Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
Затем, разорвав веревки стягивающие маму, спрыгнул с балкона и опустил ее на пол.
— Прости, мама, — тихо проговорил я, — я так виноват. Я должен был уйти.
— Мальчик мой, ты жив, и это главное. Не казни себя, значит, так было угодно Богу, — мама обняла меня и, притянув, поцеловала в лоб.
За моей спиной раздался смех.
— Как трогательно. Люди так сентиментальны.
И в тот же миг я отлетел в сторону, отброшенный с неимоверной силой. Ударившись о стену, я тут же вскочил, готовый вновь ринуться на вампира, но он снова ударил меня, и я, разбив окно, выпал на улицу.
Когда я, через секунду, вернулся в зал, мама лежала на полу мертвой. А вампир сидел на перилах балкона и спокойно рассматривал шипы.
Я ощутил, как внутри меня поднимается волна непостижимой злобы. Как будто вся животная, звериная ярость мира сосредоточилась во мне одном. Мои губы приподнялись в зверином оскале, из глубины груди вырвался глухой низкий рык. Я почувствовал, как в моем рту растут клыки, а ногти на руках удлиняются и превращаются в острые когти.
Я ринулся на врага, но он ловко, в самый последний момент, увернулся, и я, промахнувшись, упал на пол. Вскочив, я вновь бросился на него. Но вампир, рассмеявшись, увернулся и, проносясь мимо меня, толкнул на стол. Я, пролетев по всей его длине, упал с другой стороны.
— Не получится. И не старайся. Но в тебе наконец-то стали проявляться признаки настоящего вампира, а это уже интересно. Жизнь так скучна. В ней мало развлечений. Так и быть — я не убью тебя сейчас. Давай поиграем. То, что ты еще не приобщен, только придаст остроты. С твоим родом покончено — я свободен. Когда повзрослеешь, поищи меня, чтобы отомстить. — И он исчез.
Я стоял посреди убранного к Рождеству зала, и отрешенно смотрел перед собой. Тишина была оглушительной. Все мои родственники, несколько поколений, сидели за столом. Слуги со всего замка сидели и лежали вдоль стен. Все они были залиты кровью.
Ее запах больше не трогал меня. Словно пресытившись, я перестал чувствовать ее притягательность. Мой внешний вид снова изменился — когти исчезли, зубы стали такими, как прежде.
И вместе с тем я чувствовал, как все краски, звуки, запахи померкли. Внутри образовалась странная ледяная глыба, заморозившая все чувства, ощущения. Я видел предметы, но они были плоски и неприметны; я чувствовал запахи, но они были невыразительны и непритягательны; я различал цвета, но они были тусклы и некрасивы.
У меня не было больше ничего: ни веры, ни любви, ни чувств. Я потерял все: и Бога, и семью, и любовь. Я больше не верил в чудо и знал, что никогда не встречу Диану.
Я не спеша спустился в подвал и открыл тайный вход в подземелье Тьёдвальда. Затем перенес их всех: детей и взрослых, слуг и господ в пещеру со знаком лежащего дракона. Отныне он станет символом вечного покоя моей семьи. Я обрушил стены подземелья, закрывая все проходы в тоннели, оставив только в гроте записку для своих друзей с позволением использовать сокровища Тьёдвальда по своему усмотрению. Затем, поднявшись наверх, обойдя весь замок, поджег его.
Я стоял на самом краю обрыва. Океан со всей своей безбрежностью простерся предо мной.
Внутри меня было холодно. Пусто. Ни боли, ни слез. Я был мертв. Огонь, бушевавший за моей спиной, сжигал не только мой дом. Он сжигал меня — Мишеля де Мореля. Я бросился в океан и поплыл. Не торопясь, медленно, все дальше удаляясь от всего, что заставляло меня жить.
Последние комментарии
4 часов 9 минут назад
6 часов 42 минут назад
7 часов 11 минут назад
7 часов 17 минут назад
1 час 33 минут назад
10 часов 20 минут назад