Год ворона. Книга 2 (главы 33-45) (СИ) [Максим Бояринов] (fb2) читать постранично, страница - 2

апреля 2003 года, когда американцы вошли в Тикрит, Джамаль был одним из немногих, кто знал о том месте, где прячется покинутый всеми Саддам. Иракский диктатор в узком кругу называл Джамаля "мой Отто Скорцени". Личный палач, исполнитель особых поручений, он был известен в лицо совсем немногим, а потому мог свободно передвигаться по стране, погруженной в хаос войны. У Саддама еще оставалась возможность покинуть страну, но все его зарубежные счета, даже самые секретные, были вычислены и заморожены американцами, а для того чтобы надежно укрыться нужны деньги. Большие деньги.

Такие деньги у Хуссейна имелись - в предместье Багдада, в неприметном подземном складе ждал своего часа "золотой поплавок" - двадцатифутовый контейнер с миллиардом долларов наличными разной купюрой. Саддам уже не мог приказывать, он просил. В начале декабря Джамаль покинул Тикрит и, в одежде крестьянина на разбитой машине двинул в сторону Багдада.

Саддама опередили. Хранилище оказалось пустым, и кто из троих посвященных стал в одночасье миллиардером было неважно. Впрочем, Джамаль, сколь ни прилагал он потом усилий, о судьбе "Саддамовского миллиарда" узнать ничего не смог.

Там же, неподалеку от пустого хранилища, он был схвачен американцами, наряду со всеми мужчинами призывного возраста, и отправлен в фильтрационный лагерь. Джамаля знали немногие. Очень немногие. Но все-таки знали. В лагере обнаружился человек, который вполне мог купить свободу ценой жизни Джамаля. Узнай янки, кто он на самом деле, и его ожидали жестокие многомесячные допросы. А потом, когда американцы высосут всю информацию вплоть до детских воспоминаний про церемонию обрезания, его ждет, в лучшем случае, пожизненное заключение в Гуантанамо. Саддам был хорошим хозяином, щедрым и милосердным. Но не вина Джамаля, что голова бывшего правителя Ирака оказалась единственной ценностью, которой бывший "Отто Скорцени" мог оплатить собственную свободу...

Оставалось найти подходящего покупателя. Внимание Джамаля привлек невысокий полный американец, прогуливающийся по лагерю в сопровождении двух морпехов. Джамаль хорошо говорил по-английски. Он вежливо попросил у "мистера Моргана", как было указано на бейджике, разговора с глазу на глаз, чтобы сообщить сведения, представляющие интерес для "национальной безопасности". Последние слова "феллаха из Тикрита" вызвали у члена сенатской комиссии неподдельный интерес. Торг занял немного времени. Не прошло и двух часов, как Джамаль с пропуском оккупационных властей на руках покинул Багдад, знавший его человек был убит при попытке к бегству, а Виктор Морано в генеральской палатке захлебываясь от собственной значимости, рассказывал о том, что ему "совершенно случайно" удалось выяснить, где прячется неуловимый Саддам Хусейн...

Дорога к Русе с короткими привалами заняла около десяти часов. Двигающийся с высокой скоростью кортеж добрался до места раньше.

К воротам объекта, укрывшегося посреди живописных и не очень развалин, "Фольскваген" подкатил еще засветло. Охранники, часть которых знали Джамаля в лицо, не поспешили, теряя штаны, открывать ворота, а долго и нудно препиралась, выжидая пока не появится толстобрюхий Хасан, делано всплеснувший руками и приказавший немедленно впускать дорогого гостя...

Во дворе, готовясь в обратный путь, стоял "Лексус", доставивший в Русу человека, нужного Джамалю здесь и сейчас.

Контроль за распространением (точнее, за нераспространением) ядерного оружия и материалов, необходимых для его создания является непреходящей проблемой всех государств-членов "ядерного клуба". Самый эффективный способ для его осуществления - это контроль над специалистами. И не столь за теоретиками, физиками-ядерщиками, которые ведут изыскания и разработки, сколь за рядовым техническим составом среднего звена. То есть за теми, кто имеет достаточную теоретическую подготовку и практические навыки, чтобы оценить работоспособность конкретного ядерного боеприпаса и привести его в действие...

Журавлев Константин Васильевич, инженер-ядерщик, был представителем последнего поколения специалистов главного научного центра СССР по разработке ядерного оружия. Пик его карьеры пришелся на вторую половину девяностых, когда, волею большой и дружной ельцинской "семьи", ратовавшей и боровшейся за "демократические" и "общечеловеческие" ценности, самый мощный в мире сверхсекретный ядерный центр, десятками лет обеспечивающий приоритет страны в стратегических вооружениях, был открыт для американских "наблюдателей". Вскоре после этого, зарплаты уникальных специалистов сравнялись с зарплатами дворников и сторожей, а темы их кандидатских диссертаций были признаны бесперспективными.

Через несколько месяцев холостого и почти безработного специалиста, всерьез обдумывавшего как лучший вариант перспективу трудоустройства продавцом на базаре,