Воины [Гарднер Дозуа] (fb2) читать постранично, страница - 4
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
В тот вечер Свейн устроил пир в своем чертоге в Хельсингёре, и там было немало его дружинников, в том числе Конн и Ральф, но были там и вожди йомсвикингов, Сигвальди Харальдссон и Буи Большой. Ральф сидел на нижнем конце стола, поскольку они с Конном теперь были в немилости у короля. Конн сидел рядом с ним. Его вьющиеся черные волосы и борода торчали, точно конская грива. Он то и дело поглядывал на йомсвикингов, что сидели напротив. Ральф понимал его любопытство: все они были наслышаны о великом братстве йомсвикингов, об их твердыне на востоке, об их отваге, которую они готовы были продать любому, кто согласится заплатить достаточно дорого. Говорили, что вождей, как таковых, у них нет, так что, возможно, Сигвальди и пузатый Буи были скорее посланцами, чем вождями. Они не носили роскошных одеяний, подобных алому шелковому плащу Свейна, подбитому мехом, и бороды и волосы у них были длинные и лохматые. Сигвальди был крупный человек, с квадратными плечами и вьющимися светлыми волосами, сливающимися воедино с бородой. Сидевший рядом Конн сказал: — Нравится мне, как они выглядят. Это суровые и гордые люди. Ральф ничего не сказал. Он был не так скор на суждения. Сидящий напротив Сигвальди увидел, что Конн на него смотрит, и поднял кубок, приветствуя его, и они выпили вместе с Конном. Пиво было крепкое, густое, как медвежья моча, и рабы с кувшинами ходили вдоль столов, наполняя кубки доверху, как только они пустели хотя бы наполовину. Ральф взял свой опустевший кубок и перевернул его кверху дном. Когда покончили с мясом и пришло время пить всерьез, Свейн встал, поднял свой кубок, призвал Тора и Одина и совершил возлияние в их честь. Люди разразились криками и принялись было пить, однако Свейн еще не закончил. — У нас, данов, есть также обычай давать в их честь обеты, которые считаются дважды священными. — Он протянул чашу, чтобы ее наполнили снова. — И ныне я клянусь именами высших богов, что рано или поздно сделаюсь королем Англии! Взбудораженный рев прокатился по чертогу. Ральф увидел, как Свейн повернулся и поверх леса машущих рук и радостных лиц грозно воззрился на Конна. — Кто еще решится дать подобный обет? Рев на миг притих, и на ноги вскочил Сигвальди. — Когда дойдет до войны с Англией, там видно будет, но сейчас мы здесь из-за Хакона Ярла, правителя Норвегии, предателя и клятвопреступника! Снова загремели крики. Хакона Ярла называли всеми самыми позорными именами: и отступником, и вором, и лжецом. А рабы все ходили вдоль столов и подливали пива в кубки. Опьяневший, побагровевший Сигвальди воздел свой кубок, чтобы видели все. Когда шум в чертоге притих, он вскричал: — И потому ныне клянусь я именами высших богов, что поведу йомсвикингов против Хакона, где бы он ни прятался! И не отступлюсь, пока он не будет повержен! Воины взревели и осушили кубки. Чертог теперь был полон народа: кроме тех, кто сидел за столами, многие из которых были йомсвикингами, в зал набились слуги Свейна. — Сильный обет! — провозгласил Свейн. — Воистину, Хакон оскорбил богов, отрекшись от чести! Ну а вы, остальные? Пойдете ли вы за своим вождем? Он мельком взглянул на Конна, сидевшего за нижним столом. — Кто из вас присоединится к йомсвикингам? В ответ на это даны и йомсвикинги наперебой принялись выкрикивать клятвы и обеты разделаться с Хаконом. А рабы с кувшинами все делали свое дело. Тут встал Конн. Встревоженный Ральф затаил дыхание, и все люди в чертоге притихли. Конн поднял кубок. — Я клянусь, что поплыву с тобой, Сигвальди, и вызову Хакона на поединок, и не вернусь назад, пока не сделаюсь королем Норвегии. Он приподнял кубок, приветствуя Свейна, и осушил его. На миг воцарилась гробовая тишина. Все понимали, что это либо оскорбление, либо вызов. Но вот все снова разразились ревом, затопали ногами и вновь принялись бросаться обетами. Ральф, который после первой чаши больше не пил, обратил внимание, что Свейн на своем почетном месте не сводит сверкающих глаз с Конна и что губы у Свейна гневно стиснуты. Ральф подумал, что, возможно, во время этого принесения клятв в Хельсингёре все они получили больше, чем хотели. На следующее утро Конн проснулся на своей лавке в чертоге и вышел во двор помочиться. Голова у него гудела, во рту был отвратный вкус. Он плохо помнил, что было накануне. Отвернувшись от изгороди, Конн увидел, что к нему идет Сигвальди, вождь йомсвикингов, и улыбается во весь рот. — Ну что ж, — прогремел он, — похоже, мы наобещали великих деяний вчера вечером, а? Но я рад, что ты с нами, малый. Поглядим, выйдет ли из тебя йомсвикинг! Он протянул
Последние комментарии
1 минута 23 секунд назад
12 часов 44 минут назад
15 часов 32 минут назад
2 дней 1 час назад
2 дней 10 часов назад
2 дней 16 часов назад