За давностью лет [Дмитрий Валентинович Евдокимов] (fb2) читать постранично, страница - 4

класса появиться Ларисе, которая к десятому классу из замухрышки превратилась в красавицу, можно было не сомневаться, что следом за ней войдет Андрей с двумя портфелями, а сзади замаячат забавные, похожие на Пата и Паташона фигуры Шапошникова и Воскобойникова. Игорь к десятому классу стал «длинным и прозрачным», как любила говорить его мать, стеснявшимся своего длинного носа, очков и смешных оттопыренных ушей. Борис почти не вырос, но еще больше раздался в плечах благодаря ежедневным занятиям с гирями.

Учились ребята, кроме Бориса, ни шатко ни валко. Только по истории неизменные пятерки. Когда Максим Иванович организовал кружок по истории, «мушкетеры» стали самыми активными его участниками. После девятого класса они с учителем ездили на два месяца в настоящую археологическую экспедицию, раскапывали курган, захоронение знатного вятича в Московской области. Очень гордились тем, что заметка о результатах их экспедиции появилась в областной газете.

Но вот позади уже выпускные экзамены. Настала пора готовиться в институт. И тут всех удивил Борис. Он даже документы не стал подавать, хотя, конечно, шансы поступить у него были выше, чем у одноклассников. Он запросто мог цитировать, например, Эмерсона или Монтеня.

— Я хочу быть писателем, — объяснил он друзьям. — Так? Так. В Литературный институт со школьной скамьи не берут. И правильно делают. Чтобы писать, надо знать, о чем писать. Так что пойду я в ПТУ учиться на автослесаря, потом на станцию техобслуживания, потом армия — вот уже сколько жизненных впечатлений будет. Конечно, лучше бы, как Горький, пешком по России махнуть, только не по Волге, а, скажем, вдоль трассы БАМа. То-то красотища! — мечтательно прищурился Борис и тут же горестно вздохнул: — Но кто поймет? Ведь скажут, что тунеядец... Так что мой путь — ПТУ.

Была еще причина, о которой он не распространялся, но друзья, конечно, догадывались. Мама его работала лаборанткой, и жилось им всегда туговато. Быть еще пять лет нахлебником Борис не хотел.

К решению Бориса мамы «мушкетеров» отнеслись в основном индифферентно, а папы даже одобрительно:

— Молодец парень. Этот, во всяком случае, знает, чего хочет.

Но что случилось потом... Андрея родители уговорили идти во ВГИК. Запала им, видать, в душу фраза Максима Ивановича о юном Чингисхане. Он завалился на первом же туре, поскольку, кроме внешности, требовался еще и талант.

После этого Андрей неожиданно подал документы... в школу милиции. То есть неожиданно, конечно, для его родителей, но не для друзей. Тут уж «бич божий» поработал. Когда Андрей унылый вернулся с экзамена, он ему сказал:

— Ну чего киснешь? Предположим, поступил бы ты, а потом стал посредственным артистом, что, лучше было бы? Инженером средним быть не страшно, а артистом бездарным... Прости, не хотел обидеть, но сам посуди.

Андрей, конечно, обиделся, но Борис не отставал:

— Скажи, о чем ты мечтаешь?

Андрей неопределенно пожал плечами.

— Постой, я, наверное, не так вопрос ставлю. Что там у тебя внутри самое сокровенное? Кем бы ты мечтал стать?

— Сыщиком, — выдохнул Андрей, и это было действительно сокровенное, поэтому они не рассмеялись. Ребята знали, что Андрей больше всего любит читать детективы.

— Ну а скажи, детка, как начинал свою карьеру комиссар Мегрэ?

— Постой, постой, — опешил Андрей, — уж не предлагаешь ли ты, чтобы я пошел постовым? Я представляю лицо моей мамы, когда я явлюсь в форме, ой, не могу!

— Нет, конечно, можно в священники пойти или в доктора, из них тоже неплохие сыщики получаются, если верить классике, — с открытой издевкой сказал Борис. — Пойми, Андрей, тебе надо решать. Тебе! А не маме.

Андрей задумался. Слез с подоконника, сел верхом на стул и опустил голову. Потом вскочил, походил по комнате, сказал раздумчиво:

— А вообще-то это идея! Только не в постовые, как ты предлагаешь, а в школу милиции. Меня туда упорно тренер по самбо зовет. Он ведь динамовец. Говорит, наверняка мастером спорта станешь, там все условия...

Еще больше удивила всех Лариса. Она не прошла по конкурсу в Институт иностранных языков и... что бы вы думали?.. Пошла работать проводницей международного вагона!

— Для языковой практики, — кратко пояснила она убитым горем родителям.

И хотя Борис в данном случае никакого прямого воздействия не оказывал, он вновь был назван «бичом божьим».

— Он, все он! — убежденно говорил Ларисин папа, кандидат технических наук. — Кто всегда вам вдалбливал — не надо быть инфантильными? В жизни надо решать все самим. Самим пробиваться. Без всяких там пап и мам, без всяких звоночков, записочек и прочих протекций. Кто? Бич божий!

В общем, так получилось, что единственным, кто поступил в институт, был Игорь. Но это нисколько не обрадовало его предков!

— Лучше бы ты, как твой Борька, в ПТУ пошел, — вздохнул отец. — Родители — инженеры, а он — тьфу, говорить-то неудобно знакомым — в Историко-архивный! Кем ты хоть будешь по специальности? Архивариусом? Архивной крысой? «Архивны юноши печальны...» О, боже