё же…

— Начался, — подтвердил собеседник. — Да, забыл представиться, — спохватился он вдруг. — Сергей Ступица. Правда, не актер — декоратор.

— Наверно, поэтому и вспомнить не могу, — признался Константинов, всё ещё находясь под впечатлением от полученной новости.

— Мы, обычно, всегда за кадром остаемся, — напомнил собеседник, правда, без какого-либо сожаления. — А вы, простите, к нам по работе, так сказать с официальным визитом или… — на мгновение смолкнув и, вновь бросив выразительный взгляд на Лерочку, закончил, поинтересовавшись, — По личным мотивам?

Лерочка, на какое-то мгновение оказавшись в центре внимания, заметно «встрепенулась». Вот только ответ Константинова, определенно, ей не понравился.

— По долгу службы, — сообщил тот. — Но, если получится, на спектакль попробую попасть…

Валерия в недоумении смотрела вслед их нежданному собеседнику. Декоратор, а в её понимании, это по сути разнорабочий сцены, не имеет никакого отношения к актерам. И верх бестактности — навязывать свое общество вообще кому-либо, а уж звездам, вроде Константинова — и подавно.

— Алексей Петрович, вы, серьезно, собираетесь идти на представление? — кажется, ей не верилось, что звезда его величины, способен снизойти до посещения провинциального театра. Такие люди и в Большой-то ходят исключительно на мировые премьеры.

— А что вас так удивляет? — задал он встречный вопрос. Хотя, в действительности, вряд ли не догадывался, что именно ему пытается сказать очаровательное белокурое создание. Вот именно сейчас предпочел бы оказаться вне её общества. Было над чем подумать.

— Поехать на море с нами сегодня вы не смогли, а пойти на игру каких-то…

— У этого театра многовековая история, — вновь спокойно зазвучал голос Константинова. — Но, даже, если исключить из его жизни период довоенный, то первое представление после войны на его сцене прошло уже в 1947. Здесь считают за честь лучшие режиссеры поставить свой спектакль, а артисты — выйти на сцену. Так что, он ничем не уступает Большому. Разве только своим местоположением.

С историей театра познакомился еще до прилета в данную область, кое-какую уточняющую информацию отыскал уже на месте. Уж больно воодушевленно и настойчиво в день заселения в гостиничный номер, ему советовали побывать на спектакле. Вот только сомневался, что получится вырваться хотя бы на какую-нибудь постановку, учитывая и без того плотный график. А теперь еще и опоздание съемочной группы… Арциховский вполне может устроить им всем маленький террор…

2

Самый запад России. Прогулка подходила к своему логическому завершению. Практически всю дорогу обратно, до отеля, шли молча. Вешник пыталась вести прежнюю непринужденную беседу. Однако Константинов оказался погруженным в собственные мысли, чем приводил свою спутницу в легкое раздражение.

— Алексей Петрович, — оглянувшись и очаровательно улыбнувшись, Валерия сделала еще одну попытку обратить на себя внимание своего сегодняшнего кавалера, поинтересовавшись, — А можно я буду обращаться к вам по имени и на «ты»?

Избитый ход. Избитый и хорошо знакомый.

— Ну, если… — задержав на своей очаровательной спутнице секундный задумчивый взгляд, Константинов, пожав плечами, спокойно закончил, — Почему нет, мы же вроде как коллеги. Люди творческие, думаю — вполне можем.

Он сделал попытку ещё раз тактично дать понять этой девочке своё к ней отношение. Именно как к коллеге. Не собирался с ней заводить какие-либо шашни. О серьезных отношениях речи вообще не шло. Было в его жизни два серьезных отношения. Но если первое разрешилось вполне благополучно, то что касалось вторых…

Наступать третий раз на те же грабли не планировал. А для разрядки… Для разрядки у него было. Причем — еще и с непонятными претензиями в его адрес. Дай Бог, чтобы сегодня вечером продолжения вчерашнего разговора не вышло. А зная характер дамы…

— Только потому? — резко остановившись, Вешник буквально столкнулась с идущим за ней Константиновым. Ну не верилось, что перед её неотразимостью может кто-то устоять. А уж человек, у которого нет семьи…

Алексей, поддержав её под руку (всерьез испугался, что может упасть на лестницу, около которой в данный момент времени оба оказались), всего на мгновение задержал около себя. Однако дальше ничего не последовало, что заметно расстроило очаровательную спутницу. Против как минимум объятий этого человека, Вешник определенно не возражала.

— Лера, давай так: ты красивая, интересная девушка, — совершенно спокойно, без какого-либо надлома в голосе заговорил Константинов, увеличивая между ими расстояние и, перехватив взгляд спутницы, поправляя самого себя, — Ну, молодая женщина, пускай так, — допустил он, устраняя собственную оговорку. — Я не исключаю, что по ходу картины у тебя появился определенного рода интерес к моей персоне…

— Так, вот только дальше не продолжайте, — слишком уж театрально взмахнула она рукой, прерывая его монолог. — Я сейчас предполагаю, что могу услышать. Но… — она развернулась к лестнице, ведущей в отель, однако, уже поднявшись на одну ступень, остановившись, обернулась, с легким вызовом в тоне продолжая, — Знаете, а вы мне действительно интересны. Ну, мне же может мужчина просто понравиться?

— Просто понравиться? — переспросил он, ни на секунду не задумываясь, продолжая, — Думаю, может, — здесь Константинов заставил себя улыбнуться. — И всё же, Лера… — чувствовал, что найти необходимое объяснение крайне важно, однако ничего логичного в голову сейчас просто не приходило. — Если ошибаюсь, приношу свои извинения. Если нет… — и снова пауза в попытке отыскать нужные, правильные слова, способные всю группу, а не только их двоих, в будущем избавить от непреодолимых проблем и конфликтов. — Давай…те так, я намного старше вас. Вам нужен ну, если не ровесник, то… — по взгляду Лерочки прекрасно понимал, что соглашаться с данным доводом не собираются и всё же уверенно закончил, — Не на столько старше.

Валерия, спустившись со ступени, остановилась почти вплотную к Константинову. Впервые за время их знакомства, позволила себе подобное. Кажется, он сейчас, наступи полная тишина, услышал бы стук ее сердечка. Вот только данная близость ничуть не взволновала.

— То есть, хотите сказать, что мой возраст является главной помехой нашим возможным отношениям? — уточнила Лерочка, выдержав достаточно внушительную паузу. Вот услышать столь банальное объяснение невозможности их более близкому общению, точно не ожидала.

— Лера, я, между прочим, женат, — счел необходимым напомнить Константинов. — И, давайте, мы на этом остановимся, — предложил он, понимая, что муссировать затронутую тему могу до бесконечности. — Вы хотели прогуляться, мы — прогулялись, — продолжал он, придерживая её под руку, входя в отель и вызывая лифт. — Надеюсь, прогулка вам понравилась. А сейчас я провожу вас до номера, ибо как истинный джентльмен, должен убедиться, что сопровождаемая мной дама в безопасности. Закрылась и готовится ко сну. И завтра мы с вами выходим на площадку, как коллеги.

Лифт доставил их на третий этаж. Холл был совершенно пуст, что вполне устраивало.

— Как коллеги? — уточнила Лерочка, остановившись у двери своего номера. Нет, её, определенно, не устраивало озвученное им предложение. — А может вы и правы, — отступила она совершенно неожиданно. — Как коллеги, — и захлопнула перед ним дверь своего гостиничного номера.

Вечер завершился… Наверно — ожидаемо. Оставалось надеяться, что строить козни Лерочка не начнет. Не настроен сейчас выпутываться из расставляемых юными особами дамских сетей.

Медленно выдохнув, вернулся в свой номер. Не успел снять пальто, как в дверь негромко постучали. И эта манера стучаться…На пороге стоял… Сашников. И судя по тому, как выглядел… Он не то, что не ложился, а, кажется, даже не собирался готовиться ко сну. Не исключено, что ждал их с Вешник возвращения. И, Константинов сейчас ничему бы не удивился, присматривал за его номером. Только вот, по всей видимости, просмотрел самый момент их с Лерочкой «расставания».

— Ну и как это понимать? — начал он с ходу, чем вызвал неподдельное удивление товарища.

— Что именно? — не понял Константинов, слегка сдвинув брови.

— Лёха… — чуть понизив голос, Артём очень внимательно посмотрел на хозяина номера, по-прежнему стоящего в дверях, не позволяя даже случайно заглянуть в номер. — Лёх, ты это серьёзно? Ей же — 20 с плюсом.

— Ха… Хм… — Алексей, выдав ничего не объясняющие для Сашникова звуки, чуть посторонился, тем самым приглашая последнего войти в номер. Помедлив, тот, переступив порог, осмотрелся. Правда, не видел понимающей усмешки самого Константинова. Кого ожидал увидеть в номере друга? Определенно не пустую, ярко освещённую комнату. — Шкафы проверить не забудь, — совершенно спокойно, даже с тенью безразличия прозвучал голос за спиной. Помедлив, Артём оглянулся.

— Лёха, ты…

— В курсе я, кого ты хочешь здесь увидеть, — заверил Алексей, заканчивая переобуваться. — Или, извини, ждешь увидеть, — поправил самого себя. — Поверь, у меня есть голова на плечах. И если у меня появится женщина, это точно будет не Лера. Девочка хотела прогуляться. Я с ней прогулялся. Хотя, честно, прогулялся бы один. Всё. Прекратите меня, в конце концов, контролировать, — попросил он, проходя в комнату. — Я не собираюсь пускаться во все тяжкие, не собираюсь спиваться.

Сейчас, действительно, озвучил две основные проблемы, которые всерьез беспокоило его ближайшее окружение. Вот только, как исправлять сложившуюся ситуацию, пока не представлял. А такая сверх опека всё больше начинала раздражать.

— Уверен? — вопрос Сашникова прозвучал с нескрываемым сомнением. И удивляться в общем-то нечему. Сам виноват. Сорвался как пацан. Удивительно, что его только в «санаторий» определили, а не в психушку со всеми вытекающими последствиями. Вот уж было бы журналистам, о чем поговорить и что обсудить. А именно о своей личной жизни, неважно — семейной или просто — личной — Константинов говорить не любил. И о причине его срыва, почти годовой давности, до сих пор ходили порой самые фантастичные слухи.

— А если скажу: на все сто, поверишь? — поинтересовался он, внимательно присматриваясь к товарищу. — Тёма, ты меня за кого принимаешь? — тон стал достаточно жестким. Но, перехватив взгляд Сашникова, тяжело вздохнув, утвердительно кивнул, неожиданно согласившись, — Ладно, знаю, что трудно поверить. Но придется. Хватит в моей жизни катаклизмов.

— Извини. Просто после всех твоих…

— Да, в курсе, — очередной раз прервал Алексей попытку Сашникова объяснить суть сверх подозрительности в свой адрес. — Но, правда, никакого будущего у нас с ней нет, и быть не может. Если в моей жизни и появится женщина, то уж это точно будет не Вешник, — продолжал он с полной уверенностью в тоне. — От куколок устал. Выпить хочешь?

А вот вопрос прозвучал для Сашников неожиданно, приведя в растерянность. Подобного предложения от Константинова не слышали с момента, как вышел из «санатория». И что сейчас могло послужить толчком…

— Лёха, ты снова…

Если тот «развязался»… Кодировки не было. Категорически отказался, считая, что силы воли достаточно, чтобы остановиться. Да и, до определенного момента, не злоупотреблял. Уход из семьи подкосил. Резко. На сегодняшний день — не пил почти год. Даже на мероприятиях, где пару раз, по долгу «службы» вынужден был появиться.

— Не нервничай. Срываться не собираюсь, — заверил тот, выставляя на столик бутылку дорогого вина. — Знаешь, вы здесь по морям ездили, а я был на другом конце области. Кстати, тоже неплохой городок, — продолжал он, между делом наполняя бокалы.

Казалось бы — ничего необычного. Ни в словах, ни в действиях. Вот только знал он этого человека достаточно хорошо, чтобы сейчас не обратить внимания на саму тональность, с какой произносились слова. Самые обычные, на первый взгляд слова.

— Так-так, и… — многозначительно смолкнув, Артём внимательно посмотрел на хозяина номера.

— Люди здесь другие, — обронил Константинов, с бокалом в руке останавливаясь у окна, из которого открывался вид на город. Незнакомый город, щедро освещаемый уличными фонарями и подсветкой зданий. Красивый город, даже не смотря на непривычную для него бесснежную зиму.

— В каком смысле? — не понял Сашников, застыв с бокалом в руке. Вину он предпочитал, что покрепче. Однако, в данном случае, готов был поддержать компанию даже бокалом шампанского.

— Не такие зацикленные, что ли, — пожав плечами, обронил Константинов и, отвлекаясь от вида за окном, признался, — Не могу объяснить. Они даже общаются здесь по-другому.

Что ему сейчас пытались сказать? Сашников с минуту смотрел на собеседника. Нет, не мог он ошибиться. Появилась у человека какая-то заноза. Вот только, с какими последствиями на этот раз, пожалуй, одному Всевышнему известно.

— Не понял. Алексей, извини, но что-то не улавливаю мысль, — не стал он скрывать очевидного. Да, конечно, можно было бы задать вопрос напрямую. Только сильно сомневался, что Константинов решит максимально пооткровенничать. Уж если его маститые интервьюеры разговорить не могут, куда уж ему, простому смертному.

— Ладно, проехали, — отмахнулся Константинов, как и следовало ожидать, уходя от самим же затронутой темы. — Это, наверно, у меня, правда, либо «санаторий» сказывается, либо, как там Семеныч говорит — ковид проклятый, — закончил он с мрачной усмешкой.

— Так ты им, вроде, не болел, — припомнил Артем, все же пригубив из своего бокала. Да, вот в чем, а в вине Константинов толк знал. Он бы еще так в женщинах разбирался.

— Уверен, что и ты не болел? — последовал встречный вопрос, и сам же ответил, опережая друга, — Вот и я не уверен. Так что, боюсь, все мы в той или иной степени с этой заразой познакомились. Просто кому-то больше повезло, кому-то меньше, а кому-то вообще не повезло. Знал я одного человека лично, а сегодня узнал, что того ковид скосил, — закончил он, залпом осушив свой бокал.

Действие неожиданное и в какой-то степени даже настораживающее. Только что-либо сказать на данный счет Сашников не успел. Закрыв бутылку, Константинов убрал ту в бар. Вот уж, что в его номере, было крайне нежелательно…

Ковид никак не желал отступать, унося всё новые жизни. И, кажется, конца-края этой чертовой пандемии не было видно. Медицина до сих пор оставалась бессильна перед разбушевавшейся заразой. А та, продолжая свое победоносное шествие по миру, забирала всех без разбору: детей, стариков, полную жизненного задора и планов молодежь… И жить становилось всё страшнее. Человек, покоривший космос, оказался бессилен в борьбе с обычным, казалось бы, вирусом.

Глава 6

февраль 2021

1

Самый запад России. Съемочный процесс застопорился. Выяснение отношений главного героя, роль которого исполнял Константинов, с героиней, играющей бывшую жену, в лице Ларисы Семеновой, едва не перерос в реальное выяснение отношений. Поняли это не многие, а вот подозрения появились у большинства. И даже Арциховский заметил неладное.

— У вас не реалити-шоу, уважаемые! — прикрикнул он в какой-то момент.

Семенова сегодня разошлась. О чем она там переживала? Чтобы муж не узнал? Так в данном случае не только муж, половина съемочной группы, можно сказать, оказалась в курсе. И ситуацию требовалось спасать срочно. Снова — ему! Как же хотелось тишины и покоя…

— Да, действительно, — не понятно, с чем, но с чем-то согласился Алексей, удерживая Семенову в момент, когда та собралась влепить пощечину. Вот что за бес сегодня вселился в эту женщину, понять никак не мог. — Ты мне не жена!.. — выдал он в тот момент, когда на площадке резко и по необъяснимой причине установилась полная тишина.

Фраза прозвучала достаточно громко, хотя голос практически не повысил. И вряд ли реплика имела отношение к сценарию. Что происходило между этими двумя? Уж точно не производственный конфликт.

— Благодари Бога, иначе убила бы.

Ответ последовал скорее автоматически, чем осознанно. А на них, мгновенно, оказались устремленными с пары десяток любопытных взглядов.

— Ты что вытворяешь, Константинов? — остановив съемки, Арциховский направился в сторону исполнителя главной роли. — У тебя, что, постковидные провалы в памяти? — продолжал он свое наступление. — Жена у тебя — Вешник!

Вот эту фамилию, на данный момент времени, лучше было бы не упоминать! Для всеобщего спокойствия. Если Семёнова сейчас окончательно потеряет контроль…

— Еще такого счастья не хватало, — проворчал Константинов, глянув в сторону Лерочки.

Ну, вот не лежала у него душа к этой очаровательной блондинке. И сам понять не мог причины полной антипатии. История про возраст… Когда бы его это останавливало. Ну, подумаешь, 20 лет разницы. Проблем с потенцией не было. Фантазией тоже не обделен. Доставил бы девочке удовольствие по полной. Только не представлял он эту «девочку» ни под собой, ни на себе. Вообще — никак! И о каком сексе, в таком случае, могла идти речь?!

— Константинов, мы третий раз сцену переснимаем! — продолжал расходиться Арциховский, «врываясь» в его размышления. — Ты издеваешься?! Или звездная болезнь началась? Семёнова, что за выпад?! — переключился он на партнершу по сценарию. — Ты мужу сцены устраивай, а не главному герою! Не выспалась сегодня, что ли?! Снотворного на ночь напейся. Или мужика под бок найди, чтобы успокоил.

Дельное предложение, — вынужден был признать Константинов, соглашаясь с первой частью предложения Арциховского. Только очень сильно сомневался, что — действенное. Зная Ларису Семёнову… Что касалось второго… Сам точно знал, что успокоит её и приведет в чувство лучше всякого снотворного!

— Ладно, Семеныч, не расходись, сейчас отыграем, — заверил Константинов, попросив, — Дай 10 минут. Разберемся, что нас не устраивает.

Не особо церемонясь, увлекая в сторону от группы Семёнову, направился к автобусу, что доставил актеров на съемочную площадку. Утихомиривать партнершу прилюдно желанием не горел. Ситуация, в самом деле, грозила полностью выйти из-под контроля. Ему-то без разницы. После Петровой, к скандалам вокруг собственного имени, стал относиться почти ровно. А вот данной дамочке…

— Куда ты меня тащишь, — прошипела та, оказавшись с ним наедине.

— Поговорить, если не возражаешь, — сдерживая рвавшийся наружу сарказм, обронил Алексей, почти вплотную прижимая ее к автобусу своим телом. — Что, в самом деле, происходит? — продолжал он «шипеть» ей в лицо. — Хочешь, чтобы вся группа узнала, что мы с тобой спим? Мне — плевать, Лара. Моего брака не существует. Всё. У тебя — муж, развода с которым ты так не желаешь. Так что, черт возьми, творишь сама?

— С каких пор тебе стало плевать? — выдохнула она в ответ.

Да, все знали, на сколько щепетильно Алексей Константинов относился к сохранению доброго имени семьи. О спокойствии кого больше беспокоился: матери, первой жены или сына — неизвестно. Знали точно одно: лучше не рисковать, если не хочешь оказаться в суде, с последующей серьезной выплатой за моральный, психологический или какой там еще, ущерб, причиненный неосторожной репликой или публикацией.

— Петрова по полной меня топит, терять уже нечего, — напомнил он. — Ты что, вытворяешь, Ларочка? — а вот сейчас в его глазах появился похотливый блеск, так ей нравившийся и заводивший с пол борота. — Или хочешь, чтобы я тебя прямо здесь и сейчас, по полной поимел? — всегда максимально корректный и сдержанный в выражениях, Константинов сейчас изменил самому себе. — Давай, порадуем ребят свеженькой клубничкой. Чтобы ты успокоилась, определись сразу, тебе как приятнее будет: спереди или сзади? — продолжал он намеренно пошлить. — Место выбирай, где. Могу… — закончить не успел, получив-таки пощечину. — Лара! — резко дернув ее на себя, поймав за руку, понизив голос до шипящего, продолжал, — Остынь. Я зайду вечером. Поговорим.

— К Лерочке зайди, — словно «выплюнула» ему в лицо. — Осчастливь девочку. Она от одного только твоего взгляда плавится. Представляю, что у нее в трусах творится, когда ты к ней прикасаешься!

Если их, вот сейчас, не услышит кто-либо из съемочной группы — сильно удивится! Чего до сих пор не допускал, так это информации о собственной личной жизни для всеобщего обсуждения. Впрочем… Лару Семенову к «личной жизни», которую необходимо тщательно охранять, не относил. Да, не афишировал связь. Собственное такое правило. Но если дама была намерена всех без исключения проинформировать о собственном «приключении»… Здесь был бессилен. Как говорится — выбор каждого…

— Лара, — он вновь притянул ее к себе. Взгляды встретились. — Если бы я хотел зайти к Вешник, то сделал бы это еще вчера. И перестань устраивать истерики, — попросил он, напомнив, — Мне с ней сегодня еще сцены отыгрывать.

— Никак не дождешься? — вновь съязвила Семёнова.

— Да что ж ты будешь делать, — отступив на пол шага, обронил Константинов. — Хорошо, давай решать с Семенычем, — предложил он, чему-то кивнув. — Попробуем перенести твои сцены на завтра. Порепетируем сегодня вечером…

О какой репетиции шла речь?.. Ну, уж точно не о репетиции сцен. Если он переступит порог номера Семеновой, то… Там будет одна репетиция — «кино для взрослых». Причем, исключительно с жесткой ограничительной отметкой «18+».

— Нет уж, Константинов, снимаем сегодня, — выдохнула Лариса, резко отталкивая его от себя. — Я эту с*чку крашеную рядом с тобой, на весь день, не оставлю.

Вот тут немного лукавила. Валерия Вешник была натуральной блондинкой. Красивой, платиновой. И, не смотря на всю свою антипатию к данной партнерше по фильму, порой ловил себя на мысли, что хотел бы узнать, а какая она там, между… В том местечке, куда пускают особо избранных, в числе которых он, при желании, вполне мог бы оказаться… И какая она там, когда пика наслаждения достигает…

Мысленно чертыхнувшись, заставил себя вернуться в мир реальный. Вот чего точно не планировал, так это секса с девицей, ровесницей сына. Да и на сегодняшний день головной боли по имени «Лариса Семёнова» с избытком хватало.

— Тогда работаем, Лара, — произнес он жестко. — Работаем? — переспросил, пристально наблюдая за партнершей, и не понимая причины её затягивающегося молчания. Очень хотелось надеяться на её благоразумие. — Или, всё же…

— Работаем, — уступила она, отдергивая руку.

— Ну, что у вас тут? — совершенно неожиданно, словно из-под земли, перед ними появился Сашников. — Там Семеныч рвет и мечет.

Семеныч, конечно, дело серьезное. Только Алексей сильно сомневался, что проблема, действительно, исключительно в кинорежиссёре. Арциховский крайне редко вмешивался в подобные разборки между актерами. Те сами решали свои проблемы, в том числе и во взаимоотношениях на площадке. Вот если заходило уж совсем далеко, тогда — да.

— Нормально всё. Момент обсудили, — заметил Константинов, добавив, предупреждающе глянув на Семенову, — Сейчас пьем чай и на площадку.

Демонстративно фыркнув, определённо оставшись недовольной заявлением Константинова, Лариса, развернувшись, отправилась в сторону так называемой «полевой кухни». Вот чем Арциховский всегда обеспечивал своих актеров, да и вообще всю съемочную группу, так это горячим чаем и сытными бутербродами.

— А что было-то? — не понял Сашников, провожая даму взглядом.

Вообще, в последнее время, Константинов успел на том заострить собственное внимание, так называемый друг слишком активно стал интересоваться его личной жизнью. Что бы не происходило между ним и Ларой, это не касалось никого. Кроме них двоих. Все повели себя максимально тактично. Кроме — опять же — Сашникова.

— Женские эмоции, — обронил Константинов, сделав попытку обойти друга. — Я бы в такие дни их брата вообще изолировал от общества, — совершенно неожиданно выдал Константинов. А вообще, произнес первое, что в голову пришло.

— А истерика с чего вдруг? — не понял тот, вмиг оказавшись на пути. — Она тебе не жена.

Логичное замечание. И в другое время, даже похлопал бы в ладоши. Только сейчас было совсем не до веселья. После их с Ларой сцен, предстояло отыгрывать с Лерочкой. И, как понял, Семенова с площадки исчезать не собиралась. А это значит, что вечером, помимо отличного секса, ожидается вынос мозга. Семенова просто уверена, что он спит и видит это юное дарование в своей постели. Не видел. Вообще — не желал. Что останавливало, в действительности не знал. Хотя и озвучил накануне, официальную версию, с возрастом. Но это так, для успокоения самой девочки, чтобы свои бесхитростные попытки завлечь его, оставила.

— Тём, что ты хочешь услышать? — поинтересовался Константинов, уже не скрывая собственного раздражения. И это при том, что до конца рабочего дня еще несколько часов. Умела Ларочка подпортить атмосферу и настроение! Да и подзавести, чтоб её. Самое время — под душ, чтобы собственные фантазии остановить.

— Да ничего, — поспешил заверить Сашников, — Понять просто пытаюсь. Вы себя, как ревнивые любовники ведете. Она же Лерочку, рядом с тобой, на дух не переносит.

Кто бы сомневался, — подумалось Константинову не без раздражения. Отработал спокойно сегодняшние сцены, ничего не скажешь. А, учитывая настрой Семёновой, еще вечер предстоит как-то «переварить».

— Тёма, мне глубоко плевать, кто и что переносит рядом со мной, — остановившись и резко обернувшись, признался Алесей. — Я иногда самого себя не переношу. Так, что, получается, в самого себя влюблен?

— Нарциссизмом ты не обделен, — проворчал вслед другу Сашников.

На непонятные отношения Константинова с Семеновой обратил внимание практических с первых дней совместной работы. После ухода из семьи, глубокого запоя и клиники, звездный друг ко всем представительницам слабого пола относился с тенью пренебрежительного снисхождения. Держал на расстоянии и в физическом и, не в последнюю очередь — психологическом плане. А вот с Ларой было не так. Хотя, вроде…

Остановившись у края съемочной площадки, Артем Сашников отыскал взглядом Константинова. Тот — пил чай в компании… Лерочки Вешник. И, на первый взгляд, очень внимательно ту слушал. Обсуждали предстоящую игру?.. Возможно. Если и с этой красавицей начнутся дубляжи, то все они сегодня до своих номеров в гостинице доберутся, в лучшем случае, к полуночи.

Семёнова о чем-то разговаривала с Арциховским. А вот тут ошибиться не мог, с неприязнью поглядывала на Константинова. Что происходило между ними? — вопрос, возникающий снова и снова. Вроде ему и дела быть не должно до происходящего в жизни друга. Вроде. Если бы не одно существенное «но» — феноменальный профессиональный успех этого парня…

Не должен он был так легко восстановиться после семейных неурядиц. Вообще не должен был вернуться в строй. Жизнь и не таких ломала. А этот — устоял, пришел в себя. Вернулся и на сцену, и в кино. Правда, пока не на столь блестящие роли, как были до запойного срыва. Но, учитывая упертость Константинова… Корону «звезды» отдавать точно не планировал…

2

Самый запад России. Это был срыв. За последний год — третий, но, пожалуй, самый серьезный. В слезах Ритка влетела в кабинет руководства. И, не обращая внимания на удивленно-недоумевающий взгляд, буквально швырнула на стол заявление. Об увольнении! Последний раз «увольнялась» года два-три назад. Правда, всё было куда менее эмоционально. Написала заявление с просьбой уволить по собственному и… положив то в ящик стола, улетела во внеплановую командировку в Питер.

Ситуация сегодняшнего дня еще раз убедила в ошибке, которую совершила тогда, около трех лет назад, позволив уговорить себя остаться. Впрочем, нет, никто не уговаривал. Сама себя убедила не глупить. И в самом деле, тогда и серьезного-то ничего не произошло. Обычный женский псих. А вот сегодня ситуация грозила выйти из-под контроля, чего Коташова допустить не могла, но и повлиять на происходящее оказалась не в силах.

— Рита Антоновна, давайте вы не будете пороть горячку, — сохраняя абсолютное спокойствие, попросил Родимский. Нынешний её начальник. Неплохой в целом человек, всегда спокойный и рассудительный. Наверно поэтому Рита и задержалась еще в данном учреждении. Работать с ним было комфортно. — Ну, куда вы сейчас пойдете? — продолжал увещевать целый полковник своего гражданского подчиненного. — В бюджете вам платить больше все равно не будут, сами ведь прекрасно это понимаете. У нас здесь еще зарплата относительно нормальная. Да и стаж, если вы не медик или педагог, не оплачивается, в отличие от нашей структуры. К отпуску, опять же, оплачиваемые дни даются. Не вам говорить, что нет этого в обычных бюджетных организациях. А в частном секторе сами, думаю, знаете, какая на сегодняшний день ситуация. А снова ковид из-под контроля выйдет, начнут карантины вводить, частник за домашние посиделки платить не станет. А здесь, все же, стабильность.

Ничего нового он, по сути, сейчас не говорил. Только она уже приняла решение, менять которое, на этот раз, не собиралась. Рано или поздно, а в жизнь приходят перемены. Видимо, данный период настал и в её жизни.

— Я всё это прекрасно понимаю, — заверила Коташова, стараясь успокоиться. — Но поймите и меня. Не могу я работать с Евсеевым. Сил моих больше нет. У меня нервы не стальные.

Максим Андреевич Евсеев, молодой карьерист, пришел к ним переводом на повышение. В принципе, Коташовой было без разницы, с кем работать. За её бытность в должности начальника делопроизводственной службы, это был уже как минимум шестой или седьмой зам, с которым предстояло срабатываться, находить точки соприкосновения. Однако именно с ним и начались проблемы. Причем — на ровном месте, без каких-либо предпосылок.

— Рита Антоновна, объясните мне, наконец, что у вас за коса на камень нашла? — Родимский определенно был в курсе противостояния этих двух людей, от которых, в общем-то, зависела слаженная работа всего коллектива, как бы громко это сейчас не звучало. — Ну, Евсеев же вас по работе фактически не касается. Вы мне подчиняетесь. В чем проблема?

— Он и не касаясь, мертвого достанет, — огрызнулась тихо Коташова, а, возможно, просто боялась снова разрыдаться, как это произошло с четверть часа назад в кабинете. Подобного срыва за собой не помнила очень давно. Написав заявление, направилась в отдел кадров, однако там принимать его отказались, а уж класть на подпись руководству — и подавно. И тогда Ритка отправилась к главному сама. Была уверена — Родимский подпишет её увольнение без особых проблем. Гражданский персонал как-то особо не уговаривали и не переубеждали в принятых решениях.

— Рита Антоновна, ну что вы хотите, чтобы я сделал? — кажется, Родимский сам находился в растерянности, не имея представления, как разрулить ситуацию. Хотя, прекрасно понимал, что как-то урегулировать противостояние этих двоих просто необходимо. — Уволить я его не могу. Да и если бы мог, не стал бы. Работу свою человек знает. Ну, не обращайте вы на него внимания и всё.

— Как просто, — совсем по-детски шмыгнув носом, Коташова поднялась со стула. Глянув на свое заявление в руках начальника, негромко, совершенно спокойно, даже слишком спокойно-уверенным тоном продолжала, — Я поняла, Николай Сергеевич. Виновата я. Хотя никак не могу понять, в чем и почему. Мне, действительно, лучше уволиться, так спокойнее всем будет. И если подпишите заявление без обязательной отработки, буду только благодарна. Я заявление в кадрах оставлю, — закончила она, направившись к двери.

— Рита Антоновна, — Родимский сделал попытку остановить Ритку, однако официально-казенный тон должного действия не возымел, что на Коташову совсем было не похоже. Игнорировать обращение со стороны руководства никогда себе не позволяла. — Рита, подожди, остановись…

Ничего странного и необычного в последней фразе не было. В маленьких городках люди знали друг друга едва ли не с самого детства. Вот и они, были знакомы еще за долго до того, как оказались сотрудниками одной структуры. И без лишних глаз и ушей иной раз позволяли себе уходить от общения начальник-подчиненный. Но сейчас и это не сильно помогло. Вернее, даже — не помогло совершенно. Реакцией на его попытку всё же уберечь Коташову от необдуманного поступка, была хлопнувшая дверь кабинета. Глянув на появившегося вдруг на пороге Евсеева, кивнув, чтобы тот проходил, набрал короткий номер на телефоне внутренней связи.

— Оля? — однако на другом конце провода определенно была не озвученная личность. — Наталья Игоревна, а Оля у нас где? — их молодой начальник отдела кадров постоянно решала какие-то проблемы, и почему-то нередко — вне рабочего места. — Хорошо, ладно, — отступил Родимский выслушав невнятный ответ кадровички. — Смотри, к вам там сейчас Коташова летит, — продолжал он, жестом предлагая Евсееву подсесть к столу. — Я ее заявление не подписал. Что хотите там делайте, хоть танцы с бубнами устраивайте, но, чтобы об увольнении она думать забыла, — и это был приказ, требующий исполнения без лишних вопросов, а на попытку что-то возразить со стороны кадрового работника, достаточно жестко добавил, — Наталья Игоревна, мне без разницы, как вы это сделаете. Коташова сейчас на эмоциях. Уволиться она не должна. Иначе тебя уволю, — крайне редко позволял себе переходить на «ты» с подчиненными, но именно сейчас у самого нервы сдали. И это, по всей видимости, почувствовали на другом конце провода. — Вот так-то лучше, — тон его сменился. — Всё, давайте, напоите ее там чаем, не знаю, отгул дайте на пару дней без привязки к отпуску. За нервный срыв дайте, пусть дома хоть напьется, хоть наревется. Доложишь потом. Да, заявление на отгулы мне на подпись сразу, — добавил он, определенно уже решив, как утихомирить слишком разошедшуюся сегодня Коташову. — Нормально всё? — закончив разговор с кадрами, обратился он к Евсееву.

Тот в кабинете руководства без лишней надобности не появлялся. И сейчас, в середине рабочего дня, увидеть его в районе собственного кабинета было более, чем странно. Если только…

— Да, всё спокойно, — заверил тот, не без интереса глянув на лежащее на столе Родимского заявление. И он, кажется, отлично знал, кем написано. — Что, увольняется? — а в тоне не получилось скрыть победных ноток. Ну не устраивала его Коташова со своим упрямством. Неважно, каким она была работником. Главное, что категорически отказывалась беспрекословно выполнять требования руководства, и, не в последнюю очередь — его.

— Кто? — не сразу понял Родимский. А, возможно, просто сейчас выигрывал время, просчитывая какие-то собственные ходы по урегулированию зашедшего слишком далеко противостояния двух, достаточно серьезных для учреждения, служб. А вот как начальник, допустить чехарды в оных не имел права. Им сейчас только в делопроизводстве и не хватает серьезных проблем. Служба на первый взгляд, незаметная, но, если даст сбой, держи — пропало. И он, со своим стажем службы на руководящих должностях, это знал, пожалуй, как никто другой.

— Коташова, — и снова в голосе Евсеева послышались не совсем приятные победоносные нотки. Одно успокаивало, Коташовой в кабинете не было, а то бы уже, взорвалась, как пороховая бочка.

— А, нет, куда она пойдет, — отмахнулся Родимский, откинувшись на высокую спинку рабочего кресла. — Что-то там не пошло, с психу написала, — продолжал он, на мгновение задержав взгляд на засветившемся экране своего мобильного. — Сейчас успокоится и дальше будет нормально работать.

— А, может — пусть? — высказал предложение Евсеев, уверенно продолжая, — С такими нервами лечиться надо, а не с документами работать.

— А у нас за воротами очередь из желающих на ее должность стоит? — тотчас отреагировал Родимский. Да, по работе в целом к нынешнему заму претензий не было. Но вот что касалось отношения к людям… Здесь возникали некоторые вопросы. К человеку он, в большинстве своем, относился как к расходному материалу. А так, по мнению, по его мнению, работать — нельзя.

— А то не найдем, — с непонятной ухмылкой обронил в свою очередь Евсеев, добавив, — Сейчас с этой пандемией, люди из частного сектора за любую работу в бюджетных структурах хватаются. Бери любого.

— Здесь не любой нужен, Максим Андреевич, — возразил Родимский, убирая в ящик стола по-прежнему беззвучно мигающий от звонка мобильный. — У нее стажа в этой должности 10 лет. Тетя с улицы въезжать будет дай Бог год. Это, во-первых. Во-вторых, у нас в следующем году реорганизация. Кто будет заниматься документами — ты?

— Ну, там еще Сысоева с Ручниковой есть, — с уверенностью напомнил Евсеев. Он, определенно, чего-то не понимал. Уж сегодня, по всем канонам, Коташова должна была быть уволена! Делопроизводственный отдел оставался, пожалуй, единственным отделом в данном заведении, где ему пока не получилось установить свой жесткий контроль.

— Сысоева не то, что не вытянет, она следом уволится, — совершенно спокойно заметил Родимский, определенно точно зная, о чем говорит. — И в-третьих, пожалуй — в главных — нельзя ей без этой работы остаться.

— Ну, никому нельзя, — Евсеев все же пытался вывести разговор на свою сторону. — Быстрее уволится, быстрее найдет новую. Уборщицы везде и всюду требуются, если ничего приличного не получится найти.

— Максим Андреевич, у нее в семье катаклизм на катаклизме, причем один серьезнее другого.

— Так у нее ни мужа, ни детей, какие катаклизмы.

— Я сказал: она будет работать здесь, — терпение Родимского лопнуло и тон стал максимально жестким, что должно было заставить Евсеева отступить. — Она, по сути, одна в этой жизни. У нее эта работа — как семья. Некоторые из нас ей ближе родного брата, который нервы еще так трепет. А работу свою она, отлично знает. Уйдет она, рухнет всё, поверь, это не пустые слова. Не надо ломать то, что твердо стоит на ногах.

— На неё Ручникова жалуется постоянно, — кажется, Евсеев выкинул последний козырь в пользу увольнения Коташовой. Да, по мнению некоторых, требовательность последней порой доходила до абсурда. Но, возможно, именно эта, маниакальная, в какой-то степени, одержимость работой позволила Коташовой держать всё делопроизводство вверенного ей подразделения в тонусе.

— Ручникова ищет, где бы работать, чтобы не переработаться, — возразил Родимский, возвращаясь к работе с бумагами на рабочем столе. — Кстати, она там в один из твоих отделов переводиться хотела, — вспомнил он, задержав в руке какой-то лист. — Брать будешь?

— Коташова опять истерить начнет, — не удержался от соблазна съязвить Евсеев. — Я и так у нее враг номер один. А если еще её человек ко мне перейдет…

— С Коташовой я сам решу, — заверил Николай Сергеевич, поинтересовавшись, — Так что с Ручниковой?Берешь?

— Давай, место есть, работник нужен. Да и, по правде говоря, надоела она, каждый день бегая, жаловаться, — выдал он совершенно неожиданно. И появились в его тоне нотки… человечности. За маской жесткого зама совершенно неожиданно вырисовался человек…

— Отлично. И еще, с Коташовой давайте, как-то договаривайтесь, — внимательно посмотрев на своего первого зама, со всей серьезностью попросил Родимский. — Ситуация ненормальная. Поверь, знает она свою работу. Год назад серьезную проверку с первого раза прошла. Замечания были только те, которые не по ее вине неустранимы. Архив весной отбила. Должность у нее, на самом деле, не простая, как с виду кажется. И свою правоту отстаивать не боится и умеет.

— Спорить с руководством она умеет, — недовольно обронил Евсеев. Ну вот не терпел он возражений и споров со стороны подчинённого состава. Возможно, это и стало одной из причин противостояния двух служб в их в общем-то дружном коллективе.

— Ну, у нее погон со звездами нет, имеет право, — не сдержав слегка ироничной усмешки, обронил Родимский. — Так что давайте оба, приходите к компромиссу. Поверь, не всегда работает поговорка: «Незаменимых у нас нет». Да, заменить можно, не вопрос. Вопрос в другом, с каким качеством замена работать будет. И, главное, как долго. Коташова покричит, повозмущается, пару ласковых отпустит, кто особо напросится. Потом сядет и сделает, при необходимости — разгребет, а не побежит с докладом сразу выше, минуя нас. Таких сотрудников, Макс, ценить и беречь надо.

И он знал, что говорил. Нынешние руководящие кадры все больше шашкой предпочитали махать. А потом жаловались, что люди бегут, работать не хотят. А самим порой не хватало элементарного такта в общении с подчиненными. Не видели и не желали видеть их проблемы и, пусть хотя бы поверхностно, но вникать в те. Как говорится — главное сами были на коне. А на всех остальных было… Как-то вот помягче выразиться не получалось…

Глава 7

вечер этого же дня

1

Самый запад России. Запасшись в магазине любимыми пирожными «картошка», приняв дома горячий душ и завернувшись в плед, Ритка, устроившись на диване в самой большой комнате своей квартирки, включила очередную серию отечественного боевика. Нравился ей… нет, не сюжет, хотя тоже — смотреть можно было. Достаточно динамично развивающиеся события держали в тонусе, при этом кровавых эпизодов практически не было. Но было и еще одно — главный герой. Не смазливый мальчик, но и не неотёсанный мужлан. Такой, из разряда настоящих мужчин, способных принимать волевые решения, не боящийся трудностей.

Вбив в поисковике название фильма, прокрутила выпавший список актеров, принимавших участие в съемках. Женский состав отсекла сразу. А вот мужскую часть просмотрев очень внимательно, остановилась на исполнителе главной роли — Алексей Константинов.

Изучив фильмографию, пришла к выводу, что значительную часть фильмов, с его участием, смотрела ранее. Только, почему-то, до сих пор не привлекала ее данная личность ни своей игрой, ни внешностью. Хотя, странно, именно на внешность обратила внимание сегодня…

Открыв дополнительное окно с информацией, тихо чертыхнулась. В дверь настойчиво позвонили. Да, время не позднее. Но видеть совершенно никого не хотелось. И в другое время не открыла бы. Но Глашка, заслышав звонок, подняла лай. Успокоить, кроме как окриком, вряд ли получится. А в таком случае, незваный гость определенно услышит, что она — дома.

Не особенно беспокоясь относительно своего вида, плотнее закутавшись в плед, открыла дверь. Вот о ком не подумала, так это о Масловой. Вообще, по всем подсчетам, если только нигде не ошиблась, та должна была находиться на дежурстве. Ну, или хотя бы позвонить перед своим появлением.

— У тебя чё за вид? — оторопело уставилась та на Коташову. — Ты, что, пьяная уже?

— Да, с трех чашек чая, — проворчала Ритка, отпуская плед. — Ты здесь какими ветрами? — поинтересовалась она, на мгновение уделяя внимание Глашке, ожидающей похвалы со стороны хозяйки за хорошую охрану.

— Попутными, — перехватив взгляд Коташовой, добавила, — Юрка через пол часа с работы должен подъехать, мы с ним хотим на вечерний Кён посмотреть. Я к тебе решила пока заглянуть, чуть погреться. Ты же не против?

— Я же не против, — проворчала Рита, догадываясь, что заглянула Маслова к ней на огонек точно не просто так. — Хотя, очень странно.

Что именно было странно? Да всё. На протяжении всего сегодняшнего дня — всё. Начиная с того момента, как «вылетела» из кабинета начальника с угрозой об увольнении. Как «залетела» в кадры с требованием дать листок и ручку, ибо свою, с которой обычно не расставалась, забыла в кабинете руководства. После третьего по счету, отправленного в мусорную корзину скомканного её заявления, Наталья, на долю которой выпала миссия по спасению подразделения от неминуемого катаклизма, связанного с возможным увольнением главного делопроизводителя, с мольбой посмотрев на Коташову, попросила:

— Рит, с ума не сходи. Ты сейчас на эмоциях. Успокойся, иди домой.

— Я оттуда уже не приду, — с пугающей уверенностью заявила в тот момент Ритка.

— Ты ерунду не говори, не придет она. Тебе надо успокоиться и отдохнуть.

Совет, в целом, был своевременен. Только зачастую эмоции, действительно, берут верх, не позволяя разуму контролировать ситуацию. А у нее сегодня этих эмоций выплеснулось через край, благодаря одному из замов руководства.

— Да мне просто Сысоева звонила. — прерывая воспоминания Коташовой о событиях сегодняшнего дня, призналась Маслова. — Сказала, тебя сегодня Евсеев довел до срыва, ты в кадры ходила. Заявление на отпуск писала?

Вопрос глуп был сам по себе. В отпуск она сходила еще летом, вернее — в самом начале осени, в свое самое любимое время года.

— На увольнение, — внимательно посмотрев на гостью, выдала Коташова. Она вообще никак не могла понять, почему её все не оставят в покое. Почему не дадут просто побыть одной, отдохнуть от всего и вся. Особенно — сегодня.

— Совсем спятила? — а вот сейчас Маслова, по крайней мере, как могло показаться со стороны, вполне искренне испугалась за старшую подругу. — Ри-и-ит…

Впрочем, зная характер Коташовой, ожидать можно было всякого. А уж если Ритка положит заявление, то никакая сила не заставит изменить принятое решение. Она со всех своих прежних мест работы так уходила. Раз и на всегда. И никакие посулы, в том числе и по увеличению зарплаты, не помогали. И сегодня была настроена решительно. И когда кадровичка очередной раз отказалась принять заявление, даже пригрозила действенными мерами, как — то:

«— Наташа, не возьмешь заявление по-хорошему, получишь заказным письмом. Я не буду работать с Евсеевым. Я просто с ума сойду. А мне моя здоровая психика, поверь, совсем не мешает.

Всего произошедшего между этими двумя сегодня никто толком не знал. Выдвигались всевозможные предположения и только. И Коташова, даже будучи на эмоциях, причину своего срыва после непродолжительного общения с Евсеевым, раскрывать не собиралась.

— Рит, у тебя, что этот зам — первый в жизни самодур? — не отказавшись от идеи убедить Коташову не глупить, поинтересовалась Наталья. — Они приходят и уходят. Или, порадовать его решила? Сколько из-за него уже людей ушло. Ну ты же сильнее его.

Да, она была сильная. Выбора другого не было. А так хотелось почувствовать рядом сильное плечо. Мужское сильное плечо. И почему именно в тот момент подумала об этом, сама понять не могла. Не о личных проблемах следовало размышлять, а решать вопрос с увольнением.

— Наташ, у меня ощущение, что я со стеной в последний час разговариваю, — и все же в какой-то момент боевой настрой немного стих. — Я не могу работать так. Не привыкла и не буду. Это не нормально, постоянно ждать удара в спину. Я не хочу из-за него с черной меткой вылететь. Мне до пенсии еще дай боже…»

Что сейчас ожидала услышать Маслова? Или, вернее будет спросить — чего боялась? Да вроде бояться-то было нечего. Ну, уволится она. Проблемы будут только у неё самой, никого вообще никаким боком не затронув, а уж Ксюху — тем более, их службы никак не соприкасались.

— Маслова, дурака включать не надо, ладно? — попросила Рита, прерывая собственные воспоминания событий сегодняшней второй половины дня. — Если тебе Сысоева звонила, то уж точно сообщила, что меня в отгулы отправили.

Это было четвертое по счету заявление на увольнение, отправленное Натальей в корзину. На этот раз — разорванное на несколько частей.

— Никто не даст тебя никуда выкинуть, — с уверенностью прозвучал голос кадровички. — Давай, пиши заявление на отгулы.

— Какие еще отгулы? — Ритка в тот момент оторопело уставилась на кадровичку.

Отгулы давались за переработки. Но уж точно — не гражданскому персоналу. Ну не было у них переработок. Вернее — переработки сами по себе вроде и были, но происходили исключительно по инициативе самих работников. Любили у них люди задерживаться сверхурочно или выходить в свои выходные. Правда, у Риты было правило, которому все 10 лет работы в данном заведении следовала неукоснительно — никаких задержек. При этом и завалов в отделе никогда не было.

— Новогодние, — с уверенностью произнесла Наталья, отвечая на её вопрос. — Первого числа тебя, как обычно вызывали? Вызывали, — продолжала она, давая понять несговорчивому работнику, что решение за ту уже принято. — В майские какой-то там кипишь с документами был, тоже дергали на работу. Уже — два дня. Не помню, в июне…

— Наталь, тебе совсем плохо? — Ритка застыла с очередным чистым листом в руке. — Меня в этом году вообще ни разу не вызывали, даже 1 января, — припомнила она. — Что ты здесь выдумываешь? Или по статье, за прогулы убрать решили? Идея Евсеева?

— Распоряжение начальника, — совершенно неожиданно огрызнулась Наталья. — В Питер мы тебя отправить не можем, пандемия во всем мире. Но с твоим срывом что-то надо делать пока ты, действительно, не уволилась. До новогодних премий меньше квартала осталось, а она тут заявлениями размахивает. Давай, не сходи с ума, пиши на отгулы. Начальник подпишет.

— Его указиловка? — вот от Родимского подобного хода не ожидала.

— Нет, твоего любимого Евсеева, — вновь съязвила Наталья. — Пиши, говорю. Пиши на три дня, пока начальник добрый. Как раз, еще два выходных попадает, отдохнешь нормально. Выберись куда-нибудь, пока погода стоит. А то здесь, действительно, себя до нервного срыва доведешь. Все, давай, мне еще твое заявление надо у начальника отписать, и успеть в приказ закинуть.

— Не буду я ничего писать.

— Коташова, ты издеваешься? — развернувшись в кресле, Наталья внимательно посмотрела на несговорчивую Ритку, которой предлагали целых три дня халявных выходных, а она еще выёживалась, показывая характер. — Я уже приказ набрала. Пиши давай. И дуй к морю, пока новый карантин не ввели.

— А потом с каким-нибудь воспалением в больничку. Может концы отдам, всем легче станет.

— Совсем сдурела?! — Наталья в тот момент окончательно вышла из себя.

— Да нет, это вы здесь сдурели, — возразила Ритка, заканчивая дописывать очередное заявление. Вот такое их количество, за короткий промежуток времени, в своей жизни еще не писала. — Можете мне завтра не названивать. — выходя из кабинета отдела кадров, закончила Коташова.

Она не видела, как, медленно переведя взгляд на легшее перед ней заявление и пробежав то взглядом, Наталья с видимым облегчением вздохнула. Битва выиграна. Коташова уходила в отгулы…

— Рит, ну ты тоже хороша, что ты там сегодня устроила, — Маслова, кажется, не совсем поняла сути проблемы и сейчас рисковала вновь вывести Коташову на срыв. — Неужели нельзя было решить как-то всё поспокойнее…

Поспокойнее… О, да, следовало промолчать. Сделать по требованию одного из представителей руководящего состава, а потом ломать голову, как разгрести проблему. Вот только, ничего этого говорить Масловой не собиралась.

— Ксень, давай, я сама буду разбираться со своей работой, — попросила она совершенно спокойно, при этом демонстративно посмотрев на часы, висевшие над зеркалом прихожей. — Я не увольняюсь. Во всяком случае — пока, — продолжала она уверенно. — И в обозримом будущем планирую выбраться в Кён, по совету руководства сменить обстановку. Так что, если есть непреодолимое желание составить мне компанию, не возражаю. А Сысоевой с Ручниковой придется три дня поработать без меня, потому что, хоть раз в жизни, я собираюсь воспользоваться подарком руководства, и в свои законные выходные, даже на секунду, не планирую появляться в отделе.

Возможно, их разговор и продолжился бы, не зазвони в эту минуту у Масловой телефон. Юрка. Этот ждать не любил…

Закрывшись, Рита вернулась в комнату… Сегодняшнюю серию, по крайней мере, как минимум её половину, посмотреть не получилось. Главный герой уже, судя по происходящему на экране, вышел на финишную прямую в борьбе с очередным злом, сосредоточенно не только раздавая команды, но и принимая непосредственное участие в спасении мира в целом, и страны в частности от вселенского зла.

Тяжело вздохнув, подвинув к себе ноутбук и набрав в поисковике «Алексей Константинов», щелкнула по вкладке «фильмография». Просто сидеть и смотреть фильм не любила, всегда параллельно чем-то занималась. Но вот в данном случае… Очень давно её «не цеплял» актер, как, впрочем, и сюжет. Отечественные картины, даже при очень хорошем сюжете, зачастую проигрывали зарубежным в спецэффектах.

Хотя в последнее время, вроде, и бюджеты на съемки отпускались приличные. Но, то ли актеры не умели играть, то ли постановщики и режиссеры что-то упускали. А, может, и всё вместе. Но, опять же, не в данном случае. Константинов настолько естественно, мастерски, качественно играл, что вполне можно было поверить в реальность происходящего… Как там говорят — жил своей ролью, чувствовал героя…

2

Самый запад России. Появился он у Семёновой в районе 10 вечера. Ребята к тому времени разошлись по своим номерам. Тихо стукнув, толкнул незапертую изнутри дверь. Заперев номер, неторопливо пересек крохотное пространство. Непродолжительное молчание. Не предпринимая никаких дальнейших действий, наблюдал за тем, как она расстегивает пуговицы его рубашки. Ладони касаются груди. Медленно спускаются к ремню брюк… Его губы касаются ее губ в глубоком поцелуе. Грубо прижимает к себе, давая почувствовать нарастающее желание. Вот сейчас с этим можно не бороться. Они, наконец, одни.

— Хочу тебя прямо сейчас, — слышит она его полушепот. — Ты — как? — голос севший, слегка хриплый. Он ей в такие моменты особенно нравился. Просыпалось в этом человеке что-то первобытное, грубое, жесткое. И он принадлежал только ей. Подходили друг другу идеально. По крайней мере — по мнению самой Лары.

Вообще с женщинами, с которыми сводила судьба, был максимально нежен, даря ласку и внимание. Но иногда… Иногда в нем, действительно, просыпался первобытный инстинкт. О ласках в такие моменты разговор не шел. Всё, что ему было нужно — сброс энергии. В последнее время, подобное происходило слишком часто. Последний брак словно что-то надломил внутри. Иногда, самого себя начинал опасаться. Наверно, еще и по этой причине, не стал отталкивать Семенову, когда та сама пришла… Точно знал, что и, главное, как ей нравится… Хотя, 12 лет назад, в их первый раз, был слегка шокирован. Женщины ждут игры, ласки, нежности, внимания. Для этой же, секс был исключительно ради секса. И чем резче, грубее, тем — лучше.

— А как же постель? — поинтересовалась хозяйка номера, сама, распуская пояс халата, под которым была совершенно голая. Ждала его…

Вот когда встречались на ее территории, своим раздеванием его не доставала. Хотя, был совсем не прочь повозиться с крючками-пуговками женской одежды. Давал этот ритуал какой-то особенный настрой…

— Постель обещаю шикарную, Лара, — заверил Константинов, начиная расстегивать рубашку. — Ты же меня с площадки завела, — продолжал он, наблюдая, как Лара, поставив ногу на край постели, прикоснулась пальчиками к своей… Вот что любила делать, так это ласкать себя у него на глазах, наблюдая за тем, как в нем медленно нарастает возбуждение. Как сейчас. Хотя, нет, вот в данный момент ему даже этого не требовалось. — Не надо этого сейчас, — прошептал он, стаскивая с неё халат и достаточно грубо толкая на постель. — Давай сразу…

Он вошел в неё без какой-либо прелюдии. Одним резким движением. Как она любила. Коготки её пальцев впились ему в плечи, с губ сорвался протяжный стон… Прогнулась ему на встречу. Это была не любовь, не страсть. Что? Он и сам понять не мог. Хотя — нет, не совсем… Это был сброс энергии. Резкий, молниеносный, грубый. Секс. Никакой головной боли над вопросом, как доставить удовольствие партнерше. Удовлетворение животного инстинкта. Причем — обеими сторонами…

Заканчивая просушивать полотенцем волосы, Константинов появился из душа. Осмотревшись, сел в кресло, поинтересовавшись:

— Дух перевела? Освежиться не хочешь?

