Шпионы «Маджонга» [Джон Тренейл] (fb2) читать постранично, страница - 3

не вязался с радушной улыбкой. — А мне доложили, что сейчас в Гонконге пятьдесят девять по Фаренгейту. Почти весна, не так ли?

Чжао сбил щелчком невидимую пылинку с брючины своего роскошного, сшитого на заказ, отутюженного костюма и непринужденно кивнул:

— Вы работаете в Московском Народном банке, мистер Казин? Надеюсь, вы его директор?

Казин взглянул на Крабикова, и оба русских ухмыльнулись.

— Можно сказать и так. — Казин затянулся, отвел сигарету и вперил взор в гостя, о чем-то соображая. Глаза его сузились. — Банк… как бы это выразиться?.. В банке привыкли действовать согласно моим распоряжениям. Так что можно назвать меня и директором. Теневым директором.

Чжао в нетерпении дернулся.

— Я рассчитывал на встречу с правлением банка, а также с министром… Министром финансов, я имею в виду.

— Да, конечно. Это само собой. Со временем… Моя официальная должность — председатель Комитета государственной безопасности.

Чжао кашлянул. Он не понял трех последних русских слов.

— Вы при министре финансов? — попытался уточнить он.

Возникла длинная пауза. Но когда Казин наконец произнес свое уточнение, Чжао вскочил, ибо услышал:

— Я при Кей-Джи-Би, мистер Чжао.

Повисла еще одна, более длительная пауза. На лице Чжао не отразилось ничего, но все трое сидевших в комнате прекрасно сознавали содержание, стоявшее за воцарившимся молчанием. Многозначительная тишина была более глубокой, чем минуту назад. Наконец китаец откашлялся и начал:

— Это… это несколько неожиданно… — Голос его звучал глухо: гость подрастерял самоуверенность.

Казин продолжал сидеть неподвижно, подперев руками подбородок. Он пристально изучал собеседника, и, похоже, полученные результаты его не радовали. Наконец он медленно заговорил:

— Я понимаю вас, мистер Чжао. Вас тайно пригласили в Москву для обсуждения финансовых вопросов, представляющих взаимный интерес. Вполне естественно, что человек вашего ранга, то есть такая значительная персона, как вы, рассчитывал на встречу с банкирами, министрами. Но, организовав ваш визит ко мне, мы сумеем избежать массы ненужных формальностей, мистер Чжао. — Казин умолк, неторопливо отвел руки от лица и положил их на стол.

Возникавшие в беседе паузы уже начали нервировать Чжао.

— А сумеем ли?

— Да, сумеем. Все эти официальные лица, политики, дельцы — ух!.. — Казин с презрением махнул рукой. — Я полагаю, вы предпочитаете иметь дело с теми, кто принимает решения, подобно вам самому. Мы рассчитываем обсудить то же, что волнует и вас. Мы намерены говорить о деньгах, о власти… И вот о чем! — Казин указал рукой в направлении двери.

Чжао обернулся, следуя взглядом за указательным пальцем Казина, и увидел висевшую на стене крупномасштабную карту ЮВА, на которой кто-то обвел Гонконг красным кружком. На верхней кромке карты, тоже в красном кружке, была написана дата: «19 сентября 1988 года».

— Вам известно, что означает эта дата?.. О, пожалуйста, закуривайте, если желаете…

Чжао, уже доставший свой золотой портсигар, неторопливо зажег сигарету. Он медлил, стараясь обрести время на раздумья. Он успел оправиться от шока, испытанного четверть часа назад, когда он неожиданно для себя оказался гостем КГБ. К тому же он прекрасно понимал: что бы ни произошло в течение этой беседы, все будет представлять колоссальный интерес для Центральной разведки Китая. Он помнил также, что там хорошо платят, и вознамерился ничего не упускать из виду.

— Нет, — произнес он наконец, — эта дата мне ни о чем не говорит.

Казин, казалось, потерял интерес к беседе. Он развернулся в сторону Крабикова и устало сказал:

— Разъясните ему.

— Это тот день, когда Томасу Эдварду Юнгу исполняется шестьдесят пять лет, — пояснил генерал-майор. — Вы, конечно, знаете мистера Юнга?

Чжао пожал плечами.

— Разумеется… если, конечно, мы говорим об одном и том же человеке. Он председатель правления и исполнительный директор Тихоокеанской и Кантонской банковской корпорации в Гонконге.

— Вот именно. Кто ваши банкиры, мистер Чжао, случайно не они?

— И они тоже среди прочих. Люди моего уровня имеют по нескольку банкиров, мистер Крабиков. Однако я не понимаю, какое отношение мои дела…

— И не им ли вы должны деньги? Очень много денег. Давайте взглянем… — Крабиков подошел к столу и пододвинул к себе большую стопку бумаг. Это была компьютерная распечатка. — Ах, да… Вот оно: на сегодняшнее утро вы должны двадцать семь миллионов восемьсот тысяч сорок три гонконгских доллара, не считая центов. Когда я говорю «вы», я имею в виду лично вас, а также ваши многочисленные компании и их филиалы.

Чжао погасил наполовину выкуренную сигарету и встал.

— Я бы хотел закончить наш разговор, мистер Крабиков. — Я не вижу, о чем мы с вами можем разговаривать.

— А я вижу, — вмешался Казин. Он откинулся в кресле и сидел, медленно покачиваясь, не сводя глаз с азиатского лица своего собеседника. — Должен вам сказать, мистер