Властелин замка [Виктория Холт] (fb2) читать постранично, страница - 3

так любезны, немедленно покиньте мой дом (...мою резиденцию?...мой замок?)»

Жозеф смотрел на меня проницательным взглядом. Я видела — для него было очень странно, что господин граф вызвал женщину.

Мне очень хотелось расспросить его о графе, но, конечно же, я не могла этого сделать. Нет, нужно настроиться; я должна чувствовать, что нет ничего необычного в том, что я заняла место отца, и это я должна донести до других.

В моем кармане лежало приглашение. Хотя это вряд ли можно было так назвать. Господин граф редко приглашал, он обычно приказывал, как властелин подданному.

Властелин замка! Граф де ла Талль вызывает Д. Лоусона в замок Гейяр для выполнения работ над его картинами, согласно предварительной договоренности. Отлично, меня зовут Даллас Лоусон, и если вызов предназначен Даниэлю Лоусону, тогда я отвечу, что Даниэль Лоусон уже десять месяцев, как умер, и что я, его дочь, в прошлом помогавшая ему в работе, теперь продолжаю его дело.

Три года назад мой отец состоял в переписке с графом, который слышал о его работе — отец был хорошо известен как специалист по старинным зданиям и картинам. В этих условиях было естественно, что я выросла в почтении к этим вещам, которое затем переросло в страсть. Отец поощрял эту страсть, и мы проводили много времени во Флоренции, Риме и Париже, слоняясь по музеям и рассматривая сокровища изобразительного искусства; и в Лондоне каждую свободную минуту я проводила в художественных галереях.

Мать моя не отличалась крепким здоровьем, а отец был почти постоянно погружен в работу — разумеется, по большей части я была предоставлена самой себе. У меня было мало знакомых, и я так и не научилась легко сходиться с людьми. В детстве я не была хорошенькой и чувствовала всю невыгодность этого обстоятельства, что нужно было постоянно скрывать; таким образом, мой характер приобрел весьма неприглядную черту — высокомерие. При этом мне очень хотелось общаться с людьми, очень хотелось иметь друзей. Мне было страшно интересно, чем занимаются другие люди, мне всегда казалось, что их жизнь гораздо увлекательнее моей. Затаив дыхание, я вслушивалась в беседы, не предназначенные для моих ушей; часто я тихонько сидела на кухне, когда двое наших слуг, один постарше, другой помоложе, обсуждали свои хвори и любовные похождения; когда мы с матерью ходили за покупками, я стояла тихо, прислушиваясь к тому, о чем говорили люди в магазинах, а когда к нам кто-то приходил домой, меня часто заставали за подслушиванием, как выражался мой отец. Он не одобрял подобных привычек.

Я поступила в художественную школу и некоторое время жила собственной жизнью, а не чужой, почерпнутой из обрывков разговоров. И это тоже не устраивало моего отца, потому что тогда я влюбилась в молодого студента. В приливе романтического настроения я все еще вспоминала с тоской те весенние дни, когда мы с ним бродили по Сент-Джеймс и Грин-Парк, слушали ораторов у Мраморной Арки и прогуливались вдоль Серпентайн в сторону Кенсингтон-Гарденс. Там я всегда погружаюсь в воспоминания, поэтому теперь стараюсь, по возможности, избегать этих мест. Отец возражал потому, что у Чарльза не было денег. К тому же мать, которая к этому времени лишилась остатков здоровья, нуждалась во мне.

Сцены великого самоотречения не было. Этот роман возник из весны и юности, и с наступлением осени он завершился.

Возможно, отец считал, что будет лучше, если я не буду иметь возможности увлечься кем-нибудь еще, и предложил мне оставить художественную школу и работать с ним. Он говорил, что сможет научить меня гораздо большему, чем я когда-либо узнаю там; конечно, он был прав, хотя я многому у него научилась, возможность значиться с людьми моего возраста и жить своей личной жизнью была утрачена. Моя жизнь протекала между работой с отцом и уходом за матерью. Кода она умерла, я надолго была оглушена этим горем, и, немного оправившись, почувствовала, что уже не молода, и с тех пор, убедив себя в том, что не представляю интереса для мужчин, свое стремление к любви и замужеству обратила в страсть к живописи.

— Эта работа для тебя, — сказал мне однажды отец. — Ты стремишься восстановить все.

Я поняла, о чем он говорил. Когда-то я мечтала сделать из Чарльза великого художника, а он хотел быть беззаботным студентом. Может быть, поэтому я его и потеряла. Я хотела восстановить в матери ее прежнюю силу и интерес к жизни. Я старалась прогнать апатию, охватившую ее. Но, надо сказать, я никогда не пыталась изменить отца, да это было бы и совершенно невозможно. Я понимала, что силу характера я унаследовала от него, а в то время он был сильнее меня.

Я помню тот день, когда пришло первое письмо из замка Гейяр. Граф де ла Талль владел картинной галереей, Старинные полотна требовали восстановления, и желал Проконсультироваться у отца о частичной реконструкции замка. Может ли месье Лоусон приехать в замок Гейяр, определить необходимый объем работ и, если взаимная Договоренность будет достигнута, остаться там до