Почему я прыгаю [Дэвид Митчелл] (fb2) читать постранично, страница - 24

делать то, чего не мог сделать, когда был жив», — сказал он и куда-то исчез.

Значит, я должен делать то, что могу сделать только теперь, когда я умер… В этот момент бесчисленные огоньки бережно окутали Сюна подобно мерцающему одеялу.

Они как будто качали его в колыбели, и в конце концов напряжение, которое он ощущал до этого, пошло на убыль. Впервые за много дней Сюн уснул.

Понемногу Сюн привыкал к жизни на Небесах. Как и обещал Кадзуо, у него появилось много друзей. Все были добры к нему, и здесь не существовало никаких барьеров, вроде языка, национальности или эпохи. Люди жили так мирно, что трудно было поверить, что им приходилось за что-то бороться и из-за чего-то ссориться, когда они были живы. Сюн и представить себе не мог, что ничем не владеть — это такое счастье. Еще он сделал множество вещей, которые не мог сделать при жизни. Он побывал во всех уголках Земли. Он поговорил с множеством людей на Небесах.

Все было для него новым и восхитительным.

Иногда Сюн навещал родителей. Его печалило, что он не может поговорить с ними, но он был счастлив просто видеть их лица и слышать, как они говорят о нем. Этого было достаточно, чтобы сохранять бодрость духа.

Однажды, когда Сюн наведался домой, он заметил, что мама выглядит как-то странно. Она была очень печальна, и похоже было, что она совсем ничего не ела. Она смотрела на фотографию сына, и ее глаза были полны слез. «Сюн, мне кажется, я не смогу дальше так жить, когда тебя нет рядом. Я хочу быть там, где ты». Сказав это, она упала лицом на стол и разрыдалась.

Потрясенный, Сюн тоже начал плакать. А я-то думал, она смирилась с моей смертью. Я думал, все будет хорошо. «Не плачь, мама, мамочка, пожалуйста. Не надо». Сюн осторожно обнял ее за плечи. Я невидим, она не знает, что я здесь. Мама плакала, пока не стемнело, а он оставался рядом с ней.

Вернувшись на Небеса, Сюн думал о родителях каждый день. Я был уверен, что рано или поздно мама и папа снова начнут жить по-прежнему. Но теперь мне кажется, что они будут горевать до конца жизни. И хотя я могу быть рядом с ними, я ничего не могу сделать, чтобы им помочь. Сюн все больше погружался в отчаяние. Кажется, ничего больше не остается. Пора попросить Бога о помощи. Сюн громко крикнул: «Бог! У меня есть к Тебе просьба».

Бог материализовался из тумана. «Я знал, что ты Меня позовешь».

«Мои родители все еще оплакивают мою смерть, а я ничего не могу для них сделать, и это просто… невыносимо».

Бог кивнул. «Да, я понимаю, что ты, должно быть, чувствуешь. Но видишь ли, такова жизнь. Впрочем, твои мама и папа снова увидят тебя, когда их дни подойдут к концу».

Сюн понял, о чем говорит Бог, но лучше ему не стало. «Это для них чересчур. И я не могу быть счастлив здесь, на Небесах, зная, как страдают мои родители!» Сюн заметил, что почти кричит.

«М-да… вот это задача. Здесь, на Небесах, все должны быть счастливы. — Бог погрузился в раздумья. — Я не говорю, что нет никакого способа помочь твоим родителям». Тут Бог сказал Сюну кое-что совсем неожиданное: «Ты можешь родиться у своих родителей снова».

Сердце Сюна так и подпрыгнуло от радости. «Правда? Ты и в самом деле можешь сделать это?» Голос его не слушался, а сердце билось все быстрее. Если это действительно возможно, я вернусь к ним прямо сейчас.

Однако Бог, как будто читая мысли Сюна, быстро добавил: «Но тут есть один подвох. — Он посмотрел Сюну прямо в глаза. — Когда ты родишься, ты уже не будешь Сюном. Все твои воспоминания о Сюне, о том, как ты был Сюном, перестанут существовать».

Значит, «меня» больше не будет. Надежды Сюна поблекли. Мое существование будет стерто навсегда. Теперь Сюн стал понимать, почему Кадзуо и другие его друзья так долго оставались на Небесах. Что же мне делать? — колебался он. — Если я уже не буду собой, какой смысл рождаться заново?

Сюн смотрел вниз, на голубую Землю.

Прошел целый месяц, но Сюн так и не принял решения. Он ни разу не наведался домой. Жизнь на Небесах нравилась ему, а мысль о том, что когда-нибудь он встретит здесь своих родителей, приносила утешение. Время все уладит, — стал считать Сюн.

Мало-помалу прошел год, как Сюн умер.

В воскресенье Сюн заглянул домой — впервые за долгое время. Но мамы дома не было. Сюн решил, что она пошла за покупками, но в это время зазвонил телефон. Отец взял трубку. «Да, — сказал он, — сейчас буду».

Голос отца был глухим и хриплым. Он выбежал из дома, и Сюн последовал за ним, мучимый ужасными предчувствиями…

…наконец они добрались до больницы. Отец был мрачен. Мама в больнице? Сюн вошел в палату и онемел от изумления. Неужели это мама?

Мама лежала на больничной кровати, изможденная и болезненно бледная. Сюн едва узнал ее. Папа тоже выглядел совершенно измученным.

Не может быть! Что же случилось с мамой?

Сюн был так поражен, что не мог вымолвить ни звука. Когда мы жили вместе, мама всегда была такой веселой, такой жизнерадостной. Видеть ее такой, как сейчас, было просто