Гонка за горизонт [Илья Бриз] (fb2) читать постранично, страница - 3

собрать почти любое оружие – легко!

Как-то раз тогда – мне лет двенадцать было – отец внял моим уговорам и взял с собой на стрельбище. Синяк на плече я заработал приличный. Отдача, черт ее побери! Оказывается – стрелять, это не только лег, прицелился и потянул спусковой крючок. Снарядить магазин патронами для моих еще слабых в том возрасте рук оказалось достаточно сложным делом. Но я справился! Затвор на "Калаше" я передергивал аж двумя руками, уперев приклад в тощий живот. Правильно стрелять я учился достаточно долго. Особенно из пистолетов. Причем из тяжелых целиться оказалось проще. Отец же в редкое свободное время учил меня боевому самбо и дзю-до. Я тогда еще не понимал, что задача стоит не победить противника, а, в первую очередь, выйти из боя целым самому. Выйти, готовым к следующему бою. Не то, что не понимал, еще не ЗНАЛ.

Дед, когда врачи уже опустили руки – ну не лечится эта болезнь в таком возрасте – позвал меня и рассказал, где спрятаны те шприц-ампулы и весь архив проекта.

– И попробуй понять, что это средство последнего шанса, когда не остается никаких надежд вообще.

Я гладил его по ссохшейся морщинистой руке, а он говорил и говорил.

– Мы начали эту разработку еще в начале семидесятых. Понимаешь, Денис, есть люди, которым везет больше, чем другим. Одни выигрывают в карты, другие опаздывают на самолет, который потом терпит катастрофу. Третьи… часто вытягивают счастливые лотерейные билетики. Тема? "Немотивированное проявление интуиции". Вот так вот начальство закрутило. Какое оно, к чертям, немотивированное?! Мы перекопали горы материала, сделали сотни тысяч анализов, пока не выявилась хоть какая-то зависимость. Потом десятки лет подбора ингредиентов. Но состав получился смертельным. Девятнадцать из двадцати лабораторных мышек умирали немедленно. Выжившие… Они проходили лабиринт с первого раза, как ни переставляй перегородки. Сыра им скормили столько… А на человеке так и не успели проверить. Союз рухнул, финансирование прекратилось. Направление посчитали абсолютно бесперспективным. Действует эта штука только на мозг. Или мгновенная смерть, или станешь счастливчиком.

Н-да, счастья мне ЗНАНИЕ явно не прибавило. Особенно когда я нашел спрятанные на даче папины бумаги, когда стало ясно, что моих родителей убили, что это не простая автокатастрофа… Какие же они все сволочи, эти власть имущие! А потом…

– Нэт, малчик, эта дача построена на мои дэнги. Твой отэц одолжил их у мэня. Поэтому я завтра приду с дядэй нотарыусом и ты и твоя тотя подпышэтэ всэ бумагы.

Мой папа одалживал у этого, который только что слез с дерева? Было бы смешно, но почему-то хотелось плакать. Я-то ладно, а вот Настена… Должно же хоть что-то достаться ей от родителей?

Угораздило же меня оказаться одним из двадцати! Препарат дает везение? А вот фиг вам! ЗНАНИЕ! И всего на пять минут в будущее. Не всегда, а только тогда, когда прижмет. Каких-то пять минут… Зато оно, это ЗНАНИЕ, поистине всеобъемлющее. Врет человек или режет правду-матку? Обиделся или поверил? Того грузина я развел на карты. Он, оказывается, еще и шулером был. Ох, и били его тогда… Дурак! Нашел, кого в свидетели брать.

* * *

Виктор появился только через два месяца. Но, с очень неприятной информацией. Прохоров выздоровел и занялся наркотиками.

– Мы должны его остановить!

– С чего вдруг? Ну, да, у тебя с ним личные счеты, а я-то здесь при чем?

Он посмотрел на меня довольно осуждающе. И с хорошо заметным сожалением. Меня жалеет или себя?

– Такое ощущение, что тебе не шестнадцать лет, а все шестьдесят.

– Мне уже говорили, что сироты быстро взрослеют. Вероятно, я не стал исключением из правила.

– Ты хочешь, чтобы таких как ты и твоя сестра стало больше?

Н-да. Вот этим он меня уел. И мама, и папа, и, в конце концов, дед всегда говорили, что основой всех поступков нормального человека должна быть этика. Нравственная сторона обязана превалировать над материальной. Если бы я хоть что-то в этом понимал! Родители так всегда поступали и … погибли в результате. Дед? Он ведь так и не закончил свое дело, не успел… А я сейчас, если не помогу Виктору, предам их память. Ну, и на хрена тогда жить?

Я рассказал ему все. Вообще все, кроме источника препарата и его наличия. Вероятность, что дядя Витя окажется одним из двадцати, слишком мизерная, а я не хочу терять такого друга. Друга? Вот те на! А ведь я действительно ЗНАЮ, что Виктор мне друг. Друг, который никогда не подставит, не предаст и не подведет.

* * *

Удар, еще удар и я лечу на траву. В последний момент знание все-таки включается, и я успеваю сжаться и кувырком прокатываюсь пару метров. Если бы не сгруппировался, то, наверняка, руку в кровь изодрал бы.

– Опять? – Виктор буквально вздергивает меня с земли.

– Угу, – уныло отвечаю, – ну не получается у меня.

– Тренируйся! – это его "тренируйся" мне скоро сниться будет! – Утром проснулся – пробуй! Днем образовалась пауза на пару минут – заставляй себя. Вечером, когда уже в постель лег –