Лара оставалась лежать на постели. Неприкрытая, чуть раздвинув ноги. Она вообще не стеснялась своей наготы. Тело у нее было красивое, не спорил. Правда, не в его вкусе грудь. Не любил большие. Да и растительность всю и со всех мест убирала, напоминая, по крайней мере ему — куклу. Всё же, лаская женщину, предпочитал чувствовать рукой в определенном местечке волоски. Настоящих он любил женщин, живых. Но пока…

Пока устраивала Лара, со своей любовью к быстрому сексу. «Сунул-вынул» — вот её девиз. А у него сейчас именно такой период. А еще, она минет виртуозно делала. Ни намека на неловкость, смущение, и напрочь отсутствие рвотного рефлекса в момент его полного расслабления…

— Нужно срочно отчитаться о местонахождении? — направляясь в сторону ванной, бросила ему на ходу телефон.

— Ты сейчас, о чем? — поинтересовался Алексей, просматривая пришедшие за время принятия им душа, сообщения. Время позднее, звонить ему, в принципе, не должны. Да и не кому, если только сын не решит проконтролировать. Нерешаемая для сегодняшнего дня проблема.

— Константинов, скажи, ты всех баб просто пользуешь?

Вопрос вызвал искреннее недоумение. Вот в их случае, очень хотелось бы напомнить: еще вопрос, кто кого пользует. Кажется, оба получают желаемое. Если только…

— Не понял сути вопроса, — отозвался он, откладывая телефон. Оглядываясь на оставленную в душ приоткрытую дверь, поинтересовавшись, — Лар, в самом деле, что происходит?

Его ревновали? Нет. Вернее — не должны были. Момент с его личной жизнью был обговорен изначально. Они — встречаются для секса. В остальное время — у каждого — своя жизнь!

— Совершенно ничего, — перекрывая шум воды, заверила Семенова. — Я мужа не прощу, если узнаю, что гуляет. А ты… — и это говорила женщина, сама не отличавшаяся верностью. Презрительная усмешка коснулась губ Константинова.

— А я тебе не муж, — поднимаясь с кресла, заметил он совершенно спокойно. — И, дай напомню, не я к тебе снова пришел, — в тоне слышалось явное пренебрежение, скрывать которого, даже попытки не делал. — И ты приняла условия. У меня есть личная жизнь, которая не имеет никакого отношения к моей работе, — продолжал он, останавливаясь в дверях ванной. — И рушить которую не собираюсь. По крайней мере — пока. Как и ты, так понимаю, — а вот сейчас, определенно, был намек на её брак, сути которого понять не мог. — Так, в чем проблема? Или я тебя в последний раз не удовлетворил? Давай, скажи, чего хочешь, попробуем. С мужем, так понимаю, с этим проблема.

Лично для него в постели не существовало «табу». И придерживался мнения, что нет холодных женщин, а есть неумелые мужчины. Закомплексованные сами, установившие для себя непонятные ограничения…

— Любовь у него ко мне, — с усмешкой обронила Семенова, вставая под струи воды, чтобы смыть вспененный гель. — Нежный, заботливый, внимательный. После рождения дочки вообще на пьедестал готов поставить. Обидеть боится.

— А ты — сказать, — вставил тут же Константинов, прислонившись спиной к дверному косяку. — Лар, а ты понимаешь, что со своей неудовлетворенностью жить с ним долго и счастливо не сможешь?

— Живу же уже 10 лет, — ни преминула она напомнить, добавив, — И счастлива.

И почему он в том сомневался. Да и какое вообще ему дело до семейной жизни какой-то Семеновой. Со своей бы разобраться до конца… Ну, есть, пока, с кем перепихнуться, и — слава Богу. Никаких заморочек. Секс без обязательств. Жил так почти 20 лет, нет, угораздило снова жениться!

— И поэтому, снова ко мне пришла? — всё же не удержался от вопроса. — Или, что, кайф какой-то особый получаешь от неудовлетворенности? Для вот таких загулов, объяснение есть?

— Давай без морализма, — попросила Лара, выключая воду, и выходя на коврик. — Сам не святой. Печать-то в паспорте стоит. А кувыркаешься со мной здесь. Или я чего-то не знаю?

Печать в паспорте… Вот данная проблема оказалась практически не решаема. И, пока, принял решение отступить. Собраться с мыслями. Обдумать произошедшее и происходящее. И, если уж начинать действовать, то с минимальными просчетами.

— Стоит, — не встречая особо сопротивления, отбросил в сторону полотенце, которым Лариса собиралась обернуться. Медленно провел ладонью от шейки до полной груди, продолжая движение к бедрам, негромко продолжал, — Только мы уже год не живем. Вообще — никак.

— А ты это докажи, Константинов, — усмехнулась она, откинув голову, давая ему простор для поцелуев. — Печать — доказательство обратного. Это как красная метка: руками не трогать, чужой. Ты же ни с одной нормальной бабой сойтись не сможешь…

Вот о чем, а о собственном браке говорить был не расположен. Вообще ни с кем. И вряд ли Семенова об этом не догадывалась. Но сегодня в неё словно нечисть вселилась. Провокация на провокации.

— С бабой и не собираюсь, — прошептал он ей в шею, медленно опускаясь ниже, — А вот с женщиной, любимой и желанной… — проделав дорожку из поцелуев от шейки к груди, захватив "вишенку", слегка, но — одновременно, ощутимо прикусил.

— Леш… — выдохнула она.

Необъяснимая женщина. С другими надо постараться, чтобы распалить, а здесь одного грубого движения достаточно…

— Я помню, — заверил Константинов, вновь возвращаясь к ласке её шейки. Пожалуй, это единственная ласка, которая нравилась Ларе… — Скажи, как обычно? — вопрос прозвучал с легким налетом хрипотцы. — Или хочешь как-то по-другому?

Перед ним не жена, не любимая женщина. Так, промежуточный вариант, с которым можно относительно неплохо провести время. Учитывая же, что ему помогли снять напряжение… Не видел причины для отказа максимально отблагодарить. Ну, да, возможно, не совсем обычная благодарность. Но, как говорится, если женщина хочет…

— Меня устроит всё, кроме классики, — заверила она. — С мужем наелась…

Пряча пренебрежительную ухмылку, Константинов, коснувшись губами ее губ, неожиданно отступил, чем вызвал видимое недовольство и даже недоумение.

— Пошли на постель, — заявил он, подтолкнув ее из ванной. — Будем твой брак спасать, и завтрашний рабочий день.

Очень близко они общались лет 12 назад. Играли в одной военной драме. Как-то закрутилось-завертелось. Лариса тогда еще не замужем была. Потом пути разошлись, играли в разных жанрах.

В шоке оказался в первый же день своего появления на площадке «Перекрестка любви». Лариса Семенова в «мыльной опере», куда его определили на главную роль, играла бывшую жену. Бывшая любовница, в роли бывшей жены…

Стойко держался неделю. А Лара, при каждой совместной сцене — откровенно провоцировала. То на поцелуй ответит, да так, что хоть под душ, то ручку свою шаловливую на ширинку опустит, вроде как невзначай. Ну, а через неделю в номер пожаловала в одном банном халате. Под которым, как выяснилось совсем быстро — не было ничего.

Он тогда вопросов задавать не стал, отступив в глубь номера, просто предложил:

— Дверь запри…

Пока она, оглянувшись, поворачивала ключ, остановившись в плотную к ней, крепко обнял, сжимая полную упругую грудь. А выглядела данная часть тела у Семеновой просто замечательно. Даже намека на обвисшесть не было. Хотя, знал точно, родив дочку, долго кормила сама.

— Лара, ты хочешь меня, или красивого секса? — спросил тогда, уже распуская пояс ее халата.

— Красивый секс у меня с мужем, — прозвучал ее ответ в тот момент, когда его пальцы, неся мимолетную ласку телу, принялись теребить заветный женский бугорок в самом интимном местечке женского тела. — Я тебя хочу, Константинов. Такого, как раньше — грубого, необузданного. Здесь и сейчас хочу.

— Без обязательств, просто секс? — поинтересовался он, уже стаскивая с нее халат, против чего поздняя гостья совершено не возражала…

Просто секс. И всё было нормально до сегодняшнего, нет, не до сегодняшнего, до того дня, когда один улетел в данную область. Семенову как переключили. Сцены, которые закатывала…

Откинувшись на подушку, Константинов, заложив за голову руку, глянул на партнершу. Она сейчас несколько минут будет лежать вот с таким блаженным выражением лица, с закрытыми глазами. Что представляет в такие минуты? Или — кого? А ему не всё ли равно. Получил свое. В ответ дал то, чего хочет она… Все счастливы и довольны… Глянув на часы, с шумом выдохнув, со словами:

— Всё, пора, — сел на постели.

— Константинов, у меня ощущение, что тебя жена дома ждет, — «пропела» Лара, не открывая глаз.

— Меня ждет холодная постель и три листа текста на завтрашние сцены, — обронил он, дотягиваясь до брюк и начиная одеваться. — А тебе — выспаться. И… — надевая рубашку, и заправляя ту в брюки, оглянувшись к Семеновой, попросил, — Со сценами ревности прекращай. Я тебе не муж, становиться им не собираюсь, вечным любовником тоже не буду.

— Тебе обязательно сейчас всё портить? — мгновенно открыв глаза, Ларка села на постели.

— Лара, мне без разницы, какие слухи пойдут о наших отношениях, — заверил он, остановившись перед постелью. — Мой брак уже год существует исключительно на бумаге. Ты боишься за свой. Так веди себя адекватно.

— А ты с Вешник…

И снова — здорово! Ну, вот как тут не думать об очаровательном даровании их группы, когда без конца о том напоминают, — подумалось не без раздражения. Хотя, вроде, поводов не дает. Вот от слова — совсем!

— А я с Вешник, если решу переспать, то даже ты не узнаешь, — заверил он, дежурным поцелуем, коснувшись губ Семеновой. И добавив напоследок, — Не в моих правилах распространяться на данный счет. И тебе ли об этом не знать, — оставил номер.

На самом же деле не представлял он себе даже обычный перепих с этой девочкой. Хотя некоторые фантазии порой в голове появлялись. Слишком хорошенькой она была. Для него. Обидеть не хотелось. Да и возраст, черт бы тот побрал… Отчасти не лукавил, когда ссылался именно на него в недавнем их разговоре. 20 лет разницы. Для самоутверждения, возможно, вариант подходящий. Только лично ему, пока, это самое самоутверждение не требовалось. Мужская сила еще не оставила. Да и не до романтики сейчас. А юные дарования ждут ухаживаний, прогулок при луне…

Глава 8

февраль 2021

1

Самый запад России. День стоял солнечный. Хотя ещё накануне погода оптимизма не внушала. Или это у неё просто с настроением был полный атас. На работе без конца сыпались проблемы. Даже уволиться хотела. Последнего сделать, ожидаемо, не дали, отправив в непонятные отгулы. Правда от самой идеи сменить место работы не отказалась, а вот отгулами решила воспользоваться.

Прихватив Маслову, у которой очередной раз поменялся график службы, сорвалась в Калининград. Да, рекомендовали море, настойчиво советовали «проветрить мозги». Однако решила не пиликать на другой конец области, довольствовавшись областным центром. Ксюху долго уговаривать не пришлось. Той требовалось выбраться в пару торговых центров. Да и самой не мешало хоть немного обновить гардероб…

Улица, по которой можно было сократить расстояние к одному из ТЦ, оказалась перекрытой. Новость неожиданная и непонятная. По крайней мере была — до определённого момента.

— Это вообще, что за хрень, — возмутилась Маслова.

Она терпеть не могла вот таких неожиданностей. Хотя, учитывая, что они гуляли, и никуда сегодня не торопились, по мнению Коташовой ничего страшного не случилось. Всё, что предстояло сделать — перейти через улицу и всего лишь немного увеличить маршрут. И тут кто-то за спиной произнёс, то ли отвечая на реплику-вопрос Масловой, то ли кому-то другому:

— Фильм снимают.

— У нас — фильм? — мгновенно обернувшись, переспросила Коташова. Хотя, чему было удивляться. В последнее время в их область зачастили всевозможные кинокомпании. Да и в советские времена, не смотря на закрытость области, снимали не мало картин. — И что снимают?

Впрочем, на самом деле, было без разницы, какой очередной шедевр пополнится видами их областного центра. Хотя, не всегда съемки проходили исключительно в Калининграде. Даже её маленький городок порой попадал в кадры. Еще в советские времена было снято несколько фильмов, где угадывались улочки родного городка, в том числе и «Был месяц май». В их области буквально несколько лет назад снимались сцены фильмов «Желтый глаз тигра», «В клетке», еще много других, о которых возможно даже и не слышала. Киносъемки до сих пор находились вне её интересов.

— Перекрёсток любви, — проинформировал всё тот же голос.

— У нас? — с недоверием уточнила Коташова.

Сериалы, особенно мелодрамы, смотрела крайне редко. Не любила мыльные оперы за их бесконечную размытость. Но несколько серий «Перекрестка любви» глянула. Из-за главного героя. И в целом, не смотря на, в общем-то тривиальный сюжет, даже заинтересовалась продолжением. Заключительные серии должны подоспеть к новогодним праздникам.

— Да, говорят, сам Константинов здесь. Автограф бы, — продолжала достаточно взрослая женщина, а ей всегда казалось, что об автографах киноактеров мечтают исключительно малолетки.

С дугой стороны… Да, она бы тоже попыталась взять автограф, если бы не Ксюха. Та точно ждать не будет, пока актеры отыграют сцены и завершат работу на данной площадке.

— Рит, ты же не собираешься ждать? — не заставила себя долго ждать Маслова.

— Мне Константинов конечно, как актёр нравится, но мерзнуть ради короткой росписи желания нет, — обронила Ритка.

Да и сам процесс съёмки, возможно, посмотрела бы. Всегда восхищалась способностью людей перевоплощаться в другие личности. Это на сколько надо уметь мастерски вживаться в образ своего героя, чтобы всё выглядело максимально естественно, чтобы зритель безоговорочно поверил в происходящее на экране. Только, снова возникал вопрос с Масловой….

Как раз в этот момент на съемочной площадке началось движение. Она, каким-то образом, оказалась у самой контрольной линии, на мгновение потеряв из виду ушагавшую вперед Маслову.

Снималась одна из сцен картины. Главный герой, по задумке сценаристов, с букетом роз, ожидал у входа в арку очаровательную блондинку. Та, счастливая, бросается в его объятия. Он, подхватив её на руки… Замирает. И вот такого действия от него, кажется не ждали. Что-то пошло не так…

Что?.. Знал точно — что. Взгляд… Всего на секунду взгляд встретился с взглядом молодой женщины, проходившей через толпу зевак. Он сходит с ума? Вроде воздержанием не занимается. Даже здесь — регулярно и в полном объеме…

— В чем дело? — раздался недовольный голос Арциховского.

— Руку свело, — не моргнув глазом, солгал Константинов.

Не мог он сейчас во всеуслышание сообщить о причине собственного ступора. Не поняли бы. Да и самого себя, опять же, не понимал. Что привлекло в провинциалке? Внешность… Внешность — интересная. Красота живая, не рисованная тонной краски. И сама — естественная. Не созданная искусственно, без нарощенного всего и вся… Но этого же мало, чтобы…

Глянул в сторону Лары… Любовница… Нет, даже не любовница. Любовница у него была. Последние лет дцать — постоянная и неизменная. В свое время и предположить не мог, что отношения на столько затянутся. А Лара… Лара — прошлое, неожиданно ворвавшееся в настоящее. Не самое лучшее настоящее… Теперь бы разгрестись…

— Руку у него свело, — недовольно проворчал Арциховский, отвлекаясь на телефонный звонок. Вообще, во время съемочного процесса, обычно отключал собственный мобильный, и то же требовал делать остальных. Во время работы ничто не должно было отвлекать. Исключение делал лишь в случае ожидания важного звонка.

— Лëха, что случилось? — рядом оказался Сашников. А Константинов всё же надеялся, что тот находился в момент его «сбоя» вне поля видимости. — Вот только про руку мне сейчас заливать не надо, — попросил тот, предупреждая очередную ложь друга. — Нормально у тебя всё с рукой. Хотя, ты нашу главную героиню, действительно чуть не уронил. Кого увидел?

Вот этому парню где-нибудь в разведке бы со своей внимательностью служить, а не в киноиндустрии народ развлекать, — не без раздражения подумалось в данный момент Константинову. А вот как выкрутиться, представления не имел. Говорить же правды не собирался. Сам пока не мог разобраться в происходящем.

— Кого я здесь мог увидеть? — поинтересовался он, пожимая плечами. Ладно хоть не Арциховский сейчас допрос с пристрастием устроил. С Сашниковым еще как-то можно договориться, и даже, если уж совсем припрет, послать ко всем чертям.

— Леха, я хорошо знаю твой этот взгляд, — продолжал настаивать Артём, при этом слишком внимательно присматриваясь к другу. — Петрова?

Бывшая жена… Вернее — нынешняя жена, за короткий промежуток времени создавшая массу проблем. И не только для самого Константинова. Просто поразительно, как одно очаровательное создание может одним своим действием, словом перевернуть мир с ног на голову. И при этом еще суметь выставить себя невинной жертвой.

— Вот если Петрова куда и притащится за мной, так точно не в эту область, — с мрачной усмешкой обронил Константинов, уверенно добавив, — Статус не еë, - однако взгляд Сашникова оставался максимально настороженным, что заставило Алексея, махнув рукой, закончить, — Ладно, черт с тобой, показалось, знакомая…

— Какая ещё знакомая? — и вновь непонятная настороженность друга.

— Обычная знакомая, с руками-ногами, — Константинов постарался выдержать максимально ровный тон. Для самого пока оставалась загадкой собственная реакция на видение в толпе зевак. А тут еще Сашников требует объяснения. — Но не в твоём вкусе, — добавил он, с благодарностью принимая из рук статиста разовый стаканчик с горячим чаем. Арциховский продолжал говорить по телефону, значит у всех в съемочной команде продолжался незапланированный перерыв.

— Много ты знаешь о моих вкусах, — не удержался от замечания Сашников. Сам он был женат давно и, как говорится, надежно. Нет, не каменный, бывало кем и увлекался. Но вот что касалось физической измены, вот тут… Были такие, кто с уверенностью заявляли о его верности жене. Вот только верность там была ли…

Да, вроде жену любил. Сильно. Хотя, может потому и была семья крепкой, что профессии у них были разные. Мадам Сашникова не имела вообще никакого отношения к киноиндустрии, работая обычным штатным врачом, причем — в муниципальной поликлинике. А сам Сашников тщательно оберегал семью от сверх любопытной прессы.

— Достаточно, — счел необходимым напомнить Константинов. — Кстати, к Лерочке можешь не ревновать, — продолжал он, допивая чай. — Для меня она считай, что красивый реквизит.

— Зато для неё существуешь исключительно ты, — обронил Сашников, направляясь в сторону.

Вот об этой даме их группы старался вообще не говорить. Нет, не игнорировал её, но и не стремился к слишком близкому общению. И что там показалось Константинову… Лучше бы — ничего. В последнее время общение у них какое-то напряженное стало. Не к добру…

Чувствовал, намеренно тот перевел разговор на Вешник, уходя от разговора о случившемся. Появилась у того какая-то, никому неизвестная, тайна. На сколько серьёзная на этот раз — вопрос.

А кого он, действительно, увидел? И что вдруг ввело в ступор? Константинов, действительно, и сам понять не мог. Последний раз нечто подобное за собой припоминал лет 5 назад, когда впервые встретился с Петровой. Но там хоть всë понятно было. Море, солнце, пальмы. Всеобщая расслабленность. А тут очаровательная леди в полупрозрачной тунике, под которой без труда угадывался сверх открытый купальник.

Что на этот раз… А на этот раз отвратительная погода, бесформенные куртки, на низком ходу сапоги… Так почему же сейчас, от мимолетного видения, да-да, именно видения, оказался в непонятном оцепенении. На рабочей неделе человек на работе, а не прогуливается по областному центру.

Впрочем, с чего решил, что она работает пять дней в неделю? Никто не отменял посуточный график. А может, вообще не работает? Почему у неё не может быть мужа, который вполне в состоянии содержать семью…

Возможно, размышления продолжились бы и дальше, если бы не резкий окрик Арциховского… Работа возобновилась. Им предстояло по новой отыграть «запоротую» сцену. Ещё один эпизод с Лерочкой. Для сегодняшнего дня — перебор. Успокаивало одно — завтра Арциховский обещал избавить его от общества юного дарования, снимая по плану другие сцены. Впрочем — снова с его участием.

Учитывая же, что съемочный процесс сравним с конвейером, где остановка практически недопустима, дабы не выбиться из графика и вовремя сдать в прокат очередную серию, предстояло два дня сверх плодотворной работы.

— Вешник просто светится от счастья, — не удержалась от замечания Семёнова, наблюдая за съемочным процессом на площадке.

Милая Вешник сегодня, действительно, не капризничала, когда приходилось делать повторные дубли. И сейчас, когда Арциховский потребовал вернуться к дублю, который «затормозил» Константинов, только довольно улыбнулась. По всей видимости, девочка не оставила надежду заполучить себе в кавалеры именно Алексея Константинова. И разница в возрасте её точно не смущала.

— Зато Лёха тормозит на ровном месте, — проворчал Сашников, не отвлекаясь от наблюдения за происходящим на площадке.

— Усталость у него, — и Семёнова, сомнений в том не было, была уверена в том, что говорит.

— У нас у всех усталость. Нормальные люди скоро в психушки начнут попадать. Вчера краем уха слышал, в области собираются ограничения серьезные вводить. Заболеваемость этой заразой здесь снова вверх пошла. Успеть бы выбраться отсюда.

— В Питере тоже ничего хорошего не ждет, — заметила Семёнова и, перехватив вопросительный взгляд Сашникова, добавила, — Сегодня по новостям передали. Так что разницы нет, где сейчас съемки проводить. Главное, чтобы вообще не закрыли, и работать не запретили.

— И из этой области выпустили, — проворчал Артем, вновь сосредотачивая внимание на отыгрываемой на площадке сцене.

Вешник уж слишком не по театральному прижимаясь к Константинову, обнимала того за шею. И как бы тот не иронизировал относительно складывающейся ситуации, Семёновой она совершенно не нравилась. Учитывая настрой самого Константинова, они все вполне могут получить проблему в обозримом будущем. Жениться, конечно, не женится, но вот заполучить себе новую головную боль вполне может…

2

Самый запад России. Обедали в местном кафе, неподалеку от съемочной площадки. Предстояло еще часов 4–5 (а с их сегодняшними бесконечными дубляжами — и все 6–8) работы. Арциховский сделал внушительный перерыв.

Потянувшись за стаканом с чаем, Константинов мысленно чертыхнулся. К его столику направлялась Лариса Семенова. Вот сейчас общаться с ней совсем не хотелось. Игралось сегодня и без того сложно. Еще то видение непонятное, покоя не давало… И выслушивать истерики…

— Не против? — поинтересовалась она.

Секундная пауза. Хотелось послать. Далеко и надолго. Только… не рискнул, учитывая настрой самой Семеновой. Который день исправно занимается выносом мозга.

— А если скажу — против, отстанешь? — предпринял он обходной маневр.

Во взгляде её застыло неподдельное недоумение. Как-то на людях, по крайней мере до сих пор, Константинов старательно придерживался понятия «дружеских отношений». При этом, максимально старался не создавать конфликтных ситуаций.

— Ты сегодня не с той ноги встал? — поинтересовалась Лариса и, не смотря на так и не полученное разрешение, подсаживаясь к столу. — Я ведь могу и обидеться.

Угроза? Очень хотелось надеяться, что — нет. Просто неосторожно вырвавшаяся фраза. Женщины вообще народ крайне эмоциональный. А уж неудовлетворенные… Вот только бы вслух ничего подобного не произнести. Точно прилюдный тайфун спровоцирует…

— Лара, а ты ничегоне путаешь? — голос получилось выдержать ровный. Впрочем, в последнее время со спокойствием проблем не было. Как-то ко всему стал ровно относиться, как из «санатория» вышел. Апатия полная. И если бы не эмоциональные всплески Семеновой…

— В каком смысле? — не поняла та.

— Лар, ты не того контролировать пытаешься, — только за последние дни подобная фраза, в разных вариациях, прозвучала, наверно, раз сто, если не больше. — Не надо этого делать. То, что происходит между нами, не дает тебе никакого права устраивать мне сцены ревности. Даже, если меня, в самом деле, заинтересует какая-то женщина.

— Константинов, у тебя, что, интерес новый к кому-то появился? — а вот здесь могла возникнуть проблема посерьезнее Лерочки Вешник. — А я-то думаю, что происходит. Так ты знаешь, я не против, если это не наша кукла-Лера. Ты после своих порядочных, с цепи срываешься. Меня — устраивает.

Как-то так получалось, что с Семеновой жизнь сводила именно в то время, когда начинались серьезные проблемы в личном. До сих пор не задумывался над данным фактом. А сейчас… Сейчас начали появляться вопросы и другого плана…

— Знаешь, что мне интересно во всей этой истории? — поинтересовался Константинов после короткой паузы. — Неужели твой даже мысли не допускает, что от него на лево бегаешь?

Мог он выражаться максимально тактично. Как сейчас. Даже в обществе таких, как Семенова. Просто напоминал себе о том, что перед ним — женщина. Даже с женой, в свое время, смог. И если бы не нарушенное той однажды данное обещание…

— Совершенно, — заверила Лариса. — Я отличная актриса, Лёша.

— Здесь не могу не согласиться, — его губ коснулась одному ему (хотя, нет, наверно, еще и — Семёновой) понятная ухмылка. — Только вот, как-то в кино, никак из ролей второго плана не выберешься. Не думала амплуа поменять, и на картины исключительно для взрослых перейти?

А вот это уже было откровенное оскорбление. И другая, на месте Семеновой, и пощечину могла влепить. Та же лишь усмехнулась, вслух заметив:

— Только если в паре с тобой.

А у него неожиданно мелькнула мысль, что не в киноиндустрии этой даме место. Вот, где могла со своим талантом развернуться, так это на поприще… Нет, вот этого, точно, лучше не озвучивать. В данном случае — для всеобщего спокойствия, а не только — его.

— Порнушкой заниматься предпочитаю без лишних свидетелей, — обронил он вслух. — Так что, это точно без меня. Тем более — в паре с тобой.

Он вообще нечасто играл в откровенных сценах. А если случалось, то обговаривалось все до мелочей, каждое действие, каждое движение.

— Константинов, ну ты же не станешь спорить, что мы идеально подходим друг другу? — не унималась Семенова, по всей видимости, задавшись целью окончательно испортить ему обед. — Не сможешь ты с другой, с порядочной. Тебя же тянет исключительно на распущенность. Тебя грубость заводит. А такое, не каждой понравится.

— А, может, ты меня недостаточно хорошо знаешь? — откинувшись на невысокую спинку стула, поинтересовался Алексей. Да, второй брак, завершившийся крахом, наложил свой серьезный отпечаток на его отношения с женщинами. Не искал любви. Категорически. Исключительно — сброс энергии. Для здоровья. В противном случае могли начаться серьезные проблемы. Но устраивала ли самого такая жизнь? На самом деле хотелось другого. Тепла, понимания. Семью…

Вот с семьей и возникали постоянные проблемы. Любимой женщине, если бы такое допустил в своей жизни, не мог гарантировать главного — рождения ребенка. Первый пацан родился рано и давно. Как получилось со вторым — до сих пор понять не мог. Да, собственно, беременность партнерши и сподвигла на новый брак. Надеялся, что всё сложится. Не сложилось…

— А ты сможешь убедить меня в обратном? — с очередным вопросом ворвалась в его размышления Семенова. — Давай, попробуй. Только, в таком случае, не хочешь объяснить, чем тебя Петрова взяла? Или ты в ней, всё же, нашел именно то, что тебе нужно.

— Абсолютно тебя данный момент не касается, — сухо обронил он, задержав взгляд на двух молодых дамах, в данный момент времени вошедших в кафе… Заняли столик у дальней стены, в стороне от основных посетителей… А ему показалось… Снова показалось, что одну из них — знает. Пусть не отлично, но — сталкивался уже. И именно — в данной области…

Сталкивался… В маленьком провинциальном городке. Трансформация феноменальная. Фигурка точеная, как сняла куртку. Волосы собраны в небрежный хвост. Макияж без боевого раскраса, но подчеркивающий природную красоту… Не яркая, но запоминающаяся…

Медленно оглянувшись, Семенова нервно повела плечами. Почувствовала опасность? Или всего лишь высказала свое пренебрежение…

— Константинов, ты же не серьезно? — полюбопытствовала она, вновь обернувшись, и внимательно на него посмотрев.

— Ты сейчас, о чем? — не отвлекаясь от объекта своего наблюдения, поинтересовался Алексей.

На вид ей лет… Больше тридцати, это точно. Но вряд ли есть сорок. А если приодеть и в салоны красоты отправить… На двадцать пять, возможно, не вытянет, но в тридцать точно остановится…

— Вот о тех двух девицах, — с едва заметным кивком головы в сторону заинтересовавшего его столика, продолжала Семёнова, саму себя поправив, — Хотя, нет, так понимаю об одной, которая сейчас за столиком.

Рыжеволосая красавица, освободив свой поднос, прихватив телефон — вышла. Вообще — на улицу. Видимо — важный звонок.

— А что с ней не так? — полюбопытствовал в свою очередь Константинов, наконец, удосужившись посмотреть на коллегу по цеху. Снова в голосе Лары слышались нотки ревности. И это уже начинало раздражать. Он никому ничего не был должен. Вот от слова — совсем. И уж если решит засмотреться на какую-нибудь девицу…

— Лёша, это с тобой, что не так? — слишком резко прозвучал ее вопрос. — Мне знаком твой этот взгляд. Остановись. Там же провинция глубокая. На лбу написано всё.

К Лерочке она, если и ревновала, то скорее так, для острастки. Чтобы Константинов не расслаблялся. А вот сейчас… Сейчас почувствовала серьёзную опасность. И ладно бы — от кого! Но, по большому счету, и смотреть-то было не на кого! По крайней мере, если вспомнить, какие модели, с завидной регулярностью, крутились вокруг Константинова…

— Ну-ка, прочитай, — предложил он, исподволь продолжая наблюдать за незнакомкой.

В ожидании подруги, та увлеклась перепиской в телефоне. Личная? Или, так, по сайтам прогуляться… Да, совсем с ума сходит.

— Издеваешься? — Лариса перешла почти на «шипение». — Константинов, такие серые мыши, самым интересным в постели, с мужиком, занимаются исключительно ночью, в глухой темноте и под одеялом. Совершенно не твой вариант, — добавила она. — Ты же сам сбежишь от нее на следующий день, добавив пару тройку пунктов к комплексу неполноценности.

— Не знал, что ты психолог, — обронил он, допивая чай и поднимаясь из-за стола, спокойно, без каких-либо эмоций, закончил, — Считай, как хочешь.

— Тебя вечером ждать? — оглянувшись на уходящего Константинова, поинтересовалась Лариса.

Еще одна неожиданность. Если сейчас кто из ребят обратит внимание на суть вопроса… Не на чай приглашала, судя по тону.

— Возможно, — обронил он сухо.

Не планировал никаких знакомств. От слова — совсем. Так, какая нелегкая… Пока шел до столика, самого себя пытался уговорить не творить глупостей. Ну, возраст уже не тот. Ладно в 30–35, но когда тебе 45-ть, сорок шестой пошел…

Вблизи она выглядела еще интереснее. Привлекательнее. Действительно — живой человечек. Или он медленно сходит с ума, — очередной раз мелькнула мысль. Невольно оглянулся… Сашникова нигде не было видно. Совсем не хотелось, чтобы тот сейчас вмешался, очередной раз бросившись спасать его заблудшую душу… Последнее время уж слишком рьяно тем занимается. Ощущение, что намеренно крутится рядом. Цели только, пока, понять не мог.

— Вы что-то хотели? — поинтересовалась знакомая незнакомка, подняв на него взгляд, наконец, «оторвавшись» от телефона.

— Познакомиться, если вы не против, — выдал он совершено неожиданно. Даже — для самого себя. Когда последний раз, вот так знакомился, в недорогих кафешках? Где-то в прошлой жизни. Уже и не помнил. Как-то не его полета…

— А если — против?

А он почувствовал… Напряжение. Даже сказал бы — отторжение, скрытая агрессия… Черт, сам становится психоаналитиком. Ну, не хотят общения с ним, да и не надо. До сих пор не заморачивался. Впрочем, в последний год и к новым знакомствам не стремился. А уж с представительницами слабого пола — особенно.

— Вот так сразу?

Судя по всему, его не узнали. Хотя, перед ним сейчас — точно незнакомка из парка маленького городка, где успел побывать. Плохая память на лица? Или просто не провела параллель? Учитывая его «звездность»… Более — чем странно. По крайней мере, в областном центре — узнаваем, автографы несколько раз давал. Или — принципиальное нежелание знакомиться? Снова вопрос — почему? Замужем? Так нет кольца… Невольно даже взгляд задержал на той руке, где обычно, обручалку носят. Хотя, что уж лукавить, сам никогда не носил…

— Еще скажите, что влюбились с первого взгляда, — откровенно съязвила хозяйка простенького мобильного.

— А если, в самом деле, так? — поинтересовался он, присев на свободный стул, при этом не интересуясь разрешением. — У вас принцип такой, не верить словам мужчины? Или, есть серьезные основания?

Что держало ее в напряжении? Вопрос озадачил. Впервые с подобным сталкивался. Обычно женщины реагировали на его общество куда мягче. Даже, если не узнавали, как актера. Внешностью и харизмой не обделен.

— Это обычное кафе, а не кабак, — резко оборвала его незнакомка. — И мы с подругой зашли просто пообедать, а не подцепить себе проблему и головную боль. Вы куда-то шли? — полюбопытствовала она, глянув в сторону двери. — Пожалуйста, идите дальше.

— Наверно, вы правы, — обронил он, поднимаясь на ноги. — За беспокойство прошу прощения, — уже сделав шаг от столика к двери, оглянувшись, тише, но с таким расчетом, чтобы быть услышанным оставшейся за столиком молодой женщиной, закончил, — Но влюбиться в вас с первого взгляда можно. Вы очень интересны.

Ушел, не оглядываясь. Ритка медленно выдохнула. Вот в кафе к ней еще со знакомствами не приставали. Хотя, вообще давно никто не приставал. Со своей личной жизнью определилась и менять что-либо не собиралась. Слишком это всё муторно. Не 20 лет давно, когда хочется новизны и адреналина. Спокойствия хочется. Стабильности. Уверенности…

Остановившись за дверью кафе, Константинов, поправив ворот куртки, еще раз оглянулся на дверь. Сквозь стекло отлично просматривался весь зал. К Ларисе подсела Лерочка Вешник. Вот этого только и не хватало… Хотя, пусть разбираются сами. Его больше интересовала оставшаяся одна за столиком молодая женщина… Впрочем, уже не одна. Подруга вернулась. Не прошло и полгода. О чем-то говорят… Рыжеволосая красотка обернулась на дверь…

Глава 9

07 марта 2021

1

Самый запад России. Игра не шла. От слова — совсем. В голове без конца всплывали картины первой встречи с рыжей четвероногой и её хозяйкой. Мимолетное видение затем, и последующая встреча в кафе преследовало которую ночь во сне. И сейчас мешало сосредоточиться. Вот такого за собой в прежние времена не замечал. Если так будет и дальше продолжаться, самое время — обратиться к психиатру…

— Стоп! — раздался резкий окрик Арциховского. Семёныч очередной раз, за последние несколько часов, остановил съёмочный процесс. — Стоп! — повторил, направляясь к Константинову, что означало только одно: халтурил снова он. — Ну, что с тобой происходит? — Семёныч явно был недоволен игрой своего звездного главного героя. — Так же невозможно работать, Лёша! Мы с постоянными дубляжами ни в один график не уложимся! А если в этой чертовой области введут новый локдаун, то о своевременном отъезде забудут все!

А слухи о надвигающемся полном карантине ходили всё упорнее. Правда, отменять воздушное сообщение с Большой Россией вроде не собирались. Но, как говорится, кто его знает… Весной прошлого года тоже думали обойтись малой кровью.

— Извини, Семёныч, устал наверно, — с силой зажмурившись, попросил Константинов. Хотя чувствовал себя, действительно, не совсем хорошо. Только озвучивать этого не собирался. По нынешним временам вполне могут тотчас отправить на карантин с полной изоляцией на 2 недели.

— А я тебе говорил, что с таким графиком долго не протянешь, — Арциховский «включил» отца-наставника. — Ты еще в паре спектаклей себя задействуй, и вообще ноги протянешь.

— Сомневаюсь, что кто-то сильно пожалеет, — проворчал Константинов, принимая из рук молоденькой ассистентки стакан с водой.

— Ты что ему даешь?! — незамедлительно возмутился Семёныч, прикрикнув на девушку. — Какая вода?! — а вот эмоции у него сегодня зашкаливали. — Хочешь, чтобы у меня главный герой вообще в местной больничке оказался?! Чай!! Только горячий чай!

Сейчас больниц боялись. Большая их часть либо была перепрофилирована под лечение ковидных больных, либо — закрыта на карантин. Госпитализировали в исключительно тяжелых случаях.

— Не пью я горячий чай, знаете ведь, — попытался «отбиться» Константинов.

— Как же вы мне, звезды, дороги со своими капризами! — не удержался от эмоционального возмущения Арциховский.

— Это я-то капризный? — незамедлительно оживился Константинов, задержав полный недоумения взгляд на собеседнике. — По-моему, это не мне люксы в отелях заказываются. Не я бизнес-классом перелеты совершаю, — не любил привлекать к себе внимания. Единственным условием при проживании в гостиницах было — одноместные номера и даже не повышенной комфортности.

— Ладно-ладно, — Семёныч поспешил затушить разгорающийся пожар, предложив, лишь на мгновение над чем-то задумавшись, — Давай так, доснимаем сцену, и на завтра у тебя выходной. Тем более, что спектакль с твоим участием отменился из-за очередного карантина, а необходимые кадры у нас уже отсняты. Съезди куда-нибудь завтра, погуляй. Развейся. Вон, Леру прихвати с собой. У неё завтра тоже день свободный.

И снова всплыла Вешник. Константинов с трудом удержался от соблазна съязвить на данный счет. Вот с этим полу ангельским созданием точно никуда не собирался отправляться. Хватило одной прогулки.

— Леру… — исподволь глянув в сторону партнёрши по картине, внимательно посмотрев затем на Семёныча, с надеждой поинтересовался, чуть понизив голос, — А можно без Леры?

— Можно, — на удивление быстро согласился Арциховский. — Можно без Леры, — продолжал он с непонятным пока Константинову сарказмом в тоне. — Если только ты за это время снова не женишься.

— Ну, для этого мне, для начала, развестись надо, — напомнил Алексей, грея руки о стаканчик с горячим чаем. — А развода мне пока не дают. Да и ЗАГСы здесь, кажется, не работают, — добавил он к чему-то.

— Подожди, так у тебя снова проблемы с твоей? — Семеныч с беспокойством посмотрел на Константинова. Он потратил уйму времени и сил, чтобы именно этого парня заполучить в свой новый проект. Можно сказать, вытащил из трясины и компании Зеленого Змия, вернул к жизни. Почти полгода нормальной жизни и работы. Еще пару дней назад ничто не предвещало опасности. А вот в эти пару дней Константинов снова ушел в себя… — Может, тебе какие-то вопросы надо решить? Два, три дня — сколько? Давай скорректируем съемки.

Со вторым браком у данной звезды театра и кино действительно были серьезные проблемы. И, на сегодняшний день, неразрешимые. Мадам Петрова, сохранившая после брака собственную фамилию, давать мужу развод на отрез отказывалась. Плюс, в семье был ребенок, мальчишка, видеться с которым мужу тоже не давала.

— Да все в порядке, дня хватит, — заверил Константинов, постаравшись сосредоточиться на разговоре. Давно из-за женщины не оказывался в такой вот необъяснимой прострации. Даже с Петровой, хотя не мог не согласиться, что к браку привел необъяснимый, абсолютно неконтролируемый эмоциональный взрыв, ничего подобного не было!

— Алексей, я тебя ведь знаю, — предупредил Семеныч, вновь глянув в сторону главной героини картины. Боялся и не любил он проблем между актерами на съемочной площадке. Но, в данном случае, даже его авторитет ничего не смог сделать. Партнершей по картине у Константинова должна была быть Лерочка Вешник. Под неё давалась более, чем приличная сумма. Из неё делали очередную звездочку экрана. И вытянуть её в звездочный ряд должен был, да и мог, только Константинов. И вряд ли тот до сих пор не понял своей главной роли в данном проекте.

— Я себя тоже, поверьте, отлично знаю, — заверил Алексей, вновь исподволь глянув в сторону очаровательной партнерши. — Сделаем мы с вами из этой куколки звездочку, обещаю, — продолжал он, вновь обращаясь к собеседнику и, перехватив взгляд, которого, усмехнувшись, утвердительно кивнул, закончив, — Как видите, я в курсе внутри киношных интриг. Максимально вытерплю ее общество и игру, если будет играть хотя бы немного сносно. Но вот пытаться навязать мне ее компанию вне площадки, прошу, не надо.

— Ну, смотри сам. На твоем месте…

— На своем месте я как-нибудь сам побуду, — предложил Константинов, добавив, — Давайте еще поработаем, а то, действительно, в график не уложимся. И относительно выходного — спасибо…

Хотя, на кой ему был нужен тот выходной пока и сам толком не знал. Пока ему просто был нужен день… Просто — день… Возможно всё дело в том, что уже настроен был на смену обстановки. Сегодня вечером предстояло выступать в театре, однако в том городе, куда планировался вылет, снова ввели карантин с запретом каких-либо мероприятий, включая и работу театров. Остался здесь. Но игра не шла. И ладно хоть сцены сегодня отыгрывались без Лерочки…

Лерочка… Она исчезла из поля зрения еще до того, как Константинов вернулся к игре. Сегодня откровенно скучала. Главный герой романа оставался к ней совершенно равнодушным. Хотя, по её мнению, одинокий мужчина, хоть и имеющий статус женатого, просто не мог игнорировать её персону. Выглядела, в том не сомневалась, просто замечательно. На один только макияж уходило больше двух часов! И ради чего???

Она, определенно, не знала чего-то очень важного о Константинове. Того, что заставляло его держаться от нее на расстоянии. А вот чтобы узнать… требовалось приложить немного усилий. Вернее, проявить смекалку. А уж усилия пусть прикладывают другие, те, кому за это щедро заплатят.

— Артем… — оглянувшись, в испуге отступила на шаг. Вот о ком совершенно забыла, так это о Сашникове. Вроде — безобиден. И к ней относится вполне лояльно. Однако слишком близок в общении с Константиновым и, на самом деле, не так прост, как кажется изначально.

— Артем, — подтвердил тот. — И… — задержав взгляд на телефоне в ее руке, не спрятанной в перчатку, поинтересовался, — Кому мы звоним? — лучшими друзьями с Константиновым не были. Но, как говорится, в свете произошедших событий…

— Да так, подруге.

Она лгала. А он не мог этого доказать. Та часть разговора, что случайно услышал, вернее — его окончание, вряд ли можно было даже условно отнести к болтовне двух подружек. Какая очередная проблема мгла возникнуть у Константинова… Впрочем, не о коллеге и друге сейчас беспокоился. Были здесь и собственные интересы.

— Подруге… — повторил он, чему-то кивнув. — Лера, хочу предупредить: Константинов мой друг. Хороший друг. И если из-за чьей-то прихоти у него начнутся проблемы, то проблемы будут и у того человека. Не всегда всё решают деньги. Тем более — папины.

— Это вы, о чем сейчас? — уточнила Лерочка самым невинным голоском, на какой только была способна. Ну, да, где-то она играла просто мастерски. Где-то, только, почему-то, не в кадре, отчего группа уже начала уставать.

— О том, что не все желания и не всегда исполняются, — спокойно прозвучал его голос. — Иногда надо уметь вовремя отступить. Пока есть возможность сделать это красиво.

Сам старался жить по такому принципу. Правда, до сих пор судьба миловала. Двигался исключительно вперед. Пусть семимильными шагами, а до серьезных ролей постепенно дошел. И хотя в театре успехи были куда внушительнее, кино привлекало больше.

— Очень грозное предупреждение, — усмехнулась Лерочка, убирая телефон в карман своей достаточно дорогой курточки. — Или это ревность?

— Ревнуют любимых, боясь их потерять и сомневаясь в ответных чувствах, — с плохо скрываемым раздражением, что уж совсем на него было не похоже, заметил Сашников. — Вы же для меня не больше, чем коллега. Причем — посредственная коллега, — добавил он, определенно задавшись целью наконец приструнить данную леди. — Даже не представляю, что такого должно было произойти, чтобы Константинов согласился играть с вами в паре.

К партнерам по площадке Алексей Константинов, действительно, относился очень… щепетильно. И те, кто его отлично знал, оказались в легком шоке, когда выяснилось, что тот дал свое согласие на участие в проекте, где роль главной героини отдана не просто начинающей актрисе, в том было бы пол беды, а вообще невесть кому. Высказывалась масса предположений, в том числе говорили и о потере доверия серьезных режиссеров к нему, как актёру, после инцидента со срывом съемок и спектаклей, и последовавшей затем клиникой… Иными словами — длительный запой и лечение даром не прошли…

— А вы были ко мне более лояльны до нашей с Константиновым прогулки, — Вешник вновь стала милым, очаровательным созданием, этаким ангелочком. — Что вдруг произошло? — продолжала она, неторопливо приближаясь к Сашникову. — Я на вас как-то не так посмотрела?

И сейчас, определенно, пыталась кокетничать. И получалось у нее это, надо отдать должное, великолепно. Ей не в кино играть, а в жизни. Очаровательное кукольное создание, с приличным приданным в виде папиных доходов и недвижимости, в том числе и за пределами России. Так какого черта делает на съемочной площадке, а не нежится под пальмами солнечного Майями, или, где там еще отдыхают олигархи и их золотые детки…

— Лера, вы меня услышали? — Сашников придержал её за руку, когда милое очаровательное создание собиралась грациозно пройти мимо. — Оставьте Константинова.

Надлом человека произошел. Восстановился. Окончательно? Или — игра на публику? Кто его знает. Константинов на сегодняшний день, пожалуй, один из самых закрытых звездных актеров театра и кино. В свою жизнь не впускает никого. Даже избранных. Сашникову порой казалось, что и старший сын не всё знает о жизни отца. А уж с этим парнем у Алексея отношения достаточно открытые. Но после клиники…

— А он в курсе, что у него столь надежный телохранитель? — полюбопытствовала Лера, решительно отдернув руку. — Где вы еще его охраняете? — голос её стал непривычно резким. — Дайте, попробую угадать…

— Вам не идет пошлить, — оставаясь серьезным и, на первый взгляд, совершенно спокойным, заметил Сашников, добавив, — Вы теряете свою очаровательность.

— А вам не идет вмешиваться в чужие дела, — парировала Вешник, уверенно добавив, — Константинов не нуждается в вашем контроле. Мы сами с ним разберемся в наших отношениях.

Отношениях… Вот уточнить относительно того, о каких отношениях шла речь — не успел. Лерочка очень быстро вернулась на площадку. Хотя, учитывая, что сегодня сцен с ее участием не было, могла вполне остаться в гостинице. Погода вполне к тому располагала. Да и…

Учитывая далеко не благополучную обстановку с вернувшимся с новой силой вирусом, не мешало бы проявить хоть какую-то сознательность. И лишний раз не рисковать собственным здоровьем. Однако, по всей видимости, не видеть пол дня Константинова было свыше её сил. А вот что за интригу собиралась сплести… Вот это Сашникова всерьез обеспокоило. Константинов еще с женой и своим вторым браком не до конца разобрался… Если же начнутся новые проблемы, человека они могут потерять…

2

Самый запад России. Стук в дверь вызвал недоумение. В данное время суток его, обычно, уже не беспокоили. Тусовки не любил. Даже в максимально сжатом кругу, предпочитая им хорошую книгу или передачу. Фильмы, видимо сказывалась профессия, тоже смотрел не часто.

Впрочем, сейчас вполне мог заявиться и Арциховский. Сегодня, часа так два назад, может — чуть больше, слегка не сошлись во мнениях относительно Семёновой. Вновь оказался понятым вопрос о необходимости расширения её роли в данном проекте.

— Константинов, у нее роли второго плана! — в какой-то момент вышел тот из себя. — Второго, — особо выделил он данное число. — Ты это понимаешь?

— Не ори, Семёныч, прекрасно понимаю, — заверил Константинов, заканчивая на тот момент снимать грим. При этом — сохраняя, на удивление, абсолютное спокойствие. — Но если хочешь, чтобы вот в этой лабуде дальше играла моя персона, то введешь в картину Семёнову, как полноценного игрока. И это мое окончательное слово. Каприз звезды, если хочешь. Не будет Семёновой, не будет меня. Только, хочу напомнить, по контракту заменить моего героя ты никем не можешь. Так что выбирай, либо Семёнова, либо мой герой на всегда покидает твой проект. А заставить меня играть и дальше ты не можешь. Даже в благодарность за все сделанное для моей персоны, — закончил он с пугающей категоричностью в тоне.

— Алексей, если Вешник…

— Если ваша дорогая Вешник, по ходу съёмок, изъявит желание оказаться со мной в одной постели, обещаю не кочевряжиться и принять данное изменение в сценарии. В пределах разумного, естественно, — а вот сейчас скрыть раздражение получилось с огромным трудом. — Но Семенова…

— Константинов, давай уже откровенно: что у вас с Ларой?

— В каком смысле? — не понял Алексей, оторопело воззрившись на собеседника. Как-то не ожидал он вот такого поворота в разговоре.

— Дурака не валяй, — попросил Семёныч, тяжело поднимаясь с кресла, в котором до того сидел. — Тебя на ней переклинило. Убеди меня, что…

— Убеждать ни в чем не буду, — и снова в тоне Константинова послышались стальные нотки, которые всегда настораживали и беспокоили тех, кто его достаточно хорошо знал. — Мне нужен качественный игрок рядом. У Лерочки смазливая мордашка, и папины деньги. Только этого мало для рейтинга картины, — и говорил очевидные вещи, с которыми, по каким-то совершенно непонятным причинам, не желал согласиться Арциховский. — Человек, который не имеет некоторых особенностей, продолжает мелькать исключительно, как второстепенный персонаж. Семеныч, я читал сценарий продолжения вашей этой «оперы». Я согласен сыграть во второй части. Но при некоторых корректировках.

Он, действительно, долго рассматривал поступившее еще пару месяцев назад, предложение сыграть во втором сезоне в непривычной для себя, долгоиграющей женской мелодраме. Тем более, что начали поступать и другие, более интересные и серьезные предложения. Мир киноиндустрии потихоньку начинал приходить в себя после ковидного удара. И хотя битва с новым вирусом еще не выиграна, подвижки, причем — существенные, на лицо. Да и он вернулся в нормальное состояние. И сейчас, на всё произошедшее год назад, смотрел совершенно по-другому, без внутренней трагедии и надрыва. Случилось — прошло. Жизнь продолжалась.

— С твоим персонажем я согласен, — заверил в тот момент Арциховский. — Но что касается…

— Семёнова выходит из тени, — с пугающей категоричностью перебил его Константинов и, выдерживая тяжелый взгляд, уверенно продолжал, — Или вы выводите из игры меня. Не заменяете меня другим человеком, а убираете персонаж, согласно, если не ошибаюсь, нашего с вами заключенного контракта о моем участии в этом проекте. Говорю сразу — мне без разницы, как вы это сделаете.

— Ты меня без ножа режешь. Если спишь с ней, так и скажи, что спишь, хоть понятно будет, что ты так вцепился в неё!

В другое время, возможно, и попытался бы поговорить с Арциховским максимально откровенно. Но не сейчас. Ситуация с Семеновой требовала максимально быстрого решения. По ряду причин. И одна — действительно, крылась в их отношениях. А вот вторая…

Немного посложнее. Была у него одна задумка. Так сказать — в знак благодарности за их нынешние отношения… Не привык он оставаться в должниках…

Глянув на часы — открыл.

— О, как, — на пороге номера стояла Лерочка Вешник. — Проходите, леди, — посторонился он, отвешивая шутливый поклон. — Чем обязан?

Вообще, если уж быть до конца откровенным, ни с кем сейчас общаться не хотелось. Вечер планировал провести в одиночестве, было над чем подумать.

— После завтра сцена сложная, хотела вашего совета спросить, — обронила Лерочка, без каких-либо сомнений переступая порог.

— Сцена сложная? — с тонкой усмешкой обронил он, закрывая за ней дверь на ключ. — Интересно, смущает необходимость сесть мне на колени? — прислонившись спиной к стене и спрятав руки в карманы брюк, задержал на гостье достаточно долгий, задумчивый взгляд. Что, правда, ее ничуть не смутило. — Или для этого какой-то особый талант нужен? — продолжал Константинов в своей манере легкой язвительности. — Говорю сразу, мне без разницы, с какой стороны вы зайдете: с правой или с левой. Здесь лучше у Арциховского уточнить, как он видит данную сцену.

— Алексей Петрович…

Она — смутилась? Или — сыграла? В таком случае — начинает набираться опыта. Или — просыпается талант. Хотя он и считает, что актерское мастерство и Валерия Вешник — две абсолютно несовместимые вещи.

— Лера, вы меня совершенно не знаете, — мог ошибаться, не провидец. Но какое-то шестое чувство, что ли, подсказывало, не спроста девочка сама появилась на пороге его номера. Для полного комплекта Семеновой не хватает. — Внешняя оболочка не всегда…

— Помолчите, — перебила она его резко. — Вы не такой, каким хотите казаться.

Для чего всё же пришла? Семенова была бы сейчас в халате и лишние вопросы отпали бы. Эта девочка — в узких брючках и свободной кофточке крупной вязки. Даже топика под низом нет. Он только понять не мог, есть ли бюстгальтер… Черт, что с ним, на самом деле, происходило. Никогда не был одержим сексом. После клиники как переключили что…

— Неужели? — голос, пока, получалось отлично контролировать. — И откуда вам знать? — продолжая задавать вопросы, Константинов старательно выдерживал расстояние. — Мы с вами общаемся исключительно на площадке.

— И этого достаточно, чтобы понять, что вы за человек, — с уверенностью прозвучал ответ Лерочки, которую считал «пустышкой». Ну, не внушала ему доверия кукольная внешность партнерши. — Лариса… — а вот сейчас невольно насторожился. — Я знаю, что вы с ней спите.

Какой ушат, здесь — водопад ледяной воды обрушился! На двести процентов был уверен, что никто ни о чем даже не подозревает. Да, Семенова выдавала номера. Но, как по крайней мере самому казалось, особо острые и опасные моменты, получалось мастерски обходить.

— Не понял…

— Спите, Алексей Петрович, спите, — с непонятной для него усмешкой, уверенно повторила Лерочка Вешник. — Об этом в группе никто не знает. А я не собираюсь на ваш счет распространяться. Хотя и не понимаю, зачем это вам? Вы же ее презираете.

