Понаехавшие (апрель 2008) [Журнал «Русская жизнь»] (fb2) читать постранично, страница - 2

вообще ушел. Мы все знаем, что есть темы, которые не можем поднять. Есть люди, которых не можем приглашать: если такой человек появится в эфире, то генеральному директору будет несладко, потому что он получит соответствующий телефонный звонок от кого-то - и все. Я просто этого не понимаю, для меня это проявление какой-то паранойи».

Если бы история на этом закончилась, то в эфире «Эха Москвы» и на страницах «Новой газеты» еще бы год люди, специализирующиеся на обсуждении свободы слова, восклицали - у нас, мол, все так ужасно, что даже Познер… Но в очередном выпуске своей передачи «Времена» Владимир Познер объяснил, что его не так поняли: свободой слова он на самом деле называет свободу от пошлости и от насилия, и вот такой свободы, по мнению Познера, у нас действительно нет. А еще у нас нет ответственности журналистов, а «есть воля, вот, что хочу, то и ворочу». «Я очень хотел, - резюмировал ведущий, - чтобы вы услышали мои рассуждения, непосредственно от меня, а то при некоторой существующей свободе вы такое услышали, что не очень соответствует тому, что я говорил».

Тест на сообразительность - найдите в цитате про Савика Шустера и площадки для свободной дискуссии что-нибудь про ответственность и про пошлость или насилие. А если не найдете, то подумайте - не пропорциональна ли степень свободы слова в нашей стране степени цинизма и изворотливости - ну, того же Владимира Познера.

Мне кажется, что пропорциональна.

Терентьев

В Сыктывкаре судят блоггера Савву Терентьева. Неприличное слово «блоггер» здесь - на своем месте. Терентьева судят именно за комментарий в Живом журнале. Комментарий выглядел так: «Кто идет в менты - быдло, гопота - самые тупые, необразованные представители жив(отн)ого мира. Было бы хорошо, если б в центре каждого города России, на главной площади (в Сыктывкаре - прям в центре Стефановской, где елка стоит - чтоб всем видно было) стояла печь, как в Освенциме, где церемониально, ежедневно, а лучше - дважды в сутки (в полдень и в полночь, например) - сжигали бы по неверному менту. Народ чтоб сжигал. Это был бы первый шаг к очищению общества от ментовско-гопотской грязи». Статья, по которой судят Терентьева за это высказывание (двести восемьдесят вторая, часть первая - «возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»), предусматривает наказание сроком до двух лет лишения свободы. Скорее всего, Терентьева просто оштрафуют, но виновным он наверняка будет признан.

Будет признан виновным - прежде всего потому, что судьи и прокуроры не знают важнейшей закономерности блогосферы: чем громче человек кричит о том, что он будет кого-то убивать, резать, сжигать в печах и так далее, - тем выше вероятность того, что это самый мирный человек, какие только бывают на свете. Классик жанра hate speech в ЖЖ - математик Михаил Вербицкий, который, как к нему ни относись, совсем не похож ни на экстремиста, ни на какого-либо другого врага народа.

Суд над Терентьевым - не первый и наверняка не последний случай, когда прокурорские унтеры Пришибеевы тащат под суд любителя писать что-нибудь типа «Убить всех людей!» в ЖЖ. Рано или поздно все пользователи поймут, что фраза «Убить всех людей!» чревата невиртуальными неприятностями, и русская блогосфера, и без того утратившая в последние годы значительную часть своего первоначального шарма, станет еще более унылой, чем теперь.

Но за нагромождением интернет-тонкостей на второй план незаслуженно уходит само существо вопроса. Вот если отбросить все эти шуточки про печи на площадях - кто сможет аргументированно сказать, что Терентьев неправ в своем ЖЖ-комментарии?

Америка

По телевизору - передача «Человек и закон». Выпуск посвящен сорокалетию со дня гибели Юрия Гагарина, и ведущий Алексей Пиманов рассказывает о версиях случившегося с первым космонавтом планеты. Потом резюмирует: мне, говорит он, жаль, что такую передачу никогда не покажут по американскому телевидению; все-таки хочется, чтобы и американцы знали, что в космос первым полетел Гагарин, а Гитлера победили русские.

Это к вопросу о той свободе, которую то теряет, то находит Владимир Познер. Не испытывая к Познеру никакой особой любви, я должен сказать, что его совместный с Иваном Ургантом цикл «Одноэтажная Америка» - хоть и на эзоповой фене, но все-таки сенсационный демарш по меркам нашего телевидения. В России 2008 года говорить по телевизору об Америке человеческим языком и с симпатией - это если не отчаянная смелость, то такой конкретный неформат. Формат же - это как у Пиманова: неважно, по какому поводу, главное - наехать на американцев. Это и рыночно, и политически грамотно. Тренд, как говорится.

Когда в 2000 году вышел нахально-антиамериканский «Брат-2», он воспринимался как глоток свежего воздуха - в девяностые нас определенно перекормили Америкой; в том же двухтысячном мы, русские морские курсанты,