В раю был дождь, ворона и пулемет [Виктор Владимирович Колюжняк] (fb2) читать постранично, страница - 2

долго наблюдал, как над раскаленным пулеметом поднимается облачко пара.

Рядом стояли другие мертвые. Сделав несколько шагов, втаптывая павших, они вновь принялись за свою болтовню.

— Вот ты учудил, конечно.

— Сам знаешь, как оно бывает.

— Да ладно, можно подумать ты не изменял.

— Офигенски всё прошло, скажу я вам.

— Жуй — жуй, пока дают.

— Ну и ржачный ты тип.

— Займи денег, а?

Пётр слышал только дождь и был очень благодарен ему за это.

Пулемет он оставил, набросив сверху брезент. Выплавлять пули больше было негде. Мёртвые перестали говорить и молчали под аккомпанемент дождя. Странная немая музыка, от которой по телу бежали мурашки, а перья на крыльях топорщились, пытаясь сбросить плащ.

Теперь ворона приносила ему глаза.

Небывало — красные, как на фотографиях. Испещренные кровяными прожилками, будто зрачок лопнул и теперь вытекает.

Задумчиво — синие, окаймленные белым. Кусочек неба, окруженный облаками. Такие глаза смотрели куда — то мимо, не видя Петра, мертвецов и вообще ничего.

Переполненные ненавистью черные. Он ощущал злобу, которая таилась в них. Тихий шум проклятий врывался в голову. Неуютные глаза.

Песочно — желтые. Пропахшие ненавистью, потом и раскаленной славой. Пётр не мог понять достигли ли они того, чего желают или не успели.

Затягивающе — зеленые. Погружающие внутрь себя, как в болотно — колдовской водоворот. Секреты тайных зелий мелькали внутри глаз.

Пётр внимательно всматривался в каждый принесенный вороной шарик, но не видел ни тени жизни. Лишь посмертие и затаенная тоска по несбывшемуся и потерянному.

Ему захотелось найти зеркало и посмотреть в свои глаза. Когда — то они были белыми, словно у слепца, который видит иначе, чем другие и оттого замечает больше.

В какой — то момент он шёл и жонглировал глазами. В другой, осознал себя разговаривающим с ними. Когда рука потянулась к лицу, чтобы вырвать око и вставить на его место другое — Пётр ударил по ней.

Стоял и смотрел, как капли падают на две простертые длани. На одной был мир, который можно узреть чужими глазами. На другой — вода.

Пётр умылся и выкинул подарки вороны, втоптав их в грязь. Он не получал от этого наслаждения, просто ему казалось, что так надо, потому что выбор должен быть окончательный.

По этой же причине, он свернул шею вороне, когда она вернулась с очередным глазом, сверкающим серо — стальным отблеском.

Теперь с ним был только дождь.

«Почему ушел Господь?» — спрашивал себя Пётр. «Когда он ушёл? Куда делись остальные?» — продолжал он плодить вопросы.

Они висли в воздухе, сгущаясь туманной изморозью. Вскоре Петру стало трудно дышать из — за того, что всё вокруг было забито вопросами. А они лезли и лезли неудержимо, осыпаясь песчинками убегающего времени.

«Почему мертвые пришли к воротам рая, но не пытаются войти? Почему их так много? Когда кончится дождь?»

Свежего дуновения ответов не предвиделось, а дождь и не думал прекращаться.

Из — за тумана Пётр пропустил момент, когда мёртвые превратились в скелеты. Истлевшие лохмотья, поскрипывания, щелчки костей — налетели на него разом, стоило туману осесть.

«Зачем вы здесь?» — в тысячный раз спрашивал Пётр и слышал в ответ лишь стучащие зубы. От холода или от ветра — неведомо.

А ветер усиливался. Налетал, норовя разогнать тучу, повисшую над Петром. Завывал трубным гласом судного дня. Раскачивал скелеты, подобно диковинным деревьям. Ветер был тёплым.

Уставшему от промозглого холода Петру он казался спасением, несмотря на то, что дождь теперь бил в лицо. Крылья вынырнули из — под плаща и затрепетали, согреваемые ветром.

Пётр видел, что идёт в самое сердце урагана.

В воздухе крутились несколько скелетов и просто мертвяков. Они пролетали мимо Петра, вытянувшиеся в рост големы неведомого создателя.

«Вряд ли их создал Господь», — подумал Пётр, преодолевая пыльную завесу, отделявшую его от сердца урагана.

Она стояла, чуть покусывая клыками губы. Полуобнаженная, дышащая теплом. Хвост покоился на плече, словно заползшая змея.

Пётр ещё больше расправил крылья и никак не мог оторвать взгляда от живых оранжево — огненных глаз.

И только дождь знал: слезы это были или капли.

В аду был пёс, арбалет и ветер. А ещё Лилит.

Ветер дул беспрестанно, поднимая тучи пепла в воздух, отчего постоянно слезились глаза. Лилит ненавидела себя за то, что проливает слезы. Когда — то давно она поклялась, что этого больше не случится.

Арбалет стрелял сильно, несмотря на ветер и болты летели точно в цель.

Пёс бегал за ними, принося обратно. Без какой — либо команды срывался с места, исчезал в пепельном вихре и возвращался с добычей, кладя на колени Лилит.

А стрелять с каждым разом хотелось всё меньше и меньше.

Мертвые не возвращались, замерев метрах в ста от ада. Повернувшись спиной, они стояли и не двигались, несмотря на угрозы Лилит, уговоры вернуться, обещания искупления. Просто стояли,