Ответил не сразу. Да и… сказать, по сути, было нечего. Его просчитала, уж неизвестно как, девчонка. Только вот с какой целью заявилась…

— Лера…

— У вас отношение к ней, — продолжала она, не давая вставить слова. Что за манера у современной молодежи, — подумалось в тот момент не без раздражения. — Как к чему-то второсортному, побывавшему в употреблении, — и снова верное замечание, правда, в данном случае, Константинов предпочел промолчать. — Почему она позволяет так к себе относиться, тоже не понимаю. Я бы не позволила. Почему вы с ней…

Молчание. Константинов мысленно чертыхнулся. В услугах психотерапевта, вроде, не нуждался. Да еще — в лице Вешник. Но, что значит послать женщину, да еще потерявшую от тебя голову, ко всем чертям, представление имел. Проблем о-очень хотелось избежать.

— Надеюсь, вы не ждете от меня ответа, Лера? — поинтересовался он вслух.

— А вы его дадите? — тотчас последовал встречный вопрос.

— Нет.

— Значит — не жду, — обронила она просто. — Но не эта женщина вам нужна, — остановившись почти вплотную к нему, кажется, стук ее сердечка даже слышал, негромко продолжая, — Да, она яркая. Под стать вам. Но — холодная, низменная, жестокая, расчетливая.

В ней говорила ревность? Нет. Уж женскую ревность чувствовал. Всегда. Что тогда? Не для беседы же по душам, пришла в его номер в десятом часу вечера! И, наверняка знала, что — один. В таком случае — для чего?..

— И в чем же ее расчет?

Самое время было — открыть дверь и вежливо попросить пойти к себе. Завтра у всех, кроме него, ожидался напряженный день. Арциховский запланировал практически невозможное. Если получится отснять хотя бы процентов 80, будет счастье. И ей бы сейчас отдыхать, а не ему визиты наносить. Вот у него завтра незапланированный выходной.

— Не буду говорить…

«Не буду говорить», — повторил про себя машинально. А взгляд сосредоточился на четко очерченных губках гостьи. Ярко красная помада идеально ей подходила. Наверно, блондинкам всё яркое подходит. Оно добавляет им броскости.

Не встречая сопротивления, привлек к себе. Слегка приобнимая, уговаривая самого себя не сходить с ума, губами приник к губам слишком страстным поцелуем. Она — ответила. Впустила его язык… Переплелись… Ладонь накрыла ее грудь. Упругая, размер так второй… И, черт, точно без нижнего белья… Развернув, прижав к стене, продолжая целовать и ласкать… Сумасшествие… Ладонь другой руки медленно прошлась вдоль позвоночника. Слегка сжал обтянутые тканью узких брючек ягодицы… Что на ней — стринги? Или — тоже — ничего…

В этот момент её ладошки, проникнув под рубашку, коснулись его тела…

— Стоп! — Неожиданно резко выдал он, с силой припечатав ладонь к стене над ее головой. Боль мгновенно привела в чувство. — Лера, всё! — продолжая удерживать ее у стены, нашел в себе силы отстраниться. — Не надо совершать ошибок.

Дыхание слишком частое, как после длительного забега. И Лера… Вот девочку вдруг стало жалко. Не было у него права срываться. Где чертовый хваленый самоконтроль…

— Алексей Петрович, почему…

— Именно потому, что я — Алексей Петрович, — делая глубокий вдох, произнес Константинов на выдохе.

— Я могу…

— Лера, нет, — тон стал привычно жестким. — Остановимся на этом, — предложил он, удерживая взглядом её взгляд. — Поверь, не надо нам переступать черту, — вновь мысленно чертыхнувшись, уверенно закончил, — Девочка, послушай, правда, я не тот вариант, который тебе нужен.

— Или, который нужен вам, — вжимаясь в стену, на какие-то доли секунды прикрыла глаза, тихо продолжая свои размышления вслух, — Что такого делает Лара, что вы не смотрите на других женщин? Я не только моложе, но и красивее. И я знаю, что интересна вам. Не смотря на вашу ко мне антипатию. Интересна, как женщина. Но в номер вы идете к ней. Как понять вас?

— Лера, я себя перестану уважать, если использую тебя так, как… — а вот закончить фразу не решился. — Ты хорошая девочка, а я слишком устал, чтобы дарить ласку, быть добрым и нежным. Не нужен тебе такой опыт. Успокоилась? — спросил он прежде, чем отпустить. Нервного срыва и женской истерики ему в номере точно было не нужно.

— Алексей… — задержав дыхание, начала по новой, — Алексей Петрович…

— Давай уже Алексей, не возражаю, — обронил он, отступая на достаточно безопасное расстояние. Ибо сомневался, что при втором бесконтрольном срыве, сможет остановиться. Не каменный. А она слишком соблазнительна.

— Нет, вот теперь — Алексей Петрович, — повторила она упрямо.

— Играть теперь сможем?

Задавая вопрос, Константинов не отказывал себе в удовольствии любоваться её фигуркой. А сколько эмоций на личике… И это — не игра. В жизни она куда лучше владеет своими эмоциями, чем на съемочной площадке. Вот так бы сцены отыгрывала. А там — напряжение на напряжении. У Арциховского скоро нервный тик начнется.

— Вы только не целуйте так, как сегодня, — попросила Валерия, добавив, — А то ноги подкашиваются. Не поймет ваша Лара.

— Лера…

Уже начал фразу, когда в дверь раздался стук. Неожиданно резкий. Значит — не показалось, дверь перед этим толкнули. Тихо чертыхнулся. Вряд ли ошибется, предположив, кто мог пожаловать. Видимо — не дождалась. Или — снова контроль. Не понимает человек с первого раза! А ему сейчас совершенно не до сцен ревности… Да и Лера… Вот девочку от неприятной сцены, которую вполне могла закатить Семенова, очень хотелось уберечь.

Глава 10

1

Самый запад России. Во взгляде Вешник заметил интерес… Догадалась, кто может стоять за дверью? Наверняка. Уж если, каким-то образом, высчитала его с Семеновой отношения… Впрочем, мог быть и другой вариант. Лариса, в последнее время, совершенно перестала себя контролировать. Необъяснимые сцены ревности следовали одна за другой. Любой нормальный человек обратит внимание…

— И что делать будете? — полюбопытствовала Лерочка, к чему-то окидывая взглядом комнату, затем, не без иронии поинтересовавшись, — Надеюсь, в шкаф прятаться не придется?

Представив себе эту картину, Константинов не сдержал слегка ироничной полу усмешки. Зная даму, что сейчас стояла с другой стороны двери, шкаф не поможет. Здесь только если — через балкон в соседний номер. Но тут был один немаловажный момент — он никому ничего не был должен. Ни перед кем не имел никаких обязательств. Ну, только если — перед женой. И то — исключительно по паспорту. Всё.

— Лера, а вы понимаете, как сейчас будет выглядеть ваше присутствие в моем номере? — поинтересовался он, прерывая собственные размышления.

Когда там, последний раз, беспокоился о честном имени дамы, и о сохранении той репутации? Кажется — в прошлой жизни. Вторая жена на долго отбила желание видеть в прекрасной половине человечества существ, нуждающихся в защите.

— Отлично понимаю, — заверила Лерочка, ответив сдержанной улыбкой. — Открывайте дверь, пока ее с петель не сняли.

Лара застыла в недоумении. Что происходило за закрытой дверью? Учитывая «съеденную» помаду «платиновой куклы» и беспорядок с рубашкой Константинова… А под кофтой «гостьи», если только не ошибалась, нижнее белье отсутствовало…

Алексей, в свою очередь, с трудом сдержал усмешку, проследив за взглядом Семеновой.

— И что ты тут делаешь?

Вопрос относился к Лерочке. Константинов не без интереса замер. Девочка даст отпор? Или стушуется? Всё же Лара, по сравнению с ней — авторитет…

— Репетирую, — сообщила та с тенью вызова в тоне. — Сцена с поцелуями не получается. Алексей Петрович мастер-класс показывал, — Константинов только что рта от удивления не раскрыл. Вот такого хода от этого очаровательного создания не ожидалось точно. Если Семенова сейчас взорвётся, заштатный отель получит пищу для разговоров на долго. — Послезавтра обещаю не подвести, — очаровательно улыбнувшись, коснулась губами его… щеки.

— Секунду, — а вот сейчас вмешался.

Опасаясь, как бы дамы, действительно, не сцепились на пороге, придержав рукой Ларису, и даже слегка «подвинув», пропустил из номера Валерию. На собственный вид сейчас, на самом деле, было плевать. Оправдываться было не перед кем. Лариса… А он ей ничего не должен, ничем не обязан. И понять ей это, в конце концов, придется. А Лерочка… Замечательная фигурка, смазливая мордашка, чудесный, наверно, человечек. Только не для него…

— Не поняла, — медленно проговорила Семенова, входя в номер. Вот такой встречи, точно не ожидалось. — Что это было сейчас, Константинов?

От него требовали ответа… «А черт его знает» — хотелось произнести вслух. Сам не понял цели визита их очаровательной куколки к нему в номер. Только если, действительно, не была откровенная провокация с её стороны. В таком случае, смело мог выставлять себе «отлично» с многочисленными плюсами, как когда-то в школе…

— Ну, начнем с того, что не «что» — а «кто», — обронил с усмешкой.

До сих пор, как-то не анализировал своих отношений с Семеновой. Шло по накатанной. Было удобно. Для снятия напряжения, опять же, идеальный вариант. Только слова Лерочки, как бы сказать, на благодатную почву, что ли упали. Что он, действительно, нашел в этой женщине? Верность она не только мужу, ему особо хранить не стремилась. При этом устраивать регулярно сцены ревности не забывала.

— Я вижу — кто, — резко оборвала его Семенова. — Что она тут делала?

Вот не жилось ему спокойно. От слова — совсем! Жену в расчет не брал, та — с другими тараканами, разобраться с которыми, чувствовало его сердце, получится не скоро. Но та, хотя бы, сцен ревности не закатывала.

class="book">— Репетировали, она же сказала, — пожимая плечами, обронил Алексей, отталкиваясь от двери, к которой стоял прислонившись, и направляясь в глубь комнаты.

— В номере? Заперевшись? — поинтересовалась Лариса, следом за ним проходя в комнату. Вообще, Константинов любил комфорт. И просто удивительно, что его номер, на этот раз, состоял всего из одной небольшой комнаты. — Интересно, а заходясь в экстазе, эта кукла тебя тоже, по имени-отчеству называет? — продолжала она язвить. — Константинов, сценарий напомнить? Там ни одной сцены постельной, а у тебя рубашка на выверт.

Да, Лерочка слегка увлеклась. И не сработай у него ступор, оказались бы… Ну, в таком случае, хотя бы, истеричный приступ ревности Семеновой не так обидно было бы слушать. Он вообще сегодня планировал с ней о другом поговорить…

— Успокоилась? — не удержался от вопроса, когда Лариса, пройдя в комнату, остановилась у неразобранной постели. Более того — даже не смятой. По мнению Алексея — безоговорочное доказательство его полной невиновности.

— Константинов, для минета постель не нужна, — выдала она тут же. — Девочка и на коленках постоять может. Вас же, мужиков, это даже заводит. Чувствуете себя такими, доминантами.

Чего она добивалась? Алексей постарался сохранить выдержку. Портить себе настроение в конце дня не хотелось совершенно. Тем более — из-за Семеновой. Да и разговор еще впереди. А поговорить планировал сегодня. Какое-то предчувствие было…

— Доминантом я себя чувствую, когда женщина от моих ласк от удовольствия кричит и стонет, а не чувствует себя униженной, — обронил он, присаживаясь на край подоконника. — Она мне в дочери годится, — напомнил он, неторопливо и окончательно вытаскивая края рубашки из брюк. — У меня пацан всего на год старше ее.

— Интересно, это когда вас, кобелей, возраст баб останавливал? — вновь выдала Лариса, чтоб её разорвало… — Вам же чем свежее, тем лучше, интереснее, вкуснее.

— Ну вот, что ты несешь, Лар? — что за усталость вдруг навалилась, понять никак не мог, что начинало заметно раздражать. — Ты, вообще, на каком основании мне допрос устраиваешь? — а вот сейчас тон стал достаточно жестким, что должно было бы Семенову насторожить и заставить остановиться в своих претензиях. — Я тебе ничего не обязан. Даже если и было что, это касается только меня. У тебя, дай напомнить, муж дома. Да и… — выдержав короткую паузу, всё же выдал, — Сашников крутится.

Выбрасывать всех карт не собирался. Только… Так называемый друг не вызывал большого доверия. Давно.

— Что?

Растерянность гостьи позабавила. Не ожидала она оказаться разоблаченной. Не смотря на усталость, достаточно легко спрыгнув с подоконника, Константинов, дойдя до графина с водой, оглянувшись, поинтересовался:

— А ты думала, не узнаю? У меня после Петровой, — вспомнил сейчас о бывшей (или — настоящей, по паспорту) жене, — Иммунитет на игры за спиной. Лар, просто интересно, с чего вдруг? Меня мало стало?

На сколько точно знал, до так называемых «серьезных отношений» там дело дойти не успело. Хотя, наверно, лучше бы дошло. Сейчас был бы отличный повод прекратить разом все контакты. Правило было одно: свое — не делимо.

— А ты — брось меня, — с вызовом прозвучало её предложение.

Помедлив, Константинов чему-то мрачно усмехнувшись, качнул головой. Лариса Семенова себе не изменяла. То, что можно ей…

— Брошу, — заверил он, добавив, — Когда время придет. Ты же, всё равно, покоя не дашь, пока вместе играем. Кстати, с Сашниковым аккуратнее. Не знаю, как от него жена до сих пор не сбежала, — продолжал он, делая глоток воды из стакана. — Но к женщинам у него своеобразное отношение. Даже тебе он не подойдет. И да, кстати, я убедил Арциховского расширить твою роль в проекте.

Глаза Ларисы, и без того большие, кажется, округлились еще больше. А если еще учесть её своеобразный макияж…

— Ты сейчас серьезно? — поинтересовалась она, с трудом скрывая радостный восторг. У нее получалась почти главная роль. Ладно, пусть вторая по важности после Лерочки. — Леш, а ты не считаешь, что я всё же должна была быть в курсе? — продолжала она, оборачиваясь к остановившемуся за спиной Константинову. — Так ты из-за этого, что ли Вешник к себе затащил? Чтобы девочка сильно не возмущалась? — и всё же Лариса себе не изменяла. — Только, она давно в мою сторону косо посматривает, с самого начала.

— Ну, мы с тобой и спим, практически, с самого начала, — усмехнувшись в своей привычно саркастической манере, обронил Константинов. — А если серьезно, Лара, то я не могу понять, почему ты прячешь свой потенциал. Ты создана для главных ролей. Для сильных главных ролей, — а он крайне редко ошибался в людях. Только — в выборе жен. Вот тут почему-то, никак не везло. — Думаешь, я не помню нашу с тобой игру в «Тридцать девятом: перед натиском»? — продолжал он, возвращаясь к столу, чтобы поставить стакан. — Отлично помню. И, скажу честно, я тогда восхищался твоим талантом, твоей игрой. Ты жила своей ролью. Мы на равных были. Ждал, что после той картины, хотя бы одну главную роль, но получишь и с блеском исполнишь. Сейчас, скажем так, есть шанс не просто зацепиться, а заявить о себе громко.

А еще это был шанс красиво расстаться. За уделяемое ему внимание, особое внимание, Константинов привык благодарить, делая максимально дорогие подарки. Только с Ларой возникала проблема в лице мужа. Даже простенький платиновый браслет вызовет массу ненужных вопросов.

— Громко в этой картине? — уточнила в свою очередь Семёнова.

Больших надежд на карьерный рост она, по завершении данных съемок, не питала. Впрочем, кажется, вообще перестала думать о каких-либо главных ролях, полагая, что благодарна должна быть уже за то, что, хотя бы на роли второго плана продолжает выходить.

— Да, именно что громко — в этой картине, — подтвердил Константинов.

— А ты понимаешь, что в конкурентках у меня Вешник? — вот это дарование на данный момент времени всем им, а не только ему, портило настрой. — Причем конкурент она беспроигрышный. И, так понимаю, по всем фронтам.

По всей видимости, вот сейчас, ему снова недвусмысленно напомнили о её присутствии в данном номере менее получаса назад. Мысленно ругнулся. Невозможная женщина. После такой точно заречёшься от каких-либо служебных романов! Он ей про возможность вырваться из замкнутого круга и начать карьерный рост, а она…

— Тебя смущает пятиминутная звездочка?

Прямо прозвучавший вопрос в первое мгновение привел Семёнову в растерянность. Вот она, почему-то, до сих пор считала, что Константинов не просто лоялен к своей партнерше, но и благоволит той. Учитывая, как возится с ней на площадке, появлялись только одни мысли… И ревность родилась не из воздуха.

— Интересное определение ты ей даешь, — произнесла, наконец, Лариса. — Но с ее состоянием…

— Ну, скажем так, состояние не у нее, а у ее папы, — тактично поправил Константинов. — Играет, мягко скажем, посредственно. И если картину не разбавить адекватным, вменяемым персонажем, именно женским персонажем, то второй сезон мы не дотянем даже до половины. А мне, не смотря на не совсем обычное вхождение в проект, не хотелось бы увидеть его преждевременные похороны.

— Значит, это правда о том, что говорят? — совершенно неожиданно прозвучал вопрос Семёновой. Перехватив его настороженный взгляд, Лариса без каких-либо эмоций пояснила, — Ходит много слухов о том, как ты попал в эту картину.

Часть он сам слышал. Часть до него уже довели доброжелатели-злопыхатели. Но вот в их команде на данный счет до сих пор молчали. Возможно, в его отсутствие о чем-то и говорили, но до него даже на уровне слухов ничего не доходило. И в целом ребятам был благодарен. Не самый лучший эпизод прошлого, который хотелось, но невозможно было забыть.

Лариса предлагала об этом поговорить? Учитывая, что психолог из неё никакой, да и язык за зубами держит исключительно в своих интересах, вряд ли разговор получится. Но и посылать сразу как-то считал некультурно. Всё же человек старается. Пусть и в своих исключительно интересах.

2

Самый запад России. Пересев в кресло, Алексей выдержал короткую паузу, собираясь и с мыслями, и вырабатывая дальнейшую стратегию разговора. Лишнего озвучивать точно не собирался. А учитывая настрой Лары… Бдительность терять нельзя.

— И что именно, говорят об этом? — поинтересовался он, не без интереса наблюдая за слегка растерявшейся Семеновой. По всей видимости, та слишком поздно сообразила, что сказала лишнего. — Что Семеныч вытащил меня из глубокого запоя? — продолжал он и, заметив растерянность на лице молодой женщины, сдержанно усмехнувшись, тяжело вздохнул, не без иронии констатировав очевидное, — Значит, угадал. А я думал, официальная версия все-таки прокатила.

— Можешь не верить, но официальная версия все-таки прокатила, — заверила Лариса, почти без труда выдерживая его достаточно тяжелый взгляд. — И никто не рискует озвучивать другую, — призналась она, после непродолжительной паузы. — Но в кулуарах все-таки обсуждают твою не самую удачную, по мнению некоторых звезд и кинокритиков, картину. Тем более после громких и интересных ролей. И вдруг — мыльно-женская опера.

Представлял он эти обсуждения. Сколько яда и злорадства… Знал, что и среди так называемых друзей, есть немало тех, кто ждал его низвержения с пьедестала. На всегда. Стоит он поперек дороги многим со своей звездностью. А он — вернулся. Рановато списали. Да, сложности есть. Сам виноват. Репутацию потерять куда легче, чем затем восстановить…

— Ну тогда, так предполагаю, разговор идет о том, что привело меня к такому финалу, — и все же поймал себя на мысли, что хотел бы услышать со стороны, что коллеги по цеху думают относительно всего произошедшего с ним с год назад. Вот сейчас — хотел бы. Видимо психологически ситуацию, наконец, получилось отпустить. Сам себя поймал на мысли, что говорить об этом стало легче. И на ситуацию, сложившуюся тогда, смотрел сейчас под несколько иным углом. И, главное, появилось не присущее ранее спокойствие. Вот что, действительно, стало полной неожиданностью.

— К финалу? — переспросила Лариса с долей некоторого недоумения. Кажется, она его сейчас не совсем понимала. Или — не понимала вообще. — Ну, скажем так, не к финалу, — поправила она осторожно его фразу. — Я бы сказала, люди не понимают тебя, — вот сейчас Лариса была крайне осторожна в выборе собственных слов. — Ты, не смотря на развод без видимых причин, тем не менее сохранил отличные отношения с первой женой. Учитывая же то, как быстро она снова вышла замуж, есть все основания полагать, что на момент развода, запасной вариант у неё уже был. Значит, ты простил ей измену, сохранив отличные дружеские отношения. И почему же, в таком случае, не можешь простить измену второй?

Вопрос, который ему задали и в собственной семье. Даже — мать. Для неё Оленька — свет в окне. А для него… Видеть её не мог. И если бы не сын, оставшийся с женой… Вот еще с трудом решаемая проблема. Мал пацан слишком, чтобы остаться без матери. А рядом с той находиться — не безопасно. Особенно теперь, когда она сменила всех служащих, в том числе и няню, которой доверял…

— А измены бывают разные, — тут же, практически без раздумий, прозвучал ответ Константинова. И снова не почувствовалось никакого напряжения. Он мог совершенно спокойно говорить о своем втором браке. Открытие. Для самого себя.

— Только мы, женщины, практически всегда принимаем сторону той, от которой уходит муж. Муж, мужчина — неважно. Слишком много среди вашего брата подонков.

И это говорила Семенова, которая была счастлива в браке, с одной стороны, с другой — благополучно изменяла любимому мужу. Усмехнувшись каким-то своим мыслям, Константинов, словно споря с самим собой, отрицательно качнул головой, вслух заметив:

— Ну да, не буду переубеждать в обратном. Бывают среди нашего брата подонки. Но и среди вас, уж извини, не всегда все кристально благородные, — не удержался он от замечания, а тон получился достаточно язвительным. — Расстаться можно по-разному, — вновь над чем-то на мгновение задумываясь, продолжал, — Если человек становится тебе ненужным, я считаю справедливо сказать ему об этом. Да, это будет больно, тяжело. Поверь, Лара, обоим тяжело в этот момент. Но когда человек начинает играть чувствами, когда изначально строит свою личную жизнь на лжи, и при этом преследует какие-то свои сугубо корыстные цели, вот это простить сложно. И лично для меня — невозможно.

Когда он последний раз вот так откровенничал? Да еще — с женщиной? Кажется — в прошлой жизни. Еще полгода назад попросил бы, в лучшем случае — в вежливой форме, прекратить разговор и больше никогда к данной теме не возвращаться. Сейчас же спокойно не только слушал, но и поддерживал разговор.

— Странно, мне всегда казалось, что вы с Петровой — идеальная пара.

По неосторожности задан вопрос? Или намеренно коснулась Петровой? Еще одна женщина-загадка в его жизни. И, главное, появилась как вовремя! Как раз самый застой во всём: от работы до личной жизни!

— Ну, поверь, не тебе одной так казалось, — вновь не сдержав невеселой усмешки, обронил Константинов. — Я сам долгое время считал наши отношения идеальными. Но давай-ка оставим этот разговор, — попросил он всё же. — Рассказывать я тебе ничего не хочу и не собираюсь. И уж извини, не буду.

— А я и не хочу слушать. Я только очень хочу верить, что человек, игрой которого я восхищалась, именно игрой актера, найдет в себе силы и вернется в свое прежнее, ну если не амплуа, то хотя бы в свои прежние роли. Сильные, самоутверждающиеся.

— А ты считаешь мою нынешнюю роль легкой?

Давно он, действительно, вот так легко не общался с женщинами. Видел бы его сейчас Арциховский. Вот тот до последнего опасался, что со съемками могут возникнуть серьезные проблемы, учитывая ситуацию в личной жизни главного героя. Правда, он не знал, что при наличии Семеновой и её способности снимать стресс…

— Леш, но это же не твое, — с уверенностью прозвучало её замечание.

— От этой роли, скажу честно, психовал, рвал и метал, — данный факт никогда не скрывал, прекрасно понимая, что никто не поверит в его искреннее желание сыграть героя-любовника. — Да, действительно, не мое. Как-то прирос к форме, что ли, — военных он сыграл, действительно, много. И, по дружному мнению, кинокритиков — сыграл качественно. — Но сейчас Семёнычу благодарен. Знаешь, этот вопрос — есть ли жизнь на Марсе? — поинтересовался он, и сам же ответил, — Так вот, есть другая игра, есть другая жизнь, применительно к моей ситуации. И мне почему-то кажется, что вот эта смена, она станет и для меня каким-то поворотом в жизни. Я не собираюсь отказываться от своего прежнего амплуа, Лара. Если последует предложение на серьезные роли, естественно буду их рассматривать. Но, если честно, не собираюсь теперь легко уходить и из легкого жанра. Расслабляться иногда надо. В том числе и на работе. И, кстати, я тебе, как раз перед самым приходом очаровательной Лерочки, отправил небольшую выдержку из сценария. У меня большая просьба — посмотри и не торопись с ответом.

На нем задержали слишком пристальный взгляд. Тон… Тон Константинова Семеновой не понравился от слова «совсем». Нет, вроде — не прощальный. Но уж какой-то слишком деловой, что ли. Казенный. Таким только приговора выносить.

— Эт-то-о… — протянула она медленно.

— Это то, о чем ты подумала, Лариса, — заверил Константинов, к чему-то глянув на планшет, оставленный им на столе, когда в дверь постучалась первая на сегодняшний вечер гостья. — От меня ждут ответа в ближайшие дни. Скажу честно, ответ ожидается положительный. Даже то, что мне доступно сейчас — сильно. Но в картине я бы хотел видеть тебя своим партнером.

Да, Константинов, в былые времена, мог себе позволить выбирать, с кем играть в паре. Только ходили слухи, что позиции по некоторым направлениям, после своего «санатория» заметно сдал. И «Перекресток любви» — живое тому доказательство. Где это видано: звезда первой величины играет в паре с дебютанткой! Но, видимо, какие-то тайные рычаги всё же остались…

— Полагаешь, кто-то рискнет пригласить на главную роль в картину с сильным сценарием актрису извечного второго плана? — полюбопытствовала Семенова, не понимая, к чему вообще заведен данный разговор.

— А вот это уже не твоя забота, — с усмешкой обронил Константинов. — Режиссеру нужен я, Ларочка. А значит, есть все шансы продавить и твою кандидатуру. Тем более, я в том уверен, даже показательный кастинг ты пройдешь с успехом. Время у тебя до утра после завтра. Только хорошенько подумай. Поверь, никогда не поздно менять свою жизнь. А тебе в руки шанс сам идет.

Когда-то он сам сыграл свою первую главную роль только потому, что в него просто поверили. И никому неизвестному парню доверили достаточно серьезную роль с непростым сценарием. Тоже тогда боялся. Боялся подвести. Всех. Но — справился…

— Константинов, скажи, это просто деловое предложение и желание помочь? — полюбопытствовала Лариса, задержав задумчивый взгляд на планшете. — Или презент в стиле Алексея Константинова, по случаю предстоящего расставания?

Его просчитали? Впрочем…

— О расставании я пока, кажется, не говорил, — заметил он, пожимая плечами. — С другой стороны, не привык оставаться в долгу. Я говорю вполне серьезно, Лара, вечными любовниками мы не будем. Букетом цветов отделываться не привык. Не по-мужски это. Хорошее, дорогое украшение… — на секунду задумавшись, с усмешкой продолжал, — Как вариант — да. Только не в нашем случае. Если, конечно, муж у тебя не скрытый миллиардер и у вас не совместный счет. А, и еще, безоговорочно тебе доверяет. Сумеешь убедить его в шикарном приобретении на сэкономленные от шляпок и SPA- салонов? Есть другой, менее привлекающий к себе вариант. В нашем случае — удачная картина. Покажешь себя, пойдешь дальше уже без моего участия. И прекрасно это сама понимаешь, — обняв её за талию, не встречая сопротивления, привлек к себе, тише продолжая, — А теперь, если ты успокоилась, предлагаю приятно провести время. У меня завтра, с легкой руки Арциховского, выходной. Как смотришь на то, чтобы заняться сексом красиво, не спеша? Можно начать с душа…

Сброс энергии — это замечательно. Только… Всё же где-то в глубине его души был еще жив романтик. А романтик требовал красивых, сказочных отношений. Романтики, одним словом. Вот только раздаривать эту романтику было некому…

— А Лерочка не расслабила?

— Лара… — угрожающе «прошипел» он ей в шею. Не встречая особого сопротивления, стягивая через голову слишком узкую блузку (просто удивительно, как в нее вообще влезла!) и без особого труда справляясь с хитрой застежкой её бюстгальтера, тихо продолжал, — Забудь про нее, слышишь? Оставь девочку в покое. Вот сейчас мне, кроме тебя, никто не нужен. Услышала меня? Не слышу, Лара…

Она — прекрасно услышала. Но перестала бы быть женщиной, если бы в каждой мало-мальски привлекательной мордашке, да еще и моложе на энное количество лет, не видела скрытую соперницу. Да и Константинова слишком хорошо знала. Или, по крайней мере, думала, что — знала.

Нет, во все тяжкие не пускался. Да и слухи о его любовных похождениях не ходили. Но вот в том, что совсем не было романов, сильно сомневалась. Тем более — учитывая серьезные проблемы с женой. Да и до брака, после первого развода, слишком долго жил один. Здоровый во всех отношениях мужик и без женской ласки… Сильно сомнительно.

Чего он там хотел сегодня? Красивого, неспешного секса?.. Опасный знак. Константинов заговорил почти о любви… К кому…

Узкая постель гостиничного номера не позволяла слишком сильно отстраниться друг от друга. А Константинов сегодня не торопился в душ. Кажется, был доволен от завершившегося действа. И эти его объятия…

— А хочешь, я завтра с тобой день проведу, — предложила она, не понимая, чем вызвано затягивающееся молчание.

Он вообще после съемок у арки резко изменился. А уж после обеда в кафешке, в тот же день… Не нравился ей настрой «звезды». Какое-то шестое чувство подсказывало о приближающихся проблемах. И, уверенность где-то процентов на 70 была, не в Лерочке будет дело. Хотя, опять же, как знать. Уходила от него эта кукла сегодня заметно потрёпанная. Остановился Константинов? Или её несвоевременное появление помешало?

— Спасибо, конечно, но хочу побыть один, — глубоко вздохнув, выдал Константинов. — Съездить кое-куда надо. Посмотрю, может вечером увидимся, — добавил он, поправляя подушку и садясь на постели.

— Так, подожди, у тебя…

— Лара, — остановил он её достаточно резко. — Давай, в мою жизнь ты лезть не будешь, — и это был приказ: резкий, грубый, четко обозначающий границы дозволенного.

Лариса прикусила губу, сдерживаясь от соблазна съязвить. Как партнер по сексу, Константинов её вполне устраивал. Как он там сказал — вечными любовниками не будут? Ну, это как посмотреть. Впереди ожидается еще один сезон «Перекрёстка любви», а если еще и в фильме одном окажутся задействованы… Вся прелесть в том, что она точно знает, что нужно этому человеку от близости с женщиной, и какого секса он ждет…

— Да пошел ты, Константинов, — бросила она на ходу, резко поднимаясь и скрываясь в душе.

Удерживать не стал. Устал он сегодня. Да и не только — сегодня, а вообще. И совсем не прочь был остаться, наконец, один. Даже до душа дойдет с утра. Вытерпит как-нибудь. Спать хотелось. Странная усталость…

Семенова ушла минут через 30. Обернувшись полотенцем, проводил ее до двери. Закрывшись, прислонился к стене, простояв так какое-то время. Что с ним происходило? Самого себя понять не мог. Если так дальше будет продолжаться… Петрова нервы помотала, никак в себя прийти не получалось. А тут еще Семенова со своей дикой ревностью… Лерочка с любовью и… видение…

Глава 11

08 марта 2021

1

Самый запад России. Как и в прошлый раз, рейсовый автобус остановился на небольшой остановке небольшого городка. Задержавшись у расписания, Константинов глянул на часы… Утро… Вроде как, праздничный день. Но людей — не много. Даже у цветочных «развалов». Всё же гуляющий по миру ковид держит в тонусе, не давая расслабляться… В этот момент, на ярко светящее солнце, набежала внушительных размеров туча. Вот только не хватало, чтобы еще дождь пошел…

На кой он вообще снова приехал в этот городок… Маленький, ничем не примечательный. Куда его там ребята звали недели полторы назад? К морю?.. Морской воздух сейчас не помешал бы… И время переиграть планы еще было.

Впрочем, какие планы… Миновав знакомый перекресток, Константинов… вдруг обнаружил себя стоящим на дорожке парка… А взгляд… Взгляд искал светло-рыжий хвост… Только сегодня вместо него, на встречу вышел черный «мишка». По всей видимости, местный парк все же был одновременно и площадкой для выгула собак…

— Простите… — заговорил Константинов, привлекая тем самым к себе внимание, — Я ищу одну девушку… — продолжал он, тут же самого себя поправив, — Молодую женщину. У нее собака, дворняга, — вот как-то при первой и единственной встрече не догадался спросить имени случайной знакомой, подумалось в эту минуту не без раздражения в собственный адрес. — Кличка еще не совсем привычная, женское имя…

— Глаша, — подсказала незнакомка, тепло улыбнувшись. По всей видимости, рыжее существо в этом парке было хорошо всем известно. Или, по крайней мере уж этой даме — определенно. А значит, сомнений в том не было, знали и владелицу хвостатого существа.

— Да, точно… — подтвердил он вслух.

— Тогда вам Рита нужна, — дама, при этом, потянула к себе поводок, не позволяя «мишке» слишком близко подойти к его персоне. — Они минут десять, как уже погуляли, — продолжала она, глянув в сторону чуть выступавшего из-за неправильной формы строения, жилого дома. — Иногда раньше уходят. Но они живут здесь рядом.

— Да, я в курсе, — солгав, заверил Константинов. Обойдя парк, как и в прошлый раз, направился к площади. У него был в распоряжении весь день. И уж если занесла снова нелегкая в этот забытый всеми провинциальный городок, собирался хотя бы получить удовольствие от прогулки. От свежего воздуха… В больших городах воздух совсем другой… А здесь и дышится легче…

Пообедав в местном небольшом кафе, которое, ввиду введенных ограничений по количеству посетителей, было практически пустым, ближе к трем направился в сторону автовокзала.

Уже сидя в автобусе, глянул в окно и… Поймал себя на мысли, что готов отменить отъезд, найти любую причину, чтобы… Мимо, оживленно о чем-то беседуя с рыжеволосой молодой особой, шла хозяйка Глашки. И хотя одета была достаточно простенько, было в ней что-то притягивающее, привлекательное. Как в прошлый раз, в самую первую их встречу, там, в парке… Впрочем, нет — кафе… Вот там увидел её совершенно другой. Маленькой, хрупкой. Такую хочется защищать, оберегать. Дарить ласку и нежность…

И уже когда собирался отменить отъезд и поднялся с места, чтобы выйти из автобуса, увидел, как перед дамами возник молодой человек… И, главное… Та, из-за которой собирался совершить очередной необдуманный поступок, позволила обнять себя… И… нет, не показалось, обняла в ответ… Слишком эмоционально, так обнимают только очень дорогих людей.

Так и не глянув на автобус, компания уже вместе продолжила путь… Но, в какой-то момент, он этого не видел, какая-то неведомая сила заставила Коташову остановиться и еще раз обернуться. Ей показалось… Да, кажется, действительно показалось. Та единственная встреча была совсем непродолжительной. И если то был турист, то снова оказаться в их городке просто не мог, не для чего.

— Кого ты там увидела? — в недоумении обернулась на Ритку Маслова. По мнению последней, они обсуждали достаточно серьезный вопрос: у кого посидеть по случаю замечательного весеннего праздника 8 марта. И отвлекаться сейчас на всякие мелочи…

— Да так, — отмахнулась Коташова, машинально еще раз оглянувшись на автобус. Было стойкое ощущение того, что именно там сейчас находится кто-то, очень для неё важный. Вот только маршрутом Черняховск-Калининград, точно никто ехать не мог.

— Так что, собираемся? — вклинился в их разговор молодой человек, возвращаясь к ранее начатому разговору. Молодой человек… Леонид Сидорин. Не просто друг, бывший Ксюхин муж! На сегодняшний день — хороший друг, как она сама говорила. Феноменально! С Масловой на данный счет часто спорила, считая, что той тоже надо бы определиться. И уж если с Вилковским, то без дури в голове и без близкого общения с бывшим.

— У меня другие планы, — не моргнув глазом солгала Ритка. Ну не хотела она собираться с этими ребятами. Устала быть постоянно каким-то укрывным материалом. Снова Маслова потом будет уверять Юрку, что провела день с ней, Коташовой, а Сидорин заглянул исключительно по дружбе…

Однако спорить с Масловой и их данным общим знакомым было бесполезно. Только зря окажется потраченным время. А у нее не было никакого желания сегодня менять собственные планы. Нет, ничего глобального не ожидалось. Просто, хотелось побыть в тишине и покое. После завтра предстояло снова выходить на работу. А она до конца так и не решила: останется в своем родном учреждении или всё же положит заявление об уходе. А мысли о необходимости увольнения посещали всё чаще.

— В каком смысле? — не поняла Ксения, внимательно посмотрев на старшую подругу. — Рит, ты слышала, что по домам вроде как снова всех сажают после праздника? — поинтересовалась та, напомнив о витающих в области слухах. — Опять друг к другу в гости бегать через десятые дворы будем, чтобы на ментов и штрафы не нарваться?

Хотя, вот тут Маслова слегка лукавила. Да, были прецеденты в области в локдаун. Но вот массово никого не штрафовали, по улицам и домам облавы не устраивали. По крайней мере, в их маленьком городке.

— А то тебя хоть раз оштрафовали, — совершенно неожиданно съязвила Ритка. — Нет, ребят, серьезно, вы отдыхайте, а мне, действительно, не хочется сегодня. Настроение не то, — не могла она сейчас всего объяснить этим двоим.

— Снова Андрей чудит? — осторожно спросила Ксюха, чуть больше остальных, из числа их общих знакомых, зная о проблемах в семье Коташовой. А младший братишка иной раз вытворял чудеса на виражах, хотя уже давно пора было бы остепениться. Дочери скоро семнадцать.

— Я неважно себя чувствую, — вновь солгала… или, нет — почти солгал — Коташова.

Не общее самочувствие не давало покоя. Скорее, существовала какая-то непонятная, психологическая подавленность. И состояние это длилось скоро уже как год. Состояние, не поддающееся никакому логическому объяснению. Вроде и в семье более-менее всё было ровно. И на работе, не смотря на нескончаемое противостояние с Евсеевым

Впрочем, может и противостояние вытекло именно из её общего состояния. Может правы те, кто советует хоть не на долго сменить обстановку. Вот только с этим ковидом даже в Большую Россию сейчас сложно выбраться, кругом одни сплошные ограничения, конца которым не видно.

— В каком смысле? — Маслова неосознанно даже увеличила между ними расстояние, словно это сейчас могло как-то помочь. — Может, скорую? — скорая сейчас выезжала на малейший чих. Из-за чего время ожидания той заметно увеличилось. Но люди, реально, боялись даже простого кашля.

— Ребят, если я по каждому чиху буду скорую вызывать, то врачи только на меня одну будут работать, — не удержалась от достаточно едкого замечания Рита. — Обойдусь без скорой, — заверила она, останавливаясь на углу поворота в сторону своей улицы, тем самым давая понять, что дальше идти не собирается и менять уже озвученные планы желания тоже не имеет.

— Рит, не рискуй, — Маслова всё же сделала попытку образумить вечно несговорчивую старшую подругу. — Сейчас не то время. Скорая приезжает быстро, больничный дают сразу. Отдохнёшь еще несколько дней, плохо, что ли? — у Ксюхи всё было просто. Позавидовать можно.

— Вот именно, что сейчас не то время, чтобы скорую по любому поводу дергать, — с завидным упрямством повторила Рита, с той же уверенностью продолжая, — Во-первых, она кому-то реально может потребоваться, а во-вторых, как-то желания на 2 недели оказаться на карантине нет. Глашка сама себя не выгуляет.

Вот о ком, а о Глашке и прочей своей живности, всегда думала больше, чем о себе, чего в ближайшем окружении не понимали. Особенно — по нынешним временам. Какая живность, когда по миру непонятная зараза гуляет, и думать необходимо в первую очередь о себе! Вообще — только о себе! А у этой на первом месте собака-семилетка и ладно бы еще породистая, так обычная дворняга, которых пруд пруди и 2 кота — сиамский «найденыш», чистокровного Сиама уж точно так не отдали бы, им самая дешёвая цена от 4 тысяч рубликов начинается, и помойный подобрыш, выкормленный из пипетки. Все трое вполне могли бы обитать на улице на самовыгуле, а Ритка их дома держала, да еще носилась с ними, словно с детьми.

— Отдала бы ты ее куда-нибудь, — совершенно неожиданно выдал Сидорин, добавив, — Давай в лес вывезу.

— Себя вывези, — зло отреагировала Коташова.

— Ну, не ты же повезешь, я, — кажется, не почувствовав настрой Ритки, продолжал Сидорин, явно уставший от спора подруг на пустом месте. — Самой же легче станет. Мало, что к дому привязана, носишься с ней, как с детьми мамаши не носятся. Так еще и на корм каждый месяц отстегиваешь. Деньги лишние?

Финансово, да, порой было сложновато, чего Коташова в общем-то и не скрывала. Нашла бы она, куда направить высвободившиеся финансы. Только… Глашка и два маленьких хвостатых чудовища были не просто живностью, они были и смыслом её жизни. В какой-то степени даже — психологами. Часто именно они становились молчаливым слушателями, когда у Ритки появлялась необходимость выговориться.

— Повторяю, себя вывези, — обронила она уже с нескрываемой злостью и, не попрощавшись, прекратив общение, направилась в сторону дома.

Иногда Сидорина заносило. Это знали все в их небольшой компании. Только вот до сих пор не позволял себе подобные высказывания. По крайней мере — в компании с Коташовой. Как там сейчас модно говорить — короновирус проклятый. Видимо, и на нем начал сказываться.

— Совсем чокнулась, — обронил он в след быстро удаляющейся Ритки. — Она бы мужика себе завела, а не кошатник-собачатник разводила.

А может и действительно, считал себя сейчас правым. У каждого свои ценности в этой жизни. А большинство людей не хотят вообще себя чем-либо обременять. Живность, действительно, как дети, беспомощны и, особенно домашние, целиком и полностью зависят от человека. На долго без присмотра не оставишь.

— Там — клиника, — резюмировала Маслова.

Возможно и она в какие-то моменты не понимала и не принимала жизнь подруги. Вот только столь резко высказываться себе не позволяла. В конечном счете, в этой жизни сам каждый для себя решал, какие ценности в приоритете.

— Заметно, — констатировал Леонид, внимательно посмотрев на Маслову, поинтересовался, — Так куда идем?

— Давай к ребятам, — предложила она общую компанию, точно зная, что сегодня Вилковский выяснять о её точном местонахождении не станет, ибо находился на работе. — У Коташовой, походу, действительно коронавирусные осложнения.

— Разве она болела?

Сидорин слегка сменился в лице. Он относился к числу тех людей общества, кто вирус воспринимал не совсем серьезно, но, в то же время — с опаской. И от официально переболевших старался держаться как можно дальше. Тем более, что в СМИ усиленно ходила информация о том, что даже после успешно проведенного лечения, тот определенное время сохраняется в организме человека. И на сколько остается заразен — до сих пор непонятно.

— Похоже — да, — задержав взгляд на кавалере, Маслова сдержанно усмехнулась, догадавшись, о чем тот сейчас может думать. — Она вообще какая-то странная в последнее время. Хрень какая-то по миру ходит. Люди мрут, как мухи, а она себе еще какие-то проблемы выискивает, — добавила Ксюха, направившись через дорогу.

Лишь на мгновение замешкавшись, Сидорин спешно последовал за ней. Уговаривая в свое время Ксюху пойти в ЗАГС, очень надеялся на долгое и счастливое супружество. Вот только у Масловой как не лежала к нему душа, так и… Ничего не вышло, как показало время. Ну не видела она в его персоне надежного и любимого мужа… В качестве друга и безотказного помощника — да…

2

Самый запад России. Ужинал Константинов уже со съёмочной группой. Ребята всё пытались выведать, куда их «звезда» исчезал на целый день. Да и настроение его не осталось незамеченным. Слишком задумчивый. Опасное для него состояние. Вот только откровенничать не торопился. Даже с другом, по душам, общения намеренно избегал, как тот не пытался завести разговор. И вот на сколько хорош данный знак…

— Ты Семеныча снова завтра из себя будешь выводить? — не выдержав, всё же полюбопытствовал слишком наблюдательный Сашников.

— Нормально всё будет, — обронил в ответ Константинов, делая небольшой глоток давно остывшего чая. Ну не пил он кипяток. Не понимал вкуса. А вот настоявшийся, в меру теплый — самое то. Особенно — из разнотравья.

— Нормально? — переспросил Артем, с сомнением посмотрев на собеседника. — Лёха, ты сейчас меня или себя пытаешься в том убедить? — полюбопытствовал он, очень внимательно наблюдая за Константиновым. Выждав секунду и удостоверившись в том, что отвечать на прозвучавший вопрос не собирается, поинтересовался, — Кто она на этот раз?

Вопрос из разряда прямых. Алексей подавил ответную усмешку. Выдавать себя не планировал. Во-первых, сам не до конца еще разобрался в собственных намерениях. Во-вторых… Никогда не понимал тех, кто личную жизнь выносит на всеобщее обсуждение.

— В каком смысле? — поинтересовался он, чуть насторожившись и, одновременно, заметно оживившись.

А Сашников окончательно убедился в правоте своих подозрений. У их «звезды» новая пассия… вернее — симпатия. Только вот теперь вопрос — на сколько там всё серьезно. Арциховский и так рвет, и мечет. А если еще главный герой его очередного детища в загул уйдёт… Если не сорвется в новый длительный запой, то уж несколько дополнительных выходных себе точно выколотит. Вот шли ему на встречу работодатели! Правда, при этом забывалось как-то, что работать до и поле мог без выходных месяцами. Откуда силы брались…

— В самом прямом, — продолжал Сашников, чуть понизив тон. — Ты с ума не сходи, Лёх. Мы же здесь — приехали-уехали, — напомнил он на всякий случай.

— Вот ты, о чем… — не на долго задумавшись, Алексей несколько минут внимательно наблюдал за оживленно о чем-то беседующими ребятами в другом конце холла. Столовую их сегодня попросили освободить ввиду превентивных карантинных мер. — Нет, здесь все ровно, — заверил он, наконец посмотрев на собеседника.

— Сам-то веришь в то, что говоришь? — не удержался от вопроса Артём.

Как-то вот не верилось ему в искренность Константинова. Слишком хорошо того знал. Или, по крайней мере, думал, что знал. Всё же считались друзьями. Знаком был с его вот таким задумчиво-размышляющим видом…

— Если себе верить перестану, тогда мне точно грош цена, — проворчал Алексей, делая очередной глоток из своей чашки и уверенно продолжая. — Верю, Тёма. У меня, если еще не забыл, жена есть. Между прочим — законная, по паспорту. Вот.

И говорил он сейчас об этом… без какого-либо надрыва. В какой-то степени даже с… иронией. Учитывая же, что в первое время вопрос относительно второй жены для него вообще был крайне болезненен, то прогресс в данном случае — на лицо.

— Лёха… — настороженно начал Сашников.

— Артём, давай я со своей жизнью как-нибудь сам буду решать и разбираться, — попросил в свою очередь Константинов, решительно перебивая друга. — Срывов больше не будет, это точно гарантирую, — достаточно уверенно продолжал звучать его голос. — С графиком театра и кино тоже разберусь. Мне загрузка по полной пока крайне необходима. Или, во всяком случае, была необходима. Что касается всего остального — не лезьте. Не надо.

— То есть, спокойно смотреть, как ты методично загоняешь себя в гроб, — резюмировал Сашников, на мгновение отвлекаясь на ребят съемочной группы в дальней части холла. Те становились слишком шумными, а это уже грозило замечаниями со стороны администрации отеля. — Знаешь, тайну одну открою, — продолжал он, сосредоточенно посмотрев на собеседника. — Я не хочу даже со стороны наблюдать, как его крышкой закроют, и отправят в последний путь. О себе не думаешь, подумай о матери, о Ленке с Димкой, в конце концов.

А вот это был запрещенный приём. Для всех, кроме Сашникова. И тот периодически им пользовался. Особенно, когда требовалось призвать Константинова к благоразумию. Только вот сейчас данный ход не сработал.

— Петрова… — обронил Константинов, откинувшись на спинку низкого кресла.

— Что — Петрова? — не понял Сашников.

— Петрову с Никитой забыл, — терпеливо прозвучал голос Алексея и это стало еще одной новостью. Впервые с момента их семейного конфликта Константинов говорил о жене столь спокойно и даже рассудительно. — Только увещеваний к моей совести здесь не надо, — тут же попросил он, вовремя перехватив взгляд Сашникова. — Не надо, Тём. Мать поплачет и на том дело кончится. У неё Ташка есть с малыми. Поздняя дочь, поздние внучки. У Ленки своя жизнь и, кстати, сложилась более удачно, чем могла сложиться со мной, — отношения с первой женой у него, действительно, сохранились прекрасные. — Судя по имеющейся информации, Димке я уже даже в качестве надежной финансовой подушки безопасности не нужен. Он звонит-то от случая к случаю. Как видишь…

— Вижу. Вижу, психиатр тебе нужен, — утвердительно кивнув, подытожил Артём. — Или — баба.

Давно ему не советовали обзавестись дамой сердца. Если, конечно, сейчас разговор шел именно о сердечных отношениях. Впрочем, вот в последнем Константинов откровенно сомневался. Особенно — учитывая тон, с каким была дана рекомендация. А вот от приключений как-то устал. Да и в его возрасте уже хотелось спокойной стабильности. Нормальных отношений, без глобальных эмоциональных всплесков.

— Женщина, — поправил друга Алексей. — Нормальная, обычная женщина. Но вот именно с такими в наше время серьезная проблема.

— Или не там ищешь, — возразил Сашников. У него, как обычно, на всё готов ответ. На этот раз Алексей не сдержал слегка ироничной усмешки.

— О, да, не по кабакам и клубам, — съязвил он.

— Лёха…

— Ах, да, забыл еще про съемочные площадки в своем случае, — добавил Константинов. — Только хочу напомнить, что Петрова именно с нашего подиума, — и тон его снова стал со стальными нотками. — Поверь, с меня этого более, чем достаточно. Дважды в одну воду вошел, хватит.

— Сколько времени прошло… — вновь осторожно заговорил Сашников.

Понять истинного отношения друга к жене не мог. Разрыв — серьезный, громкий. Нынешнее затишье все склонны были считать затишьем перед бурей. А дальше — что?.. Официального развода, зналточно, мужику давать не собиралась. Устраивал ее статус замужней дамы. По крайней мере на данный момент времени.

— Достаточно, чтобы всё обдумать, проанализировать и принять решение, — заверил Алексей. А, возможно, ему и самому требовалось выговориться. Поэтому до сих пор не послал ко всем чертям Сашникова.

— Но развода…

— Не даст? — уточнил Алексей и, слегка изогнув брови, непривычно поведя плечами, вроде как пожав ими, с тенью безразличия продолжал, — Ну, если ей от этого легче, пусть живет так. Только меня это не вернет, если вы все на это надеетесь, — предупредил он на всякий случай. — Что касается мальчишки… — а вот с сынишкой возникала серьезная проблема. Видеться им бывшая не давала. — Поднял Димку, подниму и Никиту. Ну, а Петровой придется принять факт нашего раздельного проживания. Так что если ты по ее слезной просьбе…

— Успокойся, я твою… бывшую не видел, — лишь на мгновение запнувшись, заверил Сашников, догадываясь, что в противном случае, друг вполне может сейчас «хлопнуть дверью». — Но рано или поздно, вопрос решать все равно придется, — говорил он сейчас очевидные вещи, о которых Константинов, пока, думать не хотел совершенно. — Ну, что вам не дает договориться полюбовно? Тем более, что, пацан-то — твой.

— А я от него и не отказываюсь, — напомнил Константинов, допивая чай. — И очень надеюсь, что отношения с ним сложатся такие же нормальные, как и с Димкой.

— У Димки мать была другая, — счел необходимым напомнить Сашников. — Таких, как она еще поискать надо.

— Ну, вот ты и ответил на ваши все вопросы относительно моей личной жизни, — заметил Алексей, поднимаясь из кресла. — Ладно, я — спать. Всем доброй ночи, — продолжал он, оглянувшись к группе, увлеченной каким-то разговором. — Попробую завершить отдых максимально плодотворно, дабы не лишить вас завтра своей звёздной персоны, — закончил он и, театрально-наигранно откланявшись, направился в свой номер.

Вот чего на самом деле, сумел избежать, так это звёздной болезни. И до сих пор относился ровно к своему статусу звезды. Не требовал себе каких-то сверх благ. Не летал на отдых на Майями. Да, было по квартире в Москве и Питере, и дом в Новгороде. Но квартирами пользовался только, когда оказывался в тех городах по работе, а дом… В доме жила мама, которую с трудом, но все же получилось, чуть более 10 лет назад, уговорить переехать из «хрущевки» мегаполиса, в более тихую и спокойную область…

Поднявшись на этаж, направился к собственному номеру, когда… Из своего — появилась Валерия. Какого черта и куда ее понесла нелегкая… И, практически одновременно, из лифта, вышла Лара… Но если появление следом за ним на этаже Семёновой ничуть не удивило, то что касалось «кукольной» Вешник… И обе дамы — замерли.

Константинов мысленно чертыхнулся. Вот в подобных «клещах» не оказывался давно. Повернув ключ, исподволь бросив взгляд на обеих дам, вошел в номер. Прислонившись к двери, прикрыл глаза. День сегодня выдался… Наверно, лучше чувствовал бы себя, отыграй на площадке по полной программе, с максимальным загрузом сцен…

Глянув на «запевший» телефон, громко выругался. Не понимает человек русского, нормального языка! Вот чего не планировал сегодняшним вечером, так это…

— Да, Лара… — включив связь и оставаясь у двери, обронил он вслух. Правда, попытавшись выдержать хотя бы ровный, без видимого раздражения, тон. Больше всего хотелось избежать открытого конфликта.

— Я не поняла, ты серьезно? — раздался в трубке резко-требовательный голос Семеновой.

Понеслось… Спокойный вечер, мать его… И какой там небесный Ангел пошалил, сведя его снова с данной дамочкой. Двенадцать лет спокойно, ну, пусть — относительно спокойной, жизни и на тебе, пожалуйста!

— Это ты, о чем сейчас? — поинтересовался он, проходя в комнату. При этом — самого себя уговаривая не сходить с ума, и не выглянуть за дверь с целью убедиться, что там никто не подслушивает. Становиться параноиком не собирался.

— А то не понимаешь! — раздражения скрывать Лариса сегодня не собиралась. Ну, да, забыл как-то, что Ларочка терпеть не могла, когда что-то начинало идти в разрез с её планами. — Кто-то обещался…

Было дело. Вечером, накануне, что-то такое говорил. Только помнил точно, что конкретика не звучала. Изначально не знал, как пройдет день, чем завершится. Да и мысли в голове начали появляться… Визит Лерочки прошел не зря…

— Лар, а тебе не приходит в голову, что у меня элементарно может не быть желания? — полюбопытствовал Константинов, расстегивая между делом рубашку. — Я, к твоему сведению, человек, а не запрограммированный на определенные действия, робот.

Правда?.. — открытие, сделанное для самого себя. Последний год вообще жил по инерции. Не задумываясь особо над происходящим в собственной жизни. Что вдруг произошло? Психологический перезагруз? Переосмысление прошлого?..

