Цветные сны [Валерий Владимирович Иващенко Lazyrat] (fb2) читать постранично, страница - 2

известняк да немного глинистых сланцев… моя рука проворно лезет в особую жестяную коробочку из-под чая и сыплет на пробивающиеся словно белёсая трава лохматые макушки здоровяков по щепотке особой смеси. Самосад от одного дедка с базара плюс дифенол-дифено-хинон-диимин, между прочим! Если махорка для клыкастых что-то вроде шоколадной конфеты для малыша, то химия… метаболизм у троллей основан на азотной кислоте, кстати – и та дрянь живо проявляет бедолаг, вытаскивает обратно на свет божий.

Из особого полотняного чехла я достаю кузнечные клещи, почерневшие от частого употребления, и принимаюсь орудовать над тихо верещащим Зидой. Нет, не болт вытаскиваю – не подумайте ничего такого. Где этот малахольный тролль умудрился подцепить червя-мозгогрыза, то ещё умудриться надо. Зараза такая, между нами говоря, что если не уследить, не просто место в черепушке напрочь выгрызает, но занимает его и потом, вроде как в том старом фильме про Чужого, принимается руководить телом.

Единственные, кто отчего-то не боялись этих длинных чёрных бестий, это коты. Охотиться принялись, и центр бывшего города уже совсем расчистили. Да ещё по слухам, баб-Манина коза с Красного базара – такая упрямая тварь, что от неё, говорят, в ужасе бежал сам враг рода человеческого… впившийся глубоко червь извивается, хлещет чёрным хвостом. Но ручки на клещах длинные, и железу от того никакого убытка.

– Заткнись, блядь нерусская! – в сердцах бросаю я, потому как тролль уже от тихого подвывания перешёл к оглашенным воплям и порывается даже цапнуть меня когтями.

– На себя-то посмотри, смесь татарина с французом, – почти нормальным голосом ответствует Зида, когда я уже заканчиваю вытаскивать длинноё и мокро блестящее тельце да наматывать на конец клещей…

Поначалу, конечно, не обошлось без эксцессов и даже конфронтации. Уж тролли и охотники знатные, и ухорезы, навели шороху сразу. Собралось нас тогда несколько мужиков. Старшим вызвался бывший бригадир Васильич из коксового цеха, когда-то в боевых пловцах обучавшийся. Я, пара молодых шахтёров, проходивших срочную отнюдь не в стройбате, ещё несколько ребят. Когдатошний военком из школы, одноногий майор, охотно откликавшийся на Маркелыча, почистил и подготовил нам оружие да по несколько автоматных рожков на рыло… ну и пошли мы, вразумили немного клыкастых.

Хоть и не сразу, но поняли те и уразумели всё. Ну да, ещё бы! Даже короткая очередь из надёжного калаша любого, самого заядлого еретика сразу делает православным атеистом. И между прочим, никакой НАТОвской дряни детского калибра – старый добрый семь-шестьдесят-две, который и рельс прошибёт, и бабу на скаку остановит. Между прочим, потом, когда уже замирились с клыкастыми – давали им на пробу пострелять. Но что характерно, ни одного выходца из иных миров наше оружие так и не послушалось. То перекос, то осечка, а то и вовсе заклинивало – ни разу тем пальнуть и не удалось…

Наконец, с глухим чпок! бешено извивающийся червь отлипает сосучкой от чего-то в голове Зиды и оказывается весь беспощадно намотанным на холодное железо. Я прижимаю клещи с добычей к асфальту, а другой рукой нашариваю в кармане зажигалку. Хоть и дрянная турецкая одноразовка, но огонь из неё настоящий, горячий – в несколько секунд тварь оказывается уничтоженной, ведь у неё тоже всё самое главное вот в этой, слегка трёхгранной и недобро поблёскивающей головке.

– Ух… эта… спасибо… – Зида осторожно ощупывает дыру под челюстью, через которую я извлёк червя-мозгоеда, а потом осторожно обмякает, когда я с натугой вытаскиваю из его башки изъеденный кислотной кровью арбалетный болт и освобождаю от пришпиленного состояния.

Ничего-ничего, регенерация и восстановление у троллей такие, что от зависти любая собака позеленеет! Только если разрывной пулей в голову, чтоб мозги по всей округе расплескало – да и то, если вдуматься, не гарантия…

– Шо с меня? – негромко и осторожно спрашивает он.

Я вижу, как от запоздалого страха трясутся когтистые лапы, а шкура из обычной небесно-голубой пошла грязными серыми пятнами. Да и его двое напарников, которых дедов табачок и химия живо извлекли на свет божий, смущённо переминаются рядом. Теперь я могу рассмотреть их уже спокойно и вблизи. Молодые охотники, которых старый ушлый Зида вывел на прогулку и обучение.

Между прочим, это у нас, людей, дети сызмальства отличаются любопытством, сообразительностью и интересом ко всему-превсему на свете. Да пожалуй, ещё у гоблинов, которым мэр наш от щедрот разрешил поселиться в развалинах комбината ЖБИ. А так, телом эти клыкасто-голубые вымахивают куда быстрее, чем разуменьицем. И до поры до времени с головой откровенно не дружат – вот и нужен присмотр кого из старших.

Я смотрю в блеклые глаза тролля и молча закуриваю цигарку, не спеша и наслаждаясь каждым движением. Меня только сейчас потихоньку отпускает и начинает потряхивать. Тролль тоже понемногу приходит в себя и следит за моими действиями с плохо прикрытой завистью, уж им таковое