От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
оглядела стол. — Вот уж не ожидала! Никак смутились? Тогда я тоже буду участником соревнования, обнажу свою божественную руку… или длань? Ну?
Хотя в недавнем прошлом предприниматели не украшали свои тела рисунками, вокруг которых собираются на пляже толпы, идею армрестлинга они не поддержали — потому, возможно, что кроме рюмки уже ничего поднять сейчас не смогли бы. Угол стола вновь заставился тарелками, а Иванов ждал продолжения: это его обнаженные плечи хотела видеть красивая и не без сексуальных расстройств женщина, которую он — начинало казаться — некогда видел, мельком может быть, и очень давно. Но где, где?
Последующие слова хозяйки подтверждали догадку.
— Послушайте, Сергей Петрович, а почему вы сидите в пиджаке?.. Жарко ведь. Ну, ну, не стесняйтесь, снимайте, повесьте на спинку стула, здесь, учтите, не гардеробная в театре, здесь несут ответственность за пропажу дорогих вещей и документов… Ну, вот и хорошо.
Рука ее потянулась к бутылке, наполнила большие рюмки. Чокнулись, выпили, Иванов ждал дальнейшего.
А допрос продолжался.
— Женаты?
— Естественно.
— Сын? Дочь?
— Две дочери. Шесть и четыре.
Вновь подсчеты. И вывод:
— Значит, женились вы не раньше…
Итоги расчетов не были доведены до Иванова. А хозяйка думала, соображала. А за столом уже нет былой тесноты, молодежь потянулась в дальние комнаты на музыку и уединение.
Перехватывая инициативу, Иванов спросил:
— Что-то я ваших детей здесь не вижу… Или этот вопрос не к месту?
— Почему же?.. Очень даже. Сыну двенадцать, упрямый мальчик, в кого
пошел — сиди, гадай и вспоминай… Сейчас умчался к дружку в соседний подъезд, уроки вместе делают. А дочь у мужниной бабки, отвезла утром, подальше от этого шума, совсем она маленькая, поздновато я вышла замуж… Все чего-то ждала… С гостиницей рассчитались? Тогда нечего спешить, у вас часа полтора в запасе. Но кофе не помешает, как думаете? Я умею варить чудеснейший кофе! Не верите? Пойдемте на кухню, продемонстрирую, а заодно и мой вариант евроремонта.
Не кофе захотелось, а обмена опытом: он тоже делал ремонт, но кухню вместил в одну из комнат, а на место плиты вмонтировал душ.
Здесь было иначе, размеры квартиры позволяли и на этой кухне принимать гостей: длинный стол, обилие мебели. Запахло кофе, не арабика, не колумбийский, нечто смешанное. Пена дважды едва не переползала через края джезвы.
Он молчал. Потому что с каким-то потаенным умыслом хранила молчание и хозяйка.
— Вы знаете, как я познакомилась с мужем?.. Представьте себе: ночь, глухая станция, поезд Чита—Москва, у меня ни копейки, открываю своим трехгранником дверь, заглядываю в первое же купе и вижу мужчину, который отнесся ко мне поразительно галантно… Это было в 1989 году, представляете?
— Представляю, — сказал он, ничего не желая представлять. А хозяйка, еще раз напомнившая свое имя, разлила кофе.
— Слишком горячий, — сказала. — Пусть поостынет… Да будьте как дома, галстук снимите. Или приспустите. Вот так. И давайте все-таки поборемся… Ну?
Она села напротив него, локтем правой руки оперлась о столик, для разминки сжимала и разжимала кулачок.
То же сделал и он. Но она воспротивилась.
— Послушайте! Рубашку-то надо снять! Плечи оголить!
— Зачем?
— А затем! Что я женщина! Что надо уравнять шансы! Что при виде мужского тела я возбужусь, во мне прибавится энергии!
Руки их сошлись, она сдалась почти немедленно, но не торопилась отпускать руку Иванова. Привстала и вгляделась в левое плечо его.
— Наколка была. Вывели? Да? Вытравили?
— Да, — признался он. И приученный побегом лгать, пресекая дальнейшие вопросы, будто бы нехотя выдавил:
— Молодой был, глупый… Сделал себе татуировку, для самоидентификации, так сказать.
— А что накололи? Голую, извините, бабу?
— Скромный якоречек, — продолжал он уверенно врать. — На флотское всегда мода была…
Она высвободила свою руку, дунула на пальцы, разлила кофе. Отпила глоточек, другой. С легкой брезгливостью произнесла:
— А с чего это вы почти голый?… Рубашку-то — наденьте…
Иванов с радостью отметил, что ее интерес к нему угас. Какой-то сексуальный порок снедал все-таки эту женщину.
Нечто новое в шуме за дверью заставило ее прислушаться.
— Сын вернулся, пойду покормлю.
Кофе источал аромат необыкновенный, ради него можно еще полчасика, не больше, побыть в этом не совсем гостеприимном семействе. Опасность, кажется, миновала, секс-баба утихомирила страсти. Стоянка такси под окнами, до посадки на “Стрелу” еще чуть больше часа.
Мальчишка появился, сын этой Аси, с некоторым вызовом спросил, разбирается ли гость в компьютерах: у него и друга никак не получается одна штуковина…
Неприятный мальчик, весь в маму, тот же чуть вздернутый нос, та же манера давить на собеседника, настаивая на праве капризничать по-дурному. Таких юнцов Иванов не любил со студенчества, такие недоросли утверждали себя брейком и воинственными взорами будущих
Последние комментарии
10 часов 7 минут назад
11 часов 2 минут назад
11 часов 5 минут назад
21 часов 56 минут назад
21 часов 58 минут назад
1 день 10 часов назад