В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
пальцев капнула одна слеза, другая…
– Он плачет! – крикнула аспирантка Тиберман в волнении, но поймала взгляд Геродюка и осеклась.
– Что вам угодно, товарищ? – запальчиво спросил бородатого Павсанян. – И что это за странный маскарад?
Незнакомец несколько раз всхлипнул, шумно, как корова, вздохнул, вытер тыльной стороной кисти слезы. Вид у него был отрешенный и покорный, как у человека, который смирился с неизбежным.
– Товарищ, я вас вторично спрашиваю, что все это значит? – раздраженно спросил заведующий сектором и краем глаза заметил, что Геродюк зачем-то достал из кармана блокнот.
Бородатый что-то тихо пробормотал, неловко сел на стул и снова закрыл глаза, как пассажир в зале ожидания.
– Может быть, он не понимает? – спросила аспирантка Тиберман. – Мне кажется, он иностранец.
– Вам кажется, товарищ Тиберман, или вы это знаете? – спросил Геродюк голосом, в котором вдруг звякнула прокурорская медь.
– Послушайте, товарищ, – петушком наскочил на сонного бородача Павсанян, – здесь идет заседание сектора и присутствие посторонних лиц вряд ли…
Что «вряд ли», заведующий сектором не знал, и к тому же человек в белом одеянии не выказывал ни малейшего интереса к окружающему. Он сидел, безразлично закрыв глаза, теперь уже похожий на участника скучного собрания.
– Гм… может быть, вы и правы, Маша, – кивнул Павсанян аспирантке. – Попробуйте-ка спросить его что-нибудь на английском или, скажем, на французском, хотя…
Тиберман как-то необыкновенно покраснела, пятнами, наморщила лоб, с минуту беззвучно шевелила губами, потом вдруг сдавленно выкрикнула:
– Ду ю спик инглиш?
Возглас был настолько неожиданным, что все вздрогнули, а подлокотник креслица Павсаняна упал на пол. Старший научный сотрудник Флавников тут же автоматически сделал пометку в блокноте.
Аспирантка снова пошамкала, сверкнула очами и уже не без лихости спросила:
– Парле ву франсэ?
Незнакомец приоткрыл глаза, умоляюще простер к членам сектора руки и вдруг начал что-то быстро говорить.
– Вам не показалось, что он произнес слово «Аид»? – растерянно спросил Павсанян.
– Безусловно, – кивнул головой старший научный сотрудник Флавников, – и Аид и Кербер.
– Да, да, и мне так послышалось! – возбужденно вскрикнула Тиберман. – И вообще язык какой-то знакомый… Аид, Кербер – это же… это же подземное царство древних греков и трехголовый пес, охраняющий в него вход.
– Что вы хотите этим сказать, Тиберман? – нахмурился Геродюк.
– Я… я – ничего. Это он хочет что-то сказать… и по-древнегречески…
– Да, совершенно верно. – Павсанян оперся руками о край стола, откинулся на спинку кресла, с размаху рухнул грудью на стол и оглядел всех исподлобья. – Это древнегреческий. Это древнегреческий, и все это… все это… товарищи, я не знаю, что и подумать… Мы, конечно, все знаем язык, это ведь наша специальность… Но может быть, с ним поговорит Тиберман? Она ведь, собственно говоря, некоторым образом уже беседовала с ним.
В наступившей тишине послышался многоустый вздох облегчения. Древнегреческий, разумеется, знали все, но…
– Леон Суренович, – жалобно сказала Тиберман и снова пошла пятнами, – но я…
– Вы аспирантка, – твердо молвил заведующий сектором.
Тиберман, казалось, вот-вот заплачет, но затем взяла себя в руки и жертвенно пробормотала по-древнегречески, обращаясь к бородатому:
– "Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…" Ой, что это я! – крикнула она по-русски. – Это же «Илиада». – Она испуганно зажала себе рот ладошкой. Члены сектора смотрели на нее со слегка отчужденной брезгливостью, с какой смотрят на осужденных или тяжелобольных. Тиберман наморщила лобик и глухо сказала: – Кто ты, о старец?
Бородатый открыл глаза – отрешенности в них уже не было – посмотрел на аспирантку, несмело улыбнулся и сказал:
– Я Абнеос, шорник из Трои. Ты легко найдешь мою мастерскую. Она у самых Скейских ворот. Где Харон?
– Харон? Простите, у нас такой не работает.
– А кто же перевозит?
– Перевозит? – изумилась аспирантка. – Мы никуда не переезжаем. Новое здание института еще и не начинали строить.
– А как же души умерших? – в свою очередь удивился бородатый. – Что же, самим плыть? А я и плавать-то не умею. Мало того, что умер, так еще и потонуть в реке подземного царства прикажете?
– Товарищи! – с ужасом крикнула аспирантка. – Он принимает нас за души умерших, а сектор за подземное царство!
– Гм… – тонко усмехнулся старший научный сотрудник Флавников. – Гипотеза мало привлекательная, но, с другой стороны, понятная.
– Оставьте свою иронию на внеслужебное время, Сергей Иосифович, – обиделся Павсанян. – У нас сектор, а не театр эстрады.
– Надо позвонить в милицию, – твердо сказал Геродюк. – Человек убежал из психиатрической клиники, а мы сидим и оказываемся не на уровне.
– Это было бы верно, – сказал Флавников, – если не одно маленькое обстоятельство. Дело в том, что я, как вы можете заметить, сижу спиной к двери, практически
Последние комментарии
1 час 59 минут назад
2 часов 16 минут назад
2 часов 41 минут назад
3 часов 13 минут назад
4 часов 20 минут назад
6 часов 57 секунд назад