Паяц и кофеварка [Лариса Николаевна Бортникова Ляля Брынза] (fb2) читать постранично, страница - 2

и просто так. Одиозный мастер шокирующих откровений Эдди-Диаманд Первый и Архитектор — самая удивительная женщина системы.

Кажется, существовала всегда. Всегда немногословная, в немодном жеваном комбезе. Лицо крупное, рыхлое. Некрасивое. Словно тесто нашвыряли кое-как на череп и оставили стекать произвольно. Но стоило ей заговорить, стоило прижать ладони к груди особенным, только ей свойственным жестом, как начинало тянуть где-то в межреберной пустоте и хотелось не то плакать, не то вопить во всю глотку и бежать… бежать спасать от любых невзгод матушку-Землю, а также ее сателлитные поселения и окраинные кондоминиумы.

Архитектору бы в проповедники пойти. Или в политики. Цены бы ей не было. Она же всю свою жизнь строила дома. Точнее, персональные миры. Миры, способные обеспечить любую прихоть хозяина, стоит лишь возжелать и озвучить желаемое. Миры роскошные, похожие на сказочные дворцы и летучие острова, где скатерть-самобранка — самое простое из всех чудес. Но все это было пустяшной забавой. Разминкой перед большой игрой с непобедимым противником. Мало кто знал (предположить, что Архитектор — обычно бесстрастная и спокойная, как манекен, способна на ненависть, мог не всякий), но она яростно, люто ненавидела мир, который достался ей и остальным по умолчанию. Ненавидела за то, что существует предел, который никому из ныне живущих, увы, не переступить.

Бессмертие. Именно оно заставляло Архитектора сцеплять зубы в бессильной злобе, и еще усерднее трудиться. Хотя, куда уж усерднее! В сутки три часа на отдых, плюс-минус полчаса на гигиену, еще полчаса на непредвиденное. Все остальное время Архитектор работала, подключив к процесс-ложементу резервуар с питательным раствором и канализационный зумпф. Ее мечта требовала фанатичной, нечеловеческой отрешенности. Имелось с лихвой.

Великая женщина! Мечта тоже ей под стать. А мечтала она вернуть потерянный рай, и ничуть не меньше.

Земля мечтала с ней в унисон.

Эдди-Диаманд Первый оставался возможно единственным существом в галактике, которому было насрать и на Архитектора и на её грандиозный проект. Но это не имело значения, потому что он был шоукерменом — охотником за сенсациями, а Архитектор — сенсацией.

* * *

Есть, к примеру, кофеварка.

— У кого-нибудь в классе имеется древняя кофеварка? — когда-то давно именно так было принято начинать первое из серии занятий по теории профессора Нила Урайи Весельчака, тогда здравствующего. Средняя школа. Второй класс. Второй триместр.

— У моей прабабушки такая! Пластмассовая херовина на полстола. Варит говняный кофе — по чашке в пять минут, — вспоминал какой-нибудь ученик. Непременно. Кофеварки, телевизоры, автомобили, магнитолы… Тогда это было не таким уж далеким прошлым. Не то, что сейчас.

— А кроме кофе? — Методической литературой рекомендовалось задать именно этот вопрос и дождаться ответа от школьников. Не возбранялась и подсказка. — Что-нибудь кроме кофе она делает? Сэндвичи? Арахисовое масло? Виртуального друга? Ее можно использовать вместо скутера? Садишься верхом и катишь себе по дорожке, а она песенки поет. Транслирует аниме. Пончики штампует, а также удаленно ремонтирует мамин домопорт. И так далее.

Смех в классе. Непременно. И чья-нибудь новенькая, только что с конвейера умная парта, считав показатели самочувствия своего до икоты развеселившегося владельца, начинала весело мигать датчиками фуд-фризера — эгегей! попей-ка свежей водички, малыш!

— Ничего кроме кофе не может. Тупая она. Не хочу пить. Не хочу пить. Пить-стоп. — Пищал малыш — тот самый, с икотой (мама вспоминает — не иначе). Датчик фризера послушно гас.

Именно тут методической литературой рекомендовалось пояснить, что кофеварку нельзя назвать тупой, как нельзя назвать ее и умной. Умной, кофеварка не станет и в том случае, если ее встроить в холодильник, а холодильник в свою очередь притянуть гайками к грузовику. Это будет всё та же древняя кофеварка внутри древнего холодильника на древнем пикапе. «Гена! Гена! А давай я понесу чемодан, а ты понесешь меня»?

Смех в классе. Поощрялось. Пусть смеются. Так лучше усваивается материал.

Где-то на десятой-одиннадцатой минуте урока рекомендовалось заканчивать с просто-кофеваркой и с умной-многозадачной-кофеваркой и переходить собственно к теории Весельчака.

— … так вот, если какую-нибудь условную кофеварку усложнять и усложнять, нагружать и нагружать (непременно требовалось повторить слова «усложнять» и «нагружать» дважды) так, чтобы функционировали все системные взаимосвязи; чтобы кофеварка с интегрированного в нее таймера считывала, что пора налить чашечку эспрессо; чтобы напоминала хозяину, что пора вставать и завтракать; и чтобы договаривалась с микроволновкой о марке сосисок, идеально подходящих именно к этому сорту кофе, а с холодильником о количестве и сорте сливок, то можно довести кофеварку до самого предела…

— … профессора Весельчака. А дальше кофеварка сойдет с