Записки парашютистки [Любовь Берлин] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (11) »
* * *
Полет не произвел на меня никакого впечатления. Я ожидала чего-то необычайного, а оказалось все так просто, даже буднично. Разбежались, полетели. Только не по земле катаемся, а по воздуху. Посмотрела вниз, там домики, поля — положительно ничего захватывающего! Мне представилось, как я прыгну. Вот вылезу на крыло… Ничего страшного: земля далеко и какая-то ненастоящая. С тех пор я стала ежедневно ездить на аэродром. Это был конец июля. Там каждый день проводились занятия — занимались курсанты высшей парашютной школы. Они делали по 10 прыжков и становились инструкторами парашютного спорта. Начальником этой школы был Мошковский. Ходила я, ходила за Мошковским, пока он наконец не убедился, что я действительно хочу прыгать. Он меня просто проверял, выдерживал. Тогда еще прыжки казались рискованными, особенно для девушек. Наконец Мошковский мне говорит: — Ну ладно, пройдите медосмотр. Я страшно обрадовалась и побежала к врачу. Сердце у меня оказалось безукоризненно здоровым, медосмотр прошел благополучно. Я отнесла справку Мошковскому. — Хорошо, — сказал он, — двадцать седьмого будете прыгать. Итак, через несколько дней… Все мои мысли были заняты только предстоящим прыжком. Дома я никому ничего не говорила, на аэродром, где готовилась к прыжку, ездила тайком. Говорила, что еду в Парк культуры или к кому-либо на дачу, чтобы не волновались. Все утро двадцать седьмого сильно волновалась. Погода была довольно хорошая. Как-то не хотелось ни о чем думать. Все разграничивалось — до прыжка и после прыжка. Помню, кто-то позвонил и предложил куда-то пойти через два дня. Я ответила: — Подождите, завтра созвонимся. Мне сейчас не до этого. Я не думала, что разобьюсь, но все, кроме прыжка, казалось таким далеким и неважным. Поехала на аэродром в автобусе. Когда показался аэродром и самолеты, сердце замерло. Обратилась к Мошковскому: — Буду я сегодня прыгать? — Нет, сегодня нельзя! Сегодня у меня курсанты. Да и ветер сильный. Стало очень обидно: а я-то так готовилась к сегодняшнему дню! Правда, я быстро утешилась, подумав: подожду еще два дня. Но и через два дня прыгать мне не дали, хотя волновалась я уже значительно меньше. Наверное, Мошковский меня «выдерживал». И действительно, я почти перестала волноваться. 3 августа я приехала на аэродром и почти не надеялась, что в этот день мне разрешат прыгнуть. По дороге испортился автобус, и я опоздала. По аэродрому мчалась бегом и все думала: парашютов не осталось! Солнце уже клонилось к закату, а обычно к вечеру стихает ветер. Посмотрела: штуки три парашютов есть. Подбежала к Мошковскому. — Товарищ начальник! Буду я сегодня прыгать? — Что вы в таких туфлях пришли (на мне были теннисные)? Нужно было ноги зашнуровать. Нет, не будете! Меня начала разбирать злость. Вдруг Мошковский подходит ко мне и говорит: — Ладно, прыгать будете, но смотрите ноги не переломайте. Я почувствовала огромную радость. Наконец-то! Волнения никакого. Вокруг меня толпа. Первый прыжок девушки — событие на аэродроме. В этот день как раз было много народа. Мне было предложено надеть комбинезон. Инструктору Мошковский приказал: — Наденьте парашют и объясните. Парашют на мне. Потом короткий, общий инструктаж. Кругом сыпались шутки, остроты. Кто-то спрашивал: — Вы не боитесь? Страха я не чувствовала. Конечно пульс был несколько учащенный, но волнение было радостное. Все на меня смотрят, а я думаю: «Сейчас я вам покажу!» Подошел Мошковский. По дороге к самолету спрашиваю его: — Вы меня сами повезете? — А вы хотите? — Конечно! Я его страшно уважала. Было особенно приятно, что повезет меня именно он. Он весело беседовал со мной, шутил. Сели в самолет. Мошковский спрашивает: — Готовы? — Готова! Он меня еще раз предупредил: — Если плохо почувствуете себя на крыле, будет беспокойство, неуверенность — ни в коем случае не прыгайте. Лезьте обратно. Ничего стыдного в этом нет! Смотрите, чтобы не было фокусов! — Да, да, хорошо, хорошо… Но в душе я решила, что ни за что не полезу обратно. Почему мне не прыгнуть? Тася ведь прыгает. Как только оторвались от земли, начала смотреть на землю. Думала: вот поднимаюсь на самолете, а опущусь сама. Иногда украдкой взглядывала на Мошковского. Он поймает мой взгляд — улыбнется. Это очень ободряюще действовало. Земля все более и более кажется нереальной. Я смотрю на парашют, на кольцо, и у меня такое чувство, что я не на землю прыгать буду, а прыгну в воздух.- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (11) »
Последние комментарии
6 часов 52 минут назад
7 часов 46 минут назад
7 часов 49 минут назад
18 часов 41 минут назад
18 часов 43 минут назад
1 день 7 часов назад