Ведьма [Елена Владимировна Хаецкая] (fb2) читать постранично, страница - 19
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
— Я убила его за то, что он не хотел меня научить. Он дал мне неполное знание, это хуже, чем никакого. Я хотела добыть его книги. Он посмеялся надо мной, он посмеялся над Агеларре, уже за одно только это он был достоин смерти. — Расскажи, как ты убила Вейде.
Вейде. При звуке этого имени сердце Рехильды болезненно сжалась. Такая нежная, такая беспомощная, остроносенькая девочка с испуганным взглядом. Вейде была по-собачьи привязана к своей госпоже, ела из ее рук, готова была спать у ее постели. Когда Рехильда занялась составлением нового противоядия, девочка сидела у ее ног, смотрела. Ей ничего не нужно было, только находиться рядом, угождать, ловить каждое слово Рехильды. Красивой, доброй. Закончив работу, Рехильда вытерла руки. А потом что-то подтолкнуло ее, и она взяла с полки коробку, где хранила яды. Велела Вейде принести вина. Та повиновалась, вернулась быстрее молнии. Рехильда высыпала в бокал щепотку яда. Встала — в одной руке бокал с отравой, в другой — с противоядием, чудесным даром Тенебриуса и Агеларре. И девочка тоже встала, повернулась к своей госпоже, запрокинула лицо, доверчиво улыбаясь. Рехильда протянула ей бокал с ядом и сказала: — Пей. Вейде взяла, подержала мгновение в руке и не задумываясь выпила. Любящим взором следила за ней Рехильда, свято веря в чудесные свойства своего противоядия. И дала девочке второй бокал, с противоядием. И снова сказала: — Пей. И Вейде выпила второй бокал. А потом побледнела и осела на пол. Она умерла почти мгновенно. Как будто заснула у ног своей госпожи.
Страдающему от лихорадки можно присоветовать обратиться к топазу, прозрачному драгоценному камню, и пусть в хлебе или мясе или любом другом кушанье сделает три углубления. И пусть нальет в них вино и увидит в этом вине свое отражение. И пусть скажет: «Созерцаю себя в вине сем, как херувим в зерцале божьем, дабы сия лихоманка оставила меня и сия лихорадка сошла с меня в отражение мое». Пусть делает так трижды в день и исцелится. Если же в хлебе или мясе или в любом другом кушанье, в воде, вине или любом другом напитке заключается яд и топаз лежит поблизости от этого кушанья или питья, то поднимется шум великий, как если бы рядом плескало море, как если бы невдалеке волны прибоя с силой бросали на скалы мусор от кораблекрушения… (Из поучений Хильдегард фон Бинген)
Волны с силой обрушивались на скалы, разбивая об их крутые острые бока мусор кораблекрушения, и имя скалы было Рехильда Миллер. Она задыхалась. Волны причиняли ей нестерпимую боль, сломанные мачты ранили ее тело, мокрые паруса залепляли рот и глаза. — Она еще не очнулась, — донесся голос Иеронимуса. Вторая волна. Третья. Рехильда простонала, шевельнулась, и Иеронимус поднял руку, останавливая палача с занесенным было ведром. — Я не хотела убивать Вейде, — пролепетала Рехильда Миллер. — Это вышло случайно. Иеронимус фон Шпейер долго смотрел на нее своим непонятным тяжелым взглядом. Потом сказал: — Злые поступки совершаются добровольно.
Последние комментарии
10 часов 44 минут назад
10 часов 45 минут назад
22 часов 8 минут назад
22 часов 9 минут назад
1 день 10 минут назад
1 день 12 минут назад