— А может, серая мышь все соки выжала? — язвительность Ларисы продолжала выносить мозг и действовать раздражающе на все рецепторы организма. — Так, так и скажи. Где ты только успеваешь баб цеплять? Или Лерочка завлекает? Я, может, не вовремя появилась?

Терпеть не мог сцен ревности. Особенно — истеричных женщин. Нет, в данном случае — баб. Была у него собственная градация прекрасной половины рода человеческого. И вот именно Семёнова подходила под вторую категорию. Вешник, не смотря на молодость и неопытность, верно уловила его истинное отношение к данной особе.

— Лариса, мне твой навязчивый бред начинает надоедать, — резко оборвал монолог собеседницы Константинов. — Оставь девочку в покое. Еще раз повторяю, я устал. Хочу отдохнуть. Моя личная жизнь никого, а уж тебя — те более, не касается. И мой тебе совет — ложись тоже отдыхать. Завтра сложный день. Всё.

Бросив на тумбу у двери отключенный телефон, направился в душ… А в мыслях… Перед глазами снова образ знакомой незнакомки. Совершенно случайная встреча в кафе. Её фигурка, взгляд… Он сходит с ума?

Душ принимал долго… Вода всегда действовала успокаивающе и отрезвляюще. Мысли появлялись адекватные… А подумать было, над чем. Застой вроде как — уверенная стабильность. А на деле… На деле — жизнь проходит мимо. Ни интереса, ни вкуса… А рядом, вот такие, как Лариса Семёнова…

Глава 12

12 марта 2021

1

Самый запад России. В какой-то момент их сегодняшнего общения у Ритки зазвонил телефон и, прежде, чем «снять» трубку, вышла из кухни в комнату. Только Ксюха успела заметить высветившееся на экране телефона имя, вернее — фамилию звонившего — Алантьев. Один из Риткиных бывших. Или настоящих. Собственно, этого не знал точно никто. Как долгое время никто не знал и о том, что эти двое вообще в отношениях. Вернее — они были исключительно служебными. До определенного момента. Потом Алантьев уволился, тогда-то и выяснилось, что у них с Коташовой служебный роман. Был. По классике жанра, в связи с увольнением одного из персонажей, тот должен бы прекратиться. Да не тут-то было. Отношения продолжались. А вот потом начались чудеса на виражах, которые лично Масловой были непонятны совершенно. Рита же в подробности не вдавалась, точно подтверждая лишь сам факт продолжающейся связи.

— Похоже, у меня сегодня будут гости, — сообщила Коташова, вернувшись в кухню. А глаза её буквально светились от… счастья! Вот в таком приподнятом настроении подругу Маслова видела только в том случае, когда у той намечалась (либо уже состоялась) встреча именно с виновником настоящего звонка. Только происходило это все реже.

— Ритка, не чуди! — Ксюха строго посмотрела на хозяйку квартиры. Нет, она определенно чего-то не понимала. — На меня орешь, а сама? — по поводу Алантьева спорили периодически. Ну не нравился тот Масловой, чего и не пыталась скрывать. И высказывалась на данный счет достаточно категорично, призывая Ритку проявить, наконец, благоразумие.

— У нас изначально никаких договоренностей не было, — миллионный раз за последние несколько лет напомнила Рита. — Он сразу, между прочим, сказал, что семью не оставит. Никогда. И меня это вполне устраивало.

— Хорошо, ладно, восемь лет назад, если не ошибаюсь, это было, — точно, когда там и при каких обстоятельствах закрутилось у Коташовой и Алантьева, не знал никто. Но Маслова умела просчитывать. И в целом сейчас не ошиблась во времени.

— Почти десять, — поправила Рита, наполняя бокалы красным вином. Хотя обычно, когда решали вот так посидеть, на розливе была Маслова. А вот сейчас собственное правило нарушила.

— Почти десять, — повторила за подругой Ксения, с долей задумчивости продолжая, — А сейчас поправь меня, если ошибаюсь. Он у тебя с какой периодичностью появляется?

Достаточно больной вопрос для Риты. Она даже себе не могла объяснить данных отношений, иронично называя их виртуально-любовными. Только ирония всё чаще получалась какой-то, совсем не ироничной.

— Ксюх…

Коташова сделала попытку остановить гостью от дальнейшего обсуждения затронутой темы. Не готова была и сегодня затрагивать свои отношения с человеком, в сути которых разобраться и сама-то не могла.

— Ладно, по-другому спрошу, — уступила Маслова. — Когда он у тебя последний раз был? Не по телефону там звонок, не лайк где-то в ОК или Инсте, а в живую, вот тут, в этой самой квартире?

К чему клонит подруга, Ритка прекрасно понимала. Только именно вот с этим человеком порвать раз и на всегда не могла. Было в нём что-то необъяснимо притягивающее, что не встречалось ей ранее в других кавалерах.

— Полгода назад, — прозвучал спокойный ответ Риты. Она вообще не могла понять, почему так всех из её окружения беспокоит именно её личная жизнь. В конечном счете — это её личная жизнь. Вообще — её жизнь!

— Отличный любовник! — театрально всплеснув руками, констатировала Ксюха. Ну вот не понимала она подругу от слова — совсем!

— Для меня — замечательный, — упрямо повторила Коташова, не дожидаясь тоста, под удивленно-недоумевающим взглядом гостьи делая внушительный глоток из своего бокала. — И, главное, верящий в то, что я его всё это время верно жду.

— И, что хочет сейчас? — впрочем, вряд ли вопрос вообще следовало задавать. Опять же — учитывая приподнятое настроение после полученного звонка, Коташовой.

— Увидеться.

— Рит, ты вообще нормальная? — с тенью сомнения посмотрев на хозяйку квартиры, полюбопытствовала Маслова.

Нет, по сути, ей было без разницы, как и чем там живет Ритка. Но вот личная жизнь последней вызывала большие вопросы. И, по мнению Ксюхи, требовала если и не серьезного вмешательства, так определенно — корректировки. Причем — с участием подруг.

— Да вроде без психических отклонений, если до сих пор не в дурке, — поведя плечами, заметила Рита. Не очень она любила говорить о собственных отношениях с мужчинами. И тому было не мало причин. И, одна из главных, те, действительно, складывались как-то неправильно. Но вот где и что делала не так, для начала самой бы понять.

— Прости, сомневаюсь, — вынесла свой вердикт Маслова.

Впрочем — как обычно. По мнению последней, Коташовой давно пора было обзавестись если и не мужем, против появления в своей жизни которого та выступала категорически отрицательно, так постоянным любовником. Пусть не миллионером, в их городке такого точно не сыскать, так хотя бы регулярно приходящим.

— Ксюха, ты сама своего бросить не хочешь? — Ритка сделала попытку уйти от очередного обсуждения собственной личной жизни. И сейчас использовала верный и, обычно дающий свои результаты, ход. Маслова сейчас должна была бы сменить тему.

— Так, давай не будем съезжать. Мой — при мне. Между прочим, в отличие от твоего, официально в разводе. И надежда на будущее с ним у меня всё же есть, — заявила она совершенно неожиданно, определенно задавшись целью сегодня «прочистить» мозги старшей подруге по вопросу личных взаимоотношений. — И видимся мы с ним по несколько раз на неделе. А твой помелькает месяц-другой, и черт те знает на сколько времени сваливает. Считаешь это нормальным? Никогда не думала, что он к тебе как на прием к психотерапевту ходит, когда в семье катаклизмы начинаются?

Никогда не думала. Или — не хотела думать. Вообще не получалось думать, стоило ему написать или, как сегодня — позвонить. Просто бросала все дела, уходила из гостей, отменяла заранее составленные планы. Ей был нужен именно этот человек. Чтобы чувствовать себя женщиной — желанной, любимой.

— Ксюх, не могу я без него, — а вот такого услышать от подруги Ксения точно не ожидала. Коташова всем им казалась какой-то «стальной леди» с «каменным сердцем». — Хорошо, тебе станет легче, если я признаю, что понимаю, что это ненормально, — продолжала та, прислонившись к спинке стула и сосредоточив взгляд на остатке вина в бокале. — С одной стороны, когда он исчезает, у меня нет ломки, нет истерик. С другой же — стоит ему нарисоваться на пороге, меня как клинит. Есть в нем какой-то непонятный магнетизм.

— И сидишь монашкой с ним, — уверенно добавила Маслова.

По её мнению, причем — единственно верному, Коташовой давно пора было свою жизнь изменить коренным образом. Тем более, что и варианты, в целом — были. Только запросы какие-то завышенные. То — пьющий, то — не любимый. Можно подумать, весь мир живет исключительно с любимыми! Тем более, когда тебе далеко за тридцать!

— Ну, до монашки мне, не смотря на внешность, далеко, — с усмешкой обронила Коташова. Не смотря на видимую открытость, были в её жизни тайные, известные только ей одной моменты. Не хвалила себя за них, нет, но и никогда не корила. Как говорится — жила, как жилось, ни о чем не жалея, пытаясь устроить собственное женское счастье. Пусть не такое, как у всех, но своё…

— Что ты зациклилась на своей внешности, — не без злости в тоне одернула Маслова Ритку, что случалось в их общении не часто. — Отпусти ты этот свой комплекс. Ты невеста завидная, тебе замуж надо, а не этих, прости Господи, кобелей подбирать.

— Да уж, завидней некуда, — не удержавшись, проворчала Рита. Не хотела она обсуждать свою личную жизнь, но снова Маслова повернула на старые рельсы. Хоть действительно в ЗАГС сходить, чтобы все, наконец, отстали.

— Рит, у тебя квартира, — выкинула Ксюха еще один свой козырь в пользу её, Ритки, привлекательности, как потенциальной невесты-жены.

— А мне не нужен мужик, который будет со мной из-за квартиры или еще чего-то там. Я уж лучше, извини, в таком случае, одна буду.

— Зря ты так, — Маслова всё же слегка отступила, во всяком случае так показалось Ритке. — Если бы сошлась с Оленковым, жили бы в его квартире, а эту сдавали. Всё к старости подкопила бы.

И снова — дядька Вилковского. Расстались они с тем человеком года три назад, провстречавшись при этом лет пять, может, даже — чуть меньше — года четыре. Никто до сих пор не знал, что общалась она с ним в одно время, что и с Алантьевым. Порой чувствовала себя ужиком на сковороде, мастерски выходя из достаточно опасных ситуаций, когда два кавалера пару раз едва не встретились. В последний момент приходилось раскладывать комбинации, отменяя встречу с одним, встречаясь с другим, придумывать срочные вызовы на работу и элементарно сбегая из квартиры. Адреналин зашкаливал. А потом, в один момент просто как отрезала. Сама прекратила всякие отношения. Вдруг поняла, что именно Оленков — герой не её романа.

— Ксень, давай я буду со своим будущим сама разбираться, — предложила она, доставая из холодильника и нарезая сыр. Хотя, по мнению Масловой, закуски под вино на столе хватало. Однако спорить относительно этого с Коташовой было бессмысленно. Если она решила, что еды нет, значит её — нет.

— Да ради Бога, — отмахнулась Ксюха, добавив, — Только сама ты не разберешься. У тебя братишка без конца деньги тянет. Сейчас ещё его жинка начинает зубки показывать. Они там уже развелись? Имущество, совместно нажитое начали делить?

— Начнем с того, что у его жинки — моя племянница, — сочла необходимым напомнить Рита, догадываясь к чему клонит подруга. — И девчонка растет не нужная ни матери, ни отцу. Они там то сходятся, то расходятся. А девчонка в опасный возраст вошла. Либо вляпается куда, либо родит в шестнадцать лет.

— Ты еще ей квартиру догадайся отписать, — съязвила Маслова, хотя вряд ли не понимала, на сколько сейчас рисковала.

— Я пока еще помирать не собираюсь, несмотря на то, что у нас тут чудный вирус разгулялся. Так что, при любом раскладе, квартира остаётся при мне. — Ритка постаралась утихомирить разошедшуюся не на шутку гостью. — Андрею я тоже, кстати говоря, давно не помогаю. И вообще он себе какую-то очередную красавицу завел. У них там любовь на век.

— Такую же алкашку, как сам? — тут же вставила свое веское слово Ксюха.

— А вот это меня интересует в последнюю очередь. Его выбор, мальчик взрослый, — резонно заметила Рита. — Я и видела-то его последний раз месяцев восемь назад. Так что, с некоторых пор, на мою личную жизнь он ну никак не влияет.

— Ну хорошо, ладно, — Ксюха снова немного отступила. — Пускай Оленков по каким-то причинам тебя не устраивает. Допускаю. Но Алантьев — это не тот вариант, который тебе нужен. Давай, найдем тебе кого-нибудь. Ну, в конце концов, каким-то образом находила же ты, до этого, варианты на работе.

На работе… Коташова сдержанно усмехнулась. Сейчас Ксюха противоречила сама себе. Рабочие варианты — либо совсем молоденькие, а она — не молодела. Либо — семейные, от которых успела устать. Да, постоянства и уверенности в завтрашнем дне всё же хотелось.

— А ничего, что эти варианты — женатые? — озвучив одну из собственных мыслей, напомнила Рита, при этом внимательно посмотрев на гостью. — Я устала от женатых, Ксюш. И вообще, Маслова, отцепись от меня, а, — попросила она, вновь подсаживаясь к столу. — Не хочу я кого-нибудь, можешь ты это понять или нет? Да и кого искать в нашем, прости Господи…Меня устраивает моя жизнь. Меня устраивает Алантьев на все 200 процентов. Я хочу, чтобы рядом со мной был человек, которому я буду в первую очередь нужна. И нужна буду я, Ксюша, а не квартира. И вот пока такого не найду, у меня будет Алантьев.

— Ясно. Это хуже, чем у меня с Юркой. В моем случае, хотя бы есть надежда.

— Ну, считай, что да. Просто он меня действительно устраивает. Ну, я не знаю, как это объяснить. Понимаешь, не могу я… — а вот объяснить, действительно, не получалось. — Не могу я выйти замуж за… своего малолетку, — сейчас вдруг почему-то вспомнила своего кавалера, делавшего предложение руки и сердца лет так пять назад, и до сих пор ожидавший ответа. При этом разница в возрасте с ним была, действительно, ощутимая. — Он пьет дай боже. Мужикам его не перепить. Не хочу я у себя в доме алкаша.

— А Алантьев у нас не пьющий, — вновь съязвила Маслова.

Не понимала она подругу. Вот — совсем. Крутилась та, как белка в колесе, чтобы хоть как-то нормально жить. А любую помощь — категорически отметала. И, в первую очередь, мужскую. Уж чем ей мужики не угодили, понять Ксюха не могла.

— Пьющий, — не стала утверждать обратного Ритка. — Но он — не у меня пьющий. Он ко мне пришел, мы хорошо провели время. И ушел. Если там его принимают такого, в таком состоянии, то это проблемы того дома. Той семьи. Ко мне он ходит трезвым.

— Ри-и-и-та-а-а…

— Ксюш, поверь, я знаю, как меня зовут, — заверила Коташова. — Но я ничего менять в своей жизни, в обозримом будущем, не собираюсь. Поймите вы это, в конце концов. Причем — все. И замуж я тоже не собираюсь. Тем более, что с этим ковидом, бракосочетания отменены.

— Торжественные, — напомнила Маслова.

— А я хочу шикарную свадьбу, с мероприятием на побережье, с гостями в количестве не меньше ста человек, — выдала Коташова на одном дыхании, чем привела во вполне искреннее недоумение и даже растерянность гостью.

— Рит, ты уже совсем пьяная? — медленно прозвучал ее вопрос. — Или у тебя в тайных поклонниках кто-то вроде Рокфеллера ходит?

Вообще, с какого-то момента Ритка стала вести себя не совсем привычно. Слишком много задумчивости появилось. Словно размышляла о чем-то. Или, как вариант — о ком-то думала. А о ком может думать одинокая женщина…

— Вон два моих самых верных поклонника, — кивнула Ритка на двух появившихся в это время на пороге кухни котов. Которых, по времени, пора было кормить. И те, видимо выспавшись, включили свои биологические часы.

Обреченно вздохнув, Маслова только покачала головой. Коташова была неисправима. И в жизни ее, в обозримом будущем, тоже вряд ли что изменится… Так, будут приходящие. Между царственным появлением с непонятной периодичностью — Алантьева. Где логика… Какая любовь?! Даже отношениями-то назвать нельзя.

2

Санкт-Петербург. В их маленькой семье, пока еще не оформленной официально, назрел первый серьезный кризис. По крайней мере, так был склонен считать Дмитрий, который вечер внимательно наблюдавший за Ладой. И безуспешно пытавшийся понять, что с той происходит.

На первый взгляд, вроде ничего не изменилось. Ужин сам себе готовить не начал (обнадеживающий момент), хаоса в квартире не наблюдалось. Только Лада была непривычно тихая. Последние две недели часто ловил на себе её странно задумчивый взгляд. Складывалось ощущение, что собирается что-то сказать и не решается. И мысли в голове начинали вертеться не самые радужные. О самом худшем думалось. А ведь до свадьбы осталось всё ничего. Какой сюрприз мог ожидать…

— Поговорить не хочешь? — выходя из кухни в комнату, поинтересовался Димка, присаживаясь рядом с девушкой на диван. А в другое мгновение во взгляде отразилось недоумение, и даже растерянность. — Лад, ты что? — шуганулась от него в сторону, как испуганный котенок.

Понял бы еще такую реакцию, будь у них регулярные скандалы и распускай по отношению к ней руки, демонстрируя силовые приемы. Ничего подобного себе никогда не позволял. Отец едва ли не с пеленок вдалбливал в его «бедовую голову» необходимость исключительно мягкого и бережного отношения к представительницам слабого пола. Словесно сорваться мог. Уйти, хлопнув дверью — да. Но, что касалось всего остального…

— Извини, задумалась, — солгала Лада, постаравшись справиться с собственной реакцией на его приближение.

— Да, похоже, что уснула, — кажется, была сделана попытка сыронизировать. — Случилось что? — продолжал Димка, с беспокойством присматриваясь к девушке. До сих пор была куда более открыта при общении с ним. — Я могу помочь?

Помочь… Лада постаралась взять себя в руки. Так и вертелось на языке: «Уже помог»! Хотя, сомнения… Да нет, сегодня сомнений уже не осталось. Только, как сказать и, главное, что делать, пока решить не могла. Да и учитывая, что у Димки завтра дежурство… А это не терапия, это — хирургия! Там светлая голова нужна, и трезвый рассудок. Её же новость… И почему не решилась пооткровенничать несколько дней назад, когда у него выходной намечался. И настрой был другой.

— Не думаю, — обронила Лада, забираясь на диван с ногами.

Может они и поговорят… Нет, они — непременно поговорят. Только не сегодня. Ей, для начала, самой с мыслями собраться необходимо. Принять свершившееся. И подготовить себя к возможному непростому разговору…

— Лад, — отодвинув ноутбук, в котором планировал поработать, развернувшись, внимательно посмотрел на девушку. — А давай я сам решу: в силах помочь или нет.

Предложение Димки едва слезы не вызвало. Вот только этого и не хватало. В таком случае, вместо ночи, тихой и спокойной, у них точно будет длинный и обстоятельный разговор. На сколько готова к подобному… Да вообще, не готова. И предположить не могла, что с подобной проблемой однажды столкнется, учитывая полное взаимопонимание…

— Интересно, когда это хирурги в терапии начали разбираться? — полюбопытствовала Лада, постаравшись взять себя в руки. И даже улыбнуться получилось. — Дим, правда, ничего серьезного. Завтра коллоквиум. Немного нервничаю

Поверил?.. По крайней мере — сделал вид. Хотя, сомнение во взгляде осталось. И так сейчас был похож на отца… И с чего вдруг вспомнился Константинов-старший… Совсем не к месту, и не ко времени. Главное, Димке никак себя не выдать. Их совместная встреча нового года и так до сих пор в напряжении держала.

— Ты и нервничаешь?

Нет, не поверил. Лада медленно выдохнула. К серьезному разговору оказалась не готова. Совсем. И после завтра — вряд ли будет готова. К такому вообще… Лучше сразу, без подготовки. Была же шальная мысль, — подумалось вновь…

— Между прочим, я не каменная, — поднявшись на ноги, замерла. Димка ловко перехватил ее, усадив себе на колени. — Дим… — уперевшись ему в плечи, попыталась… избежать поцелуя! Новость… Вопрос — как реагировать.

— Лад, да что с тобой?

Что с ней… Праздники прошли удачно… А она не обратила внимание на собственные изменения организма! Еще медик называется!!!

— Дим, правда, не хочу, — обронила она, сердито сбрасывая с себя руки молодого человека и все же поднимаясь на ноги. Не обращая внимания на его растерянный взгляд, скрылась в спальне. Что происходило? Ничего. Самый удобный ответ, когда объяснить собственное поведение не получалось. Как сейчас. Хотя и понимала, на сколько конфликтная ситуация вырисовывалась.

— Лад, объяснить ничего не хочешь? — поинтересовался он, застыв на пороге спальни.

Резко обернувшись, спешно «нырнула» под одеяло. И это — его Лада?! Да она из душа в спальню, иной раз, намеренно перед ним дефилировала в чем мама родила. Ну, или пеньюар набрасывала на плечики, который тоже мало что скрывал…

— А должна?

Просто отличный встречный вопрос. Дмитрий мысленно чертыхнулся. Вот с чем точно не ожидал столкнуться, так это со странным поведением любимой женщины.

— Сама как думаешь? — еще один вопрос. Глубокомысленное общение у них сегодня. — Ты меня уже две недели динамишь. Не, я могу принять душ, — заверил он, перехватив взгляд девушки. — Всё понимаю, может не быть настроения, желания. Даже обидеть где-то мог, допускаю и такой вариант. Но две недели, Лада. Не рановато нам на трехразовое питание в месяц переходить? Скажу откровенно, для меня — напряжно. Если что-то случилось, расскажи. Попробую помочь. Хотя бы — советом. Если обидел, что-то сделал не так — объясни. Я не умею читать мысли.

Вот так просто. Для него. Прикрыв глаза, Лада постаралась сохранить спокойствие. Если сейчас еще и сорвется, совсем атас будет. Димка точно к психиатру отправит. И, возможно, правильно сделает. Глядишь, и проблема перестанет быть неразрешимой…

— Нормально всё, — буркнула она, при этом отодвигаясь от края постели.

— Так считаешь? — поинтересовался младший Константинов, потянувшись к ней и снова получив необъяснимое «отскакивание». Секундная пауза… Димка смотрел на неё так, словно… Взгляд сказал больше слов. Растерянность, недоумение…

Прихватив подушку, направился из комнаты.

— Ты куда?

Прозвучавший в спину вопрос заставил резко остановиться. Она издевалась? Черт, как отец умудрился дважды побывать в браке?! Тут с одной-то не знаешь, как справиться. Логики в действиях и словах абсолютно никакой!

— Лягу на диване, — обронил он и, добавив, — Отдыхай, — оставил спальню.

Что она творила? Чего добивалась? Просто женский псих? В конечном счете, не затянувшиеся же у нее на две недели женские дни! Да и вообще, раньше они у неё по времени, точно знал. Появился другой? В таком случае, вообще не понимал происходящего. Не проще, сразу максимально откровенно поговорить и… Черт! Принимая контрастный душ, холодный поток воды всегда усиливал плавно. А тут рука дрогнула. Вот настолько бодриться перед сном не планировал. Любимая женщина взбодрила, дальше некуда!

Выйдя из душа, резко замер. Лада, завернувшись в тонкое одеяло, ждала его, прислонившись к закрытой двери спальни. Какого черта, — едва не сорвалось с языка. Сам удивился, как удержался от соблазна ругнуться. Учитывая настрой Лады, сейчас мог вполне получить неконтролируемый выпад. Если только она не решилась-таки на разговор. Хотя, вот в последнем почему-то сомневался.

— Лад, издеваешься? — неожиданно глухо прозвучал его опрос. — Или хочешь, чтобы сорвался? — максимально тактично попытался дать ей понять, насколько непросто держать под контролем собственные желания. Причем — вполне естественные в обществе любимой женщины. — Если ищешь повод уйти от меня, то давай не так грязно. Я самого себя перестану уважать, если…

— Дим, я люблю тебя, — перебила его Лада.

Очередная, за период их сегодняшнего общения, многозначительная пауза. С его стороны. И почему в институтах нет предмета «Женская логика»?! Сейчас совсем не помешали бы познания в данной области, — подумалось не без раздражения. В свой адрес. Вообще, до последнего момента не было у них проблем. А вот недели две, как… Без каких-либо объяснений, просто почувствовал четко выдерживаемую дистанцию…

— Отлично, — выдохнул он, присаживаясь на край расправленного дивана. Оперевшись локтями на колени и сцепив руки в замок, выдержав паузу, поинтересовался, — Мне, что с этим твоим признанием сейчас делать? Или решила поговорить? Хочешь, пошли, сделаю чай и…

— Давай послезавтра, — попросила она, продолжая выдерживать расстояние.

И снова — попытка «сбежать». Боится?.. Да, боится, только сейчас обратил внимание. Возникал вопрос — чего? Ведь знает его, за четыре года близкого общения успела выучить. Нет у него привычки бездумно «махать шашкой», какой бы проблема не оказалась.

— Лад, у тебя кто-то появился? — не смотря на риск окончательно испортить окончание сегодняшнего дня, Дмитрий решился-таки на прямой вопрос. — Или что-то произошло? — продолжал настойчиво звучать его голос, в то время, как владелец оного оставался сидеть на диване. Так, для собственного спокойствия. — Кто-то… обидел? — всеми силами пытался найти логическое объяснение её шараханью от него, необъяснимому стремлению избежать прикосновений. — Не надо бояться. Просто откровенно скажи и все. Вместе — справимся.

— Мне… — встретившись с ним взглядом, совершенно неожиданно смутившись (еще одна новость!) глянув в сторону, тихо закончила, — Решить надо. Я пока не готова. Прости… — добавила Лада, при этом сделав шаг в его сторону. Димка сейчас сам едва не сорвался с места с намерением спрятаться где-нибудь в районе кухни.

Что она творила?! Ну, не могла же не заметить, что даже принятие душа не очень помогло! Настроен был сегодня на максимально близкое общение с ней. На протяжении всего дня на телефон интересные завлекаловки кидала с откровенными намеками. А дома… А дома — как обычно в последние две недели.

Но до сегодняшнего дня хотя бы не шарахалась от него, как от прокаженного. И объятия воспринимала достаточно адекватно. А, когда близкого контакта начинают стараться максимально избежать? Правильно — когда появляется кто-то другой… Снова этот кто-то неведомый.

— Лад, иди спать, — достаточно резко прозвучало предложение Димки, что для молодой особы стало, судя по реакции, полной неожиданностью. — Пожалуйста, дай мне отдохнуть. У меня завтра дежурство.

Попытался хоть как-то смягчить свою просьбу. В какое-то мгновение показалось, что девушка сейчас расплачется. В таком случае, ни о каком выдержанном расстоянии и речи не будет. А если не удержит себя в руках, неизвестно, к каким последствиям потеря самоконтроля приведет. Потерять любимую женщину желанием не горел. Даже, учитывая её нынешний, непонятный, закидон. Если, только, действительно, не проблема с учебой. Шла на красный диплом, могли элементарно начать сдавать нервы…

— И не поцелуешь?

Еще один провокационный вопрос. Константинов сделав глубокий вдох, медленно выдохнул. Складывалось ощущение, что над ним элементарно издеваются. Замечательное открытие. Только что ему делать — большой вопрос.

— Нет, — категорично прозвучал ответ молодого человека. — Близости ты не хочешь, — продолжал он, откидывая в сторону одеяло. — А я очень сильно хочу тебя. Понимаешь, чем это в итоге может завершиться? — и вновь отведенный в сторону взгляд. Ну не стеснялась она до сих пор и более откровенных разговоров! — Вижу, что понимаешь, — не акцентируя на том внимания, продолжал Константинов-младший. — А я не хочу причинять тебе боль. А как бы не постарался, это в любом случае будет изнасилование. Не хочу так, Лад. Не знаю, что у тебя случилось, но, если не хочешь говорить, заставить не могу. Надеюсь только, что доверие ко мне у тебя «вдруг» не пропало. И если не завтра, то послезавтра услышу более-менее внятное объяснение твоему необъяснимому воздержанию. А теперь, пожалуйста, давай спать, — закончил он, забираясь под одеяло на диване.

За ней закрылась дверь. С другой стороны… Прислушался… Плакала? Показалось — да. Сердце у самого защемило. Первым стремлением было — пойти следом, попытаться успокоить… Остановился в тот момент, когда, отбросив в сторону одеяло, уже собирался подняться на ноги. Сегодня — нет. Прекрасно понимал, чувствовал, чем завершится попытка успокоить с его стороны. А вот завтра… Завтра вполне может возникнуть уже другая проблема. Потерять же её из-за собственной несдержанности не мог…

Глава 13

вечер этого же дня

1

Самый запад России. Проходя мимо одного из гостиничных номеров, направляясь к себе, Константинов резко остановился. За дверью звуки, похожие на борьбу. Но вот в этом номере точно… Осторожно толкнув дверь, переступил порог… Женский вскрик. Грязное, далеко не цензурное, мужское ругательство, донесшееся в этот момент до слуха, пронзило мозг жуткой догадкой…

Сам не был подарком. Но вот до насилия над женщиной никогда не опускался.

Все остальное произошло в считанные секунды. Оторвав Сашникова от девушки, швырнул того к двери. Каким образом тот удержался на ногах — загадка. Константинов в тот момент совершенно не контролировал собственную силу. Мог и убить ненароком.

— Вон пошел! — даже и попытки не сделал выдержать тон. — Вон, сказал, — повторил он, не оглядываясь. Очень надеялся, что у так называемого друга хватит ума сейчас просто уйти. Молча. Когда за тем захлопнулась дверь (разум всё же есть), глянул на Вешник. Она лежали на перемятой постели, спрятав лицо в подушку. Вроде не плакала…

На минуту задумался. Можно развернуться и уйти. Вряд ли сегодня ей еще что угрожает. Но какая-то неведомая сила подтолкнула к постели.

— Лера, — присевы рядом, попытался взглянуть на личико, однако Валерия только сильнее вцепилась в подушку. Наверняка сейчас чувствовала себя как минимум испугано и неловко. — Лера, на меня посмотрите, — терпеливо повторил Алексей, при этом поправив задравшуюся на спине молодой особы кофточку. — Ну, что, мне силом вас от этой подушки оттянуть? — полюбопытствовал он, решительно добавив, — Я ведь могу.

— Не сомневаюсь, — шмыгнув совсем по-детски носом, Лера осторожно повернулась.

Нет, не плакала… Если только слезы не проступили от боли. На скуле — сильное покраснение. Видимо — от удара. Хорошо, если к утру не расплывется синяком. Гримерам — головная боль. И губу девчонке разбил. Протянув руку, Константинов привлек очаровательное создание к себе. Обнимая за плечики и успокаивающе поглаживая, над чем-то размышляя, попросил:

— А теперь максимально честно, как Сашников оказался в вашем номере? Лера, какого рожна он здесь делал? — повторил резче, не понимая, чем вызвано её замешательство. — Я задаю какой-то непонятный вопрос?

— Зашел поговорить, — «выскальзывая» из объятий Константинова, заметила Валерия вслух. — Я так и не поняла, о чем, — призналась она, осторожно касаясь пальчиками разбитой губы, которая начала болеть. — Сначала за шутку приняла, не серьезно как-то начал. А потом…

— Тихо, девочка, — а вот сейчас испугался, что кукольное создание может, в самом деле, расплакаться. Последний раз утешал рыдающую леди энное количество лет назад. Вот с Вешник подобного «утешения» очень хотелось бы избежать. — Всё, — продолжал он негромко, вновь позволив себе ненадолго её приобнять и, неожиданно перейдя на «ты», поинтересовавшись, — Справиться с этим сможешь?

— Не невинная девочка, переживу, — проворчала Валерия, поднимаясь на ноги. — Испугалась немного, — призналась она. — И… — смолкнув, задержалась перед зеркалом, тихо закончив, — Больно.

— Больно… — машинально повторил Константинов, развернув от зеркала и, удерживая пальцами ее миниатюрный подбородок, негромко предложив, — Давайте-ка, мы немного вас подлечим, — и снова перешел на «вы». Вот как-то самому, при таком обращении к данному очаровательному созданию, было спокойнее. — Перекись есть? — перехватив взгляд молодой особы, медленно выдохнул, постаравшись выдержать ровный тон. — Ясно, вопросов нет… — прежде, чем ненадолго оставить её одну, констатировал очевидное.

Выходя уже из собственного номера, глянул на оживший телефон. Вот кого сейчас, точно, не хотел не слышать, не видеть… Семенову. Без каких-либо колебаний скинул звонок… Не привык к тотальному контролю. И уж, точно не Ларочке, его контролировать. Если только…

Было одно подозрение относительно происшествия… Пока — только подозрение… Окончательное решение относительно увиденного пока не принял. Здесь действовать следовало осторожно. Как дальше могут начать развиваться события… Не просчитал, как-то, а это не есть хорошо. Ведь знает, что из себя представляет данная «сладкая» парочка…

Невольно усмехнулся, заметив по возвращении — перемены. Лерочка успела переодеться. Просто феноменальная скорость. Не первый раз отмечал. Даже брючки сменила на более свободные, домашние, «вытряхнувшись» из обтягивающих джинс. И блузка… Под которой сегодня угадывалось нижнее бельё… Черт, снова мысли не в ту сторону. Пора завязывать, пока самому себе не начал создавать проблемы.

— Как на счет совместного чая? — поинтересовался он, положив на стол коробочку марципановых конфет. И, не дожидаясь ответа, глянув на количество воды в чайнике, щелкая кнопкой.

— Решили выступить в качестве бесплатного психолога? — сделала попытку усмехнуться Валерия. И снова закровила разбитая губа. Вот это было серьезной помехой.

От конфет она, да еще — константиновских, конечно же не откажется. А вот с улыбками… Арциховский завтра точно кого-нибудь четвертует. Придется как-то выходить из ситуации…

— Если честно, не хочу сегодня быть один, — выдал он совершенно неожиданно. Спокойно выдержанным тоном, задержав взгляд на ватных дисках, смоченных обычной водой, продолжая, — Лера, хотя бы перекись возьмите за правило держать под рукой. Вода — не самый лучший дезинфектор. А пока у нас чайник закипает, покажите-ка свои боевые раны.

— Алексей Петрович…

Вот к чему оказалась совершенно не готовой — так это к принятию от него помощи. Близкий контакт неизбежен…

— Лера, давайте спорить мы с вами будем после, — предложил Константинов, открывая пузырек с прозрачной жидкостью. — Или вы хотите получить из-за выходки морального урода какое-нибудь загноение? — получив в ответ молчание, прежде, чем коснуться смоченной перекисью салфеткой кровоточащей ранки на её губе, поинтересовался, — Терпеть умеем?

— У меня было нормальное детство с разбитыми коленками, — проворчала она, наблюдая, за приближением его руки к своей губе.

— Терпим… — неожиданно мягко прозвучал его голос в ответ на мимику ее личика в момент прикосновения к ранке влажной салфетки. — И не шалим, — остановил Константинов, когда ладошки «куколки» уж слишком нежно коснулись его плеч. — Иначе накажу вас уже я.

— Интересно, как? — полюбопытствовала Лерочка, тем не менее, от опасной игры отказавшись. Всё же благоразумия, в отличие от Семёновой, в ней было куда больше.

— Свяжу и посажу на кровать, чтобы ручки шаловливые не блудили, — задержав взгляд на ее скуле, вслух заметил, — А вот синяка вряд ли получится избежать. Надо было сразу холодное попробовать приложить.

Было еще и опасение, что данная часть лица может припухнуть. Совсем караул будет. Только девочку расстраивать окончательно не стал. Тем более, что и обойтись может. Всё зависит от того, на сколько…

— Не поможет, ударил очень сильно, — ворвалась в его размышления Лерочка. Глянув на своего нежданного спасителя через зеркало, поинтересовалась, выдерживая взгляд, — Вот скажите, почему вы, мужики, сразу по лицу бьете?

— Боюсь, не смогу ответить, потому что я женщин не бью. Даже если очень сильно просят, — добавил он, выбрасывая в мусор использованную салфетку. Оглянувшись, с тенью иронии (не смотря на не самое приятное происшествие), ситуация слегка забавляла, поинтересовался, — Чай ждать?

— А вы действительно…

Растерянность Лерочки позабавила. Да, он относился к ней не как к коллеге, а… К такому, взрослому ребенку, которого крайне сложно воспринимать всерьез.

— Я действительно хочу выпить с вами чаю, — заверил Константинов, оглядываясь, возможно, в поисках чашек. — Вас что-то смущает? —впрочем, его самого слегка смущало принятое решение. Девочка не билась в истерике. Первая помощь оказана. Долг порядочного мужчины исполнен в полном объеме, можно отправляться восвояси. Вместо этого продолжал играть с огнем, создавая определенного рода проблемы и для себя! — Лер, несколько дней назад вы сами пришли ко мне в номер, по сути, простите, скажу, как есть, предложив себя. А сейчас залились краской смущения.

Интерес… Опасная игра… Давно не щекотал себе нервы? Или — Ларочки мало? С одной бы проблемой (жену в расчет не брал) разобраться…

— Несколько дней назад вы ясно дали понять, на сколько я глупо себя повела, — совершенно спокойно произнесла Валерия, выставляя на столик чашки. — Я хорошая ученица.

Хорошая… С трудом удержался от соблазна высказаться на данный счет. Судя по происходящему на съёмочной площадке — далеко не лучшая. И хорошая — где-то так, на троечку. Каждую сцену по полочкам раскладывать приходилось.

— Лера, мы все совершаем ошибки, — озвучил совершенно другую мысль, постаравшись избежать резкости в тоне. — Порой выдаем желаемое за действительное.

— Камень в мой огород? — и, словно испугавшись возможного ответа с его стороны, не дожидаясь того, неожиданно спросила, — А можно вопрос?

Что её могло заинтересовать? Оставив на столике открытую коробку конфет, и передвинув тот ближе к постели, сам сел в кресло, кивнув:

— Спрашивайте, если это не касается моей личной жизни… — вот о той говорить был не настроен. И не только с Лерочкой.

— Вашего друга, — раскладывая чайные пакетики и заливая те кипятком, продолжала Валерия.

— Не спрашиваю, которого, — а вот сейчас оказался в напряжении. И, тем не менее, утвердительно кивнул, разрешив, — Давайте, что вас интересует?

— Вас нисколько не удивило увиденное, — и данный факт её, определенно, смущал. — Как вы можете общаться с человеком, который…

Интересно, женщина всегда во всем ищет логическое объяснение? Как он мог общаться… Да — нормально! Жизнь Сашникова его не касалась никаким боком. До определенного момента. А теперь предпочитал держать того в поле видимости. Так сложилось. Только причину, опять же, озвучивать не собирался.

— Здесь два момента, — перебил Алексей свою очаровательную собеседницу. — С Сашниковым мы, действительно, общаемся достаточно близко, можно сказать — по-дружески, — отрицать очевидного смысла не видел. — Но до настоящей дружбы, с полным доверием, далеко. Дело в том, Лера, что врагов не только надо знать в лицо, но и некоторых держать на коротком поводке, — выдал он совершенно неожиданно, приведя Валерию в откровенное недоумение.

— Боюсь услышать второй… — проговорила она медленно, присаживаясь на край постели и дотягиваясь до конфет.

— Второй — мне известны некоторые его наклонности сексуальной жизни, — догадываясь, что сейчас может смутить свою молоденькую собеседницу откровением, тем не менее никаких синонимов (вот и правила русского языка вспомнились, кризис полный…) подбирать не стал. — Но точно знаю, что там с партнершами обоюдка, либо близко к ней. Но без крайне жесткого насилия — точно. По крайней мере было до сих пор. Что касается его выходки сегодня… — собственные подозрения относительно произошедшего озвучивать не собирался, считая, что пугать девочку ни к чему. — Говорил уже, еще раз повторяю, я насилия над женщиной не приемлю. Ни в каком виде. Если женщина дает явный посыл своего нежелания…

— Да вы и посыл желания не воспринимаете, — не удержавшись, съязвила Валерия, делая небольшой глоток чая из своей чашки.

Константинов не сдержал усмешки. Девочка отступать, кажется, не собиралась. И если вот об этом хотя бы просто догадывается Лариса… Вопросы отпадали сами по себе. Правда, оставались другого плана…

— Лера, вы замечательная девушка, молодая женщина, как вам больше нравится, — вот тут постоянно самого себя поправлял. Почему-то определение «девушка», Вешник, как успел заметить, воспринимала достаточно болезненно. — Но дальше площадки наши отношения не пойдут, — добавил он достаточно жестко. — Надеюсь, никаких инцидентов вроде сегодняшних, больше не будет, — совершенно неожиданно признавшись, — Тут и мой недосмотр. Не подумал я как-то о гремучем тандеме. Ладно, разберемся, в обиду вас точно не дам.

— Алексей Петрович, не надо.

— Надо, Лера. Обязательно надо, — возразил он со ставшей для него привычной за последний год жесткостью. — Таких людей необходимо ставить на место. Если, конечно, вы не намерены написать заявление в полицию на попытку изнасилования.

— Вот это точно нет, — решительно прозвучал её ответ.

Минута полной тишины. Пострадать она — не пострадал. Испугалась — да. Возможно сильно. Хотя бы за это человек, если последнее определение применимо к определенной личности, должен ответить.

— Чего испугались? — не удержался Константинов от вопроса.

— Очередного тотального контроля, — перехватив слегка недоумевающий взгляд своего неожиданного на сегодня гостя, пояснила, — Папа меня все ребенком считает. Опекает и охраняет. Всё хотел и здесь ко мне охрану приставить. Говорит, ему внуки нужны, а не труп единственной дочери. Узнает, что… — смолкнув, тихо закончила, — Проходу вообще не даст. А я не хочу всю жизнь в золотой клетке провести…

— Кто-то о такой мечтает, — проворчал Константинов, задумчиво наблюдая за тем, как очаровательное создание надкусывает конфету…

И снова мысли, от которых самое время — под холодный, желательно даже — ледяной, душ. Не переусердствовать бы. С душем. Здоровье не позволяет слишком увлекаться. Как-то мужская сила совсем не мешает. Вот только в голове с мыслями порядок навести надо… И всё отлично будет. По крайней мере, на то очень надеялся…

2

Самый запад России. Не особо церемонясь, Алексей, тесня от дверей друга, вошел в номер. Спокойно закрыв дверь, помедлив, обернулся.

Сашников замер в центре комнаты. Выдерживал расстояние. Правильно. Вот сейчас — пусть боится. Действия. Слова. Одного слова с его, Константинова, стороны было достаточно, чтобы карьера пошла вниз. Не пошла — полетела. И вряд ли Артем этого не понимал. Поэтому и дружеские отношения старался поддерживать. Одно имя Константинова давало ему определенные преференции. А уж статус друга…

— Один вопрос, Артём, — отходя от двери на пару шагов, спокойно заговорил нежданный поздний гость, — Совсем крышу снесло?

— Ты о какой крыше? — сделал тот вид, что не понял. А вопрос прозвучал с нервным напряжением, что скрыть не получилось. — Выпил, что ли?

Саркастическая усмешка на долю секунды задержалась на лице Константинова. Не смотря на некоторые недостатки, играл Сашников всё же не так уж и плохо. По крайней мере, если сравнивать с той же Лерочкой Вешник. И сейчас мастерски планировал выкрутиться. Да, не спорил, инцидент вышел не из приятных.

— Я пьяным не творил того, что ты вытворишь трезвым, — продолжая сохранять видимое спокойствие, припомнил Константинов, добавив, — Я о твоей крыше, Артём, — и голос прозвучал достаточно резко, заставив Сашникова даже вздрогнуть. — Шлюх мало, на нормальных молоденьких девчонок потянуло? За изнасилование, между прочим, уголовная статься предусмотрена. В курсе?

Было желание врезать. Что сдерживало? Слишком близкое знакомство с виновником инцидента. Душонка была низкопробная. Знал точно, уже к утру (это край), окажется в числе обвиняемых в покушении на что-то там… Не упустит Сашников возможности низвергнуть с пьедестала одного из главных для себя конкурентов. Да и ему сейчас, для полного комплекта, только уголовного дела и не хватает!

— Лех, ты об увиденном, что ли? — это ж какая выдержка должна быть! Поразительно, ему бы вот так научиться держать себя в руках. — Так она сама открыла дверь и войти пригласила.

А вот сейчас, едва в голос не расхохотался. Едко. Саркастически. Заявление так называемого друга «позабавило». Что-то вроде «она сама пришла…». Только финал у этой «самой» мог оказаться куда плачевнее, не проходи он случайно мимо…

— Сама, — кивнув, съязвил Константинов. — А наотмашь, по лицу, тоже себя сама?

За всю свою жизнь ни разу не ударил ни одну женщину. Даже жён. Хотя, вот вторую, вообще желание убить было, с самого начала конфликта. Не смог. Зато — самого себя чуть в гроб не вогнал слишком обильным возлиянием. Сколько выпил в то время — точно сказать не мог. Но, учитывая, что сын до сих пор в лице менялся, видя в его руке стопку или бокал — более, чем прилично…

— А кусаться — не надо, — обронил Сашников, поднимая рукав и показывая… укус.

Реакция в качестве улыбки оказалась более, чем неожиданной в том числе и для самого себя. Не оправдывая личность, стоявшую сейчас перед ним, в то же время готов был понять реакцию с ударом наотмашь. Тут не каждый сумеет сдержаться.

— Молодец, девочка, — признал он вслух. — Считай, что вы квиты.

— Константинов, ты издеваешься?

Удивления скрыть не получилось. Сашников еще и в наступление планирует пойти. Ну, это уже полная наглость. Сейчас бы сидеть и помалкивать. Лерочка оказалась не совсем папиной дочкой. Не побежала сразу с жалобами. А могла. Впрочем, была бы полностью права. Вот в данном случае, Константинов целиком и полностью находился на стороне Вешник.

— Совершенно нет, — заверил Алексей, глянув на «мигнувший» в руках экран телефона. — Так понимаю, не понравилось? — продолжал он, одновременно просматривая какое-то сообщение. На какое-то время задумавшись, признался, глянув на друга, — Артем, мне плевать, что ты там со шлюхами творишь, и со своими любовницами. Они позволяют — развлекайся. Только не увлекись однажды. Но еще раз узнаю, что нормальных, адекватных девчонок…

— Неужели правда — запал?

Константинов мысленно чертыхнулся. Не давала определенной категории лиц их благородной компании покоя его личная жизнь! Со своей бы, для начала, разобрались. А уж он и Вешник — вообще вопрос дня! Причем держится в этом статусе уже год!

— Меня на детей не тянет, Тёма.

— То есть, два часа ты у этой платиновой куклы телевизор смотрел?

О как! За ним еще и присматривают! Нет, не открытие, конечно. О тайной слежке догадывался. Боялись, как бы главный герой киношедевра вдруг не сорвался. Мало кто верил, что сумел остановиться, сделав выводы из всего случившегося. Да и бывшая (или — настоящая, черт её возьми) масла в огонь подливала. Вчера очередной опус в его адрес выдала. Желтая пресса с радостью подхватила и в мир понесла. Самое время — снова сорваться…

— А это кого-то, кроме меня, касается? — с легким прищуром поинтересовался Константинов.

Свою личную жизнь на показ не выставлял. Никогда. С Ларочкой, правда, не очень получалось. Но тут другое. По его правилам играть никак не желают. Ну, а если человек самого себя открыто на показ желает выставить — бессилен.

— Кто-то должен поставить выскочку на место…

Секунда… Вторая… Алексей, глубоко вдохнув, медленно выдохнул. Сашников сегодня, кажется, совсем страх потерял. Умел чнловек находить себе проблемы…Вновь глянув на «оживший» телефон, усмехнувшись, качнул головой, поинтересовавшись:

— У вас с Семеновой напрочь инстинкт самосохранения отсутствует? — отключая экран, и убирая телефон в задний карман брюк, продолжал, — Если эта куколка, даже не пожалуется, а просто обмолвится папаше об инциденте, тебя же закопают, не найдут. Ты это понимаешь?

Вообще — было совершенно без разницы, что будет с человеком, который жил по собственным принципам. И окружающих считающий, как минимум, на голову ниже себя. Не в физическом, в плане культурного развития. Просто искал наиболее действенный способ без лишних движений обезопасить их юное дарование от особого внимания недочеловека.

— У нас не лихие девяностые на дворе, — огрызнулся Сашников.

Не понимал, что ему пытаются сказать? Константинов постарался сохранить выдержку. Выходить на открытый конфликт не планировал. По крайней мере — в обозримом будущем. Без этой сладкой парочки проблем хватало, которые требовалось решить если и не в срочном порядке, так уж точно — первостепенном.

— Артём, я предупредил.

Достаточно резкая тональность для всех, кто хоть немного был лично знаком с Константиновым, вот именно сейчас послужила бы тормозом. Все дальнейшие провокационные замечания более благоразумно было отложить. До лучших времен. Однако у Сашникова сегодня, судя по всему, с инстинктом самосохранения случились серьезные проблемы.

— Лех, ну, сорвался, — обронил он вслед уже собравшемуся уходить позднему визитёру. — Девчонка глазки строит. Ну, не каменный же я.

Относительно того, кто и кому строит глазки — возникли вопросы. Кто-то что-то, определенно, путал в стремлении хоть как-то сейчас оправдаться. Алексей, уже взявшись за дверную ручку, обернулся. Наверно — слишком резко, учитывая, с какой скоростью отпрянул Сашников. Не просто — на безопасное расстояние отскочил — в другой конец комнаты!

— Ларочку пригласи, — совершенно спокойно прозвучал его голос.

Черт, не собирался же всех карт раскрывать! С другой стороны… Почему должен беспокоиться о человеке, которому на собственную репутацию плевать с высокой колокольни. К его предупреждениям не прислушиваются принципиально.

— То есть… — опешил Сашников.

А, как вариант — испугался. Если был в курсе их с Семёновой отношений… А — наверняка был. Лара и тайны — вещи практически несовместимые. Это как Лерочка и качественная игра. Еще для себя любимой, постараться может. А вот что касается остальных…

— Брось, Тём, — тон Константинова стал резко стальным. — Нормально всё. Вот за эту даму устраивать с тобой разборок не собираюсь. У неё с возрастом наклонности в определенном вопросе как раз к твоим приближаются. Меня её эти запросы уже утомлять начали, так что можешь забирать.

Сейчас противен был самому себе. Никогда ничего подобного никому не говорил. Расставался с дамами всегда красиво. И не важно, чьё там было решение. Все люди взрослые. И, самое главное, никогда не скрывал относительно будущего. Никому ничего не обещал. С парочкой — до сих пор нормально общался. Но вот в данном случае…

— Лёх, ты…

— Дарю её тебе, — непривычно резко перебил Сашникова. — Развлекайтесь. Да, — обернулся вновь в дверях, — Не переусердствуйте. Муж у нее, который может вопросы неудобные начать задавать. Это первый момент. И второй — про Вешник — забудьте.

Не нужна была ему эта очаровательная куколка с богатым папенькой. Вот от слова — «совсем». Но в свете произошедшего… Всю жизнь мечтал о дочери. Родились два пацана. И в очаровательной Лерочке видел… Ну, если не дочь, так по крайней мере уж точно не любовницу.

— И хочешь сказать, что до сих пор не трахнул эту куклу? — вновь выдал перл Сашников.

Да, у человека, в самом деле, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Что сдерживало Константинова? Во-первых, собственное правило — силовой метод не всегда способен решить вопрос, во-вторых — не желание попасть в скандальную историю.

— Еще раз повторяю, я с детьми, даже если этим детям давно за двадцать, не сплю.

Впрочем, была и еще одна причина, заставлявшая Константинова держать очаровательную «куколку» на расстоянии. Своим характером слишком сильно напоминала Петрову. Нет, конечно, не факт, что со временем станет полной копией, только… На вторую жену развилась стойкая аллергия, справиться с которой вряд ли и годы спустя получится.

— Лёх, ну ладно уже, — не унимался между тем Артём. — Было и было. Как мужика, понять тебя можно, чего скрывать-то…

Задержав на друге задумчивый взгляд, Константинов мрачно усмехнулся. А права Лерочка, чтоб её… Что он нашел в Ларе и вот в этом парне… Любовница у него была. Давняя, многолетняя связь, которая вполне устраивала. И отношения совсем не такие, навязчивости близко нет. Друг…

С другом посложнее. По жизни шел один. Спокойнее. Со своим статусом «звезды» слишком быстро нажил если и не врагов, так серьезных соперников, которые только и ждали, когда споткнется. Причем так, чтобы подняться не смог…

— У вас с Семеновой мышление слишком узкое. Никак не могу понять, с чем озабоченность такая связана.

— Да ни с чем, — пожав плечами, обронил Сашников. — Живем, просто, в свое удовольствие. Не зацикливаемся на лже порядочности. И срывов нет.

Холодная усмешка задержалась на лице Константинова. Вот сейчас ему откровенно напомнили о срыве годовой давности. Просто в точку. Провокация? Он был склонен считать — да. Кто-то очень хотел увидеть его окончательное падение…

— Заметно, — кивнул он, добавив, — В общем, я всё сказал. Узнаю, что Вешник проходу не даешь, или еще как-то свое присутствие рядом обозначаешь, пеняй на себя.

— Да на здоровье.

— На здоровье у меня есть более надежный вариант, — совершенно спокойно заметил Константинов. — Моли Бога, чтобы завтра наша куколка вышла на площадку. Потому что, если съемки встанут, мне придется поговорить с Арциховским. Ломать собственные планы, и срывать контракты из-за чьего-то, в данном случае — твоего, нетерпежа, у меня желания нет. Бывай.

Ему не было дела ни до Вешник, ни до Лары. Снова поймал себя на мысли о необходимости перемен в собственной жизни. Вопрос — каких?

Устало опустившись в кресло у окна в своем номере, дотянулся до листов с записями на столе. Из чего состояла его жизнь? Репетиции, гастроли, съемки, спортзал по четвергам. А, да, о самом главном забыл — в последнее время — практически безуспешные попытки увидеться с младшим сыном. Совсем ребенок. Боялся, что редкие встречи сделают их совершенно чужими. Удивлялся, как Никитка до сих пор его помнит, и идет на контакт. Год назад, когда ушел из семьи, пацаненку было три года. С тех пор встреч произошло — по пальцам перечитать. Одно восстановление после срыва и сам срыв — минус почти полгода…

Открыв на телефоне фотографию мальчишки, тяжело вздохнул. Не чувствовал себя еще готовым к серьезной борьбе. Хотя и понимал — время уходит и играет против него…

Глава 14

14 марта 2021

1

Самый запад России. Пожалуй, впервые с того момента, как Лада переехала жить к нему, домой идти не хотелось. Успокаивало одно — сейчас она на занятиях в институте. Появиться должна часам к четырем, может даже и позже. А там — вечер…

Что она там обещала? Откровенный разговор? О чем? Боялся того панически. Точно знал, если решит уйти — удерживать не станет. Не сможет. Нельзя быть насильно милым. Но и что с чувствами делать — не представлял… Короче — для начала не мешало выспаться. Принять холодный душ. На всякий случай. И подготовить максимально убедительную речь в пользу исключительно его присутствия в её жизни…

Когда ключ в замочной скважине не повернулся, Димка сильно удивился. Два варианта — либо закрыта изнутри. Вопрос — почему дома? Либо — забыла закрыть квартиру, убегая на учебу. Другой вопрос — о чем думала?

Повернув ручку, удивился в двойне. Дверь, действительно, не заперта. Новость, от которой легче не стало. Напротив — появилось напряжение. Переступив порог, настороженным взглядом окинул небольшую прихожую. Лишних вещей — нет, дорожных сумок — тоже. То есть, от него — не уходят. Во всяком случае — пока.

