В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
тенденция, и рассматривает коренные, решающие вопросы этой эпохи в целом даже тогда, когда сам он считает, что говорит лишь о повседневных вопросах.
Сегодня мы знаем, что в этом и заключалось величие Маркса. В структуре английской фабрики он отобрал и разъяснил все решающие тенденции современного капитализма. Он всегда держал перед глазами целостную картину капиталистического развития и потому в каждом из его явлений мог разглядеть в то же время его целостность, а в строении его — одновременно динамику его движения.
Но сегодня лишь немногие знают о том, что Ленин сделал в отношении нашей эпохи то же, что сделал Маркс в отношении развития капитализма в целом. Он неизменно видел в проблемах развития современной России (от вопросов возникновения капитализма в условиях полуфеодального абсолютизма до проблем претворения в жизнь социализма в отсталой крестьянской стране) проблемы всей (современной ему) эпохи, а именно вступление капитализма в его последнюю фазу и возможность обратить в пользу пролетариата, на дело спасения человечества ставшую неизбежной на этой стадии решающую борьбу между буржуазией и пролетариатом.
Подобно Марксу, Ленин никогда не обобщал ограниченный в пространстве или времени локально российский опыт. Напротив, взглядом гения он распознал коренную проблему нашей эпохи там и тогда, где и когда она впервые обнаружила свою действенность, — проблему надвигающейся революции. И уже вслед за тем он понимал и делал понятными все явления, будь то российские или интернациональные, исходя из этой перспективы, из перспективы актуальности революции.
Актуальность революции — вот коренная идея Ленина и одновременно тот пункт, который решающим образом связывает его с Марксом. Ибо даже в теоретическом плане исторический материализм, как понятийное выражение освободительной борьбы пролетариата, мог быть осознан и сформулирован только в тот исторический момент, когда его практическая актуальность уже была поставлена на повестку дня истории. В тот момент, когда в нищете пролетариата стала явственно различима, говоря словами Маркса, не только нищета, но та ее революционная сторона, "которая и ниспровергнет старое общество". Конечно, и в этом случае был необходим бесстрашный взгляд гения, чтобы суметь увидеть актуальность пролетарской революции. Ибо человеку заурядному пролетарская революция видна лишь тогда, когда массы рабочих уже сражаются на баррикадах. И даже тогда еще не видна, если эти заурядные люди получили вдобавок кое-какое вульгарно-марксистское образование. Поэтому в глазах вульгарных марксистов основы буржуазного общества настолько несокрушимо прочны, что даже в моменты его очевиднейшего потрясения они вожделеют лишь возвращения его "нормального" состояния, в кризисах его усматривают не более как преходящие эпизоды и саму борьбу, развертывающуюся в такие периоды, считают безрассудным самопожертвованием легковерных, дерзнувших пойти против все еще непобедимого капитализма. Борцы на баррикадах представляются им безумцами; остановленный натиск революции кажется им "ошибкой", а строители социализма, одержавшие победу в революции (что в глазах оппортунистов не может быть ничем иным, кроме как преходящим эпизодом), — даже преступниками.
Таким образом, исторический материализм — уже как теория — имеет в качестве своей предпосылки всемирно-историческую актуальность пролетарской революции. В этом смысле она составляет, как объективная основа целой эпохи и одновременно как исходный пункт ее понимания, ядро марксистского учения. И все же, несмотря на это ограничение, выражающееся в решительном отвержении всякого рода беспочвенных иллюзий, в суровом осуждении всякого рода попыток путчистского толка, оппортунистическая трактовка марксизма продолжает цепляться за так называемые ошибки в предвидениях Маркса по сугубо частным вопросам, чтобы с помощью этого обходного маневра целиком и полностью упразднить революцию, вычеркнув ее из цельной конструкции марксистского учения. И "ортодоксальные" защитники Маркса встречаются здесь на середине пути с его "критиками": Каутский заявляет, к примеру, Бернштейну, что решение о диктатуре пролетариата можно спокойно предоставить будущему (разумеется, весьма отдаленному будущему).
Ленин восстановил чистоту марксистского учения в этом вопросе. В то же время как раз здесь он сформулировал его еще яснее и конкретнее. И вовсе не в том смысле, что он как-либо пытался улучшить Маркса. Его вклад состоял в том, что он включил в это учение итоги поступательного движения исторического процесса со времени смерти Маркса. А это означает, что отныне актуальность пролетарской революции не только простирается перед борющимся за свое освобождение рабочим классом как всемирно-исторический горизонт; это означает, что революция уже стала вопросом сегодняшнего дня рабочего движения. Упрек в бланкизме и тому подобных вещах, которого стоила Ленину эта его
Последние комментарии
3 часов 31 минут назад
3 часов 49 минут назад
4 часов 13 минут назад
4 часов 45 минут назад
5 часов 52 минут назад
7 часов 33 минут назад