Вам бы там побывать [Павел Андреев] (fb2) читать постранично, страница - 2

маршруту “Екатеринбург-Караганда” и отбыл точно по расписанию. Дорога была отличная, хотя в Казахстане она оказалась лучше. После Кургана, была таможня. Это песня! С каждого носа водители собрали по стольнику. Россияне отдавали спокойно, а вот казахстанские граждане противились этому - курс рубля к тенге составлял ~ 1 к 4,5. Получалось, что россияне платили, в рублевом эквиваленте, около полутора бутылок водки таможеннику, “казахи” же платили, соответственно, более трех бутылок водки. Так наглядно действовали экономические законы, раскрывающие покупательскую способность двух национальных валют.

Россия выпустила нас ночью, спокойно и без истерики - поездка в Казахстан личное дело гражданина, добровольно обрекшего себя на путешествие по стране Аблай-Хана. Казахстан встретил нас, несмотря на поздний час (за полночь), бодрыми раскосыми таможенниками. Короткие, слегка косолапые ноги, длинное тело, раскосые глаза, черные жесткие волосы, скуластое смуглое лицо, “почти наша” форма - кочевники, смачно описанные Ильфом и Петровым в “Золотом теленке”, медленно, но уверенно двигались в своем государственном развитии в сторону прогрессивных турок, приобретая промежуточную форму интеллигентного тунгуса. Смазанные нашими кровными стольниками процедуры таможенного досмотра были упрощены до беглого осмотра багажных отсеков автобуса и визуально-паспортного контроля сонных пассажиров. Надо отдать должное профессиональной бдительности кочевников - мгновенно были выявлены граждане с нарушениями паспортно-визового режима. Сюда попали граждане с простроченными паспортами и без прописки. Мой младший сын попал в первую категорию - в апреле ему стукнуло двадцать и, согласно текста, напечатанного специально для балбесов на последней страничке паспорта, по наступлению даты двадцатилетия гражданина, паспорт переставал быть действительным и требовал срочной замены. Объяснить ночью, в степи, под нарастающим сонным мычанием пассажиров, осуждающих подобную причину задержки, незначительность данного факта мне было сложно. Младшего, вслед за изъятым паспортом, отконвоировали в скромный, замызганный трехкомнатный балок. Я вышел следом, предвидя закономерную необходимость своей посреднической миссии. Ночью, в голой степи, заставленной одинокими балками-вагончиками, освещенными редкими лампочками на столбах, торчащих из плоской, засыпанной крупным щебнем земли, трудно ощущать себя дипломатом, не говоря о гордом чувстве гражданина великой страны.

В пустой комнате со списанным школьным столом и нарами вдоль стены сидели два казаха: целый полковник - на стуле и такой же важный майор - на столе. В руках полковник вертел паспорт моего младшего сына. Объяснив мне причину, по которой данный документ не может считаться паспортом гражданина и, следовательно, права на пересечение границы не дает, командир поднял на меня свои хитрые, черные как уголь, глаза. Штраф - 100 евро и “депортация без компенсации понесенных расходов” назад в Россию (т.е. на 500 метров назад и добирайся из этой степи домой, как хочешь). 100 евро мне было откровенно жалко. И я начал переговоры с пересказа печальной истории о семье российских граждан, выехавших двенадцать лет назад из Казахстана в Россию и возвращающихся сегодня назад в Казахстан на юбилей к родителям, оставшихся жить в Казахстане. Я искренне выразил сожаление о том, что разгильдяйство студента могло обернуться таким крупным разочарованием для всей семьи. Сожалел по этому поводу я искренне.

Выслушали меня молча, не перебивая. Спросили, что у меня с ногами. Я сказал, что это мина под Кандагаром. Собственно этот мой ответ и решил все дело. Мне молча вернули документ сына и попросили не разглашать причину моего “освобождения”. Это был единственный случай за многолетнюю мою инвалидную практику, когда мое “боевое” прошлое позволило мне сэкономить такую сумму - 100 евро! Дороже казахов мое ранение еще никто не оценивал! Это меня приятно удивило и порадовало. Доехал до конца своего маршрута я комфортно и без приключений. Дорога заняла около 14 часов - порядка 900 км.

В Казахстан я приехал 1 августа. День приезда - день отъезда, как говорится. На следующий день, 2 августа я и моя семья с семьей моего друга выехали табором на озеро. Озеро встретило нас проливным дождем. Вовремя, но кое-как поставленная палатка позволила перенести сорванную пьянку под брезентовую крышу. Дождь лил всю ночь. Всю ночь мы жгли костер, ели водку и запивали закуску крепким черным чаем. Первыми упали взрослые, потом - малые дети. “Цатилетние” (восемнадцатилетняя дочь друга, его и мои двадцатилетние сыновья) бесились до утра, пока не сдали смену проснувшимся мамам. Мы с другом, как и положено дембелям, проснулись только тогда, когда спать уже расхотелось.

Безболезненное похмелье, хлопающий полог палатки над головой, непривычная легкость и пустота в голове, рожденные чистым воздухом и такой же качественной, но дешевой