Наяву как во сне [Джун Боултон] (fb2) читать постранично, страница - 3

примет ее слова за счастье. Напрасно. Слишком нагло она себя вела. Чересчур смело заговорила с ним и даже как будто строила глазки. Не видя в упор Сандру, которую Кристиан, между прочим, держал за руку.

Считает себя красавицей, пронеслось в мыслях Кристиана. Воображает, будто любой парень, даже несвободный, помчится за ней со всех ног, стоит ей только свистнуть. Не на того напали, мисс. У меня, к вашему сведению, есть любимая. Лучшая девушка на земле. Вы, хоть и делаете вид, будто вообще ее не замечаете, в подметки ей не годитесь.

Он, наверное, съязвил бы, как-то осадил Клару, что-нибудь выкинул бы. Если бы не Сандра, вовремя сообразившая: надо спасать положение.

Чуткая, мудрая, сердечная Сандра. Светлый ангел, дарящий мир. Кристиан давно подметил в ней кроме прочих две удивительные особенности. Во-первых, она умела предугадать и отвести беду — конфликт, разбирательство, ссору. Во-вторых, не соперничала с другими женщинами, не пыталась затенить кого-то своей красотой, показаться лучше, обаятельнее, остроумнее. От этого всегда лишь выигрывала — была естественнее и притягательнее остальных девчонок, а для Кристиана вообще единственной.

— Какая я везучая! — воскликнула она, озаряясь улыбкой. — Учусь в окружении одних знаменитостей! Музыкант, волейболист! Надо бы тоже в чем-нибудь себя проявить, а то даже как-то неудобно. — Она, смеясь и словно не замечая заносчивости Клары, протянула руку ей, потом Мэгги и их подруге. — Сандра Дауэр. Одноклассница этих троих.

Они обменялись рукопожатиями.

— Алисия Анистон, — представилась последней девушка с пепельными волосами.

Кристиан отметил, что манера говорить у нее очень приятная и что непривычно потемневший взгляд Тома к ней буквально прикован. Они неплохо смотрелись бы вместе, мелькнула в голове Кристиана радостная мысль.

— Не надо тебе ни в чем себя проявлять, радость моя, — воскликнул он, обвивая рукой талию Сандры. — Ты и без того в сто раз нас лучше.

— Думаешь? — Сандра прикинулась, будто спрашивает всерьез.

— Разумеется. Скажи же, Том?

— Какие могут быть разговоры, — спохватываясь и опять краснея, поспешил отозваться Том.

Сандра махнула рукой.

— Ладно. Останусь такой, какая есть. Раз уж и такая по вкусу звездам. — Она произнесла это со столь потешной серьезностью, что все, включая Клару, разразились смехом.

— А вы куда, кстати говоря, направляетесь? успокоившись, поинтересовался Эрни.

— Да так, погулять, — ответил Кристиан.

Клара рассматривала теперь их обоих — его и Сандру. Задумчиво и с некоторым удивлением. Кристиан чувствовал на себе ее взгляды, но больше не уделял ей ни малейшего внимания. Она его нимало не интересовала, разве только вызывала некоторое раздражение, по большому счету необоснованное.

— Тогда пойдемте! — с воодушевлением произнес Эрни. — Чего стоять-то? Клуб все равно закрыт.

Зашагали вперед по аллее. Сначала гурьбой, потом Эрни ловко втиснулся между оказавшимися чуть впереди Кларой и Мэгги и, повернув голову к Кларе, начал хвастливо рассказывать о проведенных в Европе каникулах. Том и Алисия очутились посередине. Она спросила у него, как и когда образовался «Респект». Том смущенно кашлянул и принялся вспоминать о первых, самых тяжелых месяцах существования группы.

Кристиан и Сандра на расстоянии футов семи шли последними. Рука Кристиана все еще лежала на гибкой девичьей талии. При ходьбе коротенькая футболка, в которой Сандра сегодня была, задралась, и он ощутил под ладонью теплую бархатистость ее кожи. Он сотню раз обнимал свою Сандру, осыпал, стоя на коленях, ее выглядывавшие из-под кофточек живот, бока, спину десятками поцелуев. Но при каждой новой встрече чувствовал себя так, будто и пальцем к ней никогда не притрагивался, словно они встретились только сегодня и он без памяти в нее влюбился считанные секунды назад.

Сандра с улыбкой на него взглянула.

— Эрни разошелся ни на шутку. Хочет произвести впечатление.

— Да уж. — Кристиан криво улыбнулся.

Его приятель в самом деле разошелся. Говорил чересчур громко, то и дело пересыпал речь плоскими шуточками, сам же над ними смеялся, действительность в рассказе изрядно приукрашал. Он всегда был таким: бахвалом, трепачом, пустословом. С раннего детства, с тех самых пор, когда еще дошкольниками они в компании других соседских детей играли во дворе в скалли и в стикбол.

Кристиан догадывался, откуда в Эрни страсть приврать, — под выдумками и хвастовством он прятал комплекс неполноценности. Мать бросила его с неудачником-отцом, когда Эрни было всего пять лет.

Деньжата у них всегда водились: богач-дед, материн папаша, чувствуя перед внуком и зятем вину, по сей день фактически содержал их. Эрни и одет был всегда не хуже, а то и лучше многих, имел при себе прилично карманных денег и каникулы проводил непременно за пределами Нью-Йорка — на юге либо за границей. Но родительского тепла, естественно, недополучил, отчего страдал и пытался уверить окружающих в