2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
побеспокоила. Мы звоним только тем одиноким людям, которые согласны, чтобы им звонили.
— Одиноким! — Кен перевернулся на бок, зажав телефонную трубку между головой и подушкой. — Это важно. — Он еще не мог понять, какое чувство взяло в нем верх: раздражение или удивление проделкам своей сестры. — Джанет убеждена, что я переживаю временную депрессию. Но поверьте, со мной все в порядке. — Кен сделал паузу, а затем добавил: — Благотворительность мне ни к чему,
— Вот и прекрасно, — сухо сказала Ингрид. — Я этого и не предлагаю.
Кен повернулся на спину, едва не скинув телефон на пол. Он засопел от возмущения. Конечно. Правильно.
— Тогда скажите мне, что же вы в точности предлагаете? Печенье? Кастрюльки?
— Мы предлагаем время, — отвечала Ингрид. — И беседу. Джанет попросила меня позвонить сегодня. Она на этом настаивала. Хотя и не уточнила почему.
— Сегодня мой день рождения.
— О!.. Тогда поздравляю вас, Кен, — тепло произнесла она.
— Можно и без поздравлений, — ответил он, нимало не заботясь о своей резкости.
— Что ж, извините.
Кена вывело из себя ее откровенное сочувствие. Да еще Джанет зачем-то понадобилось сказать Ингрид, что он — одинокий отшельник…
— Я не нуждаюсь в вашем сочувствии, — со злостью произнес он. — У меня недавно гостила мать. Ей пришлось прилететь из Монреаля — поверите ли! — только для того, чтобы приготовить мне обед и испечь торт. Она собиралась примчаться на мой день рождения, но я быстро пресек эти ее поползновения.
Действительно, одной из причин того, что по окончании лечения он перебрался из Монреаля в Ванкувер, было желание держаться подальше от матери. Здесь, на Западном берегу, постоянно жила его сестра, а это служило серьезным препятствием для того, чтобы мать Кена последовала за ним. Он нежно любил мать, но иногда она бывала просто невыносима. А Кен предпочитал устраивать свои дела так, как хотелось ему, по собственному разумению, без разных телячьих нежностей.
— Это означает только то, что вы весь день пробыли в одиночестве, — заметила Ингрид. — И я не удивляюсь, почему Джанет настаивала, чтобы я вам позвонила, независимо от того, когда я вернусь домой.
— А я и не был один целый день. — Кен не хотел, чтобы Ингрид думала, что он нуждается в поддержке. — Ко мне сегодня приходило много посетителей. Хотя в этом не было необходимости, как и в праздновании моего дня рождения.
— Многие любят семейные праздники. У вас в семье отмечались ваши дни рождения, когда вы были ребенком?
— Конечно, отмечались. Но теперь я не ребенок. И какой смысл праздновать день рождения, когда жизнь сложилась подобным образом?
— Спокойно! Можно подумать, что вы сами себя жалеете.
Кен сердито нахмурился.
— Конечно же нет! Просто я констатирую факт. Моя прошлая жизнь кончилась. А та, которая впереди, меня не слишком привлекает.
— А почему вы думаете, что ваша прежняя жизнь кончилась?
Кен еще больше нахмурился. Боль у переносицы усилилась, и, чтобы унять ее, он начал массировать лоб. Лучше всего сейчас было бы закончить разговор и поспать несколько часов. Когда он проснется, боли скорее всего уже не будет. Но если он положит трубку, Ингрид Бьернсен и ее бархатный голос исчезнут.
— А разве вам не безразлично то, что я воспринимаю все именно так? — спросил он.
Она могла ответить утвердительно, но это явно не то, к чему он стремился. И потому он задал новый вопрос:
— Так вы что-то вроде психиатра, которого наняла эта контора под названием «Голоса влюбленных»?
— Не «Голоса влюбленных», а «Живые голоса», — поправила она Кена. — И к тому же я не психиатр.
— А вы чувствуете себя одинокой сейчас? — вдруг неожиданно для себя спросил он.
Что за черт? Он не собирался говорить ничего подобного.
— В данный момент нет, — приветливо сказала она. — Пока я с вами говорю. Но частенько бывает, что я страдаю от одиночества. А вы?
— Нет.
Ответ его прозвучал не совсем искренне, и Кену стало стыдно. Странным образом стыдно за то, что он сказал неправду. Было ли это ложью? Он никогда не считал себя одиноким. Просто в силу обстоятельств он часто оставался один. Его душевная уравновешенность основывалась на деловых и прочих контактах с различными людьми. И в то же время периодически у него возникала необходимость побыть одному, дабы иметь возможность расслабиться, что-то обдумать, спланировать. Но сейчас он вдруг почувствовал, что затянувшееся одиночество нескольких последних месяцев давало о себе знать. Оно было неприятно, если не сказать больше. Он ведь знал, что настоящих друзей у него не так много.
Кен откашлялся.
— Вы сказали, что часто чувствуете себя одинокой. Почему?
— Не знаю.
Кен представил себе, как нахмурилось ее приветливое лицо, как сошлись брови на тонкой переносице.
— Видимо, это потому, что я часто бываю одна, а мне это очень не нравится. Бывает, что поздно ночью, при задернутых шторах, я завидую тем, у кого есть близкие люди, к которым
Последние комментарии
7 часов 28 минут назад
21 часов 22 минут назад
22 часов 55 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 8 часов назад