Демогоргон [Брайан Ламли] (fb2) читать постранично, страница - 2

уверены, мистер Гуигос? — Наконец решился спросить один из его помощников, по-видимому самый смелый из всех троих. Он тоже откинул капюшон и теперь оглядывался вокруг, как будто пытаясь найти хоть какой-то ориентир. — Эти кучи камней похожи друг на друга как две капли воды.

— Только не для меня, Ихья Хумнас, — огрызнулся Гуигос, неожиданно громким и злобным голосом. — Говорю тебе, это то самое место!

— Где зарыты сокровища? — спросил алчным свистящим шепотом другой, которого звали Якоб Мхирени.

Гуигос внимательно оглядел всех троих.

— Да, несметные сокровища! — ответил он.

— Вы вроде бы говорили о какой-то карте, — облизнув губы заметил Ихья Хумнас. — А сами как будто… ни разу никакой картой и не пользовались. — Он неловко поежился.

— Она у меня в голове, — сказал Гуигос. — Будь у тебя такая карта, ты бы небось тоже держал ее в памяти? — Сказав это, он рассмеялся было похожим на скрежет совка по холодным углям смехом, но, еще раз взглянув на помощников, резко продолжал: — Похоже пора вам напомнить: сокровища вас не касаются. Ваша задача только откопать их. Принадлежат же они исключительно мне. Или может я вам мало заплатил?

Половину причитающихся денег они получили вперед, а другую должны были получить после успешного завершения дела. И деньги были даже более чем приличные. С такими деньжищами ни одному из них больше никогда не будет нужды работать — причем не только им самим, но и их детям. Чтобы до конца жизни нежиться в роскоши достаточно будет и одних процентов. Они и так уже стали почти богачами, и после окончательного расчета должны были стать ими окончательно. Но прошлой ночью Хумнас и Мхирени кое-о-чем договорились и теперь незаметно переглянулись. Затем Хумнас ответил:

— Нет, плата более чем достаточная. Просто хотелось бы поскорее со всем этим покончить, вот и все. Ведь нам предстоит раскапывать могилу, находимся мы здесь по подложным документам и к тому же днем вынуждены работать на ведущих в Меггидо раскопки американцев, которые в любой момент могут нас разоблачить. От такого кто угодно занервничает. И чем скорее мы отсюда выберемся — тем лучше.

— Согласен, — сказал Гуигос. — Честно говоря, мне ваша компания нравится ничуть не больше, чем вам — моя. Ладно, ближе к делу! Вон тот заброшенный колодец, что находится на пересечении улиц, когда-то являлся центром поселения. По нижним веткам когда-то росших возле него олив вились виноградные лозы. А вон у того дома зеленела целая фиговая роща. Одним словом, в свое время площадь выглядела довольно симпатично, да и сам городок был не так уж плох.

— Ха! — буркнул Мхирени. — Да ведь это дерево мертво уже лет сто, не меньше! О каких же тогда временах вы говорите, мистер Гуигос?

— Об очень-очень далеких! — проскрежетал Гуигос. — А что касается оливы у колодца, так ты ошибаешься — она мертва уже более шестисот лет. Как бы то ни было, именно она и есть мой ориентир. Она, да еще Полярная звезда.

Он обратил желтые глаза к небу, отыскал взглядом Большую Медведицу, и, ориентируясь по составляющим ее звездам, повел своего осла через кучи каменных обломков. Остальные переглянулись, пожали плечами и последовали за ним.

Хумнас был фальшивомонетчиком и мошенником. Он был нанят шесть месяцев назад, после того как ему пришлось бежать из родного Ирака, власти которого решили во что бы то ни стало заполучить его голову. Мхирени также был выходцем из Ирака. Будучи убийцей и обладая невероятной физической силой, он тем не менее отличался изобретательностью и недюжинным умом, позволявшими ему избегать лап правосудия на протяжении почти всей его двадцативосьмилетней жизни. Третий из нанятых Гуигосом помощников также был преступником, но сильно отличался от остальных двоих.

Симпатичный, с типично греческими чертами лица и прекрасно сложенный,

Димитриос Каструни был самым молодым из троих. Почти все свои двадцать два года он провел в Ларнаке — рыбацком поселке на Кипре. Он был единственным сыном грека-киприота, виноторговца и два года назад его бросила любимая девушка, согласившаяся стать женой его соперника. Пробравшись на церемонию бракосочетания, он внезапно бросился к жениху и прямо на глазах оцепеневших от ужаса гостей перерезал ему глотку. Затем, преследуемый толпой разъяренных родственников убитого, он едва успел добраться до отцовской лодки и уйти в море. Ночью, оказавшись возле Хайфы, он пустил лодку ко дну, а сам вплавь добрался до берега. Назвавшись еврейским именем, он ухитрился получить место шофера и возил представителей британской администрации. Там-то с месяц назад его нашел и завербовал Гуигос.

Нервы Каструни были практически на пределе. Но, тем не менее, пока ему удавалось держать себя в руках и внешне он казался совершенно спокойным, даже невозмутимым. А внутреннее возбуждение в основном было вызвано двумя годами скитаний и жизни под чужим именем в мире где грозовые тучи политической нестабильности и угрожающее бряцание оружием народов, готовящихся к