Смерть за кулисами (в сокращении) [Питер Ловси] (fb2) читать постранично, страница - 2

одного — появления звезды.

И звезда явилась. Под гром аплодисментов.

Клэрион следовало отдать должное: она уверенно двигалась на сцене. Обладала фигурой, походкой, сексуальностью певицы из ночного клуба — словом, выглядела как настоящая Салли Боулз. Пока не открыла рот.

Шерман съехал с сиденья. Ничего хуже и представить нельзя…

Клэрион на сцене скорчила гримасу. Ее рот широко раскрылся, на щеках обозначились морщины, лоб пошел складками.

Шерман принял прежнюю позу: сценарий вовсе не заставлял Клэрион так гримасничать. Салли Боулз полагалось царить и повелевать, быть своей в ночных клубах города, блистать и ошеломлять. А Клэрион посматривала за кулисы так, словно просила о помощи, таращила глаза и тяжело дышала.

Престон Барнс подал реплику, на которую Клэрион должна была ответить. Ответа не последовало. За кулисами кто-то взял на себя роль суфлера, но на Клэрион словно нашел столбняк.

Внезапно она схватилась руками за лицо, впилась ногтями в щеки, чего никак не следовало делать по сюжету ее героине. Никакими ухищрениями других актеров сцену было уже не спасти.

Клэрион завизжала.

Это была не игра на публику, а пронзительный, душераздирающий, жуткий визг, который разнесся по всему театру.

К счастью, кому-то хватило ума дать занавес.

К тому времени, как Шерман примчался за кулисы, Клэрион уже увели в ее гримерную. Она рыдала от боли, ее голос приглушало полотенце, которое она судорожно прижимала к лицу.

Врач «скорой помощи» из больницы Святого Иоанна обернулся к Шерману:

— Ее надо в больницу.

Директор выяснил, готова ли дублерша, и узнал, что она сможет выйти на сцену через пять минут. Об этом объявили в зале, и после краткого перерыва спектакль продолжился.

Дениз, как могла, утешала звезду на заднем сиденье «ягуара», который Шерман во весь опор гнал к больнице. Не отрывая полотенца от лица, Клэрион почти вбежала в здание.

Вскоре врач пригласил зайти Шермана и Дениз.

— По-видимому, произошел контакт с неким раздражающим веществом, от которого у нее воспалилась кожа. Вы не знаете, она не пользовалась никакой новой косметикой?

Дениз покраснела:

— Грим накладывала не она, а я.

— С кожей заранее не угадаешь, — вмешался Шерман. — Кому-то косметика подходит, у кого-то вызывает реакцию.

— Нет, это не аллергия, — покачал головой врач. — По нашим первым предположениям, это ожоги кислотой.

— Кислотой? — ужаснулся Шерман. — Театральный грим не содержит кислот.

— Я сообщу вам о результатах обследования, — пообещал врач. — Возможно, пациентку придется перевезти во Френчи, в ожоговый центр.

— Ничего не понимаю. Это же бессмыслица.

— Поиски смысла — не наше дело, — отозвался врач. — Нам требуется только выявить причину ожогов.

На следующее утро таблоиды вышли с заголовками типа «Агония на сцене», красовавшимися на первых полосах. Театр осадили журналисты, убитые горем поклонники и владельцы билетов, требовавшие возврата денег. В своем кабинете наверху Хедли Шерман проводил экстренное совещание с Фрэнсисом Мелмотом, седовласым председателем совета попечителей. Мелмот взирал на директора с высоты своих шести футов и восьми дюймов.

— Кожа сильно пострадала, — объяснял Шерман. — Увы, ущерб может оказаться необратимым.

— Хедли, это же кошмар, — отозвался Мелмот. — Как такое могло случиться?

— Очевидное объяснение — реакция кожи на грим. Жжение ощущалось повсюду, где он был наложен. Частично грим остался на полотенце, состав сейчас выясняют.

— Вы, конечно, уже беседовали с гримером?

— С Дениз Пирсолл.

— Она ведь, кажется, костюмер?

— Да, но ей был поручен и грим. Она в состоянии полного шока. Клэрион она красила своим гримом, точно таким же, каким пользуются все актеры.

— А упаковки были новыми?

— Ну разумеется.

— Значит, испорченной могла оказаться вся партия грима? И во всем виноват производитель? — Мелмот прежде всего стремился возложить вину на кого-нибудь постороннего.

— Верится с трудом. В больнице сказали, что это кислотные ожоги. Кислота в производстве грима не применяется.

— Если гримершу признают виновной, это меня не удивит, — заявил Мелмот.

Оборот, который принял разговор, не обрадовал Шермана.

— Я не говорил, что во всем виновата Дениз. Она давно работает в театре и пользуется доверием.

— Но кто-то же должен ответить за случившееся. Хедли, еще неизвестно, чем все это обернется для нас. Возможно, нам предъявят иск на кругленькую сумму. Или на непомерно большую сумму — если выяснится, что лицо Клэрион обезображено навсегда.

Предчувствуя, что на этот раз несправедливо обвинят его самого, Шерман изумился силе собственного гнева:

— Хочу напомнить совету, что меня принудили ангажировать эту чертову знаменитость. Актриса из нее никакая.

Мелмот предпочел пропустить его вспышку мимо ушей.

— Клэрион ни на что не жаловалась до начала спектакля?

— Нет, первые