территория Украины, где злобствует и беснуется всемирная нечисть
Ничего, всем миром справимся с ней и погоним туда, откуда эта нечисть пришла, что б там не варнякала бледная моль, покупающая оружие в Северной Корее, и по все дни пьяный димон :)
Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
тихо, и командующий уже поспокойнее спросил:
— Как там майор?
— Думали, будет хуже, — поднялся Петров.
— Сидите, — командующий махнул пухлой большой рукой.
Но полковник не сел: он привык отвечать стоя.
— Ранения не тяжелые, но, как говорится, растянул вязы. У врачей на этот счет есть иное умное название.
— Этого еще недоставало! Как же он умудрился?
— Не помнит. Но шофер считает, что, когда машина налетела на пень, майора по инерции сильно дернуло. А поскольку он уже был ранен в голову, то инстинкт противодействия не сработал и он не успел напрячься. Сейчас лежит и шутит — хорошо, говорит, что голова не оторвалась. Жилы крепкие.
— За каким его чертом одного понесло? Не мог шофера разбудить?
«Понятно, — отметил Петров, — расследование проведено. Начальству доложено».
— А что бы изменилось, если бы он поехал с шофером?
— Ну все-таки… Хоть бы отстреливался… Наконец, ординарца мог бы взять.
— Товарищ командующий, ординарец у нас один на всех, он же еще и писарь. Кроме того, майор уже один раз осекся… Естественно, что сейчас он особенно осторожен…
— Осторожность, граничащая с бесшабашностью. Надо запретить старшим офицерам ездить без охраны. Они у нас слишком много знают, чтобы их не охранять.
— Это правильно, товарищ командующий, но… не для разведки, — неожиданно вмешался начальник смерша полковник Целиков.
И Петров покосился на него: поддержки с этой стороны он не ожидал.
— Это ж почему у них такая привилегия? — недовольно поморщился командующий. Он не любил вот таких, с ходу прорывающихся возражений.
Целиков не мог не знать об этом и все-таки позволил себе ворваться в разговор, и это насторожило присутствующих. Но Целиков словно не заметил изменения настроя.
— Чем меньше людей знает, куда, зачем и когда ездит или ходит разведчик, тем больше шансов на успех самой разведки. А ведь и ординарец, и шофер — люди. У них есть знакомые, их видят и по стечению фактов иные, дотошные, могут сделать выводы. Чаще — беспочвенные, иногда — правильные. Но даже если иногда, это все равно опасно.
— Ты своему начальству доложил о происшествии? — спросил командующий.
— Доложил.
— И что же?..
— Судя по тому, что разговор отложен, полагаю, группа не единичная. Да и прошлые ориентировки…
— Вот так!.. Они ползают, а мы сидим и ждем.
Командующий вздохнул и посмотрел на Петрова. Полковник выдержал взгляд и подумал: «Смершевцы явно проходят стороной, а нам придется отдуваться. Впрочем… Впрочем, смерш для того и создан, чтобы бороться с врагом особого рода — шпионами. А наше дело…»
— Когда же отправятся ваши, полковник Петров? — резко спросил командующий.
— Товарищ командующий, как вам известно, разведка не получала на сей счет конкретной задачи. Возможные варианты… отрабатываются.
— Возможные варианты… — буркнул командующий, но его перебил первый член Военного совета генерал Добровольский.
— Какие меры вы приняли, — обратился он к начальнику смерша, — чтобы обезвредить разведгруппу противника, и что сделано для предотвращения подобных явлений?
Полковник поднялся, и Петров понял: Добровольский чем-то недоволен, и работники смерша знают об этом.
— Засады, усиленное патрулирование, создание особых оперативных групп, усиление контактов со связистами на предмет перехвата возможных передач, разумеется, пеленгация. Кроме того, вместе с начальником политотдела уточнена тематика и уже начата агитационно-пропагандистская работа во всех частях и подразделениях. Особый упор делается на части резерва.
— Все это взгляд назад, в наш тыл. А вперед? В сторону противника?
— Не совсем понял…
— У вас не рождалась мысль, что разведчики противника двигались не в наш тыл, а стремились перейти линию фронта? Ведь, как мне известно, за последнее время не было зарегистрировано ни одной передачи из нашего тыла. Это так?
— Да, — начальник смерша наклонил лобастую голову, широкие его плечи развернулись и стали еще шире. — Вы считаете, что группа не имела радиостанции и теперь возвращается с собранными разведданными?
— Полковник Петров, — Добровольский резко повернулся к разведчику, — вы такую возможность допускаете? Исходя из обстановки: насыщенность войсками прифронтовой зоны, неустоявшуюся линию фронта и так далее? Как бы вы поступили в данном случае?
«Что ж… Член Военного совета задает умные вопросы. И, кажется, ясно, куда он клонит», — подумал Петров и ответил:
— Вариант возможный. Рация могла забарахлить при переходе линии фронта или была разбита при выброске с самолета. Наконец, просто вышла из строя. А может быть, группе не придали рации — задание было конкретным и кратковременным. Но в этом случае мне неясно, зачем им понадобился «виллис»? Ведь они не могли ни увидеть, ни предположить, что за рулем сидит майор. И в немецкой, и в нашей армии старшие офицеры далеко не всегда садятся за руль. Значит, они охотились за машиной.
— Вы в
Последние комментарии
16 часов 14 минут назад
16 часов 14 минут назад
16 часов 22 минут назад
16 часов 31 минут назад
17 часов 29 минут назад
17 часов 47 минут назад