Разуваясь, и на ходу расстёгивая куртку, прошел в квартиру. Остановился на пороге кухни. Лада сидела за столом, обхватив руками чашку. Глаза… Глаза то ли заплаканные, то ли уставшие от компьютера. Если она и сейчас не объяснит происходящего…

— Ты почему не в институте? — прогулы категорически запрещены и уж ей ли о том не знать. Как раз осталось последний год обучения завалить. — Случилось что?

Настрой любимой понять не мог. Взгляд странный. Если, конечно, недосып не сказывается и самому мерещиться не начало. Да и в голове мысли всякие вертятся. Разобраться бы уже с её странным поведением…

Подняв на него взгляд, кивнув, обронила:

— Случилось, — а тон такой, словно жить осталось… Черт, что за бред в голове… — Что делать — не знаю, — продолжала Лада, нервно сжимая чашку (он надеялся — с чаем). — Мне, наверно, институт придется бросить.

Пауза. К какому угодно готовил себя заявлению с её стороны, но вот чтобы услышать про институт… Здесь уже мысли другого плана начали появляться…

— Лада, с мамой что-то? — и почему сразу подумал о ее матери, понять не мог. Вера Сергеевна буквально на днях звонила и чувствовала себя вполне здоровой.

— Я ей еще не звонила, — не меняющимся тоном продолжала Лада, старательно пряча от него взгляд. Это что за новости! — Я из больницы только час, как приехала, — продолжала она, делая глоток из чашки. — Не знаю, как сказать…

Глубокое молчание. Как там говорят — в голове вся жизнь пронеслась… Короткая она у них была… Была. Стоп. А теперь — взял себя в руки и спокойно выяснил проблему. Как там Константинов-старший говорит — мужик не вправе раскисать. Защита и опора.

— Ты? — прикрыв глаза, Димка постарался сохранить спокойствие и рассудительность. Подвинув табурет, сел напротив девушки, ровным тоном продолжая, — Так, для начала, давай ты успокоишься и скажешь всё мне. И вместе подумаем, что делать дальше.

— Дим…

— Лада, у какого врача ты была, и что за диагноз тебе ставят?

Если там что-то серьезное, то становилось понятным её напряжение в последние дни. Вопрос только, почему сразу не рассказала. Да, не муж. Но до свадьбы осталось всё ничего. Пара недель. Или — полное отсутствие доверия? Не самое лучшее открытие.

— Уверен, что хочешь знать?

А вот сейчас, совершенно неожиданно, появилось ощущение, что от него пытаются… защититься. Хотя, вроде, нападать не собирался. Спокойствие. И максимальная выдержка, что бы не прозвучало.

— Значит так, говорю сразу, каким бы не был диагноз, будем бороться, — тону придал максимальную твердость. — Отказываться я от тебя не собираюсь. Так что, давай, выкладывай. Не мне тебе рассказывать, сама без пяти минут врач: чем раньше начато лечение, тем больше шансов одержать победу с любой болячкой.

Отставив чашку, Лада, выйдя из кухни, задержалась в комнате на лишние пару минут. Тихо чертыхнувшись, Димка выскочил следом. Одновременно резко остановились, едва не столкнувшись. Замерли в растерянности.

— Вот…

Димка смотрел на протянутый ему… тест… А в голове — звенящая пустота…

— Дим, здесь две полоски. Я думала — ошибка, — продолжала Лада почти извиняющимся тоном, при этом совсем уж по-детски хлопнув своими длинными ресничками. — Врач подтвердил. По срокам мы с тобой в новый год… Я тогда таблетки пару раз забыла выпить. Не думала, что вот так сразу и… Дим, ты что…

А он, прикрыв глаза, медленно сполз по стене на пол. В голове начало складываться. Пустота уходила. В жизнь шли перемены, к которым… А отец был прав, привыкли они к планам. Вот тебе и срывы, и страхи… Все планы летели в тартарары! Ладно, хоть, со свадьбой не затянуто. В свадебном платье успеет со стройной фигуркой его очаровательная Лада покрасоваться… Стоп — фигурка… Какой там срок получается, если с нового года…

— Лада, ну нельзя же так, — заговорил он, слегка растягивая слова. — Я же… — задержав взгляд на застывшей в растерянности молодой особе, в попытке уловить хоть какие-то изменения в размере её талии, поинтересовался, — Черт, Лада, а можно было как-то, менее драматично? Я ведь испугался. Думал, всё, приехали. Ладка!.. — мгновенно оказавшись на ногах, подхватив ее на руки, закружил по комнате. — Лада, милая, как же я люблю тебя.

Она представить себе не могла, какие мысли успели появиться в его голове от момента ее сообщения о возвращении из больницы, до выхода в комнату! До того момента, пока не увидел узкую полоску в её руке. А потом — резко отпустило. Чуть сознание не потерял. И обнимая, и целуя её сейчас, поверить не мог, что всё обошлось. Беременность… Вот с этим уж точно справятся.

— Димка, ты что задумал, — выдохнула она, оказавшись вновь подхваченной им на руки.

Сказались две недели воздержания. Для молодого здорового организма — почти предел. Даже усталость от дежурства никак не повлияла. Не врал Димка, когда говорил о своих желаниях сутки назад, отказывая жене в такой малой просьбе, как поцелуй на ночь. И сейчас…

— А как сама думаешь? — приникая долгим, многообещающим поцелуем к её губам, поинтересовался Константинов, толкая ногой дверь в спальню. — Или — нет? — остановился он уже перед кроватью, заверив, — Я в душ могу, не вопрос.

А вот теперь готов был вытерпеть любой её каприз. Не хочет близости — значит не будет. Организм перестраивается. Вполне возможно, и в данном вопросе грядут перемены. Сложновато ему, правда, будет, но ради её спокойствия и рождения малыша…

— Чтобы завтра у тебя какая-нибудь профурсетка из больницы появилась, — проворчала Лада, ловко справляясь с поясом его брюк и, отвечая на поцелуй, расстегивая ширинку, без какого-либо стеснения стаскивая с него и брюки, и трусы. — Не получит тебя никто. Ты только мой, Дмитрий Константинов.

Сцен ревности ему не закатывали, но, знал точно, ревновали. Правда, повода старался не давать. Знал, на сколько болезненно любимая им женщина воспринимает любой, даже незначительный его флирт, с другими представительницами прекрасной части рода человеческого.

Лада удивила. У них и так в отношениях запретов не было. С самого начала, с самого первого раза, когда оказались вместе, дал ясный посыл — допустимо всё, даже самые, казалось бы, невероятные фантазии. И его девочка, действительно оказавшаяся девочкой на момент первой близости, очень быстро раскрылась как женщина. Не только любимая, но и любящая…

Не смотря на собственное желание, буквально разрывающее изнутри, сегодня был максимально внимателен, нежен. Входил в неё очень осторожно. Движения — без лишней резкости. Это были другие чувства, другие эмоции. Ему снова — доверились!

Наслышан был, как в некоторых семьях любые сексуальные отношения между супругами прекращались с беременностью женщины. Ложные страхи и табу (медицинские показания в расчет не брал) приводили к жестким ограничениям. Кажется, к его Ладе это точно не относится…

— Ты, правда, рад? — тихо прозвучал вопрос, когда Димка уже почти задремал, не выпуская её из объятий. Дежурство прошло спокойно, удалось даже поспать. Но нервная встряска и последующая разрядка, сделали свое дело…

— А не должен быть? — не открывая глаз, поинтересовался младший Константинов.

— Подожди, — Лада, высвободившись из его сильных рук, сев и потянувшись за халатиком, продолжала, припоминая, — Но ты же с самого начала говорил, что я должна закончить институт. Нам надо время, чтобы закрепиться в профессии, встать на ноги. А теперь получается…

— А теперь получается, мне надо пошевеливаться, чтобы к твоим родам найти более оплачиваемое место, — окончательно просыпаясь, перебил он молодую особу. — А тебе спокойно завершить учебу, и готовиться к рождению малыша, — и вот тут… с губ сорвалось бесконтрольное, — Ч-черт…

Резко сев на постели, глянул на телефон… Его любимая Лада — беременна. Вроде, пока, незаметно. И свадебное платье, надеялся, не сильно выдаст интересное положение хозяйки. Однако, учитывая сверх наблюдательность одной из приглашенных на торжество личностей…

— Что?

Не только в вопросе, во взгляде успел заметить беспокойство. Мысленно выругался в собственный адрес. Не это сейчас необходимо его девочке. Только, знал точно, теперь общими фразами отделаться не получится.

— Да… — после короткой паузы, всё же обронил, — С батей проблема не вышла бы…

— То есть? — как и предполагал, Лада мгновенно оказалась в напряжении. — Дим, он, что…

Вообще, Константинов-старший оставил по себе исключительно положительное впечатление. В отличие от будущей свекрови, не чувствовала при общении с ним демонстративного неприятия. С другой стороны, человек мог элементарно качественно сыграть, дабы никому не портить совместную встречу Нового года.

— Да нет, там другое, — признался Димка, попытавшись успокоить Ладу. — У отца на счет детей свой пунктик, нормально всё будет, — добавил он, дотягиваясь до домашних брюк и, одеваясь, продолжал, — Просто интересовался, не попал ли я в коварные женские сети, и не женюсь ли из-за твоей беременности.

— Отлично… — простонала Лада, театрально «уронив» голову на руки. — Мало мне Елены Викторовны, так теперь еще и…

Катастрофа! По крайней мере — для Лады. Ведь думать теперь об этом будет, не успокоится. А беременным категорически — что противопоказано? Правильно — волнения. И тут появилась мысль, не удержавшаяся (вообще с самоконтролем творилось что-то непонятное) исключительно в голове.

— Та-ак, а мы сейчас Алексею Петровичу позвоним, — выдал он, открывая список номеров на своем телефоне. Ход ва-банк. Впрочем, сомневался, что отец станет уж сильно возражать относительно пополнения в семействе. Да, даже если будет, не ему принимать решения!

— Дим, ты с ума сошел? — переполошилась не на шутку Лада. — Дим… — сделала она безуспешную попытку перехватить руку молодого человека, в которой тот держал телефон. Димка даже испугался, чтобы с постели не скатилась. Подхватив за талию, для надежности прижал к себе. — Дим, не надо, мне страшно…

Как реагировать на вот такое её признание, не имел ни малейшего представления. Скрывать от отца новость точно не собирался. Пожалуй, в этой жизни они друг для друга были самыми близкими людьми. Да, подержал в напряжении второй брак старшего Константинова. Опасался, что, получив сына от любимой женщины, как-то изменит свое отношение к своему первенцу. То есть — к нему. Не изменил. Совершенно. А, кажется, стали еще ближе.

— Страшно было мне от твоей фразы «Я из больницы только час, как приехала. Не знаю, как сказать», — процитировал он в точности её недавнее признание. — Или, хочешь сюрприз на свадьбе сделать?

Выбор — не велик. Лада, прикрыв глазки, медленно кивнула. Да, где-то Димка прав. Не сейчас, так через месяц-два, всё равно выяснится о её беременности. И с Алексеем Петровичем, в любом случае, придется разговаривать. Не ей, так Димке. Вот сейчас, хотя бы, он не рядом…

Отец долго не снимал трубку…

2

Самый запад России. Не съемки, а сплошное выкручивание нервов. Вот так не работал давно! И сколько это будет продолжаться…

Арциховский снова рвал и метал. Всё стопорилось из-за главной героини. Сегодня по полной отжигала Вешник. Хотя, вроде, сложных сцен и не было. И прорабатывалась каждая тщательно! А если её в серьезную картину кинуть?!.

— Лера, что, черт возьми, происходит? — настроение Константинова оставляло желать лучшего. До сих пор, отыгрывая сцены с Лерочкой, держал себя под жестким контролем, помня о личной просьбе Семёныча не спугнуть юное дарование. — Пятый раз одна сцена! — а это уже было перебором даже для статистов. — В чем ступор? Я тебя, что, в постель тащу?! — продолжал он расходиться. — Просто поцелуй, Лера! — встретившись с ней взглядом, неожиданно резко успокоившись, спросил, — Или губа болит?

Инцидент с Сашниковым особо серьезных последствий не имел. Синяка получилось избежать. С губой… Да, было малость. Но вчера обошлось без поцелуев. В одном месте был один. Схитрил. Семёныч, правда, не очень доволен остался. Натуральность ему подавай. А тут — зрителю придётся слегка фантазию включить. А вот сегодня…

— Нет, — совершенно неожиданно (по крайней мере — для него) смутившись, буркнула Валерия, добавив, — Я пытаюсь.

Слова прозвучали достаточно убедительно. Вот только звезда театра и кино сегодня пребывал не в самом своем лучшем расположении духа. Он вообще последние пару дней не в настроении, что заметили все в команде. Видимых причин для жестких выпадов, вроде не было. Если только не считать резко сведенное к минимуму общение с Сашниковым… Вот тут, определенно, что-то произошло…

— Плохо пытаешься! Мастер-класс с первой попытки удался, — чуть снизив тон, чтобы слышала исключительно Валерия, обронил Константинов. — Страсть нужна, Лера. Ты влюблена! — и снова пошло по нарастающей. — До безумия влюблена! Ни я, ни Арциховский эту страсть не видим! Я ее не чувствую! — категорично прозвучало его заявление. — А значит, и по ту сторону экрана — не почувствуют! После нашей с тобой, вот здесь, прелюдии, — условно очертил он территорию, на которой находились, — Вот там, — кивнув в сторону условного «там», — Жёны должны захотеть к мужьям под бок нырнуть. А от твоего поцелуя в морозильную камеру хочется сбежать!

Удивительно, как Арциховский до сих пор не бросился спасать ситуацию. То, что допускалось в обращении Константинова с другими актерами, категорически возбранялось при общении с Лерочкой. А он сегодня разошелся. Того и гляди, новоиспекаемая звездочка отечественного кинематографа сбежит со съёмочной площадки. А если еще и папе пожалуется…

— Не могу я, когда ваша Семенова пялится… — буркнула она в сторону. Секунда. Взгляд Константинова, полный откровенного недоумения.

— Приехали, мать твою… — процедил он сквозь зубы, оборачиваясь к приблизившемуся к ним кинорежиссеру. — Семеныч, убери с площадки Лару.

Не просьба — требование! Арциховский от такой наглости даже опешил в первое мгновение, скорее машинально, чем осознанно спросив:

— Это с чего вдруг?

— Ну не может девочка под ее пристальным взглядом страсть играть, — и данная проблема, кажется, самого Константинова заметно раздражала. — Челюсть сводит при поцелуях, — продолжал он откровенно язвить. — У Лары взгляд слишком тяжелый.

С Семеновой не общался с момента инцидента с Вешник. Когда трубку не взял в ответ на её попытку дозвониться. Вчера вечером осторожно стучалась в дверь его номера. Не открыл. Не прятался, прекрасно понимая, что разговор предстоит и, наверняка, непростой. Выигрывал время. К максимально откровенному разговору планировал обстоятельно подготовиться.

— У Лары? Взгляд? — коротко рубанул Арциховский вопросы. — Слушай, Константинов, ты раньше, со своими бабами, хотя бы вне площадок разбирался, — смягчать тональность и выражение, не смотря на присутствие на площадке дам, Семёныч определенно не собирался. — Мне теперь, что прикажешь делать: графики для их съемок отдельные составлять? У меня ощущение, что это я у тебя работаю. А не наоборот.

— Семеныч, я прошу просто убрать Ларису на 20 минут, — лично он вообще не видел проблемы в озвученной просьбе. — Что сложного? — встретившись с взглядом режиссера, благоразумно «отступил», заверив, — Разберусь я с Ларой, нормально всё будет, — выдержав короткую паузу, поинтересовался, — Ну, ты же не хочешь, чтобы у тебя на площадке две дамы сцепились?

Над чем-то серьезно задумавшись, Арциховский, утвердительно кивнув каким-то своим мыслям, обронив на ходу:

— Казанова чертов… — по всей видимости — в адрес своего звездного главного героя, направился в сторону Ларисы Семеновой.

И в этот момент один из работников группы, окликнув Константинова, сообщил о звонке сына. Вот у этого что могло случиться… Просто так парень никогда не названивал. Если только снова не с матерью проблема. Не жаловался, но мог попытаться сработать на опережение. Однажды такое было. Выговор, правда, потом получил. Тогда еще сам Константинов надеялся, что между матерью и сыном взаимопонимание хоть какое-то возможно…

— Ну, и что у нас на этот раз, — проворчал Алексей, забирая у коллеги по цеху свой телефон. — Да, сын? — заговорил он, снимая звонок и, не скрывая раздражения, продолжая, — Тебе снова кто-то звонил? У меня отличное настроение. И я снова не женился, — закончил он, окидывая взглядом площадку в поисках Семёновой.

Он не видел усмешки парня. Вот отсутствие у отца настроения никогда последнего не пугало. Ну, не складывалось что-то. Или, напротив, складывалось, но не так, как надо. Рабочие моменты, которые, точно знал, не будут перенесены на их взаимоотношения. Правило такое. То, что звонок, скорее всего — не ко времени… Тоже не проблема. Когда уж совсем занят, Константинов просто обещает перезвонить и скидывает. На этот раз — ответил.

— Не, сегодня никто не звонил, — не стал лгать Димка, следом за Ладой выходя в кухню. — На днях Сашников прозванивался, — не нравился ему этот друг отца, но мнение свое держал при себе, верно рассуждая, что отцу виднее, с кем общаться. — Сказал, что ты там своей молоденькой партнершей увлечен.

— Ну, во-первых, ты с Сашниковым поаккуратнее, — убедившись в том, что Семенова находится на безопасном расстоянии от главной героини их шедевра, и о чем-то спорит с Арциховским, более спокойно продолжал, — На самом деле, не лучший вариант для близкого общения. Во-вторых, никакого увлечения нет.

— Бать, да я не против, если кто для серьезного появится, — заверил Димка, подлавливая момент, чтобы подарить Ладе короткий поцелуй. — Только чтобы не Петрова-два. Ну и, если можно, не мне ровесница.

— А младше — не против? — не слишком задумываясь над смыслом, поинтересовался Константинов. Не о том сейчас думал.

— Ты серьезно?

Димка невольно насторожился. Недоумение появилось и во взгляде Лады, чего, само собой, Константинов-старший видеть не мог. Ровно относился к вероятности появления в жизни отца женщины. Только и мысли не допускал, что свой выбор тот может остановить на девице, младше сына. Вот тут…

— Шучу, сын, — в тоне Константинова-старшего снова мелькнул сарказм. — Уж извини за откровение, мне в постели невинный ребенок не нужен. Времени нет сексуальным утехам обучать. Ты вообще, по делу, или… — и всё же звонок сына не давал покоя. Да и этот непонятный разговор. Ощущение, что намеренно тянет время, не зная, как подвести к чему-то, крайне важному. — Случилось что? С матерью проблем нет?

— Да нет пока, она еще не в курсе. У нас с Ладой для тебя новость, — продолжал Димка, гадая, что заставляет отца выдерживать паузу. — Мы — беременны.

— Ёпть!.. — первая реакция Константинова оказалась достаточно эмоциональной. — Дима, я же спрашивал! — вот такого сюрприза точно не ожидалось. — Ты же меня почти клятвенно заверил… — тон старшего Константинова стал почти шипящим. — Дима, у меня ощущение, что моя жизнь тебя ничему не научила! Тебя предохраняться, черт возьми, не учили?! Или деньги на презервативы закончились?! Выслать?!

— Алексей Петрович, это из-за меня… — сообщила Лада о своем присутствии.

Глубокая пауза. Алексей какое-то время тупо смотрел на телефон в своей руке. Либо он чего-то не понимал, либо…

— Дима, ты на громкой, что ли?! — осенило его, только легче от этого не стало. Учитывая собственные реплики… — Черт, Лада, девочка, не в твой адрес было. Прости за мужское откровение относительно утех. Ребята, я вас поздравляю. Елене Викторовне пока не сообщайте. Буду в Питере, сам с ней поговорю.

— Бать, я…

— Дима, не спорь. Вот в данном случае — не спорь, — достаточно жестко прозвучал голос Константинова. — Говорить с ней буду я. А ты лучше своей девочке цветов купи, настроение подними. Если понадобится какая помощь, звони, не стесняйся. И береги свою Ладу. Ты теперь за двоих отвечаешь. Надумаешь обидеть, не посмотрю, что сын, дам по шее. Мало не покажется.

Отключив связь, Константинов выругался. Громко, грубо. Умел Димка устраивать сюрпризы, чтоб его…

Окинув взглядом площадку, направился в сторону Лерочки. Эпизод со злополучным поцелуем сегодня должен быть отыгран!

Впрочем, срываясь несколько минут назад на партнерше, старался не думать о том, что… Сам слегка халтурил. Как ступор какой срабатывал, когда до поцелуя именно их этой платиновой куколкой дело доходило. Никогда никаких проблем не было. И с более молодыми играть доводилось. Как сам говорил — одушевленный реквизит. Красивый, но — недоступный. Так что же происходило сейчас… Да еще уважаемый сын со своей новостью…

— У вас всё в порядке?

Осторожно прозвучавший вопрос Вешник вызвал мрачную усмешку Константинова. Обсуждать внутрисемейные дела привычки не имел. Но и без ответа оставлять вопросы… Задержав на очаровательном создании задумчивый взгляд, кивнул, заметив вслух:

— Да, вроде без серьезных потрясений.

А вот на деле… Не представлял он Димку в качестве отца. Да еще бывшая…

Да, реакцию Елены Викторовны на предстоящую новость предугадать было не сложно, учитывая изначальное отношение к будущей невестке. Сама женщина, даже если ребята промолчат о беременности, не дура, быстро просчитает срок. Девчонку со света начнет сживать. А уж он Гарбузову знал отлично, хоть и разбежались рано. Просчитал её слишком поздно. Верно говорят, влюбленные — слепы.

— Алексей Петрович, я могу сыграть так, как вам надо, — совершенно неожиданно выдало их очаровательное платиновое создание и, не дожидаясь уточняющих вопросов, уверенно закончила, ошарашив Константинова, —Поцелуйте меня, как в своем номере.

Как в номере… В его номере… Что едва там тогда не произошло?.. Самое время послать её ко всем чертям, причем, желательно, в самой грубой форме. Вот только, что делать с Арциховским, которому жизненно необходим чертов кадр!

— А потом мы с вами в один душ пойдем? — поинтересовался он, тотчас чертыхнувшись, — Лера, простите, ради Бога, без всяких мыслей…

— Вы же знаете, что с вами согласна и в душ. В один, — добавила она, очаровательно улыбнувшись.

У него был выбор? Ну, только если быть немедленно уволенным. А на это Арциховский точно не пойдет. Не для того затаскивал его в данный проект. Было, за что уволить и до сего дня. А уж за отказ от жаркого поцелуя с очаровательной партнершей…

— Хорошо, — кивнул он, над чем-то одновременно размышляя. — Будет вам мастер-класс два.

Мастер-класс! Привычная команда: «Камера — мотор-поехали»! Константинову очень хотелось обронить — «приехали». В его объятиях — очаровательное создание, ладно хоть — не совсем юное. Но суть даже не в этом. Это создание отказывалось вести себя благоразумно… А камера работала. Съемка шла…

Его руки, обнимая её за тонкую талию, медленно пошли верх. Губы коснулись губ… Сначала легким поцелуем… Как если бы целовал единственно любимую, желанную женщину. Ту, которую хочется не только в постель уложить, но и от всего мира защитить…

Попробовав на вкус, почувствовав мягкость и податливость, добавил страсти. И почувствовал, как её язычок уверенно вторгся на его территорию, начав собственную «пляску». Что она там говорила — от его поцелуев ноги подкашиваются?! От её ответа в брюках стало слишком тесно! А работы еще — несколько часов!..

Глава 15

март 2021

1

Самый запад России. Арциховский, на протяжении всего общения, не переставал внимательно наблюдать за Константиновым. Что с тем происходило, понять не мог. Бывшая (или — нынешняя, понять никто не мог толком) вроде на горизонте не появлялась. А мужик снова в себя начал погружаться. Того и гляди — срыв случится!

— Ты не хочешь, в конце концов, объяснить, что с тобой происходит? — поинтересовался Семёныч, разливая по чашкам горячий чай.

Вот любил он кипяток. Хотя, как тот пить, Алексей понять никак не мог. Холодным не увлекался, берег здоровье (были свои заморочки), но что касалось обжигающего кипятка… Предпочитал умеренно теплую жидкость. В приоритете — разнотравье. И вкус, и аромат, и для здоровья, опять же, куда полезнее обычного чая.

— А что со мной происходит? — переспросил Константинов, оглянувшись.

Вообще, когда предполагались поздне-вечерние съемки, предпочитал отдыхать. И сегодня разговор планировал, изначально, перенести как минимум завтра на утро. Но когда окончательно убедился в том, что сосредоточиться ни на чем не получается, стукнул в дверь номера Арциховского.

— Леша, ты мне дурака не включай, — попросил тот в достаточно резкой форме. — Ты всегда был щепетилен в вопросе интима.

Заявление старшего товарища вызвало вполне искреннее (хотя, вполне мог и мастерски сыграть) удивление Константинова. Свою личную жизнь на показ не выставлял. Ну, да, догадки порой возникали. Но, опять же, не по его вине. Та же Ларочка Семенова вела себя уж слишком вызывающе. Тут только слепой и глухой не станет задавать вопросы. Лерочка…

Вешник — отдельная тема. Глаз на него девочка положила. Не отрицал. Но, на удивление самому себе, до сих пор стойко выдерживал натиск очаровательного создания. Всё.

— И что не так с моим интимом сейчас? Девочек из борделя, вроде, не приглашаю.

Он, действительно, не мог понять причины столь пристального интереса к своей персоне. В том числе и в части касающейся взаимоотношений с противоположным полом. Ну, да, общается близко с дамами. Так сами не прочь. Ещё понял бы беспокойство окружения, прояви интерес себе подобным…

— Зато Лара у тебя в фаворе, — Арциховский начал язвить. Не к добру. — Если бы отлично не знал тебя, ничему бы не удивился.

Циничная усмешка коснулась губ Константинова. Вот о ком, а о Ларочке предпочел бы говорить в последнюю очередь. Старался не думать о словах, сказанных в его номере энное количество время назад Валерией Вешник. Но, права девчонка. Не видит он в Семеновой… женщину. Нет, в плане гендерной принадлежности — вопросов нет. А вот что касается самого отношения…

— Ну, с Ларой у меня старые связи… — попытался он уйти от откровенного разговора.

— А с Лерочкой — новые? — тут же съязвил Арциховский.

Все были, слава Богу, совершеннолетними. Причем — даже далеко за восемнадцать. Никто не за кем не следил. А вот к его кругу общения у всех проявлялся нездоровый интерес. Что с этим делать, и как бороться — вопрос.

— А вот с Лерочкой — никакие, — со свойственным ему спокойствием произнес Константинов.

Вопрос о его отношении к их очаровательной платиновой блондинке возникал с завидной периодичностью. Не удивительно, что и Лариса начала ревновать. Кто с таким упорством подогревал данные слухи, догадывался. Предпринимать пока ничего не планировал, не желая усугубить ситуацию. Но вот на контроль с определенного момента взял.

— А ночью она из твоего номера, после чая выходила? — не желал сдаваться Арциховский.

— После репетиции, — со ставшим привычным для него сарказмом, обронил Константинов. — И, кстати, не совсем ночью, — продолжал он, дотягиваясь до чайника. — Вечер был. Часов десять, может быть. Точно не скажу, на часы не смотрел.

— А ты у неё, так понимаю, с ответным визитом вежливости побывал?

— Ваша разлюбезная Лерочка на чай приглашала, — ни на мгновение не задумываясь, сообщил Константинов.

Об инциденте в номере Валерии до сих пор никто не знал. И Семёныча информировать о том не собирался. Тем более, что все действующие лица вели себя так, словно ничего и не было. У каждого имелся свой интерес сохранить случившееся в тайне.

— На чай, — не удержавшись, съязвил Арциховский. — Интересно, Лёша, что за чай там такой был, что у девчонки губа повреждена?

«Хорошо хоть, без синяка и припухлости на лице, обошлось», — едва не выдал Константинов, вовремя «прикусив» язык. Вот тут точно не получилось бы выкрутиться.

— Я не вампир, сосущий кровь, Семёныч, — неожиданно серьезно прозвучали его слова. — Понятия не имею, где ваша звездочка умудрилась боевую рану получить. Я женщин, позволь напомнить, не кусаю. Я их — люблю. Ласково и нежно.

— Алексей, ты с огнем играешь, это можешь понять?

— Еще раз повторяю: я с этой девочкой не сплю, не спал и не собираюсь этого делать, — терпеливо, на сколько было возможно, отчеканил Алексей, с чашкой в руке останавливаясь у окна номера. В котором обитал его сегодняшний работодатель. — Да, не смог отказать девочке в компании на чай. Всё. Никакого продолжения. А Ларочке трепаться надо поменьше. Кстати, — счел необходимым напомнить, — Не я этих двух дам себе в пары подбирал.

Вот Ларису Семёнову, будь выбор, точно постарался бы к участию в проекте не допустить. С Лерочкой было сложнее. От отпрысков главных спонсоров бывает сложно отделаться. Но уж точно постарался бы повлиять на выбор главной героини.

Однако, в этой картине его мнения вообще никто ни о чем не спрашивал. Правда, по ходу работы над проектом, некоторые корректировки с его подачи вносились. Но вот что касалось состава команды, с которой приходилось играть…

— Константинов, у тебя после клиники и выхода из запоя, бешенство началось? — Арциховский оставался непреклонен. — Тебе сколько баб надо, чтобы ты успокоился?

Спорить со старым, и значительно старше, другом было сложно. Во всём сейчас тот был прав. А вот с самим собой разобраться никак не получалось…

— Семеныч, не расходись. Устал повторять — с Лерочкой у меня нет ничего. Да, девочка настроена решительно. И этой решительности не скрывает. У молодежи, а уж у золотой молодежи — особенно, по нынешним временам всё максимально просто: получить желаемое любой ценой. Но я, во-первых, не хочу её. Во-вторых, она на год младше моего Димки. У меня в номере мы, действительно, обсуждали съемки сцен следующего дня. Я устал от бесконечных дубляжей. Что касается Лары…

— Вот тут сказок мне, пожалуйста, не рассказывай.

И как с этим спорить? Семёныч уверен в собственной правоте. Да, собственно, так оно и было. Тактично молчал — да. По крайней мере — до сего момента.

— Не буду, — заверил Константинов, добавив, — Лара — бурное, но короткое прошлое. Она может что угодно себе надумывать. Скверный характер. Так что, лучше держать на коротком поводке и давать уверенность в том, что всё идет исключительно по её плану.

— Ситуацию разруливать как собираешься?

Отличный вопрос в свете происходящих событий. Всерьез пока над проблемой не задумывался, хотя и понимал, решать всё равно придется. Да и не привык жить под тотальным контролем. Ни женам, ни любовницам подобного не позволял. А тут — непонятно кто… Вернее — в каком статусе…

— А надо? — вырвалось как-то, само собой.

— Алексей, ты понимаешь, что твои дамы в один прекрасный день на площадке сцепятся?

Буквально на днях нечто подобное едва не произошло. Ларису долго пришлось уговаривать на какое-то время оставить съемочный процесс, в котором не задействована. Чуть позже Алексей был рад, что настоял на том. Поцелуй с главной героиней получился уж слишком натуральным. Собственно, то, что и хотел видеть Арциховский. На котором настаивал сам. А после — получил проблему. И вот тут Ларочка… пригодилась…

— Лара — может, — над чем-то поразмыслив, кивнул Константинов, уходя от собственных воспоминаний. — Постараюсь этого не допустить.

— Лёша…

Тон Арциховского стал резко-назидательным. Не мог он допустить очередного срыва своего главного героя. Да и… Сорвись сейчас Константинов, второй раз вытащить вряд ли получится. А если и получится, то не факт, что снова относительно легко восстановится. Оказаться на дне — легко. Выбраться бывает практически невозможно. Как сумел в этот раз — загадка.

— Семёныч, нормально всё будет, — допивая чай, заверил он. — Мне время надо было, прийти в себя. Разобраться. Жизнь как-то быстро пронеслась… А для чего вообще жил…

Последнее время всё чаще задавался подобными вопросами. Самокопанием не занимался, смысла не видел. А вот попытки разобраться во всем, что было и есть — делал. И порой — достаточно успешные, с соответствующими выводами. Для будущего.

— У тебя снова проблемы?

— Да только одна проблема — с женщинами разучился знакомиться.

Сам не заметил, как вырвалось. Вообще, в последнее время, что-то слишком часто мозг начал допускать утечку исключительно конфиденциальной информации. Вот и сейчас, кой черт дёрнул. Ну, крутилось в голове неудачное общение со знакомой незнакомкой. Не узнали его. Да и… иди оно лесом. Нет, зацепило. «Серая мышка» никак из головы не шла.

— Так, что за новости? — голос Семёныча продолжал звучать с нескрываемым беспокойством. — У нас проблемы, когда начнутся?

— Да какие проблемы, говорю же… — попытался Алексей исправить собственную оплошность. Вот с разговорчивостью точно необходимо что-то срочно делать. Всегда жестко контролировал и слова и уж, тем более, мысли. А тут как прорвало!

— Константинов, скажи, почему я тебе не верю? — перебивая звездного собеседника, поинтересовался хозяин номера. — Так понимаю, взгляд «звезды» упал на этот раз не на статистку. Кто-то из массовки? Ты с ума, может, не будешь сходить? У нас здесь работы — максимум, месяца на полтора. Что у тебя на этот раз?

— Сам пока разобраться не могу, — перехватив взгляд собеседника, поспешил заверить, — Нет, не массовка. Мне свободный день нужен, Семёныч, — да, собственно, за этим и пришел сегодня к старшему товарищу и коллеге по совместительству. — Лучше — в выходной, в идеале — воскресенье. Понимаю, что съемочный процесс практически не остановить, работаем как на конвейере, так что согласен на день, когда не задействован.

— Лёша…

В Сочи он однажды слетал. Тоже — между съемками. Вернулся… практически с женой. Расписались, полугода со дня знакомства не прошло. Теперь застопорился развод…

— Хорошо, сам гляну по сценарию.

И в тоне слышалась решимость, которая ничего хорошего не обещала. Даже если свободного дня не окажется, что Арциховский прекрасно знал, этот представитель рода человеческого себе его сделает. Загоняет всю съемочную группу, чтобы сцены с собственным участием отснять в максимально сжатые сроки. Ладно, когда подобное, действительно, необходимо. Задействован в спектакле, или параллельно еще какая кинокартина в производстве. Но чтобы ради собственных утех… Подобного себе, по крайней мере в прежние времена, Константинов не позволял.

— Отлично, — продолжал ворчать Семеныч. — И куда тебя понесет?

— Да есть тут один маленький городок…

Чего ждал от очередной поездки?.. Самому себе пока ответить не получалось. Просто чувствовал, что должен там побывать еще раз. Если не увидеть лично, то попытаться как-то разузнать о знакомой незнакомке чуть больше. Хоть какую-то информацию.

— Еще лучше, — выдохнул Арциховский. — Кон-стан-ти-и-нов!

— Семёныч, вот тут меня пытаться контролировать не надо, ладно? — неожиданно резко прозвучала просьба Алексея. — Я самого себя сейчас понять не могу. Разобраться хочу.

Прокручивал в голове каждую случайную встречу. Да, Семёнова права, «серая мышка». С виду. Только и короткого разговора хватило, чтобы понять, что за «серостью» прячется достаточно интересная личность. Душа. Чувства. Всё запрятано куда-то глубоко во внутрь. Сам жил примерно так же. Может вот это и зацепило?..

— Ты уже разобрался с одним, напомнить?

— Без напоминания отлично помню, — намеренно нарушая все правила русского языка по части тавтологии, добавил, — Но мне нужен день выходного дня. И еще, через десять дней у Димки свадьба, не быть на которой, сам понимаешь, не могу. Обещал вырваться.

— Будет тебе выходной, — проворчал Семёныч, щелкая кнопкой чайника. — И свадьба сына будет. Ты же мертвого достанешь, — закончил он, доставая коробку с чайными пакетиками.

С другой стороны, отлично зная этого парня, которому уже давно за сорок, не сомневался в том, что срыва съемок не будет. Отыграет тот все свои эпизоды, как надо. Ну, придется поднапрячься съемочной команде. Как говорится — издержки производства.

По крайней мере так был шанс, что второго срыва не случится. Не для того было приложено максимум усилий для возвращения данной «звезды» к нормальной жизни.

2

Самый запад России. После занятий Лада редко оказывалась сразу дома. Обычно заглядывала в библиотеку. Само собой — общалась с друзьями. Может, он и не правильным парнем был, но ограничивать её жизнь исключительно своей персоной и работой (в их случае — учебой) — домом никогда не пытался. И в будущем делать того не собирался, придерживаясь мнения, что каждый человек имеет право на личную жизнь, собственные интересы, общение.

Даже теперь, когда знал о беременности любимой, четко дал понять: никаких изменений в жизни той не будет. Хочет встречаться с подругами — без проблем. Увлечения, интересы, хобби — по-прежнему поощряются, даже если его персона в те никак не вписывается. Условие было только одно: максимально беречь себя и свое здоровье.

Закрытая изнутри дверь квартиры удивила. Невольно даже глянул на экран телефона, где высвечивались часы. По времени…

— Ты уже дома? — удивился Димка, переступая порог.

— Не рад? — позволяя приобнять себя, Лада потянулась к двери, чтобы снова запереться.

— Почему, напротив, — касаясь поцелуем ее губ и стаскивая между делом куртку, заверил Дмитрий. При этом еще и пытаясь переобуться, не выпуская девушку из объятий. — У тебя сегодня лекция, если не ошибаюсь, не раньше четырех должна закончиться. Ничего не случилось?

Лада ни на что не жаловалась. Беременность, по крайней мере по его наблюдениям, проходила нормально. Но, с другой стороны, не был специалистом в данной области медицины. А «очаровательное создание», как называл её Константинов-старший, старательно оберегала будущего мужа от собственных проблем, связанных с беременностью. И справиться с этим непонятным стремлением никак не получалось.

— Дим…

Чуть отстранившись, хлопнула своими очаровательными длинными ресничками. Кажется, вот на них несколько лет назад и «запал», впервые увидев. Потом уже рассмотрел в этой девочке милое, умное, очаровательное создание.

— Что — «Дим»? — передразнил он молодую особу, задерживая взгляд на животике. — Чувствуем себя как?

Как там отец сказал — за двоих теперь отвечает. Совсем не против такой ответственности. Только как Ладе объяснить, что любые её проблемы должны быть известны и ему. Ему — вообще в первую очередь.

— Отлично, — заверила она, обнимая молодого человека за шею и даря ответный поцелуй. — Твой отец звонил. Обещался прилететь со своих съемок на пару дней раньше.

— В курсе, — придерживая девушку около себя, совершенно неожиданно выдал, — Поэтому такая счастливая? Платье свадебное он, случайно, еще не видел?

Со свадебным платьем тоже была беда. По крайней мере — для него. Очень хотелось выступить в качестве главного эксперта и консультанта. Однако, Лада оказалась непреклонной, четко обозначив свою позицию — до свадьбы — нет! Он же считал, что все приметы на данный счет — пережитки прошлого. Ведь его костюм она и видела, и оценивала, помогая в выборе!

— Дурная примета его показывать… — очередной раз начала Лада и резко осеклась, уставившись на молодого человека. — Дим, это у меня гормональные всплески. Ты совсем уже?..

Да, её ревновали. Без фанатизма. Без запретов всего и вся. Однако нет-нет, а проскальзывали в словах младшего Константинова настороженность и сомнения. Возможно, накладывала свой отпечаток личная жизнь отца. Не везло тому с женами.

— Лад, — не смотря на попытку Лады вырваться, крепче прижал к себе. — Извини, — проговорил Димка тихо ей в шейку, касаясь той одним дыханием. — Не знаю, что со мной происходит. Та новогодняя ночь…

— К психологу сходи, — резко обронила она, все же высвобождаясь из его объятий.

Доверял отцу. Всегда доверял. А вот в вопросе с любимой девушкой никак не получалось справиться с необъяснимой ревностью. Какая-то необъяснимая червоточинка появилась. Да и эти звонки отца, будь они неладны…

— Лада, — заговорил он вновь, переступая порог небольшой кухни, — Лад, мой лучший психолог, это ты, — продолжая, удержав её на пол пути к столу, и вновь приобнимая. — Обещаю выкинуть всю чепуху из головы. Я совсем не против твоего общения с моим отцом, правда. Просто если бы у него была нормальная семья…

— Дим, я не смогу так с тобой жить, — с пугающей уверенностью призналась Лада, высвобождаясь из объятий будущего мужа. — Либо мы доверяем друг другу, либо лучше сразу разбежаться. Если ты сейчас вот так, что будет после свадьбы?

— Обещаю, хорошо всё будет, — заверил поспешно Димка, забирая из её рук плетеную корзинку с хлебом. Отставив ту на стол, добавил, — Не только до, но и после свадьбы. Мне ж за тебя голову снимут, если хоть словом обижу. Неужели до сих пор не поняла?

Никаких угроз, ну только, если высказанных в шутливой форме пару раз, на данный счет от отца не поступало. Константинов-старший сразу четко обозначил свою позицию относительно личной жизни старшего сына: взрослый, разбирайся с возникающими проблемами сам. Но вот что касалось Лады… Здесь, объяснить четко не мог, но чувствовал особое отношение отца к будущей невестке.

— Снова начинаешь?

— Да нет, всего лишь констатирую очевидное, — в какой-то момент «булькнул» телефон, сообщивший о доставке… — Не понял, — обронил Димка, глянув на высветившееся сообщение о поступлении финансов. А в другое мгновение губ коснулась усмешка. — О, похоже Алексей Петрович от себя на очередной букет выделил, не верит, что в состоянии баловать тебя. Так подозреваю, ты становишься любимой невесткой, — закончил он, повернув экран телефона к Ладе.

— Дима, Алексей Петрович ничего не перепутал? — цифра, высветившаяся на экране гаджета, привела её в шок. — Дим, мы не можем… — с тенью неуверенности зазвучал голос девушки, невольно вызвав улыбку Димки. — Я не могу…

— Сама ему скажи об этом, — предложил молодой человек, догадываясь, что может смущать будущую мадам Константинову-младшую. Старшей, несмотря ни на что по-прежнему оставалась Петрова, не желающая давать отцу развод. — Расслабься и привыкай получать шикарные подарки от любящего свекра, — предложил он, добавив, — Пунктик у него на счет детей. Если успокоит, считай, что подарок не тебе, а маленькому карапузику.

— Дима, но так нельзя. Он меня совсем не знает. Я ему совершенно…

— Еще раз повторяю, скажешь ему обо всем этом сама при случае, — терпеливо повторил Димка, отчасти, в то же время, соглашаясь с Ладой. Только толку от данного согласия… — А я посмотрю, как у вас получится договориться. Предупреждаю сразу, если Алексей Константинов принял для себя решение, никакие силы не заставят то изменить. Так что, я бы на твоем месте, уже начал привыкать к статусу любимой, первой и, учитывая детский возраст Никиты, на ближайшие лет 20 — единственной невестки. А теперь, если вопрос с Алексеем Петровичем исчерпан, предлагаю поужинать и сходить прогуляться.

Последний раз он ел часов в двенадцать дня. Ужин Лада, судя по всему, приготовила как раз к его появлению. И желудок вот-вот готов был напомнить о необходимости хоть чего-нибудь перекусить, учитывая аппетитные запахи, царившие на кухне.

Перегнувшись через стол… Намеренно? Возможно. Лада представила его взгляду, не спрятанную в бюстгальтер, грудь. Она ходила иногда дома без нижнего белья. Знала точно — будущего мужа это легко «заводит». И тут мелькнула мысль, что не спроста сегодня оказалась дома раньше него…

— Ди-им, а если я не хочу никуда идти? — «пропела» Лада, остановившись в полушаге и, приподнявшись на носки, чтобы коснуться губами его губ. Она никогда не выступала инициатором более глубоких, страстных поцелуев, получая какое-то особое удовольствие от таких вот «дразнилок», заводящих его, дающих безошибочный посыл к определенным действиям. — Если я хочу побыть только с тобой?

— Весь вечер просидеть дома? — поглядывая на накрытый стол, полюбопытствовал Димка.

— Можем — пролежать, — продолжала она, медленно перемещая ладошки от его груди к границе брюк. — Тем более, что кое-кто, так понимаю, уже готов меня поддержать…

Димка из последних сил попытался сохранить выдержку. Но когда пальчики Лады ловко справились с ремнем брюк и коснулись главной мужской гордости… Какая усталость, какой ужин… Мозг практически мгновенно переключился на предлагаемое действо. Придерживая девушку одной рукой за талию, другой беспрепятственно проник под кофточку. Её грудь тотчас отозвалась на нехитрую ласку, обозначив, сквозь тонкую ткань, две «вишенки». Захватив губами одну и поигрывая пальцами с другой, свободной рукой окончательно расстегнул брюки… Дышать, кажется, стало легче… Если бы еще не шаловливые пальчики Лады…

— Иди сюда… — стаскивая с неё кофточку и стягивая шорты, подхватил на руки.

— Дим, ужин… — как-то неуверенно, но тем не менее проговорила Лада, оказавшись в гостиной на диване.

Она серьезно сейчас? Димка на мгновение замер, уже отбросив в сторону рубашку. Черт, Лада, только не сейчас, не под холодный душ, — мелькнула мысль. — Но, если скажет «нет»… Вместо ответа Лада, приподнявшись, потянулась к нему.

— Обязательно, — заверил он, оставляя на полу брюки и присоединяясь к ней на диване. Обнимая, приник к губам страстным поцелуем. Язычок Лады впустил его язык на свою территорию. Сплетение «тел»… Страсть, которую и не пытались сдерживать. Оба. Хотя, нет, в последнее время в его мозгу, во время близости, постоянно стучало: «осторожно, не навреди».

Целуя и лаская каждую клеточку её тела, медленно приблизился к тому самому заветному местечку, ласка которого всегда держала Ладу в непонятном напряжении. Попытавшись несколько раз, в самом начале их отношений, доставить ей удовольствие — лаская клитор, но не встретив поощрения своим действиям, отступил. Понять такой стеснительности не мог, учитывая, что ничего другое Ладу не смущало. А вот сегодня удивила, попросив:

— Поласкай меня… — учитывая, что его поцелуи остановились на границе трусиков… В сомнениях замер. — Дима, хочу, пожалуйста… — полушепотом выдохнула она, попытавшись освободиться от последнего лоскутка ткани на своем, разгоряченном ласками, теле.

Что она делала… Он и так доставлял ей удовольствие. Но сегодня… Приподняв бедра, позволила ему самому стащить с нее последнюю преграду в виде кружевных трусиков. Избавляя от последних сомнений, развела шире ножки, открываясь перед ним. Полностью… Его язык, его губы касались самого интимного местечка на её теле, лаская самое интимное местечко, пробуя её на вкус… Он играл с ней, как искусный музыкант играет на любимом инструменте, заставляя тот издавать правильные, приятные слуху звуки. В данном случае — звуки желания и наслаждения: стоны и вскрики…

Доведя почти до кульминации, нависнув над ней, осторожно вошел, удерживая тело на руках. Слишком тяжел. В какой-то момент мелькнула мысль, что, до рождения малыша, не мешало бы сменить позы на более удобные и безопасные для неё… Секундная мысль. За мгновение до того, как начал ускорение… Темп, от которого бешено и долго колотилось потом сердце.

Перевернувшись на спину, обнимая и успокаивающе лаская, увлек Ладу за собой. Ей всегда требовалось чуть больше времени, чтобы прийти в себя после выплеска энергии, успокоиться. Сегодня было как никогда хорошо. Надеялся — обоим.

Потом был душ, в который Лада спряталась первой. Молчание. Странное и не объяснимое. Он, всё же, что-то не так понял? Или просто для себя, решала какой-то важный вопрос?

— А я совсем не против таких встреч с работы, — обронил он, появляясь в кухне и наблюдая за тем, как его красавица-Лада колдует над остывшим ужином. Забрав из ее рук извлеченную из микроволновки тарелку и отставив ту на стол, обнимая, привлек к себе, осторожно спросив, — Лад, что у нас происходит?

— В каком смысле?

Можно было выдохнуть. Напряжения не почувствовал. Агрессии или недовольства — тоже. Просто его очаровательная Лада сегодня, для себя, совершила маленький подвиг. И, судя по всему, еще не до конца пришла в себя от собственных разрешительных действий.

— Меня пустили в святая святых, — выдерживая её взгляд, с налетом иронии продолжал Димка, касаясь губами виска. — Судя по замеченной реакции — ласка понравилась. На тебя так беременность действует? Лад, давай поспокойнее, — попросил он, когда девушка сделала попытку резко отстраниться. — Выкладывай, моя хорошая, в чем у нас проблема?

— Я через несколько месяцев стану толстой и непривлекательной. Должна же тебя хоть чем-то удержать, — выдала она на одном дыхании. А Димка в растерянности даже отступил. Вот какого угодно ответа ожидал, но, чтобы подобное…

— То есть, то была не разовая акция, а с пролонгаций на ближайшие, сколько там, месяцев шесть или семь? — не удержался от соблазна сыронизировать, надеясь, что его сейчас поймут правильно, без какого-либо подтекста. — Лад, — продолжал он тихо, крепко обнимая её, — Я тебя и через несколько месяцев любить не перестану, слышишь? Не надо жертв и насилия над собой. Мне…

— А если мне понравилось?

Их взгляды встретились. Всего секунда… Мягко коснувшись губами самого краешка её губ, в следующее мгновение приник к ним долгим поцелуем. И снова почувствовал просыпающееся желание… А вот это уже никуда не годилось, помня о положении любимой. С момента, как узнал о ее беременности, постарался скорректировать собственные потребности, связанные с их близостью. В последнюю очередь хотелось доставить ей неудобства.

— То есть, не против, если ночью предложу закрепить достигнутый результат? — уточнил он, посматривая в сторону аппетитного ужина. Поесть сегодня всё же хотелось.

— А знаешь, мне нравится, каким ты стал, — выдала Лада, передвигая по столу тарелки.

— Это — каким? — не понял Димка. Сегодня вообще мозг отказывался нормально воспринимать получаемую информацию. Лада выдавала перлы, на которые не знал, как реагировать. Причем, как в словесной, так и в физической форме. Что у неё с этой беременностью творилось в голове, разобраться никак не получалось.

— Очень-очень внимательным и нежным.

Еще лучше. Как воспринимать данное заявление? То есть, где-то, всё же, давал сбои? А она, боясь задеть его мужское самолюбие, молчала и терпела? Замечательное открытие.

— А раньше… — начал он в некоторой степени растерянности.

— А раньше был просто внимательным и нежным.

Рассмеявшись, попыталась выскользнуть из его объятий… Оказалась прижатой к нему всем телом. Его губы коснулись ее шейки. Мягко… Осторожно… Вот чего за все время их отношений не позволил себе сделать, так это оставить на ней метку собственника. Бережное отношение. Исключительно бережное, как всегда говорил отец. Женщину, а любимую — особенно, необходимо не только любить, причем так, чтобы о других даже думать забыла, но и беречь. Холить и лелеять. Чтобы все мысли были исключительно о тебе, любимом…

Глава 16

март 2021

1

Самый запад России. Звук открывающейся в номер двери вызвал недоумение Константинова. Сашников, который вполне мог зайти без какого-либо предупреждения, обходил его после известных событий, стороной. Или, во всяком случае, своего общества не навязывал. Лариса… Вот эта — вполне может. Тем более, что ее демонстративно обходил стороной сам…

Оглянувшись, не смог скрыть удивления. Искреннего. Гость оказался… Только на днях вспоминалась. И какая нелегкая…

— Ольга?

Статная брюнетка. Яркая, импозантная. Не смотря на погоду… Впрочем, юбка на ней была длинная. Вот только разрез от бедра (или — до бедра?)… Одевалась она достаточно вызывающе. Внимание на это обратить сразу, еще на стадии знакомства.

— Что, не ждал? — задала она встречный вопрос, неторопливо проходя в комнату. — Интересно, с каких пор аскетом заделался, Константинов? — поинтересовалась нежданная гостья, окидывая взглядом небольшую комнату и «плюхаясь» на кровать. — Или с финансами совсем стало плохо после запоя?

Если от кого и можно было ждать такта, так точно не от Петровой. Тем более, когда вопрос касался его персоны. Здесь — чем больнее ужалить, тем лучше.

— Я не на отдыхе, чтобы за комфорт платить, — обронил он, разворачивая стул и опираясь на спинку. — Ты здесь, что делаешь?

Да, верно недавно заметил — Калининград не для Петровой. Для таких как она — «дыра» провинциальная. Ей ближе юга и заграница. Заграница даже в большей степени. И уж если приперлась за ним, значит…

— Наверно, тебя искала, — пожав плечами, высказала она предположение. — Всё-таки муж, хоть и исключительно по паспорту. А говорят, во все тяжкие пустился.

Усмехнувшись, Константинов глянул на часы. Время хоть и в обрез, но еще было. А с Петровой лучше разговор не откладывать. День сегодня выдался непростым. В последнее время вообще усталость какая-то непонятная накатывала временами. Особенно — вечерами. Немного расслабляли вечерние прогулки. И отменять планы из-за появления бывшей… или настоящей, черт ее поймешь, жены, не собирался.

— Кто говорит, не спрашиваю, — обронил он, продолжая внимательно наблюдать за супругой, свалившейся подобно снежному кому на голову. — Но сомневаюсь, что тебя, действительно, беспокоит моя личная жизнь. Так что, давай, выкладывай.

— Вот так сразу? — полюбопытствовала Ольга, медленно закидывая ногу на ногу. Разрез незамедлительно оголил внушительную часть бедра, «сверкнув» резинкой от чулков. Не признавала Петрова колготок. Да и…

В ответ на ее действие Константинов презрительно усмехнулся, заметив вслух:

— Оля, пройденный этап, не действует.

А когда-то — вёлся. Умела она подбирать бельё, да и не только. Очень быстро разобралась во всех его вкусах и интересах. Знала, как «завести» без особых усилий, а потом мастерски манипулировать. И так бы, наверно, продолжалось до сих пор, если бы не один случай…

— Правда? — оперевшись на руку, чуть откинулась назад, представляя его взору лучший обзор. А выглядела она шикарно. Или вызывающе? Умело, профессионально предлагая себя. Как сразу не раскусил. Ведь знаком был с подобными. Сам не пользовался, но среди знакомых были такие, кто обращался за услугами…

— У меня времени в обрез. Или ты говоришь, для чего приперлась, или выметайся.

А вот к такому тону в общении с ним не привыкла. Даже когда вещи собирая, уходил, держал себя под жестким контролем. Впрочем, там был еще один нюанс — сынишка. Знать бы тогда, как всё обернется… Теперь же предстояло решать практически нерешаемую проблему.

— Неужели, правда, кто-то появился? — ярко накрашенные тонкие губы мадам Петровой скривились в язвительной усмешке. Что её в данном случае «веселило», понять не мог.

— А тебя моя личная жизнь не касается.

Константинов сделал попытку остановить обсуждение темы, затрагивать которую никакого желания не имел. Уж эту даму точно никаким боком не касалось то, чем, как и, главное, с кем он живет. Их пути окончательно разошлись… уже — больше года назад.

— Не хочу узнать, что в постели меня заменила серая мышь, — и в тоне её мелькнула откровенная неприязненность. Вот только к кому? У него даже на примете никого… Стоп, вот сейчас собирался самому себе солгать. Очередной раз…

— Главное — не шлюха, — обронил он с неприкрытой брезгливостью в голосе.

