Зоопарк Доктора Дулиттла [Хью Джон Лофтинг] (fb2) читать постранично, страница - 3

спрашивают, когда же вернется доктор. Он никогда прежде не отправлялся в такое долгое путешествие, и мы уже начали за него беспокоиться.

Утки взмахнули крыльями, поднялись в воздух и исчезли в тумане. Слышно было только, как их крылья со свистом рассекают воздух.

— Ну конечно же, — проворчала Полли, — теперь доктору Дулиттлу придется объяснять каждому встречному, будь то улитка или муравей, почему он так долго отсутствовал. Да как он смел! Известность — дело хорошее, но здесь она оборачивается неприятностями. Я очень рада, что не стала звериным доктором. А вот и дождь пошел, не зря нас о нем предупреждали утки. Том, спрячь меня под свою куртку, иначе я промокну до перышка. Я же не водолетающая птица!

Действительно, с неба хлынул дождь. Уже смеркалось, все вокруг затянуло пеленой тумана, и мы не видели даже собственного носа.

— О’Скалли, — позвал доктор пса, — не мог бы ты показывать нам дорогу? Без твоей помощи мы еще долго будем блуждать среди болота.

Джон Дулиттл был прав: хотя до нас доносился колокольный звон со стороны Паддлеби, мы не видели ни зги и то и дело оказывались в трясине. А О’Скалли знал местность как свои пять пальцев, к тому же его вело вперед обоняние. Он чудом умел находить среди луж сухую тропинку.

Овраги по берегам реки Марш быстро наполнялись водой, и, не будь с нами О’Скалли, мы вполне могли бы провалиться в болото и утонуть. Но верный друг пес шагал впереди, обходил стороной опасность, и везде под ногой мы чувствовали твердую почву. То тут, то там дорогу нам перебегали водяные крысы. О’Скалли был прирожденном охотником, и сейчас ему было невтерпеж пуститься вдогонку за ними, но он крепился и только рычал вслед:

— Бегите, бегите, через день-два я вернусь, и мы еще посмотрим, кто кого…

Крысы нахально попискивали в ответ. Наверно, они чувствовали, что сегодня О’Скалли им не страшен.

Мы долго петляли, и наконец пес вывел нас на высокий холм. Оттуда открывалась прямая дорога на мост через реку Марш. Спустя полчаса мы уже входили в предместье Паддлеби.

Позади нас в густом тумане едва виднелся среди бегущих волн призрачный парус лодки, возвращавшейся с моря в порт.

Глава 2. Возвращение путника

На Королевском мосту сквозь пелену тумана нам призывно мерцали огоньки.

Полли, сидевшая у меня под курткой, долго в них вглядывалась, а потом встрепенулась и сказала:

— Я знаю, что вы снова со мной не согласитесь, но я думаю, что лучше было бы отправить за колбасой и прочей дребеденью Тома. А доктор пусть обойдет город стороной, а не то и дети и собаки узнают его, обступят прямо на улице, и домой он больше никогда не попадет.

— Ты, кажется, права, — согласился со вздохом доктор. — Нам действительно будет лучше свернуть здесь на север и окраиной выйти на Воловью улицу.

Полли пересела на плечо к доктору Дулиттлу, и все мои друзья зашагали домой, а я поплелся в город. Мне было очень жаль, что я не увижу, как радостно встретят доктора остававшиеся дома звери, но я понимал, что так и в самом деле будет лучше. Утешало меня одно — я шел через Королевский мост с чувством гордости, словно вернувшийся из дальних стран путешественник, случайно завоевавший полмира. Хоть небольшая, а все же награди за то, что мне пришлось плестись в магазин. В конце концов сам Христофор Колумб после открытия Америки не мог испытывать большей гордости, чем я в тот вечер. Я, Том Стаббинс, сын сапожника!

В особое волнение меня приводило то, что никто меня не узнавал. Я сам себе казался героем из сказок «Тысячи и одной ночи», волшебным путешественником, которого никто не видит. Мне было уже на три года больше, чем тогда, когда я покинул город, я достиг того возраста, когда мальчишка тянется вверх словно стебель и превращается из ребенка в мужчину. В тусклом свете уличных фонарей я шел в мясную лавку на Большой улице и узнавал в лицо каждого второго встречного, а они меня — нет. Я улыбался в душе и думал, как бы они удивились, если бы я открылся им и сказал, кто я такой и что со мной приключилось с тех пор, как я в последний раз прошелся по этой мостовой. Потом мне показалось, что я вижу себя со стороны: я сижу на каменной набережной, болтаю ногами над водой, и жадно гляжу вслед уходящим в море кораблям, и мечтаю о странах, которых никогда не видел.

На Ратушной площади, уже у самой мясной лавки, куда я шел, я чуть ли не нос к носу столкнулся с человеком, который признал бы меня даже с расстояния в сто шагов. Эго был торговец едой для кошек и собак Мэтьюз Магг. Чтобы проверить, узнает он меня теперь или нет, я в шутку остановился в свете фонаря и встал рядом с ним. Он внимательно рассматривал витрину, а когда заметил меня, то бросил в мою сторону любопытный взгляд и тотчас же отвернулся, словно никогда в жизни в глаза не видел. Он меня не узнал!

Эго обстоятельство рассмешило меня, и я, не сказав Мэтьюзу Маггу ни слова, вошел в лавку.

Толстый, знакомый мне мясник стоял за