Разрыв в цепи [Джек Фатрелл] (fb2) читать постранично, страница - 3

меня нервирует. — Он на минуту замолчал. Грейсон удивленно смотрел на него. — Вы или она отвечали на телефонные звонки?

— В тот момент никто не звонил, и мы никому не звонили.

— В полу, в стенках или в потолке есть какие-нибудь отверстия, щели или дыры? — спросил профессор.

— Я уже нанимал частных детективов. Они обследовали все и не обнаружили ни одного отверстия, — ответил Грейсон.

Он зажег новую сигару и поудобнее уселся в своем кресле.

— Письма, которые вы писали, не перехватывались кем-нибудь?

— Нет. Письма адресовались непосредственно брокерам и отсылались пять минут десятого, когда биржа уже работала.

Профессор встал и принялся мерять шагами всю длину комнаты.

— Вы должны поверить мне на слово, что я принял все возможные меры предосторожности, особенно в этом случае с «Пи Кью энд Икс», — продолжал Грейсон. — Я постарался предусмотреть все, чтобы обеспечить строжайшую секретность. И я уверен, что мисс Уинтрон не имеет к этому делу никакого отношения. Частные детективы начинали с того, что, подобно вам, подозревали ее. Когда она уходила с работы, она попадала под наблюдение людей, которым я обещал солидное вознаграждение в случае, если они докопаются до истины. Она не знала об этом тогда и не знает сейчас. Мне стыдно признаваться ей, потому что расследование подтвердило ее непричастность к этому делу. В последний раз она находилась в поле моего зрения около двух часов, и ни одно ее движение не осталось незамеченным мной, потому что счет в игре шел на миллионы.

Профессор ничего не ответил. Он остановился в нерешительности у окна и стоял так несколько минут.

— Я склонен снять подозрение с мисс Уинтрон, — продолжал финансист, — ибо ее невиновность полностью доказана для меня последним случаем, так что было бы несправедливо…

Неожиданно профессор резко обернулся к своему гостю.

— Вы разговариваете во сне? — спросил он.

— Нет, — без промедления ответил Грейсон. — Я уже думал об этом. Все это не укладывается в моем мозгу, профессор. И все же где-то есть разрыв, который стоит мне миллионов.

— Вопрос сводится к одному, мистер Грейсон, — недовольно сказал профессор. — Если только вы и мисс Уинтрон знали о ваших планах, и больше никто, а они все равно выходили наружу, и не было никаких других рациональных объяснений, то виновником этого — вольно или невольно — был один из вас. Это чистая логика — как два плюс два — четыре, и нет нужды доказывать обратное.

— Что же, в любом случае это не я, — сказал Грейсон.

— Тогда остается одна мисс Уинтрон, — заявил профессор, — если только не допустить, что ваши конкуренты обладают телепатическими способностями, ранее за ними неизвестными. Вашими противниками всегда были одни и те же люди или это был только один человек?

— Несколько, — объяснил финансист, — но все они принадлежат к группе, во главе которой стоит Ральф Мэттью, достаточно молодой делец. По моему мнению, он наверняка приложил свою руку ко всему этому.

Его губы сурово сжались.

— Почему вы так считаете? — спросил профессор.

— Потому что он насмешливо ухмыляется всякий раз, когда встречает меня.

Профессор подошел к столу, надписал конверт, сложил вчетверо лист бумаги, положил его в конверт и запечатал. Потом он снова обернулся к гостю:

— Мисс Уинтрон сейчас в вашей конторе?

— Да.

— Проведите меня к ней.

Через несколько минут известный финансист открывал двери своего кабинета перед известным ученым-сыщиком. Единственным его обитателем была молодая женщина лет двадцати шести — двадцати восьми, которая обернулась на звук открывающихся дверей, но, увидев Грейсона, продолжила чтение книги. Финансист направился к одному из кресел. Однако, вместо того чтобы последовать его примеру, профессор подошел прямо к мисс Уинтрон и протянул запечатанный конверт.

— Мистер Ральф Мэттью просил меня передать это вам, — сказал он.

Молодая женщина мельком и не без робости взглянула на него, взяла конверт и с любопытством повертела его в руках.

— Мистер Ральф Мэттью, — повторила она, как если бы ей было незнакомо это имя. — Мне кажется, что я не знаю человека с таким именем.

Профессор не отрываясь следил за выражением ее лица, когда она вскрывала конверт и доставала из него лист бумаги. На ее лице ничего нельзя было прочитать, кроме удивления или даже замешательства.

— Но здесь только чистый лист бумаги, — сказала она.

Профессор резко обернулся к Грейсону, который с нескрываемым любопытством следил за происходящим в комнате.

— Ваш телефон, пожалуйста, — сказал он.

— Вот он, — ответил Грейсон.

Профессор наклонился над столом, за которым сидела мисс