В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Наташа перебралась из чернорабочих в заводскую многотиражку, откуда и началась ее журналистская карьера.
РАЗГОВОР
Иванова вызвал к себе генеральный директор издательства. Генеральным был Матвей Геннадиевич Феоктистов, среди своих — Мотя, двадцатипятилетний бизнесмен, яхтсмен, теннесист и бабник. Завсегдатай всех центровых тусовок, завзятый модник и любитель заграничных путешествий. Когда Иванов входил в кабинет, Феоктистов раскуривал свою полуметровую сигару. — Садись, Александр Иванович, рассказывай как дела — Да как дела, пока не родила — пошутил Иванов и тут же принял серьезный вид. — Надо как то оживить газету, свободным от сигары уголком губ произнес Матвей Геннадьевич. — Я понимаешь, смотрю эту газету, ну как ее, «Круглые сутки», так там что ни прочитай — все интересно! Тут и про сифилис, ты знаешь например, что эпидемия сифилиса надвигается? Иванов слушал шефа слегка кивая головой в такт интонациям его речи, и на прямые вопросы отвечал более глубокими и выразительными кивками. — Вот у них я читаю, там понимаешь все интересно, про сифилис там про спид… Генеральный вдруг сосредоточился на сером пятне от упавшего на брюки табака и принялся с энергичной яростью тереть его длинным, познавшим радость маникюра ноготком. — А у нас… шеф замолчал уставившись вдруг на портрет своей трехлетней дочери от четвертого брака, — А у нас ни хххрена понимаешь… У нас как открою газету, все про каких то беженцев, про пенсионеров, ты кончай Александр Иванович эту…фигню. Мне тираж надо продать, а у твоих беженцев да пенсионеров бабок нету. Надо для тех писать, у кого бабки е. Ты понял? Когда Иванов выходил из кабинета, он поймал себя на мысли, что общение с шефом обогатило его духовно.
СТОРОЖА ПОЛЯНЫ
По идее руководства, сторожа поляны должны были своими публикациями выражать позицию газеты. Однако в силу того что у газеты, возглавляемой Ивановым, никакой позиции не было, сторожа поляны в своих статьях не выражали абсолютно никаких мыслей.
ИВАНОВ
Чтобы не прогневать начальство, Иванов решил поручить кому — нибудь поручить сделать полосной материал про сифилис. — Пусть Наташа Машная напишет, у нее получится, — решил Иванов, собираясь пойти пообедать.
ДОБКИН
Добкин писал бойко. Он закончил институт Бонч Бруевича, но инженером работать не захотел, предпочтя сидению в конторе более вольготную жизнь журналиста. Паштетов как то сказал по пьянке, что если Добкину хорошо заплатить, то он запросто напишет материал, разоблачающий родного отца. Узнав об этом, Добкин не стал объясняться с Паштетовым, так как был трусоват. Однако Наташе Машной сказал, что на Паштетова не обижается так как на больных и алкоголиков обижаться — грех. На Машную он всегда смотрел не как на женщину, а как на коллегу, у которого можно перехватить десятку до получки. В курилке, когда там собирались одни мужики, он как то сказал, что на нее у него ни за что не встанет, так как у нее совсем нету титек и рожа у нее какая то провинциальная.
ПОРУЧЕНИЕ
Говорили, что кто то видел, что когда Иванову справляли «шестьдесят», Машная якобы соблазнила юбиляра прямо у него в кабинете. Очевидец клялся и божился, что сам видел, как разомлевшего от водки Иванова, Машная разложила прямо на ковре и верхом так «оттрахала» его, что тому было впору вызывать кардиологическую реанимационную. Иванов после обеда собрал у себя Добкина и Машную. — Наташа, возьми диктофон и сходи пожалуйста в венерологический диспансер. Добкин не сдержался и брызгая слюнями громко заржал. Машная не спрашивая разрешения, достала из сумочки сигареты и закурила — Надо написать про эпидемию венерических болезней, сказал Иванов — Во, во, у нее получится, одобряюще хохотнул Добкин Машная молча пускала ноздрями дым, казалось не слыша о чем говорят. — А ты, Женя, — обращаясь к Добкину, сказал Иванов, напиши что нибудь такое скандальное, про бизнес. — Это можно, — нагло улыбаясь ответил Добкин — А где, кстати Паштетов, — спросил Иванов — Пьет, наверное, — ухмыльнулся Добкин
СТОРОЖА ПОЛЯНЫ
Сторожем культурной поляны в редакции работал Жора Мирзаян. Жора не баловал редакцию своим присутствием и встречая его в коридоре, Иванов обычно изображал на лице крайнюю степень радости, называя Жору не иначе как «первым пером России». Мирзаян верил в это и ревностно отшивал всех желающих «написать про культурку».. О своих материалах Жора всегда говорил очень ласково. И кладя в очередной раз свою херню на стол редактору, осклабясь всеми своими золотыми зубами, приговаривал, «вот про культур — мультур написал, очень культурно получилось». Жора брал с героев своих очерков деньги, что бы о них «было написано хорошо». А если они денег не давали, то Жора писал про них плохо.
ПАШТЕТОВ
Саша Паштетов происходил из очень интеллигентной семьи. Он почти закончил филфак, но так как на четвертом курсе шесть раз попадал в вытрезвитель, ректорат был к нему неумолим. В армию Саша не попал из за слабого здоровья. Иванов
Последние комментарии
6 часов 35 минут назад
6 часов 49 минут назад
7 часов 57 минут назад
19 часов 15 минут назад
19 часов 32 минут назад
19 часов 57 минут назад