Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
станции консульские работники. Можно было вздохнуть свободнее и познакомиться с городом.
Харбин — торгово-экономический и политический центр тогдашней Маньчжурии, ее столица и одновременно центр контрабандистской и шпионской деятельности. Весь город был черным рынком, где открыто торговали валютой, наркотиками, оружием, людьми. Здесь все считалось товаром. Нет в наличии — доставят из любого уголка земного шара. Закон запрещал беспошлинную торговлю, но не было чиновника, который за взятку не согласился бы его нарушить. Такого распада нравственности, как в 20-х годах в Харбине, мне никогда не приходилось больше встречать.
В городе много русских, и не только эмигрантов. Многие поселились здесь со времен строительства КВЖД, некоторые здесь и родились. Их речь сильно отличалась от обычной русской речи и по акценту, и по словарному запасу. Русские слова часто перемежались английскими, французскими или даже китайскими словечками.
Некоторые из местных русских просились на Родину, подавали заявления в наше консульство с просьбой о приеме их в советское гражданство. Они испытывали симпатию к России и к большевизму, несмотря на то что белоэмигранты постоянно пугали их «большевистскими злодеяниями». Тем, кто подавал заявления о приеме в советское гражданство, консульство выдавало особые квитанции. Этих людей, еще не принятых в советское гражданство, белогвардейцы в насмешку называли «квитподданными».
Помню знаменательную встречу на главной улице Харбина с ее торговыми рядами, бесконечными лавочками, палатками, магазинами, подвалами опиумных курилен. Я шел с товарищами из консульства. Нас можно было принять только за советских людей, за дипломатов или сотрудников посольства. Дорогу нам преградил человек лет тридцати пяти в потертом и пропыленном офицерском кителе со следами отпоротых погон на плечах. Легко было угадать по следам от звездочек, что этот человек когда-то был капитаном. Мне в лицо дохнуло перегаром китайской водки — ханжи. Человек не протянул молча руки за подаянием, он еще старался сохранить вид благородного нищего.
— Подайте, господа, бывшему офицеру!
Мы сначала попытались от него отойти, он шел за нами.
— Господа, господа! Вы русские, и я русский! Не дайте погибнуть!
Не всякий поступок диктуется логикой, тем более когда логика сталкивается с чувством. Я понимал, что этот человек всего несколько лет назад сражался с оружием в руках против нас, быть может, даже против меня на Восточной фронте. И мы стреляли друг в друга…
Я подал ему доллар — для милостыни это была огромная сумма.
— Возьми, господин, — сказал я ему. — Но мы не господа! Между нами принято обращение — товарищи. И подал этот доллар тебе большевик, советский комиссар.
«Капитан» взял под козырек, показав, что его военная выучка не утрачена и в столь бедственном положении. Отчеканивая каждое слово, произнес:
— Тронут, господа! Готов вам служить и готов выполнить любое ваше приказание!
Мы поблагодарили его за готовность «к службе» и расстались с ним…
Харбин — город контрастов. С одной стороны, богачи, зарабатывающие огромные деньги на самых рискованных спекуляциях. Нажив капитал, они потом перебирались в более спокойные места. С другой — масса нищих. Трудящиеся тоже влачили полунищенское существование. Китайский рабочий почитал за счастье получить работу на КВЖД у советской администрации. Здесь были организованы профсоюзы, рабочие получали повышенную зарплату.
Тогда мы все приглядывались: а существует ли в Харбине революционная ситуация, готовы ли харбинские рабочие к организованным формам протеста? Увы, каких-либо видимых проявлений такого протеста не ощущалось. Город захватила стихия черного рынка, полицейского террора, волна белогвардейщины.
В Харбине я провел пять дней. Вскоре мы выехали через Шэньян, Далянь в Пекин. На станции Чанчунь — пересадка с КВЖД на Южно-Маньчжурскую железную дорогу (ЮМЖД). До русско-японской войны 1904–1905 гг. КВЖД была единой дорогой. Построена она была царским правительством. Затем по Портсмутскому мирному договору ЮМЖД от Чанчуня до Люйшуня (Порт-Артура) была передана Японии. Японцы стали полновластными ее хозяевами. Возникло что-то вроде государства в государстве. Китайцы служили на дороге только в качестве рабочих.
Японцы ввели на дороге военизированные порядки. Это давало им возможность поддерживать дисциплину. Поезда ходили точно по расписанию, работали вагоны-рестораны. Со станций исчезали белогвардейцы со споротыми погонами, праздношатающиеся, проститутки, пьяные.
Но дорога для богатых. Цены на билеты очень высокие. В вагонах-ресторанах прекрасная кухня, искусные повара, но блага эти для состоятельных. Порции столь мизерны, что русскому человеку впору съесть два-три обеда, чтобы не выйти из-за стола голодным.
Порт Далянь (Дальний), как и расположенная рядом крепость Люйшунь (Порт-Артур), находится в южной части Ляодунского полуострова, которая в свое
Последние комментарии
12 часов 59 минут назад
20 часов 59 минут назад
1 день 11 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 15 часов назад