Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
часто моргая закрасневшими глазами — нельзя было даже разглядеть их цвета, — он ее очень вразумительно представился и чуть погодя добавил:
— Командир вышел. Скоро будет.
«Не выспался и накурился, — определил Павлов, заметив, что китель у дежурного присыпан пеплом. — Заядлый курильщик, за ночь наглотался, теперь из глаз дым идет!»
На стенах комнаты теснились морские и сухопутные карты, пожелтевшие от времени схемы, диаграммы, таблицы, наверное, нужные и ненужные. На столе валялись линейка, колченогий циркуль и сломанный карандаш. Табачная завеса до краев заполняла помещение. В косом луче света, как-то проскочившем сюда сквозь мутное стекло, вяло плавали густые синюшные клубы.
— А матросы где живут? — спросил поскучневший Павлов.
— Там, за сопкой. Километра полтора будет. — Капитан-лейтенант сопроводил свое пояснение неопределенным жестом.
— Далековато. И часто вы их навещаете?
Капитан-лейтенант помялся, неловко переступил с ноги на ногу и, будто оправдываясь, проговорил:
— Да так… Раз — днем, раз — ночью. Как требуют.
— А тут что такое? — Павлов, подойдя к окну, кивнул на высокую продолговатую постройку.
— Тут готовим лодкам оружие.
— Скажите, что здесь делать в воскресенье вам, дежурному?
Капитан-лейтенант еще больше засмущался, застенчиво покосился на «Графа Монте-Кристо».
Стукнувшая дверь впустила струю холода — и на пороге появился Николаенко. Он был высок и строен, в ладно сшитой шинели и лихой фуражке. Уверенный взгляд хозяина, чуть брезгливые складки у носа, вежливая полуулыбка… Наверное, долго управлял каким-нибудь кораблем, скорее, подводной лодкой. Такие на всю жизнь сохраняют командирскую внешность, где бы потом ни служили и в каких бы рангах ни ходили.
— А-а, сменщик! — воскликнул он, снимая перчатку и протягивая руку назвавшему себя Павлову. — А я уж заждался. Думал, в этом году и не приедете..
— Почему? — улыбнулся Павлов, сжимая крепкую, шершавую ладонь. — Добрался быстрее быстрого.
— Ладно. Пошли в кабинет. Наметим, как будем сдавать-принимать. Заодно и в курс начну вводить…
Николаенко снова натянул перчатку, энергично подхватил Павлова под руку и, сердито зыркнув на дежурного, поспешил выйти из прокуренной каптерки.
— А как наш край? Океан?.. Произвели впечатление? — сыпал он вопросами, зорко выглядывая из-под козырька с золотистыми дубками.
— Еще бы! Красота такая!
— Значит, произвели, — снисходительно произнес Николаенко. — Только красота эта бывает далеко не часто. Позавчера пурга кончилась. Шесть суток дула, проклятая. Ох, в тяжко было!.. Да еще приказали подавать подводникам торпеды — ну и веселье началось! Хорошо хоть, отменили. Фокусники!
Они неторопливо проходили по береговому объекту. Павлову все тут было знакомо — лаборатории, цехи, компрессорные, балансировочные… Ничего нового, если бы не сплошные горы снега, закрывавшие все подходы и подъезды.
«Не Кашмир, а кошмар! — удивлялся Павлов, впервые добром вспомнив слякотную прибалтийскую зиму. — Как же продираться через эти сугробы?!»
— Вот так и живем, — усмехнулся Николаенко, глубже натягивая на лоб фуражку. — День и ночь воюем с заносами.
Кабинет оказался небольшим, но довольно уютным. Отсюда, с третьего этажа, хорошо было видно все, что может интересовать командира. Внизу, как на ладони, сверкала бухта с застывшими у пирса катерами-торпедоловами, на противоположном берегу чернел свободный причал, где подают кораблям оружие.
— Ну как? — Николаенко развел руками.
— Как в диспетчерской будке, — улыбнулся Павлов, с трудом отрываясь от катеров, от причала, от бухты. — Так что́ мы будем сдавать-принимать?
Николаенко задумался, потеребил пальцами выбритый до синевы подбородок и начал вслух прикидывать:
— Сначала дам, как говорится, устный портрет. Потом объедем наши точки. Вон они, вроде рукой подать, а как начнешь ползать по сопкам — часы и утекают. Потом… Потом познакомимся с моряками, напишем акт и айда к начальству!
— Принимается без поправок, — согласился Павлов, вытаскивая блокнот с ручкой и усаживаясь удобнее. — А с моряками начнем знакомиться сразу. И потом тоже будем…
Три часа пролетели незаметно. Николаенко рассказывал скупо, как бы нехотя, но вскоре разошелся, даже увлекся. Чувствовалось, во многое он вложил свои усилия, многое хотел сделать лучше. Что-то у него получилось, что-то не очень, чем-то надо заниматься сызнова. Об этих «не очень» «сызнова» он говорил с досадой, безжалостно, как на исповеди. Павлов через похожее прошел сам и теперь видел, что многое здесь было на перепутье.
Николаенко налегал на трудности, показывал, как усложняется простое из-за того, что они связаны с миром в основном по воде и по воздуху, а там, где по земле, там можно только ползать. Красочное описание местных сложностей звучало, пожалуй, как оправдание, но для Павлова и это было полезно.
Рассказывая об офицерах и мичманах,
Последние комментарии
12 часов 1 минута назад
12 часов 1 минута назад
12 часов 10 минут назад
12 часов 18 минут назад
13 часов 16 минут назад
13 часов 34 минут назад