Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
потеряла дар речи и молча смотрела, как одно ухо у Джима становится фиолетовым, а другое розовым, хвост окрашивается в желтый цвет, а туловище — в голубые и оранжевые полоски, не хуже, чем у зебры. Она оглянулась на Зеба, чье лицо стало голубым, а волосы розовыми, и растерянно хихикнула:
— Вот смехота!..
Мальчик и сам смотрел на нее во все глаза. Через лицо Дороти пролегла зеленая полоса, потом одна половинка оказалась голубой, другая — желтой. Тут, пожалуй, испугаешься.
— Н-не в-в-вижу н-ничего смешного! — заикаясь, пробормотал Зеб.
В этот момент коляска качнулась и вместе с лошадью плавно перевернулась набок. Они, однако, продолжали падать, так что дети не ощутили особой разницы, оставшись сидеть в коляске на своих местах. Затем они опрокинулись вверх дном и продолжали медленно кувыркаться, пока не вернулись наконец в первоначальное положение. В течение всего этого времени Джим отчаянно дрыгал и молотил в воздухе ногами, а когда они оказались опять ниже головы, выдохнул с облегчением:
— Ну, так-то лучше!
Дороти и Зеб удивленно переглянулись.
— Твой конь умеет разговаривать? — спросила Дороти.
— Раньше я за ним такого не замечал, — отозвался мальчик.
— Это первые слова в моей жизни, — проговорил конь, — а откуда они у меня взялись — не могу вам объяснить, и не просите. В хорошенькую передрягу вы меня втянули, нечего сказать.
— Мы ведь и сами в нее попали, — примирительно произнесла Дороти. — Не волнуйся, очень скоро это чем-нибудь да закончится.
— Еще бы, — проворчал конь, — боюсь только, конец будет не из веселых.
Зеба била дрожь. Все происходящее было ужасно, фантастично и решительно не укладывалось в голове — легко ли тут не пасть духом!
Вскоре они приблизились почти вплотную к пылающим цветным светилам и проплыли мимо них. Свет стал такой яркий и так резал глаза, что дети закрыли лица руками, чтобы не ослепнуть.
Жара, однако, совсем не ощущалось, и, когда верх коляски укрыл их от пронзительных лучей, мальчик и девочка снова смогли открыть глаза.
— Должны же мы когда-то добраться до дна, — сказал Зеб с глубоким вздохом. — Не можем мы падать вечно.
— Конечно, нет, — согласилась Дороти. — Думаю, мы теперь примерно посередине Земли и не иначе как вот-вот выпадем с противоположной стороны. Ничего себе дыра, а?
— Здорово глубокая, — поддакнул мальчик.
— Там внизу что-то виднеется, — объявил вдруг конь. При этих словах оба пассажира выглянули из коляски и посмотрели вниз. И точно, под ними, уже не особенно далеко, лежала земля. Но падали они теперь очень медленно — так медленно, что это едва ли можно было назвать падением, — и поэтому у них было предостаточно времени, чтобы успокоиться и оглядеться вокруг.
Под ними лежали равнины и горы, озера и реки, очень похожие на те, что встречаются на поверхности Земли, однако вся панорама была чудно окрашена пестрыми лучами шести светил. Тут и там виднелись группы домов, сооруженных, похоже, из чистого стекла — уж очень ярко они блестели.
— Я уверена, что бояться нам пока нечего, — бодро сказала Дороти. — Мы спускаемся так медленно, что не можем разбиться при приземлении, а местность премиленькая.
— Но мы же никогда не вернемся домой, — простонал Зеб.
— А ты не загадывай, — возразила девочка, — да и стоит ли об этом беспокоиться теперь, Зеб? Сделать мы все равно пока ничего не можем, а ведь нет ничего глупее, чем горевать понапрасну.
Мальчик замолчал, вполне убежденный столь разумными словами, и вскоре оба, забыв обо всем, уже разглядывали странные картины, развертывающиеся перед ними. Они падали прямо в центр большого города, в котором было много высоких зданий со стеклянными башнями и остроконечными шпилями. Шпили напоминали наконечники огромных копий, и упасть на один из них было бы куда как несладко.
Джим тоже тревожно поглядывал вниз, от страха прядая ушами. Дороти и Зеб затаили дыхание в ожидании неминуемой развязки. Но ничего страшного не произошло: они плавно опустились на широкую плоскую крышу, и на том полет завершился.
Когда Джим ступил наконец на твердую поверхность, ноги у бедняги едва не подкосились. Но Зеб тотчас выпрыгнул из коляски, правда, так поспешно и неловко, что задел ногой клетку Дороти — та выпала и покатилась по крыше. Дно у нее отвалилось, и из перевернутой клетки вылез розовый котенок. Он уселся на стеклянной крыше, сладко зевнул и замигал круглыми глазами.
— А вот и Эврика, — обрадовалась Дороти.
— Впервые в жизни вижу розового котенка, — заявил Зеб.
— Эврика не розовый, а белый. Он только кажется розовым в этом чудном свете.
— Где мое молоко? — осведомился котик, заглядывая снизу вверх в лицо Дороти. — Я умираю от голода.
— Ах, Эврика, неужели и ты умеешь разговаривать?
— Разговаривать? А я разве разговариваю? Боже милостивый, и впрямь! Ну не смешно ли?
— Все здесь какое-то невсамделишное, — степенно рассудил Зеб. — Животным не положено разговаривать. А вот
Последние комментарии
8 часов 28 минут назад
11 часов 1 минута назад
11 часов 30 минут назад
11 часов 36 минут назад
5 часов 52 минут назад
14 часов 39 минут назад