В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
насколько я сказал, — клерк протёр очки и спрятал их в карман. — А теперь прошу меня простить, у меня много дел.
Ошибка. Ошибкой был и отбитый у французов Орёл, ошибкой было золото, спасённое из пылающей Альмейды, ошибкой была резня с врагом при Фуэнте де Оноро. Для Уайтхолла и сам мистер Шарп, по-видимому, был ошибкой.
Шарп мрачно смотрел на стены Сьюдад-Родриго. «Форлорн Хоуп»[1] для него тоже был последней надеждой. Он вызовется возглавить штурмовую команду и тогда, если Шарп останется жив, ни одна чернильная душа из Уайтхолла не посмеет назвать это ошибкой!
— Ричард Шарп! — тихий голос позади заставил офицера обернуться.
— Сэр!
— Слышал, вы вернулись к армии, — майор Майкл Хоган скользнул на снег рядом, — Как поживаете?
— Ничего. — Шарп отряхнул снег и пожал протянутую руку в перчатке.
Инженер улыбнулся:
— Выглядите, как утопленник, держу пари, что и чувствуете себя так же. Рад вас видеть. Как Англия?
— Сыро и холодно.
— Протестантская страна, чего же вы хотите. — снисходительно заметил ирландец, игнорируя те же мороз и сырость, царящие на земле католической Испании, — А что сержант Харпер, ему понравилась Британия?
— Думаю, да. Большую часть времени он отъедался и хихикал.
Хоган засмеялся:
— Разумный человек. Вы передадите ему мои наилучшие пожелания?
— Конечно.
Английские осадные орудия, длинноствольные, двадцатичетырёхфунтовые, открыли огонь. Их ядра сбивали снег и камни с городской стены по обе стороны от главного пролома. Шарп испытующе посмотрел Хогану в глаза:
— Штурм сегодня? Или это секрет?
— Секрет, безусловно. Правда, он известен кое-кому из числа тех, кто узнаёт новости даже раньше нашего генерала. По слухам, приступ назначен на девятнадцать ноль-ноль.
— А что слухи говорят о Южно-Эссекском?
Хоган покачал головой. Он служил при штабе Веллингтона и был в курсе всего:
— Ни полслова. Но я смею надеяться, что ваш полковник не откажет мне в небольшой любезности и одолжит вашу Лёгкую роту.
Шарп обрадовался:
— Зачем вам моя рота?
— О, ничего особенного. Нехватка рабочих рук — вечная беда сапёров. Будьте уверены, в брешь я вас не пошлю. Вы довольны?
— Ещё бы! — Шарп мгновение колебался, признаться Хогану о своём решении вызваться в «Форлорн Хоуп» или нет. Впрочем, рассудительный ирландец едва ли одобрил бы подобное безумство, и Шарп промолчал. Вместо этого он протянул инженеру свою подзорную трубу. Хоган долго разглядывал разрушения, причинённые городской стене артиллерией:
— Готово.
— Вы уверены? — Шарп принял трубу обратно, ощутив кожей ладони стылый металл бронзовой таблички с надписью: «В благодарность. А. У. 23 сентября 1803»
— В этом никогда не бываешь уверен. Но эта брешь готова.
Одной из обязанностей сапёров при осаде было наблюдение за проделываемым пушками проломом и оценка, насколько проходима для пехоты насыпь, образованная обломками стены.
Шарп заглянул в лицо пожилому майору:
— Вы не выглядите счастливым, сэр.
— Никто не любит осады, мой друг, — Хоган нахмурился: как ранее Шарп, он сейчас прикидывал, что за сюрпризы французы припасли английскому войску там, за проломом.
Теоретически осада была наиболее научным из всех видов сражений. Артиллерийский огонь рушит стену. О том, что брешь, наконец, готова принять штурмовую группу, знают обе стороны, но у защитников есть преимущество. Им известно место атаки, время и даже пропускная способность пролома. Противники готовятся: роют сапы, контрсапы, параллели, ставят пушки, — всё в строгом соответствии с канонами осадного искусства. Но стоит только инженерам нападающей стороны дать отмашку, — готово, мол! — и всё, наука заканчивается. Пушки, конечно, палят до последней минуты (как палят они сейчас), но это уже не играет никакой роли. Теперь всё решают штыки. Ярость нападающих сталкивается с упорством обороняющихся, и сказать, чья возьмёт, не может никто. От этих мыслей страх опять сжал Шарпу сердце. Словно почувствовав его состояние, Хоган похлопал стрелка по плечу:
— Всё пройдёт гладко, Ричард, — и вдруг сменил предмет разговора, — Что слышно о вашей женщине?
— Которой?
Ирландец усмехнулся:
— Которой! Терезе, естественно.
— Ничего вот уже шестнадцать месяцев.
«Я даже не знаю, жива ли она» — подумал он. Тереза сражалась с французами в «Гверилье» или «Малой войне». Холмы и горы, служившие ей полем битвы, находились неподалёку от Сьюдад-Родриго. Шарп не видел её с того момента, как они расстались под Альмейдой и, вспоминая девушку, почувствовал внезапный прилив желания. Стройная, гордая, с чёрными, как испанская ночь, волосами, она была подобна дорогой сабле: изящная, но смертоносная.
В Англии стрелок встретился с Джейн Гиббонс, чей покойный братец пытался прикончить его под Талаверой. Джейн была воплощённой мужской грёзой: белокурой и женственной. Совершенством форм она напоминала
Последние комментарии
1 час 6 минут назад
12 часов 24 минут назад
12 часов 42 минут назад
13 часов 6 минут назад
13 часов 38 минут назад
14 часов 45 минут назад