Мастер снов [Роджер Джозеф Желязны] (fb2) читать постранично, страница - 3

— Прекрасно…

— Во-первых, вы очень хотели бы иметь множество врагов обоего пола…

— Это смешно!

— …потому что это единственная альтернатива при невозможности иметь друзей…

— У меня куча друзей!

— …потому что никому не хочется быть полностью игнорируемым, быть тем, к кому никто не испытывает по-настоящему сильных чувств. Любовь и ненависть — высшие формы человеческих отношений. Не имея первой и не в силах добиться ее, вы желаете второй формы. Вы так сильно желали ее, что убедили себя в ее существовании. Но подобное не проходит бесследно для психики. Подлинная эмоциональная нужда, отвечая телу суррогатом желания, не приносит реального удовлетворения, а дает тревогу и дискомфорт, потому что в этих делах психика должна быть открытой системой. Вы не ищете человеческих отношений вне себя самого. Вы закрыты. То, в чем вы нуждаетесь, вы творите из материала собственного «я». Вы человек, очень сильно нуждающийся в крепких связях с другими людьми.

— Дерьмо!

— Можете принять это или отвергнуть, — сказал Рендер. — Я советую вам принять.

— Я платил вам полгода, чтобы вы обнаружили, кто хочет убить меня. А вы теперь говорите, что я все выдумал, чтобы удовлетворить свое желание иметь кого-то, ненавидящего меня.

— Ненавидящего или любящего. Именно так.

— Это абсурд! Я регулярно встречась с таким количеством людей, что даже ношу в кармане записывающий аппарат и камеру на лацкане, чтобы иметь возможность запомнить их всех…

— Я говорю не о том, чтобы встречаться со множеством людей. Скажите, эта последовательность сновидений много ли значила для вас?

Эриксон молчал в течение нескольких тиканий больших настенных часов.

— Да, — наконец сознался он. — Много. Но все равно, ваша интерпретация этого — абсурд. Но допустим, просто ради обсуждения, что ваши слова справедливы; что я должен делать, чтобы избавиться от этих снов?

Рендер откинулся в кресле.

— Пустите энергию, которая произвела это, по новому пути. Встречайтесь с некоторыми людьми не как член палаты, а просто как Джо Эриксон. Делайте вместе с другими что-нибудь не относящееся к политике, скажем, в чем-то соревнуйтесь — так вы сможете создать себе несколько настоящих друзей или врагов, желательно друзей. Я все время вас к этому подталкивал.

— В таком случае, скажите мне кое-что еще.

— Охотно.

— Допустим, вы правы; так почему я никогда не любил и не ненавидел никого, и почему меня — тоже никто? Я занимаю ответственный пост в правительстве; я все время встречаюсь с людьми; почему же я такой… нейтральный?

Хорошо знакомый теперь с карьерой Эриксона, Рендер отогнал свои истинные мысли на этот счет, потому что они не имели непосредственной полезности. Он хотел бы процитировать Эриксону замечание Данте насчет тех душ, которые, не имея добродетелей, отрицают небо, а по недостатку существенных пороков отрицают также и ад; они поднимают паруса и идут, куда несет их ветер времени, без направления, без реального представления, к какому порту они прибьются. Такова была долгая и бесцветная карьера Эриксона, карьера мигрирующей преданности, политических перемен. Но вместо этого Рендер сказал:

— В наше время все больше и больше людей оказывается в таких обстоятельствах. Это происходит из-за растущей сложности общества и обезличивания индивидуума, превращающегося в деталь общественной структуры. В результате даже влечение к другим особям становится скорее вынужденным. Сейчас таких много.

Эриксон кивнул, и Рендер внутренне улыбнулся.

"Иногда нужна грубая линия, а затем нотация", — подумал он.

— У меня такое чувство, что вы, может, и правы, — сказал Эриксон. — Иногда я и в самом деле чувствую то, что вы только что описали — деталь, нечто безличное…

Рендер глянул на часы.

— Как вы поступите, выйдя отсюда — конечно, решать вам. Я думаю, что продолжать анализ будет пустой тратой времени. Теперь мы оба знаем причину ваших жалоб. Я не могу водить вас за ручку и подсказывать, как вам строить свою жизнь. Я могу посоветовать, посочувствовать, но без глубокого зондирования. Договоритесь о встрече, когда почувствуете необходимость поговорить о вашей деятельности и соотнести ее с моим диагнозом.

— Обязательно, — кивнул Эриксон. — Черт побери этот сон! Он захватил меня. Вы делаете их такими же живыми, как сама жизнь… даже еще более живыми… Наверное, я не скоро забуду его.

— Надеюсь на это.

— Хорошо, доктор. — Эриксон встал и протянул руку. — Вероятно, вернусь через пару недель. Попробую сделать честную попытку к общению. — Он ухмыльнулся при этих словах, от которых обычно хмурился. — В сущности, начну немедленно. Могу я угостить вас выпивкой внизу, за углом?

Рендер пожал влажную руку, утомленную действием, как у ведущего актера после очень удачной игры, и почти с сожалением сказал:

— Благодарю, но у меня назначена встреча.

Он помог Эриксону надеть пальто, подал ему шляпу и проводил до двери.

— Ну,