В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
жизни. У нас же судят таких! Как же ты не видишь этого, не понимаешь?
– Да, не понимаю, – надменно ответила Тамара. – Он же не вор? Нет. И вообще не понимаю, что это за суды такие. Кто имеет право вмешиваться в личную жизнь человека? Как хочу, так и живу – вам-то какое дело? Я ведь не ворую, не убиваю, документов не подделываю? При чем тут суд? Никто не имеет права!
– Нет, барышня, мы имеем право, – вдруг негромко, но сурово сказал, выходя из спаленки, Андрей Никанорович. – Вон у нас слесарь Клеткин тоже не вор и документов не подделывает. Однако судили мы его на заводе, да еще как судили. Всем коллективом судили. С песком продрали, да еще как, до живого! Со слезами за свою пьяную подлость прощения просил. И в личную жизнь вмешались, сына отдали в интернат. Ничего! Вмешиваемся и будем вмешиваться.
Тамара немножко оробела, уж очень суровый был вид у Зининого отца, уж очень гневно глядели на нее его глаза. Она хотела что-то возразить, но не нашлась.
– А таких вот субчиков, как этот ваш Ванька Рогозин, – продолжал Андрей Никанорович, – грязной метлой из Москвы погоним. Пускай пойдет поработает, как люди работают. А то, ишь ты, дармоеды какие развелись тут, словно клопы. Наши лучшие ребята целинные земли распахивают, стройки огромные строят, пути через тайгу прокладывают, всю самую тяжелую работу на своих плечах поднимают, а эти расхаживают тут по ресторанчикам, коптят небо да еще мнят о себе что-то, дрянь всякая. А почему бы им тоже не попробовать, как эти все наши стройки нам достаются? А то люди сделают, а они пользуются этим, да еще на тех же самых людей и плюют.
– А если человек не захочет, то и не поедет. – Тамара справилась со своим мимолетным смущением и уже с вызовом смотрела на Стрешнева. – И не пошлете насильно.
– Пошлем, не беспокойтесь! У нас государство рабоче-крестьянское, и лозунг наш – «Кто не работает, тот не ест» – еще в архив не сдан!
– Папа, успокойся, – негромко сказала Зина, – не волнуйся так. Ты спать не будешь.
– Да как же не волноваться? Ведь болит душа-то!
– До свидания. – Тамара круто повернулась и вышла из комнаты.
Зина поспешила проводить ее. Запирая дверь за Тамарой, она сказала:
– Ты просила у меня рекомендацию в комсомол, Тамара.
– Да, и ты обещала.
– Так вот я хочу сказать, что не могу дать тебе рекомендацию. И, если ты подашь заявление, я выступлю против.
– Выступай. Тебе никто не поверит. И потом, – Тамара усмехнулась, – ты же должна людей привлекать в комсомол, воспитывать! А ты отталкиваешь.
– Да зачем тебе в комсомол, ну зачем? – Зина чуть не плакала от возмущения. – Ты же…
– Правду?
– Конечно, правду, правду!
– Затем же, зачем и тебе. Чтобы легче жить. Чтобы легче устраиваться. Чтобы поступить в вуз. Вот тебе правда.
– Затем же, зачем и мне?!.
Зине хотелось ударить Тамару. Она просто ослепла от гнева, у нее перехватило дыхание.
– Я выступлю, – продолжала она, задыхаясь от ярости, – я выступлю… Потому что такие, такие подлые не должны… не должны быть в комсомоле. И такие, как ты, не смеют брать в руки билет, где имя Ленина…
– Ты для этого вызвала меня на откровенный разговор? Чтобы выпытать и воспользоваться? Вот это подружка!
Но Зина справилась со своим гневом.
– Уходи, – сказала она почти спокойно. – Я тебе не подружка.
Тамара вышла. Зина молча закрыла дверь и повернула ключ.
За ужином разговаривал один Антон. Отец и Зина были задумчивы и молчаливы.
– Ну что же, – сказал наконец Андрей Никанорович. – Мы же с тобой и виноваты, кажется?
Зина подняла на него опечаленные глаза:
– Папа, я, кажется, неправа. Комсомол должен таких воспитывать, правда? А я ее прогнала!
– Не знаю, не думаю… – Отец покачал головой. – Антонина Андроновна уже воспитала ее. Комсомолу тут не справиться. Что сделаешь с человеком, который всюду видит только подлецов, а все честное и доброе считает фальшью и притворством? Это больные люди. Это уроды. И думаю я, что прежде всего надо спрашивать с отцов и матерей, которые дают нам вот таких уродов. Это прежде всего их вина. А наша – беда.
– А что же все-таки нам-то делать теперь?! Ведь она наша ученица, нам с ней рядом жить. Мы же не можем закрыть глаза…
– Надо бы ее куда-нибудь на работу послать – вот самое верное дело. Да на такую работу, чтобы некогда было кудерьки завивать да раздумывать, на какую вершину свою особу вознести.
– Папа, ты забываешь, у нас трудом не наказывают.
– А я и не говорю, чтобы наказать трудом. Я говорю – чтобы вылечить! Надо поговорить в нашей парторганизации. Отца нет, мать никудышная. А как она, эта твоя Тамара, учится? Хорошо?
– Что ты, папа! На тройках едет все время.
– Так чего же она в вуз пялится? Все равно экзаменов не выдержит. Да и делать ей там нечего со своими тройками. Ремеслу ей надо учиться, чтобы дело какое-нибудь в руках было. В парткоме надо поговорить, с учителями, с матерью.
– С матерью! – Зина невесело усмехнулась. – А разве с ней можно говорить?
Последние комментарии
8 часов 43 минут назад
8 часов 57 минут назад
10 часов 5 минут назад
21 часов 23 минут назад
21 часов 41 минут назад
22 часов 5 минут назад