Ярмо Господне [Иван Катавасов] (fb2) читать постранично, страница - 3

стихийно разворачивающихся событий.

Крупноблочное пятиэтажное жилище Ирнеевых и соседнее жилье не так чтобы выстроили на зыбучем песке, как разглашают дворовая молва и кривотолки желтой полугосударственной прессы. На песчаном грунте где залили, где поставили относительно нормальный фундамент, натурально отвечавший строительным нормам и правилам сорокалетней давности.

В бренном естестве своем ничто не вечно в нашей Вселенной, изначально подверженной энтропии и законам термодинамики; за давним сроком канализация пришла в естественное аварийное состояние. Филипп отлично помнит с детства, как неподалеку от их подъезда из-под земли частенько выбивался вонючий фонтанчик и проваливалась земля.

Водопровод в доме перекрывали, канализационную яму-провал разрывали, огораживали, ковырялись в ней, затем опять зарывали. Но все равно сточные воды настойчиво подтачивали фундамент и ненормативно вырывались на поверхность.

Фундамент, как могли, укрепляли, образовавшуюся многометровую трещину в стене родного дома периодически замазывали. В общем, шла обычнейшая ремонтно-строительная рутина, известная всем и каждому, кто хоть что-нибудь смыслит в строительстве и эксплуатации жилого фонда.

Жильцы большей частью особо не роптали, не жаловались, не протестовали. Аварийный дом держится, ну и ладно. Видно, еще долго простоит, на их век хватит. Правда, кое-что им его укоротило.

Да и видимая долговечность их родимой жилплощади вроде бы имелась, кабы не тайное, взаправду, ужаснейшим образом ставшее явным.

Никто ничего такого не подозревал, не догадывался, отчего находившееся в десяти метрах от канализационного фонтанчика-родничка старое здание телефонной станции, прочно выстроенное на вековечном фундаменте из бутового камня, таит страшную смертельную опасность.

Вернее, в том двухэтажном кирпичном сооружении не было ни синь-пороха чего-либо ужасного или смертоносного: шкафы, стойки с аппаратурой и питающими устройствами, прочая техника радио- и электросвязи. Потенциальный источник техногенной катастрофы был скрыт на глубине под землей, представляя собой довоенный склад авиационных и артиллерийских боеприпасов. Очевидным делом прохудившаяся много лет назад канализация его подмывала и разрушала.

Об этом тыловом складе давным-давно напрочь забыли. Малая горсть уцелела на той войне из тех, кто о нем хоть как-то знал. В сохранившихся документах Западного особого военного округа это подземное хранилище взрывоопасного красноармейского имущества не значилось.

В июне 41-го военный городок, где располагался склад, не раз подвергался немецким авианалетам. Во время оккупации он входил в зону еврейского гетто, устроенного нацистами. В июне 44-го зданиям и сооружениям на поверхности крепко досталось уже от советской авиации.

В послевоенные годы пленные немцы в Дожинске долго-долго расчищали развалины, а многое строили заново на прежних фундаментах, сверху заливали бетоном каменно-кирпичное крошево и не лезли вглубь. И уж подавно никто глубоко не копал для возведения двухэтажного корпуса телефонной станции.

«Однако до сих пор руины имеют обыкновение стрелять в упор», написала одна из немногих еще уцелевших белоросских независимых газет. Так-то оно и произошло, будто по писаному, рикошетом от давней войны и вооружений минувшего века.

Семьдесят с лишним лет тротиловая смерть упорно дожидалась своего часа, пока темной ноябрьской ночью задолго до рассвета взрыватель ржавой советской авиабомбы не пришел в действие. Сдетонировало все, что могло взорваться мгновенно. Спустя мгновенье настал черед артиллерийских снарядов и противотанковых мин.

Забытый армейский склад был не очень вместительным, не все в нем и взорвалось. Тем не менее, как вычислили специалисты, детонировавших и взорванных пяти или семи тонн в тротиловом эквиваленте реально хватило, чтобы сейсмически уничтожить целый квартал жилых домов.

Крупноблочная пятиэтажка Ирнеевых, ближе всех находившаяся к эпицентру подземного взрыва, первой полностью рассыпалась на бетонные кубики. За ней в стопочку сложились, словно карточные домики, три соседние панельные высотки Ї все их девять этажей сверху донизу. Наполовину разрушился стоявший торцом к телефонной станции кирпичный четырехэтажный домишко хрущевских времен.

От злополучного здания АТС осталась лишь воронка глубиной около двадцати метров, к утру заполнившаяся грязной водой, фонтанировавшей из разорванных труб. Еще не рассвело, когда дом Ирнеевых окончательно превратился в бесформенную груду строительного мусора, а громоздкие развалины одного из панельных корпусов почти целиком ушли в размытый песчаный грунт. Другие здания, строения в радиусе до полутора километров претерпели разрушения различной степени, в том числе от возгораний электропроводки и взрывов бытового газа…

Статистика непосредственных человеческих жертв взрывного катаклизма и огненного