Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
пример из повседневной жизни: приготовление еды, заваривание чая, изготовление вина, шитьё, сапожное и ювелирное дело, литература как міротворчество (в смысле сотворения міров). Если человек умеет сварить кофе или сшить пару сапог, с ним уже есть о чём говорить—как сказал один мудрец. Любое наше действие рождает ангела. Мало того—действие. Всякая мысль. И в зависимости от мысли ангелы получаются всякие: добрые и злые. Демоны, например. И эти ангелы в последствии влияют на нас. Мысль, поступок, эмоция… Однако мы зачастую не властны над своими мыслями и чувствами. Они приходят к нам помимо нашей воли.
— Что же делать?
— Что делать? Очищаться.
— Ну а если всякие грязные мысли и чувства будут как раз стремиться в очищенное пространство нашего ума и сердца? Как уберечься от этого?
— Чистый человек силён—грязь к нему не липнет.
Гасан ибн-Камал замолчал и уткнулся в себя, и я не решался оторвать его от этого занятия. На шее у него висела на кожаном шнурке маленькая глиняная рыбка; он вертел её в пальцах. Вдруг он улыбнулся и сказал:
— Я решил взобраться на самую высокую гору. Где находится самая высокая гора? Я не знаю до сих пор. Я понял, что как только мне будут встречаться на пути горы, так сразу же стану справляться у туземцев, какая среди них самая высокая. Вот Арарат, например. Я таки взобрался на него. Уселся и ждал собственного вознесения. Всё без толку,—он рассмеялся.
— Для чего вы это делали?
— Проверял кое-какие свои умозаключения. Но теперь-то мне ясно, что мы суть проводники огромных, невидимых сил. Влияние их неизбежно.
— Вы имеете ввиду планеты? Неужели вы верите, что они как-то могут влиять на нас? Ведь они такие крохотные, просто светящиеся точки, нарисованные серебренной краской на небосводе,—сказал я и понял, что сморозил глупость. Он рассмеялся и сказал:
— Что касается планет, то разговора о влиянии и быть не может. Хотя они, конечно же, на человека влияют. Как и он на них. В зависимости от массы и квадрата расстояния между ними. Нет. Просто звёздное небо—всего лишь отражение внутреннего человеческого космоса. Это как карта, на которую мы можем взглянуть и сразу сообразить, в чём дело. Аналогично, заглянув в человека, мы можем увидеть, что происходит в космосе. А когда я сказал об огромных силах, я имел в виду вовсе не это. Я сказал то, что и собирался сказать. Объяснить я этого не могу.
— И не надо,—понял я,—Множество странных вещей происходит вокруг и попытаться их объяснить—лишь зря время тратить и голову ломать. Вот, например, я прекрасно помню отца и загадкой для меня до сих пор является то, что он умер за много лет до моего рождения…
— Вы знаете, а ведь Ибн-Баттута ещё не родился…—отозвался Гасан ибн-Камал.
— Хазарское царство разрушил Святослав ещё в 965 году от Исы и мы не могли видеть Итиль, ибо от него остались одни руины… Или даже руин не осталось,—добавил я.
— Мы спим и видим сны. Всё, что сейчас происходит, просто галлюцинация…—резюмировал Гасан ибн-Камал.
— А мы-то сами существуем?—поразила меня неожиданная догадка.
— Пока видим друг друга, да,—отозвался Гасан ибн-Камал,—Правда, кого мы видим? Вы лишь моё представление о вас, причём я лишь своё представление о себе. Моё представление беседует со своим представлением, с представлением представления. И в то же время мы суть представления пишущего нашу судьбу на бумаге, которую ещё не изобрели, а он в свою очередь является представлением самого себя, мгновенной вспышкой в Божественном уме, то есть Божественным представлением, сиюминутной иллюзией Бога.
— Вы знаете, у меня возникает порою ощущение, что я нисколько не изменился с детства. То есть я вырос, начала у меня расти борода, научился я читать, а такое ощущение, будто я ещё всё тот же мальчик, бегущий по кордовской улице за бумажным змеем…
Свеча, на которой сгорает прошлое…
* * *
Оставим их в своём представлении о месте и времени. Я закрываю тетрадь и устремляюсь за воздушным змеем по улице старой Кордовы…
Декабрь 1998
ПРИЛОЖЕНИЕ
Иллюстрации к «Воспоминаниям о караване» художника Николая Домашенко // журнал Бориса Стругацкого «Полдень XXI век», № 2 (5), СПб, 2003
Последние комментарии
5 часов 55 минут назад
13 часов 5 минут назад
14 часов 12 минут назад
15 часов 17 минут назад
15 часов 39 минут назад
15 часов 45 минут назад