Переболел. Отпустило. А вот сейчас… Нет, не накатило с новой силой. Просто, наверно, когда уходил — разговор остался незавершенным. Слишком долго сдерживался. Даже по выходу из клиники, или — «санатория», как сам то заведение называл, от встречи отказался. Работали адвокаты. Вернее — начали работать. Пока — не афишируя своей деятельности.

— У тебя устаревшие взгляды на мое занятие, Константинов, — фыркнула гостья.

— Неужели? — и снова в голосе — неприкрытая антипатия. — Если не ошибаюсь, я в свою постель, во время нашего брака, никого не тащил.

Здесь, правда, слегка лукавил. Были в его жизни отношения, появившиеся задолго до встречи с Петровой. В какой-то момент появилось желание всё прекратить… Однако брак, затрещавший по швам едва ли не с первых дней своего существования, внес свои коррективы. Но о той связи, уверен был на двести процентов, никто не знал. Никогда, ни разу, нигде не светился. Все официальные и неофициальные выходы были либо с женой, либо с коллегой по цеху.

— Ладно, ты занудой был, занудой и остался, — констатировала мадам Ольга, грациозно поднимаясь на ноги. — Мне твое разрешение надо.

— На что? — не понял Константинов. — Если не ошибаюсь, ты свободна ото всех обязательств передо мной. Если надумала развод…

— Не дождешься, — прервали его в достаточно грубой манере. — Мы с Филиппом собираемся во Францию.

Глубокомысленное молчание. По всей видимости предполагалось, что он сейчас должен точно понять, к чему заведен разговор? Оригинально, учитывая, что сам визит Петровой стал полной неожиданностью, вызвавший массу вопросов.

— Рад за вас, — выдерживая абсолютно ровный тон, обронил Алексей. — От меня ты чего хочешь? Благословения? — а вот от соблазна съязвить не удержался.

— Мне Никиту надо вывезти, — а вот тут, действительно, стоп — приехали. — Без разрешения второго родителя сделать этого невозможно. Мы всё сделали. Тебе надо только подписать.

Какое-то время Алексей задумчиво смотрел на документы в руке жены. Вот такого развития событий точно, не предполагалось. А если сейчас подпишет хоть одну бумагу… Тут и без адвоката ясно, чем всё завершится.

— Оля, ты меня совсем за идиота принимаешь? — сохранять даже видимость доброжелательности не собирался. — Никакого разрешения я давать не буду. Ты сейчас, здесь, дома нам видеться нормально не даешь…

— Кто тебе не дает прилетать во Францию?

— Оля, я всё сказал.

Резкость в тоне должна была бы остановить Петрову. Будь она нормальным человеком. Впрочем, не исключено, что преследовала и собственную цель в данном случае. Сорвись сейчас Константинов, и появится еще одна причина заявить о нем, как о психопатической личности, с которым ребенка оставлять категорически нельзя. И когда дело дойдет до суда… Вот тут опекунские службы точно выступят на стороне матери. А допустить подобного не имел права…

— Уверен? А если я соглашусь на развод?

— Я сыновьями не торгую, — снова отреагировал резко. — Развод ты мне и так дашь. Адвокатам, правда, работу усложнишь, но да ладно. Переживут. И дальше что? — поинтересовался он, когда Петрова остановилась почти в плотную. — Оля, твои чары не действуют давно, — спокойно, наблюдая за тем, как её губы приближаются к его, усмехнулся. Поцелуй… или, вернее сказать, его попытка… Она сама положила его руку себя на бедро… Он знал её запах, её вкус. Он знал её всю. Но… Ни один мускул не дрогнул. Перегорело?.. Странно, но вдруг понял, что пожара и не было никогда. Было удачное манипулирование с ее стороны. Его взглядами на жизнь, желаниями, отчасти — скрытыми, а под занавес — ребенком. — Всё? — одновременно с прозвучавшим вопросом, без стука (мог поклясться, что не стучали) открылась дверь его номера. И со словами:

— Алексей Петрович, жду вас… — на пороге застыла Лерочка… Выдав чудесное, — Ой, - кукольное создание захлопнуло за собой дверь.

— Вот так просто? К Константинову — без стука? — съехидничала Петрова, только теперь оглянувшись. — Интересно, это та самая «серая мышь»? — тон её звучал с откровенным пренебрежением к упомянутой особе. — Или птенчик из золотой клетки, желающий вырваться на волю? — а сейчас тон бывше-нынешней не понравился совершенно. — Папочка уже в курсе случившегося?

Недостающий пазл сложился. Как сразу не просчитал. А вот так — слишком далеко мадам обитала для случившегося. Искал заговор среди самого близкого окружения. А получилось вон как. На будущее не мешает иметь ввиду…

— Значит — ты, — надевая куртку, констатировал он вслух, тут же признавшись, — На другую думал. Оля, мой тебе совет, не лезь в мою жизнь, — и сейчас озвучена не просьба, а приказ. Подобного тона от Константинова слышать до сих пор не доводилось. — И подумай над моим предложением. Поверь, это лучший вариант из возможных. Я все равно получу развод и заберу сына. Но в таком случае, ты его вообще никогда не увидишь. Ребенку нужна мать, а не кукушка.

Прошлое осталось в прошлом. По крайней мере — с этой представительницей рода человеческого. И сейчас мог говорить спокойно. Без эмоций. Вообще — без каких-либо. Еще год назад, нет — теперь уже — чуть больше, подобного себе даже представить не мог. Эмоции зашкаливали, приведя в итоге к серьезному срыву.

— В каком смысле? — насторожилась Ольга. Хотя бы одна живая реакция за всё время общения. Видимо, действительно, затронул опасную тему.

— В самом прямом, — закончил он, открыв дверь и, посторонившись, жестом пригласив гостью оставить номер. — Которые детей своих подкидывают в чужие гнезда. Своего сына выбросить за борт я не позволю.

— То есть — документы ты не подписываешь… — подвела она верный итог их непродолжительной встречи. И, одновременно, уходя от далеко небезопасной для себя темы. Константинов ясно дал понять, что в курсе её прошлого. А то было совершенно не нужно для благополучного настоящего. Да и если тот поступок станет известен широкой общественности…

— Совершенно верно, — прерывая ее размышления, подтвердил Константинов. — Мой сын будет расти и воспитываться в той стране, где родился. Где живут его отец, старший брат, бабка с дедом, в конце концов. Так что, Оля, вопрос закрыт.

— В таком случае я сделаю всё, чтобы ты вообще потерял возможность видеть Ника.

Прозвучавшая угроза вызвала усталую усмешку Алексея. Учитывая, что у них и так встречи сведены к минимуму… Что она могла придумать еще? Да, верно, вывезти мальчишку из страны. Но без его разрешения сделать этого практически невозможно. Значит пока можно выдохнуть…

— Рискни. На этот раз постараюсь сыграть на опережение.

Это была не угроза. Скорее — предупреждение. С угрозами давно начал действовать крайне осторожно. А уж теперь — тем более. Слишком хорошие адвокаты у мадам Петровой завелись. Не хотелось навредить мальчишке…

— Кусаться надумал? — слишком уверенно прозвучал вопрос гостьи. — Посмотрю, как долго протянешь. Ты же сорвешься,Константинов, — и вот такого развития событий ждали в его окружении даже те, кому, было время, доверял как себе. — И в этот раз я очень постараюсь, чтобы никто не добрался до тебя раньше, чем отдашь концы. И вот тогда…

— Благодарю за пожелание, только на тот свет пока не планирую. В гости заглянул год назад. Не понравилось, — достаточно грубо вытолкав жену за дверь, Константинов, наконец, оставил номер.

День завершался не самым лучшим образом. А уж если Петрова пошла сыпать угрозами… Не лучший признак. Однозначно — есть какой-то маневр. И вот это уже, действительно, работа для адвокатов!

Не особо интересуясь, куда намеревается направиться суженая, Константинов вошел в подошедший лифт. Ждала прогулка…

Возможно, сейчас и остался бы в номере. Было над чем поразмыслить. Что-то события начинали развиваться совсем не по тому плану, который изначально задумывался. Только сегодня с ним в компанию снова напросилась Лерочка Вешник. Не хотелось расстраивать девочку.

Да и погода располагала к прогулке. Свежий воздух, к тому же. Глядишь, мозги лучше соображать станут. А поразмыслить было над чем…

2

Самый запад России. Не особо церемонясь, Алексей, тесня от дверей друга, вошел в номер. Спокойно закрыв дверь, помедлив, обернулся.

Сашников замер в центре комнаты. Выдерживал расстояние. Правильно. Вот сейчас — пусть боится. Действия. Слова. Одного слова с его, Константинова, стороны было достаточно, чтобы карьера пошла вниз. Не пошла — полетела. И вряд ли Артем этого не понимал. Поэтому и дружеские отношения старался поддерживать. Одно имя Константинова давало ему определенные преференции. А уж статус друга…

— Один вопрос, Артём, — отходя от двери на пару шагов, спокойно заговорил нежданный поздний гость, — Совсем крышу снесло?

— Ты о какой крыше? — сделал тот вид, что не понял. А вопрос прозвучал с нервным напряжением, что скрыть не получилось. — Выпил, что ли?

Саркастическая усмешка на долю секунды задержалась на лице Константинова. Не смотря на некоторые недостатки, играл Сашников всё же не так уж и плохо. По крайней мере, если сравнивать с той же Лерочкой Вешник. И сейчас мастерски планировал выкрутиться. Да, не спорил, инцидент вышел не из приятных.

— Я пьяным не творил того, что ты вытворишь трезвым, — продолжая сохранять видимое спокойствие, припомнил Константинов, добавив, — Я о твоей крыше, Артём, — и голос прозвучал достаточно резко, заставив Сашникова даже вздрогнуть. — Шлюх мало, на нормальных молоденьких девчонок потянуло? За изнасилование, между прочим, уголовная статься предусмотрена. В курсе?

Было желание врезать. Что сдерживало? Слишком близкое знакомство с виновником инцидента. Душонка была низкопробная. Знал точно, уже к утру (это край), окажется в числе обвиняемых в покушении на что-то там… Не упустит Сашников возможности низвергнуть с пьедестала одного из главных для себя конкурентов. Да и ему сейчас, для полного комплекта, только уголовного дела и не хватает!

— Лех, ты об увиденном, что ли? — это ж какая выдержка должна быть! Поразительно, ему бы вот так научиться держать себя в руках. — Так она сама открыла дверь и войти пригласила.

А вот сейчас, едва в голос не расхохотался. Едко. Саркастически. Заявление так называемого друга «позабавило». Что-то вроде «она сама пришла…». Только финал у этой «самой» мог оказаться куда плачевнее, не проходи он случайно мимо…

— Сама, — кивнув, съязвил Константинов. — А наотмашь, по лицу, тоже себя сама?

За всю свою жизнь ни разу не ударил ни одну женщину. Даже жён. Хотя, вот вторую, вообще желание убить было, с самого начала конфликта. Не смог. Зато — самого себя чуть в гроб не вогнал слишком обильным возлиянием. Сколько выпил в то время — точно сказать не мог. Но, учитывая, что сын до сих пор в лице менялся, видя в его руке стопку или бокал — более, чем прилично…

— А кусаться — не надо, — обронил Сашников, поднимая рукав и показывая… укус.

Реакция в качестве улыбки оказалась более, чем неожиданной в том числе и для самого себя. Не оправдывая личность, стоявшую сейчас перед ним, в то же время готов был понять реакцию с ударом наотмашь. Тут не каждый сумеет сдержаться.

— Молодец, девочка, — признал он вслух. — Считай, что вы квиты.

— Константинов, ты издеваешься?

Удивления скрыть не получилось. Сашников еще и в наступление планирует пойти. Ну, это уже полная наглость. Сейчас бы сидеть и помалкивать. Лерочка оказалась не совсем папиной дочкой. Не побежала сразу с жалобами. А могла. Впрочем, была бы полностью права. Вот в данном случае, Константинов целиком и полностью находился на стороне Вешник.

— Совершенно нет, — заверил Алексей, глянув на «мигнувший» в руках экран телефона. — Так понимаю, не понравилось? — продолжал он, одновременно просматривая какое-то сообщение. На какое-то время задумавшись, признался, глянув на друга, — Артем, мне плевать, что ты там со шлюхами творишь, и со своими любовницами. Они позволяют — развлекайся. Только не увлекись однажды. Но еще раз узнаю, что нормальных, адекватных девчонок…

— Неужели правда — запал?

Константинов мысленно чертыхнулся. Не давала определенной категории лиц их благородной компании покоя его личная жизнь! Со своей бы, для начала, разобрались. А уж он и Вешник — вообще вопрос дня! Причем держится в этом статусе уже год!

— Меня на детей не тянет, Тёма.

— То есть, два часа ты у этой платиновой куклы телевизор смотрел?

О как! За ним еще и присматривают! Нет, не открытие, конечно. О тайной слежке догадывался. Боялись, как бы главный герой киношедевра вдруг не сорвался. Мало кто верил, что сумел остановиться, сделав выводы из всего случившегося. Да и бывшая (или — настоящая, черт её возьми) масла в огонь подливала. Вчера очередной опус в его адрес выдала. Желтая пресса с радостью подхватила и в мир понесла. Самое время — снова сорваться…

— А это кого-то, кроме меня, касается? — с легким прищуром поинтересовался Константинов.

Свою личную жизнь на показ не выставлял. Никогда. С Ларочкой, правда, не очень получалось. Но тут другое. По его правилам играть никак не желают. Ну, а если человек самого себя открыто на показ желает выставить — бессилен.

— Кто-то должен поставить выскочку на место…

Секунда… Вторая… Алексей, глубоко вдохнув, медленно выдохнул. Сашников сегодня, кажется, совсем страх потерял. Умел чнловек находить себе проблемы…Вновь глянув на «оживший» телефон, усмехнувшись, качнул головой, поинтересовавшись:

— У вас с Семеновой напрочь инстинкт самосохранения отсутствует? — отключая экран, и убирая телефон в задний карман брюк, продолжал, — Если эта куколка, даже не пожалуется, а просто обмолвится папаше об инциденте, тебя же закопают, не найдут. Ты это понимаешь?

Вообще — было совершенно без разницы, что будет с человеком, который жил по собственным принципам. И окружающих считающий, как минимум, на голову ниже себя. Не в физическом, в плане культурного развития. Просто искал наиболее действенный способ без лишних движений обезопасить их юное дарование от особого внимания недочеловека.

— У нас не лихие девяностые на дворе, — огрызнулся Сашников.

Не понимал, что ему пытаются сказать? Константинов постарался сохранить выдержку. Выходить на открытый конфликт не планировал. По крайней мере — в обозримом будущем. Без этой сладкой парочки проблем хватало, которые требовалось решить если и не в срочном порядке, так уж точно — первостепенном.

— Артём, я предупредил.

Достаточно резкая тональность для всех, кто хоть немного был лично знаком с Константиновым, вот именно сейчас послужила бы тормозом. Все дальнейшие провокационные замечания более благоразумно было отложить. До лучших времен. Однако у Сашникова сегодня, судя по всему, с инстинктом самосохранения случились серьезные проблемы.

— Лех, ну, сорвался, — обронил он вслед уже собравшемуся уходить позднему визитёру. — Девчонка глазки строит. Ну, не каменный же я.

Относительно того, кто и кому строит глазки — возникли вопросы. Кто-то что-то, определенно, путал в стремлении хоть как-то сейчас оправдаться. Алексей, уже взявшись за дверную ручку, обернулся. Наверно — слишком резко, учитывая, с какой скоростью отпрянул Сашников. Не просто — на безопасное расстояние отскочил — в другой конец комнаты!

— Ларочку пригласи, — совершенно спокойно прозвучал его голос.

Черт, не собирался же всех карт раскрывать! С другой стороны… Почему должен беспокоиться о человеке, которому на собственную репутацию плевать с высокой колокольни. К его предупреждениям не прислушиваются принципиально.

— То есть… — опешил Сашников.

А, как вариант — испугался. Если был в курсе их с Семёновой отношений… А — наверняка был. Лара и тайны — вещи практически несовместимые. Это как Лерочка и качественная игра. Еще для себя любимой, постараться может. А вот что касается остальных…

— Брось, Тём, — тон Константинова стал резко стальным. — Нормально всё. Вот за эту даму устраивать с тобой разборок не собираюсь. У неё с возрастом наклонности в определенном вопросе как раз к твоим приближаются. Меня её эти запросы уже утомлять начали, так что можешь забирать.

Сейчас противен был самому себе. Никогда ничего подобного никому не говорил. Расставался с дамами всегда красиво. И не важно, чьё там было решение. Все люди взрослые. И, самое главное, никогда не скрывал относительно будущего. Никому ничего не обещал. С парочкой — до сих пор нормально общался. Но вот в данном случае…

— Лёх, ты…

— Дарю её тебе, — непривычно резко перебил Сашникова. — Развлекайтесь. Да, — обернулся вновь в дверях, — Не переусердствуйте. Муж у нее, который может вопросы неудобные начать задавать. Это первый момент. И второй — про Вешник — забудьте.

Не нужна была ему эта очаровательная куколка с богатым папенькой. Вот от слова — «совсем». Но в свете произошедшего… Всю жизнь мечтал о дочери. Родились два пацана. И в очаровательной Лерочке видел… Ну, если не дочь, так по крайней мере уж точно не любовницу.

— И хочешь сказать, что до сих пор не трахнул эту куклу? — вновь выдал перл Сашников.

Да, у человека, в самом деле, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Что сдерживало Константинова? Во-первых, собственное правило — силовой метод не всегда способен решить вопрос, во-вторых — не желание попасть в скандальную историю.

— Еще раз повторяю, я с детьми, даже если этим детям давно за двадцать, не сплю.

Впрочем, была и еще одна причина, заставлявшая Константинова держать очаровательную «куколку» на расстоянии. Своим характером слишком сильно напоминала Петрову. Нет, конечно, не факт, что со временем станет полной копией, только… На вторую жену развилась стойкая аллергия, справиться с которой вряд ли и годы спустя получится.

— Лёх, ну ладно уже, — не унимался между тем Артём. — Было и было. Как мужика, понять тебя можно, чего скрывать-то…

Задержав на друге задумчивый взгляд, Константинов мрачно усмехнулся. А права Лерочка, чтоб её… Что он нашел в Ларе и вот в этом парне… Любовница у него была. Давняя, многолетняя связь, которая вполне устраивала. И отношения совсем не такие, навязчивости близко нет. Друг…

С другом посложнее. По жизни шел один. Спокойнее. Со своим статусом «звезды» слишком быстро нажил если и не врагов, так серьезных соперников, которые только и ждали, когда споткнется. Причем так, чтобы подняться не смог…

— У вас с Семеновой мышление слишком узкое. Никак не могу понять, с чем озабоченность такая связана.

— Да ни с чем, — пожав плечами, обронил Сашников. — Живем, просто, в свое удовольствие. Не зацикливаемся на лже порядочности. И срывов нет.

Холодная усмешка задержалась на лице Константинова. Вот сейчас ему откровенно напомнили о срыве годовой давности. Просто в точку. Провокация? Он был склонен считать — да. Кто-то очень хотел увидеть его окончательное падение…

— Заметно, — кивнул он, добавив, — В общем, я всё сказал. Узнаю, что Вешник проходу не даешь, или еще как-то свое присутствие рядом обозначаешь, пеняй на себя.

— Да на здоровье.

— На здоровье у меня есть более надежный вариант, — совершенно спокойно заметил Константинов. — Моли Бога, чтобы завтра наша куколка вышла на площадку. Потому что, если съемки встанут, мне придется поговорить с Арциховским. Ломать собственные планы, и срывать контракты из-за чьего-то, в данном случае — твоего, нетерпежа, у меня желания нет. Бывай.

Ему не было дела ни до Вешник, ни до Лары. Снова поймал себя на мысли о необходимости перемен в собственной жизни. Вопрос — каких?

Устало опустившись в кресло у окна в своем номере, дотянулся до листов с записями на столе. Из чего состояла его жизнь? Репетиции, гастроли, съемки, спортзал по четвергам. А, да, о самом главном забыл — в последнее время — практически безуспешные попытки увидеться с младшим сыном. Совсем ребенок. Боялся, что редкие встречи сделают их совершенно чужими. Удивлялся, как Никитка до сих пор его помнит, и идет на контакт. Год назад, когда ушел из семьи, пацаненку было три года. С тех пор встреч произошло — по пальцам перечитать. Одно восстановление после срыва и сам срыв — минус почти полгода…

Открыв на телефоне фотографию мальчишки, тяжело вздохнул. Не чувствовал себя еще готовым к серьезной борьбе. Хотя и понимал — время уходит, и играет против него…

Глава 17

март 2021

1

Самый запад России. Она редко пользовалась своим статусом дочери Николая Вешника. Такая вот была неправильная. Единственно, где решительно подключила «административный ресурс» — в своем стремлении попасть в «Перекресток любви». И то лишь потому, что случайно узнала об утверждении на роль главного героя — Алексея Константинова. Нравилась ей данная личность. Ну и прекрасно понимала: никто ее, на общих основаниях, на роль не утвердит. А тут всё удачно сложилось: от картины отказался основной спонсор. Включив весь свой дар убеждения, бросилась к отцу…

Сейчас ситуация была несколько иная. Вряд ли Николай Вешник одобрит стремление единственной дочери получить максимум информации о человеке, который к их кругу никак не относился. Он вообще новый круг общения дочери не воспринимал. Никак. Все без исключения актеры были для него фиглярами, не стоящими внимания.

— Олег Иванович, у меня хватит собственных средств, чтобы оплатить ваши услуги, — заверила Валерия, добавляя в кофе коньяк. — Но папа ничего не должен знать.

Ирвин работал на её отца лет десять. Работал без сбоев, выполняя самые различные поручения. Однажды и она решилась обратиться к этому человеку за помощью. Не отказал. Хотя и… Не сразу согласился. Вопрос был слишком щепетильным. Дочка шефа разыскивала бывшего парня, неожиданно исчезнувшего с горизонта пять лет назад.

— Валерия Николаевна, вы понимаете, что ваш отец будет недоволен, если только до него дойдет информация, насколько серьезно интересуетесь Константиновым? — уточнил, сидящий сейчас напротив неё, мужчина лет сорока, может — чуть больше. Как-то не интересовалась его возрастом. Вообще было без разницы, кто там работает у отца. — Вы же знаете отношение Никлая Ульяновича к актерам. А если…

— А если, даже случайно, до него что-то дойдет, я докапываться до истины не стану. Виноваты будете вы. И вот в таком случае, Николай Вешник узнает, кем приходится вам нерадивый сотрудник службы безопасности. Как видите, я всё знаю, — невероятно спокойно улыбнувшись, продолжала Валерия. — Но мы ведь не станем доводить до этого? Молодому человеку нужна хорошо оплачиваемая работа, а мне — незначительная помощь от его отца.

— То есть, права на ошибку не имеет никто?

Уточнение Ирвина вызвало очередную улыбку Вешник. Выяснял, на сколько серьезно она настроена? Достаточно серьезно. С детства было так, если что задумывала, добивалась. Пусть порой не сразу, медленными шажками, но своё получала.

— Имеет. Все мы люди. Только с некоторыми оговорками. — Валерия, сделав глоток кофе, задержала задумчивый взгляд на собеседнике. — Олег Иванович, как думаете, папа будет доволен, узнав, что одного из его представителей службы безопасности высчитала девчонка? Или, может, его порадует факт попытки изнасилования единственной дочери в её же номере, в то время, как так называемый телохранитель отдыхал в компании какой-то куклы? За которым, кстати говоря, я о номере сейчас, ваш протеже должен был следить денно и нощно. Ведь Алексей Константинов мог не проходить в тот вечер мимо моего номера. Мог не обратить внимания на незакрытую плотно дверь, на шум.

— Валерия Николаевна, я ведь знаю, что ваш отец не одобряет ваш этот…

Её пытались вежливо вернуть в рамки «папенькиной дочки»? Смешно. Она умела играть, когда того требовали обстоятельства. Умела быть любящей и послушной дочерью. Но иногда всё же позволяла себе показать характер.

— А вот этот момент вас не касается, — неожиданно резко прервала собеседника. — Ваш протеже отличился. Да и вы летели сюда слишком долго, — и это, определенно, не слишком устраивало, ибо было потеряно время, которого, и без того, не много. — Послушайте, я не собираюсь никого сдавать. Но мне очень нужна информация по Константинову. Если эти вопросы будут исходить от меня, у человека, действительно, вполне могут начаться проблемы. Я этого не хочу.

Почти час продолжался безрезультатный разговор. Хотя, вроде, не требовала достать звезду с неба. Всё значительно проще. И точно знала, что вот этот человек в состоянии справиться с её «незначительной» просьбой.

— И на сколько глубоко вы хотите закопаться?

Да, он работал на Николая Ульяновича Вешника. Но вот что касалось сидящей сейчас за столиком особы… Практически никогда не мог отказать в просьбе. Обладала она уникальным даром убеждения. Как сейчас…

— Максимально, на сколько возможно, — и вновь неожиданная жесткость, что совершенно не вязалось с её внешностью. — В первую очередь, хочу знать всё про его жен. Почему развелся первый раз. Что за человек — вторая. Особенно — вторая. Что вызывает в нем отторжение к женскому вниманию? Что сделало до такой степени непримиримым к красивым женщинам, циничным, где-то даже и грубым.

— Валерия Николаевна, простите, вы про будущего мужа так не интересовались, — осторожно припомнил Ирвин, определенно занервничав. Задачка, на самом деле, ставилась не из простых. Если дойдёт до самого Вешника, уволить не уволит, но…

— Олег Иванович, про будущего мужа у меня достаточно информации, — и снова резкость в голосе, что совершенно не похоже на очаровательную Лерочку. Складывалось ощущение, что её что-то очень сильно раздражало. — И если захочу узнать что-то дополнительно, то обращусь уже к другим людям. Что касается Константинова…

Для чего нужна информация? Сама хотела бы понять. Пока — просто нужна. Особенно после того, как случайно стала свидетельницей его общения с какой-то дамой. Видела ту только со спины. Однако непонятное неприятие преследовало до сих пор. Хотя, должно быть совершенно всё равно, с кем он там общается, и кого принимает у себя в гостях.

— Я постараюсь вам помочь, — не смотря на сомнения, всё-таки пообещал Ирвин после короткой паузы. — Но, еще раз повторяю, если Николай Ульянович узнает…

Брак Валерии Вешник был выгодной сделкой, что прекрасно все понимали. Неясно было другое, каким образом отцу удалось уговорить дочь пойти на подобное. Кукольное создание всегда говорило исключительно о любви в отношениях. И вдруг, резко пошел разговор о предстоящей помолвке и подготовке к свадьбе. А тут непонятный интерес к актеру, хоть и «звездному». Как говорится — не того полёта птица.

— Свадьбу я срывать не собираюсь, а для отца самое главное — это, — заверила Лерочка, не раздумывая, добавив, — И еще, сам Константинов не должен не то, что узнать, а даже заподозрить о моем интересе.

— Не могу понять, что вы задумали… — медленно протянул Ирвин, чем вызвал неподдельное недоумение самой Валерии.

Вот что знала точно — служаки отца лишних глупых вопросов не задают. Да, она не Николай Вешник, но и в качестве дочери обладает определенными правами. И считаться с ней, нравится это кому-то или нет, приходилось. Да и невозможного никогда не требовала.

— А вам и не надо, — качнув своей очаровательной платиновой головкой, с улыбкой заверила Валерия. — Просто помогите мне. И я никогда этого не забуду.

— И как быстро вам нужна информация?

Еще один глупый вопрос, учитывая. Что съемки, по крайней мере первой части долгоиграющего сериала, планомерно подходили к завершению. И до перемен в её собственной жизни оставалось всё меньше времени.

— Если назову сроки, вряд ли вы сработаете качественно, — после непродолжительного размышления, вновь заговорила Валерия. — Оттягивать тоже не хочу. Если вы мне выдадите данные к свадьбе, вряд ли будущий муж поймет такой мой интерес. Олег Иванович, повторяю, свадьба, так нужная отцу, будет, — буквально отчеканила Лерочка, практически не скрывая своего раздражения относительно непонятливости собеседника. — И моя просьба моего будущего мужа никак не касается. Считайте, что я не хочу оставаться в долгу перед человеком, который мне помог. Деньги он не возьмет. Да они ему и не нужны. И ещё вот что, я хочу знать, куда он исчезает периодически в этой области. Ему снова нужен выходной.

— Валерия Николаевна… — буквально взмолился её собеседник.

Нет, Ирвин, конечно, всё понимал, родственник очень сильно накосячил, не досмотрев за дочкой шефа. Но это не означало, что теперь оба должны безоговорочно выполнять все её хотелки. Да и это непонятное желание, как можно больше узнать о звезде театра и кино, с которым играла в паре, вызывало вопросы…

— Это сложно? — не без раздражения уточнила Лерочка.

Несколько лет назад сидящий сейчас напротив неё человек был куда сговорчивее и понятливее. Возраст берет свое? Или были проблемы, о которых она не знала и не знает до сих пор? Вообще, Николай Вешник был крут на расправу с теми, кто нарушал его условия работы. Олег Иванович удержался на своем месте пять лет назад, когда…

Впрочем, теперь уже было неважно…

— Нет. Это всё?

— Если меня заинтересует что-то еще, вы узнаете сразу, обещаю.

— А Николай Ульянович переживает, что у него в наследниках не сын, — не удержался Ирвин от чуть ироничного замечания. — Хватка у вас, как у бульдога.

— Оставим животное в покое, — предложила Валерия. — Лучше скажите, мою предыдущую просьбу выполнить получилось?

На этот раз ответ последовал не сразу. Вот тут Ирвин действовал крайне осторожно. Потерять приличное место желанием не горел. Но и дочку шефа послать к черту не решился. Всё же, единственная наследница «империи Вешник». Портить отношения — чревато.

— Да, вышли мы на него, — кивнув, дал утвердительный ответ. — Уверены, что хотите знать?

Просьба Валерии Вешник в первый момент показалась странной. Человек, о котором просила узнать, пропал из поля зрения лет пять назад. Просто перестал выходить на связь. И девчонка, кажется, вообще забыла о его существовании. А тут, незадолго до помолвки, вдруг вспомнила. С чего вдруг — понять не мог…

— Сами как думаете?

Принимая судьбоносное решение, планировала окончательно разобраться с прошлым. А, может, на что-то надеялась…

— Ладно, — кивнув, добавил, — Хотя, не думаю, что…

— Давайте, думать буду я, — с нескрываемой злостью перебила его Лерочка.

Сегодня Ирвин, действительно, слишком много думал и высказывал ненужных ей замечаний. Вряд ли так же действует при общении с её отцом. Там, знала точно, исключительно всё по существу и максимально коротко.

— Да, прошу прощения, — собеседник резко переменил манеру общения. — Интересуемая вас личность живет сейчас в Омске. Работает хирургом, проводя порой уникальные операции. Осел там, по всей видимости, основательно.

Да, верно, он был хирургом. Подающим надежды. Отец наводил справки о нем. Отзывы, как о специалисте, были совсем неплохие. Сложные операции, не смотря на маленький опыт, проводил, не боясь. Карьера должна была пойти в гору.

— Жена, дети…

— Смотрите сами, — открыв кожаную папку, положил перед Валерией обычный бумажный конверт.

Она осторожно извлекла фотографии… Молодой мужчина лет 35… Да, Андрею Севастьянову сейчас было тридцать пять! На фотографии, стоя чуть в стороне, наблюдал за молоденькой женщиной, занимавшейся с мальчиком лет… пяти… То есть, получалось, когда они общались…

Прикрыв глаза, какое-то время сидела молча. Вот теперь с прошлым было покончено. На всегда. А, оказывается, до последнего, вот до этой самой минуты, надеялась. На что? На встречу. Она бы дала шанс. Ему — дала бы! Шанс… Обоим…

— Они давно вместе?

Хотя, какая теперь разница… Если есть ребенок… Ребенок — это всё. Она никогда не сможет встать между ним и малышом. У малыша должен быть отец.

— Так глубоко мы не копали. Вы хотели найти этого человека. Мы — нашли. Валерия Николаевна…

Он готов был сейчас сказать то, за что его, точно, уволит Вешник, если его очаровательная дочурка… Однако Валерия, сама о том не подозревая, решила практически неразрешимую для Ирвина проблему долга и морали.

— Теперь точно всё будет как надо, — проговорила она тихо, неторопливо поднимаясь из-за столика полупустого кафе. — Только с Константиновым не затягивайте. Считайте, что это моя прихоть.

— Валерия Николаевна, с вами всё хорошо?

Пожалуй, впервые видел её в подобном, полу отрешенном состоянии. Новость, которой не ждала. Или — ждала, но не хотела до последнего верить? И снова шевельнулась совесть… Вот, чего не успел растерять за годы работы на «хозяев жизни». Вернее — не растерять, а окончательно усыпить. Не сомневался, в таком случае жилось бы совсем спокойно.

— Всё просто замечательно, — пряча в карман куртки фотографии, обронила очаровательная молодая женщина, направляясь из кафе.

Она любила. Когда-то давно, будучи совсем девчонкой. В девятнадцать лет легко влюбляются. И так же легко расстаются, и забывают. У неё… Не получилось, хотя и надеялась. Что делать дальше? Собственно, выбор не велик. Либо — замуж, либо…

А вот задний ход давать совсем несерьезно. Да и что она теряет? Скорее — приобретает. В первую очередь — статус. Наконец-то станет для отца взрослой женщиной, а не будет вечным ребенком… А будущий муж, сам о том не подозревая, вполне мог помочь окончательно забыть прошлое. То внимание, которое гарантировал ей уже на этапе просто близкого общения, давало надежду, что всё в жизни сложится удачно, так — как надо.

2

Санкт-Петербург. Димка в удивлении воззрился на мать. Забыл уже, когда та последний раз появлялась у него. Даже — на работе. О доме так вообще молчал. Категорическое нежелание общаться с будущей невесткой для Елены Гарбузовой превращалось в паранойю. Что делать, Димка не имел ни малейшего представления. Вот с подобным неприятием матерью его будущей жены столкнуться никак не ожидал. В большей степени побаивался знакомства девушки с Константиновым. Звезда театра и кино вполне мог решить, что простая смертная в жены его первенцу не подходит. Причем, именно из-за своей провинциальности. Однако вот тут-то, как раз, проблем и не возникло.

— Ничего не случилось? — с беспокойством прозвучал вопрос Димки. Молчание матери слегка настораживало. — С батей…

Была у Константинова-старшего одна страсть — самостоятельно исполнял трюки на съемках. Не все. К возможностям и способностям относился трезво. Но пару раз, Димка знал точно, относительно серьезные травмы всё же были. Учитывая же, что до их с Ладой свадьбы оставалось всё ничего…

— Нормально всё с твоим Константиновым, — не без раздражения обронила Гарбузова.

Вообще, анализируя собственную жизнь, Димка приходил к выводу, что мать ревновала его к отцу. С самого детства. Только, будучи мальчишкой, не обращал на то внимания. Да и не понимал многого.

— Тебя как будто это не устраивает, — не удержался он от замечания.

Вот чего до сих пор не знал, так это — точной причины развода родителей. Они, само собой, не рассказывали. А на его попытки докопаться до сути, оба мастерски уходили от разговора, ясно давая понять, что их прошлое его не касается никакой стороной.

— Учитывая, что он нашел себе пассию в двое моложе себя…

Еще один момент — Елена Викторовна, на что тоже как-то до определенного момента не обращалось никем внимания, ревновала бывшего мужа ко всем представительницам женского пола. Причем, возраст последних в целом значения не имел. Учитывая же её, во всех отношениях счастливый и удачный, второй брак…

— И в чем проблема? — не понял Димка, приближаясь к машине. — С Петровой у него, кажется, всё давно кончено. В монахи подаваться не собирался, обет воздержания не давал. По мне так, пусть лучше пассия в двое моложе, чем водка с коньяком рекой.

Боялся он нового срыва отца. В памяти до сих пор жива картина, когда в квартиру к Константинову-старшему, вместе с Арциховским попал. Когда тело бездвижное на диване увидел, и в первую секунду с места двинуться не мог, боясь получить подтверждение худшему. Как эмоции захлестнули, когда слабый пульс получилось уловить.

— Дима, а ты не заметил, что в последнее время у тебя — отец на первом месте? — не удержалась от выпада Гарбузова.

— Лада, — задержав на матери внимательный взгляд, совершенно спокойно возразил Димка. Подсказывало какое-то шестое чутье, что не спроста та появилась сегодня у него к концу рабочего времени. Только к какой провокации готовиться на этот раз… — Она главнее. И отец, кстати, меня понимает. Не хочешь последовать его примеру? С радостью ждем в гости на выходных.

Когда вышел первый конфликт с матерью из-за Лады, Димка очень надеялся, что та просто вспылила. Он слишком долго оттягивал знакомство девушки со своей семьей. Потом просто появился с ней в какие-то выходные. Внешне, Елена Гарбузова сохранила выдержку. А вот уже буквально на следующий день устроила сыну не очень приятную взбучку, потребовав прекратить какие-либо отношения «с девицей, не вызывающей доверия»! Шок Димки длился несколько минут. Пытался понять тогда, на сколько мать серьезна. Оказалось — более, чем…

Чуть позже ситуация, вроде, выправилась. Лада о том инциденте не знала до сих пор. Елена Викторовна старательно изображала дружелюбие. Константинову-старшему никто ничего тоже не рассказывал. Гарбузова — из опасения потерять расположение бывшего мужа, от которого до сих пор получала некоторые «плюшки», Димка — считая себя достаточно взрослым, чтобы разобраться с неожиданно возникшей проблемой самостоятельно.

— Для проведения выходных, ты нашел себе более подходящий объект, — откровенно съязвила Гарбузова, к чему-то оглянувшись.

А Димке показалось, мать пытается увидеть Ладу. Для чего? До сих пор на будущую невестку открыто травлю не устраивала. Если только не задумала какую пакость.

— Мам, снова начинаешь…

И всё-таки сделал попытку максимально мирно завершить встречу. Да и… Чего скрывать, очень хотелось, чтобы две самые главные в его жизни женщины, не враждовали между собой. Только если Лада всеми силами стремилась подружиться с будущей свекровью, то вот с матерью оказалось куда сложнее.

— Дима, ну что ты в нее вцепился? — Елена Викторовна решительно захлопнула дверцу автомобиля, которую сын открыл, дабы бросить рюкзак. — Ну, не с мордашкой же тебе жить, в самом деле. Для серьезных отношений, для создания семьи надежность и связи нужны.

Младший Константинов, чуть склонив голову, с легким прищуром (отцовская привычка, откровенно раздражавшая Гарбузову) посмотрел на мать. Не мог он понять её стремления, во что бы то ни стало, развести его с девушкой, которую любил. Которой добивался, хотя от первой случайной встречи особо в восторге не был. И к отношениям пришли постепенно, долго и внимательно друг к другу присматриваясь.

— Мам, давай я сам уже буду решать, с кем мне жить, а с кем дружить, — проговорил он медленно, тем же тоном добавив, — И нужными связями, как-нибудь без твоей помощи обзаведусь. Всему свое время.

— То есть, на обед тебя в выходные опять не ждать?

Столь резкий перескок в теме разговора вроде и удивил Димку, только вида постарался не показать. Если Елена Викторовна что задумала… А задумать она могла одно…

— Не могу сейчас сказать, — ответ прозвучал уклончиво. — Не знаю, что у Лады с занятиями.

Он мог поехать и один. До Новгорода и обратно на машине, даже с учетом обеда у матери, успел бы за день обернуться. Если бы не одно существенное «но»! Елена Викторовна непременно устроит по случаю его приезда званый обед. И кто на тот может быть приглашен, примерно знал.

— А можно без Лады хоть раз приехать к матери? — вопрос прозвучал достаточно резко, что, в целом, было вполне ожидаемо. Сын вышел из-под контроля слишком неожиданно. А Константинов перестал на него оказывать авторитетное давление отца, считая, что парень вправе самоопределяться. И такой расклад Гарбузову не устраивал совершенно. — Как мать, родившая и воспитавшая, я могу пообщаться только с тобой?

Максимально вежливо чуть отодвинув женщину в сторону, Димка, бросив-таки в машину рюкзак, хлопнул дверцей, оглянувшись.

— Можешь, — утвердительно кивнув, продолжал, — При условии, что Лада будет рядом. Она очень тактичный человечек, если ты не заметила. С Танюшкой может заняться, мешать нашему общению точно не будет.

Вот кто безоговорочно в семье матери принял его выбор, так это младшая сестренка. Впрочем, возможно оттого, что времени девчонке Лада уделяла максимум при их редких появлениях в доме Гарбузовых. Слушала её девчачьи рассказы, на которые у матери почему-то, постоянно не хватало времени.

— Токсичная она, а не тактичная, — прозвучал резкий ответ Елены Викторовны. — Толку от нее, прости — ноль.

Общение получалось сложное. Вряд ли мадам Гарбузова, как часто называл бывшую жену Алексей Константинов, ехала сегодня к сыну для очередного конфликта. Просто донести правоту своих слов до парня никак не могла. Не слушал тот, проявляя такое же упрямство, как и отец. Вот уж где гены сказались. Не только внешне были схожи, но и характерами обменяться умудрились! И, как не пыталась, а переломить тот не смогла.

— Мам!

Димка сделал ещё одну попытку призвать мать к благоразумию. Нравилось той или нет, а своего решения менять не собирался. Своё будущее он встретит. И прожить с ним, то есть — с ней, планировал всю оставшуюся жизнь. Причем — долго и счастливо.

— Что, мам? — настроение Гарбузовой не улучшалось. — Всю жизнь хочешь в заштатной клинике проработать? — пошла она в наступление, выбрасывая, по всей видимости, весомые козыри в пользу его расставания с нежеланной невесткой. — Ты же не о том мечтал, Дима.

— А я к своей мечте иду, — оборвал он резко мать.

Грубить себе этой женщине совесть не позволяла. И — отец. Кого опасался больше — ответить затруднился бы. Но сейчас терпение лопнуло. Елена Викторовна разошлась не на шутку. А слушать всякий бред, даже от матери, не собирался.

— Семимильными шагами, — не желала та отступать. — А у Анечки папа возглавляет сеть клиник…

А вот и главная часть Марлезонского балета, — сдерживая усмешку, отметил про себя Константинов-младший. Нечто подобное предполагал. Правда, не думал, что мать выступит столь открыто. Должно же быть какое-то понятие тактичности! Хорошо хоть, Лады рядом нет. Конечно, мало вероятно, что при девушке высказала бы нечто подобное, но кто его знает. Как там говорят — на войне все средства хороши…

— Анечка девчонка еще, — счел он необходимым напомнить, надеясь хоть так остановить материны фантазии относительно его вероятного будущего. — Дай вспомнить, восемнадцать в том или в этом месяце исполнилось?

Анечку эту видел всего несколько раз. Её отец был лучшим другом его отчима. Заметив проявляемый к нему со стороны девчонки интерес, сразу дал четко понять, что их общение — исключительно дружеское. И то — ввиду общения родителей. Всё. Никакие иные контакты, кроме редких совместных семейных ужинов-обедов не планировались.

Однако, по всей видимости, его планы расходились с планами матери. А, возможно, и отчим имел какие виды, кто его знает. Так, вроде, в жизнь пасынка без лишней надобности старался не лезть. Что-то откорректировать — возможно. Всем остальным воспитанием занимался родной отец.

— Полгода назад, Дима, — не без назидания в тоне напомнила Елена Викторовна. — Еще лет пять точно не родит, — продолжала она, не заметив, как Димка в одно мгновение оказался в необъяснимом напряжении.

О беременности Лады мать не знала до сих пор. И вот сейчас соглашался с отцом — лучше и не знает пусть. Хотя бы до того момента, пока уже скрывать очевидное станет невозможно.

— Она, что, робот запрограммированный? — вырвалось у него.

— Если и родит, то поддержку вашей семье ее отец обеспечит, — с пугающей уверенностью, не оставляющей сомнения в том, что там уже всё решено, прозвучало замечание матери. — Ты работать сможешь спокойно. Карьеру к тридцати годам сделаешь приличную.

— То есть, если родит Лада, моему карьерному росту придет неминуемый конец, — подытожил Димка, обходя автомобиль и открывая дверцу со стороны водителя. — А вот если Анечка…

— Дима, ты прекрасно понимаешь, о чем я!

Димка мысленно чертыхнулся. Елена Викторовна начала выходить из себя. Что собой представляет мать не в настроении, знал отлично. Не хотелось бы, чтобы показала себя во всей красе прилюдно. В данной клинике планировал проработать еще, как минимум, пару месяцев.

— Да, отлично понимаю, — подтвердил он вслух. — Только Анечку я не люблю. Никак. Не представляю ее рядом с собой.

— Зато она любит тебя, — и данный факт, по всей видимости, должен был решить вопрос не в пользу Лады. — Давно любит, Дима. Ну, хотя бы пообщаться с ней, ты можешь?

Ответил не сразу. Долго изучающе смотрел на мать. Тоже — манера выжидания — константиновская. Вот как угораздило родить точную копию первого мужа! Ненавидела его всей душой. Думала, с разводом забудется совершенно. Нет — сын! Ладно — общий, так еще и схожесть…

— Мам, ты вообще себя сейчас слышишь?

— Отлично слышу, — заверила мадам Гарбузова.

— А мне кажется — нет, — голос Димки стал непривычно жестким. По крайней мере с ней, до сих пор, в подобной манере не общался. И сейчас, окажись рядом Константинов-старший, наверняка получил бы по шее. — Ты себе как представляешь наше, с вашей Анечкой, общение? — лично он себе его никак не представлял. — Ладе я, что должен сказать? У нас свадьба через две недели, если ты забыла.

— А Ладе знать не обязательно, — Елена Викторовна отступать не собиралась. — Ты вообще уверен, что твоя вертихвостка провинциальная, до сих пор только твоя? — а вот сейчас… Обратить бы внимание на взгляд сына! — Константинов же на нее весь новый год пялился, — не желала она останавливаться. — А как мило ворковали во время танца? А утром, с кем она прогуляться решила, пока все спали?

— Всё, хватит! — пожалуй впервые за всю свою взрослую жизнь, начавшуюся в неполные восемнадцать лет (с момента поступления в мед) Дмитрий позволил себе до такой степени повысить голос на мать. — Фантазии свои попридержи. Если у вас с отцом не сложилось, не надо на меня ту модель отношений перекладывать. Для Ани поищите другого кавалера. Лада…

— Твоя Лада наставит тебе рога при первом же удобном случае! — и всё же Елена Викторовна вышла из себя. — И не удивлюсь, если с твоим же отцом. У него как там, кризис среднего возраста, на юных девиц потянуло. Самоутверждается. А у таких, как она…

— Подвезти не предлагаю, до метро недалеко, — резко оборвал Дмитрий мать, садясь в машину и захлопывая дверцу. Приоткрыв окно, добавил, прежде, чем вырулить со стоянки, — А мне еще Ладу забрать надо.

Настроение подпорчено. Глянул на часы. До встречи с Ладой где-то около часа. Вполне мог подбросить мать не только до метро, а до вокзала. Но после того, что прозвучало…

Был бы не за рулем, наверно выпил бы. Требовалось успокоиться, «переварить» всё услышанное и к моменту встречи с Ладой быть в одном из лучших своих настроений. Вот от чего старался беречь, так это от лишних волнений. Хватало с неё учебы. Выпускной курс и так держал в напряжении. Если еще фантазии Елены Викторовны дойдут…

Дожидался Ладу, сидя в машине, влив в себя два приличных стакана кофе. Не самое лучшее, но, все равно, бодрящее…

Глава 18

вечер этого же дня

1

Самый запад России. Открыв дверь номера, Константинов остолбенел. На пороге — Лерочка… С бутылкой коньяка! И, судя по виду гостьи — опустошила ту изрядно.

class="book">Немая сцена длилась несколько долгих секунд. По итогу которой, не особо церемонясь, очаровательная Вешник, оттолкнув его, вошла в номер. Слегка приподняв брови в недоумении от происходящего, Константинов, захлопнув дверь и закрывшись, оглянулся.

Лерочка… Их очаровательная платиновая блондинка, прилично отхлебнула прямо из бутылки, как заправский алкаш. Самого передернуло… Сорокоградусная жидкость сейчас должна неприятно обжечь её чувствительное женское горлышко… Однако гостья даже не поморщилась!

— Скажите, что во мне отталкивающего? — выдала она, в целях сохранения равновесия оперевшись свободной рукой на стол, над которым висел телевизор. — Почему вы, мужики, бежите от меня, как от огня? Я, что, прокаженная?

К нему заявились с целью пообщаться? Вроде на психолога не похож. Да и вообще, здравый смысл у этой блондинки существует? Впрочем, о каком здравом смысле сейчас могла идти речь, учитывая полупустую бутылку с коньяком в руках. А судя по состоянию… Вряд ли — первая…

— На данный момент вы — перебравшая, — постарался Алексей выдержать ровный тон. — Вы сколько уже выпили, Лера? — пьяная женщина — пострашнее атомной войны будет. Что может выкинуть под действием алкоголя, наверно и черту неизвестно, если подобные зверушки все же где-то в преисподней обитают. — Плохо ведь будет.

Какого черта приперлась к нему, вот в чем суть вопроса. Если сюда заявится Лара… А, судя по времени… Незаметно глянул на часы. Разобраться с ситуацией время еще было. Как и для принятия решения… Какого только — вопрос.

— Пусть, — резко выдохнула Лера, снова прикладываясь к бутылке. На этот раз глоток был меньше. Чувствовала перебор? Или всё же неприятное послевкусие…

— Лера…

— Не трогайте, — остановила она его достаточно резким окриком, в ответ на попытку забрать бутылку. — Вам тоже на меня, на самом деле, наплевать, — и в тоне неожиданно проскользнула тень обиды. — У вас вон — Ларочка, у этого мудака — жена…

Секунда. Вторая. Константинов медленно выдохнул. Мог, конечно, ошибаться, не на столько хорошо знал данную девицу, но что-то подсказывало — проблема на поверхности. Вот теперь — максимальная осторожность и в словах, и в действия. В словах — особенно! Ответная реакция может оказаться самой непредсказуемой.

— Та-а-ак, по-моему, кто-то с прошлым встретился, — вынес он собственный вердикт разыгрывающегося перед ним представления. — Лера, отдайте бутылку, — не смотря на попытку сопротивления со стороны гостьи, коньяк получилось реквизировать. — Вам, поверьте, уже хватит, — убирая тот на подоконник, куда, судя по состоянию, добраться точно не сможет, поинтересовался, — Телефон этого «мудака» есть?

— Был. Сменил. Счастлив, — выдала Лера отрывисто, на одном дыхании. — А он у меня первым был. Что же вы, мужики, за козлы такие. Берете свое и…

Заметно пошатнувшись, пытаясь всё-таки добраться до подоконника с любимым на сегодняшний вечер, напитком, едва не рухнула на пол. Реакция оказалась мгновенной.

Впрочем, да, наверно сказывалась в том числе и профессия. Порой бывали моменты, когда действовать приходилось далеко не по плану сценария. Особенно, если какая-то ситуация выходила из-под контроля. Периодически подобное возникало в выполняемых трюках. Всегда всё просчитывалось до мелочей. Но обязательно где-то что-то оставалось не учтенным.

— Тихо, тихо, — удержав ее на ногах, приобняв, усадил на кровать. — Да сиди ты, — достаточно грубо осадив в момент, когда сделала попытку подняться. Откуда только прыть такая. Выпито. Судя по состоянию, немало. Хотя, кто его знает, сколько ей надо, чтобы вот до такого дойти…

— И что вы собираетесь делать? Не находите, что постель слишком узкая?

Откровенно сделанный намек вызвал лишь усмешку хозяина номера. Вот чего точно не собирался делать, так это…

— Отпаивать вас сейчас буду… — сдерживая усмешку, обронил Константинов, щелкая кнопкой чайника. Возможно, и к лучшему, что девчонка пришла к нему, а не отправилась на поиски приключений, — мелькнула мысль. — Лера, вы зачем столько выпили? — вопрос, который вряд ли следовало задавать именно сейчас. — Вы хоть понимаете, что…

— Только папулю включать не надо! — оборвали его достаточно резко. — Мне сейчас хорошо.

Судя по всему, ей сейчас было не просто «хорошо», а — замечательно. Полное отсутствие напряжения. Особенно — если существовала проблема. Проходил через подобное состояние сам. Только проблема, к сожалению, в действительности оставалась нерешаемой.

— А утром как будет? — вырвался вопрос.

Не мешало бы собственные размышления и воспоминания под жесткий контроль вернуть. Девчонка на взводе. Если «взорвется»… Глупостей наговорить может.

— Вы сейчас о здоровье, или…

— Или, — кивнув, подтвердил он.

— А я и трезвая не всегда порядочная, — выдала Валерия, открыто посмотрев на Константинова. Правда, от попытки подняться с постели отказалась. — Стыдно не будет, поверьте.

— Посмотрим, — обронил он, ставя перед ней чашку с горячим чаем.

Судя по аромату — на травах. Обычный черный — пил редко. Только если во время съемок, где выбора большого не было. А вот когда заваривал сам, предпочтение отдавал, как сейчас модно было говорить, натуральному продукту.

— Я не пью сегодня чай, — резко отодвинув от себя чашку и чудом не расплескав, в том числе и на себя, содержимое, категорично заявила мадемуазель Вешник. — Верните мне мой коньяк. Кажется, градус понижать нельзя.

Алексей, задержав дыхание, постарался сохранить свое хваленое спокойствие. Пьяная женщина… Вот это сейчас — главное, чего не следует забывать. Какие еще перлы может услышать — неизвестно.

— Лера, вы не только его выпьете, но и спать ляжете в этом номере, на эту постель, — с уверенностью прозвучало заявление.

— С вами?

Кажется, его гостья в одно мгновение протрезвела. Усмехнувшись, качнул головой. Вот чего от самого себя не ожидал, так это собственной возни с раздражающей его девицей. Причем с девицей, мечтающей оказаться, к тому же, в одной с ним, постели. С самого себя удивлялся, не ожидая подобной стойкости. А Арциховский еще кричит, что с цепи сорвался. Нет, просто период адаптации, видимо, затянулся.

— Уступлю вам место, как гостье, — произнес Константинов вслух, наполняя и для себя чашку горячим чаем. — Разрешаю даже лечь, не раздеваясь.

— А вы… — тотчас «встрепенулась» очаровательная Лерочка.

Каким должен быть ответ? Заниматься экспериментами не собирался. Да и пьяная женщина… Как-то самому претило…

— А я воспользуюсь креслом.

Уверенно прозвучавший ответ, вызвал откровенное разочарование Лерочки. На что-то надеялась? Или попытка очень качественной игры? Наблюдать за ней, вот в такие минуты, было интересно. Правда, об осторожности забывать тоже не следовало.

— Но на нем неудобно, — надула она совсем уж театрально губки с давно «съеденной» помадой. Что, впрочем, не мешало ей оставаться очаровательным созданием.

— Зато есть уверенность, что к утру мы не проснемся в объятиях друг друга, — высказался максимально откровенно. Какой бы пьяной гостья, в данный момент времени не была, слова, вроде, воспринимала адекватно.

— В таком случае мне лучше пойти…

Отодвинув от себя чашку, Валерия сделала попытку подняться с постели. Очередную с того момента, как Константинов её на ту усадил.

— Лера, сегодня вы точно никуда не пойдете, и я не шучу, — тон сказал красноречивее слов. — Понадобится, привяжу вас к постели.

Вряд ли на столько глубоко задуматься её заставила прозвучавшая с его стороны угроза. Однако пауза, в самом деле, затянулась.

