Когда придет весна [Джулия Гарвуд] (fb2) читать постранично, страница - 2

искоса на коллегу, Франклин наклонился и прижался лбом к стеклу:

— Теперь я не увижу вас в церкви, мы с мамой больше не будем сидеть у вас за спиной. Мне не хочется, чтобы вы уезжали. В конце концов вы бы с мамой подружились. Я уверен.

Она порывисто протянула руку в окошко и стиснула руку Франклина.

— Я недолго прожила в этом городке, но вы стали мне настоящим другом, Франклин. Я никогда не забуду ваше прекрасное отношение ко мне.

— Вы напишете мне?

— Конечно.

— Посылайте письма на банк, чтобы они не попали к маме.

Она улыбнулась:

— Да, я так и сделаю.

Осторожный кашель, раздавшийся за спиной, напомнил, что они задерживают очередь. Она взяла перчатки, кошелек и огляделась, подыскивая место, где можно встать и завязать шнурок. Увидела пустой стол в углу зала, за низкими дверями, отделявшими посетителей от служащих банка. Обычно там сидел Лемонт Морганстафф, но, как и Эммелин Маккоркл, он только недавно оправился от болезни и сегодня остался дома.

Она, хромая, прошла через зал к обшарпанному, поцарапанному столу. Франклин рассказывал, что Маккоркл купил эту мебель подержанной, поэтому она такая облезлая. Из-за своей жадности он не заметил ни чернильных пятен, ни растрескавшейся крышки, о которую легко занозить руку, стоит лишь зазеваться.

Разумеется, Маккорклу грешно так относиться к служащим. Он платил им гроши. Бедняга Франклин жил чрезвычайно скромно, он с трудом мог купить матери лекарства.

Хорошо бы сейчас войти в сверкающий, новый кабинет Маккоркла со столом красного дерева, отполированным до зеркального блеска, и с такими же шкафчиками для папок и заявить ему честно и прямо, какой он скряга, пристыдить за жалкие условия, в которых вынуждены работать его сотрудники. Она бы так и поступила, если бы не опасалась навредить Франклину. Наверняка Маккоркл подумал бы, что Франклин подговорил ее, ведь он знал про их дружбу. Нет, бна не осмелилась упрекнуть банкира, а лишь посмотрела на него с неприкрытым отвращением.

Но она зря старалась: взгляд Маккоркла был устремлен в другую сторону. Тогда она демонстративно отвернулась от него. Положив свои вещи на стул, она села, изящно расправила нижние юбки, чтобы они ей не мешали, поправила язычок туфли, сунула ногу и быстро завязала шнурок. Вставая, она наступила на подол юбки и шлепнулась на пол. Кошелек и перчатки упали, стул на колесиках откатился к стене, потом, оттолкнувшись от нее, вернулся и ударил девушку в плечо. Смущенная собственной неуклюжестью, она посмотрела поверх крышки стола, желая узнать, наблюдал ли кто-нибудь за столь ужасной сценой.

Возле кассовых окошек оставались три клиента, и все, как один, смотрели на нее, раскрыв рот. Франклин закончил укладывать ее бумаги в папку и потянулся к шкафчику, собираясь поставить туда документы, когда она упала. Он бросился к ней, но девушка с улыбкой замахала рукой, чтобы он не волновался. Она уже хотела сказать Франклину, что с ней все в порядке, как входная дверь вдруг со стуком распахнулась.

Часы пробили три. Семеро мужчин ворвались в зал и рассеялись по углам. Всем стало ясно, что они намеревались делать. Темные повязки скрывали нижнюю часть лица каждого налетчика, а шляпы, надвинутые на лоб, прикрывали глаза. Бандиты выхватили оружие. Налетчик, вошедший последним, закрыл дверь на засов.

Все застыли, кроме Шермана Маккоркла. Он поднялся из кресла и принялся звать на помощь. Онемевшие губы не слушались, а из горла вырвался сдавленный крик. Визгливое сопрано Франклина, внезапно прорезавшее звенящую тишину, заставило всех вздрогнуть.

Как и остальные, она боялась пошевельнуться. Ее охватила паника, тело онемело. Она отчаянно пыталась взять себя в руки. «Не паниковать. Не паниковать… Они не могут нас перестрелять — не посмеют… Ведь от стрельбы шум… Они просто хотят денег… И если никто не станет сопротивляться, они нас не тронут…»

Увы, дикое биение сердца не подчинялось голосу разума. Они могут отнять ее четыреста долларов, что совершенно невозможно. Она не позволит им забрать их, не позволит. Но как ей остановить их? Онa вынула деньги из кошелька и стала судорожно искать место, куда бы их перепрятать.

«Думай… Думай…»

Она покосилась на Франклина. Тот, почувствовав ее взгляд, слегка склонил голову. Она догадалась, что бандиты ее не видят, и, поколебавшись несколько секунд, не спуская глаз с бледного лица Франклина, юркнула под стол. Быстро расстегнув блузку, засунула деньги в корсет и прижала руки к груди.

О Боже… Один из налетчиков подошел к столу. Она слышала его шаги — все ближе, ближе… Нижние юбки! Они распластались на полу, словно белый флаг, символ капитуляции. Она торопливо подтянула их и заткнула под колени. Сердце стучало, словно барабан, она боялась, что бандиты его слышат. Если они не заметят ее, может быть, ей удастся спасти деньги.

Сапоги из змеиной кожи, звякая шпорами, проследовали в нескольких дюймах от нее. Донесся запах перечной мяты. Как странно… Обычно так пахнет от детей, но никак не от бандитов.