2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
ждал пробуждения живности, молодой травки, птичьих щедрот, ежился под снегопадом, носимый по ветру, ну — вроде дозвался, а ветер дует, а снег идет... Тогда ему приходит послание: «Дорогой Лев! Смотри, какой у меня пронизывающий апрель и май — ледяной. Даже июнь — и тот, колючим кустом задев, знобит по ночам, пугает красной луной. Метафорой одичанья бредит, эллипсисом: „Я — домой!” Пиррихии и спондеи сбивают шаги, намекая на зыбкость существованья, на ломовой язык, перевозящий такую тяжесть туда, где уже — ни зги... А ведь было когда-то принято, чтоб воздух — горел, дрожал, чтоб земля в цветущих одеждах, беспечальная, налегке... Чтоб конь белейший под гору так прытко бежал, бежал, и всадник его легонько пришпоривал — плеточка у него в руке!.. И если он говорил: „Весна!”, то — так решено. И если он говорил: „Жизнь!”, то сразу — любовь: остра. И если уж он говорил: „Смерть!”, то сразу она, но — как бы прекрасная отроковица, потерянная сестра».
Знаешь ли тыЗнаешь ли ты язык обстоятельств, на котором с тобой говорит Бог? Понимаешь ли речь случайностей, намеки обмолвок, порванный сон лукавый? Читаешь ли трогательную историю дня, вслушиваешься ли в диалог неба и персти, левой руки и правой? Знаешь ли, о чем красноречиво свидетельствует внезапная немота? Отчаянно жестикулирует паралич воли? — Свобода в обмороке, иссякли нюхательные соли ее, выдохся нашатырь... Так читай с листа смиренные эти буквы — черные дождевые капли. ...Вот я и читаю эти голые ветки, этих нищих птиц. Эту хронику поденной вековой барщины, судьбы самовластной барство... И все чаще вспоминаю Саула: отец его посылал искать пропавших ослиц, он так их и не нашел, но в пути повстречал пророка и обрел Царство. Ослицы, впрочем, сами потом нашлись. И пропадали — не зря. Они вернулись домой. Отец был счастлив. Земля была разогрета. Саул был призван на гору и помазан в царя. И все вокруг ликовало, Бога благодаря! Но он обратил себе на погибель призванье это.ПеснопенияI Господи! Я напоминаю чуму, ураган аравийский, тьму Египетскую, фараонову лесть, а ведь так говорила — петь Господу моему буду, пока я есть! Я с ладоней Твоих глотала Твой виноград, мне казалось — сплошь зарифмован Твой вертоград и Твоя запятая всего горячей, остра... И едва ли не Сам Ты — в летящем шелке до пят прямо здесь стоишь — у самого моего костра! ...На меня поднимался самый мятежный полк, и служил у меня на посылках матерый волк, вечеряло небо со мной за одним столом... До сих пор шелестит этот вкрадчивый легкий шелк, уходящий в лепет: лепет, переходящий в псалом. Безымянный — чернел под моею ногой провал, бессловесный, одетый в железо, полк бунтовал, осажденный город падал, смертельно пьян, — пока Ты не взял меня в руки, словно кимвал, не ударил, словно в тимпан! II Ты меня узнавал по имени меж теней. И покуда лыка не свяжут пять чувств, семь дней и двенадцать месяцев — здесь, в ледяном снегу, не сыскать ни белых ворон, ни вороных коней, ни тем паче того, кого назвать не могу. Я к нему приходила со всем юродством своим, тоску украшая венком из ромашек, лесным «ку-ку», веселящим юность, вином обожанья, но — Ты был с нами всегда на страже и начеку: помнишь, я ему жизнь свою обещала, как ни смешно? Ибо что обещать может хвощ полевой у порога зимы иль жердь, даже если Твоя земля начинает светиться, сияет твердь и ликует воздушный сгорающий окоем? Пока ты меж нами не встал и вторую смерть не привел, а первой умерли мы вдвоем... III Дождь со снегом заняты собственным ремеслом, присваивая окрестность, задним числом поминая красавиц, а те, выходя из игры, превращаются в тучных замерзших теток — уже с веслом никогда не встать им у водомета — там, на верху горы... Все в упадке, крушенье. Знобит ледяное пальто. Если, правда, я есть только то, что имею, то я здесь — никто и огульное «нет». И сквозит в мое решето синеватый морозный свет. Сквозь меня мерцает молоденькая зима и Господние праздники — Рождество, дома, превращенные в ясли. Оттуда несется весть: ты имеешь все то, что ты есть сама, ты имеешь то, что ты есть!
(обратно)
Из жизни Ромина
ЛЕОНИД ЗОРИН Зорин Леонид Генрихович родился в 1924 году в Баку. Окончил Азербайджанский государственный университет и Литературный институт им. А. М. Горького. Автор многих книг прозы и около полусотни пьес, в том числе “Покровских ворот”, от имени главного героя которых — Костика Ромина — и ведется повествование в предлагаемом цикле рассказов. Живет в Москве. Постоянный автор “Нового мира”.ПРОГУЛКАТак давно в моей жизни была та ночь, если до половины века еще оставалось несколько лет! Были потом и другие ночи, которые грешно забывать, и все же забыл, а ту я помню, кажется даже, что осязаю.Уже началась календарная осень, но было по-летнему тепло, улица все еще сохраняла неуходящий полдневный зной. Только казалась длинней и шире, может быть, по причине безлюдья, может быть, оттого, что мгла увеличивала
Последние комментарии
17 часов 22 минут назад
17 часов 40 минут назад
17 часов 49 минут назад
17 часов 50 минут назад
17 часов 53 минут назад
18 часов 11 минут назад