Жестокое сердце [Нина Карноухова] (fb2) читать постранично, страница - 56

старое забыто.

Джеффри видел Кейти неоднократно. Она была одета в старинное платье позапрошлого 19 века и выглядела как принцесса. Но Джеффри не решался подойти к ней, словно к запретному для него плоду, словно к тому, что отгорожено для него непробиваемой стеной и что ему никогда не взять в руки и сказать: «Это мое».

Но все же Джеффри решился и сделал знак Кейти, чтобы она подошла к нему. Кейти неохотно встала из-за стола, сказала пару слов Тутанхамону и пошла за Джеффри. Они уединились в полутемной гостиной. Кейти старалась придерживаться с ним на расстоянии.

— Кейти, — начал Джеффри, нарушив кратковременную паузу, — почему ты не дала против меня показания, почему не сделал этого Тутанхамон? Если это из любви, преданности и обязанности перед мистером Кеннеди… Мне, короче, таких подачек не нужно, лучше бы я гнил в тюрьме, чем… такая свобода…

Кейти посмотрела на Джеффри каким-то особым, новым взглядом, ей вдруг привиделись те черты Джеффри, которые казались чуждыми ему, которых никогда не было и быть не могло в Джеффри.

— Ты изменился… В лучшую сторону… После нашего уединения в Далласе… После моего «плена», — сказала после продолжительной паузы Кейти.

— Это ты мне помогла сделать, как и открыть мне замечательный мир… Помнишь, нам было тогда по пятнадцать, ты читала русскую классику, Диккенса, Стендаля… А я за тобой все это перечитывал ночью, с фонариком под одеялом. Я еще про Болконского под Аустерлицем у тебя вырвал… Никогда не забуду «Это бесконечное небо…» Вот когда была романтика…

Кейти посмотрела на него таким взглядом, будто бы укоряла в нем старческую память, нежелание будущего.

— Ты что, старик? У тебя все впереди.

— Знаю… Новые Рубежи… Ненси… и многое-многое другое.

— Так значит ты встречаешься с девушкой? — не без любопытства спросила Кейти.

— Встретить-то встретил, да уже не та любовь, не первосортная. Кейти, помоги мне, вот знаю я всяких Джонов и Джимов, которые в деньгах купаются, долларами платья обшивают, девушек, как перчатки меняют, нации нашей, американской, имидж кутилы и мота создают. А я так не могу, помоги мне, почему я люблю Ненси совершенно по-другому, точнее, я ее не люблю даже, а жалею.

— Потому что она совершенно другая.

Но Джеффри не был удовлетворен этим ответом.

— Нет, может, я до сих пор тебя люблю… может… поэтому?

— Забудь эту мысль, — прошептала Кейти и подалась к двери, но Джеффри схватил ее за локоть.

Теперь Джеффри видел Кейти, так романтично стоящую перед его глазами. Она была наклонена к двери и одной рукой в белой перчатке держалась за ручку, спина же ее была выгнута словно изгиб гитары, а падающие с плеч волосы делали этот изгиб еще более плавным. А глаза, ее огромные глаза, смотрели на Джеффри с ожиданием ужаса. И Джеффри сказал ей этот ужас.

— Ты меня еще любишь, ведь я не вру.

Кейти посмотрела на него, готовая заплакать, но промолчала.

— Скажи, кого ты любишь? — по-другому задал свой вопрос Джеффри.

Ответ на этот вопрос казался ей раньше таким естественным, она говорила, что любида Тутанхамона, но теперь словно камень застрял в ее горле, и вместо того, ятобы сказать так привычное ей: «Я люблю Тутанхамона», — из ее уст вырвалось:

— Я тебя всегда любила и люблю, Джеффри.

— А как же Тутанхамон?

Но и на этот вопрос она ответила не то, что желала:

— Я его уважаю, это мой лучший друг, а друзей, Джеффри, ты знаешь, не бросают…

И она вырвала свою руку у Джеффри и убежала. Джеффри видел, как она сорвала с вешалки свое синее с белым мехом пальто и выбежала из дома. А вслед за ней прямо проследовал и Тутанхамон. Джеффри открыл дверь и видел, как Тутанхамон догнал Кейти и они мирно шли и любовно разговаривали. Этот мир, их мир, был не для него, он был выше, и Джеффри знал, что ему там место только как лучшему другу.

— Что с тобой? — спросил подошедший сзади Джон.

— Она мне дорогу показала, а свою потеряла…

— Это не страшно в 20 лет, — сказал Джон, надел свой плащ, перекинул через шею свой кашемировый шарф и пошел к Кейти и Тутанхамону.

Джеффри стоял на пороге, облокотившись на косяк. Мокрый снег летел ему прямо в лицо, а там, внизу, в центре Чикаго, где старые фонари освещали улицу, шли рядом Джон, Тутанхамон и Кейти.

«Никогда не вернется то, что было, ничто никогда не вернется. И Кейти, тоже, не вернется», — думал Джеффри.

Мокрый снег летел ему в лицо, но он все равно стоял у открытой двери.

«Стрелка часов медленно, но верно ползет к полуночи, оставляя за собой последние секунды, минуты и часы 20 века, которые никогда больше не вернутся. Не будет больше такой адской машины, которая сможет вернуть прошлое. Вернуть прошлое… — Джеффри в мыслях ухмыльнулся. — Это может лишь память… Оно… это прошлое… никогда больше не вернется».

Джеффри стоял и стоял… Крупная слеза катилась по его лицу.

«Ничто никогда не вернется… Новые рубежи… Ненси… демократия… все это будет… Вчера не воротишь… а завтра… оно будет, завтра