— Но завтра все решат…

Что это — начало протрезвления? И, как следствие, возвращение реальной оценки происходящего? Или — продолжение игры? Пьяной, сложно контролируемой…

— Что мы спим? — уточнил Алексей, отпивая из своей чашки. — Валерия, открою вам великую тайну, если до сих пор не в курсе. В одну постель нас с вами уложили еще в самом начале съемок. Так что…

В этот момент дернув ручку, настойчиво постучали в дверь, заставив его достаточно громко чертыхнуться. Судя по стуку… Да и по времени… Черт, всё же следовало позвонить… С другой стороны, что бы это изменило? Появилась бы значительно раньше…

— Сдохнуть хочу, — выдала Валерия совершенно неожиданно.

Вздрогнув, даже замер, уже привстав с кресла. Один в один его мысль, года полтора так назад. Тоже тогда жить не хотелось. Сейчас понимал, на сколько глупо было собственное поведение. Проблему бы раньше начать решать. Он же на полгода ушел в глубочайший запой.

— Ну, это всегда успеется, — заверил Константинов, по пути к двери. — Только я бы на тот свет не торопился. Даже на зло мудаку, — добавил он, открывая. — Лара, стоп, — выбросив перед ней руку, преградил вход.

От неожиданности даже отступив, Семёнова не смогла скрыть удивления. А затем… Алексей с трудом сдержал усмешку, попыталась заглянуть в комнату. Только точно знал: увидеть сидящую на постели Лерочку вряд ли получится. Если, конечно, та не сделает очередную по счету попытку подняться на ноги. Вот с прытью у девочки проблем точно нет.

— Подожди, мы договаривались…

— Планы изменились, — максимально тактично оттесняя очередную, на сегодняшний вечер гостью, от порога, выйдя в холл, плотно прикрыл за собой дверь. — Я занят, Лара. Извини, забыл позвонить. Сегодня — никак.

Странно, но вот сам ни о чем не сожалел. Действительно, устал от общения с данной дамой? Или возвращается к нормальному своему состоянию? Когда хочется спокойных, нормальных отношений? Самого себя бы понять…

— У тебя кто-то… — Лара в растерянности глянула на закрытую за спиной Константинова дверь. Пускать её в комнату, определенно, не планировали. Новость. На сколько серьезна для продолжения их отношений, пока непонятно…

— Да, у меня «кто-то», — прервал он резко Семенову. — Без подробностей.

— Да ради Бога, — пожала та плечами. — Можем ко мне…

Невозможная женщина. Заканчивать с этим надо. Только — крайне осторожно. Не тот это вариант, который с полуслова поймет, что всё кончено. Сталкивался уже. И снова в ту же воду… Раньше бы в собственных проблемах разгрестись.

— Лара, у меня чистый русский, или какие-то слова на марсианском выдаю? — полюбопытствовал он, невольно прислушиваясь к происходящему за дверью собственного номера. — Сегодня — нет. Я занят. Очень занят. Еще вопросы будут?

А, оказывается, и от Лерочки есть польза! Не появись она сегодня, упившаяся, и не «включись» у него функция «джентльмен», сейчас точно отдыхал бы в обществе Ларочки. А когда сия дама рядом, сложно каким-либо самоанализом заниматься. Контролировать себя приходится. Да еще её запросы. Откровенно говоря, начали утомлять. Ну, нормальным он был мужиком, хоть и с некоторыми, кому-то кажущимися, нюансами. До сих пор никто не жаловался. Женщин не обижал, стремясь в отношениях отдать максимум себя и своего внимания…

Вернувшись в номер и заперевшись (для надежности), невольно насторожился. Полная тишина… Сделав несколько шагов от порога, медленно выдохнул. Лерочка благополучно спала на его постели. Практически опустошенная бутылка коньяка стояла на полу… Все-таки добралась! Убрав чашки и чуть подвинув столик, тихо чертыхаясь, осторожно вытащил из-под нее одеяло, укрыв.

По крайней мере не придется пол ночи караулить — уже хорошо. После такого объема выпитого должна проспать до утра…

2

Санкт-Петербург. На протяжении всего вечера Димка наблюдал за Ладой. Настроение у той было отличным, что не могло не радовать. Только слишком разговорчивой сегодня была. Впрочем, его никогда её желание поболтать особо не напрягало. Хотя бы от мыслей дурацкий отвлекался, поддерживая разговор. Очень не хотелось, чтобы его настрой заметила.

В какой-то момент, со словами:

— Сам уберу, отдыхай, — выпроводил из кухни.

Из головы не шли слова матери. Верил… Нет, не совсем так — очень хотел верить и отцу, и любимой женщине. Но где-то мать была права… Лада… Вела себя Лада несколько странно, стоило отцу позвонить. Как будто чего-то боялась… Существовала тайна? Какого плана? И почему отец возвращается в Питер за несколько дней до их свадьбы, а не, скажем, накануне, что было бы вполне логично, учитывая его загруженность…

Громко чертыхнулся. Не понял, как, выскользнувшая из руки тарелка со звоном упав на пол, разлетелась на мелкие осколки. Лада появилась мгновенно. Вот уж слух… Хотя, да, кухня — её «вотчина», как сама ту называла. И уж всё, что происходило в пределах этих стен, имело первостепенное значение.

— Что у тебя тут?..

— Сейчас уберу, — потянулся он за веником, спрятанным под раковиной.

У него «тут» — самокопание, другого слова подобрать не мог. Только и озвучивать ничего подобного не собирался. Его девочке покой был нужен, уверенность в завтрашнем дне, гарантия нормального будущего, а не…

— Дим, у тебя что-то случилось? — наблюдая за тем, как сосредоточенно будущий муж сметает на совок осколки, поинтересовалась Лада.

Что он должен был ответить? Лгать не хотелось. Тем более, что с самого начала отношений договорились быть друг с другом максимально откровенными. Сказать правду… Непонятно, откуда взявшимися подозрениями не хотелось обидеть…

— Лад, сколько ты от меня скрывала о беременности?

Вроде бы — нейтральный вопрос. Однако, если как следует проанализировать… Правда, тон постарался выдержать хотя бы — нейтральный. Обвинять уж точно ни в чем не собирался. Как говорится — размышления вслух.

— В смысле — скрывала? — не поняла Лада, закрывая за ним дверцу шкафчика. — Я подумать не могла, что залёт. Первый тест вообще выбросила, думала, неправильный результат выдал.

— Но, ты же сама медик, — а вот сейчас не съязвить не получилось. — Да и таблетки… — еще один, по крайне мере для него, несколько настораживающий момент во всей этой истории с беременность. Хотя, до сегодняшнего общения с матерью, как-то вопросов не возникало. — Именно в новогодние дни забыла принять?

— Как-то вот — забыла, — обронила она, пожимая плечами. — Не подумала, что может так получиться. Обычно время надо, чтобы организм… — и тут что-то, по всей видимости, в мозгу перещёлкнуло, вызвав настороженность. — Так. Подожди, Дима, а что происходит? — тон переменился мгновенно, не обещая ничего хорошего. По крайней мере — для него, любимого. — У тебя, что, появились какие-то сомнения? С чего друг такой допрос? — а ей казалось, вопрос с отцовством будущего ребенка в их только зарождающейся семье точно не актуален!

— Это не…

— Это — допрос, — в достаточно резкой форме была остановлена его попытка как-то обойти слишком острый угол. — Ты сомневаешься во мне? Или… — медленно отступив к двери, качнув головой, словно что-то отрицая, слишком уверенно закончила, — Дима, стала не нужна, сомнения какие-то появились, давай отменим свадьбу.

— Лад…

А сейчас — испугался. За их отношения. За будущее, которого не представлял без своей девочки, хотя разница в возрасте и была-то чуть меньше пяти лет. Понять не мог, как отец так легко разбегался со своими женами. Если только не любил. Вопрос в таком случае, на кой черт женился. И он, и Никитка, зачаты были уже в браке. Значит у партнерш точно залета не было.

— Стой, где стоишь, Константинов, — остановила она будущего мужа, когда тот сделал по направлению к ней шаг. — Не знаю, что в твоей голове, но с твоей непонятной ревностью я жить не буду. Сегодня ты мне допрос устраиваешь, а завтра под замок с тотальным контролем посадишь? Для своего самодурства поищи кого другого.

— Лада…

Их отделял всего шаг. Обнять и успокоить, заверить, что всё будет отлично. Все эти вопросы — дурь, которую прямо сейчас выкинет из головы… Ничего этого сказать не успел. Лада неожиданно резко отшатнулась. Ухватилась за дверной косяк испугавшись, что может не устоять на ногах.

— Руки!.. — резко прозвучала её то ли просьба, то ли…

Отступив, дал ей уйти.

Обидно до слез! Забравшись с ногами на диван, открыла ноутбук. Никогда не думала, что они дойдут до подобного! Ей не верили. В её порядочности сомневались! В её!! При этом отлично зная, на сколько ей дорог. Или, действительно, правы психологи, нельзя до такой степени раскрываться перед своей второй половинкой. Пусть живет в постоянном напряжении…

Остановившись за спинкой дивана, Дмитрий какое-то время наблюдал за мельтешением картинок на экране ноутбука. Квартиры, телефоны для контакта… Присев рядом, захлопнул ноут, чем вызвал возмущение Лады.

— Ты что себе позволяешь?

— А ты что делаешь?

— Мне комната нужна, на квартиру даже с подработкой не размахнешься, а у Алексея Петровича просить…

— С ума не сходи, — перебил её Димка, обнимая за плечики и крепко прижимая к себе. — Никуда я тебя не отпущу, — почувствовав, как Лада сделала попытку высвободиться от объятий, только усилил те, спокойно продолжая, — Не шарахайся от меня. Сажать тебя здесь на цепь никто не собирается. Захочешь уйти — дверь открыта. Но знай, мне бы этого не хотелось. Я очень люблю тебя. У меня, уже говорил, два самых близких в этом мире человека — ты и отец. Даже если кто-то из вас предаст, не смогу вычеркнуть из жизни. Наверно, поэтому и…

Не мог он всего объяснить. Слишком сложно. По крайней мере — для самого. Долго разбирался с собственными тараканами в голове. Характер не подарок. Об этом еще отец говорил с самой его юности, если не детства. Боялся, что путного из сына ничего не выйдет. Вышло. Цель есть, тыл, вроде надежный. А вот с доверием никак не получается. И проблема крылась… в прошлом родителей. Почему-то казалось, знай истинную причину их развода, чувствовал бы себя увереннее, создавая собственную семью. А так…

— Дим, мы сколько еще к этому вопросу будем возвращаться? — поинтересовалась Лада, сумев-таки освободиться от слишком сильных объятий молодого человека. Хотя, здесь и он не стал дальше удерживать, опасаясь, как бы любимая не показала характер. — Ты не считаешь, что твой отец для меня староват?

— Если верить слухам, то его новой пассии сейчас чуть больше лет, чем тебе …

К слухам, витающим вокруг имени отца, всегда относился ровно. Особенно, когда те касались любовных похождений Константинова-старшего. Личную жизнь тот на показ не выставлял, отчего и появлялись всевозможные домыслы. Да и сейчас, на самом деле, Димка сомневался, что у отца там, действительно, что-то серьезное, даже если и появилась какая-то…

— Дима, если бы у меня с твоим отцом что произошло, и ребенок, которого ношу, был бы его, то сейчас вместе с тобой, вот тут не сидела бы, — и своя логика в словах была, учитывая то, что прозвучало дальше, — Давай уже на чистоту, малышу Алексей Петрович может дать куда больше. Если он на не родившегося внука-внучку готов так тратиться, представляю, что было бы, будь ребенок, действительно, от него.

Дверь спальни с грохотом захлопнулась. Откинувшись на спинку дивана, младший Константинов нелицеприятно выругался в собственный адрес. Прошел спокойный вечер, мать его… Очередной визит матери, на его встречах с которой отец так настаивает, грозил вылиться в нешуточную проблему. Выждав какое-то время, давая возможность успокоиться и себе и, не в последнюю очередь — Ладе, рывком поднявшись, отправился следом.

— Так и будешь от меня бегать? — поинтересовался он, проходя в спальню.

Одно успокоило — Лада не встретила его, повернувшись спиной. Значит — открыта к общению. За несколько лет совместной жизни успел выучить ее поведение в различных ситуациях. Своими беспочвенными подозрениями обидел сильно, чего и не собирался отрицать. Могла вообще в пижамные штаны вырядиться, тем самым дав понять: ни на что другое, кроме как полежать рядом, может не рассчитывать.

— Дим, ты понимаешь, что нам с тобой очень сложно будет без взаимного доверия? — сев на постели, откинула в сторону одеяло, открывая тем самым его взгляду соблазнительную сорочку, сквозь тонкую ткань которой угадывалась пока еще стройная фигурка. Хотя Димке казалось, что животик начал появляться. — Вы с отцом очень близки. Часто видитесь, — голос Лады звучал совершенно спокойно, даже без напряжения, что было удивительно. Уж как любимая умеет обижаться, представление имел. — Много общаетесь. Если после каждой нашей совместной встречи мне будет устраиваться допрос, а в твоей голове вертеться подозрения на наш счет…

— Не будет…

С готовностью прозвучавший ответ молодого человека вызвал у Лады скептическую усмешку. А в слух обронила:

— Кто-то мне уже подобное обещал.

— Лада, мне правда — сложно.

Как объяснить суть проблемы, в действительности не знал. В отличие от него, Лада росла в нормальной семье, где родители любили друг друга. Даже после смерти отца, с отчимом сложились нормальные отношения. А вот у него, с самого начала, всё шло наперекосяк, выливаясь теперь в проблемы локального масштаба.

— А поговорить? Нет, никак? — получив в ответ глубокомысленное молчание, стараясь выдерживать ровный тон, продолжала, — Дим, я не понимаю, что тебя напрягает до такой степени. У нас утром все было хорошо. А вечером встречаешь меня в совершенно другом настроении. Ощущение, что тебе кто-то что-то сказал. И вместо того, чтобы просто поговорить…

— Мать на совместном обеде в выходной настаивает, — и от признания неожиданно для самого себя стало легче! — Без тебя.

Собственно, последняя фраза Дмитрия не удивила, и дополнительных вопросов не вызвала. Ну, невзлюбила её персону будущая свекровь, считая далеко не подходящей партией для своего первенца. И Лада старалась лишний раз Елене Викторовне о своем существовании не напоминать. Но вот то, что она начнет до такой степени вмешиваться в жизнь сына…

— И в чем проблема? — Лада постаралась максимально правдоподобно изобразить недоумение. Очень хотелось узнать, на сколько откровенным с ней окажется Константинов-младший. — Я не против, если ты съездишь один. Дима, поверь, я всё понимаю и…

— Лада, она развести нас хочет, — тон молодого человека прозвучал достаточно жестко. А на душе стало неожиданно спокойно. Скрывать от неё о существовании «заговора» не собирались. А это означало… — Там целые смотрины планируются. Там…

А вот как сказать, что, по сути, на обеде предполагается присутствие чуть ли уже не будущей жены, не представлял.

— Выгодная партия, — подсказала Лада, пересаживаясь к нему ближе. — Дим, хочешь — едь, — продолжала она, прижимаясь к его плечу. — Я тебе верю. Или боишься не устоять?

— Не хочу предательства, — поправил он, пересаживая Ладу себе на колени. — А это тоже — предательство. Я не знаю, как объяснить матери, что кроме тебя мне никто не нужен. В её голове какие-то установки, мне совершенно непонятные. Я сделал свой выбор в тот день, когда предложил нам с тобой съехаться.

И Елена Викторовна принялась за мелкие пакости. Как сегодня. А он ни разу не услышал от Лады жалобы на будущую свекровь. Напротив, старалась выступить в роли арбитра, убеждая его относиться к матери лояльно. Мотивируя тем, что невесток всегда недолюбливают матери сыновей. А для него всё оказалось не так просто. Свою жизнь, в том числе и личную, планировал строить самостоятельно, без чьего-либо, даже материного, вмешательства.

Отец в новогоднюю ночь одобрил его выбор. Да, с Ладой, наверно, в самом деле повезло.

Глава 19

следующий день

1

Самый запад России. Одевался всегда в комнате, выходя из душа — обернувшись полотенцем. Чертыхнулся, вспомнив о гостье. И без того ситуация двусмысленная. Если кто увидит девчонку, выходящей из его номера ранним утром…

Лерочка сидела на постели, уронив голову на руки. Собственно — ожидаемо. Сейчас либо сделает попытку спешно оставить комнату под предлогом необходимости незамедлительно привести себя в порядок, либо…

— Алексей Петрович, извините за вчерашнее… — попросила она, не оборачиваясь. Судя по тону, чувствовала себя, мягко говоря, паршивенько.

— Да было бы за что.

Стараясь не акцентировать на ней внимания, включив чайник, заглянул в тумбу, где держал перекус. До завтрака еще часа полтора. Его же желудок требовал подкрепления. Хотя бы в виде чашки растворимого кофе и парой булочек.

— Я не хочу есть, — прилетело в спину.

— А я вам и не предлагаю, — хмыкнул он, оглянувшись. — Отлично представляю, как себя сейчас чувствуете. Ладно, хоть, коньяк нормальный пили, — выставив на столик чашки, признался. — Хотя, никогда не считал его дамским напитком, — затем спросив, — Бутылка — одна?

— Что? — не поняла Валерия, оглянувшись.

— Выпили сколько, говорю?

Её состояние не давало покоя. Пить из горла… Это уже — определенная, причем — далеко не шуточная, стадия опьянения. Учитывая, что из гостиницы исчезла в районе обеда, как раз отыграв все свои запланированные эпизоды, а на пороге его комнаты появилась почти в девять…

— Это — вторая, — кивнула Валерия на бутылку, убранную Константиновым на подоконник.

В принципе, для её комплекции… Удивительно, как не рухнула и не уснула где-нибудь по дороге. «Порадовала» бы Арциховского, — мелькнула у Константинова мысль. Это что ж такое должно было произойти, чтобы вот так сорваться. Версию с собственной персоной отметал сразу. Да, виды на него имели, но — без фанатизма.

— Действительно, до смерти решили упиться?.. — полюбопытствовал он, наполняя чашки кипятком и выставляя на столик коробочку с кусковым сахаром и пакет с маленькими булочками, своей формой напоминающие круассаны. — Любили его?

— Кого?

Вполне искренняя растерянность гостьи позабавила. Неужели, действительно ничего не помнит? Сомневался.

— Мудака своего или козла, как вам больше нравится, у которого жена.

Кажется, перечислил все лестные титулы, обозначенные мадемуазель Вешник не далее, как минувшим вечером.

— До сих пор люблю. Кажется. Не знаю, — непривычно чеканя каждое слово, заговорила она, неуверенно подвигая ближе к себе чашку с ароматно пахнущим кофе. — Думала, уехал — всё. Знаете, как говорят: с глаз долой из сердца вон. А вчера узнала, что женат, счастлив, ребенок. А он для меня очень важен. Очень…

— Действительно, первый?

Вопрос некорректный. И не удивился бы сейчас, пошли его Лерочка ко всем чертям. С другой стороны, не особо вчера сама беспокоилась о корректности, обрушивая на него информацию о своей личной жизни. Пусть не с максимальными подробности, но…

— Самый первый. Самый любимый. Самый желанный. Самый-самый. Я таких, как он, больше не встречала. Знаете, а чем-то на вас похож, — выдала она совершенно неожиданно. — Такой же спокойный, собранный, уверенный в себе. А, главное, он любил меня, а не папины деньги. А потом, как отрезало. Дурная sms-ка. И исчез. Даже адреса не оставил. Телефон сменил. Пять лет полной неизвестности.

По крайней мере, теперь хоть что-то из её вчерашней выходки становилось понятным. Возникал другой вопрос: с чего вдруг вспомнился…

— Ну, иногда обстоятельства бывают сильнее нас, — заметил осторожно Константинов. Если там до сих пор сильны чувства… Не хотелось попасть под раздачу за поддержку «не того»… — Иногда мы вынуждены играть определенные роли. Он из ваших?

— В каком смысле?

В самом деле — не поняла? Учитывая вчерашнее её состояние, ничему не удивится. Имел представление того, как сейчас может болеть голова. Да и мысли воедино собрать непросто. Хорошо хоть, эпизодов её сегодня нет. Вот тут была бы проблема.

— В смысле — золотой молодежи, — пояснил он терпеливо.

— Нет, — отрицательно качнув головой, обронила Валерия, добавив, — Даже рядом не стоял. Случайно с ним познакомились. Подруга на роликах умудрилась разбиться, а он в тот день дежурным врачом был, по скорой нас, то есть — её принимал. Как-то само закрутилось.

— Могу ошибаться, но, по-моему, ответ на поверхности, — выдержав без особого труда взгляд Лерочки, медленно склонил голову, вроде как — кивнул.

— Хотите сказать… — с сомнением смолкнув, решительно тряхнула головой, возразив, — Нет, папа не мог. Он любит меня. И очень переживал, когда…

— Вам виднее, вы своего отца лучше знаете, — не стал спорить Константинов. — Только будь у меня единственная дочь, я бы постарался оградить её от нежелательного общения, — признался он, собственно, никаких новых идей не высказывая. — Тем более, что, куда вы там всегда стремитесь, в Париж, кажется? Ваш тогдашний парень, и мудак в дне сегодняшнем, вряд ли мог вам, даже в качестве экскурсии, устроить туда поездку.

— С ним мне и Париж не нужен был бы. Наверно…

Попытавшись сколоть заколкой волосы, отшвырнула ту в сторону. Откуда чудный крабик вообще взялся в руках Лерочки, Константинов не понял. Только если, вчера чего-то не заметил…

— Ключевое слово — наверно, — подчеркнул он, намеренно выделив то интонацией. — Лера, а что вы испытываете к будущему мужу?

— Уважение.

Не совсем тактичный вопрос и — мгновенно последовавший ответ. Пауза. Сделав из своей чашки пару глотков кофе, Алексей саркастически усмехнулся, обронив вслух:

— Неужели? А мне кажется, совершенно ничего.

— Алексей Петрович… — кажется, она испугалась…

— Лера, мне без разницы, как вы собираетесь строить свою жизнь, — тон его стал неожиданно резким. — Прежде всего — это ваша жизнь, и только вы за неё в ответе. Но к будущему мужу у вас нет не только любви, но и этого самого уважения, за которое вы пытаетесь спрятаться. В противном случае, не стремились бы попасть в мою постель. И вчера не напились бы в ноль, — не смотря на глухое молчание в ответ, чувствовал, что процентов так на девяносто девять сейчас прав. — Вы любите человека, с которым не можете по каким-то причинам быть, так? Если не прав, убедите в обратном.

— Когда-то любила, — поправила она, задумчиво посмотрев на чашку в своих руках. — Встречался со мной, имея запасной вариант. Не знаю, где и что сделала не так. Ну, да, была тогда совсем девчонкой. Может этого испугался. Ему — серьезные отношения, а у меня — ветер в голове. Но если бы он что-то серьезное предложил… — как-то слишком обреченно, что Константинову совершенно не понравилось, вздохнув, тихо призналась, — Я в нем раствориться готова была. А у него другая семья. И ребенку примерно столько лет, сколько его побегу.

— А вы уверены?

Очередная за сегодняшний разговор — пауза. Осмотревшись в поисках куртки и дотянувшись до той, Валерия бросила на разделяющий их с Константиновым столик несколько фотографий. Тех самых, которые передал ей на кануне Ирвин, одновременно поинтересовавшись:

— А вот этому можно не верить?

Ответил не сразу. Какое-то время, отставив чашку, рассматривал глянцевые картинки. Очень красочные и, в целом — правдоподобные. Только для него они были всего лишь фотографиями, несущими совершенно иную смысловую нагрузку, чем для Лерочки.

— Двадцать первый век на дворе, а до сих пор покупаемся на картинки… — и всё же не удержался от замечания, затем уточнив, — Вы, действительно, уверены, что это — счастливая семья?

Лично у него, при более детальном изучении всего изображенного на представленных фотографиях, возникло достаточно много вопросов. Если, конечно, здесь не сказывается определенная неприязнь с его стороны к самой Вешник…

— Я уверена в человеке, который мне эти фотографии передал.

Она — уверена… Ну, что ж… Не ему оспаривать её уверенность и пытаться в чем-то переубедить. Отойти бы просто в сторону…

— Если только так… — чуть растягивая слова, заговорил он вновь. — Лера, с точки зрения мужчины, скажу — есть вопросы. Фото для вас? — к чему-то уточнив и кивнув, словно с какими-то собственными мыслями соглашаясь, продолжал, — Тогда я бы поймал кадр, когда эта пара как минимум обнимается, как максимум — целуется. Еще лучше — скрытая камера и постельная сцена, ну, или прелюдия к ней. Если с ребенком, как здесь — чтобы родители, если на этих снимках действительно семья, держали его за руку. А лучше — малой на руках отца, а взрослые — хотя бы приобнимаются. Здесь же… — еще раз задержав на фотографиях изучающий взгляд, уверенно закончил, — Женщина может быть вашему… мудаку — сестрой, соседкой, да просто случайной прохожей.

— Его взгляд…

— А, что — взгляд… — при этом Константинов не сдержал усмешки. — Думает, мечтает, вспоминает, принимает решение. Миллион вариантов, на самом деле. Влюбленный мужчина всегда рядом с женщиной, поверьте. А если в стороне, то взгляд будет направлен на нее, на их ребенка. Это неосознанно получается, Лера. Как объяснить… — на секунду задумавшись, выдал, — Охраняем мы свою собственность. Оберегаем. На дворе двадцать первый век, но инстинкты никуда не исчезли. Только немного видоизменились. Не бегаем с луками и стрелами.

— А знаете, я почему-то не сомневалась, что именно его вы и станете оправдывать. Как у вас это называется — мужское братство?

— Это немного из другой оперы, — поднимаясь с кресла, заметил Константинов. — В данном случае, вы видите то, что хотите видеть. Возможно, даже, к чему — подталкивают. Я не претендую на истину в последней инстанции, Лера. Возможно, в самом деле, всё совсем иначе и правы вы, и человек, доставивший вам данные картинки.

— Почему вы возитесь со мной? — оглядываясь, поинтересовалась Валерия.

— Не хочу, чтобы вы совершили ошибку, — прозвучал честный ответ Константинова. — Поверьте, жить с человеком, к которому нет никаких чувств, не просто сложно — невозможно. А исправить ошибку порой бывает ой, как трудно, — добавил он, аккуратно составляя чашки на тумбу у входа.

— И это говорит человек, который терпеть меня не может? — поднимаясь на ноги и оборачиваясь, поинтересовалась Валерия.

Вообще, у Константинова сложилось стойкое ощущение, что Лерочку не учили сперва думать, а уже после — говорить. Выдавала она то, что было на уме. По крайней мере, таково было собственное мнение. Хоть бы как-то потактичнее, что ли, выразилась.

Да, была антипатия. Долгое время сам понять не мог причины. Петрова своим неожиданным визитом подсказала — схожесть. Не внешностью (хотя тоже — яркая, только не брюнетка, а блондинка), в какой-то степени — характером. Стервозность. Вот на подобный тип женщин у него точно надолго выработалась полнейшая антипатия. Встреться ему Вешник годика так два назад, и кто его знает…

— Это говорит человек, у которого два брака за спиной, — спокойно прозвучал голос Константинова. — Который оба раза верил, что любит. А на деле…

Как получалось на деле — свидетельствовал первый развод двадцать пять лет назад. И второй, маячивший на горизонте. Правда, когда этот самый горизонт появится, неизвестно. Петрова категорически отказывалась освободить его от уз Гименея. Правда, на кой черт ей был нужен муж исключительно по паспорту, понять Константинов никак не мог.

— А мне кажется, вы любите, — заговорила Лерочка, неторопливо сокращая между ними и без того небольшое расстояние. — Сами себе только боитесь признать. Вы сейчас всех женщин со своей Петровой сравниваете. Поверьте, даже я — не такая, — закончила она, осторожно обходя Константинова и отпирая дверь номера.

Оглянувшись, не добавив ни слова, вышла. А могла бы и поблагодарить за приют, — не без раздражения подумалось владельцу номера…

2

Новгород Великий. С момента инцидента в номере Лерочки Вешник, Сашников держался от Константинова на расстоянии. Пару раз довелось помериться силами в спортзале. Так сказать — в пол силы. Фортуна была далеко не на его стороне. Их «звезда» выигрывал по всем параметрам. Даже ростом и комплекцией, не говоря уже о самой физической подготовке.

Сегодня же оказались в совместных сценах. Вообще — без дам. Как ни странно, что удивило всю съемочную компанию, отсутствовала даже Лерочка. Кто-то видел её ранним утром входящей в свой номер. Высказывались предположения, откуда их платиновая блондинка могла возвращаться в столь ранний час. Вот только имени Константинова благоразумно никто не называл. Сам же Алексей сильно сомневался, что в самом деле никто не видел, откуда очаровательное создание «вынырнуло» в районе семи утра!

Отрепетировав очередной эпизод перед началом съёмки, Константинов мысленно чертыхнулся. Ладно, когда фальшь чувствовал от Вешник. Там хоть понятно — ни малейшего представления об актерской игре. Где-то старался собственным мастерством перекрыть, где-то, когда совсем уж невыносимо становилось, устраивал блондинке форменный разнос с одновременным ликбезом. На какое-то время помогало. Но вот, чтобы халтурить начал человек со стажем…

Да и как может играть Сашников, отлично знал. Вместе играли всего раз или два, жанры как-то не совпадали. Но картины с участием так называемого друга, просматривал периодически. Так, для общего развития. По популярности шли стык в стык. Только Сашников — больше по мелодрамам.

— Лёх, слышал, Петрова появлялась?

Вопрос вызвал мрачную усмешку Константинова. Вот о ком хотел говорить в последнюю очередь, так это о бывшей… или нынешней, вот с чем ещё никак разобраться не получалось. Разводом бы заняться, да всё не до того.

— Интересно, на кой черт спрашивать, если в курсе? — полюбопытствовал он, бросая взгляд на часы.

До окончания перерыва оставалось с четверть часа. И впереди еще — несколько часов плодотворной работы. Отыгрывались сцены, которые планировались на ближайшее воскресенье. Арциховский расщедрился для своего звездного главного героя на очередной внеплановый выходной. Своим статусом «звезды» Константинов пользовался крайне редко. Но вот что касалось пребывания в данной области…

— А ты что на взводе?

— А ты с каких пор жизнью моей стал интересоваться? — достаточно резко отреагировал Алексей, пытаясь справиться с нарастающим раздражением. Хваленая выдержка в последнее время не выдерживала никакой критики.

— Константинов, тебя сегодня какая собака укусила?

Отличный вопрос, учитывая, действительно, не самое лучшее его настроение. И, главное, сам не мог понять, что до такой степени выбивало из колеи.

— Лохматая, — процедил он сквозь зубы. Выдержав паузу, со всей серьезностью, с плохо скрываемым раздражением, поинтересовался, — Ты роль собираешься нормально отыгрывать? Или Лерочке решил сподобиться?

Сашников выдержал внушительную паузу. Как бы не действовал ему на нервы своей звездностью Константинов, становиться его личным, да еще и злейшим врагом, в планы совершенно не входило. Мстительностью тот, вроде, не отличался, но… Мстить умел. Причем, делая это спокойно, тихо и, временами, даже красиво.

— Лёх, за инцидент я, помнится, извинился, — осторожно начал Артём, стараясь уловить суть проблемы. — Твоя Лерочка не пострадала. Ну, вывела девчонка из себя, — и снова начал оправдываться. Хотя, вроде, обвинений в адрес не летело. По крайней мере — в данный момент времени. — Не собирался я с ней тогда ничего делать. Так, припугнул только. Сам подумай, стал бы дверь оставлять открытой, реши поразвлечься?

А вообще, вины за собой никакой не чувствовал. Случилось, и случилось. В конце концов, даже сама Лерочка без претензий. Какого черта дуется Константинов, понять не мог. Своей сверх правильностью в последнее время раздражал.

— Знаешь, чему удивляюсь, и чего не понимаю? — спросил неожиданно Константинов, вскользь глянув на так называемого друга. — Как с тобой Светка до сих пор живет? Бежать ей от тебя надо, Тёма. Как можно дальше, и как можно быстрее.

— А у нас любовь, — не без гордости сообщил Сашников, чем вызвал откровенное недоумение своего звездного собеседника. Вообще, Константинову было совершенно плевать, какие там и к кому чувства у коллеги по цеху. Любовь, так любовь. — Знаешь, есть такое не только слово, но и чувство. Когда люди жить друг без друга не могут.

В его огород камень. Давно ждал. Есть у Сашникова одна отрицательная черта — по возможности побольнее ужалить человека, зная его наиболее уязвимые места.

— Красивое слово, — согласился он вслух. — Мне только интересно… — на секунду смолкнув, как-то уж слишком обреченно махнул рукой, закончив, — А, ладно, тебя всё равно не прошибешь. Так, что с игрой?

— Нормально я играю, — попробовал уйти от малоприятной темы Сашников. По его мнению, Константинов слишком много в последнее время на себя брал. Да, по звездному статусу в команде ему, нас сегодняшний день, равных не было. Но и до режиссера пока не дорос, чтобы свои многозначительные «фи» в адрес актеров высказывать. — Это у тебя какие-то запросы звездные. Это бабское мыло, Лёха, — и тон сказал за себя. — Здесь особо напрягаться не стоит, если тыеще не понял. Бабам что надо? Красивый мужик, которого хотелось бы больше собственного мужа, стерва-жена, не дающая красавцу-кобелю покоя, ну и смазливая мордашка любовницы, мечтающей заполучить себе этого красавца как минимум в любовники, как максимум — в мужья.

Как говорится — разложил по полочкам. Бери и пользуйся. Алексей какое-то время над чем-то достаточно серьезно размышлял. Сам изначально, чего скрывать, эту мыльную оперу не воспринимал всерьез. С Арциховским не хотелось в открытый конфликт вступать. Тем более, что, действительно, тот помог. В самый кризис (и психологический, и карьерный), не оставил за бортом. Поверил сам и каким-то образом убедил поверить в его надежность спонсоров проекта.

Сейчас же, втянувшись… А игралось, не смотря на все огрехи Лерочки, исполнительницы главной роли, легко и… интересно! У самого личной жизни как таковой не было, так хоть на экране несбывшиеся мечты в жизнь воплотить…

— Примитивно, — произнес, наконец, он вслух. — Но халтурить не привык. Так что поднапрягись, Тём. Пока нормально не отыграем, Арциховский день не завершит.

— Ну, конечно, ты же у нас планку держишь, — съязвил в ответ Сашников. — Куда уж нам, простым смертным.

— Я своё имя ценю, — отчеканил Константинов с нескрываемым раздражением. — Мое участие в этом проекте — всего лишь этап, благодарность старому товарищу за поддержку в сложный жизненный период. Но портить наработанную годами репутацию в планы не входит. Так что, у тебя без вариантов. Либо играем нормально, либо застываем на этой сцене. Я дальше не пойду, пока не увижу качественную игру.

Заметив вернувшегося на площадку Арциховского, не добавив ни слова, направился в его сторону. Не шел один кадр. Ну вот не герой он, Константинов, любовного романа! Ему бы — пострелять, препятствия преодолеть, спасти, в крайнем случае, кого-нибудь. А здесь — разбор полетов с «бывшим мужем» очаровательной «возлюбленной». И, хоть, вроде и друг, а желание реально съездить по физиономии, увеличивалось с пугающей прогрессией.

— Есть вариант — тебя с пьедестала подвинуть, — прошипел Сашников ему вслед.

Арциховский к общению своих «звездных» героев относился с долей настороженности. Открытых конфликтов между теми никогда не было. Но и… до сих пор один другому дорогу нигде не переходил. А на роль героя-любовника изначально планировался именно Артём.

Сейчас было понятно, что женская аудитория приняла образ Константинова на ура. Рейтинги картины взлетели достаточно быстро, и падать не собирались. Во всю шла работа над сценарием второго сезона, съемки которого начать планировалось едва ли не сразу по окончании первого. Только вряд ли Сашников спокойно «проглотил» нанесенное оскорбление…

— Что у вас там? — настороженно встретил Алексея Арциховский.

— Нормально всё, — заверил тот, приближаясь.

Ответ, вроде, прозвучал уверенно. Только Семёныч, отлично зная этого парня, сильно сомневался, что там, действительно, все отлично. Если Константинов действовал открыто и в большинстве своем — в рамках закона, то вот что касалось Сашникова… Здесь вполне можно было ждать удара из-за спины. Причем — неожиданно и подло.

— Алексей, вы как рядом оказываетесь, напряжение за версту разлетается, — не удержался он от замечания. — Друзьями же вроде были.

Хотя, никак не мог понять, каким образом Константинов сошелся в общении с таким, как Сашников. Два совершенно разных человека. И по складу характера, и по взглядам на жизнь. Даже — по отношению к женщинам… Странно, сам не понял, почему вдруг подумал о представительницах слабого пола…

— Вроде. Были. — коротко, чеканя каждое слово, произнёс Алексей, секунду спустя добавив, — Да и сейчас — вроде. Правда, всё нормально, — добавил он, вовремя заметив настороженный взгляд старшего собеседника. — Предчувствие какое-то…

— Из-за вчерашнего звонка?

Не припоминал Арциховский, чтобы в прежние времена Константинов «садился» на телефон почти на час. И разговор, как казалось со стороны, был достаточно напряженным. Что-то шло не так. Если только не звонила бывше-нынешняя жена. Её визит подержал в напряжении. Несколько дне присматривал за своим звездным главным героем, опасаясь, как бы чего не вышло. Вроде — пронесло. Что могло произойти вчера…

— То есть? — не понял Константинов, не без интереса глянув на собеседника. — А, нет, это по поводу нового проекта агент звонил, — вспомнил он момент со звонком — Нюанс один пробить не получается. Там всё ровно, рабочие моменты. До начала съемок еще около месяца. Так что уладится, думаю.

Вот что-что, а документы Константинов уважал. Ни минуты съемок без предварительно подписанного договора, обговаривалось в котором всё до мельчайших подробностей. Зато и от судов был избавлен. А это — и время сэкономленное, и деньги на адвокатов и всевозможные штрафы.

— Ларочку с собой тащишь?

Вопрос вызвал усмешку. Как не пытались скрывать… Впрочем, если вспомнить выходки Лары на площадках… Удивительно, как еще вслух обсуждения не начались. Он даже сейчас невольно оглянулся… Не было ее сегодня. Не посчитала нужным появиться. Видимо — Лерочку в гостинице стережет…

— В курсе уже, — не сдерживая усмешки, обронил Константинов, затем поправив, — Скажем так, делаю подарок с заделом на будущее.

— Разбегаетесь?

— А у меня и планов не было, — тон стал неожиданно резким. — Не тот она вариант, Семёныч.

— А кто у тебя «тот», Константинов? — не удержался Арциховский от вопроса.

— Сам пока не знаю, — признался он честно.

— Что с тобой, вообще, происходит? — кажется, Семёныч очередной раз «включил» функцию отца-наставника. Только для начала не мешало бы вспомнить о возрасте того, кому собирался прочесть лекцию о нравственности, или — что там планировалось… — Алексей, с огнем играешь. Остановись уже. Ты раньше хотя бы свои шуры-муры не афишировал. Все знали, что у тебя очередная пассия на площадке, но не две же сразу, черт тебя возьми!

— Семёныч, мне сорок пять, сорок шестой во всю идет. Я двух не потяну уже, — фыркнул Константинов, прекрасно догадываясь, о ком речь. — А уж тем более — молоденькую. Боюсь, сердечко не выдержит, там ведь прыть нужна.

— Тебе виднее, ты у нас по бабам ходок. У меня одна жена, уже тридцать пять лет.

— А мне уже не двадцать пять, чтобы женой обзаводиться, — резко изменившимся тоном обронил Константинов. — И давай мою жизнь оставим в покое. У меня на ближайшее десятилетие развод со второй женой намечается. Так что точно не до создания семьи будет.

Думать о том пока не хотелось. Только в себя пришел. Нормально к работе вернулся. С людьми начал общаться. В личном… Вопрос отдельный. Пока — не решаемый. Да и не стремился. Зима полная наступила. С доверием проблемы начались. В женщинах не видел в первую очередь надежного и верного друга. Причем, ключевым словом здесь было — «верность»…

2

Самый запад России. С момента инцидента в номере Лерочки Вешник, Сашников держался от Константинова на расстоянии. Пару раз довелось помериться силами в спортзале. Так сказать — в пол силы. Фортуна была далеко не на его стороне. Их «звезда» выигрывал по всем параметрам. Даже ростом и комплекцией, не говоря уже о самой физической подготовке.

Сегодня же оказались в совместных сценах. Вообще — без дам. Как ни странно, что удивило всю съемочную компанию, отсутствовала даже Лерочка. Кто-то видел её ранним утром входящей в свой номер. Высказывались предположения, откуда их платиновая блондинка могла возвращаться в столь ранний час. Вот только имени Константинова благоразумно никто не называл. Сам же Алексей сильно сомневался, что в самом деле никто не видел, откуда очаровательное создание «вынырнуло» в районе семи утра!

Отрепетировав очередной эпизод перед началом съёмки, Константинов мысленно чертыхнулся. Ладно, когда фальшь чувствовал от Вешник. Там хоть понятно — ни малейшего представления об актерской игре. Где-то старался собственным мастерством перекрыть, где-то, когда совсем уж невыносимо становилось, устраивал блондинке форменный разнос с одновременным ликбезом. На какое-то время помогало. Но вот, чтобы халтурить начал человек со стажем…

Да и как может играть Сашников, отлично знал. Вместе играли всего раз или два, жанры как-то не совпадали. Но картины с участием так называемого друга, просматривал периодически. Так, для общего развития. По популярности шли стык в стык. Только Сашников — больше по мелодрамам.

— Лёх, слышал, Петрова появлялась?

Вопрос вызвал мрачную усмешку Константинова. Вот о ком хотел говорить в последнюю очередь, так это о бывшей… или нынешней, вот с чем ещё никак разобраться не получалось. Разводом бы заняться, да всё не до того.

— Интересно, на кой черт спрашивать, если в курсе? — полюбопытствовал он, бросая взгляд на часы.

До окончания перерыва оставалось с четверть часа. И впереди еще — несколько часов плодотворной работы. Отыгрывались сцены, которые планировались на ближайшее воскресенье. Арциховский расщедрился для своего звездного главного героя на очередной внеплановый выходной. Своим статусом «звезды» Константинов пользовался крайне редко. Но вот что касалось пребывания в данной области…

— А ты что на взводе?

— А ты с каких пор жизнью моей стал интересоваться? — достаточно резко отреагировал Алексей, пытаясь справиться с нарастающим раздражением. Хваленая выдержка в последнее время не выдерживала никакой критики.

— Константинов, тебя сегодня какая собака укусила?

Отличный вопрос, учитывая, действительно, не самое лучшее его настроение. И, главное, сам не мог понять, что до такой степени выбивало из колеи.

— Лохматая, — процедил он сквозь зубы. Выдержав паузу, со всей серьезностью, с плохо скрываемым раздражением, поинтересовался, — Ты роль собираешься нормально отыгрывать? Или Лерочке решил сподобиться?

Сашников выдержал внушительную паузу. Как бы не действовал ему на нервы своей звездностью Константинов, становиться его личным, да еще и злейшим врагом, в планы совершенно не входило. Мстительностью тот, вроде, не отличался, но… Мстить умел. Причем, делая это спокойно, тихо и, временами, даже красиво.

— Лёх, за инцидент я, помнится, извинился, — осторожно начал Артём, стараясь уловить суть проблемы. — Твоя Лерочка не пострадала. Ну, вывела девчонка из себя, — и снова начал оправдываться. Хотя, вроде, обвинений в адрес не летело. По крайней мере — в данный момент времени. — Не собирался я с ней тогда ничего делать. Так, припугнул только. Сам подумай, стал бы дверь оставлять открытой, реши поразвлечься?

А вообще, вины за собой никакой не чувствовал. Случилось, и случилось. В конце концов, даже сама Лерочка без претензий. Какого черта дуется Константинов, понять не мог. Своей сверх правильностью в последнее время раздражал.

— Знаешь, чему удивляюсь, и чего не понимаю? — спросил неожиданно Константинов, вскользь глянув на так называемого друга. — Как с тобой Светка до сих пор живет? Бежать ей от тебя надо, Тёма. Как можно дальше, и как можно быстрее.

— А у нас любовь, — не без гордости сообщил Сашников, чем вызвал откровенное недоумение своего звездного собеседника. Вообще, Константинову было совершенно плевать, какие там и к кому чувства у коллеги по цеху. Любовь, так любовь. — Знаешь, есть такое не только слово, но и чувство. Когда люди жить друг без друга не могут.

В его огород камень. Давно ждал. Есть у Сашникова одна отрицательная черта — по возможности побольнее ужалить человека, зная его наиболее уязвимые места.

— Красивое слово, — согласился он вслух. — Мне только интересно… — на секунду смолкнув, как-то уж слишком обреченно махнул рукой, закончив, — А, ладно, тебя всё равно не прошибешь. Так, что с игрой?

— Нормально я играю, — попробовал уйти от малоприятной темы Сашников. По его мнению, Константинов слишком много в последнее время на себя брал. Да, по звездному статусу в команде ему, нас сегодняшний день, равных не было. Но и до режиссера пока не дорос, чтобы свои многозначительные «фи» в адрес актеров высказывать. — Это у тебя какие-то запросы звездные. Это бабское мыло, Лёха, — и тон сказал за себя. — Здесь особо напрягаться не стоит, если ты еще не понял. Бабам что надо? Красивый мужик, которого хотелось бы больше собственного мужа, стерва-жена, не дающая красавцу-кобелю покоя, ну и смазливая мордашка любовницы, мечтающей заполучить себе этого красавца как минимум в любовники, как максимум — в мужья.

Как говорится — разложил по полочкам. Бери и пользуйся. Алексей какое-то время над чем-то достаточно серьезно размышлял. Сам изначально, чего скрывать, эту мыльную оперу не воспринимал всерьез. С Арциховским не хотелось в открытый конфликт вступать. Тем более, что, действительно, тот помог. В самый кризис (и психологический, и карьерный), не оставил за бортом. Поверил сам и каким-то образом убедил поверить в его надежность спонсоров проекта.

Сейчас же, втянувшись… А игралось, не смотря на все огрехи Лерочки, исполнительницы главной роли, легко и… интересно! У самого личной жизни как таковой не было, так хоть на экране несбывшиеся мечты в жизнь воплотить…

— Примитивно, — произнес, наконец, он вслух. — Но халтурить не привык. Так что поднапрягись, Тём. Пока нормально не отыграем, Арциховский день не завершит.

— Ну, конечно, ты же у нас планку держишь, — съязвил в ответ Сашников. — Куда уж нам, простым смертным.

— Я своё имя ценю, — отчеканил Константинов с нескрываемым раздражением. — Мое участие в этом проекте — всего лишь этап, благодарность старому товарищу за поддержку в сложный жизненный период. Но портить наработанную годами репутацию в планы не входит. Так что, у тебя без вариантов. Либо играем нормально, либо застываем на этой сцене. Я дальше не пойду, пока не увижу качественную игру.

Заметив вернувшегося на площадку Арциховского, не добавив ни слова, направился в его сторону. Не шел один кадр. Ну вот не герой он, Константинов, любовного романа! Ему бы — пострелять, препятствия преодолеть, спасти, в крайнем случае, кого-нибудь. А здесь — разбор полетов с «бывшим мужем» очаровательной «возлюбленной». И, хоть, вроде и друг, а желание реально съездить по физиономии, увеличивалось с пугающей прогрессией.

— Есть вариант — тебя с пьедестала подвинуть, — прошипел Сашников ему вслед.

Арциховский к общению своих «звездных» героев относился с долей настороженности. Открытых конфликтов между теми никогда не было. Но и… до сих пор один другому дорогу нигде не переходил. А на роль героя-любовника изначально планировался именно Артём.

Сейчас было понятно, что женская аудитория приняла образ Константинова на ура. Рейтинги картины взлетели достаточно быстро, и падать не собирались. Во всю шла работа над сценарием второго сезона, съемки которого начать планировалось едва ли не сразу по окончании первого. Только вряд ли Сашников спокойно «проглотил» нанесенное оскорбление…

— Что у вас там? — настороженно встретил Алексея Арциховский.

— Нормально всё, — заверил тот, приближаясь.

Ответ, вроде, прозвучал уверенно. Только Семёныч, отлично зная этого парня, сильно сомневался, что там, действительно, все отлично. Если Константинов действовал открыто и в большинстве своем — в рамках закона, то вот что касалось Сашникова… Здесь вполне можно было ждать удара из-за спины. Причем — неожиданно и подло.

— Алексей, вы как рядом оказываетесь, напряжение за версту разлетается, — не удержался он от замечания. — Друзьями же вроде были.

Хотя, никак не мог понять, каким образом Константинов сошелся в общении с таким, как Сашников. Два совершенно разных человека. И по складу характера, и по взглядам на жизнь. Даже — по отношению к женщинам… Странно, сам не понял, почему вдруг подумал о представительницах слабого пола…

— Вроде. Были. — коротко, чеканя каждое слово, произнёс Алексей, секунду спустя добавив, — Да и сейчас — вроде. Правда, всё нормально, — добавил он, вовремя заметив настороженный взгляд старшего собеседника. — Предчувствие какое-то…

— Из-за вчерашнего звонка?

Не припоминал Арциховский, чтобы в прежние времена Константинов «садился» на телефон почти на час. И разговор, как казалось со стороны, был достаточно напряженным. Что-то шло не так. Если только не звонила бывше-нынешняя жена. Её визит подержал в напряжении. Несколько дне присматривал за своим звездным главным героем, опасаясь, как бы чего не вышло. Вроде — пронесло. Что могло произойти вчера…

— То есть? — не понял Константинов, не без интереса глянув на собеседника. — А, нет, это по поводу нового проекта агент звонил, — вспомнил он момент со звонком — Нюанс один пробить не получается. Там всё ровно, рабочие моменты. До начала съемок еще около месяца. Так что уладится, думаю.

Вот что-что, а документы Константинов уважал. Ни минуты съемок без предварительно подписанного договора, обговаривалось в котором всё до мельчайших подробностей. Зато и от судов был избавлен. А это — и время сэкономленное, и деньги на адвокатов и всевозможные штрафы.

— Ларочку с собой тащишь?

Вопрос вызвал усмешку. Как не пытались скрывать… Впрочем, если вспомнить выходки Лары на площадках… Удивительно, как еще вслух обсуждения не начались. Он даже сейчас невольно оглянулся… Не было ее сегодня. Не посчитала нужным появиться. Видимо — Лерочку в гостинице стережет…

— В курсе уже, — не сдерживая усмешки, обронил Константинов, затем поправив, — Скажем так, делаю подарок, с заделом на будущее.

— Разбегаетесь?

— А у меня и планов не было, — тон стал неожиданно резким. — Не тот она вариант, Семёныч.

— А кто у тебя «тот», Константинов? — не удержался Арциховский от вопроса.

— Сам пока не знаю, — признался он честно.

— Что с тобой, вообще, происходит? — кажется, Семёныч очередной раз «включил» функцию отца-наставника. Только для начала не мешало бы вспомнить о возрасте того, кому собирался прочесть лекцию о нравственности, или — что там планировалось… — Алексей, с огнем играешь. Остановись уже. Ты раньше хотя бы свои шуры-муры не афишировал. Все знали, что у тебя очередная пассия на площадке, но не две же сразу, черт тебя возьми!

— Семёныч, мне сорок пять, сорок шестой во всю идет. Я двух не потяну уже, — фыркнул Константинов, прекрасно догадываясь, о ком речь. — А уж тем более — молоденькую. Боюсь, сердечко не выдержит, там ведь прыть нужна.

— Тебе виднее, ты у нас по бабам ходок. У меня одна жена, уже тридцать пять лет.

— А мне уже не двадцать пять, чтобы женой обзаводиться, — резко изменившимся тоном обронил Константинов. — И давай мою жизнь оставим в покое. У меня на ближайшее десятилетие развод со второй женой намечается. Так что точно не до создания семьи будет.

Думать о том пока не хотелось. Только в себя пришел. Нормально к работе вернулся. С людьми начал общаться. В личном… Вопрос отдельный. Пока — не решаемый. Да и не стремился. Зима полная наступила. С доверием проблемы начались. В женщинах не видел в первую очередь надежного и верного друга. Причем, ключевым словом здесь было — «верность»…

Глава 20

март 2021

1

Самый запад России. Очередная встреча с Ларой. И вновь возникший вопрос: «На кой черт она ему нужна»? В Питере ждет нормальный человечек, которого, вроде как, вполне хватало. Хотя… там тоже как-то всё становилось слишком напряженно. Или устали друг от друга, всё-таки с десяток лет вместе, без каких-либо гарантий друг другу. Либо… При последней встрече ощущение было непонятной недосказанности…

Или это у него кризис возраста. Всё чаще стал задумываться над прожитыми годами. Ещё у сына намечающаяся свадьба. Как-то сложится у парня, учитывая пример отца…

— Ты напряженный какой-то, — проговорила Лара, неторопливо прочерчивая на его спине «дорожку» своими ноготками.

Какого черта до сих пор не ушла в душ, понять не мог. Раздражение начинало нарастать с пугающей прогрессией. Опускаться до скандала не собирался. Однако высказаться относительно их связи вполне мог. А слова напрашивались не самые лицеприятные. С другой стороны, никто силом в этот номер не тащил, сам пришел…

— А тебе не кажется? — сделал попытку уйти от нежелательного разговора.

— Константинов, я ведь тебя знаю, — тихо «пропела» Семёнова. — Или, все же, на Вешник запал? Так я не против, переспи уже с ней. Думаю, девочка будет счастлива.

На долю секунды прикрыв глаза, Алексей призвал на помощь всю свою выдержку. Устал без конца слушать и слышать о своем «интересе» к платиновой блондинке. Причем никакие его уверения в обратном всерьез не воспринимались.

— Лар, я не сплю с детьми, — напомнил он, оглянувшись.

— Константинов, ей двадцать четыре.

Еще один раздражающий момент — Ларочка обожала обращаться к нему по фамилии. Сколько раз просил оставить эту дурную манеру. Особенно — после секса. Хотя, учитывая, что между ними, действительно, был всего лишь секс, а не близость…

— Мне — сорок пять, — заметил он спокойно, тем же тоном добавив, — В декабре исполнилось.

Возраст… Почти не ощущал. Только если — психологически. Вот тут никак не получалось вернуть легкость восприятия жизни. Провал оказался слишком внушительным.

— Боишься, не потянешь? — съехидничала Семёнова.

Оглянувшись, задержал на ней странно задумчивый взгляд. Кукла. Только — не надувная. Получающая удовлетворение уже от того, что выставляет себя. Как сейчас — на показ. Не ханжа. Получал удовольствие, просто смотря на красивое женское тело, с его плавными изгибами и соблазнительными формами. Но вот у Ларисы как-то пошло, что ли, получалось. Отсутствовала какая-то изюминка, способная вызвать определенный интерес…

— Лар, а если пересплю? — нарушая собственные размышления, поинтересовался он вслух. — Не заденет?

— Да на здоровье, — хмыкнула она. — Ты потом ко мне голодным вернёшься.

— Или ты ко мне? — задал он встречный вопрос, наконец, поворачиваясь к ней лицом. — Лар, не я ведь к тебе пришел с год назад, ты — ко мне. Так, кто из нас к кому, голодным возвращается?

Разговор был неожиданно прерван резко зазвонившим телефоном, дотянувшись до которого, в недоумении изогнул бровь. Абонент «Лена Гарбузова». Вот этой что понадобилось… В начале первого ночи…

— И часто тебе бывшие в такое время названивают? — заглянув ему через плечо, поинтересовалась Лара. — Что хочет?

