Жизнь Святого Апостола Павла [Иннокентий Херсонский] (fb2) читать постранично, страница - 2

Флавия, гнушались не только науками, но и самым языком необрезанных. При тщательном рассмотрении посланий апостола Павла, в самом образе их изложений открывается много доказательств того, что пишущий их не был знаком ни с каким другим образованием, кроме раввинского, бывшего в употреблении у тогдашних палестинских иудеев. Что же касается греческого языка, то из всего видно, что на нем пишет иудей, воспитанный в Палестине, привыкший к выражениям и словосочинению еврейскому ^[2]. Мнения греческих поэтов, приводимые Павлом, таковы, что могли быть известны всякому сколько-нибудь образованному человеку и без особенного упражнения в греческой литературе. Они походят на пословицы, каковыми часто становятся некоторые стихи любимых писателей. Впрочем, Апостол мог весьма часто слышать их во время своих путешествий по Греции, где лучшие стихотворцы перечитывались многими наизусть. Самое обращение его с уверовавшими язычниками доставляло ему много подобных сведений. Кроме того, мы знаем, что Апостол посвящал свободное от трудов время чтению книг ^[3]. Можно предположить, что между этими книгами были и некоторые греческие. Павел, как видно из Деяний (см.: Деян. 17, 23), почитал за нужное предварительно узнавать дух и нравы тех людей, которым намеревался проповедовать. В этом отношении многие греческие поэты могли быть ему весьма полезны.

Желание дать сыну лучшее образование, впрочем, в духе отечественной, иудейской, религии, пример сограждан, которые имели обыкновение посылать своих детей путешествовать для усовершенствования их в науках, и, может быть, родственные связи, которые родители Савла имели с жителями Иерусалима (см.: Деян. 23, 16), расположили их направить своего сына для обучения в Иерусалим, который еще почитался тогда средоточием иудейской мудрости. Как сын фарисея, Савл присоединился к секте фарисеев и сделался учеником Гамалиила, знаменитейшего из тогдашних еврейских законоучителей ^[4]. Если он тот самый Гамалиил, о котором упоминается в Деяниях (см.: Деян. 5, 34), то он достоин быть наставником такого ученика, каким явился Павел. Отзыв его о христианстве показывает в нем человека здравомыслящего, который от Промысла и времени ожидает разрешения недоумений, возбуждаемых необыкновенными событиями, относящимися к религии, в твердой уверенности, что изобретение человеческое, сколько бы ни прикрывалось личиною Божественного происхождения, не может долго выдерживать характера Божественности и с продолжением времени исчезает само собою (см.: Деян. 5, 35–39).

Юный Савл был тщательно наставлен в отеческом законе (ср.: Деян. 22, 3), чего и надлежало ожидать, судя по знаменитости его наставника. Чрезвычайные дарования вскоре выделили его среди сверстников, так что немногие могли равняться с ним в разумении фарисейского богословия (см.: Гал. 1, 14). Природная доброта сердца, а может быть, и пример наставника были причиною того, что Савл, не смотря на юные свои лета, когда обыкновенно любят более знать, нежели исполнять познанное, старался вести жизнь неукоризненную (см.: 2 Тим. 1, 3) и был по правде законной непорочен (ср.: Флп. 3, 6).

По обыкновению тогдашних иудеев обучать детей своих какому-нибудь искусству ^[5], Савл с упражнением в науках соединял упражнение и в ремесле. Евангелист Лука называет его (согласно нашему славянскому переводу Деяний) скинотворцем (см.: Деян. 18, 3). В чем бы ни состояло это искусство (ибо мнения о нем не совпадают ^[6]), из истории путешествий Апостола видно, что он мог заниматься им всюду, куда ни приходил, и что платы за труды доставало на содержание его вместе с сотрудниками в деле проповеди.

Апостол Павел сам некоторым образом характеризует дух образования, полученного им от Гамалиила, когда учение фарисейское называет строжайшим в отеческом вероисповедании (см.: Деян. 26, 5). Нравственность фарисеев в Новом Завете проявляется, по большей части, в безобразном виде: они везде изображаются лицемерами, которые под личиной строгой набожности скрывают сердца исполненные гордости и корыстолюбия — черты, без сомнения взятые с натуры! Впрочем, основатели фарисейской секты могли производить и благопристойные впечатления. В сочинениях раввинов, которые обычно держались фарисейства, часто встречаются изящные правила нравственности. В творениях Иосифа Флавия, который также принадлежал к фарисеям, большей частью господствует здравый образ мыслей и, нередко, чистое нравственное чувство. Если в среде фарисеев многие только носили личину благочестия, то некоторые, вероятно, все же были тем, чем другие хотели только казаться. По крайней мере, нельзя думать, чтобы в их школах учили лицемерию. А поэтому образование Павла в фарисейском училище при таком учителе, как Гамалиил, могло оказать благотворное действие на развитие его нравственного характера, по крайней мере, не могло так