Разумная жизнь [Мэри Уэсли] (fb2) читать постранично, страница - 2

бурлящую уже на уровне груди.

Мальчик закричал:

— Дура! Последняя дура! — и побежал, спотыкаясь и хромая, к пляжу по дюне, а собака тем временем плыла, отчаянно подняв голову над водой, шлепая лапами перед хозяйкой, которая, держа узелок на голове, медленно брела по воде.

Когда мальчик добежал до кромки моря, собака выпрыгнула на песок и отряхнулась, щедро обдав его брызгами. Оставалось еще несколько ярдов до берега, девочка споткнулась обо что-то в воде и едва не окунулась, но сумела удержаться и сохранить узелок сухим.

Вспомнив, что он во Франции, мальчик закричал по-французски:

— Я иду! Идиотка! Ненормальная! Слушай, я иду! Я иду на помощь!

Он ступил в воду, пытаясь схватить ее за руку.

— Давай руку, — кричал он. — Хватайся за мою. Я вытащу тебя. Скорее. Какой ужас!

Он бросил палку, схватил ее узелок с одеждой.

— Ведь это же опасно.

Девочка подхватила палку — море едва не унесло ее — и отдала мальчику, выходя из воды. У нее были карие глаза. А лицо синее от холода.

— Я могу получить обратно свою одежду? — Она выхватила у него из рук узелок. — Отвернись, — велела она, натягивая юбку, свитер, штанишки, выжимая края нижней рубашки, которую не снимала. Она вся дрожала. — Тебе незачем было беспокоиться, — произнесла она без тени благодарности, стуча зубами. — Со мной все в порядке.

— Значит, ты англичанка? — спросил он, выжимая намокшие края штанин и чувствуя себя круглым дураком.

— Да.

— Меня зовут Космо, — сказал он.

— Неужели?

— Собака у тебя дурная, — Космо наблюдал, как та валялась на спине и терлась о камень.

— Да она просто не любит воду. — Девочка затянула ленточку в косичке, которая развязалась. — Мне надо найти туфли. — И пошлепала босиком к камням. Собака перестала вертеться, вскочила и понеслась за ней.

— Как тебя зовут? — крикнул Космо ей вслед, когда она уже была возле валунов, раскиданных у подножия скалы. Девочка не ответила, только скала отозвалась ему эхом.

— Вут-вут-вут.

Он стоял у линии прилива, достигшего своего пика, вода набегала и отбегала, мягко, ровно, точно ласкала песок.

— Ты же могла утонуть, — закричал Космо, на случай если она не поняла, что произошло.

Девочка нашла свои туфли и носки, он наблюдал, как она обувается. Потом вскочила на скалу, словно молодая козочка, собака за ней. Наверху она замерла на миг, обернулась, подняла руку, махнула ею и исчезла.

— Противная! — закричал он по-французски. Это слово он узнал только вчера. — Противная!

Его брюки промокли, колено ныло, и ему предстоял долгий путь к дороге, где он должен сесть на этот странный вид транспорта — полупоезд-полутрамвай, который потащит его через Сен-Бриан и Сен-Энога в Динар.

В трамвае, пытаясь не обращать внимания на любопытные взгляды попутчиков, направленные на его мокрые ноги, Космо постарался успокоиться. Она всего лишь ребенок, не настоящая девушка. Но он в свои пятнадцать лет очень интересовался девушками и горел желанием встречаться с ними и как можно лучше их узнать.

ГЛАВА 2

Весной 1926 года английские семьи среднего класса возили своих детей в Бретань на пасхальные каникулы. Считалось, что им совсем неплохо побывать за границей, увидеть чужую страну, ее достопримечательности и выучить хотя бы несколько слов по-французски.

Не составляло труда доплыть на пароходе от Саутгемптона до Сен-Мало, и это было так же дешево (может, даже и дешевле), как добраться по железной дороге до Корнуолла, очень похожего на эту заграницу. В Динаре, что на другом берегу реки Рэнс от Сен-Мало, был пляж, казино, теннисный клуб, прекрасные отели и пансионы. В начале апреля в обеденных залах отелей „Англетер”, „Британик”, „Бристоль” и „Марджолайн” звучала английская речь — обсуждали погоду (так похоже на юго-запад Англии), удовольствие от покупок по столь благоприятному обменному курсу (действительно великолепное соотношение франка и фунта) и то, как хорошо отдохнуть матерям семейств от этой надоевшей проблемы со слугами, которая стала невозможной после войн.

Некоторые главы приехавших сюда английских семейств участвовали в войне. Многие семьи остались без отцов — они полегли на французском и итальянском фронтах, в Дарданеллах, в Месопотамии или на море. Но о войне почти не упоминали, все хотели забыть ее, надо было думать о подрастающем поколении. О чем говорили с горячностью и волнением, так это об отношении к шахтерам. Будет ли, может ли быть еще одна забастовка? Правда ли, что существует опасность всеобщей забастовки? Британские родители помнили забастовку железнодорожников в 1919 году. Один глава семейства с щетинистыми усами, обычно не участвовавший в разговорах типа „давайте забудем войну” и несмотря на свою хромоту являющийся хозяином фоксхаундов — английских гончих, — провел железнодорожный состав между Тонтоном и Майнхэдом во время той забастовки. Он готов был повторить свой подвиг и считал, что было бы