— Сам хотел бы знать… — проворчал Константинов, еще раз глянув на часы. А на душе стало неспокойно. Последний раз, в подобное время суток, бывшая звонила лет десять назад, когда сына по скорой с аппендицитом увезли.

— Обязательно — отвечать? — тон Семёновой стал неожиданно недовольным. Хотя — уж ей-то сейчас гримасничать, — не без раздражения подумалось Константинову.

— Лена просто так не звонит, у Димки что-то… — другого объяснения звонку бывшей найти не видел. Если только, тоже, не решила вернуть безвозвратно ушедшее прошлое.

— Лёш, а ничего, что вашему пацану, уже не пять лет?

— Лариса, помолчи, — попросил Алексей, «снимая» трубку после того, как пошел третий по счету дозвон. Такая настойчивость, кроме беспокойства и самых худших предположений, ничего другого уже вызвать не могла. — Да, Лен…

В ответ ему был эмоциональный, полу истеричный выплеск, из которого мало что понял, кроме одного: Димка в больнице. Беспокойство её, как матери, понятно. Суть истерики — нет. Что должно было произойти с парнем, чтобы Ленка оказалась на грани нервного срыва, даже предполагать не брался. Вот сейчас, если там, действительно, что-то серьезное, лучше бы сам Гарбузов позвонил. Тот, хотя бы, кратко и по делу, а не со слезами, соплями и истерикой.

— Лен, а теперь выдохнула, и спокойно повторила то, что только что выплеснула, — четко проговаривая каждое слово, сохраняя феноменальное спокойствие, попросил Константинов. — Что там у Димки?.. Лена, коротко! — повторил он, когда на другом конце «провода» снова собирались пуститься в женские полу истеричные разглагольствования.

— Ковид.

Тишина. Приехали. Задержав дыхание, медленно выдохнул. Нехитрая гимнастика позволяла удержать себя в руках и сохранить холодный рассудок. С самого начала боялся, что кто-то из близких подцепит эту заразу. Димка… Черт…

— Так, не истери, — испугался сейчас не только за сына, но и за… девочку. — Лада как?

Беременность… Срок уже достаточный… Ковид… Свадьба, которая должна была состояться через неделю… Какая, к чертям свадьба, с ребятами всё бы обошлось…

— Какая Лада?! — снова заистерила в трубку Ленка. — Мне плевать, как она! Он из-за неё сейчас в реанимации. Если бы сделал правильный выбор, сейчас работал бы в частной клинике. В нормальных условиях. А не в этом гадюжнике. Константинов, ты, что, не понимаешь, он умирает!

Ещё одна любительница его фамилии. На секунду зажмурившись, из глубин своего терпения извлек последние его крохи. Не понимал упрямства бывшей относительно выбора старшего сына. А уж сейчас, когда молодые в поддержке нуждались…

— Так, хватит ересь нести, — голос прозвучал достаточно жестко. — И прекращай истерику. Сейчас не начало двадцатого года, двадцать первый на дворе. И организм молодой, здоровый. Справится. Еще раз повторяю, что с Ладой?

— Здорова твоя Лада! — не скрывая своей неприязни к озвученной личности, выкрикнула Ленка в трубку. — На карантине. Что ей будет, этой деревне!

Вроде успокоиться должен, а не получалось. Мысли крутились вокруг Лады. Как должна себя сейчас чувствовать девочка, зная о тяжелом состоянии человека, женой которого должна была стать всего через неделю. Не это сейчас нужно женщине, ждущей ребенка. А если еще многоуважаемая Елена Викторовна успела позвонить, и высказала хотя бы половину из того, что только что прослушал сам…

— Так, ладно, перезвоню позже, когда успокоишься, — скинул он звонок, потянувшись за брюками.

Вечер, точнее — ночь закончилась совсем не так, как планировалась. Мозг начал работать на обмозгование полученной информации, и выработки верного решения. Впрочем, какая выработка. Оно одним могло быть — его немедленное возвращение в Питер.

— Леш, что-то случилось? — садясь на постели, поинтересовалась Семёнова.

А он подумал о том, что, хотя бы одеяло могла набросить на себя… И почему его стала до такой степени раздражать её обнаженность, понять никак не мог. Был же период, заводила с пол оборота своей вот такой доступностью. Или — устал?..

— А ты не слышала? — обронил он, заправляя рубашку и застегивая брюки.

Разговор шел не на громкой связи, однако динамик у телефона отличный. Да и находилась Ларочка, во время их с Ленкой разговора, едва ли не у самого телефона. Звонок бывшей уж слишком заинтересовал.

— Ты куда? — не поняла она, кажется, только сейчас, наконец, обратив внимание на его сборы.

Недоумение длилось несколько секунд. Эта женщина, в самом деле, считала, что он завершит разговор, и ночь будет продолжена? Зная, что, как бы не гнал от себя страшные мысли, в любой момент может прийти сообщение о Димке…

— К себе, — обронил он, направившись к двери.

— Лёш…

— Лара, у меня сын в больнице, — остановившись и резко обернувшись, сообщил он на тот случай, если Лариса чего-то недопоняла. — С его девочкой — непонятно что. Ты же не думаешь, что я смогу с тобой вот тут и дальше продолжать кувыркаться?

Если эта женщина вообще могла думать о чем-то, кроме своего любимого секса, — мелькнула в голове мысль. И снова — необъяснимое раздражение в её адрес. А, может, первый и серьезный звоночек — завязывать пора? Ну, не его это, на самом деле. Или сам из состояния «куколки» вышел, наконец. Чувств, эмоций, нормальных отношений захотелось…

— Ты здесь причем?

Действительно — не понимала. А у него никакого желания не было что-либо объяснять. Время шло. Предстояло еще с билетами определиться. С Арциховским переговорить. Вот с кем еще предстоит пободаться. Ладно, выходной выпрашивал, а здесь…

— Это — мой сын, — отчеканивая каждое слово, с видимым спокойствием (истинные эмоции давно научился скрывать), проговорил он вслух прежде, чем закрыть за собой дверь с обратной стороны.

Арциховский, само собой, оказался не в восторге. Правда, к шантажу, в виде угрозы выйти из проекта, прибегать не пришлось. Договорились полюбовно. Оставшиеся эпизоды будут досняты на питерских площадках. В основном и остались-то — в интерьере.

Уже будучи в номере, собирая дорожную сумку, набрал Ладу. Ответила не сразу, что подержало в напряжении. В голове молниеносно пронеслись варианты, по которым могла молчать: скачок температуры, резкое ухудшение самочувствия, нервный срыв… Черт, от Гарбузовой, похоже, передалось. Холодное спокойствием лишним сейчас, точно, не будет!

— Узнала? — спросил, когда, с четвертой попытки — дозвониться, наконец получил ответ. Стараясь выдерживать беспристрастный тон, продолжал, — Отлично. Как ты? Только — честно.

«Нормально, температуры нет. Сказали — на карантине». — Обе эти фразы будет крутить в голове всё время перелета до Питера. Несмотря на то, что голос Лады звучал вполне уверенно и спокойно, вселяя некоторую надежду на благополучное завершение истории с Димкиной госпитализацией, непонятное беспокойство не покидало ни на мгновение. Девочка не должна была заболеть. Никак. Нельзя. Только от него, к сожалению, в данном случае ничего не зависело.

— Это — хорошо, — продолжал он, поддерживая разговор. В какой-то момент появилось ощущение, что для Лады их крайне важен. Впрочем, если девочка сейчас совсем одна… Психологическая обработка с этим ковидом прошла сумасшедшая. Люди в панике оказываются, получая подтверждающие диагнозы. А здесь, хоть и медик сама… — Что с Димкой, знаешь?

О сыне заговорил намеренно. Наверняка Лада «крутит» в голове о парне, а как повернуть разговор в нужное русло — не знает. А может и сама боится. Они же оба привиты… Черт бы побрал еще эти прививки. Как к тем относиться, понять никак не мог. С одной стороны — дело вроде нужное. С другой— еще одно подтверждение их бесполезности… По крайней мере, на его взгляд, простого обывателя.

— Очень высокая температура. Задыхаться начал. В реанимации сейчас, — голос дрогнул, и Константинов испугался, как бы не расплакалась. Сдержалась, затем выдав, — Алексей Петрович, если он умрет…

— Так, Лада, давай держать себя в руках. Думаю, стимул выкарабкаться у него есть. Я сегодня первым рейсом вылетаю к вам… — на ее попытку воззвать к его благоразумию, напомнив о его работе, распространяющемся на нее карантине и, как следствии, невозможности его появления в квартире сына, заверил, — С работой разберусь. А ты на связи каждые 3 часа. Почувствуешь себя хуже, звонишь сразу. Телефон под рукой всегда. Как только буду в Питере — позвоню сам, — а, прежде чем отключиться, добавил, — Вы у меня самые родные, Лада.

Выходной, и связанные с тем планы, летели ко всем чертям. А, может, и к лучшему. Возможно, таким образом всевышний, если таковой существует, или личный Ангел-хранитель (в существование последних, кстати, тоже не верил) уберегали от очередной глупой ошибки. Хватало в жизни приключений, часть из которых — до сих пор аукалась. С ними бы, для начала, до конца разобраться. Одна Ларочка чего стоит…

2

Самый запад России. Лерочка Вешник… Снова эта куколка. И почему всё-таки раздражает… Ну, что, первая, что ли, влюбленная в него. Или — думающая, что влюбленная. И какого черта появилась из номера. Оставить гостиницу планировал тихо, без лишнего шума. Да и спать должны бы все. Улетал первым рейсом. С учетом необходимости своевременно добраться до аэропорта, пройти регистрацию — начало шестого!

— Алексей Петрович, простите, это правда, что у вас с сыном совсем плохо?

Ч-черт! Да что ж такое-то! Почему в его жизнь постоянно кто-то пытается заглянуть. Хоть в замочную скважину, но подсмотреть! Вслух ничего подобного произносить, само собой не стал, лишь сквозь зубы, явно сдерживая раздражение, процедив:

— Уже разнеслось, — если и эта блондинка начнет перлы выдавать относительно достаточной взрослости парня… — Правда, Лера.

— Хорошо всё будет, не переживайте сильно, — а вот тут удивила. Остановившись перед ним, совершенно неожиданно попросила, — И… за тот визит извините.

О котором именно зашла речь? Оба раза, чего уж скрывать, отличилась. Впрочем, в самый первый и сам едва не сорвался. До сих пор не понимал, какая сила остановила. Ну, а что касалось второго… Ситуация иногда выходит из-под контроля. И хорошо, если есть, кому выплеснуть свой негатив. Кто, пусть и молча, но поддержит, просто выслушав. Сам проходил через подобное состояние.

— Проехали, — тень улыбки коснулась его губ. — С кем не бывает. Помнится, я тоже немного не корректно повел себя. Но для меня ты, действительно, слишком молоденькая. Хотя… — чуть склонившись к её ушку, тише добавил, — Влюбиться в тебя можно. Повезет тому парню, кому настоящей взаимностью ответишь, а не уважением.

А сейчас дал понять относительно второго. Больше к разговору о её «мудаке и козле» в одном флаконе не возвращались. До данного момента…

— Жаль, что не вам… — при этих словах Лерочка, приподнявшись на носки, коснулась губами его губ… Объятия… Еще один поцелуй… Совсем не дружеский… Её язычок попытался нахально нарушить границу личного пространства…

— Все, Лера, на этом останавливаемся, — произнес он, решительно отступая. — Постарайся здесь сильно не халтурить, — добавил с улыбкой.

Обратив внимание на взгляд Лерочки, устремившийся ему за спину, слегка насторожившись, медленно оглянулся… Лариса Семенова… Застыла подобно статуе в дверном проеме своего номера. Вот кого точно видеть не хотел. Совсем.

Подходить не стал. Забросив на плечо сумку, шагнул в подошедший лифт. На улице ждало такси. Время поджимало.

Валерия уже собиралась вернуться к себе, когда краем глаза уловила движение за спиной. В её сторону направлялась Ларочка Семёнова. Неожиданно… Или — ожидаемо? Учитывая собственное, достаточно тёплое прощание с Константиновым… Сдержав усмешку, которая вполне могла вызвать неконтролируемую реакцию Лары, обернулась.

— Интересно, а у малолеток сейчас с совестью совсем проблема? — поинтересовалась та, будучи еще в нескольких шагах от Вешник. И сдерживать тон не собиралась, что сразу ясно дала понять. Покушения на свою собственность никогда и никому не прощала. От решительных действий против платиновой выскочки сдерживал факт занимаемого в обществе положения папочки.

— Я что-то сделала не так?

Когда было необходимо, сыграть Лерочка могла великолепно. Никаких мастер-классов не требовалось. Еще и ресничками хлопнет наивно. Совсем настоящая блондинка. Проблемы, как верно подмечал Константинов, начинались исключительно на съемочной площадке. Вот там с качеством игры была беда. Особенно — когда сцены со звездным напарником отыгрывать требовалось.

— На чужое ротик не разевай, не советую, — захлопнув резким движением дверь, Лара возникла перед Вешник, не дав той спрятаться в номере. — Константинов мой. С головы до пят, до самого своего конца — мой.

— Правда? — играя с огнем, Валерия, тем не менее, не смогла удержаться от соблазна слегка поязвить. — А я слышала — он женат. И любовница постоянная есть.

Опасный ход. Давно ничего подобного себе не позволяла. Да и сейчас не понимала, что не дает поступить благоразумно. А благоразумие требовало развернуться и уйти. Оставив Ларочку наедине с собственным злопыханием.

— Девочка, не играй со мной… — прошипела Лариса, резко и достаточно грубо толкнув Вешник, решившую всё же зайти в номер. Вот с кем, а с Семёновой вообще не видела смысла устраивать какие-то разборки.

Отступив на пол шага, Валерия постаралась выдержать и тон, и в руках себя удержать. Опускаться до разборок… Да и смысла не видела.

— Лариса Павловна, если вы еще не поняли, открою вам тайну, — заговорила она совершенно спокойно, при этом даже мило улыбнувшись, — Я не нужна Алексею Константинову. Не нужна так же, как и вы. Только со мной он более честен. Вас же использует, как шлюху. Собственную шлюху, которой не надо платить, но которая никогда не откажет.

Это было чистой воды оскорбление. И нормальная женщина сейчас…

— Не путайся у меня под ногами, детка, — прошипела Семёнова, удерживаясь от соблазна как следует потрепать стоящее перед ней белокурое создание. Не ведая того, удерживал от опрометчивого шага всё тот же Константинов. Не сомневалась, донесут о выходке. А вот терять мужика из-за какой-то «курицы» желания не имела.

— Угрожать мне не надо, — попросила Валерия, сделав очередную попытку попасть в номер, очень хотелось еще пару часиков хотя бы вздремнуть, если не полноценно поспать. — Будь я рядом или нет, Константинова вам не удержать. Ему нужны не вы. А секс.

— Отличный секс, девочка. Секс, который могу дать только я, — прозвучало достаточно самоуверенное заявление.

Да, она была уверена на все двести, даже — не сто, процентов, что Константинов уже никуда от неё не денется. Любила ли этого человека? А неважно. Важным было другое — удержать рядом. С ним был шанс подняться на тот Олимп, который для простых смертных в большинстве своем оставался недосягаем. А ей уже давно не двадцать лет, когда вся жизнь впереди и можно жить надеждами на золотые роли.

— В таком случае вам нечего бояться, — повела плечиками Валерия. — Я вам не соперница. Только, знаете, а ему еще и внимание нужно. Участие и понимание.

— Вот эту чушь Константинов точно не принимает, — фыркнула Лариса, сдерживая неприятный смех. — Романтик в нем умер уже лет 25 как, — по крайней мере, по той информации, что была доступна ей, сомнений в том не было. — А последние крохи сдохли год назад. Он умер для чувств. На всегда.

— Посмотрим, — дернув на себя дверь, Валерия, наконец, сумела оттолкнуть с пути Семёнову.

Глянула на оставленный на тумбе у входа телефон. Пропущенный. От Ирвина. Информация? Впрочем, иначе звонить не стал бы. Да еще такую рань… Какие новости ждут на этот раз? Засомневавшись всего на мгновение, нажала вызов…

* * *

Санкт-Петербург. К одиннадцати утра был уже в Питере. День прошел спокойно. Лада, как и просил, отзванивалась регулярно. В один момент сбой произошел, но сказала, что просто задремала от безделья. Все хорошо…

Всё хорошо, только вот на душе было неспокойно. А когда через пару часов не взяла трубку, сорвался на квартиру сына, наплевав на все карантинные меры.

Шел на предельно допустимой скорости. Благо, по времени город еще не встал в пробках. Вставив в замочную скважину ключ, громко и нелицеприятно выругался. Не проворачивался. Либо вставлен с той стороны, либо заперто на нижний. Вот тогда — совсем беда…

Повернув ручку, выдохнул. Открыто. Всего секунда на размышления. Да, рисковал. Но не знать причины, по которой молчит девочка… Просто спит?.. Сколько историй за последний год, когда совершенно здоровый человек буквально за считанные часы сваливался с температурой и серьезными угрозами для жизни.

— Лада, — позвал он, проходя в комнату. — Лада, девочка… — она лежала на постели, тяжело дыша. Приподнявшись, сосредоточила на нем взгляд…

— Алексей Петрович, вы…

Вот на столько слабого человека видеть еще не доводилось. Неужели и Димка такой же был, когда… Стоп. Умел останавливать собственные опасные мысли. Вот чего никогда не позволял себе делать, так это терять самообладание. Спокойствие и только спокойствие. В любой, даже самой безвыходной, на первый взгляд, ситуации. Худшего не случилось. По крайней мере, пока — все живы. И это — главное.

— Он самый, — стремительно сокращая расстояние, коснулся ладонью её лба. Жар. Впрочем, мог подобного и не делать, без прикосновений всё ясно. А телефон… Окинув взглядом комнату, чертыхнулся. Вот где могла бросить телефон… По крайней мере на глаза не попадался…

— Зачем. Нельзя… — при этом Лада сделала попытку отстраниться от его ладони. — Не надо… Вы можете…

— Отлично все будет, — заверил он, набирая номер скорой…

Телефон Лады обнаружил уже после отъезда скорой. В ванной комнате. Вот что там можно было делать с телефоном, даже предполагать не брался. Логики — никакой. Только если не музыку слушала, принимая душ…

— Вы — родственник? — спросили у него строго люди в защитных костюмах, когда Лада была отправлена в машину скорой помощи.

К ковидным, по нынешним временам, выдвигалась специальная бригада, в специфической униформе. Впрочем, привыкнуть к ним уже успели. Даже внимания особо не обращали. Сочувствовали тем, кого увозили. Ковид до сих пор пугал. Выживаемость от вируса заметно повысилась, но, в то же время, до идеальныхцифр было далеко.

Ответил, как на исповеди — честно:

— Отец ее парня.

Ему определили карантин. Стандартные две недели.

Проводив и закрыв за медиками дверь, вернулся в комнаты. Набрал Арциховского… Выслушал всё, что тот думает относительно безответственной выходки…

— Лёша, ты в своем уме?! — орал тот в трубку, не скрывая своего возмущения. — С твоим здоровьем вообще, по нынешним временам, в скафандре ходить надо, какая квартира сына?!! Какого рожна ты вообще туда поперся?! Телефоны для вызова скорой для кого придуманы?!! Константинов, ты смерти моей желаешь?!! У нас график!!

— Семёныч, знаю я относительно графика, — с привычным для себя спокойствием напомнил Алексей, задерживаясь у окна небольшой кухни. — Нормально мы укладываемся. Вы там, лучше, за Лерочкой присмотрите, чтобы девочку никто не обидел. А то у Лары закидоны могут начаться.

— У Лары. Закидоны, — в своей «рубленной» манере повторил Арциховский. — Мало того, что ты мне весь процесс съемок ломаешь, так еще и баб своих скидываешь?! Ну, выйдешь ты у меня с карантина! Выйдешь, Константинов!..

— Выйду, куда ж я денусь, — проворчал тот, в уже отключенный телефон.

Проинспектировав кухню и убедившись, что запаса еды хватит не только на две, а то и на все три недели, вернулся в небольшую гостиную. По сравнению с его квартирами, у Димки была совсем крохотная, хоть и двушка. Дарил парню на двадцатилетие. Тогда не предполагалось, что появится девушка. Вернее, нет, не совсем так. Девушка как раз-таки и предполагалось. Как отец, побеспокоился, чтобы парню было, куда привести даму сердца. А вот о будущей семейной жизни сына в то время как-то не подумал. А теперь…

Теперь Димка попросил дать ему возможность самому решать вопросы, в том числе и с жильем. Может и прав. Настаивать не стал. Пока. Дальше — время покажет. Вмешиваться особо не планировал. А вот что касалось помощи…

Остановившись в центре гостиной, задержал взгляд на ноутбуке. На сколько точно помнил, пароли сын никогда не любил. Впрочем, и сам ими не грешил. Прятать было нечего, да и не от кого. И сейчас…

Удобно устроившись на диване и поставив ноут на колени, запустил устройство. Две недели предстояло чем-то заниматься. Где его там давно не было?.. В официальной соцсети. Есть время глянуть, что пишут поклонники…

Глава 21

ДВЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ

апрель 2021

1

Санкт-Петербург. Шел четырнадцатый день самоизоляции. От безделья готов был на стену лезть. Вдоль и поперек изучил, да уже скорее даже — выучил наизусть, направленный для согласования агентом договор по участию в съемках очередного киношедевра. Договорился о переносе моноспектакля. Давно не выходил на сцену со своим детищем. И снова — почти срыв. Знал точно, постановку ждут. И наверняка, будет аншлаг. Но даже если сегодня не свалится (а учитывая, что никаких симптомов, были все основания полагать, что треклятый вирус снова обошел его стороной), без репетиции рисковать не станет. Слишком сложная тема…

За эти дни ему несколько раз позвонили Татьяна (постоянная и неизменная любовница на протяжении вот уже лет десяти), Лерочка Вешник, само собой — Арциховский. Полная тишина от Лены и… Семёновой. Да, возможно и к лучшему. Ленкины истерики слушать был не в настроении. А что касалось Семеновой… Лучше бы совершенно не прорезалась. Принял он решение. К лету должен окончательно прийти в себя. Запустятся в работу новые картины. И Семёнова планировалась к переводу на второй план, с постепенным выводом из игры. Из его игры, из его жизни…

Глянул на градусник на столе. Сегодня показалось, что слегка «потряхивает». Вспомнились слова Лерочки, когда звонила ему в последний раз, вчера или позавчера, точно не помнил, да и не задавался целью запоминать:

— Алексей Петрович, а не страшно? Вы же могли не ехать к своим. Вызвать скорую по телефону. А если и вы окажетесь с подтвержденным?..

Не думал в тот момент об опасности. Вообще ни о чем не думал. Просто знал, что должен быть рядом с девочкой, которая так дорога сыну. И которая, по какой-то причине, не отвечает на звонок. Хорошо, что приехал. Свалилась неожиданно и, судя по всему, на долго.  К ни го ед . нет

— Постараюсь сохранить бодрость духа и с наименьшими последствиями вернуться к нормальной жизни. Но пока этот черт обходил меня стороной. Надеюсь и дальше на удачу.

Очень надеялся. Даже сегодня, когда доставал градусник и, чего скрывать, опасался взглянуть на шкалу. Тридцать шесть и шесть. Классическая. Видимо — нервное. У Димки — пятнадцатый день, никаких новостей из больницы. Лада по-прежнему в тяжёлом состоянии…

— И в самом деле не страшно? — продолжала в тот момент настаивать Лерочка.

— Лера, ближе сына у меня никого нет. Выкарабкается или нет, никто не знает. Все надеются на крепкий, молодой организм, наличие прививки и наработанный медиками за год, опыт лечения. Вот потерять его — страшно. Очень.

Время сегодня тянулось невероятно медленно. Или он просто устал от ничего неделанья…

Часы показывали 8:30 утра. Константинов пил растворимый кофе на маленькой кухне сына, вспоминая самую первую встречу с незнакомкой в парке, в далекой Калининградской области. Встречу в кафе… Снова всплыл вопрос с кольцом на пальце. Вроде, не было… если только из каких-то принципов не носит. Хотя, зная немного женскую психологию… Кольцо, это как минимум, статус… Была бы замужем, наверняка… Черт, и что же оно ему не дает никак покоя…

Звонок в дверь вызвал вполне искреннее недоумение. Для визита медиков, вроде, рановато. Да и вообще, слышал, что тех, кто выходит с самоизоляции, если нет никаких жалоб, даже на дому медработники не посещают. Информация поступает по телефону…

Открыв, не смог скрыть удивления. Виктор Семёнович Арциховский собственной персоной. Отличное начало утра. И вряд ли цель визита — справиться о самочувствии главного героя, зависшего в производстве, киношедевра. Не было никакого желания выслушивать очередную лекцию о здравости рассудка…

— В карантинную зону не боишься, Семеныч? — поинтересовался Константинов, делая глоток кофе из чашки, что держал в руках. И, кажется, пытался иронизировать.

— А я, в отличие от тебя, сперва уточняю, а потом уже нос сую, — заметил тот, не особенно церемонясь, «отодвигая» Константинова и переступая порог квартиры. — Сняли с тебя карантин, так что можешь выдохнуть. Если ждешь звонка, не жди. Я тебе — вместо звонка.

— Ну, спасибо за хорошую новость, — продолжал то ли иронизировать, то ли язвить Константинов. Собственного настроя понять не мог. Да и визит Арциховского спозаранку настораживал. — А информация-то откуда? Или в наших рядах уже и медработники появились, пока я тут… — поинтересовался он, следом за гостем проходя из коридорчика-прихожей в небольшую кухоньку. Смотрелся в той Арциховский нелепо. С его габаритами только если за стол сесть и не шевелиться.

— Лерочка подсуетилась, — при этом взгляд, брошенный в его сторону нежданным визитером, Алексею совершенно не понравился, а тот продолжал, — Беспокоится за тебя, чтобы не зачах здесь. Не скажешь, с чего вдруг такое внимание со стороны золотого ребетёнка?

Сколько эпитетов в адрес Лерочки Вешник было отправлено с первого дня участия в проекте. Как только ее из-за родства с Николаем Вешником не именовали! Хотя, вот что касается «золотого ребенка», слышал впервые.

— Понятия не имею, — обронил Константинов, выставляя на стол еще одну чашку. — И смотреть на меня не надо так, — попросил он, подвигая Арциховскому банку с кофе и сахарницу, — Не было у нас с ней ничего. Затянуть себе удавку на шее у меня желания нет. Девочка, помнится, замуж собирается за какого-то там серьезного кренделя? Мне как-то собственных проблем хватает.

— Лёша, скажи, почему вы друг о друге знаете массу информации, а о вас — никто и ничего?

Константинов какое-то время изучающе смотрел на старшего товарища. Личной жизни звездного то ли коллеги, то ли друга, Арциховский до определенного момента, как-то старался не касаться. Как говорится — каждый выбирает по себе. Но после серьезного срыва, произошедшего чуть более года назад, начал за тем присматривать…

— Может, потому, что ничего нет? — высказал Алексей предположение, наполняя чашку гостя кипятком. Вообще, заварной кофе не очень жаловал, предпочитая ему натуральный. Только у Димки ничего подобного в запасе, почему-то, не оказалось.

— И она просто так хлопочет о тебе, — вновь съязвил Арциховский.

Константинов мысленно выругался. Как еще объяснить людям, что очаровательная Вешник нисколько не трогает его — представления не имел.

— В каком смысле? — полюбопытствовал он, возвращая на плиту чайник.

— Да в самом прямом, — водружая на стол бумажный пакет, сообщил Семеныч. — Тебе лично просила передать, — а в тоне непонятная язвительность. — Переживает, что ты здесь с голоду и без витаминов, совсем форму потеряешь.

Новость. Алексей с минуту тупо смотрел на пакет. Ему только передачек от их платиновой «звездочки» не хватает! Что там могло быть? Не удержавшись — заглянул. Из витаминов — апельсины. Стандартно, прямо как в советских фильмах — в больницу обязательно тащились цитрусовые и яблоки. А еще… Из недр пакета извлек бутылку дорогого коньяка. В обычных супермаркетах такие не продавались, знал точно.

Прямо по стеклу, нестираемым маркером была сделана надпись: «Спасибо за понимание» и стояла аккуратная роспись… Лерочки Вешник… Усмехнулся едва заметным движением губ, вслух обронив:

— О, первый автограф нашей с тобой, Семёныч, звездочки. Так, ладно, девочка мои вкусы каким-то чудным образом угадала, — продолжал он, переставляя пакет на табурет. — А от Ларочки у нас, что? Хотя бы привет — есть?

— Ты сейчас издеваешься?

Арциховский даже от глотка кофе отказался, услышав вопрос Константинова. О Семёновой вообще вспоминать не собирался. Тем более, что основные сцены с ней закончены. И во втором сезоне, уж неизвестно, с чьей подачи, её роль вновь заметно урезана.

— Совершенно нет, — заверил Алексей, прислонившись к дверному косяку кухни. — Если с Лерочкой у меня нет ничего, то с Ларой, прости, скажу, как есть — бурный секс. Она там с каким-нибудь ковидом не свалилась, пока я тут дурака валял? А то — не звонит, не пишет. Беспокоиться начинаю.

— Клоуна из себя не строй, не твоё амплуа, — без намека на иронию попросил Арциховский, допивая кофе. Вот как человек мог пить почти кипяток, Алексей понять не мог. — С Сашниковым твоя Ларочка закрутила.

— А вот за эту новость — отдельное спасибо, — совершенно неожиданно выдал Константинов.

Голову сломал, как тактичнее послать её ко всем чертям. Не привык расставаться со скандалом. А вот с Семёновой, чувствовал, по-другому не получится. Если только не найдет способ разорвать отношения разом, одним махом. И, на этот раз — на всегда.

— Константинов, ты у нас точно без коронавируса обошелся? — полюбопытствовал Арциховский, с сомнением глянув на нынешнего хозяина квартиры. — Тайно там нигде не переболел? У тебя, что, вообще в мозгах творится?

В этот момент стоящий на подоконнике ноутбук звуковым сигналом сообщил о доставке сообщения в одну из соц. сетей. Экран мгновенно «включился», выйдя из режима сна.

— Нормально у меня в мозгах.

— На странице светишься? — на время вопрос с Ларочкой отошел на второй план.

В соц. сетях, да и вообще в интернете, Константинов «не жил». Во-первых, не понимал всей прелести, предпочитая общение в живую. Во-вторых, катастрофически не хватало времени. Была официальная страница, на которую чаще агент заглядывал, чем сам владелец. В эти две недели порадовал фанатов личным «присутствием». Загрузил пару фотографий с эпизодов «Перекрестка любви», чирканул о творческих планах на ближайшее будущее. Ответил на вопросы о своем участии в спектаклях…

— Не совсем, — уклончиво отозвался Константинов, прикрывая крышку ноута таким образом, чтобы изображение на мониторе нельзя было рассмотреть. — От скуки, кстати — давно не скучал, осваиваю просторы интернета. Жену вот себе присмотрел.

Арциховский только что со стула не подскочил, поперхнувшись последними глотками кофе. Подобного заявления от собеседника точно не ожидалось. А вот на сколько он серьезен… Не всегда получалось разобраться, когда говорит правду, а когда пытается шутить. Вопрос же личной жизни Алексея Константинова, на повестке дня стоял достаточно остро. Хватило с них всех его последнего выбора в лице Ольги Петровой.

— Что? — вопрос Семёныча прозвучал достаточно резко. — Какой, к черту, брак? Какие вообще к чертям собачьим, отношения через этот… — не найдя подходящего определения не то самому ноутбуку, не то- всемирной паутине, не сбавляя резкости в тоне, поинтересовался, — Леш, ты, надеюсь, не серьезно?

— Пока — нет, — пожимая плечами, отозвался Константинов, задержав взгляд на ноутбуке. По всей видимости, ответ был ожидаем. А вот прочитать его мешал незапланированный гость. И уходить тот не собирался. — А там…

— Алексей, я серьезно, — достаточно резко прервал Арциховский своего звездного собеседника.

— Я — тоже, — заверил Константинов. Перехватив взгляд, неожиданно усмехнувшись, отрицательно качнув головой, предложил, — Ладно, расслабься. Так, старую знакомую нашел.

— Подожди, у тебя же, кроме официальной страницы, другой не было… — совершенно неожиданно вспомнилось Арциховскому. — Так. Освоил, значит… — резюмировал он. — Леша, прошу тебя, давай без экспериментов.

— Семёныч, повторяю, расслабься, — уже не пряча усмешки, попросил Алексей. — Обычный трёп. Да и не до приключений сейчас будет. На днях из театра звонили. Планируют мой моноспектакль в репертуар следующего месяца включать. А я его почти забросил. Поднимать с колен надо. А это время и силы. Ну и съемки. Через неделю полнометражка начинается, там по плану к ноябрьским завершить — спецзаказ. Один из проектов размораживают, тоже не из простых съемки, ну и твой шедевр не брошу, как обещал. Так что сам видишь, а я — не двужильный.

— Поверил бы я тебе, не наблюдай твои приключения на протяжении всего времени, что из клиники вышел, — проворчал Арциховский, поднимаясь из-за стола. — А вообще, жизнь твоя, Алексей. Тебе решать, что да как. Только остановился бы уже. Тебе не баба нужна, вроде Ларочки. И не девочка с ветром в голове, на подобие Лерочки. Тебе женщина необходима. Спокойная, рассудительная, но с характером.

Проводив гостя, Константинов, вернувшись в кухню и наполнив повторно чашку кофе, открыл ноутбук. Усмехнулся в ответ на текст: «А есть смысл? — задавался там вопрос. — Если от скуки нечем заняться, советую почитать книгу». Отличный совет. И, возможно, следовало к тому прислушаться. Только какой-то черт подначивал к другому…

Довольно легко пробежавшись по клавишам и настрочив короткий текст, только отправил тот в путь, как завибрировал телефон на подоконнике. Звонок мог быть… И вдруг ощутил страх… Впервые с момента, как узнал о госпитализации сына…

Телефон продолжал настойчиво шуметь. Не расставаясь с чашкой, остановился около подоконника. Незнакомый номер… Если бы не Димка в больнице… Звонка ждал в любую минуту. Бога молил, чтобы худшего не случилось… Чтобы выкарабкался… Боялся, на самом деле, вот такого звонка. Сообщение могло прилететь не самое лучшее… И все же — снял…

— Константинов… — начал он, а в другое мгновение прикрыв глаза, перевел дух, услышав в динамике до боли знакомое:

— Бать, привет… — едва не выронив чашку, на какое-то мгновение даже дыхание задержал, постаравшись взять под контроль эмоции. — Бать… — с беспокойством начал Димка. Голос совсем слабый. Но это — голос. Живой. Обошлось…

— Привет, сын, — прислонившись к стене, выдохнул Константинов.

Одна отличная новость за последние две недели! Выкарабкался. Теперь, сомнений не было, всё будет отлично. Лада… С ней сложнее из-за беременности. Но, по уверениям врачей, шанс, что всё завершится благополучно — есть…

2

Самый запад России. Коташова, открыв соцсеть, слегка изогнула бровь. Вот чего точно не ждала, так это — сообщений. Да и сеть держала исключительно, чтобы не выглядеть белой вороной. Жалко было тратить драгоценное время на жизнь в виртуальном мире. Заглядывала «на огонек» периодически, чтобы те, кто предпочитал виртуальное общение, её не терял и не поднимал панику.

Вошедшая в этот момент в комнату Маслова, застыла с чашкой чая в руках, поинтересовавшись, бросив взгляд на монитор ноута:

— Поклонник появился?

Интерес скрыть не получилось. Чтобы Коташова с кем-то вела личную переписку, а не в рабочих чатах через мессенджеры глобальные вопросы решала…

— Что-то вроде того, — проворчала Ритка, добавив, — Уже несколько дней своими «приветами» достает. Причем — как по часам, в одно время.

Сперва решила, что кто-то просто ошибся, отправив сообщение не по адресу. Хотя и понимала, на сколько глупо подобное предположение. Это тебе не sms — ка по номеру телефона, когда можно, в самом деле, не на ту цифру нажать или не тот номер в телефонной книжке тыкнуть.

— Рит, а чего молчишь? — обойдя столик с ноутом, Маслова «плюхнулась» рядом с подругой на диван. — Я тут план по устройству ее личной жизни разрабатываю, а она себе поклонника тайного завела…

Из Ритки, если не захочет рассказать сама, слова лишнего не выудишь. Ксюха же тайн особо не любила, считая, что те лишь усложняют жизнь. Да и любопытство… Особенно, когда вопрос касался старшей подруги. Мужиков Коташова особо не жаловала, предпочитая, как сама говорила — «постоянство», то есть одного кадра. И не важно, что…

— Таких поклонников на просторах интернета пруд пруди, — настроение Ритки сегодня было не из лучших. И это — не смотря на выходной. — В пандемию скучно дома сидеть, развлекаются, — продолжала она, отвлекаясь на сообщение в телефоне.

Собственно, ничего нового Ксения сейчас от подруги не услышала. Странное у той было отношение к мужской части населения. Мягко говоря — не жаловала. И это при том, что серьезных катаклизмов в личной жизни, вроде, не было. Или уж точно — муж не изменял ввиду своего полного отсутствия, и любовник к другой не уходил.

— А если правда, портфолио заинтересовало? — не унималась Ксюха, не без интереса разглядывая выставленное на аватаре фото молодого человека. Брюнет. С правильными чертами лица. Вот с возрастом определиться затруднялась…

— Ты вот это — «портфолио» называешь? — уточнила Коташова, кивнув на свои фотографии.

— А, что, отличные фотки, — пожимая плечами, заметила Ксюха. — Кстати, ты на них очень даже ничего получилась. Особенно интересная, где в пол оборота чуть стоишь. Мне вот эта очень нравится, — добавила она, указав на одну из фотографий.

Фотосессии Рита, действительно, не очень любила. А уж для соцсетей отбор своих изображений производила жесточайший. Периодически подключала и фотошоп. Королеву красоты из себя не делала, но некоторые корректировки вносила. И фотографии отсеивала жестко, чего Маслова не понимала, считая, что выглядит подруга не просто «ничего», а почти отлично!

— С жесткой цензурой — конечно, — усмехнулась Ритка, прислонившись к спинке дивана, совершенно неожиданно выдав, — Выгляжу я вполне заурядно, как миллион женщин в нашем мире. Глупости это всё, Ксюх.

Правда вот, что именно — уточнять не спешила. А, возможно, просто озвучила вслух часть каких-то своих мыслей. Последнее время вертелись в голове всякие… А поделиться ни с кем не могла… Уж слишком личными казались…

— Рит…

Ксюха сделала попытку остановить очередную утопию подруги относительно внешности. Вот где, наверно, даже психолог окажется бессилен. Особенно тяжко становилось, когда на Коташову нападала хандра.

— Что?

— Отвечать будешь? — поинтересовалась Маслова, кивнув на монитор.

— Вот на это глубокомысленное «Познакомимся»? — уточнила Ритка, снова усмехнувшись. — Прям не знаю. Заинтриговал.

— А ты, что, хочешь, чтобы тебе сейчас написали? — Ксюха в недоумении уставилась на старшую подругу. — Автобиографию? Или уже сразу о количестве банковских счетов? Рит, ну, правда, внешне вроде ничего. Ответь.

— Ты невозможна, — проворчала Ритка, открывая «окно» для ответа.

Маслова рта не успела открыть, как в ответ полетело: «А есть смысл?». И вот в этом — вся Коташова! Испортить всё на корню, а потом заявить на весь белый свет, что все мужики сво… Ну, да, именно — сволочи.

— С ума сошла?! — аж вскрикнула от неожиданной выходки старшей подруги. — Я бы после такого сообщения и думать об ответном не стала. К тебе мужик со всей душой, может быть. А ты в своей чудесной манере общения. Я бы тебя, будь на его месте, в черный список отправила.

— Вот и отлично, — а Ритку, кажется, данная ситуация забавляла. — Мне не семнадцать лет, чтобы еще в соцсетях знакомства заводить, — сочла необходимым напомнить. — Без этой дуристики проблем во, — прочертила она рукой в воздухе над головой невидимую черту.

— Рит, ну что тебе опять не так? — возмущению Масловой не было предела. — Симпатичный же, вроде. Просто пообщаться желания не возникает? Или у нас на уме исключительно работа? А, прости, еще Алантьев, — спохватилась Ксюха, судя по всему, намеренно вспомнив о давнем Риткином кавалере.

— Я тебе таких симпатичных — воз и маленькую тележку за полчаса насобираю в инете, хочешь?

Предложение Коташовой вызвало у Масловой беззлобную усмешку. Можно сказать — пол дела сделано. Зацепила за живое. Вопрос — как на долго. Вытащить по случаю выходного дня, её сегодня никуда не получилось. Договорились провести вечер дома, под телевизор. С чего вдруг Ритка полезла на просторы интернета… Если только, всё же, не ждала вот этого самого «глубокомысленного» — привета…

— Хорошо, напиши ему, только не в своей манере стальной леди, — предложила Ксюха, отставляя в сторону чашку. — Попроси, пусть свое настоящее фото кинет, если сомневаешься.

Во всяком случае для неё — всё было предельно просто. Или — возраст сказывался. Так разница, вроде, не такая большая. Несколько лет — не критично. Самой, слава богу, не полтинник, а только тридцать семь исполнилось в году минувшем.

— Ксюш, даже не собираюсь, — прозвучал категоричный ответ Коташовой. — Он сидит сейчас в какой-нибудь Пупырловке с женой и кучей детишек, — продолжала она, в то же время поглядывая на экран монитора. И вряд ли — не ожидая ответа от спрятавшегося за аватаркой незнакомца. — Скучно стало. Жена, в лучшем случае, не впахивает в данный момент на седьмой за день работе, чтобы в дом лишнюю копейку принести. Вот и выходит в эфир в одно и тоже время. От дел семейных отдыхает. Наверняка, есть возможность…

— Стоп, — резко прервала Маслова подругу. — Смотри…

Прилетела ответка: «Рита, простите, вы со всеми мужчинами так холодны? Или только мне перепадает?».

— О, «Рита», — многозначительно глянув на подругу, заметила Маслова.

— Конечно «О», — передразнила та, постучав ноготком по верху экрана монитора, где рядом с аватаркой (причем — из числа её реальных фотографий) было написано и реальное имя, правда — без фамилии. — Читать-то точно умеет.

— Антоновна, знакомься, — предложила Ксюха, добавив, — Развлечёшься. Интернет — не кафе, заочно познакомились, заочно разбежались. Тебя даже провожать не станут напрашиваться.

— Вот только интернет-романа мне не хватает для полного счастья, — продолжала ворчать Ритка, без намека на иронию попросив, — Ксюх, прекращай. У меня на эту ерунду времени нет. С реальной бы жизнью разобраться, не до виртуальной.

— Скучно ты живешь, — обронила Ксюха, перетаскивая себе на колени запрыгнувшего на диван вальяжного сиама.

— Отлично живу, — заверила Ритка, добавив, закрывая страницу соцсети, — Спокойно.

Не хотелось сегодня говорить о собственной личной жизни. Вообще — ни о какой. Состояния своего объяснить никак не могла. Даже самой себе. Причем, появилось оно не вчера и не позавчера. Наверно где-то с месяц назад — точно.

— Слушай, а ты чего нервная такая сегодня? — совершенно неожиданно выдала Ксюха, тут же высказав и предположение, — Давно твоего, что ли снова не было?

И снова вспомнился Алантьев, которого не жаловала. Рита задержала дыхание, постаравшись сохранит спокойствие. А вот с тем сегодня, да и не только сегодня — вообще последние недели, просто беда какая-то. Срывалась на всех и вся. Сама себя не узнавал. Причем, и предпосылок-то, вроде, не было.

— Да нет, не в нём дело, — лихорадочно ища причину, которая бы безоговорочно объяснила подруге не ахти какое настроение, вновь заговорила Ритка. — На работе снова…

— Антоновна, а может хоть мне врать не будешь? — с нескрываемым раздражением предложила Ксюха, садясь к собеседнице в пол оборота. — Когда ты из-за работы взвинченная, а когда из-за нехватки витамина «ё», я отлично знаю, — заверила она. — Выкладывай лучше сразу. Поругались? Или разбегаетесь? Бросаешь ты или он?

В том, что разрыв рано или поздно будет, не сомневалась. Два совершенно разных человека по складу характера, по темпераменту. Как там у них в постели, конечно же не знала, но будучи знакома с характером Коташовой… Мужик той был нужен. Нормальный, темпераментный. В том числе и с возрастом подходящий. У неё же постоянно — приличная разница в возрасте. Не дедушки, но и не мужики в полную силу. По крайней мере — по мнению Ксюхи. Возраст давно за пятьдесят перешагнул. Пусть еще что-то и могут, но…

— Не знаю…

Заявление Коташовой привело в состояние шока. Похоже, дела были совсем плохи!

— Во даешь, — не удержалась от реплики гостья. — Ри-ит…

— Он последний раз, когда приходил… — как-то свою личную жизнь даже с Масловой никогда не обсуждала. Не считала нужным. Потому и зовется «личная», что не доступна никому. А вот сегодня вдруг сделала исключение. Видимо назрела необходимость выговориться. — Не знаю, вроде ничего не изменилось. Зажимались-обжимались, а когда в постели полез…

Перемены. До сих пор, если что и проскальзывало у Ритки, так исключительно с положительной стороны. Послушать — лучшего любовника, чем Алантьев — во всем мире не было. И понимает, и чувствует, и принимает.

— Полез… — переспросила Маслова. Или — уточнила? Что-то и с тональностью подруги Ритка сегодня разобраться не могла. Мысли непонятно чем заняты. Не мешало бы в норму те вернуть. А то так и до отпуска не дотянет.

— Да, Ксень, именно — полез, — повторила она с пугающей твердостью. — Ни разу с ним рядом ничего подобного не чувствовала. А тут… — задумчиво посмотрев на ноут, мигнувший на прощание перед тем, как «заснуть», пояснила. — Не отторжение, нет. Но и без особого желания…

— А может у тебя дни женские?

Недоумение во взгляде Коташовой застыло на долгих несколько минут. Суть вопроса не сразу поняла. А потом, не сдержавшись, фыркнула, пытаясь сдержать смех. А вслух заметив:

— Ага, месяц, — отрицательно качнув головой, добавила, — Запас был еще приличный. У нас всегда всё отлично было. И к нему претензий нет. А у меня как переклинило. Хотя, может в последнее время виделись слишком часто. Не привыкла я так. Еще раз-два в месяц…

— А лучше — в полгода. — поправила собеседницу Маслова. — А не влюбилась ли ты, мать? — продолжала Ксюха, дотягиваясь до чашки с остывшим чаем. — Я так, когда Юрку встретила, своего на дух перестала выносить. Думала, перебешусь. Даже замуж вышла. Ан нет, не смогла. Пока день, еще терпимо. А как к вечеру ближе, обнимашки-целовашки, потряхивать начинало. А в постели, так вообще отвращение полное. Не думала?

— Не думала, потому что влюбляться у нас не в кого, — поднимаясь с дивана, тоном, не допускающим открытия спора, заговорила Коташова. — Старею, наверно. Скоро, действительно, станет достаточно раз в полгода. Больше времени на сон будет оставаться. Хоть высыпаться начну, — закончила она, скрываясь в стороне кухни

Жизнь становилась с каждым днем всё однообразнее. На душе — всё муторнее. На работе — паршивее. То есть, кто-то где-то сверху, если там имелись какие-то обитатели, настойчиво начинали толкать к переменам… Вопрос в другом — к каким? Не хотелось никаких резких взлетов и падений. Привыкла к размеренной плановости…

Эпилог

ВРЕМЯ СПУСТЯ

начало мая 2021

Санкт-Петербург. Димка, переступив порог отцовской квартиры, медленно прикрыв за собой дверь, прислонился к стене. Минута тишины, а потом…

— Лада ребёнка потеряла.

Шок… Сам испытал шок от новости сына. Всё же было хорошо. Врачи уверяли, что даже во время лечения будущей мамочки, риски были сведены к минимуму. Малыш должен благополучно родиться. Что пошло не так…

— Слава Богу.

На сцену выступил еще один объект, присутствующий в данный момент в его квартире — Елена Викторовна Гарбузова. Вот её бы сейчас, точно куда подальше запрятать. Говорила — не думая. Причем — не только сегодня, а вообще, почти всегда. А уж что касалось Лады…

— Лена… — Алексей сделал попытку остановить бывшую жену. Зная характер их парня, сейчас вполне могли получить неконтролируемый выпад. На нервах тот, видно невооруженным глазом.

— Дим, может, теперь подумаешь серьезно? — не обращая внимания на предостережения бывшего мужа, продолжала мадам Гарбузова. — У здоровой женщины выкидыша не будет. Не молодеет. Что, если совсем…

— Лена, остановись, — слегка повысив голос, Алексей сделал еще одну попытку воздействовать на бывшую жену предостережением. Успел заметить, как у парня желваки заходили. Если выпад будет, успеет ли среагировать. Вот с сыном, до сих пор, силой мериться как-то не приходилось. Только если, когда мальчишкой совсем был, в шутку…

— А я рада, что так случилось… — выдала Ленка очередной перл. И в этот момент…

— Дима! — успев перехватить парня, буквально отшвырнул того в сторону кухни. — Не высовывайся! — последовал уже в спину приказ. — Лена, стоп! — слегка встряхнув гостью, когда та сделала шаг по направлению кухни, «припечатал» к стене. — Да что ж ты за женщина такая?

— Нормальная, в реальном мире живущая, — выдохнула она зло. Бывший муж всегда оказывался на голову выше её, в общении с сыном. — В двадцать пять первого рожать полной дурой надо быть! У неё еще и не один выкидыш будет! А потом на ЭКО потащится.

— А давай, ребята сами будут решать, во сколько у них появится первенец, хоть в тридцать лет. Медицина, слава богу, на месте не стоит. И в сорок с плюсом рожают, — Алексей очень надеялся, что парень не появится сейчас из кухни. Вот чего всегда опасался, так это столкновения двух характеров. С Ленкой было не просто. А у младшего Константинова в голове еще юношеский максимализм не до конца выветрился. — Тебе лучше уйти, — уверенно прозвучало его предложение. И, подав куртку, собственноручно открыл дверь…

Заперевшись, спрятав ключ в карман брюк, после коротких размышлений вошел в кухню. Тяжелый взгляд… Так похож сейчас на него в молодости. Только горячности больше. Никак не обуздает свою эту прыть. Удивительно, как профессию хирурга выбрал, а не какого-нибудь каскадера или гонщиком не стал…

— Сел, — коротко прозвучал очередной приказ старшего Константинова, когда Дмитрий сделал попытку оставить кухню. Да и, в действительности, сам не мог понять, с чего вдруг притащился сюда. Дома было бы спокойнее. Или уж, что точно, так это избежал бы встречи с матерью.

— Я тебе не пацан, чтобы безоговорочно команды выполнять, — при этом сделал попытку обойти отца, задев того плечом. Намеренно. Провоцировал? Характер, конечно, не подарок, но вот агрессивностью никогда не отличался.

— Силой решил помериться? — резко прозвучавший вопрос заставил младшего Константинова «притормозить». — Дима, заломаю ведь, — не смягчая тона, предупредил Алексей, оставаясь стоять на проходе. — И, поверь, сил с тобой справиться, хватит. Сел за стол, — секундная пауза. Димка делает движение, похожее на намерение всё же оставить кухню. Голос Константинова становится максимально жестким, каким с парнем позволял себе общаться крайне редко. — Я сказал — сел! — и рисковать тот больше не стал. — Вот так. И успокоился.

— Извини… — расстегнув куртку, Димка, наконец, подсел к столу.

— Не за что извиняться, — обронил Алексей, еще какое-то время оставаясь у парня за спиной. Убедившись, что тот слегка «остыл», проходя в глубь кухни, ровным тоном продолжал, — По-человечески, понять тебя могу. Как отец — сына — нет. Ты на мать кинуться готов был.

И снова — стальные нотки в голосе. Да, согласен, Елене Викторовне не мешало бы обратить внимание на настроение сына. Это — первое. И второе — контролировать всё произносимое вслух. Однако, нелюбовь к несостоявшейся невестке, напрочь лишило какого-либо такта и инстинкта самосохранения. И окажись эти двое один на один… Даже думать не хотелось…

— За словами следить надо, — огрызнулся Димка.

— Отличное объяснение, — кивнул Алексей, отчасти с сыном всё же соглашаясь. — Мне ее, вместе с Петровой, что, вообще убить теперь? Знаешь, сколько в свой адрес наслышан?

— Что она тут делала? — не обращая внимания на прозвучавший вопрос отца, Дмитрий озвучил свой. Вот кого в последнюю очередь ожидал встретить в квартире Константинова-старшего, так это мать. Знал точно, не общались они вне Новгорода. По крайней мере — до последнего времени.

— Разговор был, — коротко отчеканил Алексей. Задержав на сыне чуть настороженный взгляд, поинтересовался, — Отчитываться, надеюсь, не обязан?

— Нет, не интересно вообще.

Настроение парня оставляло желать лучшего. И к нему, наверняка, приехал… Даже не за поддержкой. Скорее — за компанией. Чтобы одному не оставаться. А тут… Ну, не тот Елена Викторовна человек, который умеет сочувствовать, входить в положение…

Открыв один из кухонных шкафчиков, достал коньяк и два стакана. Наполнив оба, один передвинул по столу сыну.

— Отпусти мозг, выпей. Хочешь поговорить, — продолжал он, — Готов выслушать. Только без резких выпадов. Врагов у тебя здесь нет. У Лады — тоже.

Наблюдая, как, сын едва ли не залпом, осушил стакан, слегка покривился. Что за молодежь нынче пошла. Вспомнилась вдруг Лерочка, лакомившаяся коньячком прямо из бутылки. Этот — как стакан воды выпил…

— Видеть меня не хочет, — с силой потирая лоб, словно пытаясь разогнать какие-то назойливые мысли, негромко заговорил Димка. — Сильнодействующее вкололи, — видимо, разговор шел о пребывании уже в больнице. — С ней истерика.

— Которая по счету? — не удержался от вопроса Константинов. — Дим, извини, не взрывайся, но скажу, может — к лучшему? Я не против Лады, — добавил он тут же. — Но ситуация у вас сейчас, прости, не из лучших. У неё на неделю сколько срывов приходится?

— Бать, догадываюсь, к чему клонишь, — выдерживая паузу, вновь заговорил Димка. Спокойно, слегка растягивая слова, словно о чем-то размышляя. — Но люблю я её. Если сама не уйдёт не оставлю. Извини, если планы спутал…

— Куда собрался, стоять, — остановил Константинов парня, который очередной раз замыслил «побег». — У меня сегодня ляжешь. Завтра вместе к твоей Ладе съездим, — на попытку сына что-то на данный счет возразить, совершенно спокойно добавил, — Дима, я всё сказал. Лезть между вами не собираюсь. Взрослые детки, сами разберётесь. Но кое-что подкорректировать попробую. Так что, давай, твоя комната в твоём распоряжении. И караулить, надеюсь, не придется? Не слышу…

— Не придется, — огрызнулся Димка.

— Вот и отлично, — подытожил Константинов, поднимаясь из-за стола и направляясь в сторону комнат. Задержавшись около сына, закончил, — Захочешь поговорить — тоже не против. Выслушаю.

Когда-то давно сам остался в трудную минуту без поддержки… Родителей, любимой жены. По крайней мере, на тот момент — точно любимой. Прошел, наверно, все круги ада, пока стал тем, кто есть сейчас… Сыну той своей жизни даже в слабо отдаленном варианте не желал…