Чужая, или Академия воинов [Эльвира Владимировна Плотникова] (fb2) читать постранично, страница - 2

целых две недели. Новичкам, конечно, первое время нужна постоянная опека, но если у тебя такая каша в голове, то и тренировки ты наверняка забросил. Посмотрим, насколько все запущено.

На этот раз Матвей сумел скрыть свое огорчение и проглотил обиду. Тренироваться он точно не забывал, да и с теорией все было в порядке, но раз уж подставился по-глупому, то придется отвечать.

На листке бумаги, лежавшем поверх стопки тетрадей, было написано:

У меня важные дела. Задания проверить не успел. Освобожусь поздно вечером. Займись чем-нибудь полезным. М.

Полина несколько раз прочла записку, прежде чем до нее дошел смысл послания. Это было так необычно и так не похоже на Матвея, что она даже растерялась. Целых две недели она находилась под постоянным присмотром и вдруг неожиданно осталась одна, да еще без строгих указаний, чем ей следует заниматься.

У Матвея каждый день был расписан по минутам. Утро начиналось с пробежки и целого комплекса упражнений, которые Полина про себя называла «взбодрилка». К концу этой утренней разминки сонливость исчезала без следа. Полчаса на уборку комнаты: нигде ни пылинки и вещи по местам. Привести себя в порядок: душ и парадная одежда. На ежедневный сбор Академии полагалось являться только в безукоризненно чистой белоснежной «парадке»: брюки, рубашка, китель, берет, сапоги и перевязь со шпагой.

В повседневной жизни Воины одевались не так строго, соблюдая всего несколько правил: удобство, простота и опрятность. Обязательным элементом была только стрела Тура.

На общем сборе глава Академии выслушивал отчеты дежурных и объявлял о планах на день, о поощрениях и о наказаниях. Полину, как Новичка, пока касалась всего одна фраза: «Остальные работают по собственному расписанию». А «собственное расписание», которое, естественно, составлял Матвей, гласило, что после завтрака ее ждут тренировки до седьмого пота, лекции, практические занятия в лабораториях и… пэры1. Несмотря на все старания Полины, Матвей почти каждый день находил причину для наказания. Это могло быть все что угодно: недостаточная сосредоточенность на тренировке, небрежность в одежде, беспорядок в комнате, пререкания, минутное опоздание. Но чаще всего Полине влетало ни за что.

Когда оконную раму захлопнуло сквозняком так, что вылетело стекло, Полина всего лишь стояла рядом. И она точно помнила, что перекрыла воду в шланге. А в столовой она не спотыкалась на ровном месте: подножку ей подставил Егор.

Сначала Полина обижалась и пыталась спорить, но Матвей быстро отучил ее от этого, действуя по методу своего собственного наставника: одно возражение приравнивалось к дополнительному часу подсобных работ.

За две недели у Полины не выдалось ни одной свободной минутки. К десяти часам вечера — времени отбоя — она с ног падала от усталости. Но отбой был понятием условным. После него не разрешалось шуметь, отрабатывать пэры и обучать подопечных. Зато можно было заниматься самостоятельно, и, прежде чем лечь спать, Полина тратила не меньше двух часов на выполнение заданий Матвея — решала задачи и зубрила правила. И вот теперь ей предстояло провести несколько часов одной, с расплывчатым указанием заняться «чем-нибудь полезным».

Полина знала, что на это время Матвей планировал уроки в тренажерном и фехтовальном залах и в бассейне, и решила придерживаться этого расписания.

Территория Академии Воинов была огромной, и на первых порах Новичок без труда мог заблудиться, отыскивая нужное здание. Но Полина уже успела запомнить основные маршруты и без приключений добралась до спортивного комплекса. Пробегая по длинному коридору — она опаздывала по расписанию на несколько минут, — Полина вдруг резко остановилась. Ей показалось, что она увидела Матвея. Стены залов изнутри были зеркальными, а со стороны коридора — прозрачными, что позволяло наблюдать за занятиями снаружи, никому не мешая. Это и вправду был Матвей. Карен безжалостно гонял его вот уже второй час подряд, и Полина застала их в фехтовальном зале. Она не рискнула войти внутрь, но немного понаблюдала за учебным поединком. Зрелище на самом деле было красивым — клинки мелькали, словно молнии. Анализировать ход боя Полина даже не пыталась, ее уровень был еще невысок для этого.

Удар… блок… выпад… Снова и снова. Кто-то прошел по коридору, и она вспомнила о собственной тренировке. Выполнив полный комплекс обычных упражнений, Полина перебралась в открытый бассейн. Заниматься здесь без Матвея было сложнее: некому было засекать время с секундомером. Она решила ориентироваться на расстояние, и, отсчитав километр на разминочной дорожке, перешла в соседний сектор. Там под водой находилось что-то вроде полосы препятствий: целая система колец и труб, через которые надо было проплывать.

В середине первого же захода Полина вынырнула у бортика, чтобы отдышаться. Это упражнение все еще давалось ей с трудом.

— Полина!

Задрав голову, Полина увидела, что ее окликнул Тимофей —