Флора и фауна [Райдо Витич] (fb2) читать постранично, страница - 2

скрывается за лазурью ее глаз — он примет ее любой. Ведь ангел, спускаясь на эту землю, не может не запачкать крылья, а чтоб выжить, и святому нужны зубы.

Только бы встретить ее, увидеть наяву — остальное неважно.

Бройслав опустился на колени перед портретом и, ткнувшись лбом в позолоченную рамку, задумался — встречал ли он тех, мечты которых сбываются? Нет, не безумных от жажды наживы, а безудержных романтиков, мысли которых бродят по поднебесью и ведомы лишь иерархии чистых существ. И кто из Высших отвечает за сбыточность надежд? И как звучит молитва им?

Ее бы он выучил, не ленился произносить каждый день, а пока губы привычно прошептали:

— И в жизни, и в смерти — я твой и только твой, для тебя и ради тебя. И по-прежнему жду тебя. Век, эпоху — сколько скажешь, на миг, на минуту — не имеет значения. Главное — появись…

Глава 1

Я уверена, что индейцы были удивительной расой, а их распределение людей по чертам характера на тотемы просто гениально.

На одного посмотришь — сущий хомяк. Вот жует с утра до ночи и все норовит что-то за «щечки» сунуть — в свои закрома. И вечно у таких «заначки» и «схроны», то в носке, то под репродукцией Рембранта, то от жены, то на всякий случай. И живет в вечной спячке, и счастлив, если закрома полны, а на "черный день", как на месяц на необитаемом острове скоплено и сложено. Его война в далеких землях волнует меньше недоеденного на завтрак кусочка запеканки. Он не ворует — он тащит все, что плохо лежит, и сетует на выброшенную кем-то вещь, что вот ему-то в хозяйстве всегда пригодится. Криминал его не интересует, щедрость ни его черта, а любовь быстрая и суетливая. Жена без изысков, зато мастерица из банки тушенки кастрюлю супа на неделю сварить, а разваливающиеся сапоги всучить все же сапожнику, а не выкинуть на свалку, и заплатить за работу минимум при ее максимуме. На парикмахерскую такая тратиться не станет: возьмет у соседки журнал «Долорес» напрокат и обкромсает себя портновскими ножницами прабабушки, выкрасит, что останется, хной за пять копеек и будет всем говорить, что сей эсклюзив навели ей в самом элитном парикмахерском салоне за бешенную кучу денег.

"Весело" живут «хомячки», суетятся с утра до ночи, гребут, копят, экономят и помирают на накопленном «сокровище», которое потом несчастные родственники бульдозером выгребают из их «норок» прямиком на свалку.

Другой из более высокого класса, уже не грызун — хищник. Шакал, например. Мнит себя львом, а ведет как трусливый заяц. Но рычит, да, убедительно… для низших, из прайда мышек, птичек, насекомых. И самое большее, что может — убеждать себя, что его номер первый, хоть на лбу крупными буквами написано — одиннадцатый.

Я выплюнула вишневую косточку под ноги такого вот шакала и получила в ответ предостерегающий оскал… и вид со спины. Беги, щенок, беги — вишни у меня много.

Я принялась есть плоды приусадебного хозяйства старушки-белочки-хлопотуньи, что щедро одарила меня бесплатным кулечком из части бесплатной газеты, и плевать косточки под ноги прохожих. Нет, «свинья» не мой тотем, просто мне до безумия нравится эпатировать, шокируя местную фауну. И неважно чем: прической, позаимствованной у кришнаитов, пирсингом на лице в виде африканской маски, танцем живота на парапете моста над Невой или косточками под ноги. Главное, произведенный эффект, сходный упавшему кирпичу или взрыву тротиловой шашки. Последнее предпочтительней, потому что "взрывной волной" в первую очередь срывает маски, оголяя истинную сущность окружающего «зоопарка».

В нагрудном кармане надсадно заверещал Pantek: "какая сволочь мне звонит?!! Какая сво…"

Конечно не кирпич и тем более не тротиловая шашка, но пяток удивленных взглядов заработал.

Я глянула на дисплей: воистину, «сво» — питон Макрухин. Зайцев на обед пачками употребляет и не давится.

— Н-да? — мурлыкнула в трубку.

— Ангел мой, тебе карту местности скинуть?

О, питон в ожидании знатной пищи! Интересно, что ж его разохотило? А!

— Пятнадцатиминутное опоздание дамам простительно.

— Конечно… а время московское?

— Ну, что вы… часовой пояс Владивостока.

— Трогательно, — оценил, явно свирепея. Но голос остался ласковым. Умеет себя в руках держать. Питон, — хмыкнула. — Лапочка моя, переведи часики… и двигай конечностями! Пять минут на дорогу!

— Яволь! — бодро гаркнула я и захлопнула крышку телефона.

Засыпала в рот под обалдевшим взглядом юного металлиста остатки вишни из кулька, смяла его и выкинула в урну. Сделала пару шагов от витрины к проезжей части и выставила руку: "ямщи-ик, не гони-и, лошаде-ей"… Дальше, по-моему, о вреде спешки и положительных результатах правильной организации передвижения. И верно. Песня народная, значит мудрая. Народ и буду слушать — он плохого не посоветует.

У поребрика тротуара притормозила «Волга».

— Куда, птица счастья? — вылез "по не хочу" из окошка молодой, сексуально озабоченный шимпанзе. Я выплюнула косточки на асфальт под ноги